Броня Молчания

Последний бой

…Демонесса кралась широким, бесшумным шагом, стараясь так ставить ногу, чтоб когти доспехов не клацнули об пол. Она задерживала дыхание, оглядываясь, проходя мимо каждой двери с мечом наготове. Клинок цвета её глаз заметно светился в темноте. Что-то чувствовалось… точно, она чувствовала… магию, что ли⁈

Внезапно, дверь вдали открылась, и оттуда, при полном параде, да и всего лишь с четырьмя телохранителями, вышли Умкы и Кахкхаса! Девушка сама сначала не поверила, но потом еле удержалась, чтобы не крикнуть от радости!

Легкими толчками, чтоб не нашуметь, она разбежалась, разгоняясь бесшумными взмахами крыльев, поправляя меч обеими руками — лишь бы не застрял, а там просто будет. Но вдруг в глазах потемнело, ключицы непривычно щелкнули дважды — она вдруг перестала чувствовать и руки и крылья, и пролетела на них в пустоту, с силой ударившись об пол одеревеневшими ногами, чудом устояв после приземления. Сильные, послушные мышцы демона превратились в недвижную каменюку. «Прости, подруга» — прозвучал в голове голос Златы…

Кахкхаса обернулся — и вздрогнул. Совершенно бесшумно летевший меч принцессы застыл в считанных миллиметрах от его рыбьего глаза. Охрана сразу запуталась в лямках автоматов, забыв с перепугу, где курок, где предохранитель. Умкы сматерился.

— Уходите, — не своим голосом сказала демонесса, и другой, знакомый, повторил в голове у Кахкхасы.

— Ты что, сука, отпускаешь нас? — сунулся Умкы.

— Тебя бы я с радостью позволила убить, пёсья кровь. Но у нас договор.

— Тихо, — махнул на Умкы рукой Кахкхаса: — Это Новак.

— А какого хрена ей от нас надо? — не удосужился заткнуть свой поганый рот брат Тыгранкээва.

— Я договорился. И молчи, дурак, если хочешь жить!

— Правильно — опять сказала принцесса голосом Златы: — А теперь уходите быстрее.

— Прости, а что нам сейчас мешает прихватить с собою твою беспокойную подружку⁈ Или просто свернуть ей шею? Влепись сама своей сделкой, она одна, а нас шестеро!

— Я её отпущу — и ты умрёшь ещё до конца секунды, Кахкхаса. Потом — твои стражники. Тот дюже крикливый кретин проживет чуть подольше — столько, сколько будут умирать эти четверо. Она не нага, значит, Клятва Астики не спасет ваши трусливые шкуры. Магия тебе не поможет — она чародейка, и значит, я смогу использовать заклинания в полную силу. Ещё есть охота нарушать договоры?

— Понятно, — Кахкхаса сделал знак своим охранникам, и те опустили оружие. Потом, с достоинством отошел чуть дальше, и, кося рыбьим глазом, сказал: — Но ещё одно условие, я всё-таки добавлю.

— Какое⁈

— Пожалуйста, скажите вашей подруге, когда она очнётся, разумеется, что она — настоящая красавица.

— А ты — настоящий урод! — вырвалось у наги губами демонессы.

Кахкхаса вздрогнул, но спина не выдала эмоций. Весь прямой, как на плацу, он промаршировал по коридору и скрылся за одной из дверей. Весь сутулый, и косматый, и от этого выглядевший ещё большим медведем Умкы, следовал за ним, злобно озираясь…

…Власть над собственным телом вернулась демонице вместе с болью в сведённых судорогой мышцах. Она всё так и стояла, в восьмой позиции для удара! С трудом удалось опустить руки, меч вывалился из бесчувственных пальцев, и, как рыбка, скользнул по полу. Ноги чуть-чуть послушались, и девушка упала на колени, зарыдав. И подставленная рука не выдержала, подвела, бёдра начало дёргать крупной дрожью, было до жути непонятно и обидно: «Злата, почему⁈ Почему ты⁈..»… — но мысленная речь молчала, только когда по затекшим рукам, ногам и крыльям забегали мурашки, как придуманное, послышалось: «Извини, пожалуйста…».

