Defiance of the Fall

Как они и ожидали, серебряные воды не содержали ни остаточной воли океана, ни пространственного распада. Вместо этого они обладали таинственной аурой. Общепринятым было мнение, что они отражали альтернативные реальности, в то время как некоторые считали, что они связаны с миром снов.

— Жутко.

— Ты тоже? Мне казалось, что мудрец говорил со мной, а не с Заком, трехзвездным ветераном, — вздохнул Зак. — Возможно, я параноик после своих столкновений с Дитя Земли.

— Левая Имперская Экспансия не сама по себе погрузилась в Поток Провидения, и ритуал, который я видела, должен был быть кем-то подготовлен. Это, конечно, не выглядело как что-то, слепленное в последний момент после краха империи, — пожала плечами Эсмеральда. — Эти двое — высокопоставленные тамплиеры. Фанатики.

— Ты хочешь сказать, что они агенты, работающие над ритуалом? — спросил Зак.

— Может быть? Они также могут помогать, не зная об этом. Открытие Внешними Дворами своих врат — значительное событие. Империи пришлось бы отправить верных подчиненных для проверки подозрительных посетителей на наличие злого умысла. Намеренно или нет, следователи могут в конечном итоге поймать пару испытуемых, — сказала Эсмеральда с торжествующей ухмылкой.

— Будем надеяться, что ты права, и мы прошли проверку. Потому что мы, вероятно, снова встретимся с ним, — сказал Зак. — Думаешь, его информации можно доверять?

— Думаю, да, по большей части, — сказала Эсмеральда. — Возможно, он намеренно подбросил ложную приманку, чтобы оценить твою реакцию. К счастью, мы достаточно невежественны, чтобы идеально сыграть роль невежественных простолюдинов.

— Это значит, что у нас уже есть два способа попасть в Двор Меркурия, хотя мне, возможно, придется заполнить мою Печать Носителя Пламени, чтобы использовать ее таким образом, — Зак взглянул на Эсмеральду. — Нам нужно скорректировать наш план?

— Не думаю. Нам следует избегать оплаты прохода, если это возможно. Похоже, Имперская Судьба будет полезна внутри. Твоя печать обеспечила бы лучшую отправную точку, но это означает быть в центре внимания. Нам следует избегать смешивания с Династией Теомор — я не имею ни малейшего представления, каковы их способности.

— Думаю, получение Печати Меркурия — наш лучший вариант, — заключила Эсмеральда. — И тебе следует попытаться стать учеником Двора.

— Я понимаю, почему не стоит использовать мою Печать Носителя Пламени, но зачем становиться настоящим учеником? — спросил Зак.

— Нам нужны полномочия!

— Даже если.

— Особенно если дворы останутся в руинах. Сокровища Двора Меркурия должны быть там, а значит, они пережили нападение при падении империи. Это означает, что некоторые из его защитных систем целы. Вещи империи созданы на века; ты испытал это на себе, — сказала Эсмеральда. — Тот жетон, который ты использовал на Базе Центуриона, возможно, сработает, но мы не можем возлагать на него все наши надежды. Наличие полномочий настоящего ученика гораздо удобнее.

Зак вспомнил, что сказала Эсмеральда после их визита в Черный Зенит о создании лазейки. — Значит, мы будем использовать полномочия, чтобы пройти массивы, если ты не сможешь найти способ пробраться в хранилища.

— Это распространенная техника при грабеже гробниц или руин, — кивнула Эсмеральда. — Ты сэкономишь много времени и усилий, если сможешь обмануть защиту, притворившись потомком. Я часто тратила больше времени на поиски идентификационных жетонов или предметов, содержащих остаточную ауру, соответствующую моим потребностям, чем на сами руины.

— Ты права. Если это наша цель, то мы можем стремиться к Печати Меркурия. Приглашенный через Левый Имперский Дворец не будет заинтересован в том, чтобы стать учеником внешнего двора, — сказал Зак, и в его голове быстро формировался план.

— Бастилия Рассветной Глубины казалась отличной от внешних доменов памяти. Возможность здесь открыта, а не является скрытой нитью Судьбы. Тебе просто нужно быть носителем печати, чтобы присоединиться. По словам Ксифоса, в этом районе есть еще как минимум шесть испытаний. Бьюсь об заклад, они все здесь. Просто. — Зак с беспокойством посмотрел на Эсмеральду. — Чтобы пройти их все, потребуется как минимум месяц. Как у тебя дела с проклятием?

— Я могу продержаться несколько лет, если понадобится, и есть несколько вещей, которые я могу сделать, чтобы выиграть время, если придется. Но чем скорее я получу предмет, тем выше мои шансы решить свою проблему, — сказала Эсмеральда.

— Мы будем следить за Трансформационными Доками. Мы сможем отправиться, как только домен активируется, — сказал Зак. — А до тех пор мы исследуем это место на предмет возможностей. Насколько сложно спуститься по гейзеру или найти камень со скрытой Имперской Судьбой?

Эсмеральда потянулась, выпрямляя свои длинные ноги, с довольным выражением лица. — Вот это по-нашему. Я измоталась за месяцы, пока ты наслаждался комфортом моего мешочка. Пришло время мне отдохнуть.

— Мне все еще приходится полагаться на тебя в вопросах передвижения. — Зак с улыбкой погасил пламя. — Думаю, нас ждут напряженные пару недель.

— Он один из них, — сказал Ксифос, теребя свою инсигнию — привычка, которая проявлялась всякий раз, когда он чувствовал себя обеспокоенным. В последнее время это стало почти ежедневным явлением. — Призрак, носящий человеческую кожу.

— Твое сердце неспокойно. Храни Веру и следуй приказам.

— Я стараюсь, но ничего из этого не имеет смысла. Как эти самозванцы могут надеяться зажечь Пламя? Почему его вообще нужно вновь зажигать? Что я упускаю? — Ксифос поморщился от разочарования. — Дедушка, что ты от меня скрываешь?

— Отбрось лишнее. Его Величество всеведущ. Ничего не пойдет не так под Его присмотром, — сказал Кардинал. — Сосредоточься на Священном Указе.

— Как я должен найти того, кто нужен, если они способны создавать такую идеальную маскировку? — с раздражением сказал Ксифос. — Я не могу понять, тот ли это Зак. А что, если я ошибусь?

— Тогда мы возобновим наши поиски. Призраки — необходимые агенты перемен, но поиск искры имеет приоритет, — сказал Кардинал, и в его глазах на мгновение промелькнули сложные эмоции. — Не торопись с решением. Наблюдай истину в чаше. У нас есть все время мира.

Глава 1332 Рассвет Истинного Солнца

Эмили должна была признать, что было поразительно, как быстро и легко всё могло выйти из-под контроля. Прежде чем она поняла, что произошло, она обнаружила себя одетой в неловко клишированную мантию с капюшоном среди тысяч других соратников. Эмили ничего не имела против ведьмовской эстетики, но она, несомненно, зашла слишком далеко, участвуя в ритуале, предназначенном для призыва древнего божества.

Честно говоря, были некоторые признаки того, что всё движется в неверном направлении.

Всё началось со случайности — выбора Мемориального Фонаря в последнюю минуту, исключительно из-за его смутной связи с Лучезарным Двором. Разобравшись в тонкостях Испытания, Эмили с разочарованием поняла, что получила личность не намного лучше своей собственной. Глотине Пейна была стажёром Ордена Зари, ещё далеко не полноценным Тамплиером.

Конечно, потенциала Глотине было достаточно, чтобы привлечь внимание таинственного Кардинала. Глотине должна была знать, что такой человек предвещает неприятности. Кардинал возглавлял тайную миссию, не подходящую для помазанных Тамплиеров, преисполненных Имперской Верой. Орден обнаружил Культ Детей Истинного Солнца.

Кардиналу нужны были достаточно талантливые лазутчики, которые могли бы подняться по их рангам и собрать информацию о неуловимом божестве Культа. Культ снова возник бы, если бы они не справились с корнем проблемы. Глотине ухватилась за эту возможность, несмотря на очевидные опасности. Награда была слишком хороша, чтобы отказываться. Раскрытие истинной личности божества напрямую дало бы Глотине право принять присягу. Более того, она стала бы Тамплиером, размещённым в Лучезарном Дворе среди других избранных элит Веры.

Хмф! — внутренне фыркнула Эмили. Мемориальный Фонарь начал своё действие во время первичного отбора Культа. Эта глупая девушка даже не прошла первое препятствие, прежде чем была разоблачена. Эмили милостиво взяла дело в свои руки и решила проблему с помощью старой доброй Дипломатии Этвуда. Мёртвые культисты не раскроют никаких секретов. Эмили успешно стала Дочерью Истинного Солнца, забрав Токен экзаменатора из её холодных, мёртвых пальцев.

В начале всё было весело и беззаботно. Статус Эмили среди других детей рос с каждым посещённым ею Доменом Памяти, а её награды становились из аппетитных умопомрачительными.

Так они тебя и ловят, не так ли? Сначала дают хорошо провести время, а потом ты оказываешься в ловушке, прежде чем успеваешь это осознать.

Вечеринка закончилась. Культ делал то, что делают Культы, и у Эмили не было выхода. Она буквально застряла внутри вулкана, вынужденная распевать Писания со своими пылкими братьями и сёстрами. У Эмили не было возможности связаться с Орденом Зари. Если бы она это сделала, почему они поверили бы ей? По крайней мере, миллион лет прошло с тех пор, как имя Глотине было вычеркнуто из записей Тамплиеров до сегодняшнего дня. Как Срединный Гегемон мог прожить так долго?

Кроме того, послужной список Эмили делал её похожей скорее на перебежчицу, чем на лазутчика. Это был её четвёртый связанный Домен Памяти, и она ничего не сделала, чтобы изменить ситуацию. Напротив, она сыграла ключевую роль в подготовке этого глупого ритуала — что она осознала всего несколько часов назад.

Эмили свирепо смотрела на пульсирующее солнце, парящее в центре ритуального круга, желая проверить его структурную целостность одной из своих игрушек. Тысячи Культистов д-ранга, вероятно, обиделись бы, как и четверо лидеров, стоящих вокруг Алтаря, расположенного под солнцем. Все они были Монархами, а Эмиссар Истинного Солнца был особенно пугающим.

Оставалось только продолжать идти по намеченному пути. Она ничего не могла сделать с Первобытной Аурой, бурлящей в глубинах солнца. Что-то, превосходящее понимание Эмили, появилось в его глубинах, что-то древнее и могущественное. Присутствие, которое уже искажало Дао и Обскурацию Небес.

Эмили покачала головой. Может, всё не так плохо, как я думаю? Моя печать явно поощряла мою жадную измену. Если Лучезарный Двор не хотел, чтобы я устраняла конкурентов Культа, растрачивая их сокровища, он не должен был усиливать мою печать после каждой неудачи. Ну и что, если я призову злого бога? Это всего лишь память, и почему бог будет убивать своих преданных последователей? У него может быть даже что-нибудь хорошее.

Болезненный крик разрушил фантазии Эмили. Он донёсся от Культиста на противоположном конце магического круга. Тёмный дым вырывался из его капюшона и рукавов. Эмили чувствовала, как сильный жар собирается внутри подёргивающегося Культиста. Он не смог сдержать его, спонтанно превратившись в огненный столб, соответствующий Ауре Истинного Солнца. Запечатанный в центре пламени, находился упрямый шар Имперской Веры.

— В наших рядах есть неверующие, крысы с дурными намерениями! — сказал один из главных Культистов, когда другой Культист закричал. — Пламя Истинного Солнца очистит их от заблуждений.

Я просто должна была сглазить, не так ли? — внутренне простонала Эмили, когда был разоблачён третий лазутчик.

Это было только начало. Огненные столбы извергались один за другим, каждый добавляя к знойной жаре спящего вулкана. Хуже того, Аура Бога Солнца углублялась с каждой жертвой. Культ Детей Истинного Солнца явно позволил себя инфильтрировать, нуждаясь в Тамплиерах для ритуала. Эмили бесконечно жаловалась в уме. Что не так с этими безмозглыми Культистами?

Жизнь в Безграничной Империи явно была довольно хорошей, так почему же вы лезете к древным богам? Вам так скучно? И вы думаете, что у вас будет хороший конец после убийства стольких имперцев? Кстати, как эти Тамплиеры могут быть такими ненадёжными? Какой идиот руководит Орденом Зари? Зачем посылать десятки лазутчиков? Вас, очевидно, разоблачат.

Больше всего Эмили нужно было выяснить, как Культ Истинного Солнца смог идентифицировать лазутчиков. У них уже был чёрный список имён? Если нет, то должна быть проблема с заклинанием, предназначенным для сокрытия их Имперской Веры. Смерти начались вскоре после того, как в солнце появилась эта огромная аура.

Эмили никогда не утруждала себя использованием этой магии, главным образом потому, что разрозненные воспоминания Глотине не содержали всего заклинания — вероятно, это и было причиной её преждевременного разоблачения. До сих пор это не вызывало никаких проблем. Эмили решила, что это не проблема, учитывая, что у неё не было никакой Веры, о которой можно было бы говорить. Каждое возгорание подрывало её уверенность.

Что ей оставалось делать? Выхода не было. Вулкан был запечатан невероятными Массивами, и она, несомненно, стала бы следующим столбом, если бы покинула свой пост. Она украдкой огляделась, отчаянно молясь, чтобы кто-нибудь другой сделал первый шаг. Это вызвало бы эффект домино, возможно, создав возможность для побега.

Мускулистые лунатики! Почему никто из вас не бежит? Десятки уже умерли! Если вы собираетесь пожертвовать собой, сделайте это так, чтобы помочь своим коллегам!

Жертвы стали часами, отсчитывающими её окончательный уход. Эмили не собиралась сдаваться без боя. Поскольку все остальные не хотели действовать, ей пришлось бы самой привести всё в движение. Шанс на выживание был, пока она могла придумать способ пережить первоначальное внимание.

