Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья

Эпизод X: Атака ситхов

Проложив курс, и выведя корабль в гипер, Луминара привела ученика во вместительный грузовой отсек. Грузов там практически и не было — небольшая сумка невзрачного вида, стоящая у одной из переборок, за такой вряд ли могла считаться. Именно над сумкой и остановилась мириаланка, поворачиваясь к влекомому ей за руку Нилу.

— Полет до места займет около недели, — весело высказалась она. — Что думаешь делать все это время?

Закончив с навигационными хлопотами, Луминара заметно расслабилась, оставив сердитость. Сейчас, она и вовсе глядела на юношу с лёгкой улыбкой, блестя хитринками в небесно-голубых глазах.

Нил оставил без внимания игривый намек в ее голосе. Несмотря на все обожание, которое он испытывал к своей первой любви, и которое только усилилось с их близостью, юноша даже и не думал относиться легко ни к своему ученичеству, ни к службе в ордене. Он прекрасно понимал, к насколько опасной работе готовят его и сверстников; его усердие во всех джедайских дисциплинах росло именно из этого понимания.

— Ни за что не поверю, что ты не приготовила материалов для моего обучения, — серьезно ответил он. — Давай, рассказывай, что ты взяла с собой.

— Хорошо, — легко согласилась мириаланка. Подняв сумку с пола отсека, она протянула ее юноше. — Здесь — все, что я смогла добыть за час, который у меня был. Пара книг по военной инженерке — сборка бластеров, синтез взрывчатки, и тому подобное. Несколько трудов по техникам Силы. С ними, я тебе помогу — изучать такое по книгам, самое меньшее, тяжело. Ещё, голокроны, но с ними — совсем скудно: всего два нормальных, и оба — очень старые, больше тысячи лет возрастом. Мастера Джун Серос и Зар Лестин. Остальные — не более, чем записи. Два — по фехтованию, пятой форме, один — про Исцеление Силой, и ещё один — по всяким специализированным техникам.

— Ты не только приоделась ради меня, но и ограбила мастера Ню, — пораженно произнес Нил. Взяв сумку из рук Луминары, он положил ее обратно на пол, и заключил женщину в объятия. — Я тебя люблю. Ты — просто мечта во плоти, во всех отношениях. Чем ещё ты меня побалуешь? Вкусной домашней едой с Мириала?

— Это — уж точно не сейчас, — с улыбкой ответила женщина, заметно довольная реакцией Нила. — Не на корабле, где из всех кухонных приборов — синтезатор пищи.

— Ну и ладно, домашняя еда подождёт, — все с тем же растерянным восхищением высказался юноша, гладя мириаланку по спине. — Даже и не знаю, как тебя благодарить. Давай, хотя бы, обещание свое выполню.

— Какое обещание? — озадаченно спросила Луминара.

Вместо ответа, Нил коснулся губами ее щеки, потом — другой. Он целовал ее лицо, нежно и медленно, едва касаясь кожи губами, пока женщина не отстранилась, и не потянулась к нему сама. Они слились в страстном поцелуе, обнимая друг друга, и долго не разжимали объятий.

Отпустив Луминару, расслабленную и довольно жмурящуюся, Нил какое-то время стоял без движения, собираясь с мыслями.

— У меня, вообще-то, целая куча вопросов, — обратился он к мириаланке. — По фехтованию, Силе, по всему. Я хочу изучить все, что ты можешь мне преподать. Даже историю углубленно поизучать не мешает, тем более, что последние пару месяцев твоих уроков я, считай, пропустил.

— Я заметила, — озорно улыбнулась джедайка, но тут же посерьезнела. — Дай мне день на планирование. Начнем с самого необходимого, разбавим тем, что полегче — той же историей, — а всякие сложные вещи изучим в храме, в спокойной обстановке. Если распишешь подробно, что именно тебе интересно, я это учту.

— Отлично, сейчас же займусь, — с энтузиазмом отозвался юноша. — А пока ты будешь планировать, помучаю голокроны и книжки.

— Так и сделаем, — кивнула Луминара. — Я буду у себя. Если что — стучись.

