Легенда о Рендидли Гостхаунде

Однако, по мере того как он двигался вниз, становилось совершенно ясно одно. По мере того как Рендидли приближался и мог рассмотреть каждую деталь почти неестественно спокойного жидкого Эфира, он также чувствовал, что сам Эфир медленно испаряется. Это было крайне незначительно, но естественные законы мира насильно вытягивали неестественный жидкий Эфир и распространяли его в воздухе.

Это объяснило бы резкое изменение Эфира здесь, но какой процесс может сжижать энергию?

Рендидли достиг последней непогруженной ступени и посмотрел вниз на спокойный красно-фиолетовый барьер перед собой. Его свет окрашивал окружающие костяные стены, как в свежеиспользованной камере пыток ада, — одни тени и свежая кровь. К этому моменту кости вокруг лестницы были похожи на возвышающиеся горы. Лестница была шириной в несколько метров, но почти вся центральная часть ступеней была покрыта мелкими кусочками костей, которые скатились вниз и осели на лестнице.

Почти минуту Рендидли просто смотрел вниз, загипнотизированный зрелищем. Красно-фиолетовое отражение Рендидли смотрело на него снизу вверх. Жидкость служила отчетливой и постоянно сжимающейся границей. Но не было никаких отличительных рунических знаков, указывающих на то, что Рендидли должен делать дальше. Что, вероятно, означало

— Я должен просто войти в воду? — задумался Рандидли. Он огляделся на кости, которые лежали в Эфире. Это заставило Рендидли скрипнуть зубами. Потому что, если Эфир медленно превращался в газ, и это конкретное место не имело никакого значения, это означало, что вся эта дыра когда-то была заполнена сжиженным Эфиром.

Следовательно, эти кости были останками тех, кто пытался пройти по лестнице в прошлом. У границы не было реального значения; это была просто часть пути, чтобы следовать плану создателя. С мрачной улыбкой Рендидли присел рядом с краем жидкого Эфира и сунул в него палец ноги.

Мгновенно Рендидли почувствовал, как даже его тело медленно разрушается невероятно плотной и нестабильной энергией. Боль началась как тупая пульсация, но быстро взлетела вверх, грозя поджарить его ногу на открытом огне. Даже когда взгляд Рендидли начал сиять светящимся изумрудным светом, он не пошевелил ногой.

Он позволил боли нарастать и нарастать, наслаждаясь ею. Затем, когда она приблизилась к раскаленному добела копью, которое вонзилось ему в бедро, Рендидли сплел свой собственный Эфир и натянул его на конечность, как носок. Почти сразу же боль стихла до нуля. Его тело было горько-кислым, но повреждения после воздействия не были необратимыми.

Должно ли было усиление от перчатки как-то нейтрализовать это? — Рендидли был настроен скептически. Сто единиц Выносливости и Живучести никак не повлияют на что-то подобное.

Рендидли понял, что жидкий Эфир, возможно, является самым физически требовательным веществом, с которым он когда-либо сталкивался. Мгновенно Рендидли не мог не восхититься его способностью разрушать. Это была бы лучшая ослабляющая жидкость, чем даже его активированная кровь

Предполагая, что все пойдет хорошо с тем, что запланировал создатель, Рендидли планировал украсть всю оставшуюся жидкость. Возможно, будет немного хлопотно найти вещество для ее хранения, но Рендидли привык проявлять изобретательность. Но что касается фактического спуска в жидкий Эфир

Рендидли сосредоточился, и искаженная форма Мрачной Химеры наложилась на его тело. Скрежеща зубами, Мрачная Химера посмотрела на жидкий Эфир и шагнула в опасное вещество. На этот раз боль нарастала гораздо медленнее. Но по мере того, как Мрачная Химера углублялся, Эфир покрывал его ноги, его талию, его грудь. Дышать было все равно что многократно проводить довольно тупым ножом по открытой ране.

Но тело Мрачной Химеры обладало невероятной силой адаптации. Очень скоро Чудовищная Телесная Сила заставила кожу монстра измениться и деформироваться. Боль несколько уменьшилась, поскольку каким-то образом Мрачная Химера начал поглощать часть энергии жидкости и использовать ее для исцеления себя. Честно говоря, Рендидли был впечатлен довольно импровизированной эволюцией.

Решив проблему с жидкостью, Рендидли продолжил спуск немного быстрее. Вскоре он был полностью погружен, но, к счастью, не было никакой плавучести, которая замедляла бы его спуск. И это было хорошо, потому что, даже если бы он мог сейчас противостоять Эфиру, повреждения накапливались для Мрачной Химеры. И угроза засады заставляла Рендидли постоянно быть начеку.

Наконец, после пяти минут медленного дрейфа вниз сквозь слизь, похожую на жидкий Эфир, Рендидли столкнулся лицом к лицу с образом вневременности. Образ был настолько сильным, что Рендидли пришлось еще сильнее прижать свою Силу Воли к воплощению Мрачной Химеры, чтобы сохранить его.

Сильный невероятно сильный, — довольно торжественно подумал Рандидли, глядя на искажающую перспективу красно-фиолетовую энергию, окружающую его. Но это также подтверждает, что создатель стрел и создатель этого образа, по крайней мере, связаны. Вероятно, этого не должно быть, но это облегчает веру в то, что стрелы не были какой-то тщательно продуманной ловушкой

Выдохнув, Рендидли продолжил спуск. Последние несколько ступеней лестницы были деформированы и полурасплавлены, но они явно были пригодны для использования.

Итак, Рендидли сделал последний шаг и встал на дно озера жидкого Эфира, перед бордовой хрустальной шкатулкой. Несколько секунд он изучал ее; честно говоря, коробка была довольно повреждена. Казалось, что углы отвалились. Но когда Рендидли наклонился вперед, кожа Мрачной Химеры начала шипеть от близости к коробке.

Две вещи произошли с Рендидли одновременно. Первое — это то, чем может быть этот кристалл. Второе — почему кристалл показался Рендидли таким знакомым. Его сердце бешено заколотилось в голове, и воплощение Мрачной Химеры замерцало и исчезло. Шокированное лицо Рендидли — это все, что осталось.

Эфир закружился вокруг него, как циклон, чтобы оттолкнуть чужеродный Эфир. Потому что Рендидли знал этот кристалл. Или, по крайней мере, он видел кристалл, подобный этому, в прошлом. Кристалл с такой же структурой. Кристалл настолько огромный, что он больше походил на континент, чем на дорогое ювелирное украшение.

— Это, блин — Рендидли резко вдохнул. Его руки сжались в кулаки, и вены вздулись, как цепкие черви на его руке. — Затвердевший Эфир Это значит, что существо в центре этого огромного континента из кристаллов

Почти рефлекторно высокий интеллект Рендидли начал производить кое-какие праздные вычисления. Основываясь на кратком наблюдении за жидким Эфиром, Рендидли оценил, что он примерно в сто раз мощнее своего газообразного аналога. Логика была слабой, но если превращение из жидкости в твердое тело было аналогичным вопросом количества

В десять тысяч раз. Неудивительно, что этот ублюдок потряс Рендидли до глубины души и разорвал его Класс, просто взглянув на него.

Рендидли понадобилось несколько минут, чтобы взять под контроль бушующее море эмоций. В этом отношении его Корона была чрезвычайно полезна. Когда она проявилась над ним, она смирила окружающую энергию. Хотя отчасти аура вневременности, которую он влил в свой образ Иггдрасиля, вероятно, отметила его как дружественную сущность для неконтролируемого Эфира. Сразу же давление на него со стороны жидкого Эфира ослабло, поскольку он, казалось, признал родственную душу.

Как только Рендидли взял себя в руки, он более тщательно осмотрел хрустальную шкатулку. Вокруг нее были рунические знаки, но функция коробки была сразу понятна. Лицо Рендидли скривилось в улыбке. — Итак, я был прав насчет того, что это гробница

Тело было скрыто потрескавшимся и изъеденным кристалом, но внутри явно кто-то лежал. Единственной проблемой было вырезанное послание перед гробом. Как и в случае со стрелами, вокруг него были десятки гравюр, призванных убедиться, что Гравюра не исчезнет легко с течением времени.

Разбить.

Рендидли сузил глаза. Создатель этого места привел Рендидли сюда, чтобы открыть гроб? Это казалось азартной игрой. Даже если отбросить опасный жидкий Эфир, который жадно пожирал кожу Рендидли даже в этот момент, довольно тихий образ вневременности, к которому привык Рандидли, вырос до размеров мамонта решимости. Именно с этим мощным образом было в конечном итоге труднее справиться, чем с Эфиром.

В конце концов, Эфиру нужен был хозяин, чтобы его использовать. Этот образ сохранился без чьего-либо руководства в течение довольно долгого времени. Может быть, даже так, что создатель этого устройства был одним из тех, кого Теллус называл Мастером, поэтому телом в гробу может быть спящий образ.

Размер этой хрустальной шкатулки и того континента из кристаллов были несравнимы. Но они оба сигнализировали о том, что два связанных человека находятся на более высоком уровне существования, чем Рандидли. Это были существа с истинной силой. Означало ли это, что слишком опасно рисковать, следуя инструкциям на Гравюре?

Другой вариант — просто украсть оставшийся жидкий Эфир и уйти, не пытаясь разбить гроб. Но не `

Рендидли не только не знал, как хранить жидкий Эфир, он также полагал, что озеро жидкого Эфира — всего лишь побочный продукт медленного разложения гроба.

Что заставило Рендидли задуматься о том, насколько впечатляющим было это место изначально. Возможно, когда-то на плато стоял целый храм из затвердевшего Эфира? Пока он не начал разрушаться и затоплять окрестности.

В задумчивости Рендидли приказал корню, ожидающему снаружи озера Эфира, выстрелить в его сторону. Почти сразу же корень начал распадаться, храбро ныряя вниз. Но Рендидли вливал все больше и больше Маны в корень, чтобы задержать неизбежное разложение. К тому времени, когда он достиг его, это была всего лишь корявая и обезвоженная ветка. Ловким движением Рендидли схватил перчатку, висевшую на конце.

Теперь стало ясно, что это должно быть ключом. Это долото — способ сломать гроб.

Создатель этого места никогда не скрывал своих намерений привести сюда людей. Единственный истинный вопрос заключался в том, зачем прилагать столько усилий. И этот вопрос так беспокоил Рендидли в прошлом, что он довольно небрежно допустил гибель Ки-Кунот и ее народа.

Но кое-что изменилось теперь, когда Рендидли окончательно узнал, что создатель образа вневременности также является создателем этих знаков. Рендидли провел так много времени в поисках истины образа вневременности, что ему было трудно не ассоциировать этот образ с самим собой.

Более того, вневременность этого образа, который Рендидли тщательно внедрил в Мировое Древо, сильно отличалась от нежелательного сопротивления переменам, которым обладала Мрачная Химера. Это была энергия, подпитываемая нежеланием и злобой. Она процветала на негативных эмоциях. Но эта вневременность была просто выносливостью. Волей, которая вышла за пределы истощения, чтобы просто существовать как сила природы.

В ней не было злобы, только решимость. Это было использование Силы Воли, основанное на принятии.

Пока Рендидли неуклюже шевелил пальцами, надевая левую перчатку на правую руку, он повернулся и слегка поклонился на запад. — Мне очень жаль. Девять тысяч сто шесть. Я не забуду. Но я извлеку из этого урок.

Затем Рендидли повернулся и ударил по хрустальному гробу.

Глава 999

Буумм.

Эффект был мгновенным; вся эта дыра вокруг Рендидли начала трястись с яростной агрессией. Гравировки, которые Рендидли даже не признавал существующими, начали ярко светиться, змеясь наружу. Рендидли недовольно зашипел, осматривая их. Неудивительно, что Эфир было трудно обнаружить издалека; эти Гравировки были разработаны для отвода Эфира, чтобы питать другие механизмы: вероятно, Гравировки, которые поддерживали стрелы.

Тряска продолжала усиливаться. Казалось, трещины просто возникали вдоль линий хрустального гроба. Затем куски начали деформироваться и разрушаться по его поверхности. Внутри гроба что-то задрожало.

Рендидли убрал перчатку и раскинул руки. (Непреклонный Облик Иггдрасиля) вырвался из него, отталкивая подавляющий образ вневременности, который сиял из разбитого гроба. Даже с учетом того, что он извергал свой собственный непреклонный образ, Рендидли медленно уступал позиции этому свету.

Стиснув зубы, Рендидли растянул рот в маниакальной ухмылке. Ах ты, сука, хочешь конкурировать со мной, мертвая ты хрень? Есть много способов узнать о другом образе. Один из способов — просто поглотить. Так что, если ты

Но как только сосредоточенность и напряжение Рендидли спирально поднялись к вершине, свет сверхновой погас. Тряска прекратилась. В тишине Рендидли замер, драматически раскинув руки.

Темная рука поднялась и отодвинула в сторону осколки гроба. Затем существо, которое было ранее в ловушке, село.

Древняя рыжеволосая обезьяна с молочно-белыми глазами медленно огляделась. Наконец, его взгляд остановился на Рандидли. Он, казалось, вздохнул и одарил Рендидли маленькой улыбкой. — Ты не один из моих людей, не так ли? Кажется мои подозрения были верны, но я слишком долго спал

Рендидли молчал.

Не дожидаясь ответа, обезьяна поднялась из гроба. Его ноги были худыми и хрупкими, с настолько редкими волосами, что Рендидли мог видеть молочную кожу его ног. Но что привлекло взгляд Рандидли, так это бок обезьяны.

Там сидела корчащаяся черная тьма, медленно пожирая маленькие кусочки плоти обезьяны и поглощая их. Образ вневременности, казалось, был сосредоточен в этой области, чтобы противостоять тьме, но это была проигранная битва. Заметив его взгляд, обезьяна усмехнулась. — Хех, я вижу, ты знаком с этим? Хорошо это облегчит мои объяснения. Но прежде чем я начну у меня есть к тебе вопрос, юнец. Не нужно бояться, я не хочу причинить тебе вреда. Просто скажи мне где мы?

