Defiance of the Fall

Затем были Жанна, Ра’К’Лид и Янос. Они прошли врата, к которым бежали раньше. Теперь Жанна стояла на пьедестале, держа древний меч, полностью демонстрируя свою ауру Энергии Веры и Убивающего Намерения. Янос был рядом с ней, пытаясь использовать свои иллюзии, чтобы преодолеть несоответствие между Верой Жанны и базой.

Все это время Ра’К’Лид был весь в крови, сдерживая рой марионеток. Он пытался выиграть время, необходимое для активации меча. Как и другие, они не сражались за сокровища. Меч был Сердцем Массива невероятно мощного оружия. Жанна пыталась отбиваться от нападавших, и Зак даже чувствовал, как полосы Жизненной Силы просачиваются из ее убийственной ауры.

Вид того, как остальные превосходят себя, смыл боль и истощение. Зак двигался как разрушительный шар сквозь паутину вспышек, пока не достиг внутреннего слоя света, данных, передаваемых из центральной башни. Внезапно он увидел их нападавших так же ясно, как если бы они поднимались по шпилю прямо перед ним.

Один был примерно посередине, сопротивляясь волнам Веры и Звездной Ярости, чтобы добраться до местоположения Зака. Другой был гораздо дальше, углубляясь в другую секцию. Именно из этого региона Зак почувствовал другую знакомую нить, и зубы Зака заныли от ярости и тревоги, когда он понял, что второй Чужой Бог движется к Вилари.

Менталист был заперт в невидимой борьбе со зловещим, зреющим внутри марионетки. Зак даже не мог воспринять форму утонченного Бога, так сильно беспокоясь из-за нестабильной ауры Вилари. Она достигала своих пределов, и ударные волны от Чужого Бога, пробивающегося сквозь стены башни, разделяющие их, были подобны молотам для ее души.

Единственной мыслью Зака было активировать маяк и пробудить достаточно марионеток, чтобы уничтожить чудовищные создания, угрожающие жизням его людей. Его ярость была подавляющей, преобразуя накопленную веру и придавая ей мстительную цель. Зак положил руку на шпиль, вкладывая в него свое намерение и власть.

Мощное присутствие опустилось на него. Зак не отшатнулся, вместо этого поднял взгляд на ослепительное солнце. — Враг вернулся. Пробудитесь!

Последовало лишь короткое колебание, прежде чем загорелся первый из внешних кругов, тот, что представлял его Маяк. Полосы солнечного света были заменены ревущим костром, достигающим десятков метров в высоту. Зак крякнул, поворачиваясь к следующему массиву. Активация внешней башни ощущалась как отрыв части его души. Он продолжал, запуская вторую, третью и четвертую с чистой решимостью.

Однако неожиданная ситуация заставила его остановиться.

Их группа была не единственной на базе. Культист, настолько могущественный, что он искажал информационный поток солнечной вспышки, стоял внутри пятой внешней башни. Он был в процессе прорыва через усиленный барьер, совершенно не утруждая себя хитростью. Мясистые щупальца распространились на многие километры в окружающие коридоры, полностью подавляя Криз’Уль и защитные сооружения базы.

Культист находился в другом секторе, чем факел, но он сеял хаос до такой степени, что дестабилизировал всю башню. Однако барьер держался, и Зак вскоре понял почему. Залы внутри были Камерой Вознесения Базы Центуриона, местом, где лидеры проекта преодолевали свои узкие места. Таким образом, ее устойчивость намного превосходила остальную часть базы, возможно, даже затмевая октагон.

Культист явно знал, что находится внутри. Его аура постоянно росла, что означало, что он начал процесс улучшения своего Внутреннего мира. Хуже того, Зак на самом деле узнал культиста по одной из совершенно секретных записей, которые он получил от Монарха Эверфаст. Вторгшийся был не кто иной, как Папа Кан’Тану.

Зак подозревал, что он мог скрываться в этом районе после того, как увидел необычное количество активности в глубинах Имперского Кладбища. Он никогда не доверял заверениям Альянса, что Папа был достаточно ранен, чтобы заставить его уйти в затворничество. Как и ожидалось, Папа был жив и здоров, и он собирался разрушить их план.

Аура лидера Кан’Тану была настолько подавляющей, что Зак не мог сказать, был ли он Пиковым или Божественным Монархом. Это не имело большого значения. Любой из них был настолько выше их уровня, что сопротивление было невозможно. Что более важно, вознесение культиватора с такой чудовищно злой Кармой неизбежно должно было вызвать бедственное испытание.

База Центуриона изо всех сил пыталась заработать, а Чужие Боги добавляли оскорблений к ранам. Великая формация имела хороший шанс полностью рухнуть, если ей также придется помогать в Защите Дао Еретического Культиватора. Это мог быть даже его план, убить двух зайцев одним выстрелом. Он пожертвует базой, чтобы преодолеть невозможное испытание, разрушив план Зака по пути.

Зак не допустит этого. Не тогда, когда на кону стояли жизни его людей. Вид Папы, который причинил столько страданий его людям и Зеции, только усугубил гнев Зака. Печать, парящая над его головой, была лишь далекой мыслью в этот момент.

Чужие Боги, Папы и все остальные, кто встанет между ним и завершением миссии — База Центуриона станет их гробницей.

Глава 1257 Клинок Ориониса

Вера и решимость, способные сдвинуть горы, не смогли даже пошевелить заржавевший меч. Жанна негодовала на свою слабость, на неспособность выполнить свой долг. Что толку от завершения её печати, если она не позволяла ей защитить своего Императора и отразить его врагов? Неужели это была награда, ожидающая её спутников после того, как они рисковали жизнями, чтобы привести её сюда?

Это было неправильно, но у Жанны закончились идеи. Клинок Ориониса не был врагом, которого могло бы одолеть Подавление Восьми Адов. Её распечатанные врата уже были широко открыты, и она обменивала Долголетие на силу. Она даже вызвала аватар своего мастера в надежде, что его присутствие усмирит неразговорчивый меч. Если что, он отбивался с возросшей свирепостью.

Дрожащие мышцы рвались от яростного отторжения клинка, а её кости трещали, как жареные каштаны. Её физические страдания были ничем по сравнению с агонией древней веры, наказывающей её попытку подорвать её существование. Боль лишь заставляла её копать глубже и сильнее. Она не могла остановиться, пока её спутники всё ещё боролись, чтобы сохранить надежду.

Это было бесполезно. Жанна чувствовала себя так, будто вернулась на те небесные ступени, сознательно идущая навстречу своей смерти. Жанна больше не боялась смерти, найдя свой путь. Она чувствовала лишь сожаление, когда падала на колени. Ей хотелось бы внести больший вклад в миссию и безопасность Земли. Ей хотелось бы сражаться рядом с ним ещё немного.

Он появился в каскаде звездного света, ничем не отличаясь от божественного откровения перед набожным верующим. Ослепительный свет пробудил затуманенный разум Жанны, и отвеченные молитвы наполнили её истощённое тело силой. Ничто не могло противостоять нисхождению её Императора. Рой марионеток рухнул, когда волна небесной мощи пронеслась по их рядам.

Рука, сделанная из звездного света, появилась над её рукой, и Жанна почувствовала себя заново родившейся. Ослабевающий поток, вливающийся в Клинок Ориониса, был наполнен безграничной энергией и глубокой, непоколебимой верой. Вся ржавчина и порча были сожжены, а враждебные верования, охраняющие батарею, подчинились воле Императора. Он был готов.

Имперская аппарация исчезла, оставив за собой вспышку изображений и короткое сообщение Молодец — Спаси её.

Жанна сжала меч, её разум был необычайно ясен. Ей было всё равно на фантастическую трансформацию, которую претерпевала её накопленная вера. Она была копьём Императора, и у неё были приказы. Она закрыла глаза, став звездным светом и смертью.

Смертоносная полоса, вылетевшая из потайного желоба, изогнулась, проносясь мимо уродливого существа, колотящегося о врата. Его жестокая аура наполнила Жанну новой ненавистью, но она продолжала двигаться с ослепительной скоростью. У неё было всего несколько секунд, даже с помощью Императора. Звездный меч вошёл в разорванную стену дальше. Жанна чувствовала, что её цель близка, но на пути стоял другой враг.

Древнее, безграничное Убивающее Намерение вырвалось из Врат Имперского Мандата, и нарастающий звездный свет собрался, приобретая красноватый оттенок. Тени, отбрасываемые искривлённым металлом, внезапно стали похожи на несчастные фигуры, заточённые в вечных страданиях после того, как они пошли против Империи.

Инопланетный Бог не успел среагировать, прежде чем кровожадный Клинок Ориониса пробил его грудь, оставив дыру в десятки миль. Океан порчи вылился из раны, вызвав яростное сопротивление со стороны остаточного звездного света. У Жанны не было ни сил, ни времени, чтобы закончить работу.

Осталась лишь тонкая полоска её клинка, и у неё была определённая цель. Оружие прошло через дюжину слоёв армированного металла, не замедляясь. Она владела окончательным суждением Базы Центуриона, и ничто не преградит ей путь. Затем она оказалась в огромном пустом пространстве, лицом к лицу с тем же существом, показанным во вспышке изображений.

Клинок Ориониса выглядел меньше пылинки, когда он вонзился в лоб спящей марионетки. Однако последний всплеск энергии был самым очищенным. Пурпурный шрам был прижжён и закрыт, прекращая порчу. Жанна почувствовала, как её сознание угасает, и использовала последние крохи энергии, чтобы пронзить кишащую массу инвазивной энергии дальше.

Убивающее Намерение, Вера и звездный свет распространились как лесной пожар, и пурпурное пятно было беспомощно перед их гневом. Жанна усмехнулась, падая, её связь была разорвана. Миссия выполнена.

Зак выдохнул, отступая от Платформы Ориониса. Жанна превзошла все ожидания, не только уничтожив сознание Криз’Ула, но и оставив отвратительную рану на Инопланетном Боге. Дыра уже закрывалась, но внезапный удар заставил захватчиков замереть.

Даже Бог, пытающийся прорваться через оборону октагона, перестал бросаться на стену веры, настороженно оглядываясь в поисках новых звездных мечей. Зак всё ещё чувствовал его сильное желание разрушения и знал, что это временная передышка. Глубоко укоренившаяся ненависть двигала Инопланетными Богами, и Зак сомневался, что какая-либо угроза заставит их отступить.

Зак не продолжал зажигать маяк, несмотря на надвигающуюся опасность. Он уже видел двойное после активации первых четырёх башен. Ярость и беспокойство могли завести лишь так далеко, и помощь Жанне в активации меча усугубила его состояние. Ещё немного, и его душа разрушится, не дойдя до финишной черты.

Он был только на полпути, оставались три внешние башни и центральный шпиль. Системы Базы Центуриона не были спроектированы для управления Гегемоном, и её полуразрушенное состояние лишь усложняло процесс.

Вокруг Зака появились коробки и флаконы, и он проглотил смесь пилюль, питающих душу, и Натуральных Сокровищ. Хаотический, но питательный поток вошёл в его разум, сметая усталость и пополняя его Ментальную Энергию. Потребуется некоторое время, чтобы взрывная смесь подействовала, и Зак использовал это время, чтобы сосредоточиться на другой угрозе.

Инопланетные Боги были временно подавлены. Папа — нет, и он почти прорвался через барьеры, пока Зак работал над Клинком Ориониса. Зак ломал голову в поисках аналогичного решения для деятельности культиста, но ничего не находил, просматривая горы информации.

У Зака внезапно появилась идея, и полосы ясности, защищенные Пустотой, пронзили водоворот лекарственной энергии, чтобы войти в его Душевные Коры. Неприступный беспорядок информации, передаваемой солнечными вспышками, был обнажён прозрением Ультома, и тысячи, казалось бы, несвязанных заметок объединились в единый план.

Подталкивая свой разум к внешней башне, Зак перенаправил ряд путей, выпуская вспышки звездной энергии в пустых камерах. Эти безобидные действия накопились в волну перемен, проносящуюся по региону, и десятки формаций ожили. Колеблющийся барьер был заменён гораздо более сильным, и мили плотских усиков были разорваны вспышкой света. Дикий рёв, полный ярости, потряс башню, и папа дико огляделся.

Внезапно ему показалось, будто он смотрит прямо в глаза Зака. Солнечная вспышка, передающая информацию о Камере Вознесения, погасла, и Зак споткнулся, когда волна жестокости и безумия обрушилась на его разум, оставив трещины в его Душевных Корах. Он нетвёрдо встал на ноги, благодаря свои счастливые звёзды за то, что массив передал лишь часть силы ауры папы.

Спешно разработанный план сработал. Его серия изменений сумела обмануть камеру, заставив её думать, что кто-то уже внутри, что активировало ещё один набор барьеров. Как и с Инопланетными Богами, это было лишь временное решение. Комнате не потребуется много времени, чтобы перезагрузиться, и Зак не осмеливался снова обращать взор в этом направлении.

Полное отключение Камеры Вознесения было исключено. Были установлены контрмеры и резервные системы для обеспечения плавного вознесения, и большинство её функций были отделены от Маяка Центуриона. Единственный способ гарантировать успех — это отключить всю башню, но это также деактивировало бы маяк.

Заку всё ещё требовалось некоторое время, чтобы усвоить лекарство, поэтому он извлёк ещё больше прозрений из Чистоты Пустоты. Это прозрение позволило ему совершать чудеса со случайными данными, и он надеялся, что другие солнечные вспышки скрывают способ уменьшить его нагрузку.

Одна за другой вспышки были разобраны и проанализированы. Потребовалось немного времени, чтобы получить гораздо более глубокое понимание Проекта Центурион, чем когда-либо давал том Инопланетных Богов. Заку даже удалось объединить тысячи фрагментов в отчёт о последних днях Базы Центуриона. Были и хорошие, и плохие новости.

