Легенда о Рендидли Гостхаунде

Мое, мое мое мое мое-мое-МОЕ-мое-моеМОЕМОЕ-

Тело Рендидли пошатнулось, не в силах продолжить атаку, пока Элхум отступал. В его животе расцвело легкое беспокойство. Он протянул руку и коснулся стального фокуса Сознания Рэндидли.

Придется быть ,

— мрачно подумал другой он. Сознание Рендидли пылало негодованием, чувствуя, как эти бесконечные когти начинают цепляться за различные точки его существования. Внезапно он ощутил, какой обузой стало то, что его существование разрослось до такой огромной величины. Большая часть слабых частей, связанных с подсознанием, унаследованным им от Альфа-Космоса, все еще была защищена в его глубинах, но его легенда витала прямо за пределами его кожи, делая его немного больше, чем жизнь. Именно там Фиеро начал забирать у него.

(Захват) ревел от негодования, но Сознание Рендидли не просто позволило очередному импульсу своей силы подавить все это сопротивление. Он чувствовал, как нарастает его разочарование; в конце концов, это был вопрос соответствия. Он предполагал, что их способности чем-то похожи, но это было не так. (Захват) был единым, подавляющим узурпацией. (Мое) было морем безрассудства, волна за волной набегающим на цель, пока все записи об изначальном владельце не были смыты.

Обе были способностями, сосредоточенными на забирании, но отличались в применении.

Сознание Рендидли чувствовало горечь .

Самым простым решением было бы просто позволить Фиеро забрать значительную часть моего присутствия а затем вернуть все это обратно (Захватом). Но я больше, чем просто я в данный момент. Все мои сторонники добавили к этому, стали частью меня. Я не могу просто отпустить их ради победы здесь .

Стоя в стороне, Фиеро показал свои тонкие и острые зубы. —

(Мое)

. Все это.

Сознание Рендидли обрушило свою плотную Пустоту на вторжения, разбивая все крошечные (мины) вдребезги. Якоря (Захвата) высвобождали меньшие импульсы силы, сдерживая худшее из захвата. Он манипулировал потоками значимости, текущими по его телу, чтобы оттеснить образ противника.

Тело Рендидли сдвинулось в сторону, парируя один из ударов Элхума своевременным выпадом. Он продолжил вторым выпадом, который прочертил длинную кровавую линию от плеча Элхума, но нота истины стала почти ослепительной, сияя из глубин глаз Элхума.

Рендидли почти видел, как Соломон Рекс и Элхум неуклонно сливаются. Гибридный монстр улыбнулся ему. — Ты талантлив. Возможно, беспрецедентен в истории Нексуса. Ты нарушил так много устоявшихся правил. Но чтобы одолеть нас обоих —

— ты недостаточен, — закончил Элхум.

В то же время Сознание Рендидли почувствовало укол нового страха, так как вдруг (мины) Фиеро избежали мелких, кусачих уколов по краям его легенды и сосредоточились на новой цели: Сера.

Его левая рука издала рокот страха, когда образ врага наводнил Душерастение разрывающим, забирающим, поглощающим, крадущим. Образ явился с ножами и начал вырезать. А над ними все Пайн продолжал надвигаться ближе. По краям их поля боя земля начала крошиться и подниматься к обреченности, ждущей в небе.

Глава 2402

Внезапно Сульфур оказался под атакой.

Смена фокуса Фиеро произошла так внезапно, что Разум Рендидли не потратил ни секунды на реакцию. К тому времени, как ярость загрохотала в его крови и он обрушил на них испепеляющий поток значимости через руку, несколько частей его драгоценного спутника уже были расхищены Фиеро.

Вместо того чтобы хоть как-то манипулировать им и нарушать движения Тела Рэндидли, этот лисий ублюдок начал уничтожать ценный костный мозг Сульфура. Жизненно важная часть, преобразующая кинетическую силу в энергию, исчезла под натиском этих бесконечных крысиных ртов.

— Ты, блядь — Ярость Рендидли пылала так сильно, что даже его телесное сознание выругалось. Но как только он собирался полностью отказаться от Первой Власти и уничтожить эту угрозу, используя Третью Власть: (Неосязаемое Захоронение), Сульфур испустил успокаивающий импульс.

Не трать слишком много. Мы все будем искалечены этим. Я не умру. Оно того стоит.

Оставайся сосредоточенным.

На мгновение бушующее эмоциональное море Рендидли успокоилось.

Тело Рендидли развернулось и посмотрело на левую руку. Кусочки пепельной брони отслаивались от конечности. Самая большая потеря пришлась на мизинец: вся часть после последнего сустава рассыпалась в ничто без своего энергетического костного мозга. Тело и Разум Рендидли вновь соединились, мысли и впечатления циркулировали между ними обоими. На долю секунды он весь стал единым благодаря собственной уверенности.

Он чувствовал такую вину. Но он не мог винить своих сторонников за жертвы ради этой цели, особенно когда сам Рендидли так долго игнорировал собственные нужды, чтобы преследовать эту мечту. Никто из них не выйдет из этого без шрамов. Рендидли ненавидел себя за то, что повел их по этому Пути.

Но он не дрогнет, не сейчас. Он просто научит монстров Нексуса раскаянию.

Два сознания разделились и вернулись к своим соответствующим ролям. Внутри его тела бурные потоки Небытия вспенились и оживились от присутствия внезапно присмиревшей и холодной инъекции замерших эмоций. Эти смешанные энергии начали импровизированно вычерчивать узоры. Его значимость вихрем проносилась по телу. Дрожь эхом разнеслась от его Ядра Небытия; он был близко, так близко.

Ритуалы Небытия воплотились в реальность и пробились сквозь рты мин Фиеро.

Поздравляем! Ваш Навык ( Рендидли Гостхаунд, Исполнитель Возрожденного Небытия (ГД) вырос до Уровня 1710!

Поздравляем! Ваш Навык ( Рендидли Гостхаунд, Исполнитель Возрожденного Небытия (ГД) вырос до Уровня 1760!

Тело Рендидли слегка замедлилось, вызвав тихий смешок у Соломона/Элхума. Истина в его глазах так ярко засияла, что воздух вокруг зашевелился, предвещая скорое наступление еще одного (Пикового Момента). — Полагаю, это твой предел? Возможно, нам стоит возобновить переговоры

Рендидли почувствовал, как его Небытие встало на место, закрепленное волнами пронизывающих эмоций, распространяющихся по его телу. За последние несколько минут он знал, что различные (Связи Небытия) были установлены, но они проходили период испытаний; энергия, текущая через него, частично укрепляла пути, чтобы они могли выдержать полную силу его присутствия. Это были всего лишь последние эксперименты.

И теперь ограничители были сняты.

(Вмешательство Пантеона). Пересчет происходит сдвиг в вашем Ядре Небытия

Его новое Небытие полностью активировалось. Новые узоры закружились в его венах. Вокруг своего Ядра Небытия он ранее установил несколько Ритуалов Небытия, чтобы усилить и увеличить свой (Вес Небытия), добавляя эффективности всем аспектам его личности. Но по мере того, как Небытие, текущее сквозь него, начало ускоряться, его Ядро Небытия замедлило свое вращение.

Полупрозрачная внешняя оболочка его нового Ядра Небытия начала сиять, когда постоянное движение замедлилось и остановилось. Изумрудный камень, расположенный в сердце Ядра Небытия, увеличился вдвое по сравнению с прежним размером. Его грани затвердели и заострились. В сердце камня маленький портал в (Море Статуй) расширился, сделав его похожим на глаз.

Истина вытекала из отверстия. Его Небытие заметно сгущалось. Усиливающие ритуалы дрогнули и рухнули.

Ваше Ядро Небытия переживает беспрецедентный рост! Попытка рассчитать улучшения

Ваше Ядро Небытия выросло! Ваш (Вес Небытия) удвоился! (+1101) Ваш (Обхват) удвоился! (+50,000) Ваше (Влияние) выросло до 10,000,000! Ваши прозрения в (Синекдохенс) повысили ваши способности! (127%->181%) Эффективность всех ваших Властей увеличилась!

Обратите внимание, ваши Власти усеяны дополнительными возможностями!

Тело Рендидли усмехнулось и взорвалось призрачным пламенем. Прежде чем Элхум успел отреагировать, Рендидли материализовался прямо перед ним. Он поднял Сульфур, игнорируя продолжающийся натиск (Девятого Кулака) Фиеро, который обрушивался на нарастающую ноту истины этого древнего тела.

Несанкционированное использование: эта история находится на без разрешения автора. Сообщайте о любых обнаружениях.

Разум Рендидли обрушил сокрушительное цунами своей новой подавляющей значимости. Мины дрогнули и отступили под этим беспорядочным натиском.

Когда первый удар не смог полностью расплющить противника в землю, Тело Рендидли сжало кулак еще крепче и нанесло следующий. (Вес Небытия) пылал вокруг него, смешиваясь с (Изначальным Дзю-дзю Небытия), чтобы стать подавляющим физическим императивом.

Истина Элхума дрогнула под взрывами Небытия. Вновь странная вибрация разошлась от тела его противника. Земля треснула и рассыпалась под ногами Элхума, когда ударная волна прошла сквозь него и ударила в землю.

(Захват) пронес свое новое оружие сквозь образ, набегающий на него, отвоевывая позиции в Сульфуре. Однако Фиеро ответил с такой же яростью. Безрассудство и древняя боль стали эмоциональными когтями. Эти двое царапались и боролись друг с другом, пока Тело Рендидли продолжало в одиночку сокрушать своих противников.

Из глубин его (Пространства Души) появился третий Рэндидли. Алхимик медленно развернулся и раскинул руки; он протянул их и коснулся ингредиентов, которые он определил во время этих (пиковых) битв.

Истина. Сосуд. Время. (Мгновения Вечности). (Шалла). Иерархии. Шаблон троицы. Роли и ярлыки во вселенной, и как их можно неправильно использовать. Странные волны, высвобождающиеся, когда истины сталкивались друг с другом, то, как (Сосна) уже поглощала Нексус и искажала целую вселенную.

В (Пространстве Души) Рендидли нарастающие ноты как (Пиковой Истины), так и (Истины от Отклонений) начали петь в гармонии.

Что такое (Великая Судьба)? Забирать у вселенной и превращать в оружие историю, которую ты рассказываешь о себе. Что такое (Покаяние)? Жертва, принесенная вселенной, лишь потому, что она была основой, на которой я вырос.

Разум Рендидли пробивался сквозь мины, а ледяные эмоции подавляли всякое сопротивление вокруг него. Тело Рендидли сосредоточило все серые огни вокруг своего тела, проявляя злобные копья, которые преследовали Элхума. Они вонзались ему в бедра и спину, недостаточно сильные, даже с (Синекдохенсом) в 187%, чтобы пронзить кожу сосуда, но каждый раз они наносили небольшие изъяны его образу.

Все шумы отступили от Разума Рендидли и Тела Рэндидли, кроме звука их дыхания. Ядро Небытия и эмоциональное море наложились друг на друга. Образ стал историей, эмоция стала значимостью. Глаз был морем, которое смотрело на мир и видело смысл. Глубины открылись и выдохнули обещание лучшего мира. Малые Ритуалы Небытия и (Эфирные Узоры) формировались и свободно смешивались.

Пространство и время вокруг Рендидли начали искажаться.

— ФИЕРО! — взревел Элхум, его тело было покрыто ранами Небытия. — Хоть раз в жизни приложи хоть немного усилий!

— Пошел ты, — огрызнулся Фиеро в ответ, но в то же время Разум Рендидли почувствовал возобновленный натиск мин, бесконечный прилив требований, который царапал, рвал, вспенивался и, казалось, пожирал сам себя, чтобы подпитывать атаку. От сосредоточения на Сульфуре Фиеро снова рассредоточился и начал атаковать его всего. В этом отчаянном образе Рендидли увидел порчу Девика, извращенное сердце Мэй Мирны, самодовольность столь многих монстров Нексуса. В противовес этому, его собственные истины обрели свои чистые ноты.

Рендидли и Сульфур уступили небольшие участки земли под натиском этого (Девятого кулака), что привело к образованию трещин на поверхности рук. Кусочки кожи Рендидли отслаивались. Но это были поверхностные раны, и Тело Рендидли продолжало действовать как окутанный серым пламенем аватар мести, снова и снова вонзая копье и кулак в Элхума, который не мог угнаться за ним, несмотря на силу своего тела. Эти странные волны вырывались из формы Элхума, когда его истина тускнела.

Сквозь пелену энергий, ужасающий скрежет Сосны и натиск образа Фиеро, Разум Рендидли почувствовал странный звон в своем Ядре Небытия. Его внимание немедленно переключилось, беспокоясь, что это новое плато значимости будет иметь какие-то недостатки. Но он просто почувствовал, как открывается маленький зрачок глаза. Смысл вытек и осел в плотной сети связей внутри (Асимптоты Паньгу), работая с удвоенной силой, чтобы поддерживать все эти потоки Небытия.

Рендидли почувствовал, как по его коже побежали мурашки, когда этот смысл принял знакомую фигуру в отраженной области: теневую женщину, чье лицо было окутано мраком. Никс, от которой он получил немалую ценность. Женская фигура заговорила с ним.

или, по крайней мере, попыталась. Ее рот двигался так, так медленно. Слоги формировались так долго.

Что ж, придется сейчас отщипнуть немного внимания,

Разум Рендидли отделил от себя немного и затем снова сосредоточился на миллионе других изменений, происходящих внутри него. Алхимик двигался более целенаправленно, используя различные элементы. Он направлял Небытие по сложным узорам. Он сопротивлялся присутствию Сосны.

Тело Рендидли вогнало (Акри) до конца в грудь Элхума.

С нотами Истины внутри него, торжествующими в его груди, Рендидли повернул копье. Кровь закапала, и он вогнал волны разрушительного, шелковисто-гладкого Небытия в тело противника. Подобно спичке, брошенной в озеро, нота истины погасла. Соломон Рекс зарычал. — Рендидли Гостхаунд !

— Твоя истина эгоистичного хищничества она нам не нужна в Нексусе.

