Легенда о Рендидли Гостхаунде

Не так много времени , — Рендидли прижал руку к груди.

Повернувшись, Рендидли спросил Платтона, Ио и Йонну, которые отвечали за свои участки построения, вопрос, который он повторял часто в течение последних нескольких часов:

— Готовы?

— Да, — ответила Ио, искоса взглянув на своих товарищей.

— Очень скоро, — ответил Платтон с измученным выражением лица. В душе Рендидли его не винил, он управлял доброй половиной построения. Кроме того, его солдаты не имели преимущества от прикосновения образов Рэндидли, чтобы помочь им.

Йонна просто всплеснула руками. У Рендидли возникло желание усмехнуться, но он знал, что это оскорбит гордость как Ио, так и Платтона. При всей своей симпатии к Платтону, было несколько тревожно видеть его привычки, так точно отраженные в Ио, с дополнительной примесью высокомерия. Он также слышал, что они вдвоем стали ужинать вместе.

Все создают пары на краю света, кроме меня , — подумал Рендидли с напускной хмуростью, прежде чем многозначительно сказать:

— Мне нужно время, Йонна.

Выражение ее лица было нервным. Она закрыла глаза. Благодаря его (Эфирному Обнаружению) он едва мог почувствовать, как она потянулась и ощупала растущий образ, который она создавала со своей группой внизу. Нашла его несовершенным. Обдумала. Она открыла глаза.

— Через час.

— Атаки мертвяков к тому времени усилятся, — угрюмо проворчала Ио. Платтон кивнул в знак согласия.

В душе Рендидли снова пристально посмотрел на Йонну. Она использовала зачаточный навык, такой как (Эфирное Обнаружение)? Или обнаружение образов? И, основываясь на его собственных наблюдениях за тем, как продвигается работа внизу, ее предсказание, вероятно, очень близко к истине. Рендидли не постеснялся похвалить себя за то, что решил помочь Йонне в ее испытании.

По правде говоря, в чистой силе или понимании она не была особенно впечатляющей. Но ее интуиция

— Один час, — сказал Рэндидли, хлопнув в ладоши. — У нас есть время. И, как я уже говорил, это все еще легкие патрули. Атаки сейчас для нас даже лучше. Больше мертвяков ближе во время первой волны. Как я уже говорил, процесс займет несколько волн. Между волнами будет достаточно времени Даже я не уверен, как все пойдет. Но между этими волнами будет тяжелая битва. Как только кто-то хоть с половинкой мозга поймет, что мы делаем, он бросит на нас все, что у него есть. Платтон, Ио, так как вы двое закончили, возьмите свои отряды и начните строить укрепления.

Они синхронно кивнули и ушли от Рендидли в ногу. Он чуть не всплеснул руками в отчаянии. Кроме того, у него было полмысли помочь им своими навыками, но он знал, что Ио и ее команда рвутся попробовать использовать навыки (Изумрудной Эссенции), чтобы выращивать баррикады. Это будет далеко не то, что мог бы сделать Рэндидли, они все еще едва могли понять, как контролировать его использование, но он подозревал, что разница в защите не повлияет на исход боя.

К тому же, пользователи копий на удивление плохо умеют использовать оборонительные позиции. Это просто не в их крови. И у Рендидли еще не было достаточно времени, чтобы это изменить.

— Прости — прошептала Йонна, привлекая внимание Рэндидли.

Это не проявилось, но он мог чувствовать сердцебиение своей (Короны). Он протянул руку и коснулся плеча Йонны.

— Не волнуйся об этом. У всех людей есть разные дары. Как и у всех людей есть слабости. Нет ничего постыдного в том, что ты не такой, как кто-то другой.

Затем Рендидли прогнал ее. У нее явно была работа. Как и у него.

С методичной точностью Рендидли начал заканчивать гравировку огромного построения, которое было сжато в сферу из лоз, окружающих борющегося Пропагатора. С большим удовольствием он почувствовал, как вступают в силу руны расхода маны и выносливости. Пропагатор замолчал, так как в его теле больше не было необходимой энергии для движения. Наконец-то мир.

Хмыкнув, Рендидли перешел к контрольным рунам на земле в окрестностях. С ними было гораздо сложнее, и во многих местах ему приходилось импровизировать. Тяжелая работа, но приятная. Но все это время боль в груди не проходила.

Время текло беспокойно.

Не успели звуки боя донестись до Рэндидли, как Йонна взобралась по склону.

— Закончено! Закончено! Опоздали на несколько минут, но

Рендидли не стал дослушивать. Вместо этого он сжег остаток своей маны, чтобы завершить свое собственное построение. Его улыбка была широкой, как у Чеширского Кота. Для начала Рендидли протянул руку и украл ожидающую энергию, присутствующую в огромной армии в лодке Оракула. Для этого он не стал возиться с построением. В конце концов, построение должно быть самодостаточным, как только оно будет запущено, но для запуска построения требуется топливо. Без этого ему понадобится несколько мелкомасштабных успехов, прежде чем он сможет распространить влияние построения.

Но с этой армией, которую Оракул так щедро предоставил

— Начнем.

Ио раздавила голову мертвяка своей пяткой и вызвала горсть изумрудного огня. Даже такой небольшой навык снизил ее небольшой запас маны до критического уровня, но мертвяк, собиравшийся ударить упавшего копейщика, с визгом отлетел, так как его лицо было расплавлено.

Ио отбросила уведомления о навыках и бросилась помогать бедному упавшему дураку подняться. Он благодарно кивнул и сделал несколько глубоких вдохов. Увидев, что он выживет, она повернулась и оглядела поле боя.

Мертвяки собрались вместе, образовав войско в несколько тысяч, что немного меньше, чем их собственное число, но мертвяки не заботились о потерях. Каждая жизнь под началом сэра Призрачного Гончего была драгоценна. Больше всего беспокоило то, что во главе противостоящей силы сидел Король Ведьм.

До сих пор они держали потери на низком уровне, но

С горы донесся грохот. Ио с надеждой повернулась, но больше ничего не произошло. Вздохнув, она развернулась и хлопнула раненого по плечу.

— Пристегнись, это может быть

— Сержант, что, черт возьми, на земле! — закричал мужчина, указывая и выкрикивая. — Мертвяки убьют нас всех!

Опасаясь худшего, Ио уставилась себе под ноги. Потребовалось несколько секунд, но она заставила себя расслабиться. С равномерной скоростью там росли странные руны. Когда Ио посмотрела налево и направо, они распространились вдоль всех укреплений, вплоть до центра горы. Ио даже узнала их, это были те же руны, которые им было приказано вырезать.

Руны неумолимо росли за баррикады в сторону основной массы сил мертвяков. Возможно, это было легко пропустить, так как они росли всего примерно на метр каждые тридцать секунд, но очень быстро

Руны под ними начали светиться. Когда Ио смотрела, руны вытянулись наружу с взрывной скоростью, бесконечно извиваясь в странном, эзотерическом узоре, которому научил их сэр Призрачный Гончий.

Словно почувствовав, что что-то не так, Король Ведьм запел. Вся оставшаяся сила мертвяков бросилась вперед. Ио крепче сжала копье.

Но затем руны вспыхнули еще раз. Яркая вспышка. Земля, казалось, разверзлась и явила солнце, и внезапно Ио столкнулась с ослепительным блеском такой силы, что могла только заставить себя закрыть глаза.

Когда она наконец заставила себя открыть глаза, ее зрение было расплывчатым, но одно было ясно.

Все мертвяки рухнули на землю.

Гора снова загремела. Руны начали простираться еще дальше от подножия горы, уходя к горизонту так далеко, что Ио больше не могла обнаружить их края. Не зная, что делать, Ио поднялась к вершине, где сидел сэр Призрачный Гончий. Каменная тропа туда была пустынна.

Единственной компанией, которая у нее была, был жуткий свет от рун.

Как раз когда она собиралась подойти к тому месту, где он разбил лагерь, она обнаружила там Платтона и Йонну. Ио сухо кивнула Платтону и внутренне пришла в ярость от того, что Йонна добралась сюда быстрее, чем она.

— Мы все здесь, — неуверенно сказал Платтон. — Что теперь?

— Мы ждем, — последовал ответ сэра Призрачного Гончего. Ио изучила область под ним, вся область была густо усыпана светящимися рунами. И эти были гораздо более плотными и разнообразными, чем руны, которые они вырезали. Это выглядело как свиток бредней сумасшедшего, исписанный на каждом камне. Сам Призрачный Гончий сидел на платформе из лоз над рунами, держа в руках шар из корней, который также был покрыт густой сетью рун.

Руны повсюду.

Свет от рун был настолько ярким, а расстояние между ними настолько малым, что Ио даже не могла различить отдельные символы на шаре из лоз. Казалось, что эта штука просто светится.

После паузы сэр Призрачный Гончий продолжил.

— Пропагатор гораздо лучше меня собирает энергию. Поэтому я подчинил его и использовал построение, которое вы создали, чтобы усилить его силу. Все, что находится в пределах области рун, будет затронуто. И с каждой волной мы используем энергию, украденную в предыдущей волне, чтобы расширить область усиления. Я не думаю, что какой-либо другой Пропагатор заметил это, поэтому у нас должно быть спокойно какое-то время.

— В чем э смысл? — спросила Ио. У нее пересохло во рту, когда она смотрела на эти странные энергии. Когда-нибудь, если она выучит образы, предоставленные сэром Призрачным Гончим, сможет ли она управлять такими вещами ? Короткая мечта заставила ее сердце

Барабанная дробь.

— Забираем энергию Беса. Всю, — голос сэра Призрачного Пса был странно резким.

Ио нечего было на это сказать. Она взглянула на Платона. Тот, казалось, был так же смущен.

К огромному отвращению Ио, лицо Йонны исказилось от шока.

— Но но — она даже не смогла задать вопрос, который пришел ей в голову.

Сидя над светящимися рунами, сэр Призрачный Пес скривил уголок рта в усмешке.

— Возвращайтесь на свои посты. Скоро вы все поймете.

И они вернулись на свои посты. К тому времени прибыло еще больше патрулей Бесов. На этот раз они собирались десятками тысяч, но, казалось, среди них царила некоторая неразбериха. Бесы обнаружили своих товарищей, безжизненно лежащих на земле, и, похоже, не могли решить, стоит ли атаковать с таким очевидным предупреждением.

Но это не имело значения. Примерно через десять минут с горы снова донесся грохот; все эти десятки тысяч Бесов рухнули. По крайней мере, Ио так предполагала. В этот раз ее ослепило светом секунд на тридцать.

Эту волну Ио не видела, но когда она повернулась, чтобы посмотреть в сторону вершины, над горой парил небольшой сине-зеленый шар.

Он был того же болезненного цвета, что и Психический Яд Беса.

На этот раз последовала реакция. Это заняло некоторое время, но раздался приглушенный грохот, когда армия Бесов двинулась прямо к их позиции. Ее подчиненные побледнели от страха и проклинали сэра Призрачного Пса за то, что привел их в эту смертельную ловушку. Словно канарейка, человек, которого Ио спасла ранее, плакал и молил о пощаде.

Даже борясь со своим собственным страхом, Ио отчитала их и встала во весь рост впереди. Потому что ее выбрали. Потому что она была первой среди них. Хотя она и ругала себя за это, Ио обернулась и взглянула на гору. Она начинала светиться. Ио повернулась обратно с новой уверенностью.

Она будет первой, кто встретит надвигающуюся орду

Раздался еще один грохот. Все приближающиеся Бесы рухнули. Шар над вершиной стал еще больше. Теперь он был похож на небольшое озеро, парящее над Призрачным Псом.

Тем не менее, руны смещались и змеились наружу, расширяясь.

— Как далеко это простирается — прошептала Ио.

Словно он стоял рядом с ней, Призрачный Пес ответил:

— По всей Школе Смерти и большей части моря. Это будет сложная задача. Они понимают, что происходит, и посылают только свои быстрые силы. Будьте настороже. Удар будет сильным. Задержите их как можно лучше.

Сэр Призрачный Пес был прав. Примерно через восемь минут появилось около сотни Королей Ведьм, кричащих от ярости. Даже если они были разделены на группы примерно по дюжине, это все равно было больше Королей Ведьм, чем могла охватить мысль Ио. Заклинания вылетали нехотя, но даже Ио дрожала от страха, видя их так много вместе. Все эти Короли Ведьм? Их должно было быть максимум полдюжины!

Воющий, визжащий Король Ведьм бросился прямо на Ио, стоявшую во главе бастионов. Дрожащими руками она вызвала изумрудную эссенцию. Затем Ио еще раз взглянула на гору. Яркость росла, но

Удар Короля Ведьм обрушился на ее наспех брошенную изумрудную эссенцию. К удивлению Ио, этого было достаточно, чтобы отразить первую атаку.

Я пережила атаку Короля Ведьм , — успел подумать онемевший мозг Ио.

Почти механически Ио вонзила копье в бок Короля Ведьм. Лезвие скользнуло по костям его ребер, только еще больше разозлив его. Когда он поднял коготь, чтобы разрубить Ио пополам, идиот, который секунду назад рыдал, врезался в Короля Ведьм сбоку.

Тот пошатнулся, а затем швырнул его в бастион со звуком ломающихся костей.

Прибыло больше Королей Ведьм, разрывая бастионы, и

Как раз в тот момент, когда их собирались разорвать в клочья, гора снова загрохотала. Ио никогда еще не была так благодарна за свою слепоту. Короли Ведьм дернулись и обмякли. Но их скорость была такова, что импульс их приближающихся тел все еще врезался в оборонительные укрепления. Несколько башен, сделанных из растений, рухнули.

Ио поморщилась и подняла раненого человека.

В воздухе послышалось гудение, и Ио повернулась и посмотрела на огромную массу сине-зеленой энергии в небе.

— Хм, они осознают ограничения. Они собирают силы прямо за пределами формации. Умно. Посылают Пропагаторов к нашей позиции. Глупо, но понятно, — мысли сэра Призрачного Пса прогремели над горой. — Ну, это именно то, чего я ждал.

Море энергии спустилось с неба, устремившись в руны. С новой силой формация расширилась наружу. По крайней мере, Ио так представляла. В конце концов, руны теперь простирались далеко за пределы ее видимости.

