Броня Молчания

Вы опоздали с легионом

…Несколько гранат, брошенных в лестничные проёмы, успокоили штурмующих. Может, кто-то и прошел на третий этаж, но пока они, если и были, старались не высовываться. Мацуко и Хасан тихо отступили к камерам к суккубам.

Они действительно были усыплены — даже на глаз было видно, что камеры были заполнены каким-то газом желтоватого оттенка. Газ не выходил за границы решетки, служившей, как в зверинце, стеной узилища. Третья Принцесса усмехнулась: «узилище»… Нет, это была позорная тюрьма, место, специально созданное для наказания женщин — что может быть унизительнее, чем такая вот звериная клетка⁈ На Азер ещё оставалась какая-то одежда, на Гюльдан и Афсане не было даже лохмотьев.

Хасан без труда справился с запорами (где он ключи находил — уму непостижимо!), и показал — из распахнутой двери газ не выходил.

— Колдовство? — спросил башибузук.

— Нет, это та же техника что и на газовых стенах. Ты видишь, откуда это подаётся?

— Синяя труба, она железная, её не сломать. Делать-то что⁈

— В больших крепостях её удерживает специальное устройство в стене. Это как магнит. Здесь магнит должен быть либо в раме, либо в прутьях… Ты, наверху смотрел? Там, где синие трубы⁈

— Да не знаю я! Трубы-то нам зачем? Как девчонок вытаскивать? Мы там сами заснём!

— Ну, во-первых, я волшебница, а не только драчунья. Так что не заснём. Во-вторых, я настрою и для Азер изоляцию. А вот девчонок придётся нести на руках — ну так даже лучше. А в третьих — газ-то снотворный. Что будет, если мы его в вентиляцию пустим⁈

Башибузук немного опешил, потом отрицательно покачал головой:

— Не выйдет, Ханум. Света-то ведь нет. Насосы не работают…

…Теперь настала очередь опешить Её Высочеству…

…Легионеры напали неожиданно, когда Хасан, уговорённый принцессой, полез на крышу блока, а она колдовала внизу. Её спасло, что одновременно, как предупреждение, моргнул свет, и повстанцы решили вновь брать её живой — две туши прыгнули ей на плечи, она в ответ резко развернулась и перебросила их на решетку. Обернулась — ещё один спешил к ним на помощь, распахнув руки — и так, с размаху, угодил в её объятия. Метеа еле отвернула лицо — он вскрикнул, загоревшись, и умер, похоже, от боли. Звякнув металлом амуниции, горящее тело упало на пол.

Еще пятеро, надвинулись на зеленоглазую демонессу, вскинув автоматы — она же, не поняв как, сорвала с трупа каску, и, чуть присев, с силою ударила по раме решетки. Рама треснула, и газ, как застоявшаяся волна, схлынул на легионеров. Они моментально повалились на пол.

Хасан аж присвистнул:

— Неплохо! Всех бы так.

— Я того же хочу, — негромко ответила принцесса.

— Если бы… А если они не починят свет, или насосы не включат⁈

— Развинти все краны. Должно сработать.

— Какие краны, ханум? Тут ни одного, только ручки какие-то!

— Это краны! Оттяни на себя, и поворачивай, стрелку видишь? Вот пусть течет… А мы пока будем прятаться.

… «Докладываю — группы вышли на исходные позиции. Следов противника пока не обнаружено!».

— Как продвигалось выдвижение? Были проблемы⁈

— Несколько групп уничтожено, как мы и докладывали ранее. Проявили излишнюю инициативу. Примерно полуцентурия, если считать и тех, кто попали под гранаты на лестнице.

— Пол-центурии! И это легионеры — пол-центурии положить, ловя всего двоих!

— Ваши там полегли все. А наш единственный просчёт — тащить туда гранаты.

— Разрешите доложить! Объектов уже не два — их трое!

— Кто ещё⁈

— Они освободили заключенную!

— Они освободили весь второй этаж, балда! Если вы кого-то не смогли поймать под подавляющим излучением…

— Она с третьего.

— Не может быть. Там сонный газ в камерах, это не третий, это ноша.

— И, тем не менее, их трое.

— Какая камера, какой номер?

— Да откуда я знаю, тут темень!

— Что там у вас, перфект?

— Её телохранительницы. Суккубы. Но, во-первых, они усыплены с первым сигналом тревоги, а во-вторых, их несколько недель держали без мужчин. Она их даже не унесёт — она же горячая. А они ходить уже не могут. Устойчивая анорексия.