Возможность, которую Эмили ждала, появилась прежде, чем она смогла придумать план, не гарантирующий мучительную и немедленную смерть. Парящее солнце замерцало, побуждая запечатанную Имперскую Веру внутри огненных столбов извергнуться с невероятной интенсивностью. Золотые пламена вспыхнули изнутри, быстро подавляя и поглощая огонь Истинного Солнца.

Столбы рухнули, превратившись в миниатюрные солнца, излучающие лучи непоколебимой убеждённости. Они окружили Истинное Солнце, словно стая голодных львов, высматривающих раненого слона. Бог Солнца не понравилось увиденное, и его огромное присутствие начало отступать. Жертвенные солнца не позволили своей добыче ускользнуть, и они выпустили десятки сияющих цепей.

Серебряные гарпуны с жестокими зазубринами были закреплены на концах цепей. Они вонзились в угасающее солнце и насильно продлили его пребывание. Четыре цепи нацелились на лидеров, председательствовавших на ритуале. Две вонзились в Эмиссара Истинного Солнца с такой скоростью, что он не успел отреагировать. Они не пробили дыру в его груди, как надеялась Эмили. Цепи были Духовной природы, неспособные сделать что-либо, кроме запечатывания своих целей.

Две другие цепи нацелились на каждого из двух заместителей лидера, оставив последнего свободным. Перемена произошла в мгновение ока, и это было только начало. Рука третьего вице-мастера покрылась каменистым налётом с такой жестокой Аурой, что мысли Эмили на мгновение разлетелись. Заместитель лидера уже пронзил голову своего коллеги, когда Эмили очнулась, подтверждая его статус ещё одного лазутчика.

Он не успел покончить с остальными. Будучи скованными цепями, они сохранили часть своего Культивирования. Шпион был занят, не давая Эмиссару и его помощнику спасти их бога. Они сражались в отдельном пространстве, чтобы их окружение не пострадало. Предатель не хотел повредить цепи, в то время как Культисты отчаянно защищали Алтарь.

— Защитите Истинное Солнце! Разорвите цепи! — взревел Эмиссар, приводя в чувство шокированных Культистов.

Истинные верующие действовали без промедления, нацелившись на золотые солнца, разбросанные по вулкану. У некоторых были другие идеи. Более двухсот Культистов бесстрашно перехватили верующих, несмотря на то, что их было в три раза меньше. Эмили в шоке уставилась, когда поняла, что целая четверть Культистов была шпионами.

Четверть Культистов в капюшонах избрала осторожный подход, отступив от хаоса. Они, без сомнения, были оппортунистами, как и Эмили, присоединившимися к Культу ради его удивительно обильных ресурсов. Истинные верующие не обращали внимания на эту группу. Массивы вулкана всё ещё были целы, так что с ними можно было разобраться позже.

Охваченная облегчением, Эмили отложила любые планы по героической стойке. Вместо этого она присоединилась к нейтральной группе, осторожно отступая со своего места во внутреннем круге. Орден Зари сделал свой ход, так что внешний барьер должен быть сломлен достаточно скоро.

Шаги Эмили замедлились, пока она не остановилась. Домены Памяти появлялись только там, где всё пошло наперекосяк, и ситуация, безусловно, не выглядела оптимистичной. Тамплиеры оказывали доблестное сопротивление, но у последователей солнца было численное преимущество. Тамплиеры гибли направо и налево. Первые два десятка превратились в жертвенные солнца, после чего Истинное Солнце взревело. С тех пор новые солнца не появлялись.

Хуже того, Истинное Солнце наделило своих последователей частью своей силы, заставляя их сражаться, не заботясь о своих жизнях. Даже некоторые из оппортунистов вступили в схватку, когда увидели, как сильно Тамплиеры сдают позиции. С уменьшением числа защитников Культисты начали атаковать цепи. Непосредственно уничтожить их было невозможно, но каждая атака истощала небольшое количество их сияния. Вскоре первые из них порвутся.

Шпион ц-ранга был бессилен изменить ситуацию. Эмиссар был самым большим бенефициаром благословения Истинного Солнца, и лазутчик вот-вот был подавлен. Как только Эмили засомневалась, что делать, она почувствовала вибрацию из Космического Мешка, который она использовала для хранения своих местных продуктов. Она исходила от простого Памятного Предмета, который Эмили смутно помнила как принадлежавший Глотине.

Эта история была взята без разрешения. Сообщайте о любых появлениях.

Эмили не нужно было видеть его сияющую Имперскую Веру, чтобы понять, что с ним что-то не так. Она полностью проигнорировала его существование с момента получения своей личности, но всегда держала его при себе. Спина Эмили покрылась потом, внезапно осознав, как Истинное Солнце нашло лазутчиков.

Эмили не дали шанса проклясть своих бессердечных начальников, прежде чем она получила приказ, не допускающий вопросов.

Зажги пламя!

Взгляд Эмили невольно привлёк Алтарь, и она поняла, что небольшой пучок золотых палочек заменил декоративные Реликвии. Не только она получила это сообщение. Восемь Тамплиеров немедленно бросились к Алтарь. Двое из них даже пожертвовали своими жизнями, чтобы открыть путь третьему. Всё было напрасно. Только кто-то вроде Зака мог прорубить путь сквозь рой Культиваторов того же Грейда.

И всё же, именно это ей и предстояло сделать. Цепи рвались, шпионы умирали, и не было никаких признаков подкрепления. Что бы ни произошло дальше, это будет слишком мало и слишком поздно. Ей нужно было повлиять на ситуацию.

— Чёрт возьми! — сплюнула Эмили, когда из её рукавов вырвался поток топоров.

Летающие томагавки подняли настоящую бурю, которая заслонила даже Дао-усиленное зрение, но не смогла скрыть массивный тотемный столб, возвышавшийся в её центре. Используя Памятный Предмет в качестве проводника, Эмили бросила два усиливающих топора в столб. Эффект был немедленным.

Оставалось ещё сто Тамплиеров, все они демонстрировали доблесть и силу выше нормы. Даже они боролись с безжалостным потоком Культистов, и большинство использовали свои скрытые козыри, чтобы продержаться до сих пор. Пульс, несущий в себе весенний Вигор и свирепость летнего солнца, пронёсся по вулкану, наполняя ослабевших воинов новой силой.

Десятки Культистов погибли в одно мгновение от внезапного прилива сил Тамплиеров. Ещё несколько были разорваны, оказавшись в радиусе действия Танец Пяти Времен Года. Массив Топоров унёс шесть жизней, прежде чем они поняли, что их поразило. К их чести, Культисты проявили подобие сплочённости даже в своём обезумевшем от ярости состоянии. Они работали вместе, чтобы создать периметр, прежде чем двинуться к усиливающему столбу. Эмили не могла этого допустить.

— Сьюзи!

Огромная Саламандра пронеслась сквозь плотную бурю, её бестелесная форма позволяла летающим топорам проходить насквозь. Она врезалась в самую организованную группу Культистов поблизости, полностью нарушив их построение. Культисты отбивались от зверя и атаки Эмили, обрушивая на них волны гнева Истинного Солнца.

Пламя обладало таинственной силой, которая с поразительной лёгкостью повреждала летающие топоры. Эмили должна была отдать должное Тамплиерам; это было чудом, что так много из них всё ещё держались. Пламя сделало Сьюзи осторожной, не желающей вступать в прямой контакт. Вместо этого её пылающая форма потемнела, прежде чем стать полупрозрачной, словно она слилась с заслоняющей бурей. Излучая палящий зной лета, существо-саламандра стало Аватар Осени.

Сьюзи широко раскрыла пасть, выпустив ураган, который задушил пламя, и два Культиста рухнули на землю. Ещё один Культист погиб от томагавка, мелькнувшего в тени урагана, а жестокий удар огромной Саламандры превратил остальных в пасту. Огромная огненная рука выбрала этот момент, чтобы нацелиться на тотемный столб с противоположного конца бури.

Это были объединённые усилия восьми Ранних Гегемонов, которые надеялись превзойти качество количеством. Засада была недостаточно быстрой, чтобы остановить свирепую Саламандру. Сьюзи превратилась в порыв ветра, появившись перед усиливающим столбом. Саламандра действовала без руководства Эмили или Космической Энергии — что стало возможным только теперь, когда она превзошла статус Навыка.

Эмили многое получила от своих контактов с Культом Детей Истинного Солнца, и Плод Пылающего Солнца был, несомненно, лучшим. Мощное Природное Сокровище наделило Сьюзи Истинным Духом, превратив её в призванного спутника, как Верун. Апостол Осени уже был одним из самых смертоносных Навыков Эмили, а став Истинным Духом, Сьюзи стала ещё сильнее.

Саламандра даже адаптировалась, чтобы воплощать Сезонное Дао Эмили, а не только зной конца лета. Невероятная трансформация Сьюзи была даже не лучшей частью. Плод Пылающего Солнца создал Духовное Пространство в сердце Космического Ядра Эмили, и Сьюзи, и её дом будут питаться, когда Эмили будет Культивировать.

Это дополнение увеличило количество энергии, необходимой для каждого уровня, но преимущества с лихвой компенсировали это. Плод Пылающего Солнца окажет значительную помощь при штурме Монархии. Его пространство сольётся с её Внутренним миром, стабилизируя его и расширяя его границы. Именно это Сокровище заставило Эмили поддаться искушению и войти в Домен Памяти вулкана ради последнего достижения.

Сьюзи успешно остановила засаду, но это была лишь отсрочка неизбежного. Фанатики поняли, что тотемный столб был основным фактором, стоящим за внезапным приливом сил Тамплиеров. Всё больше и больше Культистов переключали своё внимание с жертвенных солнц на борьбу с новой угрозой. Сьюзи могла сдерживать горстку Культистов, но целая армия их требовала слишком многого от её новорождённого питомца.

Не то чтобы защита тотемного столба ценой её жизни что-то изменила бы. Эмили всегда знала, что её усилений будет недостаточно, чтобы изменить ситуацию. Важно было то, как она использовала внимание, которое он привлекал. Разгул Саламандры отвлёк внимание от шести массивных пушек, бесшумно появляющихся в буре. Даже модифицированным Массив Богоубийцы Эмили требовался момент для подготовки.

Этот момент прошёл, а это означало, что пришло время создать несколько своих собственных солнц.

Оглушительный рёв предвещал огромную ударную волну огня и дыма. Было бы легко принять извержение за оживший вулкан с тотемным столбом Эмили в эпицентре. Шесть полос сгущённого разрушения двигались намного быстрее расширяющегося облака. Они врезались прямо в самые плотные скопления Культистов, которые продвигались к позиции Эмили.

Фанатики были ужасно неподготовлены к кровавому дару Империи Этвуда и были поглощены эфемерными солнцами. Взрывы быстро исчезли, оставив после себя полное опустошение. Три десятка Культистов мгновенно погибли, оставив лишь обрывки. Ещё большее число было искалечено скрытыми осколками или оглушено ударной волной.

Те, кто едва избежал Катаклизма, безмолвно смотрели на тлеющие останки своих так называемых братьев и сестёр. Как один, они отступили от грозного оружия, появившегося вокруг усиливающего столба. Даже благословение Истинного Солнца не могло заставить их смотреть вниз на огромные дула Массив Богоубийцы.

Из Боевых Машин валил дым, и они были покрыты трещинами. Они всё ещё излучали ощутимый боевой дух, подобно умирающим воинам, готовым утащить своих врагов в ад. Их Руны шипели и мерцали, когда они издавали низкий рёв, и Культисты начали бежать, спасая свои жизни.

Пылающая булава, излучающая ужасающую силу, опустилась, прежде чем пушки смогли продолжить. Она несла в себе вес коллапсирующей звезды, намного превосходящий то, что мог выдержать Гегемон. Тотемный столб разбился, а Массив Богоубийцы был превращён в сплющенный лом оглушительным ударом. Сьюзи разделила бы их судьбу, если бы не вернулась в своё Духовное Пространство в момент выстрела пушек.

Эмили не ожидала, что Эмиссар Истинного Солнца вмешается, позволив своему вице-капитану получить смертельное ранение, чтобы разобраться с неожиданной переменной. К счастью, она никогда не планировала задерживаться. Она уже была за много миль, скрываясь внутри созданной ею ударной волны. Эмиссар держал свою засаду под контролем, чтобы избежать рождения новых солнц, но рябь всё ещё достигала её позиции.

Сдерживая болезненный стон, когда по её телу появились кровоточащие трещины, Эмили продолжала пробираться к Алтарь. Сообщение велело ей зажечь пламя, и именно это она собиралась сделать. Не из-за запоздалого чувства долга, а потому, что это был единственный способ, который Эмили видела для себя, чтобы выбраться целой.

Эмили двигалась со сверхъестественной грацией, идеальным сочетанием цели и Дао. Она стала бурей, сделав свою Ауру почти неотличимой от клубящихся облаков. Её место в ритуале было близко к самому внутреннему кругу, и она успешно проскользнула мимо защитного периметра, возведённого вокруг Истинного Солнца.

Успех был так близок, что Эмили могла его почувствовать, но облака не могли выдержать палящего сияния солнца. Несмотря на все попытки Эмили поддерживать их, они рассеялись, пока Эмили всё ещё пересекала ничейную землю.

Позади были десятки могущественных Культистов, которые осознали, что их божество в опасности. Впереди был Пиковый Срединный Монарх, который уже однажды пытался лишить её жизни. Оказавшись между молотом и наковальней, Эмили могла только продолжать идти. Она бросила массивный шар, покрытый зловещими Рунами, в Культистов, когда мчалась к Алтарь, её тело потрескивало от бодрящей молнии.

Бомба взорвалась ослепительным светом. Вот и всё. Эмили хихикнула над Культистами, спешившими убраться с пути её диско-шара. Конечно, она предпочла бы преподнести им настоящую вещь, но её запасы истощались. Это был не первый раз, когда ей приходилось полагаться на внешнюю помощь. Эмили использовала их с возрастающей частотой, пересекая Левую Имперскую Экспансию, и предыдущие Домены Памяти требовали подрывного вмешательства.

