Броня Молчания

Минимальные потери

…«За тебя, Тардеш», «За тебя, Тардеш!», «За Тебя!» — поклявшись больше не забывать это имя, Кадомацу вкладывала его сегодня в каждый удар… И вот, пропустила — ледяной клинок нагинаты с противным визгом скользнул по пластинам нагрудника, и воткнулся меж сегментами наплечника в незащищённую подмышку. Нет, не поранил, но удар в нервный узел — это всегда больно, несмотря на сдержавший разгон шип сегмента и одежду.

Мастера говорят — «не думай в бою», и многие неразумные ученики, следуя букве правила, уподоблялись в сражении зверям, не пуская разум к руке, нанося удары быстрее, чем могли осознать, где друзья, где враги… А ведь смысл этой заповеди — «не думать о постороннем, не относящемся к бою». Что как раз и делала юная принцесса. Ещё один удар скользнул по доспехам — на этот раз по бедренному щитку.

Законы фехтования подобны шахматам — есть свои фигуры, ходы, комбинации, надо так же думать на несколько шагов вперёд. Так же, как и в шахматах, забывая о разуме, начинаешь повторять один и тот же тупой ход, а, думая о постороннем — закрутишь пространную комбинацию, протаскивая пешку в ферзи, откроешь своего короля…

Просто отбить удар и нанести свой — это ещё не мастерство. Увернуться от удара и тогда бить — тоже, это всего лишь приёмы. Выйти против меча безоружным — это уже кое-что, что ближе к хвастовству, чем к мастерству. Но истинное мастерство — это когда просто встаёшь так, что все атаки проходят мимо. Сэнсей мог без особых усилий заставить сложить оружие любого противника, но его ученица не была уверена, что тут дело обходилось без магии. А магия…

Суставы и связки почти у всех существ устроены по-одинаковому. Просто кто-то быстрее, кто-то сильнее, кто-то крепче. Но и скорость и сила и выносливость не даются даром — получая что-то, ты должен от чего-то отказаться. Демонам, например, в бою приходится защищать ещё и громоздкие и чувствительные крылья, людям — сложные устройства своих доспехов, призракам — беречь более слабые суставы от вывихов. Это откладывает отпечаток на стиль фехтования, в основе которого — всё равно одни и те же приемы, что используют и люди и ангелы, и призраки и ракшасы. Всё остальное — как обезоружить, или парализовать руку ударом, или придать своему удару силу великана или облегчить себя, взмывая как пёрышко под потолок или вставая на вражеский клинок — всего лишь следствия знания этой техники. Но ледяной клинок не выдержал веса тела, и демонесса быстрыми шагами взбежала по древку, наступив на макушку мохнатого врага, срубила головы его товарищам, кувыркнувшись в воздухе (со сложенными крыльями это не так-то просто), спрыгнула на землю, а враг за её спиной уже падал, разрубленный надвое.

— Наконец-то вы собрались, — похвалил господин Сакагучи, тоже в этот момент разобравшийся со своими: — А то вы на себя весь день похожи не было.

— Слишком много думала, — ответила дочь императора, оценивая сделанную работу: — Зови инженера, — коротко приказала она. А сама закрыла глаза и сконцентрировалась:

«Злата!»

«Здесь я, здесь, друг-сорвиголова!» — и образ таинственной улыбки вслед словам.

«Есть кто-нибудь за дверью⁈»

«Кажется, трое. Магов точно нет.»

«Можешь что-нибудь с ними сделать⁈»

«Вряд ли… Вы слишком глубоко под землёй. Ну ладно, постараюсь.»

Сегодня легион поддержки заменяла одна Злата — ну, вполне достойная компенсация… в некотором роде. Особенно, учитывая, что нынче они действовали в наиглубочайшем тылу противника — на рубежах Третьей линии обороны. А она как раз Третья Принцесса — чем не повод наведаться?