Девушка-демон встала, подняла и осмотрела меч — она не знала, что было с ней за время колдовства, не помнила, но без труда угадала, за какой дверью скрылся Кахкхаса. Мацуко вышибла дверь, и увидела панораму города — настоящую, в раскрытый зев ангара…

…Его, кстати, тоже не было на плане…

…«Надеюсь, вас уже сбили» — мысленно пожелала принцесса, и захлопнула то, что осталось от двери. Не хватало ещё устроить здесь сквозняк…

…Нет, та человечица была не проста. Азер старалась не упустить её из виду, но эта воспользовалась остатками дымного облака, скрыв свои руки, и вдруг взмахнув ими, вызвала перед собой двух огненных тварей. Азер не поняла что это — на вид эти огромные безрукие и безногие твари напоминали даже не змей, а огромные… ну, в общем лучше не знать, какие ассоциации вызывают продолговатые предметы у старой развратницы! Неизвестно какого рода твари сразу набросились на Такахаши, а у него и так ранение в грудь! И Демон Хаоса стразу стал теснить Уэмацу… Азер оглянулась — Хасан сцепился с невидимкой, монах плющит дубиной и полосует мечом змея, Гюльдан-умничка, расстреливает вторую змеюку издалека, не давая ей приблизиться на бросок для укуса. Ух, ну и живучие же они! Где Афсане⁈ Азер подняла голову — а, вот она. Молодец, правильно придумала — сверху на эту волшебницу! Противник Азер отследил её взгляд, и вдруг топнул ногой — предупредил! Человечица почувствовала сотрясение пола, и успела отойти, против свалившейся Афсане вызывав ещё одного «змея»! Как она может колдовать, когда кругом — молчание⁈ Со злости Азер больно стукнула своего демона по коленке, тот оступился, и она, крутанувшись вокруг себя, сделала два шага и воткнула шемшир до середины в открывшуюся спину Демона Хаоса. И сразу же — появились звуки. Зазвенели мечи, затрещали кости, послышалась ругань и волшебные мантры. Очнувшийся Демон Разрушения опять потянулся за своим пулемётом. А вот змеюка у Гюльдан была точно мертва.

— Гюльдан! — приказала Азер: — Кончай переводить стрелы, и быстро за хозяйкой! Здесь ты не поможешь, а ну, живей! — и, наконец-то вытащив клинок из трупа, кинулась на пулемёт…

…Последняя дверь была не заперта. Принцесса толкнула её, и ветер, дунув навстречу, растрепал полы одежды, и выбившиеся из-под шлема волосы. Вместо вестибюля тронной залы перед девушкой раскинулась пропасть с нешироким мостом через неё.

Мацуко ступила на мост. Привыкшие глаза разглядели — стена на другом краю состояла из створок, сцепленных засовами. Это была преодолимая преграда — лишь бы сам Шульген был за нею.

Мост не имел перил, но стоял твёрдо — был частью пола. Глянув вниз, демонесса увидела и остальные фрагменты — раскрытые, как лепестки, они свисали по стенам. «Неплохой способ избавиться от гостей» — подумала она. Пропасть казалась бездонной даже острому глазу демона — лишь в самом низу были заметны всполохи, и шум ветра доносил крики сражавшихся. Снизу дуло, и ветер поднимал полы одежд третьей парой крыльев.

Кадомацу подняла взгляд. Мостик неудобно поднимался — неудобно для неё, разумеется — если бы кто умный занял позицию сверху, он бы без труда остановил целый полк. Но там, вверху — никого не было, только груда хлама, и какие-то приборы, увенчанные трубками и мигающими огоньками. Девушка приостановилась в ожидании подвоха — это могла быть и сигнализация, и механические штуки, и даже — атомная бомба.

— Принцесса! — окликнул её голос от дверей.

Мацуко обернулась — она узнала Гюльдан:

— Ты со всеми?

— Нет, меня Азер послала, там свалка началась, а я же драться не умею — вот и полетела к вам.

— Все целы⁈

— Наши — да, только Такахашке и Афсане от той тёлки х…ми прилетело. Там дохлые уже тот большой демон, джинн, которого вы зарубили, и того дохлого не-знаю-кто-он. Ах, да — я девку-змею застрелила! И ещё — ваше заклинание — кончилось. Теперь там можно материться.

— Плохо,- покачала головой Её Высочество: — Стой сзади меня. Если что — я свяжу ближних боем, а ты стреляй дальних.

— Не учи учёную, — усмехнулась Гюльдан, поднимая лук.

— Надеюсь, он отослал охрану отражать атаку. По крайней мере, когда меня к нему водили, охраны не было.

