Туристы. О путешествиях во времени

Глава 177 «Вышибалка»

Следователь Крольчихин примчался в посёлок Маяк со скоростью настоящего «Конкорда» — гнал «Газель» по автобанам Донецка, по ухабистым грунтовкам, не соблюдая правила движения, игнорируя светофоры, знаки… Сирена дьявольски завывала, оглушая и самого Крольчихина, и Фёдора Фёдоровича, и Ветеркова, который едва удерживал свой ноутбук, и бойцов группы захвата, которые заняли в «Газели» все места — Крольчихин взял побольше людей, чтобы изловить «мусорного киллера» наверняка. Крольчихин был уверен в том, что Сенцова убил именно он, и сегодня они узнают всю правду. И кем бы ни был убийца — бесноватым Вовком, странным «Туристом»… хоть бы, самим Буквоедом — он будет схвачен и наказан!

Впереди замаячил тот самый дом — Крольчихин даже не заметил, как просчкочил весь посёлок и домчался до него. Зелёные ворота были закрыты, но около забора собрались целых три машины: джип Вилкина, который Крольчихин узнал, а так же — потрёпанные «Жигули» местного участкового и невероятный «Запорожец» чёрного цвета. Крольчихин дал по тормозам — вот именно, ДАЛ — взвизгнув, «Газель» застопорилась, подняв столбы грязных брызг из ближайшей лужи. Следователь остановил микроавтобус поодаль от «заколдованного» дома — чтобы «мусорный киллер» не заметил, что его обложили.

Заглушив мотор, Крольчихин вытащил мобильник и позвонил Вилкину.

— Да! — Вилкин, буквально, взвизгнул, едва не оглушив Крольчихина, а следователь сделался суровым и приказал:

— Вилкин! Уходите оттуда и уводите ваш «хвост»! Мы сейчас будем штурмовать!

— Ага! — тут же согласился Вилкин. — Мы уезжаем!

Вилкин разобрался, что «хвост» — это Петькин с его тщедушным помощником и неказистыми дружинниками, которые топтались у своего дурацкого «Запорожца» и со скуки обсуждали рыбалку.

— По машинам! По машинам! — заволновался Вилкин, призывая всех смываться куда подальше. — Крольчихин приехал! Сейчас будут штурмовать!

Капитан Петькин не медлил: он был рад тому, что не придётся ему вылавливать террористов — этим займётся Донецк, а он спокойно посидит в сторонке и тихо напишет отчёт.

— Кирпичёв! — скомандовал Крольчихин, видя, как разъезжаются с «объекта» лишние автомобили. — Давай своих бойцов — штурмуем дом!

— Есть! — бодро отчеканил Кирпичев, натянул шлем на свою щекастую голову и выпрыгнул из «Газели», махнув рукой своим бойцам.

Крольчихин, Федор Федорович и Ветерков наблюдали за ними и видели, как бойцы рассредотачиваются вокруг вилкинского забора, снимают с петель тяжёлые ворота.

Красный и Бисмарк тоже подкрадывались к дому, надеясь опередить всех и забрать Сенцова тихо и незаметно. Звонящая сурово подгоняла обоих через передатчик, Бисмарк готовился перемахнуть через забор, когда увидел, что штатная милиция оказалась проворнее.

— Штатные менты, прячься! — заметив команду Кирпичёва, Бисмарк дал Красному знак, и они оба нырнули в игрек-тачку.

Включив невидимый режим, Красный откинулся на спинку кресла, открыл банку кока-колы и сказал Бисмарку:

— Как думаешь, брат, штатные заметут Старлея?

— А тут нет Старлея! — неожиданно для Красного сообщил Бисмарк. — Старлей уже на Базе!

— Что? Откуда ты знаешь? — подпрыгнул Красный и едва не расплескал свою кока-колу на кашалотовую обивку.

— А, мне Репейник только что кукарекнул! База приняла у Старлея позывной! — хохотнул Бисмарк и достал ТВ-пачку чипсов из бардачка.

— Так чего ты сидишь? — изумился Красный и тут же протянул руку, чтобы выхватить из пачки Бисмарка чипс.

