Медные монеты на алтарь предков

ТОМ I

[Медные монеты — обновление!!!] Видимо автор вернулся и хочет внести изменения. Так что новелла обновляется.

Пожалуйста, поддержите Мусули, если можете! Роман стоит очень дешево.

--

ТОМ I: В поисках

1. Бумажный человек (I)

Летом двадцать третьего года эры Тяньси¹ дракон появился в уезде Хуамэн провинции Гуандун. Он был ростом с человека и имел длину десять чжан². Его тело было запутано в сети, его плоть была разрезана и выплескивалась наружу. Похоже, ему удалили хребет. Когда горожане собрались посмотреть, разразилась жестокая буря, и бушующие воды реки унесли дракона к морю. Больше его никто не видел. — Записи района Хуамэн.*

1 Эпоха Тяньси, 23-й год: 1040 г. н. э. ²10 чжан: около 30 м.

*Уезд Хуамэн 华蒙 (хуа2 мэн2) Этого округа, похоже, не существовало в провинции Гуандун, и, похоже, он был придуман Мусули для этой истории. 华 означает великолепный или процветающий; 蒙 означает скрывать, скрывать или встречать.

Зима того года: уезд Нинъян*, префектура Хуэйчжоу.*

*Округ Нинъян宁阳 (ning2 yang2)Этого округа, похоже, не существовало в историческом Хуэйчжоу, и, похоже, он был придуман Мусули для этой истории. 宁 означает мир; 阳 означает свет и является «ян» в противоположность «инь» в даосизме.

*Префектура Хуэйчжоу 徽州 (hui1 zhou1)Историческое место, которое охватывает части сегодняшних провинций Аньхой и Чжэцзян. Это место было переименовано в Хуэйчжоу из Шэчжоу в 1121 году, что на самом деле произошло после установки медных монет. Однако имя Хуэйчжоу остается актуальным и сегодня, потому что именно отсюда происходит второй иероглиф названия провинции Аньхой.

Колокол ночного сторожа только что объявил «у гэн».³ Хотя небо все еще было черным, с улицы Синьтан уже доносились слабые голоса. Владелец "Зала девяти благовоний" вынес из своей парадной двери большие паровые, свежие булочки, и начал ставить в свою стойку для еды на обочине улицы.

3 У-гэн: (5 geng) соответствует примерно 3 часам ночи.

Ночной сторож поспешил к стойле, все время дрожа. Он купил три булочки и с нетерпением съел одну. Запихивая еду себе в глотку, он нервно посмотрел на владельца ресторана.

— Эй… — сказал он. — Ты подготовил еду?

— Да. Рядом со мной.

Обеспокоенный владелец ресторана похлопал по ящикам с едой, которые он поставил рядом с пароварками.

Удивленный, ночной сторож спросил:

— Ты действительно пошел и приготовил? Что, если он… Что, если его не будет сегодня?

Холодок пробежал по телу владельца ресторана, и он серьезно сказал:

— О предки, надеюсь, он не придет.

Зал "Цзюй Вэй" был довольно известным заведением в уезде Нинъян. Его повар был известен как «Три уловки Лю» или «Лю Саньян» благодаря трем идеальным блюдам: свинина в персике, курица в глиняном горшке и енот из бычьего хвоста со вкусом груши. Со свинины была чистая кожа с красивыми мраморными завитками; дикая курица, на которую всегда охотились с горы Ли, имела идеальный баланс жирного и нежирного мяса; а на енота охотились исключительно в снежные дни.⁵

4 В качестве альтернативы, на енота охотились только в месте под названием? Это та версия, которая была у меня в оригинальном, но после всего этого я все еще не уверен, какая из них правильная.

"Зал девяти благовоний" всегда был в восторге от клиентов, которые приезжали сюда издалека, чтобы отведать эти блюда. Слава уже давно дошла до головы Лю Саньян, и теперь он был очень высокомерен: он делал только десять блюд каждого дня, и ни одного больше. Желающим отведать блюдо нужно было обязательно приходить пораньше.

Тем не менее, чтобы появиться в три часа ночи, нужно быть немного сумасшедшим.

А наш сумасшедший друг приезжал уже два дня подряд.

