Броня Молчания

Полезный труд

… Брёвна передавали по рукам, над головами. Все командиры и штаб разделяли уверенность Командующей, чтобы допускать мысль, что осада продолжится как на самом деле — больше трёх месяцев. Не подозревали и саму осаду. Поэтому Большой лагерь с самого начала был временным укреплением, накопителем для второй волны и складом боеприпасов, и пришлось впоследствии потратить значительные усилия, чтобы превратить его в обжитое место.

…А сейчас раздавались такие команды:

— Разуй глаза! Куда прёшь, дубина!

— Покучней, покучней, ребята! Навались!!!

— Если ты не будешь вычёрпывать эту воду, то не только ты — мы все будем по жопу в этой луже! Ты ещё только попробуй, поспорь!

— Куда так копаешь, дурень! Сегодня к вечеру эту крепость возьмём, тебе же эту яму и закапывать! Или ты что, в поле ночевать собрался⁈

Кстати, свободные от боевых заданий легионеры вкалывали посильней, чем самые презренные из башибузуков первой линии — даже раненые и офицеры. Это было так непривычно взгляду дворянина, что Сидзука вопросительно посмотрел на Кверкеша:

— Что ж… — ответил он: — Если никто не будет строить укрепления, мы никогда не победим. Даже последний из легионеров Республики знает это, и никогда не чурается грязной работы.

— Разве солдатам, чтобы воевать, не нужна твёрдая рука и точный глаз⁈ А что если они устанут⁈

— А ваши башибузуки?

— Башибузуки совсем другое дело!

— Почему⁈ Такие же солдаты.

— Брёвно из частокола или лопата ничуть не хуже в бою, чем их копьё. А у вас — автоматы, броня! Другое оружие!

— Немногого будут стоить и линоторакс, и автоматы, если не будет огневой позиции. Лопата, кстати — такое же оружие легионера как меч или пистолет.

— Почему не заставить это делать инженеров⁈

— Инженеры нужны, чтобы проектировать новые укрепления или рассчитывать, как лучше снести вражеские. Для этого мы их и обучаем. А если они окажутся на передовой — будут вкалывать наравне с рядовыми, а не вместо них. А от полезного труда… знаете, не очень-то и устаёшь. Ведь труд сделал нас разумными, ради чего мы должны его стыдиться! — последние слова он аж рявкнул, так что им с демоном пришлось сдержать коней.

— Да…- хладнокровно сказал Сидзука через некоторое время: — Знаете, у нас в некотором роде подобные традиции существуют среди самураев, но в последнее время они всё больше заражаются худшими из дворянских привычек…

— Прискорбно.

— Думаю, это было у них в подражание вам — трудолюбия, я имею в виду, а не нынешнюю леность.

— Наверно… Я вот сейчас думаю про другое, генерал… Вот поставьте себя на место командира этой крепости — как бы вы организовали оборону?

— Я бы подумал насчёт подкопов, — моментально вспомнил свою неудачу Коичи Сидзука.

— Подкопов⁈ Развейте свою мысль.

— Стены высокие, о приступе даже думать глупо, много «сторожевых орудий» — простите, я пользуюсь нашими терминами…

— Ничего, я понимаю.

— Лезть через верх, как Её Третье Высочество сейчас — это самоубийство. Весь ведь наш расчёт как раз на то, что мятежники её считают здравомыслящей, и не верят в её силы. На подкуп у нас нет времени, остаётся либо подкоп, либо диверсия.

— Подкоп сквозь нейтринно-уплотнённую плиту — не самая весёлая идея. А бомбардировка⁈ Они ведь не знают о приказе Сената⁈

— Да, но… я думаю, что госпожа Главнокомандующая спорила с господином драгонарием скорее из желания поспорить, чем по делу.

— А вы тоже её защищали!

— Я же слуга Императора. Вы просто посмотрите на эту громадину! Наивно надеяться — сколько бы мы проломов тут не сделали — это всё по силам будет защитить.

— Тут нужно обрушивать всю стену, до горизонта, на дистанцию пушечного выстрела — чтобы фланги не могли прикрывать опорные пункты.

— Да. И бомбить на прострел внутрь, чтобы развить наступление. А там ещё два ряда стен. Нет, подкоп более реалистичен.

