Броня Молчания

Не верь апсарам, признающимся в ошибках

…Тардеш лично проверил готовность первого отряда, идущего для пополнения к принцессе. Ну, проверять снаряжение — не адмиральское дело, большего внимания удостоились новые, лёгкие десантные колесницы. Их конструкция делала их незаметными для радаров. Не нужно было ни магов, ни тяжелых генераторов — открытые людьми свойства радиоволн позволяли избежать обнаружения за счёт конструкции корпуса и обшивки. Драгонарий предпочёл бы заменить такими все «собаки» своего флота — но они были слишком дороги даже для такого государства, как Республика, а незаметный двигатель не развивал такой мощности как у стандартного транспорта. Поэтому для обычного десанта их использовать было негоже. Тардеш, хотел, если честно, именно на таком отправлять и саму принцессу, но разведка в последний момент всё переиграла, и начальница отдела диверсионных операций пошла на вражескую территорию с урезанной командой и без транспорта. Ну, раз она согласилась — им виднее… Хотя вот такой штуке бомбардировку для отвода глаз устраивать не надо — она может летать хоть под носом у врага и никто её не заметит.

Подошел трибун дисциплинарной когорты:

— Товарищ драгонарий. Задержанная требует аудиенции с вами.

Драгонарий не повернув головы, кивнул:

— Ладно, — и обратившись к командиру второй группы, Сакакикабаре, кажется: — Всё хорошо.Желаю удачи.

Телохранитель дождался его и провёл к пассажирским каютам.

…Апсара ждала его во всей красе. Тяжелое платье, глубокое декольте — вернее даже не платье, а искусная драпировка для умопомрачительной по красоте фигуры — переливалось будящими фантазию волнами при каждом её нервном шаге по запертой каюте, и очерчивало великолепные, достойные кисти лучших живописцев, формы. Тщательно подведённые черты сердцеобразного лица, незаметные краски, подчеркивающие и без того совершенную красоту, маленькие яркие губы, духи, чей аромат возбуждает даже призраков-мужчин, даже тёмно-каштановые кудри, как у Халимы, уложены в стиле Гайцона — в их ведомстве всё учитывают! Правда, картину немного портил ребёнок — непоседливая, блондинистая девочка 3–5 лет, с огромными зелёными глазами, что постоянно теребила мамку за юбку, угрожая разрушить раньше времени явно специально ненадёжно закреплённую драпировку красивыми тканями…

Тардеш вошел, смерил обеих холодным взглядом:

— Итак. Что вам здесь надо?

Райская гурия томно вздохнула и ответила вопросом на вопрос:

— Товарищ драгонарий смеется? — гнев явно был непритворный, но она и в гневе была хороша: — После того, как меня, с дочерью, вопреки всем законам, преступно задержали на вашем корабле, вы спрашиваете, что я здесь делаю⁈ Это просто возмутительное нахальство! — она резко села на лежак, ловко усадив и свою дочь. Платье, разумеется, раздвинулось так, чтобы показать адмиралу с самого выгодного угла прекрасные в своей чистоте коленки и глубокий вырез ворота, с манящими полукружиями в пределах досягаемости.

— На полтона ниже, — холодно ответил призрак: — Мы оба поняли, о чём я.

«Определённо — колдунья. Говорит абсолютно без акцента, характерный прононс имитирует. Только вот действительно, зачем она здесь? И кто она? Проклятье, их макияж абсолютно меняет лицо, даже если я видел её… нет, не узнаю… Кто она может быть — из известных, из самого Конвента, или обычная подстилка? Хотя, ребенок для обычной подстилки — это слишком. Да и в случае подстилки другие бы разговоры пошли — апсары не суккубы, ерундой страдать не умеют. Но всё равно — СЛИШКОМ странно. Корабль у неё постройки асуров, приписан к Тартару, значит Майя Данава. Но кто она? Хотя, ребёнок у неё — всё-таки примечательная деталь. Это важно. Надо припомнить, кто из их Конвента и кого ублажал года три назад… из тех, кому наследники не нужны…»

Он заметил, что слишком долго смотрит на её небольшую грудь… и тут понял, что показалось ему не так — грудь небольшая! А апсары всегда славились завидными формами, даже самые худощавые из них. «Значит, она специально легла под нож хирурга! И ей нужно было соблазнить кого-то, для кого большая грудь — недостаток, а не женская краса». Призраки, сиддхи, или… наги? Но апсара уже поймала направление его взгляда и не дала думать дальше:

— Ваше поведение просто вызывающе! — небесная красавица, даже не пыталась прикрыться, она залилась легким румянцем, который только подчеркнул на её золотистой коже каждую косточку и каждый соблазнительный мускул: — А ваше обхождение — просто верх грубости! — и непритворно отвернула курносый носик.

