Туристы. О путешествиях во времени

Глава 71 «Инопланетяне-террористы»

Василий Новиков считал, что его освободили — в логово этих «инопланетян-террористов» ворвалась милиция, арестовала их всех, а ему, пленнику, вернули свободу… Василий думал, что его выручила милиция до тех пор, пока его не посадили в машину. С виду самый обыкновенный «Пассат» с милицейскими номерами… Они отъехали с пустыря — буквально, пару сотен метров проехали — а потом началось нечто странное. Новиков сидел на заднем сиденье, а около него расположился рослый бритоголовый милиционер — он накинул на Василия толстый тройной ремень с огромными пряжками и сурово повелел пристегнуться.

— Хорошо… — Василий согласился, взял этот ремень ослабевшей рукою, застегнул все пряжки. Голод и моральное истощение не давали ему задумываться — он кротко послушался здоровяка и откинулся на спинку кресла…

Но вскоре понял, что этот ремень на нём не споста. Внезапно обыкновенная машина, как по волшебству, обрела два острых крыла и поднялась в небеса, словно настоящий самолёт!

— А-а! — закричал от страха Новиков, но в ответ получил от здоровяка напутствие:

— Закрой рот — язык прикусишь!

Челюсть сама собою захлопнулась, Василия вжало в кресло, потому что начались некие перегрузки, достаточно мучительные для человека. Желудок Новикова пустовал: «инопланетяне» в последнее время забывали его кормить. Сейчас Василий этому даже обрадовался: горло сжимала изматывающая тошнота и, содержи его желудок обед — последний не удержался бы внутри. Случайный взгляд в окно поверг Василия в дикий ужас — под крылом фантастической машины сверкала бебзрежная гладь океана. Василий даже не заметил, не понял, как их странный летательный аппарат оказался под сенью огромной пещеры, часть которой занимало обширное подземное озеро, а другая часть оказалась закована в металл и плотно заполнена автомобилями разнообразных цветов и моделей. Перегрузки и голод задушили Василия, ввергли в полуобморочное состояние, и, когда машина этой небывалой «милиции» застопорила ход, и рослый бритоголовый милиционер отстегнул ремень и распахнул дверцу — он просто вывалился на твёрдый шершавый пол мешком картошки и остался лежать головою вниз. Сил встать у Василия Новикова не было — он только хватал воздух перекошенным ртом.

— Быкует! — буркнула девушка-милиционер, которую тут называли странно: Звонящая. — Давай, Бисмарк, подними его, а то я состарюсь, пока он встанет сам!

— Есть охота! — вздохнул бритоголовый милиционер-громила, протянул свои ручищи и оторвал Василия от серого металлического пола, поставив на слабые, шаткие ноги.

Василий свои ноги почти не чувствовл: жестокий голод подавил все силы — и едва тащился, ведомый громилой под мышки. Он не мог ни бежать, ни драться, и страх постепенно сдавался перед ватной слабостью. Кажется, его вели по коридору, потом везли на лифте, затем снова коридор, странная широкая дверь, которая не открылась, как обычно открываются двери, а поднялась вверх и исчезла в потолке… Василий даже подумал, что это всё не настоящее, это снится ему в болезненном сне, видится в голодной галлюцинации… а может быть, его уже убили, и он попал в рай или в ад…

— Накормите его, что ли? — раздался над головой голос Звонящей, а потом — Василия усадили в мягкое белое кресло напротив прозрачного стола.

Сидя, Василий позволил себе немного оглядеться и заметил слева от себя пустую подставку для цветов… Странный предмет мебели в этой широкой светлой комнате, уставленной мягкой мебелью с обивкой из белой кожи, столами причудливой формы, оснащённой огромным телеэкраном, привешенным к одной из стен и несущей гигантское круглое окно.