Рендидли обдумал вопрос. Существо перед ним было сделано из такого плотного Эфира, что Рендидли даже не мог начать разбирать его за короткое время. Даже раненый, он был далеко за пределами возможностей Рандидли. Обезьяна была права в одном: Рендидли почувствовал легкое чувство узнавания, когда посмотрел на бок обезьяны. Его пожирал Нижний мир, как и от его (Прикосновения извне).

Но чего Рендидли не мог понять, так это почему первым вопросом обезьяны было то, где они находятся. Было ли заверение, которое предложила обезьяна, искренним?

Какая-то часть Рендидли была в ярости от того, что он так бездумно вскрыл гроб. Но была и другая часть его, которая верила в этот образ и доверяла этому странному существу, которое, казалось, было запечатано давным-давно.

По мере того как между ними затягивалось молчание, Рендидли прочистил горло. — Мы находимся в озере Эфира на плато

— Нет, нет, — слабо махнула рукой обезьяна. Затем он поморщился и поднес руку к боку. — Возможно, лучше спросить, как ты сюда попал, юнец. Это не твой родной мир, верно?

Рот Рендидли скривился. — Вы правы. Я попал сюда через Систему. Это место Подземелье.

Рот обезьяны растянулся, обнажив рот, полный гнилых и сломанных зубов. — Конечно. Мой драгоценный мир, сведенный к чертову Подземелью. После всего, чем я пожертвовал но чего я ожидал? Таков путь Нексуса: отбрасывать всех тех ангелов и дьяволов, которые больше не считаются полезными.

На мгновение волна необузданной ярости коварно распространилась наружу через образ вневременности. Мгновенно Рендидли вернулся в состояние боевой готовности. Но так же быстро обезьяна вздохнула, и эта ядовитая ярость исчезла из его образа. Все вернулось в свое первоначальное, безупречное состояние. И, как ни странно, жидкий Эфир вокруг Рендидли отхлынул от него. Капля за каплей обезьяна поглощала весь Эфир в окрестностях, пока они не стояли одни среди частично запачканных куч костей.

— Юнец, кажется, ты кое-что знаешь о Системе. Но я хочу предупредить тебя ни в коем случае не доверяй ей, — молочно-белый взгляд обезьяны был пристальным, когда он смотрел на Рандидли. — Пожалуйста, выслушай мою историю. Мой мир был частью четвертой Когорты. Мы убили Первую Катастрофу. Мы преодолели Вторую Катастрофу. Мы выдержали Третью Катастрофу. А потом

— Третья Катастрофа? — выпалил Рандидли. — Можете рассказать мне, что это такое?

Даже если бы этот конкретный кусочек знаний был всем, что Рендидли получил от этого странного взаимодействия, этого было бы более чем достаточно, чтобы оправдать риск, на который он только что пошел.

Конечно, ты не можешь использовать это, чтобы оправдать риск, принятый в ретроспективе Рендидли поморщился. Но, по крайней мере, это принесет определенную пользу.

Довольно терпеливо обезьяна кивнула, несмотря на прерывание его рассказа. Он открыл рот, но не издал ни звука. Задыхаясь, его ухмылка снова растянулась. — Хех, думаешь, ты можешь помешать мне сейчас сказать это? Третья Катастрофа — это урок.

Тяжело вздохнув, обезьяна продолжила. Но Рендидли не мог не заметить, что чернильно-черное существо, которое вгрызалось в его бок, стало незначительно больше. Он мог сопротивляться ограничению Системы но это ему дорого обошлось. — Это выживание в течение года, как если бы вы провалили Катастрофы. Эфир становится невероятно редким по всему миру. Без надежного источника энергии сильным людям нужно монополизировать Подземелье высокого уровня и периодически зачищать его, чтобы собрать награду. В противном случае они будут страдать от Эфирного Голодания и ослабеют. Я узнал позже, это было разработано, чтобы держать миры голодными. Чтобы добавить свирепости и злобы образам.

Рендидли торжественно кивнул. Если Система действительно искала сильный образ, было логично постоянно совершенствовать эти образы разными способами. Системе просто не повезло, что Рендидли был прямым противодействием Третьей Катастрофе, что было облегчением. По крайней мере, одной вещью меньше, о которой стоит беспокоиться, по крайней мере, на данный момент.

Но я не могу забыть предупреждение Октавия о том, что некоторые вещи могут быть изменены из-за того, что я привлек их внимание с помощью Теллуса.

Рендидли указал на обезьяну. — Прошу прощения, что перебил. Пожалуйста, продолжайте свою историю.

Обезьяна усмехнулась. На самом деле, он, казалось, смотрел на Рендидли с большой долей доброй ностальгии. — Хех, не нужно беспокоиться. Я был на твоем месте в прошлом. Так отчаянно хотел защитить свой родной мир но, как я уже сказал, все это не имеет значения. Потому что, даже несмотря на то, что я превзошел все, кроме четвертой Катастрофы, и мне была обещана мир для моего мира посмотри на это. Тысячелетия спустя мой мир был разрублен и подавлен до уровня Подземелья. Мои люди деградировали до уровня монстров

— Я знаю, что в далеком прошлом были внесены изменения, но четвертой Катастрофой, с которой я столкнулся, было присоединение к Великой Войне. Именно эти военные усилия призвана продвигать Система. Там, на передовой, я должен был сражаться против захватчиков в течение ста лет. Я был напуган, но решил пройти этот тест и завоевать свободу для своего мира.

— Но была проблема. Время на поле боя было странным. Кажется, существа Нижнего мира вмешивались в мою перспективу. Я вернулся после того, что, как я полагал, было почти дюжиной лет перерыва, только чтобы обнаружить, что в моем тесте прошло пять дней. Фактически Я считаю, что Система включает в себя часть силы Нижнего мира для создания функционирующих Подземелий. Или, может быть Это миры, которые были заброшены и медленно поглощаются Нижним миром. Если это так, то мой мир

Снова обезьяна стиснула зубы. Тьма в его боку вспыхнула сильнее. Покачав головой, он наконец сказал: — Достаточно сказать, я потерпел неудачу. Я вернулся домой раненым, как ты видишь. Отравлен Нижним миром. Это считалось моей неудачей. После стольких успехов в моем слове, было горьким результатом провалить Четвертую Катастрофу. Последний раз, когда мне засчитали был один год из моих ста. Я был даже не близко.

— Тем не менее, я заработал полные права гражданства в Нексусе в ходе своих приключений. Моя рана в конечном итоге убьет меня, но я могу использовать свою силу, чтобы подавить ее и спокойно уйти на пенсию в свой родной мир. Поскольку я чувствовал, как медленно старею и умираю я, по крайней мере, утешал себя знанием того, что мой мир будет в безопасности.

— По мере того, как я становился слабее, казалось, что время ускользает от меня все дальше и дальше. Сначала я закрывал глаза, и проходило несколько недель. Но вскоре каждое моргание, казалось, захватывало годы в этой краткой тьме.

Обезьяна грустно посмотрела вниз на рану в боку. Его выражение было горьким. — Эта странная сила Нижнего мира она медленно отнимала у меня понимание времени. Возможно, ты этого не знаешь, глядя на меня сейчас, но я был могущественным воином, который вырос из художника. Моим образом всегда было создание вечного и прочного произведения искусства и, как ни странно, Нижний мир дал мне небольшую подсказку к этой истине. Даже если моя физическая Сила была поглощена мой образ ну, ты чувствуешь это сейчас, не так ли? Я чувствую это на тебе.

Внезапно улыбка обезьяны стала почти извиняющейся. — В

это была единственная причина, по которой я подошел, решив, что ты один из моих, из-за схожего образа. Если бы я этого не почувствовал, возможно, я бы

В этот момент обезьяна замолчала, и его веки начали трепетать. Рендидли резко проснулся.

— А тебя зовут Чулрун, верно?

И снова глаза обезьяны широко открылись. Он улыбнулся Рандидли.

— Ах да, это так. Ты нашел мое зубило, верно?

Кивнув, Рендидли протянул перчатку Чулруну. С большой осторожностью Чулрун взял предмет. Он держал его на руках, как любимого внука, улыбаясь ему прищуренными глазами.

— Ах да. — Чулрун довольно промычал. Затем он посмотрел на Рандидли. — Как я уже говорил, время пролетело быстро. Но ум мой не помутился. Я начал понимать что с моим миром что-то не так. Большинство других этого не заметили бы, но я почти достиг вершины Нексуса. Я чувствовал, как количество эфира в воздухе медленно уменьшается.

— Сначала я предположил, что это моя ошибка. Или, возможно, мое собственное ослабление привело к тому, что эфир потерял свою силу в моем мире. В конце концов, именно мой образ преодолел Бедствие. Но прошли сотни лет, и становилось все хуже и хуже. Из-за моей неудачи я был в значительной степени отрезан от Нексуса, так что моя рана не могла повредить поставкам энергии другим людям. Но я понимал эфир.

— В моем сердце начало расти подозрение. Подозрение, что все, что Система обещала за прохождение Третьего Бедствия, было ложью.

Чулрун вложил руку в перчатку. Его аура мгновенно обострилась, став чем-то возвышающимся и смертоносным. Качество вневременности превратилось во что-то, больше похожее на неизбежность. Рендидли почувствовал, будто стоит на краю пропасти, когда Чулрун прошептал следующие слова:

— Что ж, это нормально. Меня предавали и раньше. Но я знал наверняка одно. Если мои подозрения подтвердятся, я заставлю Нексус истечь кровью за это.

Глава 1000

Чулрун медленно подошел к Рандидли, подняв руки. В его движениях не было агрессии, поэтому Рендидли просто наблюдал. Но он не мог не заметить, что вокруг чернильных щупалец на его боку медленно рос круг, где рыжие волосы Чулруна выцветали до белого и начинали увядать.

— Вот почему я собрал все свои силы и запечатал себя, позаботившись о том, чтобы способ моего освобождения был предельно ясен. Однако — Лицо Чулруна исказилось от горечи. — Оказалось, что мои приготовления были недостаточны. Я не предвидел, что мой гроб будет медленно разрушаться, затопляя окрестности едким жидким Эфиром. Я подозреваю мои люди слишком поздно заметили, что происходит. Эти кости

Чулрун с грустью оглядел возвышающиеся груды.

— вероятно, принадлежат сотням поколений, пытавшихся добраться до меня. Я

В этот момент Рендидли почувствовал родство с Чулруном. У Рендидли в шкафу хватало скелетов. Незаметно для него, его предыдущий (Душевный Навык) начал медленно пожирать сам себя. Погибли сотни тысяч людей. И Рендидли мог это предотвратить. Даже если он не знал идеального решения, это была не такая уж сложная проблема, чтобы он не мог представить себе менее катастрофический исход. Этот груз был включен в его (Корону), но это не означало, что это не было болезненной темой.

Со вздохом Рендидли сказал:

— Оплакивать прошлое важно но уже слишком поздно, чтобы их спасти.

Чулрун кивнул. Его глаза снова сфокусировались.

— И хотя ты не из моего народа в тебе есть частица моего облика. Это мелочь но за это я дам тебе три дара, которые приготовил для своих потомков. В обмен я надеюсь, ты поможешь мне осуществить мое желание: заставить Систему заплатить.

— Я не питаю любви к этой Системе и к тому, во что она превратила мой мир, — горько сказал Рандидли. — Возможно, я еще не дошел до того, чтобы объявить ей войну, но я клянусь тебе, что не отступлю от удара по ним.

Чулрун одобрительно кивнул.

— Как я уже говорил ранее, Система — это всего лишь прославленная вербовочная кампания для войны против забвения. Поэтому время до (Бедствий) — это эквивалент учебного лагеря. Она жестоко обращается с вами, пока вы не обретете хоть какие-то способности. Затем (Бедствия) определяют, где вы находитесь в общей схеме военных действий. Вы — мусор? Просто корм для других миров? Резервные силы, чьи (Судьбы) будут извлечены для оружия? Или вы действительно обладаете способностями, чтобы сражаться на передовой?

— Погоди, — перебил Рандидли, прежде чем Чулрун слишком далеко зашел в своих объяснениях. — (Судьбы) то, что вы конденсируете на 50-м уровне это используется для оружия?

— Ах, конечно, — лицо Чулруна помрачнело. — Есть так много вещей, которых ты не понимаешь о Системе. Несомненно, ты задавался вопросом, почему некоторые люди частично изуродованы или поглощены своей (Судьбой), да? Это потому, что мощный резонанс, который индивидуум может иметь со своей собственной (Судьбой), является лишь вторичным; по сути, на 50-м уровне Система вводит индивидуумам нестабильную энергию, чтобы превратить их в собираемое сырье. Это служит гарантией того, что инвестиции в мир стоят того. Даже если мир не сможет пройти (Бедствия) Система может взять конденсированные (Судьбы) из мира и экипировать ими других своих солдат. Эфир, потраченный на то, чтобы вырастить этих индивидуумов до 50-го уровня, принесет хоть какие-то плоды.

Чулрун указал на свою перчатку.

— Это долото было сделано из самой мощной (Судьбы) павшего мира. Благодаря странным методам, которыми обладает (Нексус) оно было сделано так, чтобы идеально соответствовать моему собственному образу и (Великой Судьбе). Излишне говорить, что первоначальный владелец не пережил этот процесс.

Рендидли провел зубами по губе, обдумывая эту новую информацию. Какое влияние тогда окажет вмешательство Натана? Что ж, (Деревни) действительно продавали участки, чтобы помочь сфокусировать (Судьбу), так что, вероятно, это незначительное изменение с точки зрения Системы.

— Но, как я уже говорил я был достаточно силен, чтобы получить место на передовой. Там я сражался за Систему на бесчисленных полях сражений. Мы выигрывали больше, чем проигрывали но есть более глубокая проблема. — Чулрун с грустью посмотрел на свой бок. — Но (Преисподняя) пачкает Эфир. Обратное, конечно, тоже верно, но мы все сражаемся, используя энергию Системы; это только образы, которые мы предоставляем индивидуально.

