Легенда о Рендидли Гостхаунде

Кураг скрестил руки на груди.

— Честно говоря, я глубоко подозрителен. Но я буду следовать за Алликой до конца этого эксперимента. Она может дать людям надежду.

На это у Гигантора не было ответа. Он вкратце оглядел Рейта и Рандидли, но затем просто оттолкнул их в сторону. Очень быстро для своего размера Земляной Голем исчез в разветвляющихся туннелях.

— Итак, — сказал Кураг, не теряя ни секунды. — Я полагаю, у вас двоих есть что сообщить, учитывая, что вы покинули свое задание на несколько часов раньше. Ну? Давайте послушаем.

Рендидли и Рейт беспомощно посмотрели друг на друга. Как только Рендидли решил, что к черту скрывать свои силы, чтобы просто очистить всю часовню одним махом, голос спас его.

— Рандидли? Зайди. Думаю нам стоит поговорить.

Рендидли положил руку на плечо Рейта.

— Мне придется попросить тебя объяснить детали Курагу.

Не оглядываясь, Рендидли вошел в комнату. Это, надеюсь, преподаст ему урок за то, что он поощрял детей относиться к нему как к изгою.

Когда Рендидли вошел в комнату, Аллика наливала прозрачную жидкость из полированной деревянной фляги в два стакана. Она слабо улыбнулась ему.

— Сколько из этого ты слышал?

— Достаточно, — сказал Рандидли. Она, конечно, нарисовала довольно красивую картину мира и лидерства. Это идеал, конечно. Но на практике

Тем не менее, чтобы целью лидера было создание среды, в которой другие могли бы расти? Это действительно было похоже на миссис Гамильтон. Без ее неустанной работы в Доннитоне город не был бы и малой частью того, чем он является сейчас

Что, конечно, заставило Рендидли столкнуться со многими сходствами в его поведении по отношению к Доннитону и тому, как он относился к своему Духовному Навыку до недавнего времени. Конечно, было осложняющее влияние Лиры, как Духа Деревни, действующей добровольно со зловещей и древней сущностью, чтобы продать человечество, но

Но суть была та же. Рендидли нужно было уважать связи, которые он установил. И связь, которую он имел с Доннитоном, была одной из его самых сильных. Эти связи заземляли его и давали ему силу. И в конечном счете, если он собирался прогрессировать, это должно было произойти благодаря влиянию этих связей.

— Он прав, знаешь ли, — сказала Аллика. — Если просочится информация о том, что Верховный Король еще жив, многие перебегут на его сторону. Я могу обещать мимолетное утешение, но но если они хотят принести себе честь, единственный путь — следовать за Королем. И если бы им действительно удалось завоевать эту новую землю и основать Империю

— Этого не произойдет, — сказал Рендидли с глубокой уверенностью. Было бы, конечно, забавно, если бы армия Земляных Големов каким-то образом вскрыла его грудь и вылезла наружу. Опыт полного подавления в этой глубокой, темной комнате был бы интересным опытом обучения. Но Рендидли чувствовал себя довольно уверенно, что им это не удастся.

Тем не менее учитывая его мысли о том, как карма была должна его миру

Если люди попросят уйти будет ли он вынужден исполнить их желание?

— Ты так уверен. Хотела бы я иметь твою родословную. Я не была рождена для этого, — вздохнула Аллика.

— Честно говоря, мое происхождение более распространено, чем ты думаешь. Мы не любим об этом говорить, но я подозреваю, что первая половина каждой истории успеха — это просто удача. Оказаться в нужном месте в нужное время, а потом вдруг ты

Сделав большой глоток, Аллика поморщилась и сказала.

— Голос разума?

Ухмыльнувшись, Рендидли кивнул.

— Что-то вроде этого. Ты оказалась в месте, где обладаешь и знаниями, и возможностями. Или ты действуешь без знаний, и все получается. Внезапно, когда другим людям не хватает знаний, они чувствуют себя комфортно, полагаясь на тебя в действиях. Ты становишься их основой. Я думаю, когда ты говорила о лидерах, ты подразумевала именно это.

Аллика медленно кивнула, и оба погрузились в странное молчание. По мере того, как молчание затягивалось, Рендидли начал задаваться вопросом, почему Аллика позвала его сюда. Потребовалось почти одиннадцать минут, но наконец Аллика поставила свой стакан и продолжила разговор.

— Говоря об основе Ты уволен.

Если бы челюсть Рендидли могла отвалиться, она бы упала на пол.

— Что?!?

— Ты меня слышал. Я ценю то, что ты делаешь. И почему ты это делаешь, но мы оба знаем, что это не твое место. — Аллика протянула руку. — Ты нужен в другом месте, Рандидли. Мы можем удержать форт здесь. Пришло время тебе принести мир в свои собственные земли.

Улыбаясь, Рендидли взял руку Аллики и кивнул. Ну, это было примерно то время в любом случае. Его растения, вероятно, достаточно созрели, чтобы создать семена. И пока он позволит нынешней партии расти, он сможет смастерить факел и начать работу по побегу.

Рендидли задумался, не подарить ли ей навык в качестве небольшой награды за то, что она позволила ему остаться здесь на короткое время, но Аллика продолжила говорить. Лицо Рендидли немедленно исказилось от недоверия.

— Обычно я бы предложила выходное пособие, но из-за твоих уникальных обстоятельств Я не сомневаюсь, что сумма, которую я могла бы тебе предложить, была бы скорее оскорбительной, чем полезной. Представь себе, принц получает дюжину или около того серебряных! Я с тем же успехом могла бы предложить тебе поношенное ветровое пончо. Так что иди с удачей! Знай, что мы всегда будем за тобой.

Эта коварная скряга! Миссис Гамильтон, это ваше влияние?!?

Глава 749

Наффур просто смотрел на древесного мальчика, не зная, что сказать, чтобы убедить его. — Ты действительно отказываешься идти к этим огням? Похоже на фестиваль. И я не знаю, как ты но я не мылся уже несколько недель

Слегка дымящееся дерево скрестило руки и энергично замотало головой.

Вздохнув, Наффур спросил:

— Это из-за сжигания цветов?

Листва дерева, растущая у него на спине, поникла. За последние четыре дня Наффур сопровождал это странное дерево и собрал несколько дюжин цветов разных сортов. Наффур понятия не имел, зачем они нужны древесному мальчику, но в его движениях была такая искренняя радость, что было трудно не заразиться ею. Кроме того, монстры, казалось, избегали древесного мальчика, так что это были расслабляющие несколько дней.

Но потом Наффур споткнулся. Когда он растянулся вперед, букеты, которые он нес, врезались в грудь древесного мальчика. Сначала ничего не произошло. Древесный мальчик бросился вперед и кружил вокруг Наффура, издавая обеспокоенные звуки.

Наффур честно говоря, хотел закатить глаза. Он не ребенок. У него полно характеристик в Выносливости. О чем древесному мальчику действительно следовало бы беспокоиться, так это о голове Наффура, о том, как ему удалось споткнуться в этом мире, где он наделен силой Системы.

Но как только древесный мальчик собрался помочь Наффуру подняться, его лицо исказилось от страха и паники. Наффур почувствовал, как тело странного существа вспыхнуло и исторгло волну жара. Это было так сильно и так внезапно, что Наффур отполз назад. Цветы, застрявшие в листве древесного мальчика, медленно увядали и задымились.

Это было несколько часов назад, и от былой жизнерадостности древесного мальчика осталось так мало, что Наффур хотел убежать от него. Но

— Будет весело, — жалобно сказал Наффур. В своей жизни у него не было особых причин пытаться кого-то развеселить, и он чувствовал себя крайне неловко во всей этой ситуации. — Тебе нужно отвлечься.

Древесный мальчик изобразил, что заперт за решеткой.

Ухмыльнувшись, Наффур бросился вперед и толкнул древесного мальчика. С теми же безмолвными, клоунскими движениями древесный мальчик повалился на землю. Вслед за этим волна жара распространилась наружу, обжигая траву.

Наффур удовлетворенно кивнул и поднял руки, чтобы показать:

— Смотри, не сгорело. Ты нагреваешься только тогда, когда беспокоишься об этом, балда. Пока ты сохраняешь спокойствие, ты никого не сожжешь. Пошли на фестиваль!

Хотя перспектива встречи с людьми вызывала у Наффура крайнее беспокойство, он понял, как глупо было бросаться в дикую местность без какой-либо подготовки. Иметь место для сбора припасов было важно. Наффур устал от орехов, ягод и холодного мяса монстров.

Древесный мальчик казался разрывающимся между двумя желаниями, но затем он потянулся вниз и поднял веточку. Он сжал ее на несколько секунд. Очень скоро веточка замерцала и деформировалась. Секунду спустя тонкие языки пламени вырвались из того места, где древесный мальчик держался за нее.

— ну, это не идеально, — неловко сказал Наффур. Он почесал затылок. — Я провел с тобой несколько дней. Мы не слишком близки, но я кое-что заметил. В этом лесу ночью очень холодно. Я искренне желаю, чтобы ты производил больше тепла во время своего ночного танца. Но ты этого не делаешь.

Древесный мальчик собрал свои веточки в кулак и ударил им по другой ладони. Затем он изобразил дрожь и стук зубами.

Наффур посмотрел на него испепеляющим взглядом. — Да, это я замерзаю, потому что ты не выделяешь никакого тепла. И вообще, зачем тебе выделять тепло. Ты же не горишь. Если бы ты горел, разве ты бы не излучал свет? Это просто

Несколько секунд слова застревали в горле Наффура. Но он выдавил их из себя.

— Иногда жизнь отстой. Это действительно дерьмо. И ты беспокоишься о том, чтобы ну, о том, чтобы ты нравился людям. И ты так беспокоишься, что просто сидишь в своей маленькой хижине и смотришь на звезды. А на следующий день, когда ты не нравишься никому новому, ты чувствуешь болезненное маленькое удовлетворение, потому что ты был прав. Как ты и ожидал, ничего не изменилось. Но разве ты не понимаешь? Причина, по которой ты причина, по которой я был так долго один, в том, что я слишком боялся попробовать что-то другое.

Во рту у Наффура пересохло. — И даже сейчас Когда случилось что-то, что меня обеспокоило Я просто убежал. Я не ничего не пробовал. Когда она я просто убежал. Но я также убежал, потому что боялся того, что произойдет, если я убегу ну, тебе не нужно этого знать. Но, знаешь, я поддавался своим страхам и встречался с ними лицом к лицу. Просто, может быть, в неправильном порядке.

Древесный мальчик склонил голову набок.

Вскинув руки в воздух, Наффур выпустил раздосадованный вздох. — Я не знаю! У тебя в груди жарко, тесно и тошнотворно, и ты не знаешь, что делать. Вот так все и есть. Так что хватит быть ребенком и вперед!

Наффур поднял кулак. Древесный мальчик моргнул своими яркими глазами и просто посмотрел на Наффура.

Затем, медленно, древесный мальчик поднял кулак и быстро коснулся им кулака Наффура. Было горячо, но нет, было тепло. Лицо Наффура расплылось в улыбке.

— Ну что, готов идти на фестиваль?

Древесный мальчик надул щеки от досады и топнул ногой. Но, устроив мини-тихую истерику, он неохотно кивнул.

— Превосходный Лорд Арбор. Мы подготовили вашу процессию. Я так счастлив, что вы согласились прийти.

Наффур развернулся. Посреди дороги позади них стояло около дюжины кланяющихся монстров. Лидер выпрямился. У него была змеиная голова, с шеей почти в полметра длиной. Остальные люди с ним тоже выпрямились и оказались тиграми, жуками и широкоплечими аистами.

— Э-э — Наффур взглянул на древесного мальчика. Древесный мальчик бросил на него обвиняющий взгляд, явно говоря: Это твоя вина . — К-кто вы?

— Можете звать меня Альм. Мне было поручено следовать за Лордом Арбором на случай, если ему понадобится мирская помощь. Хвала Арбору.

— Хвала Арбору, — эхом отозвались люди позади змеечеловека Альма.

Наффур посмотрел на древесного мальчика. — Тебя зовут Арбор?

Арбор кивнул, его глаза превратились в два счастливых полумесяца. Затем он покачал своим телом из стороны в сторону, раскачиваясь на месте. И, к неверию Наффура, дюжина внезапно прибывших имитировали Арбора. Они выглядели как дураки.

Сам Арбор танцевал не так уж и здорово. И хотя все они, казалось, были чудовищными животными формами людей, они танцевали во многом так же, как Наффур видел, как танцуют обычные мужчины средних лет. Это очень помогло рассеять последние остатки инстинктивного страха Наффура.

Когда танец прекратился, Альм щелкнул пальцами. — Несите паланкин! Лорд Арбор почтит город своим присутствием. Пусть все воспевают хвалу его имени. Хвала Арбору.

— Хвала Арбору, — все они скандировали, даже когда двое бросились к ближайшему валуну. В течение десяти секунд они сорвали слои крашеной ткани и растительного вещества, которые использовали для маскировки небольшого жилища. Оттуда остальные ассистенты бросились вперед и разобрали дом, а первые двое начали вытаскивать большую посылку из крошечного сарая, который они воздвигли, и начали ее распаковывать.

Пять минут спустя Наффур сидел на деревянной платформе, окруженной тонкими вуалями, похожими на кольчугу. Якобы для того, чтобы другие люди не заглядывали внутрь, предположил Наффур.

Осенив внезапной мыслью, Наффур повернулся к Арбору. — Арбор ты очень богат?

Арбор ухмыльнулся и поднял глаза к небу. Затем он начал вращать своим стволом и трясти листвой. Странное движение длилось всего десять секунд, прежде чем Наффур отвернулся с хмурым взглядом. Черт возьми, он богат.

Ну, по крайней мере, это означало, что Наффур, вероятно, получит доступ к душу сегодня

Чтобы скоротать время, не обращая внимания на непристойные движения Арбора, Наффур зашел в свое меню Пути. К его восторгу, у него было достаточно пп, чтобы закончить свой текущий Путь. Это было завершение, которого Наффур ждал и боялся, потому что это был Путь Дуциса: Двуликий Мальчик.

