Легенда о Рендидли Гостхаунде

Однако, когда эти разрушительные силы неистовствовали и извивались, чтобы вернуться к ядру образа, начало происходить что-то странное. В выжженных и уничтоженных местах, где Море Снов испепеляло, вскоре вернулись мерцающие силуэты. Жуткие когти и бестелесный смех эхом отдавались внутри плаща. Ползающие существа со слишком большим количеством рук и жестокими улыбками сбились в кучу по краям, наблюдая за неуверенными вспышками эмоциональной интенсивности из моря. Вскоре образовались новые мерцающие призраки, тела с безликими лицами, смотрящие на бурлящий поток навязчивых эмоций.

Эмоции затрещали в яростной ответной реакции и продолжили свои опустошительные проходы. Холодный пот покрыл лоб Рэндидли, а руки дрожали, когда ужасные, скребущие душу приступы боли на мгновение затмевали его сознание. Но он не дрогнул. Он внимательно наблюдал, как его новый образ формировался под таким жестоким уничтожением.

Поздравляем! Ваш навык (Убеждение Небесного Катаклизма вырос до уровня 983!

Поздравляем! Ваш навык (Убеждение Небесного Катаклизма вырос до уровня 996!

Чем ты станешь после того, как пройдёшь через весь этот беспорядок, а?

Лованна протянула стонущей женщине стакан воды. Только что повышенная Командир Подразделения Девик металась на своей койке, драматично прижимая руку ко лбу. — Поистине эта рана Хах если я умру пожалуйста, Анна, постарайся помнить меня в самом моём расцвете. Не как этот потрёпанный и израненный кусок мяса

— Девик, не скромничай. Ты всегда была самой яростной варварской и грубой воительницей, которую я знала. Прекрасной ну. — Губы Лованны дёрнулись. Она подошла к другой стороне палатки и взяла свежие бинты и тазик с чистой водой. Вернувшись к Девик, она разрезала её бинты и осмотрела рану. Затем взяла тряпку и начала чистить рану, прежде чем снова наложить бинты. — Твои волосы достаточно красивы, полагаю, когда они не закрывают твоё хмурое лицо.

Девик изо всех сил старалась не хмуриться в ответ и потерпела неудачу.

Пальцы Лованны нежно смахивали грязь и засохшую кровь с бока Девик, игнорируя неодобрительный взгляд. Все взаимодействия Лованны с этой странной эфирной воительницей имели привкус горечи, потому что все её полученные раны и похвалы были результатом убийства людей Лованны. Но чем больше времени она проводила с ней, тем труднее было обижаться на Девик.

Она боролась за выживание, как и все остальные. И с более спорадической щедростью, чем большинство.

Мы бежали в Нексус, чтобы избежать худших ужасов, порождённых Эфиром.

Лованна вздохнула.

Оказавшись здесь, мы росли в силе и авторитете. К тому времени, как мы оглянулись,

стали доминирующей силой, навязывая вам свои прихоти. Используя монстров, от которых мы все бежали, как оправдание для укрепления нашей власти. До такой степени, что мы стали своей собственной величайшей угрозой и посмотрите, как низко мы пали из-за собственного высокомерия.

В дверь палатки постучали, заставив обеих женщин поднять головы. Девик стёрла своё разочарование и выпрямилась в кровати. Удивительным образом она превратилась в собранную аристократку, полную утончённости и хорошего воспитания. — Войдите.

Прямо перед тем, как солдат вошёл в палатку, Лованна не удержалась. Она протянула руку и ущипнула Девик за живот. Другая женщина взвизгнула, как кипящий чайник, когда часовой пересёк порог и неуверенно огляделся. — Командир подразделения, ваши раны продолжают вас беспокоить? Я слышал, насколько едкими могут быть атаки Пустоты, но если даже вы прикованы к постели

Вена на виске Девик забилась, но она сохранила свою хрупкую улыбку. — Нет, я буду в порядке всего через несколько часов. Но у вас было что-нибудь сообщить?

Мгновенно часовой побледнел. Его плечи опустились, и он медленно кивнул. — Да. Мы отступаем. Мы получили известие из штаб-квартиры Эфира. В начале этой недели произошло великое сражение в центральных землях. Три дня они сражались и вырезали плоть земли под собой По-видимому, половина сил с обеих сторон мертва.

Лованна не могла не поднять свои окованные руки и прижать их к груди.

Действительно ли это должно быть так?

— так мы добиваем остатки? — проворчала Девик.

Часовой всхлипнул. Лованне потребовалось мгновение, чтобы, преодолев своё горе, заметить, что по его каменным щекам текут слёзы. — Нет. Мы движемся, чтобы усилить Земли Сердцевины Эфира. Лорд Церулин получил тяжкую рану. Если мы не двинемся быстро все силы Эфира рухнут.

Глава 2203

Рендидли наблюдал и терпел, поддерживая свой образ, пока тот, стирая большую часть себя, искал свою следующую форму. В долгие минуты агонии его посещали сомнения как в методах, так и в возможном результате. Но он подавлял их так же быстро, как они появлялись.

Его эмоциональное море постоянно бушевало, но он не хотел, чтобы вся эта мощь повлияла на конечную форму. Ему нужно было, чтобы его новое Серое Существо стало тем, чем оно само хотело быть, без примесей.

Поэтому он сосредоточился лишь на медленном движении плаща тьмы и мерцающем призраке, который носил его сквозь хаотическую аврору. Он не дрогнет, чего бы это ни стоило. Неважно, как волны Моря Снов мерцали и сжимались вокруг тела образа, неважно, как они бились о выкованный плащ тьмы. Неважно, насколько тусклым становилось сознание внутри образа, пока оно полностью не рухнуло, Рендидли ждал.

Наконец наступали моменты, когда сознание действительно дрожало, а затем исчезало под постоянным эмоциональным натиском. И всё же, когда его паникующие чувства пробивались сквозь рябь в поисках хоть какого-то следа вложенных им усилий, он обнаруживал, что образ всё ещё существует, всё ещё пробивается. Постепенно разрозненные нити его сознания сливались воедино и зажигали познание. Пламя вновь разгоралось, и его неуверенная поступь возобновлялась.

Взгляд Рендидли дрогнул примерно через три часа повторяющейся агонии. Его посетило мгновение ясности.

Оно стремится не к закалке, а совсем наоборот: к добавлению изъянов. Или, возможно, лучше сказать, к непредсказуемости, просто смешивая всё вместе. Скоро хаос будет заключён в его форме .

Понимание цели облегчило путь. Он просто плыл по волнам боли, ни на мгновение не колеблясь в своём бдении. Его поддержка начиналась немногим больше, чем его осознанность. Торжественный монолит вдалеке, почти оторванный от последствий того, что происходило внизу.

Вплоть до самого конца он оставался стоиком. Но по мере того, как сопротивление ослабевало, Рендидли Гостхаунд оскалил волчью улыбку.

Почти через двадцать четыре часа после начала крещения в Море Снов, образ вышел на другую сторону. Сделав свой первый свободный шаг, образ споткнулся; внезапное отсутствие сопротивления или давления застало его врасплох. Однако его босая нога громко шлёпнула о плавучую платформу, кружащуюся вокруг Моря Снов. Он сделал несколько нетвёрдых шагов, неуверенный в своей опоре. Но каждое движение вытягивало всё больше его обширного плаща из кованой полуночной тьмы в океан.

Неспокойное и беспокойное, Море Снов отступило. То, что осталось стоять, было, по правде говоря, в основном плащом. Чешуйки тьмы, шёпота и снов, которые Серое Существо так долго совершенствовало, доказали свою ценность. Постоянный натиск Моря Снов также расплавил их края, пока все эти чешуйки не слились воедино, превратившись в почти жидкую ткань.

Однако шёпот, когда плащ касался земли, оставался.

В глубине плаща густые туманы скрывали любые определённые черты. Призраки иногда протягивали бледные руки или когти и поправляли край плаща, но всегда быстро исчезали. Единственным постоянным были глаза, унаследованные им от Рэндидли.

Но его дары исходят не только от меня ,

Рендидли облизнул губы, чувствуя, как от этой новой фигуры расходятся волны.

Когда оно наконец собралось и плотнее обернуло плащ вокруг своего эфемерного тела, новый образ поднял голову. Изумрудные глаза горели, пока образ осматривал своё освобождённое существование перед собой. Когда он поднял голову, чтобы рассмеяться, эхо тысячи призраков рассмеялось вместе с ним, и вокруг его тела замерцало пространство возможностей.

— Я продвинулся, — прошептал образ.

Затем появились уведомления.

Внимание! Ваш образ (Предначертание Эволюционирующего Существа получает экстремальный урон! Будьте осторожны, так как Серое Существо может получить постоянные раны от длительного воздействия.

Обнаружена синхронность! Внедрение элементов

Внимание, основные принципы вашего образа изменились! Если вы попытаетесь продолжить эволюцию, существует чрезвычайно высокая вероятность провала! Пожалуйста, пересмотрите. Обратитесь к ближайшему Деревенскому Духу–

Обнаружение фрагментов очищенной ночи и шёпота Перерасчёт

Изнутри основных опор ваших физических Статов, Отступница Мойра начинает смеяться!

Внедрение вспомогательных элементов адаптация к известным легендам и влияниям раскрытие смысла

Поздравляем! Ваш образ эволюционирует!

Вращение (Ядра Эфира) Рендидли усилилось. Его следующий вдох вырвался сдавленным вздохом; честно говоря, он бы предположил, что его Эфир не может двигаться быстрее. Субстанция его Эфира начала стонать, когда она насильственно очищалась и совершенствовалась быстрым вращением. Он размял руки.

Он чувствовал, как это происходит в течение целого дня: детали, желания и

работа,

вложенные им в Серое Существо, неоднократно подвергались ударам и обжигам до такой степени, что превращались в смутные воспоминания. И всё же этот длительный и изнурительный опыт не содержал и толики тихой печали, когда Серое Существо рассыпалось на тысячи кусочков внутри его груди. Его (Пространство Души) затряслось.

Я бы не смог добраться сюда без тебя .

Рендидли зажмурился, его правая рука поднялась, и он смахнул единственную слезу, пролитую за всю кровь, которую оно пролило, чтобы он мог выжить.

Когда он открыл глаза, все части вновь слились воедино и кристаллизовались в новую форму.

Поздравляем! Ваш (Набор Навыков Предначертание Эволюционирующего Существа эволюционировал в (Ужасающий Гомункул, Реинкарнация Никс (БД)!

Поздравляем! Ваш (Навык Химерическая Безнаказанность объединился с (Сущностью Водоворота Приближается и эволюционировал в (Плащ Кромешной Ночи ! Уровень Навыка установлен на 950!

(Плащ Кромешной Ночи) — одно из двух регалий Изначальной Богини Никс, Матери Титанов. Навык может быть использован только Рендидли Гостхаундом, который заручился благосклонностью Никс, став единственной самостоятельно созданной Мойрой во всём сущем. Суть этой тьмы родилась непосредственно из нетронутого хаоса и является субстанцией, наиболее близкой к пустоте. Все атаки, проходящие сквозь (Плащ Кромешной Ночи), значительно снижают свою мощь. Все враги, слишком долго вглядывающиеся в (Плащ Кромешной Ночи), страдают от слабости и страха. Длительное воздействие сведёт врагов с ума. Суть кромешной ночи ослабляет ткань пространства, делая невозможные движения возможными для пользователя. Движения пользователя будут немного быстрее, чем обычно. Эффекты увеличиваются с Уровнем Навыка.

Внедрение элементов других образов! Из-за резонанса (Навык Зловещий Вальс Тартара был удалён из (Набора Навыков Мертворожденного Феникса) и стал частью (Ужасающего Гомункула, Реинкарнации Никс)!

Ваш (Навык Зловещий Вальс Тартара объединился с (Требованиями Блуждающего Божества и эволюционировал в (Пагубный Вальс Эреба ! Уровень Навыка установлен на 980!

Когда Эреб танцует, весь Тартар восстаёт, чтобы присоединиться к нему в его безрадостных шагах. Однако их бесплотные тела не имеют веса для шага. Его удел — безрадостное и безмерное одиночество. Они — призраки, парящие и почти невесомые. Он — единичная сущность, но он содержит в себе множество этих призраков. Многочисленные тени не служат ему как таковые, но прокляты вечно подражать Эребу, даже если не понимают, почему они это делают. Когда пользователь наносит удар, бесконечные тени Тартара устремляются на поддержку. Хотя каждая из них может быть невероятно мала, преимущества миллионов таких призраков быстро суммируются. Атаки и защиты пользователя будут переполняться жестокой яростью и силой. Эффект увеличивается с Уровнем Навыка. Количество призраков, которые будут подниматься, чтобы имитировать движения пользователя, увеличивается с Уровнем Навыка.

Продолжение эволюции

Поздравляем! Ваш (Навык Стойкость Восходящего Бича эволюционировал в (Чудовищная Стойкость Гомункулов ! Уровень Навыка будет сохранён.

(Гомункулы) — это группа искусственных гуманоидов, созданных в попытке научно использовать чудеса жизни. В случае (Ужасающего Гомункула) эта попытка привела к такому успеху, что в мир было выпущено существо, не имеющее понятия о слове смерть . При получении достаточного урона части тела гомункула могут разрушиться или разбиться. Однако нечестивые энергии ритуала, породившего это существо, оставляют след, который никогда не исчезнет. Со временем резонанс между частями призовёт их обратно, чтобы собрать гомункула заново. Сопротивление пользователя всем видам урона значительно возросло. Способность тела превосходить свои пределы увеличена. Мускулатура пользователя была улучшена и оптимизирована. Эффекты увеличиваются с Уровнем Навыка!

Поздравляем! Ваш (Навык Серое Существо Озаряет Провидение объединился с (Пепельными Вратами в Пандемониум Открываются и эволюционировал, став (Преемник Никс Порождает Судьбу (БД)! Уровень Навыка установлен на 990!

