Повелитель Тайн Том 1

Глава 92: Эксперт-психолог

— Массовая истерия? — сэр Девере, который за последнее время пообщался с немалым количеством психологов, обдумывал предложенный Клейном термин.

Его дворецкий, телохранители и слуги, не получив разрешения, молчали, хотя им и было очень любопытно.

Лишь сержант Гейт с недоумением посмотрел на Клейна, словно никогда не слышал о подобном понятии.

Клейн, сдержав привычку постукивать пальцами по подлокотнику дивана, спокойно и размеренно объяснил:

— Люди — существа, которые очень легко поддаются обману собственных чувств. Массовая истерия — это психогенная проблема, возникающая в результате взаимного влияния нервного напряжения и других факторов в одной группе.

Эта череда профессиональных терминов привела сэра Девере, сержанта Гейта и остальных в замешательство, и они инстинктивно решили поверить.

— Приведу простой пример. Это случай, которым я когда-то занимался. Один джентльмен устроил званый ужин, пригласив в общей сложности тридцать пять гостей. Во время ужина ему вдруг стало плохо, его вырвало, а затем начался сильный понос. Раз, два, три раза. Он решил, что это пищевое отравление, и, направляясь в больницу, сообщил о своих подозрениях гостям. В следующие два часа у более чем тридцати из тридцати пяти гостей начался понос, а у двадцати шести — рвота. Они заполнили приемное отделение больницы. Врачи провели тщательное обследование и сравнение и пришли к выводу, что у первого джентльмена не было отравления. Причиной стал гастроэнтерит, вызванный сменой погоды и холодным крепким алкоголем. И самое удивительное, что ни один из прибывших в больницу гостей не был отравлен, и даже никто из них не был по-настоящему болен. Это и есть массовая истерия.

Девере слегка кивнул и с восхищением сказал:

— Я понял. Люди действительно легко обманывают себя. Недаром император Розель говорил, что ложь, повторенная сто раз, становится правдой. Офицер, как мне к вам обращаться? Вы самый профессиональный психолог из всех, кого я встречал.

— Инспектор Моретти, — Клейн указал на свои погоны. — Сэр, ваша проблема предварительно решена. Вы можете сейчас попробовать заснуть, чтобы я убедился, что нет других проблем. Если вам приснится хороший сон, позвольте нам попрощаться заранее и не ждать вашего пробуждения.

— Хорошо, — Девере потер лоб, взял трость и, шаг за шагом, поднялся наверх, в спальню.

Через полчаса экипаж с полицейским гербом отъехал от фонтана у дома лорда Девере.

Когда сержант Гейт вышел на полпути, чтобы вернуться в свой участок, инспектор Толлер посмотрел на Клейна и, то ли с комплиментом, то ли в шутку, сказал:

— Я чуть было не поверил, что вы настоящий эксперт-психолог…

Он не договорил, потому что увидел, что молодой человек в черно-белой форме напротив почти не изменился в лице. Его глаза были темными и глубокими, а уголки губ едва заметно дрогнули:

— Я просто раньше сталкивался с подобным.

Инспектор Толлер замолчал и не говорил до тех пор, пока экипаж не остановился у дома 36 по улице Зоотланд.

— Спасибо за помощь. Благодаря вам сэр Девере наконец избавился от своей проблемы и обрел сон, — он протянул руку и пожал руку Клейну. — Передайте от меня благодарность Данну.

Клейн слегка кивнул:

— Хорошо.

Он поднялся по лестнице, вошел в Охранную компанию Чёрный Шип и, постучав, вошел в кабинет капитана.

— Решил? — Данн ждал свой обед.

— Решил, — Клейн потер лоб и кратко, но правдиво изложил. — Корень проблемы был в свинцовых и фарфоровых заводах сэра Девере. С момента их основания там произошло слишком много смертей от отравления свинцом. И каждое такое происшествие оставляло на сэре Девере след в виде остаточной духовной энергии, превратившейся в эманации.

— Обычно это не должно было вызывать серьезных проблем, максимум — кошмары, — Данн сталкивался с подобными делами и обладал богатым опытом.

Клейн слегка кивнул:

— Да, так и должно было быть. Но, к несчастью, сэр Девере однажды на улице встретил работницу, отравившуюся свинцом. Она упала прямо на обочине и увидела герб семьи Девере. В то же время у нее были сильные чувства обиды, тревоги и желания, которые рассеялись только после того, как сэр дал ее родителям, брату и сестре компенсацию в 300 фунтов.

— Это социальная проблема, не редкая в эту эпоху пара и машин, — Данн достал трубку, понюхал и со вздохом сказал. — Рабочие, производящие лен, из-за того, что им приходится мочить материал и себя, повсеместно страдают от бронхита и суставных заболеваний. На заводах с сильной запыленностью, даже если нет отравления, накапливаются проблемы с легкими… Хух, не будем об этом. С развитием королевства, я верю, все это будет решено. Клейн, сегодня вечером, сегодня вечером мы пойдем в ресторан, отпразднуем твое вступление в ряды полноправных членов команды?

