Медные монеты на алтарь предков

27. Скелеты в реке (IV)

Тринадцать лет назад вдовец по имени Лу Юань переехал из Луцзятан в район к востоку от реки. Его жена давно умерла, и у него было два маленьких сына. Он арендовал небольшую лодку на реке и стал рыбаком. Хотя у него было агрессивное лицо хама, на самом деле он был мягким и заботливым: когда он улыбался, то жульничество исчезало с его лица.

Соседи всегда говорили, что два сына Лу Юаня не кажутся настоящими сыновьями.

Лу Юань был высоким, с широким телом. Всю свою жизнь он вытаскивал из воды тяжелые сети, и у него были мускулистые руки, которые давали ему ощущение необычайной силы. Но его сыновья не последовали его примеру.

Когда они впервые приехали в этот район, старшему мальчику было четыре года, а младшему — два, и оба они были очень худыми. Хотя младший мальчик был худым, в его лбу был намек на его отца Лу Юаня, который также выглядел постоянно разъяренным. Но старший сын действительно совсем не был похож на Лу Юаня.

Когда всех троих видели вместе, больше всего внимания привлекал старший мальчик по прозвищу Лу Шицзю, потому что он был необычно бледен и казался неизлечимо больным.

Мало того, что Лу Шицзю не был похож на семью Лу, но и его личность не соответствовала. Лу Юань был добрым, а младший мальчик, Лу Няньци, был озорным маленьким хулиганом, который любил бегать в детстве и никогда не подчинялся приказам — его часто избивал отец. А вот старший сын, Лу Шицзю, ходил, почти никому не говоря ни слова. Он не вел себя как нормальный ребенок.

Часто Лу Шицзю демонстрировал, что он очень зрелый и знающий. Но иногда он делал странные вещи, которые в сочетании с его слабым и бледным лицом придавали ему призрачную ауру. Большинство людей не любили его.

Так что соседи любили дразнить Лу Няньци, но очень редко дразнили Лу Шицзю.

Соседи не знали, что Лу Шицзю на самом деле не был кровным сыном Лу Юаня.

В семье Лу Юаня больше никого не было: его родители умерли, когда он был ещё ребенком. После того, как его жена скончалась от болезни, Лу Юань провел год в унынии, и их имущество сильно пострадало. За весь год его сын Лу Няньци не ел как нормальный человек, и стал очень худым. Поэтому Лу Юань решил запереть семейный дом и переехать со своим сыном в округ Волон, где он планировал зарабатывать на жизнь рыбой в реке.

Перед тем как войти в городские ворота, он отвел сына на отдых в старый сельский храм. Там он встретил Лу Шицзю.

Ребенку было три или четыре года, но он спал один в этом храме — Лу Юань знал, что что-то не так.

Он задал Лу Шицзю несколько простых вопросов и мог догадаться, что произошло.

Лу Шицзю были родом из графства Гэ, что находилось в ста ли оттуда. У него дома было слишком много братьев и сестер, и была засуха. Не имея возможности прокормить всех своих детей, его родители были вынуждены бросить некоторых. Вероятно, они планировали продать ребенка, но этот Шицзю выглядел странно больным и вряд ли прожил долго. Кроме того, у него были проблемы со зрением: хотя ему было всего четыре года, его зрение начало размываться. Никто не хотел его покупать.

Поскольку они не могли продать его, им пришлось отказаться от него. Если они сбросят его где-нибудь слишком близко, он действительно может найти дорогу домой, поэтому его привезли где-то в сотне ли отсюда. Время от времени путешественники посещали сельские храмы для отдыха, так что, возможно, добросердечный человек наткнулся на ребенка и забрал бы его.

Но это была очень оптимистичная мысль. В горных лесах бандитов и волков было гораздо больше, чем добросердечных людей. До того, как ребенок был усыновлен каким-нибудь добросердечным человеком, гораздо больше шансов быть схваченным преступниками или съеденным животными.

Но этому «Шицзю», похоже, повезло. Он встретил Лу Юаня.

Лу Юань видел это так: у него уже был сын, которого нужно было растить, а второй вряд ли будет намного больше работы. Это означало, что у Лу Няньци может быть товарищ по играм. Поэтому он взял с собой Шицзю.

