Табель о рангах упрямцев

…Принцессе выпало идти с Сакагучи. Азер тоже хотела с нею, но на стрелков не хватало прикрытия, и могучей сестре Ануш, скрепя сердце, пришлось оставить свою хозяйку на одного хатамото.

Поэтому не удивляла тема самого собой возникшего разговора:

— Она меня всё ещё за маленькую держит, — капризно надула губки принцесса.

— Похоже, после плена, госпожа сесё ещё больше к вам привязалась.

Метеа посмотрела на его лицо:

— А, по-моему, как всегда.

— Нет… наверное, вы всё время её видя, просто не заметили. Но она стала внимательнее к вам относиться.

— Может, ты всё-таки завидуешь ей⁈ Говори, теперь я не обижусь. Или… ты ревнуешь?

— Моё отношение к вам, госпожа, не может вмещать таких эмоций, как «ревность».

— А что же тогда? — принцесса уже с интересом смотрела на его двухцветное лицо.

— Это не эмоция… Я не знаю точно, я в них не разбираюсь… это скорее долг.

— Долг? Но ты тогда весьма ревностно относишься к своему долгу.

— Вы играете словами, Ваше Высочество. «Ревность» и «ревностность» — по-моему, разные состояния.

— Извините, Господин Сакагучи.

— Это вы извините, Госпожа Третья.

Она покачала головой:

— Нет, действительно извините. Эмоции — это нечто обоюдное, и мне подозревать вас в ревности — это, значит, смеяться над вами. Примите мои извинения. Нет, не хочу сказать, что ничего к вам не чувствую…

— Ваше Высочество…

— Вас действительно многое объединяет с Азер. Вы оба заменили мне самых близких… Азер — Ануш, вы, господин Сакагучи — моего брата Мамору… Но вы — не они… Кем была для меня Азер раньше? Да я если на неё смотрела, то только чтобы не запнуться… — она горько улыбнулась: — А теперь — как сестра.

— А я, Ваше Высочество?

— А ты… Ты был всего лишь красивым и скучным парнем из свиты брата. А теперь… Я не боюсь броситься в самую жуткую битву, зная, что ты — рядом… вы — рядом, Господин Сакагучи… И поэтому, не переживайте, что меж нами могут возникнуть другие чувства — да что я без вас⁈ Просто капризная девчонка…

— Вы умеете воодушевлять на бой, Ваше Высочество…


…Девушка вздохнула, и, улыбнувшись ему, пошла молча. Ну, вот зачем оба так разоткровенничалась? Хотя… он молчит, так что может, и надо было… Командирша постаралась сосредоточиться и переключиться на более насущные мысли. Итак, они разделились. Обычный обманный маневр, чтобы подойти к пункту, охраняемому «глазами» дальневизоров. На них никто не напал — это хорошо. Но, через несколько минут блужданий, и экраны с видом города, и верхний свет погасли — снаряд во время подготовки к штурму перебил здесь проводку. Так может, если нет тока, то и «глаза» здесь не работают? Весьма вероятно, если сложить это с отсутствием сопротивления.

Метеа остановилась. Так может, и диспетчерская пуста⁈ Если здесь нет питания, они должны были эвакуироваться, и немедленно!

Нет, стоп. Резервный пункт находится ниже захваченного этажа, и техники не могли миновать её. Значит, нашли какой-то способ работать без энергии. Иначе они зря делали этот крюк.

Успокоив себя этой мыслью, принцесса перестала пугать Сакагучи недвижным молчанием и двинулась дальше.

Светящаяся панель экрана возникла из-за поворота, внезапно, как раскрытое красное око гиганта, и чуть было не напугало их:

— Энергия здесь есть!

— Да, но…

— «Глаза» работают! Бегом!