Из многих достижений Изначальной Богини Никс, возможно, величайшим было создание ею Трёх Судеб, Мойр. Эти трое настраивали жизни всех, кто находился под их властью, управляя их жизнью и смертью. Обладая силой самостоятельно созданной Мойры, пользователь может кратковременно направлять искру, породившую судьбу и карму. Удерживая этот небольшой фрагмент божественности, пользователь обладает беспрецедентной способностью распознавать и обрабатывать информацию. Прошлое, настоящее и будущее предстают обнажёнными. Пользователь обладает небольшой способностью создавать невозможное, владея этой искрой силы. Кроме того, Навык может использоваться пассивно для повышения способности пользователя обрабатывать информацию. Эффекты значительно увеличиваются с Уровнем Навыка.

Глава 2204

Пророк сидел перед листом бумаги, наблюдая, как символы струятся по странице. Каждая строка жужжала, словно палочка, обмазанная мёдом и облепленная муравьями. Идеальная история, виденная великим, лежала перед ним, открытая, тщательно записанная во всей своей полноте. Лишь малая толика мудрости и размаха бытия, которое это существо могло лицезреть. Взгляд Пророка метался из стороны в сторону, тщетно пытаясь постичь и оценить заключённую там мудрость.

Пророк ненавидел себя, глядя на карту. За то, что снова и снова искал ответ среди этих линий. Но эти события выходили за пределы священного света бога.

С глубоким вздохом Пророк откинулся назад. Две уродливые морщины бороздили верхнюю часть его лба. — Как странно. Несмотря на влияние Короля Пустоты, порча Иерархии Конечности вновь проявилась. Просто гораздо быстрее, чем было записано.

Его взгляд упал на донесения шпионов о битвах в Эфирных Землях. — Ситуация с войной усложнилась. Без того, чтобы изначальный Церулеан взял под контроль своё тело, конструкт Церулеан проявил слишком большую самоуверенность во время первоначального вторжения. Он обрушил всю мощь своей земли на основное войско Сил Пустоты и встретил этого монстра Пустоты на поле боя. Обе армии сократились до разрозненных отрядов; местность посерела и стала чуждой из-за энергетического излучения, не слишком отличаясь от Полых Равнин Пустоты.

— Вместо того чтобы ждать прибытия войска Пустоты в своей цитадели, Церулеан теперь спешно отступает, чтобы зализать раны. Его потенциал сопротивления после поражения неизвестен. С другой стороны, большая часть угрозы Пустоты была исчерпана

Неподалёку слегка поклонился послушник в капюшоне из Культа Спасителя. — Разве он не будет столь же восприимчив к нашему запасному плану тогда? Если, как вы утверждаете, Арбитр Пустоты никогда бы нам не помог, разве нам всё равно не придётся на это полагаться? Независимо от того, какой путь они выберут, все обстоятельства складываются в нашу пользу. Свет распространится.

Гнев, обращённый внутрь, вспыхнул вновь. Пророк колебался на грани очень опасного решения. Он постукивал толстым пальцем по деревянному столу, его взгляд переходил от истины к этому уродливому эху, воле Эль-Кедека, искажённой копошащейся массой червей.

Всё это было отвратительно. Насмешка над истинным бытием.

— .пусть это подталкивание пройдёт стороной, — прохрипел Пророк слова, едва веря в то, что говорит. Он напрямую отклонился от плана. Неуверенный, не обрекает ли он свою душу на вечность вне света своего господа, отказываясь следовать указаниям. — Мы не можем позволить этому пришельцу получить больше информации, чем он уже получил. Пусть он рыдает над своим невежеством, когда в конечном итоге обнаружит сеть приготовлений, которые мы сделали для распространения света истинного спасителя.

— Как скажете, — послушник кивнул. — Есть ещё кое-что. Существо Эльхум считает, что он нашёл следы Арбитра Пустоты. Должен ли я отговорить его от продолжения преследования? Мы продолжаем беспокоиться о состоянии Пайна, и его психическое состояние ухудшается.

— Нет, я уже сообщил пришельцу об этом плане. Если мы сможем захватить Арбитра Пустоты, мы сыграем свою роль. — Глаза Пророка заблестели, пока символы перед ним продолжали меняться и преображаться.

Одна страница, вмещающая целый мир. Эта мысль наполнила его благоговением.

Пока он смотрел на это, он мог игнорировать растущее отвращение, которое он чувствовал в груди.

Рендидли откинулся назад, чувствуя, как образ осел в его теле после того, как стал странным и неестественным после его плавания в Море Снов. Плащ, горящие глаза, бесчисленные тени, таящиеся в движениях образа все эти аспекты просачивались в тело Рэндидли. Он нечасто думал о функции своего Эфира, в эти дни он гораздо больше времени уделял совершенствованию своей Пустоты, но все физические воплощения Пустоты, принявшие форму благодаря вмещению Серого Существа, начали меняться.

Конкретные детали смещались по всему его существу. Форма, которую он примет, когда будет пылать всей полнотой своих образов, нуждалась в корректировке. Учитывая, сколько времени он вложил в текущие итерации, это изменение займёт время.

И, говоря о Пустоте

Рендидли прервал оседание образа и приложил руку к пылающей груди. Его сердцебиение казалось почти беспорядочным, поскольку его Ядро Пустоты всё больше и больше превращало его Пустоту в подавляющую, концентрированную струю.

Его две энергии были связаны. Введение хаоса в один из его основных образов, достижение формой её следующей итерации, имело далекоидущие последствия для основы значимости Рэндидли. Особенно из-за сдвига в основном принципе образа. Теперь ему предстояло пережить последствия своего успеха.

Внимание! Ваше Ядро Пустоты становится всё более нестабильным! Первые намёки на вашу Вторую Власть начали формироваться, но не могут обрести свою полную форму! Пожалуйста, укрепите свою решимость.

Однако, из-за сверхактивности вашего Ядра Пустоты, ваша чистота Пустоты стремительно возрастает!

Внимание, длительное перенапряжение Ядра Пустоты может иметь далекоидущие последствия для Альфа-Космоса.

— Отлично, — пробормотал Рендидли себе под нос. Его дыхание вырвалось шипением изо рта, и он размял плечи. Жестом он прервал поток энергии от своего тела к окружающему его куполу. Без своего источника оболочка немедленно стала вялой и начала рассеиваться. После того как она полностью исчезла, Рендидли встал на свою укреплённую платформу и посмотрел на море звёзд.

Помимо необходимости очень отчётливо избегать прямого взгляда на пылающую сферу Пайна, вид был невероятным.

Возможно, неудивительно, что Ужасный Гомункул вывел Рендидли из его короткого забытья.

Мы не можем здесь оставаться. Значимость быстро собирается далеко на Юге. Мы должны разобраться с этим.

Губы Рендидли дёрнулись. Он вдруг осознал обратную сторону создания образа, который был ещё более сфокусирован на развитии, чем он сам. Нерождённый Дуэт Мертворождённого Феникса порхали по его Пространству Души, исследуя новую форму своего появления. Они корчили рожи прерывающимся призракам, появлявшимся при движении Ужасного Гомункула.

Иггдрасиль зашуршал листьями от смеха, обещая в будущем подтолкнуть его к большему отдыху и восстановлению, чтобы действовать как противовес. Но в данном случае он считал, что Ужасный Гомункул был прав.

Отбросив в сторону жжение от Ядра Пустоты, которое вращалось так быстро, что, казалось, выплёвывало искры трения, Рендидли повернулся лицом на Юг. Он вдохнул и глубоко втянул из мира. Его зрение изменилось, включив в себя как его дары Мойр Мельчайших Последствий, так и его статус Мойр Голубки, наблюдающих бесконечные огненные нити, оживляющие бытие. Перед ним развернулось совершенно новое бытие.

Однако изменение его образа вызвало странное размышление.

.Полагаю, я понимаю, почему начал находить отклик у изначальной богини, породившей Судьбы в греческих мифах, создав трёх своих собственных,

подумал Рэндидли.

Мойры Мельчайших Последствий, Мойры Голубки и Мойры Отступницы.

Насколько я помню, Клото, Лахесис и Атропа были разделены по своим ролям. Одна пряла жизни, другая сплетала их, третья обрывала, когда приходило время. Интересно, впишутся ли мои трое в похожий рабочий процесс

Его чувства вернули его в тело, когда вся информация, которую он мог собрать о Юге, обрушилась на его и без того слегка напряжённый мозг. На секунду Рендидли скривился, пытаясь разобрать густой клубок впечатлений и последствий, которые он чувствовал. Но затем он почувствовал пульс от своего нового образа. Подобные фонарям глаза Ужасного Гомункула посветлели и заставили информацию распутаться и упорядочиться.

Поздравляем! Ваш Навык (Наследник Никс Рождает Судьбу (ГД) вырос до Уровня 991!

Пассивное применение Навыка,

Рендидли почувствовал прилив облегчения.

Я почти забыл, что это была одна из главных целей изменения Серого Существа — помочь справиться со всей нагрузкой.

С обновлённой целью Рендидли смотрел на клубок линий, пересечений и точек перегиба и

видел.

Он видел опасные отголоски, всё ещё расходящиеся волнами от места, где Лидер Пустоты схлестнулся с Церулеаном и вышел победителем. И теперь горькие трещины в Эфирных силах распространялись на другие фронты, поскольку их духовный центр потерпел тяжёлое поражение.

Он также видел, как на западе силы начали циркулировать вокруг Девик, из всех людей. Он кусал губу, не в силах понять, как она стала центральной точкой бури, лишь немного меньшей, чем грядущий конфликт за пределами Города Церулеан.

Поздравляем! Ваш Навык (Наследник Никс Рождает Судьбу (ГД) вырос до Уровня 992!

Поздравляем! Ваш Навык (Мотив Невообразимых Пошлин (ГД) вырос до Уровня 1021!

Третий центр значимости начал формироваться на Востоке. Сформировались лишь первые намёки на него, первые ноты подавляющего концерта, но Рендидли уже видел, что эта буря станет самой большой из трёх. Рендидли закусил губу. Поскольку события всё ещё были слегка отдалёнными и сильно зависели от двух других штормов значимости, предшествующих им, он не мог видеть деталей.

Он не мог сказать, будет ли это восхождением ужасающего Дуэта, требующим использования Иерархии Кармы. Или же это был план Культа Спасителя, чтобы попытаться прорваться в Ядро Вселенной.

Он мог видеть дальше в будущее, чем кто-либо мог надеяться. Однако, как всегда, ему всё равно казалось, что этого недостаточно. За его наблюдением закономерности превращались в хаос, а хаос, в свою очередь, оказывался закономерностью.

Он позволил всем деталям просочиться сквозь него. Больше всего Рендидли видел, как события стремительно движутся к смерти Фатиа Церулеана. И как, способом, который он не мог до конца понять, это событие дестабилизирует память за пределами даже его способности к укреплению. Особенно в то время, как его Ядро Пустоты пыталось справиться с внезапным изменением акцента его третьей опоры.

— Чёрт, — прошептал Рэндидли. Он взглянул на Запад, в сторону Девик, затем на Юг, в сторону Церулеана, и, наконец, остановился на Востоке.

Он моргнул и повернулся боком. Там стояла Невеа, с задумчивой улыбкой на лице. Когда она привлекла его внимание, она погрозила ему пальцем. — Ты забываешь, ты больше не один. Не бери всю ответственность на себя. Тебе нужно будет разобраться с проблемами на Юге, но мы можем исследовать как Восток, так и Запад. Однако есть небольшая проблема.

Рендидли склонил голову набок. Невеа жестом указала в сторону, на невысокие холмы вокруг платформы. — Как и было обещано, силы Пустоты прошли мимо нас. Однако один Король Пустоты остался. Я подозреваю он ждёт тебя.

Глава 2205

Рендидли вышел на изрезанные холмы к тёмной фигуре, стоявшей и наблюдавшей за тренировочной зоной, с несколькими предположениями о том, кто мог его ждать. Воздух был горячим и неподвижным, внезапно тяжёлым без живительной силы его купола, оживлявшей местность. Больше всего он ожидал встретить молодую версию существа, которое станет последним оставшимся Королём Пустоты, и которого Рендидли в конечном итоге освободит.

Возможно, его сознанию удалось проследить тонкие и не очень тонкие изменения временной линии, и ему было что сказать. Очевидно, Король Пустоты не чувствовал необходимости помогать Рэндидли, не получая ничего взамен, но он мог бы подтолкнуть его в правильном направлении, если бы события развивались опасно.

Насколько Рендидли мог судить, их взгляды были устремлены на Эльхума. Общий враг объединял их.

Другая часть Рендидли смирилась со второй конфронтацией со Злобным Королём Пустоты Мрачное Небо. Этот коварный Король Пустоты, казалось, обладал достаточной злобой, чтобы задержаться и дождаться Рэндидли, несмотря на размах войны между Эфиром и Пустотой. К этому моменту любые раны, которые он получил, вероятно, зажили.

Поверхностные, по крайней мере.

Однако, когда Рендидли остановился в пяти метрах от фигуры, его брови сошлись в замешательстве; Король Пустоты, ждавший его, не был ни одним из этих двоих. Незнакомая фигура с жутко ухмыляющейся лошадиной головой и выпирающим горбом искривилась и сплюнула в сторону. Её голос раздался хриплым карканьем.

— Ты тот, кого называют Королём Пустоты Голодный Глаз?

— Да. Могу я чем-нибудь помочь? — Чувства Рендидли обострились. Рябь отдельных, нарастающих последствий собиралась в конечностях фигуры. Ужасный Гомункул собирал и систематизировал информацию, не перегружая его мозг, но это осознание было слишком новым, чтобы понять связи. Он ещё не мог полностью распознать разворачивающиеся перед ним закономерности.

— Это зависит, — пророкотал Король Пустоты. Когда он снова открыл рот, чтобы говорить, то вместо этого начал кашлять. Потребовалось несколько секунд надрывного кашля, прежде чем он выпустил ещё один дрожащий сгусток мокроты и продолжил. Его глаза были красными и налитыми кровью. — Меня зовут Всадник Чумы. Я Король Пустоты, чтущий честь, и ты заключил сделку с нашими силами. Пока ты занимаешься исключительно мелкими делами в этой области, у нас нет общих дел. Однако, если ты когда-нибудь почувствуешь необходимость нарушить своё слово и вмешаться в войну.

Глаза Всадника Чумы сузились ещё больше. Последствия проникали в конечности Короля Пустоты, влияя на каждый аспект его языка тела.

— Ты мне должен, Король Пустоты Голодный Глаз. Мой внучатый племянник не вернулся со своей первой миссии по получению достижения. Поговорив с Королями Пустоты, пришедшими наказать Маллуна. я узнал, что он погиб от твоей руки.

