Гранд-адмирал. Том 7. Вилка

Глава 77

Десять лет, девятый месяц и первые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок пятый год, девятый месяц и первые сутки после Великой Ресинхронизации.

(Один год, пятый месяц и шестнадцатые сутки с момента попадания).

— Так и знала, что ты тут жрешь.

Мари проигнорировала довольно грубую фразу, продолжая просматривать данные на своем датападе.

Буквально рухнувшая на сидение по другую сторону от нее Третья бросила руки на стол и опустила на них голову.

— Убейте меня, — послышалось из-под спутанной гривы фиолетовых волос. Мари продолжала заниматься своими делами, понимая что происходит. Но у нее есть более важное дело — данные весьма и весьма интересные на самом-то деле.

— Мариус, а у тебя педикюр заржавел, — пробормотала Третья под аккомпанемент бурчания в своем животе.

— Смешная шутка, — откликнулась киборг. — Впервые ее слышу… За последний час.

Третья повернула голову так, чтобы половиной лица лежать на руках и смотреть на нее сквозь отросшую челку.

— Ты же знаешь, что ты психопатка? — поинтересовалась глава объекта «Мозговой центр».

— Расскажи мне то, чего я не слышала от тысяч несовершенных биологических форм, — парировала Мар.

— «Давай заведем ребенка».

— Интересное предложение, — не изменившимся тоном сказала Мари Мариус Мар. — Вот только боюсь, что галактика не выдержит такого мутанта. Умом он пойдет в меня, красотой в тебя… Тяжело будет нашему маленькому прожорливому киборгу со врожденным чувством презрения к биологическим существам.

Третья закашлялась.

— Вообще-то это не было предложением, — быстро произнесла она. — Ты попросила сказать то, что небе еще не говорили. А, так как у тебя нет репродуктивных органов, да и сама ты железка отбитая, то предположение логичное…

Мари отложила деку в сторону и отсутствующим взглядом скользнула по явно страдающей Третьей. Причину ее поведения можно понять — сегодня кухонные автоматы в отладке, поэтому еду готовили клоны. И это было дольше, чем если бы приготовили дроиды.

Третья голодала, как никогда в своей жизни. И тот факт, что у нее отобрали допуск к складу с замороженными телами, говорил о том, что она в полном отчаянии. Похоже, закончились запасы припрятанной еды.

— Когда у меня появляется навязчивая идея, я отвлекаю себя работой, — сообщила Мари.

— И как, помогает? — поинтересовалась Третья, разглядывая посеченные кончики своих волос.

— Ну ты же ничего не слышала про новую Великую Революцию Дроидов, не так ли? — уточнила Мар. Получив неуверенный кивок согласия, развела руками:

— Значит справляюсь понемногу. Но, даже не знаю, когда сорвусь. Ибо необузданная я в желаниях своих…

— Вся власть киборгам? — простонала Третья.

— Я бы больше положилась на дроидов, но для первой фазы порабощения галактики, хватит и этого, — сказала Мари Мариус. — Итак, для чего ты опять отвлекаешь меня?

— Почему в тебе просыпается человечность лишь тогда, когда ты настроена на препарирование подопытных? — спросила Третья.

— Потому что у каждой женщины свои причуды, — отрезала Мар. — Итак? Как прошли твои испытания?

— Не особо хорошо, — ответила та. — Подопытные, которые у меня были, инквизитор Наман Ча и датомирская ведьма Кайрисса, на самом деле мало чем отличаются от людей генетически.

— От какой именно ветви человечества? — уточнила Мари.

В галактике имелись сотни, даже тысячи (если не больше) человеческих или близких к ним почти человеческих рас. Выходцы из тысяч разных миров могли стоять рядом и не иметь каких-либо серьезных внешних различий между собой, однако тысячи лет эволюции не стоят на месте.

Заселив тысячи планет и спутников по всей галактике, люди не могли развиваться одинаково. Это просто невозможно. Даже похожие условия проживания — звезды одного класса, одни и те же растения и животные на планетах — это не гарантия того, что колонии людей через тысячи, а то и десятки тысяч лет не будут различаться между собой генетически.

Чтобы выжить в каждом новом мире, колонисты должны совершить одну из двух вещей: измениться под окружающую среду или изменить среду под свои нужды. Любой из этих путей ведет к тому, что условиях жизни незначительно, но с каждым поколением все больше, изменяют генетику органической формы жизни.

Те, кто наиболее приспособлен к выживанию в конкретных условиях — тот и передает свои обновленные гены будущим поколениям. Поэтому, глубоко ошибочно говорить о том, что представители разных миров могут не отличаться от усредненного человека.

За тысячелетия колонизации галактики и освоения многих планет, само понятие базовости человеческого генофонда утратило свой смысл. Потому как найти образец для сравнению просто невозможно.