Навстречу им по коридору ударил свистящий вихрь, чуть не сбивший всех с ног — принцесса с трудом удержалась на ногах, напрягаясь всеми крыльями — не будь у неё рулевые спрятаны под нагрудник, переломала бы. Пересиливая ветер, она распахнула крылья, и, ударив ими, метнулась навстречу источнику — перед ней заколебался воздух, появилась чья-то убегающая прозрачная спина — и принцесса, запнувшись за невидимую ступеньку, провалилась в пролом в полу, жестко приземлившись на два этажа ниже.

— Впереди ловушка! — крикнула она, обнажая «Воротный Столб». Наверху послышались звуки битвы — ещё одна группа повстанцев напала на её свиту, не успевшую на помощь командиру. К счастью рубить не потребовалось — она увидела дальше второй пролом, так же прикрытый иллюзией, и, разогнавшись с одного взмаха крыльев, влетела в него.

Маг-ракшас, в шелковых чалме и халате, и амальском доспехе поверх шелков, вылетел из невидимости от пинка ногой, роняя золотые серьги с ушей и бисер с вышивок, не ожидав противника с этой стороны. Скуля, прошипел мантру — мир вокруг принцессы размазался, превратившись в мутную сферу из туманов цвета кофе с молоком, и ракшас вдруг рассыпался на десяток двойников, которые, размахивая самым разным оружием, кинулись на принцессу.

«Это только иллюзия, иллюзия!» — твердила она себе: «Их нет!» — и вскрикнула от резкой боли, когда одна из иллюзий задела ненастоящим клинком руку. Ракшас, видать, был хорош.

Уворачиваясь, девушка вышла из кольца иллюзий, и, подняв руку, кинула мантру ветрового удара. В замкнутом коридоре направленным вихрем ударило всех, экраны взорвались осколками, которые мгновенно окрасились кровью ракшаса. Кадомацу успела повторить ветровой удар чуть слабее, отбив кровавую мешанину крови, костей и стекла в которую превратился отскочивший от стены труп ракшаса.

Откуда-то потянуло сквозняком, всё сильнее и сильнее — ещё чуть-чуть, то впору было взлететь. Демоница и взлетела бы, не будь у неё рулевые спрятаны под нагрудник. Пара борцовских приёмов — и вот уже почти летит, почти вся стена загорается экранами и словно становится прозрачной, загодя вспыхивает свет впереди, предупреждая о приближении цели.

Демонесса на бегу (хотя она уже не бежит, а скорее прыгает, помогая себя крыльями), с разгона вытаскивает из ножен… «Воротный Столб»⁈ Это не «Сосновая Ветка», такая оглобля может убить, даже если просто упадёт. Взмах окрашивает кровью все поле зрения. Она оглядывается — и внезапно видит рядом Сакагучи. Хатамото летит следом, на прыжке, переложив крылья, прыгает через порог открытой комнаты и, не снижая разгона, рубит врагов. Потом — поворот налево, через гору сделанных ею трупов, и вот он, круглый потолок Диспетчерской, где назначено им собраться.

Маваши, Брат Ковай, Скакибара и Уэмацу догоняют их.

— Быстрее в круг! — крикнула принцесса, приземляясь у их ног: — Впереди будет охрана!

— За нами было где-то около десятка!

— Кажется, они отовсюду лезут, — мрачно вздохнул Маваши.

— Магов, стены, как бы не волнуют здесь, — заметил Сакагучи, беря меч в одну руку и доставая второй свой боевой цеп-нунчаку.

