Свет проклятых звёзд

О планах Химлада

Уйдя вперёд на полсотни шагов от своего отряда, Глорфиндел, Эктелион и Галдор — Синда из Эглареста, строивший плотину, а потом обосновавшийся в Неврасте, женившись на подданной лорда Турукано, поднялись на высокий холм и осмотрелись.

— Ну что, куда пойдём? — рассмеялся золотоволосый Нолдо, оборачиваясь из стороны в сторону.

— Не представляю, — развёл руками Эктелион и снова взялся за флейту, переговариваясь с птицами с помощью незамысловатой мелодии.

— Давайте рассуждать здраво, — убрав в поясную сумку маленькую карту, предложил Галдор, — я понимаю, вы не воспринимаете наш поход всерьёз, но я не могу относиться легкомысленно к тому, что связано с именем Вала Улмо. Слава великому владыке!

Нолдор с усмешкой переглянулись, однако промолчали.

— В окрестностях Химлада искать бессмысленно, — продолжил рассуждать Синда, — лорд-охотник, понимающий языки животных и птиц, у которого на службе весьма необычная собака, нашёл бы чудесную рощу, будь она поблизости от его границ. Митрим и Хитлум в целом тоже отпадают — проклятое озеро не может быть на одной территории с благословенными деревьями. Я полагаю, Белая Роща, вероятно, находится в Оссирианде, в лесных дебрях. Известно, что чащи неисследованы, территория изучена на сотую долю или меньше!

— А как насчёт тех земель, что граничат с Дориатом, которые принято считать нехорошим местом? — спросил Эктелион, прервав музыку. — Или сама мысль о том, что нечто священное может находиться на территории с дурной славой претит тебе? Но подумай, валандиль, почему белую древесину считают священной? Лишь потому, что Айнур её выбрали для строительства кораблей, но ведь это объясняется надёжностью, не более.

Галдор посмотрел на Нолдо, как на умалишённого.

— Только не начинай эту вашу песню, Голодх, — всё-таки взял себя в руки Синда, — про то, что кузницы Вала Ауле отличаются от наших только температурой пламени, ткань выглядит иначе лишь благодаря определённому порядку узелков, валинорские арфы звучат иначе исключительно из-за формы грифа и так далее. Мы оба знаем, что без благословения Владык ничего хорошего никогда не выходит. — Посмотрев по сторонам, потом снова в карту, уже другую, эльф покачал головой. — Ладно, я понимаю, вы пошли в это путешествие просто так, от скуки, чтобы лорду не отказывать. А я действительно хочу найти эту рощу. На том и порешим: делайте, что хотите, только не мешайте. Вы оба и так прославленные герои, а для меня это, может быть, единственный шанс в жизни сделать хоть что-то действительно важное, достойное песен.

— Я и так могу написать о тебе музыку, — пожал плечами менестрель, — для этого необязательно становиться великим.

Галдор не ответил, убрал карту.

— Я думаю, — подал голос Глорфиндел, — нам всё-таки нужно ехать в Химлад. Туркафинвэ Феанарион, если согласится помочь, значительно упростит нам задачу. Я слышал, птицы не различают цвета, но белый намного светлее любого другого оттенка листвы. Уверен, Феанарион сможет объяснить пернатым, что именно хочет узнать.

— Мне казалось, род Феанора не дружен с соседями, — с сомнением предположил Синда.

— Однако попробовать стоит, — с напором сказал золотоволосый Нолдо, давая знак, что пора уходить с холма и продолжать путь. — Дебри оссириандских лесов — это, безусловно, интересно, особенно учёным, а восточные земли и того занятнее, однако блуждать вслепую — плохая идея. Ты прав, я пошёл бесцельно, без веры в успех поисков, рассчитывая исключительно на пользу от изучения новых земель, путей, ресурсов, знакомства с какими-нибудь племенами, да и просто чтобы не сидеть на одном месте. Но если ты действительно хочешь найти рощу, если веришь, что это возможно, хорошо. Давай искать. И начнём с Химлада. Или боишься страшных злобных сынов Феанаро Куруфинвэ?

Галдор посмотрел с вызовом — эльфа задели слова о трусости.

— Разумное решение, — сказал он так, словно сам именно это и предлагал. — Едем в Химлад.