— Ладно, уела, — поморщилась Третья. — Но у меня есть некоторые виды ДНК разных рас, так что есть с чем сравнить. Та же Кайрисса не отличается от датомирских ведьм, от которых получены образцы.

— А с чего ты решила, что она должна отличаться? — спросила Мари. — К этому не было никаких предпосылок.

— Сила, — объяснила Третья. — Она меняет разумных.

— Не настолько, насколько тебе кажется, — сказала Мари. — Я присутствовала при начале вскрытия. Никаких дополнительных органов, желез, атавизмов в их телах не обнаружено. Следовательно — Сила не является мутагеном, способным преобразовать организм.

— Но в данных разведки есть указания на то, что с помощью Силы изменяли биологические организмы!

— Я бы рассмотрела этот факт с точки зрения воздействия неизвестного вида излучения, — поделилась мыслями Мар. — Так же как естественный фон радиации не смертелен для организма, его направленное использование все же губительно, приводит к возникновению мутаций, повреждению генов…

— Неисправностях в кибернетике, — загорелись глаза у Третьей.

— Тоже верно, — согласилась Мари. — Но мы, киборги, можем установить в свои тела экраны. А вы, органики, еще не изобрели дополнительные органы или части тела, чтобы преодолеть схожую проблему.

— У нас есть приборы.

— Но стоит вам начать аугментировать приборы, как вы перестаете быть людьми и превращаетесь в киборгов, — подметила Мари.

Третья задумалась.

— Напомни, а с каких пор у нас разговор пошел о преимуществах и недостатках разумных по сравнению с киборгами?

Ее живот в очередной раз взбунтовался.

— Этот спор является фундаментальным, — сказала Мари. — С тех самых пор, как только первые киборги показали себя лучше людей.

— Напомни, когда это было? И почему, раз киборги лучше, все ими не стали? — заиграла бровями Третья.

— По твоей интонации я понимаю, что тебе не интересен ответ на первый вопрос. А на второй слишком большой спектр ответов разной правдоподобности, чтобы утверждать категорично.

— Скучная ты, Мар, — пожаловалась Третья, обрадовавшись тому, что к их столику подошел клон с тележкой с едой. — О, да, умираю с голоду!

Клон не успевал ставить на стол тарелки, как их содержимое исчезало в Третьей так же споро, как и материя в черной дыре.

Мари наблюдала за незваной гостьей несколько секунд, после чего, когда та залпом выпила содержимого двухлитрового кувшина с прохладительным напитком, сдержанно поаплодировала.

— Поразительно, — на лице Мари не дрогнула ни одна искусственная мышца. — Признаюсь, я поражена.

— О, мы, органики, умудрились удивить вас, жестянки? — усмехнулась Третья, сунув в рот красноватое тельце какого-то ракообразного. По столовой разнесся хруст ломаемого челюстями панциря.

Вероятно, если бы Третьей предложили съесть блюдо за пермакритовой стеной, она бы начала грызть стену.

— Кое чем, — призналась Мари. — Удивлена, что у тебя нет рвотного рефлекса. Это ведь базовая программа организма.

— Которую можно либо отключить генетически, или путем долгих тренировок по поеданию вкусняшек на ходу, — ответила Третья. — Итак, препарирование одаренных тебя больше не интересует?

— Я получила всю интересующую меня информацию, — призналась Мар. — Проанализировала ее и пришла к выводу: она мне не поможет. Напрасно потраченное время.

— Как-никак, а мы здесь экспериментируем, — вздохнула Третья. — Хотя, больше похоже на то, что мы тут на самом деле занимаемся тратой ресурсов. Результатов еще меньше, чем я предполагала.

— Отсутствие результатов — тоже результат, — философски ответила Мар. — Можно целенаправленно искать верный путь, а можно перебрать ошибочные и найти единственно верный. В любом случае, задача будет выполнена.

— Подозреваю, что ты нашла способ, как вернуть киборгов в тела людей, — с оттенком зависти произнесла Третья.

— Зачем тратить время на заранее обреченную на провал операцию? — спросила Мари. — Кодирование мозга и кодирование кибернетики — это совершенно разные и несовместимые друг с другом элементы. Первый — более простой, второй — более совершенный. За десятки тысяч лет с момента создания дроидов и тысяч лет создания киборгов, разумные так и не научились тому, чтобы сделать тождественность между этими системами. Лишь хрупкий и далекий от совершенства симбиоз органических структур и механических элементов.

— Напомни, чьи мозги в баночке находятся в теле киборга? — уточнила Третья.

— Мои, — без обиды ответила Мар. — Тем же самым занимались твои учителя-монахи. Но я — более развитый вариант пересадки мозга в тело дроида, чем то, что делали Б’омарр. Однако, я не утверждаю, что являюсь в этой части совершенной. Нет пределов совершенствованию механической жизни.

