Светлый пепел луны

Глава 37: «Жертвоприношение»

Идея соблазнить новоиспечённого императора всецело завладела умами пленниц. Как утопающий хватается за соломинку, в тщетной надежде выплыть, так и бедные заложницы упивались вдруг появившейся надеждой. Су Су в своем скромном платье не вызывала у них ни малейшего интереса, поэтому они её просто не замечали.

Одетая в роскошное бирюзовое ханьфу Янь Вань возбуждённо вещала перед охваченными воодушевлением подругами по несчастью:

— Юнь-эр, я узнавала, у нового императора нет наложницы. Он молод и силён, невозможно, чтобы он не заметил, насколько ты красива.

Янь Вань, казалось, и сама была не прочь обольстить его высочество, но внешность её была довольно обыкновенной, поэтому все, что ей оставалось — давать советы:

— Юнь-эр, когда представится случай, ты должна спасти сестёр, замолвив за нас словечко. Не забудь о нас!

Юнь-эр в розовой юбке с высокой талией и в самом деле была необыкновенно хороша, даже печаль во взгляде её ничуть не портила. Она полностью смирилась со своей участью и торжественно поклялась:

— Конечно, я ни за что не позволю вам попасть в беду!

Все были ей безмерно благодарны.

От такого почтения Юнь-эр раскраснелась. Она росла, не покидая девичьих покоев, и совершенно не представляла, как именно она должна соблазнить императора. Ей было и стыдно, и неловко. Остальные девушки заметно оживились, воображая, что император уже влюбился в Чжао Юнь-эр и вот-вот выпустит их на свободу.

Но сидящая в углу Су Су не привлекала ничьего внимания. Хотя, если бы обитательницы комнаты внимательно присмотрелись, наверняка заметили бы, как красива эта девушка в простеньком красном платье. Плотно завязанные манжеты на рукавах подчёркивали изящество тонких запястий, а лёгкая юбка — гибкий стан. Дева-воительница Великой Ся, достойная дочь простого солдата. Её яркие как спелые вишни губы, белые зубы и тёплые чёрные глаза ничуть не проигрывали красоте Чжао Юнь-эр. Поэтому Су Су и не отдали на съедение тигру-демону, а отвели к группе девушек на заклание.

Су Су догадалась, что все пленницы — дочери высокопоставленных семей чиновников. Вот Чжао Юнь-эр, судя по фамилии — дочь Чжао Сина, генерала крепости Мохэ, подчинённого Е Сяо, отца Си У. Видимо, после поражения армии и гибели генерала, девушка попала в руки Мин Лана.

Замученный младшим братом император Чжоу был довольно охоч до девушек, потому постоянно держал при себе нескольких. Всегда можно было развлечься — или самому позабавиться, или скормить монстру. Но теперь он убит, и не осуществит ни того, ни другого, а девичий цветник достался Тан Тай Цзиню.

Глупышки так развеселились, воображая, как очарованный Чжао Юнь-эр император избавит их от необходимости принести себя в жертву, что Су Су не удержалась и грустно заметила:

— У вас ничего не выйдет. Новый император жесток, а ваш план обольщения никуда не годится.

Этим она словно ткнула палкой в осиное гнездо.

Янь Вань тут же накинулась на неё:

— Тебе откуда знать? Может, ты сама хочешь соблазнить императора?

Су Су с жалостью посмотрела на раскрасневшуюся от смущения Юнь-эр. Что ж, если эта наивная дурочка хочет бороться за свою жизнь таким способом, почему бы и нет, вдруг она и впрямь приглянется Тан Тай Цзиню.

Другая девушка воскликнула:

— Что ты вообще знаешь о нашей Чжао Юнь-эр? Будь спокойна, она нас всех спасёт!

Су Су воздержалась от дальнейших споров, но задала вопрос, ответ на который её действительно интересовал:

— Юнь-Эр, твой отец погиб, сражаясь за Мохэ, неужели ты готова встать на сторону врага?

Та ответила ей, осторожно подбирая слова:

— Не суди нас. Янь Вань права. Мы все хотим выжить — и ты не исключение. Может, это единственный шанс спасти себя и сестёр.

Все были глубоко тронуты её словами и посмотрели на возмутительницу спокойствия с явным неодобрением.

Су Су кивнула.

— Ладно. Я сдаюсь. Попробуйте. Отговаривать не буду.

После этого разговора, она окончательно превратилась в изгоя. Девушки её сторонились и обсуждали свой план шепотом, чтоб она не услышала.