***

Пробежав по мосту через реку, соединяющему берега и дворцы, Хуан с весёлым лаем подпрыгнул, ради потехи клацнув клыками, пугая бабочек. В Средиземье не водились золотые и серебристые летуньи, синекрылые выглядели блёкло по сравнению с аманскими, о розовых или зелёных можно было лишь с грустью вспоминать, но подобная мелочь, разумеется, ни капли не волновала четвероногого охотника.

Из молодой травы вспорхнули мотыльки, еле успев спастись от лап огромного пса, из норы в нору прошмыгнула полёвка. Ткнувшись мордой в кротовый бугорок, Хуан чихнул и помчался в поле, веселясь, словно щенок.

Трое огненноволосых эльфов на белых скакунах пронеслись ураганом через едва успевший просохнуть заливной луг, задорно крича, соревнуясь друг с другом в скорости.

— Хорошо Амбаруссар своих коней натренировали, — с уважением покачал головой Куруфинвэ, — пожалуй, правильно близняшки выбрали себе занятие для получения прибыли. Таких лошадей любой приобрести захочет.

— Я надеюсь, Амбаруссар не станут продавать своё достоинство ради наживы, — отрезал Туркафинвэ, свистом отдавая приказ Хуану обогнать лошадей.

— То, с чем ты заставляешь нас согласиться, — спокойно сказал Атаринкэ, — может принести убытки, ты же понимаешь?

— И что?! — начал нападать третий сын Феанаро. — Я лучше откажусь от дворцов из золота, чем стану иметь дело с узурпатором! Или ты согласен считаться подданным Нолофиньо, братишка?

— Я не собираюсь признавать сына Индис своим королём, Тьелко. Но торговать с Хитлумом мы можем, как соседи, завысив цены на товары.

Рассмеявшись, беловолосый Феаноринг хлопнул брата по плечу:

— Нолофиньо отнял у нас всё, Курво: земли, статус, даже лошадей, взамен тех, которые по нашей якобы вине пали в Хэлкараксэ! Мы должны были начинать жизнь с чистого листа, потому что…

Куруфинвэ ждал продолжения обвинений, которые теперь должны были прозвучать в адрес Майтимо, однако Тьелко неожиданно замолчал и пошёл на мост, нежно проводя рукой по изящным перилам. Злое сияние в голубых глазах начало угасать.

— Я тебя прекрасно понимаю, — двинулся следом самый похожий на Феанаро сын, — и, поверь, только рад не иметь никаких дел с Нолофиньо, я лишь пытаюсь представить, как организовать наш торговый и военный союз. Мы можем объединиться с Морьо…

— О, да-а! — снова зло рассмеялся Туркафинвэ. — Заплатить золотом за внесение нас в список тех, кто имеет право голоса при принятии решений относительно гномьего тракта, добычи и продажи руды и самоцветов, а также изделий из них. И платить за это ежегодно! Уверен, братец, что подобное элитное членство себя окупает?

— Не уверен, — честно признался Куруфинвэ. — Однако наугрим платят.

— Их дело, а я не позволю себя обманывать. Вот скажи, братишка, тебе нравится идея Морьо продлить Гномий Тракт через твои земли на тех же условиях, на каких он существует в Таргелионе?

— Нет, благодарю, — улыбаясь, отмахнулся Куруфинвэ, — мне не нужна искусственно безопасная дорога среди опасной по неизвестной причине территории. И военный союз я с Морьо заключать не хочу, но понимаю, нужен хотя бы договор.

— Разумеется, — отозвался беловолосый Феаноринг, наблюдая, как старший сын Питьяфинвэ соревнуется с Хуаном в скорости, а отец и дядя веселятся, глядя на это, — я думаю, нужно подписать бумагу, в которой будет очень чётко оговорено, какая военная помощь должна быть оказана каждым и каждому в случае нужды. Но, Курво, в дела Оссирианда я не полезу. Мне недавно Руссандол письмо прислал. Знаешь, что он от меня хотел?

— Даже не представляю, что можно от тебя хотеть, — съязвил Атаринкэ.

— Вести дела с Оссириандом, представляешь? Говорит, это прекрасные охотничьи угодья, в которые нужен доступ, и я лучше всех смогу найти общий язык с местными лесничими. Уверял, будто его воины обеспечивают безопасность синдарских границ от Морьо, и это плюс в глазах лесных эльфов. Понимаешь, что это значит? Наш таргелионский брат окажется в статусе врага, которого осадили войска эльфов, словно Моргота.

— Руссандол со всеми действует одними методами и с врагами, и с друзьями, и с роднёй, — криво усмехнулся Куруфинвэ.