Эмили боялась, что такими темпами она прибудет в Лучезарный Двор с пустыми карманами. Обманка дала ей необходимое время, но ещё не всё было кончено. Эмиссар Истинного Солнца не купится на такой дешёвый трюк. Однако Эмиссар недооценил решимость своих врагов. Лазутчик ц-ранга внезапно взорвался, высвободив огненную бурю Имперской Веры, которая отбросила Эмиссара в сторону.

Золотое пламя, подпитываемое Жизненной Силой Монарха, пронеслось над Алтарь, обнажив скрытый Защитный Массив. Детонация Внутреннего мира Монарха лишь сумела открыть небольшую трещину, и она уже закрывалась. Сейчас или никогда.

— Нет! — взревел Эмиссар, отчаянно высвобождая ещё одну атаку сквозь завесу золотого пламени. Даже ослабленная, это было не то, с чем могла справиться Эмили. Подавив боль в сердце, Эмили выбросила единственную вещь, достаточно сильную, чтобы выиграть время. Массивный куб из рафинированного сплава тяжело упал на землю, создавая прочную блокаду.

Из его тени Эмили метнула свой томагавк, пропитанный бушующим пламенем лета, в Алтарь. Оружие превратилось в пылающую комету и успешно протиснулось сквозь трещину. Именно в это время взорвался Бастион. Корабль Среднего д-уровня смог бы выдержать один или два удара при активном щите. Того же нельзя было сказать о его свёрнутом состоянии.

Отчаянная волна пламени Эмиссара обрушилась, но всё, что Эмили видела, это маленький золотой огонь, горящий на Алтарь. Как смел этот шар горящего газа сверху называть себя Истинным Солнцем? Какой самозванец. Только это пламя было достойно такого великого имени. Эмили спокойно подняла взгляд, зная, что наткнулась на такую фундаментальную, нерушимую истину, которой реальность могла только подчиниться.

Древнее присутствие Истинного Солнца было разорвано в клочья, вызвав полный коллапс Культивирования Эмиссара. Небо потемнело, и вулкан замёрз от холода огромной, космической потери. Весь Домен Памяти содрогнулся, но Имперская Вера застыла от полного отсутствия солнечного света. Даже Дао в сознании Эмили задрожало, угрожая погаснуть, как угасающее пламя.

Бои прекратились, пока Космос заставлял их наблюдать конец всего сущего. Как раз когда Эмили боялась, что мир погрузится в вечную тьму, Истинное Солнце вновь зажглось с величественной силой. Переходя от гневного красного к имперскому золоту маленького огня, солнце выпустило пульс бесспорной власти. Культисты стали тенями под прямыми солнечными лучами, исчезая в небытие.

— Мясники! Воры! — завопил дряхлый Эмиссар, бросив на Эмили последний полный ненависти взгляд, прежде чем присоединиться к своим подданным в Аннигиляции.

Эмили едва его слышала. Она уставилась на Истинное Солнце, когда его Аура превзошла свои прежние высоты и достигла непостижимых уровней. Домен Памяти должен был разрушиться десять раз, но солнечные лучи поддерживали реальность в воздухе. Одна капля упала с солнца, превратившись в то, что могло быть только ангелом без крыльев.

Безликая сущность посмотрела на разрушение, мягко махнув рукой. Цепи исчезли, оставив только жертвенные солнца. К ним присоединились ещё сотни, поднявшиеся из тел павших Тамплиеров. Эмили восхищалась сценой, пока даже немногие выжившие лазутчики не присоединились к своим собратьям, оставив её наедине с этим кровавым ангелом.

— Что. Ты. — заикнулась Эмили, прежде чем обрела мужество. Если ей суждено умереть, она не уйдёт с жалким стоном. — Чёрт возьми! Я буду преследовать тебя, если посмеешь отплатить за мой тяжёлый труд, превратив меня в костёр. Я прокляну тебя импотенцией, огненный безумец!

— У тебя довольно острый язык. Полагаю, твоё отсутствие дисциплины — это то, как ты успешно внедрилась в Культ, — фыркнул явно женский голос, прежде чем её тон смягчился. — Ты хорошо поработала. Бесчисленные годы работы могли бы пойти прахом, если бы не твоё своевременное вмешательство.

Эмили хотела спросить, какого чёрта Орден так долго тянул, но сдержала свой гнев теперь, когда у неё появился шанс выжить. Тем не менее, ангел, казалось, мог читать её мысли.

— Осторожность превыше всего, когда охотишься на Богов. Нам потребовалось более миллиона лет, чтобы заставить Истинное Солнце принять наши Предложения Веры, и оно никогда по-настоящему нам не доверяло. Оно никогда бы не попало в нашу ловушку, если бы почувствовало поблизости Тамплиеров высокого Грейда.

— Стоп, что? — выпалила Эмили. Ангел только что признал, что Орден Зари не просто внедрился, но фактически основал Культ Детей Истинного Солнца?

— Твой вклад будет помнят, — сказал ангел, и полоса пламени влилась в её левую руку.

У Эмили не было времени исследовать таинственную силу, которую она держала. Ангел ушёл, и Имперское Пламя ослабило свою хватку на Домене Памяти. Возвышающиеся стены вулкана исчезли, обнажив обширные джунгли за его пределами. Эмили бросила на уменьшающиеся жертвенные солнца жалостливый взгляд, внезапно осознав, что они выглядят довольно знакомо.

Прощальное сообщение вошло в разум Эмили, когда последние остатки Домена исчезли.

— Их служба — их награда. Их Вера будет гореть вечно, указывая путь тем, кто заблудился во тьме.

Осталось только двести свежеизготовленных Мемориальных Фонарей.

Глава 1333 Свет и Тьма

Сотни нитей, сотканных из Имперской Ци, были усилены Древней Арканой, прежде чем войти в мемориальный фонарь. Он сопротивлялся вторжению, но его связь с Левой Имперской Экспансией была по существу разорвана после того, как его накрыли древней тканью и затащили в искажённый домен Эпохи Забвения. Изолированный и слабый, некогда могущественный фонарь мерцал на грани краха.

Иселио точно знал, насколько далеко он может зайти с этими угольками. Он неоднократно выводил его Эго за грань разрушения, и каждое погружение уводило его всё дальше от первоначального пути. Свет превращался во тьму, а сон — в кошмар, созданный Иселио. Столь тонкое манипулирование было бы невозможно без глубокого понимания его третьим братом Имперской Ци и Эпохи Забвения. Запечатанное сознание Изума даже было превращено в прилежного помощника, управляющего сложными массивами.

Внезапное мерцание свело на нет часы усилий. Иселио безмолвно наблюдал, как золотое сияние подавляет Эпоху Забвения и одновременно наполняет фонарь новой силой. Он отбросил реликвию, которую Иселио захватил на Базе Центуриона, но вспышка тьмы поглотила свет, прежде чем он успел вырваться. Поскольку мемориальный фонарь не был предназначен для его замысла, ему не обязательно было существовать.

Ленивый удар мечом создал луч тьмы, который высек расширяющуюся пропасть, казавшуюся намеревающейся поглотить весь мир. Конус разрушения был внезапно остановлен огромной Багуа. Восемь Триграмм превратились в огромный посох при ударе, и он установил космический порядок, который рассеял тьму и подавил беспорядочное Дао Эпохи Забвения.

— Довольно грубо подкрадываться к другим без предупреждения, — прокомментировал Иселио, когда Ваджра появилась из разрыва в реальности.

Багуа образовала ореол за его спиной и медленно вращалась, создавая карман Дхармической чистоты. Сам воин стал представителем ортодоксии, стоящим в центре Космического Порядка. Любые остаточные энергии, приближающиеся к нему, сводились к своей элементарной природе и поглощались Багуа. Иселио легко сопоставил лицо Дхармического Воина с отчётами, и любопытство заставило его повременить.

— Я не хотел проявлять неуважение, Ваше Величество. Внезапная перенастройка вынудила меня выйти раньше срока, — сказал монах с кривой улыбкой, прежде чем указать своим посохом на ближайший валун. Тот мерцал, обнажая два трупа под ним. — Когда я увидел компанию, которую Ваше Величество себе выбрал, я решил не объявлять о своём присутствии сразу. Это было моё упущение.

Иселио не возражал против того, чтобы его действия были раскрыты. Он запечатал изувеченных даосов только для того, чтобы избежать неприятных сюрпризов во время работы над фонарём. — Великие Секты Дао слишком расчётливы, объявляя о своём нейтралитете, покупая проход у Культа Черного Сердца. Как они могут рассчитывать достичь величия, если боятся схватить судьбу за рога?

— Это то, что Ваше Величество делал? — спросил Аманти.

— Просто небольшой эксперимент. Было бы жаль не попробовать, прежде чем сюда спустятся старшие, — рассмеялся Иселио.

— Вот как? — Аманти улыбнулся. — Мне показалось, что я видел, как что-то вошло в Имперскую Дорогу, заставив великий Поток Провидения изменить маршрут. Должно быть, я ошибся. В конце концов, Придворный Дальновидения не позволит посторонним манипулировать своим шедевром.

Иселио, естественно, не обратил внимания на предупреждение, даже если оно было дано из добрых побуждений. Его больше удивило точное умозаключение монаха. Сангха явно имела свои средства использования внутреннего слоя континента.

— Вам бы следовало практиковать Сутру Космического Порядка. Я не знал, что вы Дхармический Воин Первой Горы, — Иселио с интересом посмотрел на способности Аманти, размышляя о последствиях. — Кого вы представляете сегодня?

— Всё едино, когда мы спускаемся с горы. Нет нужды в разделении.

— Вот как? Вы, буддийские аскеты, поистине впечатляющи, готовы отказаться от себя ради великих истин, — легкомысленно сказал Иселио, многозначительно глядя на печать Аманти. — Регенатор Ультома. На мгновение я подумал, что вы здесь, чтобы пригласить меня в крестовый поход против вашего Несущего Пламя. Или вы трудитесь в надежде купить билет в Вечность?

Буддийская Сангха поддерживала таинственный фасад, но даже они не могли стереть знания, оставленные в Вечных Наследиях. Семь Небес были среди тех, кто имел некоторое представление о силе, превосходящей Эру. Четыре Океана отступали в сон Будды, когда Эра подходила к концу. Девять Гор и Восемь Храмов не имели такой роскоши.

Внешние подразделения Сангхи были организованы в соответствии с Дао Эры. Когда Дао приходило к концу, подразделения входили в Сансару. По сути, они защищали ядро Сангхи от Небес. Когда защита больше не требовалась, они становились топливом, необходимым для переноса бессмертных существ в следующую эпоху. И затем цикл начинался заново.

Иселио поджал губы в раздумье. Никто не был полностью бескорыстен, и его Королевский Отец упоминал о признаках раздора. Первая Гора стояла во главе внешних подразделений, и некоторые считали, что они хотели освободиться от своей Судьбы. Только вот, с этими монахами никогда не знаешь. Это могло быть частью более крупного заговора.

— Моё Дао не стремится к Вечности. Моё путешествие драгоценно, потому что оно кратко, — улыбнулся Аманти.

— Поистине, восхитительно, — сказал Иселио, отметив, что тот не отверг другое утверждение. Это не имело значения. Лучший способ иметь дело с этими монахами — придерживаться своих принципов. Сменив тему, Иселио указал на столб Радиантского Двора далеко вдали. — Это ваша работа?

Столп обрёл огненное кольцо, чьё сияние достигло каждого уголка Левой Имперской Экспансии. Оно вызывало изменение в мемориальных фонарях, стабилизируя и усиливая их пламя. Производство Имперской Веры должно было улучшиться в результате, хотя двору пришлось бы добавить ещё несколько колец, чтобы добиться значительной разницы. Именно этот внезапный приток нарушил его планы.

— Мои возможности ограничены, я не могу сказать, — ответил Аманти. — Но мои инстинкты говорят мне, что это не связано с нами.

— Должно быть, это расстраивает. Радиантский Двор должен быть местом Совета Тамплиеров, — сказал Иселио с улыбкой. — Это довольно грозный враг, охраняющий Пик Власти Веры.

Аманти пожал плечами, не желая или не интересуясь обсуждением этой темы. — Я не буду тратить время Вашего Величества на пустые разговоры. Каньон Песвати подтверждён как остаток Безграничной Империи. Они работают с агентами внутри воспоминаний, чтобы извратить Карму и вмешиваться в естественный порядок.

— И вам не нравится конкуренция? — Иселио улыбнулся, взглянув на столб Придворного Дедала далеко вдали. — Жаль, что я на противоположной стороне континента.

Столп Придворного Дедала был первым, кто образовал кольцо, и его Власть Кармы внесла тонкие изменения на континент, которые Иселио всё ещё не расшифровал. В течение последующих четырёх недель подобные ореолы возникали один за другим, поскольку испытуемые, наделённые судьбой, выполняли свои обязанности.

Придворный Дальновидения был вторым, отставая от Придворного Дедала всего на три дня. Его огненный ореол был истинным элементальным пламенем по сравнению с Пламенем Веры Радиантского Двора. Теперь невыполненными оставались только три двора, включая его Придворный Звездного Падения. Конечно, это было задумано. Он усердно работал над подавлением его пробуждения, пока всё не встало на свои места.

Ореолы предвещали великий переворот Судьбы, и каждый приближал Левую Имперскую Экспансию к её великому перерождению. Иселио не знал, сколько ореолов необходимо, чтобы Дворы Ультома наконец появились, но он с нетерпением ждал их раскрытия. Когда даже прошлое не было высечено в камне, кто мог сказать, что принесёт будущее?

Каждый ореол представлял собой возможность для Иселио и его современников переосмыслить историю, и Придворный Дедала стал свидетелем величайших столкновений воль. Двор уже добавил ещё два кольца, одно из которых было связано с Пиком Великого Гобелена. Иселио предполагал, что это работа имперских лоялистов. Они, несомненно, усердно работали, чтобы остановить всё, что замышляла Сангха.

