Броня Молчания

Подруги не ссорятся

…Мацуко бы сама никогда не решилась заговорить со Златой, но первое слово сказала всё-таки она. Весь путь на Амаль для бывшей командирши Первого туземного выдался бездеятельным — с работой по шпионам и сочувствующим вполне справлялся Хиро, (она даже слова не знала — «сочувствующий», что это такое в случае шпионских дел), всей её армии осталось два суккуба, для которых оказаться запертыми в корабле с пятью тысячами соскучившихся по женской ласке мужиков было верхом блаженства, и даже последнее её развлечение — долгие «беседы в одну сторону» с Агирой — и те прекратились, после того, как гандхарва перевели на строгий режим. Так что теперь очень часто скучающую демонессу можно было увидеть в самых неожиданных местах. И для неё неожиданных — тоже…

…Злата на «Шайтане» оказалась случайно. Мацуко от неё узнала, что «Отражение» стало жертвой диверсии, чудом не уничтожившей весь корабль с экипажем — и теперь вынуждено было остаться в ближайшей системе для капитального ремонта. Но это уже случилось позже. Пока она, только завидев нежданно подругу, скучающую у ограждения атриума, сама стояла в сомнениях, не решаясь подойти.

Вдруг, Злата сама обернулась.

«Ну, говори же, пожалуйста!» — мысленно просила, подходя, принцесса, и сама не заметила, как у неё сорвалось:

— Я слышала, тебя повысили в должности?

— Да, до генеральши… — с усмешкой отвела нага глаза: — Ну, представь, какая тут генеральша… Ума ещё нет…

— Я генеральшей в два раза моложе тебе была. Не придумывай.

— Я не о том… Генералу чтобы командовать, нужна дивизия, а зачем собирать дивизию магов⁈ Их уже и полка — много.

— А, ты об этом…

— Да и… — Злата с интересом посмотрела на подругу: — Ты же вроде только в 20 стала генералом! Не делай из меня старухи! Мне всего двадцать восемь!

— Ну и что⁈ Я в тринадцать ходила с дивизией, и против брата воевала городским гарнизоном! Это тоже генеральское звание.

Колдунья прищурилась, заглядывая ей в глаза:

— И каким оружием были вооружены твои дивизии, хвастунишка⁈

— Подушками… — надувшись, отвела взгляд принцесса: — И вообще, я комплимент хотела сделать!

— А! Ну, за комплимент спасибо… Подушечная армия! — и обе девушки звонко, на весь корабль рассмеялись.

…Как с Тардешем, со Златой не получалось уютно молчать. С ней было замечательно болтать, причём уставшая и неразговорчивая нага по-девичьи трещала гораздо больше, чем соскучившаяся по разговорам принцесса. Ну, у неё так обычно и получалось — кто-то говорит, а она улыбается и поддакивает.

— Злата, что случилось⁈ — наконец прямо спросила демонесса: — Я боюсь… мы с тобой почти не общались после столицы… Что-то случилось, подруга⁈

Колдунья опять спрятала взгляд:

— Ты ещё меня называешь «подругой»⁈

— А кем же ещё⁈ Разве мы можем стать врагами⁈

— Ты готова простить мне то, что я сделала с тобой⁈

— А что ты сделала⁈

— Ты… — взгляд Златы метнулся к взгляду Мацуко, и опять спрятался в поисках пустоты: — Ты невероятна. Ты что, готова прощать даже то, чего не знаешь⁈

— Если я этого не знаю, то зачем беспокоиться?

…- Господи, — горько усмехнулась нага: — Не будь ты демоном, я бы сказала, что ты чудо господне…

— Правда⁈ — у демонессы улыбка получилась неуклюжей, но красивой.

— Правда, — посмотрев на неё, подтвердила Злата.

— Мы должны прибыть где-то в начале шестой луны…

— … четвёртый день перед идами.

— … да… Ты не покажешь мне Амаль⁈ А то господин драгонарий сказал мне, что будет занят.

— Прости, не смогу. Хочется хоть раз встретить день рожденья дома. А улечу ещё до прилёта.

— Домой? На Крапивницу?

— Угу. К тому же и семья хочет, чтобы я остепенилась и нашла вторую половинку…

— Пригласишь меня на свадьбу?

— Если получится.

— Получится свадьба, или получится пригласить?

Обе девушки рассмеялись.

…А потом, провожая взглядом уходящую подругу, Злата думала: «Вот и сердись на мир, как же…всегда приходит кто-то, как эта принцесса… Удачи бы ей с паном драгонарием… Так ведь не будет…».