Светлый пепел луны

Глава +2: «Секта Сяояо. Как устроен мир»

Успешно сдав экзамен на знание Сутры Сердца, Тан Тай Цзинь завершил занятия с четырьмя братьями по секте и перешёл в обучение к самому владыке Чжао Ю.

Старец, внимательно посмотрев на подопечного своими ясными глазами, задал ему всего один вопрос:

— Ты умеешь играть в шахматы?

— Не умею — растерянно ответил тот.

— Тогда я научу тебя.

Молодой человек послушно сел у шахматной доски.

— Эта игра — миниатюра жизни. Наблюдая за ходом партии, можно довольно точно разгадать истинный характер игрока.

Чжао Ю подробно объяснил правила. Тан Тай Цзиню достались чёрные фигуры. Они по-особенному оттеняли бледность его точёных пальцев. Учеником он оказался смышлёным. Едва наставник указывал ему на оплошность в стратегии или неверный ход, он тут же делал выводы и далее подобных ошибок не совершал. Ходил он страстно и решительно, но все же поиграл. Но, кажется, не огорчился, а только упрямо сжал губы и потребовал:

— Сыграем ещё!

Началась новая партия. Старец только тихонько вздыхал, глядя на доску. Его ученик играл яростно, не щадя своих фигур, словно не видел в них никакой ценности. Он с легкостью жертвовал игрушечных солдатиков во имя победы, жажда которой горела в его глазах.

Наконец, терпение Чжао Ю лопнуло, и он решительно завершил игру, а затем отправил своего ученика в книгохранилище со словами:

— Цзю Мин, пойди в библиотеку и найди там во втором из трех рядов книгу в синей обложке. Она восьмая по счёту. Прочти её и завтра мне перескажешь.

Хотя Тан Тай Цзинь не всегда понимал смысл заданий своего наставника, все же уважал его гораздо больше своих соучеников. Поэтому без каких-либо возражений ответил:

— Слушаюсь.

Молодой человек поспешил в книжный зал и нашёл там синий томик в потёртой обложке под названием «Просветление». Заголовок озадачил его. Открыв и пробежав глазами первые несколько страниц, он понял, что мысли в книге просты, словно написаны для детей. Взяв книгу, он пошёл отметить её в регистре.

Старший брат, записывая название, удивился.

— Почему ты читаешь учебник для малышей?

— Учитель велел, — ответил Тан Тай Цзинь — Так эта книга для детей?

— Да, для младших послушников не старше десяти лет.

— Понятно…

Вечером он открыл и пролистал «Просветление». Первая глава называлась «Любовь». Некоторое время он с удивлением смотрел на это слово, затем перевернул страницу и прочёл следующий подзаголовок: «Доброта», дальше шла «Верность».

Тан Тай Цзинь внимательно прочитал всю книгу от корки до корки и запомнил её наизусть с первого раза. Но учитель, вопреки его ожиданиям, не спросил урок. Вместо этого он, взяв его за край рукава и проговорил:

— Пойдешь со мной, у меня есть для тебя важное дело.

Тан Тай Цзинь приготовился сразиться с чудовищами и демонами, и никак не ожидал, что для выполнения первого задания его приведут в захудалый переулок на окраине маленького города. На противоположной стороне улочки в вихре снежной поземки стояла ветхая старушка с клюкой в руке.

— Видишь эту женщину? Вот уже пятнадцать лет она изо дня в день приходит сюда, чтобы встретить своего сына, ушедшего на войну. Она всё ещё не верит, что он погиб. Дни её жизни на исходе. Завтра наступит её смертный час. Ты должен исполнить мечту матери о встрече с сыном.

— Владыка, — хмуро поклонился Тан Тай Цзинь.

— Ступай, Цзю Мин. — Чжао Ю провёл рукой перед лицом молодого человека, и оно изменилось.

Тан Тай Цзинь постоял немного в задумчивости, и, решившись, наконец, подошел к старушке. Жизнь почти покинула её тусклые глаза, и сама она была худенькой и скукожившейся, словно трухлявая коряга, закутанная в старое залатанное тряпьё. Падающие на её белые волосы снежинки мгновенно становились неразличимы. Прищурившись, она не без труда разглядела подошедшего и заплакала.

