Броня Молчания

День Рожденья будет в Танабата

…Планета называлась Акбузат — в честь любимого коня Шульгена, бывшего наместника системы, а ныне — одного из лидеров восстания. Здесь было намного светлее, чем на предыдущей, но всё равно, для глаз демонов оставались прежние сумерки. Люди говорили, что это холодная копия Земли — те же растения, те же птицы — только всё разноцветное, не то, что на той, где они были раньше. Метеа так и не удосужилась разузнать, как называется тот бесцветный мир, где она получила новое имя.

Здесь обитали наги. Эта мудрая и склонная к обманам раса, заслуженно имела репутацию самой коварной во Вселенной. Впрочем, об этом можно было судить и по Злате. Не то, чтобы она подвела когда-либо маленькую принцессу, но та слышала её предложения и идеи на заседаниях штабов, и, от них, признаться, дрожь пробегала по коже даже у демона Разрушения, у дочери императрицы-отравительницы. Колдунья ей рассказывала, что у них на родине, как у некоторых соревнуются в силе или беге, устраиваются соревнования по искусству обмана, и говорила, что не меньше собирается зевак посмотреть, чем на состязания знаменитых борцов или магов.

Для Метеа это «искусство обмана» уже множество раз выходило неизвестно каким боком. Она по-прежнему оставалась эмиром полка ракшасов, дивизию рассредоточили по значительному пространству тыла, и, как говорил Азиз-паша, занялись «выхлопыванием матрасов». Матрасы «выхлопывали» обычно в домах местных партизан, и это была главная проблема. Местные — наги, жили в подземных домах, и двери в них были порой таковы, что только змея проползёт. Плюс эти тоннели между городами. Плюс эта раздражающая привычка даже у дружественно настроенных местных откалывать дурацкие шуточки по поводу и без. А уж у враждебно настроенных…

Как посекретничал с ней Мамору, на этой планете вместо талантливого Тыгрынкээва, им противостоял другой полководец — «Старый» Кахкхаса. Он не старался заманивать армии в генеральные сражения, не пытался эвакуировать заводы и войска, а предпочитал прятать их, создавая видимость отступления, чтобы потом внезапно ударить хорошо вооруженным отрядом партизан по тылам далеко от выдвинувшихся вперёд основных сил Тардеша. Так что опять, вместо спокойной службы в тылу подальше от линии фронта, принцесса оказалась на очередной передовой…

…О том, что «старик Кахкхаса» на самом деле вовсе не змей, а человек, она узнала от пленного, вместе с сотней других, действительно важных сведений:

— А ты не врёшь? — спросила она на санскрите, у больно короткого нага, которого от очередной безнадёжной попытки, удерживали только копья всей сотни Хасана, на этот раз, уже проколовшие чешую.

Нагёныш неприятной гримасой скривил лицо, и сплюнул остатки зубов:

— А смысл⁈ Мне жить-то теперь полчаса! Мой собственный яд попал мне в кровь. Спасибо за старание! — несмотря на обычно значительное численное превосходство, пленные были редки — наги оставались прекрасными бойцами (Даже Злата, которая была нетренированной, хрупкой худышкой своей расы, умела двигаться быстрее, чем успевал глаз). Вот и этот пленник точно бы убежал, или ужалил бы самого себя, если б случайно не напоролся на саму принцессу.

— Хотя стоило бы наврать, — скривившись от боли, добавил змей: — Всё равно вы не проверите!

— Послушай, — дьяволица грациозно присела перед его треугольной головой: — Моя мать прославилась как самый лучший специалист по ядам на нашей планете, — сказала она, тщательно подбирая санскритские слова (Злата, кстати, давно не виденная, как переводчица была здесь бесполезна — язык местных больше походил на сиддхский, и письменность демонами понималась совсем без перевода, но этот даже сиддхским не владел, поэтому они общались на языке магии и колдовства): — И мать научила меня многим способам лечения отравления. В том числе и змеиных укусов. Скажи это очень мучительно — погибать от собственного яда⁈

Змеёныш испуганно моргнул глазом.

— Я могу продлить тебе это многократно. Хасан, подойди сюда с протазаном. Упрись тупым концом в эту косточку. Сильнее! А теперь, Саид, убирай своё копьё. Теперь, дорогой мой, ты не умрёшь, пока я не разрешу. Ну что, где ты нам наврал?..

