Светлый пепел луны

Глава 39: «Зачарованная жизнь»

На берег Мохэ Сяо Линя сопровождали стражники и таинственный старец в рубище. Приветливо улыбаясь, он миролюбиво проговорил, обращаясь к Тан Тай Цзиню:

— Сын мой, ты творишь ужасные дела! Хочешь осквернить небожителя, превратив его в демона, не боишься, что само небо покарает тебя?

Губы Тан Тай Цзиня презрительно дрогнули. Су Су отметила про себя, что не будь здесь Е Бин Шан, юноша не был бы столь терпим. Он наверняка расхохотался бы в голос и ответил старцу едким замечанием.

Юй Цин воскликнул с искренним возмущением:

— Дядюшка Цзи, о чём говорить с этим безумцем? Долгие годы правители Чжоу Го взращивали монстров. Было бы странно, если бы новый император отказался от попытки превратить дракона Цзяо в демона и подчинить его себе. Его колдун погубил сотни людей, вскармливая Пожирающий Душу Покров. Тан Тай Цзинь принес в жертву невинных девушек и убил даосских жрецов. Он заслуживает смерти, прежде чем сотворит что-то еще более ужасное.

Старец погладил Юй Цина по голове:

— Вы целыми днями только и делаете, что воюете, но не всякое дело можно решить силой, иногда следует задуматься, как добиться своего праведными средствами.

В это время Тан Тай Цзинь мысленно анализировал сложившуюся обстановку. Берег реки Мохэ принадлежат ему. Ночные Тени и дворцовая охрана — опытные, закаленные в боях воины. Так как, скажите на милость, посмели эти жалкие людишки пробраться сюда и помешать его ритуалу, а колдун, приведённый сюда для церемонии пробуждения демона, мёртв! Досада и бешенство переполняли душу императора.

Сяо Линь тоже обратился к Тан Тай Цзиню:

— Тебе не завладеть драконом Цзяо! Жертв для того, чтобы обида превратила бессмертного в демона, всё ещё недостаточно. Будешь упорствовать, ситуация выйдет из-под контроля. Если в тебе осталась хоть капля здравого смысла, прекрати убивать без разбора! Обиды невидимы, их невозможно контролировать.

Вельможный Пан И Чже тоже не удержался от высокопарных увещеваний:

— Тан Тай Цзинь, непристойно честолюбию зиждиться на убийствах! Победи Великую Ся, как благородный правитель, в честном бою без поддержки нечисти, и будешь достоин уважения!

Тан Тай Цзинь бросил холодный взгляд на Су Су, а потом облил презрением и Пан И Чже:

— Ты всё сказал? Тогда готовься умереть!

В конце концов, он их не звал, они сами пришли.

Тан Тай Цзинь вскинул руку и по его команде десятки солдат на берегу реки совершили ритуальное самоубийство.

Старец Цзи изменился в лице.

— Нет, это совсем никуда не годится! Он всё равно пытается пробудить Цзяо.

Чувства и эмоции молодых людей, отдавших свои жизни во имя власти узурпатора, вихрем пронеслись над телами погибших и влились в обиду дракона, которая приобрела ярко-кровавый цвет и с демоническом хохотом попыталась овладеть его телом. В руках Тан Тай Цзиня появилось нефритовое зеркало, оно было точно таким же, как у несчастной Чжао Юнь-эр. Отражённый от него лунный свет пронзил жемчужными лучами Цзяо и раковину моллюска, которую он обнимал.

Старец встревоженно крикнул:

— Дева Шан!

Е Бин Шан, на мгновение засомневалась, но, закусив губу, бросила магическую кольчугу, которая защитила сердце Цзяо от сияния нефритового зеркала.

Тан Тай Цзинь в бешенстве сжал кулаки. Ему жизненно необходим этот монстр, только с его помощью он может в считанные дни завоевать ненавистное государство Великое Ся.

В ярком свете луны Цзяо медленно открыл глаза. Неизвестно, сколько веков продолжалось духовное восхождение этого создания, но в его чёрных с красноватым отливом глазах уже проявились божественные узоры.

Гоу Ю нервно прошептал:

— Моя госпожа, он просыпается! И мы не ведаем, демоном или небожителем… Если его глаза окрасятся ярко-красным, значит, он уже принадлежит Тан Тай Цзиню! И тогда в Троецарствии грядет великий хаос…

— Как мне остановить это? — спросила Су Су.