— Скука, — констатировала Третья, вгрызаясь зубами в остатки туши ракообразного. — Пвосто фкаши, фто не фмогла…

— Смогла, — ответила Мар, молниеносно закрывая глаза.

С ошеломительной скоростью и звуком выпускающего содержимое надувного эластичного баллона, Третья выплюнула на нее свой перекус.

— Прости, — облизнувшись, глава объекта «Мозговой центр», принялась собирать с тела киборга недо-пережеванную пищу и отправлять ее в свой рот. — Мне послышалось, что ты сказала, будто бы смогла найти способ, как вернуть киборгов к жизни в человеческих телах…

— Так и есть, — ответила Мар. Но в этот раз она отклонилась в сторону и новые куски пролетели над ее головой. — Ты бы поработала над улучшением своего процесса поедания. Рефлюкс…

— К ситам рефлюкс, отрыжку и спонтанный выброс содержимого легких! — махнула рукой Третья, приглядываясь к остаткам еды на столе. — Как ты это сделала? Вероятно, твои наработки помогут мне в деле переноса мозгов из тела забрака в гибрид.

— Ты ведь специалист в этом, — напомнила Мари. — И экспериментировала с подобным…

— Да, пересаживала мозги Кайриссы в Намман Ча, — поморщилась Третья. — Ничего не получилось, не прижились, хотя должны были. Не сработало ни в поле йсаламири, ни без него. Словно нечто отторгает донорские органы на молекулярном уровне.

— И ты думаешь, что причина этого — Сила?

— Скорее всего. Траун предоставил мне информацию о том, что перемещение сознаний из одного тела в другое имеет место быть, такие процедуры проводились ситами и другими адептами Силы. Но это именно перекачка сознаний. Как если бы мы скопировали сознание донора и передали его реципиенту. При этом, именно передали, а не скопировали…

— Ужасно несовершенный подход, — сказала Мари. — Ведь при копировании можно было бы создавать тысячи копий одного разумного. А так, в лучшем случае, лишь перенос.

— Более того, — с раздражением сказала Третья, — этого не сделать без специальных приспособлений, артефактов, Силы.

— То есть, обычными средствами это не сделать?

— Нет, — вздохнула Третья. — Их мозги отделены от тела. Но мозги обычных разумных таким образом копируются, пусть и со значительными потерями личности, но вот одаренных… Как будто стоит какая-то защита на копирование. Я уверена в том, что смогла бы на сто-двести проходов от копировать эти мозги и передать в клонированное тело, но Траун запретил клонировать одаренных…

— И тебе это не нравится?

— А, мне меньше работы, — махнула рукой Третья. — Тем более, что я подозреваю, что с клонированием одаренных по-любому возникнут какие-нибудь проблемы. Раз их разумы без тела сложно откопировать, значит и в остальном явно имеются проблемы переноса. Но, мы отошли от темы! Что у тебя получилось?

— Аугюментация участков мозга служит для того, чтобы заменить поврежденные доли мозга или улучшить их, — ответила Мари. — Довольно простой и эффективный способ восстановить функциональность организма. Однако, нынешний уровень кибернетизации позволяет лишь установить связь между органической и технической сторонами киборга. Но не заменить или отождествить их. Я работала над тем, чтобы привести работу биологической части и кибернетической к общему знаменателю, с конвертировать их в одно целое…

— Создать из двух половин один биологический разум, — сообразила Третья. — Допустим.

— Проблема заключается в том, что аугментирование не ставит своей целью заменить поврежденные участки мозга целиком, — продолжила Мари. — А лишь некоторые из них. В виду того, что мозг разумного действует не на пределе своих значений, а лишь частично, в соответствии с уровнями развития конкретного организма, то и аугментика не создана для того, чтобы выполнять какие-то функции, за которые отвечает неисследованная или неработающая часть мозга.

— А, значит, что при переводе машинной части мозга в биологическую, банально не хватает части функций, так? — сообразила Третья.

— Именно, — признала Мари. — В результате личность получается несовершенной. Образ разума неполон, личность если и есть, то весьма проблемная и наблюдается ее коллапс.

— Существуют скрытые алгоритмы работы в тех частях мозга, которые аугментика не в состоянии повторить, — поняла Третья.

— Аугментика может повторить любую известную функцию мозга, — парировала Мари Мариус Мар. — Но в то же время, если она не была нужна при аугментировании, то какой смысл было ее добавлять в металле? От нее отказались. Соответственно, даже несмотря на то, что я нашла способ конвертации механических сигналов в биохимические для мозга разумного, конкретного образца, известного как «Сев», при создании образа его мозга я теряю часть скрытых функций и работы тех частей разума, которые необходимы органику в процессе жизни.