— Ясно… ой, а что это?

— Свет. Вы уже забыли, что это такое⁈

— Слава богу. Связь? Наблюдение⁈

— Аллё, это генераторная. Движок я починил, щиток, видать, тоже. Вы скажите там, в компрессорную, что у них перерасход…

— Обязательно. Итак, всем задействованным группам — говорит ваш легат. Начинаем операцию. Сдайте гранаты офицерам. Удвоить осторожность при зачистке третьего этажа. У нас есть связь, докладывать обо всём необычном немедленно. Обращайте особое внимание на потолки — не забывайте, объект умеет летать.

— Над блоками.

— Что?

— Над каждым блоком есть технический отсек — трубы там всякие, ещё какая дребедень… Она — там.

— Вы так думаете⁈

— Там больше негде прятаться.

— Меня волнует вопрос — как она попала на третий⁈ По лестнице она не поднималась. Нет соображений⁈ Ладно. Группы! Внимание! Проверяйте технические отсеки над клетками. Возможно, объект находится там.

— Эй! Сколько говорить — скажите в компрессорную, чтоб перестали дурить! У них либо замыкание, либо они всю тюрьму накачивают! Я пока включаю второй генератор. Эй! Да вы что там, уснули все⁈..

…Если Хасана как следует понукать — он горы свернёт. Эту истину Мацуко уразумела, ещё будучи Яваном. Правда, родственник покойного Теймура любил вспылить без повода, но авторитет его быстро успокаивал. Он долго лазал по потолку — пока эмир-ханум сидела со спящей Азер в нише над одной из клеток и ждала его. Ниша была узкая, суккуба с трудом помещалась, об огненной демонессе и говорить было нечего, но она вспомнила заклинание уменьшения и, став ростом с ребенка, втиснулась рядом с сестрой Ануш. Довольный Хасан предложил так же уменьшить и остальных, но, увы — эта магия действовала только на неё саму.

…Свет дали неожиданно. И сразу же пошли легионеры — сильные, уверенные, сторожкие как охотничьи псы. Десантные автоматы они несли на одной руке, упирая разомкнутым прикладом в локтевой сгиб — знак сознания собственного превосходства. На поясе теперь — ни одной гранаты! Учёные. Метеа замерла, стараясь не дышать — нет, со всеми ними даже ей не справиться. Вот уж, действительно, великая честь — все одну её ловят.

Несколько раз звучал голос командира, раздававший им приказы по дальнеговорникам — но вскоре это перестало иметь значение. Потому что с потолка хлынул газ…

…Хасан постарался на славу — текло как из дырявой крыши в ливень. В поле зрения девушки было две группы — в одной из них струя ударила по шлему одного из передних, и тот свалился как подкошенный. Его группа, подумав на выстрел, попадали на колено, вскидывая автоматы — и свалились следом. Другие поняли, в чем дело и закрывали руками и рукавами лица, но это лишь чуть отсрочило момент — тюремный газ, наверное, был рассчитан на такое — заснули как миленькие, едва он накрыл их с головой.

Когда всё утихло, с блока напротив спрыгнул Хасан:

— Ну, как, ханум⁈ Вот и всё — знать бы сразу, сделал бы так, до того, как вас вытаскивать.

— И уснул бы без изоляции. Вижу, ты не пожалел рук, выворачивая краны.

— А я не все выкрутил. Некоторые приржавели, а другие скрипеть начинали.

Метеа спрыгнула на пол, возвращая себе настоящий рост — и вдруг у неё всё перед глазами поплыло, она еле удержалась на ногах, и то — схватившись за решетку.

— Ханум! — бросился к ней ракшас.

— Всё хорошо… — пробормотала она, спокойно садясь на пол. Я просто сильную изоляцию поставила. Ты тоже не делай слишком резких движений — а то тоже в обморок свалишься.

Хасан с беспокойством и недоверием смотрел на неё. Она по плечи сидела в этой желтой гадости, которая только что убила легионеров:

— Не беспокойся за меня, — успокаивающе улыбнулась ему девушка: — Лучше помоги спустить Азер.

Ракшас посмотрел наверх:

— А она как?

— Глаза уже несколько раз открывала, но пока не проснулась.

— Ну, она любит поспать…

— Азер⁈ За Девятивратной Оградой говорили, что не спят только часы и она.

— Мы об одной Азер говорим⁈ — и они рассмеялись.

— Итак, я не знаю, сколько отравилось, но на всякий случай надо добить — а то вдруг не подействовало?

