Свет проклятых звёзд

Таргелион атакован?!

Мир померк.

Страх на мгновение парализовал, встав перед глазами воспоминанием о тех, кто пал в Славной Битве.

Стремительно надвигавшаяся с севера тьма хохотала и разевала чудовищные пасти, клубилась воронками, разила молниями, вселяла лишавший сил ужас.

Но самое главное — за чёрным воющим и грохочущим покровом не было видно и слышно приближавшейся армии.

Канафинвэ Феанарион не помнил, как отдал приказ зажигать сигнальные огни, в общем-то ненужные сейчас, как отправил воинов защищать вход в Долину… Может быть, он вовсе этого не делал, а бойцы сами знали, как поступать?

Тьма приковывала взгляд, и стоя на дозорной башне, владыка Поющей Долины пытался понять, что именно не даёт ему уйти в укрытие или броситься в бой. Что-то было не так с этими клубами мрака! Они звучали пусто, словно коробка, в которую не положили музыкальный инструмент.

Что-то не так! Но что? Что?!

Если арфы в коробе нет, это значит… Значит…

Она играет где-то в другом месте! Это лишь отвлекающий манёвр!

— На Ард-Гален! Быстро! В разведку! Проверить, где враги!

Макалаурэ заметался, в ужасе осознавая, что потерял целый день на бессмысленные приготовления к несуществующей атаке. Тьма в небе продолжала смеяться тысячами пастей, сверкая вспышками глаз.

Наблюдая, как только собравшаяся вместе армия в спешке делится на отряды: одни уходят к югу, другие — во тьму на север, третьи остаются на стенах, а четвёртые выдигаются на восток, король Поющей Долины с ужасом представлял, что снова не удержит владения и понимал — с таким позором жить он не сможет.

От отчаяния захотелось плакать и кричать.

***

— Долбаный лес! Долбаное поле! Долбаная река! Долбаный день! Долбаная ночь! Долбаная моя жизнь!

Командир отряда ругался без перерыва уже третьи сутки, и воины Мелькора, часть которых пришла с восточного фронта, а остальные оказались на войне впервые, начали перешёптываться между собой, что хорошо бы найти другого лидера.

— Долбаная трава!

Седой коренастый человек переглянулся с полуорком:

— Может, его того-этого? Он же нас выдаст.

— Да долбаный камень! Да чтоб тебя!

Глухой удар прервал вопль, воцарилась тишина.

— Э! — вскочил от тлеющих углей, на которых запекались овощи, рослый черноволосый воин. — Ты чё командира бьёшь?! А ну иди сюда!

Едва не завязавшуюся драку пресекли быстро.

— Бор! — крикнул обнаживший меч орк. — Бери своих ребят и выдвигайсо южной дорогой. Пора расходицца. Рассеяца. А то нас заметит, кто не надо.

Крупный седой мужик, на голове которого осталось совсем мало волос, зато было много шрамов, отложил заготовленную на всякий случай дубину, хрипло кашлянул в кулак и подозвал троих бойцов помоложе, удивительно похожих на него самого. Ещё один, тоже в летах, приковылял из кустов, поправил штаны, харкнул.

— Ульг, пора, — сказал ему Бор. — На юг.

Глаза только что облегчившегося воина забегали, руки затряслись.

— Выпей, дурень, — старший брат протянул замотанную тряпкой бутыль. — Чё ссышь?

— Да я… Да мы…

— Заткни пасть!

Орк подбросил и подхватил меч:

— Валите уже, жопы растянутые! Дыра эта близко уже! Нас заметить могут!

***

— Пусть замечают, — прошептал Бор брату и сыновьям, когда отряд ушёл далеко на юг и повернул на северо-запад. — Мы не орки, сможем за своих сойти.

Соратники закивали. Ульг обернулся на своих сыновей, что шли далеко позади, прикинул расстояние до ближайшего болота, куда можно скинуть трупы верных Мелькору солдат.

— Мертвяков на дороге оставим, — продолжал Бор. — Типа перебили нас.

Заговорщики согласно хмыкнули. Убивать своих было страшно. Ещё страшнее, чем чужих. Однако люди, решившиеся на предательство, не видели иного выхода: жить под гнётом жестокого Айну уже не осталось сил, поэтому за побег в эльфьи земли рабы согласились заплатить любую цену.

Уйдя за поворот дороги, удостоверившись, что на помощь уже не позвать, Бор подал знак.

И началась бойня.