Рендидли слегка выпрямился. В новой форме Серы, в глубинах Домена, который он унаследовал от Хелен, чистый аспект гниения, который он поглотил, слегка дрогнул в знак узнавания. Он вдохнул, а затем выдохнул.

На несколько секунд тишина повисла между ними. Ухмылка Всадника Чумы расширилась, обнажая широкие, плоские зубы.

— Ты не станешь отрицать обвинения?

— Полагаю, для тебя это не имеет большого значения. Я вижу в твоих глазах решимость умереть. — Рендидли почувствовал, как его левая рука дёрнулась от другого ощущения, прямо в ладони. Неизгладимый след его усталости, всё ещё присутствующий в его жизни. Он сражался и побеждал, снова и снова, оказавшись очень высоко на своём Пути. Но это означало, что каждый его выбор теперь имел последствия.

Он шагнул вперёд, но с каждым шагом создавал противотоки.

— Хех. Я ценю тебя, Король Пустоты Голодный Глаз. Нет, я завидую тебе, тому, как смело ты возвращаешься к старым временам, до того, как мы все преклонили колени перед Арбитром. — Всадник Чумы снова сплюнул в сторону. Чем дольше Рендидли стоял перед существом, тем сильнее он чувствовал запах разложения и грязи, исходящий от его тела. Больше, чем слабое, гнилое одеяние, его покрывала пульсирующая аура вырождения. — Однако Пустота достигла нашего доминирования благодаря строгому следованию системе, которая управляет нами. Это спасло нас от самих себя, от прихотей Военачальников Пустоты и молчания Жриц Пустоты. Тебе нельзя позволить существовать, чтобы ослабить всё, что мы создали.

Глаза Рендидли замерцали, на мгновение став светящимися. Все нити огня этого Короля Пустоты горели в его видении. Он разобрал на части закономерности, которые оживляли его Пустоту. Столкновение надвигалось, и он приветствовал его. Когда свечение угасло, он небрежно произнёс:

— Ты знаешь, я оставался здесь, чтобы достичь самосовершенствования. Теперь, когда я этого добился, ты не сможешь меня победить.

— Обычно, возможно, это так. Но ты думаешь, я не замечаю, как ведёт себя твоё Ядро Пустоты? Возможно, это шанс. но сначала, послушаешь ли ты мою историю?

Этот неожиданный запрос вызвал хмурый взгляд у Рэндидли. Ужасный Гомункул настоятельно требовал немедленной атаки, но он сдержал импульс. Каждый шаг — шип, каждая пауза — водоворот.

— История? Зачем?

— Потому что я собираюсь умереть в этом маленьком уголке мира, независимо от того, чем закончится наша битва. — Всадник Чумы перенёс вес с одной ноги на другую, расширяя свою стойку в процессе. Удушливый запах гниющего трупа, тонущего в болоте, усилился.

Глаза Рендидли пылали, даже когда его Ядро Пустоты продолжало дрожать от его сверхбыстрых вращений. Ощущение жжения продолжало грызть его грудину. С другой стороны, Ужасный Гомункул наблюдал за этой новой угрозой с ликованием, наслаждаясь возможностью продемонстрировать своё мастерство.

В конце концов, Рендидли склонил голову. Он выслушает историю странного Короля Пустоты. Тем более что он намеревался убить его.

— Я принадлежу к древнему роду среди Королей Пустоты, чьи имена и история прослеживаются до великого исхода, когда мы рискнули, отправившись в эту нестабильную, изолированную вселенную. Наш Военачальник был жесток. но справедлив. Хех, я бы даже сказал, что у него не было другого выбора, кроме как быть жестоким. Мой род, особенно. ну. Ты можешь судить по моему нынешнему состоянию. — Всадник Чумы жестом показал рукой, заканчивающейся тремя толстыми и тупыми пальцами. Рендидли задумался, отекали ли они из-за странной болезни, поразившей другого Короля Пустоты, или они всегда были такими тяжёлыми. Король Пустоты щёлкнул зубами. — Без жестокости мы никогда не смогли бы овладеть той значимостью, которую несём. Мы не смогли бы справиться с Покаянием.

— Во времена войны цена нашей уникальной способности невелика. Мы сражаемся с помощью нашего гниения и чумы, нанося вред врагам. В ранние, хаотичные годы Нексуса. мы процветали. Мы были, пожалуй, одной из самых диких и жестоких фракций. Однако, с появлением Арбитра. у нас больше не было врагов, с которыми можно было бы сражаться. Как внутренние, так и внешние угрозы сократились. Яд, который мы несли в своих венах. он мог атаковать только тела, которые его несли.

Всадник Чумы потянул за рваную одежду, покрывающую его тело. Старая ткань разорвалась, будучи странно влажной и гнилой. Под ней его тело пульсировало гноящимися язвами и искривлёнными мышцами. Его плечи были чудовищно огромными и шарообразными, словно раздутые тыквы, истекающие гноем над крепким туловищем. Король Пустоты снова щёлкнул зубами.

— Я был сильнейшим в свою эпоху, с наибольшим количеством наград и контроля. Поэтому, когда мир начал душить нас, я отказался от своего имени и получил родовой титул Всадника Чумы. Того, кто несёт чуму. С этим именем. пришла ужасная ответственность. В их пятый день рождения я заставлял молодых отпрысков нашей семьи съесть кусочек моей плоти. Чтобы посеять чуму в их телах и проверить их потенциал.

— Мои первые попытки. прошли не очень хорошо. Понимаешь, это как балансировать на канате. Нужно было понять способности и склонности детей и выяснить, сколько они смогут вынести, насколько прогнивший кусок себя я могу им дать. А чума и вырождение. ну, это огромная область. Есть медленно истощающие чумы, есть лихорадочные вирусы, сжигающие плоть, есть привкус смерти и ужасная, постоянная болезнь, забивающая тебе горло. В конце концов я научился оценивать ребёнка, но чтобы достичь этого, я видел, как многие дети были опустошены тем, что я нёс. Я. ни один враг не убил столько моих сородичей, сколько я сам.

Запах гниения усилился. Раны на теле Всадника Чумы продолжали дрожать и кровоточить. Рендидли сжал губы, начиная понимать подоплёку разговора. Но он не прервал.

Потому что он мог читать глубокий смысл каждого слова, сказанного Всадником Чумы. Это была магия Пустоты, которую он видел в малых дозах, но никогда в такой намеренно агрессивной манере. Делясь своей личной историей, своей историей, этот Король Пустоты получал огромное влияние на настоящее. Рендидли отметил поток энергии вокруг себя, заставлявший его оставаться неподвижным и позволить истории завершиться.

А также он отметил термины Военачальник Пустоты и Жрица Пустоты.

Когда Всадник Чумы пошевелился, его мясистое тело сдвинулось и заволновалось. Большая часть его массы даже не казалась частью его истинной формы, а была лишь вздувшейся плотью от яростных усилий бактерий, годами пребывавших в пределах его кожи.

— Из этого поколения Король Пустоты, которого ты убил, был моим величайшим успехом. Любимый племянник. Тот, кто когда-нибудь вырастет и станет главой моей семьи.

— .тот, кто, возможно, когда-нибудь снял бы это бремя с твоих плеч, — вздохнул Рэндидли.

Всадник Чумы пожал плечами. На его громоздком животе кожа разорвалась. Неопределённая чёрная жидкость капала на каменную землю.

— Возможно. Но теперь мы никогда не узнаем. Теперь мы должны довольствоваться размышлениями о концовках и эпилогах.

Поздравляем! Ваш Навык (Ужасающая Стойкость Гомункула повысился до Уровня 845!

Они несколько секунд молча смотрели друг на друга. Мох образовался на земле вокруг ног Всадника Чумы, расползаясь от его дрожащих ног. Несколько секунд спустя мох стал сморщенным и искривлённым, как стянутая кожа.

Поздравляем! Ваш Навык (Ужасающая Стойкость Гомункула повысился до Уровня 846!

Поздравляем! Ваш Навык (Ужасающая Стойкость Гомункула повысился до Уровня 860!

— Итак, — медленно произнёс Рэндидли. Боль в груди из-за Ядра Пустоты оставалась постоянной, но новые боли возникли по всему его телу. Но тем временем, из глубин (Плаща Абсолютной Ночи), десять тысяч фантомов хихикали и посмеивались. — Сразимся?

— Ох, дитя. Битва уже началась. И ты проиграл, — Всадник Чумы покачал головой, почти грустно. — Но ты. я чувствую плотность твоей Пустоты. И чувствую, что ты стоишь на пороге нового плато своей значимости. Хах. будь другая эпоха. я был бы горд назвать такого, как ты, Военачальником. Но теперь. ты Король Пустоты, не более того, и тебя нужно устранить.

Рендидли старался не выходить из себя из-за того, как мало Король Пустоты перед ним понимал текущую ситуацию.

— Это не должно быть так. Твоя история.

— Как и всегда, я сам определю завершение своей истории, — лицо Всадника Чумы исказилось от ярости. Его рот открылся всё шире и шире, и те плоские зубы, что служили преградой для его зловонного дыхания, позволяли ядовитым испарениям просачиваться наружу. Запах становился всё более тошнотворным. — Подними своё оружие, мальчик. Как бы сильно ты ни ослаб. Тебе не обязательно умирать без боя.

С большой осторожностью Рендидли взмахнул рукой. Акри, в своей новой, меньшей форме, извивался и выпрямлялся, образуя копьё. Его тело продолжало жаловаться, но масса тьмы подавила это ощущение.

Поздравляем! Ваш Навык (Ужасающая Стойкость Гомункула повысился до Уровня 861!

Гомункул был создан; он не боялся ни болезни, ни времени.

— Хорошо, — нахмурился Рэндидли, но его лицо уже превратилось в тёмный диск, скрывающий два изумрудных фонаря. Непроницаемый плащ тьмы опустился вокруг его тела. Когда он расширил свой образ, его эмоциональное море взволновалось. — Мы сражаемся.

Его новый образ злобно ухмыльнулся вперёд, глаза сияли от радости, когда он размышлял, как использовать смерть этого глупца для своего продвижения.

Глава 2206

Тело Чумового Всадника волновалось и рвалось, когда он принимал боевую стойку. Его перезрелая плоть лопалась и провисала, хотя он не обращал внимания на неуклонное разрушение собственного тела. Напротив этого верного Короля Преисподней, Рендидли несколько секунд свободно держал свое копье, прежде чем махнуть рукой, и Аккри скользнул обратно к его поясу. (Плащ Кромешной Тьмы) на его теле потемнел, пока он не стал похож на ходячий силуэт, призрака смерти в холмах.

Он намеревался испытать (Ужасающего Гомункула) с этим энергичным спарринг-партнером.

— Даже если ты будешь молить о пощаде, я не пощажу тебя, — Чумовой Всадник, казалось, был сбит с толку тем, что Рендидли убрал копье. Король Преисподней замешкался, но его значимость продолжала заражать воздух болезнью. В конце концов, его глаза сузились. — Слишком многое произошло, чтобы теперь повернуть назад. Наши пути определены.

Рендидли склонил голову, больше не пытаясь отговорить Короля Преисподней. Его собственное дикое ликование удваивалось и утраивалось, (Ужасающий Гомункул) смеялся, а его эмоциональное море взрывалось пылающим пламенем. Детали образа усиливались по всему его телу, его густой Эфир создавал физические воплощения для нового образа, который начинал формироваться. Его тело покалывало и сводило, принимая это изменение. Он сжал обе руки, наслаждаясь пульсирующим ощущением силы.

Эмоции кипели и переплетались, формируя самый сильный резонанс, который ему когда-либо удавалось поддерживать в течение длительного времени. И казалось, что это было только начало.

Чумовой Всадник медленно пошел к нему. Эффект, который Король Преисподней оказывал на значимость, клубился вокруг Рэндидли, просачиваясь в его тело, словно извивающиеся клыки. Однако (Ужасающий Гомункул) даже не вздрогнул. Его (Плащ Кромешной Тьмы) шептал, полностью сгущаясь по его телу, так что видны были только его светящиеся глаза.

Тяжеловесно Чумовой Всадник поднял руку. Желтоватая жидкость пульсировала из открытых язв на его толстой ладони, быстро высыхая и образуя корку вдоль запястья и предплечья. Зеленый туман сгущался вокруг конечности. — Если ты не будешь действовать быстро

Лицо Чумового Всадника исказилось от шока, когда Рендидли метнулся вперед, (Плащ Кромешной Тьмы) позволил ему пронзить пространство и оказаться перед противником. Рендидли оттолкнулся назад, а затем хлестко выбросил левую руку в хуке. Но этот Король Преисподней давно обитал на полях сражений; он быстро сжал поднятую руку и обрушил удар, чтобы встретить атаку Рэндидли.

Поздравляем! Ваш (Навык: Плащ Кромешной Тьмы вырос до уровня 960!

Поздравляем! Ваш (Навык: Зловещий Вальс Эреба вырос до уровня 982!

В складках своей уничтожающей и шелковистой тьмы Рендидли ощущал, как бесконечные призраки пробуждаются от его акта насилия. Огненные глубины его эмоционального моря отзывались на это движение, пробуждая сотни упырей и гулей, существовавших под покровом забвения. Призраки даже не понимали, почему, они были лишь тысячью хрупких отражений движений Рэндидли. Как он делал, так делали и они.

В конце концов, почти двадцать тысяч призраков метнули свои туманные конечности в уродливом подобии удара Рэндидли. Все их конечности разных размеров размахивались как можно лучше, отражая движение. Сами по себе они не были обязательно мощными, хотя каждый из них, вероятно, обладал силой, способной сломать челюсть обычному человеку. Но в сочетании с вихревым импульсом Серы он чувствовал огромную уверенность в силе, которую он высвободил.

Два удара обрушились друг на друга, несколько слабых ударов от призраков прибыли немного слишком поздно. Большую часть физической силы Сера поглотила напрямую, но значимость, содержавшаяся в атаке Чумового Всадника, была сложнее. (Ядро Преисподней) застонало и

ускорилось,

казалось, сопротивляясь внешним атакам, устремляясь быстрее к разрушительному коллапсу.

