Броня Молчания

Бог послал

… Ну, и кто-нибудь мне скажет, шо це такэ?

Три Высших Демона Хаоса стояли на крыше города и смотрели на три регулярно возносящиеся к небу столба нестерпимого света. Ударная волна их слегка покачивала, злыми ветрами трепала крылья, рукава вышитых рубах, длинные усы и наброшенные на плечо меховые плащи, но они не прятались при подходе очередной волны с востока, по привычке бравируя силой.

— Без понятия, — сказал крайний слева — Кошевой, тому, что в середине — гетману, с которого только что сдуло красную шапку:

— Может, просто поиздеваться над нами⁈

— Или сигнал подать, — гетман, прищурившись, проводил взглядом очередной разряд: — С таким маяком никакая рация не нужна.

— Так шо, гетман? — спросил третий, Цекало, вынув изо рта свистульку.

— Я, похоже, догадался, куда она может пойти с такой группой, — казак показал подбородком в сторону центра крепости, где высилась ажурной паутиной башня «Ледяной Клетки»: — Только туда, даже если раньше она думала иначе.

— Хм, из окруженного города надо ещё выйти.

— Могу отдать любой из двенадцати пальцев, что она была уже далеко снаружи, когда эта гармата бабахнула! — он показал на в очередной раз сверкнувшие разрядом пушки: — Тикаем отсюдова.

Когда панорама стрельбы скрылась за горбом крыши, говорить стало легче.

— Итак, — начал приказывать гетман: — Пока крепость не окружили, нам от принцессы никакой пользы. Поэтому, Цекало, бери казаков Чернолесного куреня, и перекрывай все дороги — чтобы никто отсюда не выскочил без нашего разрешения.

— Есть.

— А мы с Кошевым, свяжемся с Марчантаром, и расставим засады — пусть комиссар сам поможет нам с поимкой.

— Пан гетман, наши разведчики нам докладывают, что Марчантар приказал отравить воздух в наших казармах. Вы вовремя увели казаков.

— Вот, значит, как… Ничего, недолго ему осталось. Кошевой, подогнал дрезину?

Отлучившийся есаул приземлился рядом с ними с весьма странным выражением лица:

— С дрезиной вышло цикаво, пан гетман… Нет, лучше угадайте, на чём сейчас рассекает принцесса⁈

Зубило и Цекало переглянулись, и как ни прилагали усилия, всё-таки разразились громогласным смехом:

— На нашей дрезине⁈ Ты уверен⁈

— Обижаете, пан гетман, — действительно обиженно посмотрел Кошевой на товарищей: — Половина сердюков таращит глаза, не разумея, что случилось, другая половина разбросана шматочками от станции вон до туда, от машиниста вообще яишница с соплями осталась. Кому, не быть, як не нашей принцессе⁈

Атаманы ещё раз переглянулись.

— Во баба. Во даёт!

— Замуж её треба. Пока дрезины не кончились.

— Дак женись.

— Мне не можно, я зарок давал.

— Давай Кошевого женим!

— Э-э, я не принц, мне нельзя принцессу!

— Не принц⁈ Точно⁈

— Вот те крест, — сказал молодой демон, крестясь православно.

— Це проблема. Добре, молодец — штучка, шоб шукати дрезину всё ещё у тебя?

— Обижаете! — он показал устройства, в котором по плану Коцита ползла голубая точка.

— Дай мне. А, слухай, — гони к Марчантару, скажи, что принцесса зараз будет у «Ледяной Клетки», понял⁈

— Ну, ей вообще-то туда от трёх до пяти часов…

— А ты скажи что зараз! Нехай он там её караулит, а мы эту красавицу на дороге перехватим! — демон вздохнул и добавил голосом ниже: — Этот случай, нам сам Бог послал…

…Эту дрезину им послали сами боги. Принцесса опять применила маскировку, чтобы провести всех мимо постов, и, необходимость следовать правилам для солдат гарнизона в случае тревоги, заводила их в такие дебри, откуда пытаться выбраться силой, было бы чистым самоубийством. Хорошо, им сначала удалось подрядиться на проверку внешних постов, а потом и найти этот бесхозный паровоз. Захватить его было проще, чем написать его название.

