Гранд-адмирал. Том 7. Вилка

Глава 112

Время, когда корабль проводит на стоянке на военной базе — единственное, когда командиры могут разобраться со своими рутинными делами в относительном спокойствии. Если бы не запрет покидать борт звездолета, такое время можно было бы считать увольнительной.

— Данные по новым ракетам посмотрел? — поинтересовался командир авиагруппы «Стража» у своего подчиненного.

— Да, — Лайт, возглавляющий авиакрыло ударных канонерок, размещенных на борту флагманского корабля всего Регулярного Флота (да и всех Вооруженных Силы) Доминиона, оторвался от чтения деки. Оглядев глазами заваленный кристаллами деками стол, он нашел нужный носитель данных и передал его майору. — Не могу поверить в то, что конструкторы в самом деле решились на подобное! Мы же не в доисторические времена воюем! Да и в космосе, а не в атмосфере!

— Раз прошло испытания и принято на вооружение, то решились, — сказал Креб, принимая носитель информации. — И нет, каг, ты в корне не прав. Принципиально нет никакой разницы от того, где они будут использоваться.

Лайт покачал головой.

Каг. Аббревиатура, которая давным-давно превратилась в нарицательное, самостоятельный термин, слово. Да, в словарях это все еще считается сокращением от «командира авиационной группы». Но в профессиональной среде это не более чем просто профессиональный термин.

Тут главное не ошибиться и не назвать кага каком. Или кака кагом. Примета такая — если назовешь человека старшей должностью, чем у него есть сейчас, то не видать ему повышения в положенное время. Ну, а если обратиться к старшему офицеру с низшей должностью, то, согласно поверью, его либо убьют в ближайшем бою, либо разжалуют. И тут уже не знаешь что лучше, право дело.

Новички всегда путаются из-за созвучия двух терминов.

Как — это командир авиакрыла. Он возглавляет всю боевую авиацию на борту звездолета, в расположении части, на базе, на станции или любом другом военном объекте или корабле.

Авиагруппы по родовой принадлежности входят в состав авиакрыла. Так, например, в авиакрыле «Стража» есть группы TIE-Перехватчиков, ударных канонерок, бомбардировщиков, разведчиков. У каждой свой каг и подчиняются они кагу.

Формально, Креба можно было бы считать и командиром авиагруппы Перехватчиков, но на этой должности (как и в кокпите каждой из машин этого типа) находится его клон. Даже шутка как-то была, дескать, Креб и каг, и как.

Шутка долго не просуществовала — новичок, который подумал, что она довольно смешная, подал рапорт на списание с корабля через пару дней после того, как впервые ее озвучил. Оказалось, что у него проблемы с пересечением палуб космического корабля. Искусственная гравитация и стенки турболифтов играют с ним злую шутку в космосе. Нос ломается, ребра трескаются, зубы шатаются… И одна тви’лечка из эскадрильи «Мститель», которая, судя по камерам, вместе с ним в кабину турболифта входила, совсем не при чем.

Это и она заявила, и новобранец клялся, что все дело в технике. Странное дело, конечно, никто не нашел данных о взломе… Впрочем, группа контрразведки, пусть и сделала вид, что поверила… Но Диа Пассик отчего-то так и не получила напророченное ей внеочередное звание старшего лейтенанта Пилотского Корпуса Доминиона.

Совпадение, конечно же.

Подумать только, разница такая маленькая, но чувствительная…

Поэтому, майор возглавлял все крыло, а непосредственно в бою, когда группы разбивались на эскадрильи, согласно своей задаче, он лидировал эскадрилью «Мститель». Которая летала на одноименных машинах.

— Может быть для вас, истребителей нет разницы, — посетовал Лайт. — А для «ударников», — такое прозвище носили пилоты ударных канонерок, — оно есть. Нам тоже включили в боезапас новые ракеты.

— И чем ты не доволен? — Креб оторвался от чтения своих документов. Он был как всегда спокоен, взгляд открытый, без лишних эмоций. Как на работе — это буквально дроид во плоти.

То ли дело диспетчер Густав…

— А каг не читает сопроводительные документы, — раздался хорошо знакомый голос за спиной.

— Помяни диспетчера, — буркнул Ульта.

— Откуда звук, как? — Густав, подойдя к столу, за которым работали пилоты, буквально рухнул в кресло рядом с командиром «ударников».

— Я вообще молчал.

За то количество смертельных опасностей, которые он пережил в кресле пилота Xg-1, после всей головомойки, шока объема работ и задач, которые выполнял на своей должности командира авиагруппы, Лайт уже как-то спокойно воспринимал желчного и требовательного диспетчера «Стража».

Легко быть исполнителем, тебе голову клюют только со стороны непосредственного командира. А вот когда ты сам командир, то клюют тебе и сверху, поклевывают и пилоты «снизу», да и сам не забывай клювом работать о крепкие головы подчиненных.

Суеверный страх и мальчишеская растерянность, какие у Лайта были после его назначения на должность сперва командира эскадрильи, а после и кага, уже прошла. Но другом ему Менсх все же не стал.

Есть подозрение, что у него вообще нет друзей.

Ну, за исключением майора. Креб вообще ни с кем не ссорится. И на его фоне проворная тви’лечка, она же жена кага, она же его ведомый, она же его правая рука, она же головная боль контрразведки и пилотов-лентяев, выглядела пожаром в леднике.

— Повторяю вопрос, — Менсх с прищуром посмотрел прямо на Лайта. Который усиленно делал вид, что его интересует доклад о заменен шасси машине «Удар-2–6». То есть шестая канонерка второй эскадрильи Xg-1. — Вы читали сопроводительные документы на новые ракеты для МЛА?

Прежде чем Ульта открыл рот, раздалось деликатное покашливание. Майор, хозяин этого отсека (как-никак, а это его рабочий кабинет), повторно кашлянул в кулак, когда на него посмотрели оба сидящих напротив кага офицера.

— Густав, ты когда заходил сюда, не посмотрел номер палубы, где расположен этот отсек? — осведомился Креб.

Менсх помолчал секунду, после чего его губы дернулись в улыбке.

— Ловко, Креб, — произнес он. — Я даже сперва не понял, что ты намекаешь на то, что мы на палубе пилотов находимся.

