Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья

Эпизод LVI: Атака на дроидов

— Рыцарь Ундули, падаван Коррин, — ровно произнесла голограмма Мейса Винду, коротко кивнув мириаланке и ее ученику.

За недолгий месяц войны, мастер-джедай ничуть не изменился. Его голограмма, одноцветно-синяя и искрящая редкими помехами, глядела с памятной Нилу невозмутимой уверенностью.

Луминара, стоящая перед терминалом связи, словно обратилась бесстрастной малахитовой статуей. Ее волнение при виде высокого начальства выдавало лишь то, как крепко ее тонкие пальцы сжимали руку Нила. Сам юноша, наоборот, невольно расслабился.

— Рад вас видеть, мастер Винду, — дружелюбно высказался он. — А уж как я буду рад видеть ваши корабли и войска…

— Я принимаю командование операцией на Эриаду, — темнокожий джедай сердито зыркнул в сторону Нила, оставив без внимания его фамильярность. — Доложите обстановку.

— Враг высадился на планету, и укрепляется в Порт-Феларе, — дисциплинированно ответила мириаланка. — Оба их «лукрехалка» посадили ядра в городских космопортах, и налаживают поставки ресурсов к ним, для производства подкреплений. Много времени это не займет — в Феларе есть почти вся нужная инфраструктура. Наземные войска КНС заняли городские предместья.

— Что насчет космических сил? — сосредоточенно спросил Винду.

— Кольца-носители «лукрехалков» висят на геостационарной орбите над Порт-Феларом, — джедайка отвечала с прежним нарочитым спокойствием. Ее падаван чуть поморщился — пальчики женщины сдавили его ладонь с силой железных тисков.

— Легкие силы врага — два фрегата класса «щедрый», и четыре эсминца класса «непокорный», — курсируют вокруг линкоров в оборонительной формации, радиусом в несколько мегаметров, — обстоятельно продолжала она. — Также, они постоянно держат в космосе малые летательные аппараты, в качестве разведчиков. Подобраться скрытно или внезапно не представляется возможным.

Луминара знала, о чем говорила: за прошедшие несколько дней, «Неустрашимый» дважды пытался найти подходы к каэнэсовским кораблям. Джедаи и офицер Байтелл были единодушны в своем желании если не расколоть крепкий орешек вражеской флотилии, то хотя бы пробить в его скорлупе пару брешей. Им не удалось ни того, ни другого — стоило «аккламатору» выглянуть из-за горизонта, как на него наводились чуть ли не все крупные корабли сепаратистов. После этого, «Неустрашимый» вынужденно спасался бегством: подставлять корабль под сотню турболазерных стволов не хотелось никому.

— Этого не понадобится, — уверенно отрубил мастер-джедай. — Со мной достаточно сил, чтобы дать флотилии КНС открытый бой. Я прибуду через пять часов, рыцарь Ундули. К этому времени, ваш корабль должен быть готов к бою. «Неустрашимый» будет лидировать одну из вспомогательных групп, чья задача — отвлечь на себя эскортные силы врага. Вас поддержат два легких крейсера класса «арквитенс» — «Быстрый» и «Гневный».

— Что насчет остальных ваших кораблей? — заинтересовался Нил. — Что будут делать они? И вообще, какова наша диспозиция?

— Мы вступим в бой по выходу из гиперпространства, — с легким недовольством ответил Винду. — В центре построения пойдут два «венатора» — «Стремление», и мой флагман, «Стойкость». Место вашего корабля, и его поддержки — на правом фланге, падаван Коррин. Левый фланг займет второй «аккламатор», «Несгибаемый», и еще три «арквитенса». Я планирую сойтись с врагом накоротке, и навязать ему линейное сражение. Конкретные приказы вы получите перед началом боя, падаван, — добавил он чуть строже, видя открывшего рот Нила. — Я свяжусь с вами за час до прибытия, и передам все нужные координаты. Конец связи.

— Винду на своем месте, — отстраненно прокомментировал юноша, когда голограмма погасла. — Здорово, что командование прислало именно его. Мне кажется, или он и правда меня невзлюбил?