Одновременно значимость воздействовала на подкрадывающийся захват энергии, проникшей в тело Рэндидли. Давление активировало элементы чумы, которым удалось пробиться в мощное тело Рэндидли, взрываясь небольшими гнилыми цветами лихорадки и боли. Боли в теле Рендидли усилились.

Но лишь незначительно. (Ужасающий Гомункул) неодобрительно цокнул языком на обычные болезни. Рендидли уперся ногой и сделал шаг вперед.

Поздравляем! Ваш (Навык: Чудовищная Стойкость Гомункула вырос до уровня 870!

Тем временем Чумовой Всадник отскочил назад от подавляющей физической силы, высвобожденной Рэндидли. Половина его тела задрожала, а затем разорвалась, одно из плеч, похожих на тыкву, просто лопнуло под нагрузкой. Король Преисподней хрипел и пошатнулся еще на несколько шагов назад. Его глаза были широко раскрыты. Он жестикулировал, и Преисподняя в этой области закружилась по его велению, но узор казался нечетким и расплывчатым. — Ты

— Я не собираюсь умирать, — прошептал Рэндидли. Он бесшумно двинулся вперед, (Плащ Кромешной Тьмы) превратил его в силуэт мести. Его разум закружился, все вычислительное понимание (Ужасающего Гомункула) зажужжало, когда он обдумывал правильное использование (Зловещего Вальса Эреба). Потому что все эти разрозненные элементы, ослабленные и рассеянные временем, напомнили ему —

Рендидли поднял правую руку, его кисти сжались в свирепые когти в темноте плаща. Чумовой Всадник выпрямился и хлопнул себя по груди, лопнув еще несколько волдырей. Когда он широко раскинул руки и стал столбом воплощенной чумы, еще больше неведомых жидкостей стекало по его телу. Преисподняя образовала ореол вокруг его тела, границу, внутри которой сгущалась ее значимость. Его губы оттянулись, обнажая рот, полный все более гнилых, плоских зубов. — Я утащу тебя с собой в ад!

Молния черной молнии, Рендидли ударил. Когда еще большее количество призраков сгустилось вокруг его тела и попыталось имитировать колющий удар, Рендидли мягко массировал их. Его глаза блеснули, когда он объединил все разные конечности в единый натиск. Все уроки, которые он усвоил, развивая свою (Синекдоху), были направлены в атаку.

Смысл не в том, чтобы каждый фантом атаковал в нужный момент, а в том, чтобы подготовить цель, чтобы, когда основной удар

все же

обрушится, он разбил все на своем пути

Рендидли руководил атаками с безупречной точностью маэстро, накладывая их друг на друга, превращая в подавляющую силу природы. Он без труда прорвался через край столба Преисподней.

Поздравляем! Ваш (Навык: Удушающий Отпор Химеры вырос до уровня 981!

Поздравляем! Ваш (Навык: Зловещий Вальс Эреба вырос до уровня 983!

Поздравляем! Ваш (Навык: Зловещий Вальс Эреба вырос до уровня 989!

Поздравляем! Ваш (Навык: Удушающий Отпор Химеры вырос до уровня 992!

Столб значимости вокруг Чумового Всадника взорвался наружу, когда разрушился, осколки значимости кувыркались в воздухе и погружались в землю, вероятно, отравляя эту область на поколения. Выверенный удар Рендидли устремился вперед, в конце концов врезавшись в тело Чумового Всадника и лопнув остальные нарывы по его форме. Ядро удара уничтожило плоть его тела, раздробив его грудину сокрушительным молотом силы.

Гораздо меньший Чумовой Всадник рухнул и отскочил назад по окружающим холмам, прокладывая своим проходом новую долину. Рендидли бдительно наблюдал за Королем Преисподней несколько секунд, затем сосредоточился на себе. Несколько из этих осколков чумы упали на его тело. С помощью подавляющего (Плаща Кромешной Тьмы) (Ужасающий Гомункул) обернул каждый кусочек порчи и сжал его до полного исчезновения.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы избавиться от худших кусков. Его (Ядро Преисподней) воспользовалось случаем, чтобы ускориться, угрожая прожечь дыру в его груди трением и улететь, но он пока игнорировал это. Что касается остальной части этого нападения Короля Преисподней, он оставит ее в своем теле, чтобы подпитывать рост (Навыков).

Рендидли прошел по земле и нашел безжизненное тело Чумового Всадника.

С мутными глазами Король Преисподней посмотрел на него. — Когда я умру, весь мой род иссякнет. Те, кто останутся, не будут обладать достаточным контролем, чтобы подготовить следующее поколение. В конце концов, чума заберет нас всех.

Рендидли остановился над Королем Преисподней. Он медленно нахмурился, крепкая хватка, которой он держал свой новый образ, ослабевала. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять выражение, которое он увидел на лице Короля Преисподней, и когда он понял, это только смутило его еще больше. — ты звучишь почти довольным.

— Странно, не так ли? — Чумовой Всадник закрыл глаза. Лужа, возможно, крови начала образовываться вокруг его рухнувшей и обвисшей формы. — Я провел бесчисленные часы, сражаясь, чтобы защитить свою семью. Чтобы отточить свое мастерство, чтобы мы могли продолжать существовать и процветать. А теперь теперь, когда я стою перед концом Ха, разве странно видеть, насколько лучше был бы мир без тех маленьких жестокостей, которые мы представляем?

Его инстинкты невнятно бормотали. Преисподняя продолжала парить кольцом вокруг павшего Короля Преисподней, несмотря на его кажущуюся слабость. Рендидли просто наблюдал за преувеличенным и неосязаемым трепетом последствий, словно свет, проникающий сквозь рябь воды.

— И ты ты так легко устранил мое влияние. Я думал Что ж, возможно, это просто больше не моя эра.

Некоторое время Чумовой Всадник продолжал дышать. Следуя за тихими линиями значимости, которыми могло владеть это существо, Рендидли оставался во время длительной агонии Короля Преисподней. Теперь он знал, что ищет, он увидел ловушку. То, как отступление стало бы новым типом узора, мельчайшей корректировкой мира, которая дала бы Чумовому Всаднику лишь долю возможности. (Ужасающий Гомункул) сделает большую часть этого недействительной, но это будет затянувшееся прикосновение к Рэндидли.

Он вызвал это, говоря о конце своей линии .

Рендидли почувствовал, как тяжесть истории оседает на их позиции.

Не заметить этого, то есть момент очевидной значимости может быть использован как оружие? Интересно .

Несмотря на тонкую попытку покушения на его жизнь, Рендидли облизнул губы и почувствовал лишь возбуждение. Его (Ядро Преисподней) стало еще более энергичным в своем саморазрушении, жужжало и горело внутри него.

Пятнадцать минут они оба ждали, связанные значимостью событий. В какой-то момент динамика начала меняться. Кашель Чумового Всадника участился. Его тело дрожало от усилия держаться. Запах стал ужасным и невыносимым; оставаться рядом с умирающим Королем Преисподней означало вдыхать прогорклую мерзость.

И все же Король Преисподней попытался создать тонкую разновидность атаки Преисподней, которую Рендидли никогда раньше не видел, искусный узел энергии, который казался ничем. И теперь, когда Рендидли задержался, чаша весов начала склоняться.

Когда Король Преисподней наконец умрет, это преимущество станет

Глава 2207

— О, дворецкий по завтракам, — нараспев позвала Девик. Ее игривый тон доносился даже сквозь гомон других солдат и шорох тканей и доспехов. — о-о, дворецкий по завтракам

Лованна закатила глаза и потрусила вдоль края колонны. Группа шла хорошим темпом, двигаясь по извилистой тропе на юг. Они были одним из дюжины небольших конвоев, отделившихся от театра Маллуна и направлявшихся на подмогу в Хомуэлл, теперь, когда ситуация вокруг Лазурного города стала туманной. Позади себя они оставляли длинную полосу вытоптанной грязи, а впереди их ждали мрачные тучи.

Проходя мимо нескольких бронированных, клыкастых воинов-элефантинов, Лованна не могла поверить, насколько жизнерадостной казалась вся команда. Но она полагала, что, хотя обрывочные новости и указывали на то, что эфирные силы проигрывали войну, эти люди видели только успехи. Общая картина не могла перевесить реальность их маленьких побед.

Она подняла взгляд на горизонт и вздрогнула. Судя по тому, что она могла понять по небу, в Хомуэлле их ждала гораздо более мрачная перспектива. Ее мысли обратились к фигуре, которая, как она знала, срежиссировала все наступление.

Энмия всегда действовал методично. Рассредоточенные силы, надежда на укрепленные оборонительные позиции в Хомуэлле, рушащаяся остальная часть Эфирных земель

Что ж, эфирные силы, по-видимому, готовят неожиданный перелом на Северо-Востоке, но все беженцы и уцелевшие силы стекаются сюда, на земли Черепашьей Линии. Место, известное и признанное как убежище. Что помещает все эти жизни в удобное место, чтобы их сокрушить и уничтожить

Лованна сплела пальцы и сжала их так, что кровь перестала поступать в пальцы. В глазах поплыло, когда потекли слезы досады. Она чувствовала себя так, так далеко от того, чего хотела.

Я должна была стать кульминацией, историей, которую будут рассказывать, которая будет разноситься по основной вселенной, когда Нексус стабилизируется. Даже если это странное отклонение позволило мне отсрочить судьбу, которую я видела, изменится ли что-нибудь? Как я могла допустить это Неужели тщеславие ослепило меня? Я могу обладать всей силой в своих руках.

Она мгновенно похолодела, совершенно забыв о Девик.

может быть, в планах внешних сил был еще один уровень? Потому что, если бы мы преуспели, волны от Арбитра со связанными руками просочились бы в родные земли, ослабляя Преисподнюю

— Дворецкий по завтракам! Вот так, за неподчинение и бездельничанье ты разжалуешься в прислужницу по завтракам! — Девик подлетела к ней, малиновые волосы развевались, глаза сощурились и заблестели. Но большая часть ее жизнерадостности исчезла, когда она внимательнее пригляделась к Лованне. — Ты в порядке? Не то чтобы ты когда-либо была особенно веселой, но у тебя на лице какое-то выражение утонувшего грызуна. Мой аппетит испорчен.

Лованна изо всех сил попыталась улыбнуться, ответить на неуклюжую попытку утешения, замаскированную под грубоватый юмор. Однако ее губы просто дрожали. Страхи превратились в ужасные осознания, и вся ее жизнь казалась чем-то управляемым и ничтожным, игрушкой в руках неведомых сил. Когда она подняла к лицу побелевшие от напряжения руки, то обнаружила, что по ее щекам текут слезы.

— Лованна, ты — Девик шагнула к ней.

Но раздался другой голос: — Лидер! Воины Преисподней на горизонте. Самый сильный — Третий ранг! У нас мало времени.

— Черт, — прошипела Девик. Она прищурилась, глядя на горизонт, затем, казалось, вспомнила о ситуации и посмотрела на Лованну. Та выглядела такой юной, даже закутанная в доспехи и так сильно кусая губу, что она кровоточила. Лованна чувствовала, как тонка была та маска взрослости, которую девушка на себя надела. В конце концов, Девик отвернулась. — Тебе нужно попасть в караван с припасами. Мы сможем поговорить об этом подробнее, когда подойдем к Хомуэллу.

Онемевшая и все еще плачущая, Лованна кивнула. Она послушно забралась в грубые деревянные стенки повозки с ранеными или истощенными, в то время как вокруг остальной колонны крики и лязг холодного металла сигнализировали о их приготовлениях. Она дрожащими руками схватилась за ручки двери и закрыла ее. Зверолюд с обрубком на месте бывшей руки тихо всхлипывал рядом с ней.

У меня так много силы. Но поднять палец означало бы смерть миллионов.

В конце концов я всего лишь голос. Без уха, что слушает, я — ничто.

Голоса эфирных солдат зазвучали с новой срочностью, когда Воины Преисподней приблизились, их было слышно сквозь хлипкий деревянный корпус повозки. Воин Преисподней Третьего ранга не был могучей силой, лишь малой частью силы, которой мог бы обладать Король Преисподней. Но это была небольшая колонна, возглавляемая Девик. Ей пришлось бы лично сдерживать лидера противника, беспомощно уступая в силе. Лованна закрыла глаза и просканировала изменчивые волны значимости, клубящиеся в небе.

В конце концов, взаимодействия были слишком незначительны, чтобы она могла уловить какие-либо детали. Война была настолько велика, что это одно столкновение, эти сорок жизней, почти ничего не значили. И если бы другой патруль Преисподней прознал о бое и направился на перехват

Лованна невидящим взглядом смотрела вперед на темное дерево перед собой. Проведя несколько недель с Девик, она не могла вынести мысли о том, что эта женщина перестанет существовать. Несмотря на ее недостатки, несмотря на ее безжалостное убийство Воинов Преисподней, в ней была искра искренности, которая обнажала Лованну. Когда красноволосая женщина улыбалась, она переполнялась радостью. Когда хмурилась, Арбитр практически видела, как другая женщина мысленно сминает все свои проблемы в комок. А когда она смеялась

Тихий жалобный стон страха от находящейся рядом вульпины с отрубленными хвостами вернул Лованну в настоящее. Она несколько раз моргнула. Вскоре началась битва, и все ее мысли были заглушены хором насилия. Лованна обхватила колени руками, лишь изредка двигаясь, чтобы принести более серьезно раненым воды из неглубокой бочки рядом с тем местом, где она присела.

Почему-то было хуже не видеть схватку. Замирать, как маленький зверек, когда повозка дрожала, боясь, что в следующее мгновение Воин Преисподней ворвется внутрь и перебьет все сломленные души, ожидающие здесь.

Они спасут меня.

Лованна снова начала сжимать руки.

Приведи меня к Энмие. В краткосрочной перспективе война закончится но я видела, чем это заканчивается. Культ Спасителя использует жизни народа Преисподней против меня. Выбирать между душой вселенной и моим народом. Лучший способ избежать этих жестоких методов — оставаться скрытой

Злобный рев гудел по внешнему корпусу каравана. Дополнительный страх, что в любой момент крики боли и горький рев распространятся и разрушат этот маленький пузырь безопасности, в котором она сейчас сидела, глодал всех пассажиров.