— Ешь! — это слово произнёс третий милиционер по фамилии… или по кличке Красный, который подступил к Василию с широкой улыбкой и поставил на стол тарелку горячего, парующего борща, картофельное пюре с двумя большими котлетами и большой стакан компота с увесистым куском кремового торта.

— Спасибо, — пробормотал Василий, с долей опаски взяв ложку, а милиционер Красный подмигнул левым глазом и выпятил большой палец, показывая «класс!».

Голод на время вырубил мозги, и Василий накинулся на борщ, словно житель голодающего Конго — выел весь за две минуты и вылизал тарелку. Так же он уничтожил и второе, и кремовый торт, и компот… Василий пришёл в себя лишь тогда, когда опустели все его тарелки, а желудок приятно потяжелел. Потяжелела и голова, заявляя о том, что хочет спать…

— Ну, как, понравилось? — тут же осведомился милиционер Красный, придвинув к нему своё лицо, которое он не брил уже дня три.

— Спасибо, — Василий расцвёл благодарной улыбкой и впервые, кажется, за много месяцев почувствовал, как теплеют его руки и ноги…

Наевшись, Василий стал получше соображать, и случайный взгляд в круглое окно поверг его в ужас: пространство за толстым стеклом было заполнено водой, в которой, степенно помахивая исполинским хвостом, вальяжно кружился кит.

— А-ай!! — Василий не смог сдержать крик, испугавшись этого кита… или собственного безумия: где такое видано, чтобы за окнами вместо обыденных городских птиц кружили киты??

— Ну, ну, не дрейфь, братик… — успокоил его милиционер Красный, приблизившись к этому странному окну-иллюминатору и остановившись около него. Рядом с громадным китом он казался комической мелкой сошкой… и эта комическая гротескность ужасно пугала Василия.

— Где я? — прошептал Василий, глотая слёзы. Внезапно к нему пришло шокирующее понимание того, что он не в обычной человеческой милиции, а неизвестно где… и этот Красный не милиционер, а… наверное, тоже инопланетянин, как Эрик и эти странные, которые пичкали его мивиной.

— Ну, ну, в обморок не падай! — предостерёг Красный, заметив, как Василий бледнеет. — Ты на Базе, в безопасности, мивиной тебя больше не кормят, Теплицкий тебя здесь не найдёт! Жизнь, как говориться — малина! Сейчас, Звонящая притащит Репейника, он разберётся, на каком ты находишься свете, и после этого мы отпустим тебя домой!

— Правда? — о опаской уточнил Василий, стараясь не смотреть на страшных китов. Он смотрел в пол, покрытый неизвестно чем, вымытм до белого кристального блеска.

— Правда, правда! — согласился Красный, подкрался к круглому столику и схватил бутылку кока-колы. — Репейник тут у нас самый умный! Он сразу поймёт, что с тобой, и мы выпустим тебя на свободу!

Василий не сразу это заметил, но Звонящая и громила Бисмарк куда-то пропали, оставив его наедине с Красным. Красный вдохновенно болтал, Бисмарк отправился во внутренний дворик Базы — чинить покосившуюся беседку, а Звонящая — вышла из кают-компании, чтобы поговорить с Репейником так, чтобы турист Новиков не слышал разговор. Она подозревала, что дотошный Репейник не выпустит Василия просто так — будет мариновать его до посинения в своих боксах… Звонящая не хотела, чтобы Василий об этом знал: он и так натерпелся от Теплицкого, наелся его мивины, насиделся в казематах. А чем будет его кормить Репейник? Конечно же, то же мивиной…

Отойдя подальше от кают-компании, Звонящая включила видеопередатчик и, наконец, увидала на экране помятое лицо Репейника в перекосившихся очках.

— Репейник, ну мы привезли Новикова на Базу. Что с ним дальше делать? — спросила она, не очень-то желая долго кормить Новикова. Ликвидировали бы ему память и выкинули бы домой — для этого бесполезного «туриста» это наилучший выход…

— Вы куда его поместили? — осведомился Репейник, нервно дёргая волосы у себя на макушке — целый клок уже выдернул.

