Легенда о Рендидли Гостхаунде

— Думайте об этом как о метке, которую вы оставили себе. О метке, которую вы можете использовать, чтобы подняться на большую высоту, если продолжите тренироваться и оттачивать свои навыки. Знать, как далеко ты способен зайти — это чистая сила. Сила и смертельная уверенность, которых не будет у других. Это, безусловно, даст вам преимущество во всех аспектах вашей жизни, если вы не собьётесь с пути. Не стоит недооценивать силу того, что вы пережили.

— Второе, на что я хотел бы обратить ваше внимание, хотя вы ещё не осознаёте этого, это то, что ваши стандарты сильно изменились. Вы можете снова сказать, что прошёл всего месяц. Тогда я спрошу вас: кто из вас сейчас боится засады от Рейдового Босса? Третьего ранга, с временем для призыва лейтенантов? Кто верит, что мы не сможем смести его, как ветер сухие листья?

Никто ничего не сказал, все просто стояли и смотрели на Пса-призрака. На лицах некоторых, особенно Аланы и Роуз, читалось замешательство, они, возможно, задавались вопросом, к чему Пёс-призрак клонит своим внезапным монологом.

Пёс-призрак продолжил:

— И даже если бы вы были одни, кто верит, что не смог бы сбежать? Кто здесь растерялся бы от внезапных атак или численного превосходства противника и упустил бы из виду общую картину? Кто сомневается хоть на секунду, что в равных условиях одержал бы победу над этими обычными врагами?

Никто ничего не сказал, но Роуз подняла руку, уголок её рта при этом скривился в ухмылке. Пёс-призрак усмехнулся и продолжил.

— Вы поймёте, что я имею в виду, когда вернётесь. Когда все будут говорить о тренировках, о мелких обидах друг на друга и о мелочности жизни в тесном контакте с другими людьми. Что подводит меня к моему третьему и последнему пункту без сомнения, мы здесь — группа самых сильных людей в нашей Зоне, вероятно, на Земле.

Саймон вздрогнул, почувствовав себя совершенно не в своей тарелке среди этой компании. Пёс-призрак был прав. Хотя Саймон не был уверен, через что прошли эти люди, вся их броня была в шрамах, но их лица были ровными и прямыми. Их взгляды были ясными и решительными. Теперь, когда на это указали, он мог почувствовать от них всех прекрасное чувство уверенности. Для кого-то вроде Саймона, который всегда сомневался в себе

Это было похоже на то, как ночью протыкают миллион крошечных дырочек в воздушном шаре, и он молча сжимается.

— Позвольте мне сказать вам это не то, чего вы ожидаете. Одиноко на вершине — это правда во многих отношениях. — Пёс-призрак посмотрел на свою руку, задумчиво, а затем сжал её в кулак. — Вероятно, сейчас это звучит банально, но когда люди смотрят на вас, они больше не видят вас. Они больше не видят ваших имён или личность. Нет, больше всего на свете в сознании людей будут ваши поступки, и на основе этих впечатляющих деяний они составят о вас своё мнение.

— Быть навечно определённым своей славой, а не самим собой, означает осознать, что для всех остальных ты застыл во времени, — тихо сказал Пёс-призрак, глядя теперь на землю. — И что, если твоя слава не возросла ещё выше ты не можешь двигаться вперёд. Ты потеряешь себя в своём прошлом и увидишь, как твоё чувство собственного достоинства рассеивается, как мираж в пустыне.

Внезапно Пёс-призрак поднял голову и ухмыльнулся им.

— Конечно, вы также самые сильные люди на данный момент, так что есть и преимущества. Но не позволяйте своей силе ослепить вас перед опасностями, которые она таит.

— Ты — начала Роуз. Затем она рассмеялась, покачав головой. — Это была страстная речь. Я, честно говоря, удивлён тобой, Рэндидли. Я не знал, что ты сентиментальный тип.

Из всех возможных реакций Пёс-призрак покраснел. Остальные члены группы немного посмеялись, хотя это была приглушённая реакция, поскольку, похоже, некоторые из них не забыли о продолжающейся боли Теи.

Саймон не мог плакать в своей астральной форме, но если бы мог, реки проложили бы широкие борозды на его щеках. Его астральная форма поддерживала остроту его чувств, поэтому даже с такого расстояния рыдания Теи были едва слышны, глубокие звуки, полные муки. Даже слыша их, Саймон чувствовал, как края его самого слегка стираются, и та рука, что сжимала его сердце, сжимала так сильно, что в груди не было ничего, кроме стука и давления.

Ты ты такой Саймон хотел что-то сказать, бросить оскорбление Псу-призраку в этой незаметной астральной форме, но он не мог заставить себя сделать это.

Привилегированный, вот слово, закончил он невнятно, выискивая что-то более удовлетворительное, но чем больше он об этом думал, тем злее становился Саймон. Потому что Пёс-призрак не начал с этого, он работал над этим. Он менял себя снова и снова, пока не стал неузнаваем для тех, кто знал его раньше.

Человек, нет, сила природы, на которую сейчас смотрел Саймон, свежий после победы в Рейдовом Подземелье, был далёк от раненого человека, которого Саймон выхаживал. И это даже доказывало правоту Пса-призрака, не так ли? Что эти могущественные личности настолько изменились, что их взгляды сильно искажены по сравнению с взглядами обычных людей.

Их больше не беспокоят дрязги тех, у кого нет власти. Они не потрудились остаться с Теей и оплакивать её вместе с ней, разделяя её боль, хотя было очевидно, что Хризантема была частью их команды. Они не могли

Саймон слишком задохнулся, чтобы продолжать эту мысль, и просто сжал своё астральное тело так сильно, как только мог, причиняя себе сильную душевную боль, но чувствуя при этом странное воодушевление.

Если бы я Если бы я мог быть таким, как ты, — прошептал Саймон. — Если бы я мог заставить себя так сильно, ещё немного и схватить власть в свои руки, я

Саймон замолчал. Потому что внезапно его осенила мысль. Метод получения силы, о котором говорили другие, пока он следил за ними в своей астральной форме.

Он тут же оттолкнул эту мысль, или попытался. Но та часть Саймона, которая упивалась болью, просто хихикнула и потянулась к этой мысли, ухватившись за неё. Частью пути к власти была готовность её схватить.

Пёс-призрак научил его этому.

Поэтому, не задумываясь о последствиях, Саймон создал астральную проекцию рядом с Теей. Она даже не подняла головы, так что у него было время поработать, вылепливая своё тело с особой тщательностью. Этот новый, необработанный Саймон получил болезненное удовольствие, убедившись, что каждый из его недостатков выставлен напоказ. Его худые руки, его пухлый живот, его кривой нос и его сальные волосы.

И когда он закончил, он подошёл и похлопал Тею по спине.

— Мне очень жаль о твоей потере. Мне очень жаль о многом. Но я должен это сделать, не так ли? Чтобы я не чтобы мы не

Она даже не ответила, она просто продолжала плакать.

Несколько ожидая такой реакции, Саймон не стал эмоциональным. Нечто большее, чем эмоции, овладело им. Поэтому он просто вздохнул и сказал:

— Я обещаю, я буду защищать тебя, Тея.

А затем Саймон потянулся вниз и схватил выброшенные Регалии.

Глава 469

Рендидли резко обернулся, собираясь подколоть Роуз, как единственную здесь, от которой в бою не было никакого толку. Но не успел он закончить, как вспышка силы привлекла его внимание обратно к Подземелью.

Вспышка и вихрь Эфира заставили его глаза расшириться. Неужели Существо?

— Определенно нет, судя по воспоминаниям, которые мы восстановили, — вмешалась Лукреция, — но это не значит, что это не предвещает беды.

Воспоминания!. Рендидли несколько раз моргнул. Затем он сделал все возможное, чтобы выбросить это из головы, и направился обратно к входу в Подземелье, где все еще сидела Тея и плакала

Туда, где он оставил две Регалии, чувствуя себя неловко из-за того, что придется подойти к Тее и забрать их, пока она так убита горем. В душе Рендидли проклинал себя за то, что не положил их в свое пространственное кольцо, но он чувствовал

Все произошло так быстро: конец битвы, Хризантема, закрывающая его своим телом, возвращение в мир. Рендидли был поглощен своим личным горем и немного упустил ситуацию из виду. Он даже забыл запереть Регалии и вместо этого ушел с остальной группой, пытаясь подготовить их к эмоциональным последствиям, которые сила окажет на них.

Что это, черт возьми, за фигня? Рендидли резко остановился, несколько ошеломленный, когда вернулся к месту, где была Тея. Казалось, она все еще сидела на земле, рыдая и не обращая ни малейшего внимания на бушующий рядом с ней торнадо Эфира. Меч и шлем исчезли, кружась, пока не превратились просто в два пятнышка света, быстро вращающихся по кругу. В центре этой энергии было что-то, но он не мог этого обнаружить.

Даже его (Обнаружение Эфира) смогло лишь уловить намек на это. Что это было ?!

Затем Рендидли понял, что происходит, и его плечи поникли. Пятнышки света вращались, пока не достигли скорости, при которой превратились в полосы света, которые затем погрузились в существо, находящееся в центре торнадо. Появилось уведомление, подтверждающее худшие опасения Рандидли.

(После испытаний и невзгод в вашей Зоне появился Чемпион: Вечный Мечтатель. Вы можете присягнуть Вечному Мечтателю, чтобы получить Навык (Малая Иллюзия). Навыки, полученные от предыдущих Чемпионов, могут быть переучены, но будут потеряны при присяге нынешнему Чемпиону. Способности, связанные с Ясновидением, Гаданием и Иллюзиями, будет легче изучать тем, кто родом из Зоны 32. Находясь в Зоне 32, Навыки, связанные с Ясновидением, Гаданием и Иллюзиями, будут повышаться быстрее. Теперь, когда Чемпион выбран, следите за специальными связанными с ним квестами.)

Эфир успокоился, явив маленькую птичку, парящую в воздухе. По сравнению с предыдущими итерациями, эта птица, казалось, пульсировала силой, ее тело обладало уровнем детализации, который был несопоставим с тем, каким он был раньше. Она захлопала крыльями и подпрыгнула, двигаясь естественно, и Рендидли не мог сказать, что это подделка, если не считать ее внезапного появления.

Тем не менее, Рендидли выругался вслух. Из всех вещей, Чемпион, связанный с иллюзиями и ясновидением?

— Ты избалованный сопляк. Это было не тебе решать.

Птица не ответила, но очень быстро подпрыгнула к Тее и села ей на плечо. Она подняла голову и запела, и мгновенно небо потемнело. С неба посыпались белые лепестки, словно снежная буря. Не обращая внимания, Тея продолжала рыдать, крепко сжимая пальцы в шерсти Хризантемы.

Только сейчас Рендидли пришло в голову, что если бы он сделал Птолемея Чемпионом или даже Регину Нортвинд, еще в Доннитоне, возможно

Но нет, Хризантема приближалась к концу своей жизни. Лечение лечение могло сделать лишь немного.

Это было красиво, это зрелище, но это было все. Рендидли горячо надеялся, что этот придурок научится использовать (Навык), который он узурпировал, гораздо эффективнее. Не говоря ни слова, Рендидли повернулся и ушел, в то время как грудь Хризантемы в последний раз трепетала, а затем замерла, в то время как лепестки продолжали падать вокруг них.

Очень быстро группа вернулась в Стар Кроссинг. Некоторые из них бросали на Рендидли взгляды, вероятно, в ответ на то, что Саймон был назван Чемпионом, но его вид, по-видимому, достаточно хорошо передавал его мнение по этому поводу, так что никто, даже Эйс, не спрашивал. Там группа рассталась: Эйс и Роуз вернулись в Убежище, Дрейк — в Ист-Энд, а Люцифер пошел с ними, чтобы телепортироваться обратно в Доннитон.

Перед уходом Рендидли долго смотрел на источник пульсирующей сферы Эфира на близлежащем холме. Вероятно, Саймон был там, даже сейчас, экспериментируя со своей новой силой или выполняя небольшие салонные фокусы для Теи, чтобы подбодрить ее.

Руки Рендидли сжались в кулаки. Неужели неужели это действительно то, за что они боролись в Подземелье?

Рациональная часть Рендидли могла понять, насколько полезными могут быть эти способности, но эта часть была просто сметена мстительной яростью. Отчасти причина, по которой он так быстро ушел, даже когда Тея осталась, заключалась в том, что он не мог доверять себе, что не набросится на Саймона, если бы остался. Рендидли не был уверен, насколько сильным стал Саймон после трансформации, но он, вероятно, был на уровне, аналогичном уровню предыдущих Чемпионов.

Которые были немного слабее Рендидли до его входа в Рейдовое Подземелье. А Саймон был в основном сосредоточен на Иллюзиях.

Рендидли не сомневался, что сможет выследить его и перерезать горло этому глупому ребенку, но он не был уверен, что сможет назначить статус Чемпиона кому-то другому. Что, если его поступок навсегда убьет позицию Чемпиона?

Был также тот факт, что он планировал убить ребенка, который был всего лишь подростком, что делало Рендидли угрюмым и озлобленным, больше, чем что-либо другое. Нет, сейчас не время принимать какие-либо решения. Лучше как можно быстрее вернуться в Доннитон, проведать Невею, сообщить миссис Гамильтон и Ко. о том, что он узнал в Рейдовом Подземелье.

Кроме того

Воспоминания.

Казалось, в Стар Кроссинге устраивали праздник, но Рендидли прошел мимо их совета, отделавшись лишь самыми скупыми извинениями. Он был не в настроении.

Когда они вернулись в Доннитон, он немедленно с полной скоростью взмыл в воздух, вылетев из зоны телепортации в лесополосу. Мгновенно он ускорился так быстро, как только мог, не заботясь о том, как он физически прорывается сквозь местность с силой своего прохода. Вместо этого он просто направился прямо на север и восток, стремясь к Невее.