— Его раздражает твоё пренебрежение иерархией, только и всего, — утомленно ответила Луминара. — Падаван не должен говорить вперед наставника, а ты постоянно этим занимаешься. И я не вижу ничего хорошего в его прибытии… то есть, лучше бы вместо него прислали кого-то менее… требовательного, — она потерла виски, прикрыв глаза.

— Требовательный или нет, он отличный боец, — оптимистично высказался Нил. — А еще, он привел нам целых восемь замечательных корабликов, с помощью которых мы наконец-то начистим сепам лицо.

— Пусть так, — вздохнула мириаланка. — Что думаешь насчет его плана?

— План, как план — пожал плечами юноша. — В меру сумасбродный — нам всем придется полезть под пушки злобных пончиков. Но если все получится, мы сегодня же спустим сепов с орбиты, и начнем отвоевывать Эриаду. С Винду прибудет почти два легиона. На миллион жестянок, да при космической и воздушной поддержке, с натягом хватит.

— Надеюсь на это, — джедайка встряхнулась, и глянула чуть бодрее. — Офицер Байтелл, начинайте подготовку к бою. Без спешки: у нас есть еще пять часов.

— Будет сделано, джедай-генерал, — старый флотский вскинул ладонь к виску. В его басовитом голосе звучало воодушевление — как и Нил, Ифор Байтелл не остался равнодушным к близкой возможности как следует отлупить сепаратистов.

Линкор типа «венатор»

Республиканская эскадра выходила из гиперпространства без риска и спешки, со спокойной уверенностью хозяина, вернувшегося домой после недолгого отсутствия. То, что в доме успела прочно обосноваться целая орава незваных гостей, не имело значения — этим гостям так и так предстояло быть вышвырнутыми из системы Эриаду, целиком или по частям.

Первым, пришельцев заметил одинокий дроид-истребитель, жгущий топливо в рутинном патрулировании. Курс роботизированной боевой машины — кольцо, начинающееся и оканчивающееся на ее носителе, эсминце типа «непокорный», — вынес кораблик прямо навстречу силам республиканцев. Коммы дроида мигом забили тревогу, и флотилия КНС начала поспешные перестроения. «Лукрехалки» по-прежнему не трогались с места, прикрывая своими кольцеобразными телами небо над Порт-Феларом. Их менее крупные собратья раздались в стороны, расчищая сектора обстрела пушкам огромных линкоров, и подтягиваясь ближе к ним и друг к другу. Эскортники КНС разделились похожим на республиканцев образом, выстраивая свою линию обороны, и предупреждая охват их крупных кораблей: по «щедрому» в компании двух «непокорных» на каждом фланге. Десятки пушечных стволов нацелились в сторону клиновидных силуэтов республиканских кораблей, готовясь встретить их со всем возможным радушием.

Легкие корабли сепаратистов слегка уступали своим противникам в массе секундного залпа. Их лидеры-«щедрые» были отлично вооружены: мощная четверка носовых орудий, в компании шести двухорудийных турболазерных башен, могущих вести фронтальный огонь. Но все это никак не перевешивало двадцати четырех носовых турболазеров «аккламатора», который, к тому же, мог похвастаться куда лучшей броней. «Непокорные», в свою очередь, угрожали врагу спаренным тяжелым турболазером в носовой башне, и парой одноорудийных башен пониже мощностью. Сравнение с «арквитенсами» они и вовсе не вытягивали — удачное расположение артиллерии позволяло тем вести фронтальный огонь из всех восьми турболазеров главного калибра.

В отместку, вооружение «венаторов» выглядело на фоне «лукрехалков» откровенно бледно. Тороидный корпус каэнэсовского гиганта щетинился полусотней стволов главного калибра, в компании более ста вспомогательного. Скромные шестнадцать основных орудий республиканского линкора до этого откровенно не дотягивали. Сравнение не было совсем уж в пользу «лукрехалка»: орудия «венатора» были повыше классом, а расположение — в линию по бортам верхней части корпуса, — позволяло республиканцу одновременно задействовать половину стволов. Сепаратистский корабль, с его орудиями, равномерно натыканными по внешней стороне корпуса-кольца, мог сосредоточить на одной цели максимум треть. Но даже так, детище кораблестроительницы Лиры Уэссекс, поставленное на службу флоту Республики, серьезно уступало бывшему грузовозу Торговой Федерации в вооружении. Дело несколько выправляла разница в живучести кораблей — при всех его циклопических размерах, «лукрехалк» был не очень прочен, в отличие от забронированного по самые уши «венатора».