Темная куча вдали вдруг зашевелилась. Кадомацу вздрогнула, собралась в стойку, держа меч остриём перед собой. Слабый, но свет позволил разглядеть, что это не совсем мусор… Скорее…

…Рука цвета белесой плоти раздвинула обмотки и высвободила другую, такую же, потом ещё две. Куча хлама зашевелилась, высунулась голова, с горящими во тьме глазами, потом ещё руки, которые обрывали остатки бинтов с могучего торса, увитого просто ужасающими мускулами! Вторя, третья, четвёртая пара рук… пятая…

— Хозяйка, что это? — в ужасе прошептала подбежавшая Гюльдан.

— Ракшас… всего лишь…

…Да, это был всего лишь самый обычный, самый банальный ракшас. Правда, узнать в этой белокожей громадине родственника Хасану и Ильхану было трудно — только голова одинаковая, но, тем не менее, сходства было больше, чем казалось.

Как рассказывал Сэнсей, ракшасы были созданы Индрой для защиты сокровищ Вселенной и охоты в самых разнообразных условиях. Именно поэтому они населяли Порог Удачи, самую близкую из средних миров у развилки Дороги Демонов, планету, (саму развилку охраняла раса Края Последнего Рассвета, рождённая из семени Шивы), и для успешного исполнения своих обязанностей их тела тренировками могли увеличить не только силу и ловкость, но и сами размеры, и количество конечностей, и строение костей, превращая тщедушного от рождения демона в кошмарное чудовище из бредовых снов…

Мацуко осторожничала, не решаясь подходить. Всё-таки, хоть и громадину из него вырастили, но ракшас остаётся ракшасом — он по-прежнему быстр… и в темноте видит. А глаза демонессы лучше служили ей всё-таки на слепяще-ярком свету… Да ещё и Гюльдан, испуганная, жалась к ней, одновременно и пытаясь спрятаться, и боясь обжечься…

— Эй, — шепнула ей принцесса: — Твой лук возьмёт его?

Вопрос по профессии немного отрезвил девчонку:

— Не уверена… Больно мяса много… Ну да, глаза — это точно, может по артерии или в нервный узел удастся попасть… Но убить мне его — вряд ли. Вы из своего завалили бы точно!

— Вспомнился… Я свой лук в той комнате на полу оставила. Так что придётся ножичком. Блин, и «Воротный столб» тоже отдала! — она посмотрела в глаза Гюльдан:

— Даже и не знаю, с какой стороны его разделывать. В случае чего — помогай! — и ободряюще подмигнула.

Гигант поднялся во весь рост. Выше большей из девушек — раза в два. Десять рук. Уложенная пластинами мускулов, словно щитками брони, грудная клетка широка и несоразмерна, но не создавала впечатления уродства — руки были достаточно длинны, чтобы украшать фигуру. Пояс с передником составляет всю одежду его, короткие ноги были могучи, как колонны. И без штанов.

— Кто желает аудиенции с Шульгеном? — неожиданно прохрипел мощный голос.

— Аюта господина драгонария Тардеша, Кадомацу-но-мия, Принцесса Третья Явара, Метеа!

— Какое дело у принцессы, бегающей на побегушках у беззубого адмирала, к батше Шульгену?

— Захватить его в плен и передать условия капитуляции!

Ракшас усмехнулся:

— Я — Привратник этих покоев, я поставлен здесь, чтобы защищать правителя. Тебе придётся сразиться со мной, принцесса, прежде чем предъявлять свои требования.

— Сколько красивых слов… А не проще бы было сразу к делу⁈

— Красивые слова нужны для того, чтобы украшать мгновения, — учтиво сказал Привратник, и, закинув всю кучу рук себе за спину, вытащил десять видов оружия: — Ты готова, принцесса⁈..

…Привратник вскинул штурмовую пушку (такие на «собаках» устанавливались), и выпустил очередь из пяти снарядов. Демонесса, прыгая, увернулась от всех, гигант склонил с интересом голову — и сбил её следующий прыжок молнией из разрядника.

Принцессу скрутило болью и с силой бросило об пол. Гюльдан ахнула. Свирепо улыбнувшись, демонесса, поднялась и крикнула:

— Давай ещё что-нибудь, а то так неинтересно! Стреляй, если трусишь! Я увернусь!

Привратник молча заменил коробчатый магазин с бронебойными на картечный заряд:

— Попробуй, увернись.