Как только он вернулся на Землю, он почувствовал, как энергия, которую он получил от повышения Уровней, свернулась и росла, а затем обрушилась на странную подвешенную форму души Невеи. Даже сейчас Эфир вливался в нее, оживляя ее необходимым образом. Какие бы изменения Рендидли ни вызвал в Невее, получив Класс, этот всплеск энергии катализировал их, и они продолжились на гиперскорости.

Подпитываемый потоком энергии, он чувствовал, как ее тело перестраивается, теперь уже насильственно, а не постепенно, как это было раньше.

Так много всего изменилось в Рейдовом Подземелье, и Рендидли даже не прикоснулся к пониманию всего, что он теперь знал. Эти воспоминания должны будут подождать, каким бы любопытным он ни был. Без Невеи Рейдовое Подземелье было постоянной борьбой. Ее присутствие рядом с ним заставило бы подобные испытания казаться детской забавой.

Он прибыл к расщелине, в которую она упала, и с удивлением обнаружил там кого-то еще, готовящего рыбу на небольшом костре. Увидев Рандидли, мужчина моргнул и вскочил на ноги. Мгновенно глаза Рендидли перефокусировались, и он узнал этого человека: это был друг Кейла и Паоло, Динеш. Стройный индиец несколько секунд моргал, а затем торопливо поклонился.

Рендидли открыл рот, чтобы спросить, что он здесь делает, но земля задрожала. Через их связь Рендидли почувствовал, что Невея шевелится, короткие, резкие подергивания, как у того, кто собирается проснуться.

Вместо того чтобы говорить, Рендидли пронесся мимо него, направляясь к краю ямы. Внизу он видел извивающиеся и трескающиеся кости и густой туман, образованный из конденсированного Эфира. Казалось, туман пульсирует дыханием Невеи, двигаясь медленно, поднимаясь и опускаясь, поднимаясь и опускаясь.

— Невея? — подумал Рандидли, обращаясь к ней по линии их связи.

Воцарилась тишина, а затем грохот усилился. Притяжение Эфира усилилось до такой степени, что казалось, будто трансформация Невеи начала происходить так быстро, что потеряла из виду сама себя. Из земли раздались трещины, кусочки костей и камней превратились в пыль, когда различные участки внизу пульсировали и смещались, ища окончательное место упокоения.

— Это хорошо? — спросил Динеш бледным лицом.

Рендидли ничего не ответил.

После 15 минут непрерывно усиливающегося треска произошел крещендо, низкий грохот, происходящий одновременно с высокими, резкими трещинами. Затем наступила тишина. Внутри расщелины была только тишина. Затем рука, сделанная целиком из кости, протянулась и потащила за собой тело.

Рендидли усмехнулся, наблюдая, как Невея медленно и тяжело выбирается из своего места упокоения, в то время как Динеш становился все более нервным. Она, конечно, потеряла довольно много в размерах, но Рендидли не возражал против этого. Он уже чувствовал, как эти изменения сделают ее в целом сильнее, даже если она не сохранит тот же подавляющий импульс, который у нее мог быть раньше.

Невея превратилась из толстого червя на земле в более человекоподобную форму ростом около 2,5 метров. Но с точки зрения человекоподобия она была гораздо ближе к ящероподобному человеку, чем к человеку. Ее ноги были толстыми и мощными, мягкая серая плоть, покрытая толстой броней из костей. Туловище было вытянутым, а из спины исходил мощный хвост, длина которого, возможно, в три раза превышала длину

Длина её торса осталась прежней. Руки стали относительно тоньше, но заканчивались они сверкающими костяными кинжалами. Из спины росли два крыла, полностью состоящие из костей, и Рендидли сомневался, что они обладают достаточной подъемной силой для полета, но в ближнем бою они, несомненно, были бы мощным оружием.

Пожалуй, самым поразительным изменением, или его отсутствием, было лицо Невеи. Вместо человеческого лица она сохранила ту же морду костяного вирма, с холодными черными глазами над круглой пастью, усеянной острыми зубами.

— Рэн.д. Я. вернулась. — проговорила Невея, кривя рот в ликующей улыбке. Динеш извинился и быстро покинул это место.

Глава 470

Дрейк оглядел окружающих его 20 мужчин и женщин, сливки Ист-Энда, которые самодовольно ухмылялись ему.

— Ты действительно хочешь сразиться со всеми нами сразу? — спросил Циттер с ленивой ухмылкой на лице.

Дрейк торжественно кивнул, окинув взглядом собравшихся вокруг него. Поначалу он не был уверен, что и думать о странной речи Призрачного пса о силе. Когда Сидни, казалось, спала, когда Дрейк вернулся, он решил проверить, насколько это правда.

Даже сейчас, глядя на окружающих, он заметил, как они стояли: двое из них были достаточно близко к Дрейку, чтобы, если он внезапно нападет, они, скорее всего, были бы мертвы до начала настоящего боя. Дрейку казалось, что это пустяк — не понимать в полной мере радиус действия нападающего человека с мечом или монстра с когтями, но он собирался исправить это, независимо от их результатов против него в группе.

— Ладно, ладно но ты хочешь полчаса, чтобы подготовить свою (Костяную броню)? — спросил Циттер, небрежно направляясь к колышку на стене, чтобы взять тренировочное снаряжение и деревянный меч для тренировки.

Сморщившись, Дрейк надавил, используя каждый грамм силы воли, чтобы ускорить процесс. Вокруг него, из его пор, потек жидкий костный материал, соединяясь и формируя себя почти мгновенно, образуя перчатки, поножи, наплечники и шлем. Через 30 секунд все тело Дрейка было покрыто (Костяной броней), и он протяжно выдохнул. 20 охранников застыли, глядя на него в шоке.

Он полагал, что ему не стоит слишком самодовольно себя чувствовать, большая часть этого просто связана с более высокими характеристиками. Но Дрейк не мог отрицать, что использование (Навыка) день за днем ?в качестве защиты от смерти отточило его применение до высот, которые он ранее считал невозможными.

— Нет необходимости, — просто сказал Дрейк, вытаскивая свой огромный костяной меч. — И не утруждайте себя надеванием снаряжения, я оставлю вас в целости и сохранности. Я нападу через 10 секунд. Приготовьтесь.

Невеа наслаждалась своим новым телом, но Рендидли было относительно легко оторвать ее от экспериментов и направить во свой внутренний мир, где ждала Лукреция. Невеа, казалось, была полна решимости, что после этого они направятся в Доннитон, теперь, когда она выглядела как человек . Рендидли не знал, как ему сказать ей, что она, на самом деле, совсем не похожа на человека, поэтому он ничего не сказал.

Скорее, ее трансформация сделала ее более грозной, поскольку голова (Костяного вирма) была приклеена к смутно гуманоидному телу. Но это была правда, что ее размер позволял ей проходить через большинство человеческих дверей, что до сих пор было табу, поскольку она могла только разбивать их, а не проходить сквозь них.

Они нашли Лукрецию, парящую в небе над (Духовным навыком) Рандидли. Когда (Король монстров) пожертвовал своей жизнью, он серьезно повредил (Существо), и ее приспешники потеряли руководство, часто нападая друг на друга. Это позволило союзным армиям сокрушить остатки, прогнав их.

Даже сейчас, под их парящими формами, люди начали восстанавливать, исправляя весь ущерб, который нанесли (Перевертыши кожи), а затем и армия, последовавшая за ними. Даже без (Короля монстров) монстры оставались в строю для работ по восстановлению, монстр-волчица руководила ими в оказании помощи. Это продлится всего несколько недель, как было оговорено ранее, но пока в его душе царил мир.

Однако было не только спокойствие, но и трансформация, которая должна была произойти, как чувствовал Рандидли, как только у него будет время обдумать это и сформировать. Но пока он обратил свое внимание на Лукрецию.

— Ты уже просмотрела воспоминания? — спросил он.

Она кивнула.

— Некоторые из них. Но они беспорядочные и фрагментированные, поэтому это трудно. (Вор) собирала их настолько последовательно, насколько могла, но она не хотела оставаться в этом месте долго. Не тогда, когда тело (Короля монстров) наблюдало за ней, как она сказала. Однако она принесла тело с собой.

Рендидли не знал, что на это сказать. Он чувствовал себя глубоко ответственным за его смерть, как никогда раньше. Он убивал, конечно, но он никогда не убеждал кого-то другого, что стоит умереть за него. Что ж, возможно, он сделал это со всем своим (Духовным навыком). Но с (Королем монстров) убеждение было очень личным. Рендидли спустился и поговорил с ним, дал ему инструменты, необходимые для выполнения задачи по выжиганию (Существа) изнутри.

За эту жертву Рендидли поклялся себе постоянно заботиться о своем внутреннем мире. Они заслуживали гораздо большего, чем то поверхностное исследование, которое он им проводил ранее.

В руках Лукреции была чаша, а внутри нее было множество маленьких драгоценных камней. Это были толстые и темные вещи, лесно-зеленые, бордовые, темно-синие, и когда Рендидли протянул руку, чтобы коснуться их, он почувствовал, как они мерцают и дергаются, а затем скользят в его пальцы, чтобы стать его частью.

Их было нелегко разделить, как сказала Лукреция, и они обрушились на него огромной волной образов, мыслей и эмоций. Хотя они не были его, и они не были подавляющими, они, безусловно, были убедительными. Было почти страшно, как он мог видеть с ее — ну, поистине ее — точки зрения, насколько она была права в том, что делала.

Почему это было очень нечетко, но Рендидли мог ясно чувствовать, как она хотела нанести ответный удар (Системе), сохраняя при этом свою собственную причастность в секрете.

Когда он не мог понять, что означают воспоминания в первый раз, Рендидли смотрел их снова и снова. У него была функция перемотки вперед, фактически, и когда он достигал конца, он мог перезапустить поток, но это все.

Первое, что он начал замечать, просматривая воспоминания снова и снова, Невеа заглядывала через его метафизическое плечо, — это понимание (Управления эфиром). Много раз Рендидли видел (Существо), как она формировала (Эфир) для выполнения странно специфических задач. В отличие от его предположений. Она в значительной степени полагалась на метод проб и ошибок, но, казалось, обладала безошибочной интуицией в отношении (Эфира), и после нескольких попыток она достигала желаемого результата.

Он отложил их для изучения позже, потому что это принесет большую пользу его собственным (Навыкам). Однако на данный момент эта информация была менее ценной.

Следующей дугой, которую он начал замечать, была его собственная. Он чувствовал, что (Существо), с которым он столкнулся, было всего лишь одним из тысяч воплощений, разбросанных по всей (Когорте) для экспериментов. Он чувствовал, как (Существо) прошло через каждую часть его роста, предоставляя ему (Навыки) для преодоления препятствий, а затем выступая в качестве постоянного препятствия, которое подталкивало его за пределы его возможностей.

Было несколько противно чувствовать забавление (Существа), когда он боролся против нее, и ее вспышки восторга, когда он преуспевал. Он чувствовал ее любопытство к нему и к тому, что он делает, но его медленный рост, в пределах значений, которые были нормальными для (Системы), по ее мнению, заставил ее заключить, что он не будет оружием, которое она могла бы использовать.

Как ни странно, (Существо) была благодарна за действия Рендидли во многих отношениях, поскольку у нее сформировалась идея размещения (Деревни) в (Подземелье) в неудавшейся (Зоне) благодаря его выходкам. Эту информацию она даже сочла достаточно важной, чтобы распространить ее на другие свои воплощения, если их собственные попытки потерпят неудачу. За этот один успешный исход она сочла Рендидли полезным.

Рендидли вздрагивал каждый раз, когда проходил через это воспоминание.

Единственной светлой нотой удовлетворения для Рендидли во время потока воспоминаний был момент, когда (Существо) осознала, что он сделал, прокрав Теллумурит в душу ее воплощения. Оттуда все быстро стало размытым, но она почувствовала настоящий страх, глубокий ужас в тот момент.

Эмоции были настолько сильны, что чем больше Рендидли чувствовал это воспоминание, тем больше угасало его веселье. Это заставило его вспомнить, что (Существо) было садистом-социопатом, но за ее пределами было что-то еще более чудовищное: сама (Система). (Существо) не было бы таким, если бы не было сформировано (Системой), хотя он не был уверен в точной природе того, как это произошло.

Поскольку эти воспоминания были только от воплощения, наблюдающего за Рандидли, не было никакого способа узнать. Но здесь было больше информации.

В частности, (Существо) была странно очарована человеческими (Классами). Не в смысле впечатления, а почти в ошеломленном смысле. Большинство рас, как она знала из своих предыдущих воспоминаний в своем истинном теле, имели очень мало различий между (Классами), к которым у них был доступ, во многом подобно тому, как мир Шала был в основном вариациями (Копейщиков).

Конечно, были и те, у кого были (Классы), связанные с различным оружием или элементами, но обычно было всего дюжина или около того архетипов, а затем вариации на их основе.

Люди, с другой стороны, казалось, наслаждались тем, что у них были разные, уникальные (Классы), даже когда они были относительно менее мощными, чем архетипы. Конечно, был 1% (Классов), которые были настолько абсурдно мощными, что, вероятно, компенсировали это, но (Существо) сочла это разнообразие чрезвычайно странным.

Она предположила, что это как-то связано с врожденной креативностью людей и тем, как их культура до (Системы), казалось, была одержима произвольными определениями и выдумыванием вещей. Но она также могла видеть, как это было результатом чего-то гораздо более глубоко скрытого. Вероятно, это было вызвано тем же, что позволило Рендидли тонко искривлять (Систему) вокруг себя, изменяя правила новыми и интересными способами.

В любом случае, из ее общения с другими воплощениями, человеческие (Зоны) уже дали 5 положительных результатов. Это было несравнимо с большинством миров, где она могла тратить свое время и ничего не находить.

Эти связи с другими воплощениями часто были самыми запутанными воспоминаниями и требовали неоднократного тщательного изучения, но чем глубже Рендидли углублялся, тем хуже становилось его настроение. Потому что было ясно, что были люди, которые капитулировали перед (Существом) и отдали себя на ее эксперименты.

