Легенда о Рендидли Гостхаунде

Рендидли вернулся к своему (Ядру Небытия). Постоянное накопление Влияния с планет Альфа-Космоса довело его до более чем шестидесяти тысяч. Он подсчитал, что к концу своей помощи Клодетт он преодолеет отметку в сто тысяч и его (Ядро Небытия) эволюционирует. Теперь, когда у него были два разных метода (Ядра Небытия), он мог обучиться и совершить скачок.

Но пока все это значение лишь продолжало углублять узорчатые основы его ядра. Крошечный серый Пузырь Небытия закрепил вращение Ядра, позволяя Рендидли свободнее использовать свое Небытие. Как всегда, его способность создавать плотное Небытие неуклонно росла. Его хвост дернулся, возбужденный желанием вернуться к работе.

Как только он выпустил достаточное количество Небытия, Рендидли начал экспериментировать. Для Рендидли было просто нереально вручную прикрепить Ритуал Небытия к каждому человеку на Экспире. Даже его (Верность Восходящих Мойр) была бы на пределе от такого проекта. Но Рендидли не нужно было этого делать: ему просто нужна была правильная молитва.

Небытие не было Эфиром в своем исполнении.

Поздравляем! Ваш Навык (Левая Рука Оракула Небытия вырос до Уровня 360!

Поздравляем! Ваш Навык (Правая Рука Эрудита Небытия вырос до Уровня 300!

После его тренировки по поглощению планет в Альфа-Космос, Рендидли был по крайней мере уверен в своей способности создавать конструкции из Небытия. Напевая себе под нос, Рендидли несколько раз начинал и останавливался в течение следующего часа, ища пригодный метод. Его Навыки неуклонно вели его руку, пока он не начал создавать узор, который не казался ошибочным. Он вращал большие петли Небытия наружу, откручивая их и заправляя в следующую петлю в длинной цепи. Петли будут действовать как крюки, которые могли бы захватить нежелательные эфирные конструкции и удалить их.

Конечно, это только в теории Рендидли скривился. Чем больше он работал, тем больше проблем встречал. Но он просто пробивался вперед, повторяя действия, когда у него не было внезапных озарений, чтобы помочь ему. Рендидли создавал все больше и больше петель, его руки и хвост сливались в движении, пока у него не появилась нить из этих многочисленных петель. Он ненадолго задумался, как их следует расположить, затем пожал плечами. Прямо сейчас, усилие было единственным, чего ему не недоставало. Лучше попытаться и потерпеть неудачу, чем быть слишком покорным и никогда не двигаться вперед.

Хрупкая улыбка Хелен мелькнула перед мысленным взором Рэндидли. Но вместо того, чтобы отвернуться или вздрогнуть, как он обычно делал, на этот раз Рендидли просто наблюдал за ее дрожащей губой в течение нескольких долгих минут и чувствовал, как его сердце неуклонно разбивается. Кусочки расколотого органа отпадали в глубинах его бурлящих внутренностей. Только после того, как окружение начало гудеть от его исходящих эмоций, он заставил себя отвернуться.

Вот почему влияние Нексуса должно быть устранено .

Глаза Рендидли были напряжены, когда он сплел эти эмоции в своего рода шипящую нить и скрутил ее вместе с нитью Небытия. Значимость и эмоции начали резонировать.

Потому что пока Нексус продолжает доминировать те, кто находится на вершине Нексуса, будут относиться к жизни как к ничтожеству. Они будут продолжать приносить разрушение тем мирам, которым не повезло попасть на их орбиту

Поздравляем! Ваш Навык (Грандиозная Перспектива (р) вырос до Уровня 41!

Поздравляем! Ваш Навык (Правая Рука Эрудита Небытия вырос до Уровня 309!

Поздравляем! Ваш Навык (Грандиозная Перспектива (р) вырос до Уровня 70!

Он снова и снова создавал и разрушал грандиозные узоры Небытия, ища особый рецепт, который позволил бы осуществить сложный магический трюк, заставив всю Экспиру исчезнуть, по-настоящему, прямо из-под носа Нексуса. Независимо от того, насколько уставало его тело или разум, он постоянно доводил свой Ритуал Небытия до все более инновационных форм.

Эмоциональный огонь тлел под его сердцем. Желудочки качали и сокращались в плавном ритме, полностью игнорируя свое расположение между пылающими углями. Это состояние означало частые, заторможенные моменты для Рэндидли, но также означало, что неудача была самой далекой вещью от его мыслей. Любое усилие было лучше, чем слишком долго останавливаться и вглядываться в его воспоминания о Хелен.

Его (Ловец Снов Долгой Ночи) пульсировал при этой мысли, но Рендидли проигнорировал его. Он продолжал работать. Его хвост плавно чертил символы Небытия в воздухе и связывал их в аккуратные петли.

Мне нужно быть осторожным — подумал Рендидли с привкусом горечи. Если я буду слишком усердствовать, Невеа будет меня ругать за то, что я измотал себя Хах

После еще дюжины неудач Рендидли вытащил себя из погружения в Небытие и позволил различным узорам распасться и рассеяться. Вскоре он парил в шахте, где к нему присоединился электризованный ДиОрто Вант.

Рендидли несколько секунд смотрел на демона-барана, наблюдая за затуманенным взглядом его глаз. По его телу проходила низкоуровневая, постоянная вибрация, которая слегка отталкивала. Вант насильно выдержал электромагнитное излучение до четвертого уровня, потому что Рендидли вскользь упомянул, что именно так далеко Хелен смогла зайти с первой попытки. Но, конечно, характеристики Хелен, вероятно, были на пятьдесят-сто пунктов выше; к этому моменту Вант просто истязал себя. Рендидли цокнул языком, а затем прервал связь между Вантом и (Иерархией Бремя). Его улыбка была маленькой, но искренней, когда он наблюдал, как демон-баран поддается приступу кашля, теперь, когда его мышцы стали подвижными. Бывший новобранец колотил себя по груди, пытаясь прийти в себя от ослабевающих спазмов в мышцах. Я не один . — Рендидли встряхнулся. — Ты знал ее не так долго, как я но она, вероятно, была первой, кто подтолкнул тебя стать лучше, не так ли? В этом отношении у нас есть кое-что общее . Без нее — Рендидли сжал губы. — Нам нужно быть собственными Надзирателями .

Его руки дрожали. Но Рендидли обратился внутрь себя и создал мост к Теллусу. Пришло время поговорить с Ислиндой, матерью Хелен.

Глава 1741

Рендидли спустился на Теллус, и его встретил легкий дождь. Серое небо простиралось, насколько хватало глаз. Он глубоко вздохнул и поднял взгляд, надеясь, что мелкие капли смогут хоть ненадолго остудить непримиримую печь эмоций, что заточила его сердце.

Его эмоции действительно начали меняться. Но Рендидли не был уверен, хорошо это или плохо — такое серое настроение.

Прежде чем последовать по следу значимости, ведущему к матери Хелен, Рендидли сел на невысокие холмы к югу от Хастама и наблюдал, как дети играют в грязи. Его память о времени, проведенном на Теллусе, была все еще невероятно острой; география оставалась такой же, как он ее помнил. Костяк этого места не изменился. Основная заселенная часть Теллуса выглядела как толстая буква С , выписанная холмами и равнинами, причем нижняя часть тянулась и расширялась больше, чем верхняя.

Центральный Домен, бывший последним бастионом против упырей во время предыдущего пребывания Рэндидли, располагался в самой толстой и крупной нижней части этой С . К концу той Второй Катастрофы только Хастам оставался в безопасности от марширующих сил Упырей.

Кроме того, этот конкретный холм был свидетелем событий огромной личной важности. Именно здесь, на этом склоне над рекой Халлат, он впервые открыл для себя гибкость и мощь (Гравировки).

Он создал грандиозный узор, который истощил силы марионеточных Упырей, атаковавших город. И все же Рендидли обрел это вдохновение лишь после того, как увидел, как десятки его товарищей-копейщиков пали под смертоносным блицем Второй Катастрофы. Грязь, пот и кровь смешались в густую жижу под их ногами. Они втоптали эту жестокую смесь в неровное поле боя. А теперь

Ребенок взвизгнул, когда одному из ее товарищей удалось забрызгать ей лицо брошенным комком грязи. Жертва зачерпнула две мстительные пригоршни боеприпасов и бросилась на своих хихикающих обидчиков. Ниже по склону, на более ровном участке земли, старик обучал десять подростков основным копейным формам. Когда один из учеников ошибался, старик шлепал их бамбуковой палкой по икрам и резко отчитывал.

У подножия холма вдоль Халлата была проложена дорога, ведущая к пристани/рынку примерно в километре к востоку от места Рэндидли. Несмотря на дождь, ветер иногда доносил обрывки смеха с рынка. Звук распространялся хорошо, потому что все деревья на этой стороне реки были вырублены. Их отсутствие делало знакомый вид странным для глаз Рэндидли.

Поэтому он обернулся и посмотрел вверх по склону. То место на вершине холма, где он с горечью похоронил своих товарищей-копейщиков, теперь было окружено внушительной каменной стеной и заполнено аккуратными рядами надгробий. Сейчас там располагалось очень респектабельное кладбище. Рендидли наблюдал, как несколько молодых копейщиков преклонили колени перед входом и отдали дань уважения жертвам своих предшественников.

Он не мог не задаться вопросом, насколько трудно было бы быть похороненным в том месте теперь.

Наслаждаясь прохладным покалыванием дождевых капель на коже, Рендидли повернулся и снова посмотрел на берега реки Халлат. Его другие чувства распространились на окружающую сельскую местность. Без леденящего душу давления Катастрофы Теллус развивался. Хастам разросся вдвое по сравнению с первоначальным размером и обзавелся тремя новыми жилыми районами вокруг массивной крепости, которую помнил Рэндидли. Яркие кисти (Копейного Стиля) развевались на стенах. Помимо этого, Рендидли ощущал дюжину новых поселений по окружающим равнинам, поскольку жители Теллуса отвоевывали свои земли.

Еще более странным, чем рост, было то, насколько по-другому ощущался воздух. Рендидли слегка приоткрыл рот и пошевелил языком из стороны в сторону. Частично разница заключалась в присутствии его Эфира, проникающего на новую планету в Альфа-Космосе, но дух Теллуса был не таким, каким он его помнил. Гордость все еще присутствовала; на то, чтобы ее поколебать, вероятно, уйдут сотни лет. Но именно доброта по-настоящему захватила его и заставила сесть на этом холме.

Доброта — это не то слово, которое Рендидли использовал бы для описания любого из своих предыдущих путешествий на эту планету.

Теллус, который Рендидли посещал дважды, был миром, балансирующим на грани истощения ресурсов. Каждому приходилось бороться и доказывать, что он заслуживает доступа к энергии, чтобы продвигать великое дело вида. Без достаточно сильного образа, чтобы продемонстрировать свою ценность, копейщики и (Стили) были попраны и использованы как удобрение для других.

Этот новый мир гораздо мягче. Хех, что бы ты подумал, Шал, если бы увидел это? Ты видел это? Что создали твои усилия

Рендидли вздохнул, его сердце перевернулось в груди. Он чувствовал, как серость облаков проникает в него. — Это же хорошо, верно? Иметь стабильную среду для роста. Иметь мир, который требует, чтобы меньше людей умирало. Так почему же Я не хочу, чтобы все остальные прошли через ту же травму, что и я. Но это было бы неплохо, полагаю, увидеть, что другие все еще несут те же шрамы Ты помнишь Хлопушку, Хелен? Ты помнишь А, как звали моего другого помощника-копейщика В целом мы не очень-то хорошо закончили, верно?

Дождь начал усиливаться, морось превратилась в ливень. Дети бросили свои пригоршни грязи и побежали домой, их раны растворялись и стекали с тел по мере их бегства. Обучающиеся копейщики не могли позволить себе прекратить тренировку на полпути, и шлепки бамбука по плоти участились.

И все же взгляд Рендидли вернулся к преклонившим колени людям перед внушительным кладбищем, заменившим неглубокие могилы, которые он вырыл. Некоторые из них встали и побежали обратно в Хастам в поисках убежища, но большинство остались. Их поза была не позой понимания, но определенно позой уважения.

Рендидли поднял руку и прижал ладонь к груди. Его кожа была прохладной и влажной; одежда промокла насквозь. Теперь я возвращаюсь, чувствуя горечь. Горечь, потому что я потерпел неудачу и стал причиной смерти Хелен. А тем временем эти люди могут просто

— они могут испытывать незамутненную радость. И это хорошо, — произнес Рендидли вслух. Его слова утонули в шуме дождя, яростно работающего в грязи, создавая еще больше грязи, но произнесение их помогло ему заглушить горечь в сердце. Он встал и покачнулся, чувствуя, как прохладный ветер с реки обдувает его тело. По мере усиления шторма дождь косо хлестал по его лицу. Рендидли поднял голову и выдохнул.

Даже несмотря на то, что буря обрушивала столько осадков, сколько могла, сильное чувство радости, исходившее из Хастама, не рассеивалось. Теперь это был мирный город, как бы странно это ни казалось ему и призракам, которых он носил из своего времени на Теллусе. Сейчас его воспоминания о борьбе за свою жизнь против упырей поблекли. Он чувствовал, что некоторые из отдаленных аванпостов хранили образы могущественных копейщиков, которые, вероятно, жили и сражались в той войне но здесь, во внутренней части Центрального Домена, могло расти что-то мягкое и нежное.

Рендидли достал свой (Ключ Философа) и позволил латунному наконечнику понюхать воздух. Дождь шелестел травой и брызгал в растущие вокруг него лужи. Он быстро нашел несколько нитей значимости, которые позволили ему найти свою цель. Он вставил ключ в воздух и повернул; он был рад, что покинул это место, скрыв детали дождем, потому что тот факт, что он мог стоять в месте, которое имело такой вес в его сердце, и не узнавать его, не помогал его неустойчивому эмоциональному состоянию. Рендидли вышел из портала на каменистую горную тропу. Он поднял взгляд к небу, которое не извергало на него воду, но облака все еще были низкими и серыми. Вода капала с его промокшей одежды на землю. Между скалистым рельефом и облаками выл сильный ветер. Рендидли повернулся, быстро осмотрел окрестности, затем продолжил путь вверх по горной тропе.