Рендидли вырвал копье из груди Элхума. Он поворачивался к Фиеро, который все еще доблестно боролся с Разумом Рэндидли, когда с ним произошла новая перемена. Странный дисбаланс его внутреннего мира был достаточен, чтобы заглушить ноты его истины. Его Ядро Небытия дрогнуло.

Лицо Рендидли исказилось в недоумении, когда он исследовал это ощущение.

Что за чертовщина?

Внезапно Рендидли почувствовал рывок против своей значимости. Тогда как раньше ему были должны, теперь он почему-то сам оказался должен Дону Бейгону.

И другая сторона потребовала немедленной оплаты.

Глаза Рендидли вспыхнули на мгновение, разрываясь между несколькими мстительными шагами.

Ты, тупой кусок дерьма. Что ж, извините тех, кто может от этого пострадать, но

Рендидли подарил все те собранные (Великие Судьбы), которые он скрывал, змей безумия Девика и все остальное. Вместе с щедрой волной значимости, суммой, которая была мелочью для нынешнего него, Рендидли погасил свой долг Дону Бейгону.

Баланс восстановлен, Рендидли огляделся. (Сосна) заполнила небо. Элхум присел на землю, сжимая рану в груди, черные вены отравленного Небытия извивались из пореза. Глаза Фиеро так широко вылезли из орбит, что казалось, вот-вот лопнут.

Рендидли улыбнулся. — Ладно, на чем мы остановились? Соломон, Фиеро Думаю, пришло время вам двоим раскрыть свою последнюю козырную карту. В противном случае, мы здесь закончили.

Глава 2403

Некоторое время трио Ритуал Пустоты взирало на сияющее Ядро Пустоты, которое они собрали, все в благоговении от тех высот, которых достиг Рендидли Призрачный Пёс. Волны тёплой энергии клубились вокруг них; воздух стал тёплым и бодрящим. Можно было практически ощутить, как значимость в окружающей среде углубляется, а эти блага распространяются на остальной Альфа-Космос.

Но сколь бы значимой ни была эта веха, через несколько минут

— Что дальше? — не могла не спросить Девик. Её нога нетерпеливо постукивала по земле. Определённо, она гораздо больше предпочитала немного насилия, чтобы оставаться в деле.

На лице Лоуэнны блуждала мечтательная улыбка, она была совершенно довольна, греясь в тёплом сиянии их достижения ещё тысячу лет или около того. — Теперь мы ждём.

Девик серьёзно кивнула и смотрела вперёд, пытаясь перенять хоть немного этого настроя. Энмия продолжал издавать потрясённые звуки, двигаясь взад-вперёд, проверяя энергию, исходящую от полупрозрачного Ядра Пустоты. В течение двенадцати секунд Девик удавалось сохранять сосредоточенное выражение лица. Она не отводила взгляда от Ядра Пустоты.

На тринадцатой секунде она рухнула под тяжестью собственного негодования.

— Я немного потренируюсь. Это просто так вдохновляет. Я не могу не быть мотивированной, — сказала Девик, вскакивая на ноги. Ей даже не нужно было утруждать себя ложью; двое других были слишком

искренне

поглощены Ядром Пустоты, чтобы даже рассмотреть её заявления.

Чёртовы дети ,

— пробормотала Девик себе под нос, уходя, чтобы найти чем заняться. Какое-то время было здорово наблюдать, как окружающая среда заметно превращается в процветающую экосистему. За пределами небольшой долины, которую они использовали в качестве базы для Ритуала Пустоты (всё ещё заполненной трупами зомби-Рэндидли), земля превратилась в густые джунгли. Девик уже слышала рычание и уханье, когда монстры притягивались к плотной значимости этого места.

Девик, возможно, была не так сильна, как монстры, определяющие судьбу Нексуса, но эти вредители Альфа-Космоса разумно избегали скучающей и рыскающей молодой женщины.

Когда она наклонилась, чтобы понюхать красивый цветок мандаринового цвета, определённо плотоядный, Девик услышала шёпот, от которого по её спине пробежали мурашки. Она резко выпрямилась, как раз когда цветок безрезультатно захлопнулся. Плотоядное растение-монстр взревело и вырвалось из земли, чтобы наброситься на неё.

Девик рассеянно протянула руку и погладила цветок рукой, искривлённой и иссохшей богоубийственным оружием. Цветок рассыпался перед ней в гнилые ошмётки, его лепестки уже пузырились. Она закрыла глаза и слушала. Голоса колыхались и доносились до её ушей, тихие, но чёткие.

Иди к наам.

Мы предлагаем тебе

Мы предлагаем тебе силу.

Мы и тыы.

Глаза Девик распахнулись. Она уже начала идти. Она поморщилась, представляя, что сказал бы Рэндидли. Она спорила с воздухом, как будто могла убедить. — Ну конечно, их послание было супер-подозрительным! Но именно поэтому я

была разобраться! Лжец был бы убедительнее, верно?

— Лучше уж я попадусь на приманку, чем какой-нибудь ничего не подозревающий человек, верно?

Мы оба знаем, что ты

хочешь

это сделать , — сказал бы Рендидли со вздохом. Затем он посмотрел бы прямо на неё, его зелёные глаза сияли.

— Просто не переусердствуй, ладно?

Затем они оба рассмеялись бы. Шаги Девик ускорились.

Она научилась некоторым старым трюкам у членов Пантеона, с которыми взаимодействовала, поэтому Девик переместилась из физического мира в теневое, полупространство, через которое двигались администраторы Альфа-Космоса. Там она высвободила всю свою физическую силу. Она без страха мчалась вперёд по длинным коридорам, следуя за эхом шёпота. Её тело чувствовало себя лёгким и бодрым от волн значимости, которые окутали её. Она не могла не оценить, насколько улучшилась её собственная система Пустоты, просто находясь рядом с трансформацией Рэндидли.

Она чувствовала себя могущественной.

Но это ощущение скрывало горькую правду: ей нужно было стать ещё могущественнее, чтобы стоять на полях сражений Рендидли Призрачного Пса.

Случай кражи контента: это произведение не является законно опубликованным на ; если вы его обнаружите, сообщите о нарушении.

В конце концов, она переместилась из проходов вокруг Альфа-Космоса в боковой проход, который вёл глубже в недра аппарата Пантеона. Она на мгновение засомневалась, но долгий опыт балансирования на грани научил её, что гораздо легче просить прощения, чем разрешения.

К тому же шёпот становится громче. Вероятно, это

за этим углом

Девик продвигалась вперёд, всё глубже и глубже, пока не прибыла в странную, гудящую секцию, сделанную из промышленных труб и грохочущих полов. И это был не гул машин, который она чувствовала через вибрации, а воющая сила существования Рэндидли. Удары его сердца сотрясали всё её тело.

Ей это нравилось немного

сильно, поэтому она продолжала спешить вперёд.

Вскоре она вошла в широкую складскую комнату, заполненную сверкающими предметами. Однако самым привлекательным из них была парящая сфера, состоящая из сотен странных сфер, каждая из которых излучала свои собственные мощные образы. И извиваясь в центре этой сферы, дюжина потрескивающих змей безумия улыбалась Девик.

Второй Страж был трудным, но не невозможным. По приказу Дона Бейгона воины Решётки Пустоты сражались с его элитой. Их командная работа быстро улучшалась. Обладая численным превосходством, они окружили изящное чудовище ветра и рапиры и обрушивали на неё удары со всех сторон, пока её тело не начало отказывать.

Это не означало, что результат был идеальным.

Снова и снова Дон манипулировал небольшими шансами, подкладывая камень на пути врага, сглаживая движения союзника. Но даже тогда они понесли тяжёлые потери в столкновении. У трёх индивидов Решётки Пустоты их образы сгорели, и двое элит Дона были тяжело ранены.

— Мы не можем так продолжать, — запыхался гуманоид-ястреб, оглядывая их тающие силы. Белки её глаз выглядели очень, очень большими. — Только то количество значимости, которое ты вытянул из нас — Решётки Пустоты

— Как я уже сказал, — прогрохотал Череп первого стража. — Путь к Вершине может пройти только достойный. Если ты не заслуживаешь успеха

— Мы справимся, — Дон выдавил слова сквозь стиснутые зубы. Он поднял успокаивающую руку в сторону гуманоида-ястреба. — Ты чувствуешь долг между нами, а я всегда плачу свои долги. У меня ещё есть несколько козырей в рукаве. Я нисколько не сомневаюсь, что мы сможем одолеть ещё одного стража с нашими текущими возможностями.

— Финальный страж самый могущественный, — заметил Череп, что было очень бесполезно. Затем, к облегчению Дона, он добавил: — Однако большая часть этой силы проистекает из уловок и обмана; это существо не лишено слабостей. Это статуя из чистого алебастра с восемью руками, каждая из которых держит разное оружие. Несмотря на их превосходную дальность, глефа и топор — самое слабое оружие. Именно ладонь и игла — то, чего вы должны избегать любой ценой. Они подавят любые мысли о дальнейшем восхождении одним лишь прикосновением.

Дон отложил эту информацию. Он проверил группу. Через несколько минут он заставил их двигаться небольшой речью о том, как близко они подошли. По правде говоря, он просто не мог терять здесь слишком много времени. Было трудно понять, что происходило за пределами Пути к Вершине, изолированного в этом месте внутри вращающихся стен туманности. Тем не менее, в любой момент Элхум мог прорвать дыру в стенах и испортить им вечеринку.

Прежде чем это произошло, Дон хотел подняться как можно выше. Таким образом, его влияние было бы лучше.

По мере того как они продвигались вперёд, большая часть последней искры оптимизма Дона исчезла. Даже туманность, сверкающая вокруг плиточной дороги, начала темнеть и становиться зловещей. Облака космической пыли потрескивали от электрических разрядов. Количество плиток медленно уменьшалось по мере того, как они продолжали подниматься, поскольку Путь к Вершине сужался. К тому времени, когда они достигли следующей платформы, два человека едва могли идти рядом.

И на этой платформе восьмирукая алебастровая статуя ждала группу с поднятым оружием.

— Сможешь ли ты действительно одолеть этого врага? — Даже Череп первого стража казался напуганным, его глаза неуверенно тлели.

Дон Бейгон не потрудился ответить; в этот момент они уже не обсуждали препятствия перед собой. Вместо этого он указал. Его оставшаяся элита скользнула вперёд, занимая позиции, их образы искрились эмоциональной интенсивностью. Оставшиеся члены Решётки Пустоты вяло следовали за ними.

Эти восемь рук двинулись, размахивая мощным и тяжёлым оружием. За ними ждали меньшие и более смертоносные атаки.

Гуманоид-ястреб зависла у локтя Дона. От её тела исходило нервозность. — Судя по этим реверберациям образов нам нужен

план

, чтобы одолеть этого врага, — если мы просто ринемся вперёд, кажется неизбежным, что мы понесём ещё большие потери

— Это финальный страж, — медленно кивнул Дон Бейгон. — Мы

должны

атаковать.

Наконец, завеса паники спала, и гуманоид-ястреб нахмурилась. — Дурак! Ну и что, если это последнее препятствие! Мы не ресурс, который ты можешь потратить для продвижения своей собственной цели. Долги, которые ты нам должен, глубоки. Честно говоря, я даже больше не уверена, что ты когда-либо сможешь вернуть значимость, которую ты занял. Даже если весь Нексус падёт тебе в руки.

— Возможно, ты права, — задумчиво произнёс Дон Бейгон. Он щёлкнул запястьем и извлёк потрёпанную фотографию Дианы. Её выражение лица было почти надменным, когда она стояла рядом с гораздо более молодой версией Дона Бейгона. Она была такой смелой и бесстрашной, даже просто как воспоминание. Одними лишь этими глазами, теми же глазами, в которые он влюбился, она, казалось, бросала вызов всей вселенной, чтобы встать на её пути. У неё была абсолютная уверенность, что она выйдет победительницей.

В глубине своего сердца Дон был почти рад, что его не было там, когда её убили. Ещё более жизненно важный огонь в нём погас бы узнать, сломился ли её дух, когда она поняла, что вот-вот умрёт.

Дон Бейгон закрыл глаза. — Некоторые долги никогда нельзя вернуть. И всё же Возможно, при правильных обстоятельствах — Гравировка на обратной стороне фотографии активировалась. Особая формула Дианы начала действовать. Белое пламя пожирало фотографию. Прекрасное лицо Дианы исказилось и исчезло. Дон начал сжимать зубы. — Возможно, я наконец-то смогу добиться Обращения Судьбы.

Весь его внутренний мир, тщательно выверенный эмпориум долгов и одолжений, вывернулся наизнанку.

Глава 2404

Дон пережил момент застывшей тревоги, когда активировал навык (Переворот Судьбы). Даже сейчас эта способность, которую он унаследовал от своей неукротимой жены, казалась ему неестественной. Он построил свою идентичность, создавая прочные и надёжные правила для деловых сделок. У действий были последствия; цена всегда будет заплачена, независимо от того, каким образом придётся извлекать ценность.

Его внутренний мир был хрупким и отзывчивым. А это обращалось с ним, как со снежным шаром, встряхивая всё, чтобы увидеть, как кружатся частицы в диком вихре.

Диана Бейгон смеялась над его дотошными приготовлениями и расчётами. Она любила жёсткие системы, но только потому, что это позволяло ей манипулировать ожиданиями других, а затем разом воспользоваться ими. Не то чтобы она не ценила долгосрочные отношения, но она отмечала, что в безжалостной среде Нексуса часто бывает всего несколько ценных взаимодействий с другой стороной. Вселенная была огромна.

Если у них была возможность резко подняться во власти, они должны были ею воспользоваться. А проигравших всегда можно было устранить, если сделка нанесла им достаточно глубокий удар.

Её подход привёл к их быстрому раннему подъёму а затем стал причиной её гибели, когда она за его спиной попыталась провернуть одну из своих афер против Элхума. Но в этом моменте была своя поэтическая справедливость: теперь Дон использовал ту же дикость, чтобы осуществить её долгожданную месть.

Навык активировался. Дон Бейгон почувствовал, как весь груз обязательств обращается вспять. Все способы, которыми он истощил себя, призвал на помощь все одолжения в подготовке к этому дню теперь превратились в глубокие источники долга, к которым он мог теперь прибегнуть. Хотя навык и создавал хаос, как только он активировался, он действовал быстро. Он почувствовал себя особенно ликующим, когда он со всей силой навалился на внезапный долг, который Рендидли Призрачный Пёс был должен ему.