Это было несколько отрезвляющее осознание. Хотя они не знали бы, что Рендидли победил это воплощение, возможно, другие знали о нем, и у них могли быть свои собственные усовершенствованные инструменты, готовые сражаться против него, чтобы пожертвовать Землей ради ее великой цели.

Закрыв на секунду глаза на воспоминания, Рендидли вздохнул. Он выдернул немного сорняков, но если он хотел сохранить свою Землю в безопасности, ему нужно было добраться до всей корневой системы. А это означало бы убить больше людей, тех, кто был достаточно глуп, чтобы продать свой вид капризному богу.

Глава 471

Разложив тела и влив (Зелья Здоровья) в глотки тяжелораненых, Дрейк отменил свою броню и некоторое время сидел, окружённый бессознательными телами, вытирая кровь со своего меча. Он продолжал вытирать и полировать его небольшими круговыми движениями, и только когда увидел своё отражение в лезвии, понял, что это метод Люцифера. Даже не задумываясь, он перенял его и имитировал, уловив часть щепетильности этого человека в отношении мечей.

Разрываясь между забавой и отвращением, Дрейк убрал свой меч и огляделся на остатки поля боя. В отличие от Люцифера или Теи, Дрейк не расколол землю своей силой. Это было небольшое благословение, что, по крайней мере, ему не нужно будет заменять пол тренировочной арены. В отличие от Аланы или Энни, земля была забрызгана кровью, что ясно показывало, что его удары ранили, но не вывели из строя врагов мгновенно. В отличие от Клариссы, Птолемея или Гончей-призрака, тела жертв не были отмечены ожогами или пятнами от магии, выпущенной на их доспехи и кожу.

Не то чтобы Гончей-призраку нужно было полагаться на свои заклинания, но. чем сильнее становился Дрейк, тем больше он осознавал, что навыки, использующие ману, гораздо, гораздо страшнее, чем обычный удар, усиленный выносливостью.

Но тела вокруг Дрейка показывали явный признак того, что были физически подавлены. Во время своего пребывания в рейдовом подземелье он тщательно оттачивал свою технику. С точки зрения грубой силы, Дрейка можно было бы даже считать почти таким же, каким он был до входа в рейдовое подземелье. Но это сопровождалось около дюжиной оговорок, которые объясняли разницу между этими двумя результатами.

До рейдового подземелья он атаковал злобными, дикими размахами, стремясь использовать свою превосходящую силу, чтобы одолеть противника. После этого его атаки в основном состояли из коротких, жестоких ударов, чтобы вывести противника из строя и позволить Дрейку быстро перейти к более важной угрозе. Против монстров Дрейк обычно использовал около 5 таких ударов, а затем обрушивал дикий взмах, чтобы добить оглушённых или борющихся противников. Против людей жестоких ударов было более чем достаточно, чтобы положить на землю стражников Ист-Энда. Более чем достаточно, потому что часто такие удары ломали не только кости, но и дух. В одном конкретном случае Дрейк выбил ногой берцовую кость молодому человеку. Пока вокруг него бушевала битва, молодой человек заплакал, не в силах пошевелиться.

Хотя он ничего не сказал, Дрейк отметил поведение этого стражника. Не то чтобы это имело какое-то значение, но.

Очень остро Дрейк вспомнил время в начале рейдового подземелья, когда удар кентавра раздробил его костяной шлем, частично ослепив и оглушив его. После того, как он пошатнулся, едва восстановив равновесие, первым порывом Дрейка было дико размахивать мечом, отступая и растрачивая свою выносливость в диком гамбите, чтобы найти безопасное место для восстановления. Но затем он вспомнил, что он один из двух людей, удерживающих это крыло линии фронта, и его партнёр Птолемей будет быстро подавлен, если он уступит позиции.

В этот момент его ноги, казалось, вросли в землю, и он покачнулся, отгоняя осколки костей, даже когда из глаз потекли слёзы от крошечных кусочков, которые вонзались своими зазубренными краями в мембраны возле его глаза. В этот момент Дрейк понял, что если он не удержит позицию, то умрёт, и ему пришлось спросить себя, действительно ли отступление к смерти — это вариант, который он хочет рассмотреть.

Итак, частично ослеплённый, он шагнул назад и использовал слух, чтобы определить местонахождение врагов, в основном просто ставя кончик своего меча между собой и ими, пока не отморгал достаточно костей, чтобы понять, что происходит.

Дрейку пришло в голову, что у некоторых людей не было таких моментов в жизни, даже с приходом Системы, и они чувствовали себя совершенно комфортно, объявляя тайм-аут . Или, что ещё более тревожно, у них могли быть такие моменты, и они не прошли эти испытания, не найдя в своём сердце ответа на тот всепоглощающий страх, который они испытали, когда столкнулись с возможностью смерти.

В настоящем времени человек рядом с Дрейком застонал. Сначала Дрейк просто покачал головой, но потом вдруг понял, что, возможно, он слишком суров к этим людям. В конце концов, живучесть и выносливость группы, с которой он провёл последний месяц, были на несколько порядков выше, чем у этих обычных Классовиков.

— Неужели прошёл всего месяц? — вслух спросил Дрейк, испытывая странное чувство дежавю. Но это был всего лишь месяц. Всего лишь месяц на ступень выше того уровня жизни, к которому он привык.

Позвав целителей, Дрейк побродил по торговому центру, пока не оказался перед замком Сидни на крыше. Там он не постучал, чувствуя себя вполне довольным тем, чтобы подождать, пока она проснётся. Ей пойдёт на пользу помечтать сейчас.

Вместо этого Дрейк задумался о сложной перспективе поиска способа сделать Ист-Энд значимым в нынешней экономике. Если они не придумают эффективные методы. они могут просто оказаться поглощёнными тенью, отбрасываемой Доннитоном и Франксбургом.

К удивлению Рандидли, фигура преградила ему путь, когда он направлялся к складу, где хранился их запас (Зелий). а также офис миссис Гамильтон.

Натан скрестил руки на груди, выглядя более неодобрительно, чем Рендидли ожидал увидеть от 11-летнего ребёнка. Когда Рендидли просто, казалось, смотрел на него с хмурым видом, Натан откашлялся.

— Теперь ты понимаешь? — тихо спросил Натан. — Как тяжело быть бессильным, пока я наблюдаю за Кирсти

Он замолчал, как будто не знал, что сказать. Рендидли стиснул зубы, но не мог не испытывать сочувствия к мальчику. Из-за всего, что было у Рендидли на тарелке, он не мог внимательно следить за тем, что происходит с Кирсти, но, судя по её странному культу последователей и теперь включению паучков в эту область, было вполне логично, что это предмет, требующий тщательного наблюдения. Достаточно трудно понять, какое влияние Система оказывает на людей, которые жили до её прихода; детям же довольно легко приспособиться к новому образу жизни, быстро забывая реалии старого мира. Что это будет означать для (Классов), (Навыков) и (Путей), ещё предстоит увидеть, но это достаточно тревожно, чтобы привлечь внимание Рандидли.

Когда Натан подошёл к Рендидли ранее, это было почти так, как будто судьба предложила Натана Рендидли в качестве подопытного кролика для создания своего (Класса), чтобы ему не пришлось самому нести риск. И теперь казалось, что судьба

Глаза Рендидли вспыхнули. Возможно, он не мог дать Натану силу, которую тот хотел, но он мог бы дать ему (Класс), который мог бы ему в этом помочь.

— Дай мне неделю подумать, — просто сказал Рандидли, и маленькие шестерёнки в его мозгу быстро завертелись. — В конце этой недели. Я думаю, я смогу тебе помочь.

Лицо Натана расцвело яркой улыбкой, застав Рендидли врасплох. Криво усмехнувшись, он улыбнулся в ответ, а затем похлопал мальчика по плечу, проходя мимо него. При этом его глаза затвердели.

Ещё одна вещь, о которой нужно подумать, но это может подождать. А пока

Первое из трёх испытаний, которые должен был пройти Рандидли, прежде чем он был уверен в том, что будет делать дальше.

Войдя в комнату, он обнаружил на удивление не банальный офис. Миссис Гамильтон обставила свои стены трубками, наполненными различными ярко окрашенными жидкостями. Эти трубки становились всё тоньше, пока не превращались в капельницы возле земли, которые вели к небольшим подносам. Паучки сновали между блюдцами, таща за собой нити своего шёлка.

Однако, чем дольше Рендидли смотрел на шёлк, тем больше он хмурился. Потому что это явно был не шёлк паучков; шёлк, который он видел от них, был тонким, как паутина, красивой сетью, которая работала на основе огромного количества нитей, сброшенных на них сверху. Эта нить. в ней было странное тусклое качество, которое делало её довольно неприметной, но очень опасной. Хотя вы и не заметите этот шёлк, у него достаточно прочности на разрыв, чтобы разорвать кости человека, если он не специализируется на выносливости.

Это был Костный Шёлк, вероятно, извлечённый из фермы Костяных Вирмов, которую Невея привезла с собой, когда ей дали это тело.

После погружения в ярко окрашенные жидкости Костный Шёлк быстро менял цвет на приглушённые оттенки этого оттенка. Паучки двигались быстро, и их половина комнаты была вихрем активности, медленно собирая вместе длинное платье из окрашенного шёлка. Каким-то образом. было волшебно наблюдать, как одежда формируется прямо на его глазах. Но даже когда он позволял впечатляющей природе этого подвига волновать его, Рендидли всё ещё смотрел немигающими глазами.

Как человек с чрезвычайно высоким (Контролем), вероятно, самым высоким человеком с точки зрения этой характеристики, Рендидли мог понять, что потребуется для управления таким количеством паучков. Он всегда знал, что у этих существ есть странная ментальная связь, которая позволяет им действовать согласованно, но это

— Пенни за твои мысли? Я нахожу это странно успокаивающим, — спросила миссис Гамильтон, поднимая глаза от унылого стола, который составлял другую половину офиса. — Но я понимаю, что не всем людям может быть комфортно видеть так много. крошечных существ, двигающихся вместе для одной цели.

Рендидли позволил себе улыбнуться. — Нет, всё в порядке. Я удивляюсь, почему люди позволяют чему-то подобному задеть их, особенно сейчас. Двуглавый тролль, который может сравнять здание, просто войдя в него, кажется гораздо более страшным, чем жуки. Но теперь у нас есть довольно много людей, которые с радостью бросятся перед лицом большего врага.

Хмыкнув, миссис Гамильтон сказала: — Я думаю, это связано с тем, что люди видят свою собственную силу в другой форме и осознают угрозу. В конце концов, миллионы незначительных людей довольно успешно подчиняли себе всю Землю до прихода Системы. Возможно, жуки напоминают людям, что против некоторых мелких угроз у большого человека действительно нет средств, и если достаточно много этих мелких угроз навалятся

Она замолчала. Рандидли, который не был склонен слишком долго задерживаться на этом вопросе, позволил тишине остаться. Не после того, как его сталкивают лицом к лицу с его собственными недостатками во многих небольших областях. И никакая сила не позволит ему устранить эти проблемы; только со временем и вниманием он сможет надеяться внести в них хоть какой-то вклад.

В конце концов Рендидли откашлялся и посмотрел на миссис Гамильтон тяжёлым взглядом. — Тебе есть что сказать, или мне сначала высказать свои обвинения?

Глава 472

После момента пристального изучения миссис Гамильтон склонила голову. — Прошу прощения. То, что я сделала, было неправильно. Я воспользовалась тем, что у вас было меньше информации, чем у меня, чтобы напрямую вмешаться в процесс создания вашего Класса. Детали, которые мне сообщили, были расплывчатыми, но было ясно, что я смогу оказать на вас влияние, намного превосходящее обычное влияние, которое я имею в наших дискуссиях.

Рендидли молчал, наблюдая за ней.

Миссис Гамильтон продолжила без лишних уговоров: — Я также начала подозревать, что мотивы Существа не совсем враждебны, и что оно скорее подталкивает вас, чтобы увидеть, как долго вы продержитесь, прежде чем сломаетесь. Не то чтобы оно совсем не заботится о вашей безопасности, но и не стремится причинить вам вред с явной целью уничтожить вас. Однако я приняла единоличное решение держать эти подозрения при себе, чтобы не притупить вашу остроту против него.

— Кроме того, я рекомендовала включить Эйса и его спутницу Роуз в Рейдовую группу не потому, что они были самыми способными помощниками для прохождения Рейдового Подземелья, а из-за политических и экономических соображений. Возможно, это не стало очевидным, пока вы были там внутри, но Роуз необычайно проницательна; сразу после получения уведомления она связалась со мной и предложила мне значительные взятки, так сказать, чтобы гарантировать, что она и Эйс попадут в Рейдовое Подземелье. Но, судя по успеху, я полагаю, что это решение не слишком негативно повлияло на результат.

Рендидли открыл рот, но обнаружил, что не знает, что сказать. Прочистив горло, он наконец выдавил: — Хризантема мертва, или, скорее, умирает прямо сейчас. Теа трудно сказать, как она справится с потерей своей Духовной Связи. Из того, что я видел это по-разному влияет на людей.

Поджав губы, Рендидли задумался о Дикой Наезднице. Внезапно он понял, что понятия не имеет, что с ней случилось после того, как группа начала сражаться с народом Динтана. Он предположил, что она была стерта из существования, когда был использован Ключ Смерти.

— Эта о, эта бедная девочка, — сказала миссис Гамильтон. — Она так она вернулась в Доннитон?

— Насколько я знаю, она остается в бесчувственном состоянии рядом с телом своей спутницы, — сказал Рандидли, медленно качая головой. — У меня не хватило духу сдвинуть ее с места. Потому что я помню, каким неустойчивым я стал, когда Невея впала в кому, перед тем, как войти в Рейдовое Подземелье. Это было неудачное время.

Миссис Гамильтон помолчала, обдумывая это. Затем она посмотрела на него. — Я предала ваше доверие своими действиями. Моя единственная слабая защита заключалась в том, что это были преступления гордыни, а не злобы. Я не желаю вам зла, я просто верила, что у меня достаточно информации и понимания, чтобы принимать правильные решения, не советуясь с вами. И всегда я принимала свои решения, чтобы продвинуть статус Доннитона. Есть ли еще что-нибудь, что вы хотели бы спросить?

