Броня Молчания

Пытки

…Тардеш сидел, склонив голову на руки, и старался не смотреть на положенный перед ним меч демонессы.

Меч притащила Злата — ему бы не дали, а она зачем-то отдала ему. Специально⁈ Злату — лучшего его друга на свете, никогда не поймёшь… Зачем она меч-то себе просила⁈

Он опустил одну руку и попытался коснуться рукояти. Очень горячо. Почти как её руки…

«Я не люблю этот меч. У меня ноги короткие. Ну, ладно бы я его за поясом носила — так на перевязи-то совсем запутаешься!..»

Как ни крути, любая природа даёт одинаковые составляющие. И на родном Амале, и на холодном Коците, и на горячем Гайцоне — плоть всегда плоть, а металл — всегда металл… Хоть и называются другими языками, другими словами, состоят из других атомов…

«Ну, правда — у меня короткие смешные ноги… Ой, ну я прямо как Ануш говорю! Ну, в самом деле — что тут стыдиться⁈»

Он сжал пальцы на рукояти — было очень больно.

«А господин шпион больше не называет меня госпожой ведьмой. Я уже больше этого не заслуживаю⁈»

Тардеш с силой разжал ладонь. Нет…

Хватит ему шрама на одной — левой руке…

…Мацуко проснулась, потому, что кажется, кто-то её разбудил… Кто-то лежал посреди камеры…

«Это ты» — сказал голос в голове.

Она прищурила глаза, вглядываясь — да, действительно, она. Голограмма?

Изображение зашевелилось, потянулось, и открыло совершенно бессмысленные глаза. Мацуко вздрогнула. Изо рта у него капала слюна (чего принцесса не терпела больше всего на свете) было что-то неприятное, звериное, в том, как оно двигается. Оно встало на две ноги, прямо сквозь платье справило малую нужду — и девушка с ужасом увидела, что лужа на полу — настоящая! Она схватилась за подол своего платья — и нащупала мокрое… «Да что же это!» — в панике метнулась взглядом она и с облегчением нашла рядом пару комплектов новой одежды. Занявшись своими «нарядами» она пропустила пару моментов демонстрируемой ей картины, так что когда вернулась, голограмма уже была занята едою… Ела по-звериному, чуть ли не с силой запихивая в рот неприятные даже на вид куски.Тошнотворная картина…

«Видишь⁈» — раздался голос в голове: «Видишь — какая ты?»

«Какая я — что⁈»

«Какой ты можешь быть низкой, презренной, гадкой!..»

«Разве что грязной… Зачем вы это делаете?»

Голос аж замолчал от неожиданности.

— Эй, ау, вы меня там слышите? Зачем вам всё это? Зачем вам меня унижать? Я и так у вас в плену!

Вместо ответа её захлестнуло вдруг такой волной депрессии, что она чуть не задохнулась.

«Видишь, сколько в тебе грязи⁈ Ты — грязная и похотливая тварь, ты не заслуживаешь ничьей любви!»

«Нет!» — похоже, она это выкрикнула.

«Смотри, как ты отвратительна! Смотри! Ну, какая ещё женщина позволит так вести себя в присутствии мужчины⁈»

«Перестаньте… мне было плохо… и это вы меня заставили сделать!»

— Это вы что-то со мной сделали!

«Молчи. Или ты хочешь, чтобы все узнали о твоём позоре⁈ Тогда кричи — но тогда ВСЕ отвернутся от тебя. А ты ведь знаешь, что и так недостойна их любви⁈»

— Неправда… неправда… — было немного странно, почему у неё так вдруг резко упало настроение.

«Недостойна… кто же будет любить такую грязнулю, такую эгоистку⁈ Да, подумай, скольких ты убила ради своих эгоистических мечтаний⁈ Сколько погибло просто ради твоей глупой жажды славы?»

Девушку словно как проняло:

«Неправда! Я ведь…» — и в тот же миг она свалилась в сон, там, где стояла…

… «Простите… мы неправильно сделали, что вырубили её, пане Мастер? Нам показалось, что она выходит из-под контроля.»

«Нет. Вы всё правильно сделали. Спасибо. Это моя ошибка… Неверная мотивация… Если не для славы, то отчего же она сбежала⁈»

«Ну, она женщина, наверное, по любви.»

