Хроника Эрио

Глава 9

— Как ножки?

— Всё хорошо. Пойдём дальше.

Шель продолжала упорствовать, не желая становиться балластом. Кошка вздохнула и продолжила движение, стараясь идти медленнее привычного. Иногда она забывалась, поглощённая мыслями и наблюдением за лесом. Тогда приходилось корить себя и постепенно замедляться, чтобы не давать сестре поводов поворчать.

— Постой.

Они прошли совсем немного, когда Шелли потянула за верёвочки. Эрио тут же сняла лук и прислушалась, но в этом ей с сестрой не потягаться.

— Там люди, дерутся.

Шель ткнула в сторону, где должен находиться тракт. Ветер, сегодня особо разбушевавшийся, дул туда же, а значит дорога находилась ближе, чем казалось.

— Посмотрим, или?..

— Издали.

Эрио догадывалась, что сестрой двигали вовсе не доброжелательные чувства, а простецкая практичность: если дерутся — значит есть что-то ценное, а вещички попроще могут и оставить. Конечно, заниматься подобным — плохо. Однако разок это уже помогло выжить. Конечно, теперь у них есть деньги, да только кто знает, когда появится возможность купить того же зерна.

— Ладно, но будь готова бежать.

Спустя пару минут Кошка и сама услышала громкие мужские голоса. Выбрав деревцо поудобнее, она подсадила сестру на самую нижнюю ветку, передала сумку, и дальше пошла в одиночестве.

Эрио кралась, пригибаясь к земле, когда к разбойникам оставались считанные десятки метров. Густой кустарник мешал обзору, но так же прятал её от злобных глаз. Наконец она нашла небольшую прогалину и узрела в чём-то ожидаемую картину расправы. Мужчины в лохмотьях веселились, набивая брюхо из провизии, которую незадачливый торговец с семьёй вёз, очевидно, куда-то на продажу, пользуясь хорошей погодой. На земле лежало семь тел, восемь, включая лошадь, которой зачем-то перерезали глотку. Три точно принадлежали нападавшим, которых смогли зарубить отец и сын. Но на этом их успехи закончились, как и двух женщин, над одной из которых пыхтел мужчина.

Кошке не нравился вид мёртвых тел, её даже слегка замутило. Бедные люди не заслужили такой участи. Особенно та, которую насиловал настоящий дикарь. Против воли присмотревшись к неприглядному зрелищу, она с тревогой задумалась, можно ли спасти последнюю живую жертву, и увидела торчащую из груди рукоять. Глаза, полные слёз, словно смотрели прямо в душу. Вокруг послышался треск пожара, а люди, наслаждавшиеся безнаказанностью, стали похожи на настоящих демонов. Черты жертв преобразились, больше не казались незнакомыми. Рука сама потянулась за стрелой, натянула тетиву, и отпустила.

Кошка поднялась и пошла вперёд, ведь деревья мешали, закрывали обзор, давали мизерный шанс убежать, скрыться от возмездия. Всего семь, ровно столько смертей она собиралась подарить, точнее уже шесть — насильник продолжил дёргаться, лёжа на девушке, но подняться ему больше не суждено. Вторая стрела пронзила затылок единственного, кто не предавался чревоугодию, а пытался отрубить лошади ногу. Следующая выбила глаз тому, что смотрел в её сторону.

Лишь теперь до разбойников дошло, что их убивают. Двое пригнулись и полезли под воз. Пусть, умрут чуть позже. Ещё один застыл на месте, растерянно оглядываясь по сторонам, пока не поймал зубами стрелу и не свалился замертво. А вот последний из живой троицы подобрал с земли щит и выхватил из ножен меч.

— Гра-а!

Прикрыв щитом теловище и голову, он бросился бежать, стремительно сокращая небольшую дистанцию. Эрио не испугалась, просто натянула тетиву так, что дерево жалобно заскрипело. Почти добежавший разбойник споткнулся и упал к её ногам — дерьмового качества щит не сдержал стрелу.

— Д-де-мо-он!

Завопил мужчина, так удобно подставивший спину в попытке убежать. Но лук подвёл, треснул, и стрела угодила в поясницу. Кошка взглянула на развалившегося друга и сильно огорчилась.

— А-а! Сдо-охни!