— Нет, думаю, это все, — коротко ответил Рандидли, мысленно задаваясь вопросом, что только что произошло. Он ожидал ну, он не был уверен, чего он действительно ожидал, но он представлял себе, как приходит сюда к ней, и миссис Гамильтон несколько раз отказывает ему, в каком-то зловещем монологе, где она раскрывает свой план для Доннитона. Не маньяк, как Эйс, а скорее скорее самодовольный дурак.

Не то чтобы Рендидли был особенно проницателен во многих вопросах, и, по правде говоря, он несколько раз полагался на миссис Гамильтон в ее способности воспринимать ситуации, но теперь стало ясно, что у города Доннитон было молчаливое понимание Существа, выходящее за рамки простого подозрения о его существовании.

Из воспоминаний, которые он получил, Существо установило настоящий контакт только с одним человеком, но миссис Гамильтон была слишком умна, чтобы не осознать, что что-то происходит. Но чтобы все это откровенно раскрыли, а также этот другой вопрос, касающийся включения Эйса и Роуз в команду Рейдового Подземелья

Разве это не слишком просто?

Но, помимо этой первой реакции, он также считал, что иногда то, что ты видишь, то и получаешь. Это был бы невероятно умный ход — раскрыть все эти относительно неважные детали так буднично, только чтобы приберечь глубокую, темную правду, которую она скрывала, использовать эти незначительные вопросы, чтобы купить доверие к незнанию главного.

И все же Рендидли хотел верить миссис Гамильтон. Она также была одним из немногих людей в Доннитоне, которые, как он считал, могли уничтожить город просто своим отсутствием, поэтому выступление против нее было ядерным вариантом.

Кроме того, Эйс и Роуз очень хорошо проявили себя, особенно к концу экспедиции. Хотя Рендидли не ожидал этого, Роуз была полезна только своей способностью действовать как очень подробный радар навыков. Если навык использовался в радиусе полукилометра от нее, она могла точно определить направление и навык, с высокой степенью точности. Иногда подробности ускользали от нее, но она могла почти каждый раз понять общую функцию навыка.

С ней в отряде они даже не сталкивались с настоящей засадой; предупреждения Роуз давали им достаточно времени, чтобы подготовиться и противостоять угрозам, которые направлялись к ним. В общем, было трудно упрекнуть миссис Гамильтон за то, что она настояла на их включении. Его мнение могло быть другим, когда экспедиция только началась, но после всего стало ясно, что они процветали в этой среде и выросли до уровня силы, который оправдывал их включение.

И все же в Рендидли шепталась маленькая часть, что если бы Эйс не пришел, Рендидли не пришлось бы рисковать своей жизнью, и тогда Хризантема не умирала бы, в сопровождении только плачущей Теи. Но очень быстро Рендидли сделал все возможное, чтобы похоронить этот импульс. Перекладывать вину в этот момент было бессмысленно.

Вслед за предыдущей мыслью возникло сильное желание вернуться к Тее, которое Рендидли также должен был подавить. То, что он делал сейчас, было важно. Ему нужно было убедиться в целостности Доннитона, чтобы успокоить самого себя, прежде чем он начнет сосредотачиваться на улучшении себя.

Только после того, как заговорила миссис Гамильтон, Рендидли понял, что все это время молчал.

— Вы ? — Ее вопрос повис в воздухе, как будто она не хотела его заканчивать.

Через несколько секунд Рендидли моргнул и понял, о чем она говорит. — Нет, думаю, я приберегу это напоследок. Мы не можем мы не можем продолжать в том же духе.

Миссис Гамильтон торжественно кивнула, ничего больше не спрашивая. Чему Рендидли был очень рад, потому что он понятия не имел, что он мог бы сказать по этому поводу. Даже сейчас финальный тест, который ему нужно было провести, казался беспорядочной смесью старых чувств и новых проблем, которые росли до безответственного уровня.

— Что ж, в других новостях, я не могу сказать, что приняла бы такое же решение, но я понимаю, почему это хорошая идея, — наконец объявила миссис Гамильтон.

Рендидли нахмурился, на этот раз не имея ни малейшего представления, о чем она говорит.

Миссис Гамильтон пожала плечами и указала вверх. — Назначение Саймона Чемпионом. У него невероятно полезная способность, и продвижение большей части НКК к иллюзиям, вероятно, принесет долгосрочные дивиденды. Вопрос лишь в том, хватит ли мальчику твердости духа, чтобы выдержать давление, связанное с тем, чтобы быть Чемпионом. В конце концов, мы знаем только начальную фазу роли Чемпиона. Трудно сказать, что будет дальше.

Миссис Гамильтон продолжала говорить, не обращая внимания на то, что губы Рендидли сжимались все сильнее и сильнее. Он был согласен с ней на 100%, конечно. И, будучи достаточно зрелым, Рендидли отстраненно думал, что Саймон, возможно, был одним из кандидатов, которым он рассмотрел бы возможность отдать Регалию, чтобы стать Чемпионом.

Но он, вероятно, решил бы этого не делать по тем же причинам, которые только что озвучила миссис Гамильтон. Фактически, из всех маловероятных кандидатов на должность Чемпиона Саймона, вероятно, жестоко избила бы Кирсти в скобках. Хотя девушка двигалась в сторону какой-то странной сектантской атмосферы, она, по крайней мере, посвятила себя этому с готовностью.

После нескольких секунд внутренней борьбы Рендидли просто сказал: — Это произошло очень быстро. Пока что я надеюсь, что смогу доверять вам в том, чтобы воспользоваться ресурсами, которые это нам предоставляет.

Глаза миссис Гамильтон вспыхнули. Слово доверие тяжело повисло в воздухе между ними. После нескольких секунд раздумий миссис Гамильтон серьезно кивнула. — Конечно. Точно так же, как я доверяю, что вы не будете экстремальны в своих поисках ответов.

Подавив внезапное желание оскалить зубы, Рендидли лишь криво усмехнулся. Что ж, она была права в том, что лучше воздержаться от чего-то столь же поспешного, как предъявление ультиматума. В его тестах было место для уступок, потому что Рендидли не очень хорошо управлял Деревней. Его сильные стороны заключались в обучении и выполнении очень простых задач силой.

Тонкая дипломатия — это не его конек.

Оба замолчали, переводя взгляды на паучков, продолжающих свой, казалось бы, вечный труд по созданию одежды. Тот, кто получит эту одежду, вероятно, получит довольно приличную защиту, по крайней мере, от клинкового оружия. Материал в определенной степени смягчает магию, но мощная магия и чистая сила все равно будут опасны для владельца.

Это напомнило Рандидли, что он должен зайти к Сэму, чтобы отдать свой почти полностью уничтоженный Костяной Плащ. Так много звеньев было сломано, что, вероятно, невозможно было спасти что-либо из остатков, но Рендидли все равно намеревался попросить его. За время, проведенное в Рейдовом Подземелье, он очень полюбил этот отважный плащ и его бесчисленные способности и бонусы.

— Мы можем многого добиться, когда сосредотачиваемся на этом, — тихо сказала миссис Гамильтон, глядя на пауков, которые пропускали Костный Шелк через красители. — Но если вы двое откажетесь

— Чем сложнее задача, — прервал ее Рендидли тусклым, усталым голосом, — тем опаснее иметь нестабильные элементы, свободно перемещающиеся, думая, что знают лучше всех.

Миссис Гамильтон ничего не сказала, когда он встал и покинул ее кабинет, двигаясь дальше.

Далее пришло время навестить Донни.

Глава 473

Роза начинала беспокоиться. Эйс, словно потерявший интерес ко всему, продолжал сидеть у окна в своем кабинете, глядя на фигуры, двигающиеся по улицам Приюта в медленно угасающем свете. Его руки были неподвижны, а глаза – тусклыми.

Роза не видела его таким безжизненным и апатичным со времен ну, с тех пор, как тот ужасный человек, который так сильно повлиял на Эйса и Сидни, пал жертвой Скорби и оставил их обоих в неведении, как двигаться дальше.

Между тем, Роза была довольна тем, как все обернулось. Она всегда считала, что Эйсу будет лучше, если он откажется от странно лицемерных и сексистских привычек, которые он приобрел, проводя время с этим человеком. В этом заключалась странная, магнетическая сила человека, обладающего обликом героя. Пока они не сталкивались с невзгодами, они продолжали притягивать к себе окружающих.

Это было как гравитация. Она не прекратится, пока мир не придет в новое равновесие или пока не будет устранено чужеродное влияние.

Если отбросить прежние связи Эйса и Пса-призрака, Роза не могла отрицать, что Пёс-призрак будет постоянным источником влияния на Зону, не говоря уже обо всем мире, как только они попадут в сферу его влияния. Однако ни одна часть Розы не надеялась, что медведь не вмешается и не спасет Псу-призраку жизнь.

Нет, на данном этапе устранение Пса-призрака, скорее всего, нанесет слишком большой политический и инфраструктурный ущерб, чтобы это был жизнеспособный способ двигаться вперед. Он был тем клеем, который скреплял Деревни в шатком мире. Роза уже давно рассматривала относительные преимущества захвата другой Деревни, чтобы увидеть конкретный эффект от получения Деревней большего потока Эфира. Но это было трудно, когда здесь было так мало Деревень. Возможно, они могли бы придумать способ переместиться внутрь Доннитона и отправиться в другой мир, в мир животных.

Там их действия будут гораздо более политически нейтральными, и Доннитон не позволит иностранной армии просто так пройти через этот портал и через свою столицу. Но такое действие было нецелесообразным, и еще предстояло увидеть, обладает ли Приют достаточной силой, чтобы фактически достичь этой цели.

Эйс тоскливо вздохнул, наклонился вперед и прижался лбом к стеклу, скрывая свое выражение лица от Розы. Она закатила глаза. С Эйсом в таком состоянии это будет особенно трудно. Хотя это и крайний вариант, возможно, Розе следует связаться с Сидни, так как она могла бы

— Я всегда думал, что стану героем, знаешь? — тихо сказал Эйс, так тихо, что Роза поняла, что он говорит с ней, лишь через несколько секунд. К тому времени, когда она обдумала его душевное состояние и сформулировала ответ, он заговорил снова.

— Когда ты растешь, играя в видеоигры, преуспевая в спорте, сдавая все тесты на отлично У кого нет тайной веры в то, что когда мир рухнет, ты будешь там, готовый удержать остатки своей личностью и силой воли? Я понимаю, что доля удачи всегда будет присутствовать, но мне везет, мне всегда везло. Я не умер, я медленно рос в силе. Я нашел людей, которые верили в подобные вещи, и мы создали Деревню. Даже сейчас я смотрю на свои руки с удивлением; я мог бы убить человека, медведя, разнести к чертям собачьим целый грузовой поезд этими руками.

Роза нахмурилась, глядя на его спину.

— Так ты закончил свой период злодейства? Доблестный мертв?

Такая психическая встряска была неожиданной для Эйса, но это не то, что могло бы действительно сорвать планы Розы для Приюта. Фактически, это могло бы даже упростить ситуацию. Если Эйс будет готов вести себя как взрослый, сталкиваясь с проблемами, управление Приютом станет намного более гладким. Люди, которые приходили в Приют, обычно приходили за властью и беззаконием, но это не тот путь, по которому могла существовать Деревня; это просто не была стабильная политическая база.

— Ха! Ты действительно не понимаешь. Послушай, Роза, ты не можешь просто остановиться и восхититься трагедией, что герой может быть только один? И из всех людей это был Рэндидли? Не то чтобы он был плохим парнем, даже раньше я бы доверил ему свою жизнь. Это было единственной причиной, по которой я не убил его сразу, когда понял наверняка, что между ним и Сидни что-то происходит. Нет, он был хорошим, добрым и невинным в каком-то смысле, и все же

Эйс внезапно замолчал, и, когда он повернулся к ней лицом, Роза почувствовала вспышку удовольствия, когда увидела чистый жар в глазах Эйса. Это это была причина, по которой она следовала за ним. Она не нашла никого, даже Пса-призрака, кто мог бы сравниться с Эйсом по силе страсти. Иногда Эйс шокировал и пугал ее тем, насколько сильными и непостоянными были его эмоции.

Но в этом и заключалась его привлекательность. Опасность.

— Но, полагаю, в этом и суть. Жизнь не имеет смысла, — сказал наконец Эйс, и эта страсть исчезла за нахмуренным взглядом. Но было ясно, что он о чем-то думает.

Примерно через 10 минут ожидания, настолько долго, что даже Роза начала чувствовать, как ее терпение истощается, Эйс резко поднял руку, указывая на Розу.

— Хорошо, если жизнь хочет трахнуть меня пора трахнуть ее в ответ. Я хочу, чтобы ты написала письмо Сидни. Скажи ей скажи ей, что я извиняюсь. Скажи ей, что она была права, что Рой что Рой был не так силен, как хотел, чтобы мы верили. Что его гордость обрекла его и тысячу людей и я позволил этому случиться.

Затем Эйс замолчал и подошел к стене комнаты, к книжной полке. Широким жестом он провел руками по полке и сбросил книги на пол. За книгами оказалась небольшая ниша в стене, в которой стояла коробка. Хотя в пустой полке ее было видно как на ладони, с книгами она была полностью скрыта от глаз.

Сердце Розы подскочило к горлу. Она всегда подозревала, но

Эйс осторожно снял коробку, поставив ее на пол. Легким прикосновением он бесшумно приподнял крышку, открыв груду грязных костей. Человеческих костей.

— Наконец попроси Сидни прислать своего Мага-скелета, — сказал Эйс со сверкающими глазами. Страсть вернулась, что вселило в Розу некоторую надежду, но это было извращенное чудовищное нечто. Рот Розы растянулся в легкой улыбке. В любом случае, извращенная натура Эйса — к лучшему. Чем больше его личность искажается и деформируется тем больше давление, тем больше взрыв, когда его внутренняя страсть победит.