На полпути до флотилии КНС, к республиканцам присоединился «Неустрашимый» — надоедливая заноза в боку сепаратистов на Эриаду, которую те так и не сумели вырвать за прошедшие дни. Воевать силами двух «щедрых» и четырех «непокорных» с кораблем, который в одиночку чуть не уничтожил эскадру куда сильнее, каэнэсовцы не решались. Попытавшись догнать его группой из легких кораблей и одного линкора, сепаратисты вынужденно прекратили погоню: «аккламатор» выпустил авиакрыло, которое обогнуло планету, уклоняясь от боя с преследователями, вышло им в тыл, и атаковало Порт-Фелар, лишенный большей части защитников. В-19, лидируемые джедайскими перехватчиками, легко отбились от МЛА, спешно выпущенных с одинокого «лукрехалка». Полсотни АРК-170 сделали несколько заходов на город, превратив в оплавленные обломки тысячи дроидов, и успешно уклонившись от возмездия ракетоносных ИГ-227. А когда вернулись припозднившиеся корабли КНС, малая авиация республиканцев без малейшего труда ускользнула, вернувшись в ангары своего носителя. Сегодня, настырный враг солидно плыл сквозь космос в боевых порядках эскадры Республики, явно не намеренный больше отступать.

Сепаратисты ждали противника, оставаясь на месте. Манипуляторы дроидов-наводчиков лежали на спусковых клавишах орудий, а сенсоры старательно выцеливали стреловидные корпуса врагов. Вся флотилия КНС была готова к атаке, дожидаясь выхода республиканцев на дистанцию прицельного огня. За ним, по прогнозам дроидов-тактиков, должны были последовать остановка, разворот «венаторов» одним из бортов к противнику, и огневой контакт — стандартная линейная тактика. Ожидая ее, каэнэсовцы держали малую авиацию в ангарах: в прямом бою, линия на линию, «лукрехалки» были сильнее, и их командиры не желали усложнять себе боевую работу, забивая сектора обстрела дружественными целями.

Эскадра республиканцев шла к невидимому огневому рубежу полным ходом, не замедляясь ни на секунду, и вскоре, пересекла его. Пушки каэнэсовских кораблей немедленно исторгли ливень сгустков когерентного излучения, заполняя космос росчерками алого и зеленого — дроиды-стрелки спешили дотянуться до врага трассами импульсов. Внимание артиллеристов КНС почти поровну разделилось между двумя группами легких кораблей на флангах республиканской эскадры. «Щедрые», «непокорные», и оба «лукрехалка» напрягали реакторы кораблей и конденсаторы орудий, стремясь как можно скорее подавить относительно непрочные легкие крейсера. После них, пришла бы очередь толстошкурых «венаторов» и «аккламаторов». Линия сепаратистов словно потянулась к республиканцам двумя сияющими руками, пытаясь обнять «венаторы» в центре строя.

Легкие «арквитенсы» не собирались безответно терпеть попадания. Ведя огонь из четырех башен главного калибра, они непрерывно маневрировали вокруг массивных тел «аккламаторов», идущих чуть впереди. Небольшие и юркие крейсера прикрывались своими более прочными старшими товарищами, восстанавливая сбитые дефлекторы, и приводя в норму подсистемы, вырубленные ионными пушками «щедрых». Тяжеловесные БДК, в свою очередь, непрерывно палили во врага из турболазеров, безропотно принимая на грудь ответные залпы.

Против ожидания каэнэсовских командиров, построение республиканцев не остановилось на оптимальной огневой дистанции. Его фланги замедлились лишь самую малость, продолжая сближаться с врагом, а два линкора, идущие в центре, и вовсе не сбавляли скорости. Две из восьми башен «венаторов», способные вести фронтальный огонь, потихоньку постреливали во врага, но капитаны обоих линкоров не спешили разворачиваться для обстрела бортовыми залпами. Вместо этого они, не останавливаясь, неслись прямо на врага.

