Свет проклятых звёзд

Примечание к части Стихи поэтессы Белое_Безмозглое 🤍https://ficbook.net/authors/2493244

Сборник песен к "Свету проклятых звёзд" https://ficbook.net/readfic/10672779 Потомки небесного змея

Аха-ха!

Сейчас всё происходящее вызывало смех до слёз и боли в скулах. Хохот накатывал волнами безумия, веселила любая ерунда, и это казалось счастьем.

А-ха-ха-ха! Птичка пролетела! А-ха-ха! Ветка хрустнула! Ха-ха! Лужица в ямке! Ха-ха-ха! Кочка с травой! У-а-ха-ха-ха-ха!

Когда из-за деревьев внезапно вышли дортонионские стражи, и стало ясно — обойти пограничные посты через чащу нельзя, Бреголас сразу же взял переговоры с воинами эльфийских лордов на себя, только это ничего не дало, и беглецов отвели в ближайшую дозорную башню.

А-ха-ха! На хреновину похожа! Кто так строит?! Ха-ха-ха!

Барахир совсем не чувствовал страха, понимая — ни ему, ни его сообщникам ничто не угрожает. Ощущалась лишь обида, что не удалось уехать в Край Семи Рек незамеченным.

А-ха-ха!

Находиться среди эльфийских воинов…

А-ха-ха-ха! Такие большие и сильные! Обижают маленьких жалких смертных! Ха-ха-ха-ха-ха!

…было очень смешно.

— У них других дел нет, только нас тут караулить и могут! Ха-ха-ха! — заявил юный сын вождя сообщникам, и Бреголас многозначительно покачал головой, мол, не надо так.

Ха-ха-ха!

— Уважаемые светлые лорды, — полуэльф встал со скамьи, куда его усадили вместе с другими беглецами, — объясните толком: почему мне нельзя проехать?

— Потому что с тобой ребёнок, родители которого заявили о пропаже и потребовали вернуть дитя.

— Этого не может быть! — в один голос воскликнули Барахир и Фарагор. — Меня, — юноша вскочил, сдерживая смех, — никто не стал бы…

— Речь не о тебе, сын Брегора, а о ней, — спокойно пояснил золотоволосый стражник, обернувшись на младшую дочку Берена, тихо сидевшую с обиженным видом. — Её отец попросил короля приказать задержать вас.

— Но почему? — Бреголас посмотрел на Эмельдир. — Ей ещё рано замуж, я поручился за неё, как за дитя родича.

— Похоже, Берен не давал согласия на дальние путешествия, — пожал плечами эльф, разламывая хлеб и угощая беглецов.

— Да, — Эмельдир сжала кулаки, посмотрела исподлобья, — не давал. Отец и в лесу мне жить не разрешал, но дома меня постоянно ругал и бил! А я не хочу читать его глупые книжки! Я путешествовать хочу!

— Бреголас, — стражник внимательно посмотрел на полуэльфа, краем глаза наблюдая, как нежно Барахир обнял аданет, — Скажи честно: зачем тебе девочка?

Поняв намёк, Барахир снова начал хохотать, Эмельдир разделила веселье, прильнув к сыну вождя. Фарагор засмеялся, вытер слёзы.

— Мне? — полуэльф широко раскрыл глаза.

— Я вообще на заработки поехал, — сын Андрет откашлялся. — И остальные тоже. Слушай, воин, ты будто не знаешь, что быстро заработать денег проще всего на коротышкином тракте в Таргелионе. Мешки погрузить, телегу починить, обед путникам подать, хворосту набрать. Девчонка выросла уже, пора на приданое зарабатывать — ей же после старших сестёр ничего толком не останется!

— И как она зарабатывать будет?

— Командир, послушай, — Бреголас опомнился, — Эмельдир — родня моего бати, которого я люблю и уважаю. Я никогда не позволю девочке делать что-то опасное!

— А почему прятались от стражи?

— Потому что я не хотел объяснять, куда и зачем еду! Мне же потом придётся показывать грамоты с расчётом за работу!

— Придётся, — кивнул страж. — А если Берен посчитает тебя похитителем его дочери, то ещё больше заплатишь.

— Он меня не похищал! — вступилась Эмельдир. Маленькое худое лицо с большими чёрными глазами стало злобно-смешным.

— Отец считает иначе.