Как и ожидалось, Проект Центурион всё ещё находился на экспериментальной стадии. Он всё ещё находился в активной разработке, когда Система пробудилась. Столкнувшись с Тёмными Веками без предупреждения, руководство решило запечатать базу и отправить её в глубины Пустоты. Они оставили лишь минимальный экипаж и исследовательские группы для продолжения работы, в то время как остальные отправились к ближайшей столице Безграничной Империи, опасаясь, что столкнулись с могущественным врагом.

Небеса потемнели, но Затерянный План не пострадал от пробуждения Системы. База Центуриона уже была подключена к отброшенному фрагменту, и его коррозионное влияние ухудшалось с каждым днём. Смотрители продержались менее тысячи лет, прежде чем все пали. Они пытались завершить проект, но в итоге принесли больше вреда, чем пользы.

Самая большая проблема — разорвать зависимость марионеток от Затерянного Плана, не потеряв их фирменную силу, — уже была решена. Следующим шагом была полная интеграция их с нынешними Небесами и предоставление им возможности получать энергию и питание из окружающей среды, как культиватор. В настоящее время марионетки полагались на специфическую энергию Звезды Центуриона для функционирования. Всё остальное конфликтовало с уникальным составом их тел.

Иными словами, одна зависимость сменила другую, что не соответствовало замыслу Проекта Центурион. Двор Звездопада стремился гораздо выше. Их целью было использовать Затерянный План для выращивания Инопланетных Богов как скота и размещения своих Вечных Стражей во всех уголках Империи. Это не сработало бы, если бы марионеткам приходилось возвращаться к далёкой звезде для подзарядки.

Именно эту проблему пытались решить смотрители. Только они уже были наполовину безумны от слишком долгого пребывания в Мёртвом Дао, что привело к бредовым идеям, таким как марионетка, которую сдерживала Вилари. Именно исследователи внедрили пробой в её лоб, надеясь использовать Затерянный План в качестве мобильной батареи. Ещё дюжина марионеток была уничтожена во время аналогичных экспериментов, включая одну из двух марионеток Старого Бога.

Хорошей новостью было то, что ещё оставалось более чем достаточно марионеток в рабочем состоянии, и их непревзойденные конституции содержали достаточно энергии, чтобы работать десятилетиями на одном заряде. Этого было более чем достаточно времени, чтобы нанести сокрушительный удар по Кан’Тану, особенно если они смогут устранить папу, прежде чем отправиться в путь.

К сожалению, взять на себя командование всей армией марионеток было невозможно. Как и Жанна, он мог использовать лишь часть силы Маяка Центуриона на своём текущем уровне. Отправка нескольких партий с перерывами также была невозможна, так как энергия от трекера уже была израсходована. Не говоря уже о том, что Зак не был уверен, что изношенная база продержится намного дольше. Она уже давно просрочила свой срок годности, и недавняя активность добавляла масла в огонь.

Зак наконец восстановил достаточно Ментальной Энергии, чтобы продолжить свою работу. К этому моменту толчки от атак Инопланетного Бога уже возобновились. Зак даже мог чувствовать его ауру сквозь защитную паутину солнечного света. Половина солнечных вспышек была несдерживаемой, оставляя Зака слепым в отношении большей части базы. Это не влияло на его работу, помимо того, что служило обратным отсчётом. Пока что были затронуты только некритические секции, но их количество иссякало.

Понимание, достигнутое через Чистоту Пустоты, стало спасением Зака. Оно позволило ему ухватить глубинные идеи, а не слепо следовать плану, который не совсем подходил для базы в её текущем состоянии. Тысячи энергетических каналов были перенаправлены, что значительно уменьшило утечку и повреждения, и процесс стал столько же вопросом мастерства, сколько и упорства.

Измеренный подход заставил зажигание занять целую минуту вместо нескольких секунд. Взамен Зак потратил лишь пятую часть Ментальной Энергии и продолжал без перерыва. Шестая башня была в немного худшем состоянии, но не до такой степени, чтобы сделать активацию невозможной. Не заботясь о долгосрочном ущербе, Зак даже затопил жилые коридоры звездным светом, превратив их в импровизированные энергетические цепи.

Оглушительный раскат грома потряс октагон, как только загорелся шестой костёр, и Зак чуть не потерял сознание, когда огромный объём информации хлынул в его разум. Камера Вознесения уже была взломана и активирована, и Зак ничего не мог сделать, чтобы остановить действия папы. Над головой собирались огромные облака, кипящие от ярости.

Это был лишь вопрос времени, прежде чем первые молнии спустятся. Видеть в этом Дао Подтверждения было недостаточно, чтобы поднять дух Зака. Прорыв папы вызвал ещё большую нестабильность, чем Зак ожидал, с частями внешнего кольца, полностью рухнувшими от давления.

Небесное Нисхождение также привело Инопланетных Богов в неистовое состояние, и барьер веры застонал под натиском. Всё больше и больше порчи проникало сквозь защиту, и волосы Зака встали дыбом от её ауры. Это было очищенное Мёртвое Дао, выпущенное самим Инопланетным Богом, гораздо более опасное, чем пурпурный туман, с которым они имели дело раньше.

Срочный запрос подтвердил, что Жанна оставалась без сознания, а Карл всё ещё не мог получить доступ к какому-либо крупному оружию. Зак мог полагаться только на себя, и больше не было времени беспокоиться о тонкостях. Зак чувствовал, как его душа разрывается на части от принудительной активации последнего маяка, что вызвало резкие изменения в камере.

Солнце, остававшееся запертым на вершине шпиля, казалось, плавилось. Жидкое золото капало на шпиль и поглощалось, и тысячи ранее скрытых рун загорелись. Следующими были семь окружающих их костров. Один за другим они вливались в шпиль, добавляя рунам ещё больше силы.

Сердце Зака упало, когда одна руна за другой потускнела. Он немного успокоился, когда осталось чуть больше двадцати рун, каждая из которых излучала стабильный свет. Вся эта работа, и ему удалось собрать лишь один процент истинной силы Маяка Центуриона. Этого должно было хватить.

Направление и цель влились в шпиль, когда Зак представил Инопланетных Богов и Папу Кан’Тану. Руны сливались одна за другой, превращаясь в нерушимый набор приказов. Пятая часть рун была использована для того, чтобы пометить трио как цели для искоренения, что было больше, чем Зак надеялся.

Это означало, что он мог отправить максимум пять марионеток, но только если он ограничит их приказы борьбой с непосредственной угрозой. Зак продублировал инструкции после короткого размышления. Двух марионеток будет достаточно.

Затем Зак наполнил всё более сложные руны своим опытом на Имперском Кладбище, предупреждая об опасностях, которые оно таило. Наконец, он запечатлел Сектор Зурбор и различные ауры Глав Кан’Тану, пометив их еретический путь как врагов Империи. Зак крякнул и был вынужден отступить на шаг прямо посреди передачи, заставив его понять, что у него закончились руны.

Зак не мог сказать, насколько хорошо сработают чрезмерно лаконичные приказы. Единственный способ узнать это — применить теорию на практике. Сделав стабилизирующий вдох, он направил огромное количество энергии, содержащейся в шпиле, вниз, где ждали Вечные Стражи.

Прагматизм взял верх над жадностью. Зак неохотно проигнорировал огромного Старого Бога, помещённого в нижней части башни, зная, что его грубые командные руны совершенно недостаточны для пробуждения этого гиганта. Вместо этого он выбрал двух марионеток, лишь немного превосходящих Инопланетных Богов по размеру, балансируя мощь с контролем.

Руны погрузились в глубины спящих гигантов, пока не достигли центра их необычайной сети связанных массивов. Они без труда слились с ядром, как последний кусочек головоломки, и волна первозданной силы поднялась по башне. Марионетки оправдали своё название. На их древних телах не было ни следа времени. Они были готовы служить долго после того, как их мастера ушли.

Зак тяжело вздохнул, когда были установлены две связи. Он почувствовал, будто первозданный огонь с начала времён заменил его ихор, и он увидел мир новыми глазами. Его тело обладало силой разбивать горы и переворачивать моря. Даже бушующие облака над головой не были в безопасности от его мощи. Они фактически застыли, соприкоснувшись с величественной аурой, изливающейся из башни.

Вечные Стражи пробудились для одной последней миссии.

Глава 1258 Закрывающиеся окна

Катор мрачно наблюдал со стороны, как последние крупицы солнечного света растворялись в руке Драугра. Зловещая тьма, надвигающаяся извне, сгущалась, когда сияние центрального шпиля угасало. Осталась только Печать Пламеносца, парящая в звездной мгле, чьё великолепие наполняло Катора желанием и непримиримостью. Он видел её истину, слышал её обещание.

Он знал, что должен быть счастлив. Хотя его достижения не соответствовали ожидаемому уровню, он не уходил с пустыми руками. Что не менее важно, безумец преуспел вопреки всем трудностям, судя по чудовищной ауре, поднимающейся снизу. В душе Катора не было радости, только боль, гнев и предчувствие.

Прошедший месяц стал повторяющимся уроком изменчивой природы судьбы, начиная с невероятных событий, связанных с проклятым колоколом. Идея незаметно провести двух Автократов на испытание была просчитанным риском. Тем не менее, двух из них разгромили, прежде чем они смогли применить какие-либо резервные меры? Неудачные схемы, возложенные на него, вынудили Катора пойти по этому зловещему пути, где каждый день делал его будущее менее определённым.

Стратеги досконально проанализировали Арказа Умбри’Зи и Закари Этвуда. Досье на них было достаточно толстым, чтобы считаться Наследием, и Катор запомнил его от корки до корки. Им даже удалось подтвердить, что жуткое стирание Дао и его Непредсказуемая Техника были связаны, исходя из Бездны Дао. Оттуда было несложно определить её слабые стороны.

Однако эти пыльные старики подвели Катора там, где это было важнее всего. Они объяснили невероятное путешествие пограничного варвара тремя факторами. Во-первых, чрезвычайно высокая Удача, проистекающая из врожденных преимуществ и монополизации титулов мира. Во-вторых, помощь его скрытого благодетеля, вероятно, Эмпирейского Трона или силы Вечной Бури. Наконец, нахождение в нужном месте в нужное время.

С появлением столпа в Зеции, его унесло на восходящей волне судьбы. Всё это, безусловно, было частью уравнения, но было что-то ещё. То, что Катор видел, выходило за рамки Удачи. Это нарушало общепринятое. Судьба не вела этого ублюдка. Он шёл по её берегам, лишь купаясь, когда ему заблагорассудится.

Не было никакого порядка, никакой логики, и эти нарушения даже влияли на окружающих его людей. Подчинённые, следующие за ним, уже превзошли свою участь, не проявляя никаких признаков замедления, особенно та, что сделала Закари Этвуда аватаром своей веры.

Всё было поглощено и превращено в топливо для его прогресса. Даже разрушающаяся Имперская Вера, которую большинство Владык избегали, как чумы, не была исключением. Каждая солнечная вспышка содержала достаточно веры, чтобы переписать судьбу Гегемона. Монарх был бы как минимум помечен. Если только они не найдут кого-то достаточно сильного, чтобы разорвать цепи, их затащит в махинации давно забытой империи.

Сопротивление Арказа избавило Катора от этой головной боли, но ему всё равно пришлось заплатить большой налог за своё участие. Он чувствовал, будто его кости стали хрупкой глиной после того, как он выдержал жестокий процесс зажигания маяка. Кто знал, сколько времени потребуется, чтобы очистить огромное количество порчи, просочившейся в его тело, пока его разум был перегружен?

Космос продолжал толкать Катора вниз, вознося эту злокачественную звезду к Небесам. Почему камера устроила этому Абиссальному Аномалии геройский приём, будто он был давно потерянным сыном Императора Безграничного? Катор вздрогнул, чувствуя, что наконец-то ухватился за нить, которая ускользала от них всё это время. Имперская Вера. Космическая Судьба.

Неудивительно, что он постоянно подрывал их ожидания. Неудивительно, что Генерал Нефритового Ада Нитей санкционировал их побег. Арказ Умбри’Зи не был приспешником семьи Тейн. Он был агентом самой Безграничной Империи.

Чем больше он об этом думал, тем очевиднее это становилось. Прозрение пришло с осознанием того, что ему нужно принять решение. План использования Уз Солидарности для присвоения экстраординарной Удачи и судьбы Арказа во время испытания провалился. Мысль о том, чтобы держать его в плену и потом выкупить у империи, была ещё более надуманной. Не говоря об Удаче, Арказ рос слишком быстро.

Катору нужно было выбрать другое направление, прямо сейчас. Цель была на пике своей слабости, хотя это скоро изменится. Катор почти видел нити Судьбы, кружащиеся вокруг Драугра. Его следующее усиление было на расстоянии вытянутой руки, что означало, что окно Катора закрывается — это была его последняя возможность. Имперская Вера была на своём минимуме, скрытая древними Небесами и падшим Дао. Только такая неповторимая среда могла противостоять способности Арказа переворачивать судьбу.

Он видел только два пути вперёд. Следовать по стопам теневого демона, став настоящим последователем. Это позволило бы ему продолжать пожинать плоды их взаимосвязи. Обменять контроль на славное, но непредсказуемое будущее. Другой путь — пресечь угрозу на корню, рискуя всем, если их неподтверждённый отчёт окажется верным.

Сосредоточившись на парящей печати, Катор почувствовал, как на него снизошло трансцендентное спокойствие. Он знал, что делать. По правде говоря, он знал это с тех пор, как увидел Закари Этвуда, ускользающего из Затерянного Плана, обладая этой немыслимой силой. Его смутили бесконечные и постоянно меняющиеся приказы его начальства.