— Имперская Судьба Безграничной Империи достигла кульминации в рождении Системы. Любое дальнейшее нарушение рискует нанести вред Космосу и вызвать преждевременный упадок. Я полагаю, Семь Небес согласятся, что некоторые вещи должны остаться в прошлом, — утверждал Аманти.

— Уверен, что так, — кивнул Иселио.

— Сангха искренне приглашает Ваше Высочество. Вы уже должны знать о внутреннем слое. С последним пробуждением его границы должны быть всего в нескольких днях отсюда. Внутри есть духи, которых следует освободить и вернуть в Сансару, — сказал Аманти, и он представил небольшую бронзовую Ваджру. Иселио с первого взгляда понял, что она сформирована из очень мощной Техники Сердца. — Эта Кармическая Реликвия выявит воспоминания, которые неправомерно вмешиваются в космический.

— А? Когда это я говорил, что помогу? — Иселио моргнул.

— Император Тобриал.

— Не мне предсказывать желания моего Королевского Отца, — рассмеялся Иселио. — У меня нет конкретных приказов, пока я не достигну Дворов Ультома. До тех пор я волен делать всё, что пожелаю. Я не вижу причин отвлекаться на Каньон Песвати. Достаточно старших ждут снаружи, чтобы разобраться со всем, что будет дальше. А если нет, разве это не судьба?

Аманти вздохнул, зная, что его миссия провалилась.

— Есть ещё что-нибудь? — спросил Иселио. — Если нет, я отправлю вас в путь.

— ПОДОЖДИТЕ!

Морской свет, вырывающийся из тёмной пропасти, не слушал. Он поглотил всё в очищающей волне дезинтеграции, включая монаха. Когда свет угас, не осталось ни следов монаха, ни его Багуа.

— Как прискорбно, трудиться на мастера, который желает тебе смерти, — Иселио покачал головой, вкладывая меч в ножны. — Но почему я должен подыгрывать?

Иселио не нужны были подсказки Системы, чтобы понять, что Дхармическому Стражу удалось ускользнуть. Если бы элиту Сангхи было так легко убить, их храмы давно были бы разграблены. Так было интереснее. Иселио с нетерпением ждал, сможет ли он оставить тень на сердце Аманти своими действиями, или же он рисковал напрасно.

— Остальным придётся усердно поработать, чтобы добавить зрелищности, — пробормотал Иселио.

Пробуждение Радиантского Двора нарушило работу Иселио, но это не обязательно было плохо. Каждое изменение приносило что-то новое, и это последнее дополнение было весьма полезно для его плана. Чем более устойчивыми были мемориальные фонари, тем больше манипуляций они могли выдержать. Пока Придворный Звездного Падения оставался в спячке, пока он не закончит свои приготовления, всё будет хорошо.

Если бы план Иселио удался, грех Безграничной Империи стал бы его провидением, и он сам стал бы императором. Если бы план провалился, Придворный Звездного Падения поместил бы Имперскую Ци Династии Тобриал на свой жертвенный алтарь. Если бы отдача его не убила, кто-нибудь другой уж точно убил бы. Почему бы ему не попробовать?

Иселио рассмеялся, задаваясь вопросом, заметил ли его Королевский Отец эту аномалию. Почувствует ли он гордость или ярость? Вероятно, и то, и другое. Иселио шагнул в свет и исчез. Свет и тьма, истина и ложь. Левая Имперская Экспансия находилась в постоянном изменении. Выжить могли только те, кто мог ходить по грани.

Глава 1334 Преступление и наказание

Сотни солдат собрались на центральной площади 24-го Батальона, или, как его называли, Батальона Неустрашимых. Неофициально подразделение было известно просто как Дивизия Тартис, разделяя имя с огромным легионом, к которому оно принадлежало. Именно сюда Клан Тартис отправлял прямых потомков своей местной ветви на протяжении последних пятидесяти поколений, используя это место как испытательный и тренировочный полигон.

Клан Тартис был одной из самых могущественных Семьи-Основательницы, уступавших только Имперским Родословным, и имел сильное присутствие на нескольких континентах. Соответственно, богатые и влиятельные делали все возможное, чтобы их сыновья и дочери были отправлены в 24-й Батальон. Когда еще представится такая хорошая возможность познакомиться с будущим столпом Военной Ветви Левой Имперской Экспансии?

В батальоне численностью в 800 тысяч человек было представлено около тысячи фракций. Остальные были закаленными ветеранами и опытными новобранцами, которые, по сути, превратились в телохранителей. Это не означало, что дворяне были слабы. То, чего им не хватало в военном опыте, они компенсировали личными основами и снаряжением. По грубой силе Батальон Неустрашимых мог бы справиться с целым полком.

На этот раз собрание было не для проведения Бесед о Дао, которые, казалось, нравились Эйвину Тартису. Двое дворян, брат и сестра, были поставлены на колени на центральной площади. Их униформа была грязной и порванной — чрезвычайно редкое зрелище в Батальоне Неустрашимых — а мужчина получил серьезные побои, прежде чем его привели. С запечатанной Космической Энергией они выглядели как грязные бродяги, окруженные бессмертными.

— Подумать только, что такое могло произойти в Батальоне Неустрашимых. И от потомков Клана Бурлай, не меньше, — вздохнул Эйвин Тартис. — Армейский закон строг. Я не могу обещать ничего, кроме справедливого судебного разбирательства. Ваш лучший шанс на выживание — сотрудничать со следствием. Как долго это продолжается?

— Лорд, клянусь, это было всего несколько месяцев. И мои действия были на службе Тар. Империи! Я пытался внести свой вклад, разоблачая главарей. Я собирался сообщить о своих находках, как только найду что-то осязаемое.

Джоанна наблюдала за фарсом с нейтральным выражением, ее мысли блуждали где-то далеко.

Подумать только, что такое могло произойти в Батальоне Неустрашимых. И от потомков Клана Бурлай, не меньше, — вздохнул Эйвин Тартис. — Армейский закон строг. Я не могу обещать ничего, кроме справедливого судебного разбирательства. Ваш лучший шанс на выживание — сотрудничать со следствием. Как долго это продолжается?

Клан Бурлай — один из сильнейших местных кланов во фракции Тартис. Они пытались связать юную красавицу и молодого Лорда, — объяснил Крута, намекая на красивую женщину, стоящую на коленях рядом с предателем. — Что ж, ей повезет, если после сегодняшнего дня она сможет стать наложницей.

Джоанна кивнула в знак понимания. Ей было бы невозможно самой распутать сложную сеть отношений Батальона Неустрашимых. У нее не было ни умения, ни терпения. Несмотря на все усилия Орка, они все еще не понимали, чего от них ожидал домен памяти. Насколько Джоанна могла судить, катастрофа уже произошла до их прибытия.

Мервин Бурлай сговорился с армией повстанцев; это было ясно. Хуже того, он непреднамеренно раскрыл передвижения Легиона Сессины, который действовал в том же регионе, что и они. По всем признакам, утечка была непреднамеренной. Мервин не понимал последствий, казалось бы, случайной информации, которую он разгласил, но лидеры повстанцев связали точки. Они использовали эту информацию для организации смертельной засады, которая разрушила планы Генерала Сессины и привела к гибели тысяч элитных солдат.

К тому времени, как она и Крута прибыли, Батальон Неустрашимых разбирался с последствиями. Личность Круты как армейского инспектора облегчила присоединение к расследованию, не то чтобы кто-либо осмелился отказать ученику Индры Эйлер. Потребовалось всего три дня, чтобы выяснить, что произошло, и перехватить подозреваемых, прежде чем они смогли сбежать.

Джоанна не испытывала особого терпения к Эйвину Тартису, с его изысканными манерами и ученым видом. Честно говоря, она чувствовала, что его присутствие в армии приносило больше вреда, чем пользы. Это не меняло того факта, что Пиковый Гегемон был исключительно компетентен. Он быстро раскрыл заговор, когда поступило известие о том, что засада может быть связана с утечкой информации.

Мервин оставил достаточно улик, чтобы создать неопровержимое дело. Эйвин стал бы следующим, кто столкнулся бы с расследованием, если бы он закрыл глаза из-за близких отношений Клана Бурлай с его семьей. Что должна была делать Джоанна? Чего им не хватало? Их присутствие нисколько не изменило временную шкалу.

Мервин не мог раскрыть никакой новой информации после засады. Он был слишком занят планированием своего побега. Сестру втянули в этот беспорядок уже после факта, и она неохотно согласилась помочь, чтобы защитить репутацию своего клана. Не было ни малейшего шанса, что повстанцы организуют спасательную операцию для раскрытого актива. Им хватало забот, убегая от отрядов, которые Эйвин послал на помощь Легиону Сессины.

Джоанна нахмурилась от досады, когда допрос затянулся, и снова задумалась, не стоит ли ей отказаться от памяти и двигаться дальше. Она возненавидела такие запутанные истории. Зачем Система послала ей такое испытание после того, как она заняла свое место в серии смертельных поединков?

Удушающее чувство отчасти исходило от самого Батальона Неустрашимых. Военная дисциплина ухудшалась с каждым доменом памяти, который она посещала. Джоанна все еще помнила, как храбро сражались обычные солдаты, чтобы отразить племя зверей. Они проявили мужество и доблесть перед лицом подавляющей угрозы, и все это для защиты выживших гражданских лиц.

Джоанна не могла представить, чтобы Батальон Неустрашимых делал что-либо подобное. Лагерь больше походил на даосскую секту, чем на военную базу. Капитаны обсуждали доблесть вместо того, чтобы практиковать ее. Они искали Дао в безмолвной медитации, а не на поле боя. Не было никакого товарищества или общих ценностей. Джоанна даже видела, как некоторые дворяне тайно праздновали поражение Легиона Сессины, рассматривая это как неудачу для их конкуренции.

Она держала свое мнение при себе и старалась воздерживаться от суждений. Батальон Неустрашимых, возможно, был хуже среднего, но различные формы управления могли быть оптимальным подходом для высококлассных элитных подразделений. Это была армия культиваторов. Чем выше человек поднимался, тем больше ему нужно было искать ответы внутри себя. Военные учения могли привести только до определенной точки на пути к бессмертию.

Джоанна покачала головой, напоминая себе, что она находится внутри иллюзии. Единственное, на чем ей нужно было сосредоточиться, — это сбор большего количества Имперской Судьбы для ее пустой печати.

— Подождите, что он сказал? — спросила Джоанна, отключившись от Эйвина на несколько минут.

— Лидер только что объявил, что повстанцы потерпели катастрофическое поражение несколько минут назад. Он предвидел их путь отступления и послал отряд, чтобы заблокировать его. Этот краснобай выйдет из этого беспорядка героем, — сказал Крута, его внешний вид идеально маскировал глубокое презрение в голосе. — Довольно странное совпадение, что он точно знал, куда они пойдут, не так ли? Числа на сожженной записке, которую я восстановил, может быть, это были координаты?

— Неужели это могло быть подставой? Осмелился бы он зайти так далеко? — спросила Джоанна.

Крута обнаружил признаки того, что Эйвин уже некоторое время знал о неблаговидных связях Мервина. Отпрыск Тартис следил за большинством важных потомков батальона, собирая проступки и скандальные секреты для будущего использования. Мервин был глупцом, но он также был прямым потомком Клана Бурлай. В будущем он мог стать ценным инструментом.

Мервин все еще верил, что случайно подслушанный невинный запрос на снабжение, раскрывший позицию Легиона Сессины, был случайностью. Могло ли быть что-то еще? Что, если неуклюжая некомпетентность Мервина не стоила Эйвину ценной пешки, прежде чем ее можно было использовать? Была ли это подстава, призванная выставить Эйвина героем?

— Попытайтесь подтвердить детали поражения армии повстанцев. Посмотрите, сможете ли вы сопоставить числа с чем-то осязаемым теперь, когда все закончилось, — попросила Джоанна.

Орк кивнул, прежде чем бесшумно раствориться в растущей толпе. Джоанна осталась рядом с Эйвином, пытаясь решить, действительно ли этот молодой ученый был достаточно дерзок, чтобы провернуть такую схему.

Эйвин любил говорить о своих идеях и видениях, и о том, как он обновит Имперскую Армию, чтобы она соответствовала современному веку. У него были грандиозные амбиции, но его мечты не могли быть реализованы командиром батальона. Культиваторы были невероятно долгоживущими, и в очереди на повышение стояли поколения потомков. Чтобы продвинуться вперед, нужны были достижения.

Знала ли она что-нибудь, что могло бы изменить ситуацию? Их единственное доказательство потенциального заговора было сожжено, и Крута смог собрать лишь несколько чисел, анализируя отголоски огня. У них все еще была копия черной книги Эйвина, но этого было недостаточно, когда речь шла о прямом потомке Семьи-Основательницы. Она хранилась у помощника Эйвина и касалась только связи Мервина с предполагаемыми повстанцами.

Если Эйвин был виновен в чем-то большем, он разыграл свою руку почти идеально. Джоанна посмотрела на отпрысков, собравшихся вокруг стоящих на коленях пленников. Знали ли они? Они должны были хотя бы что-то подозревать, но не показывали этого на своих лицах. Эти начинающие политики ничего не выиграли бы, вмешиваясь. Риски нажить врага в лице Клана Тартис намного перевешивали потенциальную выгоду.

Подавленное выражение лица Тассил Бурлай, когда она стояла на коленях рядом со своим братом, приобрело новый смысл. Тассил молчала, возможно, зная, что разоблачение любых грязных секретов на этом этапе только обернется против них. Их единственный шанс на выживание состоял в том, чтобы подыгрывать своему обвинителю. Становилось все яснее, что Эйвин оставлял им выход, практически подсовывая Мервину оправдания через наводящие вопросы.

Двое не могли избежать отправки в тюрьму или Легион Грешников, где их могли бы бесшумно извлечь, как только мир забудет об их проступках. Расширяющийся Клан Бурлай должен был бы умерить свои амбиции после того, как Тартис укрепит свою позицию главного.