— Я разберусь, — выровняв дыхание, чтобы не смеяться, сказал Барахир. — А бежали мы тайно, потому что за нами королевская стража следить начала. Поначалу мы не заметили, но потом догадались и решили, что лучше сейчас уедем.

— Вас просто охраняли, — пояснил эльф.

— Ложь, — пшикнул сын вождя. — В дортонионском лесу нас охранять не от кого. А охотиться мы и сами умеем.

— Это заблуждение, юный адан, — отрешённо ответил страж, ничего больше не пояснив.

— Я правильно понимаю, что сидеть нам здесь долго? — Бреголас превратился в воплощение учтивости.

— Берен приедет, заберёт дочь и решит, как с тобой поступить.

Эмельдир фыркнула.

— Кони летят каменистой равниной, — принялся вдруг напевать полуэльф, и воин удивлённо поднял брови. — Горы стеною вдали вырастают.

Яростно гонит врагов Феанаро!

Ветер свирепый свистит и стенает.

В приоткрывшуюся дверь заглянули ещё двое стражей, один из них начал подпевать, и слова зазвучали пугающе-волшебно:

— Мир содрогнулся, как будто от боли.

Воздух застыл, и земля задрожала.

Слышен напев, величавый и страшный —

Миг или вечность та Тема звучала?

Мир раскололся, и пропасть раскрылась,

Вырвались молнии, вскинулось пламя.

Взрывом разбросаны эльфы и кони,

Пепел и кровь, боль и отчаянье…

Бьётся король, окруженный врагами —

Бьются с ним семеро огненных тварей.

Щит на куски разлетелся от молний,

Меч раскалился, руку сжигая.

Барахир, Эмельдир и Фарагор изумлённо раскрыли рты. Впервые в жизни сын вождя заинтересовался эльфийской песней, и это казалось юному адану неправильным, однако изменить мнение не удавалось — баллада брала за душу.

— Бьётся король одинокий и гордый,

Помощи, видно, ждать бесполезно.

Сгинули те, кого вёл за собой он.

Ближе подходят твари из бездны.

Множатся, множатся страшные раны,

Выстоит он в этой битве едва ли.

Страшная боль затуманила разум,

Силы и кровь вытекают по капле.

Все трое эльфов сели за стол, и хотя здесь не было никого из Первого Дома Нолдор, глаза стражей засияли гордостью от воспоминаний о лидере Исхода из Валинора.

— Круг свой сомкнули мерзкие твари,

Пепел и дым, точно после пожара,

Руки ослабли, в глазах потемнело.

В битве неравной пал Феанаро.

Звёзды мерцают на небосводе,

Алая кровь по земле расплескалась,

Мёртвые воины смотрят бесстрастно,

Взором недвижным в небо уставясь.

Барехир не любил историю народов, поэтому никогда её не учил, однако помнил что-то про принёсших в Средиземье войну Нолдор. Получается, его король — один из них? Но ведь Ном не похож на жестокого безумца!

— Очи устало сомкнул Феанаро,

Бой свой последний закончив до срока.

Левой рукой меч сжимает упрямо,

Скомкан доспех, и нагрудник расколот.

Чёрные камни залиты кровью,

Холодом смерти тело сковало,

Раны пульсируют жгучею болью,

Горло сжигает страшное пламя.

Скорбью охвачены Феаноринги.

Смерть приближается неумолимо.

Больно дышать, тяжело шевельнуться,

Жар обжигает уже нестерпимо.

Лёгкие пламя из бездны сжигает,

Хоть бы вздохнуть напоследок без боли!

Слабость покрытого ранами тела

Превозмогает железная воля.

Твёрд его голос, и взор его ясен,

Видит он больше, чем видел прежде.

Клятву за ним сыновья повторяют,

Им перед смертью он дарит надежду.

Боль угасает, воля слабеет,

Рвётся на волю дивное пламя.

Вспышка — и пеплом рассыпалось тело —

Вот и закончилась жизнь Феанаро.

Дослушав песню, Барахир подумал, что хочет побывать там, где такое поют.

— Этому Берен не учил, — расплылся в довольной улыбке Бреголас, видя, как изменилось отношение к нему эльфийских стражей. — Прости, Эмельдир, но твой отец идёт на поводу у кого не надо.

— Моя мать занимается поисками крупиц истории нашего народа, — Фарагор напрягся.