Катор теперь видел ясно. Вместо того чтобы волноваться, ему просто нужно было следовать своему сердцу.

Луч Звездной Ярости, содержащий на порядки больше энергии, чем Клинок Ориониса, прорвался сквозь ряд стен, чтобы достичь Чужого Бога. Злое существо на этот раз было готово. Тонкий, деформированный отросток превратился в коготь, освещённый венами интенсивного пурпура. Столкновение звездного света и искаженного Дао содержало достаточно силы, чтобы превратить Ранних Монархов в клочья, но башня даже не вздрогнула.

Тираническое телосложение Чужого Бога сокрушило ударную волну, прежде чем она смогла расшириться. Только обрывки вырвались за пределы его домена, чего было достаточно, чтобы исказить близлежащие укрепленные стены. Зак почувствовал, как его недавно установленное соединение мерцает, и на мгновение потерял изображение местности. Это не повлияло на Вечного Стража, которого он пробудил. Приказы были выгравированы на самом ядре марионетки, и она будет выполнять их независимо от присутствия Зака.

Молниеносный размыв последовал за звездным светом, преодолевая подавленное пространство с не менее железной силой. Рука в перчатке врезалась в вытянутый коготь существа, сжимая сопротивляющийся звездный свет в ослепительную сингулярность. Чужой Бог проиграл и был выброшен из своего пролома с достаточной скоростью, чтобы вызвать зияющие раны в реальности. Солнечный свет и пурпурный туман выливались из разрывов, усиливая растущий хаос.

Пылающая ярость сотрясла октагон, когда второй Чужой Бог увидел, как его товарища отбросили назад, и враждебность, настолько сильная, что она стала физическим явлением, снизошла на маяк, когда Вечный Страж вышел, чтобы продолжить преследование. Большая часть накопленной Имперской Веры уже ушла на зажигание маяка, и камера приближалась к своим пределам.

По потолку пошли трещины, позволяя большему количеству злобы Чужого Бога просочиться наружу. Даже Зак начал слышать тёмные шёпоты, призывающие к бессмысленному разрушению, к освобождению от накопленного стресса. Игнорировать бремя долга и сосредоточиться на собственной выгоде. Печать была прямо там, ожидая, когда её заберут. Он подготовил сцену внутри Хранилища Полярис. Пришло время заявить о своём праве.

Неизвестный источник; пожалуйста, сообщите.

Первобытная сила или яростное отторжение прервали навязчивые мысли, позволив Заку приготовиться как раз перед тем, как мощная ударная волна заставила его опуститься на колени. Второй Вечный Страж достиг своей цели, и Чужой Бог был вырван из башни. Началась ещё одна героическая битва между мускулами и жестокостью.

Небеса были безразличны к запечатанному измерению, уже напряжённому от битвы, и над камерой вознесения образовался огромный циклон. Зак почувствовал огромное присутствие, похожее на то, что он встретил в Сумеречной Гавани изнутри. Это было Великое Дао, неохотно спускающееся для Подтверждения Дао Папы Кан’Тану.

Зак никогда не встречал такого Дао, как то, что было продемонстрировано. Оно было парадоксальным, нигилистическим, но в то же время желанным. Зак не мог быть уверен, но он подозревал, что оно принадлежало Одинокому Пику, судя по чувству, которое оно внушало, и по его пользователю.

Одинокий Пик был очень редким направлением практики, несмотря на то, что содержал больше концепций, чем средний пик. Он охватывал все Дао, которые нельзя было классифицировать как часть группы, что отличало его от всех других Дао Пиков. Между элементами существовала ограничивающая и зажигающая связь, и большинство Дао Конфликта были связаны. Одинокому Пику не хватало этой когерентности, его части не имели общей основы. Было бы неверно называть его избыточным пиком, наполненным избыточным Дао Небес.

Было также второе значение у названия — Одинокий Пик содержал Дао Одиночества, Дао Жертвы и Дао Разрыва. Концепция отказа от чего-либо для достижения своих целей, будь то ваша свобода, семейные узы или даже ваша жизнь. Эффект был гораздо более экстремальным, чем то, что вы видели от Пиков Веры или Импульса, поскольку это могло считаться жертвой или разрывом, только если эффект был постоянным.

Это была основная причина, по которой его редко практиковали. Отказ от чего-либо ради власти граничил с неортодоксальностью. В результате, Дао Одинокого Пика были гораздо более популярны среди Еретических Культиваторов, чем ортодоксальный путь, до такой степени, что большинство праведных фракций стали избегать его. Риск быть заклеймённым как еретик не стоил того. Было безопаснее интегрировать концепцию жертвы или разрыва в руководства по культивации, не культивируя при этом его Дао.

Это было похоже на то, как Безграничная Ваджрная Сублимация работала лучше, когда практиковалась внутри особых пламен, не требуя Дао Огня. Наиболее распространённым методом использования Дао Жертвы без его постижения было сжигание Долголетия для временного всплеска силы. Недостатком этого подхода было то, что эффект не будет таким выраженным, как если бы вы действительно практиковали Дао Жертвы или Дао Разрыва.

Культист, готовый на всё ради власти, не удовлетворился бы такими полумерами. Напротив, они толкали Дао за его естественные пределы, нарушая Закон Равновесия. Заку следовало ожидать, что путь Папы будет поддерживаться Дао Жертвы, увидев общество, которое он породил.

Пространственные разрывы открывались по мере спуска Великого Дао. Даже тогда Зак чувствовал, что чего-то не хватает. Хотя величественное, Дао казалось далёким и слабым. В это время из Камеры Вознесения поднялся столп кристального звездного света, окружённый сложной сетью мясистых усиков. Он поднялся в циклон и, казалось, слился с ним, хотя усики остановились на полпути.

Зак принял мрачное выражение лица, когда Дао углубилось, в то время как секция за секцией Базы Центуриона погружались во тьму. Он отчаянно надеялся, что камера не сработает, но, похоже, им не хватило Удачи. Зак понял, почему старые культисты так отчаянно рыскали по Имперскому Кладбищу все эти годы.

Достичь Пикового ц-ранга было почти невозможно на границе. Идти дальше было вообще невозможно. Небеса были недостаточно высоки, неспособные поддержать прорывы. Асуре Сумерек потребовалась половина жизни на подготовку, чтобы создать единственную возможность для Защиты Дао. Тот факт, что даже Эйдлон и Вечный Клан боролись за этот шанс, доказывал, насколько редки такие возможности, даже во внутренних землях.

Подтверждение Дао не было столь требовательным, но Папа был чистокровным неортодоксальным культиватором с чрезвычайно скверной Кармой. Асура лишь в этом отношении граничила с правилами и поэтому не сталкивалась со столь мощным сопротивлением. Ничто не могло быть упущено для попытки Папы. Он нашёл возможность через Камеру Вознесения, которая могла укрепить связь с Небесами, ослабляя при этом ответный удар.

Он даже там не удовлетворился. Мясистые усики настраивались на звездный свет, пока Дао Жертвы распространялось по базе. Зак не понимал точно, как, но подозревал, что Папа использовал неортодоксальный метод, чтобы скрыться от Небес. Часть испытания, предназначенная для его Внутреннего Мира, вместо этого обрушится на базу.

Первый удар уже формировался, что означало, что у Зака заканчивалось время. Маяк был зажжён, но это не означало, что база выполнила свою цель. Напротив, экспериментальные стражи всё ещё были привязаны к великому массиву базы, и Зак понятия не имел, что произойдёт, если база внезапно взорвётся. С такими слабыми командными рунами удар мог вернуть их в спячку.

Не говоря уже о том, что люди Зака были разбросаны по всей базе. Он уже отправил им пути отхода, найденные в солнечных вспышках, но им потребуется некоторое время, чтобы добраться до безопасного места. Его группа не отличалась. Ближайший телепортер рухнул, а до следующего было более десяти минут. Они никак не успели бы, поэтому ему нужно было остановить испытание, пока не стало слишком поздно.

Проблема заключалась в том, что, хотя Вечные Стражи были явно сильнее Чужих Богов, им не удалось добиться значительного преимущества. Это была не их вина — винить можно было только Зака. Его скудные командные руны сделали их глупыми, если так можно выразиться. Они были похожи на Зака до того, как он пошёл по пути Техники, обладая огромной грубой силой, но без эффективного метода её использования.

Старый культист закончит свой прорыв без помех, если ничего не изменится, и всё будет напрасно, если ему позволят сбежать в Имперское Кладбище. Зеция падёт, даже если им удастся выжить. Кто мог остановить Папу после того, как он стал Божественным Монархом? Даже Вечные Стражи, вероятно, проиграют, если Папа сможет собрать элитные главы Кан’Тану. По крайней мере, он мог бы прятаться, пока у стражей не закончится энергия.

Заку нужно было освободить одного из стражей и использовать его для разрушения Камеры Вознесения. Зак вложил свою волю в соединение и почувствовал две командные руны. Он сосредоточился на одной и снова был окутан необузданной силой. Он был размером с мир, где каждая клетка содержала океан звездного света. Зак попытался использовать эту силу, но обнаружил, что заблокирован.

Он отказался верить, что связь была просто для виду, и попробовал другой подход. Довольно скоро появились результаты. Направление его Дао через связь изменило боевой стиль марионетки, хотя связь при этом ослабла. Отвергала ли командная руна любое внешнее вмешательство, или проблема была в его заимствованной власти?

Увидев изменение, Зак быстро остановился, чтобы вытащить один из своих Дао Молдов. Яркий звездный свет не казался хорошим сочетанием с его Дао Смерти, поэтому он наполнил связь своим Дао Эволюции.

Результат был мгновенным. Имперская Гвардия призвала огромную алебарду, выкованную из пламени, и взмахнула ею плавным движением, повторяя Эволюционную Стойку Зака. Всё подпространство задрожало, когда абсолютный край расколол мир пополам. Одна из рук Чужого Бога была отрезана чисто и сгорела, падая в глубины.

Зак с нетерпением наблюдал, как клинок продолжал двигаться к Камере Вознесения, но выругался, увидев, как усики Сердечного Проклятия превратились в огромное лицо. Оно поглотило звездный свет и мгновенно взорвалось. Однако большая часть силы была вытеснена, появившись за пределами базы. Часть ударила по башне, чего было достаточно лишь для того, чтобы барьеры Камеры Вознесения мерцали и тускнели.

Похоже, связь допускала ещё одно вливание, но временная рябь получила приоритет. Хотя Зак был в ярости от такого выбора времени, он не был удивлён. Он никогда не забывал об угрозе, таящейся поблизости, и бдительность окупилась. Катор больше не мог сидеть на месте.

Зак выбросил массив поглощающих время жертвенных кукол, прежде чем решительно активировать переключатель Эсмеральды. Узы Солидарности были разорваны, но Зак был ошеломлён, почувствовав, как новая связь заменила старую, ещё более прочную, чем прежняя.

Ответ Катора пришёл в виде ослепляющей агонии, когда время распалось. Куклы взорвались в унисон, совершенно неспособные поглотить эпоху, передаваемую через модифицированную связь. В отчаянии Зак активировал Зону Пустоты, прежде чем его тело было разорвано на части ответным ударом, одновременно наполнив метку Горой Пустоты. Этого было совершенно недостаточно. Его Родословная Императора Пустоты с трудом справлялась с временным ответным ударом во время его прорыва Средней Гегемонии, и всё, что высвободил Катор, было гораздо хуже.

Зак попал в цикл, где каждый виток ухудшал его разобщённость с рекой времени. Сфера аннигиляции могла лишь немного ослабить эффект, а Гора Пустоты была ограничена стиранием части временного потока, вливающегося в его тело.

— Похоже, у тебя проблемы, друг? — раздался из диспетчерской голос, искажённый временным потоком. — Не волнуйся. Я помогу, как только поглощу это сокровище.

Глава 1259 Безумец или Гений

Трещины, кишащие временным хаосом, расползались по телу Зака, и его человеческой половине внутри святилища приходилось ненамного лучше. Натиск враждебного Дао и Энергии такого уровня был бы невероятно опасен, независимо от его сродства. А то, что это было Дао Времени, делало его только хуже.

Дао, разрывающее его на части, было как минимум на уровне Позднего Земного Дао. Возможно, даже выше, учитывая, как легко это вторжение подавляло его попытки сопротивляться всеми тремя его Дао, усиленными Духовной Пустотой. Казалось, нет конца истинам, исходящим от воскрешенных Узов Солидарности. Хуже того, просто удерживаться стоило Заку всех сил.

Зак мог лишь безнадежно наблюдать, как два командных клейма рассыпались в прах, не выдержав расхождения во временном потоке между стражем и контроллером. Зак попытался влить еще один поток Дао, прежде чем стало слишком поздно, но лишь обрывки пробились сквозь временной натиск, прежде чем связь оборвалась. Связь была разорвана, и Заку больше не было видно, что происходит снаружи.

Ситуация намного превзошла ожидания Зака, хотя он и осознавал свою слабость к Времени с момента своего прорыва в Среднюю Стадию Гегемонии. Он искал повсюду сокровища, чтобы оправиться от обратной реакции. К сожалению, такие специфические предметы были реже, чем Сокровища Долголетия, и столь же популярны. Кто бы не хотел злоупотреблять временем, чтобы продлить свою жизнь или догнать конкурентов?

Он добыл всего два со средним эффектом из Ограниченного Обмена и должен был позволить своему телу акклиматизироваться самостоятельно. Это было не иначе, как то, как он злоупотребил Космической Водой вскоре после интеграции. Время лечит все раны, даже те, что нанесены временем. Если только не появится кто-то вроде Катора и не разорвет эту рану, прежде чем она полностью заживет.

