Броня Молчания

Она пойдет за своими

…Огромный город скрыл их, как паранджа — лицо ракшасской красавицы. Их команда на удивление легко прошла с уровня на уровень, проскочив перед носом у занятых на открытии рыночных ворот патрулей. Потом небольшой крюк по окраинам — и вышли к стенам тюрьмы.

Как и у тюрьмы девочек, у этой не было ограды. Сразу высились высокие, наклоненные чуть внутрь стены самого здания. Внутрь шли три дороги: пешеходная — внутрь здания, бетонированная — к стоянке для колесниц, вокруг которой как раз имелся забор, и железная — разрезая здание на два корпуса. В этой тюрьме депо располагалось не снаружи, а внутри, и служило мостом между блоками адских и средних планет. Оно играло самую важную роль в их плане — бронированный поезд для перевозки пленных позволил бы им пробиться и из тюрьмы, и сквозь все заслоны на Централи и тоннели за городом. Поэтому, пришлось подождать, пока привезут новых пленных. Ничего. Им не долго осталось. Спасатели зашли с тыла — там, где единственный забор отгораживал стоянку от канала.

Азер проверилась ещё раз, и с совершенно невозможной стороны вскарабкалась по абсолютно гладкой стене на сторожевую башню. Одновременно Гюльдан из-под другой прицеливается в другого охранника. Два сдавленных крика — один от удавки, наброшенной на шею, другой — от стрелы, пробившей череп (хулиганка Гюльдан пошла вся в Ануш своим лихачеством — она ему, кажись, в ноздрю засадила! Потом Гюльдан и Афсане взлетели, одновременно выцеливая каждая свою мишень: Афсане — дальнего часового, Гюльдан — ходивших взад-вперёд караульных над воротами. Азер сбросила верёвку для Хасана, и уж только тогда взлетела Мацуко.

Она полностью отдавала себе отчёт, каким хрупким становится план, благодаря её участию — ведь на неё могла среагировать даже не какая-нибудь хитрая сигнализация, а банальная пожарная тревога! И всё-таки, она шла — нельзя было ни отсиживаться за спинами ребят, ни лишать их такого сильного оружия как Железный Демон.

Принцесса приземлилась на башню Хасана — тот тем временем заканчивал подвешивать часового — чтоб со стороны казалось, будто солдат ещё на посту. На башне слева этим же занималась Афсане, а на мосту, над воротами — Азер.

— Вот и всё, — ракшас закончил работу: — Я спущусь, разведаю. Я тут, под башней одежду оставлю?

— У ворот лучше. У дальнего столба. Там и никто не заметит, и схватить успеешь, когда драпать будем, — девушка открыла люк в полу и нырнула туда первой. Вряд ли на лестнице ждала засада, но всё-таки, если что — ей пули причинят меньше вреда, чем ракшасу, даже в кирасе.

Внизу был тюремный грузовик. Кадомацу с первого раза не придала этому внимания, но пока она оглядывала стоянку, Хасан уже забрался в кабину, и что-то подозрительно там завозился.

— Эй! — Метеа подошла, поудобнее перехватив кабель. В случае если в кабине был шофер или кто ещё, она могла запрыгнуть на крышу, а оттуда… Правда стекло ломать — грохот на всю тюрьму.

— Вот! — её тактические изыски прервал сам Хасан, вытаскивая ей под нос ящик с инструментами.

Демонесса чуть не выругалась:

— Это… зачем? — спросила онапосле паузы, как перекипела.

— Рессоры! Я же тебе обещал! — и с довольной миной полез под машину.

Рядом приземлилась Гюльдан:

— Что за дурь?

Хасан не расслышал.

— Он рессоры снять, — объяснила за него Мацуко, и, заглянув к Хасану, добавила:

— Эй, мы вообще-то спешим.

— Ханум, а чем плохо? Вам же с луком-то будет легче.