Су Су они тоже перестали заботить, а вместо этого она достала припрятанный в складках юбки персиковый меч. У дочери героя не обязательно должен быть героический характер.

Когда стемнело, пришла нянька. Равнодушным голосом она велела им переодеться и раздала белые ханьфу.

Су Су присмотрелась: ну конечно, на платьях золотыми нитями был вышит жертвенный узор.*. Он блестел, словно призывая близкую смерть. Это и в самом деле было одежда для человеческого жертвоприношения. Но неразумным девушкам она показалась очень красивой.

Нянька подтолкнула Су Су:

— Все переоделись, а ты чего стоишь?

Под недовольным взглядом надсмотрщицы, она тоже стала натягивать белое платье.

Юные и прекрасные пленницы в жертвенных платьях выстроились перед нянькой, та их оглядела и удовлетворённо кивнула.

— Итак, слушайте. Я отведу вас на берег реки Мо. Одна из вас понесёт нефритовое зеркало, остальные — золотую шпильку, цветущую ветвь, утреннюю росу, фонарик и ил из пруда. Нефритовое зеркало преподносится повелителю. Смотрите, не ошибитесь, император может вас помиловать, но, если что-то пойдет не так…хм.

Напуганные девушки быстро разобрали вещи, единодушно оставив зеркало для Чжао Юнь-эр, поскольку та, в чьих руках будет нефритовый артефакт, получит возможность заговорить с императором. Янь Вань выбрала золотую шпильку. Остальные взяли росу в хрустальном сосуде, цветущую ветку и зажжённый фонарь, оставив Су Су пахнущий болотной тиной ил.

Она только горько усмехнувшись: вот глупые, пять первоэлементов** — метал, дерево, огонь, вода и земля — без пролитой крови не пробудят демона, а значит, все они обречены. И не важно, красивы они или нет, и какие предметы понесут в руках…

Жертвенных агнцев усадили в повозку, и она поехала по дороге, раскачиваясь из стороны в сторону. Все демонстративно отодвинулись от Су Су подальше. Чжао Юнь-эр поглядывала на себя в нефритовое зеркало, прихорашиваясь и поправляя волосы.

Су Су была поглощена мыслями о том, как предотвратить пробуждение нового монстра, поэтому закрыла глаза и отрешенно замерла в углу повозки. Сияющие белые одежды и ленты, ниспадающие на плечи, подчеркивали свежесть ее нежной кожи. Лунный свет, запутавшись в длинных ресницах, отбрасывал тени на щеки и поблескивал в золотых нитях вышивки. Казалось, она олицетворяет собой чистоту и жертвенность. Словно была единственной, кто шёл на церемонию жертвоприношения торжественно и свято. Остальные девушки, глядя на нее, смолкли. Даже у Чжао Юнь-эр недоставало такой силы духа. Она почувствовала это и вытянулась, сжимая в руках нефритовое зеркало.

Су Су ни о чём не подозревала, и открыла глаза, только когда кто-то сказал:

— Приехали.

Пленницы одна за другой покинули повозку: Чжао Юнь-эр первая, Су Су последняя.

Держа в ладонях комок ила, она огляделась.

Летней ночью луна сияла ярко. Её свет лился с небес прямо на речную гладь, превращая Мохэ в мерцающее жидкое серебро. С берега, из лесной чащи доносились трели цикад и кваканье лягушек. Слуги стояли у берега реки с фонарями в руках и в их мерцающем свете она увидела знакомое угрюмое лицо юноши в чёрном.

Су Су понимала, что после её последнего побега, когда она едва не придушила Тан Тай Цзиня до смерти, их новая встреча вряд ли будет радостной. Если он обнаружит её сейчас, то немедленной убьёт. Поэтому она низко наклонила голову и пошла позади всех, радуясь, что несёт всего лишь ком грязи. Мокрый, вонючий ил, кто захочет идти с ней рядом? Как же ей повезло!

Тан Тай Цзиня окружало несколько человек, похожих на даосских монахов. Один из них проговорил:

— Ваше величество, как только вспыхнет свет, воды реки разойдутся и на дне вы увидите чудовище, спящее много тысячелетий.

Тан Тай Цзинь усмехнулся и сказал:

— Что ж, мы доверимся вам в этот раз, — и вперил алчный взгляд в пучину вод.