— Где у тебя нет власти, — продолжил Креб, взяв еще одну деку и пробежав глазами написанное на экране. — Так что, если пришел в гости, веди себя как гость. Ты знаешь, грубости к своим пилотам я не потерплю. В работе — за тобой слово. Но на нашей территории — наши правила.

Лайт сообразил, что майор только что указал диспетчеру, вежливо и очень доходчиво, что привычку отчитывать подчиненных и требовать у них ответа на любой его вопрос по теме, следует оставить за дверью.

— Скучный ты стал, Креб, когда женился.

— Да я и до этого не был весельчаком, — менторским тоном ответил майор. — Ты как, просто поболтать и отвлечь нас от обсуждения новых ракет, или по делу?

— Не поверишь — за этим и затем, — усмехнулся Густав. — Причем последовательно, как ты и сказал.

— Слушаю, — майор оторвался от дел.

— Начну со второго, — Густав закинул ногу на ногу. — Итак, новые ракеты. Разработали их как раз для применения против МЛА противника. Как-никак, а теперь поражающая часть это не сколько боеголовка с взрывчатым веществом, но и сам корпус ракеты, выплавленный так, чтобы при детонации превратиться в направленное облако обломков, двигающихся по инерции с заданным взрывом ускорением в сторону МЛА противника.

— Ровно это же написано в сопроводительных элементах, — блеснул памятью Лайт. — На деле же, подобное возможно сугубо в вакууме, где гравитация не воздействует на осколки, и они сохранят момент импульса до поражения с целью. В условиях атмосферы для нас, «ударников», лучше старые-добрые кумулятивные ракеты, так как удобнее работать по схеме «выстрелил-забыл». Головка самонаведения сама обнаружит противника.

— Ага, всегда у вас так, — усмехнулся Менсх. — Одна не нашла — выпускай весь «пакет».

«Пакетом» на сленге пилотов ударных канонерок, а так же бомбардировщиков назывался групповой запуск ракет или бомб по одной цели. И да, «ударники» и «бомберы» часто так делали, если не имелось возможности гарантированного поражения цели одиночной ракетой.

Последняя в любом случае, даже целый «пакет», стоит куда как меньше, чем вражеский МЛА и обученный пилот. И тем более меньше, чем сбитый доминионский пилот.

О том, что при сбитии пилота Доминиона так же обычно уничтожается его машина, практически никогда — ни в переписке с командованием, ни при общении друг с другом — пилоты не упоминают. И командование не упоминает. Потому что машина — это металл и пластик. Да, она стоит денег, но военнослужащий и спасение его жизни всегда в приоритете.

Собственно, это стало понятно после того, как Доминион отказался от использования TIE-истребителей и сделал линейным истребителем ближнего радиуса действия, то есть основная «банта войны», машина корабельного и гарнизонного базирования, линейные TIE-Перехватчики. На них и скорость-маневренность выше, и пушки лучше. И щиты есть.

А это уже повышает выживаемость пилота на порядки. Сейчас уже никого не удивляет, что доминионский пилот, в отличие от имперского, «не заканчивается» после трех-пяти вылетов на своем МЛА.

— А вам осколочно-фугасные ракеты и не для преимущественной стрельбы по МЛА противника в атмосфере выделили, — возразил Менсх. — Хотя, если бы ты ознакомился с приложенным голо-инструктажем, то увидел бы, что ракеты прекрасно подходят и для этой цели. Просто установку блоку ракеты дают теперь не на подрыв при соприкосновении с корпусом противника, а вблизи него.

— Чтобы осколки при детонации поразили машину, — пробормотал Лайт, осознавая масштаб революционного изменения в тактике противостояния малых летательных аппаратов, который произвели конструкторы Доминиона всего лишь одним типом ракет. — А, так как осколки у нас это кинетический поражающий элемент, то хваленые «крестокрылы», «бритвы», «Е-шки» и прочий хлам с крепкими дефлекторами теперь уже не такие крепкие. Точнее сказать, их дефлекторы для нас уже совсем не имеют значения!

— Как и дефлекторы более крупных кораблей, — добавил Креб. — Осколки ракет с легкостью поразят большую площадь сенсорных кластеров, генераторы и проекторы щитов, приборы наблюдения и так далее. Вероятно, что и транспаристаль ходовых мостиков, иллюминаторов, блистеров орудийных батарей они тоже могут поразить.

— На кораблях мон-каламари, батареи действуют не автономно, вынесенные на броню, а из недр корабля, — сказал Алекс.

— Это распространенная система комплектования артиллерийских батарей, — напомнил Креб. — Кроме Доминиона. У нас иначе. Теперь.

— Я не об этом, — махнул рукой Лайт. — Корабельные артиллерийские батареи буквально расположены во внешних отсеках корабля, действуют через орудийные порты, которые прикрыты атмосферными щитами.

— Да, а у Доминиона они прикрыты бронированными щитами и наблюдение ведется через оптические и компьютерные системы, — добавил Креб. — И да, я понял о чем ты хочешь сказать. Взорви ракеты перед орудийными портами, прикрытыми атмосферными щитами — и поражающие элементы в какой-то части влетят внутрь, перебив расчет или выведя орудие из строя. Учитывая патронную систему заряжания на батареях кораблей мон-каламари, вероятность внутренних взрывов велика.

— Раньше нам приходилось уничтожать орудия протонными торпедами, чтобы вызвать внутренний взрыв, — горячо произнес Лайт. — Сейчас же не потребуется прям ювелирная точность!

— А еще таким образом сможем причинять дополнительный вред посадочным палубам противника, выходя на рубеж атаки, не входя в зону работы дефлектора и орудий прикрытия ангаров, — продолжил Креб.

— Да-да-да! — закивал Лайт. — Не придется еще сильнее рисковать, ведь даже при уничтожении ракеты, она все равно превратится в обломки и полетит куда следует!

Атаковать вражеские ангары всегда тяжело.

Даже если ты прошел средний периметр и остался цел, не пострадав от атаки истребителей прикрытия, прохождение дефлекторного поля вызывало кратковременные — не дольше секунды — сбои в работе электроники. Да, неприятно, Доминион отчасти решил эту проблему, но лишь отчасти.