Внизу находился форт, расположенный на хребте, откуда открывался беспрепятственный вид на окружающие горы и долину, ведущую в Центральный Домен. Очевидно, мать Хелен последовала за первопроходцами на восток, обустроив небольшую усадьбу на пересеченной границе между Центральным и Восточным Доменами.

Извилистая тропа подошла к краю лесной полосы и повернула вдоль окружности горы. Рендидли шел по этой тропе некоторое время, пока не добрался до небольших деревянных ворот. Какая-то серая домашняя птица оторвалась от клевания семян с земли, но лишь на мгновение. Вскоре полдюжины птиц потеряли интерес и продолжили свои задумчивые клевки.

За небольшим птичьим вольером находились курятник, сарай и три дома. Рендидли почесал шею, а затем хлопнул себя по щекам.

Будь своим собственным Надзирателем. Это твоя ответственность. Ты должен сообщить новости.

Конечно, пощечины заставили Рендидли вспомнить, что он провел последние пятнадцать минут, сидя под дождем. Не то чтобы его (Необычный Метаболизм) позволил ему простудиться, но, глядя на свою промокшую одежду, он поморщился. Он начал выжимать рукава изо всех сил.

Конечно, трудно выглядеть официальным, будучи насквозь мокрым. Но зачем я вообще пытаюсь выглядеть официальным? Рендидли все еще стоял там в оцепенении и выжимал воду из своей одежды, когда дверь одного из зданий распахнулась. Ислинда вышла из дверного проема, корзина стояла у нее на бедре.

Их взгляды тут же встретились. Невысокая, сосредоточенная женщина, вырастившая Хелен, передала дочери свои темные волосы и легкие нахмуривания. Одно из таких нахмуриваний исказило ее лицо. Рендидли почувствовал, как дрожит в этот долгий момент зрительного контакта, беспокоясь, что ему придется сказать, чтобы объяснить. Но через несколько секунд то, как углубились морщинки вокруг глаз Ислинды, показало, что она знала. Каким-то образом она знала, почему он здесь.

Это было одновременно как нож в живот и облегчение.

— Что ж, похоже, ты шел прямо сквозь бурю, чтобы добраться сюда, — Ислинда переложила корзину на другое бедро. Ее губы беспокойно двигались по лицу, словно она не знала, что сказать. Затем она выдохнула, словно заметив, что делает, и раздосадованная собой. — Можешь зайти. Похоже нам нужно поговорить.

Наблюдать за ее движениями было больнее, чем Рендидли ожидал. Внезапно все грубоватые привычки, которые он видел у Хелен, предстали перед ним в своем первоначальном виде. Рендидли облизнул губы и открыл ворота, не в силах удержаться от вопроса: — Как ты узнала ?

— Эта девушка скорее бы умерла, чем привела тебя домой знакомиться с матерью, — Ислинда махнула рукой и повернулась обратно в дом. — А раз уж ты здесь

Вопреки себе, Рендидли фыркнул и последовал за ней. Он все еще был довольно влажным, но, по крайней мере, уже не капал.

Внутри дом был на удивление старомодным. Хотя Невея, несомненно, приняла сознательное решение остепениться, спутница Рендидли по (Душевному Узы) и в подметки не годилась решительной уютности этого дома. В прихожей висели расшитые вручную Кисти, одна из которых когда-то принадлежала Шалу и первоначальному (Стилю) Рэндидли. Он не мог удержаться и потянулся, потерев ткань.

Вдоль коридора висели несколько строгих портретов в красиво вырезанных деревянных рамах. Молодая Хелен хмурилась с одного крошечного портрета, и это разбило сердце Рэндидли. Ее волосы были заплетены в тугую косу по всей голове, так, чтобы они не мешали тренировкам.

Мать Хелен заметила его задержавшийся взгляд. — Не вини меня за это. Она сама хотела такую прическу.

Я знаю , — печально подумал Рэндидли. Даже тогда она была целеустремленной.

Ислинда оставила свою корзину на кухонном столе и провела Рендидли в столовую. Она занялась плитой и вскоре принесла Рендидли чашку чая. Чашки были маленькими и сделаны из нефрита. Пар поднимался с поверхности теплой жидкости, пока оба смотрели вниз и приводили в порядок свои мысли.

Рендидли чувствовал себя очень холодным и влажным.

— Она умерла в бою? — спросила наконец Ислинда. Рендидли даже не пришлось думать, прежде чем он серьезно кивнул. Хотя он и не был свидетелем ее последних мгновений, ее поза ясно показывала, как упорно она сопротивлялась Коменданту Уику.

Но, конечно, Рендидли знал, что не должен сообщать кровавые подробности кончины девушки.

Ислинда сделала глоток чая. — А убийца? Ты с ним разобрался?

Рендидли мгновенно побледнел. Ислинда долго смотрела на него. Он облизнул губы, но она подняла руку, прежде чем он успел ответить. — Честно говоря, я вижу ответ на твоем лице. Настолько сильный, да? Ну что ж. Я не знаю тебя, Рендидли Призрачный Пес. Несмотря на то, как долго Хелен упрямо держалась рядом с тобой, она отказывалась много о тебе говорить. Но я верю, что отлично разбираюсь в людях. И глядя на тебя сейчас — Ислинда замолчала и склонила голову набок. — каким бы жалким ни было твое нынешнее состояние, ты ведь не забудешь, кто причинил вред моей дочери, верно?

— Нет, — прорычал Рэндидли. — Конечно, нет. Она человек, который убил ее, сделал это, чтобы преподать мне урок. До последнего вздоха Хелен защищала меня. Вот почему я так сожале-

— Позволь мне остановить тебя еще раз, — Ислинда поморщилась и покачала головой. Затем она прерывисто выдохнула. — Если ты закончишь это предложение, я заплачу. И я не думаю, что мы настолько близки для этого, независимо от того, кем ты был для моей дочери. Так что пока

Переход Ислинды даже не понадобился, потому что стук в парадную дверь прервал ее слова. Стучавший тоже не стал дожидаться ответа и прямо толкнул дверь. Два человека вошли в прихожую, а затем прошли по коридору на кухню. Молодой женский голос весело приблизился: — Иса! Мы вернулись немного раньше. Знаешь, монстры в Восточном Домене О! У нас гость?

Молодая женщина резко остановилась, войдя в комнату. Мужчина позади нее наткнулся ей в спину. Рендидли смутно узнал молодую женщину, но именно мужчина привлек его внимание. Рендидли нахмурился и попытался вспомнить имя из своего первоначального визита на Теллус. — Это Роджер нет ты Бертрам, да?

Высокий, мускулистый мужчина моргнул, глядя на него. Затем его бородатое лицо расплылось в широкой ухмылке. — Рендидли Призрачный Пес? Из (Стиля Копья-Призрака)? Ну, ну. Давно мы не виделись, не так ли?

Глава 1742

Встреча с Бертрамом, словно сидение на берегах Халлата, мгновенно вернула Рендидли в его ранние дни на Теллусе. Но его натянутая ностальгия отошла на второй план, когда оба, по приглашению Ислинды, сели за стол.

Женщина оказалась Икаас, кузиной Хелен. И Рендидли был удивлён, узнав, что они женаты и у них трое детей. Старшему было семь. Рендидли искоса взглянул на невозмутимую Ислинду, а затем снова на этих двоих. Причина, по которой мать Хелен жила здесь, в этой усадьбе на окраине Центрального Домена, заключалась в том, что Бертрам был назначен Верховным Восточным Искателем, что означало, что он отвечал за экспансию.

Не то чтобы Рендидли был особенно близок с Бертрамом раньше, но Рендидли всё же почувствовал небольшую вспышку удовольствия, узнав, что этот бывший знакомый процветает.

После коротких представлений оба слушали, как Рендидли с трудом выдавливал новости, которые раздирали ему душу. Почему-то произнесение этих слов вслух было намного хуже, чем его разговор с Ислиндой, когда она сразу поняла цель его визита. Слова разрывали нежную плоть его пищевода, выходя наружу, оставляя Рендидли опустошённым: Хелен была мертва.

Хелен мертва.

Рендидли приложил значительную (Силу Воли), чтобы не допустить появления её искорёженного и сломанного трупа в своём сознании. Чёрт возьми, — Бертрам откинулся на стуле, заставив деревянную мебель под ним скрипнуть. Рядом с ним Икаас всхлипывала, закрыв лицо руками. Тишина в комнате стала тяжёлой и серой, собственное горе Рендидли заражало окружение его словами. Ислинда продолжала смотреть на свой чай. К этому моменту жидкость остыла.

Бертрам снова нарушил мучительное молчание, положив предплечья на стол. Его карие глаза посмотрели на Рэндидли, затем на Ислинду, а потом снова на Рэндидли. Мне так жаль вашей утраты. Она ведь была вашей копьеносной спутницей, верно? И вашим другом тоже.

Мы были близки. Но она не была моей дочерью. Рендидли издал сдавленный звук. Находиться здесь было даже хуже, чем он представлял. Мало того, что ему приходилось справляться с пустотой внутри, оставленной Хелен, так теперь он ещё и остро ощущал подобные раны у других.

Но мать Хелен была права в одном: услышать от кого-то Я соболезную вашей утрате было гораздо труднее, чем ожидалось. Он крепко зажмурился, не позволяя себе заплакать здесь.

Чёрт, — снова сказал Бертрам. Он покачал головой. Всхлипывания Икаас неуклонно перерастали в рыдания. Он сжал плечо жены, а затем резко встал. Его взгляд вернулся к Рэндидли. Что ж, давайте не будем просто сидеть здесь. Рэндидли, не хочешь поспарринговать? Это лучший способ справиться с горем, который я знаю. А? Конечно — Рендидли несколько раз моргнул, удивлённый внезапной просьбой. Затем он последовал за дородным мужчиной из дома во двор. Бертрам провёл Рендидли мимо двух других соломенных коттеджей к скалистому уступу на краю горы. Ветер плясал у их ног, маня подойти к краю отвесной скалы. Не боясь рухнуть вниз, Рендидли поддался этому импульсу.

Вид был захватывающим. Свет пробивался сквозь плотные серые облака, скопившиеся над горными вершинами, и отбрасывал тени на долину внизу. Даже он не мог не выдохнуть, стоя на краю, где земля обрывалась, словно её вычерпала рука бога. Природная архитектура, созданная движением тектонических плит, действительно была неповторима.

Здесь нам нужно будет немного сдерживаться во время спарринга, — легкомысленно сказал Бертрам, наклонившись и коснувшись носков ног. Он указал на гору. — Иначе весь уступ разлетится вдребезги и сползёт в долину внизу. Мадам Иса не будет довольна. Рендидли кивнул и начал разминать плечи. Ему действительно нужно было отвлечься от того, как, должно быть, справляется с этим Ислинда. Однако процесс разминки оказался не таким простым, как он думал. Его горе и сосредоточенность на оттачивании своих образов означали, что его тело казалось ему почти чужим, когда он расслаблял мышцы. Рендидли достал тренировочное копьё из своего межпространственного кольца и неуверенно схватился за древко своей металлической левой рукой. Место, где он сжал бицепс, всё ещё слабо шипело, так как сломанные линии (Гравировки) больше не могли сдерживать энергию, которую он накачивал через металлическую конечность. Рендидли поморщился и начал быстро корректировать (Гравировку) вдоль руки, чтобы хотя бы вернуть некоторую чувствительность в пальцы. Бертрам не давил на него, довольствуясь тщательной разминкой собственного тела.

Вскоре у него была хотя бы искажённая, но работающая рука. Рендидли пошевелил своими металлическими пальцами, а затем схватил тренировочное копьё, стараясь не зацепиться за неровные края разъеденного металла на древке. Он начал выполнять несколько базовых форм боя копьём, чтобы оценить своё текущее состояние. Конечно, Рендидли не прекращал тренировать своё тело; он регулярно использовал свой (Осколок Судьбы), чтобы расширять собственные пределы.

Последний бой, который у меня был Рендидли произнёс это в пустоту своей грудной клетки, чувствуя, как слова отскакивают от его костей. Копьё казалось таким невероятно лёгким. был против Велио Данна? Это кажется, было так давно

Однако укрепление тела не было тем же самым, что тренировка с копьём. Он провёл кончиком оружия по воздуху, наблюдая, как вокруг его оружия закручиваются небольшие вихри ветра и земли. Увиденное заставило губы Рендидли скривиться от неудовлетворения.

Частично это мои высокие (Характеристики) и сосредоточенность на (Навыках) и образах, но просто сосредоточиться на копье Рендидли прикусил губу. Даже сквозь дымку горя, настойчивые подталкивания Шала к поиску совершенства в освоении копья вспыхнули с новой силой. Давно это было, не так ли? Готов? — спросил Бертрам. Затем он заставил себя улыбнуться. — Обстоятельства трудные, но мы не можем зацикливаться. К тому же это наш третий поединок, верно? Можем считать его решающим матчем, чтобы определить лучшего копейщика.

В сердце Рендидли не было ни тени соревновательности, когда он смотрел на крепкое тело Бертрама. Его противник принял высокую и гордую боевую стойку, ожидая, что он сделает то же самое. Сердце Рендидли было мрачным и серым, как облака над головой, но он всё же принял стойку, соответствующую его противнику.

Двое так стояли неподвижно довольно долго, словно пытаясь обмануть друг друга, заставив забыть о своём существовании чистым терпением. Но затем Бертрам топнул ногой и бросился вперёд. Мрачная (Интуиция) Рендидли мгновенно просканировала его противника и оценила его (Характеристики). Затем он понизил свою собственную физическую мощь, чтобы соответствовать Бертраму.

Правая рука Рендидли сжалась на древке тренировочного копья. Даже сейчас эти привычные для Теллуса вещи казались знакомыми. Его сердце билось размеренно, успокаивающий приток крови ощущался по всему телу.

Шагни вперёд и сражайся,

сказал себе Рэндидли. И он так и сделал.

Копьё Рендидли взметнулось вверх, чтобы отбить атаку Бертрама. Но крупный мужчина двигался с удивительной грацией, отводя своё оружие в сторону, а затем превращая свой удар в размашистый выпад. Рендидли ловко отступил назад, а затем снова шагнул вперёд после того, как удар просвистел мимо его живота.