Когда появились Пропагаторы, они даже не приблизились к горе. Сам Призрачный Пес использовал свои Навыки, чтобы замедлить и захватить их. Гора загремела. Свет спустился. Гора загремела. Само солнце было под Ио. Гора загремела. Ио не знала, увидит ли она когда-нибудь снова.

К сумеркам Ио дрожала. Стена энергии, огромная, как небо, гудела от сдерживаемой ярости. Единственное, что звучало громче, — это смех сэра Призрачного Пса.

— Твой ход, Автократор. Всем занять оборонительный периметр, но расслабиться. На Теллусе не осталось Бесов, которые могли бы нам угрожать. Все, что осталось это пользователи копий.

Глава 805

Элен, тяжело дыша, сидела на земле. Над головой палило полуденное солнце, казавшееся ярче, чем за последние несколько недель. Небо было таким синим и широким, что у неё возникло странное желание протянуть руку, зачерпнуть немного этой небесной лазури и приложить её к губам, чтобы испить.

— Чёртова тупость, — прошептала Элен.

По всему Хастаму царила почти мёртвая тишина. Лишь изредка её нарушали шипящие шёпоты и робкий смех.

Тишина была вызвана не падением города. Скорее, наоборот. Все видели, как войско Иных собирается за его стенами. И каждый горожанин знал о растущей напряжённости между Хастамом и Северным Лагерем. Их Мастера жаждали повода вцепиться друг другу в глотки. Пока армия Иных готовилась, Эйлвинд и Офелия, два великих лидера, готовились отправиться в Северный Лагерь.

Элен чувствовала ярость и страх. Её эмоции бурлили в груди, пока чёрное пламя ярости не стало широким и багровым. Слишком многое просачивалось в неё. Она прожила на передовой почти год. Она знала, что случится с Хастамом, когда защита, которую предлагали эти двое, покинет город, чтобы заниматься политическими вопросами.

И тут

Казалось, будто мир сам подходит к концу. Буквы поползли по земле, светящимся, захватническим шрифтом. Он распространялся на краю ветра, проносясь по всему Хастаму за каких-то десять секунд. Буквы взбирались по зданиям и пересекали Халлат в мгновение ока. Затем они наводнили Иных.

Было несколько странно видеть, как Иные поворачивают назад и бегут от этого, но странный шрифт был слишком быстр даже для них. И всё произошло так быстро, что ни один копейщик не мог понять, что это значит.

Он изливался бесконечно, движимый каким-то невидимым императивом. А вслед за шрифтом, почти минутой позже, появился бесконечный свет. Он был ослепительным. Настолько, что Элен видела сквозь закрытые веки. Свет пронзал эти крошечные отверстия, словно их и не было.

В этой похожей на сон слепоте Элен задумалась о том, что случится с её миром. Казалось слишком поздно. Надвигающаяся гибель была сильнее её копья. Насилие не могло сдвинуть с места неумолимое количество Иных. Даже великие Мастера мира не смогли отвести эту гибель в сторону. Это было просто то, чем всё закончится.

А потом Элен очнулась от света и обнаружила, что мир полностью изменился во время её свето-сновидения. Иные рухнули. Они застыли.

Нападения не последовало.

Растерянность была настолько велика, что даже Эйлвинд и Офелия вернулись в столицу для расследования. Несколько смелых авантюристов в конце концов выбежали из города, чтобы исследовать происходящее в лагере Иных; они обнаружили, что глаза их не обманывают. Иные были неподвижны. Холм, на котором они сидели, был тих и мёртв.

Вокруг царила тишина.

Без жутких движений их тел они казались куклами, разбросанными друг на друге в жалких позах. Через несколько часов, когда ничего не изменилось, ещё более смелые личности стали складывать их, как дрова, чтобы сжечь. Они танцевали с застывшими телами мёртвых Иных. Они находили Королей-колдунов и скрепляли их палками и проносили по городу.

Игривое, приглушённое празднование. В городе, благодаря этим небольшим актам контроля, зародился осторожный дух оптимизма. На углах улиц люди шептались о том, что могло это вызвать. Большинство подозревало, что Копейщик вернулся и победил великого Пропагандиста, Автократа. Но если это так, рассуждали другие, почему Копейщик ещё не объявился?

И почему он позволил событиям зайти так далеко, прежде чем начать действовать?

Элен потёрла большим пальцем мостовую. Хотя большая часть выцвела, кое-где ещё виднелись обгоревшие линии этого странного, обширного шрифта. Он покрывал землю и оставил свой след.

— Похоже на то, что Рендидли сделал с копьём Скарха — пробормотала Элен. Она посмотрела налево и направо, прислушиваясь к тому, как мелкие шумы становятся обычным явлением. Великие копейщики Теллуса стали тише мышей после того, как прошлой ночью так близко столкнулись со смертью, но они быстро выползали из своих укрытий.

Скоро улицы будут переполнены, и шум будет расходиться во все стороны. В общем, ад на Теллусе.

Кивнув сама себе, Элен двинулась через город. Независимо от того, почему произошли изменения, Элен хотела сделать кое-что, чего очень боялась упустить из-за последствий наступления Иных: она хотела оказать Азриэль услугу.

Спеша через город, Элен решительно активировала свой (Домен Крови). Наслаивание было неглубоким, но волны кровавой энергии исходили из её тела, омывая здания и людей, которые медленно оживали. Это был не самый эффективный метод, но он дал бы Элен дополнительное преимущество в поиске Азриэль.

Было несколько мест, которые Элен проверила сразу же, как только пересекла город: Зал Стойки, личные покои Азриэль и место, где Элен встретила мастера Элен за городом. Все они были пусты.

Постепенно, по мере того как Элен привыкала к сенсорной информации, которая на неё обрушивалась, она распространяла свой (Домен) всё дальше от себя. Медленное начало головной боли слилось воедино и образовало узел у её виска. Тем не менее, наибольшее расстояние, которое она могла покрыть, составляло сто метров. За пределами этого предела зрение Элен начинало плыть, и на периферии её зрения появлялась странная темнота.

— Как, чёрт возьми, Рендидли с этим справляется — пробормотала Элен, перевернув обломки стены. Покачав головой, она продолжила. Но, методично работая вперёд и назад, она смогла получить довольно хорошее представление о состоянии Хастама и о том, кто в нём находится.

Элен была несколько отвращена определёнными ритуалами празднования. И странно возбуждена.

Когда она наконец нашла Азриэль, Элен почувствовала себя идиоткой; Азриэль стояла посреди Колизея, глядя в небо.

Огромное здание было пустым, Азриэль стояла на центральной сцене с закрытыми глазами. Огромное сооружение было похоже на чашу, поднятую к небу. Солнечный свет медленно проникал вниз, наполняя это место невероятной тяжестью. Тонкие слои света преломлялись от Азриэль, когда она стояла на сцене, в центре внимания. Более того, Элен стала более осознавать царящую здесь тишину. Смотря на Азриэль, казалось, что она застыла во времени

Элен долго не могла заставить себя подойти ближе. Она просто наблюдала. В каком-то смысле Элен знала Азриэль. Они обе были женщинами, которые хотели чего-то добиться. Только методы, которыми они этого добивались, были совершенно разными. Азриэль преследовала чувство контроля, совершенствуя своё искусство владения копьём. Элен же просто жутко бесилась из-за этого.

В основном одно и то же подумала Элен, поморщившись.

Выпустив воздух через нос, Элен вышла на территорию Колизея.

— Элен. Ты видела?

— Конечно, — огрызнулась Элен.

— Как думаешь, это Рандидли?

У Элен не было ответа на этот вопрос. Это был тот же вопрос, который она горела желанием задать. Но Элен чувствовала по их связи, что Рендидли в настоящее время глубоко вовлечён во что-то. Она не хотела отправлять сообщение и рисковать тем, что отвлечёт его от чего-то важного.

— Азриэль, я хочу предложить тебе кое-что.

Азриэль повернулась и посмотрела на Элен с любопытством. Элен не могла не заметить, насколько безупречна её одежда. Чисто белая, с малиновым жилетом. Её глаза, казалось, горели, как фонари.

Элен облизнула губы.

— Мы, чёрт возьми, победили, верно? Так что людям нужно празднование. Турнир он был сорван нападениями Иных. Но теперь этих ублюдков нет. И этот ублюдок Сило ну, он напал на меня в хаосе, и я победила его. Твой противник давай не будем притворяться, что он был бы тебе ровней. Так что я говорю мы должны распространить информацию о том, что мы заканчиваем турнир. Мы можем сразиться перед толпой, победитель получает всё. Я знаю, как важно доказать, чего стоит твой мастер так что давай решим это. Всё это. Финал, которого ты всегда ждала.

Азриэль просто смотрела на Элен.

Элен нахмурилась.

— Что? На что ты смотришь?

— Ты победила Сило? — Брови Азриэль поползли вверх. — Удивительно. Не так удивительно, как то, что ты победила Скарха, полагаю но всё же.

Нахмурившись, Элен всплеснула руками.

— Я поняла. Я главный аутсайдер. Все очень шокированы тем, что я продолжаю вставать с постели, не проиграв ни одного боя. Твоя слава, если уж на то пошло, будет запятнана победой надо мной. Почему бы нам всем

— Элен, ты же знаешь, это не так. — Но выражение лица Азриэль было печальным. — Слишком поздно. Мой Мастер ушёл. Не имеет значения, добьюсь ли я славы. Это больше не моя сцена. Всё, что остаётся, — это смотреть, как всё рушится.

— Как рухнула армия Иных? — саркастически сказала Элен.

Впервые с тех пор, как Элен прибыла в Колизей, напряжение ослабло, когда лицо Азриэль исказилось в улыбке.

— Воистину, это поражает воображение. Какие ещё странные эффекты окажет Гончая на Теллус? Я, например, очень рада это узнать.

После нескольких секунд молчания Элен снова сказала:

— Так что боя не будет?

— Боя не будет, — согласилась Азриэль. — По крайней мере, не между нами.

Затем её взгляд поднялся вверх, к тяжёлому солнцу, висящему в небе.

— Но я сомневаюсь, что мир продлится долго. Особенно теперь, когда внешняя угроза снята с наших шей. Я подозреваю, что очень скоро все те, кто сотни лет ждал своего часа, выйдут вперёд, претендуя на душу Теллуса.

— И это те люди, которых мы собираемся разорвать на куски ради славы? — спросила Элен. Обе женщины усмехнулись. Это был риторический вопрос.

Глава 806

— Да что, блять, происходит?! — взревела Офелия. Каменное здание затряслось вокруг них троих от силы этого ругательства. Шал сохранял нарочито нейтральное выражение лица, позволяя шуму захлестнуть его. Эйлвинд в ответ лишь глухо хмыкнул. Оба мужчины наблюдали, как Офелия взмахом руки разнесла деревянный стул в щепки.

— При всей его полезности, это все еще был инструмент Служителей, — сказал Эйлвинд, когда Офелия закончила задыхаться. — Так что

— Ты хоть понимаешь, как глупо это звучит? — прошипела Офелия. — Это был инструмент Автократора! Служители были безымянным коллективом энергии, возглавляемым духовным существом, которое Копейщик уничтожил сотни лет назад. Автократор, которого мы знаем сейчас, — это Копейщик. Это был его инструмент, отточенный для определенной цели. И эта цель

— Достигнута, разве нет? Они были средством достижения цели. Чтобы ослабить образ Теллуса. — Эйлвинд нахмурился и почесал затылок. — Это сделано. Не будем зацикливаться на этом; твой гнев тебе не к лицу.

— Дураки. Я окружена чертовыми дураками. — Офелия закинула руки к потолку. Потолок и пол над ним были уничтожены этим небрежным жестом. Куски мусора посыпались на пол, но большей их части просто не стало. Эта случайная демонстрация силы сильно охладила пыл Шала. Над ними солнце, казалось, заглядывало в комнату через открытую крышу.

Пока древесная пыль оседала вниз, глаз Шала дернулся. С огромным усилием воли он подавил желание протянуть руку и смахнуть опилки, которыми его припорошило.

— Неважно, сколько тебе лет, ты ведешь себя как ребенок, — пробормотал Эйлвинд, но Шалу было довольно забавно, что Эйлвинд говорил тише. Было ясно, кто из этих двух Мастеров обладает властью в этих отношениях. И это заставило Шала задуматься, сможет ли он одолеть Эйлвинда в бою.

Он подозревал, что это будет непросто, но Шал считал, что почти готов.

— Тем не менее, — сказала Офелия, отряхивая пыль со своей кожаной одежды, как будто она не разрушила все здание над их комнатой для встреч. — Не все потеряно. Из-за сражений нет сомнений, что наш избранный чемпион извлек выгоду из атаки Служителей. Шал, ты уже достиг 99-го уровня? Ты близок?

Наконец, Шал очень легко смог удержаться от улыбки. Какая-то его часть чувствовала, что в эту комнату вот-вот придет что-то очень плохое.

— Что ты имеешь в виду? Мне далеко до 99-го уровня. Я едва достиг 98-го уровня во время атаки. Тех немногих Королей Ведьм, которых я смог найти, было далеко не достаточно, чтобы поднять меня.

Дикие разочарования Офелии были забавны. Новая смертельная неподвижность, с которой она уставилась на Шала невероятно пристальным взглядом, была намного хуже.

— Повтори это.

Шал несколько секунд обдумывал ответ.

— Ты слышала, что я сказал. Больше нечего уточнять. Мне далеко до 99-го уровня.

— Короли Ведьм? — голос Офелии был тихим. Ее глаза казались пустыми, словно она изучала что-то далекое. — Во время атаки были Распространители. Кажется, они напали на Южный квадрант. Когда ты патрулировал.

— Там были только Короли Ведьм, — пожал плечами Шал. Эйлвинд выглядел так же смущенным, переводя взгляд с Шала на Офелию и обратно. Шала нисколько не успокаивало то, что он и Эйлвинд были на одной волне.

— Там были Распространители. Ты должен был встретить Распространителей. Ты отлынивал от патрулей? И надо же было тебе, блять, расслабиться именно сейчас

— Я не отлынивал, — сказал Шал, сверкая глазами. — Там не было Распространителей. Они убежали после того, как подожгли свои жалкие костры. Только Короли Ведьм.