— А, хочу цирк посмотреть! — Бисмарк отодвинул чипсы подальше от Красного и указал пальцем вперёд, где за окном группа захвата окружала дом Вилкина.

— Чёрт… — буркнул Красный, обидевшись, что не получил ни чипса. — Зря мы с тобой Старлея из бокса выпустили! Я думал, он в Лас-Вегас полетит, а он?

— Надеюсь, Репейник вправит ему мозги! — пробормотал Бисмарк, не отрывая глаз от бойцов спецназа и видя, как те высаживают окошки, выбивают дверишку и вторгаются в опустевший дом.

— Приём, Бисмарк, Красный! — передатчик внезапно взорвался суровым голосом Звонящей, заставив обоих вздрогнуть.

— Приём! — ответил ей Красный и тихо чертыхнулся, потому что кашалотовая обивка, таки, получила порцию кока-колы.

— Чего вы там сидите?? — громыхнула Звонящая (если бы она могла — то залепила бы обоим по оплеухе через передатчик. Хорошо, что не может!). — Дуйте на Базу — у нас ЧП!

— ЧП? — не поверил Красный: разве на Базе может быть ЧП, когда Репейник полностью обновил систему безопасности?

— Одна нога здесь — другая там! — свирепо рыкнула Звонящая, а около неё что-то недобро щёлкнуло, будто бы она передёрнула затвор. — Или я вас на месте расстреляю!

— Та, летим… летим… — заволоновался Красный, быстренько завёл мотор, задав бортовому компьютеру трансформацию на полёт. — И чего так нервничать?

— Ты пристегнись, Красный! — Бисмарк заметил, что ремень безопасности Красного болтается, расстёгнутый, и решил предупредить товарища, дабы тот не выпал из сиденья и не впечатал тачку в ближайший высотный дом.

— Чёрт! — буркнул Красный, поняв, что едва не угробил обоих, и живо застегнул ремень, пока игрек-тачка не выдвинула дюзы и не взлетела.

— Держись, сейчас, прокатимся, как настоящие ковбои! — бодро выкрикнул он, схватил штурвал и вдавил педаль газа в пол.

— Сейчас, тебе Звонящая настучит по… сомбреро! — проворчал Бисмарк. — Надо было нам сразу хватать Старлея, а не заезжать в «Макдональдс» по дороге! А ты всё «есть», да «есть»! Обжора!

— Ты, лучше, глянь, с какой скоростью мы летим! — хохотнул Красный, а Бисмарк, глянув в иллюминатор, с изумлением отметил, что они уже проскочили города и веси, и мчатся над океаном.

— Крутую Репейник ей игрек-скорость вконопатил! — хвастливо заявил Красный, а робот-навигатор уже объявил, что впереди База, приятным женским голосом.

— Новая тачка? — осведомился Бисмарк, а Красный уже заводил тачку в шлюз.

— Ага! — весело согласился Красный, выполнив лихой «ковбойский» вираж. — Репейник даже не знает, что отгрузил мне такую тачку! Я тут новую коллекцию нэцкэ купил — приклею, как в старой, на приборный щиток!

— Смотри, стоянку не прозевай! — буркнул Бисмарк, подозревая, что на Базе и впрямь, случилось неладное. Он заметил под крылом тачку Сенцова — чёрная «BMW» идеально вписалась в отмеченное на металлическом полу парковочное место, в то время, как Сенцов всегда парковался через пень-колоду.

— Ты садись — и аккуратно! — предписал Красному Бисмарк и на всякий случай приготовил игрек-баузуку.

— Ты что, готовишься к смертельной битве? — пошутил Красный кружась над стоянкой, а Бисмарк сурово шикнул и угрюмо проворчал:

— Тебе всё хиханьки, а я нутром чую: тут засада! Давай, увалень, садись и готовь базуку, а то тебя сейчас свинцом накормят!

— Та ну тебя! — огрызнулся Красный, но, всё-таки, аккуратненько втиснул свою игрек-тачку между очень подержанным «Вольво» и ярко-красными «Жигулями».

