Медные монеты на алтарь предков

Глава 100: Немного сладости (VII)

Еще один жаркий и влажный июль, с передышкой только по вечерам; прохладный ветерок с берега реки, несущий чувство облегчения после липкости последних двух месяцев.

На восточной стороне округа Волонг, вниз по аллее Хугуа, один из домов был освещен яркими и разноцветными фонарями, и звук болтовни и смеха доносился из внутреннего двора — это выглядело живым и приятным.

Этот дом был уникален по сравнению со всеми другими на своей улице. По обе стороны от узкой входной двери стояли два каменных блока, и эти блоки были вырезаны в некую абстрактную форму — хотя они все еще выглядели верными своей первоначальной скальной природе, когда блоки были расположены таким образом, что они выглядело не хаотично, а довольно красиво.

Над узкой дверью висели два новеньких красных фонаря, на которых черными чернилами был нарисован единственный иероглиф: Чжан.

Человек, который жил в этом доме, был самым известным ремесленником во всем округе Волон: Каменный Чжан. А сегодня исполнилось шестидесятилетие. Он много путешествовал в своей жизни и карьере, повидал множество достопримечательностей и встретил самых разных людей — это была хорошая жизнь.

Обычно, когда горожане отмечали крупные события, нужно было соблюдать целый список ритуалов и формальностей. Но Каменный Чжан не хотел устраивать грандиозную вечеринку; вместо этого рано утром он велел своим еще юным сыну и дочери ходить от двери к двери и подарить своим соседям сочные бледные персики на день рождения, но отказался принять какой-либо подарок взамен.

На настоящий праздник он пригласил только близких друзей и семью. Гостей было немного, и мероприятие не было слишком формальным, но все они были близки, и настроение было приподнятое.

Но неформальное мероприятие не означало праздного застолья. Каменный Чжан потратил немалую сумму на то, чтобы нанять поваров из знаменитого ресторана Тяньцзинь холл округа Волон, чтобы они приехали и провели весь день, создавая лучшие, самые вкусные фирменные блюда Тяньцзинь.

Каменный Чжан разложил три больших стола в главном зале своего комплекса, и члены его семьи, а также два ученика, которые следовали за ним последние десять лет, сели на два из них. Третий стол был странным — он был такого же размера, как и два других, но на нем было всего четыре стула.

Когда наступил вечер, Каменный Чжан даже дошел до того, что попросил некоторых людей помочь ему принести ширму в холл и поставить ее между этим столом и двумя другими. Он вел себя очень загадочно.

Самым странным было то, что когда слуга прибыл с блюдами, Каменный Чжан специально приказал им положить вегетарианские блюда с одной стороны, а мясные — с другой. Эти два типа нельзя было смешивать ни при каких обстоятельствах.

Никто здесь не был посторонним, и гости не возражали против всего этого, но им было очень любопытно, и они пошли расспросить об этом каменного Чжана.

Каменный Чжан только снисходительно махнул рукой и загадочно сказал:

— Почетные гости.

Когда в ночном небе начала подниматься полная луна, в парадную дверь громко постучали. Каменный Чжан поспешил поприветствовать незнакомца во дворе и захохотал.

— Лу Няньци здесь! — воскликнул он тепло.

— Эй, почему я чувствую, что ты снова стал выше?

Действительно, у двери стоял Лу Няньци. Спустя более десяти лет он уже не был тем худым мальчиком. Если не считать небольшого следа прошлого на его лбу — родинки посередине лба — теперь он выглядел совершенно иначе. Он был высоким и худым, и на самом деле начал напоминать Цзян Шинина с прилежным видом.

— Я думаю, вы только что стали ниже, — ответил Лу Няньци. — В прошлый раз, когда я столкнулся с вами возле магазина Ли, вы не все были горбатыми, как сейчас.

Он по-прежнему говорил холодным и отстраненным тоном, что поначалу шокировало большинство людей. Но Каменный Чжан привык к этому и совсем не возражал.

— Ну, теперь я в таком возрасте. Все мастера сгорбились, и я просто рад, что это заняло у меня столько времени. Я не могу сравниться с такими молодыми людьми, как ты, — весело ответил Каменный Чжан, направляясь Лу Няньци в банкетный зал.

— Где все твои дети?

— Они провели весь день, играя, и теперь они измучены. Я не могу брать их с собой на такое мероприятие. Может быть, через несколько лет, — сказал Лу Няньци

Возможно, это произошло потому, что Лу Няньци был беспризорным ребенком, усыновленным их родителями в горах, но теперь, когда Лу Няньци вырос, он время от времени встречал брошенных под мостом сирот и приводил их домой, чтобы они росли. Он прославился на всю страну своими предсказаниями и мог позволить себе накормить несколько дополнительных ртов.

Когда Каменный Чжан изначально пригласил Лу Няньци на праздник, он сказал ему взять с собой троих малышей, но Лу Няньци отказался. Дети по-прежнему сохранили некоторые из своих уличных привычек — они не доверяли и легко пугались.