Джоанна посмотрела на закаленных ветеранов, наблюдавших за допросом издалека. Их выражения лиц не были такими неразборчивыми, как у дворян. Они, возможно, не понимали точно, что произошло, но они были приписаны к Батальону Неустрашимых достаточно долго, чтобы знать, как разворачиваются подобные истории. Их покорность была ощутима. Кто знал? В следующий раз это могли быть они, кого отбросили.

Крута вскоре вернулся. Он не смог найти нужную улику. Джоанна глубоко вздохнула, глядя на падающие Фонари Памяти. Каждый представлял жизнь, которая сгорела ради общей цели — славы Империи и благополучия ее народа. Возможно, эти фонари принадлежали ветеранам, собравшимся здесь сегодня. Удастся ли кому-то вроде Эйвина Тартиса оставить после себя фонарь?

Так ли это закончится? Шестьдесят тысяч верных солдат пали.

— Мисс Томпсон? — сказал Эйвин, с замешательством повернувшись к Джоанне.

— Есть неопровержимые доказательства, подтверждающие, что Мервин Бурлай разгласил информацию, которая привела к нападению на Легион Сессины, — сказала Джоанна, подходя к стоящему на коленях предателю. — Крута Редлиф, какое наказание за разглашение военных секретов врагам Империи?

— Девочка, ты же знаешь, что я не знаю всех этих. — жалоба Круты была прервана убийственным взглядом.

— Э-э, смерть? — повторил Крута с большей уверенностью, когда никто не поспешил его поправить. — Смерть.

— Мисс, мир не черно-белый, — гладко вставил Эйвин. — Ошибки Брата Бурлая глубоки и неоспоримы, но есть еще моменты, которые необходимо тщательно расследовать. Например, утверждение Брата Бурлая о том, что он работал под прикрытием, чтобы.

Выражение лица Эйвина потемнело, когда он увидел, как Мервин пошатнулся. Из горла предателя вырвался влажный булькающий звук из раны, которую Джоанна нанесла своим копьем. Ее удар был настолько плавным, что даже Эйвин не успел среагировать. Не было Убивающего Намерения, чтобы предупредить, и Джоанна даже не потрудилась посмотреть на Мервина, когда казнила его. Она могла бы с таким же успехом вынести мусор.

— Что вы делаете! — прохрипел Эйвин, его аура взметнулась. — Мы не безумные мясники! Есть система сдержек и противовесов! Наказания назначаются только тогда, когда факты установлены. Как я должен смотреть в глаза Маркизу Бурлай? Или Генералу Тартису?

Джоанна уже не слушала жалобы Эйвина. Ее внимание было приковано к ветеранам, элитным солдатам, таким же, как те, кто погиб из-за эгоистичной схемы какого-то дворянина. Точно так же, как ее солдаты дома. Они храбро сражались далеко от дома, не зная, увидят ли Землю снова. Большинство из них так и не увидели. Они встретили свой конец на какой-то разрушенной планете на краю сектора.

Ради чего? Империя Этвуда отчаянно сражалась, ни разу не отступая перед безжалостным наступлением Кан’Тану. Они обменяли свою кровь на время, надеясь на чудо. И Зак действительно преподнес его. Они преодолели все препятствия, чтобы убить Папу Кан’Тану и освободить Вечных Стражей. Цель оставалась открытой, когда они передали мяч Зеция Альянсу.

Они даже не попытались забить.

Недели растущего раздражения переросли в тлеющую ярость, когда Джоанна вспомнила обновление, которое она получила от Носителя Печати Зеции. Об великом исходе Зеции. О том, как сильнейшие фракции даже не пытались справиться с дезорганизованными беженцами Культа Кан’Тану, хлынувшими в сектор.

Джоанна ничего не могла поделать с несправедливостью дома, но она отказывалась отступать, видя то же самое прямо перед своими глазами. Она была запутана в этом клубке, запятнана той же коррупцией, которая поразила Батальон Неустрашимых. Было только одно средство для борьбы с этой болезнью.

— Тассил Бурлай. Вы не сообщили о предательстве своего брата. Хуже того, вы уничтожили улики, чтобы скрыть его проступки, препятствуя расследованию, — продолжила Джоанна. — Каково наказание?

Крута, видя, что Джоанна не собирается останавливаться, больше не сдерживался. — Смерть!

Рёв Орка был наполнен пламенем войны. Его голос разнесся по Батальону Неустрашимых, пробуждая лагерь от его декадентского оцепенения. Тысячи закаленных воинов высыпали из своих уединенных культиваций. Они поднялись в воздух, чтобы найти источник шума, и Джоанна почти слышала, как бесчисленные передачи информировали ветеранов.

— Довольно! — закричал Эйвин. — Вы не закон. Вы посетитель, действующий как судья и палач. Я уже сообщил о ваших действиях Генералу Тартису. Он.

Угроза ничего не значила для Джоанны в этот момент. Еще один удар завершил жизнь Тассил, и среди дворян наконец-то появилась реакция страх. Страх перед холодной, сверкающей истиной на конце копья Джоанны, перед непоколебимой убежденностью, которую оно представляло. Эйвин выглядел по-настоящему потрясенным, но Джоанна могла сказать, что он все еще не очнулся. Она видела расчеты за его фасадом, взвешивание плюсов и минусов для принятия решения о его реакции.

В то время как одни дрожали от кровопролития, другие приветствовали его. Действия Джоанны явно нашли отклик у ветеранов. Четкие линии и быстрые казни напомнили им об истинном лице Безграничной Армии, о том, почему ее боялись по всему Космосу. Они достигли вершины, будучи безжалостными как к себе, так и к своим врагам.

— Участие Тассил было ограниченным, и она является потомком четвертого поколения Эбеноса Бурлай! Клан Бурлай обеспечивал Имперскую Армию как финансовой поддержкой, так и критически важной информацией, значительно помогая делу. Ваши безрассудные действия охладят сердца тех, кто поддерживает великое предприятие Империи.

Джоанна наконец повернулась, чтобы напрямую встретиться с разгневанным командиром. Почему она беспокоилась о каком-то трибунале и доказательствах? Даже не имело значения, подставил ли Эйвин Мервина. Знать о связи подчиненного с повстанцами было достаточно плохо. Если бы он выполнял свою работу, те шестьдесят тысяч солдат были бы живы.

— Враги Империи повсюду, и они будут использовать любую слабость, которую найдут. Ваше руководство, несомненно, принесло результаты. Боевой послужной список Батальона Неустрашимых превосходит показатели прошлых поколений, — признала Джоанна, прежде чем ее тон ожесточился. — Однако есть границы, которые никогда нельзя пересекать! Военная догма написана кровью наших предшественников! Наша доктрина существует для защиты граждан. Она призвана защищать пламя нашей убежденности!

— Мы не политики. Мы не философы. Мы — клинки Империи. Наш мир черно-белый! — прогремела Джоанна, каждое слово набирало силу, пока ее голос не сотряс базу, словно раскаты грома. — Эйвин Тарсис, вы игнорировали сообщения о преступлениях Мервина Бурлай, а также многих других. 24-й батальон стал рассадником коррупции под вашим надзором, и ваше бездействие привело к гибели шестидесяти тысяч подданных Империи.

— Абсурд, вы клевещете на Клан Тартис своими.

— 24-Й БАТАЛЬОН! КАКОЕ НАКАЗАНИЕ?! — взревела Джоанна, когда ее убивающее намерение взорвалось.

Оно сконденсировалось в массивный аватар резни, который идеально представлял суждение Безграничной Империи. Казалось, будто Копье Императора сошло лично. Аппарация воплощала неизменный закон, которым было имперское правление, и весь мир отреагировал. Имперская Вера хлынула в аппарацию, изливаясь из земли и из самого домена памяти.

Большинство пришло от верных солдат, которые ясно видели после многих лет размытых границ и пустой славы. Империя призывала их, и они ответили. Тысячи и тысячи потоков Убивающего Намерения хлынули в аватар, когда батальон ответил единым голосом, который сотряс Небеса.

— СМЕРТЬ!

Ярость и негодование миллионов солдат слились в копье аппарации, и оно обрушилось на Эйвина Тарсиса для окончательного суждения. Когда его способности не смогли остановить его падение, вместо них возник мощный барьер. Это был защитный знак, оставленный самим Генералом Тарсисом, и появилась иллюзорная фигура мужчины средних лет. Только его призванная форма была не слабее, чем Папа Кан’Тану, и настоящий, несомненно, уже направлялся сюда.

Проекция коротко посмотрела на зависшее копье, прежде чем повернуться к Джоанне. Она спокойно встретила его взгляд. Эйвин был достаточно умен, чтобы ничего не говорить в присутствии своего предка, но его взгляд превосходства говорил обо всем. Однако его изысканный вид рассыпался, когда проекция вздохнула и покачала головой. Мир возобновился, и закон был приведен в исполнение.

Аватар резни был усилен собственными подчиненными Эйвина и ратифицирован Имперской Верой. Идти против него было ничем иным, как идти против воли Империи. Предок явно был из того же теста, что и Эйвин, и он быстро пришел к выводу, что один потомок того не стоил.

Домен памяти уже рушился, предлагая свою веру для усиления атаки. Джоанна смотрела на пришедших в ужас отпрысков, бегущих, спасая свои жизни. В ее действиях не было искупления. Джоанна чувствовала себя опустошенной. Ее собственные проблемы оставались, и она даже не решила корень проблемы домена памяти. Она лишь лечила симптомы. В лучшем случае, ее действия послужат предупреждением другим, идущим по кривому пути.

— Думаю, это один из способов решить проблемы, — кашлянул Крута, подходя. — Что дальше?

Джоанна не сразу ответила. Она наблюдала, как последние части домена сконденсировались в луч света, который влетел ей в грудь. Голос эхом отдавался в ее сознании, когда кровавый ореол появился вокруг Столпа Непокорного Двора.

— Дитя, иди ко мне. Пришло время узнать, достойна ли ты владеть моим копьем.

Глава 1335 Вездесущность

Кадел прервал работу, чтобы стереть капли пота со лба. Случайная капля могла привнести чуждость в хрупкие компоненты, испортив часы работы. Он не мог позволить себе больше ошибок, будь то личных или профессиональных. Он поставил на кон всё — свою репутацию и репутацию своей семьи, своё наследство и своё будущее в Престоле Истины — чтобы заглушить подавляющее оппозицию.

Пришло время.

Мир раскололся на бесчисленные нити, растянувшиеся в туман. Кадел боролся с тошнотой, просматривая стабильные линии, пока не выбрал одну. В следующее мгновение он снова оказался в общей мастерской, сидя за верстаком, который был его домом на протяжении месяцев. Он улыбнулся, успешно запомнив две стабильные руны для изогнутой металлической полосы перед ним. Всё складывалось.

Его обвиняли в злоупотреблении вкладом предка, чтобы разрушить основу Престола Истины. Они не понимали. Как они могли? Даже Канонические Искатели оставались в ловушке трёхмерного мышления. Кадел был бы таким же, если бы не наткнулся на пробел, оставленный экспериментом его деда. Если бы он не слился с осколком Древней Арканы, который дал ему проблеск древнейших истин.

Темпоральная Вездесущность была возможна, и смертные могли ею владеть! Это не была исключительная сила Вечного.

Шум бесчисленных параллельных миров заполнил разум Кадела, и серия спазмов заставила его уронить гравёрное зубило. Он обнял себя, напевая колыбельную, которую его кормилица пела, чтобы успокоить его во время летних бурь. Тысячи голосов — большинство из которых были полны насмешек и презрения — затихли.

Откаты становились всё хуже. Кадел медленно открыл глаза, обнаружив, что большинство его соседей настороженно смотрят на него. Одна даже убрала свой проект и переместилась к верстаку подальше. Кадел не возражал, отчасти потому, что уже видел это раньше. Кроме того, учёный, ломающийся под давлением, мог быть смертельно опасным. Никогда не знаешь, как поведёт себя эксперимент, заражённый безумием.

Кадел знал, как он выглядит, и ему было всё равно. Он поднял зубило и продолжил свою работу. Завтра он докажет всем их неправоту, и откаты прекратятся. Ему просто нужно было посетить перекрёсток ещё несколько раз, чтобы обнаружить окончательные узоры.

— Это не сработает.

Каделу потребовалось мгновение, чтобы понять, что насмешка исходит из его основной временной линии. Шок заставил его потерять контроль и ввести слишком много Пространственной Энергии в компонент. Он всегда выбирал траектории без помех, поэтому услышанный голос означал, что он либо сошёл с ума, либо терял контроль над своей способностью. Он также испортил компонент.

Кадел с бурлящим гневом повернулся к виновнику. Это был ничем не примечательный мужчина, сидящий за верстаком слева от Кадела, незнакомец, который последние две недели работал над металлической сферой. Кадел уже заметил, что она включала в себя чрезвычайно новые концепции, связанные с Пиком Фантазии. Несколько лет назад Кадел был бы рад познакомиться с исследователем такого калибра.

Теперь Кадел в основном нравился этот мужчина, потому что он занимался своим делом, ни разу не вмешиваясь в важную работу Кадела. Он даже не поднял головы, когда Кадел боролся с откатами.

— Ублюдок, больше не мог сдержаться? Тебе нужно было высказаться в критический момент? — Кадел выплюнул, его глаза жгло от сдерживаемых слёз предательства и накопившегося разочарования. — Кто ты, чёрт возьми?

Видеть, кто прервал его работу, было на удивление больно. Кадел обманывал себя, думая, что есть хотя бы один человек в этой Богом забытой академии, который верит в его работу. Или хотя бы имеет порядочность дать ему презумпцию невиновности вместо того, чтобы цитировать устаревшие правила. Кто-то с раскрепощённым сердцем и готовностью к исследованиям.

Выпады Кадела не произвели никакого эффекта на его соседа. На его лице не было насмешки, только слегка отсутствующее выражение, когда он медленно протянул ответ. — Я. я Анос.

— Анос? Никогда о тебе не слышал. Тебя кто-то подговорил? Это была Кон’Ло? Она заплатила тебе, чтобы ты прервал мою работу в критический момент? — прорычал Кадел.