Несмотря на то, что название несколько отпугивало Наффура, он слышал, что чем более конкретным кажется Путь для твоей жизни, тем больше вероятность того, что он будет могущественным. Поэтому Наффур прикусил губу и начал вкладывать в него свои пп. И теперь

Поздравляем! Вы завершили Путь Дуциса: Двуликий Мальчик! В вашем теле кроется глубокий потенциал для достижения многого. Если вы будете стремиться к этому, вы сможете стоять на вершине мира. И все же в вашем сердце вы носите много тяжестей, которые мешают вам продвигаться вперед. И в делах, и в поступках вы — много людей. Ваша жизнь наполнена масками. Путь, по которому вы идете, не тот, который вы выбрали. Но вы решили следовать ему. И этот мир таков, что если вы будете искать свою судьбу в конце Пути, она будет найдена, так или иначе. Независимо от ваших мечтаний или стремлений, ваши ноги могут нести вас вперед.

Вы получили Навык (Три Аспекта Первого Дуциса . Вы получили способность создавать три аспекта, чтобы влиять на свою собственную производительность, Характеристики и Навыки. Один будет активен все время. Переключение между различными Аспектами будет стоить Выносливости и Маны, в зависимости от эффектов Аспекта, на который вы переключаетесь. Затраты будут уменьшаться с уровнем Навыка. Бонусы, предоставляемые, будут увеличиваться с уровнем Навыка.

Вы создали свой первый Аспект! Вы получили (Аспект Потерянного Мальчика). При использовании этого Аспекта вас будет труднее заметить. Навыки, связанные с обманом и скрытностью, будут более эффективными. Вы получите крошечный бонус к Реакции и небольшой бонус к Восприятию.

Глава 750

Альта выплюнула полный рот грязи и медленно поднялась с земли. Хотя логическая часть ее разума знала, что она попала в странный мир сновидений Высшей Земли и погружение в него никак не поможет ей продвинуться, было что-то странно притягательное в фигуре перед ней.

Они стояли на огромной грязной равнине. Единственным, что хоть как-то выделялось здесь, помимо постоянных колей и истоптанной травы, был холм, на котором был построен форт. Последний час Альта целенаправленно шла к форту, но он все еще казался на том же расстоянии. И она в ловушке здесь, чувствовала Альта. В этом была гнетущая правда, витавшая в воздухе. Это место тюрьма.

У человека, стоявшего напротив нее, не было лица, но он держал копье, которое постоянно направлял на Альту.

— Ладно, — процедила Альта сквозь зубы. — Если ты хочешь играть по-плохому

Альта потянулась к огромному образу пепла, который она держала, черпая достаточно из своего резонатора, чтобы сжечь все это место дотла. И она обнаружила пустоту.

Резонатор исчез?!

В шоке Альта пропустила начало атаки противника. Его копье врезалось ей в живот и отбросило почти на десяток метров назад. У духа, который мучил ее, была садистская жилка, потому что он ударил ее древком копья. Потирая живот, Альта поднялась на ноги. Она практически дрожала от ненависти к этой странной фигуре, но также чувствовала непреодолимое чувство беспомощности.

Конечно, резонатор, скорее всего, никуда не делся, она просто не могла до него дотянуться в этом мире снов. Проблема заключалась в том, что ее боевые способности в остальном были довольно посредственными. Даже Данц, та еще лабораторная обезьяна, считал способности Альты в физическом бою смехотворными. И это, больше всего прочего, так задевало Альту, что она брала несколько дополнительных занятий.

Однако качество обучения, предназначенного для элиты Сприггитов, было мягкой глиной по сравнению с жестокими режимами Креты. Альту бесконечно хвалил ее новый учитель боя. Ее протесты оставались без внимания, даже когда учитель легко одолевал ее.

В то время, вспоминала Альта, она думала: Вот как закончится мир. Нам говорят, что мы способны, и даже когда мы знаем, что это ложь, и мы ничего не делаем , но даже она пала жертвой этого чувства. Бескомпромиссная практичность Креты была необходима для планирования разрушения всего общества, но она не часто заставляла Альту чувствовать себя так хорошо, как эта лживая похвала.

Кроме того, рассуждала Альта, зачем ей хорошо владеть рукопашным боем? Для этого и нужна Крета. Быть кулаком, которым она разрушит мир.

Все, что должна была делать Альта, — это наблюдать и кормить этого голодного, холодного зверя, который все еще обвивался вокруг ее сердца.

Но эти воспоминания казались недальновидными и глупыми, когда копье-дух ударил ее копьем по носу и добил ударом в живот. С хрипом Альта упала на землю. Стон от боли, она все еще заставляла свои глаза сканировать влево и вправо. Настоящих проходов не было, но

На этот раз, когда Альта встала на ноги, она просто побежала от фигуры духа в сторону форта посреди равнины. К ее удивлению, фигура не последовала за ней. Поэтому, примерно через минуту, она замедлила шаг до более приемлемой скорости.

Копье зацепило ее за ноги, и она растянулась в грязи. Грязная вода плеснула на нее, промочив до кожи.

— Да вы издеваетесь, — выдавила Альта. Безликая фигура стояла над ней, ожидая, пока она встанет. И когда она посмотрела в сторону форта, он казался таким же далеким, как и раньше. Что

— Бегство не поможет. Чтобы сбежать от этих вещей, ты должна следовать его пути. Пробивайся вперед, и ты приблизишься к центру.

Альта обернулась и увидела прекрасную молодую женщину с белокурыми волосами до плеч. На новой прибывшей было что-то вроде походного снаряжения, с тяжелыми кожаными ботинками и спортивного вида жилетом. Когда Альта просто вытаращила на нее глаза, женщина ослепительно улыбнулась; ее зубы были невероятно белыми. Но самым тревожным были глаза женщины: они были красно-фиолетовыми и такими яркими, что на них было трудно смотреть.

— Кто ты такая? — медленно спросила Альта. Когда она смотрела на женщину, казалось, что мир почти искажается вокруг нее. Как будто в воздухе над костром были дефекты из-за жары. Эта женщина казалась отделенной от сна.

— Ах Думаю, ты бы назвала меня туристкой? Я прихожу сюда время от времени, чтобы пройти по его стопам. Углубить свое понимание, знаешь ли. Ну, возможно, правда сломала бы твой мозг, милая. — Улыбка женщины была снисходительной. — Но ты можешь звать меня Лира.

Без всякого предупреждения безликий копье-дух напал. На этот раз, к восторгу Альты, он нацелился на Лиру. Но, быстрая как молния, женщина выхватила тонкую рапиру из-за пояса. Когда копье было направлено на нее, Лира вывернулась и провела острой линией по воздуху, целясь в глаза духу.

Конечно, он проигнорировал это. У него не было глаз. Копье врезалось в бедро Лиры и заставило ее пошатнуться. Дух продолжил наступление, целясь в ее ключицу, но Лира оказалась чрезвычайно скользкой. Она увернулась в сторону от этого удара.

Или, по крайней мере, так подумала Альта. Атака была настолько быстрой, что ее глаза даже не могли за ней уследить. Но, казалось, по чистому инстинкту дух отклонился назад, и атака промахнулась.

— Ты просто собираешься, черт возьми, смотреть? — спросила Лира, звуча крайне раздраженно. Как бы Альта ни ценила, что из нее выбили эту снисходительность, целью было победить духа. Поэтому она пробиралась вперед с поднятыми руками. У нее не было оружия, но она была вполне уверена в своей способности бить вещи.

Годы работы с механизмами дали ей впечатляющую силу верхней части тела.

Дух нанес легкий удар копьем по животу Лиры, и женщина зашипела от боли. Но вместо того, чтобы отступить, ее рапира вспыхнула, все быстрее и быстрее. Даже гипер-атлетичный дух немного поскользнулся, отступая из траектории ее ударов. Это был именно тот шанс, которого ждала Альта.

С ревом она просто бросилась вперед. Приблизившись к духу, она подняла руки, готовая ко всему.

Грациозный, как кошка, он вывернулся из-под ударов Лиры и умудрился направить свое копье на Альту. Но вместо того, чтобы уклониться, Альта просто подняла руки, пытаясь схватить его.

Конечно, совершить такой скоростной маневр без практики было невозможно. Альта проводила целые дни в лаборатории. События, происходящие на скорости, не были ее сильной стороной. Древко копья ударило ее по ладони правой руки, но средний, безымянный и мизинец левой руки были зажаты и сломаны. Она почувствовала, как кости хрустят, как хворост, когда дух потянул копье назад.

Хотя Альта была отброшена назад атакой и ругалась от боли, холодное существо вокруг ее сердца зашевелилось. Его ледяное влияние распространилось вниз по ее руке к правой руке. Даже если это и должно быть возможно Взгляд Альты был злобным.

К черту этот мир. Если тебе не нравится, как я живу, я все это разрушу.

Ее правая рука отчаянно искала опору на древке копья и нашла ее на долю секунды. Дух копья отскочил в сторону и снова потянул, чтобы выбить ее. Но когда он это сделал, тонкое лезвие рапиры вонзилось ему в челюсть и в голову.

Он рассеялся, как мешок с опрокинутой мукой, покрывая их обоих странным блестящим веществом, которое задержалось почти на тридцать секунд.

— Неплохой захват, — сказала Лира, осторожно глядя на Альту. — Я не смогла бы справиться без тебя.

— Трудно признать, да, — кисло сказала Альта, держась за руку. Она посмотрела на пальцы. Без каких-либо ее целебных сывороток ей придется залечивать травму до тех пор, пока она остается в мире снов. Неужели мир действительно подвергнет ее ложной боли просто так?

Конечно, да. Ему даже нет дела до настоящей боли, которую я ношу уже четыре десятилетия.

Альта подняла глаза, отгоняя тихие шепоты. — Разве ты не говорила, что была здесь раньше? Если ты так хреново владеешь рапирой, как ты отсюда выбралась?

Лира пожала плечами. — Это было тогда. У меня были другие методы. Поверь мне, я хочу поскорее уйти отсюда так же сильно, как и ты. Так почему бы не поработать вместе?

— Ладно, — сказала Альта. Она не знала, действительно ли верит, что эта женщина не является частью сна, помещенной сюда, чтобы поиграть с ней, но, учитывая, что только благодаря ее влиянию они победили духа, казалось, что риск стоит того. — Но в следующий раз сломают кость тебе.

Улыбка Лиры была белой и блестящей, даже несмотря на то, что ее красно-фиолетовый взгляд был слегка отвратительным. — Договорились.

Глава 751

В темноте Рендидли улыбнулся.

За время, проведенное в (Духовном навыке), он оставил это место позади. К счастью, странность исчезла, как и чувство растворения себя. Но теперь он еще больше осознавал сокрушительные ограничения на использование (Выносливости) и (Маны). Это сводило с ума. И все же Рендидли улыбнулся.

В темноте его пальцы ощупывали высокие растения, растущие на его самодельной ферме. Они казались шелком и золотом. Его руки дрожали. Он был так взволнован, что потерял счет своей (Выносливости), и его рука физически рухнула на одно из его растений, так как у него не осталось энергии.

Но это только улучшило его настроение. Его взгляд обратился к потолку. Пришло время уходить.

Согласно его (Навыку абсолютного времени), прошло двадцать дней и два часа с тех пор, как Рендидли пришел сюда. Ему было интересно, когда его тюремщики проверят его в следующий раз. Его первоначальные мысли были примерно об этом времени, а это означало, что ему нужно было спешить. Но Рендидли также задавался вопросом, что происходит с турниром до 25 лет. Он почувствовал прибытие сообщений, но у него не было возможности проверить их. Это было за пределами его понимания (Системы), чтобы определить, где они хранятся.

По мере того как Рендидли восстанавливал свою (Выносливость), он начал собирать растения. От его прикосновения они казались какой-то гигантской разновидностью зеленого лука. Был твердый стебель, который тянулся примерно на длину руки над землей, а затем он был лиственным и мягким.

Рендидли задавался вопросом, какая часть этого суперзерна съедобна, даже зная, что это не имеет значения.

Осмотр продукции наполнил его глубоким чувством удовлетворения, которого он не испытывал уже давно, но Рендидли знал, что не может позволить этому чувству отвлечь его. Ему нужно было немедленно начать работу. Не зная времени, он мог только предполагать худшее. Без эффективного перехода к следующему этапу своего плана он был бы в глубокой заднице.

К счастью для него, образ (Остроты) ему было относительно легко воспроизвести. В кромешной тьме растения были быстро срублены, а затем гораздо медленнее собраны. Если Рендидли думал, что движение его руки быстро истощает (Выносливость), он даже не представлял, как быстро очень необходимая задача перемещения растений истощит его (Выносливость).

Чтобы сохранить энергию, Рендидли щедро использовал свой образ (Остроты). Примерно через полчаса у него было несколько сотен метровых тонких полосок растения. Волокна растений были достаточно прочными, чтобы стоять прямо, но также обладали достаточной гибкостью, чтобы двигаться на ветру.

Рендидли несколько минут обдумывал стоящую перед ним проблему, наслаждаясь темнотой. Иногда ему казалось, что он находится на самом дне одной из морских впадин на Земле. Подавленный давлением и находясь в полной темноте, он задавался вопросом, что он за существо в наши дни. В конце концов, многое изменилось для него, пока он был здесь, не так ли? Его способность формировать образы. его понимание своего (Духовного навыка). Рендидли покачал головой. Это все могло подождать до потом. Вместо этого он начал планировать, как создать свой свет.

После тщательного рассмотрения своих запасов и ограничений Рендидли решил попытаться сделать факел, сплетя тонкие волокна. Если бы он сделал плетение достаточно плотным, свет, надеюсь, продержался бы дольше. Сейчас это может и не быть важным соображением, но Рендидли знал, что когда-нибудь может дойти до того, что пещеру нужно будет освещать в течение более длительного периода времени. Хотя это может показаться чрезмерно осторожным, нормирование сейчас казалось просто благоразумным.