— Не мешайте отцу, который знает, что лучше для его дочери.

Глаза Дона Бейгона вспыхнули.

— Возможно, сейчас ты и защитил её но мои методы ба, ты не можешь понять, что я задумал .

Присутствующие здесь тоже почувствовали перемену. Семь оставшихся членов Нижней Решетки замерли, когда ощущения проникали сквозь их тела. Дон Бейгон быстро поднялся сквозь Нижнюю Решетку, теперь восседая на ней. Он мгновенно вытянул всю значимость из их тел и сконцентрировал её в себе. А затем он призвал их долг и насильственно заставил их атаковать последнего стража.

— ДОН! — Гуманоид-Ястреб взвизгнула, когда её ноги зашаркали вперёд, чтобы присоединиться к битве. Долг двигал её телом, даже если её разум был против.

Сидя на одном из углов спинки инвалидного кресла Дона, череп испустил испуганный стон. — Даже с ними этого будет недостаточно

Дон Бейгон мрачно кивнул; ему не нравились их текущие шансы. Его элита двигалась со всей быстротой, которую он в них внедрил за долгие годы тренировок. Их образы накладывались друг на друга, обрушиваясь на этого стража. Но у Стража было восемь мощных оружий, которые свободно взаимодействовали. Глефа рванула в сторону, подавляя воздух. Топор рубил вниз, рассекая образы посреди их взрывной силы. Взрывы Нижней Энергии отбрасывались в сторону зеркальным щитом, открывая пространство для сабли, которая рубила вниз.

В тот самый момент, когда Дон начал обдумывать другие варианты, он почувствовал, как связь с Рендидли Призрачным Псом начала гореть.

Сначала пришла волна значимости. Энергия была настолько плотной, что её прибытие заставило Дона Бейгона ахнуть. Он уже чувствовал, как его повреждает, принимая эту расплату. В количественном отношении Рендидли Призрачный Пёс прислал, возможно, десятую часть значимости, которую Дон только что извлёк из Нижней Решетки.

Однако в качественном отношении это было вулканическое извержение по сравнению с костром. Она обжигала его вены, угрожая вырваться из него, прежде чем он успеет её использовать.

— Ты ублюдок!

Гнев охватил тело Дона, но этого было далеко не достаточно, чтобы подавить эту значимость.

— Ты что, довёл себя до нищету, чтобы навредить мне так?! Что это за значимость, чёрт возьми?!

Позади него череп издал низкий смешок. — Эта энергия хех, какой быстрый рост

Грудь Дона Бейгона невыносимо болела, удерживая эту значимость внутри; она была настолько подавляющей, что его образ не мог её сдержать. Несмотря на неуклюжесть выражения, Дон Бейгон ничего не оставалось, как поднять руку и высвободить едкую волну значимости в виде жидкого взрыва, просто чтобы избавиться от неё. К его удивлению, энергия вышла шипящей и прозрачной, как газированный напиток.

Когда значимость ударила по поднятому зеркальному щиту алебастровой статуи, щит расплавился. Страж закричал от боли и сместился в сторону в последнюю секунду, пытаясь избежать опасной волны значимости. Несколько брызг попали в руку с открытой ладонью, оставив шрамы на предплечье.

Взрыв продолжился наружу и расплавил грохочущую туманность за краем пути. Осталась тёмная и пустая дыра в пространстве, обнажив, как это место было создано для восприятия. Чистая значимость, пожертвованная Рендидли Призрачным Псом, уничтожила все тщательные приготовления Элхума.

Связь оставалась горячей. Ещё больше прибыло от него, и Дон приготовился высвободить следующие волны значимости, прежде чем он повредит себя, но эта следующая расплата пришла в другой форме. И снова, однако, грудь Дона горела, когда он пытался принять это. Почти задыхаясь, он выпустил расплату—

Пылающий шар парящих образов проявился перед ним на платформе. Он откинулся в своём кресле, не в силах поверить в то, что видел.

— Как как Рендидли Призрачный Пёс собрал так много мощных образов чёрт, это что, Великие Судьбы?!

— Где, чёрт возьми, это?

Если Дон Бейгон и боялся раньше, то теперь он чуть не обделался, когда из-под светящегося шара Великих Судеб вышла стройная молодая женщина. Её огненно-рыжие волосы, эти сверкающие и любопытные глаза— Актус Супрем огляделась и улыбнулась Дону. За её спиной шесть шипящих змей безумия и ржавчины лениво плавали над её головой, глядя на него с такими же зубастыми ухмылками.

— Змеи не должны иметь таких человеческих зубов .

— актус Супрем. — Дон Бейгон моргнул несколько раз. Хотя у них было несколько коротких взаимодействий за эти годы, Дон никогда не осмеливался заключать сделку с Девик, независимо от того, как часто она соблазняла его предложениями и зубастыми улыбками. Один взгляд на её образ прояснил, что она просто хотела проверить свою разлагающую силу против его жёсткой системы правил. И он не испытывал особого доверия к тому духу, которым она обладала, так сильно напоминающему испорченную версию Дианы. — Я что вы здесь делаете?

Девик, которая, как понял Дон, теперь выглядела значительно моложе, чем он помнил, наклонила голову набок. Но один из трещащих змеев скользнул вниз и прошептал ей на ухо, и знающая улыбка расплылась по её лицу. — а. Я ну, прогуливаюсь. Разве не поэтому вы тоже здесь?

— Прогулка? Дезертировала ли она от Элхума и присоединилась к делу Рендидли Призрачного Пса? Выйдя из Пути Вершины ухудшается ли ситуация в более широком Нексусе в пользу повстанцев? По крайней мере, это даёт нам немного дополнительного времени

— Кхм, я должен просить вашей помощи. Пожалуйста, помогите нам устранить эту угрозу. — Дон Бейгон поклонился в своём кресле и указал на центральную часть платформы. Хотя значимость Призрачного Пса ослабила алебастровую статую до шести с половиной рук, она теперь сражалась с болезненной свирепостью, которая почти компенсировала потерю одной руки.

Актус Супрем фыркнула и скрестила руки. — Нет.

Дон Бейгон почувствовал, как капля пота скатилась по его щеке, когда алебастровая статуя взмахнула рукой и отрубила крыло гуманоиду-Ястребу. — Тогда по крайней мере могу ли я взять одну из этих Великих Судеб?

Одна из змей снова прошептала на ухо Актус Супрем. Впервые она казалась неуверенной в себе. — Вы можете. Но я не знаю, безопасно ли это для вас.

Дон Бейгон ещё раз взглянул на парящее скопление Великих Судеб. Он чувствовал их силу но теперь, когда он знал признаки, на которые нужно обращать внимание, он увидел трещину безумия, проходящую сквозь Великие Судьбы. Змеи были частью всех них, извивающиеся и ухмыляющиеся. Он теперь видел истинный источник этих Великих Судеб; они не были притянуты сюда Рендидли Призрачным Псом.

Это была Актус Супрем, благодаря её усилиям буквально вырвать Великие Судьбы ранее. И теперь её безумие осквернило каждую из них.

Один из его подчиненных вздохнул, когда рука с иглой коснулась его груди и остановила его сердце. Тело рухнуло без звука. Образ статуи пылал. Дон Бейгон стиснул зубы.

— Я не могу остановиться сейчас не тогда, когда я так близок. Пока я буду решителен я смогу сдержать влияние Актус Супрем

Он не позволил себе больше сомневаться. Возможно, немного непокорного огня Дианы всё ещё пылало в нём, после использования её (Переворота Судьбы). Дон Бейгон протянул руку к этим парящим Великим Судьбам и притянул мощную ауру грома и молнии. Великая Судьба пришла легко, скользя в его тело, показывая ему, как создать мощный образ шторма, способного уничтожить мир. Он глубоко вдохнул, игнорируя колющее ощущение в лёгких, когда одна из этих змей безумия скользнула сквозь него, почти играючи.

— По крайней мере, что касается Силы Воли, я не думаю, что кто-то может сравниться со мной. Особенно не просто какой-то призрак её образа .

Глаза Дона Бейгона пылали, когда он собрал электричество в своих руках.

— После той жизни, что я прожил после того, как долго я скрывал свои планы в плане решимости, я не имею себе равных !

Дон Бейгон прицелился и выпустил мощный разряд молнии. Без щита алебастровая статуя должна была отвернуться от раненого члена Нижней Решетки и взмахнуть своей глефой, чтобы защититься. Что дало одному из элиты Дона время броситься вперёд и врубиться в руку с топором.

Алебастровая статуя снова закричала и в ответ выставила открытую ладонь. Хотя эта рука и была ранена волной значимости, она всё равно разорвала грудную клетку подчиненного Дона, как кровавый водяной шар. Но гуманоид-Ястреб ринулась, движимая своим долгом, и нанесла глубокую рану на другую руку.

Дон снова призвал молнию, обрушивая удар сверху, чтобы отвлечь статую. Он старался игнорировать колющее ощущение, которое становилось сильнее, распространяясь от лёгких до кожи. Когда Великая Судьба укоренилась в нём, странность распространилась.

Последние два элита Дона перемещались взад и вперёд по путям друг друга, сбивая с толку алебастровую статую. Член Нижней Решетки рубанул вниз и отсек руку с саблей. Игла вспыхнула наружу, но Дон выпустил грохочущий раскат грома, чтобы отразить её удар. Гуманоид-Ястреб завизжала и ринулась, вырывая кусок из плеча статуи.

Актус Супрем наблюдала сверкающими глазами. Её плечи медленно поднимались и опускались. Каким-то образом она, казалось, питалась окружающей средой. Дону не нравилось её присутствие, но он и не осмеливался антагонизировать её, не сейчас.

— Хотя, что мне делать, если она попытается устроить засаду после того, как этот бой закончится?

Несмотря на риски, Дон Бейгон втянул потрескивающую электричество в свою кровь. Шёпот безумия на его коже был почти успокаивающим.

В конце концов, решающий удар был нанесён гуманоидом-Ястребом. Её образ был гораздо мощнее, чем Дон предполагал. Движимая долгом между ними, она отрубила статуе голову. После чего она развернулась и уставилась, её долг был погашен. — ДОН БЕЙГОН! Я требую объяснений—

Отпадая, статуя скользнула иглой в затылок гуманоиду-Ястребу. Та моргнула несколько раз. Она сделала ещё два шага вперёд, ярость сменилась замешательством. Затем она упала лицом вниз, её образ погас.

Статуя рухнула назад, её алебастровое тело разлетелось на куски. Дон напрягся, гром ревел в его крови; Актус Супрем оставалась неподвижной, просто наблюдая за процессом. Что касается выживших, их было всего трое посторонних: один из элиты Дона, с глубокой раной на руке. Если бы она попыталась захватить контроль над экспедицией сейчас—

— С этой скудной силой, — Когда алебастровая голова откатилась и остановилась на земле, её рот пошевелился. — Вы не сможете одолеть последнего стража.

— Последний страж?

Кожа Дона покалывала, но он не мог понять, было ли это беспокойством или трескучей статикой Великой Судьбы в его теле. Практическая часть его мозга мгновенно активировалась; он не сможет одолеть ещё одного стража. Его брови нахмурились. Неужели Элхум действительно сделал дополнительные приготовления? Он обладал дополнительной значимостью, но—

— Ах, — Внезапно Дон почувствовал, как уверенная усмешка расплылась по его лицу. Он безразлично посмотрел на треснувшую голову на земле. — Меня предупреждали о вас; вы думали, что ваш последний обман останется незамеченным? Вы используете страх как оружие, однако— Дон Бейгон повернулся и посмотрел на извивающиеся чёрные плетёные ворота в дальнем конце платформы. — Я не остановлюсь. Больше, чем я боюсь тех мелких призраков, на которых вы намекаете, я боюсь прожить хотя бы ещё одно мгновение с грузом этой неудачи.

Дон Бейгон бросил последний взгляд на Актус Супрем, которая просто наблюдала за процессом. Его подчиненные собрались ближе, занимаясь своими ранами. Его губа дёрнулась. Момент для засады прошёл, с обеих сторон. На данный момент казалось, они продолжат вместе.

Глава 2405

Девик не знала, как ей поступить. Прямо сейчас она просто переставляла ноги, одну за другой. Её кожа покалывала от мощных образов этого пути. Безумие в обличье змей шептало ей на ухо, предлагая истины о Великих Судьбах, стоило ей только впустить их в своё тело. Мужчина в инвалидной коляске крайне плохо скрывал и свою злобу, и свой страх, резко бросая взгляды через плечо.

Это Путь к Вершине. И я иду по нему. Рендидли был бы так зол, если бы узнал, что я как-то сюда попала

— подумала Девик. И она отчасти ненавидела себя за волну удовольствия, пробежавшую по её спине при мысли о недовольстве Рэндидли.

Маленькая группа прошла через врата и оказалась в туннеле темноты и потрескивающих лиловых молний. Вдалеке виднелся едва заметный пульсирующий свет, но иногда он казался скорее миражом, чем целью. Дон шёл впереди, двое его оставшихся подчинённых следовали прямо за его инвалидной коляской, а Девик замыкала шествие, со змеями, скользящими вокруг её головы, и таща за собой массу Великих Судеб, словно воздушный шар с мощью атомной бомбы.

Как всегда, Девик двигалась с шиком и своей свитой.

Малис, Весёлая Супруга Погибели, пригнулась в теле Девик, пока продолжалось странное улучшение образа. Любое недоразумение, заставлявшее Дона бояться её сейчас, будет раскрыто, если её образ просочится за пределы её тела. В данный момент присутствие змеев безумия скрывало её, но даже Девик не была настолько безрассудной, чтобы верить, что сможет на них положиться.

Она подозревала, что в худший момент они отступят от своей защиты и раскроют её. Именно так она бы и поступила на их месте.

Но скрывать свой образ становилось всё труднее по мере их продвижения, извергая электрический разряд, который был единственным светом на узкой тропе. Каждый шаг вперёд вызывал звенящее эхо, поднимающееся через пятку Девик, пульс концентрировался на ядре Малис. Каждая волна слегка улучшала образ. Даже не прислушиваясь к змеям, она улучшалась. Иногда достаточно было просто присутствовать, идти по пути.