— Чжи-эр, сынок! Наконец-то ты вернулся?!

Её тонкие иссохшие словно сучья пальцы мягко гладили его по лицу.

Тан Тай Цзинь молчал. Он и понятия не имел, что значит материнская любовь и ласка.

Он никогда не видел её сына и не знал, как им притвориться, но старушка была так счастлива, что не заметила молчаливости своего Ли Чжи. Она повела сына в дом, налила воды, чтобы он умылся, а сама принесла для него стопку одежды, сшитой тонко и аккуратно, с любовью к каждому стежку.

— Сыночек, посмотри-ка, что мама подготовила для тебя. Примерь, подойдёт ли.

Тан Тай Цзинь взял из рук старушки сшитую для её сына одежду, изумляясь тому, какая она красивая и добротная, особенно по сравнению с потрепанное платьем самой женщины.

Вечером они сели ужинать. Снаружи завывала метель, а в маленькой комнате, освещенной крохотной, как бобовое зернышко, лампой, было тепло и уютно. Приготовленная матерью Ли Чжи куриная похлебка получилось вкусной и наваристой. Старушка, глядя на обожаемого сыночка слезящимися подслеповатыми глазами, то и дело подкладывала ему в миску лучшие кусочки и вспоминала о том, каким он был шалопаем в детстве. Тан Тай Цзинь молча слушал, опустив глаза.

Комната, в которой Тай Цзинь устроился на ночлег, выглядела так, словно сын несчастной женщины никогда её и не покидал. Старушка прибиралась в ней ежедневно, просушивала белье и застилала постель. Тан Тай Цзинь лег, заложил руки за голову, но сон не шёл. Уже перед рассветом, словно почувствовав что-то, он встал и потихоньку приоткрыл дверь в комнату старушки, она не дышала. В её изголовье высилась аккуратная стопка новой одежды для сына. Кисти рук умершей уже начали синеть, но лицо с застывшем на нем выражением счастливой безмятежности, всё ещё было светлым. Тан Тай Цзинь долго не мог оторвать от него взгляд, затем вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Он шел по двору, усыпанному снегом, и под ногами ему то и дело попадались пух и перья. Это мать Ли Чжи ощипывала кур, чтоб накормить любимого сыночка. Она ждала его пятнадцать лет и умерла счастливой.

За воротами его встретил наставник, и в молчание они покинули утопающий в снегу город.

На протяжение года Чжао Ю почти не учил Тан Тай Цзиня магии бессмертных. Вместо этого он постоянно брал его с собой в путешествия. В них он перевоплощался в других людей и переживал в их теле поучительные ситуации.

Так ему довелось стать генералом, которого из окружения ценой собственной жизни вывел младший по званию офицер. Сдай он командира врагам, получил бы немалое вознаграждение и вместе со своей женой и малыми детьми не нуждался бы ни в чём до конца жизни. Но вместо этого, он переоделся в накидку генерала и увел преследователей прочь. Командир выжил, а его самоотверженный офицер пал под дождём из стрел.

В другой раз Чжао Ю превратил Тай Цзиня в восьмилетнего мальчика, бродяжничающего вместе со старшим братом. Однажды тот украл паровую булочку и был жестоко избит торговцами. Едва живой, он вернулся в полуразрушенный храм, в котором они прятались от холода и дождя, и отдал братишке испачканную и холодную, но такую желанную еду.

— На, Вэнь, кушай!

— А ты?

— Я не хочу, на улице наелся!

Худой мальчонка схватил своими грязными руками остывшую булочку и жадно откусил от неё кусочек. Его брат, немногим старше, отвернувшись, сглотнул слюну, и повалился на грязную солому в углу. Устроившись поудобнее, он заговорил:

— Я сегодня шел мимо школы и подумал о том, что, когда ты подрастёшь, тебе нужно пойти учиться. Ты непременно станешь лучшим в классе и добьёшься всего, чего пожелаешь. Тогда у тебя каждый день на обед будут сочные жареные куриные ножки!

Младший брат с набитым булочкой ртом спросил:

— А ты?