— Добивать? Зачем? Бежим, ханум!

— Мы можем не выбраться быстро. Лучше подстраховаться. Вытащи девчонок.

Метеа оставила свой кабель и взяла нож одного из легионеров. Рукоять обгорела быстро, но под резиной оказалась металлическая деталь. Впрочем, чтобы протыкать трупы особого воинского искусства не требовалось.

Она вновь чувствовала усталость — но на этот раз не искусственную, а самую благодарную настоящую. Да… Она уже выбралась… Только несколько шагов теперь.

Из мечтаний её вывела хриплая амальская команда:

— Живой не брать! Огонь на поражение!

Демонесса еле успела ударить крыльями и взлететь. Под потолком, выше притолоки, махнула вправо и приземлилась слева от зарешеченного выхода на лестницу.

— Отставить огонь. Смотреть в оба!

Кадомацу замерла у стены — газ за решетки не уходил, значит, предположение, что они отравили всю тюрьму, было иллюзией. Самообманом. Простительным для засидевшейся пленницы, но недостойным для той, кого ждал Тардеш.

— Комиссар, может её гранатой?

— Отставить! Почему не сдал? Да и как ты попадёшь⁈

— Да она тут, за стеной! Я рикошетом!

— Не кинешь ты через решетку.

— Я рукой через неё, а потом…

— Потом она руку тебе и оттяпает…

Принцесса посмотрела на крепления решетки. Один раз это помогло… но она не уверена была, что ей хватит сил… А хватит ли магии? Она сосредоточилась — заклинание «батарейки» могло и не сработать, если в воздухе было мало электричества, но ей повезло. Раздалось нарастающее жужжание, крики: «эй, свет!» — «эй, магия!», выстрелы, крики, кто-то из них в испуге сам распахнул решетку — и желтый газ хлынул на лестницу. Демонесса не теряла времени. Через минуту они все были мертвы. Кадомацу прогнала Хасана, прибежавшего на шум, убедилась в том, что газ заливает всю лестницу, и, сверившись с планом, пошла проверять четыре других выхода с этажа.

На одной ей легионеры сами помогли — решетка была открыта, и они все валялись перед нею. Видать, выбежали на помощь. Воздух на лестнице был чистый. На двух других народ оказался поумнее — пришлось опять хитрить с магией и бить свои ноги об чужие морды.

Назад возвращалась, прихвативши кое-какие трофеи — к кабелю можно кой-чего прикрутить, да и одежда для Азер и девочек пригодится — не нагишом же им бегать! И чуть не прыгнула от радости, когда услышала:

— Надень нормальную юбку или штаны пошире. Твои ноги — это смертоубийство для всех мужиков!

Она улыбнулась и с деланной ворчливостью пробурчала в ответ:

— Никакие они не смертоубийство, они короткие и толстые.

— Короткие и толстые — это у меня, и я тебе их не отдам. Так что будешь ходить со своими, красивыми.

Они рассмеялись обе, и принцесса отдала ей узелок с собранным добром. Суккуб поймала её на лету, погасила тлеющие дырки от пальцев подруги, и развязала узел:

— Подарок?

— Нечего всех живых парней смущать, одевайся. Там и оружие есть… сама посмотри.

— И мне, и девчонкам? — Азер вытащила рубашки: — Кстати, как они⁈

— Спят пока. Сейчас пойдём, посмотрим. Я думаю — не стоит их будить.

— Им лучше надо… А что, Хасана на них не хватило⁈ — спросила соблазнительница, бесстыдно сбрасывая с себя тряпьё и начиная примерять штаны.

— Ещё чего! — возник Хасан сбоку.

— Ты готовься-готовься. Вылезем — на тебе эти двое…

Азер оторвала штанины дальше самых пределов приличия и подпоясалась поясом. У рубахи она сорвала рукава, и, просунув в дыры сначала крылья, потом руки, накинула на плечи. Застегнулась на все пуговицы, потом пропустила полы через ворот и завязала узлом на груди. Получилось ещё сексуальнее, чем нагишом, но чего ещё ждать от суккуба? Черный цвет формы превосходно шел к её бледной коже и васильковым глазам, да и оказалось, что она вовсе не такая толстая, как всегда считалось. Как и у хозяйки — вместо жира сильные мышцы, только, если принцесса всё-таки старалась, чтобы мускулатура не портила фигуру, то сестра Ануш давно об этом забыла, и под её тонкой кожей перекатывались шары и жгуты завидного, даже для мужчины более высоких рас, объёма.

