Броня Молчания

Все обошлось

… — Мы не ожидали, что там кто-то окажется, — виновато склонившись перед дочерью императора, объяснял Сакагучи: — Они напали из засады — где-то с десяток пещерных демонов, как раз, когда он склонился над приборами. Мы их зарубили, но он же был ранен.

— Как он⁈ — спросила Мацуко, глядя не на него, а на Даршани, что со слезами на глазах склонилась над женихом.

— Держится. Слава Ганеше, только ногу ранили. Только холодно ему.

Демонесса посмотрела в глаза хатамото, сделала знак отойти:

— Задание выполнено, или нет?

— Выполнили. Господин Аравинда объяснил всё господину Агире, и он справился. Он же, кстати, и жгут наложил.

Девушка посмотрела на ангела:

— Я всё больше и больше убеждаюсь, что наша встреча была не зря. Не надо, — остановила она его, увидев, что он полез за блокнотом: — У нас ещё будет время для разговоров. Пока, помогите его донести. Ильхан, ты тоже!

Аравинда был в сознании, но страшно бледен. Пытался шутить, пел смешные песенки, успокаивая убивавшуюся по нему невесту, действительно, держался хорошо, только лишь иногда морщился, когда задевали его больную ногу. А вот нога выглядела страшно — разрезанный доспех людей, чтобы не терять драгоценного воздуха, затягивал прорехи специальной пеной, здесь же её мало того, что вышло много, она ещё смешалась с кровью, так что теперь казалось, что нога обросла каким-то пузырчатым отвратительным паразитом оттенков красного — от багрового до розового. Жгут был наложен правильно, только две вещи были неизвестны — сколько крови он потерял, и сколько времени на людях можно держать жгут.

Главнокомандующая сотнемилионной армией прониклась жалостью, наблюдая за своими инженерами — Бедная Даршани, как же надо любить друг друга, чтобы через четыре ряда стен услышать, что с любимым плохо! «Смогу ли я так узнать, если будет плохо с Тардешем, сможет ли узнать он, если будет плохо мне⁈» — «Перестань!» — сразу же обрывала она себя: " Ты пока этого недостойна!".

Азер и Ковай уже ждали их у двери. С рук на руки, минуя горячих демонов, Аравинду подняли по лестнице и занесли внутрь. Гюльдан и Хасан оставленные одни спохватились, привели себя в порядок, увидев, что случилось (рука башибузука с большой неохотой выбиралась из-под юбки лучницы), но пока было не до них.

— Стола нет, кладите на пол. Даршани… Даршани!

— Что⁈ — вздрогнула девушка.

— Ты должна снять с него доспехи. Сама тоже снимай — будешь делать всё, что скажу.

Даршани кивнула, и, вскочив, вместо помощи начала ходить туда-сюда, с пустым взором, рассеяно то расстегивая, то застёгивая пряжку ранца светомёта. Метеа встала у неё на пути:

— Стой. Приди в себя. Только ты одна можешь ему помочь — я слишком горячая, суккубы слишком холодные… а ракшасы ещё от мусоропровода не отмылись… и к тому же, какая невеста подпустит их к своему жениху? А тебе, Хасан я даже булыжник не доверю, не смотри.Так что давай, Даршани, действуй. Изоляцию сейчас наложу.

Это отрезвило её. Нажав какую-то кнопочку сначала на себе (прозрачный шлем убрался в воротник), потом — на Аравинде, она вылезла из блестящих доспехов, оставшись в тонком, до неприличия обтягивающем тело костюме. (Оказавшись ещё более хрупкой, чем казалась — крепкие руки и ноги, которые считали её настоящими, были искусно вылепленной по её телу бронёй толщиной в палец, повторяющей каждый мускул, каждую косточку). С её женихом так быстро не получилось — защитная пена присохла к коже. Принцесса пришла ей на помощь, попробовав сначала нож, потом, к ужасу бедной девушки — меч, которым быстро и точно срубила всю неуступчивую гадость.