И — словно накаркал. Справа от Ковая заколебался воздух — повстанцы, появляясь, из телепортации, сразу же вскидывали оружие и открывали огонь, но не особо получалось, потому что бешено вращавшаяся дубина боевого монаха, раскидывала их по всей комнате, и слава Будде, если убитыми на месте. Кто убегал — попадал под мечи хатамото или кастеты Кена. Принцесса только защищала себя, отбивая тяжелым длинным «Воротным Столбом» рикошетящие в неё пули. Но так продолжалось недолго — маг повстанцев понял свою ошибку, и телепорт засветился уже рядом с аютой. Она не успела заметить — а Маваши уже дернул её за плечо, назад в кружок телохранителей, и сам рокировался на её место, с окровавленными кастетами наготове. Первые автоматчики полетели навзничь с разодранной грудью, следующие уже появлялись с обнаженными мечами. Принцесса поднялась, и услышала автоматные очереди сзади — не успев испугаться, узнала в стрелках Ильхана и Хасана…

— Ложитесь, оба! — закричала она, увидев за их спиной подбегающих повстанцев. Успели. Бросив оружие, смазанными силуэтами увернулись от выстрелов.

Подбежал Пак с остальными и со спины зарубил гнавшихся за ракшасами автоматчиков. Стало чуть свободнее. Хасан и Ильхан нагнулись за оружием.

— Пусть один из вас останется невидимым! — приказала Метеа: — Они нас заваливают, нужно найти мага!

Воздух вдруг перед ней заколебался, и прямо перед ней возник гигантский змей, небрежным ударом хвоста раскидавший всех телохранителей:

— Ты искала мага, командующий стратиг? — прошипел он, высовывая раздвоенный язык: — Вон он и нашелся! — и раскрыв пасть, полную ужасающих ядовитых зубов, кинулся в атаку.

Следом за ним из воздуха посыпались другие змеи, кто в чешуе с магическим узором, кто в броне, украшенной перьями…

Дочь Императора возблагодарила богов, что взяла с собой «Воротный Столб», потому, что он как нельзя лучше подходил для вскрытия и брони и чешуйчатой кожи родичей Златы.

Рядом орал Сакагучи, но всё равно, разобрать было нечего, и она просто рубилась, рубилась, не зная усталости. Вернее не до усталости было дело — за них взялись всерьёз, и только собственная высокая температура тел удержала демонов от поражения — иначе бы их просто задавили массой. Ракшасы же, одной невидимостью только и спасались. Маваши прорвался к стене, и, прыгая по ней, расчистил маленько места. Ковай утюжил какого-то змея-гиганта себе под стать, и, Метеа, не выдержав, потянула из ножен «Сосновую Ветку», и — двумя мечами на размахе, закрутилась в смертоносном танце, только благодаря инерции и удерживая в правой руке тяжеленный «Столб».

Её даже не успевали бить — клинки раньше находили цель. Перед глазами вспышками мелькали сосредоточенные или испуганные лица противников, исчезали… потом «Воротный Столб» не нашел плоти и выскользнул из ладони, с силой пролетев чуть ли не весь коридор. У девушки похолодело сердце — нет, воткнулся в спину десятника нагов, бившегося с Коваем. Монах вытащил из него меч, и рукояткой вперёд послал его госпоже — та хотела крикнуть «нет», но внезапно увидела, что вокруг неё — одни трупы, и, упав коленями на залитый кровью пол, поймала оружие на доспехи.


…- Что бы вы без нас делали! — забралась по горе трупов невесть откуда взявшаяся Гюльдан.

— А ты-то что сделала? — грубо буркнул Кен, вытирая оружие — когти от крови.

— Я — что⁈ Да я вас одна только и спасла! Ну, — она кивнула за спину: — ещё Афсане помогала.

— Ладно, хватит зазнаваться, — усталая, вышла, как покрашенная — вся во вражьей крови Азер: — Хвала Ормузду, все живые…

Кадомацу тоже огляделась: действительно, такая свалка на удивление обошлась без жертв. Даже самый рисковый Маваши и голые ракшасы умудрились обойтись без царапин. С кого-то доспех сбили, но это привести в порядок легче, чем отрубленную голову. Только перевела дух — и увидела, что Сакагучи перевязывает руку. Ту, в которой держал нунчак. Он вздрогнул, поймав брошенный взгляд, и отвернувшись, ответил:

— Не стоит беспокоиться, Ваше Высочество. Царапина.