В первый день он подошел к хозяину ресторана, чтобы заказать три блюда, и отказался сказать что-либо еще. Это было не из-за грубости: он так запыхался, что вообще не мог говорить. Сейчас глубокая зима, и всякий раз, когда кто-нибудь открывал рот, выходил длинный пар белого тумана — но только он один не выделял теплого воздуха. А когда он вернулся на второй день, у него хватило смелости попросить: ни глиняного горшка для цыпленка из глиняного горшка, ни звездчатого аниса, ни тмина, ни груш в еноте из бычьего хвоста со вкусом груши…

Был ли он здесь, чтобы насладиться едой, или чтобы разрушить отличную репутацию Лю Саньяня своими нелепыми требованиями?!

Но владелец ресторана не выгнал подозрительного посетителя; для этого он был слишком трусом. Он покорно подавал еду два дня подряд. Этим утром он даже заранее приготовил блюда.

Хозяин ресторана посмотрел на небо и снова задрожал от страха.

— Уже почти пора, — сказал он ночному сторожу. — Уу-ты… Почему ты не дрожишь?

— Почему я должен дрожать? Я хожу по улицам каждую ночь. — Ночной сторож понизил голос. — Кроме того, это был такой странный год. Меня больше не беспокоят эти монстры и призраки. В июне люди в Гуандуне видели настоящего дракона — ты слышал об этом? Кто-то вырвал ему позвоночник! Калечащий дракон! Что это за дурное предзнаменование? И теперь они начали говорить, что Гоши чуть не умер…

Ночного сторожа прервал владелец ресторана, который пытался проскользнуть под своим киоском.

— Он здесь, он здесь, он… он действительно пришел!

Едва он произнес эти слова, как вдруг из прилавка появился ученый.

У ученого была обычная внешность, но на лице его была маска изнеможения. На щеках у него были два пятна кроваво-красного цвета, как у хорошо прожаренной свинины. Он был худым и носил тонкую сероватую мантию, которая производила впечатление ветки, обтянутой куском ткани, которую в любой момент может унести порыв ветра.

Ночной сторож поднял фонарь и долго-долго изучал лицо ученого, слишком боясь пошевелиться. Последний кусочек булочки, все еще находившийся во рту ночного сторожа, похолодел, но он все еще не проглотил.

Ученый пробормотал себе под нос:

— Я здесь.

Только после этого он медленно поднял голову, нацеливая ужасающие черные как смоль зрачки на владельца ресторана.

Хозяин ресторана скрестил ноги. Он думал, что может помочиться.

— Пожалуйста, господин, жареная в персике свинина… — нормальный голос ученого был совершенно приятным — совсем не похожим на его странное бормотание из прошлого. Он звучал свежо и настороженно, но это не соответствовало его лицу, и его слова не были синхронизированы с движениями его рта… ужасающее зрелище.

Хозяин ресторана заставил себя отвести взгляд. Дрожа, он взял коробку с едой.

— Я-я уже приготовил еду, — воскликнул он. — Мы использовали фарфоровый горшок, и мы не клали грушу, звездчатый анис или тмин. Он только что пришел с кухни, все еще горячий.

Ученый задохнулся. Он долго смотрел на коробку с едой, прежде чем отреагировать. Наконец, он медленно кивнул и сказал: — Спасибо.

На этот раз его голос звучал тише и немного отличался от того, как он говорил ранее.

Коробка с едой была слишком тяжелой и, казалось, давила на него. Он выглядел как тонкая ветка из трех ветвей, вынужденная выдерживать вес в тысячу цзинь. Он шел еще медленнее, чем раньше, и прошло много времени, прежде чем он исчез за пределами слышимости.

Ночной сторож снова вздрогнул и пришел в себя.

Казалось, с лица хозяина ресторана исчезла кровь.

— Ты ведь видел это, да? Это лицо… Эй, почему ты так спешишь?

— Мне нужно поссать, — сказал ночной сторож.

Владелец ресторана: «…»

Ночной сторож ушел ненадолго, прежде чем он вернулся со своим медным колоколом.

Прежде чем владелец ресторана смог снова заговорить, ночной сторож хлопнул его по плечу и приподнял брови, указывая вдаль.

— Посмотри туда!

В конце улицы из ночи появилась белая тень и бесшумно направилась к ним.

Владелец ресторана, все еще находясь в состоянии шока, почувствовал, как у него подгибаются колени. Было ли это злым духом? Но он посмотрел еще раз и увидел, что приближающаяся фигура была монахом. На нем были чисто белые монашеские мантии с широкими драпированными рукавами. Сверху донизу на нем не было ни пылинки — он был необычайно чист, а белый костюм означал, что он, похоже, был в глубоком трауре. Как неприятно видеть такое зрелище!