Бертрам развернул приклад своего копья, чтобы ударить Рендидли в висок. Мужчина подавлял свои (Навыки), но мерцающий образ горы циркулировал в каждом его движении. Рендидли тоже внимательно изучил его образ; это был надёжный и основательный человек.

Он не мог не быть несколько впечатлён улучшением Бертрама по сравнению с его воспоминаниями. За время, прошедшее с их последней схватки, он явно отточил свой образ до невероятной степени. Такую степень ясности в образе, который он подсознательно проявлял, Рендидли видел только у Эгианта и Шала на Теллусе.

Но к несчастью для этого основательного человека, горизонты Рендидли не ограничивались одним лишь Теллусом.

Правая рука Рендидли дёрнулась, и он поднял наконечник своего оружия вверх, разрезая воздух. Вихри природной энергии усилили удар, когда их оружие столкнулось. Рендидли чувствовал себя таким, таким лёгким без силы своего тела, толкающей его атаки вперёд. Он чувствовал, будто скользит по воздуху, двигаясь. Бертрам крякнул и отступил на шаг от удара между оружием. Его рот искривился в улыбке, когда он создал дистанцию. Хех, как и ожидалось. Ты стал лучше.

И всё же, когда это было важно, этого было недостаточно, Рендидли вздохнул. Он опустил тренировочное копьё и шагнул вперёд, чтобы продолжить свои атаки. Если уж он собирался это сделать, то был полон решимости размяться в процессе.

Поздравляем! Ваш (Навык) (Острота) вырос до Уровня 324!

Поздравляем! Ваш (Навык) (Рябь Аменонухоко вырос до Уровня 369!

Когда он атаковал, его сердцебиение начало отклоняться от ровного ритма. Он подавлял использование (Навыков) и использовал лишь ограниченные движения своего тела, но каждый шаг ускорял его сердце. Вопреки себе, странное тепло начало циркулировать по венам Рэндидли. Он выставил своё оружие вперёд, и Бертрам отбил удар. Когда Бертрам опустил стойку и нанёс мощный удар, Рендидли взмахнул копьём и рассеял силу противника.

Его копьё скользило по воздуху, как и сам Рэндидли. Однако хрупкие материалы тренировочного копья начали гудеть от почти идеальных разрезов.

Размахивая оружием, Рендидли почувствовал, как (Острота) снова подсознательно активируется, и безжалостно подавил её. И всё же, даже без (Навыка), он чувствовал, как свирепость его атак возрастает с каждым движением. Его удар скользнул к слабым местам Бертрама, когда мужчину отбросило назад по каменному уступу. Два оружия снова столкнулись.

кланг!

Поздравляем! Ваш (Навык) (Острота) вырос до Уровня 325!

Рендидли медленно перегревался; его глаза сузились, и он отдался злобному порыву наброситься. Даже горе неуклонно вытеснялось из своего укоренившегося положения вокруг его сердца этим жаром. Выражение лица Бертрама становилось всё более серьёзным, когда он поднимал копьё и оборонялся от атак Рэндидли. Хотя Рендидли и подавлял свои (Характеристики), он не мог или не хотел скрывать свирепость, которая росла в его мышцах. Рендидли двинулся вперёд, его копьё стремилось вонзиться в тело Бертрама. Ха-а! — Бертрам топнул ногой, больше не подавляя свой образ. Вместо этого, перед Рендидли возвысилась гора. От вершины до основания, массивный каменный монумент был идеально воспроизведён. Такова была истинная сила человека, который стал Верховным Восточным Искателем. Как бы Рендидли ни смотрел на этого противника, он не мог обнаружить никакой слабости; любые атаки безвредно стучали бы о каменное сооружение.

Однако жар, текущий по телу Рэндидли, нельзя было отрицать. Если не было слабости, он просто использовал бы своё поющее копьё и проложил (Путь). Рендидли стиснул зубы и атаковал с новой силой. Ограничения оставались в силе: он не использовал свои собственные образы или полные (Характеристики). Но наконечник его копья всё быстрее и быстрее разрезал воздух. Его руки горели, когда он держал оружие.

Поздравляем! Ваш (Навык) (Острота) вырос до Уровня 326!

Поздравляем! Ваш (Навык) (Острота) вырос до Уровня 331!

Вскоре шквал атак Рендидли начал оттеснять Бертрама, даже когда тот использовал свой образ. Воображаемый камень крошился и трескался под натиском. Очень быстро мужчина начал напрямую использовать свои (Навыки), чтобы не отставать. Но Рендидли всё равно скользил вперёд, являя собой воплощение вихря клинков. Чего ему не хватало в образах, Рендидли компенсировал боевым опытом против одних из самых смертоносных врагов в Нексусе. А когда и этого было недостаточно, он использовал агрессивность и дерзость, чтобы силой подавить Бертрама.

Гул копья был не просто резонансом с природным миром, но и эмоциями Рэндидли. У него не было другого способа справиться с ними, поэтому он направил их в своё копьё. Его тело двигалось бездумно, отклоняясь от его обычного стиля; он полностью игнорировал свои волны природной энергии.

Атаки Рендидли использовали жужжащие эмоции, чтобы прорваться сквозь природные энергии и нанести удар.

Рендидли чувствовал себя освобождённым этим изгнанием, но также и немного обезумевшим. Его кровь жаждала насилия. Всё сузилось до стука его сердца и врага перед ним. Рендидли бросался вперёд и бил, вращался и резал, колол и наступал.

И затем, когда он наносил удары, одна мысль сумела проскользнуть сквозь жар и достичь его.

Этот стиль боя это отчаянное насилие это Хелен. Вот как она спарринговала против меня, даже когда не могла напрямую сражаться ни с моими (Навыками), ни с образами Это её интенсивность. Боже, как я по ней скучаю.

Вместо того чтобы погасить поглощающий его адский огонь, это осознание лишь заставило решимость Рендидли взлететь на ещё большие высоты. И теперь, когда он определил источник, всё больше и больше аспектов (Глубин Ужаса) начали проявляться в его движениях. Вот только в версии Рендидли он был тем зверем, что таился на дне моря крови.

Его левый глаз стремительно потемнел до чёрного, когда тайно проявился (Мёртворождённый Феникс). Бледный свет закручивался и втягивался в тёмную бездну в центре.

Синхронность обнаружена!

Глава 1743

После того, как их спарринг наконец закончился, двое мужчин сидели на скале, свесив ноги. Ветер играл с их лодыжками. Несколько долгих минут они молча смотрели на уходящую вдаль красоту гор, насыщаясь потрясающим видом перед собой. Даже когда ночь опустилась на землю, пейзаж оставался великолепным.

Глядя на окружающие горы, Бертрам все еще помнил, как впервые увидел своего учителя, тренирующегося под горой. Тот казался самым сильным человеком в мире.

Бертрам неловко поерзал.

И все же, вот я сижу здесь, превзойдя своего учителя и в копье, и в образе. А по сравнению с этим человеком.

Небольшой порез на предплечье Бертрама, который в итоге положил конец их спаррингу, болел намного сильнее, чем должен был. Он понял, что Рендидли Гончий скорбит о своей погибшей копьеносице, как только увидел своего бывшего соперника, даже не зная подробностей. Он специально предложил спарринг. Но свирепость его противника все еще наполняла его страхом.

И завистью. Прямо сейчас, когда он изо всех сил пытается вернуться в Восточный Домен, он хотел бы обладать таким же потенциалом.

Он украдкой взглянул вбок. Во время восстановления Теллуса Бертрам встретил слишком много похожих людей, цепляющихся за свои шрамы, не зная, как позволить этим эмоциональным ранам зажить. И, очевидно, спарринг не решит проблему. Но пока это хотя бы даст выход эмоциям Гончего.

Но, вспоминая опустошенный левый глаз Гончего, Бертрам содрогнулся. В середине спарринга та жестокость, которую он высвободил, изменилась. У Бертрама не было иного выбора, кроме как начать активировать свой собственный образ, чтобы противостоять ей.

Твой прогресс пристыжает меня. Поистине, не случайно ты так быстро прогрессировал во время турнира .

Бертрам посмотрел на мрачное небо. Облака заслонили солнце, но было ясно, что наступила ночь. Они спарринговали полтора часа. Вернее, Гончий безжалостно вымещал свою злость на отчаявшемся теле Бертрама в течение полутора часов. Теперь пришло время возвращаться.

Сначала Бертрам прочистил горло и осторожно высказал свои мысли: — У стены. твое владение копьем. поистине, возвышенно. Ты обладаешь огромным талантом в этом отношении; большим, чем кто-либо другой, кого я когда-либо видел. Если бы ты основал Стиль здесь, на Теллусе, многие стекались бы к твоему Тасселю, чтобы получить шанс учиться у тебя.

Гончий только хмыкнул, продолжая взглядом очерчивать покатые линии скалы. В темнеющей ночи его глаза казались почти светящимися.

Бертрам облизнул губы и попытался быть немного более прямым. Он и Икаас только что вернулись из Хастама; он был вынужден выслушивать упреки от своего начальства в течение трех дней, которые были не впечатлены достижениями Бертрама. Ему отчаянно нужны были несколько практичных копейщиков, чтобы помочь очистить Теллус от монстров. — Ты. возможно, ты мог бы заполучить очень талантливых подчиненных. И я уверен, что наличие копьеносцев

— Я не собираюсь

заменять

Хелен, — прошипел Гончий, поворачиваясь и одаривая Бертрама злобным взглядом. И, глядя в этот глаз, Бертрам на мгновение почувствовал, будто его вырвали из стабильного места и вселенной и поместили в грохочущую альтернативную реальность. Каждая поверхность, к которой он прикасался, вибрировала на чрезвычайно высокой частоте. И чем дольше он касался этого странного резонанса, тем больше он начинал заражать его.

Гончий фыркнул, развеяв все эти вибрации; после этого Бертрам просто почувствовал холод. Мгновенно все его мысли о собственных проблемах исчезли. Он в ужасе посмотрел на Рендидли Гончего. Он был потрясен тем, что спарринг потряс его настолько, что он стал таким безрассудным. — О О нет, мне очень жаль. Я не хотел предлагать

— Я знаю, — проворчал Гончий и встал. Эхо этого напряженного гула прокатилось наружу, прежде чем постепенно рассеяться. — В противном случае. ну.

Темноволосый молодой человек отвернулся, не потрудившись объяснить этот внезапный конец предложения. Вместо этого он грубо бросил через плечо: — Мне нужно пойти и уладить еще несколько дел. Похороны будут послезавтра. Я приду, чтобы забрать вас всех на церемонию, если вы хотите прийти.

Не дожидаясь ответа, Гончий достал ключ и открыл портал. Затем он исчез, оставив Бертрама одного с горячим приливом стыда, ползущим по его щекам. Рана на его предплечье продолжала болеть. Он опустился и потер пальцами покрытый струпьями порез.

Этот человек. он изменился .

Бертрам заставил себя встать. Затем он пошел обратно по тропинке к усадьбе.

Причина, по которой он стал сильнее меня. это та же причина, по которой я мог отвлечься от причины его горя.

Следующие два дня пролетели быстро. Бертрам продолжал испытывать смутное чувство вины, которое, как он полагал, напоминало скорбь, несмотря на то, что у него не было сильного впечатления о Хелен. Ислинда продолжала выполнять свою обычную работу по дому, но делала это молча; музыка ее жизни была заглушена этой новостью.

Она двигалась скорее как силуэт, чем как человек в собственном доме. Ее фигура была каким-то образом опустошена смертью Хелен.

Тем временем Икаас металась между ними с встревоженным выражением лица. Икаас сильно повзрослела с тех пор, как Бертрам женился на ней, но она все еще была хрупкой личностью. Он мог практически видеть, как ее беспокойство подрывает ее психическое здоровье. Что еще хуже, ее забота о других двоих мешала ей справиться со своей собственной скорбью.

Приемы пищи, которые они разделяли, были холодными и тревожными. Бертраму было невероятно некомфортно, даже несмотря на то, что Ислинда отказывалась говорить о проблеме, а Икаас не осмеливалась поднять ее сама.

Но затем наступило обещанное время, и Рендидли Гончий вернулся. По сравнению со слегка запавшим в глазах человеком, который присутствовал в начале его первого визита, или свирепым бойцом, который проявил себя во время их спарринга, эту версию Рендидли было труднее понять. Его изумрудные глаза были полны горя, но казалось, что эти эмоции наконец перестали разъедать его.

Он был одет в черный костюм и имел мрачное выражение лица, стоя рядом со странным порталом, который он создал. Гончий кивнул Бертраму и Икаас, затем предложил руку Ислинде.

Женщина тут же нахмурилась, глядя на предложенную руку. — Я что, выгляжу настолько старой, что мне нужна твоя помощь?

— Тетушка, — прошептала Икаас. Но Гончий даже не вздрогнул от резкого тона Ислинды. Он продолжал держать руку вытянутой, глядя на мать Хелен.

Выражение лица Ислинды ухудшилось от продолжающегося упрямства Гончего, и Бертрам подумал о том, чтобы заговорить. Возможно, он уже сделал бы это, если бы раньше не сунул ногу себе в рот в своем предыдущем разговоре с этим человеком. Икаас переводила взгляд с бычьих выражений на их лицах, его мягкого и ее кислого.

Но, к удивлению Бертрама, Ислинда сдалась первой. Она покачала головой, даже когда продевала руку в руку Гончего. — Знаешь, самое важное, чему может научиться мужчина в своей жизни, — это как принять женское нет .

— Может быть, в другой день, — сказал Гончий. Его голос был хриплым и тихим, когда он вел Ислинду вперед через портал. — Но сегодня не день для одиноких прогулок.

Когда они перешагнули через потрескивающий порог, первое, что заметил Бертрам, был холод. На земле не было снега, но ветер пронизывал его кожу и заставлял Икаас прижаться к его боку. Они стояли в суровой пустыне, обнаженные перед стихией. Солнце еще было на приличном расстоянии над горизонтом, но его свет не давал тепла, только освещение.

Гончий спокойно шел вперед, ведя Ислинду вниз по склону скалистого холма к небольшой тропинке. Тропинка немного петляла вниз, прежде чем превратиться в овраг. Вход был достаточно широким, чтобы полдюжины человек могли идти в ряд одновременно, но что действительно поразило Бертрама, так это то, сколько людей стояло небольшими группами на скалистой тропинке и тихо переговаривалось. Все были одеты в темную одежду, но небрежно держали оружие в руках.