— Даже если такие, как я, используются как перчатки, чтобы защитить саму Систему от опасности мы в конечном итоге получаем раны и отравляемся этой садистской (Преисподней). Система отрезает наши миры и позволяет им умереть, чтобы предотвратить распространение заражения но, по-вашему, из миллионов и миллионов раненых или мертвых солдат Система избежала всех повреждений? Нет, она должна гноиться и сопротивляться (Преисподней) даже сейчас. Эта накопившаяся (Преисподняя) — ее слабость.

— Вот почему первый подарок, который я тебе дам это бомба.

Чулрун начал смеяться, но быстро смех перешел в надрывный кашель. Согнувшись пополам, Чулрун выплюнул зеленую желчь, которая разлетелась по большим каменным ступеням. Выпрямившись, его лицо исказилось от гримасы боли. Но он все еще указывал на свой бок.

— Я не могу это преодолеть. Но я могу использовать оставшийся здесь Эфир, чтобы заключить его в тюрьму, вместе с гравировкой зажигания, которая распространит (Преисподнюю) на широкую область. Держи это на случай, если у тебя когда-нибудь появится шанс ударить Систему там, где ей больнее всего

— Второй подарок — мое долото. — Дрожащими руками Чулрун снял перчатку. Его пальцы были настолько слабы, что он уронил ее. Слабо улыбнувшись, Чулрун кивнул в сторону упавшего куска брони. — Это это было единственное, на что я мог положиться на передовой. Я надеюсь надеюсь, оно послужит тебе так же хорошо как служило мне так долго.

По взмаху его пальца воздух вокруг Чулруна потемнел. Аура вневременности в его теле рассеялась, а перчатка начала светиться силой. Взгляд Рендидли смягчился, когда он увидел, что почти все волосы на теле Чулруна поседели. Теперь они начали выпадать большими клоками, а жадная чернота на его боку росла.

— Последний подарок ах, тебя уже благословили (Путем Ученика). Это прискорбно. Но все же, — Чулрун закашлялся в руку. Вытерев грязь, которую он выкашлял, о свой бок, Чулрун несколько секунд изучал Рандидли. — Впрочем, я могу сделать для тебя кое-что еще. Эфир вокруг тебя ты еретик, не так ли? Ха, Система, конечно, ненавидит таких, как ты. Я не буду спрашивать, как ты заполучил свой Эфир; эта карма — только твоя ноша. Но я могу сказать тебе, с чем ты столкнешься в (Суде) 50-го уровня.

Мгновенно Рендидли выпрямился.

— Итак как я и подозревал, это не просто еще один бой.

Глаза Чулруна сморщились от удовольствия.

— Это бой, в некотором роде. Но образ мышления Системы прост: если вы не будете подчиняться нашим правилам или следовать правильному (Пути), который мы разработали, прекрасно. Но это не значит, что она не будет ожидать, что вы заплатите свои взносы. Так что она перестанет придираться к вашим методам, если вы сможете доказать, что вы достаточно сильны, чтобы быть ценными для Системы. И есть только одно место, которое действительно имеет значение для Системы.

Во рту у Рендидли пересохло, и он облизнул губы.

— передовая. Но разве это не

— Смертный приговор? Да, конечно, — Чулрун оскалил зубы. — Обычно в этом не было бы никаких сомнений. Однако ваше требование будет далеко не таким, как требование для прохождения (Четвертого Бедствия). Но даже если это всего лишь один год, того же периода времени было все, что я мог выдержать, на 100-м уровне, с (Судьбой) 99-го уровня, на пике моей силы. Скажи мне, юноша, сможешь ли ты продержаться столько же времени?

Рендидли молчал. Часть его хотела сказать да , но

Чулрун усмехнулся.

— Высокомерие опасно, юноша. Так что я просто скажу это. Все, что вам действительно нужно сделать, это доказать, что вы достаточно сильны, чтобы принадлежать к (Нексусу). Если вы не сможете выжить на передовой на короткий срок, который они вам дают разве вам не нужно просто одержать победу над этим сроком?

Глаза Рендидли загорелись пониманием. Но как только он открыл рот, чтобы что-то спросить, Чулруна охватил очередной приступ кашля. В течение пяти долгих минут Рендидли довольно беспомощно наблюдал, как выпадает все больше и больше волос Чулруна. Теперь, когда аура вневременности исчезла, в воздухе запахло серой и обугленной кожей. Черный яд на боку Чулруна, казалось, отступил, но это еще больше обеспокоило Рандидли.

Сквозь тонкую и бледную кожу Чулруна Рендидли мог видеть, как черные щупальца двигаются внутри его торса и сосредотачивают свой урон на внутренних органах Чулруна.

— Хех, время почти вышло. Поэтому я хочу знать одну вещь, юноша. Почему от тебя пахнет (Преисподней)? Почему ты узнал эту ужасную тьму?

— Я — начал Рандидли, но замолчал. Его разум унесся назад во времени, к гораздо более простому моменту в его жизни. Где никто не полагался на него, чтобы выжить. Даже тогда Рендидли подозревал (Путь), который дал ему доступ к (Прикосновению извне). Но теперь казалось неизбежной правдой, что он произошел от (Существа).

Вместо того чтобы пытаться объяснить, Рендидли просто поднял правую руку и посмотрел на нее. Это был (Навык), который он не использовал довольно долго, вероятно, с тех пор, как он передал этот ужасный (Навык) обитателю своего (Душевного Пространства), чтобы противостоять ментальному вторжению (Существа). Урон, который он нанес носителю, был более чем достаточным доказательством того, что Рендидли не рискнет использовать его без надобности. А потом постепенно (Навыки) Рендидли стали достаточно сильными, чтобы ему даже не пришло это в голову.

На этот раз он тщательно сосредоточился на своем (Душевном Пространстве) и (Навыке), активируя (Прикосновение извне). За несколько лет, прошедших с тех пор, как он использовал этот (Навык)

Его понимание эфирных конструкций и (Навыков) улучшилось настолько, что старый Рендидли был беспомощен, как ребенок.

Поэтому в этот раз, когда он активировал (Навык), Рендидли увидел, как эфир осторожно разворачивается внутри (Навыка), чтобы создать нечто вроде портала. И из этого портала маленький сгусток тьмы выплыл наружу и проявился в его ладони.

Несмотря на увеличение его физической силы, боль была такой же мучительной и изнурительной, как и помнил Рандидли. Стиснув зубы, он заставил себя держать руку поднятой, когда она начала светиться той светящейся сине-черной тьмой. Чулрун несколько секунд просто таращился, в ужасе.

И в этот момент перед Рендидли всплыла вереница уведомлений.

Внимание! (Навык)-

Опасно! Проследуйте прямо к ближайшему Духу Деревни! Ваша душа скоро будет испорчена!

Пере-

Поздравляем! Ваше прозрение раскрыло скрытую функцию (Навыка). (Прикосновение извне ) развернулось, чтобы показать свою естественную форму: (Ласка Пустоты . Уровень (Навыка) будет сохранен.

— Хе хе-хе ХАХАХАХА! — Чулрун разразился смехом. Даже когда рвота и кровь смешивались с его смехом, он не останавливался.

Синий свет на руке Рендидли усилился по мере развития (Навыка). Из сгустка, который, казалось, пожирал весь окружающий свет, он растянулся, образовав маленький треугольник, который шептал о смерти в ночи и вечном покое.

— Действительно возможно, у судьбы все-таки был на меня план. Чтобы ты пришел в мою (Темницу), из стольких многих что ж, я полагаю, могут быть и другие, как я, но — Чулрун вытер экскременты со рта. — Я умру в радости, оставив тебе свои дары. Почему-то хех, как будто тебя создали в лаборатории, чтобы использовать в качестве кинжала против (Системы), не так ли? Какая жестокая судьба тебя постигла, юноша. Прежде чем я уйду скажи мне свое имя.

Рендидли посмотрел на этот сине-черный треугольник. Боль была пронзительной, но еще более пугающим было медленно распространяющееся онемение вниз по предплечью. Рендидли сжал руку в кулак и погасил (Навык), уже обливаясь потом.

— Меня зовут Рендидли Гончая Душ.

Глава 1001

Для Венди месяц после того, как Рендидли Гончий Дух заказал строительство механического города, стал самым суматошным в ее жизни. В течение этого времени она в основном спала под своим рабочим столом или свернувшись калачиком под столом в своем кабинете. Полупустые чашки кофе и кипы бумаг остались после нее какой-то беспорядочной процессией переутомленного инженера.

Переутомленного ГЕНИЯ, я бы добавила Венди часто утешала себя подобными фразами, чтобы оставаться спокойной перед почти небрежным отношением Рендидли к ее помощи.

Мало того, что этот человек мог произвести королевский выкуп в металлах по первому требованию, пытаясь подкупить ее. Дело было даже не в том, что он принес кучу болтливых и снующих миниатюрных моллюсков, которые задавали смущающее количество вопросов, заставлявших Венди теряться и вырывать клочья волос. Вопросы, которые требовали от нее использовать часть своего несуществующего свободного времени для разработки приемлемых ответов.

И дело было не в неприятной правде, что Рендидли привел Лукрецию и ее учеников, чтобы помочь со строительством, и Лукреция заставляла Венди чрезвычайно нервничать. Эта женщина спала с одним открытым глазом и одной рукой, всегда расчесывающей волосы, так что они вечно обладали салонным блеском.

Слишком много утр в этом месяце Венди выбиралась из спального мешка, тщательно сделанного из исследовательских работ и исписанных заметок, только для того, чтобы обнаружить, что Лукреция усердно работает, как будто истощение было заботой только низших существ.

Нет, что действительно сводило Венди с ума, так это сам Рендидли Гончий Дух и его забывчивое отношение; он занял большую часть ее великолепного кабинета, чтобы сделать личное рабочее пространство, несмотря на то, что Венди сделала несколько замечаний о том, что она лучше работает без надзора.

На что Рендидли легкомысленно ответил, что: честно говоря, я вообще не буду за тобой следить. У меня есть своя работа .

В том-то и дело , — подумала Венди, скрипя зубами.

Именно поэтому Венди сейчас стояла возле своего кабинета, возилась с замком и безмолвно молилась, чтобы Рендидли сейчас здесь не было. А поскольку Рендидли мог каким-то образом появиться внутри ее кабинета, не используя коридор, единственный способ для Венди узнать, действительно ли он присутствует, — это открыть дверь.

Но если он там

Венди яростно потерла глаза. Он был заперт в моем кабинете всю последнюю неделю! Я просто хочу немного места, чтобы спокойно разгадать кроссворд и, черт возьми, независимо от того, что он делает, если он там, я просто потребую, чтобы он пошел работать в другое место. В конце концов, это мой кабинет. Я гений со своим кабинетом, и мне нужно немного побыть одной .

После нескольких подбадривающих тычков в воздух Венди открыла дверь. Она подняла подбородок и огляделась вокруг с самым лучшим подражанием ястребу, готовая прогнать надоедливого Гончего Духа. Но, конечно, то, что она увидела, лишило ее дара речи на несколько секунд.

— Это шрамы?

Стройная фигура Рендидли Гончего Духа была без рубашки, он стоял посреди ее кабинета. Без какой-либо одежды была отчетливо видна жестокая рана, из-за которой он остался без левой руки. Но еще хуже были ужасные отметины, которые тянулись вверх от отрубленной конечности, словно воспаленные дождевые черви.

Рендидли взглянул на Венди, коротко улыбнулся ей, а затем повернулся обратно к зеркалу, которое он установил посреди кабинета. С помощью рук и отражающей поверхности Рендидли тщательно изучал серию глубоких рунических знаков на своем плече. Задумчиво постукивая по губам, он закончил и повернулся обратно к Венди. — в некотором роде, да. Твой дизайн руки был хорош, но вскоре стало ясно, что противодействием будет нацеливание на ремни, которые удерживали ее на месте. Поэтому мне нужно было более постоянное решение.

Венди молча посмотрела на обрубок руки Рендидли и окружающее плечо. Глубокие борозды, которые сверкали отчетливым намеком на ману, расходились от плеча сложными линиями. Когда Рендидли провел пальцами по отметинам, они вспыхнули ярче усиленной мощью. По напряженному выражению его челюсти было ясно, что он вносит коррективы и это был не безболезненный процесс.

Сами раны не кровоточили и все такое но они, конечно, были воспалены и опухли. Просто глядя на них, Венди могла сказать, что процесс использования маны для вырезания их на его коже был бы немного

— Это больно? — выпалила Венди, не в силах сдержать свое любопытство.

Рендидли кивнул. — Довольно сильно. И это от человека, который не уклонялся от боли в течение нескольких лет. Но боль намного мягче, чем более внутренние формы пыток, так что в конечном итоге все получилось.

— Тебе нужно будет а как ты можешь регулировать Гравировки теперь, когда они стали частью тебя? Они кажутся немного — пальцы Венди напряглись. По сравнению с загорелой кожей Рандидли, воспаленные линии Гравировки на его плече казались результатом какой-то ужасной болезни. Это портило его тело так, как Система обычно не позволяла.

Возможно, поэтому Венди была так очарована этим.

— мм Для меня нынешнего это не так уж и сложно. Я могу многое сделать, просто регулируя относительную плотность маны во всех линиях. Даже если дизайн, который я сделал в то время, немного грубоват, от него веет необходимостью. Такое изображение в Гравировке было бы трудно воспроизвести во второй раз в менее опасных обстоятельствах. Кстати, я почти закончил свои приготовления. Ты сделала окончательные схемы?

— К какому из десятков дизайнов, которые ты вымогаешь у меня, ты можешь иметь в виду? — пробормотала Венди, и ее негодование снова поднялось в ее сердце. Даже если ей нравился сам процесс создания интригующих вещей, которые заказывал Рандидли, его ожидание, что она будет работать на него без какого-либо предупреждения, раздражало.