— Надеюсь, когда ты разбогатеешь, и мне найдётся у тебя какая-нибудь работёнка.

Наутро дождь закончился. Проснувшись в теле младшего мальчика, Тай Цзинь скрючился от голодных резей в животе. Брата нигде не было видно. Рядом на полу он обнаружил старую плетёную корзинку, а в ней — изрядный кусок жареной курочки.

Вскоре за ним явился Чжао Ю. Дождь лил с новой силой, и, хотя у них не было зонтов, одежда осталась сухой. Наставник, улыбнувшись проговорил:

— Пора возвращаться.

— Да, учитель, — ответил Тай Цзинь.

Больше он ничего не сказал, а наставник ни о чем и не спросил.

Через некоторое время Цан Хай поинтересовался:

— Брат, учитель так часто берёт тебя с собой, чему ты в этих путешествиях научился?

Услышав этот вопрос, их тотчас окружили другие собратья. Весь прошедший год они осваивали боевые навыки для сражений с демонами и тренировались в магии воды. Поэтому всем было очень любопытно, чему научил самого талантливого послушника секты сам владыка.

— Чему я научился?

Тан Тай Цзинь задумался о старушке на зимнем ветру, об офицере, пожертвовавшим своей жизнью за верность, об умирающем от голода мальчике, отдавшим последнюю еду младшему братику… Целая вереница лиц…

— Этот мир устроен слишком глупо! — наконец холодно выпалил он.

Братья застыли в изумлении.

«Секта Сяояо. Испытания любви».

На второй год пребывания Тан Тай Цзиня в секте Сяояо у его духовного брата Цан Линя появилась возлюбленная. Новую ученицу младшего наставника дядюшки Сяо Туо Фэна звали — Не Шуэй.

Очарованный красавицей, Линь всем уши прожужжал о том, какая его избранница красивая и умная. Тан Тай Цзинь видел эту девушку. Она носила синее платье секты Сяояо и вязанную кисточку на поясе. Брови её были красиво изогнуты, а губы всегда мягко улыбались. Среди неловких и неуклюжих собратьев она сияла подобно живой драгоценности. При первой же встрече она одарила Тай Цзиня приветливой улыбкой и принялась расправлять складки на его длинном ханьфу.

Не привыкший к подобной фамильярности молодой человек удивлённо приподнял бровь и прошептал ей с усмешкой:

— Сестра, а что, если брат Линь нас увидит?

Девушка испуганно ахнула, затем быстро обернулась и осмотрелась. Никто за ними не наблюдал. Но она все равно отдернула руки от его одежды. Интересно, подумал Тай Цзинь, она действительно смущена или только притворяется?

В процессе обучения в Сяояо послушникам надлежало сражаться с нечистью и добывать духовные сокровища, порой, рискуя собственной жизнью. И каждый раз, возвращаясь после очередного поединка, израненный Цан Линь приносил своей возлюбленной магический подарок: то нефритовый браслет-оберег, то красивую заколку, оборачивающуюся смертоносным шипом.

Братья переживали за простодушного Линя.

— Мы знаем, что тебе нравится Не Шуэй, но, похоже, она совсем не так проста, как кажется. С удовольствием принимает дары, но не спешит стать твоей даосской парой. Может быть она не искренна с тобой?

Но тот лишь упрямо качал головой в ответ:

— Зачем вы наговариваете на неё? Она не просит у меня ничего. Это мне нравится баловать и защищать её, тем более что она такая хрупкая.

Цан Фэн как-то попросил Тан Тай Цзиня:

— Цзю Мин, помоги мне убедить Линя не тратить сил на эту кокетку.

Молодой человек задумчиво покачал головой и ответил:

— Думаю, это бесполезно.

Однажды летней ночью Тан Тай Цзинь забрался на старое высокое дерево и уютно устроился на толстом, словно ложе, стволе, любуясь звёздами.

Но вскоре ему пришлось стать свидетелем любовной сцены, разыгравшейся под деревом. Оказалось, что Не Шуэй в тайне ото всех встречается с послушником из секты Хэхуань. Этот парень был довольно красив, и девушка, обвив его стройный стан тонкими руками, ворковала, как горлица.