— Но она не едет на восток, откуда, как сама же утверждает, пришли предки, — скривился полуэльф. — Здесь ничего не найти, только придумывать остаётся.

— Могу я с Эмельдир выйти на улицу? — спросил вдруг Барахир, вставая с лавки и нежно поднимая за руку девушку. — Мы не убежим, поговорим просто.

Один из караульных кивнул, повёл юных беорингов на огороженный внутренний двор.

— Если надо справить нужду — это в тот сарай, — указал он на деревянную постройку около забора.

Девушка поспешила уединиться, а когда вернулась, Барахир уже стоял один на аккуратном газоне около ведущей к воротам дорожки.

— Твой отец приедет через три дня, не раньше, и то, если поторопится, — сказал сын вождя, заметно нервничая.

Его ладонь потянулась к запястью Эмельдир, но девочка отдёрнула руку.

— Покажи, — твёрдо произнёс Барахир. — Правую.

— Не хочу!

— Покажи!

Аданет неохотно задрала рукав мальчишеской рубашки, обнажая красные полосы на коже.

— Опять с ошибками писала? Следы от прута?

— Я должна всё делать лучше всех! — передразнила Эмельдир интонацию отца. — Я ведь дочь учителя! Я не имею права ошибаться!

— А я — сын вождя, — понимающе кивнул Барахир. — На меня будут равняться все беоринги! Либо будут попрекать моим именем, превратив его в ругательство.

— Это тоже мой папаша придумал, — сказала аданет.

— Кто же ещё.

Юные Фирьяр замолчали. Небо стремительно темнело, становилось холодно. В разрывах плотных облаков виднелись крупные мерцающие звёзды.

— За плохую учёбу всех бьют, — сжала зубы Эмельдир. — Но я терпеть не буду!

— Поэтому никакой учёбы не надо! — кивнул Барахир, приобнимая девочку. — И домой ты не вернёшься. Все давно знают цену клятвам и обещаниям, договорам, заверениям… Поэтому… Эм… Эмельдир, давай скажем, что я теперь твой жених. Сыну вождя никто не смеет отказать, ведь так? Мы скажем, что поженимся, когда ты повзрослеешь, а я куплю дом.

— Это будет неправдой? — спросила аданет.

— А ты хочешь, чтобы…

— Да, ты мне нравишься, — Эмельдир покраснела, начала накручивать прядки на пальцы.

— Значит, — Барахир просиял, — мы не соврём. Но я не хочу тебя однажды разлюбить, но вдруг это невозможно?

— Мы победим Моргота, — сказала девочка уверенно, — и любовь станет вечной у всех, как и должна быть по Замыслу Эру.

Посмотрев по сторонам, Эмельдир весело заулыбалась:

— Как ты думаешь, в какие игры играют в Таргелионе?

***

— Но ведь легенда гласит!.. — Берен оборвал себя на полуслове, губы затряслись. — Не выдумка! Настоящая легенда! Король Финдарато её Беору надиктовал! Барахир! Нет! Ты не должен брать в жёны Эмельдир! Ведь род Беора избран самим Творцом! Мы — потомки небесного огненного змея, что жалит землю, даря тем самым пламя всем, кто хочет согреться! Тот змей породил своим огнём крупный самородный алмаз. Но камень рассыпался, и появились мы. Мы — россыпь бриллиантов-звёзд, которым суждено украсить Арду, но даже нас Моргот смог исказить! Он проклял семя небесного змея, и проклятье передалось нам всем! Поэтому, если однажды рассеянные по Арде алмазы рода Беора воссоединятся, быть беде! От такого союза родится крупный самоцвет, прекрасный и необычный, чей голос зазвучит Песней Творения, он воссияет новым светочем над старым миром, а после станет самым старым светилом новой Арды, но… Но тень проклятья… Искажение усилится в нём тысячекратно! И прекрасный самоцвет уничтожит всё, к чему прикоснётся даже нечаянно, даже неся добро! Всё, что он полюбит, рассыпется прахом, и даже нетленное истает весенним снегом!

Бреголас, понимая, что рядом стража, с умным видом закивал, а Барахир и Эмельдир посмотрели на Берена с искреннем презрением, мол, опять твои глупые сказки, которые никому не нужны! Потом юные Фирьяр взялись за руки, взглянули друг другу в глаза и от души расхохотались.

А-ха-ха-ха!