— Посмотрим, правда ли, что он может воскрешать мертвых, — прошептал Эйс. — Нам нужно как можно больше Героев.

Постучав в дверь, Рендидли вошел в тренировочную комнату. Донни, покрытый потом, прервал свою атаку на двух других Рыцарей из Доннитона. Два спарринг-партнера поприветствовали Рэндидли, когда он вошел. Кивнув, Рендидли обратил свое внимание на Донни и сосредоточил свой взгляд на нем.

Донни был тощим панком, когда они встретились. Когда появилась возможность стать связанным с Деревней, Рендидли первоначально возложил эту ответственность на Донни, чтобы избежать ее самому. Рендидли никогда не был хорош с людьми, и он не думал, что апокалипсис это изменит.

Не то чтобы Донни был особенно хорош с людьми, но у него определенно был энтузиазм по отношению к ним, которого не было у Рэндидли. Тогда у него были скорее бусинки вместо глаз и сальные каштановые волосы. Длинноногий и нескладный, он был из тех, кого легче представить ребенком, которому отказали, когда он пригласил девушку на выпускной, чем лидером тысяч людей.

Время, Система и дар Рендидли быть Вождем Деревни были добры к Донни. Если раньше его тело можно было охарактеризовать как хилое, то теперь он был жилистым. Хотя его конечности не были чрезмерно мускулистыми, они показывали явные признаки повторных тренировок. Его кожа теперь имела здоровый медный оттенок от долгих часов работы на солнце. Его волосы теперь были коротко острижены, что придавало ему суровый вид, который помогал ему немного повзрослеть.

Он все еще был явно подростком, но теперь, по крайней мере, у него было чувство собственного достоинства, чтобы встретиться с вашим взглядом, когда вы смотрели на него. Объедините это с его мощно выглядящим щитом и кожаными доспехами, и у вас будет больше, чем Вождь: у вас будет Рыцарь.

Ему было 18? 19? 17? — задумался Рэндидли, пытаясь вспомнить, сколько времени прошло на Земле. Его собственные путешествия теперь составляли чуть более 3 лет, но даже это было под вопросом. И, возможно, что самое сбивающее с толку, их время вместе и врозь, казалось, углубило их связь между ними, даже когда они не были вместе. Когда он смотрел на Донни, смотрел ему в глаза, он видел восхищение и уважение. Он видел молодого человека, который научился нести ответственность и платить по своим долгам.

Человека, у которого хватит силы личности, чтобы защитить Доннитон, независимо от того, что будет брошено на его пути. Это, конечно, только если у Донни хватит сил, чтобы справиться с этим. Сила воли — это только половина дела.

— Вы двое можете уйти, — коротко сказал Рэндидли, жестом указав на двух партнеров по тренировкам. После поспешного поклона они последовали его указанию, закрыв за собой дверь. Когда они остались одни, Рендидли осмотрел окрестности. Это было хорошее место, достаточно места как для ближнего, так и для дальнего боя. Хотя Рендидли подозревал, что Донни сосредотачивался в первую очередь на защите в первом случае и на командных боях во втором.

Что ж, пришло время немного встряхнуть ситуацию.

— Что случилось? — с любопытством спросил Донни, вытирая пот полотенцем.

Расплывшись в улыбке, Рендидли бросил Донни пространственное кольцо. Он поймал его озадаченно и осмотрел внутреннюю часть. Когда он обнаружил, что внутри около сотни зелий здоровья и выносливости, его глаза расширились, и он вопросительно посмотрел на Рэндидли.

— Я много думал о будущем Доннитона, — начал Рэндидли, и, когда Донни собрался заговорить, Рендидли поднял руку. — Нет, это не имеет никакого отношения к тому, как вы, ребята, справляетесь с управлением. Я отстранился от этого, и я не хочу, чтобы это менялось. Нет я просто столкнулся лицом к лицу

с осознанием, что мне, возможно, придется покинуть Доннитон. И я хочу быть уверен, что если я это сделаю, он останется в безопасности .

— Ты уезжаешь?

Рендидли грустно улыбнулся. Кажется, это почти неизбежно прямо сейчас. Я дам этому шанс, но

Он замолчал, а затем покачал головой. Затем, с твердым взглядом, он посмотрел на Донни. После завтрашней спасательной операции, чтобы прочесать новые районы в поисках людей мы с тобой будем спарринговать. 24 часа подряд. Я не буду сдерживаться. Будет больно. И я надеюсь, черт возьми, ты убедишь меня, что я принял правильное решение, выбрав тебя вождем деревни .

Глава 474

Миссис Гамильтон подняла глаза на молодого человека, вошедшего в ее полевой офис. Было почти полдень, и большинство новых южных и восточных районов были обследованы, по крайней мере, поверхностно. Насколько она понимала, большая часть из них была кишащей монстрами дикой местностью, настолько, что отряды выше 20-го уровня испытывали трудности со спасением людей, когда находили их. В основном, они просто вызывали подкрепление из числа Нумералов или даже самого Гончего Пса, если он был поблизости.

Но теперь, когда они закончили свою проверку, пришло время узнать, каков ущерб.

— Доклад, — холодно сказала миссис Гамильтон.

Молодой человек кивнул и начал говорить:

— Всего мы нашли около 3000 человек. Большинство пришли относительно тихо, когда свидетельства о монстрах стали слишком очевидными, чтобы их отрицать. Но были и упрямые, которых нужно было убеждать. Большинство были доставлены во Фрэнксбург для более мягкого перехода к системной жизни, но мы смогли идентифицировать несколько дюжин высококвалифицированных рабочих, которые были завербованы. Но некоторые из них я думаю, немного шокированы всем, что они увидели, мэм.

Миссис Гамильтон откинулась на спинку стула.

— Так много людей близко столкнулись с монстром? Как вы думаете, сколько погибло?

Молодой человек закрыл глаза, на его лице отчетливо читалась скорбь. Ему, наверное, не больше 24 лет , — подумала про себя миссис Гамильтон, мысленно отчитывая себя.

— Вероятно вероятно, вдвое больше. Большинство людей находилось в небольшом участке городского центра, который был перенесен на самую восточную границу. К тому времени, как мы получили известие об этом, там обосновался монстр в стиле Чужого . Присасывался к лицам, душил жертв, откладывал яйца в мертвые тела и так далее. Только прибытие Гончего Пса спасло остальных. Он использовал свои корни, насколько я понимаю, и его прицел был безупречен. Все зараженные и живые монстры были пронзены в течение получаса после его прибытия.

Затем парень замялся, не зная, что сказать. Миссис Гамильтон сухо усмехнулась:

— Да говори, не стесняйся. Рендидли не настолько мелочен, чтобы обижаться на правду о своих методах.

Парень заметно вздрогнул при упоминании имени Рандидли, и миссис Гамильтон чуть было не сказала что-то о нем и об опасности обожествления человека, но передумала. Тем более, что Рендидли собирался быть настолько далек от повседневного управления Доннитоном, это не причиняло особого вреда; это просто несколько раздражало. С другой стороны, это давало дополнительное преимущество, заставляя людей относиться к фактическому лидеру их Деревни, Донни, как к обычному парню.

Так что уже по одной этой причине это стоило того, чтобы это продолжалось. Миссис Гамильтон гораздо больше беспокоилась о том, что слава вскружит голову Донни, чем о Рандидли.

— Ну — Молодой человек откашлялся в кулак, прежде чем заговорить. — Он не э потрудился проверить, есть ли свидетели. Так много людей видели, как их родственники, которые ранее были атакованы этими странными маленькими монстрами, были выпотрошены корнями на их глазах.

Миссис Гамильтон молчала, постукивая по столу. Иногда даже она забывала, как далеко они продвинулись. Эти люди еще не осознавали, что вот-вот умрут. Они все еще были невинны в этом смысле.

Что ж, теперь, когда они здесь, это только вопрос времени.

— Хорошо, теперь давай конкретику, — сказала миссис Гамильтон, надевая свою холодную маску, которую она использовала, когда собиралась видеть нити жизни людей глазами паука. — Расскажи мне о нашем новом улове новобранцев.

Острые глаза миссис Гамильтон заметили почти незаметную дрожь молодого человека, прежде чем он начал говорить.

Полных 32 часа спустя после того, как он вошел в комнату, Рендидли покинул тренировочную площадку Донни. Земля была потрескавшейся и пропитанной кровью. Некоторые участки земли и стен были несколько деформированы, как будто сама реальность была искривлена силой того, что там произошло. Увядающие растения усеивали потрескавшийся и разрушенный ландшафт.

Удовлетворенный, Рендидли улыбнулся Донни, который, спотыкаясь, вышел вслед за ним, его кожаный доспех был почти полностью уничтожен, его глаза были несколько рассеянными.

— Сколько уровней навыков ты получил сегодня?

— Ты чертов лжец, это было намного дольше, чем 24 часа, — пробормотал Донни, спотыкаясь, направляясь к кувшину с водой у входа. Он просто поднял его и вылил себе в лицо, часть попала ему в рот, но большая часть стекла с него, смывая запекшуюся кровь и грязь, накопившуюся от того, что его так долго вколачивали в землю. Однако, когда он, наконец, закончил и посмотрел на свой экран Статуса, его глаза расширились.

— Вот дерьмо, — сказал Донни. — Я получил почти 100 уровней навыков.

Рендидли усмехнулся. Что-то подобное нельзя было сделать дважды. И единственная причина, по которой он смог это сделать, заключалась в том, что его показатели регенерации были намного выше, чем обычно. Так что он мог постоянно подталкивать Донни к его пределам, никогда не выдыхаясь.

Это была еще и разнообразная атака, так что как только Донни начинал понимать, как бороться с одним из типов атак Рандидли, он переключался, держа его в напряжении. В конце концов, та область, где тело изо всех сил пытается найти и научиться ритму, была самым быстрым ростом. Рандидли, вероятно, был единственным человеком с достаточным разнообразием навыков, чтобы делать это так долго.

Он начал с рукопашного боя, затем перешел к использованию Корней, использованию аватаров корней, затем навыков огня, затем различных призывов, затем навыков копья, затем навыков Призрачного Копья, затем собственных Классовых навыков Рандидли, прежде чем закончить периодом в 8 часов, когда Рендидли полагался только на сокрушительное превосходство своих Навыков Иггдрасиля.

В целом, это было чрезвычайно полезно для Донни с точки зрения его навыков. В конце концов, он не ходил в Рейдовое Подземелье с группой и не получил бы такого огромного роста от этого опыта.

Это также было отличным снятием стресса для Рандидли. Донни был отличной боксерской грушей.

От этой мысли улыбка Рендидли расширилась, хотя и печально.

— Знаешь, ты напоминаешь мне кое-кого, кого я знал раньше.

— А? — Спросил Донни, снимая свою разорванную и испорченную броню. — Кого-то из времен до Системы?

— Нет после. Он был — Рендидли задумался, изо всех сил стараясь вспомнить. — Он был таким запутанным. Он казался таким слабым, постоянно. Он был шумным и много говорил, но когда дело доходило до реального боя его обычно просто избивали. Настолько, что стало легко забыть, что он там. И пока я не обращал внимания, он стал очень хорош в том, чтобы его избивали, не позволяя противнику прикончить его. Даже феноменально.

— Он умер? — Спросил Донни.

Рендидли кивнул, чувствуя себя странно взволнованным. Покачав головой, он попытался рассеять это чувство.

— Как его звали? — Спросил Донни, наклонив голову набок.

Рендидли чуть было не усмехнулся. К счастью, Донни был относительно добродушным, потому что Рендидли только что сказал ему, что он напоминает ему кого-то, кто был почти на профессиональном уровне избиения.

— Вот что забавно, я даже не помню этого.

Теперь Донни посмотрел на Рандидли, и Рендидли разразился смехом.

— Нет, нет, я помню это. Это был Роджер Кингсли. Он был он был близким другом. Долгое время последователем.

Донни кивнул и сел на одну из скамеек возле тренировочной площадки, глядя на свои руки. Там воцарилась тишина, и, к удивлению Рандидли, она была не такой мрачной, как он ожидал, судя по теме их разговора. Вместо этого она перешла во что-то более близкое к товариществу. Вероятно, это было правдой, что они оба видели, как умирают люди, и в этом смысле они могли посочувствовать друг другу.

Такова была реальность Системы.

Все еще глядя на свои руки, Донни сказал:

— Я бы действительно не смог этого сделать, ничего из этого, знаешь. Если бы не ты.

— Ха, я не занимаюсь многими важными вещами, — небрежно сказал Рандидли, чувствуя себя несколько настороженно из-за серьезного тона Донни. К его огорчению, Донни подался вперед, глядя на него.

— Нет, правда. Ты сказал свое слово и дал мне эту тренировку, чтобы поднять мой навык, и теперь моя очередь сказать свое. Мы делаем разные вещи, ты прав. Но ты — Донни закрыл глаза и покачал головой. — Как фермер даже расскажет облакам, как он благодарен?

Рендидли открыл рот, не зная, что сказать, но Донни встал.

— Послушай, я знаю, ты чувствуешь, что то, что ты делаешь сейчас покидаешь Доннитон это предательство. Ты чувствуешь себя виноватым за это. Но я не думаю, что это правильно. Ты никогда не давал обещания непосредственно Доннитону, защищать его; ты дал это обещание всему человечеству. Мы здесь, в Доннитоне, просто ближе к тебе и можем легче увидеть последствия. Так что, даже если ты уйдешь ты все равно будешь защищать людей. Это не изменится.

— Так — сказал Донни, внезапно покраснев, когда его разум догнал его рот. Он несколько секунд барахтался, не зная, что сказать, но затем поднял кулак, предлагая его Рандидли. — Удачи.

Его кулак был окровавлен и в синяках. Когда он повис в воздухе, он слегка дрожал, даже усиленное Системой тело Донни ослабло от такого большого напряжения за такое короткое время. Его мышцы изо всех сил пытались угнаться за предъявляемыми к ним требованиями, и они слегка дергались, не уверенные в том, следует ли им сжиматься или нет.