За их кормовыми дюзами, республиканские корабли слегка поджали свои боевые порядки: «аккламаторы» сблизились друг с другом, а их легкая поддержка эшелонировалась по высоте, устроившись под днищем или над корпусом лидирующего их БДК. Выпустив из своего строя двойную стрелу «венаторов», республиканцы сомкнули ряды, готовые вместе встречать натиск каэнэсовцев.

Этот неожиданный маневр навел в стане сепаратистов легкую панику. Корабли флотилии КНС поспешно перенацелили все орудия на вырвавшиеся вперед линкоры: не зная, чего ждать от их рывка, дроиды-тактики не хотели выяснять это на своей металлокомпозитной шкуре. К их несчастью, прилично разогнавшиеся «венаторы», чьи дефлекторы были абсолютно целы, презрительно игнорировали все попытки их остановить. Два линкора республиканского флота рвались вперед сквозь беспорядочный огонь врага, и не собирались сбавлять ход.

Их соратники не преминули воспользоваться отсутствием вражеского огня: «аккламаторы» дали дорогу легким крейсерам, и те резво метнулись вперед, подбираясь поближе к фрегатам и эсминцам сепаратистов.

Проект «арквитенс» был похож на своих старших товарищей по классу не только внешним видом корпуса, подобного наконечнику стрелы. Их сходство проявлялось и в вооружении. Но там, где лёгкие турболазеры крейсера годились для космического боя чуть похуже орудий своих старших товарищей, другое оружие «арквитенса» отлично проявляло себя именно в сражении крупных кораблей. Это оружие было носовыми пусковыми установками. В отличие от огромных торпедных аппаратов «аккламаторов» с «венаторами», каждый легкий крейсер нес в своем раздвоенном носу направляющие для пуска тяжелых противокорабельных ракет.

Легкий крейсер типа «арквитенс»

Сблизившись с «щедрыми» и «непокорными», смешавшими строй, пятерка «арквитенсов» привычно отстрелялась из пушек, перегружая вражеские дефлекторы. Но на сей раз, крейсера не ограничились турболазерным огнем, сопроводив его дружными ракетными пусками.

Длинные тела противокорабельных снарядов, вырвавшихся на свободу, и на гиперзвуке метнувшихся к фрегатам и эсминцам КНС, не остались незамеченными. Противокосмические орудия сепаратистских кораблей захлебывались длинными очередями, что тянулись к летящим ракетам прерывистыми строчками трасс. Некоторые из «непокорных» начали поспешные маневры уклонения, но даже эти небольшие и сравнительно легкие корабли безнадежно опаздывали.

Часть ракет нашла свою бесславную кончину в плотном огне ПКО. Другие вспыхнули мощными взрывами на дефлекторах вражеских кораблей, изрядно их просадив, но так и не дорвавшись до уязвимых корпусов. Но несколько тяжелых противокорабельных снарядов все же настигли свою добычу.

Один из «щедрых», ветеран обеих проигранных битв за космос над Эриаду, не смог толком выдержать турболазерный залп врага. Его носовые дефлекторы, потрепанные огнем старого знакомого «Неустрашимого» и двух его помощников, сдались за миг до того, как ракета, пущенная «Гневным», вонзилась в его носовую оконечность. Заряд-пробойник на ее удлиненном носу исторг пучок сфокусированных протонов, уничтожая внешний слой брони на своем пути. Тело снаряда, предназначенного для убийства крупных кораблей, прорвалось на орудийную палубу фрегата, и сотрясло ее мощной детонацией. Первый взрыв тут же отозвался целой гроздью новых: густо натыканные в нос «щедрого» орудия не пережили этого наглого вторжения, и сдались, добавляя в симфонию разрушения новые драматичные аккорды. Корабль заполыхал, извергая снопы пламени из пробоин в корпусе.

Почти полностью потеряв носовую оконечность, искалеченный «щедрый» все еще жил. Его реактор остался в целости, и даже некоторые из орудий средней и кормовой секций могли вести огонь. Но без главного калибра и носовых дефлекторов, сепаратистский фрегат стал бы легкой добычей даже для одинокого «арквитенса», что было ясно любому из дроидов-тактиков на мостике «щедрого». Напрягая уцелевшие маневровые движки, избитый корабль потащился прочь, выходя их боя. Победоносные артиллеристы «Гневного» встретили это бегство воплями радости.