Внутри паровоза колом стояла жуткая холодрына. Особенно плохо было голоногим суккубам, изоляция которых не меняла состава воздуха. Да и демонам и ракшасам приходилось несладко — не жаловались на холод только люди, потому что их доспехи сами следили за температурой, и гандхарв, потому что не умел говорить.

— Что эт-то в конце к-к-концов за ужас! — стуча зубами, возмутилась Гюльдан, натягивая запасенные чулки и штаны и лишая себя возможности двигаться по стенам.

Метеа уже перепробовала все известные ей трюки с изоляцией и решилась на последний способ — наружный обогрев. Только шарик огня, должный висеть на одном месте с силой улетел в конец поезда, и взорвался о торцовую стенку.

— Дрезина-то движется, — заметил Аравинда, видевший всё это в зеркале.

Принцесса что-то сердито пробурчала под нос, и, исправив свою ошибку, повесила яркий и горячий огонь посреди кабины. Все сразу потянулись к нему греться.

— Наконец-то! — воскликнула Азер, растирая замёрзшие пальцы.

— Не толкайтесь, — предупредила принцесса, подставляя то одну, то другую щеку живительному теплу: — Господин Сакагучи, а вы, почему в стороне? Не верю, что вам не холодно. Девочки, пустите его, в конце концов, вы можете греться и об нас!

— И почему всё-таки вы мёрзните? — улыбнулась Даршани, на миг, отвлёкшись от своих расчётов: — Вроде бы приборы в порядке…

— Я боюсь, что тут дыра где-то в корпусе, — ответила демонесса: — По ногам сильно задувает.

— А… — кивнула человек, и сама зачем-то подняла ноги на кресло: — Я тут вот посчитала маленько насчёт того, что мы наделали… Ну, имею в виду это, — она куда-то неопределённо махнула руками и объяснила: — Пушку. Так вот, расход энергии. Нет, я лучше покажу, (она повернула свой планшет экраном к ним, и включила разноцветный план Коцита) Вот, смотрите, как это должно быть по плану! — сектора один за другим серели, и вся стена становилась чёрной.

— А вот как происходит на самом деле! — два сектора окрасились серо-розовым, а один остался ярко-ярко белым: — Этот сломали мы, этот сам сломался, а это тот, где стреляет пушка.

— Ну и что пошло не по плану?

— Всё бы по плану пошло, если бы мы не забыли про одну штуку. Вот про это! — (весь восточный край стены окрасился в чёрный цвет): — Драгонарий глушит электронику! Поэтому повстанцы отключили питание пушек периметра, и пусть мы повторим всё, что сделали со всеми орудиями, отключения всей стены мы не добьемся. Это была ошибка.

— Что⁈ — дьяволица резким движением отправила шар к потолку: — Повтори… — и пока она повторяла, сидела в напряженной позе, и думала. Все смотрели на неё.

Она огромным усилием воли сохранила спокойное и бесстрастное лицо. «Нет. Ну, как же так!» — беззвучно взмолилась она: «Боги, когда я пожертвовала всем, ради Тардеша… ради его победы…»

Боги молчали, только перестук колёс повторял какие-то мантры.

Что могли требовать боги, вновь отдаляющую от неё победу после таких усилий? Крови? Кровь уже была — кровь Азер и Аравинды, и слезы Даршани. Этого мало⁈ Её собственной крови? Она была бы согласна, но не имела права — хватило ошибки на стене, ей нельзя жертвовать собой, она не одна. «О, Боги…»

Она подняла взгляд выше внимательных глаз Даршани, выше темного шлема господина Сакагучи — туда, где за прозрачным лобовым стеклом бушевала метель, скрывавшая звезды, хранящие её Тардеша.

Метель резко пропала. Звезды, как вымытые, сверкнули с темных небес.

«Насколько невозможного дела вы от меня хотите?»

Может, она и правда, слишком мало жертвовала собой, не была согласна отдать жизнь… Но как же? Здесь с ней и Азер с сестрёнками, и Сакагучи и Хасан и Аравинда с Даршани, и этот ангел, и Маваши с Коваем, и Ильхан — разве она может умереть и подвести их? «Просите чего-нибудь другого! Пусть — самого невозможного!»