Мацуко долго смотрела, потом приказала:

— Господин Сакакибара, присмотрите, пожалуйста, за господином Сакагучи, у него рана.

— Не стоит, — попытался поспорить господин Сакагучи, но не решился — слова застряла в горле, когда он заметил, каким взглядом на него смотрит принцесса:

— Ты непреклоннее, чем все упрямцы на свете, — вздохнула она и изменила приказ Сакакибаре:

— Будешь прикрывать его со стороны раненой руки. Смотри внимательно, не отходи не на шаг. Понял?

— Слушаюсь, Ваше Высочество.

Сакагучи исподлобья посмотрел на принцессу, потом бросил взгляд на павшего нага, и устало кивнул: «Ладно».


…Тардеш слегка покосился своим невидимым взглядом:

— Освободить сектор?

Злата собралась с духом:

— Да… это нужно… по техническим причинам…

«Помоги-помоги-помоги-помоги!» — в то же время транслировала она ему взглядом.

«И не думай, отрада дьявола!» — вдруг ворвался в её мысли чужой голос.

У Златы опустились плечи — всё правильно, против самой известной телепатки послали телепата…

— Кстати, а кто это с собой?

Спросил всё-таки!

— Это мой помощник, пан Гаруда, — сказала она на родном языке.

«Ну, догадайся же!» — Злата поставила ногу на ступеньку, выставив её полностью на обозрение. На мостике были как падкие на женскую красоту, так и известные моралисты — кто-нибудь да должен прицепиться.

— Да, Красный Га зовут меня! — влез убийца, грубо обняв её за талию и попавпальцами в разрез на юбке. Нага чуть не сбросила человеческий облик — до того хотелось расправить капюшон. Рот наполнился ядом.

«Пся крёв, он влез! Ну, курва, соображай!» — Злата сжала челюсти со всей силы: «А на амальском он говорит хуже нашего, кстати…» — одновременно хладнокровно заметила она.

— Товарищ Гаруда⁈ Интересно. Будьте осторожны со своей начальницей — она ведь всё-таки нага…

«Он даже не посмотрел!» — она так громко проглотила собственный яд, так что все обернулись. Кроме Тардеша!

— … сектор будет очищен через половину стандартного часа. Устроит⁈

Она ждала, что ответит убийца, или что Тардеш заметит молчание и, наконец-то обернётся, но молчание всё длилось и длилось…

— Вполне… — наконец, выдохнула из себя нага. Убийца, с силой прижав к себе, потащил её прочь от друзей.

…За дверью рубки она сказала этому «Га»:

— Насчёт второй части сделки я буду говорить только с твоим хозяином. Или убивай меня здесь…

Она опустила глаза. Убийца довольно-таки нагло держал свою руку на её бедре, опуская всё ниже, и вдруг резко сграбастав плечи, прижал к стене, надавив коленом на… как те штука, что между ног, у людей, называется? Хорошо, что там мягкое, а не сразу кость. Она сглотнула комок яда, снова наполнивший рот, и удержала тянущиеся зубы… Рядом проходил легионер и тактично отвел взгляд.

«Да что же вы такие вежливые, когда не надо!»


…Метеа распределила роли, на предстоящий штурм — за дверью их, без сомнения, ждали, и может, уже вызвали подмогу, но другого выхода всё равно не было — без сапёра со взрывчаткой или светомётчика их не обойти. Придётся штурмовать дверь, с самыми бронированными во главе — самой принцессой и раненым Сакагучи. Менее подходящего варианта не придумать, но у других доспехи могли не выдержать усовершенствованных автоматов.

Выручил брат Ковай. В последний момент он догадался, притащив труп здорового нага (того самого, с кем бился) и перегородил им дверь. Спустя минуту, опешившая от самоуправства монаха Мацуко, поняла идею — в самом деле, использовать в качестве щита трупы, многие из которых были в доспехах — и можно было взять диспетчерскую совсем без потерь. Она кивнула самураям, и те навалили целую баррикаду из покойников, оставив небольшой проём для стрельбы.

