Туристы. О путешествиях во времени

Глава 86 «Туристы» и «Репейники»

Константин Сенцов восседал за компьютером. Следователь Крольчихин наградил его спецзаданием: обнаружить в милицейской базе данных всех, кто мог бы носить фамилию или кличку «Репейник». В кабинете, кроме Константина, не водилось ни души, висела тишина — только горлица на дереве за окошком нудно тянула свою однообразную песню. На столе, под рукою у Сенцова, возлежал на одноразовой белой тарелочке аппетитный бутерброд с колбасой и с сыром — Коснтантин съест его попозже, когда проголодается. Поиски Сенцова продвигались: Константин уже обнаружил пятерых «Репейников» и пока остановился, чтобы изучить каждого и определиться, кого следует искать, а кого — отринуть.

Потянувшись в кресле и отхлебнув из чашки крепкого горячего кофе, Сенцов открыл дело первого из «Репейников». «Репей, Виктор Павлович» — значилось под фотографией, изображающей некоего невзрачного на вид субъекта с реденькими бесцветными волосиками на тощей головёнке. Репей взирал на Сенцова грустными рыбьими глазками, а в его деле значилось: «27 случаев людоедства».

— Чёрт… — пробормотал Сенцов, отшатнувшись от Виктора Репья. Интересно, это правда — про людоедстсво — или нет? Что-то Сенцов не может представить в ниточных ручках этого слизнячка кровавую бензопилу… Кто его посадил? Крольчихин? Ну и ну…

Отринув тщедушного «людоеда», Сенцов перешёл к следующему кандидату. «Репьёв Николай Романович» — так был обозначен второй из «Репейников». Только взгляд Сенцова упал на экран, как дверь заскрежетала и в кабинет ввалился Ветерков. Не здороваясь и ничего не говоря, стажёр с топотом подбежал к столу и уселся напротив Сенцова, заставив последнего вздрогнуть.

— Слышь, напарник, — зашептал Ветерков, на голове Сенцова зашевелились волосы: чего он такого нашёл, неужели, полтергейст??

— Чего тебе? — поинтересовался Сенцов, напустив на свой испуг ледяное спокойствие.

— Напарник, я никому не говорил, — зашепелявил Ветерков и выхватил из одноразовой тарелки сенцовский бутерброд.

— Это — мой! — встал на защиту бутерброда Сенцов, отобрал его у стажёра и вернул на тарелку.

— Да я с утра не ел… — заныл Ветерков, косясь на бутерброд Сенцова голодным волчьим глазом.

— Хочешь есть — купи себе беляш! — хладнокровно отпарировал Сенцов и накрыл бутерброд кулёчком. — Давай, стажёр, говори, чего тебе надо — у меня тут работы по горло!

— Тебе, напарник, надо ещё раз к Сердюку зайти, — пробормотал Ветерков, глотая слюни. — Там его брат приехал, ночь переночевал, а потом — у него стащили микроволновую печь и Ай-фон… Я там всю квартиру облазал — но прикинь: ни зги не нашёл! Ни отпечатков, ни следов — ничего!! Я туда белую мышь заносил — она сдохла… Я, вообще, не понимаю, что там у них творится!

Можно было сказать стажёру, что он — плохой сыщик, что он — трусливый, суеверный, глупый… Но Сенцов не мог: на днях он своими глазами видел живого группенфюрера, потом его самого едва не утащили «туристы», над его балконом летал нло, какой-то Репейник ел яичницу на его кухне, а после — испарился так же, как и таинственный вор Сердюка… Сенцов боялся. Каким-то чувством без номера он чувствовал, что в милицейской базе он нужного «Репейника» не найдёт. Все эти Репьи и Репьёвы — простые смертные люди, а тот Репейник — некто потусторонний, эфемерный и дьявольский.