И Рендидли начал плести. Чтобы сделать плетение плотным, требовалось дополнительное (Выносливость), чтобы затянуть его, но Рендидли все больше прислушивался к своему телу, чтобы снизить затраты (Выносливости). Если раньше движения были целостными вещами, то теперь Рендидли медленно разбивал их на части. Когда каждая мелочь стоила десятую часть его запаса (Выносливости), было недостаточно просто выполнять какие-то задачи по частям. Некоторые вещи нельзя было разделить. Поэтому создание более эффективного напряжения было критически важным.

Темнота казалась холодной, прижатой к коже Рандидли, но это был знакомый холод. Это обострило ум Рандидли. Пока его руки продолжали двигаться, он обдумывал свои планы на будущее.

Как только у него появится свет, начать работу над грубым противодействием этой комнате, которое Рендидли придумал. Если начальные этапы будут успешными, нарисуйте контур так, чтобы руна не работала, но могла быть завершена в кратчайшие сроки. Сделать любые необходимые приготовления. Вырваться.

После этого. Рендидли чувствовал себя беспомощным. Его целью после ухода с турнира было найти Шал, а также помочь решить проблему Второй Катастрофы, с которой столкнулась Теллус. Частью второй цели было выяснить процесс, чтобы Рендидли мог помочь Земле добиться успеха там, где Теллус не удалось. Частично это было достигнуто, но Рендидли чувствовал, что есть еще один трюк во всем производстве.

Тем не менее, вся причина, по которой Рендидли попал в эту ситуацию, заключалась в том, что он столкнулся с Пропагатором, одной из истинных сил Теллуса, и был побежден. Это было близко, но Рендидли застал его врасплох во многих отношениях. Его (Навыки) давали ему такую гибкость, что он не смог восстановиться за то короткое время, которое Рендидли пытался на него нацелиться.

Но повторится ли это снова?

Конечно, Рендидли улучшился, пока был в темноте, но.

— Это как будто я рождаюсь заново, — тихо пробормотал Рандидли. — Но когда я выйду из темноты. что я найду?

Восстановив (Выносливость), которую он потратил, говоря, Рендидли продолжил плести. В густой темноте, окутывающей его кожу, его мысли бесконечно катились вперед. Пространство перед ним содрогнулось и начало заполняться образами, о которых он думал. Эта глубокая тьма была пустым миром, просящим быть заполненным. Рендидли не мог не подчиниться.

Даже помимо проблем, связанных с выполнением его планов, у Рендидли было две очень большие и связанные проблемы. Первой была нестабильность в его (Классе), которую он обнаружил. Поскольку верхнего уровня (Системы), того, который так часто сообщал о его событиях и повышал его (Уровень еретика), здесь не было, Рендидли подумал решить эту проблему. Если это возможно.

Это столкнуло его лицом к лицу со второй проблемой: (Пепельный образ). Будь то его (Духовный навык) или его (Навыки растений) в целом, он заразил его. По-маленькому Рендидли обнаружил, что сопротивляется, но ему казалось, что он что-то упускает.

Ранее у Рендидли были (Циклы гниения и пепла). Он, очевидно, знал о смерти и перевоплощении, сохранении материи и различных других формах переработки. Но по какой-то причине тот глубокий жар и злобный холод, которые он обнаружил в своем пепле, теперь казались концом. Этот образ стал чем-то настолько незыблемым, что его нельзя было трансформировать дальше.

Или даже если это было преувеличением, его нельзя было трансформировать быстро. С помощью своих (Эфирных связей) он нашел небольшие способы нейтрализовать (Пепельный образ). Аллика и Рейт были тому доказательством.

Рендидли прервал свое плетение, чтобы закрыть глаза. Не то чтобы это что-то дало, так как без век было так же темно, как и внутри. Но это стерло блуждающие образы, о которых Рендидли думал ранее. С этим чистым листом он потянулся к своему ядру и ощутил приток (Эфира), который поддерживал его. На данный момент течения и водовороты были слишком сложны для Рандидли, чтобы ими управлять. Он был источником и стоком, и в него впадали и вытекали большие и малые реки и ручьи. Образы смешивались и формировались вместе в странных сочетаниях. Слабые распадались и дрейфовали, пока не могли найти себе пару.

Сильные связи формировали образы, которые цеплялись друг за друга и начинали создавать небольшой водоворот в окружающей области. С этим небольшим течением подобные образы переплывали. Очень медленно внутри Рендидли создавались более крупные куски смысла. И, конечно, над всем этим нависал (Духовный навык) Рандидли, растущий на парах этих мест.

Вздохнув, Рендидли убрал свое восприятие из этой части себя. Несмотря на все его желание разобраться в этом месте и найти там ответ, это казалось невозможным. Даже если бы ответ был там, его формирование в правильных итерациях заняло бы некоторое время. Даже часть ответа не была бы правильной.

Что может трансформировать Пепел?

Это то, что Рендидли искал в данный момент.

Рендидли открыл глаза. Его ждала та же темнота, та же снаружи, что и внутри. Но теперь у Рендидли в руках было оружие. Его неуклюжий плетеный факел был готов. Он казался таким невероятно легким, прислоненным к его груди. Хотя вес не обязательно связан с силой, после трех недель в этом месте Рендидли почти обострил осознание веса своего тела. Это было ошеломляюще.

Теперь, полагаться на такую незначительную вещь, чтобы помочь ему сбежать.

Процесс плетения занял четыре часа, поэтому Рендидли не терял времени даром, помещая плетеный факел обратно в землю. Он сдвигал его влево и вправо, чтобы у него было достаточно поддержки, чтобы стоять прямо. Затем Рендидли перетащился, подождал, а затем снова подтащился ближе.

С большой осторожностью Рендидли расположил свой локоть на земле, подождал, а затем выпрямил локоть, чтобы его рука уперлась в верхнюю часть факела. Прислонившись недостаточно, чтобы опрокинуть его, но достаточно, чтобы снизить расход (Выносливости).

Как иронично, — подумал Рендидли с улыбкой, — это, по сути, создаст больше пепла. Но даже если это так, огонь также дает мне.

В момент, который казался самым медленным в его жизни, Рендидли моргнул. Его веки двигались ледяными глыбами по тонкой мембране его глаз.

Затем Рендидли один раз громко и с недоверием рассмеялся.

— Я был идиотом, — сказал Рендидли темноте. Она так долго прижималась к нему.

Ему казалось неправильным сейчас скрывать от него ответ. — Пепел — это не ступень в процессе ну, то есть, очевидно, что это так. Но зацикливаться на пепле — это тупик. Потому что пепел — это побочный продукт, и если он станет основой, вся система рухнет.

Рендидли слегка надавил своей волей на мир, выстраивая образ. Его пальцы легко касались верхушки факела. — Есть и другие побочные продукты. Тепло, свет и, благодаря этому свету, зрение. Но моей системе нужен баланс. Мои растения пострадали от пепла. Так что, чтобы противостоять

Хотя Рендидли стремился к чему-то большему, все его внимание было сосредоточено на маленькой точке на кончике его пальцев. Медленно формировалось семя. — чтобы противостоять, я дам другой стороне рост. Тепло. Вдохновение. Понимание. Потому что иногда все, что вам нужно, — это хорошая история. А в историях люди были ничем до Прометея.

Рендидли понизил голос, и тьма придвинулась ближе, изо всех сил стараясь услышать. Рендидли подумал, что, возможно, это жестоко, но все равно притянул тьму ближе, даже когда готовился вынести ей приговор об изгнании. — Потому что истинный катализатор — это огонь. Огонь — это то, что превращает человечество из зверей в людей. Собравшись вокруг его жадного света, выросла вся цивилизация.

Проскочила искра. Из этого крошечного, сконцентрированного семени вспыхнул свет, когда образ стал достаточно сильным, чтобы воплотить его в жизнь. Раздался треск и шипение, и внезапно от кончика факела вверх потянулся тонкий дымок. Когда ничего не последовало, Рендидли сильнее надавил своей волей.

Расти для меня. Освещай. Покажи мне землю, на которой я построю свой мир.

Безмолвно от факела вверх метнулся язычок пламени. Со странной застенчивостью он вспыхивал, сжимался и рос. Его оттенок был блестящим изумрудным.

Глава 752

Рендидли тут же захлестнула волна конструкций Эфира, перечисляющих информацию для него. Сначала это не имело смысла, но затем Рендидли посмотрел на медленно разгорающееся изумрудное пламя. В этом странном огне к Рендидли пришла ясность.

— Поздравляем! Вы создали навык (Возгорание Изумрудной Эссенции Ур. 1).

— Внимание! Эта энергия подпитывается вашей жизненной энергией. Длительное использование может привести к травме или смерти. Используйте осторожно.

— Поздравляем! Ваш навык (Возгорание Изумрудной Эссенции) находится на грани Легендарной Редкости. Улучшение приведет к беспрецедентной эволюции силы.

(Возгорание Изумрудной Эссенции : Подпитывая огонь своего духа Эфиром, вы можете создать совершенно особенное пламя. Изумрудная эссенция идеально сочетается с вами. Те, кого вы считаете врагом, будут сожжены его непреклонным пламенем. Поскольку субстанция, которая горит, является вашим личным Эфиром, материалы, которые обычно не повреждаются огнем, будут деформированы и расплавлены. Эффект увеличивается с уровнем навыка. Те, кого вы считаете союзником, будут наделены силой. Кроме того, яркая жизненная сила зажженного изумруда невероятно полезна для растений и животных. Те, кто сталкивается с ним, испытают быстрый рост. Эффект увеличивается с уровнем навыка. В свете (Возгорания Изумрудной Эссенции) понимание и проницательность будут приходить гораздо легче. Установление связей станет намного проще. Эффект увеличивается с уровнем навыка. Затраты маны будут уменьшаться с уровнем навыка.

Его понимание было нечетким и, вероятно, неточным. Но Рендидли затрепетал от волнения при одной только общей идее того, чего может достичь этот Навык. Возможно, тот факт, что он смог понять так много, был связан только с тем, как долго он старательно изучал конструкции Эфира в темноте до этого момента. Было логично, что он знал больше, чем мог полностью осознать, и пламя давало ему мост, чтобы испытать весь смысл, который он понял.

С этим навыком, как подозревал Рандидли, будет странно видеть его бой сейчас. Он будет владеть изумрудным пламенем, и за ним будут тянуться тлеющие, пепельные растения

Но Рендидли вернулся к сосредоточенности. Поступило больше информации. Это было немного сложнее разобрать, но при мерцающем зеленом свете ему это удалось.

— Обнаружена синхронность! Расчет

— Навыки резонируют с (Возгоранием Изумрудной Эссенции !

— Ваш навык (Зажигательный Снаряд ) эволюционировал в (Зажигательный Импульс )!

— Ваш навык (Круг Пламени ) эволюционировал в (Зеленую Нову !

— Ваш навык (Зажигательное Извержение ) эволюционировал в (Извержение Пылающей Лей-Линии !

— Ваш навык (Хватка Лавы ) эволюционировал в (Длань Нефритового Шлака !

Поступило больше информации, но Рендидли отвлекли несколько странных трескучих звуков в его внутреннем мире. По мере того как навыки развивались под влиянием его нового образа, некоторые росли и менялись. Мгновенно Рендидли полетел, чтобы осмотреть свой внутренний мир. Как раз когда он прибыл, он увидел мощный зеленый свет, вырывающийся из нового навыка и четырех эволюционировавших.

Казалось, они образуют связи друг с другом, с пересекающимися линиями между ними. Была пульсация энергии. Нахмурившись, Рендидли протянул свою волю, чтобы коснуться странного резонанса, но его на мгновение ошеломило сильное желание роста и бесконечное чувство оптимизма.

Это чувство было настолько странным, что он громко рассмеялся.

Словно ожидая этого сигнала, навыки взорвались еще более ярким изумрудным светом. На несколько секунд внутренний мир Рендидли был освещен странными энергиями. Все было блестящим зеленым и тенью. Глубина потеряла смысл, поскольку все стало светом и цветом.

Затем все исчезло. Несколько секунд ничего не происходило.

Честно говоря, Рендидли был несколько разочарован всем этим представлением. Даже несмотря на то, что у него была работа в этом мире, теперь, когда он открыл для себя свет, он последовал своей интуиции, которая говорила ему, что здесь происходит что-то важное. Этот образ он был важен для него. Он изменит все.

Конечно, все взорвалось как светошумовая граната, но

Что ж, ожидать большего было бы смешно. Это был мир. В этом мире все достигается тяжелым трудом. Он, наконец, обнаружил инструмент, который искал, чтобы вернуть себе равновесие. Если его растения превратятся в пепел, то вещи, сожженные его огнем, взорвутся ростом. Все было наоборот, но этого было достаточно.

Кроме того, с распространением образа на несколько других навыков Рендидли надеялся, что люди в его Духовном Навыке быстро почувствуют последствия нового образа. Возможно

Рендидли замолчал.

Земля дрожала. Земля его Духовного пространства

— Треск.

Рендидли развернулся, глядя в сторону середины своего Духовного пространства. Там один из навыков, поглощенных Пепельным Образом, ненадолго задрожал, прежде чем распасться в облаке пепла. В течение нескольких секунд после этого остальные навыки последовали за ним. Эти пустые и поглощенные навыки содрогнулись и рухнули. Духовное пространство заполнилось вздымающимся мусором, который до этого казался окаменевшим.

С помощью небольшого усилия воли Эфир пронесся по области и развеял пыль. И, конечно же, обнажил крошечные плавающие осколки образа, которые появились после пепла. Их было около дюжины, и они были настолько малы, что даже близко не могли сформировать навык, но из средних частей навыков каким-то образом пережили отсев.

Теперь они были мутными и слегка расплывчатыми, но Рендидли получил от них несколько ощущений. Ручной Труд, Стена Шипов, Щит Маны

Рендидли улыбнулся самому большому из остатков. И в отличие от других, которые были различных оттенков зеленого и синего, этот был ярко-золотым. Он был даже вдвое больше, чем следующий по величине остаток. Рендидли подплыл к нему и положил руку на осколок образа.

Пронизывающие Корни, да

— Ха ахахаха! — В тишине своего Духовного пространства глаза Рендидли вспыхнули, и он запрокинул голову и рассмеялся. Это не должно ничего значить. Он получил другие навыки, которые обладали гораздо большей силой. Но

(Хватающие Корни) были его первым навыком. Это чертовски важно, что он вернул это. Это было ядро Пути, которым шел Рандидли, чтобы добраться сюда. Если бы Рендидли был Иггдрасилем, этот маленький осколок был бы семенем.

