Свет проклятых звёзд (Летопись Арды) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 737)

Оссириандская королева

— Почему так происходит? — спросила саму себя Линдиэль, останавливая коня.

На границе леса недавний снегопад навалил сугробы, однако недостаточные, чтобы стать преградой всадникам.

— Почему из всех моих желаний сбылось только то, в котором я просила об опасности и ярких впечатлениях, основанных на страхе и боли?

Снег не мог запретить ехать вперёд, однако стража с гербами лорда Каленовэ была вполне в состоянии справиться с такой задачей.

— В чём дело? — спросила Линдиэль, понимая, что лучше не говорить о Каленуиль, называвшей свою тётю королевой. — Почему мой брат не пускает меня в наши владения? Случилась беда?

Ответа не последовало.

— Хорошо, — гордо произнесла дочь Кирдана, думая, как сообщит о произошедшем отцу и что сделает это в любом случае, однако ждать ответного письма, встав лагерем у границы Оссирианда, или ехать в отчий дом самой, теряя время, смысла точно нет. — Мне сообщили, что в моих с братом землях возникла серьёзная проблема: некий воин, доблестно сражавшийся с врагом на равнине Ард-Гален, вернулся из разведки в восточных землях и привёл оттуда войско на помощь родному Краю. Мы все знаем о существенных проблемах Оссирианда с соседями. Однако, вместо благодарности, герой получил порицание из-за возникшего недопонимания, начался конфликт в правящей семье, и мне пришлось оторваться от дел в Барад Эйтель, чтобы помочь брату разобраться с проблемой. Я рассчитывала на вежливый приём, соответствующий моему статусу, однако, если брат отказывает мне, я не буду настаивать. Где войско Детей Солнца? Если не желаете провожать, укажите дорогу. Сама доберусь.

«Где Каленуиль? — с тревогой подумала Линдиэль. — Она не может не знать о запрете своего отца пропускать меня. В письме говорилось, что он не позволил Солнечным идти не только через Оссирианд, но и даже обходить его на расстоянии, ближе четырёх лиг, однако родня того, кто привёл войско, заявила, что лорд Каленовэ сам не может защитить вверенные ему земли, а теперь не позволяет это делать уроженцам Семи Рек. Вожди Лайквэнди оставили людей в восточной части леса, дав пройти на незанятую территорию, тем самым снова вызвав недовольство лорда, который назвал химрингского разведчика — уроженца Оссирианда — предателем и вражеским шпионом. Каленуиль сказала, что это шанс отправить Каленовэ домой в Невраст, а самим установить в Семиречье порядок, который устроит коренное население. И что теперь? На западной границе стоят вооружённые воины лорда, от Каленуиль вестей нет».

Линдиэль ощутила сильную тревогу, однако понимала — показывать страх нельзя. В конце концов, Каленовэ не безумец и не «бауглир» — тиран, как именуют Моргота, значит, ничего своей дочери не сделает.

— Тебе запрещено пересекать границу владений лорда Каленовэ, поэтому, если двинешься на восток, держись берега реки, не заходя в лесополосу. А с началом морозов продвигайся по льду, — то ли издевался, то ли глупо пошутил страж. Хотя, может быть он действительно говорил честно.

— Хорошо, благодарю за совет, — дочь лорда Новэ обернулась на своих сопровождавших: да, письмо пора писать, уже достаточно информации для внимания отца.

И точно не следует пользоваться помощью почтовых голубей — в Оссирианде слишком много прирученных хищных птиц.

Можно было бы тайно отправить к Каленуиль слуг, однако Линдиэль не решалась: большой отряд быстро заметят и остановят, а вдвоём или втроём зимой в лесу слишком опасно.

— На восток, мои верные подданные! — скомандовала дочь Кирдана, наскоро подготовив послание отцу и отправив гонца обратно на запад. — Если Солнечные Дети — собратья Фирьяр, мы знаем, как с ними подружиться.