В конце концов, крики стихли. Когда раздался стук в дверь повозки, он был в правильной последовательности. Лованна осторожно приоткрыла дверь и оказалась лицом к лицу с Пиотом, правой рукой Девик. Его левая рука безвольно повисла с плеча, свисая на конце полуотрубленного жгута мышц и хрящей.

— Нам понадобится помощь в перемещении тел. По крайней мере, двенадцать потерь с нашей стороны, — сказал он. Его взгляд скользнул вниз к ее рукам. — Можешь ли ты

Чувствуя себя странно виноватой, Лованна покачала головой и поймала себя на лжи. — Я не могу освободить руки. Кандалы сдерживают осколок опасного образа. Если я их сниму Но, конечно, я сделаю все, что смогу.

Пиот отвернулся, его глаза смотрели в пустоту. Ужасы конфликта, который он только что видел, вновь и вновь плясали в его сознании. Значимость клубилась вокруг его головы, намекая на перелом, с которым ему придется столкнуться в мрачные и беспокойные часы ночи. Вероятно, он даже не слышал ее маленькой лжи. Он уже механически вернулся к работе, направляясь к стонущим фигурам эфирных бойцов и помогая им пройти в палатку.

Лованна поспешила вперед и начала помогать, как могла.

Солнце начало садиться после того, как они закончили работу с телами. Большинство из них, включая Лованну, были заляпаны серыми комками глины и смерти. Взглянув на них, Девик приказала группе отдохнуть до утра и закончить оставшуюся часть пути утром.

Лованна максимально очистилась, экономно расходуя свои истощенные запасы воды. Черное плетение ее кандалов блестело даже в тусклом свете костров. Измученная, но неспособная усидеть на месте, Лованна пошла и нашла Девик, сидевшую в одиночестве у небольшого костра. Другая женщина лежала на земле и смотрела в мрачную темноту затянутого облаками ночного неба, ее красивые волосы были рассыпаны по земле. Но, несмотря на грязь, они блестели в мягком свете пламени.

— Уже намного ближе к ужину, прислужница по завтракам, — сказала Девик. — Ты мне не понадобишься до утра.

— Могу я задать тебе вопрос? — начала Лованна.

— Я не верю, что прислужницы по завтракам вообще испытывают любопытство. Вопросы должны быть невозможны для такой, как ты.

Несмотря на себя и на то, как болело ее сердце от потерь жизней с обеих сторон, Лованна закатила глаза. — Тебя превосходили силами. Вероятно, намного, когда ты столкнулась с Воином Третьего ранга. Судя по раненым — Девик напряглась от этих слов, но Лованна не остановилась. — ты едва могла сдерживать противника достаточно долго, чтобы завершились другие битвы. И все же ты не дрогнула. Ты вошла в ситуацию, которую должна была проиграть, с высоко поднятой головой. Как?

— Хорошие гены, — фыркнула Девик. — Дали мне несгибаемый дух.

Лованна пнула ее. Когда первый удар вызвал лишь фырканье, Лованна пнула с большей силой. Сложные татуировки, покрывающие ее руки и запястья, засветились, отдавая малую толику своей силы. Достаточно, чтобы Арбитр могла отхлебнуть из океана внутри себя, не высасывая жизни у кого-то несчастного. Удар поднял Девик с земли и отбросил ее на несколько метров в воздух. Она вскрикнула и кувыркнулась, в итоге приземлившись на корточки.

Она свирепо посмотрела на Лованну. Лованна подняла бровь; Арбитр Преисподней не была той, от кого можно легко отмахнуться. И хотя Девик не поверила ей, когда она представилась таковой, от этого ярлык не становился менее правдивым. В плане физической силы мало кто мог соперничать с ней.

В конце концов, большую часть своей жизни она несла на себе ношу, превосходящую воображение большинства людей.

Девик вскинула руки вверх. — Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Правду, — Лованна пожала плечами.

Девик попробовала еще один колючий взгляд. Лованна просто скрестила руки, невозмутимая. После фырканья Девик сползла обратно к костру. Она потерла бок несколько секунд, прежде чем выдохнуть. — Я не хочу этого говорить. Потому что потому что я гораздо больше, чем клише, чем просто какая-то женщина, которая восхищается мужчиной.

Лованна моргнула во внезапном понимании. Ее губы дрогнули, но ей удалось удержаться от улыбки. — Ты эфирное существо, восхищающееся Королем Преисподней.

— Гораздо более запретно, и потому притягательно, я знаю, — пробормотала Девик. Она покачала головой и продолжила гораздо более оживленным голосом. — Ха-а объяснение на самом деле не передает того впечатления, которое он на меня произвел. Я провела лишь короткое время с Королем Преисподней Голодный Глаз, хотя мы существовали на периферии друг друга несколько месяцев но я просто вижу, как он отреагировал бы, если бы ты задала ему похожий вопрос. Если бы перед ним маячила невыполнимая задача, а ты спросила бы его, почему он прямо идет в пасть этой задачи.

— Он бы моргнул. Ему потребовалось бы время, чтобы его разум перешел от его уверенности к вашим сомнениям. Потому что этот враг должен быть повержен. Потому что никто, кроме него, не мог этого сделать, независимо от того, был ли он готов. В его уме никогда не было выбора. Или, вернее, никакого другого варианта. — Девик говорила мягче. — Я едва могла видеть его за пределами Маллуна, когда этот странный Ритуал Преисподней собирался обрушиться и уничтожить все в окрестностях. Он встал и своими руками предотвратил событие, которое, по его мнению, не должно было произойти. И осознание, чтобы распознать, и сила воли, чтобы попытаться

Она посмотрела на свои руки. Малиновые разряды статики расползались по ее рукам.

Влияние ,

я думаю, это называется. Король Преисподней Голодный Глаз работал неустанно, насколько я могла судить по его тренировочным режимам, пока его решения не стали весомыми.

Лованна слегка нахмурилась. — Но я думаю, ты ошибаешься насчет него. Его ответом была сила. Он взял нужные возможности и изменил мир. Это очень отличается от храбрости, которую ты проявила сегодня.

— Ты не встречалась с ним, поэтому не понимаешь, — улыбнулась Девик, что-то чистое и наполненное восхищением. Она сияюще посмотрела на небо. — Я сначала тоже так думала, но, думаю, все наоборот. Король Преисподней Голодный Глаз начал подталкивать мир и вскоре обнаружил себя могущественным. Ты когда-нибудь видела Короля Преисподней, который может достичь того, что делает он? Для него всегда было дело в влиянии. Сила пришла позже, просто еще один рычаг, который можно потянуть. Но это не значит, что он единственный в его арсенале.

Значимость внезапно скопилась вокруг Девик, ее тоскливое стремление стало ее поворотной точкой.

Но, как ни странно, Лованна тоже начала чувствовать, что ее втягивает в это. Потому что она начала признавать, что, возможно, она не так бессильна, как говорила себе.

Это моя наименее любимая часть моей должности,

Арбитр Преисподней закрыла глаза.

Но я не могу отрицать, что если это мой голос

Есть миллионы ушей, которые услышат.

Глава 2208

После того как сплетенная ловушка (Небытия) наконец рассеялась, а всплеск значимости присоединился к бурлящему бедствию, которым было его (Ядро Небытия), Рендидли начал готовиться к изучению всех трех важных событий на театре военных действий. Поскольку он и Невеа могли справиться лишь с одним каждый, он решил привлечь дополнительную помощь.

Одну, которая потребовала очень согласованного (Ритуала Небытия), напрягая его (Ядро Небытия). А также чтобы потянуть за края воспоминания. Но Рендидли вложил много труда в оба дела и чувствовал уверенность, что они переживут этот процесс.

И он был прав.

Рендидли и Невеа стояли и наблюдали, как женщина удаляется выполнять свою миссию. Воспоминание мерцало вокруг них, неся отголоски ее появления здесь, но это мерцание казалось незначительным по сравнению с постоянно нарастающей агонией его собственного (Ядра Небытия). Воспоминание выживет, хотя он все больше беспокоился, что проблема в его (Ядре Небытия) не разрешится сама собой.

— Даже сейчас ты ее испытываешь, — слегка покачала головой Невеа.

Рендидли почесал щеку. — Разве не лучше испытывать, чем игнорировать?

Невеа издала стон, но не возражала; она провела с ним слишком много времени, чтобы отрицать, насколько верным было это утверждение. Очень быстро выражение ее лица снова стало серьезным. — Будь осторожна, на Юге. Ты можешь быть сильной, но (Небытие) все еще обладает всеми старыми инструментами, чтобы использовать против тебя. Не получай больше урона, чем нужно.

Рендидли фыркнул, усмехнувшись, и Невеа нахмурилась. — Это был не шутка. Мы оба знаем, как ты можешь впитывать атаки. Ходячая губка для урона.

— Ты тоже будь осторожна, — Рендидли сменил тему, взглянув на нее. — Ты тоже это чувствуешь, верно? То, что формируется на Востоке Оно исходит из ниоткуда и отовсюду одновременно. Влияние, которое мы не понимаем, действует. Каким-то образом, весь регион станет важным. Чувство, которое я испытываю, глядя на горизонт в том направлении

Они оба обернулись и посмотрели на Восток. Облака сместились прошлой ночью, оставив кратковременно чистое небо. Но вдоль горизонта во всех направлениях сгорбились вздутые формы штормов, готовые обрушиться, когда Рендидли не отведет их от своей позиции. Указанное направление не выглядело иначе. И, как ни странно, (Бесконечные Зажигательные Нити) не могли обнаружить ничего необычного; потоки энергии и их количество казались обыденными. Если уж на то пошло, на Востоке было меньше могущественных сущностей, и поэтому он казался относительно обыденным.

Тем не менее, (Мотив Неисчислимых Жертв) сходил с ума всякий раз, когда он обращал свое внимание в том направлении. Последствия накапливались.

Невеа подошла к Рендидли и обняла его. Ее кожа была очень теплой. Таков был уровень мастерства ее иллюзии, что в его объятиях она ощущалась как человеческая женщина, хрупкая и почти на фут ниже Рэндидли. Когда она отстранилась, то надулась. — Не будь таким угрюмым. Я могу позаботиться о себе.

Рендидли прикусил губу, подавляя воспоминания об агонии Невеи на (Экспире). Те моменты в прошлом, когда она была охвачена страхом и эмоционально подавлена из-за вполне реальной перспективы смерти. Он хотел, чтобы ее уверенность была искренней, чтобы с ней все было в порядке, когда она будет помогать Сонаре. Или, вернее, помогать ему, который эмоционально привязался к людям внутри этого воспоминания.

Но, наблюдая, как Невеа шагнула и взлетела в небо, Рендидли признался себе, что он хотел, чтобы с Невеей все было в порядке, больше, чем верил в это.

Все же это была ее битва, которую нужно было сражаться. Он мог поддержать ее, он всегда был на расстоянии одного вдоха, но она не могла преодолеть это, полагаясь на него.

В течение нескольких минут он просто стоял и дышал. Одну за другой он перечислял ощущения по всему телу. Левая рука болела. Грудь горела. Легкий ветерок намекал на подкрадывающееся присутствие дождя. Но затем он встряхнулся; он не будет тратить время, не сейчас, когда (Вторая Когорта), казалось, катится к завершению.

Он просто хотел бы лучше представлять, каким будет это завершение, ведь роль (Культа Спасителя) все еще была слишком расплывчата для его спокойствия.

Однако, прежде всего этого, Рендидли нахмурился и стабилизировал воспоминание. Мерцание и спотыкание постепенно рассеялись, но жжение внутри его тела стало еще хуже. С гримасой Рендидли сел на землю в позу для медитации. Его сознание ушло внутрь, к (Ядру Небытия), намеренному уничтожить себя славным вращением.

Определенно, это не та проблема, что разрешится сама собой.

Пульс значимости вокруг (Ядра Небытия) оставался невероятно сильным и чистым; при всей боли этого процесса, он определенно улучшал качество (Небытия), текущего через тело Рэндидли. Это, в сочетании с дополнительной значимостью, которую он поглотил от (Чумового Всадника), означало, что Рендидли почувствовал трепет предвкушения в следующий раз, когда он пустил в ход всю силу своей (Бури Небытия) и создал призрачный наконечник копья с помощью своей (Синекдохи). Он, возможно, не улучшит эффективность, но сила будет в совершенно другом мире. Он растопчет меньшие образы, ломая их через колено.

Однако чем дольше он оставался с так перегревающимся (Ядром Небытия), тем больше Рендидли понимал, что проблема не была результатом неконтролируемой скорости. При более внимательном рассмотрении нестабильность исходила от зарождающегося семени его (Второй Власти), все еще конденсирующегося после появления (Ужасного Гомункула).

Или, вернее, это было его лучшее предположение; он не мог толком разглядеть то, что, по его мнению, было (Второй Властью). Но крошка какой-то новой формы попала в (Ядро Небытия) и постепенно превратила его в постоянно сбоящую руину.

Рендидли приближал свое сознание все ближе и ближе, вглядываясь в свое (Ядро Небытия) более внимательно, чем когда-либо в прошлом. Понимание его собственного тела росло во время осмотра. Процесс очищения (Небытия), который (Ядро) всегда выполняло, происходил благодаря бесконечно малой дыре, прямо посередине (Ядра Небытия). Не буквальной дыре, а метафорической. Это была дверь, которая открывалась только тогда, когда (Ядро) находилось в полном, великолепном вращении. Почти оптическая иллюзия, созданная постоянным вращением. Но все же отверстие, через которое текла вся его энергия. Когда (Небытие) протягивалось через эту дыру, (Ядро Небытия) вращалось. Чем больше энергии текло по этой реке, тем быстрее было вращение.

Прямо сейчас поток энергии выталкивался через дыру. Однако (Ядро Небытия) дергалось. Когда Рендидли изучил процесс, он увидел малейший кусочек чего-то твердого, торчащий из дыры. Он нахмурился, протягивая руку, чтобы выяснить, не является ли это частью его (Второй Власти), но было нелегко обратиться к буквальному в метафорическом.

Что бы это ни было, объект пытался протиснуться сквозь дыру, которой на самом деле не существовало, как дестабилизируя (Ядро Небытия) легкой дрожью, так и заставляя его вращаться быстрее, чтобы справиться со всей энергией, текущей через него. Растерянность и смятение охватили его. Совершенно очевидно, что проблемный кусочек находился по ту сторону отверстия для очищения.

