Свет проклятых звёзд

Бутоны распускаются

— Они распускаются! Смотрите! Бутоны почти раскрылись!

— Это истинное чудо!

— Айя Манвэ Сулимо!

— Айя Йаванна Кементари!

— Айя Варда Элентари!

Падая на колени у священного холма и прославляя любимых Валар, эльфы смеялись и плакали от счастья, видя, как снова зарождается свет. Уже давно не живые, но и не окончательно мёртвые Древа теперь не выглядели чёрными и страшными: Телперион осветил полураскрывшийся серебряный цветок, сияние которого было мягким и чарующим, Лаурелин пылала сполохами и переливами оранжевого и золотого, исходящими от ослепительно пылающего лишь слегка приоткрытого бутона.

— Скоро… — вздыхала толпа. — Скоро…

***

Это были сны, которые все без исключения сочли пророческими, и пусть увиденное будущее, рассказанное Вала Ирмо эльфам посредством ярких запоминающихся картинок, казалось невозможно прекрасным, оно было слишком желанным, чтобы в него не верить.

— Ты вернулся ко мне, любовь моя? — спросила Анайрэ, не веря своим глазам, когда из-за залитого золотым светом холма вышел в королевском венце и роскошном одеянии Нолофинвэ. — Ты ведь больше не уйдёшь? Где наши дети?

Владыка Средиземья обнял супругу, и его прикосновения были нежными и пылкими, как в самом начале истории любви, бережно хранимой Анайрэ в сердце.

— Я вернулся за тобой, любовь моя, — тихо сказал Нолофинвэ на ухо жене, гладя её по волосам. — Видишь, как сияет небо? В Эндорэ теперь тоже светло, я правлю самой счастливой и огромной страной в Арде, у наших сыновей свои земли, а дочь замужем за лордом и родила ему трёх прекрасных мальчиков. У Турукано родился сын, а Финьо женился на милой покорной деве, и у него тоже скоро будет наследник. Пойдём со мной, моя любовь, ты всё увидишь сама. Ты будешь владычицей Эндорэ.

И Анайрэ пошла… По зелёной траве под синим небом, среди белых, жёлтых и голубых цветов, которые никогда ранее не видела. Она шла, и впереди, сияя в золотых лучах возвышался дворец, прекраснее которого никогда не существовало в Арде. Супруга Нолофинвэ видела своих сестёр и подруг, и они все были счастливы. И все ей по-доброму завидовали.