С ухмылкой Рендидли указал на обрубок своего плеча. — Очевидно, на это. С этой перчаткой в качестве ядра у меня довольно высокие ожидания. Но я скоро покину наше нынешнее местоположение, поэтому я хотел бы, чтобы это было закончено до нашего возвращения.

Вздохнув, Венди ничего не могла поделать, кроме как пожать плечами. — Ну да. Дизайн ну, эргх он должен работать. Просто эта перчатка где ты ее взял? Даже среди всех остальных невозможных материалов, которые ты мне дал, этот

Хотя она и не призналась бы в этом открыто, часть недавнего негодования Венди проистекала из того факта, что как дизайнер ее не приглашали ни к какой реальной практической работе. Рендидли приводил ее для демонстрации концепции своих инноваций, но затем должен был выполнять сборочные и крафтовые работы сам.

Заявленная причина заключалась в том, что Венди не могла справиться с материалами; они были слишком высокого уровня.

Когда Рендидли обратился к ней месяц назад, Венди усмехнулась этой идее. Поэтому она украдкой брала кусочки металлолома, чтобы поэкспериментировать и доказать, что он неправ. В своем воображении Венди представляла себе сценарий, в котором она могла бы триумфально продемонстрировать ему свои способности, и он был бы вынужден позволить ей участвовать в сочных завершающих штрихах.

В конце концов, за последний год Венди поднялась до 33-го уровня. Она больше не была любителем.

К ее великому разочарованию, все ее эксперименты закончились неудачей. Неудачей настолько полной, что Венди захотела заползти под все собранные кусочки запасного металла и позволить им раздавить ее насмерть.

Примерно после этого удручающего осознания Рендидли попросил ее сделать еще одну замену руки и использовать специальную перчатку в качестве ядра руки. Естественно, Венди провела несколько тестов, чтобы определить силу, присущую перчатке.

Результаты заставили ее захотеть вырвать.

В отличие от материалов, которые давал Рандидли, проблема с перчаткой заключалась в том, что Венди не смогла найти ничего, что втягивающиеся когти перчатки не могли бы прорезать. Из-за этого было чрезвычайно трудно работать с перчаткой, не разрушив случайно часть своей собственной мастерской.

Было несколько приятно, что даже металлы Рендидли были разорваны в клочья перчаткой, но это было недолгое удовольствие. Потребовалось всего несколько случайных потрошений тщательно собранных Венди рабочих инструментов, чтобы в ее сердце осталась только тупая ярость.

Но Венди была профессионалом, прежде всего. Даже если Рендидли Гончий Дух, казалось, был полон решимости разрушить ее чувство перспективы. С измученным лицом Венди кивнула в ответ на его вопрос и протянула ему плотный пакет чертежей. — Да, дизайн готов.

— Отлично, мне нужно немедленно приступить к работе. — Рендидли махнул рукой и создал еще одну кучу металлических слитков. По-видимому, все, что ему нужно было сделать, это сильно пожелать, чтобы создать что-то более ценное, чем когда-либо встречала Венди. Что еще больше раздражало, так это то, что одно из его изумрудных пламеней сконденсировалось вокруг него и быстро начало таять в хорошо себя ведущий комок расплавленного металла.

Черт бы его побрал, выпендрежник.

— Ах прежде чем ты начнешь Я хотела кое-что спросить тебя. — перебила Венди. Не то чтобы она хотела оставаться здесь и смотреть, как он работает, но им было о чем поговорить по поводу проекта.

— Конечно, давай поговорим, пока я готовлю все а, черт, не могу дождаться, когда у меня снова появится левая рука — пробормотал Рандидли. Расплавленный металл начал быстро вращаться. В то время как Рендидли каким-то образом сохранял контроль над движениями расплавленного металла, он растягивался в воздухе, пока не стал тонким, как блин. Затем он еще больше увеличил скорость вращения и вернул все обратно в сверкающую и незапятнанную сферу.

В то же время Рендидли быстро просмотрел планы, над которыми Венди трудилась последние два дня, чтобы наилучшим образом использовать ужасающий разрушительный потенциал и структурную целостность перчаток.

Щелк, щелк, щелк.

Рендидли быстро просмотрел

Десятки кип бумаги, содержащих все концентрированные знания, которыми обладала Венди. Зная, что результат ее огорчит, Венди начала считать про себя.

— Раз, два, три

Рендидли убрал бумаги с довольным кивком.

Три секунды. Выражение лица Венди было ужасным.

Рендидли смущенно посмотрел на нее.

— Что-то не так? Я думал, ты хотела поговорить о каких-то проблемах.

Глава 1002

Венди сохраняла предельно нейтральное выражение лица, авторитетно кивая. Ты не позволишь непредсказуемому поведению этого человека сбить тебя с толку. Сосредоточься .

Металл вращался все быстрее. Появилось еще больше изумрудного пламени, отправляя металл через очередную фазу плавления. Щелкая пальцами, Рендидли начал вытягивать отдельные капли металла. Текущий план, созданный Венди, заключался в создании сложной кольчужной руки, которая тянулась бы вверх от перчатки.

Венди прочистила горло. — По моим расчетам, большая часть нагрузки на ноги города будет сосредоточена в третьем суставе. Исходя из амбициозных размеров, которые ты мне дал, количество ног, которые тебе индивидуально нужно будет сделать для успеха проекта, исчисляется тысячами. Ты сможешь справиться с этим в оговоренные сроки?

Это было секретное оружие Венди. Из-за постоянного давления со стороны рабочей этики Рендидли и Лукреции Венди не осмеливалась пропускать ни один срок без очень веской причины, объясняющей, почему она не добилась успеха. Но Венди быстро поняла, что такой темп неуправляем. Поэтому она тратила несколько минут каждую ночь, изучая работу, порученную двум другим.

Если Венди не хотела выглядеть неудачницей разве кому-то из них не нужно просто пропустить срок первым?

После тщательного рассмотрения Венди пришла к выводу, что эта область, скорее всего, создаст самую большую загвоздку. Создание третьего сустава было трудоемким процессом, и никто, кроме Рандидли, не мог создать металлы, способные выдержать такое количество крутящего момента.

Рендидли в шоке моргнул. Затем он виновато улыбнулся и покачал головой. — Хех, я, честно говоря, впечатлен. Я не думал, что кто-нибудь еще заметит эту трудность.

Венди позволила своему лицу расплыться в сочувственной улыбке, чтобы скрыть торжествующую, но Рендидли продолжал говорить.

— К счастью, я добился некоторых успехов в локализованном снижении гравитации. За пределами рунической матрицы общий вес всех вещей внутри не изменится, но внутри матрицы вес будет уменьшен. На каждую ногу ставить их — довольно большой пожиратель энергии, но, поскольку у тебя было так много прорывов в отношении источника энергии, мне показалось, что это простое решение.

В этот момент вокруг Рендидли плавало почти сотня маленьких капель расплавленного металла. Его правая рука плавала среди них, как дирижерская палочка, перемещая их все в невидимом ритме. Металл начал сверкать и вспыхивать, когда собирались отдельные чешуйки.

— Ах ну я рада, что смогла помочь. Не нужно заставлять себя брать на себя всю эту работу в одиночку — Венди пришлось выдавить улыбку, но ее глаза сияли решимостью.

Ни один инженер не создаст только один запасной план!.

— Пока мы говорим об энергии Я бы хотела поговорить о системе охлаждения для созданного мной источника энергии. Выделяемое тепло, скорее всего, будет довольно сильным

— Ах, это. На самом деле, я думаю, что тепло — это хорошо. Если мы изменим планировку и разместим наши нефтеперерабатывающие заводы рядом с двигателем, мы сможем сэкономить немного энергии, используя все это тепло от двигателя для питания печей.

Руки Венди сжались в кулаки. — О, это ну, честно говоря, я должна была об этом подумать. Ты учел радиацию? В чистоте энергии, которую будет производить мой реактор, нет сомнений, но без тестирования на микроэлементы в течение длительного периода времени

— Честно говоря, небольшая доля случайности им на пользу. Они слишком привыкли все контролировать. Им нужно привыкнуть полагаться только на свой собственный образ и свою силу воли. Это будет хорошая тренировка.

Венди покачнулась и оперлась на свой стол для поддержки. — Ну отлично. Просто замечательно. Но мне было интересно узнать о промышленной плотности вблизи жилых комплексов Люди не могут просто жить рядом с машинами

— Хе-хе, когда дело доходит до растений, я чрезвычайно уверен. Не волнуйся, я уже начал улучшать растение, которое станет сердцем и душой движущегося города. Кроме того, моллюски, похоже, очень заинтересованы в изменении своей среды обитания, чтобы проводить больше времени вокруг основного двигателя, что даст нам больше места для работы над парками и зонами отдыха.

— Ах Гравюры в залах прибытия немного

— Верно? Я тоже так думаю. Но на самом деле, Анон ты с ним знаком? Парень чертовски смышленый. Ну, Анон разработал узор гравировки, который уменьшил проблему удара. Честно говоря, это гениально.

— Ах эргх . — Венди несколько раз прикрыла рот рукой, когда Рендидли посмотрел на нее с беспокойством. — Кхм, просто аллергия. Итак, я полагаю, больше не о чем говорить Я думаю, я просто

Нет, черт возьми, не смей уходить, ничего не сказав. Внутреннее демоническое воплощение Венди взвыло. ВЫШВЫРНИ ЕГО.

— На самом деле, есть еще кое-что, — выдавила из себя Венди. Независимо от того, какое оправдание приведет Рандидли, она не даст ему ни малейшей возможности избежать признания того, что это ее кабинет.

— О? — спросил Рандидли. Все это время все больше и больше маленьких капель жидкого металла вылетало из все уменьшающегося основного шара и расплющивалось и очищалось изумрудным огнем Рандидли. Так же быстро эти чешуйки подлетали к перчатке. Прямо на ее глазах собиралась рука.

— Мне кажется у меня не так много кхм места в моем кабинете. — Голос Венди быстро понижался, чем больше она говорила. — Не хотел бы ты а кабинет побольше?

— О, это хорошая идея, — очень серьезно сказал Рандидли. Он рассеянно почесал подбородок правой рукой, в то время как вокруг него продолжали мелькать кусочки металла. — Кроме того, процесс соединения с моим плечом может быть немного опасным Я просто выйду на улицу, чтобы закончить процедуру.

Венди моргнула. Это так просто?

Рендидли направился к двери, его изумрудное пламя и плавающий металл кружились вокруг него, как рой привлекательных пчел. Но у двери он остановился и обернулся к Венди. — О, я просто хотел сообщить тебе, что сегодня вечером я не смогу ничем помочь. Есть кое-какие дела, которые мне нужно сделать. Удачи.

Затем он исчез. Тяжелая дверь за ним закрылась.

На секунду воцарилась тишина. Затем глаза Венди покраснели.

— КОМУ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ! — взревела Венди. Рыча от сдерживаемой ярости, Венди рухнула на стул. Затем она приложила голову к прохладному дереву и постаралась дышать.

Выдох, вдох

Вновь превратившись в ястреба, Венди прочесала комнату в поисках добычи , которую она только что обнаружила. Быстро, как молния, Венди пересекла свой кабинет и направилась к рядам столов, которые Рендидли установил в своем разграбленном углу.

Там, на столе, дымилась нетронутая тарелка феттучини альфредо с курицей и брокколи.

По какой-то причине Рендидли стал готовить довольно роскошную еду каждые несколько часов. Процесс был довольно запутанным, но Венди не могла отрицать, что еда, которую он готовил, была лучше, чем стандартная еда, подаваемая в кафетерии.

— Хе-хе-хе правильно, мистер Гончий-Призрак для меня ты всего лишь прославленный повар — прошептала Венди. Она фантазировала о том, как мучает его в роли сильной и садистской начальницы, быстро поглощая пасту.

В конце трапезы Венди замерла; Рендидли не приготовил салфеток. Ее лицо покраснело, когда Венди подумала о том, чтобы пройти весь путь до туалета, чтобы вытереть соус со своего подбородка.

— Рендидли ты за это заплатишь — пробормотала Венди.

Алана использовала копье как трость и угрюмо пробиралась вверх по колено в снегу. Горная тропа постоянно подвергалась бомбардировке волнами сильных осадков, и четыре фигуры, пробивавшиеся вверх, могли видеть, как их следы исчезают на глазах, если бы они обернулись.

Слева от них возвышалась огромная гора из камня, льда и снега. Справа был отвесный обрыв примерно в двадцати метрах над хребтами с меньшей близлежащей горы, стоявшей в тени горы Олимп.

Алане не показалось забавным грандиозное чувство названия Зоны Одиннадцать.

— Это действительно необходимо? — крикнула Энни. Ветер вокруг группы был настолько сильным, что слова слишком легко терялись, уносимые в небытие окружающими стихиями. Но казалось, что какой-то элемент класса Энни позволяет даже ее голосу пробиваться сквозь хаос и достигать остальных троих.

Алана задавалась вопросом, почему Энни просто не полагается на групповое сообщение через Систему, но Алана подозревала, что это просто потому, что Энни нравилось идти сложным путем.

Военачальник протянул руку и коснулся обоих их плеч. Затем он дернул большим пальцем в сторону охотника и проводника группы. Энни облегченно вздохнула, но Алана просто приступила к неприятной задаче — соскребать мягкий снег слева от них. Хотя они следовали по восходящей тропе вокруг горы Олимп в течение нескольких часов, они не нашли никакого укрытия. Поэтому они могли только осторожно попытаться сделать свое собственное.

После того, как была расчищена небольшая ниша, все четверо прижались телами к горе и сгрудились в пространстве. Ветер все еще радостно выл всего в полуметре, но, по крайней мере, теперь в шуме был небольшой перерыв, чтобы группа могла разговаривать, не прибегая к крикам или системным сообщениям.

— Я это видел, — Иван был бородатым мужчиной с тяжелыми веками. И Алана также могла почувствовать знакомый запах табака на каждом дюйме его тела, покрытого кожей. — Зверь спустился к подножию горы, чтобы охотиться. Если мы позволим ему обосноваться здесь

Энни поджала губы, но ничего не сказала. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы Иван ощетинился от возмущения. Прежде чем они успели поспорить, Военачальник наклонился вперед.