— А ты подумай, — склонилась к нему Гюльдан: — Сколько времени это займёт?

— Так, — остановила её принцесса: — Вы с Афсане — туда и туда. Присмотрите, пока я дурня этого вытащу.

— Да здесь всего две гайки! Вы чего!

— Это дело десятое, а нам надо делать первое. И нам всё это может очень помешать.

Сверху спрыгнула Азер, заглянула под машину:

— Ты, дурень! На задней оси мотор, тебя же раздавит! Спереди давай, мы подержим!

У Мацуко глаза стали больше суккубьих:

— Азер!..

— Хозяйка, чем скорее у вас будет лук, тем нам всем будет легче. Стрелы вам Гюльдан понаделает.

— Ну, вы даёте… А если уезжать понадобится?

— Из нас никто не умеет ею управлять. Так зачем им её оставлять?

— Эй! — раздалось снизу: — Там, в кабине что-то вроде домкрата было. Подайте сюда, а то ей-богу, раздавит!

Гюльдан презрительно глянула на выставленные из-под машины ноги. Кадомацу вздохнула, и присев, ухватила это машину за раму, и с натугой оторвала от земли передние колёса:

— Ну! Давай быстрее!

— Ханум…

— Вылазь, а не откручивай!

Хасан живо заработал своими ногами, выползая на спине из-под машины между ногами принцессы, с некоторым испугом глядя на проступившие барельефом мускулы демона: «А ведь вроде никогда не казалась такой сильной» — подумал ракшас, в спешке роняя инструменты и собирая грязь на своё лицо.

Гюльдан взлетела на башню. Афсане отошла к стене, держа под прицелом двери. Если бы сейчас заехал кто-нибудь со стороны ворот — им был бы конец.

— Ну! Скоро там…

— Сейчас… ну может быть, а? Всего три гайки осталось.

— Ты же говорил всего две.

— Это на машине, а на оси — четыре.

Азер подошла, и, ухватив за ноги, помогла ракшасу вылезти.

— Ну, чего? — обиделся башибузук: — Я же старался…

Вместо ответа Кадомацу дала ему руку, чтобы подняться, подвела к машине и наклонила за голову Хасана к рессорам:

— Вот видишь? — она показала в сравнении свою руку: — Эти штуки шире моей руки! И к тому же, плоские и острые. Как мне её в руке-то держать⁈

Башибузук виновато потупился.

— Ладно… — сказала принцесса, оглядев результат работы: — Может, пригодится в будущем…

…Тардеш влетел к Злате, наверное, нарушив все правила приличия:

— Поосторожней, друг-командир! А вдруг я бы голая была⁈

Драгонарий резко остановился и перевёл дух. Эта юмористка кого угодно заставит забыть, с чем пришел.

— Ну? С чем пришел? — так и спросила она.

— Она бежала! — неожиданно для себя выпалил он.

— Молодец девочка! — нага аж прищурилась от удовольствия: — Так у тебя был с ней контакт?

Тардеш сразу стушевался:

— Не контакт. Сон. Но ты же знаешь, что иногда это — правда⁈

Злата сбросила шутливое выражение лица и посмотрела ему прямо в глаза:

— Это всегда — правда. Зря ты сомневаешься, — а потом, расслабившись, добавила: — Ну, и что мы ещё знаем?

— Только это. Больше ничего.

Змея скользнула к своему рабочему столу. Подчиняясь телепатическому сигналу, над ней загорелась карта столицы Шульгена, испещренная странными линиями и точками.

— Смотри, вот что мы засекли благодаря работе с её вещами. Точки — это новые контакты, линии — те, что наблюдаем несколько дней.

— Я знаю…

— У нас около пяти тысяч отметок при каждом проходе. Это столько контактов с каждой вещью. Мы отсекаем примерно по триста в день, такими темпами это займёт полтора месяца.

— Она к тому времени сама выберется.