Сбитый с толку, владелец ресторана пробормотал:

— Но это же всего лишь монах.

Ночной сторож понизил голос.

— Я только что проходил мимо него. У него на бедре висит кулон удицянь.⁵

⁵Wudiqian五帝钱 (wu3 di4 qian2)

Буквально «деньги/монеты пяти богов», это относится к цепочке из пяти медных монет, которые важны для Усин, традиционной китайской философской концепции, столь же фундаментальной, как концепция Инь и Ян. Геомантия (фэн-шуй) основана на Инь/Ян и Усин. Цепь wudiqian ассоциируется с защитой от зла ​​и обеспечением процветания. Пять «богов» означают все следующее:

1) Север, юг, восток, запад, центр

2))Металл, дерево, вода, огонь, земля 3)Божества, объединяющие эти направления и стихии (байду) 4)Желтый, синий, белый, красный, черный

"Пять монет императора" или удицянь использовались для изгнания злых духов и для охраны ворот. Ходили слухи, что Советник Императора благосклонно относился к ним и всегда вешал шнурок на талию. С тех пор пять монет императора были предметом, наиболее часто используемым людьми, зарабатывающими себе на жизнь изгнанием призраков. Конечно, время от времени экзорцист оказывался мошенником-цзянху, но большинство таких людей действительно обладали определенными навыками.

Хозяин ресторана оценил монаха издалека и решил, что в нем есть что-то особенное. Он не выглядел аферистом. К тому же хозяин ресторана был в полном упадке — трех дней уже слишком много для такого, как он. Если бы ученый вернулся завтра, он бы действительно намочил штаны.

Шаги монаха не были ни быстрыми, ни медленными, но за время, которое потребовалось владельцу ресторана и ночному сторожу, чтобы закончить перешептываться между собой, он уже прошел мимо прилавка и собирался исчезнуть в другом направлении. Хозяин ресторана поспешно крикнул:

— Мастер, пожалуйста, остановись!

Когда монах остановился, его белые одежды из конопли покачивались над землей, но не собирали пыли. Он посмотрел на хозяина ресторана без всякого любопытства и тепла. Выражение его лица было холодным, как дуновение зимнего ветра в лицо. Вблизи владелец ресторана увидел, что монах очень высокого роста и смотрит на него с большой высоты. Владелец ресторана инстинктивно попятился, наткнувшись на столь же нерешительного ночного сторожа.

Столкнувшись с ночным сторожем, хозяин ресторана снова набрался храбрости. Он заставил себя снова заговорить:

— Мастер, я вижу, что у вас на бедре медная монета. Вы знакомы с искусством изгнания нечистой силы?

Не выражая никаких эмоций, монах посмотрел на свою подвеску. Он не сказал ни «да», ни «нет».

Хозяин ресторана тревожно посмотрел на ночного сторожа. Он обнаружил, что монах холоднее зимнего шторма, и отчужденность человека потрясла его до потери речи. Он не знал, что думать, не говоря уже о том, что сказать.

Ночной сторож выглядел менее напуганным и говорил от имени своего друга. Он быстро описал внешность ученого, а затем сказал:

— Я бы не сказал, что мы хорошо знакомы с этим лицом, но я узнал его. Это сын старого доктора Цзян. Но… но произошел пожар в резиденции Цзян три года назад, и все погибли, кроме дочери, которая живет в Аньцине и не присутствует. И они говорят, что у гэн — час дьявола. Мертвый человек появляется три дня подряд, и в одно и в то же время! Разве это не страшно?!

Монах огляделся и, наконец, соизволил заговорить, произнеся два жестких слова:

— Где он?

Как только он это услышал, хозяин ресторана разморозился. Он указал на переулок вдалеке и поспешно сказал:

— Он только что ушел! Он, вероятно, еще не вернулся домой. Я знаю, где находиться здание семьи Цзян. Молодой мастер, я… Отвести вас туда?

Практически сразу хозяин ресторана пожалел о своих словах. Он хотел бы дать себе пощечину. О, если бы ты только молчал!

С какой стати он вызвался провести рассвет холодного зимнего утра, гуляя рядом с этим ледяным столбом? Дорога была коротка, но хозяин ресторана чувствовал, что полжизни уходит пешком. Он украдкой взглянул на идущего рядом молодого монаха, но не осмелился задать ни один из вопросов, зарождающихся в его голове. Он только заметил небольшую родинку сбоку на шее монаха.