Су Су было любопытно, что за монстр спит на дне реки. Вряд ли Тан Тай Цзинь возжелал бы кого-то незначительного. Скорее всего, это сильный демон, с помощью которого новый император сможет вершить свои чёрные дела. Благодаря шести человеческим жизням, принесённым в жертву, чудище должно признать в нём хозяина.

Глупышка Чжао Юнь-эр была ближе всех к Тан Тай Цзиню. Она буквально не сводила с него глаз, и сердце её в этот момент отбивало барабанную дробь. Новый император оказался очень молодым и необыкновенно красивым. Держа перед собой зеркало, она лихорадочно придумывала, что же ей делать дальше, больше стесняясь, нежели опасаясь прекрасного юноши. Если подумать, её отец был убит варварами из Чжоу Го, а Тан Тай Мин Лан пленил её… Но Тан Тай Цзинь — не Мин Лан, ей и ее отцу он ничего плохого не сделал. Поэтому так ли предосудительно то, что она задумала? Янь Вань права: только так слабая женщина может себя защитить. Другого выхода у нее нет, ведь его высочество Сяо Линь не спешит им на помощь.

Тан Тай Цзинь, почувствовав чей-то пристальный взгляд и обернулся. Девушка встретилась с ним глазами и, смутившись, быстро опустила голову. Его величество усмехнулся про себя, и стал разглядывать всех девушек поочередно, остановившись на последней. Та стояла, низко опустив голову, будто от испуга, и лица её нельзя было разглядеть.

Тан Тай Цзинь отвлекся, откинулся на спинку кресла и стал ждать, пока ночное светило не достигнет зенита. И вот, наконец, в лунном сиянии река преобразилась, став подобной серебряному зеркалу. Верховный даос произнес отрывисто:

— Пора, ваше величество.

Император кивнул.

Служитель развернулся к девушкам в белых одежда и потребовал:

— Нефритовое зеркало.

Чжао Юнь-эр глубоко вздохнула, и. собрав всю свою смелость, пошла к императору. Дрожа от волнения, она начала опускаться на колени, дабы передать ему в руки ритуальный предмет, но, вдруг, пошатнулась и чуть не упала, судорожно вцепившись в край его черной мантии. Ни один мускул не дрогнул на лице повелителя. Он спокойно взял у нее из рук зеркало, и Чжао Юнь-эр тут же сделала утешительный для себя вывод, что его величество не рассердился, и это хорошее предзнаменование.

— Простите бедную девушку, ваше величество, я не нарочно, простите! — пролепетала она испуганно.

Тан Тай Цзинь поиграл зеркалом и внимательно посмотрел на неё долгим тёмным взглядом. Успокаивая её страхи, он ласково произнёс:

— Мы прощаем тебя, дитя. Готова ли ты сопровождать нас?

Чжао Юнь-эр ошеломлённо подняла на него свои удивлённые глаза. Выражение лица императора было таким трогательно-уязвимым, словно он сомневался в её ответе. Нежный и чуткий юноша, он даже чуть прикусил губу, ожидая ее согласия.

Растроганная Чжао Юнь-эр поспешила ответить:

— Я готова! Готова!

Тан Тай Цзинь не спеша капнул на зеркало своей кровью и благосклонно велел:

— Тогда пойдём со мной.

Чжао Юнь-эр снова взяла зеркало, уже немного сожалея о своём порыве: но всё же он заметил её, а значит, возможно, не всё еще потеряно.

Тан Тай Цзинь ласково погладил её по волосам и проговорил, успокаивая:

— Не бойся, мы будем стоять позади и защитим тебя.

Чжао Юнь-эр покраснела и встала, повернув зеркало к реке.

Су Су от волнения подалась вперёд. Опасаясь глупостей от своих товарок, она оглянулась на Янь Вань и с удивлением обнаружила, что та смотрит на Чжао Юнь-эр с ненавистью и завистью, судорожно сжимая в руке золотую шпильку.

Лунный свет лучом отразился от зеркала и упал на гладкую, как шёлк, поверхность воды. Даосские жрецы затянули мантру, аккомпанируя себе колокольчиками. И произошло чудо: воды реки расступились, образуя проход, ведущий к самому её дну.

Ян Цзи, стоявший рядом с Тан Тай Цзинем, тихо вскрикнул:

— Ваше вы… Величество, Тан Тай Мин Лан не ошибся! Все получилось!

Тан Тай Цзинь привстал, взволнованно дыша и не спуская глаз с реки.

Жрецы достали волшебные пилюли избежания влаги***, и разом проглотили их. Тан Тай Цзинь, Нянь Бай Юй и Е Чу Фен сделали то же самое. Девушек накормили снадобьем, не спрашивая на то их согласия.