— Я о чём и говорю. Тебе сегодня приснилось?

— Да. Я просто — может от этого?

— Неважно — наведённая блокировка сходит на второй-третий день, если не находится под блокировкой местной — тюрьмы, дворцы, военные объекты…

— А она как раз тудапойдёт…

Они оба переглянулись:

— Освободить Сакагучи!..

…Мацуко с Гюльдан сидели на башне и, спрятавшись за ограждение площадки, ждали смену караула. Конечно, пока не пришел разводящий, их действия оставались незамеченными, но один нюанс — они не знали когда он придёт. Поэтому, нужно было ждать его, чтобы начать отчёт времени.

Чтобы убить время рассуждали о возможной конструкции лука из рессоры:

— Из чего тогда тетиву делать? — спрашивала сама себя принцесса: — Нарезать ниточками изоляцию кабеля? Она не плавится.

— Они же порвутся, — сказала Гюльдан: — Ты изоляцию и так когтём режешь — выстрелишь один раз — и всё.

— Я косичку сплету. Тогда выдержит.

— А, понятно… страшноватый, должно быть, лук бы получился, правда?

— Неудобный. Рессора плоская, пальцы оторвёт. К тому же — широкая. Стрелу что, под углом натягивать?

— Натяни две-три тетивы, как кочевники делают. Стрелять будешь одной, остальные страховать лук будут.

— Идея-то конечно хорошая. Только бы эта вся радость в моих руках не расплавилась.

…Тардеш со Златой подняли Мацукаву с Томинарой, командующего армией и начальника штаба, Кверкеш был на Диззамале, но уже летел, обещая прибыть через три часа — так что Сакагучи будили без него.

…Телохранитель принцессы не спал — стоя на коленях, он перебирал чётки. «Молится» — предупредил драгонария щеголеватый даже спросонья Томинара, и преградил ему путь горячей рукой. Они минуты три ждали, пока демон закончит молитву, потом сам Тардеш и сказал:

— Очень срочное дело. Касаемо принцессы. Собирайте всех, кто был тогда с вами, и идём в ваш зал заседаний.

Сакагучи поднялся, кивнул, и отправился выполнять поручение, (каюты принцессы и её свиты были оборудованы на месте казарм десанта, так что все они имели по два выхода — один в соседнюю комнату, другой — в атриум (за исключением кают принцессы и Агиры — она занимала каюту архистратига, он — оружейный склад) — поднять всех по тревоге — было делом нескольких секунд)

Уже на ходу, Тардеш спросил Злату:

— Ты вызывала Юйвея?

— Да. Он уже на месте, подготавливает зал к работе.

— Хорошо, — сказал Тардеш и чихнул. Потом чихнул ещё раз: — И хорошо весьма.

— Ага. Будь здоров, — кинула ему Злата.

Начальник контрразведки и в самом деле, уже раскочегарил все приборы и вывел на экраны всю нужную информацию. Он коротко кивнул драгонарию, что тот может прямо так и начинать. И тот прямо так и начал — без подготовки.

— Мы… (он всё равно замялся на этом месте. Злата мысленно выругалась)…получили новые сведения относительно местонахождения прин… То есть аюты секулярия Второго Архидрагонария, (он огляделся и только сейчас понял, что вокруг одни демоны: для них же она не «аюта», а «принцесса»! — или как там, «её высочество»⁈), принцессы Явара.

Небольшая аудитория явно взволновалась.

— Она… в настоящий момент, скорее всего, находится не под контролем мятежников…

— Она сбежала? — наконец-то подкинул нужно слово Томинара.

— Да, теперь мы уверены в этом, — драгонарий перевёл дух: — В создавшемся положении, я считаю, надо сконцентрировать все силы на помощи ей. По приблизительным подсчётам, она находится в бегах не мение двух суток.

— По приблизительным? — это не поверил Мацукава.

— Магия не может дать стопроцентной точности, — пришла на помощь Злата.