…Через полчаса, не самых лучших в жизни маленькой принцессы, она уже седлала Повелитель Кошек.

— Эмир-ханум, вы что, нас оставите? — забеспокоился Хасан.

— Хасан, в твоих устах «вы» не звучит. Ты же сам слышал, о чём этот гадёныш болтал. Такое надо прямо сообщить моему брату.

— Что нам делать?

Принцесса огляделась. Поселение, сильно углублённое в землю, раскинулось между невысоких холмов, оседлав залитую каменным составом дорогу, ныне перегороженную задержанным ею конвоем. Невысокие дома выглядели привлекательно, но там ещё были не найденные подземные этажи и обязательно — тайные тоннели. Не с её полком выяснять, куда они ведут.

— Лучше разбейте лагерь, а не вставайте на квартиры. Вот там, прямо на дороге. Там не земля, а камень, надеюсь, не подкопаются. В тоннели не лезьте, шайтан знает, что в них прячется. Али Язид, подойди сюда!

— Может их раскопать, как позавчера⁈

— Без меня не надо, — недовольно покачав головой, Метеа отстегнула тяжелый нагрудник и передала его Азер: — А вот крышу дома старосты можете вскрыть. Не думаю, чтобы при всём этом он мог бы быть «чистым». Только не сейчас, а после того как лагерь поставите, — она вскочила на лошадь и добавила:

— Смотрите, яйца не бить! Ну, я думаю, всё-таки, прошлые разы вас чему-то научили. Вернусь завтра на рассвете, смотрите, застану всех пьяными или мёртвыми — до скончания веков будете шагистикой заниматься! — и, улыбнувшись доброй улыбкой на прощание, тронула Повелитель Кошек.

Они как-то быстро унеслись вдаль от первого рывка Небесного Коня. Кадомацу повернулась в седле удобнее, и скомандовала лошадке ехать к брату. Суккубы привычно заняли места по бокам и сзади госпожи. Уже сработавшиеся кони синхронно прыгнули на первую «связку», вихрем пронеслись по ней через пол-планеты, и выскочили в другой — ветреный день. Метеа слегка придержала скакуна, и, сняв шлем, подставила лицо и волосы встречным ветрам. Азер, чуть догнавшая её, по-дружески потрепала холку Повелитель Кошек: «Да красивая, красивая, поехали дальше!» Они все засмеялись, наслаждаясь ощущением рождающейся бури, пока Небесные Кони не прыгнули на новую «связку».

…Новый день, был покрыт тучами, и насквозь промочен моросящим дождём, в стену которого, разбрызгав её вдребезги, в облаках пара въехала принцесса со своим эскортом. На горизонте виднелся лагерь Мамору.

Тяжелая человеческая колесница с жутким воем размесила грязь возле коновязи. Его возница захотел пошутить, и, под жуткую ругань своего стрелка, решил поставить своего «железного коня» в лошадиное стойло. Наименее везучая из всех Афсане, первой спрыгнув с коня, сразу же увязла по колени.

— Змеиный яд! — только и выругалась она.

— Тише, сейчас моя очередь! — Мацуко помедлила, и, спрыгнула туда, где грязь казалась не такой жидкой. К её удивлению, она не увязла — от жара её ступней слякоть моментально высохла, испустив отвратительное шипение. Вот, оказывается, что означал тот непонятный звук, который они услышали ещё в воротах — шаги самураев!

— Девочки, вы дойдёте, не испачкавшись! — объявила принцесса, утаптывая площадку для подружек.

— «Не испачкавшись», а я⁈ — возмутилась Афсане, показывая свои измазанные сапожки.

— Ну что сказать… Не повезло, так не повезло… — развела руками Азер, уже стоявшая на сухой земле.

Афсане мстительно наступила старшей сестре на ногу грязным сапогом. А потом и Гюльдан — чтобы не обидно было!

— Ах, ты зассянка! — шутливо возмутилась та, и пнула любимую сестрёнку по круглой попке. Та не удержалась и распласталась во весь рост.

— Девчонки, не надо! — попыталась вмешаться Азер, но Гюльдан пригнулась, и ком грязи, предназначенный ей, прилетел к старшей телохранительнице.

— Ну, всё, — пообещала та, снимая перевязь: — Сейчас вы все там будете!