***

Первый солнечный день после долгих пасмурных недель со снегопадами показался прекрасным и тёплым, несмотря на мороз. Хрустящий снег искрился разноцветными огоньками, неяркое, зато чистое голубое небо сияло золотыми лучами, яркий свет, отражаясь от белого пушистого покрова, слепил глаза, но это не мешало сердцу радоваться.

Замёрзшая, однако покрытая недостаточно толстым льдом река с одной стороны, и стена вечнозелёных хвойных деревьев с другой заставляли идти по узкому берегу, то и дело как бы в шутку говоря, что вот-вот появится оссириандская стража и заставит спуститься к воде, а потом погонит дальше, пока враги избранного Валар лорда Каленовэ не провалятся в полынью.

Мрачные шутки на фоне ясного дня звучали странно, однако промолчать не получалось: обида засела в сердцах и породила желание отыграться, хотя бы вот так: на словах и за спиной.

Неожиданно из-за поворота реки долетели весёлые голоса. Это не было мелодичное пение эльфов или грубые возгласы наугрим. Нет, это звучали крики тех самых «солнечных братьев». Неужели цель достигнута?

Поначалу слова разобрать совсем не получалось, но довольно скоро эльфы поняли, что пришедшие с востока Фирьяр говорят на языке, похожем на Синдарин, однако ближе к тому, который можно было услышать от Мориквэнди.

Помимо голосов звучали барабаны и трещотки, множество гуляющих хлопали и топали в ритм, слышался не слишком мелодичный смех.

Впервые за долгое время среди деревьев показались стражи, однако ни на ком не было знаков отличия, поэтому создавалось впечатление, будто это был пограничный отряд, находившийся здесь на случай угрозы со стороны Таргелиона.

Впереди над лесом взмыла горящая стрела, потом ещё одна и ещё.

— О нашем приезде предупредили, — поняла знак Линдиэль. — И нам дали понять, что заметили присутствие.

— Надеюсь, это хорошо, — сказала служанка рядом.

Снег, доходивший лошадям почти до колен, сначала стал глубже, но потом перед эльфами возникла недавно расчищенная территория, на которой не успели образоваться глубокие сугробы. Из-за деревьев, отгородивших поющих гуляк от королевы Оссирианда, вышли хорошо знакомые Линдиэль Лайквэнди.

— Моя леди, — почтительно поклонился Арастур, одетый в медвежьи меха, — мы беспокоились, что лорд Каленовэ посадит тебя в клетку для редких птиц.

— Мой брат скорее сам спрячется в клетку, чем пойдёт против меня, — хмыкнула дочь Кирдана, не торопясь спешиваться. — Ты говоришь, будто беспокоился обо мне. Почему же тогда не встретил?

— Прости, леди, — вождь-охотник извинялся, однако взгляд был абсолютно уверенный в правоте действий, — когда Долион привёл Детей Солнца, он сам едва не оказался в тюрьме, а вместе с ним — все, кто посмели его защищать.

— Каленуиль?

— И она тоже. Её супруг сейчас на совете вождей, а сама она, под моей охраной, здесь, с людьми и «предателем». Леди Каленуиль хочет доказать отцу и всем Лайквэнди, что не позволит притеснять коренное население Семи Рек, и что если кто-то и должен уйти, так это лорд-чужак, забывший о том, зачем пришёл на землю Оссирианд.

— Моя наместница достойна восхищения, — сказала Линдиэль, проверяя реакцию Арастура. Ничего настораживающего во взгляде охотника не заметив, дочь лорда Новэ спешилась и отдала охраннику поводья. — Скажи, вождь, — очень официально поинтересовалась леди, — насколько благосклонно приняли Младших Лайквэнди?

— Младших?

— Солнечных, разумеется.

— Сказать честно, — Арастур изменился в лице, и дева заметила за насмешливой улыбкой нечто такое, чего предпочла бы никогда не видеть, — не нам решать, каким существам жить в Арде, а каким нет, если они не орки, конечно, но лично мне было приятнее существовать, пока я не встретил этих Солнечных. А что до остальных… — вождь-охотник скривился привычно, как всегда, какое-то время не продолжал речь, — назло твоему брату мы готовы принять даже Саурона с его вонючим племенем. Шучу, разумеется, на столь большие жертвы мы не готовы, но приютить Мараха и его марахингов в силах. Мы ждали тебя, и вот ты здесь, королева — мать будущего владыки.