— Глуши мотор! — повелел Бисмарк, десантируясь из игрек-тачки на металлический пол. Несмотря на свой внушительный вес, он спрыгнул бесшумно и сейчас же вскинул игрек-базуку, пригнувшись за условно настоящую игрек-маршрутку, с которой забыли снять номер «сорок шесть».

— И с каких это пор тебя назначили начальником?? — негромко пробурчал Красный, вытаскивая свою базуку. — Ладно, «Бонапарт», если ты так хочешь — сейчас, повоюем!

Красный продвигался вслед за Бисмарком, а тот, в свою очередь, вздумал красться понад стеночкой, будто бы, тут изо всех щелей враги сыплются… Красный похохатывал над ним и прятаться не спешил, но тут заработал его передатчик:

— Красный! Приём! — из динамика раздался сипатый шёпот, и Красный узнал Репейника.

— И тебе — приём! — хихикнул Красный. — Ты не заболел, брат?

— В кают-компанию ползите, олухи! — прошипел Репейник, скрипя чем-то у себя в пробойной. Красный сначала решил, что он ест, но потом понял: пацифист-пробойщик передёргивает затвор пистолета… значит, они, действительно, вляпались…

— Слыхал, Бисмарк? — Красный тоже перешёл на шёпот вслед за Репейником и прижался к стенке, как и Бисмарк.

— Чего? — осведомился Бисмарк, заглядывая за угол в тёмный коридор и не оборачиваясь.

— Идём в кают-компанию — там Репейник наш уже стреляет в кого-то! — прошептал Красный, продвигаясь вперёд с базукой наперевес.

— Я же говорил тебе, клоун! — огрызнулся Бисмарк и изменил направление в сторону кают-компании. — А ты всё чепухой страдал!

Сказав так, Бисмарк заглох, а вслед за ним заглох и Красный… Продвигаясь, они ожидали увидеть неких врагов, которые каким-то образом атаковали Базу, однако таковых не встретили… Повсюду валялись взорванные роботы, остатки разнесенных ракетами переборок, железяки, камни. И над всем этим висела жуткая тишина и пустота. Таинственный противник тут явно побывал… но куда он скрылся?? Красный и Бисмарк даже включили игрек-очки, чтобы ненароком не прошляпить нападение, но на них никто так и не напал…

Переборка кают-компании была жестоко разнесена, и широкий дверной проём представлял собою здоровенную рваную дыру с закопчёнными краями, с торчащими кусками толстой арматуры. Вокруг ужасно воняло горелым, дым мешал дышать и смотреть. Под ногами валялись острые каменюки, и Красный часто спотыкался, с трудом удерживая равновесие и сохраняя спецназовскую тишину. Бисмарк продвигался впереди, Красный видел его через игрек очки, как он поднял руку, призывая остановиться. Красный замер и заглох — едва-едва, ведь под левую ногу в который раз затесался проклятый камень. Ясно было, что враг осел именно тут, в кают-компании, и нужно взять его по горячим следам…

— Залетаем! — громко скомандовал Бисмарк и громадными скачками понёсся в кают-компанию, вскинув базуку и приготовившись к страшному бою. Красный поскакал вслед за ним и… чуть не налетел на товарища, который вдруг засторпорился, как вкопанный и никуда больше не двигался…

Красный поднял глаза и увидал перед собою сначала жалкие ошмётки переборки, затем — насчастного Сенцова, который в собачьей позе сидел на захламлённом полу… На белом кожаном диване присоседилась Звонящая, а над ними грозно высился Эрих Траурихлиген с игрек-базукой, который деражл обоих под прицелом. Как только Бисмарк и Красный оказались в кают-компании — он вскинул свою базуку, но стрелять почему-то не стал…

— Вау! — выдохнул Красный, увидав неожиданного гостя.

— Ух ты! — присвистнул Бисмарк, а сканер его игрек-очков показывал, что турист донельзя покрыт остаточными молекулами — аж «светится», как радиоактивный.

— Чёрт! — буркнул Траурихлиген и опустил базуку. — Не возникайте же так — чуть ракету не влепил!