— Речной дракон добровольно заснул на дне ледяной реки Мо. Мы не знаем, почему, но, должно быть, случилось что-то из ряда вон выходящее. Нужно проникнуть в его память и убедить его не переходить на тёмную сторону. Но это очень опасно…

Тем временем глаза Цзяо, питаемые смертельными обидами, продолжали наливаться кровью.

Гоу Ю продолжал говорить:

— Войдёшь и потеряешься в его бесконечном сознании. Твои память и сознание исчезнут. Ты даже не знаешь, кем станешь в его мире, камнем у дороги или птицей, парящей в небе. Потому предсказать, что с тобой случится — невозможно.

Су Су со вздохом ответила:

— Но иного выхода нет…

Она решительно шагнула вперёд.

Пан И Чже схватил её за рукав:

— Куда ты, третья госпожа?!

— Навстречу смерти, — с улыбкой ответила она.

Министр вспыхнул и пробормотал:

— Нет, нет, так нельзя!

«Он что, покраснел?» — мысленно спросила девушка у Гоу Ю, но тот не нашёлся, что ответить.

Дальше медлить было нельзя. Следуя указаниям своего хранителя, девушка вошла в сияние защитного артефакта и исчезла в одно мгновение.

Это случилось так неожиданно и быстро, что даже невозмутимый старец Цзи, удивленно воскликнул, пощипывая бороду:

— Какая бесстрашная дева!

Но он и сам понимал, что остановить превращение бессмертного дракона в демона можно только воззвав к его духовному сознанию.

Тан Тай Цзинь помрачнел, но, спустя мгновение, решился и, отдав нефритовое зеркало в руки главы Ночных Теней, вошёл в его зеркальное отражение. Его цель — диаметрально противоположна той, что преследует докучливая жёнушка. Он должен заставить Цзяо встать на тёмную сторону.

Е Бин Шан, побелевшая, как полотно, не сводила глаз со своего бесценного артефакта, прикрывающего сердце дракона. Она попробовала заставить кольчугу вернуться в свои руки, но обнаружила, что больше не может её контролировать. Она тихонько вздохнула, думая о растворившейся в зеркале младшей сестре и, стиснув зубы, тоже шагнула в зазеркалье.

Наследный принц в ужасе схватил жену за рукав платья, пытаясь удержать от безрассудного поступка. Е Бин Шан лишь с грустью посмотрела на Сяо Линя.

— Простите, ваше высочество…

Но он не отпустил её руки и лунное сияние, отраженное нефритовым зерцалом, поглотило их обоих.

Дядюшка Цзи повернулся к Юй Цину и безучастным голосом спросил его:

— Что, и ты пойдёшь?

Благоразумный Юй Цин в ужасе затряс головой, как погремушкой:

— Конечно, нет!

Только он сказал это, как мимо в направлении сияния метнулась фигура. Юй Цин крикнул вслед:

— Пан И Чже, а с вами-то что? Вы то куда?!

— Позвольте мне идти туда, куда она ушла: вдруг с ней что-нибудь случится? — ответил вельможа и растворился, как будто его никогда и не было.

Старец Цзи с досадой дёрнул себя за бороду:

— Какие же бестолковые! Прошлая жизнь Цзяо зачарована, попав туда, можно забыть обо всём и лишиться рассудка! Это не так легко, как им кажется!

В это время прагматичный Юй Цин рассуждал вслух:

— Младшая дочь семьи Е поддерживает наследного принца, значит, на нашей стороне в зазеркалье — четверо, а Тан Тай Цзинь — один. У нас численное преимущество!

Глава ночных теней — Нянь Бай Юй, услышав это помрачнел.

Юй Цин усмехнулся:

— Дядюшка Цзи, поторопитесь, наложите защитные чары, чтобы никто из людей Тан Тай Цзиня не смог туда проникнуть!

Старец всё понял и быстро вытащил причудливый амулет с помощью которого закрыл зеркальное сияние от проникновения.

Нянь Бай Юй почернел лицом от злости:

— Вы поплатитесь!

Старец и его ученик только рассмеялись.

Нянь Бай Юй был вне себя от ярости и бессилия. Какая досада, что здесь не осталось даосских монахов и заклинателей демонов, чтобы справиться с этой парочкой!

Меж тем в воздухе продолжалась борьба магических сил, и всем оставалось только нервно наблюдать за происходящим. Даже старец Цзи не мог предсказать, чем закончиться этот поединок. Да и кто может знать, чем обернётся проникновение смертных в зачарованную жизнь?