Позже Лу Юань обнаружил, что оба ребенка не могли найти общий язык. Шицзю предпочитал сидеть тихо, чем бегать по приключениям. Но был разумным и зрелым. Несмотря на то, что он плохо видел, он каждый день помогал Лу Юаню готовить пойманную рыбу и креветки или стоял на маленьком табурете над плитой и готовил рагу.

Поэтому, хотя Лу Юань время от времени приходилось побеждать Лу Няньци, ему никогда не приходилось ругать Лу Шицзю. В самом деле, он казался ребенку необычайно щедрым.

Маленькие дети любят гоняться за кем-то немного старше их, и Няньци не стал исключением. Несмотря на молчаливый нрав Шицзю, Няньци следовал за ним, куда бы он ни шел. Няньци он помогал; но Шицзю видел в нем только обузу.

Например, у Шицзю однажды стояла ванна с кипящей водой в углу, которую он планировал использовать, чтобы смыть запах рыбы с одежды их отца. Но Няньци подбежал в своих бездонных штанах, настаивая на том, чтобы помочь ему. Он споткнулся, упал дном в ванну с водой и закричал.

В другом случае дерево во дворе когда-то было покрыто панцирем насекомых, которые издалека выглядели как плоды. Шицзю с метлой и планировал сбить панцири насекомых. И снова Лу Няньци пошатнулся, чтобы помочь. Когда Лу Няньци помогал смести панцири насекомых в сторону, он был заинтригован панцирями и сунул один в рот, используя его как свисток. Лу Няньци был в восторге от ясного, красивого звука свистка, но в ту ночь его губы распухли и он кричал и плакал.

В первые несколько лет Лу Шицзю чувствовал приступ мигрени каждый раз, когда он даже смотрел на Лу Няньци. Затем, когда он ослеп, он больше не мог хорошо видеть ребенка и привык к нему.

Лу Шицзю знал, что слепые ничего не видят. Но он обнаружил, что начал видеть странные вещи и слышать странные звуки. Иногда он не мог не следить за звуками снаружи и искать их источник по всему городу. Через некоторое время он, наконец, сдавался и возвращался к своим обязанностям.

В год, когда Лу Шицзю исполнилось девять лет, Лу Няньци исполнилось семь. Однажды в полдень он услышал еще один странный шум и вышел из кухни на его поиски, медленно шатаясь, к реке. К тому времени Лу Няньци стал немного более чувствительным, чем был в детстве, и, вероятно, из-за того, что его старший брат был слеп, он научился быть более заботливым. Увидев, что Лу Шицзю покидает территорию, он последовал за ним и всю дорогу до дома приставал.

Но это было так, как если бы Лу Шицзю был околдован: казалось, он даже не мог слышать своего брата.

В тот день, посреди густого тумана над рекой, Лу Шицзю внезапно увидел тень дракона. Пораженный, он случайно упал в воду.

Лу Няньци прыгнул, чтобы вытащить своего слепого брата на берег, но обнаружил, что все было так же, как и все те времена, когда они были молоды — он думал, что помогает, но только доставил больше неприятностей. В тот день он чуть не утонул.

Эти двое упали в особенно отдаленную часть реки, которую редко посещают рыбаки или прогулочные лодки. Если бы пара, вернувшаяся с рынка, случайно не прошла мимо в этот момент, они бы тут же погибли, и никто бы не стал мудрее.

Старик не умел плавать. Но он узнал Лу Няньци.

— К тому времени, как сюда приехал папа, Лу Няньци остановился, — медленно сказал Лу Шицзю. — Вода в тот день была сильной. Спасти обоих детей сразу было слишком опасно. Он подтолкнул меня, чтобы я мог дышать, и первым вытащил Няньци на берег. Пока я ждал его возвращения, в реке что-то произошло. Внезапно поднялся ветер и появились высокие волны. Я почувствовал появление небольшого водоворота под моими ногами, который захватил его лодыжку, и он начал глотать воду.

Он глубоко вздохнул. Нахмурившись, он заставил себя закончить рассказ. — Он вытолкнул меня на берег, а затем его унес водоворот. Он утонул и больше я мог его видеть. С того дня, как умер отец, Лу Няньци стал бояться воды. И он перестал преследовать меня.

Лу Шицзю не выглядел так, как будто вот-вот заплачет, и при этом не проявлял каких-либо особенно сильных эмоций. Говоря это, он был таким спокойным, как будто рассказывал чужую историю. Его глаза даже не покраснели. Пока остальные слушали, они чувствовали себя странно неуютно, как будто они грустили из-за него.