Следующий час прошел для Нила Коррина в умственных упражнениях, совмещённых с физическими. Он вовсе не затеял читать книжку, сидя на велотренажёре, или что-то подобное — его всего лишь одолел энтузиазм. Начав читать труды по сборке военных материалов, спасенные его наставницей из логова Джокасты Ню, он мало-помалу увлекся, а увлекшись — загорелся желанием попробовать. В результате, он то и дело бегал туда-сюда между верстаком, стоящим в грузовом отсеке, и сидячим местом в своей каюте, то впитывая знания о сборке всяких бабахающих и стреляющих штук, то пытаясь эти знания воплотить.

В бластерах Нил по-прежнему не видел нужды: он был убежден, что такое оружие в его руках будет опасной обузой. Его световой меч был более контролируем и точно нацеливаем, а техники Силы — менее летальны. Телекинетический удар Нила мог прикончить какого-нибудь случайного прохожего с много меньшей вероятностью, чем бластерный разряд.

В свою очередь, главы о разнообразных гранатах его не на шутку заинтересовали — с его телекинезом, карманная артиллерия прибавляла и в точности, и в дальности действия. К тому же, труд по военной инженерии описывал много больше типов гранат, чем всякие осколочно-фугасные, светошумовые, и газовые.

Ионные гранаты, бьющие по площадям электромагнитным импульсом, были полезны сразу многими способами. Хотя Нил и не собирался воевать с боевыми дроидами и автоматическими охранными системами, парочку ЭМИ-гранат он попытался собрать — на всякий случай. К сожалению, для них отсутствовали компоненты — в частности, диатиум для батарей. В своем творческом пыле, юноша не зашёл настолько далеко, чтобы сливать топливо из работающих движков корабля, или расковыривать световой меч наставницы.

Та же беда приключилась с компонентами для гранат с усыпляющим газом — они требовали определенных химикатов, — плазменных гранат, — им был нужен газ тибанна, — и просто мощных фугасных, именуемых странно для ниловского уха, облагороженного земными воспоминаниями: «термальный детонатор». Как рассудил юноша, «детонаторами» оные гранаты были потому, что детонировали, то есть, взрывались, а «термальными» — так как взрыв, порожденный десятками грамм их барадиевой начинки, генерировал тепло. Для сборки странно поименованных гранат не хватало именно химических элементов, нужных для синтеза взрывчатки-барадия.

Нил не смутился, и подготовил того, что мог — в основном, гранатные корпуса. Он подозревал, что в криминальном внешнем кольце можно без большого труда достать как компоненты для производства карманной артиллерии, так и ее саму.

Также, он собрал любопытный прибор, для которого, к счастью, нашлось все нужное — персональный щит-дефлектор, способный прикрывать своего носителя от всяких высокотемпературных опасностей, наподобие плазмы. Не для себя, или наставницы — в Луминаре юноша был уверен, а свою уязвимость к местному стрелковому оружию собирался закрыть техниками Силы. Личным дефлектором Нил собирался осчастливить Таллисибет Энвандун-Эстерхази, к которой успел проникнуться симпатией. Находчивая и боевитая девушка просто обязана была оценить возможность голой рукой остановить бластерный разряд, или клинок светового меча. В собранном виде, дефлектор выглядел, как небольшая пластина с кнопкой активации, регулятором мощности, и гнездом для питательного элемента. Подумав, юноша также соорудил для пластины оболочку-наруч.

Наигравшись с верстаком, Нил решил обратиться к тонким и сверхъестественным материям, и какое-то время листал книги, описывающие разнообразные техники Силы. Практиковать что-то из прочитанного юноша не стал: как он истово надеялся, его обожаемая наставница никуда не собиралась деваться от него в обозримом будущем, а живой учитель — всегда лучше книги. Но пищи для ума он из прочитанного почерпнул немало, и даже внёс изменения в список интересующих его джедайских дисциплин, который наново переслал Луминаре.

С голокронами же у него как-то не заладилось, причем, с самого начала.

— Твои имя и ранг, джедай, — холодно бросил морщинистый старик в длинном халате. Щелочки его миндалевидных глаз равнодушно щурились куда-то в сторону от Нила.