Последний целый разбойник бросился на неё с копьём в отчаянную атаку. Глупец посчитал её лёгкой добычей без верного лука. Но судьба оказалась к нему не менее жестокой, чем он к своим жертвам. Дурак вступил в лужу крови, вытекшую из главы семейства, поскользнулся на заезженной колее, и грохнулся лицом прямиком в требуху своего покойного собрата, выронив копьё. Кошка рванула к нему и прыгнула в тот момент, когда он встал на колени.

— А-а-пхб…

Врезавшись в грудь, она повалила отвратно воняющее тело на спину и принялась бить когтями, с первого же раза разодрав горло. Но разбойник трепыхался, плевался кровью, пытался защититься руками, за что получал вновь и вновь, пока изорванные в клочья руки не опали, пока лицо не превратилось в лоскуты, пока когти не задели кости позвоночника.

Эрио поднялась, тяжело дыша. Возмездие всё ещё не свершилось до конца. Оставшийся в живых, скорее парень, нежели муж, хныча и роняя слёзы, обгадившийся от боли и страха, уползал в лес, не понимая, что он уже мёртв. Но Кошка милосердна, она отправит его на суд предков без лишней боли.

— Нет-нет-нет… Я не могу, не могу так погипф..

Прыгнув на спину коленями, заставив лицо разбойника утонуть в белизне, она просунула ладонь сквозь колючий снег, ухватилась за кадык, выпустила коготки и рванула в сторону. Кусок тёплой плоти остался в руке, а тело под ней поразила крупная дрожь. Она поднялась, слыша, как пламя постепенно утихает. Возмездие свершилось. Но вместо удовлетворения её захлестнула боль утраты.

«Браво! Браво! Это было великолепно! Я знала, что моя кошечка полна сюрпризов, но не подозревала, что настолько! Ах, ты видела, Коми, с какой яростью она разорвала того неудачника! М-м, великолепно! Прекрасно!..»

«Хватит уже этих стонов! Ты что, не видишь, что она не в себе? Эрио, ты меня слышишь?»

«Конечно вижу! И это меня очень огорчает! Я хочу, чтобы она делала то же самое с милой улыбочкой, наслаждаясь процессом, а не впадала в детство!»

Кошка слышала странные голоса, которые звучали прямо в голове, минуя ушки. Сколько бы она не озиралась, но не смогла увидеть никого.

— Эрио! Сестра! Ты где! Отзовись!

Малышка Шель казалась испуганной, и Эрио без раздумий побежала к ней. Знакомый запах, незамеченный из-за смрада, был совсем близко. Шелли бежала в её сторону продираясь сквозь кустарник, словно за ней кто-то гнался, но больше никаких запахов не было! Не теряя времени на глупые мысли, она подбежала к сестре и прижала к себе, всматриваясь в чащу, напрягая слух изо всех сил, но враг оставался незамеченным.

— Сестрёнка, очнись. Всё в порядке, я рядом. Успокойся. Всё закончилось. Всё уже позади…

Шель взяла её лицо ладошками и заставила смотреть на себя, бормоча какую-то чушь. Эрио схватила сестру за плечи и отодвинула, собираясь накричать, чтобы точно знать, кто её напугал. И увидела руки с окровавленной шерстью. Странные, с острыми выдвижными коготками. Почувствовала шёрстку под ладошками Шель. Посмотрела на Шелли, сбитая с толку, и заметила, что та странно уменьшилась, едва дотягиваясь лбом Кошке к шее. Нет! Не время думать о ерунде!

«Правильно, это никуда не годится! Мародёрить кто будет? Очнись.»

Слово зазвучало звоном тысячи разбитых зеркал со всех сторон, заставило тело завибрировать, будто из неё вышибли дух огромным молотом. Мир словно отдалился, голос сестры зазвучал издали. Эрио покачнулась, упала на колени вместе с Шель, и моргнула. Стоило открыть глаза, как всё действительно закончилось.

— Да-да, твоя сестрёнка проснулась. Спасибо. Я правда в порядке, видишь?

Кошка растянула губы в широченной фальшивой улыбке. Шель ощупала её лицо, проверила руки, и обняла, выдохнув с облегчением. А вот Эрио вдруг осознала всю глубину проблемы. Свободные одежды пережили превращение без особых проблем и нуждались только в паре поправок. А вот обувь теперь болталась на голенях без подошв, придя в полную негодность. Та же участь постигла носочки, а о снегоступах и вовсе можно не вспоминать. И как ей теперь босыми ножками по снегу шагать?

— Вижу. Ты всех убила?