— Там были Распространители. Пятеро, — Офелия теперь смотрела в землю. Шал задумался, не собирается ли она взорвать пол под ними. — Я очень уверена. Я они были там. Они должны были быть там.

— Нет необходимости это скрывать, — сказал Шал, когда в его сердце зародилось маленькое семя уверенности. — Ты устроила эту атаку. Все это, вся эта смерть. Чтобы подтолкнуть меня к достижению 99-го уровня? Возможно. Я уже даже не знаю. Но это не удалось. В Южном квадранте не было Распространителей.

— Они были там, — возразила Офелия.

— И что? Я их пропустил? Несомненно, ты проверяла мои успехи и заметила, что Служители были уничтожены после того, как я прошел. После твоего вмешательства в мои даты, мне трудно поверить, что ты настолько доверяла мне, чтобы позволить мне даже отойти на полчаса. Я удивлен, что ты не настояла на том, чтобы самой стать избранной, —

— Если бы я могла, я БЫ это сделала. Мой образ был образом Копейщика; этого было недостаточно для достижения его целей. — Глубоко дыша, Офелия вела проигрышную борьбу с возрастающим гневом. — Возможно, ты позволил им сбежать. Потому что я уверена, они были там. Приказ был отдан. И, несмотря на весь вред, который Служители нам причинили, они никогда не ослушались приказа.

Воцарилась звенящая тишина, когда Шал осознал смысл этих слов, а затем Змея-Призрак в его ядре медленно подняла свой янтарный взгляд, чтобы злобно посмотреть на Офелию.

— Твое высокомерие невозможно понять. Но я не позволял им сбежать. Да поможет мне Бог, я согласен с Мастером Скай. Это был ненадежный инструмент

— ОНИ БЫЛИ ТАМ, — взревела Офелия. Пол зловеще задрожал.

Змея-Призрак медленно свернулась в его груди.

— Если они были, то почему я их не нашел? Ты ожидаешь, что я поверю, что они просто ушли? И не было такого, чтобы кто-то мог просто подойти к ним и победить их. У кого еще в городе есть такая сила?

— Если бы они были там, — перебил Эйлвинд, — Шал бы их нашел. При всем его неопытности и слабости, он внимателен.

— ЧЕРТ. — взревела Офелия. Она ударила кулаком по стене. Шал был так удивлен, когда соседнее здание треснуло и начало рушиться, что не смог удержать смешок, вырвавшийся из его губ.

Взгляд Офелии заставил его замолчать. Хотя Змея-Призрак и не позволила бы запугивать себя, не было причин злить ее, если в этом не было необходимости. Сделав еще один свистящий вдох, Офелия сложила ладони.

— Итак, ты не 99-го уровня. Ты не достиг точки, когда сможешь выбрать Великий Путь. Но у нас есть Высокоуровневые Подземелья. Мы можем подтолкнуть тебя к этому уровню.

— Кроме того, — продолжала Офелия, — противостоящий образ еще не готов. Возможно немного терпения — это хорошо.

И снова Сило испытал ощущение смерти. Это не было из тех вещей, которые становятся более терпимыми с повторением; скорее, становилось только хуже.

Ненавижу это — поклялся Сило про себя, даже когда какая-то упрямая часть его сознания отказывалась поддаться морю черной боли, в котором он плыл.

Странные руны на земле, а затем яркий, злобный свет, заполнивший мир, вырвали что-то драгоценное из Сило. Обсидиановый паук в его животе рухнул, потащив Сило за собой. Вся жизненная энергия, которой паук наполнил его, рассеялась. Остались только остатки жизни от его раненого физического тела.

Обсидиановый паук сшил Сило вместе, чтобы он мог служить ему более эффективно. Несмотря на то, что его не беспокоило его удобство, он позаботился о том, чтобы у него было работающее тело. Вместо одного из скелетов Служителей с небольшим количеством плоти, управляющей конечностями, у него было нормальное тело.

Тело, которым, после нескольких задыхающихся минут, он сумел пошевелить.

Но, несмотря на то, что у него сейчас достаточно сил, что-то внутри него угасало. Он жил в долг. Его сшитое вместе тело долго не протянет.

Спотыкаясь, Сило полуслепой бродил по городу. Хотя его чувства были в основном притуплены, у него была странная безошибочная интуиция, что ответ на его проблемы лежит в городе. Ему просто нужно было добраться туда, прежде чем его тело откажет.

В конце концов Сило пришлось использовать свои странные руки в качестве костылей, чтобы продолжать толкать себя вперед. Он ковылял, как какой-то голый жук, плотью спины, выставленной на воздух. Люди видели его и пропускали без комментариев, их стеклянные глаза были широко раскрыты от шока; это был долгий день для всех.

Когда Сило ворвался в здание и добрался до лестницы, он остановился. Это был настоящий ад.

То, что последовало дальше, Сило никогда не забудет. Трижды его вырвало черной кровью, из-за чего лестница стала скользкой и опасной. Дважды он поскользнулся, ударившись головой о твердую древесину. В четвертый раз, когда его вырвало, в нем ничего не осталось. Его просто рвало, пока он не смог достаточно успокоить дрожь, чтобы выпрямиться.

Однажды кто-то вошел в дом и начал подниматься по лестнице. Но одного взгляда на след из крови, желчи и исцарапанного дерева хватило, чтобы этот человек убежал с криком. Однако это дало Сило свежую волну адреналина. С его помощью он прокладывал себе путь вверх.

Верх лестницы был достижением. Длинный коридор после этого был наказанием.

Пожалуй, самой легкой частью всего путешествия была тонкая деревянная дверь в конце коридора. В то время как его левая рука изо всех сил старалась удержать его в вертикальном положении, он полоснул правой рукой. Дверь разлетелась в щепки.

Скарч, лежавшая в кровати, посмотрела вверх.

— Так это ты.

Сило не стал церемониться; он просто убил ее и украл ее образ, чтобы подпитать себя.

Глава 807

Лукреция удостоверилась, что смотрит прямо в глаза Альте, прежде чем заговорить:

— Есть и другие пути, знаешь ли. Другие способы двигаться вперед.

Не то чтобы Лукреция не хотела довести эту версию Альты до конца. Но она искренне желала, чтобы Альта обрела счастье. А это путешествие счастьем не закончится.

— Эти пути не для меня, — сказала Альта, отводя взгляд в сторону блокады, ожидавшей их впереди. Как это часто случалось в последнее время, Альта снова подняла взгляд, чтобы встретиться глазами с Лукрецией. И в глазах Альты была только тьма. — И я намерена обратить весь мир в свою веру, прежде чем все это закончится.

Она сомневается во мне , — с грустью подумала Лукреция, глядя на Альту. Там, где когда-то была гладкая кожа и блестящие глаза, теперь были ткань и клапаны для выпуска пара. Металлические желудочки и заменитель кожи из резины. Все тело Альты было покрыто толстым плащом, который изо всех сил старался заглушить скрежет металла о металл, когда она двигалась, и лишь с небольшим успехом. Здесь, ближе к концу, она сомневается даже во мне.

— Смело, — сказала Лукреция с мягкой улыбкой. Она не осмеливалась исследовать карму в груди Альты, чтобы не поколебалась ее решимость. Хотя она и не была ее ребенком, Лукреция не позволила бы этой девочке идти одной в темноте. — Умов так много, а времени так мало. Тогда продолжим.

Раздался звук открывающегося полога палатки, и обе женщины резко подняли головы. Увидев, кто это, Лукреция немного расслабилась. Это был светлый призрак Лиры, вальсирующий внутри (Душевного Навыка) Рэндидли. Фиалковые глаза Лиры вспыхнули, узнав о большей роли, которую Лукреция играла за пределами (Душевного Навыка), но очень быстро ее взгляд упал на землю.

По крайней мере, об этом была негласная договоренность: ни одна из них не должна упоминать Альте, кто они на самом деле, чтобы не отвлекать ее от миссии. Достаточно было того, что обе были здесь, чтобы поддержать Альту.

Возможно, Лукреции следовало бы быть более бережливой к внутренним секретам Рендидли и изгнать такую самозванку, но Лукреция поклялась себе следовать за этой девушкой до конца. Рендидли поймет. А если нет, то Лукреция предположила, что этот опыт пребывания рядом с суррогатным ребенком — это то, что она всегда искала.

Может быть, мир — это не так уж и плохо.

— Мы готовы, — объявила Лира.

Альта кивнула.

— Тогда начнем.

Очень быстро были отданы приказы, и орда промышленных тележек покатилась вниз по холму к блокаде. Вдоль пути тысячи голодных падальщиков наблюдали за их прохождением с голодными глазами. Это были незначительные фигуры, которых ни одна из фракций не считала критически важными. Поэтому в напряженной подготовке к этой проверке им давали едва достаточно пайков, чтобы кое-как выжить.

К тому же, никто не мог не заметить напряжения в воздухе. Наблюдатели сгрудились, как гиены, наблюдающие за тем, как истинные тяжеловесы саванны вытаскивают свои ножи и начинают драку.

Тогда они и двинутся. Даже если они будут просто слизывать кровь с окровавленной земли, это лучше, чем то, что у них есть сейчас.

Альта стояла впереди, управляя самой большой из тележек. Лукреция и Лира стояли рядом с ней, глядя на противника.

Руны Прародителя находились в каньоне. Но чтобы войти в каньон, был только один вход, который другие фракции использовали в качестве места для огромных металлических ворот. Геометрические шипы спирально поднимались с вершины тридцатиметрового металлического листа. Честно говоря, Лукреция понятия не имела, где им удалось достать для этого материалы.

Втайне она подозревала, что у противника был кто-то, кто разбирался в одном из (Навыков) Рэндидли, который мог манипулировать металлом. В противном случае такое быстрое строительство было бы невозможным.

Лукреция и Альта провели серьезное моделирование, в ходе которого они поднимали тележки на плато, обходили ворота, а затем спускались в каньон. К сожалению, если бы их обнаружили, потери в живой силе во время контратаки были бы катастрофическими.

Лукреция старалась не признавать, что Альта отвергла этот план не из-за гибели людей, а потому, что меньше последователей означало меньше хаоса для сокрытия того, чего Альта действительно хотела достичь. Несмотря на то, что Лукреция была полна решимости довести это до конца, иногда Альта усложняла задачу.

Лукреция спокойно закрыла и открыла глаза. Она не отведет взгляд. Не здесь, в конце всего.

Казалось, что грохот колес тележек, когда они направлялись к воротам, был единственным звуком в мире. Под плащом когти Лукреции подергивались и волнообразно двигались по спине. Они медленно разматывались, будучи скрученными вокруг ее талии, готовые при малейшем признаке насилия обрушиться на защитников ворот.

На вершине ворот стояли четыре человека. (Принц Монстров) стоял, заложив руки за спину, и тревожно напоминал засаленного, самодовольного Рэндидли. В глубине души Лукреция надеялась, что переговоры зайдут в тупик, чтобы она могла стереть с его лица это самодовольное выражение. Несмотря на то, что она и Рендидли были вынуждены заключить мир из-за их симбиотических отношений, работа с Рендидли не была работой без стресса.

Этот парень был легкомысленным и рассеянным до крайности. Избиение этого двойника было бы безвредным снятием стресса.

Рядом с ним стоял его телохранитель, огромный (Монстр), который был наполовину динозавром, наполовину оборотнем. Большая часть его тела была покрыта темно-синей чешуей, но на локтях, плечах и бедрах были клочки спутанной шерсти. Они представляли собой руководство и силу (Фракций Монстров).

(Фракцию Ткачей) представляли довольно молодой на вид ткач, все еще размером с картинг, и древний (Белый Охотник). Даже на этом расстоянии было ясно, что (Белый Охотник) уже ослеп. Но все же Лукреция чувствовала, как эти слезящиеся глаза смотрят на нее.

Итак, это твой ответ для (Королевы Когтей)? — подумала Лукреция с легкой улыбкой. Посмотрим, насколько глубоко независимость позволила тебе вырасти, мистер (Охотник) .

Словно в точности следуя ходу мыслей Лукреции, Альта прошептала:

— Они недооценивают тебя, Крета. Они недооценивают нас обеих. Позволь нам преподать им урок сожаления.

Ухмылка Лукреции стала шире.

— Позволь нам преподать им урок провидения. Путь, созданный нашими собственными руками, без опоры на божка для помощи.

Коротко кивнув, Лира сделала шаг назад от понимающего взгляда двух женщин.

— Я займу свою позицию.

— Ах, хорошо, — проворчала Альта, металлическим пальцем царапая сиденье тележки, методично водя им вперед-назад. — Не двигайся, если нет необходимости. А когда ты двинешься ну, заставь их истекать кровью.

После ухода Лиры Лукреция размяла руки.

— Мне будет грустно, когда все это закончится. Это было ну, я бы не променяла наше время вместе ни на что другое.

Альта фыркнула.

— Не будь такой мягкотелой. Нам нужно одурачить нескольких идиотов.

Альта простояла прямо три часа, пока инспекторы сновали по ее тележкам, как муравьи. Рядом с ней стояла Крета, а также четверо лидеров оппозиционной фракции.

Все напряженно наблюдали за ходом расследования.

Пока они осматривали ее приманки, Альта смотрела на этих четырех лидеров. Из всех них (Принц Монстров) вонял потом страха. Ее новые механические сенсоры, вероятно, даже не были нужны; мальчик был настолько зелен от страха, что даже Крета поморщила нос от отвращения. Несмотря на то, что он был лидером, он все еще увядал перед впечатляющими аурами Креты и ее самой.

Гораздо больше проблем доставляли остальные трое. Телохранитель (Принца Монстров) был известен своей свирепостью. Альта с удовольствием видела, что (Монстр) не сводит глаз с Креты. (Белый Охотник) слабо задыхался, пока они ждали, но Альту ни на секунду не обманули; эти ублюдки, казалось, только становились хитрее с возрастом. Она знала это. Возможно, дюжину лет она тесно сотрудничала с одним (Белым Охотником), пользующимся определенной известностью.