Когда они увидели Гончего, люди поклонились и отошли в сторону. Тела прижимались к каменным стенам и позволяли этим двум фигурам двигаться вперед. Бертрам и Икаас последовали за ними, очень сознавая взгляды этих вооруженных людей. От глубины впереди поднимался холодный воздух.

Чем дальше они шли по тропинке, тем глубже она уходила в землю; вскоре стены узкого каньона поднялись высоко над ними. Тень внутри тропы окрасила камни в цвет ушибов и самую болезненную бледность кожи. Но что заставляло Бертрама нервничать, так это силуэты, которые выглядывали из-за края стен каньона с гребня наверху.

И тот факт, что люди вставали на место позади них, создавая естественную процессию, пока Гончий вел их вперед. Стены отступили, предоставив им больше места для маневра, пока они не обошли извилистый поворот в скальном образовании и не нашли естественную пещеру внизу этого оврага. Тонкая полоска неба выглядывала между краями каменных стен, но они спустились достаточно глубоко, чтобы это место казалось пещерой.

Очень холодная пещера, подходящая для хранения мяса, чтобы оно не испортилось ,

Бертрам вздрогнул.

Местность была неровной, а многоярусной, как естественный Колизей. То ли под воздействием природных сил, то ли благодаря человеческому замыслу, плоские каменные плиты окружали центральную зону. Здесь уже было почти сотня человек, примостившихся на некоторых из верхних ярусов. Красные и оранжевые камни в этой самой глубокой точке

То место, куда они пришли, было окрашено в лиловые и синие тона тенями. Когда Гончая Духов повел Ислинду под руку в эту затененную область, ожидающие выпрямились. Они тоже подняли свое оружие.

Бертрам оглядел местность. Чем больше он видел, тем больше сомневался в собственных чувствах. В дальней части, в самой глубокой тени стен каньона, присел огромный сапфировый дракон. Рядом с ним стояли два гуманоида: женщина с копьем и мужчина с ручным метательным оружием. С другой стороны от второго гуманоида стояла лошадь.

Слева от поляны стояли плотными рядами несколько военных. От одного взгляда на них Бертрам занервничал. Они стояли смирно, руки за спиной. Их взгляды были прикованы к центральной части естественной поляны, где копье стояло, прислоненное к закрытому деревянному гробу.

Пока Бертрам осматривался, женщина в черном шелковом платье вышла вперед и перехватила Гончую Духов.

— Хочешь что-нибудь сказать перед тем, как мы начнем? Ах, ты, должно быть, мать Хелен. Я Татьяна.

Женщина Татьяна протянула руку Ислинде. Ислинда поджала губы и посмотрела на Рандидли, затем обратно на женщину. Она протянула руку и взяла руку женщины.

— Можешь звать меня Леди Иса. И отвечая на твой вопрос, он определенно будет говорить.

Наконец, мрачное выражение на лице Гончей Духов сменилось обеспокоенным, когда он взглянул на Ислинду. Но мать Хелен только ухмыльнулась ему.

— Что, ты ждешь, что я это сделаю? Ты хочешь, чтобы я опозорилась там? Моя дочь сбежала из моего дома десять лет назад, чтобы гоняться за тобой; возьми на себя ответственность.

Глаза Гончей Духов стали кремневыми, но он все же кивнул. Затем он расправил плечи и пошел вперед, чтобы встать рядом с гробом. Толпа затихла, когда все больше и больше гуманоидов последовало за Бертрамом и Икаасом вниз.

Татьяна подвела Ислинду к самой низкой каменной плите, а Бертрам потащил Икааса за ней. Они стояли очень близко к Гончей Духов, достаточно близко, чтобы копье могло преодолеть расстояние между ними.

Бертрам наблюдал, как Гончая Духов трет большим пальцем гроб, пока все больше и больше людей входили и толпились вместе. Было несколько разных фракций, которые держались особняком, но все они смотрели на гроб с печальными глазами.

Неужели все эти люди — задумался Бертрам. Действительно знали Хелен?

Глава 1744

Влияние +31!

Рендидли крепко зажмурил глаза, пытаясь подавить нервозность. Прохладный воздух пещеры был единственной причиной, по которой он мог сохранять спокойствие. Но даже сквозь облегчение, которое приносил воздух, возникло раздражение. Какого чёрта эти уведомления должны портить каждый значимый момент? Рендидли и без того с трудом справлялся с чувством вины. Он мог сохранять ясность ума с тех пор, как сражался с Бертрамом и почувствовал, как глубины ужаса Хелен начинают проникать в его Мёртворождённого Феникса, но постоянная боль от её отсутствия не покинула опустошённое место под его сердцем. Теперь стоять здесь над её гробом, быть вынужденным говорить и чувствовать, как он извлекает выгоду из этого опыта

Влияние +32!

Прекрати ,

сказал Рендидли себе. Он уставился на гроб перед собой, стараясь не обращать внимания на людей, ожидающих позади. Ждущих, когда он заговорит.

Ты знаешь, что причина твоей нервозности не имеет ничего общего с накоплением Влияния . Я просто не знаю что говорят о том, кто отдал свою жизнь, чтобы защитить тебя? Рендидли несколько секунд кусал нижнюю губу.

Невеа стояла рядом с Виваньей и Аланой, но она обратилась к нему через их связь.

Хочешь немного совета? Да .

честно ответил Рэндидли. В этот момент его разум был пуст.

Скажи то, что хотел бы сказать ей сейчас. Если бы она всё ещё могла тебя слышать . Рендидли крепко зажмурил глаза и выдохнул через нос. Он открыл глаза и повернулся, чтобы посмотреть на людей, погружённых в ту же прохладную скорбь, что и он. Он заставил себя сделать ещё один вдох, чтобы успокоиться.

Справа стояли Хейфал и его подчинённые, служившие надзирателями вместе с Хелен. В центре находились представители Ордена Дуцис и Харона, которые либо были обучены Хелен, либо обучены теми, кого обучила Хелен. Кроме того, Доннитон и многие другие Зоны прислали представителей, которые помогали Хелен патрулировать Дикие Земли в ранние дни. За ними располагались небольшие группы людей из Городов-Пузырей, которые Хелен и Орден Дуцис освободили.

Слева около половины Элитных Рекрутов стояли с суровыми выражениями лиц. Впереди Шарлотта Уик буквально испепеляла гроб своим пронзительным взглядом.

Как он и просил, все присутствующие держали своё оружие, стоя на похоронах Хелен. Рендидли почти почувствовал бы себя глупо, предложив это задним числом, если бы не видел, как отчаянно каждый цеплялся за куски металла, кости и дерева в своих руках.

Наконец, его взгляд остановился на Ислинде. Женщина, которая в деталях напоминала Хелен, но при этом была собрана в неузнаваемое целое. Её пристальный взгляд удерживал Рендидли ещё несколько секунд, пока он снова не закрыл глаза. Именно он увёл её дочь и позволил ей умереть. Теперь Ислинда наблюдала, скрывая все свои эмоции в глубинах своего тела. Однако её приподнятые тонкие и бледные губы показывали, что она, вероятно, сделает выводы о нём после церемонии.

Если быть честным с самим собой, Рендидли был рад, что она настояла на том, чтобы он выступил. Он хотел; он чувствовал, что ему это необходимо. Он был тем, кто мог лучше всего рассказать о ней. Но без последнего толчка он не был уверен, что смог бы открыть рот и сказать Татьяне, что он начнёт.

Его кожа покалывала; по мере того как день клонился к вечеру, воздух становился прохладнее.

Присутствующие молча стояли и смотрели на него, пока он собирался с мыслями. Стены каньона защищали от ветра, и в тех тёмных глубинах, где они стояли, не было ни единого возмущения. Рендидли облизнул губы и выпрямился. Его глаза в последний раз пробежались по всем пришедшим людям. Вверху Рендидли чувствовал, что Копейщики Зловещего Крестового похода, действовавшие на Экспире, также прибыли, чтобы стоять на страже.

Столько застывшей неподвижности ради одной-единственной женщины.

Рендидли прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы заставить себя начать. Его Ядро Низа не ускорилось, но он чувствовал, как энергия, которую он высвобождал, скользит в окружающее пространство и расширяет обычный допуск Низа Системы.

Прямо сейчас эта пещера начала медленно наполняться воспоминаниями.

Благодарю всех за то, что пришли. Это не будет ни религиозная служба, ни долгая , — медленно произнёс Рэндидли. Он смаковал слова, изо всех сил стараясь уравновесить своё желание отдать должное памяти Хелен с чувством вины перед Ислиндой за то, что он позволил её дочери умереть. Его спина дёрнулась от напряжения в плечах. Мы пришли сюда, потому что у нас есть одна общая черта. Мы знали Хелен. И этот этот опыт

Внезапно Рендидли пришлось стиснуть зубы. Он напрямую помогал в организации похорон, особенно в отношении гроба. Рендидли взял на себя обязанность привести повреждённое тело Хелен в подобие здорового. Он лично использовал корни, чтобы исправить все её сломанные суставы.

Но даже так, тело в гробу за его спиной свернулось, как креветка. Весь свет и огонь, которыми обладала Хелен, исчезли. Столкновение с этой истиной вновь вывело боль в его Эфирных Перекрёстках на передний план его сознания.

Он чувствовал себя неловко и ему было жарко, стоя перед таким множеством людей. Рендидли произносил речи перед ещё большими группами в прошлом, например, когда он обращался к своим Элитным Рекрутам или к населению Харона. Но численность не подготовила его к тому, насколько уязвимым он чувствовал себя сейчас.

Он не был готов к тому, как его горе пульсировало и обвивалось вокруг его позвоночника, словно ядовитая змея.

Взгляд Рендидли снова упал на Ислинду, и он встретился с её пристальным взором. Она так сильно походила на постаревшую версию своей дочери, что на кратчайшее мгновение его желудок сжался; он искренне поверил, что Хелен здесь, наблюдает за собственными похоронами. И если бы это было так, он задался вопросом, что бы она сказала.

Рендидли сделал ещё один вдох. А затем он не смог удержаться от улыбки, подумав о том, насколько кисло Хелен восприняла бы эту душную и торжественную обстановку. Она очень не любила холод. Часть тяжести, которую он чувствовал, спала. Его Низ вытекал из него всё быстрее и глубже, усиливая воспоминания в этом месте. У каждого здесь свои отношения с Хелен; я не стану предполагать, что знаю, что этот день значит для каждого из вас. У вас, вероятно, будет свой способ скорбеть о её уходе . Рендидли заговорил с большей уверенностью, найдя ход своих мыслей. Но я могу рассказать вам о своих отношениях с ней. Я могу рассказать вам, почему эти последние несколько недель были такими тяжёлыми . Мы встретились как соперники. Я отправился в Теллус, чтобы отдать долг, и она была одним из первых могущественных противников, с которыми я столкнулся. Мне повезло победить её. Но даже при нашей первой встрече Рендидли медленно покачал головой. Я почувствовал, насколько она отчаянна. Насколько ей нужно было совершенствоваться. Я научился сражаться под Системой и я усвоил, что я либо сражаюсь и побеждаю, либо умираю. Хелен верила в то же самое относительно своей ситуации; она не могла позволить себе проиграть. Поэтому, когда я победил её она решила стать моей оруженосцем-копейщиком . В её представлении у неё не было другого выбора . Рендидли сделал ещё один вдох. Его рот внезапно пересох; ему следовало приготовить воды. Воспользовавшись короткой передышкой, он раскрылся и позволил Низу свободно вытекать из него, закручиваясь в окружающем пространстве. Затем он проигнорировал сухость и продолжил говорить. Многие из вас вероятно, те, кто не проводил так много времени с Хелен, наверное, задаются вопросом, почему я настоял, чтобы все открыто несли своё оружие на этих похоронах и чтобы её похоронили с её копьём . Губы Рендидли слегка дёрнулись, когда он оглядел окружающих людей. Простой ответ заключается в том, что ничто не приносило Хелен столько радости, как соревновательное насилие. Она была пылкой и безжалостной, как в разговоре, так и в бою. Более сложный ответ состоит в том, что я бы сказал вам, прежде чем у меня появились эти последние несколько недель для размышлений, что большая часть моих отношений с ней была сосредоточена вокруг спарринга. Спарринг был её постоянной просьбой ко мне. В общем, это было единственное, о чём она меня просила .

У Рендидли возникло желание почесать шею, но он подавил его. Но спарринг был только началом; я был глупцом, думая, что это определяющий режим наших отношений. Потому что теперь, когда я думаю о Хелен

Его выражение лица исказилось. Рендидли пришлось втянуть воздух сквозь зубы, прежде чем он смог продолжить. Теперь, когда я думаю о ней, я вспоминаю женщину, которая никогда не сомневалась, что я смогу чего-то добиться. Она была тем, кто услышал бы мою внезапную и странную просьбу: помоги мне попрактиковаться в моём новом образе, научи этих людей использовать образ, обучи этих наивных юнцов становиться солдатами

Поперёк естественного амфитеатра Шарлотта Уик упала на колени и начала рыдать.

— что угодно. Всё, о чём я просил, любой план, который я строил, или любой причудливый режим тренировок, который я хотел попробовать Хелен всегда была рядом . Плечи Рендидли тяжело вздымались, пока он продолжал говорить. Она всегда была рядом. Годами она следовала за мной без жалоб. И я ей я так, так очень благодарен. Я не смог бы достичь этого без неё. Она была моим Рыцарем, единственным, кто у меня когда-либо будет. Она была

Но вдруг горло Рендидли сжалось. Слова больше не шли. Его тело восстало против его желания выразить сложные отношения, которые он построил с Хелен за все годы, что знал её. Точно так же, как Рендидли чувствовал, будто его тело было напряжено до предела, чтобы ввести планету в его Альфа-Космос, теперь он чувствовал напряжение, высвобождая в мир истину о том, как много она для него значила.

Его могущественное тело было недостаточным средством для передачи истины.