Эсмеральда отчаянно пыталась помочь, безрассудно поглощая запасенную на спине жидкость. К сожалению, время было и врагом Эсмеральды из-за проклятия, поразившего ее. Зак видел, как Эсмеральда старела на месяцы за секунду из-за ее попыток помочь. Ее жертва, по крайней мере, немного помогла, отфильтровав приток и уменьшив временные столкновения.

Поскольку первопричина все еще не была устранена, Зак в спешке активировал снаряжение и талисманы. Воздух вокруг него затвердел, став временным якорем. Это почти ничего не изменило, потому что атака исходила изнутри его тела. То, что он страдал не один, также не приносило Заку никакой радости.

Зак мрачно смотрел, как Катор вышел из диспетчерской, окутанный покровом багрового Убивающего Намерения. От него исходили те же временные флуктуации, что разрывали Зака на части. Они были в одном ритме, одинаково смещенные из реки времени, и его мучения было недостаточно, чтобы скрыть правду от глаз Зака.

Он испытывал некоторое удовольствие, передавая духовный урон и ментальное истощение через Узы Солидарности, когда развивал свои Дао, особенно после того, как убедился, что это не вызывает обратной реакции от их контракта. Катор, с его более слабой душой, пострадал от трибуляции гораздо больше, чем он. Теперь Катор использовал тот же самый метод против него.

Катор держал небольшой стеклянный шар, покрытый гравировками. Внутри бушевал шторм, и боль Зака значительно усилилась просто от того, что он увидел необычайные Темпоральные Энергии, запертые внутри. Шторм должен был быть Темпоральным Природным Сокровищем, одним из самых мощных д-ранга. Хуже того, оно не казалось сокровищем, полезным для культиваторов. Его бурная природа больше напоминала непригодную энергию внутри Ядер Зверей.

Это не помешало Катору использовать этот предмет, в результате чего Зак страдал от того же временного шторма. Равное обращение не означало равных результатов. Катор не злоупотреблял временными камерами, и он владел Дао Времени. Зак даже заметил, как ранее безобидная кость на шее Катора излучала архаическую ауру.

Это не было похоже на характерную метку родословной Императора Пустоты Зака. Ощущение древности было более буквальным. Это должна была быть пятая Чудесная Кость, связанная с Дао Времени, козырь, который Катор скрывал до сих пор. Она контролировала неупорядоченные Темпоральные Энергии и втягивала их в его тело. Все это, и Катор все еще боролся, так что неудивительно, что Зак был на грани коллапса.

Чувствуя огромное количество энергии, оставшейся в сфере, Зак понял, что у него нет шансов продержаться до прекращения атаки. Его бы подавили и разорвали на части задолго до этого. У него не было выбора, кроме как принять радикальные меры.

Поток Дао, слитый с Пустотой, вырвался из его Апертуры Души, и полосы Забвения присоединились, чтобы сформировать смертоносное копье — копье, нацеленное на его собственное сердце. Зак крякнул, когда острая боль присоединилась к разрывающей агонии. За страданием последовало сильное облегчение, когда река молний хлынула в его тела. Бушующие Темпоральные Энергии были сметены очищающим штормом.

Принудительное открытие Сердца Пустоты на полдня раньше повредило узел, но его работа была почти завершена. Только блуждающие полосы сохранили свою первоначальную волю, в то время как основная часть была преобразована Пустотой. Это проникало глубже, чем Имперская Вера, очищая скрытую порчу, изгоняя жестокую метку времени.

Это даже обнаружило что-то еще, что-то скрытое в глубинах клеток Зака. Он был шокирован, увидев звезды размером не больше пылинки. Они излучали трансцендентную ауру, которая превосходила Дао, ничем не отличаясь от звезды, как на голове Звездоносца. Только они были настолько малы и слабы, что невозможно было заметить какого-либо эффекта на его теле.

Пока что. Скрытые солнца выглядели как инертные частицы, неспособные причинить вред. И все же очищенная трибуляция была совершенно неспособна их сместить. Ничего не происходило, когда молния проходила мимо них, и Зак подозревал, что они ускользнут от его чувств, когда молния выдохнется.

Зак не успел обдумать последствия, потому что огромная трещина, испускающая Темпоральную Энергию, внезапно открылась на его груди. Энергия появилась из ниоткуда, так как молния уже очистила его тело от временного Дао. И все же обратная реакция не прекратилась, оставив Зака встревоженным и сбитым с толку.

— Почему это не работает? — прохрипел Зак внутри Святилища Канбы, изо всех сил стараясь удерживать молнию как можно дольше. Хотя это не решало его проблем, это значительно уменьшало его напряжение.

— Если ты потушишь лесной пожар, деревья станут несгоревшими? — мысленно произнесла Эсмеральда. — Твое тело получило временную рану, приближающуюся к точке невозврата, и Река Времени отталкивает. То, что ты делаешь, лишь выигрывает время, но не решает первопричину.

Зак не знал, что и думать. Именно Грозовая Молния спасла ему жизнь после прорыва в Среднюю Стадию Гегемонии. Первый удар молнии смел временную обратную реакцию, позволив ему сосредоточиться на своем ядре. Была ли проблема в очищении или это был вопрос количества? Обратная реакция, с которой он столкнулся сейчас, была гораздо более сильной, в то время как молния была лишь тенью того, что он пережил тогда.

— Связь, есть идеи? — крякнул Зак.

Эсмеральда покачала головой, страх и беспомощность были очевидны в ее глазах. — Нет. Он укрепил связь, приняв на себя больше негативных последствий. Сейчас он технически принимает двойное наказание. Даже Дао Жертвы, пронизывающее воздух, помогает ему.

Оглушительный раскат грома заставил оставшуюся молнию, запертую в его теле, содрогнуться. Первая молния спускалась к Камере Вознесения. Заку не нужно было видеть далекий сектор, чтобы почувствовать подавляющую мощь, которую она содержала. Будь то Закон или грубая сила, она бесконечно превосходила все, с чем он сталкивался.

У Зака не было роскоши беспокоиться о Папе в данный момент, хотя его трибуляция подала Заку идею. Его глаза блеснули безумием, когда он надавил на Ядро Двойственности, распахнув скрытый желоб.

— Что ты.

Голос Эсмеральды был заглушен еще одним раскатом грома, на этот раз казавшимся гораздо ближе. Как будто бушующие облака развернулись, почувствовав угрозу сзади. Зак почувствовал враждебность гораздо более ощутимую, чем раньше. Он также почувствовал предвкушение от Системы, наблюдающей из Небес.

— Изменение планов. Постарайся сделать связь нерушимой, — прорычал Зак, начиная готовиться.

— Что ты. Ладно, — мысленно произнесла Эсмеральда с мрачным выражением лица. — Я поставлю на тебя. Снова. После этого я усну. Подумай, как мне отплатить.

Последняя жидкость была слита из чанов Эсмеральды, и она выплюнула странные песочные часы с тремя камерами. Верхняя содержала синий песок, нижняя — зеленый, и оба сыпались к середине. Предмет покинул Святилище Канбы, поместившись на Узах Солидарности.

— Связь вернется в свое текущее состояние, что бы ни случилось в течение следующих пяти минут, — сказала Эсмеральда, прежде чем потерять сознание.

Катор, казалось, не заметил изменения. Или, возможно, ему было все равно. Он явно не ясно мыслил, и не только потому, что активировал Чудесную Кость Берсерка, от которой смердело Убивающим Намерением. В его поведении произошло тонкое, но безошибочное изменение, напоминающее злобу Криз’Уль.

Он был развращен. Его тонкость указывала на то, что Катор не полностью потерял рассудок, но даже небольшой сдвиг в восприятии мог привести к катастрофе.

— Почему? — спросил Зак, поднимаясь на ноги внутри октагона. — Ты ничего от этого не получишь.

— Иногда приходится сражаться, даже если нет никаких преимуществ, кроме укрепления своего пути. Двум тиграм не ужиться на одной горе, — сказал Катор, хотя Зак заметил, что внимание Катора неоднократно привлекалось к Печати Носителя Пламени.

— Ты не предназначены для этого, — с изнеможением сказал Зак, зная, что это ничего не изменит.

— Ты, если кто, должен знать, что Судьба может меняться, — усмехнулся Катор. — Смена дворов действительно невозможна. Но их улучшение? В этом я не так уверен.

Зак не был уверен, прав ли Катор. Печатей Носителей Пламени было слишком мало в обращении, и казалось, что кандидаты были выбраны заранее. Насколько знал Зак, Еселио был единственным Носителем Пламени, который пал. Катор догадывался или Фаланга Белого Неба сумела что-то выяснить с помощью своей более широкой сети?

Катор не предпринимал никаких действий с печатью, несмотря на свой уверенный тон, и Зак понял почему. Катор ждал его кончины, планируя сначала разграбить его печати. Теоретически, это уменьшило бы риск отторжения по сравнению с претензией на неприкрепленную печать над шпилем. Зак рассмеялся бы, если бы обстоятельства были иными. Судьба не так легко захватывается, и она часто требует прыжка веры. Именно эта осторожность предоставит Заку необходимое окно.

Ядро Двойственности втягивало все больше и больше энергии, заставляя резонирующие волны, которые оно испускало в Квантовое Пространство, становиться сильнее. Игнорируя опасности, Зак потребил огромное количество Натуральных Сокровищ внутри Святилища Канбы, направляя всю энергию в свое Квантовое Пространство. Ему нужно было разжечь огонь, и быстро.

Тучи трибуляции темнели. Остальные подумают, что это результат того, что Папа выдержал первую молнию. Только Зак знал лучше. Небеса, уже однажды обожженные, собирали свои силы, чтобы задушить угрозу в колыбели. Зак солгал бы, если бы сказал, что не нервничал. Присутствие Системы все еще было слабым, и невозможно было узнать, согласится ли она.

Даже тогда Зак продолжал. Ему нужно было продержаться еще немного.

— Ты болен, — сказал Зак. — Тебе нужно пустить по кругу Писание Звездопада и прояснить голову, прежде чем сойдешь с ума.

— Безумец, гений. Это эпитеты, которые определяет победитель, — сказал Катор, осматривая Зака с ног до головы. — Я удивлен, что ты достаточно бодр, чтобы вести разговор. Я беспокоился, что мое продвижение доставит тебе некоторые неприятности. Пустота действительно обладает чудесной силой. Молюсь, чтобы она выдержала.

Сердце Зака сжалось, услышав эти слова, зная, что нет смысла оспаривать заявление Катора. След из хлебных крошек, который он был вынужден оставлять на протяжении многих лет, наконец настиг его. Более того, очищенная молния наконец иссякла, и ему снова пришлось встретить временную атаку лицом к лицу. Тем не менее, Зак не слишком волновался. Если уж на то пошло, он чувствовал себя освобожденным.

Будущее может принести неприятности из-за его раскрытых способностей. А пока Зак был доволен тем, что разрушил заблуждения Катора. Он понимал определенные аспекты родословной Императора Пустоты, не зная, что обрывки, которые Зак показал, были лишь верхушкой айсберга.

— Неплохо, только это привлекает нежелательное внимание, — сказал Зак, поднимая левую руку.

Таинственный сигил появился на его ладони, содержащий сущность Пустоты. Он был нацелен прямо на бушующее небо в открытом вызове. Облака немедленно стали настолько темными и гнетущими, что даже лучи Солнца Центуриона не смогли пробить мрак, и октагон задрожал, когда получил полное внимание Небес.

Именно в этот момент его второе тело вышло из укрытия, держа в каждой руке большой диск массивов, уже пульсирующий силой.

— Стой! — взревел Катор, поняв, что что-то не так.

Налетчик собрал Распространение Времени, разлитое по его телу, превращаясь в размытое пятно, когда в его руке появилось темно-синее копье. При коротком расстоянии между ними его бросок достигнет цели почти мгновенно. Почти — это все, что нужно было Заку. Он черпал из своих истощающихся запасов Энергии Пустоты, чтобы одновременно активировать Безбожные Экспоненты и Эмпирейскую Эгиду.

Деревянное колесо, охраняющее естественный порядок, повернулось, и копье ненадолго застопорилось, когда с его древка сорвался сноп времени. Толстый гроб сформировался перед наконечником оружия, прежде чем оно успело набрать скорость. К сожалению, это было не обычное сокровище, и блокада не смогла выдержать даже его ослабленную мощь. Другой пигмей двинулся, чтобы сместить ослабленную атаку, пока колесо снова повернулось.

Копье внезапно прыгнуло вперед, избегая обоих парирований. Зрение Зака помутнело, когда мимо него пронесся размытый силуэт, унося с собой левую руку его тела Драугра. Боль становилась невыносимой, и Заку пришлось войти в Пустотное Состояние, чтобы его разум не отключился. Он смутно держался, следя за следующим шагом Катора.

Его не было, потому что над его головой появился шар из глаз. Видение ощущалось как компактные Небеса, сотканные исключительно из Смерти. Зак ненадолго почувствовал эту ауру, когда его соглашение с Империей Нежити вступило в силу — метку Примо. Зак не был источником его внимания — оно было сосредоточено исключительно на Каторе, который бросил в его сторону кристальную кость.

Глаза внезапно поблекли, когда кость застыла в воздухе. Два предмета явно вступили в невидимую борьбу. Как будто предметы переместились в отдельное измерение, и Зак ничего бы не узнал, если бы его Чутье Опасности не кричало об экзистенциальной угрозе. Это было не иначе, как когда он стоял под Императором Вастермалем, сталкиваясь с полной мерой недовольства Владычества.

Сгруппированные глаза закрывались один за другим, когда на маленькой кости появились и распространились трещины. Кость наконец разбилась, когда осталось пять глаз. Катор споткнулся, но его аура оставалась стабильной. Он был вынужден выдержать лишь малую часть предполагаемой обратной реакции, что было несравнимо с жалким состоянием Зака.