Приходилось либо терпеть неудобства и приближаться, «нырять» под дефлектор врага и только тогда пускать ракеты или торпеды, либо же запускать их с безопасной дистанции. Но тут уже не факт, что неприятель не успеет включить корпускулярные щиты или не расстреляет ракеты-торпеды из защитной артиллерии у посадочного створа.

Теперь же появилась возможность атаковать противника с безопасных дистанций и наносить ему, пусть и не катастрофический, но серьезный ущерб. И это только от одной ракеты… А если запустить «пакет»?

— О, вижу прояснилась «проблема» — криво усмехнулся Густав Менсх, глядя на то, как на лице Лайта Ульты расползается улыбка. — Думаю, лекцию про то, что осколочно-фугасные бомбы никто не собирается заставлять вас бросать на танки и шагоходы, а нужны они лишь для поражения легкой техники и живой силы, ты уже догадался?

— Да, сразу же, — Лайт говорил отстраненно, так как в его голове крутились мысли о том, как построить тренировку своих пилотов для отработки новых тактических ходов. А они буквально в голове рождались как будто их высыпали из рога изобилия. — Что ж, я был не прав — наши конструкторы и их консультанты в коем-то веке смогли получить нечто, что в самом деле работает.

— Звучит как осуждение работы наших конструкторских бюро, — дипломатично заметил Креб. — Но, бьюсь об заклад, ты это не серьезно.

— Конечно не серьезно, — буркнул Лайт. — Я знаю и вижу как много они для нас делают. Но некоторые их решения понять и принять все же не могу.

— Какие, например? — заинтересовался Менсх.

— Думаю я знаю, — подал голос Креб. — Скорее всего Лайт говорит про модификацию «Альфы», которую пару дней назад доставили на «Страж» для испытаний в составе малой партии.

— А, да, помню такие, — серьезно произнес Менсх. — По секрету скажу, что группа разведки не в восторге от замены АИР-170. По крайней мере о такой замене они мечтают меньше всего: фронтовой разведчик в корпусе ударной канонерки им нужен так же, как и джаве гунган.

— Не ударная канонерка плоха сама по себе! — вступился на защиту своего любимого малого летательного аппарата Лайт. — «Альфа» хорошая для того, для чего ее создали. Она конструктивно предназначена для того, чтобы быть ударной канонеркой, а не разведчиком. Поэтому пытаться извратить суть и превратить корабль в то, чем он не является, не есть лучший способ.

— Не нам решать что и как будет стоять на вооружении Доминиона, — строго сказал Креб. — Если командование сочтет проект удачным, то значит так тому и быть. Не от хорошей жизни придумана такая замена — в штаб-квартире однозначно не дураки сидят.

Среди присутствующих всем все прекрасно было ясно и понятно, почему вдруг конструкторские бюро Доминиона решили, что превратить ударную канонерку во фронтовой разведчик является прекрасной идеей.

Вынужденность.

Да, на складах Доминиона со времен Империи и Старой Республики остались еще тысячи и тысячи превосходно зарекомендовавших себя ударных истребителей-разведчиков АИР-170. И они продолжают свою службу в интересах Доминиона.

Но они так же продолжают выбывать из строя, подвергаться ремонту, обстрелам и повреждениям. Не все тяжелые повреждения можно исправить, а на черном рынке не так уж много запчастей для подобного корабля.

Развалившийся на две части «Инком», головная структура которого работает в интересах Доминиона, а отделившееся подразделение — на Новую Республику, как-то не стремятся произвести запчасти для считающихся устаревшими кораблей. И уж тем более не хотят делать это для Доминиона.

Любые аналоги, какие только могли придумать доминионские корабелы, инженеры, конструкторы и просто энтузиасты, уже были придуманы, опробованы, в той или иной мере признаны негодными. Ключевой проблемой стало производство легендарного S-крыла корабля.

Казалось бы, просто раздвижная панель… А так же охладитель, проектор дефлекторного поля. Но, как оказалось, просто повторить или заменить ее не так уж просто.

Имелся какой-то серьезный секрет, который обеспечил именно «Инкому» возможность производства кораблей с S-крыльями. Секрет, который никто в галактике (и, к сожалению, Доминион в их числе), раскрыть не мог.

Учитывая то, что после модернизации и перевооружения АИР-170 в принципе стал соразмерным реальным противникам дальним разведчиком, способным очень больно огрызаться и проникать туда, куда не в силах незаметно проникнуть другие малые корабли (ну, и выжить там, конечно же), немудрено, что именно сейчас, пока кризис использования АИР-170 только-только зарождался, штаб-квартира уже экспериментировала с поиском корабля на замену.

И, пока в недрах КБ сумрачный доминионский гений рождал концепцию совершенно нового дальнего разведчика, приходилось заниматься испытаниями «временных заменителей».

Выбор пал на Xg-1 «Альфа».

Конечно, это не первая попытка скрестить гунгана с крайт-драконом, но все они проводились силами СПО. По логике испытателей, на проверку в боевых условиях, «временный заменитель» должен поступить в Регулярный Флот после большой серии испытаний в тылу.

И вот из десятков проектов, победила «Альфа-Разведчик».

Лайт ознакомился с техническими данными обновленного корабля, и считал, что конструкторы просто схалтурили. Чувствовалось во всем этом что-то с налетом безнадежности…

— Несмотря на то, что скорость в вакууме и скорость в атмосфере у обоих кораблей одинаковая, а модель главного гипердвигателя совпадает, из «Альфы» не лучший дальний разведчик, — авторитетно заявил Лайт. — Сколько бы не пытались наши инженеры сделать для нее гипердвигатель лучше, но предел ее прыжка в одну сторону — пять тысяч световых лет. И всего четыре набора координат. Одного пилота для ведения разведки слишком мало. Даже несмотря на то, что сбор данных в «разведчике» они поручили дополнительному компьютеру, это не особо решает проблему. АИР-170 запросто дает фору всем своим конкурентам, даже не смотря на тридцатилетний возраст.

— Положим, что дальность у АИР-а такая же, как и у «Альфы», — поправил Креб. — Все те же пять тысяч световых лет.

