Свет проклятых звёзд

О лидерстве

Налетевший с моря ветер качнул высокие деревья, с крон посыпались круглые и овальные мясистые листья, мелкие шишки и ощетинившиеся твёрдыми фиолетовыми иглами тонкие ветки. Воздух был влажный, холод пробирался даже под плотную одежду, спасал только огонь костров.

— Где Тэльво? — вдруг спохватился Питьяфинвэ, вскакивая с бревна. — Куда он делся?

Уставшие от длительного перехода эльфы только пожимали плечами, кто-то вроде бы видел, как младший Феаноринг уходил в сторону реки.

— Амдир! — крикнул Питьяфинвэ. — Следи за порядком! Я отлучусь!

Почему-то стало очень страшно от мысли, что брат вот так, никому не сказав ни слова, просто ушёл к реке.

— Тэльво! Ты где?! Тэльво!

Выбежав на берег, Феаноринг снова и снова звал близнеца, и подпрыгнул, когда из темноты прямо перед ним мрачной тенью возник Тэлуфинвэ с топором в руке.

— Что-то случилось? — смотря сквозь брата, спросил он.

— Ты исчез, вот что!

Тэлуфинвэ усмехнулся. Крутанув в руке топор, эльф ловко всадил лезвие в ствол растущего рядом дерева и, скрестив руки на груди, посмотрел на реку.

— Когда от усталости и тяжёлой работы болят руки и спина, — отрешённо произнес младший Феаноринг, — думать ни о чём, кроме отдыха, не получается. И это хорошо. А дрова нам всё равно нужны.

Чувствуя, как сжимается сердце, Питьяфинвэ взял брата за плечи, хотел обнять, но Тэлуфинвэ отстранился.

— Лучше снова двинь мне в челюсть, — то ли пошутил, то ли нет, Тэльво и с силой выдернул топор из ствола. — Я скоро приду, не стоит беспокоиться.

— Не пропадай, — с напором сказал Питьяфинвэ, — а соберёшься исчезать, предупреждай.

Тэлуфинвэ не ответил. Замахнувшись топором, рубанув по стволу, Феаноринг вдруг замер и прислушался: звуки разлетаются по воде далеко, заранее предупреждают о приближении тех, кто не старается двигаться скрытно.

Губы невольно улыбнулись.

***

— Из ваших раненых только двое доехали, — поднял глаза от клинка Амдир, проводя по стали точильным камнем. — Но я не интересовался их судьбой: доложил обстановку, взял отряд, который мне любезно предоставил Маблунг, и двинулся в путь. А наш главный певец передавал вашему Маглору пожелание удачи и любви. Надеется на новую встречу.

Сидевшие рядом с ним у костра воины печально улыбались.

— Только при новой встрече двух менестрелей, — скривился в усмешке дориатский лучник, подсаживаясь к своему командиру, — Маглор уже будет королём, а наш дурачок Даэрон, как был верным псом принцессы, так и останется.

— А я так и останусь простым воякой, — угрожающе поднял меч Амдир, — надо мной тоже смеяться будешь?

— Не рискну, — сдержанно поклонился лучник, встав от костра, и исчез во тьме леса.

Вдалеке прозвучали рога, и все эльфы насторожились. Хотелось верить, что это Феаноринги… Но вдруг орки перебили остаток войска и специально вводят в заблуждение последних выживших эльфов, подавая сигнал рогами, вырванными из рук убитых воинов?

Командовать боевую готовность не пришлось: лучники мгновенно рассеялись во мраке, готовясь в любой момент спустить тетивы.

***

Прижимая к груди свёрток, Макалаурэ ехал верхом, полностью полагаясь на своего скакуна, потому что зрение снова было нечётким, а голова кружилась. Морьо, конечно, предлагал эффективное лечение, но наместнику нужен был ясный разум, чтобы осознать, пережить, принять и понять, что теперь делать, отталкиваясь от реальной ситуации, а не надежд и планов. Макалаурэ понимал, что выглядит глупо в обнимку с прожжённой тканью, но почему-то так было спокойнее на душе.

— Сделай себе знамя, наместник, а не обнимайся с реликвией, словно это последние пожитки, — со странным выражением сказал Туркафинвэ, лихо подскакав к брату. В седле он держался уверенно, и со стороны невозможно было догадаться, что ходить без дополнительной опоры Нолдо не мог. — Выглядишь, как погорелец обездоленный.

Макалаурэ именно так себя и ощущал: обездоленным погорельцем, но откровенничать с Тьелко не собирался, особенно после всего сказанного и сделанного. Феаноринг понимал — став лидером, должен научиться идти впереди с гордо поднятой головой, что бы ни случилось, ведь именно так делали отец и старший брат… Но обоих это привело к краху. С другой стороны… А как иначе? Разделить власть и править с братьями наравне? Но тогда Тьелко сделает себя королём сам, а подчиняться ему… Да ни за что!

— Тьелко, — Макалаурэ выдохнул, — ты правильно сказал: прожжённая ткань… со следами пепла — это наша семейная реликвия, и я не собираюсь выставлять её напоказ. Никто уже не помнит, из чьего плаща соорудили тогда носилки, может, того воина и в живых нет, да это и неважно. Я помню, ты хотел делать в своей политике упор на наше родство с Валар. Но отец был прав: Моргот — тоже Вала. Если мы ему родня… Прости, Тьелко, но я никогда на такое не соглашусь.

— Прости, Тьелко… — фыркнул беловолосый Феаноринг, дёргая поводья и стремительно уезжая вперёд. — Отец мёртв! — вдруг обернувшись, крикнул Туркафинвэ брату. — И Руссандол тоже! И с этим ничего поделать нельзя!