Сенцову надо было зайти к Сердюку — чувство милицейского долга требовало зайти. Но страх… Страх кричал, что Сенцов должен спрятаться… Где? Всё равно, где, только не в своей квартире, ведь «туристы» там уже побывали… Однажды ночью они набросятся на него, сонного, вцепятся и утащат… В тартарары…

— Поехали! — вдруг решил Сенцов, выбросив свой страх в окошко, за пределы кабинета и сознания. Константин вырубил компьютер и поднялся из-за стола. Фёдор Фёдорович бы не боялся, Крольчихин бы не боялся тем более — чего бояться Сенцову??

Сенцов потом отыщет Репейника — тем более, что в базе их всего пять. А сейчас — он вместе со стажёром отправился к Сердюку, искать таинственного вора. Может быть, он как-то связан со смартфонами Чижикова? А что, почерк похож: появился, исчез, и никаких следов! Разве что, белую мышь на склад Чижикова никто не заносил…

— Ой, а я вас ждал! — из-за узкой спинки Сердюка выпростался рыхлый толстяк, украшенный огромными усами. Сенцов подумал, что это и есть Харлампиев, и спросил у него:

— Вы хозяин квартиры?

— Я, я! — подтвердил Харлампиев, спихнув Сердюка, вдвинувшись всем своим телом в дверной проём. — Давайте, заходите быстрее: вы знаете, что он у меня вчера вечером микроволновку стырил?? Я уже спать боюсь, кроме того, у меня пропали ценные вещи!

Харлампиев верещал, словно подрезанный поросёнок, а Сенцов едва протиснулся мимо него в квартиру.

— Там, там она стояла! — кричал Харлампиев и скакал на кухню, потрясая габаритными телесами. — Я думал, братец меня дурит, попродавал мои вещи, а я вчера пошёл воды попить, и увидел, как он тащит мою микроволновку! — Харлампиев тыкал пальцем в пустой столик, который, очевидно, был пристанищем похищенной микроволновки, а Сенцов, скидывая с ушей тонны лапши, вопросил:

— Простите, кто тащил микроволновку? Ваш брат?

— Да нет же! — взвизгнул Харлампиев, подпрыгавая. — Если бы брат — я бы ему в лобешник дал! А так — тип какой-то! Схватил и пошёл… В холодильник! Подошёл — и след простыл! Исчез, ей богу, говорю вам, вот вам крест!

Харлампиев панически крестился, а из-за спины Сенцова возник Ветерков и тихо сказал:

— Помнишь, напарник, я заносил сюда белую мышь?

— Чёрт с твоей мышью! — огрызнулся Сенцов, на мозги которого наседали «Туристы» и «Репейники». Константин напустил на себя невозмутимость крутого детектива и выволок из кармана фоторобот по имени «Эрик», который теперь всегда носил с собой.

— Этот человек? — осведомился Сенцов у Харлампиева, выдвинув фоторобот тому под нос.

— Ну, вы чего, там же темно было! — возмутился Харлампиев, никого не узнавая в фотороботе. — И я, честно скажу, сдрейфил! У меня железная дверь, решётки и извещатель, а тут? Кто-то влез и… Исчез! Я даже холодильник три часа открыть боялся, ей-богу!

Козырь Сенцова не сработал. Однако Константин не сдавался. Как настоящий сыщик, он не убрал фоторобот, а осведомился ещё раз:

— Может быть, вы присмотритесь внимательнее и попытаетесь вспомнить?

В душе Сенцов слёзно надеялся на то, что Харлампиев скажет, что его микроволновку стащил кто-то другой. Ведь на фотороботе — Турист, самое жуткое исчадье ада, которое только может быть! Даже не человек, а нечто неуловимое и опасное, как тысяча чертей… Сенцов боялся Туриста… К тому же, турист — группенфюрер СС… Бред! Скинув с кипящих мозгов бред, Сенцов вновь напустил невозмутимость крутого детектива и напёр на Хармлампиева:

— Так вы узнаёте: он или нет?

Харлампиев внимательно изучал фоторобот своими заплывшими глазками, думал о чём-то с отрешённым видом, задирая вверх шарообразную голову, и после этого всего обречённо булькнул:

— Не знаю… — и тут же осведомился, кивнув на фоторобот:

— А это кто?