— У неё что, совсем стыда нет?

— Видимо, нет! Если бы был, она давно убралась бы восвояси. Это Шан Цин,* обитель бессмертных! Демону-жемчужнице здесь не место! Говорят, она родом из Мохэ. Вы видели эту реку? Вода грязная и зловонная, от одного взгляда на неё тошнит потом неделю.

— Как вы можете так говорить?! Наша госпожа самонадеянно вышла замуж за бессмертного правителя Мин Е*, а значит, мы должны звать её владычицей.

Саркастическое замечание вызвало злорадный хохот.

— Всем известно, бессмертный дракон её терпеть не может. За сто лет брака она ни разу не покинула собственный двор. Владыка женился на ней только ради девы-небожительницы. Целое столетие он разыскивал за гранью мира реликвию, чтобы разбудить мудрейшую, и совсем скоро она очнётся, а эта принцесса из мутной реки отправится восвояси.

Гоу Ю, ставший в зачарованной жизни обычным нефритовым браслетом, почувствовал досаду. Так значит, монстр со дна реки Мо десять тысяч лет назад был владыкой царства бессмертных, самым могущественным предводителем небожителей в борьбе с демонами. Тогда речной дракон был в одном шаге от превращения в дракона небесного и даже возглавил обитель бессмертных — Шан Цин. Звали его Мин Е. Сто лет назад он стал жертвой заговора, но бессмертная дева, которой он благоволил, спасла его от гибели. Оба они упали в реку Мохэ, что несёт свои воды в мире людей. Там их нашла и спасла маленькая принцесса Сан Цзю.** из племени ракушек-жемчужниц. Мин Е очнулся довольно скоро, но жизнь мудрейшей все это время висела на волоске. Клан жемчужниц выдвинул условие: если Мин Е женится на принцессе, они помогут сохранят жизнь деве-небожительнице.

И дракон согласился.

Так принцесса-жемчужница Сан Цзю стала его женой, но за сотню лет Мин Е не подарил ей и взгляда.

Не только владыка, но и все бессмертные небесного царства ненавидели и презирали Сан Цзю, полагая, что ненасытный народ Мохэ принудил их повелителя к неравному браку.

В клане жемчужниц тоже могли быть бессмертные, но их уровень духовного совершенствования не мог сравниться с обитателями Шан Цин. К тому же, они были слишком медлительными в своем развитии. Вот почему Сан Цзю, будучи светлым существом, удостоилась среди небожителей прозвища демон-жемчужница.

Сотню лет своего замужества принцесса реки Мохэ хранила чрезвычайную скромность. Пока её суженый Дао был занят поисками волшебного сокровища для пробуждения бессмертной девы, она не покидала свой бамбуковый домик и терпела унижения от других.

Вот и сегодня, промывая в ручье шёлковую русалочью пряжу***, она вынуждена была слушать насмешки. Рядом расположилась стайка юных бессмертных дев, которые охотно обсуждали принцессу-жемчужницу. Невинная Сан Цзю в их глазах была грязнее речного ила со дна реки. Они намеренно говорили громко, чтобы её унизить, и Гоу Ю разволновался. Он никак не ожидал, что в зачарованной жизни Су Су была уготована роль демона-жемчужницы. Это, конечно, лучше, чем карп или камень, но и не слишком удачно.

Положение Сан Цзю не имело особых выгод. Хотя формально она занимала высокое положение супруги правителя Шан Цин, на деле над девушкой, находящейся на низшей ступени совершенства, все насмехались и издевались. Она всем сердцем любила владыку Мин Е, но он настолько же сильно её ненавидел. И хуже всего то, что боготворимая им дева-небожительница вот-вот должна очнуться.

Если бы Су Су хоть немного повезло, она стала бы в мире речного дракона бессмертной девой с уровнем духовного развития немногим ниже её собственного. Но случилось иначе, и хранитель Гоу Ю не мог не грустить о невзгодах и испытаниях, которые его подопечная должна будет вынести в теле принцессы-жемчужницы. В зачарованной жизни Су Су не помнила себя, да и сам Гоу Ю — стал обычной безмолвной побрякушкой на запястье нелюбимой жены речного дракона.

Сан Цзю, которая шла с полной воды деревянной кадушкой, приостановилась и обернулась на смеющихся дев, которые от неожиданности замолчали.