Демон-генерал удовлетворённо кивнул головой. Тардеш опять перевёл дух (не слишком ли это заметно?):

— Так вот, ввиду того, что обмен пленными повстанцы не обнародовали, наибольшая вероятность действий — освобождение своей команды, то есть вас, господин Сакагучи… Что вы можете рассказать о своей тюрьме⁈

Телохранитель поднялся и подошел, задирая голову на голографическую карту столицы:

— Она нас всех заставила молчать о Хасане… наверное, он всё-таки до неё добрался… — и дальше довольно сухим тоном начал перечислять цифры — распорядок смен, количество охранников и заключенных, и другое, припоминая порой даже самые неожиданные данные, вроде толщины стен и конструкции замков.

Тардешу он не то что бы нравился. Серьёзный. Сильный. Не сказать, что тупой как пробка — тупого бы на такую должность не назначили. Кажется, он понимал причину, почему император-коротышка доверил свою дочь ему — как говорила сама принцесса: «он умеет, когда надо, вместо разумного поступать правильно — и не теряет при этом голову, как я». Ну, принцесса всегда была излишне самокритична.

Стиль изложения всё-таки выдавал в Сакагучи не диверсанта, а специалиста по борьбе с ними — но вряд ли это сейчас было недостатком. Он волновался.

— Вы пытались организовать побег?

— Разумеется, но есть объективные трудности. Пленники содержатся без «изоляции».

— Атмосфера значит. Там герметичные двери?

— Да. И среди заключенных нет магов. Всех магов держат в другой тюрьме, с более строгим режимом. С магами-тюремщиками не удавалось ни договориться, ни перевербовать их. Их максимально ограничивают при контакте с заключенными, и подбирают магов другой расы и вероисповедания. Вся надежда на магию Госпожи Третьей.

— Пани Злата, как вы думаете, по силам аюте Метеа обеспечить изоляцией всех заключенных?

— Там больше двух тысяч заключенных, она непрофессионал, плюс тюремное заключение, голод и жажда.

— Голод и жажда?

— Там есть магазины с пищей для беглых огненных демонов, пан генерал? Просветите меня!

— Это тоже…

— Ещё одно, — взял слово телохранитель: — Тюремный газ. Он будет сразу подан по трубам и усыпит всех. Мы вывели часть труб из строя, но не уверены в результате.

— А в ракшасской части такая же система?

— Там негерметичное строение. Если и есть газовая система, то только в отдельных помещениях. Мы имели связь через кухню, я успел предупредить господина Ильхана…

Следующим слово взял Томинара. Этот ему чем-то напоминал принца, брата принцессы — не только внешне (они там все, в феодализме, родственники), да и что-то в характере… Нет — брат принцессы был действительно, что называется «принцем в сияющих доспехах» — благородной натурой, бросающимся в смертельный бой ради защиты слабых, чтобы доказать своё благородство. А этот «вечный юноша с сердцем ребёнка» шел в бой просто для того, чтобы кого-то защитить. Безо всяких других условий. И не проиграл ни одного сражения. Даже в шахматы.

А вот говорит Мацукава. Он для него всегда был загадкой. Несомненно, самый талантливый полководец из всех (это правда или принцесса шутила, когда говорила, что он взял город всего с пятью солдатами?), но окруженный весьма странным вниманием к нему. Император, отец принцессы, неоднократно намекал, что не против, если он, и его полки не вернутся с этой войны, другие офицеры явно сторонились его, да и что самое странное — разведка докладывала Тардешу, что именно Мацукава подстроил встречу принцессы и Тыгрынкээва, которая едва не закончилась трагедией. Что самое странное в этом — то, что именно тогда принцесса его заметила и стала продвигать по службе. Ну… вообще-то принцесса сама по загадочности даст сто очков форы любой форме жизни из своего окружения…

Следующее выступление Сакагучи чем-то напомнило ему Боатенга. Он попросил Злату найти подходящий предлог и вышел из зала. За спиной только синхронно щелкнули каблуки часовых…

Мацуко попробовала невидимость — получилось, но при резких движениях иногда подкашивались колени.