— Нил Коррин. Падаван, — вежливым тоном ответил юноша. Длинные, тонкие, и вислые усы этого недовольного старца, вкупе с клинышком эспаньолки на подбородке, породили в разуме Нила стойкую ассоциацию с типичным «мудрым учителем» из типичного азиатского боевика, и он невольно примерил на своего голографического собеседника этот стереотип.

— Падаван? — древний джедай брюзгливо дернул синей и полупрозрачной щекой. — О Великая Сила, нынешние хранители знаний что, доверяют ценные и редкие вещи всем подряд, по первой просьбе?

— Мастер Джокаста Ню доверила ваш голокрон моей наставнице, мастер Серос, — терпеливо ответил юноша. Похоже, как и полагается мудрому азиатскому учителю, этот джедай собирался изрядно потрепать нервы будущего ученика, прежде чем одарить того своим несравненным боевым искусством.

— Я увлекаюсь фехтованием, — продолжил он прежним вежливым тоном, — и изучил все доступные мне для освоения приемы большинства форм. Моя наставница считает, что ваше руководство поможет мне развить мои умения мечника наилучшим образом, — он не особо сомневался, говоря за Луминару — зачем еще ей было брать у библиотечной церберши собрание знаний этого старого брюзги, как не для улучшения навыков любимого ученика?

— Не сомневаюсь в этом, — голограмма трехтысячелетней давности и ухом не повела на его попытку подольститься. — Другой вопрос, стоит ли мне тратить на тебя свое время? Бездарность, даже старательная, никогда не поднимется выше посредственного уровня. Получить наставления самого Мастера Боя — высшее признание таланта и навыков. Не каждый рыцарь удостаивается такой чести.

— Нынешний Мастер Боя, Цин Драллиг, неоднократно занимался со мной, — бестрепетно ответил Нил. Это было чистой правдой — фехтовальный инструктор занимался с каждым из сотен юнглингов, обучавшихся в храме последнюю декаду минимум. — Несколько раз, мои достижения в мечном искусстве даже удостоились его похвалы, — тот момент, что ругательств они удостаивались куда чаще, юноша предпочел опустить.

— Ладно, — нехотя процедила голограмма Джуна Сероса. — Я согласен… проверить твои навыки, и, по результатам, задать твоим тренировкам нужное направление. Покажи мне свое знание формы шии-чо.

— Я… не очень хорош в шии-чо, — неловко признался Нил. Каким бы ни было боевое искусство этого брюзгливого старца, главную уязвимость юноши он отыскал на удивление быстро. — Может, посмотрите на мою вторую форму, или…

— «Не очень хорош в шии-чо»? — мгновенно разгневался древний джедай. — Первую форму может освоить даже самый неумелый юнглинг! Немедленно верни мой голокрон в архив, и даже думать забудь о том, чтобы снова прикасаться к нему!

— Я освоил все доступные мне приемы форм со второй по пятую! — возмущенно запротестовал Нил. — В тренировочных поединках, я побеждал большую часть моих сверстников, и некоторых из старших юнглингов! Я не виноват, что к первой форме у меня антиталант.

— «Антиталант»? — скривился Джун Серос. — К чему-то, настолько простому и базовому? Не могущий освоить основы, никогда не поймет сложного! Довольно! Ты потратил достаточно моего времени. Сейчас же деактивируй мой голокрон.

— Кажется, я понял, — Нил, прищурившись, покивал головой. — Вы — один из них, мастер Серос. Да, несомненно, — он с нарочитым равнодушием отвернулся, скользя взглядом по стенам каюты. — Жаль, что моей наставнице не посчастливилось взять именно ваш голокрон.

— Один из кого? — подозрительно уставилась на него голограмма. — Отвечай, наглый мальчишка!