Ладонь, которая помогла убить бога, болела. Эта смертоносность углублялась, даже без какого-либо сознательного усилия с её стороны.

— Что за место, — прошептала Девик.

Впереди Дон остановил движение и снова оглянулся через плечо. — Конечно, вы тоже ощущаете глубокие последствия этого пространства. Кхм. Я слышал, что в Соноре содержались похожие камеры экстраполяции образов но качество этого пространства просто смехотворно. И я полагаю истинная награда ждёт впереди.

Дон повернулся вперёд и продолжил, но его тон выдавал его беспокойство. Будучи сырой бочкой с порохом даже в самые разумные моменты, Девик понимала, что он, вероятно, скоро предпримет что-то отчаянное. Однако её инстинкты предупреждали её о другой угрозе — пока она шла в арьергарде процессии, один из глаз черепа динозавра оставался прикованным к ней. Из всех них это сломленное существо казалось самым опасным.

Не из-за его разрушенного образа, а потому что Эфир Девик был преобразован, участвуя в процессе эволюции Ядра Эфира Рэндидли. Даже сейчас она не могла до конца понять свои новые глубины. Однако волны Эфира, которые она высвобождала, исчезали, когда касались этого черепа.

Её сердце трепетало от эмоций. А затем эти трепещущие эмоции тоже начали меняться, становясь более оживлёнными и обширными. Если бы Девик не оставалась сосредоточенной, она могла бы легко утонуть в них.

Она продолжала шагать, её образ улучшался. Малис слегка сместила свой вес, одно ухо торчало прямо вверх, другое свисало вниз. Багровый мех образа стал ещё более блестящим и гладким. Искривлённая и искажённая левая рука казалась ещё более чудовищной, вены на ней почернели и отравлены вплоть до запястья.

Глаза Девик горели. Её я росло и росло, благодаря богатой среде. Её заманили в эту ситуацию змеи, но она бы сделала это снова, тысячу раз. Потому что здесь она чувствовала возможность, что сможет вырасти достаточно быстро, чтобы догнать Рендидли Призрачного Гончего.

Её взгляд метнулся от черепа к Дону и обратно. Затем она посмотрела прямо вперёд, на огромную бездну, простирающуюся перед ними. Жизнеспособных путей к отступлению не было; ей нужно было пройти это до конца.

Только бы не заплатить за эту привилегию своей жизнью, ладно?

— Актус Супрем. Нам следует обсудить, как мы будем себя вести, когда прибудем в финальную камеру, — сказал Дон после ещё нескольких минут ходьбы. Девик едва не споткнулась; она так увлеклась чередующимся переходом от тревоги о своей ситуации к эйфории от улучшения своего образа, что начала мечтать. Однако он, казалось, ничего не заметил. — Очевидно, описаний места, которое мы скоро увидим, нет; Элхьюм позаботился об этом. Но у меня есть несколько теорий о том, что там будет.

— Во-первых, достаточно места для нас обоих. Конечно преимущества усиления образа будут ослаблены одновременной активностью нескольких образов, но нет необходимости соревноваться. Я позволю вам использовать пространство первыми, чтобы лучше отточить свой собственный шанс на улучшение. — Дон остановился и повернулся боком, чтобы посмотреть на Девик.

Ублюдок, ты хочешь, чтобы я пошла первой, чтобы ты смог пробить мне поясницу и вырвать селезёнку ,

Девик одарила Дона красивой улыбкой. Однако её беспокойство значительно утихло, когда она увидела змейку из ржавчины длиной с палец, медленно кружащуюся вокруг уха Дона.

Девик просто великодушно кивнула, и Дон продолжил. — Кроме того, я подозреваю, что там будут ещё два предмета. Во-первых, остаток первого события Вершины. Очевидно, учитывая его историческое значение, только правильно, чтобы вы получили этот редкий артефакт. Что касается другого это предмет личного значения. Моя жена умерла много лет назад, наказанная и убитая за то, что жаждала предмета, который ей не принадлежал. Я верю, что этот предмет также присутствует в этом месте, потому что я не нашёл его нигде. Я надеюсь вы позволите мне им обладать.

— Что это? — спросила Девик, потому что не могла сдержать любопытства. Лицо Дона снова исказилось, разрываемое между страхом и злобой. За её спиной змеи возбудились. Их глаза уставились на него, и их маленькие слова становились громче.

Скажи нам

Возьми .

Скажи нам .

Возьми предмет .

Наш

Впусти нас .

Всё наше .

Дон прочистил горло, подавив свои эмоции. — Реликвия мёртвого друга. Очевидно, могущественной личности, поэтому Элхьюм и забрал её. Но, вероятно, бесполезная для вас. Я надеюсь, мы сможем прийти к соглашению до того, как прибудем.

— Дон, сэр, — прошептал один из подчинённых, заставив его начальника резко повернуть голову, черты лица которого исказились от ярости.

— Не перебивай — прошипел Дон, но замолчал, когда увидел указывающий палец подчинённого. Там, на небольшом расстоянии вперёд по узкой тропе, дорога изменилась. Она превратилась в чрезвычайно узкую лестницу в темноте.

Лестницу, ведущую

, глубже в бездну.

— Что? Это — Глаза Дона расширились. Группа приблизилась, вскоре оказавшись на вершине лестничного пролёта. Изменение не имело особого портала или порога, а было просто чередой спускающихся камней. После нескольких секунд промедления на вершине Дон зарычал и махнул рукой. Его инвалидная коляска слегка приподнялась над землёй. Он безмятежно начал спускаться.

Девик посмотрела вверх, увидев плавающую точку света в темноте, к которой они шли, которая, казалось, едва приблизилась, в то время как её образ так сильно улучшился. Девик пожала плечами из-за задержки; больше времени в этом месте было бы лучше для её долгосрочного выживания. Поэтому она последовала за остальными вниз по лестнице, не слишком задумываясь об этом.

Но вскоре она могла только скривиться и пожалеть, что не задержалась на вершине лестницы на некоторое время. Если верхняя область была идеально вылеплена, чтобы образ мог процветать, то по мере их спуска окружающая среда становилась всё более изрезанной и негостеприимной. Если бы образ позволил себе просочиться из тела, он был бы поцарапан. Даже Великие Судьбы, парящие за Девик, потускнели.

Ну, кроме вас, упрямые ублюдки .

Глаза Девик метнулись в сторону змеев безумия. Конечно, по мере того как они скользили вокруг, их явно царапала опасная среда, но их рваные раны только заставляли их пульсировать от восторга. Их тела становились толще и длиннее под постоянным давлением. Она могла только покачать головой.

Да, моё другое я — та ещё наглая стерва. Но это чертовски впечатляет .

Спуск продолжался. Гнёт окружающей среды стал ошеломляющим. Малис отступила ещё дальше от своего бурления внутри Девик, не осмеливаясь выйти за пределы её кожи, чтобы не быть разорванной в клочья. И без усиления от её развивающегося Ядра Эфира, Девик не знала, смогло бы её тело справиться с окружающей средой.

Спуск по ступеням ощущался как погружение в чрево темноты. И в том месте, где умирал свет, их начали переваривать. Они скользили вниз, опасность увеличивалась с каждым мгновением. Пульс Девик начал учащаться, но это было скорее возбуждение, чем что-либо ещё.

Наверное, по таким путям он и ходил. Чтобы зайти так далеко, как он

Девик выпрямилась. Она подняла подбородок. Она двинулась в темноту, бросая ей вызов сделать всё самое худшее.

Примерно через десять минут показалось дно этого места. Внизу ждала небольшая платформа, всего около трёх метров в поперечнике. В центре платформы сидела женщина в позе медитации. Когда группа приблизилась, её голова поднялась и она заговорила. Движения были деревянными, слова — безжизненными. — Добро пожаловать. Я — Третий Хранитель. Подойдите и протяните мне руку. Я определю, достойны ли вы продолжать путь вперёд по Пути к Вершине.

После слов фигуры наступила, как подумала Девик, почти комедийная пауза.

— Что это, чёрт возьми?! — прошипел Дон.

И, к своему удивлению, Девик поняла, что знает ответ. — Это Мэй Мирна.

Дон на мгновение засомневался. — Это труп Покровительницы Истины? Но это всё ещё не объясняет, почему это Третий Хранитель

— Полагаю, это мой выход.

Череп динозавра мерцал и расплывался. В следующее мгновение он превратился в гуманоида, стоящего внизу лестницы, прямо перед Доном. Остролицый индивидуум улыбнулся человеку в инвалидной коляске. — Мы снова встретились. Я знаю, у вас были другие проблемы на уме, но, честно говоря, я немного оскорблён тем, что вы не вспомнили, что я здесь слонялся. Возможно, вы надеялись, что меня убьют?

— Король Подземья ! — прорычал Дон и потянулся к новоприбывшему, но Король Подземья отступил на шаг. Вокруг платформы мгновенно возник барьер; атака Дона отскочила от барьера.

— Только один претендент может пройти вперёд за раз, — бесстрастно произнёс труп с пустыми глазами. — Подойдите, и позвольте мне увидеть Путь, которым вы сюда пришли.

— Ты ! — пронзительно закричал Дон в ярости, пуская пену изо рта. Девик видела, как змейка ржавого цвета весело резвится среди хаотичных эмоций. — Ты обманул меня!

— Вы всегда будете второстепенным персонажем в истории Нексуса, — пожал плечами Король Подземья, явно не впечатлённый этим зрелищем. Он в последний раз взглянул через плечо Дона на Девик, затем отвернулся. — Если сможете, просто пройдите это испытание. Мы уладим это на Вершине, Дон Бейгон.

Глава 2406

Пока Дон продолжал выть и бушевать по эту сторону барьера, Девик наблюдала за Повелителем Преисподней. Его широко раскрытые глаза и полные губы придавали существу удивительно невинный вид, несмотря на недавние события. Повелитель Преисподней подошел и встал перед лежащим со скрещенными ногами трупом. Тот поднял голову и посмотрел на него. Её глаза были яркими, но с бездушной рамкой реакций, без той сильной приверженности справедливости, которой обладала Мэй Мирна.

В течение нескольких долгих мгновений её глаза оставались яркими, пока она рассматривала Повелителя Преисподней. Затем свет померк. Интересно. На этом Пути ты не убил ни одного духа защитников. За такой праведный выбор ты заслуживаешь вознесения. Наслаждайся своим Путем к Вершине .

Позади трупа Покровительницы Истины в темноте стояла маленькая деревянная дверь. При слове заслуживаешь дверь распахнулась, открыв лестницу. Повелитель Преисподней шагнул вперед и прошел через проем, начиная восхождение к той цели, которая его ждала.

Как только барьер пал, Дон рванул вперед, его глаза пылали. Он оказался перед Покровительницей Истины и поднял её взгляд, чтобы та осмотрела его. Её нос сморщился от явного отвращения. Ты убил многих, чтобы продвинуться до этой точки. И враги, и союзники погибли от твоей руки, чтобы проложить твой Путь. От тебя разит кровью и отчаянием. Ты не заслуживаешь того, чтобы идти дальше .

Дон исчез с такой окончательностью, что глаза Девик устремились вверх. Этот труп мог убивать так мгновенно? Однако она услышала его рёв бессильной ярости справа от себя. Она скосила взгляд в сторону, на новую платформу, появившуюся рядом. Дон поднял кулак и ударил им по барьеру, который его сдерживал, вызвав рябь, но не причинив длительного вреда.

Покровительница Истины нахмурилась от его истерики. Отбывай свое наказание в шесть тысяч двести лет покаяния. Тогда твоя совесть будет очищена, и ты будешь достоин дальнейшего продвижения. В противном случае тебе придется столкнуться с моим гневом .

Актус Супрем , — Дон повернулся и посмотрел на Девик. Его глаза были налиты кровью, а эти маленькие вены пульсировали и извивались с неестественной живостью. Очевидно, мы не можем позволить Повелителю Преисподней беспрепятственно пройти в такое святое место Нексуса. Если мы будем работать вместе, я не сомневаюсь, что мы сможем одолеть этого врага, даже с подавлением образа. Мы должны немедленно подожди, что ты делаешь?!?

Девик спустилась по лестнице, мимо подчиненных Дона, которые расступились, и ступила на платформу. Барьер встал на место, как это было, когда судили Повелителя Преисподней. Она пожала плечами. В смысле, если нужно, можем попробовать по-твоему. Но какой вред в том, чтобы позволить мне испытать себя? Правила не должны

нарушаться .

Боже, кто

такая, чтобы уважать правила. Я провожу слишком много времени рядом с Энмьей и Лованной.

Девик цокнула языком и сосредоточилась на трупе Мэй Мирны. Несмотря на её легкие слова, она чувствовала нервозность, глядя на этого Третьего Стража. Тот ещё не проявил своего гнева, но Девик не могла понять механизм внезапного заточения Дона.

Как по команде, взгляд трупа поднялся и осмотрел её. Эти глаза светились какой-то внутренней измерительной системой, исследуя всю глубину Девик. Несмотря на своё обычно непочтительное отношение, даже Злоба выпрямилась и немного приосанилась под этим вниманием.

Свет погас. Ты сложный случай. Ты также не отняла ни одной жизни духа на своем восхождении. За это ты заслуживаешь продолжения. Однако

При слове заслуживаешь деревянная дверь начала открываться. Дон издал крик возмущения. Затем труп сказал однако , и дверь замерла, наполовину открытая. Свет в глазах трупа снова начал светиться. Процесс перезапустился. Она внимательно осмотрела Девик. Свет померк. Свет стал ярче. Глаза вспыхнули с дополнительной интенсивностью. Свет померк. Свет стал ярче.

Свет померк, труп явно был в каком-то затруднении. Девик почувствовала, как её сердце сжимается; что, если она застрянет здесь перед этим роботом, а странность Рэндидли, превратившая её из памяти в нечто реальное, каким-то образом её подставит?

Змеи плавали вокруг её головы, явно скучая от всего этого ожидания пока труп не поднял руку и не указал на них. однако каждый из них несет бремя многих жизней. Больше жизней, чем я могу себе представить, были высушены их полыми клыками. И такое наслаждение от невообразимой жестокости Они ничего не заслуживают. Они связаны с тобой, да, но Глаза светлели, глаза тускнели. но они цепляются за тебя, хотя ты их и не желаешь. Пока ты оставишь их позади, ты можешь вознестись .