Намиловавшись вдоволь, её возлюбленный спросил, ехидно посмеиваясь:

— Ну, расскажи, что этот простодушный дурак тебе ещё подарил?

— Столетний корень.

— Что ж, это хорошая штука для очищения костного мозга.

Но Не Шуэй только капризно надула губы.

— Зачем мне все эти подарки. Нет никого, кто помог бы мне с практикой двойного совершенствования. А этот Линь — такой болван! Говорит о бескорыстной любви, а сам требует стать ему даосской супругой.

Тан Тай Цзинь бесшумно свесился с ветви, чтобы получше рассмотреть парочку, но вмешиваться не стал и, вернувшись в прежнее положение, снова уставился в ночное небо. Его заботило лишь то, как вернуть Е Си У. Дела Цан Линя его не волнуют. Он сам виноват, что влюбился в такую пустышку. Вот пусть и получит по заслугам за свою слепоту.

О лампаде воскрешения душ ничего не было слышно, поэтому Тай Цзинь всё свое время посвящал поиску чудодейственных трав, имеющих сходные свойства. Возвращаясь как-то после сбора лекарственных трав в высокогорье, у входа в пещеру Сяньвай он встретил собрата Цан Фэна.

— Брат, что-то случилось с нашим третьим!

Они вместе вбежали в пещеру и увидели лежащего Цан Линя. Бедняга весь посинел, а на его лодыжках темнели ранки от укусов змеи.

— Да это же следы нападения ядовитого демона — Чи Ляня! Как он мог здесь оказаться?

Обеспокоенные, они оказали первую помощь брату Линю, а подоспевший вслед за ними учитель помог телу пострадавшего справиться с ядом. И только потом они обнаружили в сжатом кулаке послушника пару волшебных нефритовых сережек.

— Он опять попал в беду из-за желания порадовать Не Шуэй! — разозлился Цан Хай. Он так хлопнул по тыкве на своём ремне, что та чуть не треснула.

Цан Шу принялся увещевать непутёвого.

— Если продолжишь в том же духе, когда-нибудь из-за неё распрощаешься с жизнью!

Тан Тай Цзинь молчал, уверенный в том, что все это не его дело. Но тут Цан Хай поднял что-то с пола.

— Что это? — удивился Цан Фэн.

— Это трава, воскрешающая душу.

— А для чего она Цан Линю?

Тан Тай Цзинь, задохнулся от волнения, увидел в руках собрата пучок отливающей голубым сиянием травы, которую он давно искал. И вспомнил свой давний разговор с другом: «Ну и не надо, не хочешь, не говори, зачем тебе такая трава — сказал тогда Цан Линь, — Но, если я найду такую, обязательно принесу тебе!»

Он подошел, забрал из рук Цан Хая траву, развернулся и вышел, не сказав ни слова. На выходе из пещеры юноша вскочил на меч и полетел к логову демона Чи Ляня. Порезав палец, он сотворил магическую формацию, дабы выманить чудовища из его логова. Спустя несколько минут демон, обожжённый магическим пламенем, выкатился из своего укрытия и закричал:

— Да кто ты такой и почему беспокоишь меня? — но, разглядев рыбок на одежде, догадался. — Пришёл отомстить за своего брата по секте?

Тан Тай Цзинь скривил губы.

— Нет. Мне нужно от тебя другое. Не поможешь — умрёшь.

Чи Лянь — демон-змея, способный принимать обличие как мужчины, так и женщины, и одинаково похотливый в любой из своих ипостасей, не посмел отказать человеку с такой необычной кровью. Он послушно опустил глаза и согласно кивнул.

— Сделаю, как скажешь.

Ещё до первых зимних холодов по Сяояо пролетела новость о том, что Не Шуэй спуталась со змеиным демоном. Какими бы добродушными не были старейшины секты, допустить связь бессмертной с монстром они не могли. Ко всему прочему, выяснилось, что Не Шуэй украла волшебную пилюлю, принадлежащую секте, и отдала её Чи Ляню. Теперь она всем своим существом принадлежала демону, ибо носила во чреве его плоть и кровь.