Сенцов же просто сидел на полу побитой болонкой. Понимая, что вляпался сам и вляпал товарищей, он боялся подавать голос.

— Наконец-то собрались! На вашем месте я бы сменил систему безопасности! — заметил Траурихлиген и больно подпихнул Сенцова носком сапога. — Будете лечить его, или можно пристрелить, чтобы не мучился?

— Ты, кстати, арестован! — Звонящая, наконец, выпала из ступора и нашла, что сказать агрессору, так нагло вломившемуся на Базу… уже во второй раз. Молниеносным движением она выхватила из кобуры пистолет, тут же взяв туриста на мушку.

— Ну-ну, полегче с игрушкой! — хохотнул Траурихлиген, ни капельки не испугавшись: он стреляет куда быстрее и метче Звонящей… к тому же, у него оружие лучше. — Бросай её, а то придётся пристрелить Сенцова — он мне нужен меньше всех!

— Блин… — прошипела Звонящая, разжав пальцы и выпустив пистолет на пол под зловещий смешок туриста.

— Слышьте, братаны, я тоже непрочь вступить в секретное агентство! — вдруг заявил Траурихлиген, в упор разглядывая Красного и Бисмарка, которые топтались и глупо удерживали в руках свои базуки. Стрелять в туриста им нельзя из-за хроносбоя… к тому же, никто из них не хотел повторять «подвиг» Сенцова и занимать место Траурихлигена в дурацком прошлом.

— Насколько я понял — я вашу работу умею делать куда лучше, чем вы! — ехидно заметил Траурихлиген, снова пихнув Сенцова тяжёлым сапогом со стальным носом.

— Ой… — плаксиво заныл Константин, остро ощущая боль и свою вину… Из-за широких спин Красного и Бисмарка притащился Репейник со своим пистолетом и тоже застрял, не стреляя.

— Вообще-то нам здесь не очень нужны глобальные злодеи… — пробурчал Репейник, переминаясь в своём углу…

— Нам здесь совсем не нужны туристы! — выплюнула Звонящая, чья рука уже дотянулась до второго пистолета. В любую секунду она была готова выхватить пистолет и выстрелить в туриста…

— Вообще-то, я пришёл сдаваться… — пробормотал вдруг Эрих Траурихлиген и, опустив глаза, принял вид покорнейшей овечки.

— Да?? — изумился Репейник и от изумления едва не выронил свой пистолет. Как же нелепо: турист почти что их всех победил, они не могут стрелять в него из-за хроносбоя… и тут вдруг он решил сдаться…

— Извините… — булькнул между тем Траурихлиген, опустил свою базуку и кротко отдал её в руки удивлённого Бисмарка. Тот по инерции взял её и застыл… Сенцов смотрел на всё это снизу вверх, лупал глупыми глазами и просто поражался неадекватному поведению туриста… Он почти захватил Базу в одиночку, и вдруг непонятно сдаётся… Константин подозревал, что тут что-то нечисто, но молчал, потому что и так «засветился», набедокурив в посёлке, и привлекать к себе лишнего внимания совсем не хотел…

— Ну, что вы будете меня конопатить, или нет? — с раздражением спросил Эрих Траурихлиген, топая по кают-компании, подходя ко всем по очереди. — Я сдаюсь! — громко объявил он и поднял руки вверх.

— Но… почему? — булькнул Репейник, неуверенно приближаясь к туристу, который был выше его почти на голову.

— Скажем так: я всё осознал, и не хочу больше изменять историю, — проворчал Эрих Траурихлиген, глядя в пол, под свои ноги. — Давайте, я согласен сдуть войну — стирайте мне память! Давайте, — разрешил он и мрачно заглох.

— Э, вы как, можно ему верить, чи нет? — осведомился Красный у всех сразу, покрутив головою.

— А где ты видел чувака, который мог бы обмануть «вышибалку»? — вопросом на вопрос ответила Звонящая и поднесла нейтрализатор памяти к лицу Траурихлигена, собираясь заставить «туриста» забыть о том, что он — «турист». — Сейчас, мигну, и всё будет путём. Давай, Репейник, качай континуум! — сказала она Репейнику, выставляя на шкале нейтрализатора нужный режим.