Откуда, черт возьми, оно тянулось?

Он приблизился. Поскольку он был всего лишь сознанием в своем (Пространстве Души), проблема постепенно увеличивалась перед ним. Блестящий, острый кончик чего-то торчал из края его вихревого (Ядра Небытия). Огромные потоки (Небытия) метались взад и вперед, вся установка гудела вместе с ним. Он стал дрейфующей частицей, пробивающейся против потока энергии.

Рендидли поплыл вперед, без труда проходя сквозь потоки (Небытия). По сравнению с (Весом), который он заработал, поднимаясь на свою текущую высоту, энергия здесь имела мало значения. Прямо у края он заколебался; это самокопание становилось почти слишком запутанным, чтобы он мог понять, опасно ли то, что он собирался попробовать. Но он протянул руку и коснулся мешающего куска субстанции.

Прямо перед тем, как он смог коснуться проблемы, его рука встретила сопротивление. Он прижался к краю своего (Ядра Небытия), вызвав очередной приступ ужасных дрожаний во время вращения. Одно лишь прикосновение было достаточно, чтобы вся иллюзия рассеялась. Внезапно это был просто клубок смысла и истории, стянутый в тугой кулак в его груди, буйствующий. Потребовалось несколько секунд покачиваний, прежде чем образ восстановился.

Его глаза полыхнули, когда он взглянул на эту отвратительную проблему.

Ладно, это на самом деле не дверь. Но для меня одного лишь вида двери достаточно, чтобы открыть и пройти .

Взмахом запястья Рендидли извлек свой (Паспорт Алхимика). Он осторожно надавил им вперед, проверяя наличие настоящей двери. К своему удивлению, он легко нашел проход. Однако барьер лежал поперек прохода; он на самом деле не существовал.

(Отступница Мойра) мрачно усмехнулась. Эмоциональное море Рендидли забурлило и закружилось, поддерживая его. С пылающими глазами он направил всю свою (Силу Воли) на препятствие и просто толкнул. Он ожидал, что препятствие окажет сопротивление, но оно лишь поколебалось на мгновение, прежде чем его (Часть Судьбы) запела, и дыра открылась, настоящая и истинная, перед ним. Весь его (Класс) замурлыкал, довольный развитием событий. В глубине его сознания (Отступница Мойра) расхохоталась.

Рендидли прошел через проем, чтобы исследовать проблему со своим (Ядром Небытия). Он обнаружил море значимости, настолько огромное и глубокое, что оно угрожало разорвать его сознание и оставить его бездумным.

(Иггдрасиль) двинулся первым, яростным отрицанием, шелестом тысячи изумрудных листьев. Золотые корни выползли из его тела, скользя в его (Ядро Небытия), а затем обвиваясь вокруг него защитно. Затем послышался ужасный визг (Мертворожденного Феникса), который увидел в проеме самого (Ядра Небытия) и начал жадно поглощать всю эту значимость в этом странном месте, чтобы снять давление. Наконец, прибыл (Ужасный Гомункул), располагаясь на теле Рендидли защитно.

Он почувствовал, как изменился, и выпрямился; он больше не был существом, которому могли угрожать такие опасности. Его глаза пылали в странном море значимости. А вокруг его тела сконденсировался (Плащ Абсолютной Ночи), который сдерживал все.

Дрожь пробежала по морю. Рендидли только что сориентировался и заметил несколько странных плавающих осколков камня, когда стремительно взлетел вверх, увлекая за собой свое (Ядро Небытия) и свои образы. Тот факт, что проем тянулся за ним, был здорово, потому что он понятия не имел, сможет ли он найти путь обратно в глубины этого странного места иначе. Значимость расступилась неохотно, но совместные усилия его трех образов оберегали его во время подъема. Давление быстро уменьшилось, когда он переместился в более мелкие области, но, промчавшись сквозь мрак, он заметил странные нити связей. Полупрозрачные вены расходились повсюду, маленькие узоры проявлялись на их тонких формах.

Он продолжал подниматься слишком быстро, чтобы хорошо рассмотреть, но Рендидли узнал две вещи: существовали сотни, даже тысячи различных структур вен, и большинство быстро деградировали, когда две соприкасались друг с другом. Они казались ядовитыми друг для друга. Единственный способ, которым они сосуществовали, был, когда один узор становился подчиненным другому.

Затем Рендидли прорвался сквозь поверхность моря. Внезапное отсутствие давления вызвало покалывание на его коже. Его глаза расширились, когда он огляделся.

Что, черт возьми?

Над морем значимости стояли статуи из различных материалов. Некоторые были из мрамора, некоторые вырезаны из дерева, некоторые казались плотью, из которой сочилась кровь. Чем больше Рендидли смотрел, тем больше он смущался. Некоторые были размытыми в его зрении, ужасный, вызывающий головную боль вихрь, от которого его зрение (Последствий) сходило с ума. Он поспешно отступил своим сознанием, несколько раз моргнув.

Некоторые казались совершенно чуждыми, формами идей или инсектоидными суперсолдатами, созданными на ином плане существования, отличном от (Нексуса). Другие напоминали лавкрафтовские ужасы, зрение Рендидли темнело, если он смотрел слишком долго. Когда он отводил взгляд от них, они задерживались в его глазах на несколько секунд, как после слишком долгого взгляда на свет. Еще хуже были повторяющиеся статуи, все пульсирующие одними и теми же уродливыми узорами. На самом деле, теперь, когда он огляделся, более половины статуй на самом деле были частью групп статуй.

Только когда он тщательно сфокусировался на статуе прямо перед ним, он смог вспомнить, зачем он сюда пришел. Несмотря на защиту всех его образов, Рендидли начал потеть от того, что он увидел. Потому что фигура казалась такой знакомой.

Что, черт возьми, это-

Его мысли резко оборвались, поскольку несколько вещей стали очевидны одновременно. Во-первых, он действительно заметил статую перед собой. Фигура в объемном плаще чистой тьмы. Фигура сидела на обычном деревянном табурете. Единственными видимыми деталями были нижняя часть лица, выразительный рот, намекающий на улыбку. Затем рука из маслянистого кристалла с двумя пальцами, зажавшими бледную иглу. Статуя, казалось, шила человеческое лицо.

Сердце Рендидли затрепетало. Между ним и статуей протянулась одна из тех полупрозрачных вен. Он почувствовал странный резонанс; он и эта статуя гудели в том же сложном ритме. И как только он увидел первую вену, он увидел несколько других, касающихся его самого, погружающихся в его образы и (Ядра Небытия).

внешнее влияние. Это почти платоновы идеалы? Или истории .

Разум Рендидли закружился.

Они обладают как (Эфиром), так и (Небытием), но в инертной, аккуратной форме. А количество значимости здесь Черт. Те кусочки, плавающие там, где я вошел в это место, в глубинах моря. Это остатки от-

Второй, все более очевидный факт о его нынешнем существовании сбил эту мысль. Все окружающие статуи, казалось, дрожали и поворачивались в его сторону. Рендидли не видел, чтобы они двигались, как таковые, но каждую секунду он замечал, как различные системы вен проникают в область вокруг него. Впервые за долгое время он почувствовал настоящий страх. Они не могли продвигаться, пока он их рассматривал, но по мере вращения его сознания они, казалось, подкрадывались все ближе и ближе. С давлением этого места он не мог смотреть повсюду одновременно.

Чем дольше он здесь задерживался, тем больше эти вены напоминали пальцы, тянущиеся к его спине. И на этот раз, когда он повернулся, он замер. Статуя, от которой он получил (Плащ Абсолютной Ночи), выпрямилась. Тени оставались на лице, но у него было отчетливое впечатление, что она теперь смотрит на него.

Ее свободная рука сдвинулась так, что указывала на иглу, зажатую в другой руке. Рисунок вен между ними пульсировал, посылая эмоциональное послание ободрения. И надежды.

Ладно, хорошо,

Рендидли задрожал, не зная, на что он наткнулся. Он посмотрел, и, к счастью, его (Ядро Небытия) оставалось в центре его проекции. Он посмотрел на статую перед собой, на эту скромную иглу. В тот короткий момент фокусировки на статуе перед ним он внезапно почувствовал себя полностью окруженным, полупрозрачные вены, вибрирующие на своих собственных частотах, прижимались так близко, что он мог чувствовать их все, жужжащий улей коварного влияния.

Стиснув свои метафорические зубы, Рендидли посмотрел на иглу. Каким-то образом он знал, что просто схватить предмет будет недостаточно.

(Первая Власть) Захват.

Затем он оттащил всего себя обратно через маленькую дыру в своем (Ядре Небытия).

Глава 2209

Если Рендидли думал, что проглотить планету, когда он уже приблизился к своему внутреннему пространственному пределу, было больно, то он не был готов заставить иглу пройти сквозь воображаемое отверстие в его Ядре Бездны и быть поглощенной его телом.

Многие ощущения были схожи: чувство переполнения до предела, давящие боли по всему телу, странное отчаяние от удушья и невозможности что-либо предпринять. Удерживая своим Первым Авторитетом лишь злополучный обломок статуи, он просто заставил свое тело бежать, опережая наступающее влияние всех этих статуй. Вся та же могучая Сила Воли, которую он использовал, чтобы открыть дверь, теперь свернулась в клубок и протащила его через выход.

Он врезался в стену самого себя, когда его Ядро Бездны пожаловалось, что игла не помещается. (Паспорт Алхимика) мог творить чудеса с его сознанием, но его Ядро Бездны заметило, как он пытался пронести контрабанду. Глаза Рендидли вспыхнули. Он ощущал возможности, открывающиеся перед ним. Каким-то образом он знал, что будет

плохо, если отверстие в нем останется таким распухшим и открытым, со всеми этими венами, тянущимися к нему. Ему нужно было быстро решить это.

Его варианты были либо отказаться от иглы из статуи, либо разорвать дыру в своем Ядре Бездны. Очевидно, ни один из них не был приемлем.

Ядро Бездны Рендидли казалось солнцем на грани превращения в сверхновую, вращаясь так быстро, что стало светящимся и огненным. Он решительно посмотрел вниз на свою захваченную добычу.

(Третий Авторитет, Неосязаемое Захоронение). У тебя нет размера.

Его Ядро Бездны кашляло и фырчало, но он немедленно почувствовал, как ноша облегчилась. Он тянул так быстро, как только осмеливался, все протискивалось сквозь воображаемое отверстие в Ядре Бездны, очищаясь в процессе. На этот раз размер подошел, но (Вес) иглы продолжал быть обузой. Его Ядро Бездны застонало от резких требований, предъявляемых к нему. Рендидли сжал губы и просто толкнул.

Ему потребовалось всего полсекунды, чтобы пробиться, но эти мгновения оставили его измученным и нервным. Игла прожгла тлеющий след в его психике. С последним остатком сознания он захлопнул ту странную дверь, которую он создал, когда расширил отверстие в своем Ядре Бездны.

Он оказался на склоне холма в воспоминании с Верхней Сонорой, первые капли дождя падали ему на лицо. Перед ним появились уведомления.

Поздравляем! Вы сконденсировали свой (Второй Авторитет: Полая Игла)!

Предупреждение! Невозможно определить происхождение. Обнаружена чужеродная сущность-

Ошибка, не удается следовать протоколам безопасности-

Вмешательство Пантеона. Пересчет

(Полая Игла) Глубоко значимый инструмент, вторая регалия Изначальной Богини Никс. Владея обоими, пользователь может направлять часть ее чистой силы в повседневную деятельность. Эффект от этого в настоящее время неизвестен. Игла использовалась для того, чтобы сшить Гобелен Неба, а также Три Мойры, которые наблюдали за жизнями и смертями всех смертных. Ниже Вершины никто не может соперничать с особой силой, которой обладает эта игла. С помощью воображения можно создать любое будущее, которое вы пожелаете.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПАНТЕОНА: Вы получили оригинал мощной Регалии! Использование Полой Иглы может иметь долгосрочные последствия. Теоретически, связь между Рендидли Гостхаундом и статуей будет усиливаться с каждой активацией. Невозможно определить, не вернувшись в ту странную область в Ядре Бездны, каковы могут быть последствия этого. Действуйте с осторожностью.

Рендидли выдохнул. Его зрение помутилось, и он позволил себе опуститься на локти. — Ладно, по крайней мере, мое Ядро Бездны больше не собирается взрываться ха-ах

Девик вслепую подбросила надкусанное печенье за голову, когда они достигли гребня хребта и наконец смогли увидеть низменности, раскинувшиеся перед ними. — Что ж, ребята, мы сделали это. Миссия выполнена. Теперь у нас есть целая новая область, которую нужно спасти.

Затем она обернулась и увидела Лованну, которая поймала печенье. Некоторые из других солдат засмеялись и вежливо поаплодировали. Помощница Девик улыбнулась и проглотила остатки завтрака. В Лованне появилась уверенность, которой не было раньше, она утвердилась в ней после их разговора несколько ночей назад. Другая женщина

подмигнула

ей, смахивая крошки со рта. — Скорее,

собираетесь ее спасти, Командир группы Девик.

— Пожалуйста, речь сейчас, это едва ли уместно, — протянула Девик, отпрыгнув в сторону и приземлившись на ближайший валун. Она держала руки, отмахиваясь от похвалы, но, очевидно, они были ошеломляющими. В конце концов, она тяжело вздохнула, когда остальные солдаты собрались вокруг, даже раненые, закатывая глаза и подталкивая друг друга локтями. — И все же люди хотят того, чего хотят! Теперь все мы знаем, что ублюдки Бездны послали нам ад—

Солдаты хмыкнули в знак согласия, часть их бодрости угасла. И Девик ненадолго запнулась, недоумевая, зачем она затронула рану в их сердцах, ведь им пришлось похоронить так много товарищей, с которыми они сражались бок о бок последний месяц. Сделав вдох, она нашла следующую мысль. — И лишь некоторые из нас выжили. Но теперь мы острее, не так ли? Более осознанны. Более решительны. Если они попытаются это снова, если они попытаются выкинуть это дерьмо здесь, вокруг Хоумвелла, мы заставим их заплатить кровью.

Солдаты выпрямились и ударили кулаками себя в грудь. Тем временем мысли Девик витали где-то далеко.

Это не единственный способ быть лидером, но это его часть: просто демонстрировать, что возможно.