— Что ж, вы сами назвали меня владычицей. И пусть Мин Е не любит меня, я всё равно принадлежу ему, а значит, ваша госпожа.

Сказав это, она выплеснула на них воду, накрыв болтливых дев мокрой паутиной русалочьей пряжи. Взбешенные сплетницы злобно кричали, разрывая нитяные путы:

— Ты…ты! Да как ты смеешь!

— Да, это я! — состроила им рожицу Сан Цзю, — и хоть я не могу вас одолеть, вы тоже не посмеете меня тронуть, иначе вас выгонят прочь из Шан Цин!

Лица девиц горели от гнева, но они и правда ничего не могли поделать с законной супругой владыки. Сан Цзю, обняв рукой кадушку, ушла к бамбуковому домику, оставив разорванную пряжу на земле.

Как только девушка вошла в комнату и села за стол, улыбка её померкла, а плечи поникли. Так она просидела до самых сумерек, пока лунный свет не залил мягким светом ее обитель. Тогда Сан Цзю облекла свое изящное тело в искристое золотистое платье и, взяв стеклянный фонарь, вышла в ночь.

Туман в Шан Цин был обычным явлением. Вот и сейчас, она шла, размахивая рукавами, чтобы развеять мглу. С каждым шагом принцесса-жемчужница приближалась к такому притягательному, но совершенно недосягаемому для неё дворцу. Чем ближе она подходила к его высоким стенам, тем горше становилась у нее на душе. Наконец Сан Цзю прошла сторожевые башни и перед ней открылась волшебная картина — сияющий огнями дверец — обитель её супруга. Девушка взволнованно прижала руки к груди, старясь унять бешено бьющееся сердце.

Её одолевали тревоги и сомнения. Неужто мудрейшая скоро проснётся? Принцесса подавила тяжелый вздох. Что ж, тогда Мин Е возненавидит её ещё сильнее… От этих мыслей Сан Цзю совсем расстроилась, но вспомнила об отце и жителях Мохэ и усилием воли заставила себя идти дальше.

Девушка вытянула руку с фонарем, чтобы осветить себе дорогу и столкнулась со спешащей ей навстречу служанкой, та учтиво поклонилась, но в её глазах маленькая жемчужница безошибочно прочла отвращение и брезгливость. Что скрывать, она, жена бессмертного речного дракона, здесь самое презренное существо, и только благодаря покровительству владыки до сих пор жива. Вот почему она продолжает полагаться на него.

Голосом, не терпящем возражений, дворцовая служанка объявила:

— Принцессе велено явиться перед владыкой, как только она войдет во дворец.

Сан Цзю поспешила в покои мужа.

За ширмой с нарисованными птицами едва угадывалась тень сидящего человека. Сердце Сан Цзю помимо воли исполнилось радости и восторга. Однако, вспомнив, зачем она здесь, она расправила плечи и почтительно опустилась на колени.

— Владыка! Клан жемчужниц просит тебя одолжит реликвию для очищения вод Мохэ.

Река выходила из берегов каждое десятилетие, и тысячи крабов, креветок и ракушек гибли в бурном мутном потоке. Неудивительно, что бессмертные без умолку твердили о том, какое грязное и неприглядное место Мохэ. Реальность в самом деле сурова и печальна. Как бы не боялась жемчужница рассердить супруга, каждые десять лет вынуждена была просить его о величайшем одолжении — помощи в усмирении разлива бурной реки.

Человек за ширмой открыл глаза. Его голос был совершенно безучастным.

— Не сегодня. Реликвия будет доставлена вам через девять дней.

Сан Цзю забеспокоилась.

— Но уже завтра река может выйти из берегов, и тогда случится беда.

— Тянь Хуань***** проснется скоро. Реликвия нужна здесь, чтобы очистить её ауру.

Услышав это имя, Сан Цзю захлебнулась от обиды. Тягаться с привязанностью повелителя к пречистой деве невозможно. Но и она не уйдет без реликвии. Только не сегодня.

— Мин Е, умоляю, отдай мне реликвию. Я верну её сразу, как только наводнение закончится.

Владыка наконец взглянул на неё.

— Ты стала взрослой, но всё такая же непокорная. — Он взмахнул рукой и Сан Цзю вскрикнула от удара его магической силы. Из-за ширмы мужчина наблюдал, как девушка в золотом платье упрямо подняла голову и вытерла капельку крови, выступившую в уголке рта.