Низ волнами сходил с его торса. Странная липкость накопилась в воздухе, когда Низ заполнил всё доступное пространство и начал сжиматься. А перед ним Ислинда извлекла тренировочное копьё из своего межпространственного устройства и крепко сжала его. Одна слеза скатилась по её щеке.

Рендидли закрыл рот. Он чувствовал, как его тело начинает нагревать пещеру; его сердце билось слишком быстро. Он неловко прочистил горло и, наконец, обратился к самой распространённой неопределённости, витавшей вокруг внезапной смерти Хелен. Я скажу это кратко, только один раз. Смерть Хелен не была несчастным случаем. Это было напоминанием о том, что представляет собой Нексус. О причине, по которой нам нужно так усердно работать, чтобы изменить положение вещей .

Он отвернулся от толпы и всмотрелся в гроб. Благодарю всех за то, что пришли. В течение следующего часа сидите и вспоминайте. За Хелен .

Глава 1745

Постепенно присутствующие разошлись из этого глубокого подземного места. Большинство с поклоном подходили к гробу, чтобы отдать дань уважения, а затем возвращались вверх по оврагу на продуваемую ветрами поверхность. Но Алана лишь похлопала Виванью по шее и взобралась на спину своей драконьей спутницы. Она бросила последний взгляд на изможденного Рэндидли, а затем позволила Драконице-прародительнице Мороза вползти по каменным стенам и выбраться из холодной крипты.

Часть ее хотела что-то сказать ему. Но в тот момент Алана Донал не могла заставить себя заговорить. Ее разочарование заставило бы ее сказать то, о чем она потом пожалеет.

Когти Виваньи легко цеплялись за камень. — Неужели мы не выразим соболезнования Призрачному Псу?

— Разве ты не смотрела на него? Сегодня Рендидли Призрачный Пес тонет в соболезнованиях со всех сторон, — хмыкнула Алана. — Возможно, другие оценили бы эти чувства но не он. Его переживания горя всегда будут личными; лучше дать ему пространство, чтобы переработать это, чем предлагать непрошенное утешение.

Хотя я бы хотела что-то сказать

Алана оттянула губы, обнажая зубы. Ее хватка на кожаной сбруе Виваньи усилилась. Десятки спаррингов, которые она проводила с Хелен, с идеальной ясностью стояли у нее в голове. Большая часть ее навыков владения копьем была сформирована под влиянием оруженосца Рэндидли. Смерть Хелен совершенно застала Алану врасплох.

Но в конце концов, сегодня не мой день

Они вырвались из-под земли на пыльную поверхность пустошей и напугали группу ящеролюдей 47-го уровня. Почти дюжина из них двигалась по равнине, но внезапное появление Драконицы-прародительницы Мороза вызвало у них панику. Для этих обычных пустынных монстров каждая из Аланы и Виваньи обладала достаточной силой, чтобы уничтожить их, не говоря уже о них обеих.

Виванья зарычала и выпустила поток мороза им вслед, но намеренно промахнулась; ее луч ударил в каменный выступ и взорвался ледяными ветрами и инеем. Несколько ящеролюдей были сбиты с ног и уронили часть своего багажа, но быстро поднялись и продолжили бегство. Они не держали оружия, лишь прижимали к телу потрепанные плащи, пока бежали.

— Зачем ты их отпустила? — Виванья повернула свою массивную голову, чтобы посмотреть на Алану. Ее низкий голос был скорее любопытным, чем разочарованным; Виванья больше не была кровожадным монстром, которого Алана встретила изначально.

Алана вздохнула. По какой-то причине ее мысли сегодня постоянно возвращались в прошлое. — Процесс застопорился из-за жестокости Катаклизма, но Системный Пантеон дал понять, что существуют определенные процессы, которые могут быть активированы для превращения чистых рас монстров в нормальные виды в глазах Нексуса. Учитывая их интеллект, ящеролюди были одной из целей но теперь

Виванья рокочуще выразила понимание. Учитывая постоянную отчаянную борьбу за удержание оборонительных рубежей в течение последнего месяца, мало кто с симпатией отнесся бы к перспективе признания

еще одной

расы монстров. Все больше и больше людей придерживались кредо Цельный и Человек , даже несмотря на то, что огры составляли основную часть северной оборонительной линии Зоны 1 и Зоны 32.

Даже если нынешнее состояние этих ящеролюдей, беженцев, несущих свои пожитки в мешковине через пустыню, вероятно, означало, что они так же были окружены бесконечными волнами монстров. Даже если этот вид стал бы еще одним союзником в этой, казалось бы, бесконечной борьбе против Катаклизма.

Когда Хэнк Ховард подъехал на своем коне Анчо к припавшему к земле дракону, Алана разложила все предметы из одного из оброненных рюкзаков и разбирала груз. Она нашла несколько запасных частей кожаной брони, несколько изношенных одеял, неаккуратную нарисованную от руки карту пустошей, несколько блестящих монет универсальной валюты Эспиры, несколько свежесобранных волчьих шкур и человекоподобную куклу из змеиной кожи. Ее глаза были сделаны из маленьких кусочков меди.

— Что это, черт возьми? — спросил Хэнк, спрыгивая с коня и кивая на куклу. — Страхолюдина, дорогая. Не думаю, что даже такой шуточный подарок сейчас поднимет настроение Призрачному Псу.

Алана фыркнула. — Ты знаешь, я ненавижу, когда ты меня так называешь. И ну, ты прав. Это уродливо. Для меня.

Алана играла со странной куклой. Она проверила гибкость конечностей и провела большим пальцем по гладкой змеиной коже. Скользкий материал был прохладным. Ее медные глаза были узкими и темными. Тонкий хвост безвольно свисал с ее талии. Но это явно была кукла. Алана подняла голову и посмотрела вслед убегающим ящеролюдям светящимися глазами. Затем она встряхнулась и подошла обратно к краю скрытого каньона, заглянув в его темные глубины. Даже с такого расстояния она могла различить фигуру Рэндидли, разговаривающего с матерью Хелен.

Алана почувствовала внезапное желание спуститься туда и снова что-то сказать, но подавила его. Тем временем Хэнк подошел к краю, чтобы присоединиться к ней. Почувствовав ее настроение, он сохранил некоторую дистанцию между ними. — Ты в порядке?

— Нет, — Алана покачала головой. Затем она хлопнула себя по щекам. — Но такова жизнь. Хелен была одной из сильнейших бойцов, кого я знала а теперь она мертва. Он не говорит это вслух но ты едва можешь понять, что за этим Катаклизмом нас ждут еще более могущественные и опасные враги. И сейчас я чувствую, что совершенно не могу ему помочь. Если они придут за Эспирой, если Рендидли не справится—

— Наша борьба будет что-то значить, — хмыкнул Хэнк. Но и его выражение лица стало мрачным, когда он продолжал смотреть в трещину в земле.

Алана усмехнулась, находя утверждение Хэнка забавным. — Чувствуешь его энергию? Как его образ и его глубина распространились, заполняя всю пещеру, пока он говорил о Хелен? Даже сейчас я еле различаю его очертания. Хочу дать волю своей валькирии и ощутить его силу, чтобы понять, насколько я далека от того, чтобы что-то изменить. И всё же это эгоистичная мысль; сегодня не время для этого.

— И если честно — Алана облизнула губы. — Я немного завидую всему этому. Его очевидной заботе о Хелен. Я так долго гонялась за Рэндидли. Ты знал, что он установил эти особые связи с четырьмя из нас из Доннитона, всего через несколько недель после появления Системы. Я была первой, кто получил эту связь. Чувствовать его таким Я отстала.

— Это довольно эгоцентричный взгляд для чьих-то похорон, — цокнул языком Хэнк. — Ты обычно не такая незрелая.

Алана не могла не улыбнуться. — Думаю, горе делает меня эгоистичной.

Хэнк хрустнул шеей, затем скрестил руки на груди. — Итак, обратно в Зону 11, чтобы разобраться с той большой расщелиной? Можем провести некоторое время, убивая порождения Катаклизма, чтобы напомнить себе, что ты чертовски сильна. Призрачный Пес обещал помочь Эспире еще всего час. Его корни не будут удерживать монстров на расстоянии вечно.

— Нет, — Алана подняла взгляд и посмотрела в сторону ушедших ящеролюдей. — Нет. Сейчас самое время пойти и сделать что-то значимое.

Хэнк фыркнул. — Прогуливаем? Знаешь, я не против. А Анчо ненавидит работу.

Анчо заржал в знак согласия, вызвав у Аланы небольшой, но искренний смех.

— Ты была близка с моей дочерью?

Рендидли почувствовал, как сжалось его сердце, когда он увидел, как Шарлотта Уик резко обернулась, совершенно не готовая к тому, что чопорная и сдержанная Ислинда подойдет к ней и задаст ей вопрос. Особенно

тот

вопрос. Пушистое коричневое лицо Шарлотты несколько раз сжималось и расслаблялось, когда эмоции бушевали в ее теле.

По сути, все присутствующие прошли процедуру подхода к гробу Хелен, чтобы отдать дань уважения. Так что прохладная пещера была почти полностью опустевшей, кроме них троих и войск Хейффала. По мере того как солнце садилось за горизонт, камень становился серым и синим, как неспокойные воды глубокого моря.

Когда Рендидли пригласил элитных новобранцев на похороны, он почувствовал, что Шарлотта Уик переживала смерть Хелен тяжелее, чем даже Рэймунд и ДиОрто. Однако в то время он был слишком отвлечен собственным горем, чтобы действительно заметить этот факт. Рендидли теперь внимательно посмотрел на новобранца Уик.

Чувствует ли она себя виноватой, потому что ее дед был ответственен ? Но эмоции, которые я чувствую от нее

Горе вокруг Шарлотты было мутным и сложным, как клубок запутанных шнуров. Даже Феникс-Мертворожденный редко мог высвобождать такие сгущенные эмоции. Рендидли действительно не мог понять, откуда взялась эта эмоциональная сила.

— А-а — Шарлотта несколько раз моргнула под терпеливым взглядом Ислинды. Затем она опустила взгляд и посмотрела на темную каменную землю. — нет, не совсем. Просто она была Смотрителем, которая тренировала нас, так что

— Хм, — мягко сказала Ислинда. Она наклонила голову в сторону.

Шарлотта покраснела. Ее кулаки сжались, и Рендидли на мгновение сбился с толку, подумав, что она собирается наброситься на мать Хелен. Но вместо этого Шарлотта постучала по своему межпространственному кольцу и достала листок бумаги. — Я я знаю, что это немного, но я очень ценила уроки, которые давала мне ваша дочь. Она была блестящим инструктором. У меня есть небольшой талант к рисованию, и я случайно сделала это в свободное время так что

Ислинда взяла предложенный предмет за уголки, используя только указательный и большой палец. Затем она подняла бумагу и прищурилась, рассматривая элегантные линии угля на странице. Рендидли поднял правую руку и использовал свое (Убеждение Небесного Катаклизма), чтобы создать немного белого света в темной пещере. Его выражение лица быстро стало торжественным; Хелен, изображенная в своей самой яростной и безрассудной манере, доминировала на странице своим присутствием. Она держала копье наготове в полуприседе, ее лицо исказилось в рычании, когда она смотрела на врага, стоящего за пределами рисунка.

Кожа Рендидли заколола при взгляде на этот рисунок. Это не было плодом воображения, это действительно произошло. Именно на него Хелен тогда смотрела. Этот момент был идеально выхвачен из одного из спаррингов, которые он проводил с Хелен перед элитным отрядом. Попытка художника запечатлеть образ Хелен была не совсем идеальной, но линии вокруг ее глаз и то, как крепко Хелен держала копье, были настолько хорошо выполнены, что сердце Рендидли сжалось от сочувствия.

Рендидли прикусил внутреннюю сторону щеки, глядя на Шарлотту. Это также объясняет, почему я нашел те рисунки среди вещей Хелен

Ислинда еще несколько секунд смотрела на Шарлотту, прежде чем снова опустить взгляд на рисунок. Она плотно сжала губы, сдерживая сложные эмоции, которые отражались на ее чертах.

Затем она цокнула языком. — Не лги мне, девочка. Если ты действительно нарисовала это, то ты не

случайно

сделала это в свободное время. У тебя, вероятно, есть еще довольно много таких ?

Шарлотта Уик открыла рот и издала лишь удушливый звук. Ее щеки так сильно покраснели, что ее цвет лица потемнел даже сквозь короткую шерсть. Она медленно покачала головой, но ее отрицание никого не обмануло. Рендидли нахмурился, глядя на новобранца, которая унаследовала часть его образа.

— Что ж, хорошо. У тебя есть время? Пойдем со мной ненадолго после того, как эта ерунда закончится, — сказала Ислинда ей. Затем мать Хелен повернулась к Рэндидли. — И ты. Я почти готова идти домой. Но перед этим я бы хотела увидеть тело моей дочери.

Глава 1746

Рендидли открыл рот, чтобы отказать ей. Увидеть Хелен в таком состоянии причинило бы ей лишь боль. Но затем ему удалось остановиться. Он закрыл рот и более серьёзно посмотрел на Ислинду. Эта женщина — та, кто вырастил Хелен. Даже если Хелен не соглашалась со своей матерью она не могла избежать её влияния. Если я прямо скажу Хелен нет в такой ситуации Рендидли прочистил горло. — Хорошо. Если ты так хочешь.

Как он и ожидал, лицо Ислинды мгновенно исказилось в горькой гримасе. — Хмф. Ты действительно позволишь мне посмотреть на мою дочь, которую зарезали, как скотину? Раз уж ты оставил гроб закрытым, я знаю, что её состояние, должно быть, довольно плачевно. Если сейчас оно плачевно, после того как ты её приукрасил тьфу. Я могу только представить, какие ужасы пришлось пережить моей единственной дочери!.

Рендидли держал рот на замке, пока Ислинда продолжала сверлить его взглядом. Шарлотта выглядела смущённой, но не произнесла ни слова. В конце концов, Ислинда вздохнула и покачала головой. — Чёрт. С тобой не весело.

— Сегодня не весёлый день, — мягко сказал Рэндидли. Его голова пульсировала от мелочных игр этой женщины, но он знал, что это просто её способ скорбеть. Но сразу после того, как он произнёс эти слова, он понял, насколько бездумно они прозвучали.