Несмотря на свою жёсткую внешность, Кадел начал беспокоиться, что его выходки привлекли настоящего сумасшедшего. Те, кто затерян в истинах, часто ищут единомышленников.

— Ты видишь это? Беспорядок, вызванный твоим поиском? — медленно спросил Анос, указывая на группу верстаков поблизости.

— Какой беспорядок? — Глаза Кадела широко раскрылись от шока, когда он увидел ужасающее состояние учёных. Некоторые выглядели так, будто слились с бесчисленными копиями самих себя, в то время как другие появлялись и исчезали. Это было похоже на то, как если бы временные линии были объединены в принудительное состояние вездесущности.

— Это ты! — прохрипел Кадел, полагая, что этот иллюзионист использовал свои трюки, чтобы запутать его. — Чего ты хочешь?

Мужчина покачал головой и встал. — Я покажу тебе правду, если ты осмелишься проснуться от сна.

— Что ты. ЭЙ! — крикнул Кадел, его глаза метались туда-сюда.

Ни один из его трюков не действовал на иллюзию. Как это возможно? В Престоле Истины были чрезвычайно мощные защитные механизмы. Если бы это была ментальная атака или иллюзорный домен, Массивы мастерской уже должны были бы с ней справиться. Анос уже выходил через главную дверь на противоположной стороне огромного зала. Стиснув зубы, Кадел бросился за ним.

По крайней мере, Каделу нужно было узнать, как этот таинственный наблюдатель мог воспроизвести такую реалистичную иллюзию, идеально соответствующую его теориям Темпорального Коллапса.

— Эй? Куда ты идёшь? Как ты это сделал? О какой правде ты говоришь?

— Подожди.

Кадел последовал за своим соседом по столу в центр Площади Расспросов. Как обычно, вокруг были сотни учёных. Некоторые перемещались между отделами или великой Библиотекой. Большинство слушали давнюю традицию Престола Истины — публичную защиту, где учёные излагали свои идеи, а аудитория находила в них изъяны.

— Чт.

— Пришло время проснуться, — сказал Анос, и его сфера загорелась золотым великолепием.

Если вы найдёте эту историю Сообщите об этом.

Мир замер, и Площадь Расспросов окуталась золотистым сиянием, которое наполнило Кадела теплом. Он никогда раньше не видел чистой Имперской Веры. Однако за тёплыми объятиями Империи скрывалось всепроникающее разложение. Замёрзшие учёные превратились в выцветшие картины, покрытые пылью, как реальные, так и нереальные.

Кадел не отличался. Он был пуст, но его разум был необычайно ясен. Как будто он наконец сбросил шоры, которые мешали ему увидеть правду. Как сказал наблюдатель, он проснулся. И именно в этом состоянии Кадел понял, что только этот таинственный наблюдатель казался твёрдым в этом мире угасающих огней.

— Я не могу поддерживать это состояние долго. Тебе нужно продвинуть нас вперёд, — сказал Анос, и Кадел увидел, как его Духовный Инструмент быстро истощает энергию.

— Я могу только заглядывать в потенциальные будущие. Я не могу на самом деле перемещаться во времени, — сказал Кадел, отчасти понимая, чего хотел Анос.

— Здесь ты можешь, — настаивал мужчина. — Поторопись.

— Ты не понимаешь. Даже если я схвачу траекторию. — Кадел задохнулся от объяснения, когда мир вокруг них ускорился.

День промчался в мгновение ока, но они не могли продвинуться дальше. Бесчисленные будущие слились в единую реку, которая оборвала его связь. Кадел никогда не видел ничего подобного во время своих многочисленных экспериментов. Одно единственное возможное будущее? Столкнулись ли они с Неизбежной Судьбой? Учёный в нём пытался анализировать фантастический опыт, но теории вылетели из его головы, когда он увидел нечто столь же шокирующее.

Кадел увидел себя стоящим на верстаке. По правде говоря, Кадел, возможно, не понял бы, что смотрит на свою копию, если бы не прототип в руке его альтер-эго. Кадел едва узнавал потрепанное существо, когда-то прославленное как гений поколения, кандидат, наиболее вероятно способный принять мантию своего деда и стать первым Директором Школы за два поколения.

Сотни учёных и более дюжины лекторов окружали его, их лица были галереей эмоций. Впереди стояли даже два старейшины, включая Профессора Эмисиона. Время текло беспорядочно, и пузырь вокруг инструмента Аноса блокировал все звуки. Тем не менее, было ясно, что его старый наставник призывал его остановиться и пересмотреть.

Стоя внутри иллюзорного пузыря, Кадел знал, что это не сработает. Его другое я активировало прототип, и Кадел сразу понял, что наблюдатель — и все остальные — были правы. Это не сработает. Камера Вездесущности должна была создать домен размером с грецкий орех, но небольшая трещина заставила её притянуть всё. Будущее и прошлое сошлись в настоящем, и прототип немедленно разбился под их тяжестью.

Пульс полной Аннигиляции пронёсся по академии, полностью стирая настоящее и, таким образом, будущее. Люди, здания, всё было снесено искажающимся временем и пространством.

— Нет! — завыл Кадел, поглощённый ужасом и виной.

Изначальное отторжение того, что он увидел, позволило Каделу схватить Темпоральные Нити, и он бежал в прошлое. Престол Истины вновь появился таким, каким был раньше. Кадел снова стоял посреди площади с таинственным незнакомцем за день до своего злополучного эксперимента. Имперская Вера, расхождения — всё исчезло. Исчезло везде, кроме его воспоминаний.

Кадел был покрыт потом, как будто проснулся от кошмара, и его разум лихорадочно перебирал пережитое. Ничто не было так страшно, как неизвестность.

— Иллюзия, успешно имитирующая ограниченную Вездесущность? Нет. Мы двигались во времени, но не совсем. Как будто мы. — Кадел ахнул, его глаза широко раскрылись от осознания. Он посмотрел на наблюдателя, ощущая его ослабевающую твёрдость. Однако Анос не был странностью — странным был мир. — .Как будто мы уже стояли в обеих точках времени. Как будто мы наблюдали время изнутри истинной Камеры Вездесущности.

— Сначала я пытался помочь тебе обнаружить и исправить твою ошибку. Я пришёл к выводу, что её может и не быть. Твоё видение требует совершенства в несовершенном мире, — сказал Анос.

— Ты.

— Уничтожение твоего прототипа остановило бы трагедию, как и твоё убийство. Я думаю, что сохранения твоих записей достаточно. — Наблюдатель покачал головой. — Но у них свои цели, а у меня свои. Я думаю, ты можешь достичь большего, поэтому я нашёл способ временно разбудить тебя.

Кадел глубоко вздохнул, удивлённый тем, как спокойно он себя вдруг почувствовал. — Сколько времени прошло?

— Очень, очень много.

— Империя использовала мои теории для создания сна с Темпоральной Вездесущностью. Зачем?

Анос ответил после некоторого размышления. — Я думаю, им нужно было наблюдать всё, чтобы найти ответ. Ты — часть этого.

— А что ты ищешь, призрак из будущего?

— То же, что и они. Путь вперёд. Надежду, — сказал наблюдатель, начиная исчезать. — Будь терпелив. Откажись от демонстрации, но не отказывайся от своей мечты. Если хочешь отплатить мне, развивай свои теории.

— Меня выгонят и. Ха, думаю, это не имеет значения, — Кадел легко рассмеялся, прежде чем посмотреть на человека из будущего. — Почему?

— Потому что это неполно, — сказал мужчина, заглядывая Каделу глубоко в глаза. — Что произойдёт, когда спящие выйдут из сна?

— Выйдут? Тебе придётся. — Брови Кадела нахмурились, когда он понял, что не знает ответа, и в его сознании открылась новая дорога исследований. К тому времени, как он поднял глаза, таинственный незнакомец исчез.

Анос — нет, Янос! — наблюдал, как обезумевший учёный поспешно вернулся в свою мастерскую, пока вокруг них рушился домен памяти. Таинственная сила Кадела несколько успокоилась, но он всё же оставил за собой небольшие трещины во сне. Его способность сливаться с Рекой Времени была удивительна, но Время было Дао, чреватым Табу.

Именно эта способность сделала эксперимент возможным. Янос знал, что невозможно вывести кого-либо ещё. Это было возможно только с Каделом, потому что он уже одной ногой стоял вне реальности. Тем не менее, это был шаг в правильном направлении. Надеюсь, Кадел сохранит воспоминания о своём опыте, когда вернётся во сон.

Янос покачал головой и отвернулся. Престол Истины был его домом в течение нескольких месяцев, но он ничего не почувствовал, увидев его конец. Это было лишь выцветшее отражение академии. Настоящая академия всё ещё была во сне, обретя совершенно новое будущее. Его единственным сожалением было то, что он не смог узнать больше о Древней Аркане, на которой Кадел основывал свои теории.

Сфера Хранителя Царства запульсировала, используя остатки своей энергии для стабилизации непосредственного окружения Яноса. Эксперимент истощил большую часть его ресурсов, оставив лишь небольшой запас для последней части его плана. Янос поспешил в Комнату Телепортации, шокировав её контролёра своим внезапным появлением.

Месяцы ментальной подготовки позволили его иллюзии активироваться без сучка и задоринки, и выражение лица Мастера Массивов немедленно сменилось с настороженности на глубокое уважение. — Приветствую, Лорд-Исследователь!

— Хм, — кивнул Янос. — Двор Меркурия призвал меня. Отправьте меня к ближайшему Узлу.

— Конечно! — охотно согласился охранник и быстро внёс необходимые изменения в Массив Телепортации.

Янос ступил на диск, и мир исказился. Сфера Хранителя Царства исчерпала энергию, и откат напрямую сбил Яноса без сознания. Он был приятно удивлён, проснувшись целым и невредимым, без каких-либо непосредственных угроз поблизости. Он застрял в коридоре внутри дерева, но немного поёрзав, смог выбраться. Столп Двора Меркурия был гораздо ближе, чем вчера, и вокруг него появилось два кольца. Это было так же, как и с другими, которые внезапно изменились за последние недели.

Этот прыжок был намного лучше предыдущего, сэкономив Яносу более месяца путешествия. Этого было недостаточно, чтобы полностью возместить время, проведённое в Престоле Истины, но задержка того стоила. Его Печать Певца Миров почти утроилась в силе, что должно означать, что его решение привело к улучшенному будущему.

Столп Двора Меркурия теперь был менее чем в двух месяцах пути. Если бы Янос смог найти ещё один кусочек Общего Сна, он мог бы прыгнуть прямо ко двору. Именно там он узнал бы, принесли ли его усилия плоды. Даже если Кадел потерпит неудачу или проигнорирует его прощальный комментарий, он должен был продвинуть технику. Кто-то во Дворе Меркурия принял бы эстафету, приближая Яноса к искомому решению.

Янос осторожно посмотрел на истощённую Сферу Хранителя Царства. Она была повреждена прыжком, но её ядро осталось целым. Её изменения также последовали за ним из сна, и Сфера уже черпала Имперскую Веру с континента, чтобы пополнить свои запасы.

Его цель никогда не менялась. Единственная разница была в том, что Янос наконец увидел проблеск надежды.

— Ум’ха, потерпи ещё немного. Я выведу тебя, чего бы это ни стоило.

Глава 1336 Любовный треугольник

Поток синего света, появившийся из ниоткуда, возвестил о начале следующего раунда пыток. Он прорвался прямо через барьер подвижного прыгуна, и с его обшивкой дела обстояли не лучше. Достигнув отсека, свет превратился в едкий газ, нацеленный на всю органическую материю. Зак взмахнул Двойственностью Смерти, рассекая судно надвое. Шесть цепей пронеслись сквозь пролом, чтобы разорвать шесть летающих дисков массивов, ожидавших снаружи.

Они были лишь вершиной айсберга; десятки идентичных массивов ждали вне досягаемости. Поток тьмы подавил их свет, но призраки с топорами из Метки Смерти были испепелены клеймами, похожими на снежинки, прежде чем смогли нанести какой-либо урон. Зак это предвидел. Достаточно было того, что они приняли на себя часть атак.

Зак превратился в поток Смерти Бездны, проносясь сквозь пространство, словно призрак. Его побег не остался незамеченным. Две сторожевые формации, похожие на ледяных фениксов, высоко в небе могли отслеживать каждое его движение. Только Око Опустошения смог скрыть его присутствие, но оно всё ещё было на перезарядке.

Массивы-мины излучали волны пространства и огня, предназначенные для рассеивания Миазмы и замедления его. Зак сумел пробить небольшую брешь своими цепями, но получал значительный урон, чтобы прорваться через эту сеть. Потребовалась бы всего секунда или две, чтобы уничтожить остальное, но такой задержки он не мог себе позволить.

Зак уже заметил десятимильную реплику Озера Бездны, которая бесшумно появилась под ним. Она разбилась в тот момент, когда полностью сформировалась, выпустив мощный импульс, наполнивший Зака отвращением. Это была почти полная противоположность уникальной частоте, создаваемой его путями. Это было кульминацией трёхдневных итераций, финальной стратегией теперь, когда Трансформационные Доки были в пределах видимости.

Ловушка захлопнулась. Вверху ледяной дворец, вибрирующий Дао Пространства, запечатывал любые виды телепортации или сокровищ побега. Слева и справа бесчисленные массивы объединились, чтобы воспроизвести первобытных зверей, которых Зак не узнавал. Фронт был безопасен, за исключением огромного барьера, который даже не достигал земли. Это было не потому, что Калтоза Лу нашёл его слабость.

Мили мерцающих зданий образовали полосу вокруг домена памяти Трансформационных Доков, создавая жуткий город-призрак. Элементаль явно не желал устанавливать свои массивы среди новых построек. Двор Меркурия только что открыл свои врата, и атака на вход могла разрушить месяцы планирования.

