Медные монеты на алтарь предков

13. Пустой жернов (IV)

На этот раз, как сказал Сюань Минь, у Лю Чуна действительно была родинка слева, и он был одет в серо-синюю одежду с того утра. С головы до ног никаких признаков проблем не было.

Ясно, что на этот раз это был правильный человек.

Когда Лю Чун вошел через узкую дверь, на его лице было три части замешательства и семь частей разочарования. Он нерешительно шагнул в дверной проем, сделал два нерешительных шага вперед и, наконец, увидел Сюань Миня.

Он был поражен на мгновение, а затем его лицо стало мрачным, когда он нахмурился.

— Только что я видел, я видел бабушку…Вон там. — Говоря, болван указал на дверь.

Бабушка?

Бабушка Лю?

Они только что сбежали от преследующей их толпы. Этот болван не мог привлечь к себе другую группу, не так ли?!

Услышав это, Сюэ Сянь вылез из потайной сумки Сюань Миня, поднял голову, чтобы посмотреть на Лю Чуна, и не задумываясь, спросил:

— Где она?

— Я гнался за ней, но бабушка ушла, — выражение лица болвана было печальным, а голос раздражительным. Он даже не заметил, что вопрос не был задан Сюань Минем. — Она не видела меня, и я не мог ее найти. Я вообще не мог ее найти.

Он переплел пальцы, вид у него был очень печальный. Подняв голову, он долгое время с тревогой смотрел в дверь, разочарованно повторяя:

— Я хотел поговорить с бабушкой…

Сюэ Сянь подумал о разговоре советника Лю со своим другом: бабушка Лю уже скончалась, и, по слухам в городе, она умерла, когда ее лечили отец и мать Цзян Шинина. После ее смерти медицинская резиденция Цзян загорелся и полностью сгорел.

Цзян Шинин был мертв уже как три года, так что бабушка Лю, должно быть, тоже умерла три года назад.

Болваны обычно были непреклонны и целеустремленными — если он сказал, что думал об этом, значит, он действительно, должно быть, думал об этом днем ​​и ночью. Для него эти три года, должно быть, были чрезвычайно одинокими и долгими.

"Погнали." Сюань Минь нейтрально указал на него и сразу же направился к этой дряхлой старой комнате, не дожидаясь больше ни секунды.

Возможно, из-за того, что его суровые монашеские манеры были чрезмерно устрашающими, или, возможно, из-за того, что его немедленное движение не позволяло думать дальше, Лю Чун подсознательно поспешил за ним. Он, спотыкаясь, подбежал к Сюань Миню и снова пробормотал:

— Я… я хочу найти бабушку.

— Куда спешить? Давай сначала вернемся в комнату, — убедительно попросил Сюань Минь.

Лю Чун на мгновение сдержался и сказал:

— Я все еще… я все еще тороплюсь.

— Смирись с этим! — сказал Сюэ Сянь прямо.

Лю Чун какое-то время смотрел в профиль холодного лица Сюань Миня и выглядел немного испуганным. Он сдержался еще на два шага, затем осмелился и пробормотал:

— Как ты говоришь, не открывая рта?

Сюань Минь, «…»

— Чревовещание. Проще говоря, чтобы говорить, нужно использовать живот, — солгал Сюэ Сянь сквозь зубы.

Глаза Лю Чуна медленно блуждали, и его взгляд упал на живот Сюань Миня.

Сюань Минь, «…»

К счастью, пока они говорили, они уже подошли к комнате. Как только они войдут, они смогут выбраться из массива.

Сюань Минь, не колеблясь, быстро шагнул вперед и в то же время потянул Лю Чуна, который стоял в полшаге позади него. Лю Чун споткнулся и ступил в дверной проем.

Как только другая нога Лю Чуна собиралась шагнуть внутрь, откуда-то раздался дуду, похожий на удар по каменной плитке.

"Хм?" Лю Чун, вероятно, никогда раньше в своей жизни не реагировал на что-то так быстро.

Его нога остановилась, все еще поднятая в воздухе, и он подсознательно пробормотал:

— Бабушка.