— Подождите, подождите! — замахал руками Репейник. — Звонящая, убери вышибалку, а то ты нас всех сейчас вышибешь!

— Это ещё почему? — фыркнула Звонящая, но нейтрализатор опустила — пока опустила.

— Надо посадить Старлея в бокс безопасности! — распорядился Репейник. — А туриста — сначала отвести к трансхрону, а потом уже — вышибать!

— Ладно, — согласилась Звонящая. — Убедил! Тащите его! — приказала она Бисмарку и Красному.

Бисмарк и Красный тут же скользнули к туристу и установились с обеих сторон от него, как заправский конвой. Бисмарк закинул на плечи обе базуки — чтобы не мешали конвоировать.

— Руки давай! — негромко сказал ему Красный и Эрих Траурихлиген послушно дал свои руки, позволив им взять себя под локотки.

— Так, к трансхрону его! — распорядился Репейник. — Во второй бессбойный отсек! Старлей, чего сидишь? — подпихнул он Сенцова, а Сенцов впадал в апатию и только плаксиво замычал. Может быть, это гибрид так над ним издевается, что Константин раскапустился настолько, что даже идти не может??

— Давай, Старлей, в бокс безопасности шагай! — нетерпеливо фыркнул Репейник, очевидно, очень довольный тем, что так легко и просто поймал туриста. — Или мне тебя волоком волочь? За ногу??

— Та, йду! — выдавил из себя Сенцов и едва поднялся на ноги, которые были тяжёлыми, как две бочки огурцов.

— Быстрее! — подогнал Репейник, и Константин пристроился в самый хвост, за плетущимся под конвоем Траурихлигеном. Кажется, Траурихлиген — пойманный и приговорённый к «вышибалке» — чувствует себя куда лучше чем дознаватель Сенцов… Он невозмутимо шагал твёрдой генеральской походкой, в то время, как Константин тащился слизнем и титаническим усилием подавлял противную дрожь в коленках.

Звонящая зорко наблюдала за Траурихлигеном — как бы он не выкинул коник, когда все решат, что он сдался, и потеряют бдительность. Этот турист всегда так делает — сначала вроде бы, сдаётся, а потом — вдруг выкидывает коник… Но на этот раз Эрих Траурихлиген покорно тянулся под конвоем Красного и Бисмарка, словно белый агнец тянется на алтарь для жертвопроношений. Иногда, когда их взгляды случайно встречались — Траурихлиген награждал Звонящую виноватой улыбкой, после чего тут же опускал глаза в скучный пол. Сейчас он был какой-то пришибленный и нестрашный, растерянный, спотыкался через шаг, сбив свою генеральскую походку… тоже, наверное, капустится, как и Сенцов. Он растерял всю свою свирепость и дьявольский флёр, который окружал его до этого странного момента, и выглядел, как глупый маленький мальчик, заблудившийся в новой школе.

Репейник мягко, но настойчиво направлял движение туриста к своему новому бессбойному отсеку, обозначенному, как «бессбойный отсек ╧2». Сюда Репейник поставил свой новый трансхрон, а в старый бессбойный отсек, рагромленный Траурихлигеном, сгрузил разнообразный металлохлам и оставил там жильё доктора Барсука.

Турист оставался послушным — плёлся, понурив голову, и оружия у него никакого не было. Звонящая всё размышляла, какой же у него секрет, но, похоже, секрета тоже не было, и их давний противник и впрямь, решил сдаться! Порвнявшись с бессбойным отсеком номер один, Эрих Траурихлиген принялся бормотать извинения за то, что разнёс его стены ракетами.

— Ладно, не грызи себя… — буркнул ему Репейник. — Сейчас, полчасика — и ты всё забудешь. А мы как-нибудь сами твои пакости разгребём…

Открыв карточкою переборку своей пробойной, Репейник сказал Красному и Бисмарку:

— Так, ребята, тащите туриста на трансхрон! — после чего занялся Сенцовым.