Девушка осторожно пристроилась сбоку и попыталась кончиком меча достать механизм замка, (дверь была бронирована, так что стрелять сквозь неё не пытались) — но опять вмешался брат Ковай со своей дубиною:

— Встань получше, ещё не попадёшь!

— Я спрятаться не успею, куда «встань»! — а он уже размахнувшись, ударил сам. Дверь слетела с петель, но не упала, а застряла в проходе. Все облегченно вздохнули.

— Ещё одна дверь? Придётся разбирать баррикаду.

— Ты не торопись, дай хотя бы петли срезать сначала!

— Да какая разница, всё равно за ней никого! — сказал толстяк и полез через баррикаду, раскидывая трупы. Но стоило ему поднять со скрипом завизжавшую об стенки тамбура дверь, как вторая перед ним взорвалась от пулеметной очереди. Ковая спасла только бронированная дверь в его руках, которая выдержала удар тяжелого калибра. Монах моментально воспользовался ею как тараном, вышибив то, что осталось от двери тамбура, и влетел, внутрь скрывшись с глаз принцессы и самураев.

— Стой, дурак! — крикнул Маваши, и, распахнув крылья, непочтительно перемахнул через голову дочери Императора, и по стене вбежал в темную диспетчерскую. Стрельба на миг прекратилась, началась суматоха.

— Вперёд, за ними! — приказала демонесса, взмахнув мечом: — Девочки, стоять тут, вы с голыми ногами! — и они наперегонки, вопреки плану, и забыв про баррикаду, ворвались в освещённую одними экранами диспетчерскую.

Все замерло перед глазами принцессы. Секунды растянулись, стали осязаемы. Она словно во сне летела на пули, и видела, как от них увернуться, или толкнуть кого-то из телохранителей, чтоб не попал под пулю. Вот Сакагучи сбил её с ног от автоматной очереди. Вот, Ковай стоит с медленно двигающейся дверью в его руках, сминая в кровавое суши стоявшего перед ним стрелка с погнутым автоматом. Маваши с видимой беспечностью шагает по стене, и только по зависшей рядом с ним пули, понятно насколько быстро он бежит… Многие солдаты и диспетчеры, потянувшиеся к рубильникам уже падали, сраженные рукой или сюрикеном Кена… а потом дьяволица поднялась, и врубилась в строй — и всё ожило.

Словно заряд взрывчатки сработал в задних рядах — выше всего взлетела тренога с пулемётом, потом головы, оружие, конечности, другие… части тел. Со злым Демоном Разрушения шутки плохи, а тем более — с демонессой. Даже если кто-то и пытался с ней пофехтовать, она разрубала того вместе с оружием. Поднявшись с пола, она сделала всего лишь три летящих шага — и уже оказалась рядом с Маваши, оставив изрубленными в крошево трупы врагов, что их разделяли. Два шага, словно в танце, в сторону — и снова смерть празднует жатву. А потом и остальные присоединились…


… — Приберитесь здесь! — приказала Её Высочество, когда всё было кончено. Она стряхнула кровь с меча (всё равно не задерживается она на нём), подошла к экранам. Благодаря Маваши, операторы не успели ничего испортить, и, теперь почти половина дворца была как на ладони перед принцессой.

— Включи это, — попросила она первую попавшуюся — Азер.

Над пультом загорелась объемная схема — ходы, двери, секреты, механическая стража, положение повстанцев и атакующих.

На одном из экранов она заметила подходящую к двери диспетчерской тройку.

— Кто-нибудь, займитесь ими.

Сакагучи коротко отдал приказы.