Он поспешно отдернул ногу, которую вставил в дверной проем, повернулся и выбежал назад.

— Хэй! Подожди! — Сюэ Сянь не мог не закричать.

Он увидел, как Сюань Минь поднял руку, как будто собирался дернуть болвана, но как только он поднял руку, он услышал слабое жужжание внутри своей головы. Его зрение потемнело, и мир вокруг него закружился.

В мгновение ока сцена перед ним изменилась — они стояли перед дверью в комнату Лю Чуна, и перед ними было белое лицо Цзян Шинина, а Лю Чуна нигде не было.

Очевидно, они сбежали из массива. Однако прямо перед тем, как они это сделали, Лю Чун отдернул ногу, и поэтому его оставили внутри массива.

— Наконец-то ты вернулся — . Цзян Шинин вздохнул с облегчением, увидев их целыми и невредимыми. Но прежде чем он смог полностью расслабиться, его нервы снова напряглись, и он спросил:

— Где старший молодой мастер Лю и советник Лю? Все еще застрял внутри?

Сюань Минь кивнул, повернул голову и без единого слова вошел прямо в комнату.

Пока Сюань Минь держал рот на замке, Цзян Шинин был слишком напуган, чтобы спрашивать. Он просто медленно последовал за ним. Стоя перед дверным проемом во внутреннюю комнату, он увидел Сюань Мина, присевшего перед медными гвоздями и талисманами, прибитыми к земле.

Цзян Шинин абсолютно ничего не понимал в подобных вещах, но Сюэ Сянь кое-что знал.

Было два способа разбить массив: либо изнутри, либо снаружи.

Если кто-то попал в ловушку внутри, то, естественно, они захотят найти дверь ловушки. Но если кто-то находился вне массива и хотел освободить людей, попавших в ловушку внутри него, то самым простым способом было бы уничтожить массив.

«Конечно, уничтожение массива — задача, требующая техники», — подумал Сюэ Сянь. В конце концов, те люди, которые занимались охотой на призраков и духов, полагались на удаление этих массивов, чтобы зарабатывать на жизнь. Если бы их можно было легко удалить, как бы жили эти люди?

В тот момент, когда он смотрел на Сюань Миня, присевшего перед желтым талисманом, он насторожился. Он вытянул шею и держал глаза широко открытыми, планируя должным образом засвидетельствовать, как этот Лысый собирался растворить массив и какими талантами он обладал.

Он протянул руку, он протянул руку!

Сюэ Сянь пробормотал внутренне, не отрывая взгляда от Сюань Миня, протянув руку к желтым талисманам на полу и ущипнув один из медных гвоздей.

Собирался ли он порезать руку, чтобы пролить каплю крови?

Или он собирался использовать какую-то способность, зависящую от пальца?

Сюэ Сянь затаил дыхание, глядя и угадывая.

В этот момент он увидел, как Сюань Минь применил силу, чтобы вытащить медный гвоздь из земли, а затем оторвать желтый талисман сверху.

А потом…

Сюань Минь вытащил второй гвоздь и оторвал второй желтый талисман.

Затем третий.

А потом больше не было.

Сюэ Сянь: «…………………………………»

Он наблюдал, как Сюань Минь использовал самый распространенный метод для уничтожения медных гвоздей и желтых талисманов, даже небрежно вытирая руки. В одно мгновение выражение его лица стало таким, как будто его родители умерли, как будто он выпил адские воды. Он не знал, что подумают другие люди, специализирующиеся на этой работе, увидев такое зрелище, но лично он был уверен, что не хотел больше жить.

Сюань Минь встал и пошел в дальнюю комнату, осмотрелся на столе и нашел спичку. Он ударил им по стене, чтобы зажечь, и без колебаний сжег все три желтых талисмана.

Конечно, для Сюэ «не хотел больше жить» Сюань уже не имело значения, соблюдал он этот шаг или нет.

Судя по всему, именно так, Лысый, вероятно, наверняка уничтожил массив, и вскоре они снова услышат вопль болвана Лю Чуна.

Тем не менее, даже через десять минут Лю Чун и советник Лю не появились.