Кошка отвлеклась от практичных мыслей и оглянулась. Страшный вид и ужасный смрад вызывали лёгкую тошноту, но ожидаемых угрызений совести не последовало. Словно кто-то запер лишние сейчас переживания глубоко внутри. Сделала это Госпожа или сама Эрио, сейчас не имело значения.

— Только разбойников… Шель, нужно поторопиться. Поищи что-то полезное на санях.

Конечно, в это время на дороге мало кого можно встретить, но ей не хотелось рисковать ещё больше.

— Постараюсь.

Котёнок поднялся вместе с ней и побежал к цели, минуя трупы и грязный снег. Кошке же предстояла неприятная работа. Достав нож из хранилища, она пошла вырезать стрелы и обыскивать тела в поисках ценностей. Пусть её лук пришёл в полную негодность, но у разбойников имелась пара своих, очень сомнительного качества.

«Меч и щит в хранилище брось, и вон тот топор, и копьё лишним не будет. Остальной мусор нет смысла брать, да и места хватит разве что на горсть монет.»

Наставления Госпожи сопровождались лёгким сиянием названных предметов. Эрио вспомнила о задании, и мысленно стукнула себя по забывчивой головушке. Но не успела толком ничего сделать, как послышался взволнованный крик Шелли.

— Эрио! Иди сюда!

Кошка тут же бросилась к саням. Никакой опасности быть не могло, но и её охватила тревога. Шель смотрела на свёрток, ранее прикрытый тканью среди бочек, а свёрток с любопытством смотрел в ответ.

— Капец.

Выразила общую мысль Эрио, глядя на младенца пару месяцев отроду.

— Аеа!

Весело пропищали в ответ, вселяя в сердечко Кошки ужас и смятение.

— Если оставим так — к полуночи окоченеет.

Слова Шель радости не прибавили. Эрио решительно спрыгнула с саней и пошла делать свою работу.

— Сначала закончим начатое, а о нём подумаем позже. Вдруг кто-то всё же будет ехать мимо. Мы спрячемся и посмотрим.

Шелли промычала что-то невразумительное в ответ и продолжила копошиться в вещах.

Спустя полчаса они вновь стояли над уснувшим сиротой.

«Да брось ты этот балласт. Всё равно без родителей он смуту никак не сможет пережить.»

«Просто возьмите его с собой и подбросьте к дверям церкви в ближайшей деревне. Больше вы ничем не поможете.»

Эрио успела подумать о всяком, и за некоторые мысли её даже покусывала совесть. Крестьяне, решившие продать излишки припасов, возможно со всей деревни, были бы настоящим спасеньем для разбойников. Кошка не смогла бы унести и сотую часть от всего съестного, но с младенцем в руках они унесут вполовину меньше. Пришлось выбирать самое питательное — несколько головок сыра, немного вяленого мяса, лепёшку хлеба и пару килограмм очень грубо помолотой пшеницы, чтобы тащить на себе ещё сироту и пелёнки.

— Жаль, что мы не знаем, с какой именно он деревни. Явно не с ближайшей, раз они целый день сюда добирались.

Эрио вздохнула. Её радовали только две вещи, первая из которых — откровенно маленький размер стопы у девушки, покойной матери младенца. Всё равно ножка болталась, но после ходьбы по снегу босиком это казалось несравнимым блаженством. И найденные у разбойников россыпи меди, на полтора шиллинга в сумме.

— Давай помогу его пристроить.

Повезло, что сирота оказался на удивление спокойным ребёнком, и не оглашал округу истошным визгом. Впрочем, вскоре он проголодается, и тогда мало никому не покажется. Подняв свёрток, Кошка подождала, пока Шель перекинет ткань для носки через плечо. Бочонок, каким казался Котёнок в своём плаще, с прижатым к себе младенцем выглядел ещё потешнее.

— Ты улыбаешься.

Как-то поняла Шель, но Эрио решила всё отрицать.

— Не было такого. Давай помогу слезть.

Кошка закинула за спину свою ношу, перекинула через плечо их сумку, взяла лук и в последний раз осмотрела поле боя. К несчастью, у них не было ни сил, ни времени, чтобы предать огню тела почивших, хотя бы тех, кто этого заслужил.

— Пойдём по дороге?

— Ага.

Выбор у них в любом случае невелик. Нужно убраться подальше от такого лакомого для голодных хищников места. С ношей пришлось бы сначала делать снегоступы для Кошки, а это лишнее время.