В тот момент, когда владелец ресторана собирался полностью замерзнуть насмерть, они наконец добрались до угла улицы, где находился комплекс семьи Цзян.

Как и предполагал владелец ресторана: этот слабый, спотыкающийся ученый еще не добрался до своей парадной двери. Все еще неся коробку с едой, он медленно шел по переулку.

Странно было то, что, когда он шел, казалось, что он разговаривает сам с собой разными голосами: иногда голос звучал живо и приятно, а иногда тихо и меланхолично.

— Ты сам поднялся на гору Ли, чтобы поохотиться на этого цыпленка? Я удивлюсь, если ты вернешься в таком темпе до Нового года. — Это был яркий голос.

— Говорит тот, кто даже ходить не может. — Это был низкий голос.

— Ты должно быть хочешь смерти, что так со мной разговариваешь!

— Ну, я мертв уже три года.

«…»

Ученый, казалось, играл две роли в сложной пьесе, и пьеса, несомненно, была историей сумасшедшего. Он шел рядом с пестрой, полуразрушенной внешней стеной резиденции Цзян, все время бормоча себе под нос. Вдруг он наклонился в сторону и, как тонкий лист бумаги, плавно скользнул в щели и исчез за стеной.

Все это хозяин ресторана увидел из-за угла. Окаменев, он попытался убежать, но затем вспомнил, что ледяной монах все еще стоит рядом с ним. Дрожащими руками он достал кошелек с деньгами и сунул его монаху.

— Благодарю, — пробормотал он, прежде чем убежать тем же путем, которым пришел.

Нахмурившись, монах посмотрел на кошелек в руке.

Кто знает, когда владелец ресторана в последний раз мыл этот жалкий кошелек мешочек — он был бесцветным, грязным и издавал рыбный маслянистый запах.

Монах хотел бросить мерзкую вещь на землю, но в последнюю секунду остановился и зацепил ее одним пальцем. С этим смутно отталкивающим выражением лица, перебрасывая оборванный мешочек одной рукой, монах беззвучно направился к резиденции Цзян.

Владелец ресторана побежал обратно в зал Цзю Вэй, прежде чем, наконец, остановился у стены, чтобы отдышаться. Он рассказал об этих событиях своему другу, ночному сторожу, который остался наблюдать за его стойлом. Когда он закончил свой рассказ, он внезапно зашипел и сказал:

— Этот монах выглядел знакомым.

— Люди приходят сюда каждый день. Все тебе кажутся знакомыми, — пренебрежительно сказал ночной сторож.

«…»

Владелец ресторана оперся рукой о стену, чтобы вытянуть спину. При этом его взгляд скользнул мимо чего-то на зеленой поверхности стены, а затем снова остановился на этом.

На стену был наклеен плакат полумесячной давности. Его наклеили не в то время: сразу после того, как была метель, которая пропитала плакат и залила прожилками, так что на следующий день он уже стал расплывчатым и нечетким. Даже владелец ресторана, который держал свою таверну прямо рядом с плакатом, лишь пассивно запомнил изображение, ни разу не взглянув на него.

К сегодняшнему дню уже распалась половина плаката, осталась только его нижняя часть, изображающая шею преступника. Сбоку на шее, казалось, была небольшая родинка — родинка, которая выглядела точно так же, как на том монахе.

Владелец ресторана пришел в восторг: это преступник с огромной ценой за голову!

☆☆☆

Автору есть что сказать:

Я вернулся ~

В этой истории может быть некоторая тревога. Вершины Сюань Минь, днища сюэ Сянь, не поймите неправильно! По-прежнему 1 на 1, [счастливый конец], поцелуй, поцелуй! ~

[1] Первый абзац раскрывает мое первоначальное вдохновение для всей истории, которое исходит от Ци Сю Лэй Гао Лан Инь [T / N: 七 修 类 稿 — сборник рассказов династии Мин]. Часть оригинального текста гласит: «Отец моего друга Цзинь Мао Чжи примерно в конце эпохи Чэн Хуа отправился путешествовать в провинцию Гуандун уезда Синь Хуэй. Однажды, после утреннего прилива, дракон упал с неба на песчаный пляж. Рыбак забил его до смерти деревянными наплечниками. Чиновники и гражданские все пошли посмотреть. Дракон был ростом с человека и длиной в десять чжан. Они наблюдали за его головой, лапами, чешуей и рогами, которые были столь же ясны и отчетливы, как картина. Но его живот был ярко-красным. Это должно быть правдой, поскольку отец моего друга видел это собственными глазами.