Мацуко подняла меч над головой. Время замедлилось. Картечины были большими и быстрыми, их отбивать надо было с хорошим размахом, и не попасть под другие при этом — и беречь крылья! А заряды становились всё кучнее. Кучнее — это она сама подходила к ракшасу. Но тот, сделав опять, только пять выстрелов, поднял ещё одну руку — с ваджрой. У принцессы расширились глаза от ужаса. От этого не увернёшься. Оружие гандхарвов окуталось смертоносными молниями — пронзительно закричала Гюльдан, и чёрная с зелёным оперением стрела вонзилась в руку, пониже ладони. Ваджра выпала, и, словно в отчаяньи цепляясь за стены молниями, полетела вниз.

— Ладно, — усмехнулся ракшас: — Ты хотела боя на мечах, принцесса⁈ Ты его получишь, — и, выбросив пушку, поднял навстречу демонессе восемь пар рук, вооруженных разнообразными клинками…

Ученица Сэнсея не оробела. Пусть цель для неё оказалась на дне колодца из лезвий, но в фехтовании количество не имеет значение. Всё решает лишь точный удар. Принцесса разогналась и атаковала в прыжке.

Казалось, такие огромные и неповоротливые руки Привратника засвистали со скоростью ветра. Демонесса на миг оказалась в сфере из мечей, миг стояла на лезвиях, а потом упала на пол. Десятирукий посмотрел на свои плечи и запястья — на многих из них зияли свежие раны:

— А на тебе не царапины, принцесса. Как же так⁈

— Фехтовать надо уметь. Или раньше с одними крысами воевал⁈

Она едва успела вскочить с колен, как Привратник обрушил новый град ударов. Он тяжело шагнул, оттесняя девушку к мостику, и аюте товарища драгонария пришлось сильно отступить, чтобы не оказаться прижатой к краю.

…- Получай! — крикнула Гюльдан, выпуская стрелы. Десятирукий первую отбил не глядя, потом повернул голову, и двумя свободными руками поймал две следующие — аккурат напротив своих глаз. Метеа тем временем упала на колени, и, чуть ли не ложась на пол, в выпаде достала его ногу. Правда не голень — но палец срубила начисто. Ракшас зашатался, получая в спину всё новые и новые стрелы, Мацуко бросилась вперёд, целя в здоровую ногу, но получила топором по шлему и пяткой в грудь — он не пожалел больной ноги!

Её неудачно бросило на спину. Крылья рефлекторно раскрылись и заблокировали руки — меч вылетел из ладоней за голову. Ракшас, не глядя, отмахнулся от стрел суккубы, шагнул — кровь фонтанчиками брызнула из ран, и навис над принцессой. Она попыталась подняться, забыв, что с крыльями это получилось бы быстрее, но не успела — тяжелая, пахнущая порохом рука, не боясь обжечься об кожу демонессы, сомкнулась на её горле.

Гюльдан крикнула, и с саблями налетела на привратника — тот только рукой махнул — и её смело. Демонесса когтями вцепилась в державшую её руку, но Привратнику, кажись, совсем не жалко было лишней конечности — лишь бы убить вражескую генеральшу. А Метеа ещё и постоянно путала руки с крыльями, взмахивая последними, вместо того, чтобы драться.

— Душитель! — услышала она, и увидела Гюльдан, взмывающую с другой стороны моста. Соблазнительница на этот раз не торопилась, спокойно и методично всаживая стрелы, на каждую из которых был либо крик боли, либо фонтан крови.

— Я его сделаю, госпожа, только держитесь, я его сделаю! Потерпите только! Вы меня слышите⁈ Я помогу! Слышите⁈

А Мацуко не могла ответить — она даже выдохнуть не могла, царапая и разрывая душащую пятерную — горящую руку, наверное, надо было разобрать по пальцам, чтобы разжать захват…

— Госпожа!.. Госпожа!.. Вы слышите? Нееет! — закричала Гюльдан: — Мразь!!!