Линдиэль промолчала, не желая снова вступать в спор и объяснять, что намёки бессмысленны. Может быть, стоило бы посмотреть на Арастура, как на потенциального супруга, однако дочь Кирдана не могла представить его в своей постели.

— Оссирианду не нужны Фирьяр, — заявила Линдиэль, отведя взгляд от нежеланного ухажёра, — зато они очень пригодятся в осадном лагере. Я посмотрю на них и решу, как поступить. Заодно награжу Долиона за помощь.

Из-за приблизившегося поворота реки долетела песня, которую орали смертные, перекрикивая подпевавших эльфов:

— Я по жизни загулял, словно в тёмный лес попал!

Я по жизни заблудился, я, наверное, пропал!

То в болота, то в леса манят чудищ голоса.

Слева блуд, а справа скука, кто-то тянет волоса.

Я рванулся, но упал, зацепился за любовь.

Понимаю — всё, пропал, разодрал всю душу в кровь.

Линдиэль прошла сквозь деревья, и глазам эльфийки открылась большая расчищенная поляна, на которой выстроились большим кругом Фирьяр, рядом горели костры, и некоторые гуляющие, разбегаясь, прыгали через огонь, однако большая часть была занята зрелищем внутри живого кольца.

— Моя дорогая! — послышался голос Каленуиль, из стоявшей отдельно от толпы Солнечных небольшой группы эльфов выбежала дочь лорда Каленовэ, раскрасневшаяся от мороза и, наверное, вина.

Подбежав к Линдиэль, леди крепко обняла её, потом отошла на шаг, подмигнула и учтиво поклонилась.

— Видишь? — указала Каленуиль на палатки и шатры среди деревьев в отдалении. — Теперь я живу здесь. А муж сейчас пытается договориться с… моим отцом, чтобы тот взялся за ум. Отец пытается уповать на то, что он избран самим Улмо править в Оссирианде, но как обстоят дела в итоге? Вала Улмо благословил нашу семью развивать судоходство, и по этой логике мы должны свободно плавать по всему Гелиону, но мы не можем продвигаться дальше реки Аскар, — эльфийка указала на крутой заледенелый берег. — Понимаешь, в глазах всех лорд Каленовэ больше не выглядит избранником Вала. Его открыто называют ставленником Тингола, а значит, он захватчик, действующий в пользу Дориата.

— Где Долион? — спросила Линдиэль.

— С нами, — губы Каленуиль дрогнули. — Вожди не позволили судить его, как предателя. Теперь, если наказывать Долиона, то придётся нарекать преступниками нас всех. Я вижу: дело идёт к тому, что либо отец уедет в Невраст, либо начнётся братоубийство, только уже в самом Оссирианде.

— Нельзя вмешивать Фирьяр в распри между эльфами, — задумчиво произнесла дочь Новэ Корабела. — Я заберу Младших на границу, а с Каленовэ пусть разбирается наш отец. Письмо я уже отправила.

— Полагаешь, если лорд Кирдан призовёт сына в Невраст, тот немедленно всё бросит и уйдёт?

— Посмотрим. Расскажи про этих Солнечных.

Каленуиль повлекла родственницу к толпе.

— Они очень жизнерадостные, — снова заулыбалась дочь лорда Каленовэ, — всё время, пока мы здесь стоим, люди поют песни, устраивают бои для развлечения, купаются в проруби. Уже сыграли две свадьбы.

— Часто болеют?

Каленуиль удивлённо посмотрела на Линдиэль.

— Бывает, покалечат друг друга, или мёртвого родят. Простужаются иногда, но кашель и текущий нос быстро проходят — сосновые настои помогают. Да, пару раз приходилось зубы выдёргивать. Не знаю, моя дорогая королева, часто это, много ли. Для меня — удивительно и непривычно.

— Это хорошее, здоровое племя, — констатировала Линдиэль, подходя к толпе, которая, услышав приказ пропустить владычицу, тут же расступилась, радостно приветствуя эльфийку.