«Да… ну, вам, женщинам, виднее… Но если так — то надо знать, хотя бы из-за кого…»

«Промоем ей мозги ещё раз, делов-то…»

«Мы уже ей один раз промывали, второй раз может быть опасно! И тогда мы почти ничего не вытащили — на удивление сильная воля…»

«Если знать точно, где искать, это не опасно, пане. Нам ведь нужно всего лишь имя её возлюбленного. Есть много ситуаций, когда влюблённая девушка его вспоминает, даже против воли…»

«Если пострадает её личность — это наш полный провал. И батша и Кахкхаса будут очень недовольны. Нам НУЖНА её сила воли.»

«Мастер, не поломав сначала, ничего и не построишь.»

«Я против грубых методов. И снизьте уровень депрессионного излучения в её камере — это уже опасно для здоровья.»

«Можно идти не грубыми методами. Можно идти ПРОСТЫМИ…»…

…Хасан в первый раз убил кого-то из-за еды. Но уже не было никакого терпёжу — а у патрульных, он видел, всегда при себе НЗ. С этим доходягой он справился бесшумно — и прямо на трупе распотрошил его вещмешок, поел, прихватил на запас, и обёртки напихал обратно. Первым делом он хотел забрать оружие, но передумал — пропажа оружия — несомненная тревога, и поэтому взял только деньги, которые впоследствии спустил в канал.

Уже уходя, он сообразил, что охранники, могут догадаться, что труп сделал невидимка — вернулся, и долго, разбивал ему об пол голову и руки, Пока тот не стал похож на новичка городской стражи в первый день. Ха, собственно, он-то и есть стражник!

А вот, Шайтан их побери, в тюрьму пробраться ему не получалось никак. Он пытался сперва въехать на поезде — но сыны собаки стали проверять их с собаками. Пытался войти через главный вход — но там слишком много шайтановой сигнализации и иблисовых зеркал. А ракшасов среди персонала тюрьмы не было.

Счастье было в одном — принцесса была слишком уж заметной пленницей, чтобы о ней не упоминалось в разговорах. Из сплетен он, понимая с пятого на десятое, уже знал точно, где держат её, и где — остальных. Оказывается, всех развели по разным тюрьмам — только Азер с сестрёнками была здесь — женская тюрьма, видать, одна на весь город.

Но всё равно надо проникать внутрь…

Выкупавшись в канале, он наконец-то услышал сигнал тревоги — труп нашли. Просто интересно стало — он обтерся, как следует краденым полотенцем, и пошел посмотреть

Народу было много, чтобы не выдать себя в толпе, ему пришлось залазить на подоконники, так, по ним и добрался до места преступления. По иронии судьбы, ему выпало смотреть с того же места, с которого он и задушил этого бедолагу. Вот что говорили:

— Бедняга…

— За что убили-то?

— Оружие…

— Да нет, автомат при нём, деньги забрали.

— Это ж, до какой степени надо озвереть, чтобы стражника из-за денег убивать!

— Ввели их революционеры на нашу голову!

— Тише ты, заткнись, контра!

— Хе, так скоро нас за сухой паёк потрошить будут!

Ракшас улыбнулся.

— Может, много денег было?

— Кто знает⁈

— Не дай бог — кто-нибудь из наших…

— Да, это вообще скверно…

— Так, расходимся, расходимся! Вы мешаете следствию, товарищи!

— «Товарищи» тебе на орбите. Нет у нас «товарищей».

— В тюрьме сидят твои товарищи.

— Хоть кто убил-то? Как⁈

— Не видите, что ли? Бошку разбили. Уходите, уходите все!

В переулке началось деятельное движение, так что Хасану пришлось сидеть на своём карнизе ещё с полчаса. Он закрыл глаза и старался поменьше дышать, и открыл их, лишь когда шум достаточно утих.

Оставались одни сыщики. Они запихивали труп в мешок, и спорили, как быстрее закончить работу:

— Теперь куда его?

— В тюрьму, куда же ещё! Или ты поедешь с этим барахлом в городской морг?

— Нет уж… давай-ка, взяли!!.. Ну, теперь тюремщик воистину сравняется с тем, кого охранял!

— Не умеешь ты шутить, я тебе говорил…

Хасан, торопясь, спрыгнул вслед за ними, и побежал, стараясь не выдать себя. Стражники засунули труп в салон небольшой машины, сами пошли за «прочими инструментами». Бывший золотарь, не веря своей удаче, забрался в мешок с трупом, и хорошенько застегнул все дыры.

Кто знал, что решение так просто⁈