— Как

смеешь

ты говорить мне такое, — зашипела Ислинда. Впервые женщина потеряла контроль над той крепкой печатью, что держала над собой, и сквозь линзы её глаз проступила подлинная ярость. Её подавленные эмоции вырвались наружу с ужасающим, диссонирующим резонансом, от которого у Рендидли заскрежетали зубы.

У обнажённой эмоции не было формы. И всё же эта бесформенная интенсивность сосредоточилась на Рэндидли-

Так же быстро, как была раскрыта голая правда сердца Ислинды, плотный замок вернулся на место, и её взгляд стал мягким. Она скривила рот. — Ты сделал это нарочно. Чтобы мне было веселее . Спасибо, полагаю. А теперь отвези меня домой. И ты, девочка. Ты пойдёшь со мной, чтобы мы могли посмотреть больше твоих рисунков.

Рендидли слегка поклонился и использовал (Ключ Философа), чтобы открыть портал обратно в Теллус. Теперь, когда всё находилось внутри (Альфа-Космоса), открывать порталы в точные позиции стало гораздо быстрее; ему вообще не приходилось искать. Они позвали Бертрама и Икааса обратно, и все четверо перешли в Теллус.

Ислинда оглянулась через плечо, когда он закрывал портал. Она наконец плакала.

Не зная, что ещё делать, Рендидли закончил закрывать портал для неё и остался один в тёмной пещере. Но в конце концов он взял себя в руки.

Рендидли мысленно отметил, что нужно вскоре навестить Шарлотту Уик, чтобы её внезапное исчезновение не было замечено и Комендант не узнал новостей. Но чем больше Рендидли думал об этом, тем более свирепым становилось его выражение лица.

Он стоял в углубляющемся бассейне тени и Незера и позволил (Мертворожденному Фениксу) гудеть. Импульс к свирепости и насилию напряг его мышцы. Его осознание ещё глубже погрузило его в роль ужасающего монстра, таящегося в глубинах.

Честно говоря Коменданту будет всё равно, даже если бы я

похитил

Шарлотту в рамках какого-то мелочного плана мести. Он, вероятно, посчитал бы это незрелым, но знаком того, что я учусь своему чёртовому месту в Нексусе.

Рендидли на мгновение потерял контроль над своими эмоциями. Он был насилием в облике зверя, сплошной потребностью и инстинктом. Его физические очертания растянулись и начали рваться. Воздух словно искрился, и вдруг внутренняя часть этого тёмного места наполнилась призрачным пламенем. Его (Вес Незера) сдавил воздух с такой силой, что у него заложило уши. Клянусь богом, Комендант Уик. Я заставлю тебя заплатить за это.

Затем Рендидли собрался. Он расслабил (Мертворожденного Феникса). Призрачное пламя исчезло, словно было всего лишь миражом. Он бросил извиняющийся взгляд на Хейффала и его потрясённых подчинённых. — Простите за это.

Хейфал вытер слёзы из уголков глаз, а затем покачал головой. — Без проблем, мистер Призрачный Пёс. Мы, как никто другой, понимаем вашу боль.

Рендидли поднял руку и потёр переносицу. Завершение церемонии принесло облегчение, но последствия оставили его настолько эмоционально истощённым, что ему хотелось погрузиться в кому на два дня. Конечно, оставалось ещё столько всего сделать. Первое из этих дел нужно было сделать здесь и сейчас. Рендидли медленно подошёл к гробу. В это время его (Ловец Снов Долгой Ночи) начал громыхать, словно гром гремел прямо над головой. Но Рендидли смотрел вперёд. Когда-нибудь но не сегодня. Я ещё не готов встретиться с этим.

Вместо этого он подошёл и постучал костяшками пальцев по поверхности гроба. Затем он сжал кулак, и (Акри) послушно развернулся с его талии и выпрямился, приняв свою обтекаемую форму глефы. — Последний спарринг. По крайней мере, пока. Пока я не стану достаточно сильным, чтобы встретиться с тобой, не плача.

Он резко поднял своё оружие вверх и по диагонали, так что острие (Акри) ударилось об острие тренировочного копья Хелен, которое прислонилось к её гробу.

Тыннь!

Мгновенно Рендидли почувствовал сдвиг. Шум высвободил электрический заряд по всему просторному помещению. Он прошёлся рябью по многоярусным каменным плитам и зарядил толстый слой Незера, который просачивался в это место последние несколько часов. Мгновенно энергия памяти перестроилась и приняла очень жёсткую структуру. Хотя чувства Рендидли могли отслеживать сдвиг, механизм этого упорядочивания озадачил его.

Поздравляем! Ваш навык (Ощущение Незера вырос до Уровня 351!

Поздравляем! Ваш навык (Ощущение Незера вырос до Уровня 352!

Как только она началась, трансформация закончилась; Незер в окружающей области быстро затвердел, приняв кристаллическую форму энергии. Рендидли напрягся; каким-то образом энергия стала субстанцией и врезалась в физическое пространство пещеры.

Однако никаких фактических изменений не произошло. Скорее, некая неосязаемая плёнка опустилась на всё.

Рендидли выдохнул и осторожно огляделся. Он согнул правую руку и почувствовал тонкое ощущение того, как Незер здесь подстраивается. Другие, возможно, не смогли бы почувствовать, что произошло, но его (Ядро Незера) углублялось с каждым мгновением. Каким-то образом Незер, который он высвободил, и воспоминания от присутствующих, витавшие в воздухе, были навсегда установлены в этом месте. Даже просто стоя здесь, Рендидли чувствовал, как его (Ловец Снов Долгой Ночи) резонирует с тем, что он создал.

Когда Рендидли тщательно исследовал и определил, что плёнка инертна, он фыркнул и вернулся к своей задаче. Он использовал (Акри), чтобы вырезать несколько зазубрин в каменной земле. Затем он использовал (Галлюцинацию Бескровного Сердца), чтобы силой расколоть и поднять камень, создав идеальное отверстие в земле. Вздохнув от грубого метода, Рендидли схватил край гроба и поднял его. С его мощным телом драгоценный груз был невероятно лёгок.

Один в этом странном пространстве Незера, которое Рендидли не понимал, он опустил гроб в каменную яму. Без раскрывающего влияния света тени делали яму бесконечно глубокой. Рендидли закрыл глаза, когда опускал гроб, чтобы сохранить это ощущение.

Место смерти в Нексусе Надеюсь, оно спокойнее, чем здесь.

Затем он осторожно положил тренировочное копьё Хелен на гроб. (Галлюцинация Бескровного Сердца) снова активировалась, чтобы измельчить удалённый камень в более мелкие кусочки гравия, которые он затем использовал для засыпки ямы. Рендидли почувствовал, как наворачиваются слёзы, когда он посмотрел на свою работу. Хелен лежала перед ним, полностью похороненная —

— но как только Рендидли отвернулся, движение в странном здании Незера заставило его остановиться. Он нахмурился и огляделся, наблюдая, как вялые потоки начали естественным образом формироваться сквозь тонкую плёнку Незера. Эти токи соединения закручивались снаружи, прежде чем втекали в середину, создавая цикличное вращение энергии.

Рендидли вскоре понял, что он видит, хотя прошло много времени с тех пор, как он в последний раз наблюдал этот внутренний поток энергии. Он облизнул губы и быстро вдохнул. Затем он снова огляделся, пытаясь понять, почему это произошло. В конце концов, его взгляд снова остановился на гробу на дне ямы, заполненной гравием. — Это займёт некоторое время но это когда-нибудь Хелен, ты станешь Принцем Незера?

Ядро энергии в центре гроба уже сформировалось. Оно не потрудилось ответить на предположения Рэндидли. Две эмоции столкнулись друг с другом, обе черпая силу из недель горя, которое оставило его измученным и истощённым. Он дрожал. С одной стороны, Рендидли почувствовал облегчение, что Хелен не исчезла по-настоящему. По его пониманию Принцев Незера, они могли в конечном итоге развиться в разумные существа. Но с другой стороны представить, что кто-то из Нексуса обнаружит Хелен и использует её для усиления образа какого-то избалованного выродка —

— Чёрт. — Рендидли выплюнул это слово, не в силах примирить две эмоции. Затем он встряхнулся. — Ну, я всё равно планировал защитить это место. Это просто делает его ещё большим приоритетом

Ещё пятнадцать минут Рендидли стоял и наблюдал за потоками энергии. Он задавался вопросом, не делает ли он поспешных выводов; текущие потоки энергии несколько напоминали Принца Незера, но прямо сейчас это были просто соединения, формирующиеся внутри этой плёнки Незера. Затем он напряг свой мозг, перебирая шаги, которые он предпринял, чтобы вызвать изменение. Даже со всем его опытом с Незером, он не мог понять этого.

В конце концов, Рендидли достал свой (Ключ Философа) и прорыл туннель сквозь пространство к коттеджу Неви. Когда он вышел из портала, Рендидли встретил в лицо наклонный град. Он выплюнул полный рот холодных осадков и энергично размял плечи. По мере того как его сердцебиение учащалось, его кожа вскоре нагрелась за пределы того, что могло произвести человеческое тело. Вскоре его тело выделяло столько тепла, что как только ледяной дождь попадал на него, он начинал испаряться.

Чувствуя себя гораздо приятнее, Рендидли пошёл вперёд по полю к Клодетт, которая медитировала и

определённо

усиливала холод облаков над домом Неви. Вероятно, почувствовав его присутствие, глаза Клодетт распахнулись, когда он приблизился. Она бросила на него сочувствующий взгляд. — Рендидли Мне так жаль, что случилось с Хелен. Если тебе нужно ещё немного времени, прежде чем мы будем работать над моим образом

— Нет, — сказал Рэндидли, удивлённый тем, насколько спокойным прозвучал его голос. Всё ещё было неприятно слышать, что кто-то сочувствует его потере; каждый раз, когда он слышал это, ему казалось, что говорящий снова бьёт его этими новостями. Но после того, как он честно выразил себя и почувствовал сбивающий с толку сдвиг в Нерезе, Рендидли почувствовал, что он может с этим справиться. — Нет, нам не нужно откладывать проект. Осталось лишь проработать несколько деталей. Я хочу поговорить с Неви, а затем отдохнуть, так что через четыре дня мы должны начать.

— если ты думаешь, что готов. — Клодетт одарила его тёплой улыбкой.

Из-за случайного разговора Неви о психическом состоянии Клодетт, Рендидли изучал улыбку дольше, чем обычно. Делая это, он мог видеть трещины в её спокойном фасаде. Если она была настолько расстроена, что даже он мог это заметить Рендидли слегка кашлянул и жестикулировал. — А как насчёт тебя? Как проходит твоя тренировка? Ты готова?

— Да, — быстро ответила Клодетт. На этот раз Рендидли бросил на неё болезненное выражение, и она фыркнула. — Хорошо, ну. Возможно, я просто немного нервничаю. Если мы провалимся здесь, на вечеринке моего отца

— Мы не провалимся, — мягко сказал Рэндидли. Его глаза были острыми и решительными.

Клодетт упрямо покачала головой. — Отрицание реальности ни к чему не приведёт; это азартная игра. И если нам не удастся значительно улучшить мой образ

— Мы, — прошипел Рендидли сквозь зубы и ослабил часть контроля, который он держал над своим психическим состоянием. Он был измотан эмоциональными качелями последних нескольких часов, но те эмоциональные угольки вокруг его сердца почти сразу же вспыхнули. Он всё ещё мог видеть Хелен, чувствовать запах крови, сочащейся из её разбитых суставов. Его эмоции, переплетаясь со значением её смерти в его жизни, обрушились на бурю над головой. — Не. Провалимся. Дело не в отрицании реальности а в борьбе за её изменение.

Хелен ведь говорила тебе, верно? Мы сражаемся не потому, что думаем, что есть разумный шанс на победу а потому, что отказ от любой отчаянной борьбы означает, что мы определённо умрём. Рендидли крякнул и прошёл мимо Клодетт. Затем он остановился и сказал через плечо. — Вот и всё. Будь готова. Через четыре дня.

Затем Рендидли направился в коттедж Неви.

Глава 1747

Зак Крум обернулся и посмотрел в туннель, где находился узкий вход в систему пещер. Один труп проковылял мимо блокады, прежде чем пасть от полученных значительных ран, но большинство из них скопились в узкой расщелине, служившей входом в туннель. Трупы стали пробкой, которая заперла их в этой бутылке . Кровь стекала по каменному полу, но ни одно чудовище не смогло прорвать их оборону.

Несколько колючих корней извивались взад-вперед в проходе — часть великого покрова, защищающего всю разумную жизнь на Эспире, пока Призрачный Пес занимался своими делами. Пока что они были в безопасности и под защитой. Но вожак Оборотней заметил внезапно появившуюся защиту и отвел свои войска. Теперь они ждали и строили планы.

Эти зоркие и голодные враги наверняка заметят, когда корни отступят.

— Мы не можем здесь оставаться, — прощебетала Зета. Она использовала тряпку, которую предоставили гоблины, чтобы тщательно протереть механизмы своих рук. Изначально бежевая тряпка теперь стала уродливо-коричневой. — Отбросив в сторону вопрос еды и воды, здесь нет естественных выходов, и я не оснащена для раскопок. Когда защита Призрачного Пса закончится, монстры смогут прорваться внутрь и перебить нас. Нам нужен план, чтобы избежать смерти.

Крум хмыкнул и взглянул на трех других людей, сидевших в передней части пещеры, в то время как большинство гоблинов и группа изможденных людей сгрудились в более глубоких пещерах. Вожак вислоухих гоблинов, Оарессель, смотрел вперед с усталостью, запечатлевшейся в каждой черточке его лица, прислонившись к стене пещеры. Он уже объяснял, что хотя гоблинов тысячи, индивидуальная сила его народа довольно слаба. Прежде чем они обнаружили эту пещеру, они уже потеряли около половины своей численности из-за постоянных волн монстров, терзавших Эспиру.

Они тоже были измучены и истощены. Моральный дух в пещере был тревожно низок.

Что только ухудшало настроение Зака Крума; ему не нужно было, чтобы Оарессель указывал на то, что они сами себя подставили, чтобы защитить группу людей.