Стуча в барабаны и размахивая трещотками, четверо бородачей с песочного цвета волосами создавали весёлую атмосферу праздника, к ним присоединился седой горбатый мужичок с деревянной дудкой, гудевшей очень задорно на одной ноте.

— Волки воют за спиной, стаей гонятся за мной!

Скачет конная дружина, я им вслед кричу: «Постой!»

Чуть не сбил! Умчался вдаль, что ему моя печаль?

Он в своём лесу плутает, никого ему не жаль! — распевало множество голосов.

В центре круга, намотав кожаные ремни на огромные, словно булыжники, кулаки, дрались два невысоких, но очень мускулистых бойца, голых по пояс, несмотря на мороз. То и дело издавая бравые кличи и натирая голую волосатую грудь снегом, соперники кидались друг на друга, молотя безжалостно, однако во взглядах небесно-голубых глаз не было вражды — только азарт.

— Нечисть рядом — вот она! Капает с клыков слюна,

Да и сам я обозлился, я теперь, как их родня.

И пошёл я напролом, покидал их бурелом.

Стало мне легко и вольно, ночью мне в лесу, как днём!

На притоптанный снег брызгула кровь, кроме тяжёлого дыхания и короткого мычания сквозь зубы, послышалась неразборчивая ругань, однако бой продолжался, как и раньше.

— Мне кажется, — тихо спросила Линдиэль племянницу, — эта песня про лес звучит не просто так. Неужели Солнечные настолько умны?

— Долион им помог переписать народную плясовую на более актуальную тему, — улыбнулась Каленуиль, — вроде бы люди поняли, в чём смысл.

Бой продолжался. Один из соперников, более молодой, начал двигаться заметно медленнее.

— Видишь, — сказала дочь лорда Каленовэ, — он сейчас проиграет. По правилам можно сдаться заранее, не дожидаясь серьёзных травм или падения от усталости, но, знаешь, я почти не видела, чтобы кто-то признавал поражение добровольно.

Линдиэль кивнула. Хорошее племя. Гордое, здоровое, сильное.

— Я теперь в своём лесу

Гордо голову несу,

Знаю, если заплутаю — сам тогда себя спасу! — прокричали хором слишком многие, и эльфийки еле сдержались, чтобы не заткнуть уши.

Избитый и обессилевший менее опытный боец упал на снег, попытался подняться, но не смог. Издав победный клич, выигравший сражение мужчина указал пальцем в толпу, и к нему выбежали две закутанные в шерстяные платки женщины: одна дала пахнущее грибами пойло, а вторая принялась обнимать и целовать. Потом появилась третья с шубой из беличьего меха. Мужчина снова издал победный клич, сбросил обувь, снял штаны, голышом побежал к берегу, съехал со склона и нырнул в прорубь.

Так как никто не испугался и даже не впечатлился, Линдиэль тоже осталась равнодушной. Тем временем мужчина вынырнул, ловко вылез на лёд, на ходу обледеневая и испуская пар, словно кипящий котёл, выбрался на берег, влез в обувку, накинул шубу и, попивая грибной отвар в компании трёх женщин, одна из которых забрала его штаны, отправился в сторону палаток.

Под дружные возгласы и развесёлую кошмарную музыку барабанов, трещоток и дудки в круг вышли два новых соперника.

— Проводи меня к Долиону, — полушёпотом сказала дочь Новэ Корабела племяннице. — Я должна увидеться с ним.

Каленуиль радостно кивнула и повела свою королеву к четырём стоявшим отдельно от палаток шатрам, откуда звучала совсем иная мелодия.

***

— Я не могу вернуться в осадный лагерь, — печально сказал после расспросов Долион, стоя рядом со сложенным в шатре очагом. — Не хотел бы говорить о деталях, если позволишь, королева. Чтобы ты тоже не посчитала меня предателем, поясню лишь, что наш отряд разделился для разведки, и именно в тот момент на нас напали. Мы потеряли связь с большей частью соратников, нам ничего не известно об их судьбе. Потом был пожар, когда сгорел лес, в котором мы прятались. И эльфы, и люди потеряли жильё и родных, многих не нашли ни живыми, ни мёртвыми. Я обязан вернуться на восток, чтобы продолжить наше общее дело и, возможно, найти собратьев. Но если я уйду сейчас, это будет позорным бегством, ведь я привёл в Оссирианд Детей Солнца и не могу бросить их в беде.