— Скрытые функции мозга, которые выполняются на уровне бессознательного или мышечной памяти, — поняла Третья.

— А так же многое другое, — сказала Мари Мариус. — Я перебрала больше десяти тысяч модуляций, но не нашла ни единого способа исправить этот недочет в рамках кибернетизированного мозга.

— Мне послышалось, или ты сказала, что мозг киборгов все же ущербен?

— Проверь слуховые органы, они тебя подводят. Я такого не говорила. Моя задача не в том, чтобы оспорить очевидное преимущество кибернетизированного разума над органическим. А в том, чтобы превратить лучшее в хорошее — из аугментики вернуть к «базовому состоянию».

— Допустим, — Третья полезла ногтями в рот и вытащила застрявший меж зубами кусочек панциря. После чего кинула его обратно в рот и заработала челюстями. Правильно, зачем добру пропадать. — Так что ты придумала?

— Замещение, — ответила та.

— Прости? — вздернула бровь Третья. — Что именно ты намерена заместить и в чем?

— Возьмем органический мозг со всеми его знаниями, навыками, привычками и всей накопленной за жизнь информацией за условную «единицу», — сказала Мари Мариус Мар.

— Маловатое значение для данных, собранных за жизнь, но, допустим.

— Эта единица так же включает в себя совокупность скрытых биологических программ и алгоритмов всего мозга.

— Так… И?

— Теперь возьмем аугментированный разум. Предположим, что у него пострадало одно полушарие и его функции на себя взяла аугментика. Но, как мы знаем — лишь часть функций, необходимую базу. Получаем, что аугментированный мозг это половина биологической единицы, а так же две переменные. Где условный «икс» — это те функции, которые на себя взяла аугментика, а «игрек» — это скрытые функции мозга, которые при аугментировании были утрачены. Таким образом, при конвертации знаний аугментированного мозга в биологический мы получим не единицу, а условное уравнение, где единица будет равна сумме половины, «икса» и «игрека». При этом, при переносе, получим, что единица за вычетом «игрека», является тождественной половине, к которой прибавили «икс».

— Напомни, чтобы я не платила тебе за занятия элементарной математикой, — зевнула Третья. — Пока что ты известную проблему перевела в числовую вакханалию. И решения я не вижу.

— Если мы имеем представление того, что из себя представляет единица, то понимаем и того, чего нам не хватает.

— Допустим. И?

— Следовательно, нам нужно заместить «игрек» либо восстановленными, либо заимствованными показаниями. Элементарно.

— И при этом глупо, — вздохнула Третья. — Этот подход работает в уравнении, в математике. Но мозг — не процессор.

— Процессор, но органический.

— А еще он индивидуален по своему наполнению. Одна и та же скрытая функция может отвечать за разные действия или реакции. Для кого-то красный цвет может быть сигналом для паники, для кого-то — сигналом к атаке. Нельзя просто взять и скопировать чужой «игрек» и вставить его в недостающую часть мозга!

— Можно, — сказала Мари Мариус Мар. — Если ты берешь не произвольный «игрек», а родственный.

— Не поняла, — призналась Третья — Клонированный что ли?

— В случае с объектом «Сев», часть «игрека» — это явно безусловные рефлексы, которые вбиты в него тренировками и в результате сотрудничества с другими клонами его отряда, — пояснила Мари. — Что мешает мне используя программные возможности «ГеНод», проанализировать слепки разума тех троих клонов, получить в их воспоминаниях информацию о их боевом товарище, обработать ее, удалив ненужное и превратив в программный код для мозгов?

— После соединить части и получить «единицу», — смекнула Третья.

— В общих чертах, — сказала Мари Мариус Мар. — Необходимо испытать проект на живых испытуемых. Лишь после этого можно говорить о том работает ли мой алгоритм или нет.

Третья просидела, замолчав, несколько секунд.

После чего, взяв себя в руки, спросила:

— Ты же в курсе, что, если твои опыты удадутся, то мы получим технологию восстановления органиков из бывших киборгов? Ведь, если получится создать их полноценный разум, то, получив образцы тканей, можно будет создать клоны и переместить разумы в них? Это же революция в обратной аугментации! Никто ничего подобного не смог сделать за тысячи лет!

— Да, — пожала плечиками Мари Мариус Мар, выходя из-за стола. — Как я и сказала — я смогла. А теперь, если не возражаешь, я хотела бы продолжить свои исследования.

Что-то возражать ей Третья не посмела.

Лишь проводила Мари отчасти завистливым взглядом и бегом направилась в свою лабораторию. Похоже, что у «жестянки» неплохая фора.

