Светлый пепел луны

Глава 67: «Императрица»

Тан Тай Цзинь открыл глаза. Запрокинутое перед ним лицо девушки казалось нереальным в бликах догорающей свечи. Плотно сомкнутые шелковистые ресницы отбрасывали трепетные тени на нежно розовеющие щеки. Странно, альбиция ещё не зацвела, но воздух в покоях благоухал её сладким ароматом.

Тан Тай Цзинь вздрогнул, словно испил яда. Что с ним?! Он оттолкнул Су Су, и она, удивлённо распахнув глаза, обиженно потерла ушибленное плечо. Его величество замер с непередаваемым выражением лица. Он понял, что выдал себя и теперь ни отрицать, ни оспорить случившееся уже не сможет. Юноша, бесчувственный с рождения, просто не знал, что означает это странное и волнительное чувство, что охватило его душу и в миг сделало его уязвимым, как хрупкое стекло. Стараясь скрыть возникшую неловкость, он дрогнувшим голосом проговорил:

— Ты пытаешься нас соблазнить.

Это было слишком. Су Су никогда раньше не встречала человека, так виртуозно переворачивающего всё вверх дном.

— А разве не наоборот? — усмехнулась она.

Тан Тай Цзинь опустил глаза и невольно коснулся губ пальцами. Должно быть он все еще чувствовал след поцелуя на своих устах и потому быстро отдернул руку и намеренно грубым голосом проговорил:

— Твои уловки бесполезны, ты нам безразлична! Уходи! Мы больше не позволим тебе видится с бабушкой, и саму тебя не отпустим до самой смерти.

Су Су выслушала его с невозмутимым видом, а потом развернулась и пошла к своей кушетке. Если не понравилось — развлекайся сам с собой.

Она всё ещё жила в императорской опочивальне. Для сна ей отвели оттоманку рядом с императорским ложем. Тан Тай Цзинь не знал, каких еще выходок ожидать от третьей госпожи, и решил лично за ней приглядывать, оставив в своих покоях.

— Стой! — спохватился он, — Ты куда?!

— Поскольку мои уловки бесполезны, я не буду больше тратить на тебя время, лучше посплю.

Су Су легла на кушетку и закрыла глаза. Но вскоре послышались легкие шаги, и кто-то уселся у неё в ногах. Гоу Ю сообщил:

— Это Тан Тай Цзинь. Он смотрит на тебя.

Су Су почувствовала на себе этот взгляд, липкий, словно паутина, и ей стало очень неуютно. Он придвинулся ближе и, низко склонился над ней. Молчание затянулось. Первой не выдержала Су Су. Открыв глаза, она строго спросила:

— Что ты делаешь?

Молодой человек в чёрном сюаньи сидел на самом краешке её кушетки, нахохлившийся, как ворон на ветке. Его взгляд смутил её. В неярком свете масляных ламп лицо Тан Тай Цзиня казалось необыкновенно нежным, а губы особенно тёмными по сравнению с бледной кожей. Нелегко, наверное, мужчине быть таким красивым. Он, наконец, заговорил, осторожно подбирая слова.

— Мы признаём. Твои уловки не прошли даром, мы ненавидим тебя не так сильно.

Су Су, опершись на локоть, приподнялась и внимательно посмотрела ему в глаза.

Тан Тай Цзинь, явно волнуясь, наконец задал свой главный вопрос:

— Скажи нам, чего именно ты хочешь? — он смотрел на неё со страхом и вожделением скупого торговца, увидевшего в чужих руках то, чего он желает больше всего на свете, но смертельно боится упустить.

Он опасался последствий, но не мог справиться с желанием — его тянуло к Су Су с непреодолимой силой.

Ей очень хотелось честно ответить: «Я хочу твою жизнь», но так говорить не следовало. Молодой мужчина перед ней вряд ли понял бы, что она имеет в виду, при этом его воображение дорисовало бы массу жутких подробностей. Не говоря уже о том, что он сразу бы решил, что она желает его смерти. И хотя сейчас он смотрит на неё с явным вожделением, его порочная природа не помешает ему придушить её, если что-то пойдет не так. Поэтому Су Су, приняв важный вид уверенно заявила:

— Я хочу быть императрицей.

Многие женщины об этом мечтают, даже Е Бин Шан. В подобное он точно поверит.

И конечно же, Тан Тай Цзинь с нескрываемым сарказмом переспросил:

— Императрицей?!