Путь по большому радиусу чуть заметно изгибался, звезды двигались влево по лобовому стеклу. Миг — и их лучи попали в трещины с краю и резко вытянулись стрелами вправо — по направлению к центру крепости. Указывая на то, что было невозможно взять — как им сказал сам строитель этой крепости. На «Ледяную Клетку».

…В глазах демонов не отражается ничего кроме их собственных чувств. И там не было никакой рассеянности или сомнения — только одна упрямая решимость. Метеа заговорила много времени спустя, после того как Даршани ещё раз, как детям, разъяснила их ошибку, и гораздо менее ковкий металл, чем составлял её тело, звучал в её голосе:

— Решено. Мы идём в «Ледяную Клетку».

— Госпожа⁈ — первым среагировал Сакагучи. Как телохранитель, он подумал о риске для члена королевской семьи.

— Хозяйка⁈ — спросила Азер. Как её подруга она подумала о её здоровье и больной коленке.

— Вот так бы и сказал! Ты опять Яван! Круто! — воскликнул Хасан. Как друг, он считал обязанным поддержать её.

— Никаких обсуждений, — предупредила дочь императора: — У нас и так раненый, и нам не повторить наши трюки снова. И вообще, я всегда считала что странно — бегать кругами, когда можно ударить в центр… — она странно чувствовала себя — будто кто-то снаружи придаёт ей сил: — «Ледяная Клетка» — или ничего! Смертелен только удар в сердце!

— Или по горлу… — испортил такой момент Маваши…

…Магистр Корнелиус прервал молитву от неожиданности, когда поезд вдруг остановился. Поискал глазами — дежуривший у двери в коленопреклонённой позе послушник, путаясь в кольчуге, крыльях и табарде бросился выяснять, в чём дело. Магистр опять склонился перед распятием, смиренно опустив голову и расправив крылья — но ни одна молитва больше не лезла в голову демону. С трудом, сдержав рвущиеся с языка богохульные проклятия, он встал с колен, оправил рясу поверх доспехов, и вышел из купе, превращенного в келью.

Высшие демоны Хаоса Ордена апостола Павла, несли свое нелегкое служение на этой, самой глубокой планете Бездны Ада ещё задолго до закладки Коцита. Даже безбожный Амаль, захвативший эту систему у рассыпающегося от старости Змеиного Царства, склонился пред доблестью братьев-рыцарей и признал как равных. И, до недавнего времени Сенату не приходилось сомневаться в их верности. Но, грянуло восстание, и братьям-рыцарям, чтобы обезопасить свои святыни, и не упустить слишком опасного для всех христиан пленника, пришлось присоединиться к мятежникам. И ни один демон не жаловался на судьбу воинов Христовых — именно об их церкви и монастыри и запнулась ловко затягиваемая удавка карателей, благодаря их доблести не сумев завершить окружение целиком.

Умкы, второй по значению лидер повстанцев, приказал им покинуть эту крепость, и организовать оборону главного, крупнейшего космодрома планеты, всё ещё остающегося в руках у повстанцев. Хоть он был отчасти бесполезен из-за блокады, но какие-то виды на межпланетное сообщение, у начальства, видать были. Но не смиренному рабу Божьему обсуждать приказы командования…

Первое что он подумал — что их надумали вернуть. Наёмники-казаки, легкая пехота, на посылках у Марчантара, коммисар-коменданта Коцита, рассыпались широкой цепью, перекрывая все десять железных дорог, выходящих из Северо-Западных ворот Коцита. Но это была только первая мысль. Потому что казаки держали их на прицеле своего оружия.

Иноки охраны сразу же обнажили мечи, но магистр движением руки остановил их — наёмники уже заняли и крышу поезда, нарываться с отрядом легких латников на стрелковый залп, было самоубийством. В конце поезда обеспокоено взревели химеры, добавляя нервозности в и без того раскалившуюся атмосферу.

«Теперь ещё Железных Демонов не хватает для общей радости» — подумал магистр. Фон Куртц ему докладывал, что казаки взбунтовались, стараясь заполучить принцессу Гайцонского Королевства, пока что Орден молчаливо покровительствовал им, как единокровникам, пусть и попавшим под власть православной схизмы — но сейчас всё зашло чересчур далеко. Надо постараться вернуть свой статус кво и уважение к ордену, пока эти варвары не решили, что всё можно решить силой.