— Домушник! — небрежно бросил Сенцов, загоняя ужас пред Туристом куда подальше. — В розыске, «поднял» семь квартир. И вы считаете, что у вас побывал не он?

— Он в маске был… — послышался сзади тихий голосок и Сенцов обернулся.

Около двери топтался Сердюк, лузгал семечки прямо на паркет и говорил дрожащим голосом:

— Брат завозился на кухне и разбудил меня. Я вышел и тоже его увидел. На нём была чёрная маска. Я хорошо видел чёрную маску…

— Точно, маска! — тут же подпрыгнул Харлампиев, и сервиз в дубовом буфете задрожал и зазвенел от сотрясения. — А потом — я пошёл в зал, чтобы позвонить в милицию, и не нашёл свой Ай-фон! Он и его тоже спёр!

Турист мог напялить маску. Спина Сеноцва похолодела. А вдруг, всё-таки, Турист? Они там, в своей команде, приметили Сенцова, как жертву, поиздеваются над ним, заставят сойти с ума и пристрелят… Ещё одна глобальная банда, такая же, как «Вавилон», который Сенцова чуть не УСТРАНИЛ… Сенцову ещё повезло, что Фёдор Фёдорович и Крольчихин спасли его от Анатолия Лиса, а то бы сидел сейчас в колонии строгого режима, как настоящий матёрый уголовник… А вдруг, это опять — «Вавилон»?? Вдруг Фёдор Фёдорович и Крольчихин выловили не всех «нумерованных»? Вдруг, кто-то остался свободен и теперь решил отомстить Сенцову??? Кстати, у друга сестры дезертиров Новиковых фамилия — Вилкин… А вдруг и эти Сердюк с Харлампиевым тоже имеют номера????

— Ну, что, напарник? — это к Сенцову сзади тихой сапою подкрался Ветерков. — Идеи есть?

Присутствие живого знакомого человека слегка разогнало панику Сенцова. Если они — «нумерованные», и вздумают напасть — вдвоём с Ветерковым от них будет легче отбиться…

— Идеи есть? — повоторил Ветерков, и Константин окончательно выпал из собственного ужаса, лицо ощутило движение воздуха, уши вновь уловили причитания толстяка Харлампиева об утраченных вещах.

Есть ли у Константина идеи? Вопрос хороший. Да, идеи есть, только такие, выскажи которые, Сенцов моментально загремел бы в психушку! Такие идеи: Сенцова вновь обступает «Вавилон», хозяева квартиры — пронумерованные зомби, а телик с ноутбуком и микроволновку проклятую стащил группенфюрер СС! Нет, это не «Вавилон» Сенцова обступает, а шизофрения! Надо спать побольше и не под телевизор, тогда, может быть, исчезнут «глюки»…

— Ну? — Ветерков всё требовал от Сенцова идей, Сердюк и Харлампиев вытаращились на Константина, будто на святого пророка…

— Пока нет… — разочаровал всех Сенцов, отвернувшись к той стене, с которой стащили телевизор.

— Слушайте, — сказал ему Харлампиев. — Ваши у меня во всей квартире отпечаптки сняли, и… Что?

Сенцов заглох. Ничего. Овсянкин ещё к нему прибегал и божился, что «в этой квартире никого не было, кроме хозяев»! Никто не проникал сюда ни через дверь, ни через окно… Дверь открывали только ключом, грязи с обуви в комнатах нет, отпечатков пальцев — нет… Призрак… И тот же призрак обокрал Чижикова… Тем более, что белая мышь Ветеркова сдохла… Уж не «Вавилон» ли постарался, чтобы того, прошлого стажёра, вышибли из Ровд?? Может быть, он узнал что-то, чего не знал никто?? Надо бы им с Ветерковым попробовать найти этого… Мышкина, Крыскина!.. Чёрт, как же так, Сенцов забыл его фамилию? В этом весь Сенцов — бывший стажёр сейчас нужен ему, как воздух, а всё, что Сенцов сделал для того, чтобы разыскать его — это забыл его фамилию!