Нужно ускорить работу над своими проектами. Не хотелось бы, чтобы Траун, узнав об успехе только Мари, сделал ее главной комплекса «Мозговой центр». Тут слишком хорошо кормят, чтобы покидать это местечко…

До того момента, как шаттл выскользнул из объятий гиперпространства, подполковник Тиерс считал, что знаком со всеми тайными объектами Доминиона. По долгу службы адъютанта гранд-адмирала, сочетая в себе то и дело меняющиеся должности, дополняющие друг друга, мужчина побывал уже в добром десятке должностей.

Глава Разведки, командир 501-го легиона, координатор коммандос-смерти Сверхклана ногри — вот лишь только хвост кометы.

Но как только навигационный компьютер указал ему, что конечная точка полета в недрах метрополии Достигнута и Тиерс закончил прыжок, переводя рычаги управления гипердвигателем в неактивное положение, он понял как сильно ошибался.

Объект «Преображение» поражал колоссальностью своих размеров.

Он представлял из себя четыре массивные шестиугольные платформы, соединенные друг с другом с помощью крестообразного основания. Достигая километров пяти в диаметре, космическая станция дрейфовала в открытом космосе. За ней угадывалась планета, на которой Тиерс никогда не бывал.

Собственно, в реестрах навигационной базы данных о ней так же не было. Да и вообще о звездной системе, в которой он оказался.

Зато здесь было достаточно боевых кораблей, чтобы уничтожить небольшую цивилизацию.

Десятки звездных разрушителей типа «Имперский», еще большее количество «Побед», «Венаторов», «Аккламаторов», поистине бесчисленное количество «Консульских», «Пельт», «Арквитенсов», кореллианских корветов, фрегатов, многочисленные трофеи, некоторые из которых он узнавал…

Звездная система объекта «Преображение» — это один из «отстойников», где Доминион держал звездолеты до тех пор, пока они не потребуются на многочисленных верфях для переоборудования.

Космическая станция «Преображение».

Внимание Тиерса привлек узкий клиновидный корабль, чем-то похожий на тяжелый крейсер типа «Мститель». Вот только… Только формой корпуса, да приплюснутой надстройкой и похожий.

Приближаясь к одной из шестиугольных платформ, ощетинившихся многочисленными турболазерными, лазерными, ионными пушками, а так же пусковыми установками, Тиерс смог рассмотреть этот корабль более внимательно.

Носовая часть была похожа на аналогичную, скопированную со звездного разрушителя «Агрессор». Но лишь отдаленно… А вот четыре массивных курсовых орудия, намертво вмонтированных в корпус, говорили уже о том, что это слегка не стандартный для Доминиона корабль. Присмотревшись, Гродин понял свою ошибку — в носу корабля виднелись не орудийные порты, а пусковые установки. Причем каждая диаметром с носовую часть кореллианской канонерки. А дальше, по корпусу виднелись пусковые установки противо-корабельных ракет, размещенные побортно, как на «победах».

Накатывало ощущение, что звездолет слепили из кусков различных технологий просто ради любопытства что за технический мутант получится. Выглядело все это крайне… интересно. Но оставлять за надстройкой выпирающие полусферы то ли генераторов защитного поля, то ли генераторы гравитационных колодцев, Тиерс бы на месте конструктора этого корабля, не стал бы.

Когда шаттл уже готовился к швартовке, бортовой компьютер зафиксировал энергетические всплески. Весьма характерные.

Без лишних слов, Тиерс заложил вираж, выходя из-под корпуса станции, которая могла стать для его суденышка одной большой могилой. Требовалось обнаружить противника и…

И он обнаружил его.

Подполковник обратил внимание на то, что вокруг планеты, к которой он прилетел, кружатся несколько десятков спутников — лун и разнокалиберных астероидов. И то, что сейчас зафиксировал компьютер его корабля, как раз относилось к ближайшему астероиду.

Размером с крохотную луну, лишенный жизни и, явно в прошлом являющийся объектом рудной добычи, этот астероид, а по факту планетоид, подвергался беспощадному обстрелу. С головокружительной скоростью, заставляя глаза заболеть от многочисленных вспышек бело-голубого света, источаемых похожей на сплющенную сферу установкой, планетоид уменьшался на глазах.

И причиной тому была «Торпедная Сфера».

Торпедная сфера Доминиона.

Единственный корабль этого типа, находящийся на вооружении Доминиона, давным-давно исчез с лица галактики. Окруженный слухами о своей деятельности, да и вообще существования как такового, звездолет превратился в «корабль-призрак», какие, бывает, попадаются на оживленных гипертрассах.

Все знают, что такой звездолет существовал, но никто не знает его судьбы… Судя по тому, как ловко эта Сфера разламывала огнем своих пушек и торпедных аппаратов планетоид, и, при этом совершенно непостижимым образом не оставляла после себя крупных астероидов, судьба у нее явно интересная.