Тем временем Тодд продолжал (Начертывать) на камнях размером с ракету, которые гоблины начали добывать именно для этой цели. К этому времени он начертил около пятидесяти; его руки дрожали, пока он продолжал заставлять свои тонкие руки работать. Крум не мог не быть впечатлен (Восстановлением Маны) у мальчишки. У них было лишь небольшое количество моховых духов, которые цеплялись за них, когда они покинули Харон, так что он мог управлять лишь несколькими за раз. Однако, если оборотни все же попытаются силой прорваться в пещеру

Этот узкий вход в пещеру можно было бы силой забить камнями, по крайней мере, на время.

Хотя он оставил ее напоследок, Крум тут же почувствовал, как его взгляд притягивает Лучиана, последняя из присутствующих в передней части пещеры. Она настояла на участии в планировании, поскольку именно восклицание ее брата Косо раскрыло их позицию в русле реки. Крум согласился, хотя бы только для того, чтобы держать ее подальше от молчаливого Хенрика Вааса. Этот человек злобно смотрел на темноволосую пару брата и сестры всякий раз, когда они были рядом. Крум чувствовал, что давление последних нескольких дней дестабилизировало мысли этого человека.

Но черт возьми, у нас нет на это времени!.

Крум снова повернулся, чтобы взглянуть на вход в туннель. Через двадцать четыре минуты их защита истечет. Вероятно, Высшие Оборотни, скрывавшиеся снаружи туннеля, осторожно подождут несколько минут, прежде чем начать расследование, но возможности следующего часа заставили Крума вспотеть. Он мог продержаться какое-то время, не исчерпав (Выносливость), может быть, пятнадцать минут максимум. Но учитывая, сколько Высших Оборотней он чувствовал

— Вы не поняли моих слов? — спросила Зета своим серьезным тоном. Ее латунная шея поворачивала голову взад-вперед. — Почему никто не предложил план? Насколько я понимаю, гуманоиды обладают отличными способностями придумывать нетрадиционные планы.

— Это не так просто, Зета, — устало сказал Крум. Затем он снова посмотрел на гоблина. — Сэр Оарессель, сколько еще стрел, вы сказали, у вас есть?

— Тысячи. Но, учитывая шкуру этих существ — Оарессель помахал своими крошечными ручками над головой. — Если мы разместим всего около сотни лучников в этом туннеле, они продержатся довольно долго. Но если хоть один из Высших Оборотней прорвется

Выражение лица гоблина поникло. — Все наши воины пожертвовали собой, чтобы мы избежали ранней засады. Подумать только мы избежали гибели нашей планеты, только чтобы прибыть на другую планету, поглощенную войной. — Затем гоблин заговорил тише, почти про себя. — Возможно, Нрорс был прав. По крайней мере, мы бы отошли в мир иной достойно в старом мире.

Рука Зеты собралась обратно в обычную кисть. Она помахала конечностью, чтобы проверить ее подвижность, затем подошла к Круму. — В совокупности мы сможем продержаться значительное время против рядовых солдат Высших Оборотней. Даже с (Тронутыми Бедствием) особями вы способны справиться. Однако тот последний рев, что мы слышали

— Я знаю, Зета, — сказал Крум сквозь стиснутые зубы. Его сердце колотилось; мысли кружились, пока он пытался найти возможность спасения, но не находил никакого внезапного вдохновения. Чем больше он думал, тем сильнее уставал, тем меньше прогресса он достигал в попытках выбраться из этой ситуации. Его губы были потрескавшимися. Все смотрели на него, и от этого ему стало дурно. Он очень хорошо чувствовал нервное выражение лица Лучианы. — Мы просто мы можем просто

— Беда! — крикнул голос. Крепкий гоблин выбежал из более глубоких пещер. Его глаза были широко раскрыты и полны паники. Он отдал честь Оаресселю и должен был сделать несколько вдохов, прежде чем смог говорить. — Сэр, в самой глубокой пещере появилось одно из этих таинственных образований.

Тодд на секунду замер. Затем он поднял взгляд, и его глаза казались неестественно большими сквозь увеличительные стекла очков. — За нами открывается разлом? Такой, который извергает сотни монстров?!

Зета хмыкнула, производя внутренние расчеты. — Хм. Такое событие уменьшило вероятность нашего выживания на девять процентов. Что снижает конечный шанс нашему спасению ниже приемлемых порогов для обмена информацией с биологическими существами. Как я уже сказала, нужен план.

Зак Крум чувствовал, будто задыхается.

Это Я хотел что-то изменить, но в итоге

Затем он моргнул. Он посмотрел на Зету. Он посмотрел на Тодда. — Подождите. Разломы они должны пропускать монстров, верно? Так что, возможно, мы сможем использовать это для побега. И хотя будут выпущены сотни монстров, это лучше, чем десятки тысяч, ожидающих снаружи пещеры.

Все повернулись и посмотрели на него. Гоблины были сбиты с толку, но Тодд и Зета, казалось, поняли, что он предлагает. Зета снова загудела, пытаясь оценить эту новую возможность. — Нет данных о том, что находится за разломами. Но логически разлом должен соединяться с миром монстров. Миром, который является источником (Бедствия).

— Но что еще более проблематично, — продолжила Зета. — Кратковременный разлом накапливает энергию в течение часа, прежде чем открыться. Что оставляет нам полчаса после того, как защита падет, в течение которых нам нужно будет обороняться от Высших Оборотней, прежде чем нам потребуется уничтожить вторгшихся монстров за очень короткое время и сбежать в неизвестный портал.

В пещере воцарилась тишина, пока все осмысливали эту информацию. Зак Крум хрустнул костяшками пальцев.

— Действительно, я просила безумный человеческий план, — Зета покачала головой. — Но это

— Это звучит как что-то, что сделал бы Призрачный Пес, — сказал Тодд с блестящими глазами.

Рендидли в конце концов выгнала из своего коттеджа раздосадованная Невея, которая сообщила ему, что он совершенно бесполезен в своем нынешнем состоянии и что ему действительно нужно прислушаться к потребностям своего тела . Часть его все еще хотела заставить себя помочь с (Гравировкой), но он знал, что она права. Поэтому он вздохнул и вернулся в Шахту.

Впервые за долгое время Рендидли заставил себя отпустить эти желания и просто отдохнуть.

Не то чтобы это было легко; при малейшем импульсе его разум взрывался мыслями, эмоциями, страхами и стрессами, все это заставляло его ментальный двигатель набирать обороты. Только сосредоточившись ни на чем и глубоко дыша, он в конце концов усыпил зверя своей вины и горя. Он подавлял свои эмоциональные вспышки одну за другой. И когда его разум наконец расслабился, тело Рендидли вскоре последовало за ним.

Поздравляем! Ваш Навык (Абсолютное Расписание достиг уровня 199!

Почти ровно через шестьдесят часов Рендидли пришел в себя. Он чувствовал себя дерьмово, но это было унылое и сырое эмоциональное дерьмо, а не ментальное дерьмо, которое было запечено в тонкие ломтики дерьмовых чипсов, казалось бы, бесконечной чередой молний. Рендидли извивался и потягивался в унылой Шахте, чтобы разогнать кровь по телу. Постепенно его физическое состояние восстановилось до пика, даже несмотря на то, что его настроение оставалось подавленным.

Рендидли позволил себе горькую улыбку, глядя вверх, в сторону Нексуса. Я похоронил ее и высказался но горе — это не простая вещь, не так ли?

Затем он проверил свои образы и тело, одновременно отправив сообщение Невее. Рендидли уже приступил к тщательному анализу потока значения через свое (Ядро Пустоты) к тому времени, как Невея ответила.

Защита вокруг могилы Хелен теперь установлена; сейчас никто на Эспире не обладает силой, чтобы сломать ее, кроме меня. Ну, возможно, Алана Донал, но я сомневаюсь, что она попытается сломать печать. Я почти закончил с формированием для улучшения образа Клодетт. Сидни была бесценной подопытной свинкой в улучшении формулы; я полагаю, что процессы, которые хотела использовать Клодетт, были хорошо продуманы, но большинство из них включают меры предосторожности против перенапряжения тела (Очистителя)

Да, это не будет проблемой .

Точно.

Невея кратко показала Рендидли несколько очень сложных узоров (Гравированных) линий, чтобы продемонстрировать различия между исходной версией и формами после ее корректировок. Он полагал, что понял около пятидесяти процентов увиденного.

Я сейчас дорабатываю детали. Должна закончить к вечеру.

Рендидли отстранился от связи и обдумал, что ему делать дальше. Если большая часть того, что ему требовалось, была ментальной силой, пока он прорабатывал детали, он не хотел пока сталкиваться с чудовищной проблемой (Ритуала Пустоты) по извлечению всех наблюдательных (Эфирных Конструкций); это должно было подождать до завершения улучшения образа. И поскольку он в настоящее время находился в (Шахте) с ее замедлением времени, ему не стоило беспокоиться о том, что (Нексус) восстановит свой наблюдательный аппарат прямо сейчас.

Но чтобы быть уверенным, Рендидли создал щупальце значения с (Пустотой), чтобы отправить сообщение Октавиусу, велев ему предупредить Рэндидли, если что-то изменится.

Затем Рендидли связался с ДиОрто Вантом и снова вывел демона-барана в шахту. Он знал, что спрашивать об этом было ошибкой, но Рендидли все же сказал: — Как думаешь, сколько из первого слоя ты сможешь выдержать?

— Я получил много (Уровней Навыков) от тренировок, так что добавление еще одного слоя к прежнему режиму должно быть в порядке, — сказал ДиОрто Вант.

Рендидли внутренне вздохнул, изучая серьезное выражение лица своего подчиненного. Что, черт возьми, происходит? Когда я успел стать тем, кто беспокоится, что кто-то игнорирует свои эмоциональные проблемы?

Но даже если Рендидли и осознавал, что это происходит, он не пытался отговорить ДиОрто. Схожее горе тлело в их душах. Он обрушил на тело мужчины шесть уровней электромагнитного излучения, вскоре превратив его в дергающееся подобие гуманоида. Затем Рендидли позволил остальным четырнадцати безуспешно сжимать его мышцы, в то время как болезненный поток светового излучения со второго слоя начал прожигать его внутренние органы.

Поздравляем! Ваш Навык (Ирвудская Плоть Иггдрасиля достиг уровня 420!

Поздравляем! Ваш Навык (Стойкость Восходящего Бича достиг уровня 417!

Глава 1748

Рендидли стоял рядом с грандиозной Гравюрой, которую они создали на луне над Эксперией, и позволял всей электромагнитной радиации двадцати уровней (Иерархии Бремя) обрушиваться на него. На этот раз это было не тренировочное упражнение; вместо этого, Рендидли обнаружил, что электричество отлично перегревает его металлическую левую руку.

Они выбрали руку, потому что эксперименты Невеи показали, что Гравюра затрагивает довольно большую область; экстраполируя из её более ранних схем, эта Гравюра займёт столько же места, сколько небольшой город. Часть удалённых защитных конструкций включала в себя схему, которая связывала бы процесс улучшения исключительно с Рэндидли. Механизм был бы полезен, но Невея настаивала, что для улучшения важнее увеличение. А защитная конструкция занимала слишком много места.

Итак, теперь Рендидли стоял на сером камне лишённого атмосферы небесного тела, его пальцы ног впивались в лунную пыль. В идеале, Гравюра не должна быть настолько большой, чтобы кто-либо заметил её с Экспери.

Когда проводящий металл его руки стал податливым, он прекратил использовать (Артефакт Судьбы) и внёс небольшие коррективы в пальцы и верхнюю часть руки, чтобы слегка восстановить повреждения, которые он нанёс себе в своём прежнем горе. В абсолютной лавине задач, которые ему нужно было решить, переделка его металлической руки каким-то образом ускользнула из виду.

Невея подошла к нему, обойдя по кругу гигантское сооружение и внимательно осмотрев каждый дюйм Гравюры. Она сказала Рэндидли: — Я установила более широкую Гравюру вокруг этой области, чтобы поддерживать подобие атмосферы. Тебе обычно не нужно дышать, но я не уверена, сколько времени займёт этот процесс; мы можем подготовиться к худшему. Значительное количество энергии будет проходить через твоё тело из-за формирования, но это даже не половина того, что твой (Артефакт Судьбы) может произвести в первом слое. Энергию буду поставлять я, так что ты полностью сосредоточишься на своей работе. Тебе нужно что-нибудь ещё, прежде чем начнёшь?

Рендидли покачал головой, но внутренне он говорил сам с собой, чтобы унять своё нетерпение. Ты здесь, чтобы научиться улучшать образы. Освоение этого навыка приблизит тебя к твоей цели — отомстить Коменданту Вику. Кроме того, ты в долгу перед Клодетт. Когда ты будешь готов улучшить своё (Ядро Изнанки), материалы, которые она предоставила, будут бесценны .

Невея отдалилась, делая последние расчёты в уме. Рендидли усмехнулся, глядя через Гравюру на Клодетт. Она стояла более чем в пятистах метрах от него, в центральной части Гравюры. Он постарался произнести свои слова отчётливо, чтобы она могла прочитать по его губам: — А ты, готова?

— Ты не врал насчёт четырёх дней, — Клодетт покачала головой. Но теперь, когда он знал, что ищет, её волнение было очевидно для чувств Рэндидли. Она пожала плечами. — Хотела бы я иметь больше времени на подготовку но у нас его нет, не так ли? Чтобы закончить, нам нужно начать. Так что, давай просто начнём. Ты всё равно будешь делать большую часть работы. Я просто твоя податливая глина. Не пользуйтесь мной, господин Призрачный Пёс.

Рендидли не стал обращать внимания на смесь игривости и неподдельного страха в последней фразе Клодетт; он знал, что она пошла на эту авантюру только потому, что у неё не было выбора. Он посмотрел на Невею. — Тогда ладно. Начнём.

Невея подняла свои тонкие руки, из её пальцев исходили пятна света. Рендидли почувствовал, как она направляет огромное количество чистого Эфира через его тело в Гравюру. Толстые линии на серой земле начали испускать волны золотого света. Пустынная поверхность луны расцвела перед ним, как поле подсолнухов.

Этот золотой свет начался с краёв и неуклонно просачивался внутрь, как холодный сироп, стекающий обратно на вершину стопки блинов. Вскоре края стали ослепительно яркими, и область вокруг тела Клодетт начала потрескивать от силы. Рендидли услышал, как она выпустила дрожащий вдох, а затем её глаза дрогнули и закрылись. После ещё одного импульса энергии вся Гравюра вспыхнула, и внезапно перед Рендидли возник серебристый купол. Завихрения чёрных линий кружились и проплывали по серебряной поверхности.