— Вопрос не сколько в дальности, сколько в том, что второй камень преткновения — гипердвигатель АИР-а — способен включить в себя гораздо больше координат, чему «Альфы», — уточнил свою позицию Ульта. — Вместо четырех у канонерки, десять у астромеха на АИР. И там, где ударная канонерка по своему функционалу может нанести визит в три системы, а, затем, вернуться в исходные координаты, АИР-170, как и «крестокрыл», между прочим, может проверить сразу девять точек подряд.

— С той лишь разницей, что предел дальности прыжка «креста» на одном баке — тысяча световых лет, — внес ясность Густав. — Но республиканцам это не мешало использовать его в качестве разведчика.

— Не от хорошей жизни, — уточнил Креб. — У них вообще до становления Новой Республики и сотрудничества с большой частью корпораций галактики, имелись серьезные проблемы с появлением узко специализированных машин. Они и свои «ашки», урожденные перехватчики, использовали в прошлом году для эскорта и линейного боя.

— Да и сейчас продолжают это же делать, — поддакнул Лайт.

Как-никак, а тактический обзор действий флота Новой Республики военные Доминиона получали своевременно. Разведка работала и свое дело знала отлично. И суток не проходило с момента того или иного сражения Новой Республики, как данные поступали в штаб-квартиру.

И еще через сутки, с подробным анализом, рассылались по частям согласно принадлежности. Армия получала армейские доклады, флот — флотские.

— Можно долго и упорно рассуждать о преимуществах того или иного типа кораблей, — примирительно сказал Густав. — Однако факт остается фактом. Имеется необходимость опробовать новые разведчики в деле. Собственно, вдруг они не так плохи, как кажутся?

Лайт и Креб переглянулись меж собой.

Немаловажной проблемой для каждого боевого малого корабля являлась защита тыла. Да, модно навесить толстую броню или поставить сверхкрепкие щиты, но сбросить с хвоста преследователя всегда оставалось головной болью именно пилота.

Не просто так на кораблях, которые имеют более одного члена экипажа, предусмотрены защитные турели в кормовой части. На BTL-B, «костылях», или как их еще называют Y-крылах, в определенных модификациях есть место и турель для стрелка, прикрывающего тыл.

На АИР-170 так же имеется орудие (в Доминионе штатную лазерную пушку перманентно заменяют на много-орудийную скорострелку — дороже, но эффективнее), которое прикроет тяжелую машину с кормы.

А вот у «Альфы» ничего такого нет.

Слишком уж мал для подобного корпус. На четыре с половиной метра короче АИР-а, более компактный, с «туго набитым» главными и второстепенными системами фюзеляжем. Для того, чтобы получить возможность стать разведчиком, «Альфам» пришлось утратить свое главное оружие — контейнеры с пусковыми установками. Вместо них на «разведчики» устанавливают контейнеры с радиоэлектронным оборудованием для проведения сканирования. Ну и небольшие переделки в кабине, лишние провода и все такое.

А так же, пришлось отказаться и от пары ионных пушек. И теперь, все, что есть у корабля из вооружения — пара курсовых лазерных орудий. Ни бомб, ни ракет, ни ионок, ни торпед. Вместо бомболюка — дополнительное оборудование для питания прожорливого комплекса разведки.

Даже возможности усилить щиты нет. А в штате, они на десять единиц слабее, чем у «доруусанского» АИР-а.

Собственно, это было не мнение лишь кака и кага — это было всеобщее мнение авиакрыла «Стража», и не только его: за АИРы нужно биться до последнего. Наилучше всего — продолжать попытки решить проблемы с S-крылом и навигационным компьютером.

Машина реально опередила свое время и за тридцать лет, при минимальных доработках, не утратила свою актуальность.

АИР способен проводить более детальную и долговременную разведку, чем все его аналоги.

Здесь же простая математика: «Альфа-разведчик» посетит девять точек назначения за три вылета. А вылет это — покинул базу, отправился в первые координаты, отработал, затем во вторые, отработал, потом в третьи. И либо у тебя четвертыми координатами идут координаты базы подскока для загрузки новых координат и плана полета, либо же возвращайся в исходную точку и продолжай маршрут тем же способом еще три раза.

АИР же, вылетел с базы, по очереди побывал в девяти точках, потом либо на базу подскока, либо на базу приписки вернулся.

Казалось бы, разница минимальна, мол, требуется чуть больше временри в первом случае.

А вот так может показаться только гражданскому. Потому что по факту, чтобы выполнить полетное задание на девять координат, «Альфе» придется сделать двенадцать прыжков, два из которых — совершенно напрасные возвраты на базу. А это расход топлива на ненужные прыжки, это амортизация материальной части, усталость пилота, который в своем кокпите, не удобном и тесном для задач длительного полета, просто с ума сходит после четвертого прыжка.

В рамках одного разведчика, даже одной эскадрильи это не самые большие расходы, конечно же.

Но ситуация становится более печальной, когда понимаешь, что внутри одной только метрополии ежедневно проводят дальнюю разведку систем, патрулирование гиперпространственных маршрутов, облет мест возможного нахождения бандитов, пиратов, недобитков и кого-нибудь еще десятки тысяч дальних разведчиков.

Если, конечно, не больше.

Использовать одинокие МЛА-разведчики типа АИР-170 для подобных задач, для разведки перед прохождением каравана с грузами или патруля, намного эффективнее и экономичнее, чем посылать на разведку любой другой тип звездолетов. Особенное, если крупнее одиночного истребителя-разведчика.

Лайт где-то читал аналитику, что использование АИР-170 на замену старой практике — посыланию в патрули корветов, фрегатов и машин типа TIE с гипердвигателями — ежедневно экономит Доминиону стоимость эскадры корветов. Ежедневно.

За месяц так можно сэкономить на «Палач», а то и два.

Применение «Альф-разведчиков» срежет всю эту эффективность в разы. Буквально «Альфа» по своим параметрам и расходам переплюнет использование TIE-разведчиков и машин других классов, которые прежде выполняли подобные функции.

Утешало только одно — АИРы не забыты. И пилоты разведчиков явно когда-нибудь получат возможность вновь летать на свои миссии в комфортабельных салонах «класса 'люкс». Так пилоты-истребители, «ударники» и «бомберы» с белой завистью характеризовали просторные кокпиты АИРов.