Настолько, что Гродин лишь со второго раза сообразил ответить на недвусмысленное предупреждение диспетчера вернуться к процедуре посадки. Десятки наведенных на него орудийных стволов и заинтересовавшиеся его нетипичным поведением дежурные звездные истребители (дефицитные TIE-Защитники, меду прочим!) дали понять подполковнику, что здесь, чем бы этот объект не занимался, явно не посмотрят на его авторитет, звание и должность.

Если он начнет напрягать охрану, то они просто прикончат его. Возможно, что это будут его собственные клоны.

Посадка прошла под охраной пары «Защитников», после чего Гродин был встречен десятком закованных в черно-золотую броню гвардейцев. Подразделение, занимающееся защитой стратегически важных объектов Доминиона.

Тиерс мысленно отметил, что теперь у него нет невысказанных вопросов о том, почему количество произведенных клонов для этого подразделения, не сходится с их количеством, указанном в штатных расписаниях охранных подразделений на известных ему стратегических планетах.

Создавалось впечатление, что весь персонал «Преображения» состоит из его клонов этого подразделения. На каждом пересечении коридоров, у каждой двери, лестницы, турболифта, на каждом техническом мостике… И это не говоря уже про многочисленные патрули, снующие по коридорам.

Тиерс точно знал, что кто бы не придумал схему безопасности этого объекта, это не он сам. Но он довольно быстро понял, что автор идеи явно имеет к нему отношение.

Сперва несколько, затем все больше, Гродин подмечал закономерности. Едва его посещала мысль о том, что он бы установил скрытые лазерные пушки в конце вот того коридора, как подмечал, что они там есть. Просто скрыты в потолочных перекрытиях.

Корпускулярные и атмосферные щиты, размещенные в коридорах и крупных отсеках. Неплохой, кстати говоря, способ предотвратить декомпрессию. Конечно, в том случае, если сами генераторы не будут повреждены мусором или еще чем-то. А в девяносто пяти случаях декомпрессии на военных объектах при разгерметизации именно так и происходило — любой достаточно крупный предмет мог повредить достаточно хрупкую панель излучения атмосферного или корпускулярного щита. Поэтому, пусть это и не всегда срабатывало на опережение, но лучше всего для борьбы с декомпрессией подходили как раз взрывозащитные переборки.

Гвардия Доминиона. Подразделение по охране и защите стратегически важных объектов.

Лишь раз или два он встречал в коридорах кого-то, кто не являлся членом подразделения по охране и защите стратегических объектов Доминиона. Но он не успевал рассмотреть их, прежде чем фигуры в серых обезличенных комбинезонах или кителях банально растворялись в коридорах.

У Гродина возникло подозрение, что на самом деле весь его маршрут спланирован от начала и до конца. Причем, тот факт, что никто не задавал ему вопросов, не уточнял цель визита и даже не интересовался что за металлолом прилетел вслед за его шаттлом, говорил прямо: его ждали и к его прибытию готовились.

Соответственно, то, что он не встретил работников или обитателей этого места, говорил в пользу того, что отвечающий за безопасность «Преображения» клон Тиерса явно знал свое дело не хуже самого Тиерса.

Наконец, после пяти путешествий по различным коридорам, турболифтам и уровням, после которых Гродин был вынужден признать, что он, все-таки запутался и однозначно не найдет выхода, если потребуется прорываться силой, его подвели к ничем не примечательной двери.

Никаких обозначений, никаких пояснений. И даже количество охраны на входе не изменилось. Всего пара гвардейцев, которые даже не шелохнулись, когда он пересек порог.

— У вас что, жизнь бесконечная, раз вы так не торопитесь? — прозвучал недовольный голос сразу после того, как он вошел.

Отсек был доверху заполнен техникой, не блистал хоть сколько-нибудь предметами роскоши. По большей части — обычный типовой офисный отсек на станции, каких он навидался за годы своей службы чуть больше, чем слишком много.

Единственное отличие, что бросалось в глаза, так это несколько горшков с растениями, заботливо расставленными на полках шкафов, да женская фигура в белоснежном халате, оторвавшаяся от работы с монструозного вида аппаратом, больше напоминающим устаревший тип дроида.

Обладательница женской фигуры и белого халата так же могла похвастаться средней длины светлыми волосами, миловидной внешностью и массивным наручным хронометром, отягощающим левое запястье.

На лбу у нее находились массивные очки с весьма крупными линзами большого диаметра. Лицо выражало крайнюю степень недовольства и усталости. А глаза, больше напоминающие сканеры, прошлись по нему так, как если бы он ничем не отличался от мебели в этом отсеке.

Последним, кто так на него смотрел, был Император Палпатина.

Давно забытое чувство. Но, что еще более странно, так это то, что так себя вела простая человеческая женщина.