На другом фланге, республиканцам повезло ненамного меньше: отхватив ракету в корпус, один из «непокорных» лишился всего крупного калибра, и большинства экипажа. Легкий кораблик, фактически превращенный в безоружный огрызок, усердно пыхтел двигателями, пытаясь оторваться от «арквитенсов»; те, увлекшись, дружно гнали недобитка.

В центре баталии, наконец, сошлись в бою две пары линкоров. «Венаторы» успешно завершили свой маневр, и, идя чуть ли не борт в борт, вклинились между кольцеобразными телами «лукрехалков». Те вовсю жгли ресурс маневровых двигателей, отступая назад: давать республиканцам подобраться со стороны слабозащищенных дюз маршевых движков было бы смертельной ошибкой. Но республиканские линкоры удовлетворились схождением борт о борт, сбросив скорость, как только враг оказался в досягаемости их орудий. Они не остановились на этом: «Стойкость», флагман Мейса Винду, медленно провернулась вокруг своей оси, и сместилась ниже своего систершипа, «Стремления», становясь с ним днищем к днищу. Два «венатора» образовали единый бронированный клин, ощетинившийся по бокам тяжелыми турболазерами. А потом, все их орудия дружно обрушили на врага частый град залпов.

Тяжелые турболазерные башни ДБУ-827, служившие главным калибром «венатора», превосходили почти любое корабельное орудие-современник в мощности и скорострельности. Сейчас, вся их мощь ударила в дефлекторы вражеских линкоров, стремительно истощая их ресурс. Энергощиты «лукрехалков» проседали с каждой ослепительной вспышкой бортового залпа «венаторов», тускнея и идя разводами.

Корабли КНС вовсе не были безответными мальчиками для битья: их орудия, от счетверенных башенных турболазеров, до одиноких пушек в спонсонах, отвечали республиканцам целым ураганом импульсов. Щиты стреловидных линкоров теряли прочность не менее резво, чем дефлекторы их оппонентов, сдаваясь перед впечатляющим числом вражеских стволов. Но Мейса Винду, дирижирующего битвой из рубки флагмана, такой размен вполне устраивал. Без щитов, корабли специализированной военной постройки, какими были «венаторы», оставались куда защищеннее бывших грузовозов-«лукрехалков». К тому же, необычная формация республиканских линкоров прикрыла их уязвимые днища. Подрывов расположенных там артиллерийских палуб, усеянных орудиями поддержки пехоты, можно было не опасаться.

В отчаянной попытке перевернуть ход битвы, командиры КНС бросили на стол свой последний козырь — малую авиацию. Истребители и «стервятники» рвались наружу из ангаров крупных кораблей, заполняя космос. В ответ, республиканские корабли также окутались облаком МЛА.

— Алый лидер — лидеру-один и лидеру-два: делай, как я, — разнесся довольный голос Нила Коррина в общем канале.

Его «дельта» прошила космос быстрой стрелой, и впилась в построение «стервятников», поливая их длинными очередями синих импульсов. Полсотни В-19 ненадолго отстали от юного джедая: разомкнутый строй легких истребителей упал на дроидов, словно тяжелый молот с алым лазерным бойком. Сепаратистские боевые машины рассыпáлись на обломки одна за другой, сметенные огневым натиском двух эскадрилий.

Те проломились сквозь порядки врага, оставив за собой множество обгорелых остовов, и почти не встретив сопротивления. Траектории легких В-19 изогнулись крутыми виражами — боевые машины республиканцев шли на второй заход. Часть из них вновь прошлась по «стервятникам» косой смерти, достав их двигатели, и расстреляв потерявших ход дроидов, но большинство роботизированных боевых машин успели повернуть навстречу противнику. Битва строй на строй вмиг разбилась на индивидуальные схватки звеньев — пар и троек. В них, несмотря на более качественные истребители клонов, явного фаворита не было: «стервятники», штурмовой авиаполк одного из «лукрехалков», изрядно превосходили противника числом.