***

— Я не понял! — новый командир, который должен был по тайной тропе привести войско к эльфьему королевству с неожиданной стороны и нанести удар, а потом — быстро отступить, выманив врагов из твердыни, обнаружил, что трети подкрепления нет на позициях. — Нас чё, выследили?! Я не понял!

— Заткнись, без них разберёмся, — несильно стукнул кулаком в челюсть соратнику рослый боец. — А потом найдём тех, кто наших перебил, и их поимеем! Хы. Хы. Гы.

Воины Мелькора посмотрели из укрытия на бело-красную крепость среди скал, такую беззащитную с южной стороны. С севера надвигалась похожая на чёрный дым мгла, от бойцов требовалось только дождаться сигнала, когда большинство защитников эльфьей твердыни побегут сражаться с тьмой, а подкрепление с юга ещё не подойдёт. Нанеся короткой вылазкой наибольший возможный ущерб, необходимо быстро отступить, рассеяв тем самым глупых дылд и заведя их в ловушку.

В приказе ничего не говорилось про необходимость захвата крепости, но ведь понятно, что подобные вещи объяснять не нужно, и так ясно: нажива — это главное.

Хохотнув, представляя богатства, которые скоро удастся присвоить, орочий командир скомандовал наступление. Скоро расфуфыренные дылды узнают, что такое орочий кулак.

Гы.

***

Получив известие, от которого едва не подкосились ноги, Макалаурэ сел писать срочное послание в Химринг, но слова не составлялись в фразы.

Как же так?! Как так вышло, что воины Моргота обошли Поющую Долину с востока и напали с юга?! Конечно, Майти обвинит во всём неудачника-слабака брата! Как всегда!

«Но моей вины здесь нет! — дрожащими руками держа перо и бумагу, Канафинвэ Феанарион снова попытался описать случившееся. — Орки прошли тропами, о которых они знать не могли!»

***

— Жгите всё! — войско с чёрными знамёнами внезапно появилось из пролеска и хлынуло в поселение на северо-востоке Таргелиона.

Чётко выбрав наименее защищённую территорию королевства, орки, полуорки и люди Мелькора бросились грабить, жечь и насиловать, и ночь окрасилась кровью и пламенем.

***

Сигнальные огни запылали по северу Белерианда, осадный лагерь в одно мгновение превратился в готовое к бою войско.

— Таргелион? Как?! — недоумение скрыть не удалось никому.

Привыкшие к ожиданию атаки с севера эльфы и гномы в растерянности задавали один и тот же вопрос. Нападение с востока рушило всю схему обороны Белерианда, ставило под вопрос надёжность и обоснованность осады вражеских земель. Обманным манёвром заставив защитников поверить в новую атаку на Поющую Долину, Моргот нанёс удар с неожиданной стороны, и далеко не все поняли настоящий масштаб катастрофы — враг продемонстрировал, что для него не существует секретных эльфийских путей. Значит, командиры армии не настолько хороши, как о себе думают.

— Таргелион атакован? — Сулион побледнел, схватился за оружие, рванул к дозорной башне. — Кто распределяет войска?! Я отправлюсь в Таргелион на подмогу!

— Нет.

Алмарил возник перед соперником словно из ниоткуда. Тёмная фигура среди закатного сумрака, грохота, криков, звона, ржания и пения труб преградила путь к лестнице.

— Пропусти!

— Нет. Ты не поедешь в Таргелион. Ты не хочешь биться против Моргота, ты хочешь стать героем для неё, — слова произносились будто через силу, лицо Алмарила было неестественно напряжено, глаза расширились. — Она бросила нас обоих, но теперь это уже неважно. Ты бросишь всех ради неё, но я этого не допущу!

Сулион не стал спорить — он просто обнажил клинок.

— Нет, — сын Морифинвэ не шевельнулся. — Тебя за это накажут. И меня тоже. Пойми, она тебя бросила! Нас обоих бросила! Не рвись защищать её!

Двое воинов в ало-звёздных плащах встали между спорящими. Посмотрев на соратников, Алмарил, страшно изменившись в лице, отошёл от входа в башню.

— Она тебя не любит! — заорал таргелионский принц, трясясь всем телом, когда Сулиону позволили пройти к лестнице. — Ты ей не нужен!

— Успокойся, — тихо, но властно произнёс один из воинов. — О тебе и так дурная слава ходит. Не делай ещё хуже.

— Ненавижу! — выругался Алмарил и бросился в сторону спешно проверяемых укреплений. — Ненавижу! Будьте вы прокляты!

***

А в это время третье орочье войско незаметно, тайными тропами вышло на берег реки Аскар.