— Ты не порицание заслужил, воин, — удивляясь своим словам и интонации, произнесла Линдиэль, не узнав собственный голос, — но награду. Если это необходимо, твоя семья может перебраться в Невраст в любое время, и не будет там знать нужды. Ты можешь не беспокоиться о Фирьяр, которых привёл в Оссирианд. Возможно, они не послужат непосредственно Краю Семи Рек, зато встанут на страже всего Белерианда! Тебе же дадут в путь всё необходимое и даже больше. Можешь отправляться на восток немедленно, мои воины проводят тебя. Лорд Каленовэ более не посмеет задерживать тебя, герой. Спасибо тебе от меня и от всего Белерианда.

Каленуиль, Арастур, двое слуг и трое эльфов, находившихся в шатре с Долионом до прихода гостей, захлопали в ладоши, даже менестрель, ласково обнимавший лютню, отложил инструмент.

— Я торжественно заявляю, — чувствуя небывалый прилив сил из-за поддержки подданных, продолжила говорить Линдиэль, — что отныне леди Каленуиль — наместница королевы Оссирианда, пока я отстутствую. В это время править Краем Семи Рек будет совет вождей Лайквэнди, которых выберет народ. Как только мы решим проблему с лордом Каленовэ, я отправлюсь на запад защищать нашу землю от Моргота, потому что это мой первоочерёдный долг.

Долион, стоявший с растерянным видом, восхищённо взглянул на Линдиэль, поклонился и встал на колено. Его примеру последовали и остальные мужчины.

— Садитесь, отдыхайте, — улыбнулась королева, — и налейте уже мне вина, я устала и замёрзла в пути!

Дочь лорда Новэ не знала точно, на что рассчитывала, говоря эти слова, поэтому была совершенно ошарашена, когда просьба породила бурную реакцию подданных. Откуда-то взялись тёплые одеяла, мягкие подушки, горячее вино, жареное мясо с травами, начались весёлые рассказы, а Долион со смехом сообщил, что самым полезным приобретённым на востоке навыком стало умение воровать лошадей у морготова прислужника.

А потом сквозь летевшие отовсюду слова начала пробиваться красивая грустная мелодия, и в какой-то момент пение менестреля заполнило весь мир, вытеснив из него реальность, заставив вернуться в прошлое:

— Которую неделю

Метут метели,

Не видно неба над землёй.

И вдруг в такую вьюгу

Столкнулись мы друг с другом,

В саду, где встретились весной.

Зимний сад, зимний сад

Белым пламенем объят,

Ему теперь не до весны.

Зимний сад, зимний сад,

Белым сном деревья спят,

Но им, как нам, цветные снятся сны.

Наверное, случайно мы друг от друга втайне

Вернулись оба в этот сад.

Расстались мы однажды, и нам уже неважно,

Кто прав из нас, кто виноват.

Наверно, мы напрасно

В былой вернулись праздник,

Когда такие холода.

И, как другим прохожим,

Нам холодно, но всё же

Зачем-то мы пришли сюда.

Линдиэль не знала, хотела ли забыть об Астальдо, но сейчас ей казалась приятной боль потери и поражения, когда ранней весной на празднике в Хитлуме благоухали летние цветы. Неуместные, как и любовь юной девы. Сколько прожито жизней и смертей с тех пор? Сколько сказано лишних слов! Сколько ненужных эмоций и глупых ошибок! Но, наверное, иначе было нельзя.

А что теперь? Расставшись с Астальдо почти врагами, дочь лорда Новэ точно знала две вещи: она не станет просить прощения за резкие слова — это раз, сердце всё равно любит и хочет быть рядом с тем, кого ненавидит разум — это два.

И что теперь делать?