— Да не выйдет. Понимаете — Коцит не просто кольцо из стен, как другие крепости, а чаша из вещества невероятной прочности. На наше счастье, стены сделаны из материала попроще, нейтринно-уплотнённый там только каркас. Но поэтому, толком обрушить их нам и не удастся.

— Знаю, я же сам рисовал карту. Ну, а если попробовать? Вдруг возьмём?

— Нейтринно-уплотнённая плита! Во всей Республике нет оружия, способного даже поцарапать её. Нет, подкопов они не боятся — её края специально возвышаются над землёй, если бы не вал, вы бы видели чёрную полосу вдоль основания. Так что это нереалистичная теория

— А что бы сделали вы? — помощник Томинары был весь внимание.

— Что бы сделал я… Кстати, у предателей комендантом Коцита служит некто Марчантар Корнеш, я имел честь немного знать его… и вот мои предположения. Представьте, огромная армия подходит к стенам крепости, внешние укрепления сметены… ну почти сметены… Своих за стенами не осталось — только враги. И знаете, что самое умное сделать?

— Что?

— Взорвать атомную бомбу, в стиле Тыгрынкээва!

Сидзука напрягся и стал оглядываться:

— Бомба просто так не прилетит. Маги больше не пропустят — учёные.

— Орудия выведены из строя «глушилками». Просто сбросить — светомётчики перехватят. Лучше где-нибудь закопать, причём здоровая же штука это…

Они переглянулись:

— Электростанция! — и сразу за дальнеговорник:

— Ваше Высочество! Госпожа Третья, срочное донесение!

— Принц Стхан! Ответьте мне! Принц!

…- Я поклоняюсь Всевышнему Господу Вишну, я пою славу Миродержцу, чья улыбка освещает все три мира, я говорю: О, повелитель Чувств, победитель страха, защитник преданных и убийца демонов, прими мое служение на поле брани, и даруй лучшую жизнь павшим от руки моей, о Всемилостивейший! — раздавалось вместо ответа на частоте начальника людей. Мацуко, Кверкеш и Сидзука, находящиеся на разных флангах улыбнулись одновременно: эти и прочие звуки свидетельствовали, что принц с Томинарой отнюдь не «медленным и постепенным» продвижением занимаются.

— Принц Стхан!

— О, Всезнающий, тебе известно насколько я был верен обетам, насколько был честен и справедлив. Поэтому, если будет на то Твоя Милость, даруй мне или победу по моим заслугам, или смерть — не позорную для нашего рода!.. Тихо! Стоп! (лязг боевой колесницы стих). Командующая-сан? Вызывали?

— Что это у вас там за шум? Вылазка?

— Ну… Да-да! Вылазка!

«Так я ему и поверила» — подумала Метеа, расположившаяся с удобством под открытым люком одной из зачищенных галерей.

— Принц, до нас только что кое-что дошло насчёт этих электростанций. А если это ловушка? У вас есть что-нибудь, чтобы их быстро разбомбить?

— Бомбить? Знаете, бомбить, что атомную бомбу, что атомную электростанцию — не самая замечательная идея. Я посоветуюсь со своим штабом, а вы пока Мацукаву-сана предупредите — он мог уже на их приступ пойти, а я тут — бомбить.

Генерал-самурай согласился с догадками Кверкеша и Сидзуки:

— Да госпожа Третья, это было бы самым вероятным. Но если помните, они перед любым взрывом всегда отводили всех своих, а этого не видно… ну и взрывать их должны одновременно, иначе немного смысла — крепость круглая, потерю даже целого фланга мы переживем, а потом не дадим повторить.

— Что-то не вижу, что они желают отступать.

— Надо бы взять «языка».

— Это мы сейчас устроим, — вмешался субстратиг, и переключил рацию на другую частоту: — Трибун Милеш! А проклятье… Центурион! Найдите мне вашего трибуна!

…Пленник плевался кровью и неловко держал сломанную руку. Милеш схватил его за волосы и со злостью врезал промеж лопаток, сбросив на колени:

— Тише! — попросила демонесса, которой из-за шума боя и так было плохо слышно: — Он будет говорить?

— А? Гнида, отвечай стратигу!

— Без грубостей, трибун, — это Кверкеш, уже успевший сменить фланг: — Это легионер, как и мы. Вы же из служб техническо-инженерного сопровождения седьмого Коцитского легиона?