— Включи громкую связь. Там так и написано: «громкая связь» — она сглотнула, проверяя голос, и сказала в решетку местного дальнеговорника:

— Внимание всем солдатам и офицерам, как доблестного десанта Экспедиционного Флота, так и отважно противостоящим нам бойцам сопротивления. Говорит аюта драгонария Тардеша, Метеа Явара, командующий стратиг сил десанта. Я только что захватила контроль над системами связи и безопасности дворца, и теперь лишь вопрос времени, когда мы захватим его полностью. Желающие сохранить жизнь мятежники могут сдаться. Для прочих… восьмая центурия легиона «Смерть Предателям» — пробейте стену слева! — она выключила связь и, улыбнувшись, отдала приказ:

— Сообщите янычарам второй сотни что люк, который они ищут слева и сверху. Афсане или Хасан — вызовите сюда инженеров, дальнеговорники уже должны работать. Обыщите трупы — у них могло быть что-то интересное. Следите за этим экраном — это подстанция, если они нас отключат, здесь станет темно. Туда надо послать легионеров.

— А что будем делать дальше?

— Проверим, кем они меня считают — дурой, или умной. Если умной — выставят заслон на пути ко второй диспетчерской, и будут пытаться отключить нас оттуда. Если поймут, что я дура — будут защищать Шульгена или эвакуируют его, обесточив дворец. Ты, кстати, с нами не идёшь — останешься с половиной здесь, будешь защищать этот пост.


— Нет, — довольно твёрдо возразил Сакагучи: — Госпожа, я вас не оставлю. С командованием справится и Сакакибара, и брат Ковай, но ответственность за вашу жизнь — на мне.

— Сакакибару я с тобой оставлю. Ковай мне самой нужен — мало ли что ломать придётся. Остальных выберешь сам, — она поиграла коготками, удивительным и для неё образом сохранившими щегольский блеск: — Мне вообще только девочек хватит, да ты ведь не отпустишь…

— Госпожа Третья, это не обсуждается. Я иду с вами, даже если от меня останется одна половина.

Дочь Белой Императрицы посмотрела на него, прищурив свои зелёные глаза, ставшие чуть ли не раскосыми.

— Ты второй упрямец на свете, после меня, господин Сакагучи. Но давайте, перестанем спорить. Моя цель — не только взять в плен Шульгена, но и заставить сдаться повстанцев, — она сделала паузу, собираясь с мыслями — убедить Сакагучи можно было только безупречной логикой, а она сама-то логики в своих действиях ещё не понимала: — А они будут стоять насмерть, если будут думать, что у них есть шанс освободить его — поэтому, штурм будет продолжаться, и вы, здесь, будете поддерживать его. И поддерживать меня! Поймите, это не каприз. Ваша честь нисколько не пострадает.

— Понимаю, Ваше Высочество, простите, что осмелился…

— Перестань. Так, давай и ракшасов разделим: я оставлю тебе Ильхана, а Хасан всё-таки пойдёт со мной. Хасан, не думай, что это из-за того, что ты такой хороший — просто я знаю, что ты не усидишь на одном месте.

— А что? — сделал серьёзное и «жутко умное» лицо Хасан: — Вот так вот не усижу. Не возьмут — не усижу.

— Сидеть, — тем же тоном ответила ему принцесса, и серьёзно — Сакагучи: — Бери себе больше стрелков. У меня Афсане и Гюльдан — о большем мечтать не надо, а вот тебе огневая мощь — понадобится.


…Маваши долго загибал пальцы, потом совершенно неожиданно выдал:

— Не-а. Третий.

— Кто третий⁈

— Упрямец. Наш Сакагучи — третий упрямец на свете.

— А кто тогда второй?

— Первый — это наша принцесса, её никто не переломает. Второй — сын старшего казначея, брат Фу-но найси, господин Томинара. Его только принцесса и уломает. Ну а господин Сакагучи — третий… его тоже только Её Высочество и может переубедить… а, ладно, всё равно второй, да и что мне спорить с принцессой⁈ Я же не господин Сакагучи…

Загрузка...