Принцесса не видела, как полетел в пропасть знаменитый лук, как с криком кинулась на Привратника Гюльдан — только сам крик. Её саму вдруг резко подняло с пола, выпустило — она, чуть ли не дугой изогнулась, выпуская ненавистный воздух из лёгких. Перед глазами мелькнула огромная и какая-то… смазанная туша Привратника, поверхность мостика, пропасть, потолок, и — зелёный блеск цвета её глаз — её меч, рукояткой в её сторону…

…- Принцесса, не торопись! — вежливо попросил Привратник. Кадомацу доползла до меча, кивнула (не поняв зачем), ухватилась за рукоять обеими руками… «Сейчас…»… Застряла, зараза…

Позади раздался легкий, но жуткий в легкости хруст — Кадомацу, как стояла на коленях, так и обернулась, сев на пол. Пальцы маленькой принцессы крепче сжали рукоять — пальцы Гюльдан выпустили рукояти шемширов Ануш… Неужто Гюльдан такая высокая⁈ И такая молодая⁈

Привратник держал лучницу за горло и любовался сделанным. Скосил глаза на объятую ужасом дьяволицу, небрежным взмахом потушил ещё тлеющую руку, и, подбросив, перехватил свою жертву лицом вперёд:

— Посмотри, принцесса!

…Гюльдан была ещё жива. Он не задушил её, а только сломал шейные позвонки, но и этого хватило — губы беззвучно шевелились, руки не двигались, вместе с крыльями судорожно вздрагивая в такт агонизирующих вздохов, из глаз по щекам, на обожженные пальцы ракшаса, текли последние слёзы — жизнь мучительно покидала юное тело. Карие глаза больше не отражали свет — в них отражался весь ужас принцессы, смотрящей в них…

Кадомацу молча, с невероятной силой, выдернула из пола застрявший меч, и, так и держа — обратным хватом, кинулась на десятирукого.

Воздух со свистом разошелся, пропуская дьяволицу. Привратник встретил её удар тремя клинками.

Метеа отскочила, в самом деле, как метеор, оказавшись с другой стороны — сокрушающий удар сверху пропал впустую. Привратник развернулся, на миг прижал её к краю моста — но она снова обманула его, выйдя из ловушки, и ранив одну из нижних рук.

Мгновения растягивались всё дольше и дольше, и, теперь даже не победа, а вот эти бесконечные секунды стали самоцелью яростной демоницы. Если раньше они только и делали, что спасали ей жизнь, то теперь, каждое мгновение, каждаяускользающая капля вселенской меры означала жизнь Гюльдан… ещё один удар её сердца…

…И, пусть собственное сердце уже не успевает — руки и ноги давно стали как чужие, о крыльях она и забыла, взор теперь постоянно застилала тёмно-пёстрая пелена подкатывающегося обморока — но и враг был на пределе. Огромная грудь вздымалась, как готовый взорваться вулкан, а руки с топором и булавой вообще не поднимались, бог знает сколько секунд. Даже хваленые скорость и выносливость ракшасов не выдерживали столкновения с яростью младших демонов разрушения — только жуткий щит из тела умирающей способен был на недолгий миг остановить безумную в ненависти дочь императора…

…Удар-защита-контратака — укол — и опять глаза Гюльдан перед нею. Прыжок-обман-захват-рывок-удар — и снова он заставляет делить последнюю боль подруги. Боги, да Гюльдан же всегда боялась боли — и смерти тоже. Поэтому и выбрала лук, и тренировалась с ним столько — потому что ничего страшнее боли вообразить себе не могла, а в рукопашную драться — как же без боли⁈ Она ещё маленькая была, обижалась, что её называют «трусихою», и по двое суток торчала на стрельбище, пытаясь доказать, что и такая она годная…

Кадомацу почти дотянулась до его шеи — ракшас отбил удар головой Гюльдан. Островерхий шлем слетел с головы суккубы, и тяжелая чёрная коса, упав с плеч, начала медленно разматываться на весу.

…«Зажмурь глаза. Не смотри на это. Это просто щит, щиты ты обходить умеешь, даже отбирать умеешь…» Она открыла глаза — коса распустилась на один оборот.

«Спокойно, вот он поднимает её вверх, значит, сейчас будет удар из-под щита… Ты же знаешь, что делать, забудь про Гюльдан — и поможешь Гюльдан…»

Второй виток косы распустился, задев её меч.

Метеа в контратаке проткнула остриём одну из рук, но видать, не ту — Привратник всё ещё держал Гюльдан.

…Третий виток развернулся — самый неспешный. Шемширы Ануш так и не выпали из рук её младшей сестрёнки — болтались на темляках, и теперь десятирукий сам их использовал, размахивая телом лучницы.