Алая «дельта» прочертила сквозь космос плавную змейку, проходя над общей свалкой, и награждая отдельных ее участников пушечными очередями. Нил почти не отпускал гашетки, стреляя в гущу врагов, и всякий раз находя новую цель. Техники Силы он тоже почти не применял, делая исключение лишь для боевого предвидения. Он не собирался вывозить этот бой на индивидуальном мастерстве — в сражении крупных кораблей, действия одного махонького истребителя не принесли бы какого-то потрясающего эффекта. Тем более, что под крыльями алой «дельты» на сей раз висели барабаны с самонаводящимися ракетами. Сегодня, юный джедай больше прикрывал подопечные эскадрильи, позволяя им как можно лучше связать боем вражеские штурмовики. Главное дело должны были сделать большие пушки.

Расстреливая неповоротливых дроидов, Нил немного расслабился, и даже находил время на болтовню в общем канале. Разумеется, нужную и полезную болтовню.

— «Вэшка» с синим майноком на крыле, у тебя сеповский стервятник на семь часов.…Не майнок, а скорпион? Дай пинка своему художнику, солдат, выглядит сущим майноком, — безмятежно ответил юноша на заполошную реплику клона. — … Сам рисовал? Можешь дать пинка себе, разрешаю… Не за что, «синий майнок», следи за задней полусферой. Тройка лидера-один, ведите свой хвост на меня, я его обрежу… Не за что, солдаты, обращайтесь. «Вэшка» с желтой звездой на корпусе, тебе полкиля отстрелили, выходи из боя… Я сказал, выходи из боя, это приказ…

Вразумив упрямого подчиненного, вздумавшего скопировать часть раскраски его истребителя, Нил продолжил выписывать замысловатые петли по полю боя, помогая клонам добрым словом и очередями импульсных лазеров. Ракеты он берег: для уничтожения тяжеловесных штурмовиков, ему хватало и пушек, благо попадания в кабину-голову надежно выводили «стервятников» из строя.

Постреливая по дроидам и перебрасываясь шутками с подопечными клонами, Нил не забывал вслушиваться в переговоры на общей частоте. Судя по комм-обмену между корабельными офицерами, сражение, что поначалу складывалось для республиканцев умеренно-хорошо, пришло к хрупкому равновесию. Сепаратисты по-прежнему проигрывали в дуэлях крупных кораблей, но спешно выброшенная в космос малая авиация привела бой к некоему общему знаменателю. В центре, авиакрылья обоих «венаторов» вели упорный бой с МЛА «лукрехалков», в котором обе стороны понемногу несли потери. На правом фланге, эскадрильи «Неустрашимого» крепко связали боем все летательные аппараты дроидов, давая крупным кораблям разобраться между собой, чьи пушки мощнее, а корпус — крепче. А вот левый фланг мучился и страдал.

Типичный «аккламатор» со стандартной загрузкой, «Несгибаемый» не нес собственной малой авиации, кроме десантно-штурмовых транспортов. Бросить эти неповоротливые перевозчики пехоты в маневренный бой означало потерять их, все до единого. Три «арквитенса» не спешили выпускать истребители по другой причине — их скудного числа. В кишащем дроидами-истребителями космосе, шесть В-19 могли сделать только одно — бесславно умереть.

В результате, каждый артиллерист на кораблях левого фланга был по маковку завален работой. Те, чьи пушки могли стрелять по крупным кораблям, усердно этим занимались. А те, для кого больших целей не нашлось, помогали зашивающимся стрелкам ПКО. Каэнэсовские истребители и штурмовики роились вокруг несчастных «арквитенсов» и «аккламатора», непрерывно пробуя на прочность их дефлекторы и нервы корабельных команд.

Нил слушал переговоры левого фланга с нарастающим недовольством, как вдруг, один из выкриков на общей частоте захватил все его внимание. Он принял решение мгновенно, в ту же секунду, не сомневаясь в нем ни на миг. Уже разворачивая истребитель, юноша заорал в общий канал:

— Алый лидер — лидеру-один и лидеру-два! «Славный» горит, иду к нему! Продолжайте без меня!

Едва ли не сразу же после этого выкрика, его настиг не менее громкий вопль. Мысленный крик Луминары, переполненный волнением, донес до него два слова ее настойчивого приказа: «Не смей!»

