Броня Молчания

Двойные намерения

…Весь генеральский состав экспедиционного корпуса Края Последнего Рассвета собрался в кают-компании «Шайтана». Специально для них отсюда сегодня убрали всю мебель, выстелили пол и стены неким подобием татами и заменили атмосферу на более привычную, чтобы усталость от ношения «изоляции» не тяжелила ход мыслей. Здесь собрались только демоны — ни один ракшас и тем более суккуб, не имел права голоса в обсуждаемом вопросе. Но и так общество словно делилось на две разные расы.

Генералы-дворяне собрались в левой, более почётной стороне комнаты. Каждый нёс на себе печать достоинства и отстранённости, но нет и нет, да и поглядывали на сидевшего ближе всех к выходу, красивого, расфранченного как фазан, розвоволосого юношу, уделявшему своё внимание только двери. Это был второй сын уважаемого господина императорского казначея, высокочтимый господин Томинара, младший и любимый брат второй фрейлины Госпожи Третьей. Он недавно получил генеральское звание, сменив погибшего командира лучников, но уже доказал, что в этой половине комнаты, он намного справедливее остальных заслуживал свой чин. Его ещё детское, сердцеобразное лицо было выбелено пудрой, подчеркивающей большие синие глаза, а руки, выглядывающие из широких рукавов цвета травы синобу, словно не знавшие никогда ни рукояти меча, ни боевых рукавиц, выводили на листе бумаги черного цвета белой кистью строки стихотворения. Он только что, в точности исполнив приказы Госпожи Третьей, выиграл битву даже после потери Наследника, и имел наибольшее право находиться здесь как военачальник.

У другой стены, отделённые словно барьером, полосою пола шириною в шаг, собрались генералы-самураи, без показного лицемерия, смотревшие на другую персону — генерала Мацукаву. Этот высокий, почти что возраста Императора, желтоглазый нагадец, был полной противоположностью слегка женственному лидеру дворян. Его изъеденные оспинами щёки намеренно не покрывала пудра, в пику напомаженному нобилитету, доспех, который он носил и здесь, был не парадным, а боевым, со шрамами недавнего сражения, а выставлявшееся из-под харамаки кимоно не имело даже намёка на узор — нет, казалось, самурай даже намеренно подобрал для него какой-то грязный оттенок голубого, чтобы ещё больше контрастировать с остальной публикой.

Такой вот был генерал Мацукава — ветеран Вторжения, самурай непокорного вассала, да нет, уже ронин — ведь его хозяин был в бегах. Если судить по справедливости — единственный полководец, равный в этой комнате блистательному Томинаре. Сегодня именно этот неряха и ронин, ворвавшись с конницей на аэродром, уничтожил авиацию противника на земле, сорвав все коварные планы и не дав врагу превратить тяжелую потерю Наследника — в катастрофу.

Тёмники-северяне, чуждые этому разделению, всю битву под личным командованием Её Высочества спасавшие армию и союзников в самых сложных местах, всё-таки прибились к «благородной» половине — это была первая победа сына казначея. Мацукава же взял тем, что додумался послать хатамото в операционную — тот вернулся с известием, что с Госпожой Третьей уже закончили, а наследник престола и его телохранители, пока что всё ещё на столе. С тех пор в кают-компании уже час царило напряженное, предгрозовое, молчание…

Вот, к перепугу всех, Томинара вздохнул, поставив точку в стихотворении, и оправил складки разбросанного по полу платья — исполнилось ожидание! И, почти сразу же вошел Тардеш.

— Мы все здесь взрослые мужчины и солдаты, — начал с порога драгонарий: — поэтому скажу прямо: никто не верит, что принц выживет. Я думаю, вы тоже понимаете это… Кто из вас его заменит⁈

Демоны шумно оживились, коротко переговариваясь между собой, и, кто кивком, кто взглядом, указывая на Томинару. Тот, всю фразу Тардеша просидевший опустив глаза долу и отслеживая ими какую-то нитку в узорах своих одежд, чуть выдержал паузу и взял слово, когда ропот утих. И каждая фраза была точна и неожиданна, как удар меча по-гвардейски:

— Драгонарий-доно, тут не может быть этого вопроса. Никто из нас не сможет заменить Его Высочество (тишина на миг сменилась оживлением) Смерть наследника — неизмеримая утрата, о которой будут горевать все планеты нашей империи. Наверное, мы сильно прогневали богов, что они лишают нас столь справедливого и достойного государя…

— Но всё же, я… — не смог дотерпеть конца это утопающей в определениях и метафорах витиеватости призрак.

— Что же касается командования нашей армией, — продолжал, словно не заметивший этой реплики дворянин: — То, господин драгонарий, мы думаем, что вы собрали нас зря. Не может быть никаких выборов, пока при армии находится Госпожа Третья. И мы должны возблагодарить богов за справедливость этого решения — забрав добрейшего из командиров, они дают нам взамен другого, вдвое превосходящего его полководческими талантами и храбростью.

— Вы что говорите? Вы совсем ополоумели⁈ Она же девочка, она ребенок, в конце концов! Вы…

— Если будет высочайшее повеление назначить кого-нибудь из нас «маршалом» (он произнёс это звание по-амальски, удивительно чисто), мы, конечно, с радостью подчинимся ему, но… Кого же вы ожидали увидеть на её месте⁈ Меня⁈ Ха! Я на три года моложе неё, а большинство из нас присутствует здесь потому, что Империя немногое потеряет в результате их смерти. А так же и моей, — последняя фраза была ложной скромностью, но на предыдущую даже не возмутились — либо у всех был такой страшный комплекс неполноценностей, либо это, хоть и отчасти, было правдой…

Тардешу повезло, что его лицо прозрачно — он с таким испугом оглядел генералов, что увидь они его панику, он бы здорово потерял в авторитете. Да что они, с ума посходили, в самом деле! Не углядели за таким парнем, а теперь подсовывают ему вместо — капризную принцессу! Он, конечно, благодарен ей за спасение жизни, но не в ущерб же работе!

— Да вы что с ума посходили… генерал Мацукава, хоть вы слово скажите!

Все с интересом посмотрели на самурая. По идее, он не имел права голоса — да вообще, только личная просьба драгонария объясняла его присутствие (как и остальных самураев). Интересно, хватит ли наглости ему, сейчас открыть рот? Была такая пауза, что даже Тардеш понял, что сделал что-то не то… Но Мацукава…

Сказал:

— По мне, Господин Повелитель Драконов (он перевёл «драгонарий» на свой язык), это наилучший выбор, какой у вас есть. Вы бы слышали этих мальчишек, (он кивнул в сторону дворян, большинство из которых, в самом деле, ему в сыновья годились — ну максимум, в младшие братья) — с момента её появления, они только и хвастаются друг перед другом, сколько раз она их победила! Её высочество не раз доказала что она храбра и смыслит в военном деле… а то, что она — женщина… что же, никто не совершенен. (По губам Томинары скользнула улыбка). Я не столичный житель, не вхож за Девятивратную ограду, но даже так слышал поговорку — боги до того любят Третью из дочерей Императора, что позволяют себе даже шутить над нею! Я думаю, она принесёт вам удачу, господин Повелитель Драконов. Я — за Госпожу Третью…