Его планы были самыми коварными из всех, что она когда-либо видела. Это была трагедия, что в конце концов он разочаровался в ее целях и назвал ее сумасшедшей и опасной. Тогда ей пришлось заставить его замолчать, что, как знала Альта, разозлило Крэту. Не из-за гибели людей, а из-за того, насколько он был полезен. Хотя Крета становилась все более холодной в отношении плана, Альта знала, что другая женщина все равно доведет его до конца.

Тогда почему она сказала это, о том, что ценит наше время? — задумалась Альта. Ее сканеры переключились на Крету, частота сердечных сокращений которой составляла умопомрачительные сорок ударов в минуту. Железные нервы этой женщины были непостижимы. Она проверяла меня? Убеждалась, что моя решимость не ослабла?

Из них двоих Крета вела себя больше как робот. В последнее время Альта чувствовала себя не в своей тарелке, полная вспышек и едва сдерживаемой ярости. Все это время Крета не сводила глаз с приза. Глаза Альты сузились. В этом нет необходимости. Я сожгу все это к чертям, Крета. Я добьюсь для тебя мести, которой мы так долго ждали.

И из всех, кто там стоял, Альта больше всего ненавидела (Ткача). После ее прошлой встречи с лидером (Ткачей) Альта никогда не чувствовала себя комфортно рядом с ними. Они были настолько неподвижны, что это вызывало тревогу.

Но ее глаза все равно сканировали. Альта искала ловушки, скрытые засады и, прежде всего, человека, который был (Верховным Королем Земляных Големов). Из всех, кто обладал значительной силой, он был единственной неучтенной силой.

По крайней мере, насколько ей было известно.

Что ж, он и все население Картака, — подумала Альта, сжимая стальные придатки своей руки в скрежещущий кусок металла. — Не так уж и приятно будет сжечь их всех дотла, не увидев этого выражения страха на их лицах. Их потери надежды. Может быть, поэтому нас так уверенно приняли? Они работают вместе с этой группой? Прячутся от меня?

Ярость Альты нарастала, когда `

Ее пронзительные сканеры снова обратили внимание на четырех человек перед ней. Еда была на опасно низком уровне; даже глубокие карманы Монстра-Принца опустели. Хотя другая сторона и пыталась проводить эксперименты с руинами, у них не было ни знаний, ни запала, чтобы действительно открыть проход. Им нужна была Альта.

Так что даже если они ненавидели это

Рот Альты растянулся в ухмылке. Скоро они ее впустят. Дверь откроется. И тогда всему придет конец.

Глава 808

В два часа пятьдесят восемь минут техник подошел к командирам. Лукреция быстро его оценила. Компетентный человек, но явно не понимающий, куда попал. Его седеющие усы были мокрыми от пота после напряженных часов обследования.

Сама мысль о том, что упустишь хоть что-то, что может означать конец света, как ты его знаешь, выматывала душу.

Когда техник остановился перед лидерами, он дернулся в поясе, словно хотел поклониться, но потом передумал. Вместо этого он просто приложил руку к груди.

— Докладываю. Мы тщательно исследовали оборудование. Все соответствует предоставленным нам манифестам. Все готово к прохождению.

Лукреция не смотрела на Альту. Но она все еще остро чувствовала отсутствие реакции другой женщины.

Она становится все лучше в том, чтобы скрывать себя — с грустью подумала Лукреция. Они так далеко продвинулись за последние шестьдесят лет, не так ли?

Монстр-принц откашлялся и посмотрел на Ткача, а затем на своего телохранителя.

— Интригующе. Итак, никаких трюков, Альта? Что ж, это, безусловно, облегчит задачу. Открывайте ворота.

— А зачем нам трюки? — спросила Альта. — Разве мы все не работаем над одним и тем же? Чтобы сбежать из этого гибнущего мира?

Словно чтобы придать вес ее словам, небо загрохотало раскатами грома. Все заерзали. Штормы на этой нижней Земле означали только одно: Море Аннигиляции, на котором плавала эта Земля, разбушуется. Если на них действительно упадет дождь это будет более чем опасно. Воды Моря Аннигиляции могли разъесть металл лучше, чем кислота.

— Ты никого не обманешь своей ложью, дитя, — прошипел Ткач.

Монстр-принц бросил на Ткача многозначительный взгляд, чтобы заставить его замолчать, а затем жестом указал над своей головой.

— Ворота! Открывайте их. Мы ищем не спасения, Альта, а избавления. Но я рад видеть, что ты пришла к более приемлемой позиции.

Это вызвало у Альты гримасу отвращения, что вызвало первую искреннюю улыбку за день на лице Лукреции; было приятно видеть, что Альта все еще не выносит этого невыносимого придурка, носящего лицо Рэндидли. Это было неловкое объяснение, когда Альта поверила, что Монстр-принц — это тот самый человек, которого Крета привела в гости.

Но продолжающаяся некомпетентность Монстра-принца в конечном итоге дала понять, кто перед ней.

Скрежет, почти отвечавший грохоту телег, катящихся вниз по холму, заставил ворота сдвинуться. Обычно огромная металлическая плита двигалась с ледниковой скоростью. Техники собрались и пошли обратно через проход, за ними последовали противоборствующие лидеры. Тем временем Альта и Лукреция стояли с телегами и ждали, пока ворота откроются достаточно, чтобы они могли проехать.

Даже когда ворота были открыты полностью, продвижение было медленным. Проход к каньону позволял проходить только одной телеге за раз, а дорога по извилистым каменным стенам была ухабистой. Лукреция поджала губы. Меньшее, что могли сделать эти ублюдки, — это заасфальтировать дорогу.

Но что действительно испортило настроение Лукреции, так это то, что после десяти минут езды по каньону они достигли открытой местности. В другом конце которой были меньшие, но не менее внушительные металлические ворота.

Они были в ловушке.

— Что это? — ровным тоном спросила Альта, обращаясь к Монстру-принцу, который стоял на вершине ворот.

— Это? О, мы перегрузим ваше оборудование на наши телеги. Их колеса были разработаны для этих ухабистых дорог. Кажется ваши не очень хорошо справляются? — нараспев ответил Монстр-принц. — Что-то не так? Не должно быть, если только вы что-то от нас скрыли? Я думал, мы это уже прошли, Альта.

Ни Альта, ни Лукреция не потрудились ответить. Они просто спустились с телеги, а рой техников и мехов вышел, чтобы перенести оборудование с телег Альты на свои.

— Аккуратная ловушка, — легко сказала Альта. — Они, вероятно, подготовились к безопасной транспортировке оборудования, которое мы раскрыли, поэтому мы не можем разумно жаловаться на их обращение. Они бы подготовились

— Глупцы, — тихо ответила Лукреция. — Они стремятся связать нас социальными приличиями?

— Этот фарс основан на предпосылке, что мы не хотим форсировать события. Но все это делается только для того, чтобы проникнуть как можно глубже, прежде чем нас обнаружат, чтобы окончательная бойня была намного легче. Торопиться некуда.

Голос Альты был достаточно громким, чтобы стоящий рядом техник замер. Мужчина медленно обернулся, увидел, что Альта смотрит на него, и поспешно удалился.

Лукреция цокнула языком.

— Излишне. Это предупреждение заставит их потратить больше времени на это.

— Мне все это надоело, Крета. Я так долго ждала. Моя семья ждет. Дэнз ждет. Я просто готова к нашей

Альта замолчала, когда техники закончили переносить оборудование на свою телегу, и новозагруженная телега продолжила движение. Альта и Лукреция ждали прибытия следующей телеги. Следовать за головной телегой было бессмысленно; на ней не было ничего полезного.

Лучше просто подождать здесь неизбежного.

Обнаружение их спрятанной телеги, скорее всего, было случайностью. Мех, управлявший более крупным предметом, был неуклюж, и угол задел одну из прежних телег Альты, с которой уже сняли оборудование. Возможно, Монстр-принц думал, что был необычайно умен, разработав этот план, но его хорошее настроение быстро улетучилось, когда Альта и Лукреция оставались невозмутимыми во время перемещения оборудования.

И все же, по счастливой случайности Монстр-принц не подумал о том, что произойдет, если ни Альта, ни Лукреция не отреагируют на это изменение. Поэтому он не придумал, что делать с телегами. Вскоре их сложили в штабели, и открытая площадка была широкой, но телег было много. Место закончилось.

Альта настояла на том, чтобы они привезли стену оборудования. Чтобы противник знал, насколько они отстают в технологическом плане.

Но подъемный мех ударил турбину с секретным отсеком о другую телегу. По какому-то странному совпадению механизм сработал, и штука открылась. Маленькая, угловатая телега выкатилась и стукнулась о землю.

— АГА! — завопил Монстр-принц. Он снова открыл рот, вероятно, чтобы продолжить злорадствовать, но взрыва (Жестокого Возмущения Иггдрасиля), исходившего от Лиры, было достаточно, чтобы этот дурак подавился от ликования.

Мерцающий серебряный мех вырвался из телеги с ЭМИ-волной, которая поджарила всех мехов противника. Пока они шипели и отключались, серебряный мех приземлился. На его спине были два жестоко стилизованных крыла, на которых настояла Лира, которые до ужаса напоминали крылья самой Лукреции. В одной руке она держала черный скимитар. В правой — пулемет Гатлинга.

Эта штука выглядела как ангел смерти во плоти.

— Давно пора, — пробормотала Альта. Она нажала кнопку на своем наручном коммуникаторе. — Всем командам, выдвигаемся: принесите пепел.

Когда серебристый мех вырвался из телеги, руки Кэйлма сжались в кулаки. Он почувствовал волну душевной боли, исходящую от этой штуки, и выдержал ее с чистым упрямством. Его тело дрожало, но он не отводил взгляда от чудовища, которое положило конец его славному восхождению.

Затем, когда серебряный мех начал разбрызгивать пули среди техников, Кэйлм выдохнул и заставил свое тело расслабиться. Как бы он ни хотел уничтожить эту штуку, это была не его битва. Легким шагом он спрыгнул с плато и спустился в каньон внизу.

Люди, привезенные Металлической королевой, уже достали своих изолированных мехов и начали атаковать ворота. Взрывы огня и пепла перекрещивались в хаосе на небольшой территории. Металл пузырился и плавился. Кэйлм слышал приближение более крупной силы из лагеря Металлической королевы, готовой форсировать ситуацию.

С грохотом он врезался в землю, как раз в тот момент, когда Королева Когтей увернулась в сторону.

Ткач и Белый Охотник уже прибыли, и все трое вместе окружили Крету, сковывая ее движения. Альта уже сбежала, но как только Королевы Когтей больше не будет, с Альтой будет легко справиться.

С удовольствием Крета распахнула свой плащ и обнажила два длинных и жилистых отростка, заканчивающихся когтями. Она медленно повернулась на каблуке, оглядывая троих.

— Итак, я цель, да? И вы позволите серебряному голему бесчинствовать ?

У ворот произошел взрыв, когда в них врезался серебряный голем. Петли заскрипели и застонали под напором силы. Очень быстро клубы дыма поднялись вверх, скрывая из виду то, что происходило на самом деле.

Глаза Креты остановились на Кэйлме.

— Я удивлена. Ты не жаждешь мести?

Кэйлм просто поднял свою саблю.

Смеясь, Крета развернулась. Ее когти поднялись над головой, указывая на них.

— Хорошо тогда. Первый танец за мной. Поторопитесь. Мне нужно быть в другом месте.

Глава 809

Отвлеченная Кретой и Лирой, Альта ускользнула из их ловушки и продвинулась вглубь каньона-коробки. Несмотря на то, что она была заинтригована тем, что Принц Монстров был выбран в качестве противника для Лиры, в то время как три их других козыря были использованы против Креты, она смотрела только вперед. Если ей удастся выполнить свою миссию, всему этому придет конец. Остальное не так уж и важно.

Крета и без меня справится, — с горечью подумала Альта. — Она всегда справлялась .

Там было несколько охранников, которых Альта тут же превратила в пепел, но большая часть сил находилась позади, в разрастающейся рукопашной схватке. Даже когда Альта бросилась вперед, она чувствовала, как треск и грохот битвы сотрясают весь каньон. Мелкие камешки отрывались и падали со стен, подпрыгивая и скользя по ее пути.

Стоит последить за этим , — подумала Альта, внимательно оглядывая стены каньона. Действительно, подобно тому, как Принц Монстров не подумал о том, что делать с телегами, Альта не подумала о том, что произойдет, если их борьба разрушит каньон и обрушит тонны камня на руины.

Будет довольно неловко отбиваться от других фракций, пока они будут раскапывать руны, с которыми Альте нужно работать. Странная перестановка их нынешнего положения, которой Альта надеялась избежать.

Когда Альта обогнула следующий угол, она остановилась. Потому что они были там.

Дрожащими руками, которые не могла скрыть даже ее в основном металлическое тело, она обвела руны, покрывавшие землю. Они спиралью переплетались в странных узорах, притягивая ткань этого мира.

Ну, это не совсем точно, — подумала Альта, пробираясь по пустынным руинам. — Это не происхождение этого мира .

Что бы это ни было, это говорило о происхождении самого Прародителя. Меньший и более простой генезис, но с далеко идущими последствиями.

Очень быстро выражение лица Альты стало кислым. Она оценила обстановку.

Руны были расположены только в круге диаметром тридцать метров. Там были странной формы выступы, покрытые тонкими отпечатками, а затем несколько десятков метров ровной земли, которая была тщательно подметена.

Еще один грохот прокатился по дну каньона. Альта поморщилась; лучше приступить к работе.

В центре рун находилась самая плотная их концентрация. Они спиралью переплетались и образовывали круг, который можно было описать только как дверь. Именно из-за этого сходства другие фракции считали, что можно использовать дверь для перехода в другой, лучший мир. В мир Прародителя. Мир, который не плавает в море, которое уничтожит их всех. Мир, который не поражен капризными сезонами и непредсказуемыми бедствиями.

Глупо , — знала Альта.

Основываясь на ее исследованиях и опыте работы с предыдущими рунами, все еще существовала связь между Прародителем и миром. Это была духовная связь неопределенной силы; не было реального способа проверить степень этой связи изнутри мира. Но было ясно, что действия Прародителя влияли на мир. Следовательно, то, что происходило здесь, должно влиять на Прародителя.