Нил отправил наставнице столько успокаивающих эмоций, сколько смог, откидывая красный защитный кожух с торца рычага управления двигателями. Под ним скрывалась клавиша, не пригодившаяся юноше в былых боях: клавиша форсажа. Нил вжал эту кнопку до отказа, бросая алый истребитель в крутой разворот. Резкий маневр швырнул его вперёд и вбок, вырывая из круговерти маневренного боя, и неся в самую гущу боя эскадренного.

Рисковый маневр Нила пронес его над массивной тушей «лукрехалка» так близко, что «дельта» юного джедая за малым не цепанула днищем верхушки антенн и стволы орудий ПКО. Обшивка колоссального тороида виднелась слева и справа, напоминая собой поверхность планетоида странной формы, целиком состоящего из металлокомпозита. Обитатели этой поверхности — разнообразные башни, башенки, спонсоны, и турели, — недружелюбно щетинились оружием в сторону алой «дельты», но ничего другого сделать не успевали. Истребитель, рвущий космос под истошный рев форсированных движков, оставил громадный каэнэсовский линкор за кормой менее чем за минуту.

Юный джедай вышел из своего длинного и плавного виража прямо над противоположным флангом, где сражались «Несгибаемый» и его эскортники. «Аккламатор» пока что оправдывал свое название: даже потеряв дефлекторы, он не сдавался, отстреливаясь из всего бортового оружия, и сдерживая крупные корабли КНС. Его броня, испятнанная рытвинами и пробоинами, напоминала лунный ландшафт, многие из орудийных башен застыли уродливыми, оплавленными остовами, но «Несгибаемый» упорно продолжал бой.

Два его соратника, легкие крейсера «Дерзкий» и «Верный», худо-бедно держались. Корпус их более крупного товарища позволял им скрываться от внимания фрегата и эсминцев, а орудия противокосмической обороны, в тандеме с главным калибром, держали вражеские МЛА на расстоянии. Третьему «арквитенсу» их маленькой группы повезло куда меньше.

Обе турболазерные башни на верху корпуса «Славного» молчали, как и большая часть его турелей ПКО. Вокруг них, броню легкого крейсера пятнали многочисленные пробоины, часть из которых вяло дымила. Дым и пламя вырывались много более бурно из проломов в бортах — там, где раньше были маневровые двигатели. «Стервятники» сепаратистов сумели прорваться сквозь огонь ПКО крейсера, погасить его дефлекторы, и точными ударами обездвижить корабль. Для того, чтобы записать на счет КНС первые очки в этом бою, дроидам-штурмовикам оставалось добить потерявший управление «арквитенс». Они занимались этим более чем усердно: «стервятники» вились над избитым крейсером, словно давшие им имя птицы над свежим трупом.

Нил ворвался в их порядки, точно взбешенный слон в посудную лавку, наведя в рядах врага схожий уровень хаоса. Сходу выстреляв с полдесятка ракет, он причесал строй штурмовиков пушечными очередями, пройдя вдоль него на предельной скорости. Едва лишь горящий остов последнего в этом строю «стервятника» остался за кормой, алая «дельта» совершила невозможно-быстрый разворот, и вновь обрушилась на дроидов карающим мечом возмездия. Истребитель Нила выделывал невообразимые пилотажные фигуры, стреляя на расплав пушек и реактора, и потроша дроидов одного за другим. Юный джедай пустил в ход все свои трюки, все техники Силы, применимые в космическом бою. Подстегнутый адреналином, его мозг работал, точно мощный компьютер, идеально выверяя каждый маневр и каждый выстрел. Все двенадцать ракет «дельты» давно сорвались с пусковых пилонов и нашли свои цели, но Нилу хватало и пушек.

Его натиск вмиг остановил избиение «Славного», и притормозил атаку «стервятников» на другие корабли левого фланга. Дроиды опомнились быстро; не прошло и пары минут, как они попытались навалиться на обнаглевшую «дельту» скопом, скрыв черноту космоса за алыми строчками лазерных трасс. В один момент, юноше показалось, что он не видит возможности для очередного уклонения. Огонь дроидов заключил его истребитель в сияющую клетку из лазерных лучей, отрезая все пути отхода. Нил почти уже решился направить машину на один из «стервятников», с расчетом на последний таран, как из вражеского строя начал выпадать один дроид за другим. Товарищи не оставили нежданного помощника одного: скучившиеся вокруг алой «дельты» штурмовики стали легкой добычей для турболазеров подошедших «арквитенсов».