Если только будут решены две проблемы — S-крылья и навигационный компьютер. Быть может, когда «Инком» выйдет из-под контроля Империи, удастся закупить у них чертежи или переманить конструкторов, которые знакомы с подобными технологиями?

Кто знает, кто знает…

— Пока, насколько я слышал, решение о замене АИР-ов на «Альфа-разведчик» прошло только по регулярному флоту, — блеснул познаниями майор. — Их отзывают с кораблей, переводят в распоряжение СПО.

— Да, это так, — подтвердил Густав. — Это уже даже не слухи, это подтвержденная информация. У них довольно внушительное количество отказов по своим машинам, так что заменят их нашими.

— Временное решение, — покачал головой Креб.

— Уверен, что в штаб-квартире это понимают, — поморщился Менсх. — Собственно, как сказал мой друг, руководитель полетов на этой базе, они сами не в восторге обкрадывать нас и отдавать «Альфы». Их пилоты из патрульных групп уже работали на них. Прожорливые, менее маневренные, чем АИР-ы и… Ну, вы и сами знаете, чего уж тут говорить. Но, — диспетчер заговорщицки подмигнул, — есть еще кое-какая инсайдерская информация, ребята. И она тебе понравится, Креб. То, чего все твои парни так долго ждали, в ближайшее время реализуется. Тыловики, производящие машины серии TIE, работают круглосуточно, наращивая объемы производства. Пока, конечно, говорить рано о полноценной замене, но, думаю, через несколько месяцев, TIE-Перехватчики будут сгружены в распоряжение Сил Планетарной Обороны.

— Скажи мне, что это не шутка, — майор аж подался вперед, непроизвольно демонстрируя свою заинтересованность в услышанном. — Мы два года ждали, когда они, наконец-то, разродятся.

— Ну, их производство не просто так назвали «головной болью», — усмехнулся Менсх. — Но нет, это не шутка. «Страж» и другие звездные суперразрушители, звездные дредноуты будут первыми на очереди на перевооружение. Даже переделки подвесных креплений — и те не сильно объемные, за сутки все сделают.

— Это же просто великолепно! — Креб ударил в ладони. — Гизка за ириску, это лучшие новости, какие я только слышал с момента свадьбы! И когда нам их ждать? В какой модификации они поступят?

— Многоцелевые, — эти двое продолжали говорить загадками. — Пока это не точно, но есть обоснованное предположение, что именно эти ребята могут стать платформой для новых дальних разведчиков. Навигационные компьютеры на десять координат, дальность полета пока точно не известна, но ходят упорные слухи о том, что есть модификации то ли с напылением из фиберпласта, толи целиком из него же. Но, ты и сам понимаешь, что разница не велика.

— Да нет ощутима, конечно, — запротестовал Креб. — Фиберпласт сам по себе довольно прочен, ненамного уступает рядовой обшивке истребителей. Но, с учетом того, что он кратно дороже, для разведчиков это благо, так как ощутимо снижает заметность на сканерах. То есть, как я понимаю, сделали ставку в первую очередь на скрытность, а не на умение отбиться от врага.

— Ты же знаешь его маневренность защиту и вооружение. Если в кокпите будет сидеть кто-то вроде тебя или твоих ребят, таким разведчикам и на хвост никто упасть не сможет.

— Пока что кислородом в вакууме писано, — поостерегся Креб. — Мы только на тренажерах работали с ними, да на испытаниях имперских моделей. Но, если наши доработали линейную модель, улучшили по нашим замечаниям, то может выйти получше, чем наши TIE-Мстители.

— Может и так, — согласился Менсх. Лайт продолжал поворачивать голову так, чтобы смотреть то на одного, то на другого офицера. — Но, подозреваю, что в следующий поход, мы отправимся уже с обновленным авиакрылом. Я тебе этого не говорил, но, — диспетчер сунул руку в карман брюк и положил на стол информационный кристалл, — и тем более не давал тебе этого. Поступят в распоряжение обновленных частей через несколько дней. Так что у вас будет некоторая фора для изучения. Это, конечно, не официальная база для пилотских тренажеров, но сборка одна из последний. Интерфейс, характеристики — все как нужно. Штаб-квартира работает над оптимизацией, но на общий план тренировок это не повлияет.

— Спасибо, — Креб положил ладонь на чип, который тут же пропал из поля видимости. — Я твой должник.

— Какие долги, майор, — криво усмехнулся Менсх, поднимаясь из-за стола. — Одно дело делаем. Тем более я просто упрощаю себе жизнь. Знаешь, я же человек-лентяй. Не люблю отправлять шаттлы для спасения ПВК. Так что, если у вас их не будет, я только рад.

Аббревиатура ПВК хорошо знакома любому боевому пилоту. Аббревиатура, которая заставляет сердце сжиматься от волнения за брата-летчика.

«Пилот вне кабины», «Пилот в космосе», «Пилоту вроде крышка» — способов расшифровать эту аббревиатуру масса, и военный сленг упражняется над ней как может. Но факт остается фактом — ПВК обозначает нахождение в вакууме в одном лишь легком скафандре сбитого летчика. Возможно травмированного, возможно раненного, возможно с поврежденной системой жизнеобеспечения или разгерметизированным скафандром.

В ПВК нет ничего хорошего, смешного или рядового. ПВК значит, что где-то в необъятной пустоте находится твой брат-пилот, который может погибнуть в любой момент по техническим причинам, из-за пролетающего мимо МЛА, боеприпаса, энергетического заряда, космической радиации, космического мусора — список причин, которые могут причинить смерть разумному, оставшемуся один на один с бездушным космосом без возможности убраться подальше своими силами, бесконечен и всегда дополняется. Никогда не сокращается.

ПВК — это головная боль каждого диспетчера корабля или космического объекта. Есть не так много времени, чтобы отправить к сбитому летчику эвакуационный шаттл. А пилотирующие последних ребята так и вовсе рождаются с дюрасталевыми, если не бескаровыми нервами.

Эвакуационный транспорт, застывший с открытым люком и вылавливающий притягивающим лучом сбитого пилота — лакомая цель. И, в девяти случаях из десяти от уничтожения не спасают ни щиты, ни броня, ни собственная артиллерия эвакуационных кораблей.

Отчасти проблема решается использованием военных транспортов, вроде «Мю» или «Лямбда». Вон, даже личный транспорт гранд-адмирала Трауна и тот в неиспользуемое им время приписан к эвакуационной партии.