— Так точно…

— Легион отвечает за весь периметр? Или только за электростанции?

— Допустим…

— У вас личного состава не хватит на периметр.

Милеш сцепил в замок руки, замахнувшись, с силой ударил его по спине, поймав за волосы в самый последний момент до того, как его лицо соприкоснулось с полом:

— Не юлить, шкура предательская!

— Не хватит, вы правы… (Кверкеш остановил руку Милеша, готовую к новому удару): — Я начальник ремонтной бригады, обслуживающей станции первой стены.

— Первой стены? Внешней⁈.. — удивилась принцесса Кадомацу из динамика рации.

— Нет… Вон там головные ворота, а счёт идёт против часовой стрелки от них, — пояснил субстратиг.

— Станции заминированы? — опять принцесса.

— Конечно…

— Ядерным зарядом? Или взорвёте реактор, как после То-Та?

— Он и так взорвётся… Вы… вы своей бомбардировкой нарушили систему охлаждения у всех станций, а глуша электронику, не даёте заглушить реактор. Моя бригада сейчас в реакторе, вручную удерживает стержни — там амальская конструкция… Они, конечно, попытаются устроить ядерный взрыв, но… — он сплюнул зубы: — Как получится. Многим ведь жить охота…

— Мерзавец, ты бросил солдат погибать, а сам спасся⁈

— Я шел передать приказ об отступлении! Никто из наших об аварии не знает! Вы же связь заглушили! Вы приговорили и наших и ваших…

— Так, — полководцы, игнорируя «языка», которым занялись кулаки и сапоги Милеша, разложили карты на ближайшей стене (картинки на дальневизоре у принцессы тоже глохли, как электростанции, и она несколько раз постучала по стенке):

— Нужно захватывать и побыстрее. Только мы контролируем подавление электроники и сможем заглушить реакторы, поменяв интервалы залпов.

— Принц Стхан, вы ничего не придумали? Товарищ Командующий Стратиг вы его слышите?

— Нет, — принцесса пощёлкала дальнеговорником, раз дальневизор оказался бесполезен: — Кверкеш-сама?

— Значит, берём отчёт от флота, подрываем завесу, заходим по часам, убиваем всех, и как только кончится подавление — перезапускаем систему и глушим реакторы. Усильте штурмовые центурии специалистами-инженерами.

— Нужно договориться о связи. Дальше в глубь фронта — и мы, и мятежники глушат много частот.

— Я вас вообще слышу через раз.

Раздался тихий смех пленника. Все обернулись:

— Вы ведь тоже покойники…Тоже!.. Умрем вместе, душегубы!..

Кверкеш вздёрнул головой, намереваясь что-то сказать, и в этот момент с отвратительным шипом рванула электростанция. Её крыша взметнулась к небесам, на столбе белого, чуть зеленеющего в основании, радиоактивного пара. На его фоне стало видно, как чёрные стены здания пошли трещинами, и оттуда полезли сначала отдельные клубы, струйки пара, а потом огромное уродливое облако, рухнувшее с высот крыши станции на позиции повстанцев, которые врассыпную бросились прочь, как и легионеры, атаковавшие их.

«Язык» смеялся нездоровым смехом. Кадомацу, которую даже на стене тряхнуло, сказала в дальнеговорник:

— Ветродуи на передовую. Немедленно.

— Хорошо, что не ядерный взрыв. Всему личному составу принять защитные средства.

— Одной проблемой меньше.

— Трибун Милеш, расстрелять мятежника, и…

— Уже не требуется, — мрачно ответил легионер, вытирая окровавленный кулак.

— Однако… Тело отдать похоронной команде, чтобы кремировали с воинскими почестями — как-никак, легионер. Сами со своей командой пройдите дезактивацию — он был в активной зоне, мог быть заражен…

— Служу Республике!

— Ну что, ваше Величество, думаю, мы сделали все что могли, теперь ваша очередь — покажите, как дерутся демоны!

— Смотрите. Любуйтесь… — и чарующе улыбнулась с экрана седеющему полководцу…

…Коиси Имадзава выполнил свое поручение с отличием — солдат набралось на полк, если не больше, но девушка не стала возражать. Пригодится.