Так что Каменный Чжан не настаивал. Но он был капризным мужчиной, который любил посплетничать и заниматься чужими делами. Когда он впервые прочитал письмо Лу Няньци, он начал беспокоиться, что сироты никогда по-настоящему не оправятся от пережитого на улице, но затем он снова почувствовал себя успокоенным…

Потому что мы говорили о Лу Няньци.

Каждый раз, когда Каменный Чжан сталкивался с Лу Няньци протяжении многих лет, встреча вызывала у него эмоции. Он был благодарен, наблюдая, как подавленный, недоверчивый и обремененный мальчик постепенно превращается в человека, которым он является сегодня.

Для Каменного Чжана это было доказательством того, что доброта и щедрость могут передаваться по наследству от отца к сыну.

— Они ещё не пришли? — спросил Лу Няньци, оглядывая зал.

Даже по прошествии всего этого времени его зрение оставалось прежним — технически не слепым, но и не лучшим. Но по мере того, как он продолжал оттачивать свои навыки гадания, дошел до того, что его видение больше не мешало его повседневной жизни.

Каменный Чжан посмотрел в том же направлении, что и Лу Няньци, и покачал головой.

— Может быть, позже.

Другие члены Чжана, услышав это, подняли глаза с озадаченным выражением лиц. У Каменного Чжана были дети в позднем возрасте: сын был немного старше и ему исполнилось двадцать — он был всего на два или три года моложе Лу Няньци, — но дочери было всего шестнадцать, она была еще молодой и свежа. К счастью, она последовала примеру своей матери.

Дочь подняла глаза и, наконец, не могла не спросить своего отца:

— Папа, что ты делаешь, глядя в небо?

Каменный Чжан любил свою дочь — если бы кто-нибудь еще спросил, он бы смог что-то придумать, но когда она спросила, он вместо этого понизил голос и признался:

— Я жду двух уважаемых гостей.

Девушка недоверчиво смотрела.

— Папа, у тебя пищевое отравление?

Каменный Чжан усмехнулся.

— Помолчи.

Все, что было сказано Лу Няньци, было:

— У вашей дочери благоприятное лицо.

Каменный Чжан нахмурился. "Я должен сказать тебе спасибо?"

Пока они говорили, небо внезапно затянулось тучами, и был слышен низкий раскат грома.

Гости, собравшиеся в банкетном зале, остановились, потрясенные.

— Какого черта? Эта буря возникла из ниоткуда, — пожаловался кто-то.

— Независимо от того, возникло это ниоткуда или нет, это звучит как начало огромной бури. Давайте все войдем внутрь, — сказал кто-то другой.

Но и Каменный Чжан, и Лу Няньци снова посмотрели в небо.

— Они идут… — взволнованно сказал Каменный Чжан себе под нос.

Все эти годы они оба очнулись на берегу Хэйши после почти смертельного опыта. Они попрощались с Сюэ Сянем и вернулись в округ Волон, и в качестве прощального подарка Сюэ Сянь подарил им по три чистых талисмана. Он сказал им, что если они когда-нибудь окажутся в опасности и им понадобится помощь, они могут написать сообщение на бумаге и сжечь ее, и он сможет прийти им на помощь.

Вернувшись домой, Лу Няньци убрал свои три листа бумаги, не собираясь когда-либо использовать их.

Каменный Чжан тоже не пользовался ни одним из них, только в первый раз. Но это было не для того, чтобы просить Сюэ Сяня и Сюань Миня о помощи; вместо этого он просто хотел пригласить их вместе провести свой день рождения после двенадцати лет разлуки.

В народе существовал обычай, согласно которому, начиная с шестидесятого года, дни рождения нужно отмечать хорошо. В конце концов, нельзя было быть уверенным, будет ли у него семидесятый или восьмидесятый. С уходящими годами, если бы Каменный Чжан не попытался снова увидеть своих старых друзей, он, возможно, никогда не смог бы это сделать.

Но Каменный Чжан не хотел, чтобы это было так удручающе. Основная причина, по которой он выбрал этот год для празднования, заключалась в том, что это был год окончания учебы двух его учеников; и с этого момента он больше не выполнял заказы каменщика — он ушел на пенсию.

Последним произведением, которое он когда-либо вырезал, был небольшой кусочек нефрита на удачу, который он закончил всего за несколько дней до этого. Он хотел подарить его своим старым друзьям по этому поводу.

Сияющая молния пронзила темное небо и обрушилась на аллею Хугуа. Пораженные, все гости поспешили в дом, но Каменный Чжан только жестом указал на обслуживающего персонала и заставил их принести все блюда, чтобы открыть пир.

Это было как раз вовремя.

Стук, стук, стук, — звуки входной двери. Каменный Чжан обернулся и увидел две фигуры, одну в белом, а другую в черном, стоящие у двери, фигура в черном все еще держала руку в воздухе, собираясь снова постучать. С ленивым выражением лица мужчина в черном сказал:

— Ты становишься все ниже и ниже.

Каменный Чжан вздохнул. "Спустя столько лет Мастер все еще такой грубый."