— Брат Ковай, дайте аптечку для людей! И — комната довольно большая, может здесь есть какая-нибудь ванная? Поищите, нужна вода, обязательно!

Агира тоже склонился над раненым, вопросительно глядя в глаза демонессе.

— Вы владеете медициной⁈

Гандархав отрицательно покачал головой.

— Тогда разбираетесь в их доспехах? Вот — она показала на окровавленные латы инженера: — Попробуйте вычистить и привести их в порядок.

— Ремонтная коробочка слева, на поясе! — подсказала Даршани, пока они вместе с принцессой — дьяволица только кончиками когтей, а человек уверенно, расчищали рану от ниток и остатков пены.

Афсане крепко держалась за руку Сакагучи.

— Что это было? — спросила у него дочь императора.

— Ледяная нагината. Она сломалась, там осторожнее с раной, может, осколки остались.

— Нет, уже растаяли… — простонал Аравинда.

Вернулся Ковай с горшком воды.

— Ванны нет, Ваше Высочество, но нужник нашли.

— Отлично. Вскипяти воду.

— Как⁈ И без того большие глаза монаха стали совсем круглыми.

— Подержи горшок в руках, она и вскипит. Только не пролей!

— Мы поможем ему, поможем, правда⁈ — накинулась на командиршу Даршани.

— Успокойся. Кость цела и крупные сосуды не задеты. Нам повезло, — ободряюще улыбнулась дочь белокожей императрицы. Да. Повезло ещё и в том, что у людей не так много сосудов, как у демонов, и что это оказалась именно нога, а не рука или, не дай боги, грудь — там принцесса совсем не была уверена, что разобралась бы с инопланетной анатомией.

Ковай, воду, конечно, перегрел — вышла сущая смерть. Маваши сразу предложил разбавить холодной, но Мацуко запретила, послав всех мужчин носить новые порции. Воду всё-таки пришлось остужать, но с нею они быстро промыли рану (суккубам пришлось забираться повыше — кипяток, разлитый инициативными лекарями по полу, был для них смертелен), принцесса быстро и точно накладывала магическую изоляцию на рану по мере того, как очищалась рана — точно так же, как когда-то делала на себе, давным-давно. Потом сняли жгут. Изоляция выдержала, магическое обезболивание, за которое принцесса боялась больше всего — тоже, хотя Даршани сказала, что доспехи при травме сами впрыскивают обезболивающее, так что начинающая лекарша, может, и зря радовалась.

Даршани жутко волновалась, оказавшись перед моментом, когда нужно было сшивать рану. Ведь она этого никогда не делала — а учиться надо было не на ком-нибудь, а на своём любимом! К счастью, сладив с нервами, девушка вспомнила, что по части медицины люди придумали множество устройств, облегчавших жизнь — и машинки для чистки раны и сами подбирающие лекарства, и даже машинки для зашивания ран — нет, машинки для шитья как раз не было, и пришлось зашивать вручную.

Азер помогала заплаканной невесте (в руках у Кадомацу нитки просто сгорали). Поддержанные самим Аравиндой, они сначала повторили всё на воздухе, а затем принялись за живую ткань. И вовсе зря боялись — привычные к тонкой работе руки инженера не подвели, выходило неплохо. Только в двух местах Азер по указанию своей госпожи слегка поправила — и то не сам шов, а в узлах.

Рану промыли водой, смазали заживляющей мазью и замотали бинтом.

— Ох-ох-ох… уже всё⁈ — удивился Аравинда, поднимаясь на локте руки. Даршани радостно вскрикнула и порывисто бросилась ему в объятия, сразу же заревев на крепкой груди жениха.

— Ну что ты, что… Всё со мной в порядке. Вот только голова кружится немного… — безо всяких объяснений девушка принялась его целовать.

— И будет кружиться, — ответила Метеа, но её, похоже, никто не слышал: — Ты потерял много крови, а заменить её нечем. Нам надо спешить — одевайтесь, и тебя кто-нибудь понесёт… Мы… — она ещё раз посмотрела на них, и, не в силах бороться с собой, разрешила:

— Ладно… у нас ещё есть время…