— Так, Старлей! — Репейник жёстко взял размякшего Сенцова под локоток и направил в узкий проём, за которым лежала тесноватая тёмная каморка. Константин по инерции шагнул, а Репейник щёлкнул тумблером и наполнил каморку режущим белесым светом, откоторого Сенцов зажмурился.

— Садись! — приказал Репейник и пригнул Сенцова к креслу.

Константин просто согнул ноги, и его тело погрузилось в его сонную мягкость. Перед носом Сенцова помещалось широкое прямоугольное окно — оно бронированное и толщиною в метр, но настолько прозрачное, что Сенцов отчётливо видел сверкающую платформу флиппера, как Красный и Бисмарк заводят на неё мрачного Траурихлигена и ставят его между исполинских излучателей. Потом появилась Звонящая, тоже зашла на флиппер вслед за ними, вытащив из кармана свою страшную «вышибалку». Она предназначена для мозгов туриста, но Сенцов подозревал, что после туриста «вышибанию» подвергнутся и его мозги. Над головой Константина висели огромные динамики, и Сенцов отлично слышал, как они топают, как Звонящая связывается с шефом через игрек-передатчик. В желудке Константина заледенел страх: раз звонит шефу — дела плохи, и Сенцова, возможно, ожидает не простая «вышибалка», а игрек-генератор…

Чувствуя, как апатия уступает место страху и ужасу, Сенцов видел, как в бессбойный отсек вошёл шеф — Константин думал, что шеф сейчас пойдёт к нему в бокс и назначит ему казнь, однако шеф не спешил, а оставался около флиппера внимательно разглядывая флегматичного Траурихлигена. Турист что-то бормотал ему, кажется, извинения…

— Ну же, запускайте его! — шеф санкционировал обратный проброс туриста, и Репейник, пыхтя, завозился с трансхроном, а Бисмарк приготовился забросить Траурихлигена в петлю переброса, когда Звонящая справится с его памятью. Шеф стоял позади всех, внимательно глядел на «туриста» и пытался определить, действительно ли он согласен на обратный проброс, или же просто ловко блефует? Однако лицо группенфюрера Траурихлигена оставалось неподвижным, как лицо статуи, не выражало ни эмоции и напрочь лишало всякой возможности определить степень вранья. Шеф так и не понял, почему Эрих Траурихлиген согласился потерять технологии будущего и вернуться обратно на уровень сороковых годов.

— Три, два, один! — провела обратный отсчёт Звонящая, и тут же вспыхнула в её руках «вышибалка», уничтожив Траурихлигену все воспоминания о будущем.

Бисмарк, как по команде, толкнул «туриста» вперёд, тот сделал пару пространных шагов и исчез, затянутый петлёю переброса, которую сотворил для него хитроумный Репейник.

— Задраиваю! — сообщил всем Репейник и сейчас же отключил трансхрон, наглухо закупорив коридор переброса, по которому бывший «турист» улетел восвояси.

Всё, с ним покончено, Эрих Траурихлиген никогда больше не вспомнит о будущем, о технологиях и о Сенцове, он навсегда останется там, у себя, и погибнет в сорок третьем году, как положено.

— Ну, что, мне можно идти домой? — спросил через передатчик Сенцов, едва расклеивая сонные, уставшие от всех злоключений глаза.

— Конечно! — елейным голоском разрешила Звонящая. — Прошу! — и показала пальцем на тяжёлую дверь. — Только не забывай, что мы на атолле Ихавандиффулу, и тебе придётся переплыть океан, чтобы угодить домой!

Сенцов торчал в том кресле, куда определил его Репейник. Гибрид потихоньку сдавал позиции, отползая куда-то в тёмные глубины сознания, и давал волю робкой личности Сенцова. Константин, потихоньку прозревая, осознавал, какую бяку сотворил, поэтому ожидал самой страшной кары. Теперь ему светит либо увольнение из опа с ликвидацией памяти навсегда, либо аннигеляция в игрек-генераторе. Они пока что разбирались с Траурихлигеном и не подходили к Сенцову… Но вот, около его плеча возник Репейник… Сенцов съёжился: сейчас он его казнит…

— А ты брат, молодец! — неожиданно для Сенцова расплылся в улыбке Репейник и хлопнул по тому плечу, которое больше болело.