Зак был воодушевлен, несмотря на неудачу, и не только потому, что обратная реакция не передавалась. Его действия обманули Катора, заставив его сделать первый ход. Катор наконец оплошал после насмешливого пребывания в пределах дозволенного в течение месяца, что означало, что все ставки были сняты. Зак больше не был связан соглашением. Он будет в безопасности от наказания, независимо от того, как он поступит с налетчиком. Хотя это не было решением его надвигающейся обратной реакции, это был шаг в правильном направлении.

Выпустить месячную фрустрацию с помощью своих топоров придется подождать. Зак подавил кровопотерю от отсутствующей руки, чтобы полностью сосредоточиться на том, что происходило внутри. Его Космическое Ядро уже прошло критическую точку. Ослепляющие полосы энергии просачивались через тысячи трещин, и оно удерживалось вместе чистой решимостью.

Зак мог придумать только одно средство от Темпоральной Обратной Реакции после того, как очищенная молния не справилась с угрозой. Поскольку очищенная трибуляция Земного Дао не помогла, у него не было выбора, кроме как использовать тяжелую артиллерию, прорвавшись в Позднюю Гегемонию. Это был контрмер, уникально возможный для него, навлекшего гнев Небес еще до начала своего прорыва, и то, что Катор никак не мог предвидеть.

Если один удар не сработал, то он получит два. И если этого было недостаточно, оставалось еще наказание Законов. Во всяком случае, он приветствовал это. Катор хотел убить его через лазейку Узов Солидарности? Двое могли играть в эту игру. Он с нетерпением ждал, как Катор справится с удвоенной Четырех Опустошающей Трибуляцией без помощи Пустоты.

Единственным другим вариантом Зака было поставить все на сокровище для закалки тела, которое он получил от Эсмеральды, или, скорее, на намек на Закон, который она обнаружила внутри. Инстинкты подсказали Заку, что это не сработает. Не Законы спасли его в прошлый раз. Это была очищающая сила Небесного Пика, преодолевающая власть времени над ним. Не говоря уже о том, что сокровище для закалки тела не повредит знаменитому крепкому Жнецу Иж’Рак. Если уж на то пошло, это могло бы сделать прямо противоположное.

Что касается улучшения его Космического Ядра после трибуляции в подпространстве, разрываемом левиафанами, сражающимися друг с другом, при этом каким-то образом устраняя Папу? Это была проблема, которую нужно было решить после того, как он завершил нить Кармы, стоящую перед ним. При условии, что он переживет следующие пару секунд. Зак уже чувствовал, как Небеса дышали ему в затылок, и он протащил защитные барьеры Массивов Формирования Ядра через люк своего Ядра Двойственности, после чего наконец отпустил.

Зажигание началось. Гений или безумец, был только один способ узнать.

Глава 1260 Отчаянные Меры

По левой руке Катора распространилась паутина трещин, когда он двинулся на Зака. Жнец, возможно, потратил высшее сокровище, чтобы избежать отдачи от их контракта, но он всё ещё находился под действием Уз Солидарности. Поскольку Катор не использовал лазейку в связи, чтобы уничтожить левую руку Зака, он столкнулся с такой же отдачей. Однако эффект был не настолько сильным, как надеялся Зак.

Катор сопротивлялся эффекту благодаря огромному количеству Временной Энергии в своём теле. Передаваемый урон замедлялся, в то время как его восстановление ускорялось, значительно смягчая удар. Хотя безумие Затерянного Плана, возможно, и сбило Катора с пути, у него явно были давние приготовления к своему предательству.

Эти приготовления, несомненно, включали разрыв связи. Это остановило бы передачу урона, позволив Катору уменьшать передаваемый и замедленный урон, не сталкиваясь со смертельной угрозой. Тем не менее, жнец не получил шанса развить свой бросок копья. Сотни рун, созданных Массивами Формирования Ядра Зака, осветили сумрачную камеру.

Руны соответствовали Эволюционному и Неумолимому Путям Зака, предвещая его внезапное восхождение. На самом деле, они были воронками, предназначенными для извлечения окружающей энергии Пещеры Культивации. Из-за отсутствия подходящей энергии вокруг, они в основном стали пустым украшением, хотя и притянули неожиданную добычу.

Скрытые карманы Имперской Веры, пережившие активацию Маяка Центуриона, были втянуты в руны и депонированы в тело Зака. Это никак не укрепило барьер Массива Формирования Ядра, в чём Зак отчаянно нуждался, поскольку его ядро вот-вот должно было взорваться. К счастью, замена была готова.

Реликвии, обычно вращающиеся вокруг его Космического Ядра, были извлечены из Квантового Пространства в тот момент, когда Зак придумал свой план, и они охотно поставляли всю энергию, которую накопили с момента Атавизма. То же самое было и с другими наборами, распределёнными по его телу. Энергия лишь достойно соответствовала его адаптированному Массиву Формирования Ядра, что было лучше, чем ничего.

Всё ещё недовольный, Зак выбросил груду Кристаллов Скверны, как только из глубин его Космического Ядра донёсся глубокий стон. В следующее мгновение разум Зака был ошеломлён ослепительно белым светом, когда его ядро взорвалось. Воспламенение было настолько интенсивным, что тяжесть его силы на короткое время сдержала ударную волну, и Зак использовал это небольшое окно, чтобы раздавить Кристаллы Скверны взмахом руки.

Глубоко жестокая аура распространилась по восьмиугольнику, как голодный зверь, выпущенный из клетки. Кровавый воздух разбудил Катора. Он упал от сильной боли, которая, должно быть, передалась через Узы Солидарности. Безрассудный поступок Зака, казалось, ошеломил его, и он не знал, стоит ли атаковать или позволить Заку разорвать себя на части. Катор выбрал первое.

— Стой, или я взорву бомбу, — пригрозил Катор, вынимая свою булаву, чтобы высвободить волну разрушения, мчащуюся вперёд.

У Зака не было времени беспокоиться о том, реальна ли угроза, и он не мог остановиться, даже если бы захотел. Он мобилизовал свою родословную Императора Пустоты до предела, превратившись в чёрную дыру, которая поглотила огромное количество демонической энергии. Немалая часть порчи также проникла внутрь, но Зак мало что мог с этим поделать.

Неисчерпаемая, первозданная сила бурлила в венах Зака, подавляя даже временный шторм, всё ещё бушующий внутри. Он чувствовал себя так, словно был выкован и закалён в доисторических пламенах рождения Эры, а его тело было идеальным сосудом бойни. Даже Небеса не могли отказать ему.

Сотни раскалённых снарядов, наполненных сущностью его Космического Ядра, пробудили Зака к реальности его положения. Они вырвались из рушащейся реальности в сердце его Квантового Пространства, выстреливая с удвоенной свирепостью. Хуже того, это была лишь первая волна, а основная часть его ядра следовала за ними в виде расширяющегося облака полного разрушения.

Части были слишком быстрыми, слишком смертоносными, и Зак усвоил урок с прошлого раза. Он не пытался блокировать их все. На самом деле, он намеренно пропустил половину из них, создав уязвимые места в своём барьере. Быть слишком жадным в этой ситуации только выйдет боком и приведёт к большим потерям. Лучше спасти ценное, жертвуя наиболее повреждёнными частями. Таким образом, потеря духовности будет сведена к минимуму.

Хотя этот подход был прагматичным, он означал, что сотни снарядов вылетали из его Квантового Пространства со скоростью и свирепостью падающих звёзд. Распустились два кровавых цветка, один красный и один чёрный, извергая семена ослепляющей силы. Словно по счастливой случайности, лишь немногие из них были нацелены на пульты управления, в то время как большинство устремились к Катору.

Жнец уже справлялся с болью от взрыва двух животов, и он слишком медленно реагировал на новую угрозу. Обломки разорвали сотрясающую волну разрушения, не дав ей оказать особого сопротивления, прежде чем врезаться в Военные Кости Катора с оглушительным лязгом. Жнец, возможно, был в лучшем состоянии, чем Зак, но даже он не мог нейтрализовать входящую силу. Катор был отброшен на половину камеры, прежде чем остановиться, а его алебастровые пластины украсились новыми трещинами.

Внезапный поворот событий не был случайностью. Сила, высвобожденная при воспламенении, была ничем иным, как Королём Зверей, детонирующим своё Ядро Зверя в последнем акте неповиновения. Зак использовал это в своих интересах, превратив своё ядро в оружие, игнорируя все части, летящие в сторону Катора. Это была пиррова победа.

Зак представлял собой ужасное зрелище его ноги и верхняя часть туловища держались вместе лишь треснувшими частями позвоночника и полосами изуродованной плоти. Укрепление его тела демонической энергией было достаточно лишь для того, чтобы избежать полного разделения надвое, и Заку почти не давали времени на восстановление. Основная ударная волна воспламенения всё ещё продвигалась к краю его Ядра Двойственности, удерживая гораздо больше частей его Космического Ядра.

Ряд раскатов грома был зловещим напоминанием о том, что Заку не о чем беспокоиться, кроме своего Космического Ядра. Давление сверху стремительно росло с того момента, как Зак вызвал свой прорыв, и знакомые полосы гневного красного кристаллизовались по всей камере. Зак стойко держался в своём Пустотном Состоянии, извлекая из своего убывающего запаса отточенных озарений внутри Чистоты Пустоты.

Истощённый разум Зака снова перешёл в усиленный режим, создавая иллюзию замедления времени. Это дало ему столь необходимое пространство для манёвра, чтобы пройти по этому смертельному канату. Капли опалесцирующего Творения, отколовшиеся от его Барьера Формирования Ядра, были перепрофилированы для восстановления поврежденной плоти. Его животу было суждено быть снова разрушенным, но у Зака не было выбора, кроме как принять ещё один раунд страданий.

Его улучшение ядра уже было обречено на почти безнадёжную битву в гору, и каждая потерянная часть обломков ещё больше ухудшала его шансы на успех. Ему нужно было сохранить как можно больше частей, даже если это означало использование своей плоти, чтобы замедлить их побег.

Потолок рухнул, открыв проход столбу тёмно-красного истребления. Зак приветствовал его, несмотря на то, что был занят воспламенением. Временная отдача делала каждую попытку контроля экспоненциально сложнее, и боль, которую она причиняла, достигла той точки, когда подавляющий удар молнии казался предпочтительнее.

Тем не менее, Зак не мог не усомниться в своей идее, столкнувшись с Небесным Гневом. Его разум всё ещё работал в усиленном режиме благодаря мудрости Ультома, давая ему больше времени, чтобы оценить, сколько силы было втиснуто в первый удар. Хотя он не чувствовал никаких намёков на Четыре Опустошения, его чистая сила намного превосходила последний удар его предыдущего прорыва.

Как и в прошлый раз, Небеса произвели наказание, намного превосходящее преступление. Зак видел мало надежды на то, чтобы выжить в нём, не говоря уже о тех, что последуют. То, что Катор принял на себя часть наказания, не имело значения, если бурлящее небо таило в себе достаточно ярости, чтобы сокрушить их обоих.

Если вы наткнётесь на это повествование на Амазоне, знайте, что оно было украдено с Роял Роуд.

— Путь Пустоты! Равновесие! — прохрипел Зак, его голос был едва слышным шёпотом.

Сообщение всё ещё было услышано громко и чётко, и безмолвный наблюдатель за кулисами наконец зашевелился. Система на этот раз не сокрушила Небеса. Зак не был уверен, что она вообще могла это сделать. Её присутствие казалось далёким и пустым, возможно, из-за особой среды. Столкновение между Вечными Стражами и Чужими Богами вызвало такой обширный пространственный урон, что база, возможно, была наполовину погружена в Затерянный План.

Она была готова помочь другим способом. Зак почувствовал вибрацию из своего кармана, где он хранил Жетон Цикла Двора, что, в свою очередь, пробудило Имперскую Веру, поглощённую Массивами Формирования Ядра. Сияющий сигил, похожий на управляющие руны, которые он потерял, появился в его Апертуре Души, и Зак внезапно почувствовал связь с тысячами огненных рек.

Нет, не огня. Это была Имперская Вера, распространившаяся по всей Базе Центуриона, образуя сеть озёр и притоков. Зак интуитивно понял намерения Системы и тянул изо всех сил, особенно целясь в интенсивную Имперскую Веру, поддерживающую операции Камеры Вознесения. Вся база потемнела, чтобы зажечь маяк провидения в её центре.

Новое солнце родилось на вершине шпиля восьмиугольника, это — без единой частицы Звездной Энергии. Это была Имперская Вера, излучающая неоспоримый авторитет, который мог даже свергнуть Небеса. Печать Носителя Пламени отступила, словно не выдерживая лучей, и нисходящая Небесная Трибуляция значительно ослабла, проходя через домен солнца. Осталось бедствие, но не непреодолимое.

Красный столб образовал связь между человеком и Небесами, связь, где каждая сторона боролась за господство. Никакие приготовления в мире не позволили бы Заку идеально справиться с одновременным воспламенением и трибуляцией. Он мог только положиться на свою конституцию, позволяя молнии пронестись по его телу, в то время как сам сосредоточился на более непосредственной угрозе. Зак держался изо всех сил, доводя свою Душу, Сердце и Тело до предела, чтобы взять на себя управление миниатюрной вселенной, родившейся внутри его Квантового Пространства.

Барьер Формирования Ядра задрожал, и десятки проколов были разорваны, когда ударная волна воспламенения обрушилась вниз. Однако инструкции Равы о природе культивации вновь оказались верными. Его тело обладало стойкостью, чтобы выдержать град, а его душа обладала необходимой силой, чтобы подавить блуждающее Дао.

С укреплённым Сердцем Заку также стало гораздо легче соединяться с блуждающими обломками. В прошлый раз он насаждал порядок силой. Теперь он сэкономил половину усилий, гармонизируя с Квантовым Пространством. К сожалению, этого было недостаточно, когда в смесь добавилось море молний.