Все те годы назад, сражаясь против Сфинкса, чтобы получить начало своего Эфирного Перекрестка, он едва ли смог бы поцарапать ее без (Пронизывающих Корней). Это была небольшая сила, но она росла вместе с Рендидли с течением времени. Когда он потерял это, это был сокрушительный удар. Даже сейчас Рендидли чувствовал, что не может восстановить это, но ему и не нужно то же самое.

Нет, что ему было нужно, так это уверенность в том, что это правильный Путь

Ухмыляясь, Рендидли протянул руку и сжал остаточный образ. Словно почувствовав его намерение, остальные остаточные образы рванулись вперед и собрались вокруг кулака Рандидли. Очень быстро они проскользнули сквозь его пальцы и собрались вместе с образом (Пронизывающих Корней). Хотя все они были отдельными меньшими, по мере того, как все остатки собирались, они начали расти и деформироваться.

Фокус (Пронизывающих Корней) был потерян, но этот золотой цвет становился все сильнее и сильнее, пока перед Рендидли не засиял шар жидкого золота. Внутри него эти образы странно перемещались и сливались. Рендидли взглянул вверх. Уже Эфир начинал кружиться над ним.

Он не был уверен, чем это станет, но

Рендидли отступил на шаг. Потоки Эфира закрутились и окружили странный шар. Очень быстро энергия начала проникать во внешний слой и питать его. Довольный, Рендидли вернулся в свое тело. Его глаза распахнулись.

— Время готовиться к побегу.

Глава 753

Когда зрение вернулось, Рендидли пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд. Это получилось не сразу, а потом как-то внезапно. Он усмехнулся без тени веселья, глядя на потолок. Черт, придется потратить выносливость, чтобы приподняться и осмотреться, да?

Эта чертова тюрьма

Рендидли долго возился, чтобы отползти подальше от мерцающего факела. Хуже всего было бы его задеть и потушить. Не то чтобы он не мог сделать другой или зажечь этот снова, но было бы обидно тратить столько времени и выносливости.

Первое впечатление Рендидли было, что огонь из-за изумрудного цвета сделает комнату жуткой. Но когда его прозревшие глаза забегали по сторонам, он понял, что в пламени есть еще и теплый золотой оттенок. Да, все вокруг было немного зеленоватым, но не чрезмерно. Даже если цвет и не был нейтральным, он был вполне терпимым.

Когда Рендидли подтянулся и сел, прислонившись спиной к одной из впадин.

Место оказалось простым и гораздо меньше, чем казалось, когда Рендидли таскал себя по нему. Каменное плато над водой. Две стойки и гамак из пеньки между ними. Куча тростника Рендидли и крошечный огородик размером чуть больше фута, который он сделал. За краем – намек на темноту и звук воды.

Рендидли бросил взгляд на свое золотисто-изумрудное пламя. Легким усилием воли он заставил пламя взметнуться вверх. Оно уже проело, наверное, восьмую часть подготовленного факела, и теперь это происходило намного быстрее. Но зато он мог видеть всю комнату, чего Рендидли и хотел.

Над собой Рендидли увидел потолок.

У Рендидли была волчья улыбка. Они не светились, но совершенно отчетливо на потолке и стенах, куда Рендидли мог повернуться и посмотреть, он видел очертания рун, которые держали его в заточении. Неужели все так просто?

Убедившись, что руны можно увидеть, Рендидли позволил пламени вернуться к своему нормальному размеру. Лучше всего было экономить топливо, как только мог, и сосредоточиться на текущих задачах. Кто знает, сколько времени потребуется на то, чтобы выгравировать руны, необходимые для разбора этого чертова места.

Но было еще кое-что, что Рендидли хотел попробовать.

За время, проведенное в темноте, он привык проецировать образы своего внутреннего мира в черноту, расстилающуюся перед ним. Это был самый гостеприимный фон, принимающий все, что он туда посылал. Но теперь у него был свет.

Рендидли расслабил глаза, пока веки не опустились наполовину. Хитрость понтифика заключалась в том, чтобы обладать образами, настолько сильными, что просто образа было достаточно, чтобы придать им субстанцию. Хотя они и были тенью навыка, стоящего за ними, они давали многие эффекты этого навыка. В данном случае

Горите для меня.

Когда ничего не произошло, Рендидли просто еще больше расфокусировал взгляд. Это было похоже на ожидание землетрясения в его Духовном пространстве. Рендидли давил, но было трудно сказать, когда обрушится гора, пока этого не произойдет. А до тех пор

Появился свет.

Взгляд Рендидли мгновенно стал острым, как бритва. Несколько тонких языков призрачно-зеленого пламени парили в воздухе. Подумав, он заставил их мягко отплыть от себя. Они закружились в воздухе рядом с ним. Затем он послал их в конец комнаты, или, по крайней мере, попытался. Они замерцали и погасли на некотором расстоянии от Рандидли. Не то чтобы существовал предел проецированию его образов, но, казалось, его охватывало какое-то странное оцепенение, когда он использовал свою волю на большем расстоянии от себя. Как будто он терял тонкое чувство того, когда он давил своей силой воли на мир достаточно сильно, чтобы добиться того, чего хотел.

Тем не менее, 10-метровой зоны, которую Рендидли имел со своими маленькими призрачными огоньками, было более чем достаточно. Как только он наловчился, Рендидли просто произвел их столько, что все место было освещено десятками тонких зеленых огоньков.

Мысль о том, что тюремщики ворвутся в этот момент, была несколько забавной; подумают ли они, что он одержим, или, может быть, проводит спиритический сеанс? А проводят ли в Теллусе спиритические сеансы?

Покачав головой, Рендидли вернулся к делу. Если использование навыков в качестве образов было настолько осуществимо в масштабе, пусть и не в силе, то было кое-что еще, что ему пришло в голову попробовать. Для этого Рендидли закрыл глаза и позволил своим маленьким огонькам погаснуть. Поскольку он ожидал, что этот образ будет трудным, он не мог позволить себе отвлекаться. Кроме того, он не хотел быть вынужденным пытаться снова без отвлечений, если потерпит неудачу, поддерживая крошечные огоньки.

Рендидли ровно вдохнул и выдохнул. Его легкие расширились, а затем сжались. Воздух, хотя ему и не нужен был кислород, все еще оказывал успокаивающее действие на Рандидли.

Мысленно он представил небольшой участок земли перед собой. Хотя, то, что он делал, не было просто представлением. В конце концов, до создания факела Рендидли не видел земли. Но он знал этот участок земли. Он таскал себя по нему десятки раз. Он знал, в каких местах нужно менять хватку, чтобы сэкономить выносливость. Он знал гладкую текстуру камня. Он знал кривизну склона.

С помощью сотен этих крошечных тактильных деталей Рендидли построил свою симуляцию в своем уме. Он рисовал землю, пока не почувствовал ее всем телом. Его восприятие поглощало само себя, ощупывая эту часть его тюрьмы. Но ему нужно было убедиться.

Ему нужно было, чтобы все было идеально.

Только после нескольких проверок без каких-либо изменений в ощущениях Рендидли счел себя удовлетворенным. Затем он медленно полез внутрь себя. Он почувствовал свое тело и то, как он сидит над землей. С гораздо меньшей осторожностью, чем с землей, Рендидли добавил себя к образу. Важны были не его черты, а то, чем он был. Он добавил узы к воображаемому себе. Он добавил здоровье, выносливость, ману и эфир.

Затем, как швея, направляющая нить, Рендидли вытащил крошечный кусочек воображаемой маны из себя. И в эту ману Рендидли влил ужасный, леденящий холод, который он заработал в Зале Стоек. Мана была тяжелой и основательной, чему способствовал этот холод.

И затем Рендидли начал гравировать. Во время гравировки образа он не торопился. Хотя и существовала нависшая угроза возвращения стражей, Рендидли потерялся в простоте образа. Поистине, он построил себе безукоризненно созданный воображаемый дом. Здесь можно было потеряться.

Конечно, это был его разум. Поэтому, хотя ему казалось, что он провел здесь довольно много времени

Рендидли открыл глаза. В его факеле оставалось примерно треть топлива. Его навык сообщил Рандидли, что на завершение этого образа у него ушло девятнадцать минут. И перед ним, слабо светясь от питающей его маны, была тонкая и бледная руна.

Это была мелочь. Даже с его гравировкой, связанной рунами, он обычно создавал руну в десять раз сильнее этой. Но это занимало гораздо, гораздо больше времени, и во время создания такой руны он испытывал гораздо больший дискомфорт. Помимо очевидной обиды, которую Рендидли испытал, находясь здесь, ему физически приходилось таскать свое тело, как мешок.

Неприятно.

Может быть, это одна десятая часть силы, но этого будет достаточно, чтобы ослабить руны, помешав им. И, возможно, ослабление было лучше. Таким образом, Рендидли мог ослабить свои узы и сделать дальнейшие приготовления, не предупреждая тех, кто его заточил. Он не хотел выйти и обнаружить ловушку, расставленную Пропагатором.

Рендидли надавил на факел, и изумрудное пламя взметнулось вверх. Вся пещера осветилась. Он быстро прожжет оставшийся факел, но Рендидли также почувствовал стимулирующее действие воспламенения Изумрудной Эссенции. Большая часть пара, который он наращивал, была вызвана влиянием этого огня, и Рендидли хотел воспользоваться этой силой.

На этот раз Рендидли огляделся и запомнил руны, которые он надеялся уничтожить. Затем он вдохнул и закрыл глаза. В гораздо большем масштабе Рендидли еще раз построил свою тюрьму.

Каждый дюйм.

Каждую борьбу.

Каждую впадину и царапину.

Каждую точку опоры и момент, когда его нос неловко прижимался к земле.

Каждый день беспокойства и беспомощности.

Каждое медленное и судорожное действие по сбору камешков.

Каждый мрачный триумф при измельчении их в порошок.

Каждую секунду ожидания, пока вырастут растения.

Каждую дрожь его рук, когда он ощущал свои чудесные растения.

Каждый перерыв, когда он собирал факел.

Каждый образ, преследовавший его здесь.

Все.

Затем Рендидли начал гравировать.

Глава 754

Когда Рендидли закончил, факел погас. Но, даже столкнувшись с чернотой, открыв глаза, Рендидли только рассмеялся. Руны были идеальны. Благодаря видению, он смог легко построить инверсии тех, что составляли тюрьму. Они были неглубокими и слабыми, но они чрезвычайно ослабили тюрьму.

Ну, может, и не чрезвычайно. Но этого было достаточно.

Впервые за три недели Рендидли поднялся на ноги. Неуклюже и угловато он встал.

Руны действительно не оказали большого эффекта, но они сместили множитель нагрузки с 100x до 80x, а снижение регенерации — с 0,1 до 0,2. Но из этих двух именно дополнительная регенерация дала Рендидли преимущество. Раньше он мог регенерировать достаточно хорошо, просто каждое движение истощало его намного быстрее, чем он успевал восстанавливаться. Любое движение, требующее усилий, доводило Рендидли до нуля за несколько секунд.

Потянувшись руками к потолку, как ленивый кот, Рендидли рухнул назад, когда его выносливость достигла нуля. Тем не менее, он сиял, глядя на потолок. Этого более чем достаточно, чтобы облегчить задачу.

Рендидли дал себе несколько минут, чтобы восстановить приличное количество выносливости, а затем встал на ноги с гораздо большей грацией. Он быстро подошел к гамаку и сел на него. Затем, собравшись с силами в течение нескольких секунд, он перевернулся и снова лег в него.

По странной иронии судьбы, он вернулся в ту же позицию, в которой начал свое пребывание в тюрьме. Но не могло быть и сравнения; мировоззрение Рендидли изменилось безвозвратно.

После лежания на холодном и ухабистом камне в течение трех недель гамак был воплощением комфорта.

Наслаждаясь новообретенным комфортом, Рендидли наслаждался ощущением настоящего расслабления. Однако через несколько минут он остановился и вернулся к работе. Из контрольного гамака Рендидли снова создал свой мысленный образ тюрьмы. С его высоким интеллектом ему не нужно было снова освещать это место, чтобы создать его правильно.

Затем он добавил еще один слой к рунам, ослабляющим комнату.

Нагрузки снизились до 70x, а регенерация увеличилась до 0,3.

После этого Рендидли мог дышать намного легче. Но все же, если он собирался рискнуть, как он планировал, ему нужно было действовать быстро. Это место было без наложенной Системы, что давало ему редкий шанс действовать, не навлекая на себя больше уровней еретика. И, учитывая, что он хотел переделать свой Класс и свой Дар души

Это определенно были действия, которые вызвали бы гнев наложенной Системы. Вопрос был в том, хватит ли у него на них времени. Если тюремщик спустится, пока он работает над собой Ну, разве они не предположат, что он связан рунами комнаты, и поэтому он не двигается? Скорее всего, они даже не заметят противодействующие руны, пока не отключат комнату, и тогда все пойдет к чертям.

Чтобы поднять себе настроение, Рендидли потратил некоторое время на повторное использование гравировки маной, надавливая особенно сильно. Таким образом, нагрузки снизились до 50x, а регенерация теперь составляла половину от его обычной.

В любом случае, Рендидли рискнет улучшить только что-то одно между своим Классом и Даром души. Больше — испытывать судьбу. Что касается того, что именно

Его Класс требовал образов и идентичности, для чего у Рандидли, как он полагал, было несколько идей. После своего предыдущего опыта Рендидли считал, что сможет использовать Эфир, чтобы удержать надстройку, сбить лишние леса вокруг снаружи, а затем наращивать себя, пока его Класс не достигнет того Уровня, на котором он находился. Он не был уверен, что произойдет, если он потеряет Уровни, но даже потеря Атрибутов и Статов была неприятной.

Система, вероятно, даже поможет. Она была создана для этого. Но на этот раз Рендидли будет единственным источником. И он не мог слишком сильно менять влияния, иначе новый Класс будет слишком структурно отличаться.