— Ай! — взвизгнул Сенцов от боли.

— Ты поймал туриста! — сообщил ему Репейник. — Сейчас, я выкину из твоей головы гибрид, и будем представлять тебя к награде!

Сенцов сидел, ни жив, ни мёртв. Ног своих он вообще, не ощущал, да и руки куда-то скрылись… Репейник воркует про награду, а Константин уже приготовился к смерти.

— Ты чего смурной, как крот? — хохотнул Репейник и проявил тенднцию спихнуть Сенцова с кресла. — Ты до потолка прыгать должен!

— Траурихлиген мне про эксперимент говорил… — почему-то выдал Сенцов, не вставая, а только ёрзая в кресле. — С Рыбкиным и рекавер-средой Теплицкого…

— Теперь он ему не понадобится! — весело заверил Репейник, отрывая Константина от кресла за плечи. — Никто ещё не смог обмануть старую добрую «вышибалку»! А тебе гибрид просто перегрел мозги! Ну, не бойся, брат, сейчас я тебя избавлю!

Сенцов встал — потому что Репейник буквально, стащил его с кресла обеими руками.

— Идём, идём, сейчас всё будет тип-топ! — пританцовывал Репейник, ненавязчиво направляя движение Сенцова. — Я спасу твои мозги! Я в этом — спец!

«Дай бог…» — уныло подумал Сенцов, послушно плетясь за Репейником, кротко садясь в страшное кресло корректировшика сознания… Кресло пленило сенцовские руки и ноги толстыми «инквизиторскими» ремнями, и Константин мысленно попрощался со своим разумом, уверившись, что сейчас превратится в гриб.

Эрих Траурихлиген, буквально, вылетел из хронокоридора в свой кабинет в Еленовском райкоме. Из последних сил он сумел устоять на ногах, шатаясь, подполз к креслу с высокой спинкой и рухнул туда, как мешок. Голова Траурихлигена дико болела, он схватился за неё обеими руками, уткнувшись лицом в полированную столешницу.

— Доннерветтер… — прорычал он, чувствуя, что его голова сейчас взорвётся…

Да, оповский нейтрализатор памяти действует жёстко: Эрих Траурихлиген пропадал от головной боли, ломоты в костях, озноба и холодного пота. В ушах стоял кошмарный звон, в глазах двоилось, троилось, четверилось, к горлу подкатывала ужасная, мучительная тошнота… Корчась, он едва не свернул на пол монитор компьютера, ноутбук, подставку для карандашей и все свои бумаги… В дверь скрёбся Шульц — Траурихлиген сквозь шум в ушах слышал, как он ноет, просясь к нему убирать. Страдая от боли, Траурихлиген с такой злобой зарычал адъютанту проклятия, что бедняга уронил ведро и убежал по коридору бегом, задав сумасшедший кросс, потому как решил, что генерал сейчас выскочит и его живьём сожрёт… Эрих Траурихлиген начал приходить в себя лишь через два часа. Выпив три литра воды и отдышавшись, он почувствовал себя чуть-чуть получше. Траурихлиген запустил пальцы в волосы на своём затылке и снял небольшой магнитик, который спрятал накануне обратного проброса. Магнитик блокировал работу нейтрализатора памяти. Попав обратно, в своё время, Эрих Траурихлиген помнил всё и оставался «Туристом». Он сделал это специально, поняв, что оп не отцепится от него до тех пор, пока не «законопатит» — что ж, Траурихлиген дал им такую возможность. Они радуются, искренне считая, что избавились от него и восстановили свой глупый нормохронос. Пускай, порадуются перед смертью — Траурихлиген даст им и такую возможность, а потом с радостью уничтожит!

Боль ушла, улеглась тошнота и исчез шум в ушах, сменившись страшной усталостью. Зевнув, Эрих Траурихлиген откинулся на спинку кресла и тут же заснул — по-сенцовски, в ботинках.