Драгонарий молчал (он старательно заставлял мозг думать только логически), а потом вдруг ответил:

— Если бы я был груб и неучтив, вы бы сейчас со своей дочкой, делили бы не каюту для высших лиц, а тюремную камеру несколькими палубами ниже, где могли бы превосходно замерить у одной стороны — теплоотдачу ходового реактора, а у другой — великолепную работу системы охлаждения. Уверен, что вашему начальству бы очень пригодились ПОДОБНЫЕ шпионские сведения!

Апсара всхлипнула, и аж слёзы появились в её больших, испуганных глазах цвета тёмного чая:

— Ну… зачем вы так⁈ Я ждала воспитанного и культурного офицера высокоморальной Армии Республики… драгонария — образец нравственности даже для нас…

«Не поддаваться! Не верить! Нельзя, это всё фальшь!..»

— Вас нормально предупредили — система Гудешия — это провинция Республики, пусть и восставшая. И всякую помощь мятежникам, мы считаем вмешательством в наши внутренние дела, равнозначным объявлению войны. Но вы, вы лично, продолжаете упорствовать даже после третьего предупреждения. У меня лопнуло терпение. Теперь либо вы расскажите о целях ваших визитов, либо я отправляю вас в метрополию, на слушанье в Сенат. Заверяю, наши «ястребы» с радостью набросятся на столь подходящий повод, и вердикт будет только один — объявление войны. Вы согласны взять на себя такую ответственность? О том, что будет с вами и вашим ребёнком — я не говорю. У вас ведь изучают в школе опусы того писаки, что сделал имя на рассказах об ужасах лагерей Итораля⁈ А это ещё достаточно приличное заведение из тех, что есть в нашем распоряжении.

— Вы наносите удар ниже пояса, угрожая моему ребёнку, — жеманно изобразила покорность соблазнительница героев, печально сложив «уточкой» рот красивой формы.

— Заверяю вас — угрожать я даже не начал. Я сам нарушаю закон, столь мягко обходясь с вами. Так что давайте, раз я пошел к вам навстречу, так и вы пойдите навстречу мне, и объясните своё поведение.

— Всё-то у вас удары ниже пояса, месье товарищ драгонарий, — игриво заметила пленница, выпрямляясь. Сидя с полным осознанием силы своей красоты, и изящной рукой поправляя небрежные складки на платье, которые внезапно, словно по волшебству перестали играть призывную и соблазнительную роль, обретя деловую элегантность: — Вначале ваши солдаты и младшие офицеры грубят мне, оскорбляют, трогают мою дочь — а потом приходит добрый месье — добрый товарищ драгонарий, он резок, чтобы не разрушить сложившиеся у меня стереотипы, и создать иллюзию, что за резкостью прячется правда, но он сочувствует, он входит в моё положение и просит войти в его. Знаете, это не ново. Политика «кнута и пряника», так, кажется, называется? Сначала один огреет кнутом, потом другой даст пряник — и ты доверишься другому даже против воли… Тоже из категории «ударов ниже пояса». А вы, как вижу, их обожаете.

Так. Оболочку межзвездной шлюхи он сковырнул, и это оказалось даже проще, чем думал. Наступила вторая фаза после «апсары желанной» — «апсара умная», апсара-психолог. Это всё равно продолжается игра, это ещё не истина.

— Ну не знаю, как это вы воспримите, как аллегорию или нет, — Тардеш непринуждённо перешел на язык апсар: — Но я слышал, если мне не врали, конечно, что для женщин, удары ниже пояса — безболезненны.

— Туше. Шах и мат, — в сторону сказала бесстрастная апсара. Слишком уж это хорошо укладывалась в стандартную схему. Вот теперь она признает своё поражение в логике, согласится, что всего лишь глупая женщина… надо было ломать эту атмосферу.

— Как девочку-то зовут? — спокойным, без резкости и улыбок тоном, спросил Тардеш.