— Один из мастеров первой формы, — грустно ответил Нил. — Я слышал, что они существуют, или существовали, но даже и не думал, что увижу одного из них своими глазами. В то время, как каждый джедай совершенствует свои фехтовальные умения, углубленно изучая одну из продвинутых форм, или делает свой личный стиль разнообразным и непредсказуемым, изучая несколько из них, мастера первой формы пользуются лишь теми базовыми приемами, которые, по вашим же словам, «может легко освоить даже бездарь». Только мастер первой формы стал бы придавать ей столько значения. Да, моей наставнице очень не повезло, — он с горестным видом покивал. — Лучше и правда вернуть ваш голокрон в архив, да попросить мастера Ню отложить его в дальний угол, чтобы искатели знаний о фехтовании не наткнулись на вас ненароком.

— Пожалуй, достаточно, — голос Джуна Сероса неожиданно смягчился. — Ты — настоящий боец, мальчик. Ты не обидишься, если я буду называть тебя так? Все-таки, мне три с половиной тысячи лет, — он тихо засмеялся. Нил воззрился на эту разительную перемену с нескрываемым удивлением.

— Тебя не пугают авторитеты, и не сбивают с толку громкие слова, — продолжал древний джедай дружеским тоном. — Внутренней силы, главного качества воина, в тебе достаточно. Увы, но я вряд ли смогу научить тебя чему-то новому — за последние три тысячи лет, джедайские фехтовальные стили лишь улучшались. Если же ты ищешь неких «утраченных знаний»… — он улыбнулся с добродушной иронией. — Как они могли быть утрачены, если мой голокрон — перед тобой?

— Седьмая форма, — растерянно выдал Нил. — Ее больше не преподают.

— Она — особенное искусство, — голос древнего Мастера Боя построжел. — Главный его компонент — эмоции, особый настрой, особое состояние сознания. Джуйо забыто не зря — его практика привела слишком многих на темную сторону. Во время противостояния с империей ситхов, ей пользовались с оглядкой, да и то, лишь из-за расхожего мнения, что на войне, все средства хороши. Но в любом случае, я не стал бы преподавать седьмую форму падавану. Она слишком опасна.

— Ладно, — чуть оправился юноша. — Тогда, помогите мне советом. Как вы говорили — «указать направление тренировкам». Вы — опытный воин, и ваше мнение будет ценно для меня.

— В этом, тебе лучше положиться на свою наставницу, — добродушно улыбнулась голограмма. — Ей лучше знакомы твои силы и слабости, уровень твоих умений, и области, где тебе недостает практики. Мой поверхностный взгляд не откроет тебе ничего нового.

Нил раздраженно вздохнул, сжав губы в линию. Он был не прочь «положиться на свою наставницу» в самых разных смыслах этой фразы, но ему хотелось добыть хоть какой-то пользы и от древнего технопризрака.

— Раз так, расскажите мне о ситхах, — не сдался он. — Их, конечно, перебили, но есть у них одно пакостное свойство — возвращаться в самый неподходящий момент.

— Хочешь послушать пару военных баек? — рассмеялся Джун Серос. — Это я могу…

— Не баек, — серьезно перебил его юноша. — Расскажите об их сильных и слабых сторонах, их методе боя, характерных приемах, и тому подобном. Если мне не повезет когда-нибудь наткнуться на ситха, я хочу быть к этому готов.

— Все же, я в тебе не ошибся, — задумчиво ответил на это древний джедай. — Нет оружия сильнее, чем знание слабых мест противника. Искать этого знания — мудро. Что тебе известно о темной стороне?

— Она опирается на эмоции, — чуть воодушевился Нил. — Еще, ее использование искажает течения Силы, и вредит самому пользователю. Она, вроде бы, могущественна — в хрониках часто упоминается, как джедаи проигрывали ситхам индивидуальные поединки, даже превосходя их в мастерстве.

— Все верно, — серьезно ответила голограмма. — Ситх, обычно, сильнее джедая в прямом бою. Битва для них — естественна и привычна: еще во время обучения, ситх непрерывно сражается со своими соучениками, учителем, врагами учителя, и многими другими, часто — всерьез и насмерть. В мое время, существовало множество ситховских боевых техник, простых и действенных. Ярость, ненависть, боль, страх — все это ситх может обратить в свою пользу. Сама природа вооруженного противостояния дает им преимущество — разумному трудно сохранять холодную голову, видя вокруг кровь и смерть.