Принц Монстров и ему подобные хотели наводнить эту сторону связи энергией. Надеясь, что это вызовет соизмеримое количество энергии от Прародителя. С энергией, льющейся с обеих сторон вот тут Альта потеряла всякую веру в их план.

С энергией, текущей с обеих сторон, другие люди надеялись, что будет установлен портал. Связь, через которую можно будет физически пройти. Или, по крайней мере, энергия хлынет в этот мир и избавит его от бесконечного Моря Аннигиляции внизу. Вот почему Альта не могла поддержать такой план.

Кроме того, Альта прожила жизнь, в которой все самое ценное, что у нее было, было отнято ради жадного удовлетворения других. Если и существовал Прародитель, он позволял таким вещам происходить, не пошевелив и пальцем. История Альты была одной из тысяч, разорванных силой, которой она не могла противостоять. И мир становился все более странным, поскольку действия Прародителя искажали ядро мира, склоняя его к разрушительным тенденциям.

Хочешь разрушения? — с горечью подумала Альта. — Я тебе его устрою .

В ее груди медленно нарастал жар. Она вызвала в памяти образ Прах, который хранила в себе каждое мгновение дня, и он ответил. Жар потек сквозь нее и в руны внизу. Это был балансирующий акт, потому что неглубокая природа знаков означала, что они могли удерживать очень мало энергии. Но Альта много тренировалась для этого момента.

И она была очень, очень хороша.

План Альты начинался так же, как и другой план. Наполнить связь между миром и Прародителем энергией. Вызвать реакцию. Затем их точки зрения разошлись. Вместо того, чтобы надеяться на какую-то дугу, которая унесет их от гибели, Альта приняла гибель мира. Она просто хотела утащить Прародителя вместе с ними.

Она воспламенит энергию и сожжет связь дотла. Они будут разорваны, полностью и окончательно. Альта не беспокоилась о деталях последствий, потому что ей было все равно. Она хотела заставить заплатить непостоянного и бездумного бога, создавшего этот мир. После этого Альта обретет покой. Ее не волновало, что произойдет потом.

Это был ее и Креты ответ богу, который требовал от них невозможного.

Ее глаза загорелись от восторга, когда руны медленно начали излучать свет. Снаружи, работая внутрь, свет медленно распространялся по рунам, струясь, как вода.

Все ярче и ярче на земле, все жарче и жарче в ее груди, когда она черпала все больше и больше из пепельного образа. Это была боль, но желанная. Еще немного, и

Энергия достигла центральной области, двери. Земля треснула и растворилась, и Альта упала вместе с разбитыми кусками рун в область внизу.

— ДА ЩУПАЛЬЦА ТЕБЯ ПРАРОДИТЕЛЯ! — выругалась Альта, пытаясь выпрямиться после падения на землю. Рядом было несколько валунов, в которые она врезалась и сожгла их до состояния пузырящейся слизи в своей ярости. Если руны сломаны, то она не сможет

Альта замерла.

Воздух вокруг нее замерцал, и затем, как туманная дымка, перед ее глазами предстал другой мир. Это было чем-то похоже на сновидения Высшей Земли, но это было мелкое и слабое отражение, которое Альта видела в данный момент. Оно висело вокруг, как призрак одежды над пещерами, в которых она находилась, но она ясно видела систему пещер вокруг себя.

Она находилась в комнате. Цвета комнаты-призрака были яркими и бросались в глаза. Но это была маленькая комната. В комнате, вместе с Альтой, находилась фигура. Мужская. У него были короткие темные волосы. Судя по его позе, он был в ярости на Альту. И вдруг Альта поняла, что на ней тоже призрак. Она была кем-то другим в этом мире сновидений. Она была Прародителем.

Она носила его конечности, как странное пальто. Они двигались и перемещались вместе с ней, когда она в изумлении подняла бледную и пушистую руку.

Мужская фигура кричала, призрачные слова, которые не имели веса. Ни один звук не доходил до ушей Альты. Не обращая внимания, она подошла к зеркалу на дальней стене короткой комнаты. Само зеркало было нечетким, но отражение было кристально чистым: бледнолицая десятилетняя Альта смотрела на нее из ее нечеткого тела.

Шок был настолько сильным, что Альта не могла отвести взгляд в течение нескольких секунд. Глаза другой Альты расширились.

Затем Альта развернулась и убежала, выбежав из маленькой комнаты. Она побежала по призрачным лестницам на первый этаж с длинными окнами, но затем продолжила бежать вниз. Ее призрачные ноги знали, куда ей нужно идти. Там была дверь, а затем длинный коридор. Туннель в земле. Воздух здесь был настолько тяжелым, что было трудно дышать.

Жар в груди Альты был невыносимым. Ткань сна, казалось, гудела, когда Альта продвигалась дальше по коридору.

В конце концов она достигла места в коридоре, которое отличалось от других. Сон пел вокруг нее, далекая песня. И на земле, зеркало рун наверху, на этот раз вращалось в золоте и сияло силой

— Добро пожаловать в начало.

Альта развернулась. Сон исчез, и теперь она находилась в глубокой пещере со странным изумрудным освещением от бассейнов со светящейся жидкостью. Руны все еще были там, зеркало потускневших рун наверху, искусно выполненное в золоте, истинные руны, которые были ядром этой земли. А рядом с рунами сидели два Земляных Голема.

— По крайней мере, так мне сказали. Это место, где родился Прародитель. — Земляной Голем-женщина посмотрела на покрытого шрамами мужчину, который кивнул и скрестил руки на груди. Женщина повернулась обратно к Альте. — Я не очень религиозна, понимаете. Но я верю в то, что вижу, и я, конечно, вижу силу этого места.

— Кто вы? — прошептала Альта, глядя на них двоих. Она чувствовала силу их образов даже сейчас. Они не будут легкими противниками.

Мужчина ухмыльнулся, растягивая шрамы на лице. — Я нож, который покончит с тобой, мерзость. Ты не уничтожишь работу Прародителя. Прежде чем прибудет твое устройство, мы покончим с тобой.

— Мы кровь Картака, — тихо сказала женщина. — Кровь, благословленная Прародителем. Я обычно не склонна к насилию, но мы остановим тебя. Без твоих драгоценных машин или мехов, мы

Альта начала смеяться. Жар в ее груди усиливался. Она почувствовала позыв кашлять, хотя ее физический пищевод был заменен давным-давно. Она смеялась почти минуту, пока два Земляных Голема наблюдали.

Наконец она заставила себя остановиться; продолжать было слишком болезненно. Наконец, она могла признаться в этом. Наконец, она могла рассказать о жертве, которую принесла ради мечты своей и Креты, и никогда не говорила ни слова.

Даже Крете. Особенно Крете. Потому что она не поймет. — Мой `

Что, устройство? Механизм наверху? Глупцы. Знаете ли вы, как долго я мечтала об этом дне? Как долго я ждала? Как долго я планировала?! Конечно, нет

Жар в ядре Альты стал невыносимым, словно печь в её груди заработала на полную мощность. Плащ вокруг неё начал тлеть и сгорать. — Нет никакого устройства потому что я сама стала ключом, который всё это разрушит. Я – ваше страшное устройство. Сокрушайтесь, ибо ваши молитвы остались без ответа. Вы слишком поздно, чтобы меня остановить.

Глава 810

Рендидли потребовалось довольно много времени, чтобы втянуть в себя огромное море энергии, собранное им с Теллуса. На самом деле, это заняло так много времени, что он почти подумал, что упустил свой шанс изменить курс своего Духовного Навыка.

Боль в груди начала пульсировать со все возрастающей регулярностью, когда он изо всех сил старался справиться с приливами силы. Все это время Рандидли, стиснув зубы, направлял все больше и больше энергии в свое тело. Проблема была той же, с которой он столкнулся, распространяя Эфир по Земле; движение энергии было каскадным явлением.

Чем больше этой штуки он перемещал, тем больше ему приходилось сопротивляться ее стремлению ускоряться еще больше. Честно говоря, Рендидли втайне беспокоился, что если он позволит всасыванию энергии стать каскадным, то в конечном итоге осушит Теллус досуха. Он не хотел превращать это место в энергетическую пустыню только из-за ситуации с Духовным Навыком, которую он сам и вызвал. Таково было тяжелое бремя ответственности.

Это была игра в перетягивание каната на канате. Каждая секунда казалась бесконечной. Все больше и больше энергии поступало внутрь его тела, где ждало странное яйцо, рожденное из его сломанных Навыков.

Это будет семя нового мира. Его мира. Но ему нужна была энергия, чтобы заставить его расти.

И не только его собственная энергия. Ему понадобится и помощь Духовного Навыка.

Но одно препятствие за раз.

Наконец, последняя часть энергии проскользнула в Рандидли, и он запечатал свое тело, чтобы предотвратить любую утечку. Земля, на которой он сидел, уже закристаллизовалась в странном волновом образовании. Вероятно, до конца существования Теллуса это место останется загадкой, касающейся причины странного явления кристаллизации. Может быть, он сидел на месте будущих палеонтологических раскопок.

Или, возможно, они не будут задаваться вопросом о причине, подумал Рандидли. В конце концов, распространится весть о том, что это место, где были побеждены Врайты.

Удерживать себя запечатанным было трудно, поэтому Рендидли посвятил много Силы Воли удержанию энергии внутри себя. Медленно он почувствовал, как меняется внутренность его Духовного Пространства, и это был хороший знак. Но и опасный тоже. Но сейчас не время беспокоиться о последствиях. Разобравшись с энергией на данный момент, Рандидли, наконец, погрузился в свой Духовный Навык.

То, что он обнаружил, было опустошением. Жители верхних земель изо всех сил пытались восстановить свою жизнь после того, как Процессия прошла через них и забрала все необходимое для выживания, оставив остаткам практически ничего. Некоторые бежали, пытаясь следовать за Процессией. Большинство из них погибли в пути. Просто невозможно было продолжать жить после этой катастрофы.

За пределами Процессии существовало несколько небольших и средних общин, которые выжили. Но Рендидли был в ужасе, увидев, что опыт общения с Процессией превратил эти общины в экстремистские коммуны. Там правили религиозные элементы, полагаясь на суеверия и страх, чтобы держать людей под своим контролем.

Помимо самой низкой Земли, все земли были заполнены огромными пространствами сельской местности, которые просто лежали под паром. Заброшенная сельскохозяйственная техника и растоптанные города усеивали ландшафт. Вероятно, они исцелятся через одно-два поколения, когда растительность вернет себе пространство, но. это было просто жутко.

Больше не только самая высокая Земля была населена призраками.

А в самой низкой Земле шла война.

Рендидли вдохнул и выдохнул. Он почувствовал ткань Духовного Навыка. Затем он шагнул и протянул руку, которая окружила его цель, как сеть. — Попалась.

Реакция Лиры была быстрой, но на этот раз Рендидли был готов справиться с ней. Его пальцы были каждым корнем и лозой во всем этом мире. Его был ветер и небеса. Ей негде было скрыться.

Она была в процессе избиения группы людей, возглавляемой Принцем-Монстром, который носил его лицо. Рендидли было несколько забавно на это смотреть. При всех ее остальных недостатках, слабость не была проблемой, которой обладала Лира. Когда Рендидли вмешался, Принц-Монстр вздрогнул, как будто ожидая еще одного удара, который отбросит его назад.

Рендидли одарил его испепеляющим взглядом. Сопляк. — До тебя я еще доберусь.

Видя, что Принц-Монстр просто смотрит, Рендидли повернулся обратно к Лире. Надувшись, она вскинула руки в воздух.

— Песик, ты никогда не поверишь, как это приятно! Бить кого-то с твоим лицом.

Рендидли встряхнул ее один раз, болезненно потрясая ее душу. Хотя она не присутствовала здесь физически, она отделила часть своей души, чтобы проскользнуть в его Духовный Навык. Он не мог нанести ей никакого реального вреда, но причинение вреда этой частичке Лиры определенно причинит ей немалую боль. Но, честно говоря, это не было целью Рандидли.

Возможно, это и доставило бы удовлетворение, но в конечном итоге лишь кратковременное.

Это все еще было очень заманчиво.

— Почему ты здесь? — спросил Рандидли, сжимая ее острыми пальцами для усиления эффекта.

Лира беспомощно покачала головой несколько секунд, прежде чем заговорить. — Я. скучаю по тебе. Я не знаю почему, но куда бы ты ни пошел, ты меняешь Систему. Это так увлекательно! Поэтому я хотела посмотреть, как твой Духовный Навык.

— Ты понимаешь, как это не помогает мне доверять тебе? — устало сказал Рандидли. У него не было на это времени. Несмотря на зрелую внешность и суровое воспитание Лиры, она была молода. В самой ее извращенной сути Рендидли знал, что она искренне очарована им. Даже если это увлечение простиралось лишь до следующего способа манипулировать им, любопытство было подлинным.

Но Рендидли не мог переварить, какие части себя она готова была продать, чтобы удовлетворить это жгучее любопытство.

— Эй! У меня действительно есть ответ на это, — сказала Лира с усмешкой. Она была мила и хороша, как озорной котенок, и знала это. — Рандидли, тебе больше не нужно беспокоиться о Существе, я обещаю. Она считает, что уже победила. Она перешла в другие миры. Потому что она сформировала твои страхи настолько, что.

— Я понял. Мне жаль, Лира, но то, что последует дальше, является личным, — Рендидли щелкнул запястьем и немного разорвал душу, прежде чем изгнать ее из себя. Затем он повернулся к Принцу-Монстру.

К его удивлению, Принц-Монстр заговорил первым. — .ты. Ты тот, кто бегает вокруг и утверждает, что я это я!

Покачав головой, Рендидли просто сказал: — У меня действительно нет на это времени. Меньше беспокойтесь о том, что другие думают о вас, и больше времени уделяйте улучшению жизни своих подданных.

Рендидли шагнул и пересек поле битвы к разбитому углу каньона. Здесь была область, покрытая трещинами и ожогами от битвы, которая даже у Рендидли вызвала недоумение. Эти бойцы могли постоять за себя, даже если бы он привел их на Теллус. Подойдя ближе, он обнаружил тело Ткача, треснувшее, как яйцо, посреди кратера. За ним лежал древний Белый Охотник, у которого были оторваны обе руки, прислонившись к куску камня.

