Броня Молчания

Игра начинается

…Под летящей «рыбой» каменной рябью гипнотизировали бегущие зигзаги холодных бесснежных скал. Пора Нового Года и дня рождения младшей из принцесс Края Последнего Рассвета на Шульгене выпадала на позднюю осень, когда флора уже увяла, а фауна попряталась в ожидании зимы, бесснежной на этой планете. Непривычно.

Кадомацу без эмоций любовалась окрестностями. Сегодня с ней шла самая маленькая группа, с которой её могли отпустить — господин Сакагучи, Азер, Афсане и Гюльдан. Ну и задание-то было маленьким — найти колонну, и взорвать хоть одну из машин. В замкнутом тоннеле огонь сам сделает всё остальное.

Она пошевелила плечами под доспехами, выпрямилась, облокотившись о спинку кресла, поправила мешавшую защелку нагрудника.

— Мы уже в районе цели, — сказал пилот, заметивший её телодвижения: — Сейчас, дождёмся сигнала от группы наведения…

— Угу, — она кивнула. Потом вдруг резко посмотрела вдаль и спросила:

— Что это?

Впереди, стройными рядами из земли, поднимались чёткие фонтаны снежинок.

— Это? Воздух откачивают. Я же говорил — правильно. Если откачивают воздух — значит, груз срочный.

Метеа быстро засуетилась:

— Живо! Передайте это в штаб! Вы знаете, как они производят откачку?

— Ну, я вообще-то пилот… Там, кажется, независимые компрессорные станции.

— А управление?

— Не знаю…

— Ладно. Сажайте к ближайшей! Проклятье, нужно было две группы!

Сакагучи вопросительно посмотрел на неё.

— Не глазей так. Вот ты бы вторую и повёл…

…По дальневизору инженеры объяснили, что компрессоры соединены в единую цепь, и достаточно было вывести из строя один, чтобы отключились все. Как сказали, так было сделанов целях безопасности — вдруг кто застрянет там без изоляции? Не в ближайший город же бежать. Правда, тут появлялась другая проблема — когда давление начнёт повышаться, на автоколонне сразу заподозрят что-то неладное.

Принцесса вызвала принца Стхана:

— Мне нужна ковровая бомбардировка по всей протяженности дороги.

Принц поперхнулся:

— Вы с ума сошли! Вы же там!

— Я под землёй. Начинайте.

У господина Сакагучи был такой вид, будто он что-то хотел сказать, но держал при себе.

— Колесницы на подходе. Сейчас начнётся. Держитесь там за что-нибудь.

Благо, в тесном помещении компрессорной, было за что держаться.

Бомбёжка прилетела скоро. Сначала всё задребезжало, сильней и сильней, холодные поручни несущих ферм начали вырываться из рук, а потом вдруг пол и вещи как взбесились — с потолка сыпались камни, трубы мялись и рвались, ударяя потоками тёплого воздуха, приборы срывались с панелей и прыгали как мячики, от пола до потолка.

— Выключай! — крикнула через шум Мацуко.

Сакагучи, поскользнувшись, дёрнул рубильник. Сразу стало как-то непонятно тихо — да, грохотали бомбы, подпрыгивали моторы на станинах, но исчезнувшее шипение создавало иллюзию полной тишины. Грохот бомбардировки постепенно ушел, оставив тихий, гаснущий дребезг.

— Все целы?

(Афсане с недовольным видом потирала пятую точку).

— Хорошо, выходим в тоннель. Надеюсь, дверь-то не заклинило.

Дверь не заклинило. В длинном тоннеле погасли некоторые светильники, оставив удобные глубокие тени. Но — Сакагучи обратил внимание: на полотне лежали широкие нашлёпки ярко-белого снега:

— На дороге мы будем как на ладони.

Девушка кивнула и посмотрела, откуда снег взялся — тот падал из широко раскрывшихся круглых зевов люков, огибая проложенный в высоте рельс железной дороги. Принцесса посмотрела на своих спутников:

— Вы знаете, мне почему-то вспоминается последний Новый Год дома… — она распахнула крылья и проверила плотность воздуха: — Проклятье… пока не летается…

…Уже сидя на скользком монорельсе демонесса чуть не усмехнулась, подумав об иронии судьбы — когда-то её убийца воспользовался этой точкой, а теперь она… сидит, как птица на насесте…

…С поднятием давления автоколонна сбросила скорость — не сколько из-за сопротивления воздуха, а, сколько из-за боязни завалов — бомбёжка вполне могла пробить перекрытие. Ну и воздух нельзя было сбрасывать со счетов — при таких скоростях он запросто мог нагреть оболочку цистерны до предела, опасного их грузу.

Боевым охранением шли вооруженные машины и легкобронированные колесницы самых скоростных моделей, да и на цистернах было по два пулемёта на каждый борт. По расписанию, стрелки должны были разделить на сектора всё пространство по бортам впереди, сзади, и самое главное — сверху, но словно по какому-то наваждению, как раз вверх никто не смотрел. Поэтому-то никто не увидел, как вверху, на пламенеющих крыльях пролетела тень. У той тени были зелёные глаза…

Нестерпимо яркими шарами огня взлетели на воздух головная и замыкающая машины — жидкий огонь потёк рекой по тоннелю, и всё новые и новые цистерны въезжали в костёр, и лопались, расширяя облако огня. Водители и стрелки сначала не поверили — горючее в цистернах было смешано со специальным реактивом — не испаряться, и не вытечь в случае чего…но в зарядах бомб содержался другой химикат, превращающий это желе в текучую, липкую, и хорошо горящую жижу. Командир каравана сумел затормозить свою машину перед самой стеной огня, приняв в задний бампер четыре десятка весомых ударов, сам, еле успев выпрыгнуть до того, как кабина нырнула в белое пламя, моментально оплыв, как краска на жаре:

— Без паники! Десятникам — доложить о потерях! Вы, трое — разблокируйте двери стрелков!