Освещая Путь. Если они захотят, эти люди смогут пойти по нему самостоятельно

Без промедления Девик спрыгнула со своего камня. Лованна долго смотрела на нее, но пошла за ней, когда колонна тронулась. Склоны, ведущие к сильно укрепленному стенами городу Хоумвелл, преодолевались легко. Вскоре они достигли места, где находилась граница знаменитой (Печати Жизни) Хоумвелла. Девик вспомнила некоторые утверждения Лованны и слегка забеспокоилась, что будет какая-то реакция, когда она пройдет сквозь края барьера, но другая женщина двигалась без труда. Группой они быстро подошли к открытым воротам.

Аккуратно одетый молодой человек со светло-голубыми волосами разговаривал с двумя охранниками с огромными мускулистыми руками, но выпрямился, когда группа приблизилась. — А, подкрепление с Севера? Вы первые прибыли. Я Полковник Д-а-ах

На середине речи взгляд Полковника упал на Девик, и у него отвисла челюсть. Несколько долгих, неловких секунд его глаза расширялись, и он просто уставился на Девик. Сначала она почувствовала раздражение от того, насколько плохо обучены солдаты вокруг Хоумвелла, но затем она поняла, на какие части ее тела задержался взгляд Полковника.

она закатила глаза от того, насколько непрофессиональны были здешние солдаты.

— Да, Полковник Дах? — сказала Девик с максимально возможной любезностью.

— Ох, э-э, я- ну, я имею в виду, мое имя-

Охранник, стоявший, опираясь на кулаки, пришел на помощь краснеющему Полковнику. — Это Полковник Домон Маттео. Человек ниже среднего по словесным способностям, но обладающий строгой добродетелью и честью на поле боя. Он был неутомим в обороне Хоумвелла. И отвечает за небольшие наступления, чтобы предотвратить более крупный (Ритуал Бездны), который расколет нас, как яйцо. Он приветствует вас в Хоумвелле.

Девик коварно улыбнулась охраннику;

этот

человек ей сразу понравился. И это было самое странное, но аура вокруг него казалась ей смутно знакомой. — А что насчет тебя, солдат? Кто ты мог бы быть?

— Никто, — гордо объявил Хомид. С восхитительным комедийным расчетом времени, другой Хомид выбежал из ворот, сжимая в руках небольшой пирог. Он оживленно обратился к своему товарищу. — Мойш! Они продавали вчерашние старые пироги за ох, простите, Полковник, я не хотел прерывать.

— Нет проблем, — сказал Полковник. К этому времени его румянец подполз по бледной коже, пока не достиг корней его сине-серых волос. Он повернулся и натянуто улыбнулся Девик. — У вас тоже имя есть.

Это не звучало как вопрос.

— Он на самом деле не так уж плох, — извиняющимся тоном сказал Мойш. — Обычно.

Девик махнула рукой. — Что ж, Мойш-никто, позвольте мне спросить вас вот что: что вы за человек? Наверное, не из тех, кто слишком жаден, чтобы поделиться кусочком своего черствого пирога с усталыми путниками, пришедшими укрепить город?

— Если вы свободны, я могу пирог с вами, — слова продолжали вываливаться изо рта Полковника без какого-либо контроля со стороны мозга.

Девик бросила на Мойша долгий взгляд, словно говоря: Ты что, действительно оставишь меня с этим дураком?

Хомид скривился. Но в конце концов, он уступил. А затем уступил снова, чтобы дать ей второй кусок пирога, когда Девик драматично уговаривала его, как ужасно голодна ее помощница Лованна. Лованна закатила глаза, но промолчала о том, куда на самом деле отправится пирог.

Девик подождала, пока они войдут в город, чтобы съесть половину куска Лованны, наслаждаясь добытыми угощениями. И только когда их устроил помощник, она поняла, что этот краснеющий, неуклюжий молодой человек с голубыми волосами не просто будет рядом, но будет ее командиром.

— Ага, — когда они расположились в своей новой комнате, Девик приняла позу, уперев руки в бока. — Похоже, мне действительно придется спасать положение здесь.

Глава 2210

Рендидли целенаправленно зашагал на Юг, (Плащ Полной Ночи) окутывал его тело, чтобы увеличить скорость. Он почувствовал небольшое повышение эффективности поглощения пространства, когда двигался; обладание как (Плащом), так и (Полой Иглой) создавало странный резонанс, о чем свидетельствовало уведомление от Пантеона. Это не затрагивало всего (Ужасного Гомункула), только навык, связанный с Никс. Каждый его шаг разрывал расстояние, так что гора на краю горизонта вдруг оказывалась прямо под его ногой.

Еще один шаг — и он покинул горный хребет, теперь стоя на берегу безмятежного озера. Но в голове Рендидли мысли постоянно крутились; у него было так много новых вопросов, которые нужно было обдумать.

Независимая зона, где обитают иконы значимости? Не то чтобы это было внутри меня, но связано только через значимость. Еще есть влияние Никс на это тело, хотя этот эффект должен быть уменьшится после того, как статуя отдала иглу и позволила мне Завладеть. Фу, плюс эти полупрозрачные вены, тянущиеся ко мне, как только они осознали мое присутствие.

Это впечатление, которое я получил, глядя на (Статую Никс). Она намеренно дала мне возможность получить эту новую Вторую Власть. Но почему? И почему все остальные статуи отреагировали, когда заметили меня? Если каждое (Ядро Небытия) имеет внутри себя связь с тем местом. что ж, я сомневаюсь, что смог бы прорваться без (Паспорта Алхимика). Я вообще не должен был туда попасть .

И большинство людей не были бы настолько глупы, чтобы даже пытаться. Где-то, держу пари, Невеа качает головой .

Почти расстроенный тем, сколько всего нависло над ним, Рендидли остановился и провел рукой по волосам.

У меня даже не было времени разобраться со всеми искажениями, где пересекались венозные системы, или с тем фактом, что исходная позиция, в которую я вошел в эту зону, была окружена разбитыми фрагментами статуи. может быть, разбитыми остатками статуи, которой станет Пайн?

Или статуя, представляющая текущий Нексус .

Он выдохнул и сделал еще один шаг. Горы уступили место лугам и медлительным рекам.

Однако, существовали сети между различными статуями. Если каждая изолированная вселенная становится статуей в этой области значимости, тогда действия (Культа Спасителя) начинают обретать больший смысл. Попытка повлиять на Нексус — это не единичный инцидент, а часть более широкого стремления укрепить их связи с этим местом.

Интересно, какова за это награда?

Однако он быстро отбросил эти мысли. Он просто не знал достаточно, чтобы даже строить гипотезы. Но также и потому, что Рендидли прибыл на край огромной, израненной чаши земли, от которой все еще исходил запах горелой плоти и йода, просачивающийся в небо. Остатки изображений и небольшие вихри значимости возникали и исчезали в этой области. Воздух был тяжелым от запаха крови.

Рендидли сжал обе руки, осматривая искореженную землю. Грязь была спрессована, расплавлена и также разорвана. Здесь вождь (Орды Небытия) сразился с Фатией Церулеан и победил.

Когда взгляд Рендидли блуждал, он обнаружил куски гниющей плоти, оставшиеся на разрушенной земле. Ветер слегка касался запаха смерти, висящего над местностью, но не мог сдвинуть его. И в этом ужасном месте Рендидли увидел завораживающий танец органических паттернов значимости, развивающихся и мутирующих с заметной скоростью. Подобно потустороннему излучению, испускаемому (Мертворожденным Фениксом), насилие той битвы останется на земле, проникая глубже в географию и влияя на ее окружение в будущем.

Кости бессознательного (Ритуала Небытия) были высечены в почве. Теперь ему просто нужно было время, чтобы затвердеть и вырасти.

Значимость этого места стала раной в истории (Эфирных Земель), из которой Рендидли мог видеть, как просачиваются жизненная сила и смысл. Форма стала менее важной, поскольку Небытие торжествовало над Эфиром. Он прищурился, изучая потоки в небе; в самом прямом смысле, Эфир и Небытие сражались за душу Нексуса, вероятно, за душу, которая разовьется внутри Пайна.

Все это время (Культ Спасителя) ждет на заднем плане, готовый выхватить приз.

Рендидли прикусил губу и оторвал взгляд от неба. Хотя он хотел задержаться еще немного и изучить значимость, он чувствовал приближение кульминации на Юге. Скоро силы Небытия окружат (Лазурный Город) и заставят сражаться.

Ему нужно было быть там для этой конфронтации. Рендидли шагнул и прорвался сквозь пространство, устремившись за силами Небытия. Однако на протяжении всего его путешествия его разум не прекращал постоянных размышлений.

Потому что он не был до конца уверен, что собирался делать с попыткой захвата (Лазурного Города).

Девик зажгла свечу, щелкнув пальцами с такой силой, что высекла искру. Она наслаждалась легкостью способностей, которые обрела, подняв свой (Уровень Класса) до 41, все часы жестоких тренировок обернулись сладостью после периода ферментации . Она щелкнула запястьем, чтобы рассеять дым, и нахмурилась, глядя на свою помощницу. — Просто выбрось эту чертову штуку. Мне некуда ее деть.

Лованна держала массивную доску, покрытую гладкими и блестящими камнями. Она была выполнена в стиле Хомуэлльского искусства, с отполированными формами, расположенными в смутное очертание распускающейся лилии. Цветные камни для выделенного рисунка, окруженные темным сланцем, чтобы подчеркнуть выбранный дизайн. Помощница Девик задумчиво подняла и опустила предмет. — Она довольно тяжелая. Наверное, очень дорогая.

— Я похожа на женщину, которую можно соблазнить подарками? — Девик закатила глаза. — Тем более такими безвкусными?

— Честно? Да. Красивые безделушки имеют огромное влияние на твое поведение; думаешь, я не видела, как ты игралась с этим чокером? — Лованна поставила подарок на стол. Она скрестила руки на груди, пока Девик выдавливала из себя задыхающийся отказ. — Слушай, если все, что он просит, это ужин, чтобы лучше узнать тебя, я не понимаю, почему

— Ужин , — Девик пересекла комнату и выхватила яблоко из миски. Она многозначительно помахала фруктом Лованне. Как метафорическое средство, это казалось очень сильным. — О, ты бедное, милое дитя. Конечно, они называют это ужином , но это что угодно, только не еда! Это собеседование, совмещенное с испытанием, приправленное завышенными ожиданиями! Речь идет о проникновении в уязвимую плоть, ты меня понимаешь? Маленькие отверстия будут широко раскрыты и захвачены. И хуже всего, тебе не кажется, что этот полковник выглядит до оскорбления скучным?

Обе посмотрели на местное произведение искусства. Мягкие синие и зеленые тона были безобидны. Лованна закатила глаза. Девик драматично вздохнула.

— Лучше скучный и заинтересованный, чем совсем незаинтересованный, — Лованна поджала губы.

Девик, вероятно, использовала бы этот укол, чтобы начать новую тираду, если бы не стук в дверь. Обе замерли и подняли головы. Они переглянулись, но ни одна из них не заказывала доставку. Девик и ее отряд закончили свой обычный патруль ранее в тот день, и впереди их ждала долгожданная ночь отдыха. И по городу не звенели тревоги, что означало, что это не атака Небытия.

Девик застыла, маленькие капли холодного пота вдруг выступили у нее на затылке. Ее чокер казался очень теплым на коже.

Почему я так волнуюсь? Может быть, это просто

— Я открою, — сказала Лованна. Но когда женщина двинулась к двери, рука Девик выскользнула и схватила ее за запястье. Лованна посмотрела на нее в замешательстве. — В чем дело?

Поздравляем! Ваш Навык (Методическая Перекалибровка вырос до Уровня 395!

Поздравляем! Ваш Навык (Методическая Перекалибровка вырос до Уровня 396!

Девик облизнула губы. Какая-то часть ее чувствовала, что то, что она собиралась сказать, было неразумным, но другая часть ликовала и танцевала, поддаваясь импульсу. — Давай вылезем через заднее окно в переулок. Быстро, ты первая.

— Ты серьезно — проворчала Лованна, но позволила себя тащить. Когда в дверь раздался еще один стук, две женщины уже выпрыгнули в тенистый переулок между их и другими военными жилищами.

Девик подавила смешок и на цыпочках прошла по переулку, пока они не достигли главной улицы Хомуэлла. Хотя было поздно, (Черепахи) продолжали бродить по округе, болтая о мирских пустяках. Очень целенаправленно ведя себя так, будто город не находится в осаде. Только среди них эта странная паника начала утихать.

— Ты действительно ненавидишь искусство, — пожаловалась Лованна. — Но знаешь

Угнетающий образ опустился на их плечи. Волосы на загривке Девик немедленно встали дыбом, и она резко развернулась. (Черепахи), которые были в этом районе, немедленно замолчали, затем поспешно удалились, опустив головы. Лованна попыталась последовать за ними, но Девик едва заметно покачала головой.

Ее инстинкты не подвели; этот ужасный призрак пришел за ними.

Поздравляем! Ваш Навык (Методическая Перекалибровка вырос до Уровня 401!

Фигура шла по переулку, шаги отдавались эхом. Прищурившись, Девик вытащила сигнальную ракету и свернула верхнюю часть с достаточной силой, чтобы зажечь ее. Однако, когда она бросила предмет в воздух, чтобы привлечь внимание городских властей, фигура нанесла удар, который уничтожил яркий свет сигнальной ракеты. Хмурое выражение появилось на ее лице, но она без колебаний вытащила еще одну сигнальную ракету. Конец брошенной палки искрил еще секунду, прежде чем второй удар уничтожил ее.

Ее сердце начало колотиться. Девик стиснула зубы и вытащила третью сигнальную ракету. Рядом с ней глаза Лованны расширились. — он пришел за мной, не так ли?

— Зачем кому-то — Девик оборвала свои слова, одновременно осознав, что то, что она собиралась сказать, прозвучит жестоко, и что вся причина их знакомства с Лованной заключалась в том, что таинственная женщина, связанная с (Королем Небытия Голодный Глаз), передала ее ей, рассказав какую-то смутную историю о побеге от преследования. Лицо Девик исказилось, пытаясь оценить фигуру, целенаправленно идущую к ним.