Сюэ Сянь вытянул шею, чтобы выглянуть за дверь, а затем снова заглянул в комнату. За исключением Цзян Шинина, не было видно даже тени призрака.

********

Не получилось? Или Лысый просто тянул время с нетерпением?

Исходя из того, что произошло раньше, энергия Инь в комнате была очень сильной, отчасти из-за Массивов Реки, впадающей в Море, а отчасти из-за ее расположения у Врат Смерти.

В настоящее время Врата Смерти превратились во Врата Жизни, а массив Реки, впадающей в Море, был просто и жестоко разрушен Лысым, и все же энергия инь дома не показывала никаких признаков рассеивания.

Утренний свет уже ярко светил во дворе Лю с востока. Из-за ширмы, препятствующего лучам, перед комнатой была покрыта большая полоса тени; Половина комнаты была в тени, другая половина — в свете, точно так же, как пересечение инь и янь.

«Ах…»

Сюэ Сянь поднял голову, чтобы посмотреть на Цзянь Шинина, и сказал:

— Почему ты так внезапно вздыхаешь? Ты не тот, кто заперт внутри массива.

— Я не вздохнул. Разве это не ты только что вздохнул? — невинно ответил Цзян Шинин.

— Конечно, нет! Я никогда не вздыхаю. Это слишком обескураживает, — твердо сказал Сюэ Сянь.

Цзян Шинин, «…»

Сюэ Сянь, «…»

Они оба замолчали, обменялись взглядами, и оба медленно перевели взгляды на лицо Сюань Миня.

«Ах…»

Еще один тихий вздох, однако рот Сюань Миня не открылся. Даже если бы он пошевелил губами, они все равно не подумали бы, что это он вздохнул, потому что на этот раз звук затянулся и к концу казался дрожащим. Дыхание было бессильным и явно было чьим-то старым. Несмотря ни на что, это не могло исходить от Сюань Миня.

— Это похоже старая госпожа, — догадался Сюэ Сянь.

— Вам не кажется, что это не похоже на вздох? — Цзян Шинин жестикулировал из стороны в сторону.

— Скорее это звучит как усталый выдох… как выдыхают старшие со слабым телом. Пройдя большое расстояние или неся что-то тяжелое, усталое и не дышащее, но не в силах дышать, они будут звучать так — как будто они вздыхают, но не совсем.

Поразмыслив немного, он добавил:

— Этот человек кажется хриплым и усталым, мягким и слабым. Они больны.

— Ты можешь подумать это по одному вздоху? — Сюэ Сянь с сомнением посмотрел на него.

Цзян Шинин махнул руками и сказал:

— Если бы мои родители были здесь, они могли бы понять даже больше по слуху.

«А», — ответил Сюэ Сянь и замолчал, хотя думал внутренне.

Пожилая женщина? Устало тяжело дышит? И тоже больная?

Слышать, как он так выразился, это действительно казалось возможностью.

Сюэ Сянь внезапно подумал о человеке. Он поднял бумажный коготь, чтобы быстро погладить Сюань Миня. Опасаясь, что сила, которую он может применить, была недостаточно сильной, когда он ударил, он также крикнул:

— Лысый, посмотри на меня!

Сюань Минь опустил голову.

Сюэ Сянь поднял голову. «…»

Через мгновение Сюэ Сянь подавился своими словами и, наконец, махнул рукой, произнеся отмахивающее движение:

— Ладно, на самом деле не смотри на меня. Убери свои глаза.

Сюань Минь, «…»

Он впервые услышал, что глазные яблоки можно «убрать». Это мерзкое порождение действительно было неразумным.

Он не знал, что в предыдущей половине своей жизни Сюэ Сянь привык быть дерзким — если он хотел попасть на небеса, он мог попасть на небеса и часто насмехался над всеми. На него никогда раньше не смотрели свысока. До сих пор Сюань Минь иногда поглядывал на него, и это было нормально. Но когда на него так серьезно смотрели, он действительно не мог этого вынести.

Драконы — все они заботились о сохранении лица.

Сюэ Сянь мог игнорировать другие вещи, но в подобной ситуации он особенно заботился о сохранении лица.