Небесная Трибуляция уже пронеслась по его телу, оставив за собой пустошь. Его тело инстинктивно сопротивлялось, истощив почти половину своей силы через Дао и Пустоту. То, что осталось, собралось в его животе и вылилось через люк Особого Ядра. Небесная Молния отказывалась быть подавленной его душой или гармонизировать с его Сердцем, и её добавление было подобно подливанию масла в огонь. Части, которые начали выстраиваться, были разрушены или сметены, и в результате живот Зака снова разорвался.

— Я знал это! — взревел Катор, вскакивая на ноги, не испугавшись ужасающего наказания, переданного через связь. — Ты продал свою душу падшему Императору и его фанатикам.

Зак почти бредил от агонии, цепляясь за жизнь. Между поспешным воспламенением и столкновением с трибуляцией посреди прорыва, урон был намного хуже, чем он надеялся. Он уже потерял целых десять процентов духовности своего Космического Ядра, и Небеса, казалось, намеревались забрать то, что осталось, опустошая Квантовое Пространство.

Вид такой проделанной работы, сведённой на нет, поднял ярость Зака на новые высоты. Тот факт, что более половины временной отдачи было очищено, никак не улучшил его настроение. У него вообще не было бы отдачи, если бы не предательство Катора. И всё же, он ничего не мог сделать своему врагу. Если Зак не получит контроль над своим Космическим Ядром до того, как спустится вторая трибуляция, спасать будет нечего.

Он погрузил свою волю в своё Квантовое Пространство, выдерживая удар током, чтобы возобновить свою работу. Он стал маяком в ночи, ведущим своё разбитое ядро в более безопасные воды. Постепенно части начали сопротивляться морю молний, снова выстраиваясь, чтобы образовать вращающиеся астероидные пояса. Зак был взволнован, обнаружив, что с каждой частью, присоединяющейся к сети, сопротивляться небесной молнии становилось легче. С самого начала части были частью чего-то большего.

Катор не дал бы ему необходимого времени для завершения построения. Из суставов его Военных Костей поднимался дым, и он излучал такое интенсивное Убивающее Намерение, что Зак не был уверен, не сошёл ли тот наконец с ума. На этот раз не было обломков, чтобы блокировать продвижение Катора, и Зак был занят по горло. Облака наверху уже сигнализировали, что второй удар не за горами.

Внезапно по комнате пронеслась завеса тьмы, образуя толстый барьер, разделяющий двух противников. Тем временем сотни щупалец поднялись из земли, чтобы схватить Катора. Зак выдохнул и обратил внимание внутрь, игнорируя теневую стену, разрываемую мощным ударом булавы Катора, усиленным Дао.

Внутри пряталась другая форма тьмы — фиолетовый туман, настолько сгущённый, что был почти чёрным. Туман превратился в четыре уродливые гоблинские головы, которые выпустили безмолвный крик в сторону Катора. Жнец замер, когда кавалькада диссонирующих впечатлений передалась в разум Зака, почти сведя на нет его работу.

Убивающее Намерение Катора подняло бурю, которая рассеяла гоблинов, и туман был втянут в его громоздкое тело. Он ответил на безумие дикостью, которая теперь была нацелена прямо на Зака. Именно в этот момент слабый треск, едва слышный над ревущей бурей, заставил Чувство опасности Зака закричать.

Ограс вытащил своё копьё из Временного Сокровища в теперь уже пустой руке Катора, возвращаясь в тени как раз перед тем, как булава разорвала его на части. Взрыв тьмы отбросил Катора вдаль с достаточной силой, чтобы оставить вмятину в стене восьмиугольника. Что-то подобное было бы немыслимо раньше, доказывая, насколько сильно повреждена структура.

Тем временем окровавленный Ограс появился рядом с Заком. Он едва опередил распечатанный временный шторм, но было ясно, что удар Катора не совсем промахнулся. Зак не мог уделить никакого внимания суматохе. Он всё ещё сражался с битвой внутри, яростно наводя порядок в обломках. Ограс столько же понимал.

Я уже обезвредил бомбу на корабле, — сообщение вошло в разум Зака, когда он смутно почувствовал, что Массивы Формирования Ядра поднимаются в воздух и перемещаются от приближающегося шторма.

Демон исчез в следующий момент, мудро удалившись, прежде чем запутаться в Небесной Трибуляции.

Глубокий, жестокий рык сотряс рушащуюся камеру, когда булава Катора прорвалась сквозь тени, оставленные демоном. Топор, кишащий едва сдерживаемой силой, поднялся, чтобы блокировать. Разрушительное столкновение смело тьму, и даже ветры времени были вынуждены отступить.

У Зака не было выбора, кроме как уделить часть своего внимания Катору во время его воспламенения. Своевременное появление Ограса позволило ему отвлечься от шума и полностью сосредоточиться на своём ядре. Его эффективность резко возросла. Остаточная молния не могла нарушить сложную сеть взаимосвязанных астероидных поясов, которые поддерживали стабильность его растущего Квантового Пространства.

Цена была высока, но он уже преодолел первое препятствие. С заложенными основами и исчезнувшей половиной временного парадокса, следующие волны Небесной Трибуляции будут даваться легче. Он ещё не использовал Гору Пустоты, и, похоже, Сердце Пустоты сможет поглотить хотя бы небольшое количество молнии, несмотря на свои повреждения. Он больше не был лёгкой мишенью, которая должна была принимать всё, что Катор бросал ему.

Он наконец мог начать контрнаступление.

Удар Катора сверху лишь немного превосходил по чистой силе, но внезапное появление третьей стороны помешало Катору захватить преимущество. Верун врезался в Катора, как таран, его яростные укусы и удары передавали желание его хозяина смерти и разрушения. Вспыхнула дикая схватка, лишённая всей тонкости их предыдущего поединка.

Ни одна из сторон не была в состоянии должным образом сражаться в соответствии со своей техникой раны и Небесная молния нарушали циркуляцию Дао. Утончённость была заменена жестокостью, где каждая сторона была готова жертвовать плотью и костями, чтобы получить преимущество. Яростный обмен закончился новыми ранами, но без победителя, когда Небеса содрогнулись.

На этот раз сам воздух задрожал, и Зака охватило знакомое чувство обречённости. Опустошения уже присоединились к небесному расследованию. Верун срочно отступил в свой дом, но Зак не позволил Катору отступить.

— Что ты наделал, Драугр? — прорычал Катор, когда Зак прилип к нему как клей своей половиной Драугра, явно шокированный назревающим судом.

Зак почувствовал, как задрожали Узы Солидарности, прежде чем он успел ответить. Катор пытался разорвать связь, так как она стала помехой его целям. Даже если бы у него было больше Временных Сокровищ, подобных тому, что было раньше, оно было бы просто смыто следующим ударом. Ему не было смысла сталкиваться с Небесной Трибуляцией, особенно когда она содержала Четыре Закона.

На этот раз Катору не суждено было добиться своего. Песчинки внутри песочных часов Эсмеральды изменили направление, и связь стабилизировалась, как будто ничего не произошло.

Окровавленная ухмылка расползлась по лицу Зака, когда мир ослепительно просиял. Теперь пути назад нет.

Глава 1261 Обрывая будущее

Что происходит?! — выругался Соротом себе под нос. Его связь со Стигийскими Якорями, распространившимися по всему Имперскому Кладбищу, стремительно ослабевала.

Некоторые даже пытались вернуть долг, который они держали, вместо того чтобы передать его культу. Гнев Соротома только рос, когда бесчисленные вспышки молний, направленные в Базу Центуриона, исчезали сквозь невидимые трещины. В следующее мгновение его Внутренний мир был затоплен Небесным Гневом для второго раунда наказания от той же волны.

Моро яростно сопротивлялся Законам Вечности, пока они искали равновесие и возмещение долга Соротома. Его существование уже само по себе было вызовом Небесам, и разрушения становились более суровыми всякий раз, когда они сталкивались с доменом Сердечного Проклятия. Их судьбы были переплетены, и Соротом должен был терпеть страдания своего паразита вдобавок к своим собственным.

Это не было угрозой. Соротом потратил эоны, готовясь к этому дню, и половина Трибуляции не могла оставить трещину в его основах. Проблема заключалась в том, что означали эти изменения. Это был лишь второй удар из девяти, а Камера Вознесения уже угасала. Она должна была сработать.

Нет, она работала, пока что-то не изменилось. Соротом подавил бедствие, постигшее его мир, используя Дао, чтобы подчинить Закон, когда он вложил свою волю в свой Массив Дочь. Были некоторые предупреждения о повреждениях, но ничего, что могло бы объяснить, почему Имперский Жертвенный Ритуал, который он так долго совершенствовал, потерял связь с базой.

Без ритуала, чтобы уменьшить нагрузку, ему пришлось бы столкнуться с полным масштабом отказа Небес. Это было бы приемлемо, если бы оставалось всего два или три удара. Но с более чем двумя оставшимися малыми циклами это было невозможно. Если бы он мог преодолеть это препятствие только с помощью сокровищ и своих основ, ему не пришлось бы прикладывать все эти усилия и тратить свои золотые годы.

Так не могло продолжаться. Тысячи усиков впились глубже в каналы и цепи, пытаясь извлечь больше энергии для Камеры Вознесения. Ничего не изменилось. Древнее устройство было похоже на проколотый воздушный шар. Сколько бы Звездной Энергии Соротом ни втягивал в свои массивы, это едва вызывало отклик.

Один, под этим сказочным небом, — нежный смех эхом разнесся по камере.

Глаза Соротома расширились, когда он увидел знакомую фигуру, вышедшую из сокровищницы, держащую коробку, которую он не узнал. Она была древней, и ее аура соответствовала Звезде Центуриона. Как он мог ее пропустить? Соротом был уверен, что пожертвовал всем внутри Хранилища Стрельца, чтобы запустить ритуал и обмануть Камеру Вознесения.

Была ли эта коробка ключом? Изменило ли ее извлечение из своего места баланс, разорвав судьбу Соротома с Имперским Кладбищем?

Ты? Что ты натворил? — прорычал Соротом, почти сходя с ума от гнева из-за уверенной улыбки принца.

Твой метод интересен. Использовать Проект Центурион, чтобы выдать себя за представителя Придворного Звездного Падения. Затем заставить пойманные духи кладбища добровольно принять Небесный Гнев, думая, что они продвигают дело Империи. Это то же самое, что и твой первоначальный план, не так ли? Создать Великую Формацию, основанную на добровольной жертве через Войны Между Секторами, а затем перенести эту готовность на себя.

Принц с сожалением покачал головой. Увы, без веры не может быть дела. Без цели не может быть Империи.

Когда следующий удар собирался над головой, сосредоточившись почти исключительно на Соротоме, он хотел только разорвать самодовольного ребенка в клочья. К сожалению, живой он был полезнее. Кровавая нить выскользнула из ногтя Соротома, без усилий пронзая защитный сигил Ирины Тобриал, появившийся из ожерелья. Маленький имперец даже не успел вытащить свой меч, прежде чем нить прочно застряла в его сердце.

Соротом втянул рассеянную Имперскую Ци, используя ее как мост для своего Малого Дао Красной Нити. Он сразу же почувствовал два скопления просителей в одном и том же пространстве. Он проигнорировал их, так как их объединенная судьба не могла сравниться с отметкой Имперской Ци на принце. Спешная связь не позволила бы осуществить подрыв на том уровне, который был нужен Соротому, да и мяса на костях было недостаточно, чтобы продержаться, пока Небеса не насытятся.

Однако то, что принц возьмет на себя часть его наказания, выиграет достаточно времени, чтобы исправить ситуацию. Мучения, которые предстояло пережить Ирине Тобриал, были приятным бонусом, хотя Соротому было трудно наслаждаться пронзанием духа мальчика шипами подмененной судьбы. Если уж на то пошло, это лишило его возможности отплатить за предательство должным образом.

Ты должен был сдержать свое обещание, дитя, — сказал Соротом с мрачным видом, когда древняя коробка поплыла в его руки. Твой маленький страж, который все это время гонялся за моими тенями, теперь не сможет тебя спасти.

Правоверие? Мы чувствуем твой грех. Вторая голова выросла на плече Соротома, глядя на страдающего принца с призрачным голодом. Печать была твоей. Теперь ты станешь пищей Моро.

Почему я должен был целиться в того человека? Он разбудил меня, когда я сбился с пути. И я верю, что его присутствие внесет интересные переменные в восхождение столпа. Я не хочу это пропустить, — сказал Ирина Тобриал с улыбкой, его лицо было бледным и покрытым потом. Он проигрывал битву.

Еще один грохот сотряс небо. У Соротома заканчивалось время, поэтому он сильнее давил, чтобы пересадить свой грех. В тот момент запечатанное Пространственное Кольцо испустило обжигающий жар. Печать, которую он тщательно наложил, оказалась бесполезной, и Соротом не успел избежать вспышки света, вырвавшейся наружу. Она проникла в его внутренний мир, оставив Соротома в ужасе. Сигил, испускающий высшую команду, не причинил вреда Моро и не дестабилизировал их атакованный мир.

Было хуже. Сигил действовал как локатор для Небес. Задержка его Великого Жертвенного Массива уже раскрыла Небесам больше его культивации, чем ему хотелось бы, а сигил лишь сыпал соль на рану. Если он не остановит его, он будет полностью разоблачен. Потратив миллион лет на избегание прямого взгляда Небес, Соротом не смел представить, что произойдет.

Как это было возможно? Соротом тщательно исследовал Грамоту Пэрства, подтвердив, что она не содержала ни трекеров, ни скрытых массивов. Даже тогда он погрузил ее в Экстракт Грязной Веры и запечатал в изолирующем кольце, чтобы предотвратить любое вмешательство или гадание. То, что она заметила ситуацию снаружи и так трансформировалась, не поддавалось здравому смыслу.