— Как же тогда их побеждать? — нахмурился юноша.

— Тактикой, — задумчиво ответил древний джедай. — Планированием. Обеспечением своего преимущества еще до боя. Наконец, сохраняя холодную голову, несмотря ни на что, — он невесело усмехнулся. — Сражаясь и с врагом, и с собственной природой. Преодолевая себя.

— Ясно, — сосредоточенно ответил Нил. — Это будет полезно, спасибо. То есть, лучше бы эти знания мне не пригодились, но все-таки. Что-нибудь еще?

— Не считай ситхов безумными зверями. Таких среди них хватало, но они всегда были простыми пешками. Жизнь ситха — непрерывная борьба, но борьба без цели — не более, чем бессмысленная грызня. Всякий ситх стремится к власти в одной из ее форм. Сила для них — лишь промежуточная цель. Через силу, они пытаются обрести власть, как говорит их кодекс… хотя, о нем тебе, пожалуй, узнавать не стоит, — поспешно добавил он. — Так или иначе, по-настоящему опасные ситхи — умны. Они используют в бою любые средства, в том числе, твои собственные страхи и сомнения. Этот прием возведен ими в ранг искусства — искусства сломить противника морально, победить до первого удара меча. Истинный ситх не преминет вытащить на поверхность все твои слабости, и уязвить побольнее каждую из них…

— Постойте, — недоверчиво перебил его юноша. — Особое ситховское боевое искусство — издеваться над противником во время боя?

— Грубо говоря, да, — согласно кивнул Джун Серос. — В нем присутствуют техники Силы, но они — далеко не основа. Главное в этом искусстве — моральное давление на противника.

— Ой, не одну ситховскую технику я случайно применил во время обучения, — сокрушенно пробормотал юноша. — Если считать не по типам, а по частоте применения — то и вовсе, целую уйму. Можно сказать, я — почти готовый воин-ситх.

— Не стоит шутить с подобным, Нил, — древний джедай нахмурил голографические брови. — Те детские подначки, которыми ты обменивался со своими сверстниками во время тренировочных поединков, не идут ни в какое сравнение с тем, что может сделать с тобой опытный и коварный адепт темной стороны, используя одни лишь слова. Или тебе не знакомо, как сомнения в своей правоте могут подтачивать силы?

— Почему же, знакомо, — Нилу тут же припомнился один эпизод экзаменационного дня, с участием двух его знакомцев — новой и старого. — Спасибо за науку, мастер Серос. Отдыхайте, — он коснулся голокрона, одновременно потянувшись к Силе, и голограмма джедая, жившего три тысячи лет назад, растаяла.

Юноша оглядел блестящие кристаллические грани вместилища памяти Джуна Сероса с легким разочарованием. От джедайского мастера фехтования, воевавшего с древней империей ситхов, он ожидал много большего. Как оказалось, единственной полезной крупицей информации из кладовых памяти древнего джедая оказались отрывочные знания о ситхах. Но и в эту ложку меда была влита целая бочка дегтя. Нилу не верилось, что самое опасное боевое искусство ужасающих адептов темной стороны — болтать во время боя, пытаясь вывести противника из себя. В глазах Нила, это утверждение, и серьезность, с которой его высказал Джун Серос, ставили всю выданную им информацию под большое сомнение.

— Вот же… мастер первой формы, — с усталым раздражением пробормотал он. — Интересно, каким будет старина Драллиг через три тысячи лет? Таким же приколистом, любящим запугивать молодежь всякой бредятиной? «Гаморреанцы — страшные противники, мальчик. Их вид практикует смертоносное боевое искусство — не мыться ни разу в жизни», — он безрадостно усмехнулся своему пародированию, и с сомнением осмотрел второй голокрон.

Он содержал память еще более древнего джедая — мастера по имени Зар Лестин. Этот разумный, живший около четырех тысяч лет назад, входил в тогдашний джедайский совет, и обучал юнглингов — совсем как многие из современных продолжателей его дела. Ничего конкретного о его навыках и умениях Нил выяснить не успел, а в исторических хрониках мастер Лестин был упомянут лишь парой строк. У него обучались несколько важных исторических личностей, часть из которых пала на темную сторону, но сам древний мастер-джедай особо ничем не отличился.