Дверь распахнулась полностью. Одновременно змеи поспешили вниз, чтобы зависнуть перед лицом Девик.

Но сила!

Забери нас .

Убей эту мёртвую штуку .

Раздави её. Совсем мертва .

И нас! Забери!

Помнишь силу?

Мы даём силу .

Украденная из оригинального источника, эта история не предназначена для публикации на ; сообщайте о любых обнаружениях.

Бери и бери и бери .

Скоро и председатель будет наш!

И твой! Забери!

Силла .

Убить, убить, убить!

Невозможно! — крикнул Дон сквозь гам змеиных шепотов. К этому моменту выпуклые красные вены в его глазах скользили взад и вперед. Его лицо раскраснелось. Как как она может быть чиста, а я нет?! Она не заслуживает ничего из этого .

Быть удачливым — это своего рода карма , — фыркнул труп, он немного сдвинулся, издавая длинную и приятную на слух серию хрустов со спины. Когда она подняла свой взгляд, свет в её глазах не был полностью тусклым, но и не был полностью ярким. Труп с интересом огляделся, затем снова посмотрел на Девик. Она наклонила голову набок.

Ты пахнешь немного как я. Другая я .

Как странно , — весело сказала Девик. Затем она проследовала мимо этой ожившей оболочки, прежде чем ситуация могла развиться дальше. Она провела достаточно времени рядом с Рендидли Гостхаундом, чтобы знать, что все, к чему он прикасался, становилось странным и разумным в самые неподходящие моменты. Ей нравилось, что часть этого, казалось, передавалась и ей, но сейчас было относительно неудобное время для того, чтобы с этим разбираться.

К её большому облегчению, она без происшествий добралась до двери. И с этим Девик поставила ногу на ступени и начала подниматься к Вершине.

Пайн приближался с каждой секундой, заполняя небо отсутствием и искажая ткань Нексуса. Глаза Рендидли были изумрудными фонарями, когда он высвобождал всё больше и больше своей силы образа Иггдрасиля, поддерживая небо над своей головой. За его защитным ореолом земля продолжала рассыпаться и всплывать вверх.

Скоро небо и земля полностью сольются в невесомую взвесь.

Рендидли хрустнул костяшками пальцев и направился к Соломону Рексу, владеющему его старым телом, и к сгорбленному силуэту Фиеро, готовый покончить с этим. Его Истины снова начали поднимать голоса, после того как их импульс был убит несвоевременным вмешательством Дона. Он чувствовал себя истощенным, но также и ликующим.

Вершина ощущалась так, так близко.

Лицо Элхума исказилось в горькой улыбке. Мы все ещё можем это обсудить, Рендидли Гостхаунд. Если говорить о последних козырях это ты ведешь нас к пропасти. Ты подвергаешь Нексус опасности

У тебя была тысяча лет, даже больше, чтобы привести нас к лучшему исходу , — прорычал Рендидли в ответ. Ужасный Гомункул усмехнулся. Но всё, что ты сделал, это использовал жизни тех, кто слабее тебя, игнорировал их мольбы и монополизировал преимущества своего положения. Вы двое построили игровую доску. Я не дрогну, нарушая правила, которые вы поддерживали для собственной выгоды .

Эта твоя сила она должна быть моей — пробормотал Фиеро.

Рендидли выставил Акри. Он пропустил три своих образа сквозь тело, каждый из которых извлекал немного иное эмоциональное воздействие из его глубокого колодца силы. Значимость очерчивала края образов, усиливая их воздействие. Стойкость Иггдрасиля, свирепость Ужасного Гомункула и полное страстное желание Певицы Небытия — всё это соединилось. Рендидли использовал свою Привилегию Полу-Шаллы, чтобы объединить три разных образа в идеальной гармонии.

Он поднял свое копье, идеально сбалансированное по весу, бомбу за долю секунды до детонации.

Фиеро, мы должны признать ситуацию , — внезапно прошипел Соломон в теле Элхума. Он бросил брезгливый взгляд в сторону; возможно, ему пришлось смириться с тем, что этот умственно слабый индивид сумел вырвать

из его рук. Он двинулся вперед. План на случай непредвиденных обстоятельств, о котором я говорил тебе ранее я думаю, пришло время .

Ты веришь, что наша единственная надежда — просить о помощи? — Фиеро стиснул зубы.

Правда в том, что мы получаем его помощь уже давно, большими и малыми способами. Теперь мы должны просто дать ему больше свободы действий .

Губа Рендидли дернулась.

Да уж, не дадим тебе закончить этот разговор .

Он рванулся в движение

Элхум махнул рукой. Временные волны сгустились, как только Рендидли бросился вперед. Фигуры Элхума и Фиеро стали расплывчатыми. Рендидли просто прищурил глаза и высвободил всю мощь, которой теперь мог владеть: жидкий Эфир и полупрозрачная Пустота обжигали его спину, плечо, запястье, направляя удар для высвобождения комбинированного образа.

Временной барьер сжимался, отчаянно пытаясь остановить его. Рендидли почувствовал, как в нем поднимаются его Истины. Он прорывался сквозь волны времени, достаточно набравшись опыта в этом бою, чтобы понять этот ход. Но даже когда он рвался вперед, Рендидли почувствовал, как сзади на него накатывают новые временные волны, обвиваясь вокруг его рук и талии. Вместо того чтобы остановить его, они, казалось, намеревались заставить его повторить этот момент.

На этот раз, стиснув зубы и скорректировав свой образ, Рендидли не стал целиться непосредственно во временной барьер. Вместо этого он нацелился на настойчивую, упорную истину времени , лежащую в основе всей техники.

Если вы собираетесь использовать эти правила против меня, —

изумрудные глаза Рендидли вспыхнули.

— я просто разобью их. (Сингулярность Поглощает Конечное). (Первое Древо Знает Только Преданность). (Гневное Бедствие Разрывает) .

Спектральные корни вырвались из его копья, окаймленные бесконечной пустотой голоса. Эти корневидные пустоты стали рукой, и Рендидли Гостхаунд вонзил эти когти в саму концепцию времени, поддерживающую Нексус

Он почувствовал дрожь внутри себя — та фигура Никс, которая сконденсировалась через слегка расширенное отверстие в Море Статуй, которое он теперь имел, кричала и жестикулировала. Он не мог понять её, как будто

Как будто временной барьер блокировал это. Как будто он всё это время препятствовал общению с этим сомнительным союзником.

Рендидли силой прорвался сквозь концепцию времени и тут же пошатнулся назад от излучения, которое ударило его с другой стороны. По одной причине, Пайн теперь опустился ещё ближе. Всё небо исчезло, замененное нависающим трупом Пайна, готовым врезаться в землю и размазать их всех в пасту.

Но другое ощущение заставило инстинкты Рендидли настороженно обостриться. Он чувствовал, как разорванная истина о времени постепенно оттесняется мощным чем-то. Портал мерцающе возник рядом с Элхумом и Фиеро. Портал в Море Статуй.

Рендидли Гостхаунд, — Элхуму пришлось кричать, чтобы его услышали сквозь рёв Пайна, но его глаза сияли триумфом. — Позволь мне представить тебе Лапласа, Изменчивый Перекресток Времени. Дорогой друг, который научит тебя значению уважения .

Через портал в Море Статуй вытянулись три чешуйчатых пальца и медленно изогнулись вокруг края.

Глава 2407

Дон Бейгон чувствовал, будто плавится; так горячи были языки ярости и паники в его голове. Его мысли преследовали и кусали друг друга, стремясь быть первыми, к которым он обратится. Весь его тщательный контроль был смят этой опьяняющей уверенностью: то, что происходило сейчас перед ним, было

несправедливостью.

И этого нельзя было допустить.

Глаза Дона впились в спину Акт Супрем, пока она поднималась по лестнице к Вершине. Наконец, одна мысль пробилась сквозь хаотичный клубок и достигла его языка. — Вы вы не можете говорить всерьёз! Она несёт на себе больше грехов, чем любой другой индивидуум в Нексусе! Она упивается несчастьями и болью!

— Неверно. — Труп фыркнул и повернулся, чтобы посмотреть на него. Он одарил его почти снисходительной улыбкой. — Вспомните свой путь по Пути к Вершине. Нанесла ли она какой-либо вред стражам этого места? Или вы постоянно были инициатором насилия? Не думаю, что правила этого места очень сложны для понимания.

— Чт-Что- — Разум Дона опустел от саркастического замечания. Возможно, только действия на Пути к Вершине определяли исход этого финального испытания? Все её грехи в широком Нексусе были прощены? Однако, пока он обдумывал эти варианты, его ярость закипала и пенилась ещё быстрее. — Значит, вы хотите сказать вы наградите её за то, что она просто тащилась за экспедицией, не пошевелив и пальцем?

— Верно, — Труп улыбнулся этому, но выражение выглядело жёстким и зловещим.

— Ха Ха-ха-ха Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — Дон задрожал. Кровь стучала в его ушах, его сердцебиение и тяжёлые шаги его гнева синхронизировались в один громоподобный стук. Несколько секунд он сутулился и позволял своему неверящему смеху вырываться наружу. Затем он выпрямился, его глаза сияли. Он сжал ручки своего инвалидного кресла, чувствуя, как бамбук начинает трескаться. — Это действительно не то, что я ожидал от вас услышать. Акт Супрем Девик была награждена потому что она не заслужила этой выгоды своими действиями? Потому что она ничего не сделала, чтобы

заслужить

это? По сравнению с реальностью, жестокости моего Пути ничтожны.

Труп посмотрел на него с отвращением. — Не бросайте мои же слова против меня. Ясность и конкретность — качества, к которым стоит стремиться. Эта женщина не пересекла определённых границ во время своего пребывания на Пути к Вершине, и поэтому—

такое

отношение, — зашипел Дон. Его вены, казалось, пылали. Он чувствовал, как гром и молния всё теснее сливаются с его собственным образом; Великая Судьба теперь почти полностью ассимилировалась им. И всё же, всё ещё дрожа, он сначала атаковал словами. —

В этом великая истина о мире, которую вам, беспристрастным судьям, невозможно понять. Что есть два типа людей. Те, кто должен потеть, трудиться и жертвовать, чтобы продвинуться, и эта группа судится и наказывается за усердную работу, чтобы чего-то достичь. А затем есть те, кто рождён с естественным преимуществом, чьё каждое спотыкание приветствуется и кто всегда будет стоять на ногах, потому что мир готов измениться, чтобы приспособиться к ним. Разве вы не видите, как победители уже выбраны? И вы ждёте, что я просто приму ваше блевотное дерьмо?!

Его пальцы сжались, статика искрилась между ними. — Как вы думаете, каково это — знать, что ваши усилия значат меньше, чем чья-то родословная? Что те, кто обладает властью, формируют мир, чтобы вознаграждать простой акт обладания властью, обесценивая при этом усилия? Знать, что вы никогда не будете достаточно хороши — решение было принято при моём рождении, и теперь я просто страдаю под ним.

Труп оставался непоколебим. — Вы пробились убийствами через Путь к Вершине. Чтобы не винить ситуацию за совершённые вами грехи.

— Вы заставили меня выбирать между тем, чтобы навсегда остаться запертым вне палат власти, или пробиваться вперёд убийствами, — прорычал Дон Бейгон. Он оскалил зубы. — Я не жалею, что воспользовался единственной предоставленной мне возможностью. За поддержку вашего грёбаного заведения они заслужили смерть.

— Она нашла другой путь, — Труп дёрнул большим пальцем через плечо, указывая на ушедшую Акт Супрем. — Вы увидите, что хитрость и своевременность могут многое сделать для улучшения вашей жизни.

Дон Бейгон почувствовал, как все вены в верхней части его тела напряглись и задрожали от её слов. Его руки сжались, подлокотники его инвалидного кресла треснули. Праведная ярость наполнила его тело. Он пел вместе с ней. Он мог одолеть этот труп, вырвать любую структуру, которая его оживляла, а затем двинуться вверх. Ничто не могло остановить его, пока он полностью обнимал силу в своей груди.

И чтобы наконец отомстить за жену, любая цена стоила того. Он стал воплощением грома и багрового змея—

Погодите, багровый змей?

Поздравляем! Вы пережили удачное событие! Вы создали Редкость Отклонения, Отклонение Дона. Расчёт эффектов

Сила хлынула по конечностям Дона, шипя, как электрический разряд, и пахнув кровью. Краткий момент смущённой ясности был смыт, жар, паника и негодование воспламенили все его мозговые клетки за пределы связности. Он снова засмеялся, громко и громогласно, подняв руки и выпустив волну за волной медных молний. Он стал бурей справедливости, чтобы разрушить эту систему, которая угнетала его и многих других.

Труп покачал головой, почти грустно. Она подняла руку и резко рубанула. Волна подавляющего образа опустилась и обрубила все молнии Дона. Когда его глаза расширились, он почувствовал жгучее ощущение в груди. Он посмотрел вниз и обнаружил, что удар продолжился; его тело было рассечено на уровне грудины. Кровь вытекала из зияющей раны быстрее, чем он мог поверить.

Прежде чем он успел собрать ответ, труп снова двинулся, выбросив ладонь вперёд. Удар пришёлся ему в грудь и отбросил его назад из треснувшего бамбукового кресла. Его верхняя часть туловища издала звук мокрого удара, когда упала на землю. Весь гром и ярость быстро вытекли из его тела.

Пересчёт Ошибка!

Ваша Редкость Отклонения была переклассифицирована. Вы получили доступ к Редкости Отклонение Девика. Эффекты стабилизировались.

Его рот и руки дёрнулись, пытаясь выразить, как тяжело было на сердце, как сильно он был полон горечи. Не должно было так быть. Вы вы это ошибка. Моя Судьба я должен был—

— Теперь вы понимаете? — Труп стоял, двигаясь отрывисто. Затем она поковыляла к маленькой боковой камере, наклонившись над ним, пока кровь вытекала из его тела, а его образ продолжал мерцать. — Я не без сочувствия отношусь к вашей точке зрения. Но окружение — это лишь половина любой ситуации: у вас также было тысяча выборов. Точно так же, как вы жалуетесь, что мир был настроен против вас, вы заперли себя в ментальной тюрьме дихотомий. Вы жаждете опыта тех, кто находится на вершине, и постоянно сравниваете себя с ним. Гораздо более эффективный метод состоял бы в том, чтобы найти свой собственный Путь, а не красть чужой.