Зря она отвлеклась на сообщение Сидзуки. Они справились и без неё, а атака в настоящий момент завязла на двух внешних стенах. Линия фронта представляла контур трапеции, который никак не желал превращаться в клин, разрезающий укрепления и начинающий прорыв. Разбивала неудержимую силу наступления последняя, несокрушимая третья стена, самая высокая из них. Несколько сегментов первой уже было взято, но только верхушка, а противник контролировал все башни, которые не сообщались со стеной, где продвигалась успешная атака штурмующих. Внутри второй стены не было ни одного солдата дочери императора — в отличие от внешней, следующая стена не имела наружных люков, ощетинившись лишь стволами и смотря на мир сквозь смотровые щели и линзы перископов. В любую подходящую дырочку копейщики заливали кипяток, вскипяченный на кострах, разведенных тут же, в переходах первой стены — впрочем, никто не знал, насколько это было эффективно. И, наконец, третья стена, серая с малиновым оттенком отраженной зари, так и оставалась нетронутой — в ней располагались мощные орудия, напрочь сшибающие всякого, кто осмеливался отлететь от второй стены. Над её гребнем постоянно кружили тучи высших демонов и химер — пусть и, не превосходя численностью войска принцессы, но благодаря такому прикрытию, уравнивая шансы в скоротечных схватках. Самураям же даже отдохнуть было негде из-за скользкого покрытия! Да и само расширение фронта выходило боком карателям — вернее выходило низом, потому что именно снизу чаще всего появлялись неожиданные отряды и ударяли в спину. Где-то там, в основании имелись какие-то скрытые ходы, которые вовсю пользовали защитники, заходя и со стороны второй и даже со стороны первой стены. К тому же, как только началось сражение в воздухе, Тардеш больше не смог достаточно плотно бомбардировать, и крепость иногда оживала, огрызаясь то пусковыми установками, то подобием светомётов (мятежники, как и предсказывал Стхан, перевели их в невидимый демонам спектр, но благодаря предварительной тренировке, это было не так опасно), то электроразрядниками (а вот это было уже опаснее — из-за какой-то особенности законов физики тела демонов притягивали молнии, так что даже явные промахи обороняющихся заканчивались жертвами среди нападавших. Хорошо, что такая же проблема был и у сражавшихся на стороне повстанцев демонов хаоса, поэтому канониры крепости не спешили расчехлять такие пушки во время воздушных схваток). К счастью, пока это случалось редко.

Метеа решилась штурмовать третью стену где-то ближе к полудню. Вначале в её планы входило ворваться внутрь, найти ближайшую энергоцентраль и обесточить участок, но теперь, глядя как под изматывающими налётами чувствующих себя в безопасности над третьей стеной защитников, из её рук уходит инициатива, понимала — не одна вылазка нужна, а массированный штурм, всем фронтом, который бы опрокинул эти наглые рожи и дал бы им так необходимую опору. В самом деле: если удастся скинуть защитников с третьей стены, у них будет и база для отдыха, и позиция для лучников, заглохнут башенные пушки, ограничивающие «потолок» полёта над стенами дальностью полёта стрелы. Да что там — можно будет открыть «связки» вызвать призраков и янычар, ворваться в город! Но сначала была вторая стена…

Зеленоглазая генеральша вызвала ближайшего генерала-меченосца — Накату, и приказала ворваться туда. Он почесал голову и ответил:

— Слушаюсь! — и выполнил приказ! Его солдаты нашли уязвимость в плотно запаянном гребне, не имеющем больших люков — ракетные установки. Они включились во время одной из пауз в обстреле, и размещались на подвижных площадках, после выстрела уходящих вглубь стены, на перезарядку. Солдаты Накаты, ловко подгадав момент, оседлали сразу несколько установок после очередного залпа, и въехали на них как на лифтах, в гости к повстанцам. Несколько минут спустя первые смельчаки открыли невидимые прежде люки, и началась схватка внутри второй стены. Благодаря тому, что здесь была задействована целая дивизия, а не отдельные полки, как на внешней стене, огневые точки и узлы сопротивления смолкли довольно быстро, позволив сразу начать подготовку к атаке.