— Лаура.

— Лаура, извини, пожалуйста, страшного дядю, что он слишком пугает твою маму. Дядя не злой, у дяди работа такая…

— А я вас не боюсь! Но если мама опять будет плакать — знайте! Я приду вас бить!

— «Лаура» — значит «золотая»⁈ У меня есть подруга, которую зовут так же…

— Младший архидрагонарий Тардеш… — нервно пытаясь щелкнуть пальцами, и злая, оттого что не получается, начала её мать, не смотря на дочь и пленителя: — Ближайший друг диктатора, Командир всего космического флота Республики, почётный сенатор — не по голосованию, а за заслуги, потомок славного рода, единственный, кому было суждено взять крепость Коцит… — она резко, танцевально изогнувшись вопреки всем законам анатомии, поднялась к нему, глаза в глаза: — А вы не знали⁈.. — апсара припустила веки, мечтательно улыбнувшись: — И в то же время — на очень плохом счету среди своих. Множество личных врагов, от козней которых не спасает даже личная дружба с верховным правителем государства и армии… И самые страшные враги — верхушка партаппарата, тайные кукловоды всех ваших дел, которые хотели бы, чтобы каждый офицер и чиновник походил на вас честностью и благородством — и ненавидят и боятся вас… лично… за что? — за то, что вам не повезло в детстве, за то, что оказались не в том месте, не в то время, по глупой случайности, которая могла случиться с каждым…

— Если вы полагаете, что…

— Не надо, — махнула хрупкой рукой гурия. Дорогая косметика на её лице нисколько не страдала от слез: — Я знаю — вы одна из самых достойных и выдающихся фигур в вашей «республике» (с какой горькой усмешкой прозвучало в её устах это слово!), так что вербовать вас — было бы в первую очередь неуважением к самой себе. А соблазнять вас я и не пыталась, как ни странно это звучит в устах апсары… — она осторожно вытерла нос тыльной стороной ладони — вульгарный жест показался утончённо-благородным: — О, поверьте, уж кто-кто, а я-то имею полное право с таким презрением говорить это слово — «республика»! (она сознаётся в телепатии, или опять очередная манипуляция?). Я ещё помню, как всё начиналось. Ведь знаете — когда-то, имя «Амаль» действительно значило «надежда»… надежда для многих — для угнетённых — на свободу, для свободных — на справедливость… для горстки глупых бессмертных баб — на решение их ошибки и спасение от большой беды… Увы, теперь оно означает лишь страх и угнетение… и горе побеждённым…

«Она опять уступает позиции. Если апсара признаёт себя глупой — значит, вскоре она что-то потребует взамен за такое удовольствие…» — драгонарий посмотрел на Лауру и удивился, с каким напряженным вниманием следит этот ребёнок за их разговором. Так вот для кого это представление! Не для возомнившего себя умнее Директории драгонария, а для будущей соблазнительницы и интриганки галактического масштаба. Говорят, апсары живут долго и почти не стареют. А ещё говорят, их дети умеют читать с четырёх лет… Так что учись, девочка — вот тебе любопытный экспонат, добрый дядя среди злых призраков. Учись не мерить всех под одну гребёнку, учись верить не ужасным слухам, а своим глазам… И что призраки бывают не только злыми и добрыми, но ещё и гордыми.

— Ну, знаете… — ответил он как можно быстрее, пока эхо от экзальтированно выкрикнутого «горе побеждённым», ещё не отзвенело в ушах: — Это уже оскорбление.

Апсара бессильно развела руками, и сложила руки на коленях. Расслабившись, она словно даже стала меньше:

— Меня зовут Кристин Шраддха, товарищ драгонарий, — бесцветный голос скрипел, лишившись вмиг всех наигранных интонаций: — И знаете что — давайте-ка, забудем на время об истории и политике, и поговорим о нуждах путешествующей одинокой женщины с ребёнком…

…«Кто же она?» — ещё раз задал вопрос себе драгонарий, выудив, наконец, все необходимые для протокола сведения из упрямой гостьи: «Если санскритское имя — значит не мелкой руки. Как минимум — глава какой-нибудь коммуны. Хотя 'Шраддха» — это, конечно, сокращение. Полностью она, наверное «Шраддхавасена» или что-то вроде. Нет, неправильно — «шраддхавасена» — это «войско веры», у апсары скорее если и «вера», то, скорее «вера в первый поцелуй», «вера в новую встречу»… Но не из главных, это точно… Кстати, то, что Красный Император — их «ошибка», апсары ненароком намекают уже лет пять. Даже в Сенате эти фразочки уже заметили, хотя там концентрация костоголовых больше, чем во всей истории партии… Что это, ссора между союзниками? Ох, опасайтесь апсар, признающих свои ошибки. Им мало нашей спермы, как суккубам, они берут кровью, оптом…

— Цель ваших визитов к Шульгену?