— Пошёл ты к чёрту, — Дон Бейгон закашлялся кровью. — Если бы можно было просто создать свой собственный Путь—

— То, что вы не обладаете необходимой способностью найти его, не означает, что это невозможно, — Труп улыбнулся и наклонился над ним. — Теперь, замрите; это Отклонение, которым вы смогли обладать какая интересная возможность.

Кожа Рендидли покалывала. Теперь он чувствовал ужас и крики предупреждений Никс, хотя они были искажены до почти бессмысленных отголосков временным воздействием. Он использовал своё зрение энергетического ореола, пытаясь оценить, что сейчас происходит. Три чешуйчатых пальца сжались на краю портала, и Нексус содрогнулся.

Первые лучи ореола, достаточно большого, чтобы поглотить весь Нексус, вырвались из этой дыры в ткани пространства.

Из-за ущерба, который Пайн наносил пространству, дополнительные огромные разрывы в существовании открылись в окружающей области. Из этих краёв Рендидли видел, как все опасные энергии, которые он пережил через Иерархию Бремя, потрескивали в области: электромагнитные, световые, энтропийные, рваное пространство и т.д. Область превратилась в ужасный водоворот нестабильного существования. Оставшийся воздух, который ещё не был поглощён Пайном, стал тонким и хрупким.

Глаза Рендидли пылали; нестабильное ощущение было знакомо ему по времени, проведённому в Верхней Сонаре. Только вместо того, чтобы воспоминание всплывало, теперь весь Нексус, казалось, был на грани разрушения. Из отверстия донёсся извивающийся шип змея. Едва-едва Рендидли чувствовал ужасную вечность, обещанную этим Лапласом, Изменчивым Перекрёстком Времени. Истину бесконечной ностальгии и воспоминаний, прошлое, повторяющееся снова и снова, изменённое, исправленное, но только в пределах памяти .

Бесконечные переделки, никогда не приводящие к какому-либо продвижению. На фундаментальном уровне Рендидли и его образы испытывали отвращение к форме, просачивающейся сквозь отверстие.

— Что это, чёрт возьми? — прошептал Рэндидли. Значимость вырвалась из него во все стороны, пытаясь остановить разрушительный прилив разрывов, который пробил бы дыру во всём Нексусе. Однако ему требовалось всё больше и больше, едва справляясь с распространяющимся ущербом. И это даже не касалось приближающейся угрозы.

— Дверь, которую вы открыли, Рендидли Гостхаунд, — Элхьюм казался торжествующим, даже когда две отдельные формы разрушения Нексуса заполнили небо. — Невозможная возможность, потому что вы не были довольны оставить правила этого места нетронутыми. Обычно только те Вечности, которые присутствовали при основании новой вселенной, могут оказывать своё влияние в изолированных пространствах. Но из-за долгой истории присутствия Лапласа здесь и вашей особой гордыни, мы можем сотворить чудо. Какое прекрасное сотрудничество мы достигли.

Земля и небо затряслись и начали сливаться воедино. Материя имела меньшее значение, искажённая приближением этой Вечности. Сердцебиение Рендидли участилось; Вечности были эквивалентом Эфирной Вершины в Пустоте. Но если Эфир позволял образу на короткое время доминировать в целом моменте, то Вечность — это Пустота, находящая твёрдую форму для остальной части своего существования.

И хотя она ещё не прибыла, Рендидли мог сказать, что эта конкретная форма была

старой. Это было присутствие в Море Форм, которое давно просеивало вселенные и пыталось доминировать над ними. Перед этой Вечной формой Рендидли чувствовал, как шум его собственных истин теряет свою громкость.

Могу ли я сражаться даже с этим?

Ужасный Гомункул оскалил зубы. Мировое Древо зашуршало листьями. Певица Отсутствия открыла свой глаз и уставилась на нового прибывшего.

Нет ничего, с чем бы я не сразился, чтобы защитить свой народ.

Хотя, реакции моих Истин так странны. Почему они сжимаются перед внешней формой?

— Почему вы подвергаете нас такой опасности? — спросил Рэндидли, ища больше информации.

К его удивлению, Фьеро открыл рот и ответил: — Если у меня будет ещё один шанс жить в Нексусе, я не потеряю свою мать.

И Рэндидли, и Элхьюм бросили на Фьеро резкий взгляд. Рендидли — взгляд ужасного сочувствия к Иистрикс, Элхьюм — взгляд горькой ярости к жене, которая была у него отнята. Но Элхьюм покачал головой и смотрел вперёд. Рендидли мог сказать, что другой человек пытался возродить свой образ, но и он был подавлен приближением этой Вечности. — Временные искажения, возможно, не идеальный метод, но вы не оставили нам выбора. Мой сын, Пайн он слишком глубоко ушёл в себя. На этом этапе мы просто оттягиваем неизбежное. Но если мы вмешаемся, прежде чем метод Великих Судеб станет широко распространённым—

— Вы дураки, — Рендидли моргнул. — Оба. Это ничего из этого не будет реальным. Просто искажения—

Рендидли поморщился, не в силах закончить предложение. Существование вокруг них стало жидким. Его значимость пыталась добавить веса пространству, но Рендидли вдруг почувствовал, как эта Вечность использовала рану, которую

нанёс времени, чтобы обойти его. Всё начало закручиваться внутрь себя. Эта форма была образом Мирового Состояния, но такой силы, которую Рендидли с трудом мог оценить, даже наблюдая, как она портится и распространяется прямо у него на глазах.

Его зрение энергетического ореола видело только, как её чернильное влияние просачивается наружу, темнея и распространяясь, не ослабевая.

— Разве вы не создали реальность из воспоминания? — сказал Элхьюм. — Первое событие всегда самое сложное; второе — пустяк.

— Вы не я, — возразил Рэндидли. Но он почувствовал ужасное покалывание на коже, когда Элхьюм тут же улыбнулся в ответ. В Асимптоте Паньгу Никс продолжала кричать предупреждения.

— Конечно, но вы нам поможете, Рендидли Гостхаунд. Вы когда-нибудь задумывались, как мы стабилизировали метод создания Подземелий, после того как Короли Пустоты были истреблены? С небольшой помощью Лапласа. Все временные искажения в Нексусе стали возможны благодаря ему. Вы заимствовали силу этой Вечности очень, очень долго. — Улыбка Элхьюма расширилась. — Была создана псевдо-Иерархия, благодаря многократному использованию. И теперь, наконец, он может получить заслуженное возмещение.

Из портала появилась длинная голова змея, покрытая грязными серыми волосами. Она прорвалась сквозь портал, и Нексус издал стон, как прогнившее дерево, готовое сломаться. Глаза Рендидли вспыхнули — он решительно отвёл свою Пустоту, больше не стабилизируя пространство.

— Я не спасу вас от самих себя, — объявил Рэндидли.

Когда Нексус начал рушиться, грязные волосы сдвинулись, и показалось лицо змея. С часами без стрелок вместо глаз Лаплас посмотрел на Рендидли Гостхаунда. Его длинный язык выскользнул между губ, и обрушение прекратилось. Время замерло.

Зловещий цвет его энергетического ореола продолжал темнеть. Всё больше и больше его сущности выливалось через дыру, уничтожающая волна его Формы заставляла Нексус вокруг него принять другую и опасную форму.

Вечность тяжело дышала и протянула остальную часть своего волочащегося по земле тела через портал, окружённая застывшими пространственными разрывами. Её сила излучалась от её тела, изменяя ткань Нексуса.

Рендидли не был уверен, облегчение или ужас он должен был почувствовать, когда следующим

Пайн

выпустил опасное содрогание. Даже массивное затмение в небе наблюдало за изменением и чувствовало беспокойство.

Глава 2408

Девик взбегала по ступеням, перепрыгивая через одну, не желая оставаться рядом с озлобленной фигурой Дона или со странным трупом ни на мгновение дольше, чем необходимо. В этот момент она признала, что скорость важнее изящества и утончённости; впечатлять ей было некого. К тому же, чем выше она поднималась, тем легче становилось давление на её образ; ей больше не нужно было укреплять свою кожу Значимостью, чтобы не сгореть дотла.

И теперь. Девик облизнула губы в предвкушении. Адреналин от пережитых событий всё ещё бурлил в её жилах. Какую же награду мы получим на вершине?

Свет медленно возвращался в окружающее пространство. Она чувствовала, будто всплывает из глубин океана и с каждой секундой ощущает приближение поверхности. Ступени по-прежнему подходили под её ноги, но Девик казалось, что каждым шагом она преодолевает огромные расстояния. Её шаги были лёгкими, но вибрация от них отдавалась по всему телу. Оживляющие волны усиления образа наполняли её приятным, томным расслаблением. Малис потянулась, её суставы приятно хрустнули, поскольку все прежние повреждения зажили. И теперь, когда Девик не пыталась скрывать свою истинную силу от Дона Бейгона, Весёлая Невеста Гибели смогла расшириться и впитать в себя эту усиливающую мощь.

Девик поднялась на Вершину, гадая, будет ли этого достаточно, чтобы сократить разрыв между ней и Рендидли Призрачным Гончим.

А если нет.

Её глаза вспыхнули.

Куда же мне подниматься дальше?

На вершине она обнаружила знакомую фигуру Короля Пустоты, стоящего на широкой плоской площадке. Насколько она могла судить, это ничем не примечательное место было своего рода гробницей. На открытом пространстве стояли две гуманоидные статуи: одна из обсидиана, другая из слоновой кости. Над головой простирался звёздный купол, и Девик задержала взгляд на небесной глади всего на секунду дольше, чем следовало, быстро придя в себя после пяти секунд головокружения.

Её пульс бешено стучал в ушах и запястьях, разгоняемый до галопа опьяняющим ощущением расширяющегося образа. Малис, она чувствовала, неимоверно выросла и развилась в тот странный момент падения. Но она также была совершенно беззащитна.

Как ни странно, тот факт, что на неё не напали из засады, почти раздражал её.

Король Пустоты, стоявший перед обсидиановой статуей, ухмыльнулся ей через плечо, словно мог читать её мысли. А, наконец-то здесь? Отлично, это значительно упростит следующую часть. В противном случае мне пришлось бы прибегать к кое-каким неэффективным методам .

Девик незаметно выпрямилась, перенося вес на подушечки стоп. Малис пошевелила пальцами увядшей руки. Но даже с усиленной версией своего образа она не думала, что сможет противостоять этому существу, последнему Королю Пустоты в современном Нексусе. Она сдержала порыв бросить ему в лицо едкий ответ и вместо этого спросила: Какого чёрта ты здесь делаешь?

Забираю наследие моего народа, возможность, которой нас так долго лишали. Ах, Девик, не смотри на меня так. Я не желаю зла ни тебе, ни Рендидли . Король Пустоты пожал плечами и указал на две статуи. Взгляни же теперь на два столпа, на которых был построен Нексус. К счастью, Сосна была выпущена в Нексус; иначе простое пребывание в этом месте, вероятно, привело бы к твоему уничтожению. И пока ты здесь, хе-хе, ты кажешься мне тем, кто оценит маленький секрет. Взгляни внимательно на этот белый столб, и ты увидишь причину, по которой Элхуму было так трудно удерживать свою силу .

Девик нахмурилась, но всё же дольше взглянула на белый столб. Её любопытство буквально требовало этого. Что бы она ни ожидала найти, это не было сразу очевидно; статуя была совершенно обыденной, без каких-либо щупалец или пылающих трезубцев.это женщина. Должно ли это что-то для меня значить?

Что ж, возможно, нет. Позволь мне лишь сказать, что эта статуя увековечивает отброшенный образ, (Утраченную Судьбу) , — промурлыкал Король Пустоты. Иногда бездействие, пусть и с благими намерениями, ещё опаснее, чем очевидно глупый поступок. Ибо бездействие открывает дверь недостойным для искажения чего-то поистине чистого. И оставляет остальным из нас четыре тысячи лет на то, чтобы собирать осколки .

Совершенно потерянная и ничуть не заинтригованная этим секретом , Девик кивнула в сторону обсидианового столба. А что насчёт того? Ты собираешь наследие своего народа, но что это значит?

Она сделала несколько шагов ближе и увидела, что Король Пустоты держал своё тело так, чтобы скрыть левую руку, медленно описывая круги в воздухе и вытягивая плотную Значимость из обсидиановой статуи. Он наблюдал за ней острым взглядом, продолжая свою работу. Да, это принадлежит народу Пустоты. Это единственная причина, по которой мне нужно было вступить на (Путь к Вершине). Я не знаю подробностей того, как он умер в воспоминании, но в изначальной временной линии Деганауида Трижды Утонувший пожертвовал собой, чтобы простить грехи Арбитра Пустоты после того, как она провела месяц, подвергаясь пыткам со стороны Культа Спасителя.

Последствия. были не из приятных. Несмотря на все его старания, мой народ страдал от повсеместной слабости и головокружения в течение нескольких дней, что делало нас уязвимыми для атак сил Эфира. Я подозреваю, что Элхум считал это Принцем Пустоты Деганауиды и справедливо спрятал здесь, чтобы избежать злоупотребления его силой. Однако. это значительно важнее, чем любой старый, зарождающийся Принц Пустоты .

Девик внимательно наблюдала за его руками. Она почувствовала дрожь в своём собственном Ядре Пустоты, наблюдая за тем, как Король Пустоты с любовью поглаживает Пустоту. Я никогда не видела такой Значимости .

Возможно, Рендидли Призрачный Гончий когда-нибудь достигнет подобной чистоты, но это. это зрелый остаток (Покаяния), полностью отбытого. Необработанная, неиспользованная Значимость высочайшего калибра . Пока он говорил об этом, энергия, казалось, менялась. Каждый раз, когда Девик смотрела на неё, она, казалось, переливалась другим цветом.

Она видела её полупрозрачность, но свет от неё отсвечивал лазурью, изумрудом и топазом, постоянно меняясь, всегда оставаясь чистым.