Что касается изменения его Дара души это было немного сложнее. Переделывание их обычно происходило в порыве самодовольства. Кроме того, Рендидли ненадолго заглянул в свой Дар души сразу после завершения первого слоя гравировки.

Люди его внутреннего мира в настоящее время охвачены паникой из-за того, что изменения в его образах вызвали широкомасштабные землетрясения и нестабильность почвы на землях. Возможно, сейчас не время настаивать на воссоздании мира и переселении всех. И, кроме того, Рендидли подозревал, что с Дарами души возиться гораздо менее табуировано, чем с Классами. Изменение Даров души случалось.

Изменение Классов — нет.

— Итак, давайте переделаем Класс, — прошептал Рандидли. Мысленно он протянул руку и коснулся Нивеи, спрашивая, хочет ли она поучаствовать. К его удивлению, она отказалась, потому что, по-видимому, помогала Натану переделывать Класс Дозера на 49-м Уровне.

— Ну, дерьмо, — пробормотал Рандидли. Если Натан может справиться с 49-м Уровнем, то он, черт возьми, может справиться с 35-м. В конце концов, источник Эфира Натана — это он сам. И, вероятно, образы Натана влияют на него в данный момент. Поэтому Рендидли закрыл глаза и глубоко погрузился в свой Эфирный источник.

Затем он погрузился еще глубже, пока Эфир на кончиках его пальцев не приобрел то чистое, огненно-ледяное ощущение, которое означало, что он чист. Со всей своей новообретенной Силой воли, полученной в результате трехнедельного заточения в тюрьме, Рендидли потянул.

В гамаке тело Рендидли слегка содрогнулось, когда ледяная и горячая энергия наводнила его вены и наполнила воздух. Задыхаясь, Рендидли открыл глаза, обнажив фиолетовые шары. Его дыхание вырывалось в виде пара. Тонкие линии статического электричества пробегали по его рукам и груди. Доступной энергии было слишком много, даже для его усиленного тела. Его мышцы и вены вздулись от напряжения.

Тем не менее, Рендидли проигнорировал это и втянул всю эту порочную энергию глубоко в себя. Порочной спиралью она спустилась вниз, чтобы прибыть к его Классу.

Как он ранее заметил, одна нога его Класса, Прародитель Четырехцветной Эволюции, давно перестала поспевать за другими ногами Класса. Но только на 35-м Уровне ее слабость стала жестким ограничением, которое мешало ему совершенствоваться дальше. С энергией, следующей за ним, Рендидли закружился вокруг своего Класса.

Один Класс, пять отдельных и раздельных ног. Каждая из ног следовала образцу, установленному Классом, чтобы сформировать свой уникальный образ.

Рендидли продолжал вращаться, образуя вихрь Эфира. Его тело уже достигало своего предела. Ему нужно было как можно больше сдерживать энергию здесь. Преодолевая себя, он притягивал все больше и больше Эфира к области своего Класса. Под воздействием Эфира сам Класс начал дрожать и трескаться.

Возможно, одним из решений было просто затопить его Эфиром и надеяться на лучшее, но Рендидли подумал, что это было бы глупо. Он хотел базу, которая прослужит долго. Первоначально он планировал уничтожить образ, связанный с самим Классом, а затем переделать ноги под ним, но теперь, когда он был здесь, Рендидли понял, что это нереально. Несмотря на то, что Прародитель Четырехцветной Эволюции был сломан, сам Класс процветал.

С ногами позади него он был слишком силен. Это означало строить снизу вверх, а затем использовать этот импульс, чтобы разбить образ Класса и переделать его.

— Ну что ж, — сказал Рандидли, делая молотки и столбы чисто из Эфира. — Начнем.

БДЫЩ.

Все его Духовное пространство задрожало, когда Рендидли врезался в пять ног, которые поддерживали Класс. Дело в том, что сам Класс был действительно похож на леса вокруг его ядра, которое представляло собой высокую башню из слоистой энергии и образов. Это то, что его Класс создал своим существованием. Навыки и Статы, которые он поглотил от него. Поэтому он не мог нанести удар своей истинной мысленной силой. Но этого должно было быть достаточно.

Рендидли не нужно было беспокоиться. Ослабленная нога поддалась немедленно, а после этого окружающие ноги рухнули. Они на самом деле не были Классом, а лишь этим добавленным значением, которое вплеталось в него.

Конечно, видеть эту правду, изложенную таким образом, раздражало, но он не мог отрицать, что получил от этого выгоду. Поэтому он проигнорирует это на данный момент.

Но в процессе обрушения ног Рендидли подтвердил, что образ, пронизывающий весь Класс, был прочным как скала. Ему будет слишком дорого переформировать его таким образом. Ему нужна была энергия, импульс и образец.

Поэтому, когда его столб Эфира врезался на место, чтобы стабилизировать трясущуюся центральную субстанцию Класса, Рендидли потянулся к тому месту, где была ослабленная нога. В этом и заключалась вся проблема, и это был сигнал о том, что его Дар души настолько отклонился от проторенной дорожки, что ему действительно нужно вмешаться, чтобы исправить это. Называя эту ногу, ему нужно было нанести удар по власти Пепельного Образа над его Даром души и оставить место для переделывания своего Дара души. В конце концов, это было бы бессмысленно, если бы то же самое произошло через пятнадцать Уровней.

Рендидли ухмыльнулся в этом месте и поднял руки. — Для вас, Рейт, Аллика и Альта Я буду Маяком Безграничного Мира.

В его сознании блестящий изумрудный свет его (Зажигания Изумрудной Эссенции) взорвался, как маяк на вершине башни. Это будет путеводный свет вдохновения, который понадобится людям его Дара души, чтобы выжить.

Его столбы Эфира уже поддавались, поэтому он вложил себя в создание образа безграничного мира, простирающегося от этого маяка. Место, где больше нет земель, дающих им иерархию. Просто мир для исследования, с этим маяком в центре, который является надеждой дома

Когда опорные столбы начали прогибаться, а его Класс

Субстанция содрогнулась, и первая нога встала на место. Это несколько стабилизировало Класс, но Рендидли по-прежнему черпал энергию из эфирного вихря. Ему нужна была сила. Он почувствовал, как в его руке лопнул кровеносный сосуд в физическом мире, но проигнорировал это. Система поддержки была быстро восстановлена, чтобы Рендидли мог двигаться дальше.

К его удивлению, когда Рендидли потянулся к следующей ноге, он коснулся дополнения Существа: (Яда Непостоянного Эфира). Его первой реакцией был шок, за которым быстро последовал гнев. Но затем пришло странное чувство меланхолии. Как бы Рендидли ни ненавидел Существо он был связан с ним. Его (Навык Души) и Класс были связаны с ним. Ему некуда было деться от этой правды.

Точно так же, как Существу никогда не избежать того факта, что Рендидли уничтожит его планы для Земли.

— Для тебя (Тоска Изгнанного Ветра), — тихо сказал Рэндидли. Благодаря установленному шаблону эта нога встала на место быстрее. Нет, дело не в шаблоне, должен был признать Рэндидли. Дело в том, что Рендидли испытал печальное существование Существа в тех воспоминаниях, извлеченных из обугленной части его души. Рендидли хорошо знал его глубокий страх и паранойю. Он видел его глазами.

Все, чего он хотел в начале, это мира, но его преследовали. Поэтому, подобно ветру, он бежал. Но в бегстве он увидел, как он исказился до неузнаваемости.

Когда эта нога встала на место и быстро поддержала один из склоняющихся столбов, Рендидли снова потянулся. На этот раз он вернулся с ногой миссис Гамильтон. (Защитница Последнего Анклава Человечества).

— Я буду (Верным Благодетелем Слабых), — сказал Рэндидли, даже почувствовав, как шевельнулась его Корона. — Я слишком долго отсутствовал и слишком легко позволял другим контролировать ситуацию. Я больше не допущу этих ошибок.

Быстро, как искра, эта нога была переделана и собрана заново. Рендидли снова потянулся. На этот раз появился Аэмонт, в последнем порыве, чтобы дать ему (Призрак Предсказанного Конца).

— (Магнит Черной Жажды), — сказал Рэндидли, чувствуя постоянное нежелание Аэмонта прекращать борьбу. Такова была преданность Аэмонта любви всей его жизни, что он нарушил ограничения образов Теллуса и создал (Навык), который мог убить Пропагандиста. Рендидли недавно узнал, что Пропагандисты не так бессмертны, как считалось, но реальность такова, что те, кто мог их убить, не делали этого.

Аэмонт был первым. Вот как сильно он этого жаждал. Это была жадность, это были амбиции, и это было глубокое упрямство, которое Рендидли все еще носил в себе.

Это была четвертая нога, поэтому, когда Рендидли потянулся, он легко нашел последнюю. Ногу от (Покровителя Пепла). Ногу от Улаата, молодого мальчика, который сжег свой мир дотла и был поглощен пеплом.

— Мне жаль. Здесь ты лежишь, похороненный. А я буду стоять над тобой, как памятник. Урок для тех, у кого хрупкая воля, — сказал Рэндидли. Он склонил голову. Последняя нога встала на место.

Но даже так, когда эфир начал быстрее кружиться вокруг него, и другие кровеносные сосуды в его теле разорвались, он молчал. Таково было глубокое уважение, которое он испытывал к тому, чего достиг Улаат, за то, как он ранил Рендидли своим отсутствием контроля. Небольшое проявление буквального кровопускания, поскольку энергии, бушующие в его (Пространстве Души), дали о себе знать в его физическом теле.

Только через пять секунд Рендидли двинулся.

Медленно Рендидли посмотрел на вершину своего Класса, где стоял тяжелый образ (Посадки Леса Вражды). Лишенный ног и осажденный странными образами, он дрожал. Ухмыляясь, Рендидли сжал кулак и разбил его на куски. Затем, подумав, он поднялся в воздух и собрал эти хрупкие осколки, поддерживаемый вздымающейся силой ног, чтобы приземлиться на вершине своего Класса.

— Отныне я буду (Повелителем Пагубного Леса), — тщательно произнес Рэндидли, ибо, когда он назвал себя, он почувствовал немедленное становление. — Плачь, Теллус, ибо завтра я отправлюсь на войну.

Образ этого Класса образовал сингулярность, всасывая в себя эфир, словно разрыв в ткани пространства. Даже Рендидли был захвачен быстрой реструктуризацией, унесен энергией, чтобы погрузиться в глубокий сон, пока его тело спешило угнаться за происходящим.

Глава 755

— Почему ты согласилась? — спросила Лукреция, внимательно изучая Альту.

Альта сидела неподвижно за столом в фойе поместья Баунти. Она была молчалива и угрюма с тех пор, как группе удалось выбраться из Первой Земли. После короткого разговора с членами Совета Судеб все согласились, что экспедиция провалилась. Дверь в Первую Землю была для них закрыта, что бы они ни пробовали.

Однако им предложили места в Совете. Немного потрясенные увиденным в этой высшей земле, Лукреция и Альта молча кивнули. Все было слишком свежо в ее памяти. Решения могли подождать до потом.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как они вернулись из Первой Земли, и мир находился в смятении. В каждой земле открылись огромные разломы, из которых лился огонь. В то же время в странных местах возникали буйные, сверхплотные джунгли. Впервые за несколько поколений произошел всплеск радикальных религиозных фракций, поскольку это странное явление подтолкнуло людей к поиску объяснений.

Все это время Альта оставалась замкнутой в себе, отказываясь говорить. Это затрудняло управление компанией, но Лукреция готовилась к этому всю свою жизнь; она была достаточно способна в коротких рывках поддерживать печь в рабочем состоянии, пока они не придумают свой следующий шаг.

И Лукреция не хотела торопить Альту с тем, что она увидела. Зная, что в этой Земле были воспоминания Рендидли Альта могла увидеть многое, что потрясло ее систему. Поэтому Лукреция ждала. В конце концов, в серых цветах с черными шипами на груди Альты не было никаких изменений. Поэтому она предположила, что у нее есть время.

Так было до сегодняшнего дня, когда появился посланник от Совета Судеб и попросил их обеих присоединиться к Совету, чтобы возглавить отряд к двери в самой нижней земле. И не просто отряд, а караван. Тысячи людей. Экспедиция во внешний мир.

От Альты им нужен был источник энергии, какого мир еще не видел. Совет полагал, что они достаточно понимают руны, чтобы открыть дверь грубой силой. Для этой силы им нужна была Альта.

Альта сказала да . Но не это смутило Лукрецию.

Лукрецию смутило то, что она поняла, что Альта говорит это всерьез.

Альта тихонько рассмеялась, прежде чем заговорить:

— Может, я просто устала. Устала от всего этого. От постоянной потребности в мести. Может быть, это я отпускаю.

Лукреция кисло посмотрела на Альту.

Ухмыльнувшись, Альта пожала плечами:

— Кто знает. Может, я когда-нибудь и дойду до этого. Но ты права, еще нет. Может быть я не знаю, как объяснить. Что ты видела в этой земле, Лукреция?

В последние недели Лукреция колебалась, лгать или нет. Но в конечном итоге Лукреция поняла, что это не имеет значения. Связи Альты с ней и Рендидли были слишком прочными, чтобы простые слова могли что-то испортить.

— Я видела себя. То, как меня обманули. То, как я была разыграна собственной игрой и, как и все остальные, я хотела этого в конце.

Поджав губы, Альта сказала:

— Странно. Я видела часть жизни Прародителя. Это был своего рода ад. Может быть, одна из причин, по которой я согласилась помочь, заключается в том, что у меня есть подозрение, что если мир за пределами Мирового Древа хоть немного похож на это, то отправиться туда было бы лучшей местью

После того, как она замолчала, взгляд Альты расфокусировался. Лукреция ждала. Но пока она это делала, волосы на затылке у нее встали дыбом. Эта пустая и безразличная Альта была самой страшной версией своей госпожи, с которой она когда-либо сталкивалась. Это было так небрежно, так обыденно.