Рендидли стукнулся кулаком о кулак Донни, чувствуя себя странно умиротворенным.

Глава 475

Прежде чем приступить к последнему заданию, у Рендидли оставалось еще одно дело. И он хотел покончить с этой задачей, требующей внутренней концентрации, на случай, если что-то пойдет не так.

Направив внимание внутрь себя, Рендидли скользнул в свой Духовный Навык, оглядывая мир сверху. Он собрал немного Влияния Прародителя, плавающего в воздухе поблизости, увеличив свой общий запас почти до 8000. Через несколько минут к нему подлетела Лукреция. Очень быстро появилась и Невея, оторвавшись от тренировок в горах, чтобы использовать свое новое тело и присоединиться к Рендидли в этом очень важном деле.

Прежде чем начать, Рендидли улыбнулся Невее.

— Как тебе оно?

— Я могу ходить, — радостно воскликнула она, ее зубастая пасть быстро пульсировала, что Рендидли научился понимать как признак возбуждения. — Слова легче. Скоро я прокрадусь в Деревню.

В ней была такая чистота, которая все еще поднимала Рендидли настроение. Ухмыльнувшись, он протянул руку и потрепал ее по голове. Честно говоря, это была одна из главных причин, по которой Рендидли хотел остаться в Доннитоне еще ненадолго; просто чтобы быть там, когда Невея войдет в город, требуя бургер, а затем спрашивая, где Динеш, чтобы пойти поиграть с ним.

Рендидли глубоко сочувствовал нервам этого человека, но верил, что как член Отрядов Доннитона, он будет готов броситься на ходячую и говорящую костяную гранату, которой является Невея в гуманоидной форме. По крайней мере, с ее крыльями, плотно прижатыми к бокам, она не выглядела слишком пугающей физически.

Им просто нужно найти вуаль для ее лица, и она могла бы сойти за загадочную иностранную красавицу

Улыбка Рендидли застыла, когда он понял, что его отъезд из Доннитона может означать, что Невее придется расстаться с Динешем. Он не понимал их отношений, но знал, что этот человек важен для нее. Так что, возможно

Прочитав его мысли, духовная проекция Невеи врезалась в него, отбросив в сторону.

Нахмурившись, он сказал:

— Нельзя просто так читать чужие мысли.

— Нельзя стоять молча и неподвижно 30 секунд ни с того ни с сего, — язвительно заметила Лукреция. — Мы готовы начать? Я постаралась подготовить людей внизу как можно лучше.

Рендидли кивнул. Поскольку после победы над Стегокрылом не было никаких острых проблем, Рендидли еще не потратил ни одного очка Прогресса. Он в мельчайших деталях помнил жестокую боль, возникшую в результате использования Духовного Навыка после того, как он достиг предела своего роста, и Рендидли узнал из воспоминаний Существа, что достижение этого потенциала было причиной того, что оно смогло проникнуть в его Духовный Навык.

В частности, ядро мира Рендидли выросло до определенной точки и нуждалось в развитии, чтобы продолжать двигаться дальше в безопасности. В противном случае он вкладывал все больше и больше энергии в небольшое, сжатое пространство, приближая его к опасной реакции. Хотя это было не то, что нравилось Рандидли, переход к следующей стадии Духовного Навыка, как он надеялся, стабилизирует ситуацию и даст ему усиление, которое может оказаться необходимым, учитывая угрозы, нависшие над ним.

Также из воспоминаний Существа он узнал, что то, что он держал в груди, было не столько оружием, сколько ключом. Ключом-скелетом, но неполным. Лукреция подробно исследовала и сообщила Рандидли, что его образы, должно быть, уже произвели какие-то изменения в первоначальном замысле, потому что они изменили конструкцию по сравнению с тем, чем она изначально должна была быть. Более того, она отказалась говорить ему что-либо еще, чтобы не повлиять на его представление о ней. Рендидли был склонен ей верить.

Кроме того, если это был какой-то портал, то его созревание и позволение Существу атаковать его с его помощью имело смысл. Это также дало ему понять, что если он сможет контролировать его, то сможет делать что-то подобное и с другими угрозами. Хотя он предпочел бы не иметь его внутри себя, отступать сейчас было не вариантом, он уже был неотъемлемой частью того, кем он был.

Глаза Рендидли вспыхнули изумрудным светом, когда он начал направлять свою волю внутрь себя. Сам Духовный Навык начал дрожать, когда он переключил на него свое внимание. Сначала он почувствовал его целиком, ощущая четыре расы, которые он создал внизу, а также монстров, мутировавших под воздействием чужеродного Эфира. Кроме того, Рендидли был несколько удивлен, обнаружив, что существует колония Эфирных Траллов, которые, по-видимому, пережили войну и последующие чистки.

Они были полны страха и отчаяния, и чем дольше он замечал их, тем больше угасал его первоначальный гнев. Он чувствовал, что их связь с Существом была разорвана, когда он поджег Теллумурит в ее внутреннем мире, и теперь они могли принадлежать ему. Хотя он не мог сказать, какая у них репродуктивная система, Рендидли не слишком беспокоился о том, что они поселятся внутри него; по сравнению с опасностью наличия этого Ключа-скелета в его ядре, что такое несколько тысяч Эфирных Траллов?

Удовлетворенный своим исследованием, он отвел свое внимание и отфильтровал его до ядра своего Духовного Навыка, где этот конструкт, созданный Существом, оставался внутри него. Он мог ясно чувствовать силу, проходящую через него, поскольку он смещался и устанавливался на место в течение последних нескольких месяцев, перестраиваясь, чтобы найти свой путь к силе.

В то время как Класс был Физическим аспектом роста Эфира, Духовный Навык был Ментальным . Он мощно соотносился с образами, которые он использовал, типом Навыков, которые он мог использовать, и эффективностью этих Навыков. Поэтому Рендидли твердо намеревался попытаться привести свой Духовный Навык и свой Класс в большее соответствие.

Когда дело дошло до образов, Рендидли постепенно понял, что хитрость заключается не в том, чтобы сделать что-то из ничего, а в том, чтобы иметь свое что-то и изменить свой взгляд на него. Только тогда вы увидите, что это что-то другое все это время, и вы сможете использовать этот более мощный образ, полностью сформированный.

Поэтому, когда он посмотрел на то, что Лукреция называла полностью заряженным Ключом-скелетом в ядре Духовного Навыка, он увидел не ключ и не электростанцию, опасно близкую к катастрофическому расплавлению ядра, Рендидли увидел семя.

Семя, которое готово закончить прорастание.

— Расти, — прошептал он, и на ослепительную секунду мир загорелся изумрудом.

Затем грохот в Духовном Навыке усилился, мир раскололся, когда огромные ветви поднялись вверх, разделяя огромные участки земли. Дерево, которое быстро росло, было на удивление нежным, поднимая семь новых континентов вверх. Тонкие усики от дерева погрузились в массивы суши и наполнили их энергией и жизнью, увеличивая размер земель, а также наполняя их многовековой растительностью.

Внизу Рендидли чувствовал панику и благоговение в равной мере, исходящие от людей на разных массивах суши. Издалека он чувствовал, как гаснут несколько их огоньков, так как некоторые погибли во время перехода. Это заставило его стиснуть зубы, но он мало что мог с этим поделать. Это была неизбежная стадия роста для него. Он не мог отступить от этого.

Было больно от того, каким бессердечным он становился. Но он отложил эту боль в сторону, чтобы изучить ее позже.

Мощный золотой ствол образовался, когда массивы суши были подняты вверх. Снизу появились корни и устремились вниз в темноту Духовного Навыка, и из ничего возникло огромное море. Мгновенно корни закрутились вниз, сквозь бурлящую воду моря и погрузились в ткань пространства под ним, закрепляясь.

Семь ветвей поднялись вверх, каждая держала массив суши. С особой осторожностью Рендидли взял этот конструкт Эфира Существа, разделив его на три части, проходящие через ядро дерева. Но большая часть этих трех частей находилась в верхней, средней и нижней частях массивов суши. Каждый из этих массивов суши был примерно в ? размера предыдущего мира, что означало, что площадь суши, доступная народам его Духовного Навыка, увеличилась вдвое, а то и больше.

Нижний массив суши, ближайший к воде, мгновенно покрылся инеем, и из части Ключа-скелета оттуда потек странный поток энергии. На этом континенте осталось очень мало форм жизни, и те, что были, в основном были искажены энергией Ключа-скелета и превратились в кошмары.

Второй снизу массив суши был населен монстрами, которые быстро начали исследовать свой новый регион. Хотя Рендидли это казалось трудным, он мог видеть, как можно пересечь ветви центрального дерева, чтобы путешествовать от одного массива суши к другому, хотя вам пришлось бы двигаться вверх или вниз, чтобы сделать это. Следовательно, эти монстры будут буфером между другими расами и этими странными, возникающими кошмарами.

Над Массивом суши Монстров находилось Жилище Белых Охотников. Они мало заботились о расовых различиях, предпочитая оставаться в своих небольших кочевых группах. Они, вероятно, будут лучшими соседями, на которых могли надеяться монстры.

Над Белыми Охотниками были Сприггиты, а также вторая часть Ключа-скелета. Энергии, которую он излучал, было меньше, чем у нижнего, но ее было достаточно, чтобы ученые-сприггиты, вероятно, вскоре создали что-то, что вызовет у Рендидли головную боль.

Над Сприггитами находился континент Болотных жителей, а над ними — народ Земляных Големов. Наконец, самый высокий континент пока относительно необитаем, за исключением небольшой группы испуганных беженцев от вторжения Существа. Рядом с ними сидел третий и последний Ключ-скелет, казалось бы, совершенно инертный.

Постепенно рост дерева становился все меньше и меньше, пока эти континенты, висящие на ветвях этого великого золотого дерева, не встали на свои места. Рендидли подумал, что это, возможно, не дерево вражды, но оно приведет несколько его образов в соответствие, что, несомненно, хорошо для его потенциала роста.

Поздравляем! Ваш Духовный Навык, Четыре Затененных Мира часового механизма, превратился в Семь Земель Спектрального Древа! Ваши Пути привели вас вперед, и вы далеко ушли от троп, оставленных вам теми, кто пришел раньше. Примите это как предостережение и как подтверждение; ваша дуга лежит за пределами досягаемости меньших существ. Удачи.

Глава 476

Сидни устало смотрела на две аккуратные стопки бумаг на своём столе. Последние несколько дней были очень напряжёнными, так как открылась совершенно новая область для исследований, и ресурсы Ист-Энда были растянуты до предела, чтобы исследовать её часть.

Доннитон взял на себя большую часть восточных территорий, но Ист-Энд мог практически монополизировать Север, поскольку и Убежище, и Звёздный Перекрёсток находились слишком близко к центру, чтобы отправлять туда войска, и были больше обеспокоены своей относительно более важной западной границей.

Ист-Энд мог бы потерпеть неудачу даже в этом случае и быть вынужденным обратиться за помощью к Доннитону, если бы не Дрейк. Он был сам по себе силой, с лёгкостью уничтожая монстров высокого уровня, выступая в качестве краеугольного камня, который обеспечивал безопасность и порядок экспедиции. Даже Сидни побывала на передовой, и её уверенность в своих силах была подорвана после того, как она увидела, как сражается Дрейк. Снова и снова она бросалась в опасность, стремясь к своим пределам, но он был до обидного способным.

Это было хорошо, знала Сидни, но она не любила проигрывать. Это было главной причиной, по которой она установила личное Подземелье в своей комнате, чтобы расти без соперников. Но, похоже, ограничения Эфирного Голодания были более серьёзными, чем она опасалась, даже с учётом награды за прохождение Подземелий. Её связь с Деревней несколько ослабла, и она должна была дать ей восстановиться, прежде чем двигаться дальше.

Они нашли и спасли несколько сотен человек. По той или иной причине Сидни планировала вытеснить большинство из них из своей Деревни в сторону Звёздного Перекрёстка, но она приказала своим людям провести собеседования сейчас, чтобы найти тех, кто был опытен в своей области. Она уже нашла одну особую жемчужину – авиационного инженера, и она консультировалась с другими, насколько осуществимо строительство самолёта в мире после Системы.

Это, конечно, пока что только мечта. Но это путь к выживанию для Ист-Энда, который во всех отношениях уступает другим Деревням. Если они не специализируются, они останутся позади.

Сидни закрыла глаза. Именно этому была посвящена одна из стопок бумаг – отчёт от Дрейка. Он рекомендовал Ист-Энду немедленно двигаться в одном из двух направлений, вкладывая свои ресурсы либо в одно, либо в другое, но не в оба. Попытка сделать и то, и другое, как указал Дрейк, означала бы демонстрацию лишь немного превосходящего продукта Доннитону и Франксбургу, и эти двое снова превзойдут их через несколько месяцев, просто за счёт превосходящего количества и инфраструктуры.

Конечно, это было лучшее экономическое решение, но политическая реальность заключалась в том, что жители Ист-Энда были удовлетворены тем, что они делают сейчас. Были некоторые свободные ресурсы и несколько людей без класса, которых Сидни готовила, но она не могла просто бросить всё ради этих возможных будущих отраслей. Тем не менее, оба варианта были законными и стоили того, чтобы их преследовать.

Первый заключался в том, чтобы захватить часть в основном выпущенной и дикой орды скакунов, которыми владел Дикий Всадник. Теперь, когда Дикого Всадника больше нет, эти монстры быстро дичают. Они в основном довольно близко к Ист-Энду, и если они двинутся на них, они смогут захватить достаточное количество и начать их обучение. Кавалерия была бы ценным активом, и повышение этих Навыков сейчас было бы преимуществом в будущем, чтобы эти новые люди получили Навыки, связанные с верховой ездой.

Для этих новоприбывших, очевидно, будет установлен испытательный срок. Их нужно было обучить изменениям, произошедшим в их мире. Но Сидни возлагала большие надежды.