Сюань Минь не отворачивался, как ему хотелось. Вместо этого, словно сознательно бросая ему вызов, его тяжелый взгляд оставался на Сюэ Сяне.

«Он действительно сволочь», — обиженно подумал Сюэ Сянь.

Он повернул к Сюань Миню неприглядное выражение «Я умер с сожалением» и фальшиво улыбнулся, закатывая глаза.

Затем он повернулся, чтобы заговорить, повернувшись к Сюань Миню затылком:

— Я говорю о бабушке Лю… Ты когда-нибудь слышал об этом особенно экстремальном методе охраны дома? Я раньше слышал об этом в городе. Говорили, что если старшие скончались дома, захоронение его под домом принесло потомкам постоянное счастье.

Какие внуки смогут придумать такой аморальный поступок?

«…» Ученик Цзян Шинин почувствовал, что учтивость и чувство чести, которым он обучался более десяти лет, были разрушены.

— У меня есть, — тихо сказал Сюань Минь. — Этот метод называется Построение Инь. Основа, превращающая человеческую душу, подавленную под домом, в дух инь, который будет защищать дом. Если сопоставить с массивом фэн шуй, эффект усиливается.

Пока они говорили, раздался еще один прерывистый вздох.

Если два предыдущих вздоха были немного неслышными, то этот был более четким, достаточно, чтобы услышать, откуда он исходит.

Взгляд Сюэ Сяня скользнул по участку стены в правой части комнаты и подошел к нему.

Бумажные слитки были беспорядочно рассыпаны по всей земле, покрывая большую часть пола, так что до сих пор им не было очевидно, что земля под бумажными слитками таила тайну. Сюань Минь присел перед стеной. Отсюда можно было увидеть, что пять деревянных шкафов внутренней комнаты идеально подошли друг к другу напротив трех медных гвоздей и желтых талисманов.

Сюань Минь отодвинул несколько бумажных слитков рукой, слегка поднял указательный палец и дважды стукнул по земле.

Тук-тук.

Звук был удивительно резонансным. Услышав это, стало ясно, что земля не твердая.

"Он полый!" Сюэ Сянь и Цзян Шинин говорили практически одновременно.

Сюань Минь огляделся. Следуя за стеной, он нашел место с трещиной. Его взгляд проследил за линией трещины и, наконец, обнаружил четыре узкие горизонтальные трещины, которые по совпадению находились на квадратной плитке, стороны которой были примерно в четыре руки.

«Этот шов…» Цзян Шинин протянул руку, чтобы проверить это.

— В любом случае, даже палец туда не влезет.

Швы со всех четырех сторон были очень тонкими. Поскольку даже палец не мог войти в них, это означало, что эту каменную плиту невозможно было поддеть. Если бы каменную плиту нельзя было вскрыть, то, конечно, они не смогли бы увидеть вещи, хранящиеся под ней.

Сюэ Сянь посмотрел на призрачно-бледные руки Цзян Шинина, затем посмотрел на тонкие и чистые руки Сюань Миня и, наконец, с трудом сказал:

— Хорошо, я единственный, кто может пройти через эту трещину. Я соизволю проскользнуть внутрь и заглянуть внутрь, ребята.

Соизволю…

Цзян Шинин чувствовал, что этот гениальный оборот фразы был действительно бессовестным.

После того, как он заговорил, Сюэ Сянь решительно расслабил шею и вылез из потайной сумки Сюань Миня.

Сюань Минь не пожалел усилий, чтобы присмотреть за этим мерзким порождением, и позволил ему перевернуться и взобраться к трещине в камне. Когда Сюэ Сянь пошел, он полез в свой скрытый мешочек и достал сверток ткани, отогнув внешний слой и открыв внутренний слой. Внутри свертка слева направо лежал ряд неровных серебряных игл. Более длинные могли достигать от запястья до суставов пальцев, тогда как более короткие были длиной не более двух фаланг.

На кончике каждой серебряной иглы даже были гравюры, но из-за того, что они были слишком мелкими, их нельзя было увидеть очень четко. Цзян Шинин мог лишь смутно различить их со стороны и был слишком смущен, чтобы поднять голову ближе, чтобы видеть более ясно.