После общения с Джуном Серосом, Нил сильно сомневался, что у еще более древнего разумного найдется хоть какая-то полезная информация, но все же решил попробовать. Призвав Силу, он прикоснулся к голокрону, и его обитатель явил себя.

Зар Лестин был обычного вида твилеком — среднего роста, с головными щупальцами, обернутыми вокруг шеи, и вполне человеческой физиономией. Единственной его необычностью была лежащая на оной физиономии вселенская печаль. Древний разумный смотрел на призвавшего его из цифрового небытия юношу, и грустно молчал, не спеша заговаривать первым.

— Приветствую вас, мастер Лестин, — вежливо обратился к нему Нил. Желать голограмме «здравствовать» он по понятным причинам не стал. — Мое имя — Нил Коррин. Я — посвященный ордена джедаев, падаван рыцаря Луминары Ундули. Мы с моей наставницей надеемся, что вы поможете мне в обучении.

— Ты жаждешь знаний, Нил? — тихо и печально обратился к нему древний твилек.

— Конечно, жажду, — недоуменно ответил юноша. — Зачем бы еще мне включать ваш голокрон?

— Жажда знаний — суть страсть, — так же негромко проговорил Зар Лестин, оставив без внимания вопрос Нила. — Помни: нет страсти, есть лишь безмятежность. В погоне за знаниями, многие хорошие разумные и отличные джедаи теряли себя, и обращались к темной стороне. Умерь свою жажду знаний, пока не поздно, иначе рискуешь быть поглощенным ею.

— Э-э-э, постойте,- юноша окончательно растерялся. — Я, наверное, выбрал неправильное слово. Знания мне нужны — без них, меня вполне могут убить. Так что, я их, наверное, не жажду, а хочу?.. — он вопросительно посмотрел на голограмму.

— Страх смерти — также суть страсть, — ни тон, ни выражение лица древнего джедая ни на йоту не изменились. — Нет смерти — есть лишь Сила. Все мы смертны, и умрем, рано или поздно. А умерев — воссоединимся с Силой. Не стоит цепляться за этот страх, Нил, ведь он бессмыслен. Те же разумные, что позволяли ему поглотить себя, превращались в чудовищ, творивших ужасные вещи ради призрачной возможности обрести бессмертие.

— Все, я понял, — недовольно нахмурился юноша. — Вы меня проверяете. Мастер Серос доводил меня самодовольством… то есть, испытывал на прочность мой характер. Вы проверяете меня на знание кодекса джедаев, так? Оставшиеся строчки — нет эмоций, есть лишь покой…

— Очень верное замечание, — негромко высказался твилек. — Не стоит поддаваться раздражению, Нил. Оно — лишь незначительный толчок на темную сторону, но всякий путь начинается с первого шага.

— Хорошо, не буду, — стоически ответил юноша. — Вот вам еще: нет неведения — есть лишь знание. Может, развеете мое неведение в некоторых техниках Силы, и фехтовальных приемах?

— С этим прекрасно справляется твоя наставница, — голограмма мастера Лестина слегка передернулась — так, словно голопроектор древнего, практически вечного носителя информации на секунду пошел помехами. — Я вижу, как ты силен и умел. Вижу горящую в тебе уверенность, веру в себя и свои силы. Остерегайся этого чувства, Нил: оно обманчиво. Лишь одна категория разумных не ошибается, не терпит поражений, и не переживает утрат — мертвецы.

— Ладно, я не буду слишком уж самоуверенным, — ровным тоном ответил юноша. — Так как насчет развеять мое неведение, скажем, в Исцелении Силой? Я слышал, во времена старой Республики была пара умельцев, с его помощью творивших чудеса.

— Ты уже владеешь Исцелением Силой, — все так же печально проговорил древний джедай. — Я вижу и это. Не стоит жаждать большего, ведь…

— Помню, жажда знаний — суть страсть, — недовольно оборвал его Нил. — Скажите, мастер Лестин, зачем вы вообще создали этот голокрон?