Из оружия она взяла десантный нож — для её размеров это уже было солидное оружие, и сказала:

— Ну, давайтепотихоньку отсюда выбираться.

…Дверь камеры Гюльдан заклинило, и, пока Хасан с ней возился, Азер успела одеть спящую Афсане:

— Да чего ты телишься, не можешь — так и скажи. Стену проломить попробуем.

— Отстань! — огрызнулся ракшас.

— Прикуси язык и поторопись, — осадила его принцесса: — неизвестно, сколько у нас времени.

— Да куда торопиться — они же все передохли! Кто знал, что снотворное для суккуб убивает призраков…

— А ты уверен, что все? На тебя, кстати, не действует, а тут и ракшасы в охране есть. Да и снаружи там ещё одна тюрьма, а если кто-то из солдат сумел добраться до противогазов — то вообще молчу.

— Перестаньте ругаться, он не спит, потому что под изоляцией. И если её не снять как можно быстрее, мы все уснём просто от усталости. Первой — я.

— Понял⁈ Ну, давай, шевелись!

— Ладно-ладно…

Наконец, замок поддался (не без помощи силы принцессы), и Азер, как заботливая наседка, склонилась над младшей из сестёр, одевая её.

— Хоть бы «спасибо» сказали, — пробурчал ракшас: — Что вас вытащил.

— Спасибо, — холодно кивнула Мацуко: — Но мы ещё не вышли.

Хасан обернулся. Демонесса красивая как всегда, вышла на пустое место, и принялась упражняться со своим кабелем.

— Держи, герой — приказала ему Азер, садя сонную Гюльдан: — Смотри, две пряжки. Эту тебе на грудь, эту — на пузо. Если надо снять, отстёгивай пузо! Сначала — пузо! Посади её на пол, и только потом — грудь! Не перепутай! Или головой её ударишь. Понял⁈

— Да понял, понял… давай… — и вдруг взвизгнул, и отскочил к стенке: — Вы чо? Она там… у вас вообще, живая⁈

Кадомацу обиделась.

— Живая, — сказала Азер.

— Она же холоднее мертвеца!

— Суккубы всегда такие, — сказала принцесса: — Или ты не знал?

Азер уже смеялась:

— Смотри, дышит. А обнимет тебя — так и согреется.

— Шайтаны ненашего бога, знал бы сразу…

— Пойдём, — поторопила их Метеа: — Они уже должны сообразить, надо спешить, чтобы воевать не пришлось…

…- Кого-то из них надо выкупить. Срочно, — неожиданно сказала Злата во время игры в шахматы.

Тардеш удивился, хотя, вроде, считал, что за время знакомства с этой девушкой разучился это делать:

— Почему не всех? — он взял ладьёй королевскую пешку.

— Помолчи. Я бы давно сказала, если бы не столько работы. Шульген мудрит, то предлагая, то отказывая нам в выкупе её соратников, так давай его перемудрим — когда предложит — выкупим!

— Хм, помнится, ты нас отговаривала это делать.

Нага пожертвовала конём, а на следующем ходу взяла эту несчастную ладью.

— Да ну⁈ Это был Юйвэй.

— Ладно, я точно не помню — драгонарий закрылся от её ферзя своим и задумался — для рокировки нужно было убирать слона, а ни одной пешки нельзя было сдвинуть, чтобы не выпустить только что запертого «бедокура»: — В конце концов, он от нас ничего за них не просит.

— Ещё вещи.

— В смысле?

— Всё, что на неё было надето в день поимки.

— Хм, так вот что тебе нужно! — слон еле успел перехватить рвущуюся в ферзи пешку на королевском фланге: — А если он догадается?

— Надо это ввернуть как-нибудь между делом, — ладья отомстила слону за пешку, но сама пала от пешки же: — Попроси Юйвея запрос составить. Он это умеет.

— Ладно, — слона, ходящего по черным, так и не удалось вывести. Тардеш с грустью посмотрел на то безобразие, которое он накрутил вокруг своих короля с королевой. А ещё стратег называется! Он сам уже подставил под рубку свою левофланговую пешку:

— Лишь бы она была жива.

Чёрная пешка через два хода прошла в ферзи.

— Она жива, не бойся. Шах.

Король сделал отчаянный рывок, чтобы защититься, но вмиг остался без ферзя. И сразу же рядом оказались другие мелкие фигуры — второй конь, ладья, слон… даже пешка. Черную Королеву рубить просто нельзя.

— Мат, — объявила нага.

Белые проиграли.

…Разве что пешку он срубил напоследок.