Однако то, что мгновенно привлекло его внимание, были волны чистой энергии, исходящие от этой штуки.

Рендидли повернулся к Невее и поднял брови. Она пожала плечами. — Часть причины, по которой это не является более распространённым методом улучшения образа, заключается в том, сколько чистого Эфира требуется для поддержания расширения и увеличения. Я не упоминала об этом Клодетт но многие компромиссы были сделаны в типичных обычных конструкциях, чтобы снизить стоимость улучшения. В качестве любезности, я расположила Гравюру так, чтобы она не экономила усилий; вероятно, она переживает самое роскошное улучшение образа в истории (Нексуса).

— Спасибо, Невея. — Рендидли несколько раз кивнул, чтобы успокоить себя. — Теперь мне просто нужно помочь ей воспользоваться этой возможностью.

— Удачи, — тихо сказала Невея. — Ты улучшил свои образы до такой степени, что можешь угрожать монстрам (Нексуса) всего за десятилетие. Ты можешь это сделать.

Рендидли подошёл к серебристому куполу и прижал руку к поверхности. Несколько чёрных линий скрутились вместе и открыли дыру, которая поглотила его.

Желудок Рендидли перевернулся, как при переходе между его моментами бодрствования и (Царством Тигля Эйдолона). Серебристый свет быстро распространился наружу, поглощая его руку, предплечье, а затем и всё тело. Через несколько секунд свет начал тускнеть, и он смог различить своё окружение.

Рендидли парил во тьме; на несколько секунд он задался вопросом, не вернулся ли он в шахту. Но затем он заметил разрозненные и неполные образы, дрейфующие в темноте. И по мере того, как его глаза привыкали, он мог видеть, что окружение не было полностью тёмным. Медленно, сверкающие светящиеся точки роились вокруг него по сложным дугообразным траекториям.

Когда света стало больше, Рендидли пошевелил телом.

Похоже, я внутри без проблем. Так это образ Клодетт Теперь, если я смогу найти соответствующие части её образа

Очень резко огни разошлись и зафиксировались вокруг его тела, затем начали ускоряться, увлекая Рендидли за собой, неся его к центральной части этого мира образов. Рендидли огляделся по сторонам, на обширные, пустые пространства, лишь изредка заполненные горстками пыли и странными, неземными формами. Его путь оказался довольно скучным.

Ты, возможно, немного переборщила, Невея. Это СЛИШКОМ сильное расширение

Со своим новым средством передвижения Рендидли продолжал ускоряться. Чем ближе он приближался к яркой центральной области, тем более крупными и детализированными становились странные, почти зловещие движения на периферии; в данный момент Рендидли двигался через подсознание Клодетт Бейгон. Он задавался вопросом, было ли подсознание большинства людей наполнено такой чернильной темнотой.

Его чувство времени исказилось в этом мире образов, но он готов был поспорить, что ему потребовался почти час, чтобы добраться до размытой равнины, которая была, по крайней мере, твёрдой. Холодный ветер пронёсся по области, создавая впечатление, что размытое окружение манит его остановиться. Даже со своим мощным телом он почувствовал, как температура начала вытягивать его тепло. Рендидли прикусил губу, но в конечном итоге заставил себя замедлиться и приземлиться на равнину. К счастью, огни повиновались его воле.

— Разве у меня не должно было быть ах! — Рендидли почесывал затылок в изумлении, когда увидел парящего проводника позади себя. Он похлопал себя по груди и успокоил своё учащённое сердце; прошло довольно много времени с тех пор, как его (Мрачная Интуиция) позволяла ему быть застигнутым врасплох.

Но, конечно, виновник был неотъемлемой частью этого мира, вызванного Гравюрой. Рендидли нужно было наблюдать за ним, чтобы определить, соответствовали ли изменения, которые он вносил, убеждениям Клодетт. Конечно, технически ему не обязательно было полностью следовать духу-проводнику. Возможно, у него было больше опыта в определённых областях, и его наняли, потому что Клодетт испытывала к нему определённую долю доверия. Но в целом, все руководства, которые Рендидли читал об этом процессе, говорили, что следование проводнику было самым простым путём.

Всего одна проблема.

Рендидли скривился, глядя на парящего духа-проводника, который дрейфовал в воздухе позади него. Это была идеальная копия Клодетт, за исключением трёх важных фактов. Во-первых, эта её версия была серым спектром: всё в ней напоминало грозовые тучи и грязный иней. Во-вторых, её руки были скрещены на груди, а глаза закрыты. И, наконец, спектр Клодетт парил с широко открытым ртом, лишённым какой-либо обычной анатомии отверстия.

Не было ни зубов, ни языка. Ни единого вдоха не проходило сквозь эти натянутые губы. Внутри этой дыры была только тьма.

Рендидли выдавил смешок. — Ну как угодно. По крайней мере, ничего, кажется, не идёт не так. Значит, я могу просто начать?

у-у-м.

Спектр издал резонирующий звук из этого тёмного портала на своём лице. Рендидли размял пальцы и протянул руку, используя (Убеждение Небесного Катаклизма), и почувствовал окружение. Он смутно ощутил, как активировалась далёкая Гравюра, а затем мир начал меняться. Взгляд Рендидли пробежался по области. Он быстро прояснил детали травы в окружающей местности, а затем начал обдумывать сухую и бесплодную землю под ней.

Закончив с этим, Рендидли поднял взгляд на пустое серое пространство над ним и заполнил его далёкими облаками.

Поздравляем! Ваш Навык (Убеждение Небесного Катаклизма) вырос до Уровня 483!

Как только Рендидли нарисовал облака, он потратил довольно много времени, возясь с деталями их внешнего вида и формы. Он не скупился на реалистичность облаков. В целом, образ Клодетт Бейгон вращался вокруг меча изо льда, настолько мощного, что он уничтожил мир. Будучи воткнутым в землю, этот меч был способен медленно подавлять жизнь с поверхности планеты. Часть этого экологического разрушения была связана с погодой.

Облака должны быть далёкими и нависающими, но не настолько агрессивными, чтобы казалось, будто быстро надвигается буря. Гибель, которую несёт этот меч, медленна и неотвратима . Рендидли решил. Он упёр руки в бока и создал тяжёлый облачный фронт, который висел над горизонтом во всех направлениях. Он даже добавил несколько далёких раскатов грома, чтобы усилить погружение.

Затем Рендидли остановился, чтобы почесать затылок. У него начали возникать сомнения, когда он посмотрел на тяжёлые облака. — Этим влиянием легко злоупотребить. Проводник издавал одобрительные звуки, но я просто

Рендидли остановил себя и выдохнул. Возможно, это был его первый раз работы с чужим образом, но он знал свой собственный. Кроме того, детали, с которыми он сейчас играл, были незначительными в масштабе образа Клодетт; это было ясно по огромному размеру этого места. Рендидли обернулся, но отличительных особенностей не было. Он видел только облака и равнины, гонимые холодным ветром.

Он взглянул на духа-проводника. — Ты знаешь путь к ядру своего образа?

Вместо того чтобы гудеть, одна из рук проводника двинулась. Однако существо двигалось только по одному суставу за раз. Так, его палец вытянулся, запястье выпрямилось, локоть вытянулся, и, наконец, плечо подняло руку и указало в определённом направлении. Рендидли покачал головой и постарался не думать о том, насколько жутким будет проводник на протяжении всего этого проекта.

Затем он размял плечи и начал серьёзно упорядочивать воздушные потоки этого места. Погода была не просто отдельными событиями, это была грандиозная, взаимосвязанная система.

Поздравляем! Ваш Навык (Великая Перспектива) (р) вырос до Уровня 49!

Поздравляем! Ваш Навык (Убеждение Небесного Катаклизма) вырос до Уровня 484!

Поздравляем! Ваш Навык (Великая Перспектива) (р) вырос до Уровня 71!

Увеличив фактор холода и заставив ветер завывать постоянно, а не случайными порывами, Рендидли вздохнул. Он внезапно ощутил всю огромность стоящей перед ним задачи. Работа с деталями заставила его понять, что, вероятно, не будет какого-либо одного знака, который бы показал, что он преуспел. Рендидли оглянулся через плечо на парящего проводника.

Возможно, (Ритуал Изнанки) по вырыванию наблюдательных эфирных конструкций (Нексуса) был бы более быстрым проектом .

— Теперь уже поздно, — сказал Рендидли вслух. К его удивлению, Клодетт-призрак промычала в знак согласия. Он взглянул на её широкий и мрачный рот, прежде чем отвести взгляд. Он уже чувствовал, как его умственная сила убывает, но не собирался делать перерыв сейчас. Рендидли только набирал обороты. Но он должен был признаться себе, что лучший способ сделать это это использовать своё секретное оружие.

Рендидли вытащил (Лик Одержимости) и несколько секунд сжимал плотный холст между пальцами. Затем он развернул таинственную картину и уставился на то, что было на странице.

Глава 1749

На полотне (Судьбоносный Фрагмент) из чернильного ядра тьмы распускались линии. Первые несколько изменений просачивались наружу со скоростью капающей крови, но вскоре всё ускорилось. Всего за несколько секунд Рендидли увидел чёрную винтовую лестницу, уходящую вниз на фоне небесно-голубой пустоты.

Для (Лика Одержимости) видеть означало быть; он тотчас же оказался стоящим на самой верхней ступени этого чёрного столба. Он огляделся по сторонам, но это пустое место не имело никаких отличительных черт. Ступени под его ногами были широкими и гладкими. Цвета были на удивление жёсткими, по сравнению с его предыдущей активацией.

Он выдохнул.

Я здесь, чтобы улучшить свои навыки заточки образов. и использовать их, чтобы улучшить образ Клодетт до такой степени, чтобы она могла противостоять проискам своего отца. На этот раз эта цель станет моей одержимостью . Рендидли сделал свой первый шаг вниз по лестнице. Под ногами материал ощущался твёрдым. К его удивлению, всего одиннадцать шагов вниз привели его к площадке , которую охраняла проецируемая Клодетт со сладкой улыбкой на лице. Она один раз хлопнула в ладоши. — Добро пожаловать. Поскольку вы активируете этот (Судьбоносный Фрагмент) во второй раз, вам предоставляются определённые преимущества при его использовании. Первая жертва — это бесплатный бонус, когда вы активируете эту способность. Пройдите сквозь барьер и увидите совершенно новый мир.

Не то чтобы Рендидли верил, будто его (Судьбоносный Фрагмент) лжёт ему, но он прищурился от такого восторженного приёма со стороны (Лика Одержимости). Он с сомнением посмотрел на нечёткий экран темноты перед собой. Горизонтальный барьер полностью закрывал ему обзор следующей ступени; он мог бы шагать в бездонную пропасть, насколько ему было известно.

Однако, разве я не делаю это по сути, соглашаясь активировать этот конкретный (Судьбоносный Фрагмент)? Рендидли присел и вытянул свои металлические пальцы, чтобы нарисовать ленивые круги на материале; густая тьма рябила, но в остальном не показывала никакой реакции. Рендидли ещё раз взглянул на Клодетт. Её лицо, казалось, было высечено в выражении тёплой улыбки, но по мере того, как её лицо оставалось в этой позе, оно почти становилось насмешливым. Он мог лишь покачать головой. Подобные вещи заставляют меня беспокоиться о состоянии моего подсознания. Рендидли сделал следующий шаг и наблюдал, как его босые ноги погружаются в тёмный барьер. Обнадёживающая твёрдость ещё одной ступени ожидала его за пределами его чувств. Так он продолжал спускаться, пока его голова не пробилась сквозь слой тени. С другой стороны перед ним появилось уведомление.

Поздравляем! Знакомство с вашим (Судьбоносным Фрагментом) вызывает особый эффект!

Поздравляем! На протяжении всего оставшегося использования (Лика Одержимости) вы находитесь под действием (Усиленной Одержимости (Уровень 1). Внимание: вступление в бой с внешним противником принудительно прервёт Одержимость, что приведёт к серьёзным психическим повреждениям! Пожалуйста, убедитесь, что вы находитесь в безопасном месте, прежде чем продолжить.

(Усиленная Одержимость (Уровень 1) Пока Одержимость активна, ваши Навыки будут на 10% эффективнее. Ваше восстановление будет на 20% быстрее. Вы будете ощущать время на 30% медленнее.

Значит, это действительно усиление. хотя я довольно уязвим для внешних атак, пока оно активно. Интересно, что Система считает серьёзным психическим повреждением . Рендидли на мгновение вывел своё сознание из (Эфирной Гравировки), а затем вернул его себе внутри (Лика Одержимости) в проецируемом мире Клодетт. Находиться на луне в (Альфа-Космосе) и глубоко внутри (Шахты) в (Нексусе) — это, вероятно, самое безопасное место, какое я могу найти. Тем более, что Эдрейн до сих пор не связалась с нами . Рендидли моргнул и огляделся в мире внутри своего (Судьбоносного Фрагмента). Он чувствовал эффект временного сдвига. Когда он опустил ногу на следующую ступень, его тело, казалось, протаскивалось сквозь воздух на пути к земле. Сначала это ощущение было неприятным, но Рендидли быстро привык к нему. Окружение оставалось относительно неизменным; он всё ещё стоял на чёрной винтовой лестнице, которая спускалась в синюю бездну. Если бы ему пришлось указать на что-то ещё, что изменилось, возможно, синий фон был незаметно запятнан тенью.

Пошевелив руками, Рендидли вытащил себя из своего (Судьбоносного Фрагмента) и убрал холст-картину. В течение нескольких секунд он махал руками в воздухе, заворожённый странным намёком на задержку, которую он испытывал в результате своей (Усиленной Одержимости (Уровень 1). Затем он снова сосредоточился на задаче и продолжил работать над образом Клодетт. Мимо него пронёсся холодный ветер, но Рендидли вдруг осознал, что окружение оставалось безмолвным.

Определённо нужно добавить немного шороха, прежде чем я углублюсь .

Поздравляем! Ваш Навык (Убеждение Небесного Катаклизма вырос до Уровня 487!