— хотя, я понимаю, почему Прародитель создал мир таким, каким он есть. Я понимаю его. — Альта посмотрела вверх, на потолок, как будто отсюда могла заглянуть прямо в душу Рэндидли. — Он боролся за каждый кусочек того, что заработал, я вижу это сейчас. Вот что это за место. Лестница, на вершине которой ничего нет. Потому что смысл только в том, чтобы взбираться, контролировать и пожирать. Так что, если они хотят, чтобы я открыла дверь

Улыбка Альты была кривой и сломанной.

— Я открою им дверь. Незабываемую дверь, которая никогда не закроется. Почему бы не позволить всему смыться в забвение?

Руки Лукреции сжались.

— Бездонное море? Чтобы сломать барьер, сдерживающий его тебе нужно будет сильно навредить Мировому Древу. Если ты это сделаешь, неясно, выживет ли этот мир.

Альта просто улыбнулась.

— Ты скажешь мне нет ?

— Я спрошу тебя, все ли ты обдумала, — возразила Лукреция.

Альта пожала плечами.

— Крета, мир разваливается на части. Мировое Древо — это поле битвы двух сил, которые наносят столько же вреда, сколько и я. Скоро Земли могут разделиться на десятки более мелких выступов. Мир, каким мы его знаем, закончится. Приближение этой гибели вряд ли кажется зловещим. Это просто эффективно.

— Ты знаешь так же хорошо, как и я, что эти энергии уравновешиваются, — тихо сказала Лукреция. — Эта новая энергия даже ты должна признать, что возможности для энергии и механизмов безграничны. Это и есть источник энергии, которого ты ждала. Рамы генезисных мехов все планы

Острый взгляд Альты прервал Лукрецию.

— Ты действительно думаешь о том, чтобы помешать мне следовать по этому Пути? Здесь и сейчас? После всего, что мы пережили?

— Никогда, — голос Лукреции был всего лишь шепотом. — Я последую за тобой до конца. Но я не позволю тебе кокетливо войти в темноту. Ступай смело, когда ты собираешься сжечь мир дотла, Альта. Или я выверну тебе руку, пока она не сломается.

В серых цветах в ядре Альты произошла дрожь. Хрупкие растения, казалось, дышали. Лепестки распустились. Медленно черные шипы, усеивавшие стебли, становились все больше и острее. Глаза Альты вспыхнули, эта кривая улыбка застыла в уголке ее рта.

— Ладно, — со вздохом сказала Альта. — Крета, нам дали ключи от мира. С этой энергией я могу создать технологии, которые станут основой утопии. Но этот мир этого не заслуживает. Этот мир не заслуживает твоих ясных глаз или побега Совета в лучший мир нет. Этот мир заслуживает меня.

Альта прижала руки к столу.

— И я собираюсь его взорвать. Это игрушка, которую я могу сломать, и я собираюсь это сделать, потому что могу. Это сила.

— Тогда давай планировать, — легко сказала Лукреция.

Но Альта покачала головой.

— Не сейчас, еще нет. Я все еще разбираюсь в вещах. А пока пошли Данца в мои покои. — Альта повернулась, чтобы уйти.

Теперь Лукреция нахмурилась еще сильнее. Словно почувствовав это, Альта остановилась и бросила на Лукрецию насмешливый взгляд.

— Что? Только потому, что ты остаешься девственницей, не значит, что я должна ею быть. Кроме того, ему это нравится так же, как и мне.

— Если ему это действительно так нравится, то почему — начала Лукреция, но затем остановилась.

Засмеявшись, Альта махнула рукой и ушла. Лукреция сделала мысленную заметку послать за какими-нибудь целебными зельями, чтобы раны Данца быстро зажили. Это помогло хоть немного развеять фанк, который, казалось, всегда витал вокруг него после того, как Альта проводила с ним ночь. Избавление от синяков помогало убрать некоторые напоминания.

Но это не исправило внутренних ран.

Лукреция подошла к столу и слегка коснулась того места, где Альта прижимала руки к столу. Часть дерева стерлась, оставив после себя пепельный порошок. Вздохнув, Лукреция вытерла его и вышла из комнаты, чтобы найти Данца. Это была мелочь, но Лукреция всегда предпочитала выполнять такие задания сама. Как и в случае с Альтой, она не отворачивалась от ужасов, которые совершала.

Она нашла его в мастерской, как обычно. Как и Альта, Данц осознал потенциал этой странной изумрудной формы энергии, которая появилась. Она была связана с изначальной жизненной силой в Мировом Древе, но эта энергия она была электризующей. Она вела себя настолько странно, что у всех технарей, которые ее заметили, было полно идей.

Когда она остановилась рядом с ним, Данц поднял на нее раздраженный взгляд. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что происходит.

Не совсем красота Альты заставляла его всегда соглашаться, но это было частью этого. Дело было не в той влюбленности, которую он лелеял почти тридцать лет, в той опьяняющей и болезненной привлекательности, которая бывает только у сломленных людей. Дело было не в шатком характере его работы и не в нависшей угрозе заставить его замолчать, которая становилась все более очевидной для него, когда он наблюдал за стремительным взлетом Альты к власти.

Это было все это и ничто из этого.

Это было также, Лукреция заставила себя признать, потому что Данц доверял ей. И пока она просила, он пойдет.

— Я закончу через минуту, — коротко сказал Данц.

И, как он и сказал, он быстро закончил свое копание и начал мыть руки.

Когда вода хлынула, Данц прошептал так тихо, что звук воды заглушил его.

— Как ты думаешь она сможет найти в себе силы полюбить меня?

Лукреция не ответила.

Глава 756

Аллика с сияющей улыбкой смотрела на вход в Картак. Хоть и потребовалось почти месяц, но завалы были расчищены настолько, что несколько повозок могли проехать рядом. Осталась, конечно, куча щебня, достаточно большая, чтобы раздавить небольшое здание, прижатое к стене, но это было уже начало.

Кроме того, появилось достаточно места, чтобы свет мог проникать в глубокие залы Картака. Собиралась система зеркал, чтобы избавить дальние проходы от постоянной задымленности, которая их преследовала. Шаг за шагом это место становилось городом.

Хотя Аллика изначально планировала восстановить как можно больше перевалочных пунктов, чтобы справиться с наплывом беженцев, ее первой мыслью по прибытии в Картак было то, что если город удастся расчистить, места хватит всем. Оставалось только убрать камни. А это всего лишь вопрос рабочих.

И технически у нее были тысячи рабочих, готовых принять только дом. Хитрость заключалась в том, чтобы разжечь огонь их страсти и повести их вперед.

К ее удивлению, ей это удалось. С тех пор как она поговорила с Талим что-то внутри нее изменилось. Она чувствовала себя способной. Даже больше, Аллика чувствовала глубокую уверенность в том, что миру сейчас нужен не ответ или герой, а несколько десятков обычных людей, готовых вложиться в мир, чтобы построить себя.

Именно благодаря этому росту Земляные Големы смогут встать на ноги.

Так Аллика поселилась в Картаке и начала руководить этими переменами. И все шло хорошо.

Возможно, самым важным моментом были не ее действия, а помощь самого Прародителя. Мало того, что странные резные узоры вдоль задней стены Картака издавали странную музыку для часовни, но это также оказывало странное воздействие на всю территорию. Хотя большая часть Земли была покрыта песчаными бурями, они разбивались о Картак, рассеиваясь в пыль и ветер более безобидного характера.

Картак был оплотом против судьбы во многих отношениях.

Единственной проблемой было постоянное давление на Аллику, чтобы она назвала себя. Или, скорее, короновала себя. Сначала это началось тихо, но со временем экстремальные элементы в населении распространили слухи о ее связи с королевской семьей. Более того, она обеспечивала почти двадцать шесть тысяч человек, и это число росло с каждым днем.

Земляные Големы были чрезвычайно практичными людьми, когда дело касалось большинства вещей, кроме сражений, поэтому постепенно резервисты были завоеваны.

По крайней мере, они предлагали ей дать себе какой-нибудь титул. Таким образом, будет обеспечена безопасность и структура для новых прибывших.

И вот она, ловушка, которая лежала в основе того, что предлагали отставные воины и надменные торговцы. Речь шла не просто о роли для себя, а о создании целой кучи ролей для управления их новой средой. Одна должна была покрывать ее саму, но ее должно было быть достаточно и для тех, кто у власти.

Новый образ мышления Аллики питал отвращение к самой идее более жесткой классовой системы, чем существовала ранее. И так было плохо, что люди поклонялись земле, на которой стояли воины. Распространить это на Основателей или Сенаторов ?

Кто они такие, Сприггиты?

Поскольку она устала после долгого дня, проведенного в рабстве над бессмысленными решениями о разделе имущества, Аллика оставила своих помощников и свой офис. Они все равно знали, куда она идет. Если что-то важное случится, они ее найдут.

Она искала свое единственное оружие против Фракции Короны. Талисмана, если не лидера напрямую, растущей Фракции Священного Ветра. Путь вел вверх через часовню, а затем через очень импровизированную серию рамп и мостов. Первоначальные лестницы еще не были расчищены, поэтому единственным способом подняться на верхние уровни в этом районе было забраться на вершину завалов.

Аллика всегда вздрагивала, когда земля под ее ногами сдвигалась, даже если это было всего лишь несколько камешков, которые отваливались. С ее странным новым мышлением видеть мелкие детали означало видеть, как все в конечном итоге обернется. Этот путь был неустойчивым. Но Аллика понимала, что для многих в этом была часть его очарования.

Благодаря вырезам в камне часовни это была самая освещенная комната в Картаке, и поэтому она всегда была полна разговоров и смеха. Хотя это место в итоге не превратилось в рынок, большинство приходило сюда собираться. Другим привлекательным моментом была постоянно меняющаяся песня часовни. Странные шумы, издаваемые ветром, были на удивление приятными и разнообразными. Кроме того, звук менялся по мере подъема. Так что, хотя в нескольких пещерах под часовней был восхитительный гул, к тому времени, когда вы поднимались до точки, где находилась Аллика, воздух был наполнен завораживающими ариями.

Наверху дорожки находилось круглое отверстие, где относительная темнота верхней часовни уступала место чистому голубому небу. Там была смотровая площадка, с которой можно было увидеть почти 270 градусов вокруг Картака. Облака кружились над головой в форме пончика, и даже казалось, что от кристальной синевы можно напиться.

Там Аллика нашла Тессу и Рейта.

— Ха, опять сбежала с работы? — раздался насмешливый голос, и Аллика взглянула в сторону. Кураг тоже был там, прислонившись к стене. — Удивительно, что этот город вообще чего-то добился. Если бы ты просто дала мне группу сильных молодых людей

— Нам не нужна охрана, — в сотый раз сказала Аллика. — Рабочие должны работать. И бог знает, молодые люди, умеющие владеть клинком, найдут способы использовать эти блестящие новые (Навыки). Из-за песчаных бурь никто не приблизится. Наша внутренняя структура важнее.

Тесса, которая была уже почти достаточно большой, чтобы достать Рейту до пояса, подбежала и потерлась своей мягкой головой о руку Аллики. Дав ей несколько секунд, чтобы Аллика почесала ее, Тесса подняла взгляд вверх. Ее глаза были прозрачными и полными тоски.

Ее взгляд указал на карманы Аллики.

Рассмеявшись, Аллика повалила Тессу на землю и начала щекотать прожорливого хорька. — Никаких перекусов сегодня. Я пропустила обед, чтобы узнать о важности плавки и о том, почему ей нужно посвятить целый нижний сборочный зал.

Кураг продолжал ворчать. — Я всего лишь говорю, что немного противоестественно, чтобы так много Земляных Големов собирались в одном месте и не имели никакой подготовки для следования по пути воина. Даже если бы это была всего лишь горстка

— Ты остался со мной по какой-то причине, когда Талим ушла со всеми нашими потенциальными воинами, — тихо сказала Аллика. — Доверься этому инстинкту. Не позволяй своим морщинам и упрямству встать на пути.

— Я бы избил любого, кто так со мной разговаривал, знаешь ли, — сказал Кураг с мрачным видом.

Аллика подмигнула ему.

Пока старик молча кипел, она повернулась к Рейту. — Что ты ищешь?

— Новости. Ветер приносит их. Иногда я могу видеть их. Сегодня сегодня плохой день.

— Никаких новостей? — спросила Аллика.

— К сожалению, нет. Новостей много. Но все они плохие, — торжественно сказал Рейт. Он прищурился, глядя в небо. При этом движение подчеркнуло паутину шрамов, пересекающих его лицо и туловище. Когда странный суд Прародителя обрушился и изменил часовню, Рейт оказался в самом его центре. Эти шрамы были постоянным, глубоким напоминанием о том, через что ему пришлось пройти, чтобы выжить в том испытании.

И поскольку он выжил, он был отмечен. И поскольку он был отмечен, Аллику постоянно спрашивали состоятельные остатки общества, одинок ли он и не заинтересуется ли очень желающей женой.

— Больше новостей о Земле Монстров?

Ледяная внешность Рейта мгновенно сломалась. — Ха! Этот мальчик Рендидли вернулся медленнее, чем мы ожидали, но когда он прибыл, повстанческая фракция исчезла без следа. В течение недели у него были все их головы. При всей своей доброте, он обагряет свои руки без особой помпы. Я ценю знакомство с ним. Я стал лучше благодаря этому.

Но затем его улыбка медленно исчезла. Осталась только глубокая настороженность. — Нет, дело не в этом. Я вижу движения. Сприггиты придут, но это более тревожно, чем это. Ткачи они двигаются. Весь строй. Спускаются на юг через Земли, сокрушая все, что встает у них на пути. Они будут здесь возможно, еще через шесть месяцев, может быть, самое позднее через год. И вместе с ними вернется Талим. Они отправляются в погоню за мечтой об Императоре.

Глава 757

Шал с сомнением поднял вязаную шапку и надел ее на голову. Ярко-красный хлопковый помпон на макушке ощущался даже сквозь пушистый материал шапки и вызывал у него глубокий дискомфорт. Деревянно повернувшись, Шал посмотрел на Руми.

— Ты выглядишь нелепо. Как тренировочное копье, у которого вместо лезвия обвисшая подушка, — критически заметила Руми, потирая подбородок. — Но, держу пари, если бы они могли сделать твою кукольную версию, тысячи молодых копьеметательниц расхватали бы ее. Твой хмурый взгляд делает тебя неприступным и отстраненным, но при этом гиперкомпетентным. Это кошачья мята для молодых женщин. Я знаю.