— Как думаешь, почему так? — прищурился Туркафинвэ. — Может, просто всех считает врагами? Ты об этом не думал?

— Поэтому ты не хочешь делать, что он говорит?

— Да, поэтому. Если я сейчас полезу в Оссирианд, настрою против себя Морьо, который, в отличие от Руссандола, меня врагом ПОКА не считает: у нас какой-никакой нейтралитет. И учти, братишка — Руссандол, в отличие от нас, подданный Нолофиньо, и сам это признаёт. Я не подчиняюсь узурпатору, значит, и его лже-лордам. — Поймав взгляд Куруфинвэ, Тьелко поморщился. — Я помню о Клятве. И, если Моргот нападёт, готов дать бой. Об этом можно не заключать договора.

Хуан отбежал в сторону, резко развернулся и сшиб молодого Нолдо на землю. Эльф и пёс покатились по траве, послышался смех и урчание.

— Пора им заканчивать игры, — снова сощурился Туркафинвэ, — иначе я запрещу Питьвэ привозить сына на советы, пока тот не повзрослеет.

Атаринкэ не стал комментировать, думая, как будет говорить о необходимости помощи братьев, если снова до Северного Химлада дойдут орки. Этот вопрос гораздо важнее выяснения, кто чей подданный, и должен быть решён в кратчайшие сроки.

***

Выйдя из кузницы, Тьелпе понял, что напрочь потерял счёт времени: уверенного, будто ещё в разгаре день, эльфа встретил почти угасший закат.

— Поехали в Ногрод, Дуилино, — предложил сын Куруфинвэ-младшего другу, догадываясь, что и тот соскучился по подгорным мастерам.

— Хорошая мысль! — обрадовался Нолдо. — Это именно то, чего мне не хватало с тех пор, как грянула Славная Битва. Когда выезжаем?

— Да хоть сейчас! — рассмеялся Тьелпе. — Думаю позвать с собой Карнифинвэ: пусть займётся истинно нолдорским ремеслом, отвлечётся от коневодства. Только поедем не прямиком на восток, а с заездом к Макалаурэ.

Друг пожал плечами, мол, с заездом, так с заездом, и Куруфинвион вздохнул с облегчением: очень не хотелось объяснять цель визита.

С самого первого известия о падении Поющей Долины химладскому принцу показалось, будто все в тайне злорадствуют о беде Канафинвэ Феанариона. Что это? Зависть к таланту? Желание отыграться на ком-то за свои ошибки и недостойное поведение?

Тьелпе чувствовал, что дядя Кано, как никогда, нуждается сейчас в поддержке, но ни один Нолдо не стремится её оказать, ехидно посмеиваясь над новым объектом на карте Белерианда с очень красноречивым и обидным названием. Почему никто из Феанорингов не высказал Хитлуму протест против оскорбления?

Разумеется, сам принц Тьелперинквар Куруфинвион тоже не планировал учить соседа-нолдорана манерам, однако чувствовал: необходимо увидеться с Макалаурэ, чтобы помочь, пусть и простым участием.

Может быть, заодно удастся узнать нечто важное, что по одному ему известным соображениям скрыл бы от принца отец.

***

Галдор, уткнувшись в карты, делая отметки и записи, шёл вперёд, намного обогнав собратьев, часть из которых разбрелась по лесу, время от времени пересвистываясь.

Неожиданно раздался громкий крик птицы-серокрыла, чьё племя с появлением на небе новых светил измельчало и стало агрессивнее, совсем рядом захлопали крылья, и главный энтузиаст поисков Белой рощи замер на месте, ругаясь и вытирая голову маленьким полотенцем.

— Сдаётся мне, друг, — подошедший Глорфиндел почти не язвил, — это предупреждение от химладской стражи. Дальше путь закрыт, или над нами пролетит не одна птица, а целая стая. Боюсь, от такого «бесчестья» отмыться будет невозможно.

— Это была твоя идея! — брезгливо швырнув измазанную в помёте ткань и пытаясь её поджечь, воскликнул Галдор. — А король-птичник издевается над нами!

— Над тобой.

— Нет, друг мой! Над нами!

Обозлённый Синда вскинул лук, беспорядочно целясь в кроны, и вдруг совсем рядом просвистела стрела с пятнистыми перьями.

— Уходим! — скомандовал Глорфиндел. — Обойдём Химлад с юга!