Когда Рендидли приблизился, Белый Охотник пошевелился и посмотрел на него. — Мы так долго ждали, Прародитель. Этот старик больше не может следовать путям. Приношу свои извинения.

Поколебавшись, Рендидли протянул руку и коснулся головы Белого Охотника. На долю секунды Рендидли увидел всю жизнь этого старика. Один из Анни, этот Белый Охотник был полон непоколебимой преданности. Упорно, всю свою жизнь, он учил молодых Белых Охотников собранным историям о Прародителе. Изо всех сил помогая тем, кто попадал под его крыло, никогда не идя на компромиссы. Когда оскорбляли, этот Белый Охотник хоронил эмоции и помнил обиду. Но его ум был честным и принципиальным. Всегда он добивался справедливости.

И когда мир начал рушиться, он ни разу не потерял веру.

Но Рендидли также увидел, что у этого Белого Охотника едва осталось достаточно крови в теле, чтобы жить, не говоря уже о том, чтобы по-настоящему видеть. Все, что он мог видеть, было размытым пятном, вошедшим в его поле зрения, и Белый Охотник приветствовал его как Прародителя. Черт возьми, казалось, что почти любой мог пройти мимо и быть названным Прародителем.

Но, конечно, это был не кто-то. Это был он, истинный Прародитель. И для души этого Белого Охотника этот странный поворот судьбы имел бы огромное значение. Осторожно собрав эти мощные чувства и черты в себя, Рендидли продолжил движение вперед.

Это и был трюк веры, внезапно подумал Рандидли, — верить достаточно долго, чтобы в тот единственный раз, когда это имеет значение, ты не облажался.

За ним стоял однорукий Земляной Голем, держа в руке сломанную саблю. Хотя его тело было испещрено ужасными ранами, он посмотрел вверх, когда Рендидли приблизился.

Кейлм проворчал, и его раздражение было очевидным. — Значит, ты пришел. Я должен был знать. Ты — чума на моей судьбе.

Улыбка Рендидли была печальной. — Момент, тот, кто был Верховным Королем. Ты сейчас на втором месте. Есть другой, с кем мне нужно поговорить гораздо более настойчиво.

После моргания глаза Кейлма наполнились узнаванием. — Ах. Конечно. Это так. Ах. тебе нужно будет извинить меня, просто обойди. Я не в состоянии.

— Я знаю, все в порядке, — тихо сказал Рандидли. Он действительно намеревался немного поговорить с Кейлмом, прежде чем продолжить путь по этому району. Но был и другой, кто требовал его внимания.

За Кейлмом, лежа в кратере с распущенными вокруг нее лавандовыми волосами, была Лукреция. Удар саблей рассек ее почти пополам в средней части. Она медленно истекала кровью, глядя в небо.

Пока она изо всех сил пыталась говорить, ее губы были очень сухими, а язык был слишком неуклюжим, чтобы их нормально облизать. — Я. Я проиграла.

Глава 811

Рендидли усмехнулся, несмотря на панику, трепыхавшуюся у него в животе. Трудно было подавить воспоминания о времени, проведенном вместе, за работой над пониманием Гравировки Маной.

— Конечно. Ты потеряла из виду, ради чего сражаешься. Чего ты ожидала?

Мгновенно часть старой живости Люкреции отразилась на ее лице. Ее взгляд излучал физическую тяжесть.

— Хм. Что тебе знать о моей неудаче, о возвышенный Прародитель?

Улыбка Рендидли съежилась.

— Много. Ты сражалась здесь, в моем Духовном Навыке. Теперь, когда я смотрю, я чувствую нити смысла, проходящие сквозь все это.

— Значит, ты предлагаешь мне спасение еще раз? Еще один шанс на жизнь? — спросила Люкреция, устремив на Рендидли странный, отчаянный взгляд. Затем Люкреция начала кашлять, ее верхняя часть тела содрогалась, а нижняя часть лежала совершенно неподвижно на небольшом расстоянии.

После того как она закончила кашлять, Рендидли медленно покачал головой.

— Я не собираюсь оказывать тебе какое-либо особое отношение, если ты об этом просишь. Я не могу. Это не моя сила дала тебе твой первый шанс, Люкреция. Это была твоя собственная.

— Значит, я умру, — сказала Люкреция. С медлительностью угасающей способности она в изумлении поднесла руку к груди. — Подумать только Мне так грустно. И страшно. Я не Нужно было так много сделать. Я должна Я должна наблюдать за Альтой до конца. Она ?

— Еще нет. — Рендидли встал и посмотрел на запад, где Альта сражалась против Аллики и Рейта. Затем он опустился на корточки, чтобы быть рядом с Люкрецией. — Она сражается даже сейчас. Кажется, что она должна быть в состоянии сокрушить их. Но она этого не делает. Таков путь, который она выбрала. Слишком слепа, чтобы видеть путь вперед.

Люкреция, казалось, задумалась над этим. Кровь продолжала вытекать из ее раны. Рендидли чувствовал, что время Люкреции подходит к концу. Если она хотела говорить, ей лучше было сделать это скоро.

Но Рендидли понял, что не может заставить ее говорить. Это он понял, пытаясь так часто разговаривать с Кейлмом.

Так всегда бывает между родителями и детьми, — подумал Рандидли, глядя на окровавленные камни под Люкрецией. — Что у взрослых есть понимание и подготовка, но у детей есть весь контроль. Поскольку я создал этот мир, моей обязанностью всегда было быть доступным, чтобы направлять их. А я этого не делал.

Они звали меня на протяжении многих лет. А меня, черт возьми, не было рядом .

— Почему — Люкреция снова облизала губы. — Почему я проиграла?

— Потому что ты не хотела победить, — тихо сказал Рандидли.

Люкреция бросила на Рендидли смертельный взгляд, отчего он снова усмехнулся. Рендидли пожал плечами.

— Нет, это правда. Ты была так зациклена на том, чтобы быть рядом с Альтой, что перестала слушать, чего хочешь сама. Ты была просто как камера видеонаблюдения. Наблюдала под видом защиты. Но из-за этого Альта выросла избалованной.

— Что такое камера видеонаблюдения?

Рендидли кисло посмотрел в небо. Неужели именно здесь системный перевод подвел его? Но объяснения займут слишком много времени

Поэтому Рендидли снова пожал плечами и сказал:

— Я имею в виду, что быть родителем — это больше, чем просто быть рядом. Ты также должна общаться. Ты перестала общаться. Ты позволила ребенку формировать будущее, прежде чем она была готова, и вот результат.

Люкреция строго посмотрела на Рандидли.

— В последнее время ты ведешь себя очень осведомленно.

Он поморщился.

— Да. Мое преступление в сто раз хуже твоего. Но я намерен это исправить. А ты?

Люкреция оскалила зубы.

— Я умираю.

— И ты умирала раньше, — сказал Рандидли, выпрямляясь. — Ты помнишь, о чем ты думала, когда Автократ разматывал ткань того, чем ты когда-то была? Там была искра. Что-то, что отказывалось гаснуть. Это поддерживало тебя тогда. Это может сделать это снова. Удачи.

Уходя, Рендидли проигнорировал отчаянные стоны Люкреции и приблизился к Кейлму. Он рухнул и теперь прислонился к небольшому каменному валуну. Когда Рендидли предстал перед ним, Кейлм посмотрел вверх с подозрением.

— Полагаю, у тебя есть какие-то мысли о том, что мне теперь делать, да? Мне это неинтересно. Моя жизнь — это моя собственная

— Ты знаешь, почему Император был таким могущественным? — сказал Рандидли, присев перед Кейлмом.

Кейлм моргнул.

— Ну это немного окольный путь. Но ты много знаешь о химии — увидев выражение лица Кейлма, Рендидли поспешил дальше. — ну, в общем, достаточно сказать, что материя, все, что существует, состоит из связей. Связи — это запасенная энергия. Чтобы создать связь, нужно забрать энергию из мира. И наоборот, когда ты разрываешь связь, энергия высвобождается. Понимаешь?

Кейлм хмурился. Уже лучше.

— Причина, по которой ты никогда не станешь Императором, заключается в том, что ты пытаешься достичь его силы, создавая что-то. Строя империю с тяжелой короной. Но ты не можешь владеть этой силой, создавая. Энергия запасается во время создания чего-то с долговечностью короны или империи. Тебе нужно разрушить связь, чтобы добраться туда. — С легким усилием воли Рендидли вызвал (Корону Катаклизма и Мрака) над своей головой. Он потянулся вверх и коснулся ее серого металла. — Император, которому ты так поклоняешься, отказался от своей короны, разрушил свое царство и свою родословную, отложил все это в сторону, чтобы защитить свой народ. В этом была его сила. Вот почему мир все еще дрожит от его имени. Ничто в этом мире не дается без затрат, Кейлм.

Затем Рендидли отошел, углубляясь в свой Духовный Навык. Честно говоря, ему начинало нравиться это богоподобие. Всегда иметь последнее слово — это чувство, к которому он мог бы привыкнуть.

Аллика прижала руку к боку, чтобы остановить кровотечение. Большинство ее других ран были прижжены атаками Металлической Королевы, но когда Аллику ударили о стену, длинный осколок камня распорол ей бок. Сжав зубы, Аллика направила все известное ей исцеление в рану.

Она бы даже выпила немного этой изумрудной эссенции, если бы могла, но она была слишком далеко от любого из окружающих бассейнов. И от ближайшего бассейна, который они вылили на Металлическую Королеву, чтобы погасить яростные волны пламени, окружавшие ее, словно плащ.

— Я не могу здесь потерпеть неудачу. У нас была мечта наша мечта изменит этот чертов мир! — проревела Металлическая Королева. Пламя вокруг нее поднялось выше. Ее едва было видно в ядре этого огня, скорее как размытые формы и ярость, чем как человек.

Перед ней Рейт устало улыбнулся.

— Для Прародителя всегда есть работа. Иди же, мерзость. Позволь мне упокоить тебя.

Обе фигуры раскололи землю, бросившись вперед. Металлическая Королева рванулась вперед и нанесла удар, посылая когти, сделанные из пламени, в погоню за Рейтом. Рейт увернулся в сторону, нанося удар ладонью, которая выпустила острые лезвия воздуха в Металлическую Королеву. Удары прорвались сквозь окружавший ее огонь и врезались в нее с достаточной силой, чтобы ее пошатнуть, но после одного неуверенного шага она снова развернулась. Ярость нарастала в воздухе вокруг нее.

— Я не могу здесь упасть, — задыхаясь, произнесла Металлическая Королева. — Ради Креты ради нашей мечты просто ГОРИТЕ!

В воздухе раздался слышимый хлопок, а затем луч гиперконцентрированного огня и пепла выстрелил в то место, где только что приземлился Рейт. Аллика побледнела, когда Рейт поднял руки, чтобы создать лезвие воздуха, но он удерживал эту концентрацию слишком долго.

Но Аллика знала, что у нее нет другого выбора. Если он не усилит это лезвие, оно не пробьет атаку Металлической Королевы. Но это означало

Сбоку возникло размытое пятно, и тело наложилось между Рейтом и лучом. Волна жара, за которой последовал оглушительный треск, обрушилась на Аллику. Она почувствовала, как кровь брызнула между ее пальцами, когда взрыв усугубил ее раны. Жар был таким, что у нее сгорели брови, даже на расстоянии тридцати метров между Алликой и эпицентром взрыва.

Когда Аллика моргнула, пепел был разорван лезвием ветра настолько большим, что оно напугало землю и потолок своим прохождением. Подобно холодному северному ветру, он подул и потушил огонь, окружавший Металлическую Королеву. Под пламенем остатки женщины были тонкими и болезненными, с иссохшей кожей между шипящими вишнево-красными пластинами металла.

— Но — споткнулась Металлическая Королева. — Я не позволю

— Ты переоценила свои силы, — пророкотал Рейт. Он подошел и коснулся обугленного трупа Тессы, которая бросилась между ним и взрывом. Его лицо было покрыто глубокими тенями, когда он разглядывал свою трехлетнюю спутницу. — Спи. Твоя мечта умирает здесь.

Глава 812

Рендидли прибыл примерно в то время, когда смятение Альты от потери переросло в рыдания. Почти ничего не видя, она посмотрела на него, когда он встал над ней, и медленно взял ее руки в свои.

— Мне жаль. Кто-то должен был сказать тебе давным-давно. Они должны были предупредить тебя, что этот Путь пуст, — тихо сказал Рандидли.

Руки Альты крепче сжали его собственные.

— Но это был МОЙ Путь. Я выбрала его!

— Ты выбрала неправильно. Поэтому я здесь, чтобы попросить. — говоря это, Рендидли почувствовал гнилую карму, движущуюся в груди Альты. Старые обиды готовы тяжким бременем лечь на него до конца его дней, если он выберет более легкий путь. Но, как он сказал Кэйлму. за все приходится платить.

В груди Альты старые цветы дернулись. Их лепестки давно опали и скопились у нее в груди. Отвратительный запах гнили витал вокруг ее души, как паршивый пес, выпрашивающий объедки еды. Все в Альте медленно разрушалось изнутри под тяжестью этой кармы, которой позволили умереть.

Мог ли я что-то сказать в тот день, когда показал ей истинную силу пепла? — подумал Рандидли. И он знал, что ответ — да. То, что он мог ей показать, не имело значения. Важно было то, что он взял на себя ответственность за то, что сделал. Он мог бы поговорить с ней. Он должен был показать ей, что пепел — это не все.

Но он этого не сделал. И эта карма теперь обязывает его попросить Альту об одолжении.

За все приходится платить.

— .Я прошу. прощения, — просто сказал Рандидли.

— Пошел. ты. — выплюнула Альта. Затем она умерла, и образ внутри нее погас.

Вздохнув, Рендидли выпрямился. Он повернулся к Рейту, который закончил примиряться с кончиной Тессы. Два мужчины молча смотрели друг на друга несколько секунд.

— У тебя тоже прошу прощения, — сказал Рендидли с коротким поклоном. — Я. совершил слишком много ошибок, чтобы сосчитать. Возможно, не было простого ответа на вопрос, как остановить то, что здесь произошло, но это не значит, что я не несу за это ответственности.

Рейт пожал плечами и подошел к Аллике, помогая ей встать.