…Четвёртый виток распустился во время взмаха…

…Мацуко специально открывалась слева, провоцируя ракшаса на движение, с которого бы она могла атаковать руку — но время, время! Каждое мгновение имело цену жизни Гюльдан, она не имела права тянуть, выманивая выгодный удар! И снова — броском в атаку, выпад, отбитый в положении чуть ли не вниз головой, демоница запрыгнула прямо в сплетение рук, и, стоя раскалёнными ступнями на одной из них, попыталась дотянуться до какой-нибудь артерии. Он вышиб её ударом в лоб — и пришлось раскрывать крылья, чтобы не упасть. Шлем всё равно слетел — держался за спиной, но принцесса даже не побеспокоилась — в полёте ещё раз полоснула тушу лезвием, приземлилась за его спиной — а он развернулся — и поймал на выпаде её клинок между своими шестью…

…пятый виток распускался, когда она снова увидела лицо Гюльдан…

Метеа рванулась — и «Сосновая ветвь» с жалобным стоном разломилась в трёх местах… Осталась без оружия…

Последний виток косы распустился в чёрных волосах… Красивая волнистая копна разметалась по плечам покойницы и рукам убийцы…

— Смотри, принцесса! Видишь, как спокойна и нежна, стала твоя подруга⁈ — он теснил девушку дальше к лестнице, выставляя перед собой тело Гюльдан — Кадомацу отступала, ничего не оставалось — когтями такую тушу не расцарапаешь. Под ноги подвернулись какие-то ленты, девушка упала на мягкое — тряпки. Тряпки моментально вспыхнули, и сгорели, как бумага для фейерверков.

Ракшас надвинулся, пепел красиво разлетелся по полу:

— Столь прекрасной пэри не место на войне — она должна услаждать праведников в садах у Аллаха! Но не бойся! Душа твоей подруги уже там, и она научит тебя всему, что ты позабыла за мужским занятием!

— Для нас нет пути в твой Рай, Привратник, — тихо ответила демон: — Как ты ни хвали красу тела — в них ссылают души, отягчённые грехами и черной злобой.

— Нет, принцесса, — Привратник приблизился к её лицу и заглянул в глаза: — Привратнику дано читать в душах просителей. Я вижу, прекрасноокая, что твоя душа чиста, и не несёт вины, кроме той, которую сама на себя взвалила…

Метеа сжала кулак, и прочитала вовремя пришедшую на ум мантру. Замёрзший воздух сам сложился между пальцев в острый трёхгранный стилет-саи. Склонившийся слишком низко ракшас только успел скосить глаза — правый зрачок расширился, и Мацуко с силой вонзила туда сосульку.

Его отбросило на несколько шагов. Он задрал голову к потолку, и, испустив протяжный рёв, упал сначала на колени, потом — на спину, раскинув все свои десять окровавленных рук. Умер. Кадомацу, на коленях, подползла к трупу, и вырвала пальцы, державшие Гюльдан… нет… Теперь уже другие миры привечали душу маленькой адской гурии. Так пусть же это и вправду будут райские кущи…

Дьяволица подняла глаза к небу — там был потолок. Напрягшись, проглотила солёный комок, солёный до рези в глазах, и, поднявшись, одной яростью разбила засовы на створках…

…Против Шульгена ей не нужно оружие…

… — Бэла, — вдруг медленно спросил Тардеш: — А среди наших колдунов есть Красный Га⁈

Юноша поднял голову:

— Нет… точно нет…

— А в команде⁈ Ты же всех знаешь.

— Тоже нет… Хотя, на других…

— На «Отражении» людей нет. Прикажи дисциплинарной когорте — пусть вышлют центурию на поиски Златы. Как найдут — пусть переходят в её распоряжение.

— Ментор, вы…

— Мне не нравится эта брешь в блокаде. Прощупайте-ка её локаторами.

— Выдвинуть корабль на позицию перехвата⁈

— Не надо, но видеть, что там творится, я хочу… Как дела на поверхности⁈

— Мы продвинулись, но повстанцы стоят насмерть — отвечал уже не Бэла, а сигнифер связи: — Наибольший успех у нас на столичном направлении. В Южном полушарии с ходу взято несколько городов. Идут уличные бои. О состоянии дел в столице сведений нет, но отмечены затруднения с координацией и управлением повстанческих сил. В настоящий момент готовится новая группа медиумов для повторного сеанса связи.

— Бросить все резервы на планету. Пусть они берут города, атакующие части пусть обходят узлы сопротивления, оставляют их резервам. Флоту — подготовиться к бомбардировке.

— Товарищ драгонарий⁈

— Главный калибр — в режим сейсмической разведки. Огонь по запросу с поверхности…