Медные монеты на алтарь предков

Глава 45: Чумное графство (III)

Фу!

Каменный Чжан закашлялся, когда запах заполнил его горло. Гримасничая, он зажал нос одной рукой, а другой замахнулся веером и пожаловался:

— Что это за запах? Он пахнет лекарством, но смешан с чем-то еще… например, плесенью.

— Вот как пахнет, когда вы смешиваете свежую лечебную пасту с заплесневелыми остатками старого лекарства, — сказал Цзян Шинин. Ему не нужно было зажимать нос — он привык к таким запахам.

В комнате в задней части дома семьи Цзян находился ряд маленьких печей, которые каждый день булькали звуком сбиваемого лекарства и наполняли всю территорию густым запахом трав. Ежегодно во время апрельских ливней остатки лекарств, которые они складывали у дверей по утрам, к вечеру начинали издавать резкий гнилой запах. Таким образом, смесь этих двух ароматов была знакома Цзян Шинину.

Но насколько велика была резиденция семьи Цзян и насколько велик был Цинпин? Чтобы такая сильная вонь вылилась, как только городские ворота открылись, поблизости должна была находиться как минимум дюжина домашних хозяйств, производящих свежие лекарства и выбрасывающих старые остатки.

Как могло так много людей заболеть одновременно?

Группа внезапно ощутила дурное предчувствие…

Лицо Цзян Шинина ожесточилось, и он двинулся в город. Но в серии ударов городские стражи размахивая мечами и выстроились в строй перед воротами, преграждая путь группе.

— Здание округа в настоящее время закрыто для прохода. Пожалуйста, возвращайтесь, — резко сказал охранник.

— Если я могу спросить, офицеры, почему он не открыт для прохода? — нервно спросил Цзян Шинин.

По-прежнему строгий охранник рявкнул:

— Это не твое дело. Пожалуйста, возвращайся!

Но когда он сказал это, его глаза не могли не броситься в сторону Сюань Миня. Охранник рядом с ним, с квадратным лицом, направил свой меч на сверток в руках Сюань Миня и крикнул:

— Зачем вы приносите мертвого человека в город? Вы пытаетесь навлечь на себя несчастье?

При этом он потянулся, чтобы оттолкнуть Сюань Миня, пытаясь отогнать группу подальше от ворот.

«Па~»

Как только рука квадратного стражника собиралась соприкоснуться с Сюань Минем, черная ткань на лице Сюэ Сяня сместилась, и белая рука вылетела, чтобы схватить запястье мужчины. Сюэ Сянь мрачно повернулся к нему и сказал:

— Мы только что разговаривали. Почему ты пытаешься нас прогоняешь?

— Ах.

Ошеломленный охранник попытался отдернуть свою руку, но обнаружил, что не может.

Ему действительно не приходило в голову, что человек, обтянутый черной тканью, может быть еще жив, поэтому появление Сюэ Сяня было неприятным шоком. Его шея покраснела от смущения, охранник крикнул:

— Как ты посмел! Что ты замышляешь за такой обман?

Он посмотрел на тонкие белые пальцы Сюэ Сяня и подумал, что они не кажутся особенно сильными. Грубо говоря, он снова попытался отдернуть руку, но эти пальцы были как железо, и он отказывался отпускать.

— Отпусти! — приказал охранник, глядя на Сюэ Сяня.

— Конечно, — лениво сказал Дракон. — Сначала расскажи нам, почему город закрыт, и есть ли место для нарушения правил.

Его тон был небрежным и вежливым, но когда он крепко сжимал запястье охранника, он казался еще более угрожающим.

Увидев ситуацию, другие охранники двинулись вперед, как будто собираясь окружить группу. Все еще держа Сюэ Сяня на руках, Сюань Минь слегка закрыл глаза и пробормотал что-то неслышное, затем постучал правой ногой по земле.

Охранники почувствовали дрожь в земле, которая заставила их всех споткнуться — прямо туда, где они стояли раньше.

Ошеломленные охранники спросили:

— Землетрясение?

Оказалось, что предыдущее землетрясение в округе Аньцин оставило на них свой след. Этот легкий тремор напугал всех стражников — они с трепетом посмотрели друг на друга, боясь сделать еще один шаг, как будто ожидая, что земля снова затрясется.

— Отпусти! — стражник с широким лицом пришел в отчаяние. Он согнул колени и снова попытался отдернуть руку и закричал:

— Дело не в том, что мы не хотим вам говорить. Вы сами видите, что в последнее время в округе Цинпин были проблемы. Наши дома продолжают трястись и трястись. Чума распространяется. Когда мы просим вас уйти, это для вашего же блага!

— Чума? — спросил Сюэ Сянь. — В округе Цинпин чума?

Увидев, что группа не собирается уходить в ближайшее время, охранник вздохнул и покачал головой.