Недостатком этого варианта было то, что Звёздный Перекрёсток мог быть лучше расположен для выбора этого пути, поскольку у многих из них был Навык (Родственная Душа-Компаньон), и если бы они оба пошли по одному и тому же пути, Ист-Энд, скорее всего, проиграл бы.

Между тем, второй вариант заключался в том, что случайным Классом одного из Классеров был Элементалист, и в последнее время в окрестностях были замечены элементальные духи. Они были в основном безвредными, просто маленькими спрайтами с небольшой силой, но Элементалист мог направлять их через своё тело с большим эффектом. Дрейк предположил, что по мере роста Элементалиста и при наличии большего количества этого Класса будет появляться больше элементалей, и более мощных.

Если Деревня сосредоточится на Элементалях, она, несомненно, будет могущественной. Но это было гораздо труднее продать уже живущим и обосновавшимся здесь людям. Если бы Сидни использовала своих подготовленных людей без класса, и план Элементалиста провалился, это была бы пустая трата ресурсов. Выгода от Элементалей сейчас была гораздо более туманной, даже если возможная отдача казалась выше.

Вздохнув, Сидни отвлеклась от текущих проблем и перешла ко второй стопке бумаг, настоящей причине её истощения; Эйс прислал письмо. Она полагала, что должна быть рада тому, что он извинился, но когда Эйс извинялся, это означало только одно.

Он собирался сделать что-то ещё более глупое.

И, основываясь на его просьбе о Копернике, Сидни могла видеть, что он собирается сделать. Он собирался воскресить Героя, этого женоненавистнического хряка, который пытался убить их всех. Навык Коперника мог бы вернуть этого человека, но трудно сказать, какая Душа поселится в воскрешённом скелете. Коперник был воскрешён случайно почти сразу после смерти и на самом деле не провёл много времени по-настоящему мёртвым.

Но даже в этот короткий промежуток времени Коперник иногда говорил о великой тьме и бесконечной пустыне, наполненной плавающими колоколами. Это не казалось таким ужасающим образом, но те времена, когда он говорил об этом, были единственными временами, когда она видела, как эмоции пересекают его череп. Таким образом, Сидни была в значительной степени склонна верить Копернику, когда он говорил, что не стоит воскрешать тех, кто был мёртв слишком долго.

С другой стороны, Навык мог и не сработать. (Воскрешение Мёртвых) требовало, чтобы убийца был добровольным участником ритуала, если пользователь Навыка не был сам убийцей. Очень немногие люди добровольно вернут своих врагов.

Рой, очевидно, пал перед Испытанием, но не было ясно, действительно ли он умер. Возможно, Эйс, который вошёл и был первым, кто разрушил Подземелье, мог по праву считаться убийцей. Тогда, если он завладеет скелетом

Сидни покачала головой. Слишком много если . Но это была не её проблема. Их прежние отношения закончились. Это извинение позволило ей оставить негативные эмоции позади, но она не собиралась возвращать его на то место, где он был раньше. Ему нужно будет это заслужить.

Вздохнув, она послала весточку Копернику, приказав ему помочь Эйсу.

Теа уже давно перестала плакать, но она всё ещё не знала, что делать. Это было похоже на просмотр автомобильной аварии в замедленной съёмке; она не могла отвести взгляд, но чувствовала, как её душа разрывается на части, поскольку медленное развитие означало, что крики казались бесконечными. Это были слабые попытки Хризантемы её подбодрить. Они были ужасающими по-своему. Что даже сейчас её милый партнёр

Она заставила себя отпустить этот ход мыслей, когда её лицу снова угрожало разорваться. В её теле даже не осталось больше влаги, чтобы выдавить из слёзных каналов, но она могла просто сидеть там и дрожать какое-то время, возможно, надеясь каким-то далёким образом стряхнуть постоянную хватку страха и отчаяния, которая была на ней.

В ней была часть, которая хотела возложить вину на кого-то, но очень быстро нежный дух Хризантемы предостерёг её от этого. Даже когда ярость (Танца Медведя-Призрака) продолжала окрашивать её зрение в красный цвет, спокойное сострадание Хризантемы поддерживало её жизнь.

Конечно, это влияние медленно исчезало.

К настоящему времени Хризантема была почти полностью без сознания. Её жизнь ускользала, уплывая от неё и в Землю внизу. Теа знала, что её мать, вероятно, скажет что-то бессмысленное о большом медведе, кормящем так много растений, которые будут кормить так много животных и людей, но Теа не могла вынести этот ход мыслей прямо сейчас. Это заставляло её хотеть достать свой молот и разбить собственный череп.

Она была так наполнена дикими эмоциями и в то же время совершенно пуста и опустошена, просто апатичный зомби, наблюдающий за тем, как умирает её партнёр.

Вокруг неё Саймон продолжал пытаться подбодрить её, но она игнорировала его. Честно говоря, это становилось всё более раздражающим. Теа просто хотела ну, она хотела, чтобы Хризантема жила. Но чем больше времени проходило, тем больше Теа понимала, что этого не произойдёт. Не было никого, кто мог бы спасти Хризантему. Рана её медведя была чем-то, что никто ещё по-настоящему не понимал; этот огромный промежуток времени был ударом, который мог сокрушить даже целые миры.

Чего Теа действительно хотела сейчас, так это просто побыть одной. Гончая-Призрак поняла это, поэтому он оставил её здесь, с её горем. Гончая-Призрак, вероятно, пережила что-то подобное в прошлом и извлекла уроки из опыта.

Внезапно цветов, птиц и звёзд Саймона не стало. Вместо этого на земле появился низкий туман. Теа подняла глаза, смущённая, гадая, не была ли это ещё одна уловка идиота, чтобы заставить её улыбнуться или что-то в этом роде. Но вместо Саймона она оказалась лицом к лицу с женской фигурой.

И это была та, кого она смутно узнала, но также и по репутации. Это была золотая ангел Доннитона, Лира. Женщина, которая каким-то образом стала Духом Деревни.

Теа была настолько потрясена её присутствием здесь, что на мгновение забыла о боли в своём сердце. Но слишком скоро она обрушилась обратно, и поднялась некоторая угрюмая горечь. — Что ты здесь делаешь? Оставь меня в покое.

Лира улыбнулась, теперь шире. — Тебе не обязательно так страдать, знаешь ли.

— Что? — На этот раз Теа не потрудилась сдержать нарастающую волну красного. В ярости она встала. — Если бы я могла этого избежать, ты, блин, думаешь, я бы этого не сделала? Она моя

— Да, она часть тебя, — сказала Лира, её улыбка ни разу не дрогнула. — А это значит, что ты можешь её спасти. Если

— Если ты хочешь, чтобы Хризантема жила возьми мою руку.

Лира протянула руку, и ее окутало зеленое пламя. Внезапно Тея поняла, что узнает этот огонь; он был того же цвета и консистенции, что и Скелетный Рыцарь до того, как Призрачный Пес победил его.

— Я — гнев Теи улетучился, сменившись сокрушительной печалью и лишь небольшой искоркой надежды. — Я тебе не верю.

Лира фыркнула, ее милый носик сморщился, когда она засмеялась.

— Тогда что плохого в том, чтобы рискнуть?

Тея не нашла ответа, который имел бы для нее смысл, после двух дней плача. Поэтому она протянула руку и взяла руку Лиры. Другая женщина засмеялась, наблюдая, как пламя распространяется по рукам Теи, к ее груди, а затем устремляется вверх, чтобы поглотить ее. Было больно, но не так сильно, как она ожидала. Очень быстро она почувствовала, как пламя вливается в ее грудь, проходя через связь между ними к Хризантеме. Она почувствовала, что ее собственная сила несколько уменьшается, но она почувствовала, как Хризантема дрожит, а затем начинает подниматься.

Когда Тея собралась отстраниться, бросившись к Хризантеме, рука Лиры крепче сжала ее руку.

— Там, где есть Чемпион — прошипела другая женщина, ее глаза засветились фиолетовым. — Должен быть Немезис. Открой глаза, девочка, и пойми, кто ты теперь.

Тея открыла глаза и очень кратко увидела ткань этого мира и свое место в нем.

Глава 477

Таня смела остриженные волосы в совок, стараясь не смотреть на тяжелый железный меч, который мужчина средних лет пристегивал обратно к поясу. Мало того, что люди, живущие здесь, не пользовались электричеством и, похоже, даже не хотели этого, так еще Тане было совсем не по себе от того, что местные жители носят, черт возьми, мечи.

Таня очнулась пять дней назад на границе этой самой Зоны , как они ее называли. С ее точки зрения, в один момент она лениво смотрела телевизор ночью, а в следующий – уже был полдень, и все, что показывал телевизор, – это нечеткие помехи. Перед ней в воздухе плавали странные слова. Она несколько раз моргнула, и слова исчезли. Неужели она вздремнула?

Снаружи раздался приглушенный рев, почти как у льва или тигра. Таня подошла к окну и увидела льва с блестящим сапфировым мехом, гордо рычащего на небо, словно бросающего вызов миру своим звериным величием.

А-а, — подумала Таня. — Должно быть, это сон .

Хороший сон, потому что Таня очень любила львов.

Однако сон быстро пошел под откос. После всего двух минут наблюдения Таня должна была признать, что люди, бегущие от льва по дороге, были на удивление реалистичными для сна, а уровень детализации в крови их смертей оставил Таню в глубоком смятении относительно своего подсознания.

Покачав головой, она отвернулась от окна как раз вовремя, чтобы увидеть, как свет в ее доме замерцал и погас, внезапно исчезнув. Цокнув языком, Таня подошла к холодильнику, достала колу и наполовину насладилась чистым, слегка болезненным удовольствием, когда дверь выбил мужчина с зеленой кожей.

Таня вышла в гостиную и долго смотрела на мужчину . Он оглядывался по сторонам, щурясь и принюхиваясь.

— Ты орк, — сказала Таня, удивленная уверенностью в собственном голосе. Ее бывший парень был помешан на подземельях и драконах, и хотя между ними все было хорошо, он приводил ее на встречи со своими друзьями. К ее удивлению, ей очень нравились эти встречи; это было приятным снятием стресса, когда тебе позволяли быть кем-то другим, кем-то, кто не разделяет ее тревоги и семейные стрессы. Однако после того, как они расстались, Таня несколько растерялась, как этого добиться самостоятельно.

При ее словах зеленокожий повернулся, чтобы посмотреть на нее. Затем он улыбнулся, обнажив сломанные желтые зубы. Инстинкты, о существовании которых Таня никогда не подозревала, закричали в ней, и она выскочила через заднюю дверь быстрее, чем, как она считала, могло ее 32-летнее тело. К счастью, сапфирового льва, похоже, уже не было, хотя тела его жертв остались, поэтому Тане пришлось быть осторожной и не смотреть слишком внимательно, чтобы не потерять самообладание и не начать панически плакать.

Зеленокожий выскочил из дома следом за ней и погнался за ней до следующей улицы, неуклонно настигая ее, все время принюхиваясь. Когда она добралась до следующей улицы, она моргнула, потому что дома были неправильными. Это была не улица рядом с ее домом. Но она услышала крики, призывы прийти сюда за помощью, поэтому Таня с радостью побежала в этом направлении.

Когда Таня завернула за угол, она не смогла бы объяснить, что ожидала увидеть. Мужчины и женщины, марширующие в кожаных доспехах, не были в ее планах. Они помахали ей рукой, спросили, не пострадала ли она, и, когда оказалось, что нет, ее попросили встать с группой других невредимых людей, около дюжины, которые следовали за десятью или около того одетыми в броню людьми.

Краем глаза Таня увидела, как чернокожий мужчина с гигантским железным шаром раздавил зеленокожего человека, как ничто, а затем перешагнул через тело, чтобы продолжить двигаться по окрестностям.

Примерно через 10 минут они встретились с другой группой, а затем всех Новичков , как их называли спасатели, отправили в общественный центр, который был превращен в сортировочный пункт. И, похоже, в место содержания, пока люди со средневековым оружием решали, что с ними делать.

Как ни странно, Таня не чувствовала беспокойства. Ее постоянная спутница тревога, казалось, взяла перерыв, не потому, что не о чем было беспокоиться, а потому, что всего было так много, что она даже не знала, на что реагировать. Большие мужчины с острыми ножами? Черт бы побрал ящерицу, изрыгающую пламя, которую она видела? То, что она видела женщину, идущую сквозь этот огонь, как ни в чем не бывало, и пронзающую монстра копьем?

Или даже странные уведомления, которые всплывали о ее повышении уровня навыков или разблокировке путей, как будто все это было игрой?

Когда людей привели в общественный центр, их спросили, есть ли у них какой-нибудь медицинский опыт. Проработав несколько лет ассистентом ветеринара у своей матери, Таня осторожно подняла руку. Она чувствовала себя виноватой, но подумала, что, возможно, к ней будут лучше относиться.

Очень скоро она уже перевязывала порезы и накладывала повязки на руки со сломанными костями. Это было намного больше, чем ее обычные обязанности, да и то было почти 8 лет назад, но опять же, она чувствовала странную пустоту. Сейчас не оставалось ничего другого, кроме как работать, поэтому Таня бросилась в это дело, стараясь ни о чем другом не думать.

Однако она чувствовала запах крови.

Когда Таня приехала, в общественном центре было около 50 человек. К тому времени, как она начала лечить небольшие царапины и ушибы, их стало почти 400, и передвигаться по помещению становилось все труднее. Несколько раз к Тане, которой выдали ярко-зеленый жилет, подходили люди и спрашивали, что происходит.

Что случилось? — спрашивали они. Что это за сообщения?

Таня могла только покачать головой и попросить людей не заходить на проходы, чтобы она могла оказать помощь большему количеству людей. В конце концов, те же вопросы горели и в сердце Тани.

Человека, ответственного за вооруженную группу и управляющего общественным центром, звали Динеш. В глубине души Таня все еще верила, что все это сон, или, если это не так, то это просто странная трагедия, которая произошла ненадолго, но нормальная жизнь быстро возобновится. Хотя ее сотовый телефон показывал отсутствие сигнала, она была уверена, что власти быстро восстановят его работу. В конце концов, как иначе они спасут всех этих людей?