«Проклятая Тянь Хуань! Из-за неё мой народ может пострадать!» — подумала принцесса и твердо произнесла:

— Ты мой супруг и реликвию я сегодня получу, даже если мне придется для этого умереть.

Принцесса-жемчужница поднялась с пола, бесцеремонно обошла экран и посмотрела на владыку пристальным взглядом.

Гоу Ю с удивлением обнаружил в Мин Е знакомые черты Тан Тай Цзиня. Как получилось, что в зачарованной жизни он стал бессмертным речным драконом? Как демон может обернуться в ботхисатву? Какая досада! Как он смог это устроить?!

Но вдруг среди уныния и отчаяния его поразила удивительная мысль: а может это случилось для того, чтобы демон Тан Тай Цзинь понял мысли и чувства бессмертного Цзяо? Тан Тай Цзинь не способен чувствовать, а Цзяо любит преданно и глубоко. При удачном стечении обстоятельств, повелитель демонов, пережив в теле речного дракона чувство любви, может лишится своих проклятых костей!

Гоу Ю охватила надежда, и он перестал волноваться, решив довериться провидению.

Тем временем бессмертный Мин Е продолжал смотреть на свою супругу полными просветленного спокойствия глазами. Никаких эмоций и чувств не отразилось на его лице.

Принцесса тихо прошептала:

— Поверь, я знаю, как ты меня ненавидишь. Дай мне реликвию, и я немедленно уйду.

Его голос был холоден и равнодушен:

— Ты думаешь, я не смогу тебя убить?

«Ещё как сможешь, — мысленно ответила ему Сан Цзю. — Ты меня совсем не любишь, в тебе нет ко мне и капли сочувствия».

Принцесса вынула из рукава розовую жемчужину, крупную, прекрасную, почти с половину её изящной ладошки. Собравшись с духом, она решилась на отчаянный шаг:

— Я знаю, что ты был ранен в поисках духовного средоточия для Тянь Хуань, а завтра ты должен возглавить войско в битве с демоном кошмаров. Я не причиню тебе вреда: мне просто нужна реликвия.

Сказав это, девушка раскрошила жемчужину в пальцах. Розовая пыль взвилась магическим вихрем и осела на волосах, лице и плечах речного владыки. Судя по всему, Мин Е ничего подобного не ожидал. Большинство обитателей Шан Цин, включая её супруга, смотрели на Сан Цзю свысока, как на муравья. Никто и не думал её опасаться. Это и позволило принцессе-жемчужнице схитрить. Она вырастила волшебную жемчужину, силы которой хватило на то, чтобы лишить движения раненого владыку.

Маленькие ручки захватили шёлк его одежды. Взгляд Мин Е стал жестким и холодным, но, вопреки его ожиданиям, она не испугалась и не отступила. Краснея, принцесса прошептала: «Я не хочу обидеть тебя» и распахнула его одежду, обнажив крепкую широкую грудь. Её пальчик коснулся кожи там, где билось его сердце, и он задохнулся. «Наверное, от гнева», — подумала она.

Неожиданно охрипшим голосом Мин Е проговорил:

— Если ты заберёшь реликвию сегодня, то никогда не сможешь вернуться в Шан Цин. Любой здесь захочет тебя убить.

Её ресницы затрепетали. Влажные глаза посмотрели на него печально и обречённо, но слёзы не пролились. Вместо этого она ответила:

— Не вернусь — так не вернусь. Тем более, что тебе не терпится от меня избавиться, ведь обожаемая дева Тянь Хуань скоро проснётся.

Взгляд Мин Е был молчалив и бездонен.

Она взяла реликвию, хранимую на его груди, и хорошенько спрятав её в створках ракушки, положила в рукав. Потом села напротив него, скрестив ноги, и, незаметно смахнув непрошеную слезинку, проговорила:

— Впервые я была так близко к тебе. Я знаю, ты убил бы меня на месте, если бы смог. Но это ничего, когда-нибудь я перестану любить тебя. Здесь в Шан Цине вы считаете меня монстром, — она опустила голову ниже, чтобы он не видел её слёз, — но я — принцесса Мохэ.

Сан Цзю посмотрела на него горящим взглядом, робко и дерзко одновременно.

— Но, если ты не желаешь меня, мне больше бояться нечего.

Гоу Ю заглянул ей внутрь, в самую душу.

Что ещё надумала маленькая госпожа?