Со стороны хвоста колонны послышались крики ужаса. За спиной командира полыхнуло жаром — и его шофёр распался на два горящих куска. Не глядя, повстанец выстрелил за спину, и побежал, предупреждая об опасности — нечего бравировать, с железными демонами шутки плохи. В хвосте взорвалась ещё одна цистерна, черными морскими звёздами мимо него пролетели два горящих трупа. Ненамного светлее них на него выбежал его помощник:

— Командир! Инструменты были в этой машине!

— Тихо! Без паники! Доставайте из уцелевших верёвки и гарпуны! И сообщите в столицу о нападении! — дальше он не успел. Огонь расступился, как высокая трава, и оттуда, прекрасная, как сама Смерть, вышла демонесса с зелёными глазами. Рассекая языки пламени, из-за огневой завесы вышел зелёный, как её взгляд клинок, и прошел сквозь шею повстанца, как сквозь воздух…

…Метеа одним движением зарубила обоих и, расправив крылья, взлетела над колонной. Монорельс уже раскалился от жара, и стал провисать в середине. Сакагучи тоже закончил на земле и поднялся к принцессе.

— Сейчас взорвутся остальные. Поспешим.

— Девочки успели уйти?

— Надеюсь, что да.

— Тогда поспешим. Ты первый.

— Ваше Высочество!

— Если ты застрянешь, я тебя снизу легче вытолкну. Если я застряну, тебе меня вытащить будет быстрее. Не спорь!

Хатамото был не согласен, но подчинился приказу. Они вместе пошли набирать скорость, быстрее, быстрее, быстрее… не успевают… Снизу громыхнули все оставшиеся цистерны. Как ленивый прибой, слепящее огненное облако пошло их нагонять… а воздух вдруг стал такой тягучий под крыльями… И вдруг — что-то, точно не ударная волна, словно подтолкнуло их в пятки, и они оказались возле распахнутого люка. Сакагучи сложил крылья, и ловко, на руках, проскочил в него, принцесса чуть задержалась, и, ухватившись самыми пальцами, еле затормозила. Подтянулась, пролезла, и сверху ей спустилась сильная рука:

— Хватайтесь, Ваше Высочество…

…В круглом зале, чьи стены служили экранами (изделия нагов были ненамного хуже людских), собралась молчаливая, чего-то ждущая троица. Огромный даже для своей расы престарелый наг, со своими старикашечьими бляшками вокруг глаз, похожий на сиддхского дракона — хитроумный наместник планеты, прокуратор Гудешии, ныне вождь Восстания, батша Шульген. Второй — широкоплечий, обросший белым мехом до пола, здоровенный демон-раху, — голова без шеи растёт посреди широких плеч, командарм Умкы, брат погибшего Тугрынкээва, ныне — Главнокомандующий Революционными Вооруженными силами. И, наконец — самая странная фигура, великанский силуэт человека, с покатой головой, похожей на рыбью, с выпученными глазами, и огромной рыбьей пастью, раскрывающейся чуть ли не до пола, когда он чихал — Кахкхаса, ближайший помощник Шульгена, бывший Верховный Трибун Южного Лимеса Сенатской Комиссии Иностранных Дел, ныне — Комиссар Внутренней Безопасности.

Ну, а многочисленных мойщиц, подносчиц, секретарей, адъютантов (адъютанток, по моде, принятой у карателей), было принято считать за мебель.

Воздух в центре треугольника, образованного этой троицей, вдруг пошел мелкими «чёртиками», наподобие тех, что возникают под веками усталых глаз, и там прямо из воздуха, появилась гибкая фигурка молодого нага, вернее, наги:

— Батша, караван уничтожен.

— Проклятье, эта сука… Я хочу, чтобы она умирала ДОЛГО! — взорвался Умкы.

— Как я и говорил, батша, они прослушивают наши частоты, — холодно заметил Кахкхаса.

— Я доберусь до неё, падлы, и, клянусь душой брата — (пещерный демон, кстати, не прерывался во время реплик других) — она пожалеет у меня, что родилась женщиной!

Шульген недовольно повёл своей драконьей головой и остановил свой взгляд на Кахкхасе:

— Мы потеряли все запасы горючего. Стоило ли это такого риска?

— Безусловно, — ответил тот, подавив приступ кашля: — Теперь они будут верить этому каналу. А смерды — переживут неделю без отопления.

— А если, мой добрый Кахкхаса, наши друзья поймут, что после этого мы поняли, что канал прослушивается?

Кахкхаса громко кашлянул, раскатав свою пасть, как половик:

— Не поймут. Мы же не будем вести себя как идиоты? Да и к тому же, кус стоит любых жертв.

— Я тоже так думаю, — согласился царь-наг: — Передайте Негодяю, что мы согласны с его планом.

Кахкхаса молча поклонился…