Но потом она увидела, как молодая девушка, которой, наверное, еще не было и 7 лет, вошла с железным прутом, воткнутым в живот. Даже не моргнув глазом, Динеш вытащил железный прут из живота девочки, заставив ее пронзительно закричать.

Он жестом, с невозмутимым лицом, сказал:

— Держите ее. Если она будет сопротивляться, будет сложнее, чем нужно.

Таня хотела спросить, какой в этом смысл, так как она прекрасно понимала, что рана в животе означает для жертвы, но у нее была тайная надежда, что, может быть, все не так плохо, как кажется. Затем Динеш прижал руки к ране и что-то пробормотал, и Таня увидела, как рана зажила за считанные секунды.

Таня моргнула, глядя на него.

Ему показалось, что он неправильно понял ее взгляд, и он пожал плечами в смущении.

— Я не хочу, чтобы ты думала, что я трачу твое время, заставляя тебя оказывать первую помощь, когда я мог бы исцелить их всех. Но это была бы трата маны, а так ты можешь повысить уровень своего навыка первой помощи. Ты его получила, верно?

Узнав название из уведомлений, Таня кивнула, совершенно онемев.

— Это все просто игра? — прошептала она.

Динеш горько усмехнулся:

— Добро пожаловать в Систему.

Благодаря поручительству Динеша Тане разрешили остаться в Доннитоне, вместо того чтобы отправить ее во Франксбург, который был более крупным городом, но, по-видимому, в чем-то уступал. Таня особо не задавала вопросов. Ей и так было трудно понять, что для нее означает Система.

Старый мир мертв, сказал ей Динеш. Монстры бродят по сельской местности. У людей есть характеристики, и они могут повышать уровни. Некоторые люди получают классы и становятся еще сильнее. Динеш был одним из таких людей, быстро поняла Таня, хотя он никогда не говорил об этом прямо.

Кроме того, довольно быстро стало ясно, что Динеш не просто кто-то с классом, он капитан отряда. И этот отряд пользовался большим уважением, даже со стороны отрядов с меньшими номерами, которые, как поняла Таня, имели более высокий ранг. Она смогла это понять, наблюдая за тем, как большинство других людей в ее районе отправляли во Франксбург.

Не то чтобы это имело для Тани какое-то значение. Она ни с кем из этих людей не была близка.

В последнее время она мало с кем была близка.

Словно забыв, Динеш посмотрел на Таню с отсутствующим выражением лица:

— О, чем ты занималась раньше?

— До чего? До сегодняшней странности? — сказала Таня, поеживаясь.

К ее удивлению, Динеш грустно улыбнулся:

— Ах да, я забыл. Для тебя это всего лишь день. Позволь мне рассказать тебе Я живу с этим уже больше полутора лет.

Пока ее мозг пытался осмыслить это, Таня задумалась о себе. Она бросила ветеринарную школу и начала стричь волосы, чтобы оплачивать учебу. Когда стресс стал слишком сильным, она перестала посещать занятия, но не перестала стричь волосы, чтобы платить за них.

К ее удивлению, Динеш, казалось, гораздо больше интересовался стрижкой волос, чем она могла бы предположить.

— Хотя это может показаться глупым, но никто из тех, кто был здесь, по-настоящему не стриг волосы до прихода Системы, — сказал Динеш. — И большинство из тех, кто стриг, находятся во Франксбурге. Я думаю, мы сможем довольно легко тебя устроить.

Так он и сделал. Все произошло так быстро.

День 1: Зеленокожий человек попытался ее съесть.

День 2: Ее перемещали, как беженку.

День 3: Она сказала Динешу, что умеет стричь волосы.

День 4: Он показал ей ее новую лавку, если она захочет.

День 5: Она провела весь день, стригя волосы.

И, черт возьми, она вымоталась.

После того как мужчина средних лет закончил пристегивать свой меч и покинул лавку, Таня огляделась. На столе лежала куча денег и разных подарков, которые она получила от людей, к которым она и подошла. Одним из них была бутылка спиртного, подаренная ей местным пивоваром, или что-то в этом роде, которую она оцепенело открыла о деревянный стол. Она сделала большой глоток.

Слишком сладко для пива, слишком мягко и странно легко для настоящего ликера. Казалось, это было клубничное вино, но оно было легким, свежим и пахло весной. Сладость тоже была сдержанной, что-то, что казалось натуральным, а не искусственным кукурузным сиропом или чем-то еще.

Она сделала еще один большой глоток, улыбаясь. Она огляделась на свой странный новый временный дом. Все не так уж плохо, правда?

Только после того, как дверь открылась и мягко зазвенел колокольчик, Таня поняла, что не повесила табличку Закрыто .

Глава 478

Таня поставила бутылку на стол и обернулась, чтобы посмотреть на мужчину, вошедшего в ее лавку. Первое, что она заметила в нем, это его босые ноги.

Мужчина неловко почесал голову.

— З-здравствуйте Я, э-э, просто хотел подстричься.

Таня мысленно вздохнула, кивнула и улыбнулась. Лучше сохранять позитивный настрой.

— Конечно, присаживайтесь. Ах

Тут она запнулась. Ей очень быстро сказали, что американских денег у них больше нет. Вместо них использовали местную валюту. Это казалось Тане причудливым, и она не доверяла ей. И хотя это было глупо, ей гораздо больше нравились подарки, которые люди, казалось, были очень готовы ей давать в обмен на стрижки.

— Я — Таня подбирала слова. Лицо мужчины почему-то мрачнело, отчего ее тревога усилилась, и слова стали еще более неуловимыми. — Эм я можно ли запла заплатить товарами? Я здесь новенькая поэтому я не

Мужчина нахмурился, склонив голову набок. Его глаза были острыми, изумрудными и очень красивыми.

— Новая?

— Да, — заикнулась она. — В г-городе. Я, э-э, была в пограничном месте, которое только что открылось.

— О. О. Хорошо, я могу заплатить товарами, — сказал мужчина, моргая. Его странная холодность исчезла так же быстро, как и появилась. Это заставило Таню волноваться о нем по-другому. Перспектива находиться в замкнутом пространстве с человеком, испытывающим такие быстрые эмоциональные перемены, не была приятной, но пока она это примет.

Она указала на кресло.

— Присаживайтесь? Сколько вам нужно состричь?

— Все Ну, почти все, — робко сказал мужчина. Его волосы были почти до плеч, густые и черные. Таня с завистью вздохнула, покачав головой на свои собственные мышиные каштановые кудри.

— Я давно не стригся, — признался мужчина. — Просто это казалось неважным.

— мм, — промычала Таня. Вероятно, это было правдой. В конце концов, если вокруг есть монстры, то, несомненно, борьба с ними важнее, чем стрижка. Но казалось, что город, в котором они находились сейчас, был немного странным, но достаточно безопасным. Таня видела лишь несколько мест, и то, когда она была слишком потрясена, чтобы что-то замечать, поэтому ей было робко любопытно это место.

Они замолчали, когда Таня начала стричь мужчину. Это оказалось на удивление трудно. Таня нахмурилась, глядя на волосы. Это были буквально самые жесткие волосы, которые она когда-либо встречала. Не невозможные, с волшебными острыми ножницами, которые Динеш для нее достал, но очень, очень сложные.

— Итак, — сказала Таня, надеясь заполнить гнетущую тишину, — чем вы занимаетесь?

— Чем я занимаюсь? — она почувствовала, как мужчина нахмурился.

— В смысле ваша работа. Или вы получили (Класс) от Деревни? Я действительно мало знаю о — Таня осеклась. Ее внезапно поразило, насколько странными были эти несколько дней. Она не могла найти слов, чтобы выразить всего того, чего не знала или не понимала, что произошло. Во многих отношениях ей просто хотелось игнорировать перемены и притвориться, что ничего не произошло.

Но каждый раз, когда она думала об этом, она вспоминала кривые желтые зубы в улыбке этого монстра.

— О. Эм, — мужчина, казалось, задумался над этим. Он очень усердно думал об этом, почти 20 секунд, и Таня начала потеть. Тут же она вспомнила, что этот мужчина босой.

Проклиная себя за то, что подняла эту тему, Таня начала искать хороший переход. Безработица все еще существует, дура , — упрекнула она себя. Это было хорошим напоминанием о том, что без Динеша ее утащат в какой-нибудь город за много миль отсюда.

— Ну, я думаю, что стану своего рода Разведчиком, Исследователем, — наконец сказал мужчина. Лицо Тани просветлело, заряжаясь от его позитива.

— Исследовать? Звучит потрясающе. Я всегда любила природу. Вы рады уехать?

И снова температура в комнате, казалось, резко упала, когда мужчина нахмурился.

— ну, нет, я бы предпочел остаться. Но я не думаю, что могу это сделать с чистой совестью.

Когда Динеш открыл дверь, почти сразу после того, как мужчина закончил говорить, Тане захотелось сплясать от облегчения. Знакомое присутствие было именно тем, что ей нужно с этим угрюмым человеком.

К ее удивлению, когда Динеш вошел, он резко выпрямился и отдал честь мужчине.

— Гончий Дух! Сэр, я не ожидал

Мужчина махнул рукой, смеясь.

— Не беспокойтесь об этом. Я бы не возражал, если бы вы меня избегали, это большая просьба.

Динеш очень быстро покачал головой.

— Нет, это действительно пустяки. Мне тоже нравится компания Невеи. Проблема была просто в завершении дел здесь, с переселением людей из приграничных районов. Если вы хотите, я пойду с вами.

Таня посмотрела на обоих мужчин. Оказывается босой мужчина и Динеш знали друг друга? И, судя по тому, как они себя вели босой мужчина был в более высоком положении.

Ее руки слегка задрожали, когда она продолжала стричь его волосы.

Босой мужчина сидел очень спокойно, пока она стригла его волосы.

— Ну надеюсь, до этого не дойдет.

Наступила неловкая тишина, прежде чем Динеш снова заговорил.

— Ах да. Миссис Гамильтон сказала мне сообщить вам, что они обезопасили шахту, и Торн скоро вернется.

Теперь мужчина улыбнулся, и когда он это сделал, во всей комнате стало на несколько градусов теплее.

— Отлично.

Они продолжали разговаривать о вещах, которых Таня не понимала, но она была рада, что они говорят. Хотя ее и не включали в разговор, звук голосов на фоне был тем, чего она хотела. Раньше это было шоу на ТВ, теперь это были эти двое странных мужчин.

К счастью, ни у одного из них не было меча.

Она также заметила, что ее (Навык Стрижки Волос) очень, очень, очень быстро повышается. Гораздо быстрее, чем весь день. До прихода этого мужчины у нее был 8-й уровень, а теперь уже 15-й. Динеш сказал ей, что он будет улучшаться быстрее, когда она будет пытаться делать более сложные вещи, может быть, это просто из-за того, насколько жесткие у него волосы.

Примерно через час она наконец закончила, и мужчина встал и подошел к зеркалу, чтобы осмотреть себя. Там, где раньше его волосы обрамляли лицо и закрывали глаза, теперь они были коротко острижены, всего несколько сантиметров темных волос торчали из его головы. Это открыло высокие, изможденные скулы и сильную челюсть. Но больше всего это убрало все, что скрывало его глаза. Они горели и сверкали, как жир в огне, ярко и остро.

Когда мужчина повернулся, чтобы поблагодарить ее, она даже не смогла ответить: сила воли, стоявшая за этими глазами, заставила что-то первобытное в ней съежиться и отказаться двигаться. В этом человеке Таня почувствовала себя полностью доверяющей и в то же время полностью сдающейся. Перед ним не было сопротивления, и эта странная покорность заставила ее руки дрожать так сильно, что у нее хрустели кости

Подумав немного, мужчина достал перчатку со странной (Гравировкой), вырезанной на ней, в качестве оплаты, попрощался с ними обоими и вышел из магазина.

— Кто кто это был? — спросила Таня, широко раскрыв глаза.

Динеш покачал головой, ничего не сказав.

Когда Рендидли постучал в дверь, послышался тихий смех, а затем ответ.

— Мы оба знаем, зачем ты здесь. Не нужно быть вежливым, проходи.

Рендидли вошел в дверь, и его волосы уже встали дыбом.

Она была прекрасна, конечно. В относительно невинном голубом летнем платье, ее светлые волосы длинными и дикими волнами ниспадали по спине. Было немного приятно увидеть, как Лира слегка моргнула, когда он вошел, глядя на него.

— Ты подстригся, — выпалила она, когда он остановился перед ней. — Это Это выглядит очень хорошо, Рандидли.

Ее тон был теплым, и это давало ему надежду на этот разговор. Но почти сразу же Рендидли почувствовал, что это всего лишь затишье перед бурей; они не расстанутся мирно в этот день.

Глава 479

Сначала Рендидли был поражен этой мыслью и силой эмоций, стоявших за ней, но потом он должен был признать, что было очень мало случаев в прошлом, когда они с Лирой ладили. Были какие-то возможно, заигрывания, какое-то сексуальное напряжение и споры, но, независимо от мотивов, их история была историей конфликтов.

Дав ей несколько секунд, чтобы посмотреть на него, он откашлялся.

— Ты права, давай перейдем к делу. Лира ты работала с Существом. Ты помогала ей здесь, в Доннитоне.

Лира была актрисой, прежде всего, и продолжала оттачивать эти навыки еще до Системы, в мире после нее. Но Рендидли казалось, что чем лучше она играет, тем очевиднее становятся ее истинные чувства, поскольку она оставляла след из всех эмоций, которых не испытывала.

Рендидли отчетливо видел, как радость в ее глазах умерла, и на смену ей пришла обиженная туча. Она ухмыльнулась ему. Рендидли нахмурился. Она даже не предложила объяснений или оправданий, она была довольна тем, что просто оставила ответ висеть в воздухе, что бесило его до глубины души. И, конечно же, это заставило его понять, что она ответила именно так, чтобы разозлить его.