— Иван бы не стал лгать; он определенно видел дракона, когда ходил в поход на эту гору. Молодого, но дракон все равно дракон. Со всеми нашими другими трудностями, мы можем это допустить? Гора Олимп должна была быть `

Наша база операций. Это невозможно, пока эта угроза нависает над нами. Нам нужно как можно скорее найти его логово и подтвердить его уровень. Возможно, это первый дракон, которого мы видим, но, надеюсь, не нужно объяснять, насколько они, вероятно, сильны.

Глава 1003

При упоминании Дракона лицо Энни невольно исказилось в гримасе, но, похоже, то же любопытство, которое заставило ее вызвался на эту миссию, позволило ей вытерпеть угрюмый взгляд Ивана. Она лишь плотнее запахнула свою медвежью шкуру.

По негласному соглашению группа оставалась вне зоны действия ветра почти пять минут, массируя руки и потребляя небольшое количество еды и воды. Затем Военачальник жестом показал, и группа двинулась дальше.

Слегка дрожа, Алана повела их за собой, когда они покинули свой маленький альков и снова начали восхождение на гору. Когда они только начали свой подъем, Алана предположила, что падение температуры не станет большой проблемой, поэтому она взяла с собой только тонкий плащ в качестве дополнительного снаряжения для поисков дракона.

Однако вскоре стало очевидно, что в районе горы происходят какие-то системные отклонения. Температура в их текущем местоположении, возможно, на полпути к вершине, была намного ниже, чем можно было объяснить высотой. Насколько могла судить Алана, эта гора не содержала Опасной Зоны, но она не удивилась бы, если бы здесь был спрятан какой-нибудь другой сюрприз.

Что может объяснить, что сюда привлекло дракона. – подумала Алана с удивлением. Как часто она в детстве читала истории о квестах по убийству злых драконов?

Но, конечно, судя по отчету Ивана, Дракон был всего лишь младенцем. Размах его крыльев составлял почти дюжину метров, но тело было размером всего лишь с собаку. Гораздо менее величественно, чем сражаться против Дракона, собравшего тщательный тайник с золотом, но Система превратила фэнтези скорее в работу, чем в приключение.

Алана пошевелила пальцами и попыталась отбросить текущую неприятность их миссии. Перед ее глазами возникло распределение их сил. Подкрепление из Доннитона в Зону Одиннадцать прибыло около недели назад, и за это время быстро стало ясно, почему Зона Одиннадцать обратилась к ним за помощью.

Дело было не только в численности, хотя поток монстров из Эпического Подземелья, безусловно, пугал. Но более опасным было то, насколько умными и организованными были различные племена монстров. Область, окружающая Подземелье, теперь была густо усеяна укреплениями и оборонительными сооружениями. Примитивными, но было ясно, что монстры намерены защитить Эпическое Подземелье от очистки, чтобы дополнительные волны их сородичей могли вырваться наружу.

Гора Олимп находилась в юго-восточной части Зоны Одиннадцать, и она и окружающий ее горный хребет служили сдерживающим фактором, чтобы уберечь восточную половину Зоны Одиннадцать в относительной безопасности от мародеров-монстров. Таким образом, объединенные силы двух Зон разбили базовый лагерь на западном склоне горы Олимп.

Пока велась подготовка к организации их недавно объединенных сил против монстров, Военачальник пригласил Алану и Энни в эту быструю поездку, потому что они уже базировались у подножия горы Олимп, и, казалось, он действительно доверял отчету охотника Ивана.

Плюс, было слово Дракон. Как магия, оно влекло их всех вверх в поисках мифического зверя.

Тем не менее, для Аланы это не могло произойти в лучшее время. Я устала торчать в собственной голове . Пальцы Аланы сжали копье. Мне просто нужно перестать беспокоиться о штуке с образом. Лучше просто позволить моему телу запомнить это естественным образом.

Довольно мирный поход в Зону Одиннадцать нисколько не облегчил тайные опасения Аланы, что она пропустила какой-то важный фрагмент урока Рендидли об образах и теперь обречена никогда не овладеть своим собственным. Хотя она могла генерировать огромное количество энергии окружающей среды, она не добилась никакого прогресса в создании более конкретных и детальных образов. В то время как некоторые из других воинов Доннитона оттачивали свои способности, Алана барахталась.

Это беспомощное чувство ей совсем не нравилось.

Алана медленно моргнула. Вокруг них не было ничего, кроме снега и ветра, но она почувствовала, как что-то изменилось в воздухе. Мелкие гедроны льда приземлились на ее трепещущие ресницы. Затем ее взгляд вспыхнул оранжевым.

Единственным другим предупреждением для этой троицы было небольшое ослабление ветра, затем темно-синее пятно выстрелило вверх мимо их пути и к вершине горы. Энни уже стояла на коленях с натянутым луком, а Военачальник серьезно смотрел вверх.

Но именно Иван привлек внимание Аланы. Довольно серьезный и молчаливый мужчина смотрел вверх с отвисшей челюстью. Затем его сообщение появилось в групповом чате.

Это. намного больше, чем я помню .

Но это определенно похоже на дракона. В резком ответе Военачальника Алана почувствовала острый голод этого человека. Это было очевидно и на его лице, когда он смотрел вверх. Как и все люди из Зоны Одиннадцать, с которыми она встречалась, Военачальник постоянно был движим странным желанием охватить все причудливые и чудесные элементы Системы.

Это, безусловно, сделало людей, с которыми она встречалась, гораздо более терпимыми к их нынешним обстоятельствам. Но именно в этом почти завистливом взгляде Военачальника Алана почувствовала темную сторону этого неявного принятия. Только после того, как Алана проверила всех членов своей группы, она тоже посмотрела вверх на Дракона.

В отличие от описания крылатой змеи, которое дал Иван, это существо из кожи и чешуи имело туловище размером примерно с лошадь. Но его крылья и хвост, вероятно, простирались на десять метров от тела в каждом направлении. Его чешуя была прекрасного темно-синего цвета, который почти делал его черным по сравнению с кружащимся белым снегом вокруг него.

Алана смогла различить текст Морозный Дракон 49-го уровня , когда зверь взмахнул крыльями и поднялся вверх в бушующий над ними шторм. Хотя Иван и не видел его уровень раньше, если его рост уровня соизмерим с его физическим расширением.

Если он так быстро растет. – Алана стиснула зубы. Слава богу, мы решили провести расследование .

Энни пришлось кричать, чтобы ее было слышно над ветром. — Беру на себя выстрел.

Мгновение спустя стрела Энни просвистела вверх в кружащийся снег. Даже с высоким Восприятием Аланы она вскоре потеряла снаряд в шторме мороза над ними. Была часть Аланы, которая даже задавалась вопросом, будет ли это эффективно. Существовало так много ветровых течений и изменений температуры, которые нужно было рассчитать, что было бы чудом, если бы стрела попала в цель.

В течение нескольких секунд был слышен только удушающий шум ветра. Потом-

раарр!

Низкий гул прорезал ветер. В темноте наверху Алана видела, как форма дракона скользит из стороны в сторону, а затем неуклюже приземляется на склоне горы. Снег посыпался с уступа, куда он врезался.

Военачальник резко махнул рукой, и все четверо сорвались с места. До этого момента они продвигались вверх скрытно, чтобы не спугнуть возможного дракона, но теперь, когда он был обнаружен и ранен, они ринутся вперед, чтобы убить его. И, несмотря на все минутные сомнения Аланы, острый образ Энни в наши дни специализируется на выслеживании врагов, в которых не должны были попасть.

Алана не могла не быть немного разочарованной тем, что дракон оказался всего лишь 49-го уровня, но, безусловно, было что-то в драконе, что, казалось, превосходило этот уровень. Если бы у него было время вырасти, он был бы могущественным противником. Возможно, настолько могущественным, что Алана не смогла бы его победить.

Впервые за долгое время Алана почувствовала слабое волнение в своем сердце. Этот образ, который Алана просто не могла сфокусировать, наконец расслабился. Мысль об этой битве, казалось, высвободила образ, чтобы он потек вниз в ее конечности, принося с собой тепло.

Глаза горят, Алана взорвалась вверх в вихре оранжевой энергии. Извини, если я восприму это слишком серьезно, дорогой дракон. но я думаю, что ты — ключ, который мне нужен, чтобы наконец понять, как усовершенствовать свой образ. Я возьму твое сердце в качестве сувенира .

Хотя Энни была быстрой, взрывное восхождение Аланы было еще быстрее. Лед и ветер расступились перед ее стремительным стартом. Игнорируя падающий позади нее снег, Алана потянулась вверх и схватилась за край скалы. Отчасти она схватилась за край, чтобы перевернуться, но также и для того, чтобы рассеять часть импульса от своего взрывного прыжка вверх.

Когда она схватилась за край, она почувствовала, как он немного поддается, когда треснул. Это был лед, а не камень. Но Алана все равно перекатилась вперед и встала в низкой стойке с копьем, направленным вперед. На ее правой руке сконденсировался баклер, а вокруг глаз образовался Шлем Валькирии. И это было хорошо, потому что ветер был опасно холодным и агрессивным на этом новом участке горы.

Снег здесь был настолько сильным, что Алана почти ослепла. Вместо осадков тяжелая завеса снега и холода осела на местности, как стойкий туман.

Но глаза Аланы быстро обнаружили темный силуэт раненого дракона, который, казалось, удирал вперед к высокой тьме, которая, должно быть, была самой горой. Как только трое других поднялись к скале позади нее, Алана ускорилась вперед к дракону. Казалось, стрела Аланы попала точно, потому что его левое крыло было неловко вытянуто. Алана видела половину древка, торчащего прямо из плечевого сустава дракона.

Никого другого я бы не хотела видеть у себя за спиной, Энни , — с уверенной ухмылкой подумала Алана.

Когда Алана приблизилась, длинная шея дракона повернула его треугольную голову. Глаза сверкали, он открыл рот и изрыгнул темно-синий сгусток холодной энергии, который полетел в сторону Аланы. Уверенно шагая вперед, Алана сконденсировала свою энергию вокруг копья. Она Валькирия, и она пробьется сквозь это.

Образ сияющего копья без изъяна и равных ему нерешительно мерцал в воздухе вокруг Аланы, когда она активировала свой Навык. Это было слабо. но Алана

Она чувствовала это. Это был её собственный образ. Уверенность, ослабленная за последнюю неделю, подавала признаки жизни.

Что, конечно, означало, что дракон не был ей ровней.

Её копьё прочертило яркую линию в воздухе и разбило взрыв, выпущенный раненым драконом. Казалось, он сразу осознал опасность её удара, потому что выпустил несколько кобальтовых зарядов обратно в её сторону, а затем начал спешить к горе. Хотя он не мог летать, его мощные конечности все еще могли легко перемещать его тело по гористой местности.

Алана сбила эти снаряды так же, как и первый. Затем она снова пришла в движение, чтобы сократить расстояние между ними. Две стрелы пролетели мимо Аланы и устремились к задним ногам дракона, как безмолвное напоминание о её подкреплении. Рот Аланы снова скривился в усмешке.

Но Дракон уже видел ужасающую силу, заключенную в стрелах. Он отбросил назад своё и без того раненое крыло, предпочитая получить две новые дыры в крыле, чем потерять функциональность ещё одной конечности. Алана усмехнулась, представляя, как Энни скрежещет зубами от разочарования из-за такой живучей добычи.

Всё больше и больше песчано-оранжевой энергии вырывалось из Аланы. Она двигалась вперед не столько как охотник, сколько как песчаная буря, готовая пожрать дракона, пока от него не останутся одни треснувшие кости. Она была силой природы. Её образ бился в её груди, наполняя Алану уверенностью.

Когда она догнала дракона, Алана ткнула копьём вперёд с почти оскорбительной фамильярностью. Шипя от ярости, дракон использовал свой длинный хвост, как хлыст, чтобы ударить по ногам Аланы. С полным спокойствием Алана почувствовала, как её тело сместилось. Рука, державшая её баклер, опустилась вниз и отразила атаку. Затем она завершила свой выпад.

Она хотела пронзить дракона насквозь в грудь, но он вывернулся из смертельного удара. Вместо этого он позволил раненому плечу и части шеи быть пронзенными копьём Аланы.

Жалобно мяукая от страха, он дико забил крыльями. Пронзённая плоть его плеча разорвалась. Снег окрасился кровью, и холодный ветер трепал Алану, но она была вне досягаемости таких вещей. Алана была силой природы. Она подняла своё копьё, чтобы прикончить дракона тем же ударом, который привёл её к этому моменту.

Гора позади дракона резко сдвинулась. Снег посыпался вниз по отвесной поверхности почти чёрной каменной стены позади Дракона, и внезапно в склоне горы открылся огромный сверкающий сапфир. Такой большой, что он, возможно, был даже больше, чем сама Алана. И он был такого чистого цвета, что Алана заколебалась в своей атаке; он обладал тем же магическим очарованием, которое Алана видела в глазах Рендидли Гостхаунда.

На долю секунды Алана задумалась о сапфире. Снег, должно быть, был сдвинут борьбой дракона. И, судя по цвету, в драгоценном камне было довольно много энергии. Возможно, именно по этой причине на вершине горы было так холодно. Вполне возможно, что здесь присутствует очень редкая разновидность руды.

Но этот новый сюрприз не задержал Алану надолго. Её копьё скользнуло вперёд и вошло в грудную полость отчаявшегося дракона, несмотря на его борьбу. Он закричал от агонии. Дрожащими когтями он попытался разорвать её плоть, когда жизнь покидала его тело. Но еще раз баклер Аланы небрежно отбил атаки.

— Алана, отступай. Сейчас же.

Алана моргнула. Почему Военачальни-

Цвет сапфирового драгоценного камня закрутился, словно это был снежный шар, который раскрутили щелчком запястья. Тонкая чёрная полоса с золотым кулаком появилась в двухметровом сапфире. Эта чёрная линия скользнула вперед.