Он был похож на кота, который обжёг лапу, пытаясь стянуть рыбу из стоящей на огне сковороды. И Цзин Лань Ань, и нянюшка Ли объясняли ему, каким влиянием при дворе обладает императрица. В любом государстве именно от супруги государя зависит стабильность династии. Она способствует укреплению власти, владеет душою народа, налаживает дипломатические связи. Она играет чрезвычайно важную в государстве роль. Сам Тан Тай Цзинь бесстрастен по натуре, и полагаться на жён и наложниц для того, чтоб удерживать власть, ему не было никакой необходимости. К тому же, если он мечтает завоевать всю Поднебесную, ему меньше всего следует брать императрицу из побежденного государства. К северу от Ся находится страна с зелёными лугами и полноводными реками, чьи жители весьма талантливы в колдовских ритуалах. Возможно, именно там он сможет найти себе жену с духовными корнями, чтобы с её помощью пройти через ворота бессмертных, когда они откроются.

Каждый, кто побывал в наваждении бессмертного дракона Цзяо, вынес оттуда свое личное неизгладимое впечатление. Тан Тай Цзиня поразила беспредельная бессмертная сила Цзяо Мин Е. Он был словно меч, рассекающий горы, длань, срывающая луну с небосвода. Дракон завладел сокровищем речного народа — реликвией Чистой Воды, священным буддийским артефактом, и все неисчислимые богатства этого мира могли принадлежать ему. Но, к сожалению, Мин Е оказался слабаком. Если бы у Тан Тай Цзиня была такая мощь, ему было бы наплевать на Сан Цзю и Тянь Хуань вместе взятых. Как любовь к кому-то может сравниться с абсолютной властью?!

И как эта дерзкая девчонка, сидящая на кушетке в его спальне, смеет просить о таком? Он не сумасшедший и никогда на это не согласиться. Четырнадцать лет упорных устремлений — вот цена, которую он заплатил за то, что сейчас имеет. И он должен отдать это генеральской дочке, которая столько раз унижала и обманывала его? При этом он все еще не захватил северную страну, не обрёл волшебства бессмертия и не нашел способа пройти во врата небожителей.

Но быть с этой девушкой… стать мужем и женой… вместе состариться и вместе умереть?.. В глубине души мысли об этом согрели его. Но также он понимал, что непредсказуемая, страстная и вольнолюбивая третья госпожа в любой момент может вонзить кинжал в его сердце.

Су Су не знала, о чём он думает. Но выглядел он таким растерянным и раздосадованным, словно она и впрямь попросила у него его жизнь.

После нескольких минут яростной внутренней борьбы, он дал ответ:

— Нет, ты не можешь быть императрицей. Но мы пожалуем тебе другие титулы.

Су Су вытянула из-под одеяла ножку и пнула его от всей души:

— Пошёл вон, чертова бабушка будет твоей императрицей!

Тан Тай Цзинь не успел увернуться и потёр ушибленное плечо:

— Е Си У!

— Чего кричишь, я тебя прекрасно слышу. Если тебе так нравится раздавать титулы, набери себе наложниц, можешь хоть завтра огласить императорский список и устроить смотрины. Заведи себе гарем. Ах, я совсем забыла, у тебя же уже есть супруга! — девушка посмотрела него с брезгливостью. — Думаю, это как раз то, что тебе нравится! Иди, ублажай жену, а мне дай поспать.

Тан Тай Цзинь побледнел и процедил сквозь зубы:

— Ты всего-то дочь опального придворного.

Девушка фыркнула и, подняв ногу, упёрлась своей маленькой розовой ступнёй прямо ему в щёку:

— Да уж поблагородней тебя!

Он перехватил её ножку и, сжав в своей руке, строго проговорил:

— Си У, не путай добро со злом!

Су Су, сверкнув глазами, сложила пальцы в заклинание и жёлтый талисман, который она нарисовала несколько дней назад, выплыл из рукава её платья. В воздухе что-то вспыхнуло, и воротник сюаньи императора задымился, а девушка отвернулась к стене, всем своим видом показывая, что больше общаться с ним не намерена.

С приходом весны дворец ожил. Выйдя поутру в сад, Тан Тай Цзинь увидел служанок, собиравших с деревьев абрикосовый цвет. Палками из красной сосны они сбивали цветы, а после собирали их в большие корзины.

Евнух Вэй Си выступил вперёд и доложил:

— Ваше величество, с приходом весны весь наш народ в ожидании священного праздника, во время которого вы вознесете молитвы Небу и благословите нашу страну благоприятной для урожая погодой и мирным существованием. Последние несколько дней ваша супруга — принцесса Чжаохуа занимается приготовлениями, собирает самые красивые цветки абрикоса и отправляя их гадателям.

Абрикосовый цвет упал прямо в ладонь императора, и он фыркнул:

— Вознести молитвы Небу?

Вэй Си не уловил сарказма, но тут из-за цветущего дерева вышла стройная красавица. Она смотрела на Тан Тай Цзиня сияющими глазами, и её красивое лицо озаряла радостная улыбка:

— Ваше величество вернулись!