…Идея наведаться сюда зрела давно — на этой планете оборона была организована наилучшим образом, не чета предыдущим, где мятежники заботились только об отступлении. Глубоко эшелонированная, в девять надёжных крепостей и целыми полями мин с любой стороны возможного наступления. Именно поэтому и пересматривала принцесса с драгонарием всю тактику действий! Научились после Коцита мятежники, поняли они, наконец, как останавливать неудержимую, крылатую, но вооруженную лишь мечами и луками армию демонов! И теперь для вскрытия извергающих сотни тонн снарядов и пуль цитаделей и приходилось сначала туда наведаться самой новой аюте товарища драгонария, или одному из её отрядов. Массированные бомбардировки по плотно застроенным промышленным районам Тардеш опасался предпринимать — могло пострадать главное богатство Диззамаля — его заводы и наиглавнейшее сокровище любой планеты, из-за которого и начинаются все межзвёздные войны — население, рабочие руки для заводов и рекруты для армий. Поэтому-то такие могучие вещи как ядерное оружие, брахмастры, антивещество и другие, ещё более эффективные бомбы и виды магии использовались редко, если не совсем забывались — повторять ошибку Бали Махараджи, и обесценивать плод своих усилий, никто не хотел. Легко уничтожить жизнь, но попробуй её возроди!

Повстанцы буквально зубами цеплялись за подготовленные рубежи, щедро снабжаемые по сети дорог из крепостей — вот и возник план — чем прогрызаться сквозь ряды заграждений, нанести с небес удары по тылам, и лишить их как боеприпасов, так и воли к победе. Конечно же, неугомонная принцесса сама вызывалась в половину авантюр. «Флаг тебе в руки» — сказала Злата, и… согласилась помогать ей «во всём этом безобразии».

…- А вы сквозь дверь прострелить не можете? — спросил инженер, с опаской подбираясь к замку: — Как там, на входе?

— Дверь железная. Не выйдет.

— Тогда я её взорву. Вы не против?

— Давай, только дыма поменьше.

Подошел Ильхан, вогнал в пол сошку, и разместился за ней со своей винтовкой. Он уже год как перешел со своего допотопного «подарка Императора» на совершенное ружьё лучшей сборки, которое смогла найти ему дочь императора. Но со своей дурацкой сошкой никак не желал расставаться. «У хорошего хозяина любая вещь найдёт применение» — любил говорить он. И находил — даже, казалось для такой бесполезной палки.

— Берегитесь — предупредил инженер, и отошел за спины стрелков. Взрыв! — дверь медленно отошла от косяка, первым туда ворвался Сакагучи, за ним — Метеа. Маваши тоже было дёрнулся, но принцесса ему скомандовала: «Прикрывай стрелков!».

Стрелки, кстати, чуть не пальнули сразу всем, что у них есть, но вовремя сдержали руки, изумлённо опуская оружие:

— Что это?

В центре комнаты неподвижными статуями стояли трое — человек, призрак и пещерный демон. Мацуко, опустив меч, тоже не понимая, долго приглядывалась к ним, потому вдруг резко срубила голову мохнатому демону-раху:

— Вяжите этих двоих, быстро! — указала она на остальных: — Их Злата держит!

Веревки оказались у Хасана:

— Ух ты, генерал! — сказал он, увидев нашивки у призрака.

— А другой — его адъютант. Не забудь поддых перетянуть, а то исчезнет.

— Не учи учёного.

— Теперь, ребята и девчата, смотрите в оба за ним. Один такой пленный двух крепостей стоит.

— Заметано.

Демонесса приблизилась к столу, и осторожно, чтобы не сжечь ненароком, перевернула лежащие там бумажки:

«Доклад о готовности крепости к обороне» — усмехнулась: устарело. Сейчас эту кучу камней «крепостью» назовёт только фантазёр. Дальше:

«Структура партизанских отрядов». Амальское издание, кстати.

«Организация сопротивления в тылу врага: типовая инструкция». Тоже за печатью и подписью Сената. Ещё до восстания.

«Список агентуры на оккупированных территориях.»

«Текущие задания действующих агентов»

«Рапорт агента № 286 об успешном завершении операции по дезинформации противника» — вот это она отложила.