Вырвавшись из смертоносных клещей вражеских истребителей, юный джедай облегченно вздохнул, и бросил быстрый взгляд на спасаемый крейсер. Тот дымил намного меньше, а гореть прекратил совсем — избавленная от непрерывного давления «стервятников», команда «Славного» занялась борьбой за живучесть, и добилась в ней немалых успехов.

Очередная пара дроидов-штурмовиков, вздумавшая сойтись с Нилом лоб в лоб, была расстреляна им без какого-то напряжения. Его неожиданная атака, и огонь артиллеристов ПКО, воспользовавшихся ей, порядком проредили вражеские силы. От армады «стервятников» остались потрепанные, разобщенные группки машин, атаки которых не несли былой угрозы. Видя это, юный джедай счел свою задачу выполненной, и собирался уже вернуться к подопечным эскадрильям, как в общем канале зазвучал знакомый уверенный голос.

— Джедай-генерал Винду — всем кораблям: общее отступление. Повторяю, общее отступление, — четко и громко высказался командующий эскадрой. — Отходим на другую сторону планеты для перегруппировки.

Нил разочарованно вздохнул. Алая «дельта» описала боевой разворот, ложась на курс, ведущий подальше от боя, а ее пилот ненадолго задумался над причинами их бегства. Ему до последнего казалось, что республиканские силы вот-вот додавят противника; его собственный дерзкий рейд на левый фланг только укрепил юношу в этом мнении. Покрутив в голове сердитые мысли о недо-выигранном бое, он погнал их прочь. Узнать о причинах решения Винду он мог очень скоро, а заниматься переливанием из пустого в порожнее Нил не собирался.

Алый истребитель вскоре нагнал свою верную мобильную базу, и влетел в широкие двери ангара для МЛА. Присутствие Луминары юноша почувствовал задолго до посадки; стоило ему снять летный шлем, и покинуть кабину «дельты», как он угодил в руки мириаланки. Сдавив любимого ученика в не по-женски крепких объятиях, она тут же отстранилась, влепила Нилу хлёсткую пощёчину, и снова обняла, куда крепче прежнего.

— Мальчишка, — глухо выдавила она, зарывшись лицом в пилотский комбинезон юноши. — Мой глупый, безрассудный, непослушный, героический мальчишка. Не смей так больше делать, слышишь? Никогда. Ни за что… — ее слова понемногу утихали, сменяясь неразборчивым бормотанием. Нил чувствовал, как мелко дрожат ее плечи под его руками, и часто колотится сердце.

— Прости, — виновато сказал он, поглаживая волосы и спину женщины. — Я не мог оставить их без помощи…

— Я знаю, — сердито оборвала его Луминара. — Прекрасно знаю. И… ты все сделал правильно. Но вот зачем тебе вечно быть таким образцовым джедаем? Хоть изредка, позволь себе немного эгоизма, — захваченный врасплох ее словами, юноша растерянно засмеялся.

— Могу поддаться ему прямо сейчас, — предложил он. — Плюну на командирские обязанности, и проваляюсь в постели весь оставшийся день. Желательно, рядом с тобой.

— Раз так, идем к тебе, — мириаланка разжала объятия, и, цепко ухватив руку Нила, потащила его к турболифту.

— Для начала, тебе срочно нужно в душ, — деловито говорила она на ходу. — Твой костюм пропитан потом, и смердит на весь ангар. Пока не вымоешься, я тебя на турболазерный выстрел не подпущу, — при этом, она совершенно непоследовательно прижалась к боку юноши.

— Помыться я и сам не прочь, — рассеянно протянул юноша. — Потрешь мне спинку?

— Ну уж нет, — строго ответила женщина. — Будем мыться отдельно, иначе так и останемся грязными.

— Так-то оно так, но все же…

Их разговор продолжился в кабинке турболифта, приобретая все большие задушевность и нежность. К счастью, этим вечером никто не потревожил ни джедая-генерала Ундули, ни ее падавана.