Воля императора может быть капризной, но она никогда не может быть ошибочной, — сказал Ирина, качая головой в упрек. Ты считаешь себя выше этих пограничных варваров, забывая, что покинул Внутренние земли Империи в юности. Твое понимание пика ограничено, оставляя тебя в худшем положении, чем слепого в некоторых отношениях. Варвары по крайней мере осознают свое невежество.

Ярость взяла верх над разумом. Соротом сжал руку, превратив принца в комок слизи. Сожаление немедленно сменило чувство удовлетворения, когда принц восстановился в облаке Веры и Имперской Ци. Лицо Соротома стало еще более уродливым, когда ударная волна сотрясла его Внутренний мир, добавив новые трещины, из которых просачивалась молния.

Соротом чувствовал, что сходит с ума, и не мог удержаться от прорастающего семени страха, когда столкнулся с этой трибуляцией в образе человека. Принц был прав. Он покинул Внутренние земли Империи как внешний ученик, прежде чем получить доступ к истинным учениям секты и скрытым истинам мира. Невозможно было сказать, какие еще средства были у сына Семи Небес, что оставляло Соротома в невыносимом разочаровании.

Почему этот ублюдок решил вмешаться? Все ради сундука с сокровищами? Соротом сомневался в этом. Казалось, он не заботился о его потере. Также не было ничего на Соротоме, что стоило бы таких усилий, тратя кульминацию судьбы. Он уже использовал все свои сокровища, чтобы подготовить сцену для своего прорыва. Имперский Принц мог призвать больше богатства взмахом рукава.

Также это не было чувством справедливости. Этот ребенок был еще мокрым за ушами, но Соротом видел истину как на ладони. Он взращивал дьявольское сердце, более страшное, чем у большинства еретиков. Ему было наплевать на еретиков или правоверие. Так что же еще? Соротом боялся, что если он не разберется в этом, то будет приведен прямо к ранней могиле.

Судьба грядет. Остальные должны суетиться, чтобы добавить больше печатей к своему имени, — вздохнул Ирина, отряхивая свой воротник. С самого начала меня больше интересовала Система. Это не было совпадением или удобством, что она интегрировала такое важное событие с нерелевантной пограничной стычкой. Причинность далеко идущая.

Глаза принца приобрели жестокий блеск, который Соротом видел много раз раньше. Готовность сделать что угодно для достижения своих целей, даже если это означало нарушение Закона как человека, так и Небес.

Честно говоря, меня это не особо волнует. Зенит — все еще далекая проблема. Важны скрытые преимущества помощи в Предприятии Системы. До сих пор большинство из нас крайне плохо справлялись с этим, слишком сосредоточившись на Этапе Поиска Пламени. Только Сангха, кажется, поняла ее волю.

Соротом едва слушал, бросая все, что у него было, против печати. Каждую секунду, пока она оставалась, внимание Небес становилось все более сосредоточенным. Даже тогда прощальные слова принца, когда он исчез в вихре Ци, могли бы быть выгравированы на его душе.

Интересно, насколько сильно изменится моя судьба после того, как я обрежу твое будущее.

Соротом взревел от ярости, когда коробка открылась сама по себе, обнажив свою пустоту. Его аура взорвалась, мгновенно преодолев десятки миль, остановившись лишь перед тем, как погрузиться в бурлящие облака. Он не потерял рассудок до такой степени, чтобы так нагло дразнить Небеса.

Море гнилой крови наконец преодолело печать, и Соротом немедленно вынул двенадцать больших кристаллов. В каждом из них был заключен палец его потомков, чья судьба лучше всего соответствовала его собственной. Он отбросил два после быстрого сканирования. Хотя Соротом тренировал их с рождения, они не были глупцами. Они понимали Путь Жертвы лучше большинства Кан’Тану.

Айвея и Вирбли сумели ослабить свою семейную связь. Соротом сомневался, что их мастерство достигло того уровня, когда они могли бы вызвать ответный удар. Этой неопределенности было достаточно, чтобы они остались живы, так как Соротом не мог позволить себе еще одну неудачу. Ностальгическая обстановка даже умерила гнев Соротома, заставив его вспомнить о многих схемах, которые позволили ему вырваться из лап мастера.

Мои дети, мне нужна ваша помощь, — прошептал Соротом, вливая струи пойманной молнии в оставшиеся кристаллы.

Контейнеры стали темно-красными, прежде чем распасться в скрывающем тумане, и Соротом почувствовал, что внимание Небес ослабло на треть. Это был шаг в правильном направлении, но недостаточно, чтобы выжить. Хитроумный принц уже был не в себе, Соротом искал путь вперед. Луч солнечного света, освещающий пасмурное небо, дал ответ.

Это была отчаянная авантюра. Это никогда не останавливало его раньше.

Столб яростно-красного цвета спустился, разделившись на две части, чтобы нацелиться на человеческую форму Зака, все еще сидящего на Платформе Формирования Ядра. Ему нужен был по крайней мере один человек на массиве, чтобы он продолжал работать. То, что его половина Драугра отошла в сторону, не сильно ослабило массив, так как ему все равно не хватало Аттунированных Энергий, чтобы использовать свой многослойный барьер.

Кричащая опасность заставила Зака отказаться от идеи, чтобы Катор напрямую встретил удар. Зак отошел в сторону, его тело содрогнулось от предмета, появившегося в руке Катора. Катор сделал то же самое, появившись на противоположной стороне камеры. Зак больше не мог позволить себе беспокоиться о действиях Катора. Вторая трибуляция наступила.

Временный ответный удар, который первый удар не смог изгнать, был сметен. Это избавило Зака от одной заботы, хотя он променял одно мучение на другое. Небольшая часть молнии, содержащая силы Закона, изменила все наказание. Она пыталась стереть каждый аспект пути Зака, от культивации до Дао, даже нацелившись на его Долголетие.

Боль была чем-то иным, но Зак понял, что сопротивляется опустошению гораздо лучше, чем ожидал. Преимущества его многократных столкновений с Четырьмя Опустошениями начали проявляться. Каждое столкновение делало его более согласованным с Четырьмя Законами, уменьшая урон от их трибуляции.

Это была не единственная причина. Маленькие крупицы звездного света, которые оставались нетронутыми на протяжении всех потрясений, действовали как стабилизаторы, увеличивая его устойчивость к стиранию клеток Законом. Эффект был не слишком впечатляющим, так как крупицы были просто слишком малы и слабы.

На его нынешней стадии это было лишь доказательство концепции, которое оставило Зака как любопытным, так и подозрительным. Нахождение способа усилить крупицы резко улучшило бы его сопротивление трибуляциям, уменьшив его зависимость от Системы для его прорывов. Звезды, казалось, даже не теряли энергии, чтобы сопротивляться Четырьмя Опустошениям, что Зак не знал, что это возможно.

Только вот, идти по этому пути было все равно что заключить сделку с дьяволом. Зак не знал, как и почему звезды появились в его теле после его встречи с Вал’Зо. Оставил ли он их там, или это был Звездный Покров, протянувшийся сквозь время? Принятие их присутствия, не разобравшись до конца, могло привести к его гибели. Он не забыл заговор Сангхи против него с Безграничной Ваджрной Сублимацией.

Молния действовала как стая гончих, почуявших след, некоторые нацелились на Апертуру Души Зака, пока он не спрятал свою Гору Пустоты. Другой кусок отклонился к Узам Солидарности, которые переместились на его изуродованное плечо после того, как его левая рука была уничтожена.

Четыре Опустошения не гнались за самой связью. Их внимание привлекли песочные часы, что не стало сюрпризом для Зака. Сокровище Эсмеральды, казалось, плевало в лицо Закону Непостоянства, привязывая объект к предыдущему моменту времени.

Падающие песчинки ускорились, когда молния приблизилась, в ответ ослабляя молнию. Цена этого обмена была слишком высока. Если песок закончится, Зак потеряет свое самое большое преимущество против Катора. К счастью, трибуляция была связана своей целью и неохотно повернулась к ядру Зака, оставляя песочные часы в безопасности, хотя и истощенными. Смогут ли они выдержать следующий удар, было неизвестно.

Второй удар проник в его Квантовое Пространство, вызвав новую волну потрясений. Оказывать согласованное сопротивление было гораздо легче благодаря его цепям астероидного пояса, защищающим его ядро, но этого было недостаточно, чтобы обезопасить его.

Удерживая свои позиции, каждый обломок все еще был подвержен небесному гневу. Будучи несовершенными частями большей картины, им было трудно выдержать испытание. Один за другим они распадались, каждая потеря ослабляла ядро Зака и его перспективы. В поисках решения Зак сосредоточился на огромных количествах энергии, заполняющих временное подпространство, чтобы укрепить свое ядро.

Это была первозданная энергия, поставляемая Космосом, предназначенная в качестве топлива для следующего шага его прорыва. За неимением лучших вариантов, он заимствовал энергию, чтобы создать противовес бушующей молнии. Две противоборствующие стороны истощили друг друга в акте взаимного уничтожения. Потеря заставила Зака вздрогнуть, даже если это принесло больше пользы, чем вреда.

Потеря части поставляемой энергии не имела значения, учитывая, сколько частей своего ядра он уже потерял. Если уж на то пошло, это ослабило растущее давление в его Квантовом Пространстве. Энергия быстро нарастала бы до смертельного уровня, так как ей некуда было деваться, пока он не возобновит свой прорыв. И эта деликатная работа не могла начаться, пока трибуляция не будет устранена, а Катор нейтрализован.

Отдалившись, Катор избежал прямого воздействия трибуляции, но все же получил свою долю через связь. Он не был готов к внезапной трибуляции, тем более к той, что была наполнена наказанием Закона. Участки Военных Костей были стерты, и его аура стала еще более беспорядочной.

Время содрогнулось. В следующее мгновение воздух вокруг Катора, казалось, взорвался, мгновенно поглотив всю порчу камеры. Зак согнулся от волн боли, передаваемых через Узы Солидарности, которые многократно колебались, пока песочные часы не потеряли почти половину своего песка. Зак отбивался Пустотой и Жизненной Силой, имитируя метод Катора по сдерживанию передачи собственными средствами.

Его глаза плыли, Зак увидел, как Катор вышел из взрыва, сломленный, но целый. Его Военные Кости больше не были треснувшими, но ранее гладкие поверхности были покрыты оспинами и деформированы. Кроме того, на Военных Костях Катора появился сиреневый узор, что заставило его Убивающее Намерение приблизиться еще ближе к Криз’Улю. Его аура взлетела, и весь восьмиугольник начал содрогаться, когда из эфира вышел огромный костяной дракон.

Зак все еще приходил в себя от комбинированного наказания трибуляции и Уз Солидарности, но он мог только вытащить свой топор и приготовиться к следующему раунду. Смертельная угроза раньше не исходила от атаки, не в традиционном смысле. Катор создал Временную Камеру, идентичную тем, что Зак купил на Ограниченном Обмене, и активировал ее после того, как вторая трибуляция была передана.

Для Зака прошел лишь момент, в то время как Катор провел год или больше, зализывая свои раны. Все это время он смотрел на Зака, застывшего во времени, пока порча проникала в его кости. Удары по Узам Солидарности, несомненно, исходили от Катора, неоднократно пытавшегося разорвать связь. Когда это не удалось, он начал калечить себя, и все это передалось в тот момент, когда Катор вышел из временного пузыря. К счастью, стратегия, похоже, не была повторяемой.

Катор уже проявлял признаки временного ответного удара, и использование еще одной временной камеры так скоро имело бы серьезные последствия. Более того, его искривленные кости доказывали, что Катор не смог оправиться от Четырех Опустошений даже после года отдыха. Казалось, что даже Жнец Иж’Рак не мог сравниться с неумирающей стойкостью, которая все это время поддерживала Зака живым.

Столкновение с еще более сильным отторжением со стороны Четырех Законов могло стоить Катору жизни, поэтому он изо всех сил старался разобраться с угрозой в корне. Зака это устраивало.

Глава 1262 Командная Работа

Октагон уже был вынужден выдержать натиск Чужого Бога и усиливающееся давление Небес. С Имперской Верой, которой теперь распоряжался Зак, он был лишь тенью своей прежней славы. Колоссальная аура костяного дракона уже испытывала его пределы, и они были полностью преодолены, когда временная трясина Катора распространилась по залу.

Пол обрушился, обнажив, казалось бы, бездонную бездну. Стены и потолок последовали за ним, и обломки обрушились на парящие конструкции. Уцелели только шпиль и комнаты управления, поддерживаемые скрытыми механизмами. Массивы Формирования Ядра не имели такой функции, и Зак вынул два своих летающих сокровища, чтобы остановить их падение в глубины.

У Зака не было выбора, кроме как остаться. Выход за пределы защитного домена Имперской Веры в любом из его тел подверг бы его истинной силе гнева Небес. Наконец, он получил полный обзор ситуации снаружи через дыру размером с столицу, пробитую Чужим Богом. Небо могло бы быть штормовым морем из самой тёмной ихора. Облака трибуляции были крайне нестабильны, казалось, они поглощали сами себя.

Моря вздымались, и давление уменьшалось, когда далеко вдали высвобождались жуткие силы. Работал ли его план? Зак сосредоточился на выкачивании Имперской Веры из Камеры Вознесения, надеясь, что это помешает Дао Подтверждению Папы. Судя по резкому скачку интенсивности его трибуляции, это сработало лучше, чем ожидалось.

Обратной стороной было то, что его собственная трибуляция замедлилась после перенаправления гнева Небес. Зака не забыли, но медленное нарастание означало, что ему придётся подождать ещё некоторое время, прежде чем придёт третий удар. Казалось, облака трибуляции оказывали Катору помощь. Зак тоже не возражал бы против быстрого завершения, но он явно справлялся с Четырьмя Опустошениями гораздо лучше, чем его противник.