— Он — мое предостережение будущим поколениям, — безрадостно поведала голограмма. — Предупреждение о тех ошибках, что совершили я и мои соратники. Моя попытка помочь джедаям будущего не повторять их…

— А вот и нет, — перебил его юноша. — На самом деле, этот голокрон — ситхский. Любой юнглинг, падаван, или рыцарь, включивший его в поисках чего-то полезного, найдет в нем вас, и неминуемо взбесится, слушая ваши бессмысленные поучения. Взбесится настолько, что падет на темную сторону. Какой, однако, хитрый план придумали ситхи прошлого — замаскировать один из своих голокронов, и подсунуть его джедаям, чтобы совращать их с пути истинного!

Отключив голограмму растерянно хлопающего глазами твилека, он резко поднялся из-за стола, и быстрыми шагами вышел в коридор. Вскоре, он стучался в дверь каюты своей наставницы.

— Луминара! Любимая! Прекраснейший изумруд галактики! Открой, пожалуйста! — громко взывал он, колотя по двери кулаком. Через несколько секунд, пласталевая створка с шипением отъехала в сторону, и глазам юноши предстала озадаченная джедайка.

— Что случилось, Нил? — непонимающе спросила она.

— Можешь меня обнять? — с несчастным видом попросил тот. — И не отпускать? — женщина, растерянно моргнув, шагнула к нему, и заключила в объятия. Нил длинно выдохнул, прижимаясь щекой к ее виску.

— Что же, все-таки, у тебя стряслось? — непонимающе спросила мириаланка.

— Я раскрыл коварный план ситхов древней империи, — печально протянул юноша. — Под видом голограммы Зара Лестина скрывался ужасный ситх, чье главное умение — выводить джедаев из себя, вплоть до падения на темную сторону, одними только словами. В его случае — бесполезными и унылыми поучениями. Об этом умении мне рассказал мастер Джун Серос, и это была чуть ли не единственная полезная информация, которую мне удалось из него вытянуть. Оба этих голокрона можно спокойно выкинуть в открытый космос. Лестиновский — даже нужно: спасти будущие поколения джедаев от его коварства. А без серосовского, галактика ничего не потеряет.

— Кхм. Извини, — смутилась Луминара. — Я взяла тех, кто показался мне наиболее полезными. Мастер Серос освоил все семь фехтовальных форм в совершенстве, знал стиль джар-кай, сражался с ситхами, и обучил множество сильных воинов. Ученики мастера Лестина и вовсе перекроили политическую карту галактики — он тренировал самих Ревана и Малака. Я думала, первый голокрон поможет тебе с фехтованием, а второй — с техниками Силы.

— Лестин не прекращал твердить, что жаждать знаний — плохо, — пожаловался Нил. — А Серос предложил мне во всем положиться на тебя. Эти два голографических злодея вконец истощили мое терпение. Может, и правда, полежим? Мне сейчас нужно немного позитива, — чуть отстранившись, он чмокнул женщину в щеку.

— Тебе сейчас нужно собраться, и заняться чем-нибудь полезным, — рассудительно ответила мириаланка. — Да, голокроны тебя разочаровали, но не надо так расклеиваться из-за каждой мелочи. А если ты начнешь меня отвлекать, я никогда не закончу с твоим планом уроков. Посмотри лучше датакроны — в них полезная информация точно есть.

— А замаскированные ситхи? — подозрительно спросил юноша. — Их там не прячется? — Луминара фыркнула.

— В датакронах нет личностной составляющей, так что не волнуйся, — успокоила его она. — Все, Нил, иди, — коротко поцеловав его в губы, она разжала объятия, и отступила вглубь каюты, скрывшись за встающей на место дверью.

Юноша тяжело вздохнул, и направился к себе. В словах наставницы имелся смысл — сейчас, ему нужно было не отвлекать Луминару, а отвлечься самому. Два датакрона с описанием фехтовальных приемов формы шиен для этого вполне подходили. Вновь усевшись за стол, Нил активировал первый из них, и вчитался в строки текста на голопроекции.

Голокроны, джедайский и ситхский