— Ба, мы друзья. Нет необходимости просить прощения. Я уверен, что и в будущем могу совершить какие-нибудь мелкие ошибки, которые тоже потребуют прощения. Такова жизнь.

Брови Рендидли дернулись.

— Не думаю, что ты понимаешь. Я — Прародитель. Все это.

— Известно, — мудро кивнул Рейт. — Разве ты не говорил мне об этом много лет назад, в соборе твоего изготовления?

Рендидли открыл рот и замолчал. Ну, он действительно говорил Рейту, что он — Прародитель, в Соборе, когда они там убирались, но Рейт вел себя так, будто Рендидли пошутил. Поэтому Рендидли подумал, что ему не поверили.

— Возможно, это так. Что объясняет, почему некоторые из твоих молитв были такими непочтительными в последние несколько месяцев.

Рейт ухмыльнулся.

— Я не видел, чтобы где-то было написано, что Бог и Земляной Голем не могут быть друзьями. Поэтому я откровенен. Это одно из моих многочисленных достоинств. Как и великодушие. Я прощаю тебя, Рандидли.

Хмыкнув, Рендидли повернулся к Аллике.

Она посмотрела на него скептически.

— Мы считали тебя Принцем Чудовищ. А оказывается, мы целились слишком низко. Ну, должна сказать, ты действительно все облажал.

Рендидли вскинул руки в воздух.

— Это у меня в первый раз. И, чтобы было ясно, я позволил вам облажаться. Я не был причиной этого.

Аллика хмыкнула.

— Я поняла. Блин, даже не верится. Ты — Прародитель? Я раньше слышала истории о тебе. И все это время ты путешествовал из Земли в Землю, выполняя случайные работы. Это действительно странный способ управлять миром. Может быть, и хороший, но я бы подумала, что у тебя есть дела поважнее, чем просто перекладывать камни.

Улыбаясь, Рендидли не стал отвечать. Он просто ждал ее решения.

Лицо Аллики сморщилось, когда она задумалась. Затем она пожала плечами.

— Ну да. Я тоже тебя прощаю. Я тоже не была идеальной. У меня только один вопрос: Император. он был настоящим? Он действительно существовал?

— Да, — коротко ответил Рандидли.

— Черт возьми, — пробормотала Аллика. Затем она подняла палец и многозначительно указала им в грудь Рандидли. — Все это хорошо, но не позволяй моему брату узнать об этом. Он будет попрекать меня этим годами. Этот парень упрям, как мул.

— Ладно, ладно, — сказал Рандидли, чувствуя какое-то странное облегчение. Эти двое, несмотря на то, что они были частью его Душевного Навыка, нравились ему. Такова была цена просьбы о прощении, как предположил Рандидли. Что отныне он всегда будет равен им, а не богом.

Когда Рендидли говорил с Алатом, у него было два варианта. Он выбрал трудный путь. Потому что теперь ему нужно было пойти на некоторые жертвы.

— Что теперь? — спросил Рейт. — О, великий Прародитель, дай нам хотя бы одним глазком взглянуть в твою обширную и неустрашимую психику.

— Фракции Шествия все еще убивают друг друга наверху, — проворчала Аллика. — Несмотря на то, что Шествию пришел конец, они годами учились ненавидеть друг друга. Это будет нелегко разрешить.

— Большинство источников пищи уничтожено, кроме наших, — сказал Рейт, качая головой. — Мы кормили Принца Чудовищ, потому что он был чертовски лучше, чем Металлическая Королева, но это разорило нас. И без того тяжело выживать в этой пещере, не поддерживая раздувшийся труп королевской крови.

— Земли широко разрушены и разграблены, — добавила Аллика.

— Нельзя перемещать население без еды, а еда не может вырастить достаточно еды здесь, — добавил Рейт.

— Я понял. Я знаю. Я справлюсь. Но.

Сверля Рейта взглядом, Рендидли указал на глубокую трещину, которая была проделана в золотых символах на земле последней атакой Рейта.

— Это действительно было необходимо?

Рейт принял задумчивое выражение лица.

— Хм. Интересно, что ты начал спрашивать, необходимо ли что-то. Разве твой мир не собирается рухнуть сам на себя?

Несколько минут назад, когда он держал Альту, Рендидли мог попросить Альту использовать свою силу, чтобы подпитать новый мир, который он хотел создать для людей Душевного Навыка. Это был бы менее антиклиматический финал, для начала. И она бы отказала ему так же, как отказала в прощении, но Рендидли почувствовал, что она создала бы огромное количество энергии в своей ярости.

Эта энергия была бы испорчена, но Рендидли мог бы использовать ее, чтобы помочь сформировать новый мир. Энергия, которую он украл у Врайтов, была бы другой половиной. Вместе было бы трудно предсказать последствия для его Душевного Навыка.

Последствия определенно были бы.

Но Рендидли устал откладывать платежи, которые ему нужно было внести за свой Душевный Навык, на потом. Пришло время заплатить их полностью.

— Ну, я найду вас позже. Мне нужно поработать, — объявил Рандидли.

Оба кивнули, и Рендидли исчез. Он взлетел к своему настоящему телу и связался с Ио и Йонной, а также с другими лидерами тех, кто принял его образ в Теллусе.

Очень быстро он получил их согласие, и они переместились в формацию вокруг него, которую указал Рандидли. Затем, с долгим вздохом, он углубился во множество рун, которые составляли то, кем он был. Там было все: Навыки, Характеристики, Душевный Навык, образы. все они сосуществовали, смешиваясь и переплетаясь.

За ними находился Перекресток Эфира, продолжающий наводнять его Эфиром. Он охотно подчинялся его командам, желая построить для него мир. Но Рендидли хотел не создать другой мир как таковой; он хотел принести другой мир сюда, в свое Душевное Пространство.

Он не собирался разрушать свой Душевный Навык и переделывать его. Он хотел помочь ему превратиться во что-то более полное и здоровое. И для этого необходимо было нечто большее, чем просто бросать в него энергию. Ему нужен был образ. Ему нужен был фокус, где мир родится внутри него, и идея для его формы.

Но помимо ментальной стороны вопроса, Рендидли нужны были три элемента, чтобы создать мир.

Первым было огромное море внешней энергии с физической стороны, чтобы его тело могло быть терраформировано во что-то, способное поддерживать мир. Просто мысль о деталях вызывала у Рендидли косоглазие, но он чувствовал, что это сработает с энергией, которую он разграбил у Врайтов.

Вторая вещь была самой простой: ему нужно было что-то, что стало бы физическим ядром его нового мира. Семя, рожденное из его пепельного образа, прекрасно подойдет. К тому же, оно медленно перекусывало другими образами, которые текли в него с его Перекрестком Эфира. Из всех образов, к которым у него был доступ, он был самым полным и сбалансированным.

Последнее, что нужно было Рандидли, — это еще одно огромное количество энергии со стороны Душевного Навыка, чтобы перевести жителей в физический мир.

Его потребность в энергии была настолько велика, что он не осмелился просто черпать ее из Перекрестка Эфира; была не только опасность потерять себя в энергии, но и потребовалось бы слишком много времени, чтобы ее собрать. Его Душевный Навык гнил изнутри. Все было потрачено на то, чтобы довести население его Душевного Навыка до этой точки. Им больше нечего было отдать.

Причина, по которой он выбрал этот путь, заключалась в том, чтобы спасти жизни тех, кто остался. Если бы ему пришлось ждать. ну.

Ему нужна была энергия внутри себя прямо сейчас. Но, технически, она не обязательно должна была исходить от людей его Душевного Навыка.

Покачав головой, сознание Рендидли поплыло внутрь себя и почувствовало руны, которые создавали его Класс. Затем он медленно нашел свои различные Характеристики и Атрибуты. Взгляд Рендидли остановился на одном в частности.

Влияние Прародителя. От него нити связи распространялись наружу к нескольким различным Путям и Навыкам. Он даже вел к его текущему Пути.

Рендидли уже сделал этот выбор. Он отказался от своей роли божка, чтобы его Душевный Навык воспринимал как человека. Подобно Императору, он отказывался от влияния, которое он оказывал на свой Душевный Навык.

А взамен обретал силу.

— Разбейся для меня, — прошептал Рандидли.

Глава 813

— Сэр, Оракул движется. Направляется к берегу. К нам.

Платтон резко посмотрел на своего заместителя.

— Ты уверен?

— Абсолютно точно, — ответил тот. Он словно замялся, а потом произнес: — Вокруг больше ничего нет. В окрестностях только мы. Мы отправили разведчиков настолько далеко, насколько они могли добраться за восемь часов, но нашли только мертвых Врайтов и пустые пещеры.

Платтон все еще пытался понять, что именно происходит. Неужели странное построение, которое создал Рандидли, действительно уничтожило Врайтов? Это ужасно. И несколько унизительно, что многолетняя война могла быть решена за один день.

Но не оставалось ничего другого, кроме как поверить, ведь он сам был свидетелем этого.

Вздохнув, Платтон махнул рукой в воздухе.

— А войска под командованием сэра Гончей ?

— По большей части все еще небоеспособны. Ио прислал гонца, сообщившего, что они справляются с последствиями чего-то. С тех пор они все сбились в кучу. Насколько мы видим, около половины без сознания. Остальные выглядят так, будто совершили двойной марш-бросок без сна. Но они просто стоят там.

Платтон хмыкнул. Типично. Рендидли заперся в себе, а кто-то, с кем Платтон не в силах справиться, спешит к их местоположению.

И все же, несмотря на то, что Платтон знал, что должен чувствовать, уголки его рта поползли вверх. Они победили. Несмотря на то, что может означать внезапное приближение Оракула, они победили. Врайты повержены. Возможно, лишь на короткий срок, пока они не оправились от этого удара. И, возможно, лишь на небольшой территории; кто знает, какой в итоге оказалась область действия странного ритуала. Рендидли был очень расплывчат в деталях.

Но они победили.

— Да пошло оно все к черту, — тихо пробормотал Платтон.

Его заместитель, уже собиравшийся покинуть комнату, остановился.

— Вы что-то сказали, сэр?

Платтон покраснел.

— У нас есть работа. Давайте приступим к ней; начните подготовку к приему Оракула.

Аллика смотрела на спину Рейта после ухода Рандидли. Они оба медленно начали обрабатывать свои раны.

— Ты все это время знала, что он Прародитель?

Рейт улыбнулся и продолжил перевязывать плечо.

— Конечно, нет. Но нашему богу не полезно знать все наши секреты. Так он не будет нас недооценивать в будущем.

Поджав губы, Аллика сказала:

— ты хочешь сказать, что так у него не будет твердой хватки реальности.

— Ах, превратности божественности, — заметил Рейт с искренней нежностью. Затем он покачал головой. — Но Рендидли должен научиться одеваться соответственно. Сейчас же он всегда босиком. Неужели быть богом так сложно, что он не может найти времени, чтобы посетить сапожника?

Аллика открыла рот, чтобы ответить, но ее остановил приглушенный грохот, прокатившийся по пещерной системе вокруг них. После этого наступила секунда тишины, когда Аллика и Рейт с тревогой посмотрели друг на друга. Если бои наверху достигли такой степени, что это вредит структуре пещер

При всей их силе тонна камней, упавшая на них, была бы слишком, чтобы похоронить их заживо.

Но затем Рендидли возник рядом с ними.

— Быстро, идите сюда. Пора двигаться дальше. Это место ну, оно используется для подпитки перехода.

Прежде чем кто-либо из них успел осознать это заявление, вокруг Аллики и Рейта появился странный пузырь. Он был в основном полупрозрачным, но по краям, казалось, имел синий оттенок, который окрашивал воздух вокруг них.

Рендидли стоял в центре пузыря с Рейтом и Алликой, его глаза светились изумрудом, когда пузырь взмыл вверх прямо в толстые стены пещеры. Вместо того, чтобы пробиться силой, казалось, что пузырь уничтожает стены напрямую; они даже не оставили следа пепла, когда они взмыли к поверхности.

Когда они вышли на уровень земли самой нижней Земли, небо было покрыто густыми тучами, которые зловеще грохотали, а садящееся солнце окрашивало их в оранжевый цвет. Холодный ветер дул по бесплодным землям, унося перекати-поле и многие палатки, используемые в качестве домов теми, кто не входит в высший эшелон Процессии.

Рендидли хмыкнул.

— Теперь начинается чертовски трудная часть. Господи, переезды — отстой.

Он закрыл глаза, даже когда пузырь, в котором они плыли, замедлился до ползания под грохочущими облаками. Аллика открыла рот, чтобы задать вопрос, но передумала. Казалось, Рендидли был чем-то занят. Поэтому она повернулась к Рейту и увидела, что он тычет в пузырь копьем.

— Прекрати это, — прошипела Аллика. — А что, если он лопнет?

— Хм, ты думаешь, я бы стал тыкать второй раз, не проверив сначала? Невозможно, — ответил Рейт с печальным покачиванием головы. Словно для демонстрации своей точки зрения, он прижал копье к пузырю и заставил пузырь растянуться с поразительной эластичностью, чтобы покрыть лезвие копья, высунутого сквозь него. За исключением затронутой области, он оставался совершенно прочным.

Аллика снова закрыла рот. На этот раз с такой силой, что ее зубы щелкнули друг о друга. При всей своей способности Рейт иногда был на удивление беспечен.

Затем взгляд Аллики зацепился за что-то, приближающееся к их позиции: еще больше пузырей.

Тысячи пузырей.

Десятки тысяч. Вся Процессия, поднятая группами от двух до десяти человек, быстро поднималась к их позиции.

— Что происходит? — прошептала Аллика.

— Мы натворили дел в этом мире. Но многому научились, и это определит то, кем мы будем в будущем, — объявил Рандидли. Он снова открыл глаза, и яркость его радужек была такова, что ей пришлось отвести взгляд от его прямого взгляда, быстро моргая. — Поистине, я многому научился на этих семи Землях. Но я не могу поддерживать это. Не так.

— Ты покидаешь этот мир? — Рейт нахмурил брови. — Ты не можешь его исправить?

Аллика наблюдала за людьми в пузырях. Несмотря на их относительную безопасность, каждый человек, которого она видела, казался раненым и изможденным. Они обхватывали себя руками и испуганно озирались на пузыри, которые уносили их прочь. Это были люди, которые многое выстрадали; теперь все они задавались вопросом, какую новую трагедию предвещают эти пузыри.