— После землетрясения несколько дней назад, на земле появилось несколько трещин, и из них выползли странные черные жуки. У горожан, укушенных клопами, выросла сыпь, но они не могут почесать сыпь, как бы сильно она ни болела или чешется, потому что если сыпь лопнет, она скоро начнет гнить с гангреной. Это ужасное зрелище.

— А как насчет врачей? — Цзян Шинин не мог не спросить. — Не могли ли они вовремя вылечить болезнь?

— Сначала мы не подозревали, что так много людей болеют. Некоторые обратились к врачу, а другие посчитали это незначительной проблемой и сами справились с ней. Но потом мы обнаружили, что это заразно…

Охранник понизил голос, так что теперь его тон казался зловещим. — Распространение было необычно быстрым. Разве вы не чувствуете запах лекарства по всему городу?

— Перестань тратить на них свое дыхание! — Другие охранники поняли, что еще одно землетрясение неминуемо, и снова стояли прямо, готовясь прогнать группу подальше от Цинпина.

«Если ты продолжишь так блокировать меня, то не вини меня в том, что я выкручиваю все остановки» — подумал Сюэ Сянь.

Дракон всегда делал то, что хотел, действовал без ограничений. Хотя охранники не были умными, им действительно нужно было попасть в город — даже если ему придется снова превратиться в дракона и пригнать их.

Когда охранники подошли ближе, похоже, готовые применить силу, темнокожий охранник, стоявший позади группы, внезапно вскрикнул и указал на шею квадратного охранника.

— Брат Ли, твоя… шея!

— Что это такое?

Услышав тон голоса своего друга, охранник Ли забеспокоился. Он ударил в шею. В то утро, когда он надел форму, он почувствовал, что что-то не так в этой части своего тела, но подумал это из-за трения о воротник. Он торопился добраться до своей смены и больше не думал об этом.

— У тебя сыпь!

Другой охранник принес фонарь посмотреть, а затем попятился.

— Размер в два пальца!

Остальные медленно приближались, чтобы взглянуть на себя, но, услышав это, все разбежались, как волна.

— О… — сказал Сюэ Сянь. — Так вот как выглядят эти высыпания. У тебя тоже есть сыпь между большим и указательным пальцами.

Он спокойно ущипнул охранника за запястье, показывая ему:

— Смотри, вот оно.

Стражник был ошеломлен.

Когда Сюэ Сянь еще раз взглянул на сыпь, у него внезапно появилась идея.

Идея дракона была… весьма необычной. Он удивленно зашипел и уставился на руку, все еще сжимающую запястье охранника.

— Это действительно заразно. Посмотрите, теперь оно у меня.

Стражник с квадратным лицом проследил за его взглядом до их рук, где он увидел, что гневная красная сыпь распространяется по руке Сюэ Сяня с невероятной скоростью, от кончика его большого пальца до тыльной стороны руки. В одно мгновение вся рука стала красной и опухшей, как воздушный шар, удерживаемый худым белым запястьем.

Окружающие охранники потеряли дар речи от шока, а мужчина стоящий рядом с драконом перестал дышать, его лицо застыло в ужасе. Сюэ Сянь спросил:

— А что еще вы сказали от сыпи?

Один из охранников пробормотал:

— Боль… болезненная и зудящая, кожа выворачивается наизнанку…

— Ах, да, — ответил Сюэ Сянь.

Затем охранники в ужасе наблюдали, как кожа и плоть на его руке расслабились. Он дернул пальцем, и кусок плоти отвалился.

— Насколько гнилым он снова станет? — спросил Сюэ Сянь.

Ни один из охранников не мог ответить.

Видя, что он не получил ответа, Сюэ Сянь решил, что с таким же успехом он может пойти на большее.

Теперь из его руки выпадало все больше и больше окровавленных кусков мяса, и квадратный стражник закричал. Он снова попытался отдернуть запястье от когтей Сюэ Сяня, изо всех сил. Когда он не двигался, все было хорошо, но теперь, когда он…

Раздался звук, и вся рука Сюэ Сяня отделилась от его руки и упала на пол.

— Послушайте, у меня тоже чума, — сказал Сюэ Сянь. — Моя рука уже сгнила. Я наполовину парализован, поэтому я не могу ходить, и я замедлял всю мою группу. Если вы заставите нас вернуться сейчас, к тому времени, когда мы сможем добраться до в следующего города и пусть меня вылечит доктор, я бы, наверное, уже распылил свою гниль по всему его телу.

Его кость была видна из сломанного запястья, и он использовал ее, чтобы указать на Сюань Миня, почти размазав свою кровь по всему лицу монаха.

Сюань Минь закрыл глаза.

Он боялся, что если заставит глазные яблоки смотреть на этот беспорядок хоть на секунду дольше, то бросит надоедливого зверя на землю.

Сюэ Сянь одарил охранников ослепительной улыбкой.

— Разве вы не должны впустить меня сейчас, чтобы я мог обратиться к врачу? — сладко спросил он, а затем издал фальшиво-серьезный голос:

— Отвечай. Перестань стоять, если будешь стоять, то тоже начнешь гнить.