Странные ощущения.

— Подполковник Гродин Тиерс, — представился адъютант Верховного Главнокомандующего Доминиона.

— И что? — поморщилась женщина. — Мне теперь умереть на месте от свалившегося на голову счастья?

— Прошу прощения? — напрягся Тиерс.

— Прощаю, — махнула рукой собеседница, вернувшись взглядом к аппарату.

«Будьте с ней предельно собраны и непредвзяты».

Такой совет ему дал гранд-адмирал Траун перед отбытием с «Химеры». Еще и особо отметил, что в противном случае пребывание на объекте «Преображение» покажется ему каторгой.

Хм… Весьма точное описание.

— Ладно, это уже даже не невежливо, — женщина повернулась в его сторону и посмотрела недовольным взглядом. — Вам вообще мама говорила, что пялиться на незнакомую женщину со спины — это показатель дурного тона. Мы, знаете, женщины, чувствуем когда по нам скользят взглядом?

— Чего? — опешил Тиерс, две секунды до этого рассматривавший показания на мониторах в отсеке. — Вы ошибаетесь.

— А, так у нас здесь еще и трусишка, — прищурилась дамочка. — Значит как взглядом даму раздевать, так мы герои. А как отвечать за свои слова — сразу прыг в самый быстроходный корабль и подальше?

«Что. Она. Несет?» — с оттенком недоумения подумал Тиерс. При Палпатине ему приходилось видеть много безумцев, но эта… дама…

Если бы Гродин не понимал такого простого факта, что живым с объекта ему не уйти, то не промедлил бы ни секунды. Подошел бы к ней одним скользящим движением, схватил за грудки, приподнял (в ней килограмм пятьдесят на вид при росте метр семьдесят), да хорошенько бы потряс.

Что произойдет первым: мозги встанут на место или сломается шея, это не так уж и важно. Главное, что итог будет один: проблемы с общением у этой дамочки решатся сразу. И благодарная галактика вздохнет с облегчением…

— Ну ладно, — неожиданно усмехнулась блондинка. — Живи, солдатик. Вижу же, что только с передовой прибыл.

— Солдатик? — переспросил Гродин.

— Я буду звать тебя так, — пояснила женщина. Нет, она все же молодая женщина. — А ты при обращении ко мне используй мое имя и ученую степень: доктор Киана Везиль Ривз.

Доктор Киана Везиль Ривз.

Кажется, в голове Тиерса начал закипать ликвор. Или спинно-мозговая жидкость? Так просто не поймешь…

— Послушайте, дамочка, — Гродин подошел к острословке и схватил ее за локоть, заставив смотреть себе прямо в глаза. — Я прибыл сюда по поручению Верховного Главнокомандующего…

— Ну надо же какой большой и важный солдатик, — фыркнула та, удивительно легко выскользнув из его хватки. — А я здесь, получается, ерундой страдаю? Хотя… За такую зарплату, было бы неплохо.

«Гражданские», — с болью подумал Тиерс. — «Почему с ними так сложно? Зачем эта женщина делаем моему мозгу больно⁈»

Из всех подручных Трауна, с которыми он уже познакомился, лишь две женщины доводили его до ступора. И обе в один момент исчезли с лица галактики… Хм… могла ли это быть третья?

Если да, то сколько их еще⁈

Перед его лицом щелкнули тонкие пальчики.

— Солдатик, не спи, а то похороним по ошибке, — посмотрела на него снизу вверх Доктор Ривз. — Мы тут, знаешь ли, не рабочие часы себе накручиваем, а жизненно важным делом занимаемся…

— Как и все мы, — отрезал Тиерс.

— Да ну? — смерила она его уничижительным взглядом. — Напомни, солдатик, сколько у тебя докторских степеней?

Гродин подумал, что можно все же попытать счастья с прорывом…

— А у меня семнадцать, — без хвастовства ответила дама. — Поэтому я тут начальник, а ты просто солдатик с важным сообщением и грудой металлолома, который мы со смежниками должны превратить в оружие невиданной мощи.

— Какое еще оружие? — не понял Тиерс.

— То самое, которое вы так любите, солдатики, — усмехнулась Ривз, похлопав его по щеке. — Ну, сам знаешь — которое убивает врага быстрее, чем он успеет обделаться со страха…

— «Звезда Смерти»? — осторожно поинтересовался Тиерс.

— Солдатик, не будь таким ограниченным! — возмутилась Ривз. — Я вообще-то не инженер, а биолог, химик! Не люблю я эти ваши большие пушки. Я разрабатываю оружие гораздо более утонченное и эффективное.

— Например? Где оно применялось? — заинтересовался Гродин.

— Где? — погладила свой подбородок Киана. — Ну… пока только на полигонах. Но, — ее глаза сверкнули, а на губах появилась торжествующая улыбка, — как только к нам в галактику прилетят юужань-вонги, я покажу им, что такое «удивление до самого разложения»!