Между Заком и внешним поселением всё ещё было некоторое расстояние, и импульс фальшивого Озера Бездны двигался значительно быстрее его. Это была специально разработанная для него глушащая атака, способная перенастраивать энергию, циркулирующую в его теле. Она не просто нарушила бы работу Абиссального Драйва; она на короткое время отключила бы все его навыки. И всё же Зак почувствовал лишь облегчение, когда был затоплен ею.

Вихрь синего грома шириной в милю, свирепый, как Небесная Трибуляция, налетел на него слева, в то время как справа приближался адский огонь. Атаки были не слабее добивающих ударов Зака и превосходили то, что могли блокировать Безбожные Экспоненты. Калтоза Лу рассчитал всё идеально, чтобы его атаки пришлись точно в тот момент, когда Зак был беззащитен и беспомощен.

Или, по крайней мере, когда Зак должен был быть беспомощным.

Поток Смерти Бездны продолжал свой путь беспрепятственно, не показывая признаков нестабильности. Он даже ускорился, когда Зак наконец продемонстрировал последние 15% скорости, которую он придерживал для этого самого момента. Калтоза Лу мог подозревать, что Зак способен принудительно поддерживать свою скорость в таких обстоятельствах, но не то, что он может двигаться быстрее, чем во время десятков околосмертельных ситуаций за последние три дня. Рывка было как раз достаточно, чтобы выйти из зоны досягаемости двух крупномасштабных атак, и Зак проскользнул под барьер, чтобы войти в город-призрак.

Оттуда Зак достиг границы домена памяти в мгновение ока. Зак всё ещё не осмеливался расслабиться. Он пронёсся прямо через него в своей энергетической форме, отключив Абиссальный Драйв только когда вошёл в город. Или, скорее, его навык был отключён скрытым массивом. Зак появился посреди оживлённой улицы в облаке смерти, вызвав удивлённое ругательство у прохожего.

Заку не дали времени сориентироваться, прежде чем непреодолимое давление прижало его к земле. Его разум кричал об крайней опасности. Он ничего не мог поделать со своими многочисленными ранами, из которых сочилась смертельная энергия, но запечатал свою ауру как можно лучше. Этого было достаточно, чтобы избежать казни городскими защитными массивами. Вместо этого несколько мощных восприятий нацелились на него для дальнейшего расследования.

— Прошу прощения за суматоху, — прохрипел Зак, поднимая дрожащую левую руку. — Я Арказ. эм, то есть Эверит Драом. приглашённый Небесным Указом. На меня напали по дороге сюда, и я случайно потерял контроль над своими ранами.

Принято к сведению, Носитель Печати. Размещение подготовлено в первом районе. Проследуйте к докам, когда будете готовы.

Восприятия вскоре исчезли, некоторые задержались на мгновение дольше из любопытства. К счастью, его личности было достаточно, чтобы избежать более тщательного расследования. После встречи с подозрительным Зажигающим Мудрецом Ксифосом Зак хотел держаться подальше от всеобщего внимания насколько это возможно. Зак выдохнул, зная, что наконец-то в безопасности. Более того, он достиг Трансформационных Доков, не раскрывая Пустоту своему собрату-Знаменосцу Пламени.

Ну, за исключением последнего рывка. Дело не в том, что Зак мог естественным образом противостоять разрушительному импульсу — судьба его призраков с топорами доказала это. Зак догадался, что задумал Калтоза Лу, анализируя атаки элементаля. Он использовал несколько похожих атак за последние несколько дней, чтобы найти нужную частоту, обычно скрытую среди десятков других атак.

Зак всё же заметил закономерность и подготовил ответ. Он активировал Гору Пустоты, прежде чем выпрыгнуть из подвижного прыгуна. Наполнив себя, он спрятал слой Энергии Пустоты, которая оставалась при входе в неосязаемую форму Абиссального Драйва. Именно эта энергия сместила его естественную частоту, сильно ограничив эффект импульса.

Существовал небольшой риск, что Калтоза Лу догадается о том, что он сделал, но частью способности Горы Пустоты при наполнении себя было скрытие уникальной ауры Пустоты. Вероятнее всего, элементаль предположил бы, что Зак придерживал другой метод защиты своего энергетического потока. К счастью, ему не пришлось проходить сквозь последний барьер. Этот подвиг было бы гораздо труднее объяснить.

Тем не менее, Зак был лишён всей той уверенности, которую, возможно, накопил после убийства Катора и использования удивительных возможностей за последний год. Его ядро было почти полностью исчерпано, и он был покрыт ранами с головы до ног. Он всё ещё боролся с множеством вторгшихся энергий, наиболее проблематичными из которых были временные переломы, распространившиеся по его внутренностям.

Как бы плохо это ни было, состояние Зака было бы ещё хуже, если бы не угольно-чёрный нагрудник, покрывающий его торс и правую руку. Преображение Алеа завершилось через две недели после его первого визита в Бастилию Рассветной Глубины. Пройдёт много времени, прежде чем она сможет приручить своё Духовное Пламя, но эта часть не влияла на её боевую мощь. Пламя скорее улучшило бы духовную культивацию Алеа и помогло бы ей поглощать материалы.

Покрытие большей части тела Зака было лишь началом всестороннего улучшения Уз Любви. Материалы успешно перешли на новый уровень, увеличив как защиту, так и остроту Двойственности Смерти. Последнее не только повысило смертоносность Зака в ближнем бою. Оно дало дополнительную остроту всем его рубящим атакам, даже таким навыкам, как Метка Смерти.

Защитное покрывало доспехов увеличило свою площадь, и цепи получили те же преимущества, что и остальной Духовный Инструмент. Они также стали намного быстрее, что обеспечило лучшую синхронизацию. Алеа не пробудила никаких новых способностей, но упомянула, что может сделать это после достижения Пикового д-ранга.

Именно улучшенное защитное покрывало уберегло Зака, когда он впервые столкнулся с Калтозой Лу. Увидев, что Двор Меркурия внезапно обзавёлся двумя ореолами, Зак правильно предположил, что Трансформационные Доки наконец-то ожили. Чего он не ожидал, так это внезапной засады Временной Энергии, когда он направлялся туда.

Сопротивление Эсмеральды времени было даже хуже, чем у Зака, и она была главной целью элементаля из-за своей скорости. Она всё ещё была запечатана в коконе смерти внутри Святилища Канбы, усердно работая над подавлением бушующей Временной Энергии. Хаотические колебания с тех пор утихли, но Зак понятия не имел, когда она проснётся.

Калтоза Лу явно проделал домашнюю работу и решил ударить их по больному месту. Им повезло, что, похоже, существовала некая форма подавления Дао Времени по всей Левой Имперской Экспансии, вероятно, из-за её важной связи с испытанием. Течение времени было усилено, и Калтоза Лу вскоре не оставалось ничего, кроме как переключиться на другие формы атаки.

Зак сначала попытался бороться огнём с огнём. Даже если его блицкриг провалится, он ожидал, что демонстрация насилия заставит его нападающего задуматься. Этого не произошло. Зак в совершенстве испытал то, что чувствовали Военные Рабы Кан’Тану, сталкиваясь с Армией Этвуд и её значительно превосходящими ресурсами. Карманы Калтозы Лу были просто бездонными. Сколько бы массивов Зак ни уничтожал, новые вскоре заменяли их.

Однако истинный ужас элементаля исходил от его адаптивности. Его массивы обладали схожими чертами с Изначальным Эдиктом. Всякий раз, когда атака или барьер оказывались неэффективными, в течение нескольких минут появлялось что-то лучшее. Это было не похоже на динамические частотные лазеры на его Сосудах Создателей. Зак был свидетелем того, как потоки дисков массивов вливались в одни Пространственные Врата и выходили в изменённых версиях из других.

Калтоза Лу был способен перестраивать свои массивы, гоняя Зака до полусмерти. Зак не удивился бы, если бы класс элементаля назывался Пространственный Переработчик. Даже диски массивов, которые Зак уничтожал, поглощались и восстанавливались. Только их энергию нужно было бы заменить, а такой человек, как Калтоза Лу, не испытывал бы недостатка в Космических Кристаллах.

Лучший способ справиться с Мастером массивов был таким же, как и с Укротителем Зверей. Вы нацеливались на контроллера, а не на его инструменты. Естественно, такие культиваторы имели большой опыт борьбы с этой тактикой. Калтоза Лу придерживался осторожного подхода в первые часы своего преследования, тестируя различные массивы иллюзий, пока не нашёл тот, который идеально ускользал от чувств Зака. С тех пор Зак его не видел.

Даже если бы Зак нашёл его, что он должен был делать? Калтоза Лу был даже страшнее, чем в отчётах, будь то от достижений во время испытания или от взрыва накопленного импульса прямо перед испытанием. Его Земное Дао, связанное с Массивами, достигло Поздней Стадии, а три других были всего на шаг ниже. Первого было достаточно, чтобы подавить Неумолимые Дао Зака самостоятельно, и контроль элементаля был почти на уровне Из.

Дао Косы, которые Зак создавал своими формами, выглядели как шутка по сравнению с Массивами Дао, которые Калтоза Лу использовал для усиления своих Навыков Массивов. Единственной надеждой Зака на победу было создание возможности с помощью Пустоты, но Зак никогда не чувствовал уверенности в том, чтобы выстрелить. Та же тактика провалилась против гораздо более слабого Еселио Тобриала, и на этот раз у Зака не было прорыва, чтобы использовать его как оружие. Выдержка и побег оказались правильным выбором.

— Полагаю, твоя кандидатура не совсем безосновательна, разрушитель семьи.

— Чёртов псих, — выплюнул Зак, не колеблясь.

Калтоза Лу вошёл в Трансформационные Доки прямо по его пятам. Шестирукий элементаль имел гуманоидный облик, хотя Зак не мог сказать, была ли это его истинная форма. Вместо плоти он выглядел как пойманный в ловушку шторм древних энергий. Хаотические потоки центрировались вокруг шести движущихся ядер.

Зак предположил, что это было истинное ядро элементаля, но можно ли считать их слабостью, сказать было невозможно. Они могли быть похожи на Военные Кости Жнеца Иж’Рак, гораздо прочнее остальной части тела. Шторм Калтозы Лу был идеально сдержан, и его прибытие не вызвало такой же реакции, как прибытие Зака. Одетый в безупречные синие одеяния, он стал ещё одним гостем Трансформационных Доков.

Рядом с Калтозой Лу находился второй гуманоидный элементаль, кого Зак раньше не видел. Его аура напоминала ауру Трива, призрачного дворецкого, за исключением того, что этот сопровождающий был сильнее любого из его подчинённых. Хоть и не совсем на уровне Катора, он излучал смутное ощущение опасности. Вместо того чтобы проявлять враждебность, дворецкий казался в основном любопытным к человеку, который ускользнул из рук его хозяина.

— Я приму это как комплимент. Многие говорят то же самое о семье моей невесты, — рассмеялся Калтоза Лу, казалось, искренне довольный оценкой Зака. — Новорождённые огненные семена смотрят на небо и считают звёзды сумасшедшими, потому что они несутся сквозь холодную пустоту космоса. Немногие могут понять точку зрения тех, кто идёт по Великому Дао.

— Тогда я надеюсь, что ты скоро увидишь свою невесту, — усмехнулся Зак.

Калтоза Лу кивнул с удовлетворением. — Ты слишком добр. Видя тебя вблизи, ты на удивление уродлив — даже для существа, ограниченного плотью. Я думал, что твой вид должен быть наделён природными благословениями?

— Какого чё— — Зак сдержал свой всплеск, услышав следующие слова.

— Теперь я понимаю, что ошибался. Кто-то вроде тебя никак не может быть угрозой моему Королевскому Гарему. Говорят, обмен ударами — это первый шаг к дружбе. Раз уж мы оба здесь, возможно, появится возможность для дальнейшего сотрудничества, — Калтоза Лу повернулся к своему сопровождающему. — Посол Ломпо, не окажете ли честь?

Зак нахмурился и приготовился к засаде, когда сопровождающий приблизился. Командир-смертник не заботился бы о защите или патрулирующих охранниках, и правая рука Калтозы Лу вполне мог иметь что-то похожее на клейма Сендора. С другой стороны, командир-смертник не выглядел бы таким смущённым.

— Было приятно познакомиться, Мастер Умбри’Зи. Мы приносим извинения за недоразумение, — сказал Ломпо с натужным кашлем, когда узорчатый Космический Мешок подплыл к нему. — Созвездие Сантиградов искренне во всех своих делах, соблюдает соглашения и предлагает лидирующие на рынке ставки. Если Мастер Умбри’Зи сможет помочь Принцу во время его путешествия, мы будем рады предоставить дополнительную компенсацию.

Зак не принял Космический Мешок. Вместо этого он выпустил немного Миазмы и Убивающего Намерения вокруг Пространственного Сокровища, вызвав возвращение мощных восприятий. Они многократно сканировали Зака и парящий Космический Мешок, прежде чем снова отступить. Недовольное фырканье потрясло разум Зака, предупреждая его не делать такого снова. Зак поклонился внутренней области домена, прежде чем принять сумку.

Раз это было неопасно, почему бы и нет? Зак видел, насколько богат был потомок Стоградусного Кочерги. Конечно, несколько безделушек было недостаточно, чтобы разрешить вражду. Это был второй раз, когда Созвездие Сантиградов нацелилось на него, первым был трекер, проскользнувший на Яфелион. Если представится возможность, Зак непременно вернёт должок.

— Мы должны идти, — сказал Калтоза Лу с некоторым раздражением. — Мы потратили больше недели на это небольшое отвлечение. Достаточно стыдно, что мы не вызвали пробуждение двора. Любые дальнейшие задержки заставят меня выглядеть некомпетентным в глазах моих жён.

— Выполнение обращений судьбы — это работа Певцов Миров. У Молодого Господина были более важные дела, о которых стоило беспокоиться, — быстро похвалил дворецкий. — Эпистолярный эпос Молодого Господина идёт очень хорошо.

— Ты прав! Ломпо, слушай мой указ!

— Ты настоящим повышаешься до. Эм, пусть будет Мастер Церемоний.

— Молодой Господин слишком добр, — сказал Ломпо с тем, что почти наверняка было долготерпеливой снисходительностью.