Охранник задрожал и отошел с их пути.

— Большое спасибо, — мягко сказал Сюань Минь. Он начал делать большие шаги к городу, и когда он это сделал, охранники перед ним автоматически разделились на два ряда, чтобы освободить для него место. А затем поспешили прижаться к городской стене, как если бы они подошли к нему, даже немного, они покончили бы так же, как рука Сюэ Сяня.

Охранники смотрели, как группа уходит, и продолжали стоять, ошеломленные. Наконец, один из охранников случайно взглянул вниз, когда внезапно закричал:

— Смотри!

Когда другие повернулись, они увидели, что охранник указывает на то место, где упала рука Сюэ Сяня.

— Рука только что… рука исчезла…

Действительно, руки больше не было, и вместо нее лежала заброшенная ветка белой сливы.

Потрясенные, охранники бросились в погоню за группой, но обнаружили, что они тоже бесследно исчезли.

Они подумали сообщить об инциденте своему начальнику, но заметили, что охранник Ли все еще стоит там. Они крикнули ему:

— Брат Ли! Брат Ли! Двигайся! Иди поищи доктора! А если в клинике много людей, то иди в аптеку семьи Фан, чтобы получить лекарства. Было так много людей, которые заказывали лекарства у Фана, что он теперь знает рецепт наизусть! Мы накроем твою смену. Торопись, хорошо?

— Да, — наконец сумел сказать стражник с квадратным лицом. Он прислонился мечом к городской стене и поплелся в город, направляясь к клинике на западе.

В восточном переулке, на другом конце города, Сюань Минь и остальные направлялись к сестре Цзян Шинина. Каменный Чжан все время поворачивал голову, чтобы оглянуться назад, боясь, что стража скоро их догонит.

— Перестань утомлять себе шею. Никто не придет, — сказал Сюэ Сянь. Он смог бы услышать, приближается ли кто-нибудь.

— Ты что параноик?

"Как ты мог такое сказать?" Подумала остальная часть группы.

В каждом городе, который они посетили, зверю приходилось делать что-то безумное на публике, как будто, если он этого не сделает, они бы явились зря.

Цзян Шинин был в Аньцине раньше — всего несколько раз, но достаточно, чтобы ознакомиться с маршрутом. Очень скоро они подошли к дверям.

Двери были очень маленькими и не походили на входные двери комплекса. Но у этой аллейной двери по обе стороны от нее стояли две круглые каменные скульптуры и к ней вели каменные ступени.

— Парадная дверь в аптеку. Поскольку они очень заняты, члены семьи обычно используют черный вход, который ведет в дом и задний двор, — объяснил Цзян Шинин.

— Лысый осел, опусти меня.

Увидев, что Цзян Шинин постучал в дверь, Сюэ Сянь велел Сюань Миню поставить его на вершину одной из статуй.

Он поднял гангренозное запястье и начал отращивать руку.

— Пожалуйста, — сказал он Сюань Миню, — Не мог бы ты сотворить заклинание, чтобы очистить мою одежду? У меня раньше была кровь на рукаве.

Цзян Шинин, Каменный Чжан и даже Лу Няньци, которые игнорировали обеих, с отвращением отводили глаза.

Сюань Минь взглянул на запястье Сюэ Сяня, затем быстро отвернулся — вероятно, это был крайний предел, который мог выдержать его взгляд. Его охватил ужас, и он не двинулся, чтобы нарисовать очищающий талисман для Сюэ Сяня, вероятно, сомневаясь, что даже талисман не сможет очистить всю эту кровь и мертвую плоть. Вместо этого, все еще с ледяным выражением лица, он поднял палец и провел им по рукаву Сюэ Сяня, а затем потянулся за него.

Как будто его порезали ножом, эта часть рукава отвалилась.

Затем, держа этот покрытый кровью кусок ткани, Сюань Минь зажег спичку и все это сжег.

Сюэ Сянь ахнул. Он, вероятно, никогда не ожидал, что кто-нибудь посмеет порвать его одежду или что первым, кто сделает это, станет лысый осел. Он в шоке уставился на свое предплечье, где теперь была только половина рукава. Затем он снова посмотрел вниз и схватил нижнюю часть мантии Сюань Миня, яростно потирая ее новой рукой. Затем он снова поднял к себе часть мантии Сюань Миня и сказал:

— Сожги и это тоже. Если у меня должны быть голые руки, тогда ты должен иметь голые ноги. Это единственное, что сейчас успокоит мой гнев.

Цзян Шинин с жалостью взглянул на Сюань Миня. Он собирался что-то сказать, когда узкая дверь наконец открылась изнутри, и девочка лет десяти спросила:

— Кто это? — При этом высунув голову.

Знакомое лицо!

Увидев, что он знает девочку, Цзян Шинин улыбнулся и отсалютовал ей.

— О, это Син…Прежде чем он смог продолжить, девушка закричала и снова захлопнула дверь.