Согласно правилам Сяояо для того, чтобы очиститься от скверны, Не Шуэй должна была пройти по лестнице Убийства Духа, но она наотрез отказывалась это сделать:

— Я знаю, что совершила ошибку, но пожалуйста, дядюшки, наставники, отпустите меня, не заставляйте меня проходить через это!

Все знали, лестница Убийства Духа — тяжелое испытание. Каждая её ступень несет ужасные мучения для того, кто должен по ней пройти, но самое страшное даже не это, а то, что в результате очищения небожитель лишается своей бессмертной сути.

Дядюшка-наставник, хранитель правил и традиций, сурово ответил девушке:

— Здесь твоего согласия не требуется. Не хочешь проходить по лестнице, пусть это сделает за тебя твой любовник — демон Чи Лянь.

Не Шуэй побледнела. Она хотела бы позвать на помощь велеречивого демона, но как это сделать? Придется ей самой за всё отвечать.

Красавица, рыдая, упала на землю, но дядюшка, только фыркнул, спокойно глядя на её истерику.

Цан Линь наблюдал за происходящим со стороны. Перед началом обряда очищения, он развернулся к своим собратьям и решительно заявил:

— Я пойду вместо неё.

— Ты безумец! — рассердились они, лишь Тан Тай Цзинь молча наблюдал за тем, как Цан Линь поклонился всем по очереди, отдав учителю самый глубокий поклон.

— Наставник, ваш ученик непочтителен. Братья, прошу вас, считайте, что я сошел с ума. Но Не Шуэй беременна, и, если она ступит на лестницу Убийства Духа, то непременно погибнет.

Чжао Ю закрыл глаза и тяжело вздохнул.

И вот влюбленный бедняга шаг за шагом, истекая кровью, преодолел все ступени страшной лестницы. Уже завершая испытание, он споткнулся, но оказавшийся рядом Тан Тай Цзинь подхватил его и поддержал.

— Братишка… — едва выговорил Цан Линь.

— Да, брат.

— Если соберёшься влюбиться, выбери хорошую девушку…

Тан Тай Цзинь только грустно улыбнулся и тихо его спросил:

— Ты жалеешь о том, что случилось?

Но Цан Линь лишь покачал головой.

— Нет. Мужчина должен нести ответственность за того, кого любит, даже если его избранница оказалась обманщицей и распутницей. Но я обещаю, с этого момента я больше не буду любить её.

Оправившись после испытания, Цан Линь простым смертным спустился со священной горы. В его сердце не было ни боли, ни обиды. Забросив свои пожитки за плечо и сложив ладони вместе, он низко поклонился провожающим его собратьям и проговорил:

— Эх, горы высокие, а реки далёкие!* Надеюсь, в этой жизни мне ещё доведётся свидеться с вами, братья.

Цан Хай отвернулся, скрывая слёзы.

Секта Сяояо отвергла Не Шуэй. Благодаря жертве Цан Линя ей удалось сохранить своё бессмертие, но она не проявила ни малейшего желания уйти вместе со своим спасителем, напротив, решила разыскать кого-нибудь из своих ухажеров: Чи Линя или того бессмертного из секты Хэхуань, на случай, если демон откажется принять её. Но едва девушка покинула священную гору, путь ей преградил высокий человек в чёрном.

Мужчина, склонив голову на бок, усмехнулся и сказал, не скрывая презрения:

— Твоя жизнь не стоит сотен лет совершенствования моего бедного одинокого брата…

С небес большими хлопьями падал снег и скрывал белым саваном все следы случившегося несколько часов назад…

Тан Тай Цзинь лежал на крыше своего домика и белые снежинки, кружась, падали на его лицо и руки, покрытые пятнами крови. Он думал о другой обманщице, той, что вонзила в его сердце гвозди, убивающие душу.

— Е Си У, ты по-прежнему считаешь, что я не достоин твоей любви? — тихо спросил он у падающего снега. — Знаешь, мне совсем не жаль Не Шуэй. Неужели я ни капли не изменился?

Откуда ему было знать о том, как глотая горькие слёзы, он вырежет надпись на надгробии в императорском мавзолее и пройдет Путем Всеобщей Скорби, дабы вернуть весну шести мирам.