— Где ваш атаман? — спросил он у того, кто выглядел наиболее интеллектуально среди этих пиратов и пастухов.

Ударяя по земле хвостом, подошел коренастый, перевитый ремнями с пистолями и подсумками, Цекало — правая рука гетмана Зубило. Хорошо, хоть знакомый.

— Кто твой командир, коззак?

— Гетман.

— Кто командовать гауптман?

— Казацкая правда и Господь Бог.

Ну, хоть что-то ясно.

— Почему есть перекрыта дорога?

— Да нет, у нас ничего есть. Приказ гетмана. Жрать они хотят! — крикнул он заржавшим казакам: — «Почем еда» спрашивают!

Нет так, переговоры не пойдут. Магистр сносно владел диалектом нагского, на котором общались наёмники, но от волнения путал слова, что вызывало дружный хохот этих варваров в овечьих полушубках. Он собрался с мыслями, и, выбирая выражения, проговорил на столичном диалекте Бхоговати, в произношении которого был уверен, тщательно выделяя твёрдые звуки:

— Пан Атаман, мы есть одобрить дер пакт, заключенный ундер мы и вы, при посредничестве фон Курца. Мы есть пока придерживаться пакт.

— Договор скоро не будет иметь силы.

— Ваш гауптман есть рядом с генноссе комиссар Марчантар. В поезде — радиофунксендер. Мы успеем предупредить о ваш предательстве раньше, чем вы до него доберётесь.

Атаман свистнул одному из своих демонов, тот — другому, кто стоял на крыше, тот по крыше пробежал, спрыгнул ещё с парой возле штабного вагона, но послушники с пиками встали намертво, не боясь даже наведённых на них мушкетов.

— Кайне цайт, пан атаман.

Цекало мрачно кивнул, переливчатым свистом дал знак «вольно»;

— Ладно. Что вам треба, пан лыцарь?

— Вы пропускать нас без разговоров, унд вир молчать юбер лере интриген. И поскольку, нам теперь не добраться до вашей принцессы, мы отказываемся от доли за неё, в обмен на безопасный выход для всех наших братьев.

Ничего не ответил казак, только молча отвернулся и ушел к стоящему на другой линии поезду. Магистр молился, чтобы у его братьев не сдали нервы — он прямо-таки спиной чувствовал, как сейчас в вагонах заряжаются арбалеты и аркебузы, и наводятся на окруживших их наёмников. Нетушки. Пока он жив, Высшие демоны Хаоса между собой воевать не будут.

Цекало вернулся так же неожиданно, как и ушел:

— Проезжайте, магистр. Гетман даёт «добро», якшо вы даёте слово.

— Принесите мне мой меч! — велел рыцарь послушникам: — Я, Гроссмейстер дес Орденс дес Апостолес Паулюс, Корнелиус, в миру Альфред фон Иккинг…

…«Глупую всё-таки игру затеял гетман» — думал он много позже, подъезжая к космодрому. «Такие вещи надо проворачивать, имея как минимум вдвое большую армию, чем сейчас у него. Господи, спаси его душу!» — взмолился демон, склонившись перед распятием: «И укажи путь, мне, смиренному рабу твоему — пошли знак что делать, чтобы уберечь подвластных мне рабов твоих и наши святыни от справедливого гнева Амаля?»…

Он поднял взгляд от молитвы — в небе, словно ответ свыше, сияли три хвостатые звезды…

— Товарищ драгонарий, зафиксирован очередной старт с космодрома № 5! Перехватить?

— Не стоит. Оставьте это патрульной эскадре. Что за космодром, почему до сих пор функционирует?

— Он за линией защиты Коцита и с нашей позиции его не достать главным калибром. На прошлом заседании штаба решили, что выгоднее его захватить наземными силами.

— Ерунда какая. Что за вопиющая некомпетентность. Послать «Имплякабеш» — ракетная атака, цель — космодром № 5, две ядерные боеголовки и одну кластерную. Уничтожить комплекс.