— Превосходно, полное согласие и порядок! — ехидно прокомментировала принцесса, видя их полную смеха возню в грязи: — Не забудьте, я вернусь через час, чтоб блестели и сверкали к тому времени!

«Ладно!» — сквозь смех послышался сзади голос кого-то из трёх. Демоница покачала головой и пошла к брату — в том, что они будут чистые и вымытые уже через полчаса, она не сомневалась, только вот где их искать надо будет⁈ Поглазеть на возню соблазнительниц в грязи собралось уже достаточно мужичков, на вкусы всех троих, а суккубы не отказывают…

…Брат вышел ей навстречу. Кадомацу еле успела отпрянуть от надвигающегося нагрудника.

— Так, — Мамору с шумом вдохнул воздух через зубы: — Тогда всё равно заходи.

Когда за ними закрылся герметичный полог генеральской палатки, Метеа, стараясь не волноваться, выложила брату все добытые сведения. Наследник престола обошел вдоль стены карту и включил её, осветив заваленный разным оружием и приборами стол. Кадомацу заметила специальное устройство, позволяющее нажимать кнопочки, без опасения их повредить.

— Так, во-первых, насколько ты уверена в правдивости этой информации?

— Ну… Намного. Я на этой работе уже научилась вести допросы.

Мамору с грустью посмотрел на сестрёнку.

— Точно, Кахкхасу сменяет Тыгрынкээв⁈

— Да. «Язык» сказал, что им недовольны, и сам Шульген, и Умкы — в основном, из-за того, что провалил какую-то операцию, вот теперь и доинтриговали…

Принц хитро подмигнул:

— А кто это провалил ему «какую-то» операцию⁈

— Может не то. Всякое ведь могло быть.

— Не скромничай. Как, говоришь, называется это место⁈

— «Горб из гор», как-то так… не знаю как по-нашему.

— Так… Скорее всего это здесь… — он развернул голографическую карту и нашел указанное место: — Скверно! Здесь горы и здесь горы, опять ловушку организуют. Надо их предупредить. Точно, через сколько дней?

— Неделю.

— По времени какой планеты?

— Не знаю… У них, он сказал, есть маг, который может Небесный Путь при любом противодействии открыть.

— Ну да. Скорее всего, твой недобиток… Где стоит твой полк?

— Здесь, — карта передвинулась к знакомой деревне.

— Значит, здесь был пойман курьер. Эх, знать бы, по какому времени неделя!

— Извини меня…

— Да нет, ничего, не ты виновата… Так, подожди, подумаем… Передавать целую армию — непростое дело, тут за день не обернёшься… Может быть, он тебя и не сильно обманул. Проклятье, ненавижу иметь дело с нагами!

— Что будешь делать?..

— Сегодня сровняем с землёй этот горный хребёт. Если ставка Кахкхасы там, мы либо убьем его, либо выгоним в выгодный для нас район.

— Моя дивизия будет участвовать в этом?

— Нет, у вас нет атомного оружия. Да и скорости не хватит. Представь, как твои ракшасы бы руками и кольями ломали бы горы…

Брат и сестра засмеялись.

— Неужто так хочется подраться?

— Не знаю…

Они вместе помолчали.

— Ну, как — наконец-то прервал молчание брат: — Как воюется?

— Ничего. Почти привыкла командовать.

— Я переведу тебя в кавалерию на следующей планете. А потом поставлю над всеми северянами.

— Зачем⁈ — принцесса пожала плечами: — Разве я такой хороший кавалерист⁈

— Ты моя сестра!.. Ты поедешь домой на Танабата⁈

— А ты, где будешь праздновать день рожденья?

— Наверное, здесь. Мне не на кого оставить армию.

Кадомацу слабо улыбнулась — настоящая причина отказа брата была замужем за их отцом, и имела бледную кожу.

— Я тогда не поеду. К тому же, через неделю здесь будет жарко.