Каждый спасенный ПВК — это победа коллектива под руководством диспетчера и экипажа шаттла над безжалостной смертью. Потому что с момента, как на тактической частоте сообщено о ПВК, лишь три стороны слышат друг друга. Сам сбитый летчик, экипаж эвакуационного шаттла и диспетчер. Слышат друг друга от начала и до конца. Радуются спасению и становятся душеприказчиками в моменты, когда смерть неизбежна.

Именно смерть ПВК часто становится причиной психического слома разумных, работающих в диспетчерских. Потому что за один бой, у тебя может быть ПВК целое авиакрыло. Потенциально, конечно же.

Злые языки говорили, что в Империи с этим было проще — там редко какой пилот жил дольше чем его машина. И диспетчерам не приходилось идти на различные уловки, чтобы сократить количество ПВК. Зачем, если на смену погибшему, уже на следующий день придет кто-то новый?

В Доминионе же жизнь солдата, да и гражданского, не священна, конечно же. Но приоритетно ее спасение. Не взирая ни на какие материальные затраты и потери. Говорят, гранд-адмирал Траун, когда ему сказали о том, что спасение попавших в окружение или сбитых летчиков может стоить несколько сотен тысяч кредитов из-за предполагаемых повреждений эвакуационного корабля — его собственного шаттла — он просто и невозмутимо сказал: «Это просто корабль. Разумный в приоритете. На этом все».

Самодостаточная фраза, объясняющая все отношение гранд-адмирала к своим подчиненным и жителям государства, которое он создал и продолжает создавать из кусков других государств.

Пока Лайт был занят тем, чтобы прокрутить в голове все этим мысли, чтобы понять причину, по которой Менсх так расстарался ради получения нелегальной копии тренировочной программы для какого-то нового МЛА, руководитель полетов «Стража» покинул кабинет кака.

Посмотрев ему вслед, Лайт подумал о том, что этот человек может быть и достаточно неприятен в общении, груб, но не от того, что ему это доставляет удовольствие. Он просто такой.

И это не мешает ему из кожи вон лезть, рисковать карьерой (за нелегальные копии правительственных данных могут пострадать все, причем самая суровая дисциплинарная ответственность будет лишь малой кровью) ради того, чтобы пилоты «Стража» изучили новую машину раньше, чем та поступит на вооружение. Ведь, как показывает практика, до пятидесяти случаев ПВК происходят как раз из-за недостатка грамотного обучения пилотированию и незнанию возможностей своей машины.

Ульта на мгновение задумался.

А ведь майор не первый раз проходит по острию дозволенного. Да и Менсх тоже действовал так, как будто это не в первый раз. Их даже присутствие Лайта не смутило…

Естественно он не побежит тут же в каюту к контрразведчику и не станет стучаться в двери, чтобы заложить офицеров. На его взгляд сделанное этими двумя не преступление, нарушение, не более того. Но во благо.

И то, что они не выперли для этого разговора Лайта за дверь, на самом деле — показатель того, что ему доверяют. И как и руководитель полетов.

Ульта подумал, что отныне перестанет даже в мыслях называть Менсха гражданским термином «диспетчер». Этот человек показал себя с лучшей стороны. А ведь мог бы ничего этого не делать.

Да, он, конечно же, попытался замаскировать свои истинные намерения шуткой про лень… Но, на самом деле, он до этого сказал главную причину, по которой сделал то, что сделал.

Все они делают одно большое дело. И если есть возможность сделать его лучше, то они сделают.

И Менсх, и Креб… и Ульта.

— Как, можно вопрос?

— Можно тви’лечку за лекку, а в Вооруженных Силах «разрешается», — голос Креба был достаточно веселым, чего Лайт давненько (да почти никогда!) не слышал от него. Тем более старая бородатая шутка…

Впервые за все время их знакомства, Ульта увидел на лице Креба детскую улыбку. Перед ним словно сидел мальчик, который получил долгожданную игрушку, о которой мечтал… Два года, да?

— О каком истребителе говорил руководитель? — спросил Лайт. — Я так понял, что вы друг друга без слов понимаете, но мне до такого уровня еще далеко.

— «Головная боль», — Креб буквально пожирал глазами монитор своей деки, в которую был включен принесенный информационный кристалл.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Потому что ты «ударник», — объяснил Креб. — «Перехватчики» и «истребители» уже два года грезят о том, чтобы наши КБ закончили полировать ветошью и прихорашивать хотя бы прототипы. «Мстителям» удалось полетать на первой партии. После чего ее вернули на завод для устранения дефектов. Вроде бы еще Империя сделала машину идеальной, но с нашими технологиями, ее буквально вырезали из чистейшего ауродиума.

— Рад за вас…

— За «разведчиков» тоже порадуйся, — посоветовал майор. — Если друзья Менсха правы, то у «боли» будет модификация для дальней разведки. А это, значит, что «Альфа-разведчик» не более чем костыль, которым заменяют отзыв АИРов в СПО до лучших времен. На практике, конечно, нужно посмотреть в каком состоянии и с каким функционалом линейные машины придут, но, думаю, все будет в порядке. После двух лет доработок, мусор просто бы не смог пройти все инстанции. Тем более, что приемкой истребителей занимаются мои клоны, а у меня нет привычки стрелять себе в лицо.

— Полностью согласен, но я вообще не имею представления о том, что такое эта ваша «Головная боль», и почему вы так ей рады, — признался Лайт.

— Знаешь, — неожиданно произнес Креб, поворачивая экран деки к собой. — Это самый страшный кошмар, какой только видели перед собой враги Империи с тех самых пор, как эта модель пошла в серию. Их не так-то много построили, но у Доминиона получилось захватить как документацию, так и рабочие образцы. Разобрали, изучили, собрали, обработали напильником и теперь готовы дать нам поиграться. Если я прав, то мы применим эти игрушки либо против недобитков в Пространстве Ситов, либо будем ими пинать наших недругов в Корпоративном Секторе и что там еще с ним в союзе.

Лайт посмотрел на изображение летального аппарата с хорошо знакомой конструкцией и дизайном корпорации покойного Райта Сиенара. Да, изображение было ему знакомо.