— Я мог бы, — признал Рандидли. Свет в его глазах потускнел. Он моргнул и вздохнул, и вдруг стал очень похож на молодого человека, который медленно проигрывал гонку с усталостью. — Но если бы я это сделал, мы бы снова и снова сталкивались с одними и теми же проблемами. Я не могу управлять миром; я не готов быть богом. У меня есть свои битвы.

— Против кого? — спросил Рейт. Но Рендидли не ответил.

Вместо этого взгляд Рендидли устремился вверх, и пузыри потекли, как река, в облака. Они врезались в задымленные оранжевые облака, как карета, проносящаяся сквозь толпу голубей; волна облачного вещества выплеснулась наружу и потекла волной перед ними. Внутри преломленный свет от заходящего солнца был еще более интенсивным. Огненно-красные и горчично-желтые цвета образовывали странный контраст с синей молнией, которая змеилась туда-сюда.

Молнии были прерывистыми, но они становились все чаще. Пока Рейт продолжал требовать ответов от молчаливого Рандидли, Аллика просто наблюдала за пузырями, которые текли позади них, следуя по пути их пузыря. С какой-то странной грацией, которую она не понимала, они медленно приближались друг к другу и собирались в длинный поезд.

Они извивались в небе, как змея, плывя сквозь странно окрашенные облака. Теперь, когда она смотрела более прямо и активировала свои навыки, она даже нашла некоторых беженцев из Картака. Аллика выпустила дыхание, которое, как она не осознавала, задерживала. Было приятно видеть, что они не разделяют ту же безучастную панику, которую, казалось, проявляли большинство других людей. Аллика также видела места, где пузыри захватили ящики и припасы. Это заставило ее задуматься, куда они направляются.

И насколько навсегда.

Бдыщ!

Гром прокатился наружу, когда кобальтовый разряд молнии обвился вокруг пузыря-змеи. Рендидли даже не вздрогнул, хотя, казалось, все остальные подпрыгнули от неожиданности из-за такой близости. Обжигающая вспышка света оставила слепое пятно в глазах любого, кому не посчастливилось смотреть на место, где это произошло. Но затем Аллика увидела нечто странное. Облака, рассеченные надвое синим разрядом, начали меняться. Из оранжевых и горчичных появились клочья облаков цвета морской пены, как теплая морская вода.

Отдельные частицы поплыли наружу, и когда пузырь-змея поплыла вверх, эти клочья потянулись за ней и прилипли к краям змеи.

Разряды обрушились слева от правой стороны змеи, когда она продолжала подниматься. На этот раз вырвались клубы тумана изумрудного, лазурного и золотого цветов, медленно распространяясь и впитываясь в змею.

К моменту последнего сильного удара грома даже самые пугливые из тех, кто находился в пузырях, утратили свой страх. Вместо этого они просто широко раскрытыми глазами смотрели вверх, как они плывут вверх. Лазурное электричество вспыхивало и перескакивало туда-сюда, освещая темные облака вокруг них. Столько разрядов обрушилось, что образовалось целое море тумана цвета морской пены, в которое вползла пузырь-змея.

Всегда стремясь выше, всегда поднимаясь.

— Куда мы направляемся? — спросила Аллика, завороженная. Ни Рандидли, ни Рейт не ответили; первый — потому что сидел с закрытыми глазами, а второй — потому что пристально смотрел на собирающиеся цвета.

Они поднимались сквозь радужную страну чудес. Горчичные и оранжевые облака становились розовыми и винно-красными, когда они поднимались выше. Кобальтовые разряды молнии сменились на королевский пурпурный. Внезапно в облаках вокруг них стали парить светящиеся точки света, которые горели белым огнем.

Некоторое время Аллика изучала эти огни. Они сверкали `.

словно звезды, и мерцали, словно свечи, а пузырьковый змей проплывал сквозь них так, будто это было самым естественным в мире. Казалось, каждый раз, пронзая красочный слой облаков, они попадали во все более просторное открытое место, наполненное все большим количеством огней.

По мере того, как змей плыл вверх, эти огни медленно тянулись за ним, образуя светящийся хвост, который, казалось, простирался за ними навечно.

Тысячи огоньков поднимались вверх, чтобы присоединиться к змею, ползущему к небу. Или к тому, что Аллика считала небом. Они плыли сквозь цветные облака уже несколько минут. С той скоростью, с которой они двигались, разве они не должны были уже вырваться из местной климатической системы? И все это время они входили во все более и более просторные пространства между цветными облаками, чтобы захватить светящиеся огоньки, так что их, казалось, были миллионы, и все они устремлялись вверх, чтобы присоединиться к змею.

И вдруг Аллика ахнула, потому что поняла, что это за огни. Это могло быть только одно, в таком количестве, с такой очевидной слабой энергией. Слезы текли по ее лицу, когда она смотрела, как души умерших цепляются за живых, чтобы те могли спастись из этого рушащегося мира.

Но хотя ей казалось, что вес этих жизней затвердел в свинцовое ядро в груди Аллики, все, о чем она могла думать, было Прелестно. Они такие прелестные .

Рендидли кивнул. Королевская фиолетовая молния ударила семь раз подряд, вызвав извержение фиолетового, лавандового, розового и лилового цветов, которые закружились вокруг пузырькового змея. Огни и туман продолжали нестись мимо, образуя большее и более длинное тело. И они именно то, что нам нужно. Держись, сейчас начнется часть, которая может быть немного рискованной .

Затем, предупредив ее только словами, пузырьки вздрогнули, когда змей ускорился дальше вверх, к толстому слою черных облаков, которые быстро приближались.

Глава 814

Они погрузились в чернильно-черные облака, словно свеча в детский кошмар. Вся недолгая храбрость сменилась шипящей тишиной.

Аллика ахнула, когда температура упала до такой степени, что ее дыхание стало видным впереди. Или, по крайней мере, ей так показалось. В этих облаках стало намного хуже видно. Она повернулась и посмотрела на Рандидли. Гром вокруг них все еще был слышен, но он был таким же черным, как и облака. Только когда она посмотрела назад и увидела все собравшееся сияние их каравана, Аллика почувствовала, как отступает часть холода.

— Итак, — наконец сказала Аллика. — Почему? Почему мир должен закончиться?

— Три причины, — наконец объявил Рандидли. Потряся головой, словно прогоняя головокружение, Рендидли выпрямился.

Рейт нахмурился.

— Ты отвечаешь ей? Это фаворитизм. Не подобает богу твоего статуса.

Рендидли проигнорировал его и продолжил:

— Первая возможно, сентиментальна, но также и кармична. Я не могу делать вид, будто Альты не было. И ее эмоции были оправданны, несмотря на то, насколько экстремальными были ее методы. И по этой причине мы должны достойно ее проводить. Погребальный костер. Способ пожинать судьбу, которая была между нами посеяна.

Змей повернул налево, даже когда гром гремел снова и снова вокруг них. После двух колебаний в новом направлении тепло вернулось к разумному уровню. Еще два колебания, и Аллика уже вспотела. И все же они продолжали двигаться вперед, и тепло продолжало расти. Настолько, что Аллика слегка задыхалась; если бы она дышала слишком глубоко, ее легкие были бы обожжены перегретым воздухом.

С покрасневшими глазами она протянула руку и схватила Рейта за плечо. Если ей было тяжело, то некоторым раненым в змее, находившимся дальше позади

Затем они вырвались из черных облаков, скользя по воздуху наружу. Мгновенно температура упала до приемлемого уровня. Аллика обернулась и облегченно вздохнула; хотя она никогда раньше не видела этого вида, змей летел над Морем Уничтожения. И

Аллика застыла.

Позади них горело Мировое Древо. Те черные облака, сквозь которые они поднялись, были густым дымом и пеплом, которые выпускали жадные огни.

— Ты сжигаешь все это, — тихо сказал Рейт. — Наши дома. Все, что мы знали.

— Каждый образ, который я тебе дал, — ответил Рендидли таким же тихим голосом. — Каждую надежду и мечту, которую я вложил в это место. Каждый образ связанного со мной, который служил семенем. Мне нужно сжечь все это; все это не останется невредимым. Я пытался вытащить все, что мог, но некоторые корни слишком глубоки, даже для меня, чтобы их сдвинуть. Но если я действительно собираюсь это сделать, другого выхода не было. Мне нужна была сила, которую мог дать этот огонь.

С тяжелой медлительностью змей развернулся в ленивом кругу. Благодаря этому у всех в змее было достаточно времени, чтобы увидеть Мировое Древо.

Вблизи оно выглядело коричневым, но с этого расстояния можно было увидеть волны рубиновых и оливковых цветов, которые бежали вверх и вниз по коре волнами. Аллика узнала в них носителей разных времен года. Каждая земля резко выделялась на фоне Моря Уничтожения, каждая удерживалась узловатой ветвью, которая очень походила на руку, узловатые пальцы которой были сомкнуты вокруг основания.

Можно было даже различить каждую землю по ее климату, по растительности, которой она обладала. Мгновенно взгляд Аллики упал на песчаную Землю Големов. Даже отсюда были отчетливо видны кружащиеся ветры. Казалось, что сейчас сезон песчаных бурь. Она мгновенно почувствовала приступ тоски по дому. Сейчас все Земляные Големы зарылись бы в свои норы, попивая домашний ликер, сваренный в тучные месяцы. Этот образ напомнил Аллике о ее детстве.

Или, по крайней мере, если Аллика прищурится, она сможет смутно увидеть эти отдельные детали.

Большинство различий было стерто волнами тепла, поднимающимися от густого малинового пламени, которое пожирало ствол Мирового Древа, превращая его в обугленные головешки. Кора трескалась и раскалывалась. К своему ужасу, Аллика увидела, как ветви, удерживающие земли наверху, начали провисать.

Поскольку они продолжали кружить поблизости, все больше и больше пузырей всплывало вверх, чтобы присоединиться к змею. Некоторые из них удерживали большие группы людей, вероятно, тех, кто не присоединился к Процессии, но другие приносили растения и животных в огромных количествах. Даже Бездушные были включены в некоторые пузыри, хотя в основном это были особи меньшего размера.

— Вторая причина? — подтолкнул Рейт, пристально глядя вперед.

Аллика последовала за его взглядом. С прибытием новых пузырей змей стал еще больше, чем был раньше. Он значительно удлинился. И по мере того, как он продолжал кружить, голова медленно догоняла хвост. Они почти касались самых медленных из пузырей.

Не дальше чем в тридцати метрах Аллика увидела рыдающую женщину, стоящую на коленях рядом с мужчиной, у которого была глубокая рана в груди. Его руки дрожали, а затем упали вдоль тела. Когда женщина погрузилась в слезы и уткнулась головой в его грудь, маленький огонек света оторвался от его тела. Он присоединился к змею, но медленно отстал. Таких огоньков были тысячи, и, собравшись вместе, они перестали быть отдельными огоньками; вскоре они стали просто сиянием.

Не замедляясь, голова змея вонзилась прямо в это сияние.

Задыхаясь, Аллика почувствовала ледяные покалывания по всему телу

она срывала одуванчик, и воздух пах летней травой отражение звезд на стеклянной поверхности было слишком идеальным. Она ударила по пруду ее отец умер, и Аллике нужно было решить, кому унаследовать его доспехи

Вся в поту, Аллика моргнула, и ее зрение прояснилось.

— Прости, я даже не подумал, как это на вас повлияет. Я сейчас изолировал нас. В эти дни меня наводняют так много маленьких образов, что я даже не замечаю, — вздохнул Рандидли. Змей продолжал вращаться, образуя огромное сверкающее, разноцветное кольцо, паря над гигантским горящим деревом.

— Что происходит с этими образами? — прошептала Аллика. Она все еще чувствовала деревянный стул, на котором сидела во время того образа, когда тот незнакомец услышал, что ее отец умер. — Мы просто исчезаем, когда умираем? Наш мир

Аллика даже не смогла закончить, она просто посмотрела покрасневшими глазами вниз на проседающую Землю Големов. Очень постепенно она начала наклоняться.

К ее удивлению, ответил Рейт.

— Смотри. Следуй за сиянием. Оно не потеряно. Ну, не все. Но оно медленно усваивается всеми, кто следует за ним. Оно становится частью нас.

— Вторая причина, по которой я сжигаю этот мир чтобы сделать вас всех реальными. Чтобы придать вам вес. Система поступает жестоко. Она позволяет нам создавать ну, эти миры не бессмысленны. Но они — сны. До этого момента вы были сном. Рождены из моего подсознания и Навыков, но без какого-либо метода роста за пределами меня. О, конечно, вы могли влиять на меня, но это было ограничено. Вы всегда были бы от меня, а я никогда не был бы вашим творением.

— Разве так не работает божественность? — в замешательстве спросил Рейт.

Улыбка Рендидли была усталой.

— Я выхожу из бизнеса быть богом. В некотором смысле это благословение но, конечно, оно имеет свою цену. Теперь я рискую гораздо больше, вовлекаясь в вас. Вы сможете формировать меня гораздо более непосредственно. Мы будем одним целым.

— Охренеть, какое странное время для философии, — пробормотала Аллика, наблюдая, как самая низкая Земля содрогается и рушится в Море Уничтожения, поскольку огонь пожирает силу Мирового Древа. Она знала, что ее Земля не за горами.

Ухмыляясь, Рендидли усмехнулся.

— Я на самом деле имею это в буквальном смысле. Ваш мир будет частью моего тела. Вы будете частью меня. Не совсем физически, а скорее как две стороны монеты. Вы больше не будете просто сном. И именно поэтому для этого требуется так много энергии.

— Это слияние оно из-за моей хорошей внешности? — пошутил Рейт. Но даже его ухмылка исчезла, когда все больше и больше земель рушились и падали в черные воды моря. Со сжатой челюстью Аллика не издала ни звука, когда Земля Големов была поглощена ожидающим морем. Пламя на стволе Мирового Древа начало угасать, поскольку больше нечего было сжигать. Маленькие золотые и серебряные точки продолжали всплывать вверх к их светящемуся кольцу, но в основном люди, висящие в пузырях, просто наблюдали, как рушится их мир.