— Личная. Нам нужно было взять с него один старый долг.

— Не врите. На вашем корабле — опознавательные знаки дипломатической службы.

— Ой, месье драгонарий, неужели вам никогда не приходилось пользоваться служебным транспортом в личных целях⁈

«Но не через пол-галактики же!» — чуть не сорвалось у драгонария. Он понял — опять манипуляция, и быстро глянул в угол, где были замаскированы микрофоны и камеры. Апсара это заметила. «Так, один-один, в вашу пользу. Тут вы меня подловили».

— Какова цель переговоров?

— Это личные счёты. Некоторым мужикам надо напоминать о совести… — она словно решилась: — Послушайте, месье товарищ драгонарий, поверьте на слово — моя миссия будет во благо и вам и вашему государству.

— И какая же она?

— Ну… трудно всё объяснить… просто есть…

— Нюансы? Я пойму и войду в положение.

— Нет, не войдёте… Вы в это положение просто не поместитесь. Но поверьте — если вы задержите меня слишком надолго, то когда-нибудь… — теперь она смотрела в глаза: — Когда-нибудь вам придётся выполнять работу моей дочери… — очень двусмысленно сказала она, но фривольный тон успел только к концу фразы.

Драгонарий кинул быстрый взгляд на ребёнка — она ведь не такая маленькая, она просто коротышка! И возраст… он произвел быстрые вычисления, учитывая время Тартара: «Что я голову ломал — она родилась в год нашего вторжения! Значит, кому нужен был наследник. Её мать не очень хорошо отзывается о мятежниках — апсары не наги, они предпочитают манипулировать правдой, а не ложью. И апсары, бывают круты, когда их обманывают — возможно, это был будущий принц или военачальник… а Шульген надумал хитрить — и их будущая „надежда и опора“ родилась девочкой. Она вполне могла быть дочерью Тыгрынкээва — тот был коротышкой, или даже самого Шульгена — в случае апсар биологический вид роли не играет… Если так, то их следует пропустить — такой оборот дел может сильно подорвать решимость восставших… Но с другой стороны — а если она изначально запланирована как девочка? История Астики среди нагов — одна из краеугольных камней их культуры. Тем более у Шульгена невесть когда дочь на Земле пропала — а он так её любил, что даже планету в честь неё назвал. Наследная принцесса тоже хорошее предложение в поиске союзников, а тем более апсара, а тем более — на адских планетах. Малый возраст среди вероятных союзников из государств, которые гордятся тем, что их жители называют себя „грешниками и негодяями“, абсолютно не проблема — это Ад, куда по всем легендам попадают все извращенцы. И акселерация тоже не такая сложность — а взрослая женщина с умом 5-летнего ребёнка — это же подарок, а не невеста! Даже самый цивильный вариант брака с ожиданием вступления в возраст — это минимум 10 лет верности союзника, пока принцесса не вырастет. А уж Шульген, этот старый змей, сумеет выбрать жениха…» — странно, незаметно чем-то, после этих размышлений несмелая улыбка девочки напомнила ему суккуб принцессы, и стало неприятно.

Драгонарий сразу посерьёзнел и внимательно посмотрел на пленницу. Та даже прекратила улыбаться, хоть и не могла видеть выражения его лица: «Только бы не ошибиться… Грань узка…»:

— Мы возвращаем вам ваш корабль. Через двенадцать часов орбитального времени вы отправитесь в сопровождении эскорта из двух «драконов» на звезду Гудеша, для ремонта и заправки. После — под прицелом наших орудий, вы имеете право уйти на Дорогу Демонов в направлении любой из систем, дружественных Царству Индры!..

«Всё равно выбора не было. Даже если апсары пока на нашей стороне — Шульген всё равно хитрее…»…