Но, признаться честно, Ульта считал, что его шансы увидеть эту машину «в живую» гораздо ниже, чем встретиться с Императором Палпатином в столовой.

— Что ж, — он робко улыбнулся, показывая, что тоже доволен увиденным. Если пилоты-истребители рады приобретению, то, значит, «ударникам» и «бомберам» станет еще лучше и безопаснее работать. — Наверное, стоит сказать какие-то памятные слова, раз он поступил в серию и вскоре станет основным многоцелевым истребителем Доминиона.

— О, я эти слова два года в себе ношу, — в глазах Креба мелькнуло пламя. — Только заготовил я их для наших врагов. Друзья и так знают, что нам крупно повезло с такими машинами.

— А что за слова? — спросил Лайт, разглядывая изображение TIE-Защитника на дисплее деки.

— «Мы вас всех уничтожим».

Судя по всему, это не просто слова.

Это обещание, данное майором Кребом.

А свои обещания он привык выполнять.

Вкусный, спелый, TIE-Защитник умелый.

Когда голографические помехи сформировались в фигуру гранд-моффа Ферруса, Рука Императора почувствовала некоторое облегчение.

— Рада вас видеть, гранд-мофф.

— Взаимно, Инквизитор Фреймис, — лицо гранд-моффа, усталость на нем, не в силах были скрыть даже сглаживающие протоколы и алгоритмы голопередатчика. — Не ожидал, что вы в принципе выйдите на связь.

— До недавних пор я и сама не грезила желанием принимать ваше предложение, — сказала девушка. — Тем более, что после того, как я покинула Доминион, то получила повышение. Стала доверенным лицом Императора, его агентом и палачом.

— Так вы теперь Рука, — понимающе кивнул Феррус.

Фреймис не удивило то, что гранд-мофф знаком не только с самим фактом наличия у Императора личных агентов, ответственных только перед ним, но и даже знает каково их кодовое наименование.

Впрочем, стоит ли удивляться этому? Доминион получил немалую часть секретных данных Империи за последние два года.

Несмотря на то, что дознаватели получили неопровержимые доказательства того, что секретная сокровищница Императора на планете Вейланд была уничтожена вместе со всем ее содержимым, факт вмешательства Доминиона в нее неопровержим.

Дорогие подарки и предметы искусства из сокровищницы всплывали по всей галактике. Преимущественно, в виде взяток.

Лорд Бонтери из Тионской Гегемонии, посол Фурган с Кариды, генерал Йоханс с Бринтуина, а так же множество других разумных по всей галактике получали от покойного гранд-адмирала Трауна подарки из необъятных хранилищ сокровищницы. И, судя по всему, не только Вейланд был обнаружен и расхищен предателями.

Фреймис провела много времени, путешествуя по галактике и перепроверяя надежность укрытых активов Императора. Большая их часть оказалась изъята, или как минимум — заминирована. Шесть сокровищниц, которые она проверяла, оказались опустошены и в них заложены мощные взрывные устройства, которые удалось обезвредить.

Еще более чем в дюжине подобного не смогли сделать и достоверно установить были ли они опустошены или же уничтожены со всем своим содержимым, не представлялось возможным. Однако, Рука Императора не сомневалась в том, что знает ответ на свой вопрос.

Действовал ли Доминион сам, или де грандиозное предательство зрело давно и Траун, пока был жив, спелся с предателем-Кроналом, у марионетки которого обнаружены сотни ситских артефактов и манускриптов, которые лорд Бонтери пытался выдать за просто «безделушки», происходили из нескольких сокровищниц. И о некоторых из них знал только Кронал.

Собственно, это и стало причиной того, что последний объявлен Императором врагом и подлежал казни.

Бытовало мнение, что ровно так же как и Империя военачальника Зинджа, и восстановление криминальной империи Тайбера Занна, так и создание Доминиона — это очередной проект Кронала. Слишком уж подозрительным кажется тот факт, что якобы управляемое Триумвиратом рядовых имперцев-предателей государство так долго игнорирует прямую опасность из Корпоративного Сектора, где засел Кронал. И то, что Император не смог отозвать оттуда свои войска, только усиливало недовольство.

Рука знала, что однажды ей придется столкнуться с этим чудовищем, бывшим Директором Имперской Разведки. А потому готовилась к этому.

И сегодняшняя беседа — это пролог к тому, что должно случиться.

— Именно положение Руки позволило мне получить ту самую информацию, которую я намерена передать вас, — сообщила она. — Император безумен. Те безжалостные расправы, которые были учинены по его приказу, не вписываются ни в какие рамки.

— Нам это известно. Что конкретно вы предлагаете?

— При встрече, — отрезала Фреймис, но меж тем подключила информационный кристалл к голопроектору. — Однако, чтобы вы понимали серьезность моих намерений, если вы в самом деле строите лучшую Империю, то вам пригодятся эти данные.

Феррус отвел глаза в сторону. Надо понимать, он изучал поступившую информацию.

И на его лице застыла маска удивления.

— Это то, о чем я думаю? — спросил он.

— Да, — заверила она. — Данные скопированы из главного компьютера на Биссе. Все следы подтерты и никто ни о чем не узнает. Но то, что вы получили, лишь малая толика того, что у меня есть. И, сами понимаете, я рискую не просто положением. Я рискую своей жизнью. А она мне дорога. Поэтому я и настаиваю на личной встрече и обеспечении мне будущего. Не хочется попасть в ту категорию предателей, которых использовали для получения желаемого, а, затем, задвинули подальше. Прожить остаток жизни, зная, что все твои соседи — сотрудники спецслужб и ты под круглосуточным наблюдением — не предел моих мечтаний. Это не заслуга за то, что я делаю. Один этот разговор — смертельная опасность для меня.

— Понимаю. Поэтому и предприняты все необходимые меры безопасности, — заверил ее Феррус. — Эту передачу не отследить и не распознать. Для любой слежки она не более чем фоновые помехи.

— Рада, что вы воспринимаете меня всерьез, — изобразила на лице улыбку девушка. — Надеюсь, мы можем уже, наконец-то, встретиться лично? В тех координатах, которые я вам отправила…

— … встреча не произойдет, — перебил ее Феррус. — Эта точка на территории Империи и может быть скомпрометирована.