Шал фыркнул. Как бы доказывая, что она права, Руми подняла другую маленькую куклу. Сейчас они стояли в одном из больших всплывающих магазинов корпорации, продающих памятные вещи для турнира среди участников младше 25 лет. Кукла, которую Руми предложила Шалу для изучения, была куклой Хелен. Шал не сомневался, что это была самая восторженно сделанная кукла из восьми; хотя в финальной восьмерке были и другие женщины, им не хватало некоторых прелестей Хелен.

— Такие вещи излишни. Я копьеносец; я двигаюсь с определенной целью. Эти вещи они просто отвлекают, — прямо сказал Шал.

Руми украдкой сжала набивную грудь куклы Хелен.

— мм. Возможно. Или ты, может быть, беспокоишься, что твоих навыков владения копьем недостаточно, чтобы удовлетворить тысячи молодых женщин? Хотя некоторые могут просто купить тебя ради коллекции, другие могут взять тебя в постель

Шал покачал головой.

— Твой непристойный юмор меня не разубеждает. Я принял решение. Ты будешь моей женщиной.

Руми изогнула конечности куклы.

— Я сейчас не ищу парня, но спасибо за твою заинтересованность. Поверь мне, ты был бы в коротком списке кандидатов.

— Нет необходимости в списке. Это буду я, — Шал оскалил зубы. — Дай мне имена остальных. Я докажу свое превосходство как партнер, сразившись с ними на дуэли. Из уважения к тебе, я позволю им сохранить их бессмысленные жизни.

— Высокомерие не привлекательно, — сказала Руми, но Шал заметил ее быструю улыбку, когда она попыталась отвернуться и скрыть ее. — Кроме того, мы забегаем вперед. Мы здесь ради турнира. Что такое отношения, как не украшение вокруг нашего бога, копья? Как ты думаешь, кто лучше всех притворится, что убивает в этом турнире?

Величаво раскинув руки, Руми указала на четыре контейнера с участниками финальной восьмерки. Шал уверенно указал.

Бровь Руми удивленно поднялась.

— Правда? Азриэль Бланш? Если ты прав, ты можешь неплохо заработать на такой ставке. Хотя ее половина турнирной сетки определенно самая слабая

Наклонившись вперед, Руми взяла мужскую куклу из одного из контейнеров. Когда она выпрямилась, взгляд Шала скользнул вверх от восхищения ее длинными ногами, чтобы встретиться с ее взглядом.

— Если спросить большинство людей они бы сказали, что этот мужчина. Альтумбер Вейр. Наследник какого-то стиля здесь, в столице. Помимо этого, всеобщая любимица ну

С отвращением покачав головой, она указала на пышногрудую куклу Хелен. Шал потер затылок. Количество деталей, вложенных в эти куклы, несколько беспокоило его. Хотя он и не хотел этого признавать, он признавал, что некоторые глупые молодые люди использовали бы куклу для менее приятных целей.

— Но если спросить меня — Сделав два длинных и медленных шага, Руми перешла к дальнему контейнеру. В этом контейнере, из всех, осталось больше всего кукол. Из всех них, это была явно наименее популярная. Худощавая мужская фигура выглядела блеклой и бледной в руках Руми, когда она осторожно подняла куклу. Ее губы были тонкими и бескровными, когда она выдавила из себя улыбку. — Сило победит. Я просто не могу представить, что мой брат проиграет.

Шал провел последние несколько недель, избегая темы брата Руми. Наслаждаясь прекрасной молодой женщиной, с которой он случайно познакомился на ферме, Шал был только рад оставить эту тему нетронутой. В конце концов, после того, как она вернулась в Хастам, Шал установил связь с Сило Руном и был разочарован тем, что она уедет, чтобы встретиться со своим братом. Но она не уехала.

— Почему ты не видела его? — Шал знал, что это не лучший способ разобраться в этом вопросе, но это был его способ справиться с ним. Он был подобен копью, которое так долго держал в руках. Прямой подход часто бывает лучшим.

Руми наклонила голову вбок и одарила Шала кривой улыбкой.

— Интересно. Женская интуиция, наверное? В любом случае, хочешь поспорить?

— Поспорить, — сказал Шал, рассеянно хрустнув костяшками пальцев. — На турнир.

— Именно так. — Руми отогнала сотрудника корп, который начал приближаться, и заговорщически наклонилась к Шалу. — Но сначала вопрос: Шал, почему ты владеешь копьем под руководством этой женщины из чужой школы?

— Я владею копьем. Я дал обещания и теперь выполняю их, — проворчал Шал. — Ответственность — это тяжесть моего копья. Это мой гейс и моя сила. Пока мое обещание не будет выполнено, я буду выполнять приказы Офелии.

— Хмм — Выражение лица Руми, казалось, помрачнело, когда она отошла от Шала, а работник понял намек и избежал их. Руки Шала задергались, когда в его груди поднялось желание притянуть девушку к себе, но он подавил его. В таких вещах нет смысла, если она не придет добровольно.

— Возможно, это тебя удивит, — серьезно сказала Руми, — но я хочу быть сильной. Абсолютным воином, способным контролировать судьбу целых школ поэтому я предлагаю поспорить причинами, по которым мы владеем своими копьями, на турнир. Но поскольку нас всего двое, мы проиграем только в том случае, если победит выбор другого человека. Если Сило победит, например, ты должен согласиться отказаться от своего драгоценного долга; ты отбросишь свое копье. В знак щедрости я соглашусь пойти с тобой на свидание. Которое будет нашим первым днем, чтобы было понятно.

Фыркнув, Шал покачал головой.

— Какая женщина захочет встречаться со мной, если я буду без копья?

Руми фыркнула в ответ.

— Кто тут у нас отпускает непристойные шуточки?

— Я говорю честно, — прорычал Шал. — Мой стимул исходит от копья и будущего, которое оно мне дает. Есть много вещей, которых я хочу достичь, и без копья я не смогу достичь тех высот, к которым стремлюсь. Я не могу не задаться вопросом Почему ты жаждешь тяжести моего копья?

— Подумай об этом, — тихо сказала Руми. Пальцами она нежно убрала волосы куклы Сило в сторону. Они были чисто золотыми и хорошо ловили свет даже в кукольной форме. — Что произойдет после того, как ты дойдешь до конца этого пути? Останешься ли ты самим собой? Реки крови, текущие к вершине Теллуса, имеют свою цену. Возможно я не хочу видеть, как ты платишь ее.

— Поскольку я твой мужчина, ты беспокоишься обо мне. Это излишне, — протянул Шал.

Закатив глаза, Руми бросила куклу Сило обратно в деревянный контейнер.

— Если ты даже не собираешься меня слушать, я пойду искать наши места одна.

— Бой начнется еще не скоро. И к тому же, я еще не узнал, что я выиграю, если Азриэль окажется победительницей в этом турнире, — взгляд Шала оставался прикованным к плечам Руми, когда она уходила от него. Это была привычка, выработанная при чтении структуры костей противника в боях не на жизнь, а на смерть, но Шал был потрясен, обнаружив, как сильно его восхищает опорно-двигательный аппарат Руми в плавном движении.

В ее движениях была необыкновенная грация и легкость. Она ходила, как утренний туман, — бесшумно и с прохладным покалыванием. Она казалась такой маленькой и хрупкой, и с того момента, как Шал увидел ее, он почувствовал в своем сердце глубокое желание защитить ее. Из всех людей, которых он встречал в своей жизни, даже Рандидли, эта молодая женщина была, безусловно, самой светлой и восхитительной душой, которую он встречал.

Руми обернулась и поймала его взгляд. Положив руки ему на бедра, она слегка цокнула языком и сказала.

— Не смотри на меня, как на кусок мяса, когда спрашиваешь, что ты выиграешь. Это не тот сценарий, где я предлагаю тебе свою руку и сердце. Кроме того, ставка, которую ты делаешь, — это весомая вещь; я должна уравновесить весы чем-то равноценным

— И поскольку ты уже моя женщина

— ПОЭТОМУ, — с укором сказала Руми. — ПОЭТОМУ, чтобы противостоять твоему глубокому и послушному копью я предлагаю свой огромный потенциал в работе с копьем. Если Азриэль Бланш окажется превосходным пользователем копья, я охотно передам тебе свое безграничное количество возможной силы.

Шал моргнул, открыл рот, а затем нахмурился. Из всего, что он ожидал услышать, это было самым неожиданным.

— Ха, ты мне не веришь? Позволь мне доказать тебе это. — Руми повернулась и плавно направилась к Шалу. Она была, пожалуй, всего лишь двумя третями его роста, стройной и хрупкой. И когда она встала перед Шалом, он снова почувствовал желание схватить ее и обнять.

Его правый указательный палец дернулся.

Очень медленно Руми подняла руку и провела тыльной стороной ладони по его щеке. Короткая щетина его лица зацепилась за нежную кожу ее руки. Пока Шал стоял, потрясенный этим ощущением, он не мог не заметить, что она стояла на цыпочках, чтобы так непринужденно дотянуться до его лица. Затем она повернула руку и кончиками пальцев проследила линию его челюсти до шеи. От шеи она последовала за толстыми венами его плеч вниз к ключице. Она постучала по его ключице три раза и затем позволила своей руке упасть.

— Вот, — объявила Руми, сияя, глядя на него. — Разве ты не был бы мертв, если бы я сделала это копьем, а не рукой? Возможно, в следующий раз я покажу тебе секрет моих движений.

Шал усмехнулся, несмотря на себя.

— Ты жульничала. Это ничего не доказывает.

— Знаешь, что говорят. Не бывает ничего несправедливого для человека, держащего копье. — Очень довольная собой, Руми обернулась, затем подпрыгнула и поставила ноги, чтобы остановиться. — о, ладно. Пошли. Я хочу занять хорошее место, так что пойдем пораньше.

— Ты волнуешься? — спросил Шал, подойдя к ней. — Твой брат сегодня сражается с фаворитом.

— Конечно, я волнуюсь, — сказала Руми. И, говоря это, она, казалось, побледнела. — Но я волнуюсь не за брата.

Глава 758

— Как думаешь, кто победит? — спросил Скарч, широко зевая.

Хелен барабанила пальцами по деревянной обшивке трибуны. Хоть они и находились в ложе для участников, никто не удосужился потратиться на то, чтобы бойцы жили в комфорте. Корпорация С предоставляла удобства высокого класса только тем, кто готов был платить деньги.

— Не знаю. Но вы обе провели с ним время во время предварительных раундов, насколько силен Сайло? Как бы вы его описали?

— Хм — Азриэль, казалось, искренне удивилась вопросу. Она нахмурилась. Нахмурилась еще сильнее. Поднесла руку и почесала подбородок. — Наверное сойдет?

— Сойдет по сравнению с вами двумя и Рендидли — это все еще довольно хорошо, — сказала Хелен. И тут же почувствовала вспышку страха и раздражения, которые всегда возникали при упоминании Рэндидли. Он отсутствовал почти тридцать дней, и от него не было ни слова. Часть ее хотела волноваться, но другая часть знала, что как только она соизволит выразить беспокойство, этот идиот вернется в ее жизнь, как ни в чем не бывало.

И самое ужасное, что он, вероятно, заявит, что всего за один месяц поднялся до 50-го уровня и теперь обладает достаточной силой, чтобы сражаться с Мастером.

Все более яростные мечты Хелен прервала Скарч.

— Уровень этого турнира сейчас выше, чем сойдет . Но, судя по тому, что он закончил свои предыдущие два матча менее чем за минуту он, безусловно, хорош.

— Говори за свой дивизион, — с обиженным видом сказала Азриэль. — Моими противниками будут два ноунейма, кто бы ни победил.

— Только ты можешь жаловаться на легкий путь в финал, — кисло сказала Хелен, бросив взгляд на Скарч.

Другая женщина, ее противница через три дня, ухмыльнулась ей.

— Я сокрушу тебя. Готовься к этому.

— Очень мило, — мрачно сказала Хелен. Но прежде чем она успела ответить, Скарч повернулась и посмотрела в сторону трибун под ними. Другая женщина наклонилась вперед, крепче сжимая деревянную раму своей смотровой ложи.

— Что-то не так? — спросила Хелен.

Сквозь стиснутые зубы Скарч выплюнула одно слово.

— Семья.

— А, — Хелен сразу поняла. Ее мать все еще оставалась в лагере Северной экспедиции, расположенном немного за городом, пока власть имущие обсуждали, где их всех разместить, но она знала, что ее мать и кузина попытаются прорваться, чтобы увидеть ее матч. И, несомненно, они будут самодовольно злорадствовать, если она победит, и разочарованы, если она проиграет.

Оба варианта по-разному выводили из себя. Но все же это заставило Хелен посочувствовать довольно нехарактерной реакции Скарч.

— Мы не должны приветствовать семью? Это старейшина? — сказала Азриэль, явно не улавливая намеков в голосе Скарч.

Скарч злобно улыбнулась.

— Не старейшина технически, мы одного возраста. Но все в порядке. Вероятно, наши пути пересекутся в скором времени. Я уверена в этом. Чувствуется, будто это витает в воздухе.

Как бы демонстрируя свою точку зрения, Скарч высунула язык и завиляла им. Но прежде чем Хелен успела ответить, толпа взревела.

— Похоже, сейчас начнется, — сказала Азриэль. — Давно пора.

С противоположных концов арены вышли два бойца, пока толпа выкрикивала слова одобрения. Оба казались маленькими, хотя Восприятие Хелен было достаточно высоким, чтобы она могла рассмотреть каждую деталь на их лицах. Нет, их размер, возможно, был связан с чувством показухи, которое Хелен чувствовала от их намеренной скорости ходьбы.

Вот почему Рендидли хотел двигаться дальше. Он понимал, что его рост будет медленным, если ему придется пробиваться через все это .

Примерно через минуту два бойца наконец прибыли на сцену. Там они спокойно встали лицом к лицу. Альтумбер был высоким и смуглым, с яркой улыбкой, когда он разговаривал с Сайло.