Двигаясь так быстро, как только могла, Алана сохранила тело дракона в своём межпространственном кольце. Но когда она это сделала, в склоне горы разверзлась пещера. Пещера открывалась всё шире и шире, пока не растянулась почти на пять метров в ширину.

Это не сталактиты , — подумала Алана с ознобом.

Пылающая река голубой энергии быстро вытекла из пещеры в сторону Аланы. Вместо того чтобы уклониться, она заняла оборонительную стойку, выставив вперёд баклер и подняв копьё высоко. Оранжевая энергия кружилась вокруг неё. Всё это время взгляд Аланы был устремлён вверх, на чудовищного зверя, который нависал над ней.

(Ледяной Дракон Мать Стаи 79 уровня)

Её ужасный сапфировый глаз бесстрастно смотрел на Алану. Её голова была размером с особняк, который стоял высоким и пустым на дорогом пляже, истощённая вещь, которая кричала о роскоши. Даже когда море ледяной энергии устремилось к ней, Алана увидела почти дюжину драконов, похожих по размеру на того, которого она только что убила, взлетающих в окрестностях.

Они кружили, как вороны, стремящиеся набедокурить.

Алана прикусила губу. Я копьё Доннитона. За мной люди. Я щит и копьё. Я не паду. Мой образ-

Оранжевая энергия вокруг Аланы заколебалась, а затем исчезла. Подобно реке, уносящей упавший лист, взрыв кобальтовой энергии от Дракона Матери Стаи ничуть не был остановлен Аланой. Холод её (Навыка) немедленно проник в её кости. Боль была немедленной и изнурительной, поскольку мир вокруг Аланы превратился в круговорот белого и серого.

Глава 1004

Как же легко было бы просто отпустить все – вяло подумала Алана. Ей было холодно. Снежинки кусали ее лицо и плечи, оставляя после себя лишь онемение. Она чувствовала холод сильнее, чем когда-либо в жизни. Казалось, что левая сторона ее тела настолько покрыта льдом, что она больше никогда не сможет двигаться. Но это не мой путь. Я не сдамся здесь.

Я пробьюсь сквозь это. А потом !

Зарычав, Алана распахнула глаза, глядя на каскад льда и мороза вокруг нее. Она кувыркалась назад, что затрудняло ей ориентацию в течение нескольких секунд. Сердце Аланы бешено колотилось, и нарастающее чувство неотложности поднималось вверх по ее груди. Но по какой-то причине ее рот растянулся в широкой улыбке.

Я, должно быть, сейчас похожа на Рендидли Гончего Пса , – подумала Алана. И хотя она понятия не имела, откуда взялось это впечатление, оно укоренилось в ее сердце и взметнулось вверх, в ликующем проявлении ее отказа уступить этому врагу. Энергия наполнила ее конечности. Эта дикая свобода, его дикая радость в бою

Но угроза опасности заставила Алану сделать пируэт в воздухе. Кобальтовые заряды морозной энергии, которые вот-вот должны были поразить ее, безвредно пронеслись мимо. Острыми глазами Алана уставилась вверх. Большие куски камня и льда лениво кувыркались в поле ее зрения, но Алана могла различить размытые очертания малых драконов, прилетевших, чтобы закончить гнусную работу, начатую их Матерью Роя.

Скрии!

Противные вопли драконов прорезали даже холодный порыв ветра, выпущенный их Матерью Роя. Алана подняла копье, но ее рот скривился в свирепой гримасе, когда она поняла, что ее левая рука прижата к боку толстым слоем мороза. И все же это означало лишь то, что ее улыбка стала еще шире.

В воздухе было так много снега, что было трудно понять, как далеко Алану отбросило со скалы. Ветры трепали ее со всех сторон, и единственное реальное ощущение направления, которое могла получить Алана, было от приближения драконов. Какая-то часть ее разума хотела попытаться вернуться на гору, но Алана знала, что с Энни и Военачальником, скорее всего, все будет в порядке.

Тогда она вполне может немного повеселиться здесь.

Вой ветра усилился, когда горизонтальный импульс Аланы от взрыва назад ослабел, и ее неумолимо потянуло вниз, в замерзшую пропасть. Алана прокрутила копье на пальцах, и все больше и больше оранжевой энергии закручивалось вокруг нее в защитном пузыре, чтобы смягчить порывы ветра. Холод становился таким сильным, что ей было трудно сделать полный вдох. Но эта радость в ее груди была настойчивой вещью.

Она была Валькирией Красной Глины, мешаниной теологических ссылок, означавшей, что она была первым воином, созданным богом. Ее копье было острым и бесподобным, и это не будет ее концом.

Два дракона врезались в Алану с каждой стороны, увеличив общее число ее врагов до четырех. Тех, что справа, отбросило назад, когда они столкнулись с острой энергией Аланы от удара копья, но двое слева извивались мимо друг друга с гибкой грацией, чтобы нанести удар. Один нанес удар сверху когтями, а другой ущипнул ее за ноги.

К счастью, левая нога Аланы была просто онемевшей, а не недееспособной. Резкий удар сломал челюсть нижнему дракону. Силы было недостаточно, чтобы нанести какой-либо реальный урон, но, казалось, он был ненадолго ошеломлен ударом, когда его отнесло в сторону.

Верхний дракон нанес удар когтем, который прорвал мороз на верхней части туловища Аланы и глубоко вонзился в ее уязвимую плоть. Алана почти усмехнулась, когда лед, покрывавший ее тело, ослаб и треснул. Задыхаясь от боли, Алана посмотрела на темно-синего дракона перед собой с почти благодарным видом.

Идеально.

Кровь и голодная оранжевая энергия хлынули из раны Аланы, словно языки пламени. Шипя от неудовольствия, дракон немного отпрянул и поднял шею, чтобы выпустить поток своего дыхания прямо в Алану.

Фыркнув, Алана выхватила ногу и пнула его в грудь. Пока он в агонии крутился в воздухе, Алана также уклонилась от еще двух кобальтовых зарядов, выпущенных его союзниками, оттолкнувшись от своего удара. Алана развернулась в воздухе, пока не увидела кусок скалы, который, вероятно, весил столько же, сколько и она. Она вывернула свое тело, контролируя свой кувыркающийся импульс, чтобы быстро устремиться к этому камню.

Ее глаза горели, когда Алана просунула руку сквозь внешний слой скалы и с отчаянной радостью ухватилась за поверхность. Затем она вывернулась, заставив камень совершить полный оборот вокруг ее тела. Еще больше скручивая мышцы живота, чтобы заставить движение происходить в воздухе, Алана ускорила свое вращение. Когда драконы снова собрались над ней, она отбила их дальние атаки дыханием вращающимся камнем.

В бесконечной спирали вниз Алана и камень стали ореолом оранжевой энергии и испаряющегося льда. Драконы, казалось, почувствовали, что она восстанавливает свои силы, потому что они взревели и устремились ближе. Ветер и тьма кипели вокруг них.

Алана знала, что все, что ей действительно нужно было сделать, это выиграть время. В какой-то момент вой ветра уступит место их неизбежной посадке. Будет больно, как суке, но уверенность Аланы в выживании возвращалась с каждым моментом. Пока она боролась на пределе своих возможностей, ее образ, казалось, вплетался в существование по ее малейшему капризу.

И как только они окажутся на земле, эти драконы не будут для нее ничем. Но какая-то часть Аланы призывала ее выбрать другой путь. Тот, который включал в себя борьбу сейчас, и будь что будет. Это была та часть ее, которая отождествляла себя с Рендидли Гончим Псом, ее собственным спасителем. Что он чувствовал, сражаясь против всего Доннитона?

Рот Аланы скривился в улыбке.

На этот раз драконы пришли с планом. Один дракон бешено бил крыльями, поднимаясь вверх, чтобы выпускать периодические ледяные заряды вниз, чтобы ограничить подвижность Аланы. Самый маленький из драконов быстро кружил вокруг них всех, в то время как два самых больших спирально спускались вниз и нападали на Алану с обеих сторон. Их рты были открыты, а клыки были такими яркими и белыми, что казалось, будто они были вырезаны из чистейшего снега.

Лед действительно такой хрупкий Взгляд Аланы задержался на их светящихся зубах на несколько секунд. Затем она начала свою контратаку.

Мускулы правой руки Аланы вздулись, когда она вывернула свое тело из тугой спирали с камнем. Вена вдоль ее бицепса извивалась от напряжения. Но затем, с ревом, Алане удалось сломать удерживающий рисунок и метнуть камень вверх, словно астероид.

Дракон над Аланой взвизгнул и должен был повернуться в сторону и использовать свое крыло, чтобы неуклюже отразить снаряд. Ветер трепал волосы Аланы вокруг в диком беспорядке, когда ее бросок отбросил ее вниз, с пути двух драконов, которые ударили, чтобы окружить ее.

Но, конечно, четвертый и самый маленький дракон спикировал вниз с вытянутыми когтями и получил копье в грудь за свои труды. Алана холодно посмотрела на него, прежде чем посмотреть вверх на оружие, которое смертельно ранило дракона.

Длинное, блестящее серебряное копье длиной почти в три метра, на целый метр превышающее обычную дальность ее копья, явно торчало из груди дракона. Оранжевая энергия расходилась от сияющей атаки, словно пьяные стрекозы. Это была атака, совершенная целиком с помощью образа, который расширился, когда Алана использовала (Умение).

В классификации, которую Рендидли и Хелен популяризировали в своей четкой демонстрации силы это были бы способности адепта. Сердце Аланы забилось быстрее от острой радости, которую она почувствовала, наконец-то сделав шаг вперед в искусстве образов.

И этот шаг был немаленьким.

Ты думаешь, ты будешь моим концом? – Алана оскалила зубы на бьющегося дракона. Затем она посмотрела вверх с мрачной улыбкой на его товарищей. Ее оранжевая энергия хлынула вперед, затопив рану, чтобы сжечь тело этого умирающего дракона изнутри каким-то ужасным методом пыток.

Взгляд Аланы скользнул между внезапно заколебавшимися драконами. — Не нужно приходить по одному. Я лично покончу с вами всеми, так или иначе.

Металл ее шлема валькирии казался горячим на ее коже, даже когда ее улыбающееся лицо было онемевшим от бурного ветра. В течение нескольких долгих секунд Алана рассматривала своих врагов. Но затем драконы внезапно широко расправили крылья, и их скорость, казалось, упала до нуля. В видении Аланы драконы, казалось, взмыли вверх, как будто их дернули за длинную веревку.

Алана посмотрела вниз и поморщилась. Она убрала копье в кольцо и повернулась так, чтобы слабо корчившийся дракон оказался под ней, чтобы смягчить падение.

Камень разлетелся, и лед взметнулся вверх морозным столбом. У нее заболели колени, но Алана заставила себя удержаться на ногах. Под ней она чувствовала, как ломаются ребра и органы дракона.

Алана сделала несколько шагов вперед. Несмотря на то, что она приготовилась и использовала тело дракона в качестве подушки, ее зубы все еще болезненно ныли после того, как они врезались в один из хребтов под вершиной горы Олимп. И удар был бы еще хуже, если бы лед или камень обнажения, в который они врезались, не треснули и не откололись от горы.

Из-за постоянного кружения снега в темную ночь Алана не могла точно определить их положение относительно вершины. Но из-за направления ветра вполне вероятно, что ее занесло в опасные северные предгорья, окружающие гору Олимп.

Даже когда Алана медленно оглядывалась на серый сланец и темный лед вокруг нее, ощущение грохота прошло через подошвы ее ног. Земля под ее ногами начала дрожать и медленно поворачиваться, когда `

Разрушенный хребет начал рушиться в глубокие расщелины.

Алана резко посмотрела вверх. Драконы кружили, с трудом различая её сквозь обломки. Ей бы сосредоточиться на подготовке к следующей атаке, но, с другой стороны

Пока Драконы собирались с силами, Алана вложила часть своей накопленной Энергии Пути в свой почти завершенный Путь. Благодаря огромным скачкам в (Сопротивлении Стихиям), (Солнечном Ударе) и (Боевом Мастерстве), Алана едва смогла завершить Путь.

Поздравляем! Вы завершили Путь Еретический Вознесённый Красной Звезды, Алайхим . Ведомый одной из семи ложных лестниц, удерживаемых Мировым Древом Иггдрасиль, вы вступили на Путь, чтобы изменить саму свою природу. Этот Путь трудно предсказать, потому что он связан с ростом непредсказуемого мира, который является не миром, а телом.

Но, как и во всех Путях, есть большой смысл в том, чтобы продолжать идти вперед. Желаем вам удачи. Все характеристики +25! Ваше Сопротивление Характеристикам эволюционировало и стало Неприкосновенностью!

(Неприкосновенность) В дополнение к увеличению вашей способности сопротивляться внешним воздействиям, вы обрели искру небесной энергии. Все специфические виды оружия и методы будут неэффективны для прекращения вашего существования при первом использовании.

Поздравляем! Обнаружен далекий резонанс! Энергия и смысл наводняют, заполняя пустоты!

Ваш Духовный Навык эволюционировал и стал Жизнь Алайхим, Ангела без Родословной !

Глава 1005

Прежде чем Алана успела по-настоящему изучить полученные уведомления, огромный валун, на котором она сейчас ехала, треснул еще сильнее, расколовшись прямо под ее ногами. Драконы тут же взревели от восторга, заметив, как она движется сквозь клубящийся снег. Она быстро отскочила в сторону и посмотрела вверх на своих нападавших.

Как она и подозревала, Драконы не теряли времени даром и бросились вниз, чтобы ударить, пока она была уязвима. Кобальтовые разряды начали обрушиваться на землю вокруг нее, разбрасывая осколки камней, которые оставляли крошечные, тонкие, как бумага, порезы на ее ногах. К их несчастью, Алана чувствовала, что изменение, произошедшее в результате эволюции ее Стата, было гораздо более мощным, чем могло показаться из довольно короткого абзаца.