Гостями были никто иной, как Сюэ Сянь и Сюань Минь.

Как только они вошли в зал, глаза дочери Каменного Чжан загорелись.

Дверь в холл была довольно узкой, поэтому Сюэ Сянь и Сюань Минь должны были войти по одному. Когда Сюэ Сянь вошёл, лицо девушки от шока помрачнело. Открыв рот, она потянула Каменного Чжана за рукав и прошептала ему на ухо:

— Папа, разве ты не говорил, что мне нужно тщательно выбирать мужа? Можешь помочь мне найти такого красивого, как он?

Каменный Чжан почувствовал, как его колени подогнулись.

— Девочка, ты можешь пощадить своего отца?

Хотя она шептала, Сюэ Сянь все это слышал. Исполненный ликования комплимента, он взглянул на девушку и сказал:

— Эта девушка — твоя дочь? Она прекрасна, как цветок.

Он улыбнулся ей и девушка чуть не упала в обморок.

Когда Сюэ Сянь прошел мимо, Сюань Минь появился из-за его спины, и девушка снова ахнула от шока. Вскоре она снова дернула Каменного Чжана за рукав и сказала:

— Папа, он выглядит…

Испугавшись, что она может сказать, что Он тоже похож на мужа, Каменный Чжан быстро прикрыл рот и проворчал:

— Прекрати. У тебя нет манер перед уважаемыми гостями. Иди, найди свою мать.

Девушка бросила последний взгляд на двух гостей и побежала к другому столу.

На третьем столе, который находился позади ширмы, было четыре стула, идеально подходящих для Сюэ Сяня, Сюань Миня, Лу Няньци и Каменного Чжана.

Сюэ Сянь сел и осмотрел великолепную расстановку блюд на столе. Он повернулся к Каменному Чжану и сказал редкое, доброе слово:

— Прекрасно выглядит.

Мало того, что вегетарианские и мясные блюда были четко разделены, но и каждое отдельное блюдо было приготовлено по вкусу сидящих за столом. И все местные деликатесы, которые Сюэ Сянь первоначально упомянул, что хотел попробовать, были выложены прямо здесь, и ни одно блюдо не пропало.

— И вот это вино… Мой друг занялся изготовлением вина, и я получил эту партию прямо от него. Выпейте сейчас, пока другие гости не закончили все есть.

Каменный Чжан поднял чашу в руках и похлопал по бочке с вином у стола, затем добавил:

— Сегодня вечером вино льется. Ешьте столько, сколько хотите.

Конечно, он не забыл, что Сюань Минь не пил. Он жестом попросил продавца принести чай.

Сюэ Сянь налил себе чашу вина и почувствовал запах. Это было действительно сильнодействующее вино — одного его запаха было достаточно, чтобы почувствовать головокружение.

— Как называется это вино? — спросил Сюэ Сянь. — Если будет вкусным, я тоже куплю себе.

Каменный Чжан автоматически ответил:

— О, это вино? Оно называется "Пьяный Лорд Дракон."

Сюэ Сянь уставился на него.

Каменный Чжан сглотнул.

" Ах ты дурак!"

Он быстро рассмеялся и объяснил:

— Это просто случайное имя, которое придумал мой друг. Не воспринимайте его всерьез.

Сюэ Сянь никогда не был опьянен. Услышав название вина, он усмехнулся и сказал:

— Ну, тогда я должен попробовать это.

Но в конечном итоге он сделал гораздо больше, чем просто сказал.

Это вино действительно соответствовало своему названию.

В конце ночи, когда они покинули резиденцию Каменного Чжана, Сюэ Сянь выглядел живым и здоровым, его осанка была идеальной, его лицо сияло, без признаков покраснения — как будто алкоголь на него совсем не повлиял.

Когда он попрощался со Каменным Чжаном и Лу Няньци, он говорил четко и внятно, без невнятной речи. Таким образом, Сюань Минь тоже не сразу заметил, что что-то не так. Только когда они углубились в переулок Хугуа и натолкнулись на тупик, где Сюэ Сянь превратился в дракона под покровом тьмы и начал улетать, стало ясно, что Сюэ Сянь не был полностью трезвым.

С облаком белого тумана человеческая фигура Сюэ Сяня исчезла, и ее сменила длинная черная тень, устремившаяся в небо, выполняя искусные пируэты в воздухе, но, прежде чем он смог начать летать, он внезапно вернулся обратно на уровень земли, он был так взволнован, что забыл взять Сюань Миня с собой.

Сюань Минь подозрительно посмотрел в мерцающие глаза Сюэ Сяня и спросил:

— Ты уверен, что не пьян?

— Конечно, нет!

Сюэ Сянь покачал головой.

— Я выгляжу пьяным? — Затем он внезапно улыбнулся и подошел ближе, чтобы облизать губы Сюань Миня.

Некоторое время он нежно облизывал Сюань Миня, затем снова выпрямился, озадаченный и сказал:

— Почему мне внезапно стало жарко?

Сюань Минь вздохнул.

" И ты говоришь, что не пьян."