— Никуда не поместили! — проворчала Звонящая, топчась около видеопередатчика и желая поспать. — Он у нас в кают-компании слопал комплексный обед…

— С ума сошли! — почему-то перепугался Репейник и начал ещё активнее терзать свою шевелюру. — В бокс его! Срочно!!

— Ты себя уже ощипал! — съехидничала Звонящая и пожала плечами:

— А зачем его в бокс-то? Вроде бы, не буйный… Голодный только…

— На нём могут быть остаточные молекулы! — взвился Репейник и даже подскочил, опрокинув стакал кока-колы на какую-то бумагу, которая лежала на столе перед ним. — Я перечитал бумаги Миркина и узнал, что при хронопрыжках на всех объектах, который подвергались перемещениям, остаются молекулы из других временных срезов, из-за которых эти объекты могут спонтанно прыгать неизвестно куда! Это называется спонтанный туризм! Миркин так назвал…

— А чего ты решил, что Новиков прыгал во времени? — зевнула Звонящая и подвинула к себе белое вертящееся кресло.

— Хватит болтать, давай его в бокс! — отрезал Репейник, одной рукой выщипывая себе волосы, а другой — выхватывая чипсы из растерзанной пачки. — Я не знаю, но очень может быть, что Теплицкий испытывал на нём трансхрон! Он забацанный, как… хронотурист! Пока я не разберусь, турист он или нет — он должен в боксе сидеть!

— Та, ладно, не копошись так… — буркнула Звонящая, почесав затылок. — Волос сейчас налопаешься… Ладно, если ты думаешь, что он опасен — сейчас, отведём его в бокс…

— Не сейчас, а сейчас же!! — шумно настоял Репейник и влез рукавом халата в кока-кольную лужу, которая образовалась у него на столе. — Вот, чёрт… блин лопоухий… — проскрежетал он, смахивая кока-колу и размазывая её всё сильнее.

— Хорошо, только не визжи! — отмахнулась от него Звонящая и выключила передатчик, потому что голова начинала болеть от визга. Она нехотя вылезла из уютного сонного кресла и потянулась обратно в кают-компанию, чтобы «осчастливить» Василия решением Репейника — да, он не очень-то обрадуется, но после того, как Новиков займёт своё место в боксе — она, наконец-то сможет отдохнуть и спокойно выпить кофе.

— О, а вот и Звонящая! — шумно выкрикнул Красный, когда она появилась на пороге кают-компании. — Ну, что, каков диагноз? Он может идти?

— Красный, не думай, что всё так просто! — фыркнула Звонящая и тоже схватила бутылку кока-колы. — Репейник подозревает, что Новиков нехрональный и решил посадить его в бокс!

— Чего? — удивился Красный и чуть не подавился своей колой от неожиданности. — Он что, совсем того? Нам ещё в боксе его не хватало!

— Репейник так орал, я даже подумала, что он вскипит! — пробурчала Звонящая, и тут же заметила, что Василий Новиков впадает в болезненный ступор. — Красный, у тебя нашатырь есть? — спросила она, подозревая, что этот хилый «турист» сейчас свалится в обморок от «полного счастья».

— Нету, а что? — пробормотал Красный, который сейчас сорвался бы в Лас-Вегас… а тут с «туристом» этим надо возиться…

— Волоки его в бокс, пока не хлопнулся здесь! — приказала Звонящая, которая хотела в Лас-Вегас не меньше, чем Красный.

— Эх, — уныло вздохнул Красный, приблизился к Новикову и принялся осторожно вытаскивать его из кресла, взяв под локоток.

— Прости, брат, — сказал он Василию, мягко но настойчиво поднимая Василия на ноги. — Но если Репейник сказал «в бокс», значит, в бокс! Давай, поднимайся, в бокс пошли!