— Тем не менее, нам нужно оставить свой след, чтобы поддерживать наш престиж, — сказал Калтоза, как только они прошли через домен памяти, покидая Трансформационные Доки, не взглянув на них во второй раз.

Под их ногами сформировался величественный корабль, и они улетели за горизонт, оставив Зака в недоумении. Он посмотрел на Космический Мешок и подошёл к краю домена памяти.

Стоя на границе, Зак наконец-то получил возможность рассмотреть мерцающие здания снаружи. Это был полноценный город, за исключением отсутствия людей. Масштаб был совершенно иным по сравнению с разрозненными структурами, которые начали появляться на прошлой неделе. Зак всё ещё не мог сказать, были ли они реальными или иллюзорными, или же это были проекции настоящего или воспоминания прошлого.

Первые признаки появились, когда Придворный Дедала получил свой первый ореол. Это началось как танцующие огни, скопившиеся вокруг доменов памяти и Имперской Дороги, и их становилось всё больше с каждым пробуждением. Более того, остальные восемь дворов вместе взятых не могли сравниться с изменениями, принесёнными двумя недавно добавленными ореолами на Дворе Меркурия. Только после их появления огни приобрели осязаемую форму.

Интересно, что внешний слой континента, где оставалась его человеческая сторона, выглядел так же. Эффект ореолов был гораздо более выражен в скрытых областях, окружающих дворы. Эсмеральда предположила, что здания были проекциями, просачивающимися из ещё более глубокого пространственного слоя. Она теоретизировала, что Левая Имперская Экспансия была построена как луковица, с бесчисленными изолирующими слоями, которые защищали невероятную тайну.

Зак покачал головой, возвращая своё внимание к Космическому Мешку. Стражи не считали его опасностью, но этого было недостаточно для гарантии. Зак передвинул сумку прямо к барьеру и был готов выбросить её, если она проявит хоть малейший намёк на опасность. Таким образом, не имело бы значения, если бы в ней находилась Пространственная Бомба, достаточно мощная, чтобы создать чёрную дыру.

Внутри не было ни бомбы, ни зловещего яда. Богатство, ожидавшее его, было, возможно, ещё более шокирующим.

Глава 1337 Эверит Драом

— Чёрт возьми, — изумлённо пробормотал Зак.

Зак смог опознать только одну стопку без помощи Эсмеральды аккуратные штабеля Космических Кристаллов. Там было ровно тысяча Космических Кристаллов Среднего качества, почти половина из которых были настроенными. Десять Космических Кристаллов Высокого качества были ненастроенными. Вместе эти стопки стоили более 30 Монет Нексуса ц-ранга.

Космические Кристаллы Высокого качества технически стоили меньше, чем стопка кристаллов среднего качества, но большинство Фракций ц-ранга выбрали бы первые, если бы им пришлось выбирать. Высококачественные кристаллы были настоящим Ресурсом ц-ранга и невероятно редкими на границе. Они никогда не появлялись на открытом рынке и стали строго охраняемыми стратегическими ресурсами во время войны.

Их чрезвычайно конденсированная Космическая Энергия ц-ранга была гораздо более подходящей для питания Внутренних Миров. Использование их также экономило значительное количество времени по сравнению с очисткой гор низкосортных ресурсов, оставляя Монархам больше времени для Культивации. По той же причине только Космические Кристаллы Высокого качества могли полностью раскрыть мощь Массивов ц-ранга.

Как Монархи стремились получить Космические Кристаллы Высокого качества, так и Пик Гегемонов были не менее нетерпеливы. Их спокойная, стабильная Космическая Энергия ц-ранга была отличным дополнением при преодолении Бутылочного Горлышка Монархии. Пяти кристаллов было недостаточно для Зака с его чрезвычайно глубокими Основами, но они облегчили бы требования к месту, где он совершит прорыв.

Кристаллы на 30 Монет Нексуса ц-ранга были лишь верхушкой айсберга. Там также было два Диска Массивов и двенадцать куч обработанных Материалов, все из которых излучали энергетические колебания от Высокого д-ранга до Псевдо ц-ранга. Ожидая, что Зак не узнает их, каждый ресурс поставлялся с Информационным Кристаллом. Зак просканировал один, плавающий перед кубом пыли цвета охры.

С незапамятных времён Созвездие Сантиградов раздвигало границы инноваций. Наши чудеса ослепляли Космос своим величием и изобретательностью. Другие прорывы — это скрытые жемчужины, известные только нашим ближайшим друзьям. Изначально остаток неудачного эксперимента, Ржавчина Пространственного Слияния — одно из таких сокровищ.

При вливании в Пространственные Сокровища или Пространственные Массивы Ржавчина Пространственного Слияния эффективно повысит их прочность на пол-ранга. Её успокаивающий эффект также улучшит долговечность. Для полного использования этого чудо-материала требуется использование Плавильных Цехов Центиграда и запатентованных технологий. Вы можете принести нам свою идею, и мы добросовестно воплотим ваше видение в реальность!

Если вы не сможете связаться с нашими Дочерними Фракциями, вы можете использовать предоставленный упрощённый метод. Предупреждаем, этот путь проявит лишь 30% описанного потенциала.

Всё это читалось как маркетинговый буклет, включая следующий раздел с технической информацией, предназначенной для ремесленников. Тем не менее, то, что увидел Зак, было чрезвычайно впечатляющим. Повышение Пространственного Сокровища на пол-ранга само по себе было выдающимся, а ржавчина также помогала стабилизировать пространственные колебания. Предоставленное соединение было Пикового д-ранга, поэтому оно сохраняло часть своего эффекта на Сокровищах Псевдо ц-ранга.

Области применения были бесконечны. Массивы Телепортации достигали бы дальше, обеспечивая доступ к удалённым областям. Пространственные Кольца вмещали бы большие пространства, и их способность содержать высококачественные Материалы улучшилась бы. Будь то для собственного использования или перепродажи, потенциальная прибыль была огромной.

Зак осмотрел следующий Информационный Кристалл, и это было то же самое. Куб глубоко-синей слизи мог укрепить барьеры Массивов Защиты Города на ту же величину, что могло означать разницу между жизнью и смертью во время осады. Просмотр информации занял немного времени. Все Материалы были местными особенностями Созвездия Сантиградов, связанными с ремеслом.

Они имели широкий спектр применения, от повышения шансов на успех в сложных проектах до улучшения качества продукта. Два из них могли усилить эффект готовых массивов, а один мог помочь в восстановлении повреждённых Духовных Инструментов. Массивы были многофункциональными ремесленными формациями, необходимыми для использования соединений.

Даже Космический Мешок был сокровищем. Вместо пустого Подпространства с расплывчатыми границами, мешок содержал настоящую камеру, покрытую массивами, предназначенными для питания, стабилизации и самовосстановления изнутри. Хотя это всё ещё было Пространственное Сокровище д-ранга, оно, вероятно, было таким же прочным, как Пространственное Кольцо Раннего ц-ранга. Другими словами, оно могло бы постоянно хранить Пустотные Сокровища д-ранга, не вызывая Пространственной Деградации.

Не было никакого способа преобразовать большинство Материалов в силу внутри испытания, скорее всего, по задумке. Два из них могли быть использованы при улучшении Укуса Веруна, но Зак не планировал этого делать. Стоградусный Кочерга обладал одним из самых глубоких пониманий Пика Великого Гобелена во Мультивселенной. Зак не мог знать, установят ли Материалы скрытые бэкдоры, как трекер Яфелиона.

Продажа их была разумным выбором. Судя по ограниченному пониманию Зака, Материалы значительно превосходили Космические Кристаллы по стоимости. Коллекция могла более чем удвоить его состояние, если он найдёт нужного покупателя. Этого было достаточно, чтобы Зак отбросил всякую мысль о выбрасывании мешка, даже если он не мог исключить, что это было частью какого-то заговора.

С завершением межсекторной войны основной источник дохода Зака исчез. Его Сосуды Создателей Космоса были непомерно дороги для своего класса. Это было нормально, когда корабли могли окупить свою стоимость за счёт накопления Военных Взносов. Без этого было эффективнее тратить деньги на большие флоты дешёвых судов или на проекты более высокого класса.

Была также проблема безопасности Верфи Создателей. Зак понимал, что интерес Созвездия Сантиградов к нему и региону должен резко упасть после окончания испытания. Тем не менее, иметь шпионов Фракции а-ранга на его Родном Мире было слишком большим риском, и его встреча с Калтозой Лу никак не облегчила его страхи.

Без Верфи Создателей Империя Этвуда столкнётся с дефицитом. Расходы не уменьшатся только потому, что война закончилась. Если уж на то пошло, то наоборот. Если его правительство следовало своему плану, Земля уже была Планетой Высокого д-ранга. Кроме того, Империя Этвуда добавила бы дюжину Загрязненных Миров, которые нужно было привести в соответствие со стандартами. Денежные вливания, такие как взятка Калтозы Лу, помогли бы им продержаться, пока его Фракция не сможет наладить новые источники дохода.

Причина подарка была так же важна, как и то, для чего его можно было использовать. Элементаль заявил, что его засада произошла потому, что Зак был разрушителем домашнего очага, который якшался с его невестой. Зак несколько дней объяснялся, и это не имело никакого значения. Однако, как только они достигли Трансформационных Доков, всё, что Зак говорил, воспринималось как комплимент.

Калтоза Лу вёл себя так, будто он не пытался убить его всего несколько секунд назад, переходя к теме сотрудничества. Зак был бы дураком, если бы принял слова Пламеносца за чистую монету. Его причудливая личность не обязательно была притворной, но Калтоза Лу не был Дон Кихотом, путешествующим со своим оруженосцем. Пламеносный Созвездия Сантиградов был вырезан из того же теста, что и Йеселио Тобриал.

За эксцентричной внешностью гения скрывался безжалостный прагматизм. В засаде не было злобы. Это была простая попытка выхватить Имперскую Заслугу Зака. Калтоза Лу не питал гнева, когда его план провалился. Он просто переключился на другой метод извлечения выгоды из Зака.

Приглашение дворецкого к сотрудничеству, скорее всего, было искренним. Созвездие Сантиградов не испытывало недостатка в деньгах, и помощь другого Пламеносца могла оказаться полезной. Такое сотрудничество продлилось бы ровно столько, сколько Зак мог бы приносить больше пользы живым, чем мёртвым. Калтоза Лу набросился бы на него, как только соотношение риска и выгоды стало бы достаточно хорошим.

Сколько бы Зак ни хотел, он не мог презирать элементаля за его аморальные действия. Зак знал, что он сам был не намного лучше. Хотя Зак старался избегать нападений на других Культиваторов ради их Ресурсов, он делал вещи, которые ужаснули бы любого до Интеграции. Более того, Зак не отказался бы от временного союза, если бы счёл его лучшим способом достижения своих целей. Это также не помешало бы Заку замышлять свою месть.

Повествование автора было неправомерно присвоено; сообщайте о любых случаях использования этой истории .

Зак покачал головой и повернулся обратно к оживлённой улице. Будь то месть или сотрудничество, это должно было подождать, пока он не увидит, что приготовил Двор Меркурия.

Проект Имперской Дороги был почти завершён, и такие столицы, как Трансформационные Доки, уже ощущали его преимущества. В воздухе почти не было Земной Скверны. Окружающая Энергия также была чрезвычайно обильной. Даже разбавленная, она могла покрыть потребности Монарха, поэтому городские планировщики сжимали большие районы в Пространственные Массивы размером с квартал. Таким образом, Трансформационные Доки были даже больше, чем указывал Домен Памяти.

Улицы были переполнены людьми, пришедшими засвидетельствовать историческое событие, и Зак быстро подтвердил основные моменты. Как он узнал за последний месяц, возможность Двора Меркурия не была однодневным событием. Участники прибывали со всех уголков мира, поэтому Внешние Дворы держали свои врата открытыми в течение трёхлетнего окна.

Особенность заключалась в том, что возможности предоставлялись в порядке живой очереди, как и предметы на Ограниченном Обмене. Двор Меркурия принимал только девять постоянных Учеников среди сотен Носителей Печатей. Если вы прибывали поздно, и места уже были заняты, вы не были предопределены судьбой. Помимо основ, Зак случайно услышал несколько новых вещей.

— Дедушка, доки открылись шесть дней назад, так почему же только дюжина Носителей Печатей отправилась в путь? Разве не лучше отправиться в море пораньше? — спросила молодая женщина чуть впереди своего опекуна. — Чем дольше старший брат ждёт, тем меньше Соколов-Гондол ему придётся выбирать.

— Несколько дней ничего не изменят, — сказал старик. — Они ждут Церемонии Открытия.

— Прошу прощения. Я не мог не услышать, — вмешался Зак, быстро доставая позолоченный Жетон Личности, заметив Ауру Позднего ц-ранга, исходящую от хмурого старца. — Я Эверит Драом из Имперского Магистрата.

— Законохранитель? — удивлённо сказал старик, в то время как его внучка побледнела и отступила на шаг. — Чем мы можем вам помочь? Мы только недавно прибыли с делегатами Клана Дусцении. Если мы совершили какие-либо ошибки, это непреднамеренно. Мы будем рады.

— Это не допрос, — заверил Зак. — Я только что прибыл и надеялся, что вы, старший, сможете рассказать мне больше о церемонии и упомянутых вами гондолах.

— Понятно. Я с радостью развею замешательство молодого господина, — с облегчением сказал старец. — Двор Меркурия открыл доки без предупреждения. Поскольку большинство Носителей Печатей заняты накоплением Заслуг за пределами города, они решили отложить Церемонию Открытия на две недели. Этого времени достаточно, чтобы завершить испытания и добраться до Трансформационных Доков.

Старик быстро изложил ключевые моменты. Церемония Открытия была главной причиной, почему улицы были так переполнены. Принцесса Астора Теомор должна была впервые появиться на публике, и город был до отказа заполнен элитой Империи, ожидающей приветствия Имперской Родословной. Это была идеальная возможность для торговли и установления связей.