Сюань Минь убрал два камня с надписью-талисманом. Внезапно он сказал:

— Я взглянул на ладонь Лу Няньци. В возрасте шести лет произошел перерыв, а остальные были вынуты из рук.

Лу Шицзю посмотрел на Няньци. Он взглянув и не заговорил.

Наконец, увидев, что Лу Няньци просыпается не скоро, он сказал тихим голосом:

— Тогда я толком не понимал. Я просто хотел провести черту. Даже если… даже если он остановится. Вырастая, он был бы по крайней мере жив. Хорошая или плохая, любая жизнь стоит того, чтобы жить. Я просто хотел, чтобы он был живым. Но…

Но он не знал, что, продлив жизнь Лу Няньци, он отрезал жизнь Лу Юаня.

Равный обмен.

Признав это, он наконец посмотрел на Сюань Миня.

— Мы почти подошли к концу гробницы. Опасности больше нет. Впереди выход. Не могли бы вы мне помочь? Выведите отсюда Няньци.

Сюань Минь взглянул на Лу Шицзю.

— Ваше последнее желание?

Лу Шицзю замер, ошеломленно, затем сказал: «Да». Он вздохнул.

— Иначе я бы прошел весь этот путь зря.

Сюань Минь открыл было рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем он смог это сделать, Сюэ Сянь заговорил из сумки.

— Глубина бассейна примерно десять чжан. Как нам добраться туда обратно?

Затем, прежде чем кто-либо успел ответить, он украдкой добавил:

— Как насчет… Я снова выплюну всю воду и позволю тебе поплыть? Отличная идея! Экономия сил и времени.

Лу Шицзю ничего не сказал.

— Не волнуйся, — сказал Сюань Минь. — Поскольку ты уже все это проглотил, сиди спокойно и живи с этим.

Сюэ Сянь был в ярости.

Пока они говорили, Старик Лю молча похлопал Лу Шицзю по плечу, а затем указал куда-то пальцем.

Следуя направлению, в котором он указывал, Сюань Минь и остальные увидели, что на стене бассейна была тень размером с человека.

Они подошли ближе и увидели, что это металлическая дверь.

Он был погружен в воду на неизвестно сколько времени: петли и замки давно заржавели на месте. Талисманы Сюань Миня не работали внутри пещеры, поэтому группа использовала близлежащие щебни, чтобы взломать замок.

Скрип открывающейся металлической двери мучил уши. Лу Няньци, растянувшись на полу, наконец открыл глаза.

— Ты проснулся? — Лу Шицзю повернулись к нему. — Сможешь ли ты встать? Если можешь, тогда перестань лежать здесь. Если хочешь выбраться отсюда, тебе придется идти самому. Никто тебя не понесет.

Как только его брат проснулся, Лу Шицзю вернулся к своей холодности и отчужденности. Похоже, он не собирался улучшать их отношения.

— Я знаю.

Лу Няньци проглотил слишком много загрязненной воды, и вода скрипела ему в горле, отчего его голос был слабым. Если бы обмен произошел раньше, Лу Няньци был бы расстроен пренебрежительным тоном Лу Шицзю и отказался бы. Как ни странно, на этот раз он ничего не сказал, вместо этого молча взобрался наверх. Он наклонился в приступе кашля и откашлял воду из легких.

Рядом с тем местом, где он стоял, вытирался бумажник Цзян Шинин. Ему, наконец, удалось выжать из себя немного воды, но он все еще был настолько хрупким, что при любом прикосновении образовалась дыра.

Сюань Минь подошел и положил его в сумку. Затем он последовал за группой к металлической двери.

За металлической дверью была крутая лестница, ведущая наверх — вероятно, она была создана мастерами гробницы, чтобы они могли уйти после завершения работы. Еще одна лестница вела в другой коридор гробницы, похожий на коридор, по которому они раньше шли.

Как и предсказывал Лу Шицзю, опасности не было. Вдоль лестницы не было даже тревожной фрески.

Когда они почти достигли вершины, талисман Сюань Миня внезапно вспыхнул пламенем.

Но когда пламя поднялось, оно, казалось, унесло с собой странный запах, распространившийся по комнате.

Внезапно Цзян Шинин крикнул изнутри мешочка:

— Подождите! Не двигайтесь! Что-то не так.