Броня Молчания

Трус и Храбрец

…Когда ты слишком важная личность, не стоит полагаться на везение — заслуженный маг Юсуф аль-Хаким как раз был из таких. Никаких прогулок по улице — ведь это самое опасное место! Никаких посещений общественных мест — там может затаиться убийца! Никаких опасных предметов или личностей в доме! Все, кто был ему нужен — приходили по приглашению, все, кому был нужен он — обращались непосредственно к Шульгену, и уже тогда он высылал приглашение. Никаких покупных товаров — ведь их могут отравить или заминировать! Вся еда, как при Республике, поставлялась ему бесплатно, со специального завода, в специальных контейнерах, которые перед упаковкой проверяли пять надёжнейших лиц — если и предадут, то не все сразу. Раньше он жил на секретном объекте под охраной двух легионов старого набора, но после того, как каратели обнаружили неприятнейшую привычку бомбить одиноко стоящие и ничего им плохого не делающие дома, переселился в густонаселённый центр города. Разумеется, позаботившись о безопасности от всего «густого населения». Сам он занял квартиру на третьем этаже, ниже поселились три сотни личной охраны — выше загнали семьи самых ценных специалистов, сочувствующих Сенату — которых каратели бомбить не будут никогда и не за что.

Три квартиры, объединённые в одну, давали магу все удобства для жизни, ещё три таких же, которыми он сообщался через дверь в стене — все удобства для работы. Около каждой двери стояло по два часовых, вокруг дома постоянно прогуливались около пятнадцати агентов в штатском. Служба охраны предлагала ему и личного телохранителя, но он не согласился, чтобы кто-то посторонний имел доступ в его жилище. Он больше надеялся на двери и запоры — и правда, двери были выполнены из корабельной брони и имели тройной шлюз на входе, в окнах стояли самые толстые, какие только можно было отлить, трёхслойные пуленепробиваемые стёкла, со впаянной решеткой, и взрывоустойчивые жалюзи, устанавливая которые, техники пошутили: «Уж скорее стены вылетят, чем окна!». Тогда, Юсуф аль-Хаким попросил укрепить стены…

…Та ночь выдалась неспокойной — вначале на улице прямо под его окнами напали на девушку — половина агентов кинулись за насильником, другая — успокаивать жертву. Юсуф посмотрел из окон лаборатории — девушка показалась ему красивой, хоть толстое стекло и искажало очертания. Маг вздохнул, и принялся закрывать ставни — медленный, кропотливый ритуал перед сном, который, на поверку оказался теперь его единственным развлечением. Когда он добрался до окон жилых комнат, на улице в фонарный столб въехала гражданская колесница. Наверное, при других условиях, у кого-нибудь это и возбудило интерес, но не сейчас, не у Юсуфа аль-Хакима. «Надо будет потребовать ограничить движение транспорта на прилегающих улицах» — подумал он: «Перед сном надо сосредоточиться, а они…» — последнее окно вдруг осветилось непривычно ярким светом, думая о пожаре, маг-ракшас побежал туда, но увидел за окном два необычайно ярких зелёных глаза на красивом женском лице, ослепляющим светло-оранжевым сиянием…

Перед лицом мелькнула какая-то тень — как понял немного очарованный маг, это кулак — и хвалёное бронированное стекло, в растянувшихся секундах, заволновалось, как водная гладь в ветреный день, покрылась трещинами, выскочило из рамы, и разбилось на осколки. Впаянная в него решетка ударилась о жалюзи и зазвенела на полу. Юсуф моментально захлопнул их — но гостья не собиралась останавливаться на достигнутом — маг услышал знакомую Мантру Усиления — и невероятной ярости удар ветра прошел меж пластинками жалюзей, вырывая их с корнем, и отбрасывая хозяина к стене. Оглушенный, лежа на куче мусора, в которую превратилась вся его мебель, он не собирался сдаваться, быстро шепча мантры и окружая себя защитою ото всех первоэлементов, но — лезвие цвета этих глаз, коротко чиркнув по его горлу, прервало заклинание до того, как он успел дойти до элемента «Металл»…

…Вселенская сила и успехи на ниве волшебства рождают ощущение безнаказанности. Рамачандра Шукрадатта откровенно презирал все средства безопасности, напоказ бравируя своими способностями. В свои почти тридцать — молодой для человека возраст, он уже был сильнейшим магом этой планетной системы. Да чего там, доведись ему встретиться в бою с кем-то из прославленных — и им бы не дал спуску! Эта самоуверенность превосходно сочеталась с его независимым по натуре характером, что приводило к яростным стычкам с повстанческим командованием, едва те пытались навязать ему хоть видимость охраны. Бога ради, ему-то она зачем⁈ Разве что следить за ним — чтобы он к карателям не переметнулся, но это, извините, уже плохо пахнет. Ну, нападали на него, нападали — дольше трёх секунд никто не прожил. Да он нарочно будет ходить в открытую — меньше диверсантов у карателей останется!

Сегодня он до середины ночи сидел в одном из этих наспех оборудованных барах, ждал драки — но драки не было. Это он потом, уже на улице, вспомнил, что здесь уже бывал. Так что горячие головы поутихли, помня чем, кончается дебош в его присутствии. Ну что же — раз не дождался развлечения там, то пошел домой, выбирая самые тёмные переулки и дразня подозрительные компании. Такая охота тоже приносит успех — ну кто из грабителей, расплодившихся дезертиров, и этих наглых девиц будет таким дураком, чтобы не клюнуть на одинокого, богато одетого путника⁈ Вот, один и клюнул…

Вразвалочку, шатаясь на ходу, из подворотни вывалился черношкурый демон-Раху. Весьма примечательная фигура — одного глаза нет, даже не прикрыт прической комок нездорово мокрой шерсти — вытекшая глазница. В одной руке — бутылка, в другой — сигарета. Фигура склонилась над ним, и, дыша керосиновым перегаром, спросила:

— Мужик, огоньку не найдётся?

Рамачандр с сомнением поглядел на сигару в его лапищах: «А не растаешь ли ты, красавец?» — табак был магический, для людей, этот отброс общества здорово рисковал, думая затянуться слишком горячим для него сортом дыма. «Ну, я всем психам не доктор» — подумал маг, и эффектно, зажигая огненный шар над своей ладонью, поднёс его к этой морде:

— Такой сойдёт? — с издёвкой спросил он.

— Сойдёт! — кивнул грабитель, и, вместо сигары вдруг набрал полные щеки жидкости из бутылки, и прежде чем маг успел сообразить, выплюнул её сквозь пламя в лицо Рамачандру. Мгновенно ослепнув, человек согнулся, дернувшись рукой, в которой держался огненный шар, к глазам — и то, что только что было магом, живым факелом запрыгало по колодцу двора, поджигая кучи мусора…