За целый час ходьбы они так никого не встретили, даже зверей, которых Эрио с новым, неопробованным луком справедливо опасалась. Из-за этого пришлось тратить всё внимание на всматривание в лесной мрак по обе стороны дороги, и надеяться на ушки и носик Шель.

— Устала?

Кошка взяла быстрый темп, чтобы обезопасить их, ведь неизвестно, когда дитя решит заявить о себе и своих желаниях.

— Да. Если отдохнём пару минуточек, то смогу идти ещё.

Котёнок уселся на чуть утоптанный снег и снял перчатки, чтобы дыханием согреть замёрзшие пальчики. Но долго так действительно не посидишь — ветер лишь крепчал, желая вытянуть остатки тепла из маленьких тел.

— Нужно пройти ещё немного и найти подходящее место для сна.

— Нужно.

Шелли натянула перчатки и подала ручку, прося о помощи. Кошка помогла ей подняться и вручила верёвочки. Хотелось, конечно, отойти ещё дальше, но она понадеялась, что никого не заинтересует запах одного единственного младенца, когда в паре километров приготовлен настоящий пир. Двуногих зверей тоже должно удовлетворить содержимое саней.

В лесу идти оказалось намного сложнее. Ещё бы, проваливаясь по колено в снег! Но это даже хорошо — Шелли приходилось топать намного медленнее. Когда у Кошки начали замерзать ножки из-за попадающего внутрь снега, она наконец увидела в стороне старую ель, нижние ветки которой окунались в белесое море. Даже лучше, чем она могла мечтать!

Обойдя её с другой стороны, чтобы спрятаться от ветра, Эрио быстренько нырнула к стволу и расчистила от снега небольшую площадку — горка послужит естественной преградой. Следом в ход пошёл трофейный топор. Она не стала рубить нижние ветки, а взобралась на них и занялась верхними. Скинув вниз тройку, а заодно натрусив на себя снежка, Кошка побила ими о ствол ближайшего дерева и затащила в укрытие. Пока этого должно хватить, чтобы сестра могла немного отдохнуть и не замёрзнуть.

Теперь Эрио полезла повыше, где видела отличные сухие веточки для розжига. Наломав несколько пучков, она благополучно спустилась, забрала у Шелли снегоступы и быстренько отыскала немного хвороста на первое время. Очистив площадку возле входа в укрытие, Эрио сняла перчатки, достала с хранилища сухой трут, и принялась высекать на него искры.

— У-а-а-а!

Кошка аж подпрыгнула от неожиданности и выхватила нож. Но это оказался всего лишь малыш, от которого стало пахнуть ещё хуже прежнего.

— Ну-ну, а-а, а-а…

Шель начала укачивать его и приговаривать, хотя наверняка понимала всю бесперспективность этого занятия. В любом случае, пока не будет гореть костёр, пелёнки ему поменять не получится.

К счастью, сухой трут быстро начал тлеть, от пары сильных выдохов вспыхнул, и всего спустя минуту на земле постепенно разгоралось пламя.

— Шель, оставь его и следи за костром, а лучше приготовь всё и ставь греть воду, чтобы обмыть нашего засранца.

Эрио пришлось кричать, чтобы сестра хоть что-то услышала сквозь истошные вопли. Зато теперь, наконец, Кошка могла отправиться за дровами, не беспокоясь о сестре и подопечном — огонь прогонит и холод, и зверьё. Притащив ещё пару охапок средних веток, она взялась за топор. Слишком соблазнительным оказалось засохшее, но всё ещё стоящее деревцо, которого хватило бы на пару дней. Вместо копошения в снегу и рысканья вокруг, Эрио в два подхода углубилась на две трети с одной стороны. Сухостой опасно кренился от ветра как раз в нужную сторону, и всего пара ударов с противоположной стороны заставили его с оглушительным треском рухнуть. Отскочившая Кошка покивала, довольная успешно закончившейся частью работы, представлявшей наибольшую опасность. Но тащить дерево всё равно не вышло бы, так что пришлось укоротить его вдвое, разрубив посередине.

— О, а я и не заметила, когда он успокоился!

Эрио так увлеклась работой, что забыла о раздражителе, и вспомнила только теперь. Сирота спокойно лежал на подстилке, и смотрел на суетящуюся Шелли. А причиной суеты служили загаженные пелёнки, которые сестра успела обтереть о снег, и теперь ошпаривала кипятком. Комплектов у них всего два, так что утром придётся перепелинать ими же, а больше никак постирать их не выйдет.