Когда черты фигуры проявились, Девик с удивлением заметила, что этот человек казался скорее изможденным, чем чем-либо еще. Он подошел, рассеянно потирая костяшки пальцев. — Отдайте мне (Арбитра Небытия), и все быстро закончится. Я не желаю вам обеим зла.

Глаза Девик расширились от удивления. — Я вас знаю. Вас зовут Элум, верно? Вы друг (Короля Небытия Голодный Глаз).

На секунду фигура, которую Девик мельком видела на ферме (Короля Небытия), дрогнула. Однако затем его взгляд стал тяжелым. — мы знакомы. Но я бы не стал называть нас чем-то большим. Теперь не — Элум снова нанес удар, разбив сигнальную ракету, которую Девик только что зажгла, вдребезги, всего в нескольких сантиметрах от ее руки. Она моргнула, сдерживая слезы от сотрясающего удара, который пришелся ей в лицо. С налитыми кровью глазами Элум оскалил зубы. — пытайтесь сделать это снова. Я здесь не для игр. Она пойдет со мной, будь вы живы или просто в виде раздавленного трупа передо мной.

Глава 2211

Челюсть Девик болела от напряжения, пока она стояла лицом к лицу с Элхьюмом и его кулаками. Все её инстинкты кричали, чтобы она бежала, но даже это казалось невозможным, когда его образ сжимался на другой стороне улицы. Все остальные были отпугнуты его образом и оставили двух женщин одних в каком-то углу Хомуэлла, города, запертого на месяц. Инцидент, вероятно, будет доложен, но насколько сильную команду реагирования они пришлют для такого незначительного беспорядка? И этот мужчина

Он действительно может убить меня , — Девик сделала судорожный вдох сквозь зубы. Её сердцебиение начало учащаться. Всё её тело пульсировало вместе с ним, спящие инстинкты оживали. Только ошейник на шее казался твёрдым, утяжеляющим её перед лицом этой угрозы.

Девик почувствовала, как что-то странное начало пробуждаться в Классе, который она получила от соратников Повелителя Пустоты Голодный Глаз.

Её хмурое выражение быстро рассеялось, и по её лицу медленно расплылась совершенно глупая улыбка. Ладони покалывало, и Девик озарила очень странная мысль.

Поэтому Повелитель Пустоты Голодный Глаз делает это? Чтобы чувствовать себя таким живым, вот так?

Элхьюм сделал ещё несколько шагов вперёд, и Девик автоматически встала перед своей скованной спутницей, приняв боевую стойку. Элхьюм протяжно выдохнул через нос. От него исходило нетерпение. Если ты не отойдёшь, я ударю. И как ты можешь защитить её, она же враг!

Наконец, повторяющееся именование Лованны Арбитром Пустоты проникло в сознание Девик, даже сквозь туман адреналиновой мании. Она коротко взглянула через плечо, пытаясь представить эту спокойную и исполнительную женщину в качестве жестокого противника, как её описывали многочисленные слухи в Эфирландии. Как жестокую руку, указывающую на города и выпускающую свирепых собак Пустоты для грабежа. Лованна встретила её взгляд встревоженными глазами. Её руки были крепко сжаты перед собой. Она казалась такой скованной и хрупкой, бледной и уязвимой.

В конце концов, Девик выпрямилась и без всяких сожалений вернулась к своей антагонистической позе напротив Элхьюма. Потому что, когда она встретила взгляд другой женщины, она увидела беспомощность. Ту беспомощность, которая напомнила Девик о её собственной жизни, прежде чем она встретила Повелителя Пустоты Голодный Глаз.

Я защищаю её, потому что она друг, — объявила Девик. — Независимо от того, кем она могла быть, важно то, кто она

сейчас.

Неважно, какой у неё сомнительный вкус в искусстве

Элхьюм прищурился и ударил кулаком о кулак, пресекая попытку Девик разрядить обстановку. Его удушающий образ вырвался из его тела и чуть не заставил Девик отшатнуться назад.

Тебе не нужно это делать , — умоляла Лованна Элхьюма через плечо Девик.

Мне действительно нужно , — на лице Элхьюма снова появилось напряжённое выражение. Девик почти видела, как чистая сила образа перекачивается через его руки и раздувает его мышцы, пока он не загудел от достаточной энергии, чтобы бросить кулак и обрушить здание. — У тебя есть то, что мне очень-очень нужно, чтобы спасти мою семью, Арбитр Пустоты. Если ты не согласишься работать со мной, я должен полагаться на грубые инструменты, чтобы принудить тебя .

Я не знаю, что они тебе сказали, — быстро ответила Лованна, — но твой сын

является

Нексусом. То, что ты ищешь, представляет для него угрозу! Он растёт сам по себе, пока мы говорим, впитывая жизни всех людей внутри себя. Действия и рост, войны и преобразования все эти маленькие шаги составляют его путь. Для него достичь зрелости и стабилизировать Нексус это событие, достойное празднования .

Элхьюм зарычал. Ты считаешь, что исчезновение моего сына достойно празднования?

Исчезновение — это неправильный способ думать о переходе. В конце концов, был ли он когда-либо в сознании, как мы, несовершенные существа Эфира или Пустоты? Пайн может стать тканью, поддерживающей всех нас, — умоляла Лованна. Девик оставалась неподвижной, гадая, о чём именно говорили эти двое. — Ты ведь это пережил, не так ли? Его великолепное, но постоянное расходование энергии — именно поэтому Шалла почти вымерли в широкой вселенной. Они горят ярко, но недолго. То, что он становится вселенной, — это способ для его силы и личности оставаться постоянной силой добра. Вот как Шалла могут любить .

Ты хочешь, чтобы мой сын был построен вокруг тебя, как дом. Ты будешь лежать на нём, как будто он был

мебелью.

Глаза Элхьюма горели. — Мёртвая вещь, объект для твоего использования в своё удовольствие. Весь его другой потенциал уничтожен, загнан в тупик постоянной

необходимостью.

Нет, я не позволю этого .

Ты дурак. Лучше, чтобы он наполнился всеми нами, чем разбить его оболочку и вырезать из него куски, чтобы сохранить , — Лованна покачала головой. — А как только Ядро Вселенной опустеет

Достаточно. Я не позволю тебе больше тянуть время . Его тлеющие угольки, которые он когда-то видел, теперь были устремлены на Девик. Мышцы его предплечья напряглись, когда его хватка усилилась. Он собирался убить её. — Приготовь свою душу .

Поздравляем! Ваш Навык (Маниакальная Перекалибровка вырос до Уровня 415!

Поздравляем! Ваш Навык (Психоз Отщепенца вырос до Уровня 370!

Девик почувствовала, как убийственное намерение в глазах Элхьюма поразило её тело и объяло её всю пламенем. Она горела, дрожа между волнением и страхом, мышцы её ног гудели, как гитарные струны. Как и в день финала Хобфути, её осознание сузилось. Светящаяся река огня хлынула в её грудь, наполняя её обильной энергией. Всё, что ей нужно было сделать, это использовать её.

Чтобы каким-то образом взять крупицу себя и выжить против истинной силы, существа, которое уважает даже Повелителя Пустоты Голодный Глаз.

Она вспыхнула своим быстро затвердевающим образом, представляя Иглозубого Зайца, но в долю секунды, которая потребовалась, чтобы он сконденсировался вокруг её тела, всё её сознание содрогнулось, и кулак, казалось, поглотил всё пространство перед ней. Она не могла пошевелиться, её тело не слушалось. Это был враг, обладающий по-настоящему подавляющим телом.

Девик не успевала. Удар пришёлся почти одновременно с её осознанием, с едва слышным звуком ломающегося под атакой её образа. Она не могла отвести взгляд от приближающегося кулака, его грохочущего разочарования и отчаяния.

Неужели я вот так просто умру? — подумала Девик.

Удар пришёй по ней

Её мир взорвался грохотом и волнами коричневой энергии. Она почувствовала, как раздробились её ключица и грудная клетка, хотя и не превратились в кашу, как она ожидала. Девик кувыркалась и рухнула на землю, задыхаясь и отплёвываясь. Крови было больше, чем ей казалось? Её приземление показалось довольно липким.

С расплывчатым зрением Девик обнаружила себя лежащей на животе в густой луже грязи. Сделав несколько морганий, она поднялась. Вся её передняя часть была покрыта грязью. Теперь, когда она была на её теле, она пахла тяжёлым, металлическим привкусом крови.

Кто ты? — прорычал Элхьюм, привлекая внимание Девик. — Ты подчиняешься высшему командованию Черепашьей Линии?

Между Девик и Элхьюмом стояла массивная фигура, покрытая короткой коричневой шерстью. Грязь пульсировала и пузырилась вокруг её ног, её образ оказывал глубокое влияние на окружающую среду. Девик не могла видеть лицо фигуры, но слышала улыбку в её тоне. Если ты хочешь держать свой образ достаточно под контролем, чтобы стражи этого города тебя не заметили, ты не сможешь пройти через мою Освящённую Землю .

Ты — прошипел Элхьюм это слово, но не стал продолжать дискуссию. Он взорвался движением, разрушая землю под ногами.

Пушистая фигура жестикулировала. Пять столбов грязи вырвались из земли, один из них поглотил пищащую Лованну. Столбы достигали около двух метров в высоту и дрожали. Девик собиралась направить свою агрессию на этого странного незваного гостя, но затем Элхьюм снова появился во всплеске неостановимой силы, прорываясь сквозь столб, где стояла Лованна.

Столб рухнул от одного прикосновения, но Арбитр Пустоты исчезла. Новый столб вырос рядом с пушистой фигурой. Она улыбнулась Элхьюму. Повторяю. Воспользуйся этой возможностью, чтобы сбежать. В противном случае ты будешь здесь заперт .

Ты ничего не знаешь . Лицо Элхьюма стало странно пустым. И хотя эмоции больше не оживляли его скованные черты, они продолжали пульсировать и набухать под его кожей, в пределах его мышц. Если я использую всю свою мощь хотя бы на секунду, вы все будете

Сила расцвела вокруг тела пушистой женщины. Там, где и она, и Элхьюм сдерживали свои образы, она высвободила свою способность. Естественная волна животворящей энергии вырвалась гейзером и распространила своё влияние. Из неё Девик могла чувствовать глубокую кровь и плоть поглощённых тел в земле, но также и чистую силу жизни, которой они станут. Образ этой женщины был образом роста и медленных переходов в прекрасном цикле.

Почти сразу же по Хомуэллу зазвучали тревожные сигналы.

О, ты хитрая сучка! — расхохоталась Девик.

В течение нескольких драгоценных секунд глаза Элхьюма вытаращились; он предполагал, что у него вся власть. Вероятно, даже лучше, чем могли определить ограниченные чувства Девик, новый незваный гость был намного, намного слабее Элхьюма. Очевидно, значительно мощнее Девик, но ничуть не достаточно, чтобы на самом деле защитить Лованну. Поэтому он не считал её реальной угрозой.

Вот только ей не нужна была сила, достаточная, чтобы остановить его. Достаточно было просто быть сильной и чужой, чтобы привлечь внимание того, кто мог бы.

Внезапно вся свирепая уверенность Элхьюма вернулась. Его образ вырвался из тела, ударив ничего не подозревавшую Девик по лицу и обрушившись на грязную и многослойную ауру жизни, которую выпустила пушистая женщина. Он сделал шаг вперёд, громоподобная ярость сотрясала его конечности. Всё, что ему оставалось, это нанести удар, и они все сломаются и умрут

Однако он прошипел проклятие; уже мощные личности сосредоточились на конфронтации и стремительно неслись по небу над Хомуэллом к их позиции.

Я никогда этого не забуду , — прошипел Элхьюм, его глаза были прикованы к пушистой женщине. Он топнул ногой и исчез, несколько соседних домов частично обрушились на улицу.

Как только он исчез, пушистая женщина повалилась на бок. Всё ещё ошеломлённая Девик неуверенно побрела в её сторону, но Лованна двинулась гораздо быстрее, подошла к ней и опустилась на колени рядом. Мисс, ваша рука о Боже, что с вами происходит?!

После стона женщина отплюнулась. Всё не так плохо, как кажется; я быстро заживу. Блокирование той первой атаки отняло больше, чем я хочу признать. Мне пришлось блефовать, поэтому я заменила часть своей повреждённой плоти грязью. Хех. Я рада, что это выглядело убедительно

Когда Девик добралась до женщины, она отшатнулась с возгласом; почти вся левая сторона торса пушистой женщины превратилась в грязь и осыпалась. Вскоре открылась огромная, кровоточащая рана из разорванной плоти, которая тянулась от середины туловища до впадины плеча.

Кто вы? — прошептала Девик. Над ними несколько самых могущественных воинов Хомуэлла готовились к приземлению. В нескольких кварталах были слышны крики и марш солдат.

Женщина подняла подбородок, гордость наполняла её выражение. Рыцарь Призрачной Гончей, докладывает о готовности к службе, куда бы он ни позвал .

Глава 2212

Шарлотта Уик пережила несколько тяжелых месяцев, которые привели ее к этой точке, когда она поддерживала себя сотворенной живой жижей и блефовала в противостоянии с Элхумом.

Это произошло после самого подавленного и опустошенного периода ее существования, но это не сделало ситуацию легче.

Лишь неохотно Призрачный Пес признал ее просьбу стать его Рыцарем и тут же бросил ее на растерзание, в данном случае — безумному ДиОрто Ванту. Который, из-за отчаянного включения Шарлоттой кровавого образа Хелен в ее (Первобытную Силу), увидел, как ее образ деградировал в поток кровавой силы в финальном матче Турнира в Эспире, и понял, что она не выживет в таком состоянии.

И лучшей стратегией Ванта для помощи ей в обретении новой опоры для образа казались пытки и издевательства.

Что еще больше злило Шарлотту, так это то, что это

сработало.

Вне поля зрения Призрачного Пса и с талантливой Аланой Донал в качестве спарринг-партнера, она работала не покладая рук, возвращая себе значимость.

Кровавая сила Хелен просочилась в ту же образную почву, на которой погибла ее (Первобытная Сила), когда она не смогла найти форму для ее удержания. В течение нескольких дней ее физические тренировки стали вялыми; она думала, что напрасно разрушила все свои накопления. Она едва слышала постоянную череду оскорблений Ванта, так глубоко она погрузилась в свое уныние.