Сюань Минь вытащил немного более толстую иглу из связки ткани и положил оставшуюся часть обратно в свой скрытый мешочек.

Сюэ Сянь был занят, и как только он с трудом пополз к каменной трещине и собирался проскользнуть внутрь, с неба спустилась рука, схватила его за голову и подняла обратно.

Ему даже не нужно было смотреть, чтобы понять, что это определенно рука этого ублюдка!

— … Лысый, такое злобное поведение будет иметь последствия! — сказал Сюэ Сянь.

— Тогда я буду ждать их терпеливо, — спокойно ответил Сюань Минь.

Затем он положил Сюэ Сяня, который зря потратил все свои усилия, обратно в свой скрытый мешочек, воткнул иглу в каменную трещину и нажал на конец, чтобы с силой открыть ее.

Они услышали, как эхо скрежета каменной плитки медленно нарастало. Эта серебряная игла, которая не выглядела достаточно прочной, чтобы гнуться, действительно смогла вскрыть каменную плитку с одной стороны. Палец Сюань Миня сразу же ухватился за поднятую сторону и полностью поднял всю каменную плитку.

В это мгновение бесчисленные крики, наполненные горечью или печалью, хлынули, как цунами.

Сюэ Сянь почувствовал, как десять тысяч фунтов силы прижались к его груди, так что из-за головокружения он потерял чувство направления. Хорошо, что он был всего лишь клочком бумаги, иначе его сердце, печень, селезенка, легкие и почки были бы выброшены из строя.

Ужасающий, недостойный крик Цзян Шинина и низкий гул Сюань Миня одновременно прошли через его ухо. Когда он наконец пришел в сознание, Цзян Шинин уже откатился в сторону стены от силы толчка и, с хлопком, вернулся в свою первоначальную форму — легкий и тонкий кусок, полумертвый, лежащий на земле.

Сюань Минь также поднял руку, надавил на грудь и несколько раз закашлялся, прежде чем медленно прийти в себя.

— Что это за вещь? — Сюэ Сянь полностью потерял свою силу, и ему пришлось полусвиснуть на отверстии потайной сумки.

Он слабо приподнял голову и посмотрел на квадратное отверстие в земле. Он увидел, что она наполовину заполнена желтой грязью, и смутно увидел выглядывающую железную цепь. Жёлтый талисман был обернут вокруг железной цепи, и, что любопытно, эта железная цепь скручивалась и двигалась по кругу.

Нахмурившись, Сюань Минь взглянул на эту слегка влажную желтую грязь и поднял голову, чтобы осмотреть комнату.

Сюэ Сянь в замешательстве смотрел, как он встал, подошел к столу, нашел щетку, лишившуюся половины щетины, а затем вернулся к отверстию. Он использовал кисть, чтобы смести желтую грязь.

«…» Сюэ Сянь действительно покончил с этим Лысым и пробормотал себе под нос:

— Какой бессмысленно суетливый. Его пальцы сгниют, если коснутся грязи?!

Сюань Минь быстро смел желтую грязь на поверхности, и обнаружился объект, спрятанный под ней.

— Это… жернов*? — нерешительно сказал Сюэ Сянь.

*Мельничный каменный круг для перетирания, размола зёрен в муку.

Судя по всему, у этого круглого каменного блока было отверстие посередине, платформа внизу, а сбоку даже был горизонтальный рычаг. Это явно был жернов. Но он был особенно маленьким, не больше ладони. Поверхность тоже была необычной. На нем были выгравированы две части сложных талисманов. Один конец этой серебряной цепочки был прикреплен к платформе под жерновом, а другой конец закреплен на горизонтальном рычаге.

Без желтого буфера для грязи железная цепь приземлилась прямо на жернов и медленно двинулась, вызывая отрывистый лязг. С каждым его дюймом горизонтальный рычаг также немного поворачивался, как если бы рядом с пустым жерновом заперся невидимый человек, без остановки толкая жернов днем ​​и ночью.

— Бабушка Лю? — Сюэ Сянь крикнул, не задумываясь.

«Ах…»

Снова раздался тот чрезвычайно усталый вздох.