Взгляд Хелен обратился к Сайло, как раз в тот момент, когда Скарч озвучила почти точную копию ее инстинктивной реакции.

— Этот мальчик ест хоть что-нибудь? Он выглядит как высохший старик.

Золотые волосы Сайло висели безжизненными и бледными, как старая солома. Он ходил, ссутулившись, прижимая копье к груди. Казалось, что парень не проводил время на солнце в последние несколько недель, потому что даже с этого расстояния его синие вены отчетливо выделялись на его тонкой, как бумага, коже. Его лицо больше походило на маску, чем на настоящее лицо, данное от рождения, а вокруг глаз залегли глубокие и темные круги.

В то время как Альтумбер явно насмехался над ним, Сайло игнорировал его. Но глаза Хелен сузились. При всей своей кажущейся слабости, взгляд этого хрупкого человека был опасно острым.

— Интересно, — с удовольствием сказала Азриэль. — Возможно, в посещении этого мероприятия все-таки есть смысл.

Хелен закатила глаза. С тех пор как мастер Азриэль прибыл в город, молодая женщина почти маниакально тренировалась каждую секунду дня. Хелен пришлось приложить немало усилий, чтобы вытащить ее сюда.

В каком-то смысле Хелен могла понять тяжелое положение Азриэль. Ее целью было доказать, что ее мастер — могущественный копейщик, а не кристальный жук размером с телегу, и все же ее матчи были абсурдно легкими. Тем временем

— Вейр! Вейр! Вейр! Вейр! — беспрестанно скандировала толпа, ясно демонстрируя, кто здесь домашний любимчик. С большим удовольствием Альтумбер поднял руку и сжал ее в кулак. Мгновенно толпа замолчала. При всей бессмысленности этого, это была крутая демонстрация влияния.

Когда толпа наконец позволила бойцам выйти в центр сцены, стало возможно различить их голоса, когда они обменивались репликами.

— Я ждал много месяцев, чтобы наконец упокоить тебя, Рун. Это кульминация всей моей жизни. И после победы над тобой

— Когда-нибудь задумывался, каково это — быть одним из тех, кого ты убиваешь?

— Кхе-! Наглый пес. За то, что ты меня перебил, я сломаю тебе ноги в качестве наказания.

— Держу пари, они считают себя отвратительными. Быть такими слабыми.

Затем раздался голос рефери, прерывающий странный обмен репликами.

— Начните!

Копье Альтумбера было чрезмерно длинным с толстым лезвием на каждом конце. Оно резко контрастировало с копьем Сайло, которое было тонким и имело лишь несколько заостренных шипов в качестве украшения. Но когда Сайло бросился к Альтумберу, это большое копье едва успели поднять, чтобы заблокировать удар Сайло.

Но когда Сайло отдернул свое копье, он скрутил оружие, и один из шипов полоснул по предплечью Альтумбера. Вспышка красного цвета коснулась бледной плитки арены.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ — начал вопить Альтумбер, но его взрыв ярости был прерван, когда копье Сайло взметнулось наружу и со всей силы ударило его сбоку. Выражение лица Хелен было мрачным, когда она наблюдала за происходящим. В этом был образ, но его было немного трудно уловить под этим углом. Но то, что она могла видеть, так это то, что эти шипы, которые она заметила ранее, на самом деле были загнутыми. Поэтому их можно было использовать творчески, чтобы вывести противника из равновесия.

Что Сайло и сделал, когда продел конец крюка под наплечник Альтумбера и дернул мужчину вбок. Он споткнулся, и Сайло вонзил свое копье в ногу Альтумбера.

Мгновенно Альтумбер снова взвыл, но в ярости появилось что-то близкое к панике. Как можно быстрее он попятился назад. Его копье наносило удары, достаточно мощные, чтобы создавать небольшие звуковые удары. Возможно, из-за какой-то жестокой, извращенной гордости Альтумбер не проявлял никаких образов перед лицом нападения Сайло.

Что было ошибкой.

Это копье с крюком скользнуло вбок и нанесло глубокую рану в икре Альтумбера. Когда он попытался развернуться, чтобы защитить слабое место, Сайло набросился, как зверь, и буквально врезался в Альтумбера. Хотя он был намного больше и тяжелее, неожиданности было достаточно, чтобы отбросить Альтумбера назад.

Вместо того чтобы полагаться на копье, Сайло поцарапал его рукой. Хотя движение было быстрым, Хелен могла бы поклясться

— МОЙ ГЛааЗ! — взвизгнул Альтумбер. На этот раз он отказался от гордости, и взрыв пламени заставил Сайло отпрыгнуть назад, чтобы не обуглиться.

Тяжело дыша, Альтумбер прижал одну руку к левому глазу и злобно посмотрел на Сайло.

— Сдайся, — тихо сказал скелетоподобный Сайло. — Иначе

— Я сотру тебя в порошок, — взревел Альтумбер. — Это копье закалено в тысяче огней! Жар его ядра может растопить самый холодный лед! Озера испаряются от моего единственного удара! Ты — всего лишь

— Копье, — сказал Сайло, когда небо над головой потемнело в результате ошеломляющей демонстрации силы образа. — Это всего лишь инструмент для убийства. Украшать его глупо. Сила заключается в убийстве.

Над Сайло огромный образ копья размером с гору устремился вниз. По нему текли багровые потоки крови, настолько густые, что напоминали реки. И когда оно опустилось, огонь вокруг Альтумбера просто погас. На земле Сайло пронзил Альтумбера.

— ТЫ ПОСМЕЛ ?!

Сайло вытащил копье с крюком, вытащив с собой несколько десятков метров внутренностей. Своим единственным здоровым глазом Альтумбер несколько секунд таращился на месиво собственных кишок, даже когда по арене разнеслось глубокое эхо. Земля треснула, когда отец Альтумбера появился между ними, его глаза покраснели от крови. Если бы взгляды могли убивать, Сайло был бы сбит насмерть в этот момент. Но он отвел взгляд и достал сверкающее зелье, чтобы его сын выпил.

— Если ты уверен в своей жестокости, я готов в любое время, — сказал Сайло. Он не улыбался, но в его взгляде было маниакальное ликование. — Иначе

Затем Сайло повернулся и ушел со сцены. Острие его копья волочилось по земле, оставляя тонкую полосу крови, отмечающую его путь.

Глава 759

Когда Рендидли проснулся, первое, что он почувствовал, была паника.

Постойте, сколько времени

— Тридцать дней, — ответил его (Навык), совершенно не осознавая опасности даже одного лишнего дня бездействия.

Первым инстинктом Рендидли было взорваться наружу стремительным потоком силы. Хотя это было не лучшим решением, импульс и элемент неожиданности были достаточно хорошим оружием в крайнем случае. И все же, как только Рендидли собрал свой Эфир, более осторожные части его личности взяли верх.

Меня продержали здесь так долго, и ничего не случилось, так что нет причин двигаться вперед без плана

Перевернувшись в более удобное положение, Рендидли щелкнул пальцами и создал тонкий язычок изумрудного пламени, чтобы видеть. Затем он быстро провел мысленную инвентаризацию.

Его (Класс) был переделан. Рендидли чувствовал, как информация давит на него, но он не сможет ее воспринять, пока не покинет эту тюрьму. Но осознание того, что он преуспел без каких-либо негативных побочных эффектов, было облегчением. С тех пор как он был заражен (Пепельным Образом), все, казалось, приходило с определенной ценой в его жизни. Иногда приятно просто поставить галочку в столбце побед.

Другой задачей, которую Рендидли хотел выполнить, было преобразование своего (Душевного Навыка), но нити кармы, которые он сплел во время своих коротких посещений (Душевного Навыка) в последнее время, предостерегали его от этого сейчас. Хотя он предпочел бы выполнить эту работу сейчас, время еще не пришло; (Душевной Навык) все еще изо всех сил пытался справиться с изменениями, которые Рендидли внес своими новыми образами.

Сделав мысленную пометку проверить свой (Душевный Навык) этим вечером, Рендидли осмотрел тюрьму. Затем он ухмыльнулся.

— Пора уходить.

Не то чтобы нужно было проводить какие-то серьезные приготовления; Рендидли заложил основу еще до того, как начал работать над своим (Классом). Теперь оставалось только использовать Эфир, чтобы увеличить силу этих рун на порядок. Они ярко вспыхнули и начали дымиться. Когда мощность достигла критической массы, странный материал тюрьмы содрогнулся.

Как только на внешней поверхности появилась малейшая трещина, лозы и корни Рендидли из окружающей области пробились в нее и разорвали ее. Рендидли сжал левую руку в кулак и призвал неоново-зеленый (Заряд Воспламенения), который держал наготове. С мерцанием его (Корона Катаклизма и Мрака) нависла над ним, обостряя каждое его чувство.

Оседлав волну обугленной и пепельной растительности, Рендидли поднялся на поверхность. Оказалось, что Рендидли находится в подвале под серией зданий, и Рендидли открыл несколько (Извержений Пылающих Лей-Линий) под этими зданиями. Блестящие зеленые энергии вырвались наружу и начали радостно поглощать строения.

По прихоти Рендидли собрал распространяющееся изумрудное пламя в длинный плащ, который он призвал к себе. Когда тюрьма была разрушена, Рендидли захлестнули уведомления, но пока он игнорировал их. С глазами, горящими, как химический огонь, Рендидли поднялся из своей тюрьмы, готовый к бою.

Он столкнулся с обугленными обломками фермы, которую он только что разрушил, и больше ни с чем.

Слегка кашлянув от сажи, Рендидли подождал несколько секунд на всякий случай, если плохой парень не получил свой сигнал. Прошло еще несколько секунд. Благодаря методичным движениям, растения Рендидли выпотрошили почти все искусственные сооружения на ферме. Никто не появился.

Где был Эйден Дарк? Где был (Пропагатор)?

Неужели они просто бросили его в тюрьму и собирались оставить его там ?

Вздохнув, Рендидли сошел со своей растительной жизни на твердую землю. Но тут на его лице расплылась ухмылка. Был вечер, и небо было пурпурно-красным, когда самые смелые звезды выползли, чтобы присоединиться к ночному небу. Даже если бы у него не было шанса сразиться сегодня, Рендидли был свободен. Почти в изумлении Рендидли посмотрел на свои руки. Его пальцы напряженно сжались.

Во многих отношениях время, проведенное в тюрьме, превратило его в чисто умственное существо. С удовольствием Рендидли изгибал и растягивал свое тело без каких-либо препятствий. Скорость, с которой восстанавливалась (Выносливость), заставила Рендидли вздохнуть от удовольствия.

Уведомления заполнили его взгляд, словно море. Рендидли пролистал большинство из них, касающихся его (Истощения Маны) и (Выносливости), а также все уведомления об (Уровнях Навыков). Рендидли с нетерпением ждал заполнения (Пути), учитывая все (Очки Пути), которые он, казалось, заработал, но это было не то, что Рендидли искал. Даже если он мог интуитивно понимать смысл (Навыков), которые он приобрел, Рендидли потерял сознание вскоре после получения своего нового (Класса).

Он с нетерпением ждал, чтобы увидеть, на что он способен.

— Поздравляем! Благодаря странным обстоятельствам вы повысили уровень своего (Класса) до нового уровня! Теперь вы обладаете (Классом) Повелитель Пагубного Леса . Поскольку (Класс) был получен на середине уровня, вы сохраните все свои предыдущие (Навыки), но получите более мощные вариации (Навыков), которые вам еще предстоит заработать. Вы можете изучить 8 дополнительных (Навыков) к тем и тем, которыми уже обладаете. (Навыки) можно забыть, чтобы изучить новые. +36 к (Здоровью) за уровень, +40 к (Мане) за уровень, +40 к (Выносливости) за уровень. +8 к (Живучести), (Восприятию), (Сопротивлению), (Интеллекту) или (Контролю) за уровень. +20 свободных характеристик за уровень.

— Благодаря дополнительным деталям, добавленным к (Классу), ваш (Класс) теперь — (Повелитель Пагубного Леса) (x5)! Получите дополнительные 3 ко всем регенерациям за уровень.

Ухмылка Рендидли была широкой. Почти двойное (Здоровье), (Мана) и (Выносливость) за уровень — это то, что стоило иметь. Дополнительные характеристики тоже были бы довольно полезны. Хотя после своего пребывания в тюрьме Рендидли начал сомневаться в том, насколько ценны (Характеристики).

Без них Рендидли потерял бы большую часть своей силы, это правда. Но после того, как он месяц имел дело исключительно с образами, Рендидли заподозрил, что такие вещи могут быть даже важнее, чем высокие (Характеристики). Вспомните Аэмонта, который смог преодолеть разницу в (Характеристиках) с помощью мощного образа и творческого (Навыка).

— Но, конечно, — лукаво сказал Рандидли. — У меня есть все, не так ли?

Очень быстро Рендидли просмотрел остальные свои фактические уведомления. Конечно, было что-то катарсическое в том, чтобы увидеть так много подтверждений своему прогрессу за последний месяц и полностью их очистить. Но несколько уведомлений в самом конце привлекли внимание Рандидли.

— Предупреждение

— Пересчет перекалибровка

— Непрерывность прервана. Сброс монитора жизни.

— Монитор повторно запущен. Сканирование

— Отчет составлен. Отправлен. Непрерывность восстановлена.

— Предупреждение! Пожалуйста, избегайте потерь в непрерывности. Многие (Пути) вперед могут быть закрыты для вас из-за отчета, полного ошибок.

Рендидли задумчиво щелкнул языком. Каким-то образом система наложения, казалось, почувствовала, что он какое-то время находился вне ее досягаемости. Интересно и немного тревожно. Что, возможно, более важно, так это то, что она очень прямо угрожала Рандидли, если эта непрерывность не будет поддерживаться. (Пути) не будут ему доступны ?

Это было другое. Система наложения явно не любила (Еретиков), но все же никогда не заходила так далеко, чтобы прямо угрожать. Она просто периодически посылала (Суды), чтобы остановить вас.

И, говоря о (Судах)

Рендидли проверил и вздохнул с облегчением, увидев, что его (Путь Еретика) все еще на 29 уровне.