«Проклятье, как перебрала с изоляцией»

— Хозяйка, сделай и мне! — сразу попросила Гюльдан.

— Не выйдет. Две сразу — я не выдержу.

Принцесса чуть ослабила свою изоляцию — стало прохладнее, но легче, и голова скоро кружиться перестанет. Она перепрыгнула через бортик башни, и, расправив крылья, спланировала к машине.

Больше всего её занимала проверка новообретённой невидимости — были кое-какие нюансы, которые она могла упустить от недостаточной концентрации. Да и её свободно развевающиеся одежды — довольно сложный экран. Она ходила, проверяя, как она оставляет следы, сравнивала на руках, как они видны на границе света и тени.

И не заметила за этим занятием, что кто-то вышел из дверей тюрьмы. Ей Гюльдан свистнула, а потом и сама расслышала торопливые шаги, чуть ли не бег к машине.

Демонесса отошла чуть подальше — ослабленная изоляция могла её выдать температурой тела. Бежавший оказался человеком, суда по тому, как она стал сокрушаться по поводу машины — возницей:

— Ах ты, господи! Да что ж это такое! Машину испоганили… Ну что за гады! Как я теперь её починю⁈

— Эй! — крикнули с проходной: — Чего шумишь?

— Машину раздеть хотели! И раздели бы, если бы я не спугнул! Как же я теперь буду… Фрадх, Прадх, видели кого?

Трупы часовых, на башнях, естественно молчали. Возницу это ещё больше взбесило:

— Вы! Падлы! Вы думаете, это смешно⁈ Какого черта я тогда для вас старался, прикрывал во всех бумагах⁈ Вы что думаете, что кто-то сдачи вам дать не может — так над ним можно издеваться как угодно? Вот погодите… погодите… я сейчас на вас настучу мигом — или забыли, как на обмене чуть телохранителя принцессы не упустили⁈

Так, теперь надо действовать. Метеа скинула невидимость и ударом кабеля отбросила возницу на капот. Страшное оружие, мелькнув острым концом мимо лица перепуганного человека, распороло металл возле его головы, как тонкую бумагу. Он жалобно всхлипнул и потерял голос.

Сидевший у двери их заметил — крикнул, и негромкий выстрел из трофейного пистолета Афсане слился с падением тела. Второй кинулся к кнопке тревоги — раздался звон стекла, и меткая стрела суккуба перебила провода. Тот спрятался под стол, лихорадочно заряжая оружие.

Гюльдан выругалась про змеиный яд, и спрыгнула, рассыпав приготовленные стрелы. Одну она поймала меж крылом и шеей, вторая застучала о землю, соблазнительница ухватила её пальцем ноги, и наложила на тетиву. Стрела ушла в сторону и вверх, и разу же вторая — раздался стук и короткий вскрик — отрикошетив друг от друга, стрелы нашли цель за углом.

— Неплохо, — удивилась принцесса.

— Не очень метко — разочарованно протянула лучница: — А что он сказал⁈

— Что их обменяли. Кого именно обменяли? — навалившись всем весом, спросила дьяволица у перепуганного возницы, всё ещё испуганно хватающего ртом воздух.

— И-ыых!.. Их! Всех демонов и телохранителей!

— Всех⁈ А ракшасов?

— Ракшасов не знаю! Только трёх демонов!

— Понятно, — сказала демонесса и добила его ударом пальцев.

— Что он хоть сказал? — спросила суккуба, не знавшая санскрита.

— Их обменяли. Нет ни Сакагучи, ни монаха, ни Маваши. Только янычар. Пошли, штурмуем кухню, а то я больше не выдержу — а потом идём за остальными…