— Но лишь туда я могу вылететь, не привлекая внимания, — напряглась Фреймис. — Император поручил мне командование флотом для уничтожения его врагов. И вскоре мы выступаем. Если я надолго покину флот, то это окажется подозрительным. Начнутся проверки. И раньше, чем вы сможете воспользоваться переданной мной информацией, паранойя Императора заставит его пересмотреть свои планы. Вся моя работа может оказаться напрасной, а данные — устаревшими.

— Согласен, — произнес гранд-мофф, подумать. — Актуальность разведданных — это важно. Как и правильная легенда. Я ведь правильно понимаю, что ваш флот должен напасть на Доминион?

— Да, — произнесла Фреймис. — На одну из ваших периферийных планет. Часин, если быть точнее.

— Почему именно она? — напрягся Феррус. — Там нет военных объектов и производств, гражданский мир.

— Императору достаточно уже того, что она принадлежит вам, — поморщилась Фреймис. — Кроме того, на орбите же есть военные объекты. А наши шпионы достаточно плотно поработали с картой минных полей и систем защиты. Часин должен стать назидательным примером для всей галактики. Очередным примером безумия Императора.

— Понимаю, — на лице Ферруса заиграли желваки. — Сколько кораблей в вашем флоте, каков его состав?

— Двадцать пять звездных разрушителей типа «Имперский», по два линейных крейсера типа «Верность» и «Претор», три «Секутора» и десантный обоз из ста двадцати «Звездных галеонов», — без запинки ответила Рука Императора. — Предполагается сокрушить оборону планеты и устроить на ней показательные казни ваших сторонников. Кроме того, вы лукавите гранд-мофф. На планете есть крупная военная база Доминиона.

— Только для охраны.

— Думаете, что Императора заботят такие детали? — горько усмехнулась Фреймис. — Повторюсь, он безумен. На последнем приеме, он забавы ради вскипятил мозги одному из лучших агентов Убиктората. Просто для того, чтобы продемонстрировать свою власть и силу.

— Понимаю, — сказал Феррус. — В таком случае, ведите свой флот на Часин. Тех сил, какие у вас есть, будет недостаточно для того, чтобы уничтожить оборону и захватить планету. Я же со своей стороны, прибуду вместе с эскортным караваном, чтобы не вызывать подозрений, но приведу дополнительные силы. Мы зажмем ваш флот в тиски и принудим к капитуляции. Ваш флагман атакуют наши десантники, после чего будет произведено его уничтожение. Разумеется, в списках погибших вы будете числиться сугубо номинально.

Член Триумвирата позволил себе улыбочку.

— Хороший план, — одобрительно произнесла Фреймис. — Лучше, чем тот, который я предлагала.

— У меня было время подготовиться, — улыбнулся Феррус. — Рад, что вы выбрали правильную сторону. Скоро все решится.

Не прощаясь, он отключил канал связи.

— Согласна, — обращаясь к пустоте, произнесла Фреймис, разглядывая через иллюминатор мостика своего флагмана десятки звездных кораблей Империи, готовых к выходу. — Скоро все решится.

— Мне послышалось, или ты назвала меня «одним из лучших агентов Убиктората»? — со смешком в голосе спросила подошедшая агент Лор.

— В жизни главное не утонуть в дезинформации, — туманно ответила Рука Императора. — Но тут я не солгала. Наша совместная работа приведет нас обеих к вершинам власти в Империи.

— Поверю на слово, — отозвалась Элизабет.

Вдвоем они посмотрели за борт флагманского исполина.

Туда, где к рейду на Часин готовились сотни имперских кораблей.

— С уверенностью можно сказать, что это одна из самых ваших удачливых ролей, вице-адмирал, — одобрительно произнес гранд-адмирал Траун после того, как Пеллеон сошел с проекционной платформы.

Демонстрирующая его в качестве гранд-моффа Ферруса голограмма на проекторе рядом, распалась.

— При всем уважении, — насупился настоящий гранд-мофф, сидящий поблизости, — я не стою так, будто у меня под кителем лом к спине привязан.

— А я не для того себя в спортзале гоняю, чтобы быть чуть сгорбленным, — беззлобно огрызнулся Пеллеон, присаживаясь напротив Верховного Главнокомандующего. — Что думаете насчет пересланных ей данных? Качественная подделка?

— Вы про коды безопасности к Бисской дуге? — уточнил Траун. — О, нет, ни в коем случае. Они настоящие.

— Думаете?

— Уверен в этом. Фреймис достаточно хитра и наблюдательна для того, чтобы не рисковать в таких мелочах. Коды доступа настоящие. Но это не значит, что путешествие по Бисской дуге приведет нас от Императрицы Теты к Биссу, как должно быть.

— По пути будет целый флот, в объятья которого мы и выпадем, — понял Пеллеон. — Ловушка на тот случай, если мы решим пожертвовать Часином и бросим все силы, чтобы нанести Империи жестокий удар в самое сердце.

— Они учатся, — произнес Траун. — Мыслят нестандартно. Не с первого раза, но их ошибки приводят к качественному росту. По крайней мере они так думают.

— А на деле? — полюбопытствовал Феррус.

— На деле же они давным-давно переиграны, — на губах гранд-адмирала появилась легкая улыбка. — Такими дешевыми фокусами Доминион не остановить.

— Дайте угадаю, — словно в школе, Пеллеон поднял руку. — Мы снова попадемся в ловушку, которую нам расставили?

— Как можно, вице-адмирал? — брови Трауна сдвинулись. — Попадаться в ловушку врага это уже моветон.

— Опять не угадал, — с грустью вздохнул Пеллеон. — А когда у нас сменились модные течения военной стратегии, если не секрет?

— Вчера, — невозмутимо ответил гранд-адмирал Траун.

— Ах, ну да, ну да… Итак, каков план?

— А замысел, господа, невероятно прост…

Гранд-мофф Феррус, дослушав Верховного Главнокомандующего до конца, подумал, что у него начали проклевываться седые волосы.

И, хоть давно пора было привыкнуть, но…

Просто⁈ Нет, серьезно, просто⁉

Да это Марг-Сабл галактического масштаба!

И, что смешно, никто из врагов не уйдет обиженным! Точнее сказать, вообще никто из них не уйдет.