Ты собираешься проглотить это и стать. Девик ахнула, пока её разум проносился по возможным сценариям.

Но острый взгляд Короля Пустоты заставил её замолчать. Морщины на его лбу выражали разочарование в ней. Нет, я не стану поглощать это редкое сокровище для собственной краткосрочной выгоды. Это, как я уже сказал, наследие целого народа. Который, из-за злобы и коварства Элхума, был почти полностью обездвижен. Нет, я верю, что при правильных обстоятельствах это можно превратить в самую ценную валюту Существ Пустоты: (Неоформленное Имя), чтобы (Провозглашать) всё, что я пожелаю .

Что же ты будешь Провозглашать? — не удержалась Девик, её глаза прилипли к шару Значимости, который оттягивал Король Пустоты. Даже при простом её внимании этот шар разноцветной Значимости казался липким.

Несанкционированное использование истории: если вы обнаружите эту историю на , сообщите о нарушении.

Шанс, который мы упустили из-за неуместной верности женщины своему глупому мужу. Я нареку Шаллу, и её вселенная станет нашим шансом на мир . Король Пустоты щёлкнул, отбрасывая извлечённую Значимость, а затем повернулся к Девик. Весь его вид мгновенно изменился с серьёзного на почти покровительственный. Что ж, с этим покончено. Ты можешь взять ценный образ из другой статуи, но пока что мне нужна капля твоей крови, дорогая Девик. Не откажешь ли в любезности?

Малис зарычала, и глаза Девик вспыхнули. Ну, сэр, за какую даму вы меня принимаете? Моя кровь предназначена только для моих самых близких спутников. Боюсь, даже рвота вам в лицо нанесла бы такой урон моей скромности, что я не смогла бы и слова вымолвить .

Это не просьба , — Король Пустоты сделал ещё один шаг вперёд. Его черты лица внезапно полностью скрылись в тени обсидианового столба. Просто капни немного на пол и оставь меня. Так будет гораздо менее неприятно для тебя .

Девик рассмеялась; определённо, иметь дело с открытыми угрозами было намного проще, чем с запутанными секретами. А как же то, что ты не желаешь зла ни мне, ни Рэндидли?

Очевидно , — хмыкнул Король Пустоты. Я солгал .

Лаплас вошёл в Нексус, просто так. Его присутствие вопило, пока вселенная не оглохла от его призывов: Мир всегда был таким. Время непостоянно .

Напротив новоприбывшего три образа Рендидли сошлись в его груди. Он крепче сжал Акри. Но прежде чем он успел пошевелиться, Вечность махнула рукой. Вместо темпоральной волны Рендидли лишь почувствовал странное покалывание. Хотя его образы были усилены и обострены, волна, которую выпустила Вечность, оставила Рендидли полностью парализованным.

Его мускулы напрягались, но не могли. Он попытался нанести удар и задействовать своё физическое тело, но и этого не смог.

Он даже не смог широко раскрыть глаза от удивления. Он просто стоял, его образы, тело и всё его существование были перемешаны таким образом, что он застрял между различными невозможностями. Когда он обследовал себя, его настроение ухудшилось. Более конкретно, части Рендидли вернулись к тому состоянию, в котором они были бы, без преимущества сжатого времени для развития в Нексусе. Он всё ещё был человеком, который развил свои образы и получил Класс (Легенда о Рендидли Призрачном Гончем), но его тело было разбросано по нескольким временным отрезкам.

Иггдрасиль чувствовал себя лучше всех, но (Ужасающий Гомункул) был частично (Мрачной Химерой), а затем снова частично (Эволюционирующим Существом). То же самое поразило и (Мертворождённого Феникса). Возможно, что ещё опаснее, тело Рендидли частично имело развитые Статы в качестве различных якорей, а частично — нет. Он был сосудом, но не был. Он содержал Истину, но не содержал. Всё, что он достиг, было реальным, но также и не было.

Время для Рендидли Призрачного Гончего стало перекрёстком, на котором он оказался застрявшим. И он понятия не имел, как это распутать или как бороться с эффектом, который выпустила эта чудовищная Вечность.

Какое-то время Вечность просто смотрела на него глазами, покрытыми числовыми гравировками без каких-либо индикаторов того, какое время они показывают. Они были пустыми и бессмысленными; время, почитаемое и обожествлённое, не имеющее никакого отношения к реальности. Рендидли почувствовал малейшее шевеление в своём эмоциональном море, но и оно едва могло себя мобилизовать. Оно плескалось и рокотало, но не порождало никакой силы.

Это всегда просто.

Его глаза сверкнули.

Всегда просто ещё один бой, да?

Вечность вскоре отвернулась, не совершив никаких других действий. Этот поворот был явным пренебрежением. Оно подняло свои чешуйчатые пальцы и просунуло их в ближайшую пространственную трещину. Не заботясь о расширении ран вселенной по мере своего подъёма, Вечность тащила своё тело всё выше и выше, направляясь к открытой пасти Сосны.

Снова Сосна вздрогнула. Однако даже врождённое отторжение этого чужака не могло ослабить её голод. Во всяком случае, труп Шаллы всасывал всё больше и больше, вскоре приняв в себя всего этого чешуйчатого существа. Грязные волосы, тяжелочешуйчатое тело и даже волочащийся кончик хвоста вскоре исчезли.

Оно идёт переделать Нексус , — прохихикал Фиеро. Ты оказал именно ту помощь, которая нам была нужна для достижения наших целей, хотя и методом, которого мы не желали. И даже это твоя вина. Это твой собственный Гастхаунд? Нексус скоро станет адом твоего собственного творения.

Пока Фиеро продолжал то хихикать, то хохотать, Элхум лишь хмурился, глядя на Сосну. Почему Лаплас должен залезать в Сосну? Неужели тело Вечности не обладает достаточной силой и мощью, чтобы переделать вселенную без опоры на Сосну?

Даже будучи парализованным, Рендидли нашёл точку свободы; хотя всё его существо оставалось смешанным, отражение в (Асимптоте Паньгу) оставалось чистым. С беспощадной эффективностью он начал сплетать Значимость и сложные узоры в этом альтернативном отражении. Никс наблюдала за его движениями с пониманием и жалостью.

Ему не нравился этот вариант, но ему нужно было решить эту проблему быстро.

Прикосновение к (Душе Вселенной) — самый прямой метод , — сказал Фиеро. Но он внезапно стал смотреть на Элхума гораздо холоднее. Всё маниакальное ликование Вульпина исчезло. На фундаментальном уровне (Иерархия Перекрёстка Времени) будет введена в Нексус. Как только это произойдёт, ты сможешь свободно перемещаться назад во времени.

Есть и другие способы. Нынешняя Сосна. это причинит ему боль , — сказал Элхум.

Ты. Фиеро выглядел почти шокированным. Пока мир вокруг них рушился, эти двое глубоко смотрели друг другу в глаза, почти за гранью эмпатии. Ты недальновидный глупец. Твой сын умер давно; мы обременены лишь его трупом. Если бы ты сумел вызвать хоть какую-то реакцию, бродя внизу с этой ужасающей сингулярностью.

Элхум начал умолять. Может быть, ещё немного, с большей Значимостью.

Слишком поздно , — перебил его Фиеро. Затем, с удивительной нежностью, он сказал: Если так будет легче, я могу забрать у тебя эти чувства. Тебе больше не нужно страдать из-за сына .

Я. Лицо Элхума исказилось. В течение нескольких долгих секунд он смотрел в землю. Я не хочу всегда быть тем, кто убегает от своих чувств .

И всё же ты здесь , — заметил Фиеро. Жалуешься на ситуацию, которую сам создал, уже постфактум. Приглашение Вечности в Нексус было твоим планом, чтобы превзойти даже потенциал Призрачного Гончего. Так ты возьмёшь на себя ответственность, или мне, как всегда, придётся этим заниматься?

Пока этот затянувшийся финал мелодрамы дуэта продолжался, Невея отчаянно тянулась к Рэндидли.

По крайней мере, учти последствия этого решения. Если ты полностью оторвёшься от реальности.

Это мой Класс, Невея. Всегда всё должно было закончиться так .

Он писал Эфиром, чтобы придать форму ярлыку. Он добавил Пустоту, свою собственную опьяняюще плотную Значимость, чтобы придать ей вес. Последствия выходили за рамки даже его собственной способности их осмыслить, но ему было всё равно. Ему нужен был доступ к самому себе. И без эффективного способа дать отпор.

Невея излучала волны предостережения.

Ты, Рендидли Призрачный Гончий, всегда выбирал свой собственный конец. И если ты это сделаешь, так больше не будет. Ты больше не будешь писать свою историю, а просто жить ею .

Если они помешают мне контролировать себя, я буду сражаться даже с людьми Альфа-Космоса. Потому что я — (Легенда) .

В глубинах (Асимптоты Паньгу) комбинация (Ритуала Пустоты) и (Гравировки) активировалась в обжигающей вспышке шипящего света. которая вспенилась энергией, а затем поглотила саму себя.

В качестве своего первого трюка Рендидли Призрачный Гончий создал существ из воспоминаний.

В качестве своего второго трюка он отбросил свою реальность, как старое пальто.

Глава 2409

Шарлотта Уик слегка покачивалась, стоя по стойке смирно, словно отчаянно желала пройтись взад-вперед по траве. Рядом с ней Джиу Ронаулт служил контрастом, пламя его элементарного тела, состоящего из огня, было очищено и окаменело после их последнего жестокого наступления, целью которого было выяснить предназначение Гравировки.

Его существование даже не дрогнуло. У него не было дыхания, не было жизни, и казалось, что у него нет никаких эмоций.

Эдгар, самый искренний из группы, открыто плакал перед маленькими, остро отточенными каменными маркерами. Его плечи тряслись, и каждые несколько секунд он вытирал рукавами униформы густые волны слез. Вокруг него остальные пехотинцы Отряда Вульпис пытались компенсировать нарушение этикета, застыв, как статуи, но Рэймунд Балласт не стал бы упрекать их за какие-либо недостатки, не сегодня. Кроме того, его взгляд в основном скользил в сторону, чтобы проверить ДиОрто Ванта.

Его дисциплина держится, пока что .

Рэймунд чувствовал себя совершенно опустошенным.

И все же у всех живых существ есть предел. Даже у меня .

Демон-мужчина стиснул зубы; его эмоции были настолько бурными и яростными, что он поднял легкий ветерок вокруг себя. Свежевскопанная земля слегка шевелилась, неспокойная перед лицом этого неспокойного горя.

Кратко склонив голову, Рэймунд Балласт поднял подбородок и принял на себя роль командира отряда. — Сегодня мы хороним героев. Звание, заработанное жертвой и самоотверженностью. Дальнейшие разъяснения не смогут передать тот риск, с которым столкнулись эти солдаты, ни их готовность отдать свои жизни ради защиты народа Альфа-Космоса. Их сердца плыли сквозь страх, не позволяя ему отвлечь от их мрачной цели. И на самом деле многие, на смертном одре, раненые и борющиеся на тех чужих полях битвы, лишь выражали сожаление, что не смогли сделать большего для своих семей. Орден Вульпис идет в ад, жаждая следующего испытания.

— Будем надеяться, что им не придется с этим сталкиваться. Что то, что ждет их впереди, будет написано безмятежностью и миром.

— Единственное, что им нужно было сделать, — прошептала Шарлотта Уик. — Это вернуться домой вместе с нами.

Рэймунд Балласт бросил на нее укоризненный взгляд, но продолжил, не обращая внимания на ее нарушение. — Мы будем помнить их имена. Они тренировались с нами, сражались с нами, и они были первыми, кто погиб за нас. Пока существует Отряд Вульпис , мы будем помнить их. Дуон Мло. Церик. Фалнор. Хейфал. Кимбант Лар. Визерет Кламман

— Этот чертов тупой пес, — воздух вокруг Ванта резко напрягся. Внезапно там появилось Механическое Чудовище, размахивая руками-бензопилами, скрежеща древними зубами-дрелями, издавая пронзительный вопль скорби. Это было тело из зазубренных краев и едва сдерживаемой энергии. Даже после часа отдыха и восстановления, образ гордо носил раны, полученные в бою, оставляя огромные прорехи в его листовом металлическом теле. Зрачки Ванта расширились. — Ты если бы мы держали строй тебе не нужно было покупать нам последние несколько секунд, удерживая взгляд Пайна в одиночку

Я не могу назвать это нагноением, ведь он состоит из металла .

подумал Рэймунд.

Но этому солдату сейчас нелегко .

— Вант, — голос Джиу был холодным и резким.

ДиОрто Вант показал ему два средних пальца за его беспокойство. — Серьезно, какого черта мы ведем себя так, будто он сделал что-то великое, когда он так легко отдал свою жизнь

— Вант, — Рэймунд Балласт стиснул зубы, произнося это имя.

Демон-мужчина несколько секунд сверлил его взглядом, гнев и горе разгорались в ужасное пламя. Напряжение гудело в воздухе, отражая странные, грохочущие изменения, происходящие на небе Альфа-Космоса. Рэймунд Балласт не потянулся к своему образу, а просто стоял и смотрел.

В конце концов, Вант отвернулся. Балласт прочистил горло и произнес остальные имена. Его сердце сжималось от того, какой длинной был список. Еще две смерти — и они потеряли бы ровно половину своего состава. Несколько других пехотинцев начали плакать; выходка Ванта по крайней мере вывела их из шока и дала возможность горевать.

Однако завершение перечисления имен не означало, что обязанности Балласта подошли к концу. Пока разные солдаты подходили к могилам, чтобы отдать дань уважения, к ним подошел командир отряда с диким взглядом и спросил: — Что теперь?

Несколько других солдат оглянулись, их глаза были несколько унылы. Рэймунд испустил внутренний вздох. И, не угадывая их настроения, Шарлотта Уик шагнула вперед и четко отдала честь небу. — Мы смотрим и наблюдаем. Разве вы не видите, что Призрачная Гончая все еще сражается за нас? Пока война продолжается, мы должны быть готовы вступить в бой в любой момент. Мы держим оружие наготове, ожидая призыва.