Кадомацу собрала всех, кто не был занят в схватках и бесполезен в удержании периметра — две дивизии копейщиков, несколько полков, множество неполных сотен меченосцев, даже отдельных воинов, в битве отставших от своих частей — всех, кого успел ей к тому времени послать Ояма, выстроила, грозно развернув тремя линиями навстречу беспорядочно клубящимся химерам и демонам Хаоса, (враги забеспокоились, стягивая силы) — и, возглавив строй живым метеором, бросилась в атаку…

С лёгким креном, отважная принцесса сместилась вверх и в сторону, освобождая дорогу — не хватало, чтобы её раздавили столкнувшиеся армии. Между верхней и средней линией воздушные вихри неприятно трясли и рвали крылья, суккубы поминутно сваливались в штопор, уже руками друг другу помогая не падать, и, жалея их, девушка-демон поспешила занять место на фланге — и вовремя, тамошний командир не заметил, что их обходят, и чуть не подставился под удар.

Столкнулись! Повстанцы до сих пор не имели дела со столь крупными армиями демонов и, видать, не представляли, на что они способны в таких больших количествах. Первые ряды самураев вдруг резко затормозили, подняв крыльями мощнейшую ударную волну, расстроившую ряды защитников и сбившую прицел изготовившимся к стрельбе стрелкам, взяли вверх, и сразу же, из-под них — ударили следующие. Благодаря неожиданности, они в полсекунды врубились до середины строя, но в целом, повстанцы сдержали линию. Потом ударил верхний ряд, где «камнепадом», где «лавиной» проутюжив пытавшихся уйти высотой от угрозы с фронта, нижний зашел в тыл, попытавшись ударить снизу «обратной лавиной» — но переоценил безопасную зону и понёс большие потери от заградительного огня со стен. Правый фланг, где была дочь императора, вынужден был отступить, выманивая врага на себя, от стены, из-за чего принцесса на время потеряла контроль над боем. Но спустя три минуты ничего не изменилось — конечно, Цуэтомо дурак, раз так прижался к стене, но всё равно его ошибку исправлять уже было нечем, как полководец она всё сделала, и теперь только от личного мужества солдат и сообразительности младших командиров зависела судьба боя… Девушка с тайной надеждой посчитала знамёна полков — нет, слава Буддам, все целы, никого заменять не надо — но среди сотников наверняка есть потери! И, сорвавшись под ругань Азер, кинулась в самую гущу сражения…

Повстанцы — Демоны Хаоса атаковали двумя тактиками. Старым знакомым «камнепадом» в один рад, словно конница, забыв, что строй можно развернуть и в вертикаль, или группами от дюжины до полусотни из засад, внезапно нападая сверху или снизу и сразу окружая со всех сторон, стараясь отсечь части по отдельности и не дать объединиться. Сейчас они пытались применить обе, но безрезультативно — не имеющая эшелонирования в глубину тактика «камнепада» приводила к окружению более опытными в строевом бою самураями, а попытки разделить окружением из засады правильно построившиеся части, вполне поучительно заканчивались размазыванием напавших об соседа по построению. Но Метеа понимала, что этот успех только временный — имеющие базу для отдыха, огнестрельное оружие и защиту в виде стены, повстанцы могли воевать на измор, ловко отступая в случае неудачи, а её солдатам, нужно было проводить всё время на крыле, и рано или поздно должны были устать. И поэтому, карателям была единственная надежда — атаковать, атаковать, атаковать!

Метеа нашла-таки сотню без командира — он пал на её глазах, и, приняв командование, повела окружать слишком врезавшийся в ряды выступ. К счастью, до высших демонов поздно дошло, что надо оглянуться, и были вырезаны практически подчистую. Появилось некоторое пространство между рядами, которое было тотчас же использовано копейщиками для разгона и ещё одного удара. Азер оттяпала чубатую голову какому-то генералу противника. Дочь императора ощутила сосредоточенное внимание на себе, и к тому же — их явно теснили назад. Не понимая, в чём дело, она оставила сотню, и поднялась над строем — оглядеться.

К повстанцам с флангов подходило подкрепление. «Надо было потребовать, чтобы Мацукава с Томинарой тоже атаковали». И подходило много. Если бы, одновременно с этим Ояма из Осаки не позаботился о подкреплениях, принцессу бы точно окружили. Но всё равно — под нажимом превосходящих сил, группа, штурмовавшая третью стену, медленно откатывалась до второй. «А ведь я сражение проиграла» — подумала девушка, и ещё: «Надо будет эвакуировать мечников из стен» — и в этот момент на неё напали…