Хотя возможность пережить первый раз, когда что-либо убьет меня, уже достаточное преимущество — мрачно подумала Алана. На секунду ее взгляд устремился вверх, мимо трех оставшихся Драконов, которые собирались охотиться на нее, к вершине горы Олимп, где чудовище, почти 80-го уровня, ждало с полузакрытыми глазами.

Черт, к этому моменту оно, вероятно, вернулось к своей ленивой дреме на вершине горы Олимп, не думая больше о судьбе Аланы, высокомерный ублюдок . В сердце Аланы укрепилась решимость вырвать сердце этой твари и съесть этот драгоценный орган на глазах у ее детей. Затем она убьет остальных, чтобы убедиться, что такое чудовище больше никогда не появится на свет.

Дикая ярость внезапной решимости потрясла какую-то часть Аланы, но ее стоическая сторона приняла это как нечто естественное. Если бы сама Прародительница пошевелилась после своей дыхательной атаки, Алана, вероятно, умерла бы. Но по какой-то причине этого не произошло. Но осознание того, что Алана могла умереть в те отчаянные моменты, было нелегко проглотить.

Как скоро Доннитон узнает, что ее раздавили, как муху, на вершине этой далекой горы? Что они почувствуют, так скоро после поражения от Рендидли в испытании?

Эта унижение будет возвращено с процентами. Алана свирепо посмотрела вверх. Но затем она переключила внимание на тех, кто был сейчас перед ней.

Драконы над Аланой обрушили на нее мощный дождь кобальтовых разрядов, и какая-то странная прихоть заставила Алану просто долго смотреть на них, когда они приближались к ней. Она перестала уклоняться и просто следила за их ярким следом в небе, направленным на нее. Затем она напрягла левую руку, чувствуя, как отступает покалывающее онемение, когда кровь и энергия вернулись в ранее замороженную конечность.

Почти небрежно Алана подняла руку и нанесла удар. Каким-то образом ее инстинкты подсказали ей, что атак такого уровня больше недостаточно, чтобы достать ее.

С почти комической легкостью Алана просто отбросила в сторону (Навыки) Ледяных Драконов. Ее рука мелькала с методичной эффективностью, как будто она отмахивалась от ленивых и жирных мух.

Драконы прекратили бомбардировку и уставились на Алану своими яркими сапфировыми глазами. Алана усмехнулась и подняла правую руку. Ее (Навык) (Мстительное Копье) сконденсировался в яркое оранжевое оружие над ее рукой. С отработанной легкостью она метнула копье пылающей энергии с таким напором, что снег в окрестностях испарился от его прохождения. Скорость была такова, что целевой Дракон даже не успел моргнуть своими сапфировыми глазами, как одно из его крыльев было оторвано от тела.

Крича, дракон спиралью полетел вниз, чтобы врезаться в один из разлетающихся кусков разрушенного хребта. Камень продолжал трескаться и ломаться. Два других дракона быстро нырнули вниз, надеясь избежать участи, подобной участи их товарищей.

Алана спокойно пошла вперед, не обращая внимания на рушащийся хребет под ней. В конце концов, она была острием копья Доннитона. Она несла на себе вес всех их надежд и мечтаний. Она не могла позволить себе умереть здесь. Бои, подобные этим.

Оранжевая энергия вокруг нее завихрилась и начала ослабевать. В то время как раньше образ ощущался нарисованным на ее Силе Воли, как перчатка, теперь он казался размытым и трудным в управлении. Энергия продолжала ухудшаться, и Алана в шоке моргнула целую секунду. И впервые с тех пор, как она столкнулась с этой проблемой, у Аланы появилось представление о причине.

Неужели я все это время пыталась использовать образ, который был слишком велик для меня ? — в изумлении подумала Алана. Энергия вокруг нее продолжала заикаться и кружиться. Дело было не в том, что концепция образа покинула ее, а скорее в тех редких случаях, когда Алана из любопытства пробовала использовать огромный столб оружия Дозера.

Даже если бы у нее было достаточно Силы, чтобы использовать его, отсутствовало какое-то неявное понимание задействованных сил и импульса. Ее барахтанье с оружием Дозера было до смешного плохим. Возможно, она могла бы освоить его использование с практикой, но она чувствовала себя неуютно, неспособной применить свою Силу, владея им.

Не поэтому ли Рендидли так долго отходил от власти? Чтобы сосредоточить свой образ на себе как на личности ? Алана посмотрела вниз на свои руки. Оранжевая энергия вокруг нее почти сошла на нет. Холод и снег вернулись с воем. Прохождение ветра пронзительно свистело в ее ушах. На некотором расстоянии Алана почувствовала, как Драконы снова остановились, не уверенные в этом новом изменении в ее поведении.

Но затем, когда вся оранжевая энергия вокруг нее исчезла, и ветер торжествующе хлестнул ее по лицу, глаза Аланы начали дымиться и гореть. Когда она выдохнула, энергия вырвалась наружу, как луч света. Ну и ладно. Мне не нужно быть чем-то для Доннитона, если я даже собой не могу справиться. Я просто Алана, Валькирия Красной Глины. Алахим, Ангел без Родословной. И я пронжу сердце Прародительницы Ледяных Драконов и поджарю его на огне .

Образы Аланы вернулись с новой силой. Она почувствовала, как сверкающие перья вытягиваются из ее шлема, и идеальное, сверкающее копье, которое она держала в руке. Но одна маленькая мысль нервно плавала у основания ее разума.

насколько же вырос образ Рандидли, чтобы запугать образ Доннитона грубой силой ? Он владел таким огромным образом, что полностью подавил нас всех Это вопрос практики или есть что-то еще, что я упускаю ?

Но мысли Аланы должны были остановиться, потому что нынешняя опасность требовала ее внимания.

Три Дракона поспешили вперед, чтобы атаковать Алану, когда она стояла одна на хребте у подножия горы Олимп. Еще два спиралью спускались вниз в небе над ней, намного больше, чем те четверо, что пришли раньше. Она опустилась достаточно низко по высоте, так что снег превратился в мокрый снег, приклеивая ее волосы к черепу и стекая по спине к позвоночнику, как любопытные пальцы. Земля под ней продолжала рушиться и раскалываться. Вокруг нее то, что когда-то было хребтом, медленно превращалось в лавину.

И Алана засмеялась, когда она ехала на всем этом в темноту, горя, как костер.

Татьяна почесала шею, с неловкостью глядя на терминал. — Пожалуйста, говори быстрее, Хелен. У меня встреча с правительством примерно через десять минут.

— Очень быстро, — коротко и явно раздраженно ответила Хелен. Татьяна скрестила пальцы под столом, надеясь, что эта ходячая бомба замедленного действия не сделала ничего такого, что не дало бы Татьяне спать по ночам от тревожных снов. — Просто здесь чертовски скучно. Мне приходится уходить все дальше и дальше, чтобы найти монстров, с которыми стоит сражаться. Ты знаешь, сколько я хожу каждый день? Можем ли мы например, завезти сюда сильных монстров? Может быть, купить Подземелье высокого уровня?

Татьяна сохраняла вежливую улыбку. По крайней мере, она направляет свою ярость на монстров. С этим я могу работать . — Рядом с нами нет Деревень, ты же знаешь. Но Уровень монстров медленно растет. Ты пробовала спуститься к озеру Аполло? Я слышала

— Конечно, — тон Хелен был горьким. — Я нашла там много грязных рыбных монстров, но я вычистила всю территорию озера вчера. Мне пришлось уйти дальше на юг, к реке. И даже там монстры начали убегать от меня! Там был кто-нибудь еще подозрительный? Этот кровожадный парень не был сильным, но, по крайней мере, он был немного развлекательным

— Ничего, только бумаги, — ответила Татьяна как можно более жизнерадостно.

— Уф. — Хелен повесила трубку после короткой паузы и вздоха. Хотя она мало что знала о тонкостях управления компанией, она, конечно, понимала, что не хочет иметь ничего общего с бумажной работой. Именно поэтому Татьяна держала Хелен на расстоянии, упоминая об этом как можно чаще.

Как долго тебя не будет, Рендидли ? Прошло всего несколько дней, но я уже на пределе Правительство молчало с тех пор, как Хелен напала на полицию, но как долго это продлится? И теперь их представитель запросил встречу

Покачав головой, Татьяна посмотрела на время. 13:19. Это означает, что ее получасовой перерыв уже сократился до одиннадцати минут. Если учесть время, которое Татьяна планировала потратить на изучение своих заметок о конкретном представителе правительства, который собирается посетить ее время практически ушло в дым.

Татьяна вздохнула и собрала свои записи.

Ли Холлоуэй был первоначально лоббистом, который находился в центре научного блока Зоны 1, контролировавшего Конгресс на протяжении большей части постсистемного правительства. В конце концов, его забрали из лоббистских групп для работы в самом Конгрессе, в качестве помощника одного из десяти самых влиятельных деятелей в Конгрессе. С тех пор Ли довольно быстро переходил между несколькими должностями помощников разных сенаторов, но у них было одно общее: все они были известными соратниками сенатора Хитбриджа.

Татьяна постучала пальцем по губе, глядя на ряд имен. Затем она попыталась вспомнить как можно больше о сенаторе `.

Хитбридж. Ты никогда не держал именно этот кинжал, но очевидно, что ты его хранил вместе со своими друзьями. И я предсказывал, что тот, кто нацелился на Эриксон Стил , скоро предпримет какие-то действия неужели все это время это был ты, Хитбридж?

Татьяна резко вскинула голову при звуке интеркома. Звонили с ресепшена; похоже, Ли Холлоуэй прибыл раньше времени.

Нажав кнопку, чтобы дать знак отправить этого человека немедленно, Татьяна подошла к шкафу, достала совершенно пустую бутылку своего любимого доннитонского виски и поставила ее на стол рядом со своим рабочим местом. Затем она вытащила несколько стопок бессмысленных отчетов о доходах и небрежно разбросала их вокруг своего кресла и стола.

Татьяна ненадолго остановилась в своей работе, когда несколько бумаг упали на пол вокруг ее стола, но это только вызвало у нее удовлетворенную улыбку. Затем она подошла к окнам и закрыла жалюзи. В офисе стало темно и неубрано.

Внезапно Татьяну, казалось, захлестнуло море накопившихся проблем в бумажном виде.

Чтобы завершить иллюзию, Татьяна налила себе стакан насыщенного янтарного цвета холодного чая. Она сделала глоток и с удовольствием причмокнула губами. Горький, как день моего рождения. Идеально. Посмотрим, что за молот сейчас упадет. Будем надеяться, что этот человек не думает, что сможет сыграть в курицу с Рендидли Гончим Псом.

Ли Холлоуэй выглядел в точности как человек, который всю жизнь работал в правительстве, выпрашивая подачки; на нем был костюм-тройка, а его темные волосы были зачесаны назад с помощью масла. Его борода была безупречно подстрижена.

Когда он вошел в комнату, Татьяна внимательно отметила, как его взгляд упал на ее лицо и ни разу не скользнул вниз, на пустую бутылку виски на столе или стакан с янтарной жидкостью в ее руке. Он хорошо умел то, что делал, но это также делало его относительно предсказуемым. Он прибережет эту карту для тех случаев, когда будет настроен серьезно.

Понятно.

— Татьяна, — прогремел он с уверенным смехом, шагнул вперед и сел в одно из кожаных кресел перед ее столом. — Как вы? Вы и вправду так молоды и красивы, как говорят слухи.

— Ах ну, спасибо, — Татьяна на мгновение скромно опустила глаза. Затем быстро посмотрела обратно на его лицо и снова отвела взгляд. — Я ожидала Я имею в виду, как вы? Что ах, что привело вас сюда?

— Конечно, я должен был догадаться, — Ли подмигнул Татьяне. — Бизнес превыше удовольствия, я должен был ожидать этого от такой успешной женщины, как вы. Так что я сразу перейду к делу. Я представляю определенные группы интересов и я уверен, вы понимаете, что, учитывая недавнюю деятельность Эриксон Стил . Зона 1 в конечном итоге должна будет найти решение этой странной головоломки, которая делает всех счастливыми

Татьяна натянула вежливую улыбку. Не подготовить никакой реакции было бы слишком непрофессионально, это могло бы насторожить его, что это всего лишь уловка. Лучше сразу взяться за дело и показать свои способности. — Ах ? Вы, должно быть, имеете в виду недавние изменения в стратегии дистрибуции. Я не знала, что сенаторы могут интересоваться такими вещами.

— да, конечно, — Холлоуэй, казалось, был удивлен. Он снова подмигнул ей. — Основываясь конкретно на этом Я хотел бы сообщить вам, что правительство Зоны 1 хотело бы спонсировать основание Деревни на земле Эриксон Стил . Мы действительно считаем, что если Эриксон Стил хочет стать центром путешествий мы должны сделать все, чтобы поддержать это начинание. Вы продолжаете поставлять качественную сталь, а мы построим инфраструктуру, чтобы сделать это место вторым Орчардом ! Что вы думаете?

Глава 1006

— Что? — Татьяна удивлённо моргнула, даже не нуждаясь в том, чтобы притворяться. Её разум затанцевал, касаясь всех связующих нитей. Она заставила своё лицо не выдавать шок, пока быстро прикидывала, что такой шаг правительства будет означать. Судя по формулировкам Холлоуэя, он, казалось, намекал, что именно правительство будет финансировать это предприятие. И она не думала, что он будет лгать ей в лицо.

Если они предлагают что-то, что явно принесёт пользу Эриксон Стил , это означает, что они уверены в получении отдачи от инвестиций. Большой отдачи. А это значит, что они попросят гарантий, что

— Конечно это деловое предложение. В обмен на такое партнёрство Эриксон Стил просто должна продать свою землю правительству. Мы вступим в отношения арендодателя и арендатора и сможем немедленно начать проект. — Внезапно взгляд Ли Холлоуэя стал сочувствующим. Он бросил взгляд на пустую бутылку ликёра на столе Татьяны. — Я уверена, вы это осознали но Эриксон Стил находится в несколько шатком положении.