— Ах да, в самом деле! Тыгрынкээв… Наверное, он специально подгадал. Ладно, извини, я должен сообщить…

Он не имел в виду, что ей пора уходить, но маленькая принцесса поняла это именно так, и, вспоминая в связи с наступающим праздником Тардеша, вышла на улицу. «Вот бы встретить его…» — давно не виделись…

…Принц Мамору включил дальновизор и серьёзным голосом начал:

— Драгонарий-доно…

…Снаружи шел всё тот же грустный дождь, испаряющийся с пластин доспехов. Закрывая дверь, демонессе показалось, что слышится голос Тардеша — да полно, могло ли такое случиться! Это печальная погода навеяла мечты о несбыточном…

«Ушастая башня» неподалёку со скорбным скрипом туда-сюда мотала антенной. Кто-то из караульных — весь в облаках пара, лица не разглядеть — помахал ей приветливо рукой. Кадомацу машинально ответила, так и не узнав, кто это был. Она вдруг внезапно отдала себе отчёт, что становится похожей на брата — столь же замкнута и нелюдима, как он… О боги, знай, она тогда, чем выльется проклятие Сэнсея!.. Но Мамору горевал о смерти Ёси, а она — о недоступном Тардеше… нет, она никогда не согласилась бы променять это проклятие на миллионы благословений!.. Ведь что значит для юной девушки любовь… Пусть и абсурдная… Так может и Мамору — такой же, и тоже способен проследовать за любимою даже в холодный ад⁈.. Сердце маленькой принцессы сжалось от нехороших предчувствий, и потребовалась вся её выдержка и воспитание, чтобы не ворваться обратно в палатку старшего брата с плачем и требованием рассказать всё, что задумал!.. Нет, негоже мешать старшим, когда они заняты серьёзными делами…

…Конечно же, у коновязи никого не было. Зря она сказала про час… Заигрывающий конюх, показал только примерное направление, в котором увезли Азер с сестрёнками. Подруги определённо даром времени не теряли. Кадомацу погрузилась в свои мысли, и в таком настроении, пошла бродить по лагерю…

Флаги над её головой со звоном стукались об древки. Они становились хрупкими на таком морозе, и ни в какую не желали развеваться на ветру. Несмотря на смехотворность такой проблемы, это было настоящей головной болью для всех командиров — ведь, замёрзшая ткань теряла не только гибкость, но и цвет! Изобретательные люди пытались помочь в этом демонам — но предлагаемые ими ткани были либо горючи, либо таяли от прикосновения. Метеа вдруг связала эту ситуацию с собой и Тардешем — так же ведь, она не может пройти в его мир, чтобы не оледенеть, а он — в её, чтобы не сгореть в огне! На неё в последнее время иногда находило — хотелось хоть раз коснуться его, хотя бы руки. Но разум тут же напоминал принцессе демонов, что это невозможно! И снова и снова вспоминался тот момент, тот единственный раз, когда она прикоснулась к нему, тот единственный миг, до ожога. И как она летела, неся его, согретого её теплом, завёрнутого в такой же точно флаг…

…На тренировочной площадке работал антигравитатор. Его выдавала заметная вогнутость в облаках, и более тяжелые и крупные капли, чинно падающие на радикально утоптанный грунт. Человек-смотритель аппарата сразу начал что-то в нём подкручивать, полагая, что знатный воин, каким и выглядела принцесса в своих чёрных с зелёным и золотом доспехах, захочет поразмять крылья, но она снисходительной улыбкой остановила его усилия — бескрылым расам постоянно приходится объяснять, что бывает нелётная погода.

Девушка взяла из стойки деревянный меч, и раскрутила фехтовальный тренажер. Конечно, для её уровня это было даже уже не забавой, а так, дуракавалянием, но ей захотелось отвлечься от этих бессмысленных мыслей, которые могут довести и до петли… Дежурный фехтовальщик, завидев Её Высочество, выбежал мокнуть под дождь, но она отрицательно махнула ему рукой, продолжая вслепую отбивать сыплющиеся на неё бурей удары машины. Нет, сейчас она в таком состоянии, что живому фехтовать с ней опасно — и боккеном насмерть зашибить может…

Потом ей и это надоело, и, не глядя больше на опасно мелькающие лезвия, Метеа спокойно вышла из всё ещё работающего тренажера. В конце концов, есть ли смысл спорить с судьбой⁈ Если таково её предназначение, почему бы не принять его, может и будет соответствующая награда за подобные муки⁈ А разве она не так поступает⁈ В конце концов, всё равно придётся здесь заканчивать, как и говорила Хасану и Али Язиду…

С восхода солнца подул новый ветер, торопя прочь облака вместе с дождём…

Надо будет обязательно поговорить с братом…