Гродин Тиерс за жизнь сталкивался с тысячами безумцев. Он выходил на бой против врагов, слабых мест которых он не знал.

Он убивал разумных тысячами самых кровавых способов, оставляя после себя лишь мертвецов и никаких следов.

Но от слов этой женщины ему стало не по себе. Как и от мысли, что ему тут придется задержаться.

— Приближаемся к Далубе, адмирал, — сообщил капитан Тшель. — Все корабли флота сообщили о готовности и исправности.

— Хорошо, капитан, — одобрил Траун, сидящий на мостике. Капитан «Химеры» вдруг подумал, что больше не смотрит на йсаламири рядом с гранд-адмиралом, как на что-то, отделимое от Верховного Главнокомандующего. — Подготовьте программу шифрования голосвязи. Использовать образ вице-адмирала Пеллеона. И откройте канал связи с Далубой. Резиденция Тонкосса Ратбы. Голографическую связь фиксировать.

— Да, сэр, — постарался скрыть свое удивление командир звездного разрушителя. Не то, чтобы Доминион никогда перед боем не предлагал сдаться. Но… Обычно это происходило после того, как они прибывали в систему. А здесь… Прямиком из гиперпространства…

Но перечить командованию — последнее дело.

Спустя пару секунд над проецирующей пластиной на конце подлокотника гранд-адмирала Трауна появилась голограмма отвратительного вида гуманоида, больше похожего на часть ночного кошмара.

— Диктатор Тонкосс Ратба, — констатировал гранд-адмирал Траун. Правда, названный человек видел перед собой совершенно другого разумного.

— Вице-адмирал Пеллеон, — усмехнулся самозваный хозяин планеты Далуба. — А я-то все думал, кто же прилетит по мою душу. Даже все свои войска и корабли расставил для максимально неприятной для вас встречи. Сидим, ждем, трясемся от страха, пока вы придете и захватите мою планету.

Тонкосс Ратба.

— Тонкосс Ратба, вы обвиняетесь в том, что сотрудничали с «Консорциумом Занна», оказали ему, а так же орде стенаксов посильную помощь в уничтожении населения в секторе Эсстран, — менторским тоном произнес Траун. — Вы поставили оккупационным войскам из Корпоративного Сектора боеприпасы, продовольствие, а так же помогли доставить работорговцам более трехсот тысяч женщин и детей из числа населения Далубы для последующей перепродажи стенаксам для вполне конкретных безнравственных и смертельных манипуляций.

— И что? — улыбнулся диктатор. — У меня тут, знаете, перенаселение. А вот ауродиум лишним не бывает.

— Я выношу вам и всем вашим подручным, союзникам и приятелям смертный приговор, — сказал Траун. — И приведу его в исполнение силами подконтрольных мне вооруженных сил Доминиона в ближайшее время.

— Аха-ха-ха-ха-ха, — запрокинул голову от смеха Тонкосс. — Пеллеон, да вы юморист! Ладно, я не буду напоминать вам, что вообще-то вы старик, отживший свое, но… У меня так-то тоже разведка имеется. И где ваш корабль находится тоже знаю. Если ваше «в ближайшее время» не растянется по протяженности на несколько дней, пока вы будете лететь сюда, то даже не знаю… Скорее я от старости умру, чем от ваших действий.

— Конкретно вы умрете, — Траун взглянул на корабельный хронометр. — Через семь секунд. Ваших пособников я и мои люди истребим в течение ближайших суток, освободив население Далубы от тирании.

— Аха-аха-ха-ха, — диктатор снова засмеялся, запрокинув голову. — Семь секунд, ой не могу…

— Пять, — спокойной произнес Траун.

— Да вы даже не знаете где я нахожусь!

— Три.

— Ну и клоун же вы, Пеллеон.

— Две.

— Надумали себе неизвестно что…

— Одна.

— … а без Трауна… агрхр…

Диктатор Далубы захрипел, схватившись за свое горло, которое резко начало выбрасывать потоки крови. Но это не помогало. Драгоценная жидкость вырывалась их пораженной сонной артерии, а отброс общества с каждой секундой все меньше сопротивлялся неизбежному.

Уже через несколько секунд он застыл, а из-за спинки кресла, на котором еще недавно сидел тиран, утопая в полутьме, появилась фигура во всем черном. Наклонившись к голопроектору, фигура убрала темный боевой клинок, в котором без труда можно было опознать обсидиановый боевой нож Вооруженных Сил Доминиона, в ножны и молча козырнула в область записывания:

— Разведка Доминиона, — представился неизвестный. — Мы всегда в нужное время, в нужном месте.

И голотрансляция прекратилась.