— Предыдущие законы разрешали создание специальных деловых районов по мере развития Зоны 1 на Новой Земле, по усмотрению назначенных должностных лиц, проверенных Конгрессом. Но это довольно мутный вопрос, могли ли эти специальные должностные лица продавать специальные деловые районы третьим лицам без разрешения Конгресса. Честно говоря кажется крайне маловероятным, что такие договорённости выдержат проверку в суде.

Татьяна просто смотрела на Ли Холлоуэя. На её лице продолжала сиять вежливая улыбка.

— Я дам вам время обдумать это. — Ли встал и направился к двери с внезапностью и капризностью крадущейся кошки.

Конечно, ты уйдёшь, самодовольный мерзавец. — подумала Татьяна, подавляя желание зевнуть. Я ещё не изучала, каким образом Рендидли получил права на землю здесь, поэтому мне нужно время, чтобы понять, реальна ли твоя угроза. В этот момент, я уверена, ты ожидаешь, что я немного запаникую. Нет необходимости форсировать вопрос немедленно.

Но, конечно, Ли остановился у двери. Это будет нависшее лезвие над спиной Эриксон Стил . Но угроза по поводу взаимодействия Хелен с полицией не прозвучала. Вместо этого Ли избрал совершенно другую тактику.

— Ах есть ещё кое-что. Поскольку мы переходим к более тесным рабочим отношениям, я хотел вас предупредить. Из-за бюрократической оплошности, возникшей в результате растущей угрозы монстров на Юге некоторые из наших патрулей в этом районе были нерегулярными. Вынуждены возвращаться раньше из-за потерь, вынуждены избегать растущих Рейдовых Боссов из-за нехватки припасов достаточно сказать, что обычные патрули не проводились. Оперативники разведки предсказывают, что монстры сосредотачиваются на Юге, вокруг Озера Аполло.

Лицо Татьяны дёрнулось. Она осторожно подняла руку и притворилась, что кашляет в неё, чтобы прикрыть рот.

Улыбка Холлоуэя была острой. — К сожалению, я не знаю, сможем ли мы исправить ситуацию в короткие сроки. Пожалуйста, примите меры предосторожности для защиты интересов Эриксон Стил .

Вы не поможете, пока мы не продадимся, вы хотите сказать.

После ухода Холлоуэя Татьяна подождала три секунды. В эти растянутые моменты Татьяна продемонстрировала такую глубину характера и Силы воли, о которой она и не подозревала. Затем она засмеялась, так громко и долго, что через пять минут держалась за живот и задыхалась.

Я уверена, они будут крайне удивлены, обнаружив, что одна скучающая копье-геллион искоренила вашу тщательно культивируемую угрозу за один день, — с веселье подумала Татьяна. Затем она покачала головой и задумалась, что она может подарить Хелен за то, что та избавила её от ещё одной проблемы, с которой Татьяне пришлось бы разбираться.

Но очень быстро внимание Татьяны переключилось на то, чего добивается правительство. Передача земли правительству, очевидно, поставит Эриксон Стил во власть правительства, но это не будет быстрой смертью для компании. Они могли бы постепенно повышать арендную плату и пошлины, но Татьяна сомневалась, что они будут использовать такой окольный подход, если их цель действительно состоит в том, чтобы уничтожить или доминировать над Эриксон Стил .

Татьяна была уверена, что они попросят контрольный пакет акций. Но вместо этого они нацелились на землю. Что это значит?

Тихо напевая себе под нос, Татьяна откинулась на спинку кресла и позволила своим мыслям медленно просеивать имеющуюся у неё информацию.

Рендидли тряхнул правой рукой, но надоедливое онемение не проходило. После своей поездки в центр плато и обсуждения с Чулруном четыре недели назад, он начал работать над тем, чтобы повысить своё Сопротивление Незерам как можно больше, прежде чем вернуться в нормальное время. Он действительно не осмеливался пытаться атаковать себя этим опасным сине-чёрным треугольником, но высвобождение навыка мифического уровня нанесло более чем достаточно урона, чтобы поднять уровень навыка до 53-го.

Теперь, когда до окончания установленного им самим срока осталась всего одна неделя, Рендидли начал чувствовать некоторое длительное изнашивание от воздействия Незеров. И это только от использования его в качестве оружия, что доказывало, насколько опасным веществом он является. Рендидли подумывал о том, чтобы остаться здесь дольше, но несколько дополнительных месяцев не имели бы большого значения для Сопротивления Незерам. Из-за того, что урон занимал почти досистемное количество времени для заживления, ему, вероятно, понадобился бы ещё год в Подземелье, чтобы показать значительный прогресс.

И всё же Рендидли всё ещё колебался, чтобы изолировать себя на такой долгий срок. Частично это было связано с поддержанием остроты его мышления, но частично это было связано с активным развитием Эриксон Стил . Он не мог избегать этой утомительной задачи вечно. Кроме того, его рост во всех областях, кроме Гравировки, замедлялся до ползания. Пришло время перестать избегать хода времени.

— Надеюсь, это того стоит — Рендидли нахмурился, глядя на свою руку. Своей новой металлической левой рукой он несколько раз щёлкнул правым предплечьем, чтобы вернуть часть чувствительности в непослушную плоть.

К счастью, новая рука работала на удивление хорошо, с ещё большей артикуляцией, чем у оригинальной конструкции. И хотя Рендидли не Гравировал в неё никаких навыков, он действительно не чувствовал необходимости делать это без конкретной цели. Физическая разрушительность зубила Чулруна была практически сломанным навыком сама по себе. Способности оружия 99-го уровня, созданного из Судьбы, соответствовали ажиотажу.

Кроме того, отсутствие Гравировки сейчас оставляло вариант открытым на будущее, на случай, если он столкнётся с проблемой, которую он не сможет легко решить самостоятельно.

В сочетании с чрезвычайно плотным образом вневременности, который медленно излучался наружу от конечности, Рендидли был очень доволен тем, как всё обернулось. Даже если Рендидли было трудно что-либо сделать для улучшения своих образов в данный момент, он знал, что постоянное взращивание образа со временем вызовет качественное изменение.

Плюс его новообретённая рука имела дополнительное преимущество, позволяя Рендидли возобновить свои тренировки по Гравировке. Гравировка одной рукой была возможна, когда он полагался на (Влияние Расплавленного Ядра), чтобы манипулировать предметом, но это также разделяло его внимание на слишком много направлений. Его точный контроль над образом, который он использовал, часто колебался.

Даже с высоким Контролем Рандидли, у него были свои пределы.

Что, в свою очередь, заставило Рендидли наконец осознать большую проблему, которая сдерживала его от улучшения своего образа: Однородность. Как и Мана в Гравировке, уровень детализации в его образе должен быть однородным. В своих восторженных попытках увеличить детализацию своего образа, он рисовал широкими, но беспорядочными мазками. Таким образом, образ был подобен плохо сбалансированному оружию с тяжёлым наконечником.

Он мог бы стать более опытным в его использовании, но, вероятно, лучше просто потратить некоторое время на то, чтобы вернуть оружие в равновесие, прежде чем он усвоит плохие привычки.

Поэтому, когда другие области его тренировок достигли плато, почти все последние дни Рендидли были поглощены погоней за Гравировкой.

Пока Рендидли продолжал методично двигать конечностями, чтобы не затекали, он вышел из своей тренировочной зоны и направился на восток, к плато. Пройдя около десяти минут, он достиг раскинувшихся костей движущегося города, который он начал собирать из деталей, разработанных Венди.

Подобно рёбрам древнего часового гиганта, изогнутые металлические ноги и узловатые заклёпки сверкали серебром и латунью в лучах заходящего солнца. Кучи замысловатых шестерёнок лежали сложенными в контейнерах, покрытые брезентовыми навесами, чтобы защитить детали от непогоды. Больше всего район, который Рендидли использовал для сборки движущегося города, напоминал Рендидли заброшенные палеонтологические раскопки. Это были глубокие ямы, пыль и странные кости, разбросанные вокруг.

Поначалу Рендидли довольно сильно беспокоился о сборке и перемещении между внешним миром и Душеумением, но, казалось, ограничение, которое его Домен накладывал на людей, не влияло на предметы таким же образом. Поэтому у Рендидли были мастерские как в Подземелье, так и в его Душеумении, чтобы он мог экспериментировать и возиться с рабочими частями, когда у него было время.

Поэтому он был довольно свободен в сборке частей как внутри, так и снаружи своего Душеумения. Однако, чем больше был объект, тем утомительнее было перемещать его между двумя мирами. Поэтому Рендидли не планировал делать ни одну деталь больше, чем эти большие ноги. Затем он мог перемещать их между Душеумением и внешним миром с разумной лёгкостью и собрать конечный продукт рядом с Эриксон Стил .

Но Рендидли прошёл мимо возвышающейся архитектуры из стали и костей в другую область. В конце концов, сегодня был ещё один день, когда Рендидли планировал погрузиться в дальнейшее изучение Гравировки. Эта рабочая зона находилась в десяти минутах ходьбы на восток, прямо

На краю плато. По пути Рендидли вежливо кивал нескольким патрулям своих Всадников, перемещавшимся по этой территории.

Не то чтобы это было действительно необходимо. Сейчас, спустя целый год, в Подземелье практически не осталось враждебных сил. Но новые ресурсы, добытые на плато, проходили через эту область, прежде чем их обрабатывал Рандидли, так что он не мог винить их за серьезное отношение к своей работе.

Наконец он добрался до своего полигона для практики гравировки.

Здесь Всадники Рендидли приносили ему огромные камни, чтобы построить башню, устремляющуюся в небо, приблизительно напоминая маяки, найденные в его Духовном навыке. Тяжелое каменное сооружение было настолько высоким, что поднималось выше края плато и уходило в небо. Как только здание было построено, Рендидли использовал (Всему Суждено Пасть, Но Время Крушит Землю), чтобы разработать серию планов для сложной, огромной гравировки, которая покроет поверхность башни.

Несмотря на то, что Рендидли только разрабатывал концепции с помощью Навыка, каждое использование изматывало его. А на следующий день он снова пытался, держа в голове более конкретный образ, и позволял планам немного уточняться. В каком-то смысле Рендидли чувствовал, что работает с другим человеком, чтобы создать окончательную Гравировку. Что немного беспокоило.

Каждый день включал в себя несколько часов, когда Рендидли просто приходил к башне и изучал планы, разработанные окончательной версией самого себя в виде Гравировок. Он изучал маленькие модели, которые он сделал, чтобы проверить жизнеспособность проектов. Затем, используя энциклопедии гравировки в качестве справочника, Рендидли яростно учился, чтобы повысить свое собственное понимание гравировки.

Что было досадно, так это то, что улучшение его знаний не приводило к повышению уровня Навыка. Это, конечно, облегчало повышение уровня Навыка, но прямого улучшения уровня Навыка от учебы не было. Таким образом, Рендидли начинал чувствовать, что он довольно сильно совершенствуется в плане гравировки, в то время как его уровень Навыка оставался совершенно статичным.

Он знал, что может исправить это довольно быстро, если потратит несколько недель, просто проверяя свои теории с помощью повторных экспериментов, но теперь это создание фундамента казалось более важным для его будущих задач.

Итак, сверкая изумрудными глазами, Рендидли учился. Уже скоро

Он взглянул на возвышающийся каменный столб, необработанный и гладкий. Скоро мы должны увидеть, насколько хорошо это работает. Изумрудный, пылающий глаз в качестве узора гравировки Навык, который может повышаться в уровне, что позволит всему городу распознавать друзей или врагов просто по взгляду Давайте постараемся расширить границы возможностей настолько, насколько это возможно .

Глава 1007

Лицо Рендидли исказилось в гримасе, голову продолжало ломить. Я знал, что повышение требований к (Всему Придет Конец) ударит по мне, но сама активация Навыка плюс накопившийся урон от процесса принудительного увеличения Уровня Мастерства (Сопротивления Пустоте) А теперь

Рукой, дрожащей от накопившегося умственного напряжения, Рендидли потянулся и коснулся последнего квадратного камня, который был частью его башенного эксперимента. С хлопком камень исчез, переместившись на место сборки в (Мастерстве Души) Рандидли, где Венди продолжала усердно трудиться до изнеможения, чтобы выполнить порученные Рендидли задачи.

Честно говоря, Рендидли немного беспокоился о ней. В начале он задал довольно жесткий темп, чтобы подразнить ее, но она стоически выполняла все задания в пределах его весьма оптимистичных сроков. Она работала с зомби-подобным рвением, которое даже Рендидли находил несколько пугающим.

Ей, должно быть, действительно нравится проект — подумал Рандидли, растянувшись на земле и глядя в небо. Это был еще один безоблачный день в Подземелье. Лежа прямо под краем плато, он не чувствовал ветра. Температура была идеальной; закрыв глаза, Рендидли не мог понять, где заканчивается его тело и начинается окружающий воздух.

Несколько секунд он просто наслаждался чувством интимной связи с окружающим миром.

Хотя Рендидли не смог значительно улучшить свои собственные образы, он все еще медленно учился распознавать меньшие образы, присутствующие в мире. Его чувствительность была изначально притуплена постоянным воздействием образа вневременности, но по мере того, как он учился уравновешивать эту силу своими собственными образами, к нему пришла странная ясность.

Возможно, именно потому, что он мог использовать образ вневременности для проверки своих собственных образов, которые Рендидли давно подсознательно выпустил в окружающую среду. Но Рендидли чувствовал тени старых образов, которые когда-то правили этой землей. В такие тихие моменты эти тени, казалось, дрожали и просачивались наружу, чтобы коснуться кожи Рандидли.

Смелая и яркая доблесть обезьян. Скромная решимость цаплелюдей Ки-Кунота. Спекулятивное терпение, присущее ядовитым жабам. География, которую Рендидли сравнял с землей, возможно, и была стерта, но духов разных людей, когда-то населявших эту землю, было не так-то просто искоренить.