Небеса были не единственной опасностью, таящейся за пределами согревающих лучей Имперской Веры. Количество окружающей порчи резко возросло с тех пор, как они бежали в октагон. В войне между Звездой Центуриона и Затерянным Планом Затерянный План одерживал верх. По крайней мере, две трети бесчисленных разрывов снаружи источали порчу вместо звездного света.

Плотный туман преграждал Заку обзор Вечных Стражей и их добычи. Однако их битва всё ещё продолжалась. Далёкие извержения потрясали Зака до глубины души. Он молился, чтобы дисбаланс между светом и тьмой снаружи не был отражением их битвы, так как на данный момент он ничего не мог для них сделать. Даже если бы он мог, у него уже было полно забот.

Пасть дракона открылась в беззвучном крике, который изверг ядовитый шлейф, наполненный смешанными Дао Катора и порчей. И дракон, и трясина были подобны Катору, изменившись после того, как втянули слишком много фиолетовой дымки. Эта сцена напомнила Заку его самого, когда остатки опустошали его тело, хотя ещё предстояло выяснить, можно ли вернуться после столкновения Катора с древним безумием.

Зак отличался от Катора, которому был дан год на подготовку и восстановление. Его тело было в беспорядке, и вторая трибуляция всё ещё не была изгнана из его Космического Ядра. К счастью, он был не один. Огромный столб солнечного света прорвался сквозь безумие. Он нёс обжигающее тепло разгара лета, рассеивая мрак и высушивая болото.

Атака перехватила дыхание дракона. Она оказалась слишком слабой, чтобы остановить его на месте, но ей удалось истощить часть его подавляющей энергии. Её сияние также заставило трясину отбросить ещё одну серию теней, которые зашевелились, как только сформировались. Они замерцали и стали ложными, превращая вполне реальный домен, отбрасывающий тень, в иллюзию.

Согласованных усилий Эмили и Ограса было недостаточно, чтобы нарушить подавляющий домен, но каждая мелочь помогала. С уменьшением внешнего давления Зак снова начал черпать первозданную энергию, просачивающуюся в его квантовое пространство. Часть уже использовалась для сопротивления трибуляции. Ещё больше было извлечено из открытого люка для подпитки его навыков.

Возможности Зака были ограничены, почти половина его Фракталов Навыков была повреждена до нерабочего состояния. Самые большие потери на его драугрской стороне были Око Опустошения и Арбитр Бездны. Хорошая новость заключалась в том, что Катор, вероятно, трудился в схожих условиях, поскольку он активировал только два своих навыка вместе со своими Чудесными Костями.

Активация Безбожных Экспонентов стала приоритетом. Она едва работала, хотя несоответствие энергии добавило ещё одну серию трещин. Одновременно возникли яркие джунгли, заключив Катора и его существо в жестокие объятия. Болото яростно сопротивлялось их росту, но новые тени, отбрасываемые саженцами, пожертвовали собой, чтобы Жизнь могла свободно расширяться. Наконец, плотная завеса распространилась между деревьями, когда Поля Отчаяния добавили ещё один слой путаницы.

Навыки не могли многого сделать против дракона. Огромная фигура была подобна королю джунглей, и коридор из деревьев превратился в пепел от дерева, когда его дыхание приблизилось к Заку. Каждая потеря вызывала дерзкий удар топорного света, и шлейф смертельной коррозии потерял половину своей силы к тому моменту, как достиг защитного гроба Безбожных Экспонентов.

Хотя ослабленное, дыхание всё же было выпущено одним из фирменных навыков Катора и подпитывалось Мёртвым Дао. Защитный навык Зака покрылся трещинами после блокировки, и острый костяной отросток прорвался сквозь него. Это был удар длинного хвоста дракона, который наносил удары, как скорпион. Он нашёл лишь пустоту, когда нацелился на убийство. Зак уже шагнул в одно из деревьев и телепортировался прочь. Использование телепортации его драугрским телом не вызывало проблем, кроме неудобного прикосновения Жизни.

Рой теней поднялся, чтобы связать дракона, в то время как горящая саламандра размером со Зверя-Короля появилась из густых зарослей. За ней стоял тотемный столб не меньше небоскрёба, который усиливал Жизнь и подавлял Смерть. Дуэт даже появился лично, изо всех сил стараясь прижать призванное существо Катора, пока Зак разбирался с контроллером. По крайней мере, таков был негласный план.

Зак не успел появиться на другом конце, как Катор возник в завесе Миазмы, вытекающей из браслета на его левой руке. Поля Отчаяния совершенно не смогли скрыть позицию Зака, обратив его засаду против него. Не было ни времени, ни места для манёвра. Ему пришлось встретить угрозу лицом к лицу. Поле обнуления внезапно расширилось, заперев Катора внутри.

Катор только рассмеялся, когда завеса Миазмы резко возросла в силе. Зак внутренне выругался, увидев, как Катор использует количество, чтобы подавить Зону Пустоты. Талант всё ещё работал, но Катору почти не приходилось сталкиваться с ним самому. Зак мог только продолжать. Цепи, смердящие неотвратимостью, пронзили завесу, стремясь замедлить Катора с помощью Неотвратимого Покорения.

Смех грабителя только углубился, когда Зак беспомощно наблюдал, как его восприятие было перезаписано. Катор внезапно возвышался над ним, его размер почти соответствовал Чужому Богу. Он излучал столь же жестокую ауру, соответствующую высшему господству. Зак чувствовал себя песчинкой, стоящей перед возвышающейся горой, и знание того, что это была атака на его разум, не могло остановить чувство отчаяния, проникающее в его сердце.

Взрыв сотряс его Квантовое Пространство, пробудив Зака. Он ненадолго потерял контроль от ментальной атаки, и это всё, что было нужно Катору. Автоматические защитные сокровища Зака не смогли активироваться из-за Зоны Пустоты, оставив Зака почти полностью беззащитным. Цепи Алеи сформировали защитную сеть в последний момент, немного ослабив булаву за счёт оборонительного использования Неотвратимого Покорения.

Булава ударила с силой несущегося поезда. По меньшей мере пять рёбер Зака сломались, и он на мгновение почувствовал, будто тонет, когда воздух в его лёгких сменился враждебным Дао. Могло быть гораздо хуже. Во-первых, Катор целился в его Космическое Ядро, а не в туловище. Безумные силы, вложенные в удар, затопили бы его Квантовое Пространство, если бы не его последняя корректировка, чтобы принять удар на защиту сердца Уз Любви.

Зак позволил силе удара Катора оттолкнуть его, едва избежав захвата его цепей, когда Катор преследовал его, чтобы закончить начатое. Он был слишком близко, и Зак почувствовал, как активируется ещё один навык сквозь плотную стену Миазмы. У Зака не было выбора. Пустота зашевелилась, и из-под земли безмолвно поднялась смоляно-чёрная полоса Смерти.

Она вошла в джунгли, не вызвав шума, направляясь прямо к Катору. Свиток Конца Отчаяния едва успел сформироваться, прежде чем удар настиг их. Зак почувствовал, как хватка смерти сжимается, несмотря на то, что это был его собственный навык, и он срочно манипулировал своими цепями. Катор зарычал и мгновенно отступил на сотни метров.

Это было похоже на то, как если бы гравитация изменилась и экспоненциально увеличилась, заставляя Катора падать вбок с такой скоростью, что это выглядело как телепортация. Это был его навык передвижения, который основывался на комбинации его Дао Гравитации и Времени. Пока он отступал, вперёд вылетело ещё одно Копьё. Только его наконечник успел преодолеть расстояние, прежде чем огромная рана Смерти разделила бойцов.

В боку Зака расцвела вспышка боли. Он вытащил изувеченное острие копья и исчез в дереве. Было огромной потерей тратить Конец Отчаяния, чтобы принудить к отступлению, но Зак не мог рисковать, позволяя Катору приблизиться. Зак всё ещё не до конца понимал все навыки Катора, не говоря уже о других его средствах. Первый удар был проверкой, чтобы увидеть, как его контратака сработает против Пустоты, и не была ли кажущаяся слабость Зака ловушкой. Второй удар предназначался для убийства.

Знание этого было недостаточно, чтобы заставить Зака отступить. Ограс и Эмили рисковали своими жизнями, чтобы занять дракона. Пыль не успела осесть, как из дерева, пережившего ожесточённую битву, вырвался клубок лиан. Одна за другой вылетали полосы топорного света, когда появился другой Зак, излучающий Жизнь и Конфликт, облачённый в костяные доспехи Формы Предков Взаимодействия Высшей Власти. Тем временем драугрская половина Зака села на массив Формирования Ядра, взяв на себя его обслуживание, залечивая раны.

Эрозия Времени не могла подавить неукротимую энергию Жизни. Бесчисленные лианы росли из деревьев и самого воздуха, роем набрасываясь на Катора, как орда голодных змей. Катор был подобен падшему богу войны, сея разрушения и владеющему смертью. Всё, что приближалось, уничтожалось, что лишь позволяло лианам возрождаться более сильными и адаптированными к этому конкретному хищнику. Десятки поколений прошли в мгновение ока, и каждое добавляло к сопротивлению Изначального Эдикта Дао Времени и Смерти.

У навыка, связанного с Путём, были ограничения на количество лиан, которые он мог вырастить, и на их улучшение. Последнее было ограничено Дао Зака, первое — его запасом энергии — ни того, ни другого у Зака не было в избытке. Зак не ожидал, что навык справится с его врагом в одиночку. Он лишь надеялся, что он сможет создать возможность для использования.

Этого не произошло, даже с яростной помощью Харо и шквалом фрактальных клинков, вызванных с помощью Эволюционного Лезвия. Казалось, Катор горел, но это было фиолетовое Убивающее Намерение и разрушительно мощный Домен, созданный с помощью его ореола Чудесных Костей. Он уничтожал всё на своём пути, приближаясь, вынуждая Зака рассмотреть ещё одно отступление.

Громкий раскат грома предупредил Зака, что у него заканчивается время. Облака сгущались так низко, что большой выступ прямо над их головами вот-вот должен был вжаться в Базу Центуриона. Собирающиеся силы были ужасающими, превосходящими всё, с чем он сталкивался раньше.

Даже солнце Имперской Веры мерцало в напряжении, и Зак чувствовал экзистенциальную угрозу от трескучих молний. Катор был таким же. Он зарычал, и из его тела вырвался белый занавес. Несмотря на свой безупречный вид, он источал ужасающее Убивающее Намерение. Оно оказывало на Зака большее давление, чем самые окровавленные армии, с которыми он сталкивался во время войны.

Это было Белое Небо Фаланги Белого Неба? Это не могло быть ничем иным, так как оно излучало такое ощущение, будто готово воевать с Небесами. Второе небо было слишком мощным, чтобы быть Талантом Родословной, хотя оно ещё не достигло уровня, чтобы считаться особым методом, подобным имперскому сигилу Вальсы Планур.

Везде, где оно проходило, Зак быстро терял связь со своими навыками, будь то лианы Изначального Эдикта или Вершина Джунглей. Только Харо смог сопротивляться, хоть и ненадолго. Зак почувствовал серию переданных сцен — скелетные руки, разрывающие лианы, или костяные оружия, рассекающие их. Казалось, внутри этого непрозрачного белого скрывался целый легион. Оно также невероятно быстро расширялось.

Если ничего не сделать, оно скоро поглотит всё поле битвы. Хуже того, Зак чувствовал, что его связь с солнцем Имперской Веры ослабевает с каждой секундой, как будто оно подавлялось небом Иж’Рака. Зак не знал, что планировал Катор. Возможно, он чувствовал, что единственный способ пережить следующий удар — это спрятаться внутри своей родовой способности. Возможно, он верил, что Имперская Вера на самом деле помогает только Заку.

Катор, возможно, даже осознал, что не сможет убить Зака вовремя, и это была его идея затащить противника в загробную жизнь. В любом случае, нужно было что-то делать, и быстро. Глаза Зака сияли безумием, когда огромные участки Вершины Джунглей взорвались, на этот раз от его руки. Ударная волна оттолкнула наступающую белую завесу, которая лишь ненадолго приостановила своё расширение.

Всё более отчаиваясь, когда молнии собирались в облаках над головой, Зак выпустил шквал фрактальных клинков, чтобы сформировать паутину разрушения. Клинки впились в безграничное белое, быстро подавляя свой импульс. Прямо перед потерей связи Зак активировал все 99 рун Взаимодействия Высшей Власти за один раз, вызвав сотрясающее землю извержение.

Даже Белое Небо не могло идеально выдержать всю мощь Взаимодействия Высшей Власти. Домен выпячивался наружу, как будто пытался сдержать силу, и начал мерцать. Зак внезапно заметил Катора вдалеке. Он держал руки вытянутыми, ладонями вверх, как будто молился. Обнаружив его местоположение, Зак без колебаний нанёс удар.

Полоса света появилась в гнетущей мгле истинного неба. Это было не солнце, выглядывающее из-за облаков, а открывшееся окно в Аркадию. Хотя свет нёс трансцендентный небесный воздух, он не был мягким. Он был наполнен непреклонным суждением, которое, казалось, резонировало с облаками трибуляции.

— Осторожно!

Предупреждение Ограса прозвучало как раз в тот момент, когда Зак выпустил Суд Аркадии, едва предшествуя взрыву, сотрясшему оба тела Зака. Массивы Формирования Ядра были бы уничтожены, если бы он не выбросил быстро защитный талисман. То же самое нельзя было сказать о его человеческой половине, которая не могла убежать от силы взрыва костяного дракона. Зак до предела использовал Небесный Удар, но у него было десятки сломанных костей, прежде чем он опередил ударную волну.