Небо бурлило и вздымалось, аморфная масса искажения волнообразно опускалась, чтобы коснуться Альфа-Космоса своим заразным мировым состоянием. Пока солдаты наблюдали, облака извергали туманные щупальца в форме корней, обвивающие искажение и сдерживающие его спуск. Однако каждую секунду волна за волной искажения давила вниз, неуклонно прокладывая себе путь сквозь барьер.

— Что мы можем сделать против этого? — прошептала одна из солдаток. И Рэймунд мог понять усталость в ее выражении лица; они рисковали жизнями, чтобы защитить Альфа-Космос, они сражались и победили, чтобы раскрыть секрет. Однако у каждого человека есть свои пределы. В какой-то момент они сражались слишком долго и больше не имели творческой энергии, чтобы обдумывать последствия борьбы или отказа от нее.

Что было совершенно справедливым ответом, когда от них так много требовали. Когда у них было едва несколько минут между погребением мертвых и необходимостью обдумать следующую угрозу, с которой им нужно было справиться. Когда довольно многие из причин, по которым они сражались теперь были похоронены в земле прямо перед ними.

Если вы обнаружите эту историю на , учтите, что она взята без согласия автора. Сообщите об этом.

— Наши взгляды имеют значение, наше присутствие имеет значение. — Глаза Шарлотты горели, когда она смотрела в небо; она предпочла горевать, сжимая кулаки и бросаясь в следующее испытание. — Мы должны быть рядом с Призрачной Гончей

— Уик имеет в виду, что она признает: битва зашла слишком далеко, чтобы мы могли вмешаться. Но это не значит, что битва окончена. Из уважения мы будем стоять на страже конфликта, — Рэймунд Балласт сделал жест. — Отставить, солдаты. Возможно, у нас больше нет влияния, чтобы появиться на этом поле боя, но мы будем наблюдать за битвой, которую ведет Рендидли Призрачная Гончая, и желать ему удачи.

Рендидли не отбросил свою личность или тело, а скорее каркас, который удерживал его. Тысячи ослепительных кусочков достижений рассыпались, теперь не зная, как они сочетаются.

Развитие с Системой началось с установления его изначальных якорей, его Характеристик. По мере того как Рендидли становился сильнее и развивался за пределы человечности, он полностью переделал эти якоря. Смена якорей позволила ему проявлять еще более нелепые демонстрации силы. Это дало его образам небольшое дополнительное преимущество, основанное на этих якорях.

На этот раз, используя реверс-инжиниринговый метод, основанный на извлечении людей из Соноры, Рендидли уничтожил свою хватку на реальности. Работа, которая вырвалась из Асимптоты Пангу, прорезала все, словно гильотина. Он сохранил свои якоря; эти мощные Характеристики будут перенесены с ним в любое существование , которое ждет его.

Но их больше нельзя было точно назвать якорями, потому что они ни за что не держались. Все аспекты его самого дрейфовали в разных направлениях, эфемерные и свободные, как облако. Альфа-Космос оставался его Ядром, но вместо того, чтобы быть

телом, отдельная вселенная почти стала просто

телом, которое вызвало его к существованию во сне.

Телом, которое жило и дышало его Легендой, давая ему легитимность. Это была не совсем точная метафора но этот процесс, по сути, превратил его жизнь в образ мирового состояния. Они верили в него, поэтому он существовал.

Так уж был устроен мир.

Рендидли выдохнул, хотя и не чувствовал в этом необходимости. Его тело пульсировало и дрожало, одновременно липкое и пылающее. Переход сопровождался множеством едва заметных неприятных ощущений. Он все еще чувствовал, как его я и образы рассеиваются по отдельным временным линиям, но теперь, когда он был откреплен, он начал возвращать эти части в соответствие. Он чувствовал себя сидящим на слиянии тысячи рек, каждый поток пытался увлечь часть его в новом направлении. Он был сном, а не сновидцем, и собрать себя воедино оказалось утомительным.

честно говоря, крайне утомительным. Особенно когда Элхьюм и Фиеро проникались взглядами друг друга и продолжали свою маленькую мелодраму прямо перед ним. Несмотря на опасные волны, которые он испускал, они не признавали его драматического достижения.

Скорее всего, большая часть этого была заглушена прерывистым излучением Лапласа и Пайна. Но все же, это удваивало раздражение Рэндидли, пока он слушал их.

— Нет, на этот раз я не буду на тебя полагаться, — наконец сказал Элхьюм сквозь стиснутые зубы. Он развернулся и посмотрел на Пайна. В этот момент волны периодически пульсировали из горизонта событий, даже когда разрушительный голод этого существа сжижал землю. — Возможно, это развитие событий в порядке. До тех пор, пока Пайна можно исцелить

— Ты говоришь с такой абсолютной уверенностью. И все же я удивляюсь, как долго это отношение продлится, — сказал Фиеро. — Если бы ты действительно обладал такой решимостью, мы не оказались бы в таком положении снова и снова.

Рендидли надавил с помощью Авторитета Серого Монарха, изолируя искаженные версии своих образов и возвращая их в соответствие. Когда это оказалось крайне утомительным, Рендидли начал создавать свои образы с нуля. Что оказалось тревожно легко, так как его острая память давала ему все детали и эмоциональные аффекты, необходимые для их воссоздания.

Да, к этому придется привыкать

Рендидли прикусил внутреннюю сторону щеки, но продолжал работать, переходя от своих образов к своему телу, а затем от тела к своему Нижнему Ядру. Но здесь он начал сталкиваться с большими трудностями.

Сразу стало ясно, что его усилия взволновали общее сознание Альфа-Космоса. Когда он сдвинул образ общего мирового состояния, референдум был передан массе сознаний, обеспечивающих его легитимность. Сможет ли Рендидли Призрачная Гончая сражаться против Вечности и преодолеть ее мандат? Жители Альфа-Космоса не имели представления о том, что такое Вечность, но Рендидли имел, и искаженное и смутное впечатление просочилось до них.

Сможет ли Рендидли Призрачная Гончая бороться и одолеть межпространственный ужас, проникающий в Нексус?

Рендидли покинул Элхьюма и Фиеро и внезапно оказался в Альфа-Космосе. Сумерки опустились на материк Экспира, окутав мир полумраком. Он пронесся по небу, наблюдая, как его значимость ограничивала мандат, оставленный Лапласом, что время непостоянно, не давая ему заразить Альфа-Космос. В своем полуцелом состоянии сна он неуклонно терял позиции, но смог бы удерживать эту силу на расстоянии какое-то время.

Вопрос распространился и закрепился по всей изолированной вселенной. И, к сожалению, первоначальная реакция была не очень хорошей.

Страх и беспокойство взорвались в сердцах жителей Альфа-Космоса, тысячи крошечных искр потрескивали в домах и кварталах. Реакция исходила в основном от тех, кто не развил свой Класс очень далеко, кто находил удовольствие в развитии Навыков, связанных с образом жизни, кто с благодарностью оставил позади дни, когда им приходилось сражаться, чтобы выжить и повышать Уровень.

Они также наиболее остро отреагировали на присутствие этого нового монстра, нависающего над ними.

Отцы и матери садились в своих постелях, их разум на мгновение опустел при мысли о том, что их дети могут подвергнуться опасности. Партнеры, все еще бодрствующие той ночью, смотрели на своих спящих возлюбленных и размышляли, что значит потерять их. Учителя, сгорбившиеся над своими столами, проверяя работы, вспоминали те ранние дни Системы, когда насилие было безудержным, и дети часто страдали первыми. Все эти люди не хотели, чтобы следующее поколение столкнулось с повторением того кровавого хаоса. Страх скользнул по их сердцам, его холодные чешуйки искажали их восприятие.

Вопрос был о Рендидли Призрачной Гончей, но все понимали, как они существуют внутри него в этот момент. Поэтому люди начали отвлекаться. Если бы он вступил в схватку с межпространственным существом, что бы это означало для них?

Затем эти люди вышли на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и поразмыслить. Их ощущение надвигающейся гибели не уменьшилось, когда они подняли глаза и увидели облака, борющиеся с чудовищным искажением. Более того, ночью это зрелище было еще хуже, когда казалось, будто волна забвения обрушивается с небес, чтобы утопить их всех.

Рэндидли, лишенный реальности, чувствовал, как его собственные усилия замедляются перед лицом их сомнений. Какую бы странную форму он ни достиг, она позволила бы ему избежать некоторых других проблем но он не мог сделать этого без благословения Альфа-Космоса.

Так, как Невеа отчаянно предупреждала его.

Она была единственным чистым маяком поддержки среди бурлящей паники, распространяющейся по Альфа-Космосу. Она стабилизировала его, но ее одной было бы недостаточно.

Вопрос распространился и закрепился дальше по всему Альфа-Космосу.

В противоположность их нерешительности, Рендидли почувствовал, как его собственная решимость крепнет.

Глава 2410

Вопрос распространялся по всему Альфа-Космосу, и основное внимание снова сместилось с Рендидли на беспокойство о последствиях.

Конечно, вторая волна этой инстинктивной реакции исходила от критиков. Рендидли пронесся по небу, презрительно усмехаясь, когда пролетал над радио- и телестанциями. Он наблюдал, как изможденные мужчины и женщины зачеркивали свои прежние программы и судорожно жестикулировали своим ведущим новостей, чтобы те смотрели в телесуфлер и переключались на внезапно возникшую историю.

Учитывая её происхождение и единообразие появления, было ясно, что что-то произошло. И даже если они были не самыми точными, все эти СМИ хотели быть первыми, кто выскажет своё мнение по этому поводу.

Громкие голоса и кулаки, бьющие по столам, включились в дискуссию со смелыми заявлениями. Особенно в новостях, поступающих из Зоны 1 и её окрестностей, аналитики были особенно суровы к Рэндидли. Они жаловались на то, как безответственно он ведёт себя по отношению к Альфа-Космосу, втягивая их во все эти ужасные ситуации. Как его собственная самоуверенность и антагонистическая натура постоянно порождали новые угрозы. Разве они всё ещё не оправились от того, что эти Гомункулы распространились по всему Альфа-Космосу?

Но теперь он нашёл какого-то нового врага, с которым нужно сражаться, хотя ещё ничего не сделал с проблемами в Альфа-Космосе? Особенно так скоро после того, как он выпустил целую популяцию эфирных существ в дикие земли

— Вопрос даже не в том, сможет ли Большой Пёс в небе сразиться с чем-то подобным, — заявил краснолицый мужчина, обращаясь к камере. — Вопрос в том, должен ли он, имеет ли он право принимать это решение за нас. И я, может быть, всего лишь Оратор 62-го уровня, но я считаю, что ответ — категорическое нет. Перестань просить нас платить по твоим долгам, Большой Пёс, ничего не давая взамен.

Более организованные, мелкие всплески негатива начали исходить из разных мест. Рендидли перепрыгивал от одной встречи к другой, чувствуя хищную и расчётливую натуру этих людей. Он наблюдал за ними, его настроение холодело с каждой секундой.

Женщина в тёмно-синем пиджаке и красной блузке, всем своим видом выдававшая политического кандидата, постучала костяшками пальцев по дубовому столу и оглядела собравшихся. — Это хорошо. Это возможность атаковать все фракции сторонников Призрачного Пса. Очевидно, наша главная цель — закрепиться в индустрии материалов, но даже если мы просто дискредитируем его сторонников, мы сможем набрать обороты к следующим выборам. Хех, а говорят, плохих новостей не бывает

В другом месте группа быстро строила планы на эту ночь, чтобы попытаться убедить молодых Классеров поступать в их Орден, а не в престижный Орден Дуцис. Появились несколько очагов негатива от вспомогательных образовательных учреждений, призывающих своих деканов писать открытые письма Рендидли Призрачному Псу, наживаясь на этом страхе, чтобы продемонстрировать сочувствующую философию. Даже если не ту, что понравилась бы студентам, но ту, что привлекла бы внимание попечителей следующей группы учащихся.

Волны последствий его действий распространялись, и Рендидли задрожал. Он сопротивлялся изо всех сил, но его тело и значимость стремились разлететься в тысячу сторон. Поддержка Невеа помогла, наряду с другими небольшими очагами поддержки, которые начали появляться, но так он не мог продолжать.

С горящими глазами он обратил своё внимание на Альфа-Космос.

У нас нет чертового времени на это. Время не переменчиво, и у нас его мало, люди. Я не хочу, чтобы эта штука подплывала к Пайну дольше, чем необходимо.

Так что если вы не позволите мне сделать это добровольно

Но как только Голодный Глаз Певицы Небытия обратился к жителям Альфа-Космоса, пришла третья волна реакций. Более рассудительные люди начали приходить к своим выводам, и благодаря текущей реке значимости через Альфа-Космос, эти более сильные убеждения имели большой вес.

В Академии Харона тысячи подростков и молодых людей подняли головы и увидели Рендидли Призрачного Пса, сражающегося с жутким ужасом в ночном небе. Облака двигались, чтобы схватиться с призрачным захватчиком. Глаза подростков засияли, хотя их мысли и слились в почти единообразную реакцию.

Чертовски круто. Когда-нибудь это буду я.

Дети обеспокоенных родителей из первой волны проснулись, ощущая, как поток значимости начинает с нарастающей силой окружать мир. Детали ситуации просачивались в их сознание. И когда этот вопрос коснулся их умов, мягкий как пёрышко, ответ был единодушным: конечно, Рендидли Призрачный Пёс победит.

Он всегда побеждал.

Он побеждал целые Зоны, побеждал весь Альфа-Космос.

Он победит и другие миры.

Доннитон пылал поддержкой, когда тревожный колокол разбудил всех активных Сквадеров, чья непоколебимая уверенность оттеснила и успокоила панику вокруг. Хуан Ли стоял на балконе и смотрел в небо, вспоминая, каково это — стоять перед Призрачным Псом во время предыдущего испытания. Огры подняли своё оружие и зарычали на небо, желая принять участие в битве. Появились великие ритуалы, за которыми последовали шумные пиры, чтобы отпраздновать ночь хаоса.

Население различных Немесаев, привезённых в Альфа-Космос, кивнуло головами в небо, признавая его усилия. Различные расы и народы, которые были частью Навыка Души Рендидли до Альфа-Космоса, даже глазом не моргнули; для него это был всего лишь ещё один шаг вперёд.