«Мероприятия по маскировке плана генерального отступления»

«План генерального отступления № 2 (ложный)»

«План минирования перешейка полуострова Сентини»…

— Эй, кто-нибудь, кто неогнеопасен! Соберите эти бумаги, и следите за ними в оба глаза!..

…Не стоило об этом упоминать, но их ждали на выходе. Умница Злата обезоружила засаду только частично — сняла с них изоляцию. Пещерные демоны задохнулись, нага с ходу застрелил Ильхан, а вот люди в глухих доспехах стали проблемой.

Кадомацу не зря держала наготове лук, но дальний из стрелков перебил ей тетиву. Того сразу же сняла Гюльдан, но какой от этого толк? Ещё двое бросились с флангов на принцессу и господина Сакагучи, тащившего одного из пленников, и завязалась драка. Метеа всадила в «своего» теперь уже бесполезную стрелу, но, хоть и пробила сверкающий покров брони, вреда не нанесла — попала в какой-то механизм. Сакагучи пришлось труднее — кроме того, чтобы обороняться от вооружившегося пулемётом, как дубиной, врага, ему надо было ещё и удерживать пришедшего в себя генерала. Противник принцессы неплохо владел коротким, загнутым внутрь клинком — даже «Сосновая Ветка», не смогла с первого раза пробиться сквозь нарисованное им стальное кружево. Можно было, конечно отбросить его подальше, но ещё один лучник был жив, и ни суккубы, ни янычар, что-то не торопились с ним разбираться.

Секундная задержка едва не стоила ей жизни, но оружия стоила точно — виртуозный взмах — и словно рыбка от неуклюжего рыбака, «Сосновая Ветка» сверкнув зелёным бликом, зазвенела по камням. Но и с обезоруженной девушкой-демоном справиться было не так-то просто — её доспех все удары человека выдержал, а потом Сакагучи кинул ей своё «Пушечное лезвие» и ситуация кардинально изменилась.

Меч телохранителя брата был тяжеловат и не совсем удобен. Девушка, конечно, пробовала его на тренировках, но чувствовалось, что оружие было сделано под мужской размах рук и мужскую силу.

Противник поверил, что меч не по руке демонессе, рванулся в атаку, но все попытки навязать продолжение ближнего боя напоролись на светящуюся, бело-голубую сталь. Блок в клинок, уклон, обводка — защищаясь, человек увел свою руку слишком далеко, (механические доспехи ограничивали фехтовальные приёмы) — и простейший, но мощнейший удар сверху — шлем раскололся, выпустив замерзающий на морозе воздух, но клинок не удержался и прошел дальше, до середины груди. Девушка с упором ноги достала его оттуда, и только тогда заметила, что мертвец держит разрубленный нож.

— Быстрее, — крикнул господин Сакагучи: перед ними уже сгущался туман «Небесного Пути». Его противник валялся с разбитым шлемом. Маваши подобрал лук принцессы и «Сосновую Ветку». Хасан и обе лучницы возились с ожившим адъютантом — это она видела ещё во время боя. Сейчас же Азер разобралась с этим — влила пленнику в рот чуть ли не флакон хатаки и помогала тащить его, теперь согласного на всё, лишь бы не выпускать гладкие бёдра суккубы, к туману. Господин Сакагучи, обернулся на свою госпожу и сказал ещё раз:

— Поспешите, ваше высочество…

…Они финишировали в шлюзе «Отражения», где их уже ждала Злата и дисциплинарная когорта 1-го десантного.

— Откуда эти-то взялись⁈ Такие только на Джаханале!

— У них есть один взвод лучников. Тридцать душ.

— Теперь уже — двадцать шесть!

— А Ковай-то, Ковай! Когда на госпожу и господина Сакагучи накинулись эти двое, он выбежал чтобы им помочь, аж с криком — а тут Путь — и он прямо в него!

Смех Кена оборвался, когда последним со «связки» сошел Ильхан и сгрузил с плеч мертвого инженера.

— Ну что же… — спустя минуту, подняла глаза дочь Императора: — Операция завершена успешно. Потери — один человек.

И в самом деле — стоит ли упоминать?