Чжао Юнь-эр с ужасом смотрела на происходящее. Она уже сожалела о своей дерзости, ей хотелось бросить зеркало и убежать, но она боялась Тан Тай Цзиня, идущего следом. Она попятились, но тут неведомая сила подхватила её и втянула в самую пучину реки. Воды окрасились кровью, и размытая дорога стала твёрже.

Её подруги смертельно побледнели, изменившись в лице. Возле каждой из них вдруг загудела алая огненная оса, заставляя несчастных двигаться вперёд. Мысли о соблазнении были забыты. Доброта императора обернулась страшным обманом, заставившим бедную Чжао Юнь-эр нести зеркало для смертельного заклания. Послышались сдержанные рыдания. Тан Тай Цзинь приложил палец к губам:

— Тсс, кто будет шуметь, умрёт!

Никто больше не осмеливался издать и звука, девушки спускались по ступеням, ведущим на дно, а за каждой из них следовал даосский жрец.

Су Су, опустив голову, шла позади всех, и за ней священника не было. Но вдруг она почувствовала запах сандала и поняла: за спиной — Тан Тай Цзинь.

Су Су продолжала идти твердой размеренной поступью. Тан Тай Цзинь внимательно разглядывал речное дно, но вдруг что-то заставило его перевести взгляд на затылок шедшей впереди девушки. Пару секунд он смотрел на белые мочки её маленьких ушей. Ростом она едва доставала ему до плеча. Странное чувство охватило юношу. Ему вдруг захотелось развернуть девушку и заглянуть ей в лицо. Он уже протянул к ней руку, но тут на него пахнуло вонючей болотной грязью, и, поморщившись, он отстранился.

Нянь Бай Юй шепнул:

— Ваше величество, мы пришли.

Жрецы подняли вверх магическую жемчужину, она осветила дно реки, и перед потрясенными людьми предстало спящее восьминогое чудище Цзяо****.

Кровь предка, древнего дракона наводнений, имела над ним непреодолимую власть, и, если бы он избрал верный путь, совершенствуясь десятки тысяч лет, он мог бы достичь божественного воплощения и взлететь к небесам.

Цзяо был уродливый, цвета речного ила, и вместо двух лап имел восемь, которыми он, пребывая в магическом мороке, обнимал раковину моллюска.

Су Су ждала любой возможности, чтоб убить демона, но вдруг глаза её удивлённо распахнулись. В Цзяо она не почувствовала демонической энергии. Напротив, это был совершенствующийся дух! Его окутывала слабая аура, похожая на негодование или обиду. Именно она меняла его форму, создавая нечто новое. Кровная обида пыталась захватить тело спящего Цзяо. Это она только что приняла человеческую жертву, а вовсе не сам речной дракон. Значит, главная идея Тан Тай Цзиня состоит в том, чтобы вскормить эту обиду кровью и сделать её настолько сильной, чтобы она захватила душу Цзяо. Тогда будущий повелитель демонов сможет ею управлять.

Су Су решительно развернулась и подошла к Тан Тай Цзиню. От негодования её руки сжались в кулаки. Значит, вот что он задумал! Культивировать, а затем питать человеческими жертвоприношениями самые низменные чувства и эмоции, способные превратить небожителей в монстров.

Даосский жрец объявил:

— Строим пять элементов!

Девушек начали растаскивать в разные стороны, чтобы поставить каждую в вершину одного из лучей пентаграммы у-син *****. Когда очередь дошла до Су Су, она вырвалась из рук даоса и, подбежав к Тан Тай Цзиню, обхватила его руками за спину, а затем решительно и яростно влепила ему вонючей грязью прямо в лицо. Ни даосский монах, ловкий лишь в заклинаниях, ни даже Нянь Бай Юй не успели отреагировать на её проворную выходку. Крепко обвив рукой его шею, она протянула:

— Ууу, разве ваше величество меня не боится…

Всё лицо Тан Тай Цзиня было залеплено зловонным илом, взгляд его заледенел, и он прохрипел:

— Бай Юй, убей эту тварь…

Нянь Бай Юй подлетел, взмахнув мечом, но пока Тан Тай Цзинь говорил, Су Су запрокинула ему голову и втолкнула ему в рот пилюлю. Последнее, что увидел перед собой новый император — было улыбающееся личико с горящим от ненависти черными глазами.

— Я снова вернулась! Разве ты не рад?