Это была императорская супруга.

Тан Тай Цзинь тут же сменил язвительность на благодушие и ласково спросил:

— Как поживает Бин Шан?

Та поклонилась со сложенными руками и молвила:

— Здоровье моё в полном порядке. Прошу прощения у вашего величества, что позволила себе самовольно начать подготовку к празднеству. Великому монарху некогда беспокоиться о таких мелочах, а воля народа будет исполнена.

Это ощущение Тан Тай Цзинь почти забыл — пожалуй, только Цзин Лань Ань заботилась о нём и его интересах подобным образом. Он мягко ответил:

— Как мы можем винить тебя?

Бин Шан застенчиво улыбнулась. Похорошевшая после выздоровления, среди белых цветущих деревьев она выглядела особенно прелестной.

Даже лишённый мужского естества евнух Вэй Си почувствовал трепет в груди.

Девушка осторожно заглянула в глаза императору, в надежде увидеть в них влюблённость, но там была лишь благосклонность.

Не полное равнодушие, но и не любовь.

Но почему? Почему на него не действует чары её красоты?

Нет же, вряд ли совсем не действует — с ней он обращается лучше, чем с другими. Даже ядовитый и высокомерный Пан И Чжи сдался перед её очарованием, когда она жила в гареме принца. Краснел и бледнел, как девица. Но Тан Тай Цзинь слишком спокоен. Она обдумала его слова ещё раз и решила, что просто темперамент у его величества слишком сдержанный. Принц Сюань тоже был с нею нежен и мягок, как речная вода.

Бин Шан решила не надоедать его величеству и удалилась вместе со служанками. С её уходом Тан Тай Цзинь перестал улыбаться, смял в руках нежно-розовые цветочки и бросил их себе под ноги.

Вэй Си подобострастно поинтересовался, где его величество изволит сегодня ужинать. Этот вопрос занимал не только его. В конце концов, молодой монарх должен утешить сердце своей законной супруги, ожидавшей его возвращения во дворце.

Тан Тай Цзинь открыл рот, чтобы ответить, но вдруг замер и помрачнев лицом, глубоко задышал от едва сдерживаемого гнева. Евнух проследил за его взглядом и увидел девушку в розовом, сидящую на траве с миской и ложкой в руках. Она кормила какого-то парня в жёлтой одежде. Тот послушно открывал рот и с аппетитом уплетал то, чем его угощали. Молодой человек был довольно симпатичным, с мужественным квадратным подбородком и простодушным взглядом. Его величество, задыхаясь от ярости, поспешил к жизнерадостной парочке. Су Су заметила его, только когда он оказался совсем рядом. Парень в жёлтом нетерпеливо замычал, показывая, что хочет ещё и она, не глядя, отправила ему в рот очередную ложку каши. Юноша замычал от счастья. Девушка зачерпнула ещё, но была крепко схвачена за руку его величеством. Трясясь от бешенства, молодой император наклонился к ней и прошипел:

— Что это ты делаешь?!

Су Су смотрела на него с недоумением.

Не дав ей ответить, Тан Тай Цзинь, позеленев от ревности, рявкнул:

— Нянь Бай Юй!

Тот возник из ниоткуда и преданно уставился на его величество.

— Для церемонии благословения нужны красные фонарики. Мы видим, что у этого бродяжки красивая кожа. Повелеваем сделать из неё несколько фонариков, — и испепеляющим взором посмотрел на юношу, сидящего на траве.

Вэй Си, слушая перепалку, понял, что молодой государь шутить не намерен, а Нянь Бай Юй невозмутимо поклонился:

— Слушаюсь и повинуюсь.

Но Су Су преградила ему путь и возмутилась:

— Стой! Что это ты творишь?

Тан Тай Цзинь упрямо сжал тонкие губы.

Су Су кивнула на упавшего ниц испуганного парня в жёлтом и спросила императора:

— Ты в самом деле хочешь его убить?

Тот промолчал в ответ, но, судя по его взгляду, явно не знал, кого только что обрек на смерть.

Девушка согласилась:

— Что ж убивай, но вообще-то это твой тигр.

Тан Тай Цзинь в изумлении повернулся к человеку в желтом. Гнев его испарился. Перепуганный подхалим подобострастно заулыбался хозяину, и, если бы у него был хвост, наверное, замахал бы им.

Он всего-то хотел попросить заговорённой воды с сожжённым талисманом, чтоб избавиться от грязи в душе. За что же его наказывать? Он и так чуть не сгорел заживо в священном огне, пытаясь создать собственную пилюлю бессмертия. Он так старался! Зачем же хозяин хочет содрать с него шкуру?