— Боюсь, это ненадолго. Мы уже часа три возимся, а сколько его не кормили до этого?

Эрио боялась этого момента больше всего. У них не было с собой молока, чтобы приготовить хоть сколько-то приемлемый рацион для сироты, да и с чего его кормить? С ложки такой есть ещё не умеет, ему титьку подавай!

— Ага, немало. Чем и как нашего засранца будем откармливать?

Признаться, Кошка мало времени уделяла женским премудростям, ведь с детства её манил лес, в котором она с отцом и братом провела едва ли не полжизни. А вот Шелли редко отходила от матери, так что оставалось надеяться, что и здесь она что-то да знает.

— В крайнем случае день-два без еды он протянет, но нам это не понравится. Так что придётся изворачиваться.

— Полагаюсь на тебя. А я тогда доделаю начатое.

Вновь достав топор, Эрио принялась срубать боковые ветки со ствола. Кошке не хотелось признаваться, но колка дров никогда не была её сильной стороной. Ручки уже ныли от усталости, только вот ночь длинная, и с новым членом их отрядика следовало обращаться бережнее.

Когда она закончила, Шель уже заваривала кашу. Только странную, с совсем небольшим количеством круп. Взмокшая Кошка села возле неё и расстегнула шубку. Сестра делала что-то из двух слоёв плотной ткани, напоминающее кошель для нескольких монет. Эрио сдержала любопытство и просто наслаждалась теплом, слушая треск костра и завывания злого ветра в кронах.

— Подержи кроху.

Кошка без лишних вопросов взяла младенца на руки и повернулась бочком к Шелли. Та сняла котелок и окунула в снег, затем положила себе на ноги, зачерпнула ложкой и принялась студить. Следом взяла свой маленький кошель и налила туда юшку. Жидкость не торопилась просачиваться, и Шель довольно кивнула. Эрио наконец вспомнила, как видела что-то похожее у крестьянских детишек, но никогда не придавала этому значения.

— А теперь придерживай вот так. О, ест. Поспешим, пока он не передумал.

Сиротка не заметил, что вместо груди ему подсунули тряпку, а вместо молока — жалкую подделку. По крайней мере, она должна утолить голод, а значит у них получится поспать. Пока маленький проглотик не захочет добавки. А он захочет, ведь уснул прежде, чем выдул половину варева.

— Спит. Слушай, а сможешь сделать быстренько чашу или миску из дерева? Не хочется переводить еду, чтобы потом опять не варить, да и самой покушать охота.

Эрио прикинула, сколько времени займёт этот процесс, потом сама варка, и махнула рукой.

— Выбрасывай. Миску я вырежу, но к тому времени хочу уже покушать горяченького.

Причмокивания сиротки слишком раззадорили аппетит, чтобы столько ждать.

— Ну ладно, ты права. Стоит подольше отдохнуть.

Эрио с кряхтеньем поднялась, застегнулась, и пошла рубить заготовку. Отступив две ладошки, она начала долбить ствол с одной стороны. Критически оценив глубину, она переступила деревцо и вогнала топор прямиком в место сруба, с первого же раза отколов нужный кусок. Взяв трофей, замахавшаяся Кошка поплелась к костру, где плюхнулась возле Шель.

— Я устала. А твои мозоли как?

Вместо ответа сестра развернулась и закинула свои ножки Кошке на колени. С тяжким вздохом она стянула сапоги и носочки, размотала обмотки, и посмотрела на босые ступни. Мозоли пропали, но вместо одного из них, что обосновался возле большого пальца, виднелась небольшая рана из-за слезшей кожи, сочащаяся сукровицей.

— Плохо.

Пришлось комкать снег, так как искать лёд было откровенно лень, и прикладывать к больному месту.

— Пустяки. Бывало и похуже. Хватит, я сама всё сделаю, а ты ещё снегоступы себе не смастерила, помнишь?

— Эх, так хорошо не помнить. Плевать, завтра утром сплету. Мне лень куда-то идти. А ты зашьёшь свою поделку?

Эрио тоже сняла обувь и рваные носки, всё время норовящие залезть на голень, и передала их сестре.

— По шву разошлись, так что быстро исправлю.

Кошка взяла заготовку, вынула нож, и приступила к интересному, но утомительному занятию.