Клейн подумал и сказал:

— Давайте завтра вечером… Капитан, я сегодня слишком долго использовал Духовное Зрение и с помощью техники Гадания во сне напрямую общался с этими эманациями. Я очень устал. Я хотел бы после обеда пойти домой и хорошенько отдохнуть, можно? Хм, в четыре-пять часов я схожу в Клуб Предсказателей, посмотрю на реакцию членов клуба на внезапную смерть Хайнаса Винсента.

— Без проблем, это само собой разумеется, — усмехнулся Данн. — Тогда завтра вечером, в ресторане «Старый Вейр» по соседству. Я попрошу Розанну забронировать столик.

Клейн, держа в руке полицейскую фуражку, встал и, отдав честь, сказал:

— Спасибо, капитан. До завтра.

Данн поднял руку:

— Подожди. Ты сказал, сэр Девере дал родителям той работницы компенсацию в 300 фунтов?

— Да, — Клейн кивнул и тут же понял, зачем капитан его остановил. — Вы беспокоитесь, что они могут пострадать из-за этих денег?

Данн вздохнул:

— Я видел много таких случаев. Дай мне их адрес. Я поручу Корнели организовать их переезд из Тингена в другой город, чтобы они начали новую жизнь.

— Хорошо, — серьезно ответил Клейн.

Сделав это, он вышел из комнаты Данна, зашел в комнату отдыха напротив, переоделся в свой обычный костюм и оставил полицейскую форму в своем шкафчике.

На общественном экипаже Клейн, молча качаясь, вернулся на Нарцисс-стрит. Сняв пальто и шляпу, он нашел вчерашние остатки еды, разогрел их и, с последним овсяным хлебцем, утолил голод.

Затем он поднялся на второй этаж, повесил одежду и рухнул на кровать.

Когда он проснулся, карманные часы показывали два часа десять минут пополудни. На улице ярко светило солнце, пробиваясь сквозь облака.

В этом ярком золотом свете Клейн стоял у письменного стола, глядя в эркерное окно на прохожих в старой и рваной одежде, которые то входили, то выходили с улицы Железного Креста.

Хух… — он медленно выдохнул, наконец избавившись от подавленного настроения.

Дорогу осилит идущий, Последовательности нужно повышать одну за другой. Так во всем.

Он покачал головой, сел и начал подводить итоги и систематизировать события прошлой недели, повторяя ранее запомненные ключевые моменты, чтобы ничего не забыть и не упустить.

Два часа пятьдесят пять минут.

Над расплывчатым, бескрайним, серовато-белым, пустым туманом возвышался величественный храм, и стоял древний, испещренный временем бронзовый стол.

А в высоком кресле во главе стола уже сидел мужчина, окутанный густым серым туманом.

Клейн откинулся на спинку стула, молча подумал, а затем вдруг протянул руку и коснулся темно-красных звезд, символизирующих Справедливость и Повешенного.

Баклунд, Район Императрицы.

Одри, придерживая юбку, легкой походкой шла в свою спальню.

Вдруг она что-то почувствовала, повернула голову и посмотрела в тень на балконе. Как и ожидалось, там тихо сидела и наблюдала золотистая ретриверша Сьюзи.

Одри беззвучно вздохнула, начертала на груди знак Багровой Луны, подошла и, глядя сверху вниз на собаку, сказала:

— Сьюзи, так нельзя. Это подглядывание. Зритель должен открыто наблюдать со своего места.

Золотистая ретриверша подняла голову на хозяйку и в знак согласия вильнула хвостом.

Поговорив еще немного, Одри, не смея больше медлить, снова направилась в спальню.

Открывая и закрывая дверь, она вдруг подумала:

Интересно, сможет ли мистер Шут впустить и Сьюзи в то таинственное пространство? Тогда в нашем Клубе Таро будет уже четыре члена! И все стопроцентно Потусторонние! Нет, Сьюзи же не умеет говорить. Если ей нужно будет высказать мнение, как она это сделает? Гав-гав-гав? Ау-ау-ау? Тьфу, зачем я тут лаю… Такая сцена, даже если просто представить, кажется очень странной… В таинственном, серьезном собрании вдруг раздается собачий лай… Мистер Шут наверняка сразу же вышвырнет нас из Клуба Таро…

Одри заперла дверь изнутри, подошла к кровати, села и достала из-под подушки пожелтевший лист старой бумаги.

Она еще несколько раз перечитала его и начала входить в состояние Зрителя.

Море Соня, где-то в его водах. Древний парусник, преследующий Слушателя, уже далеко отошел от Росэйдского архипелага.

Мореплаватель Элджер Уилсон, опасаясь, что механические часы могут ошибаться, зашел в капитанскую каюту на полчаса раньше, чтобы избежать неожиданностей и не быть замеченным командой.

Перед ним стоял стакан с почти прозрачным крепким алкоголем, густой аромат которого проникал ему в ноздри.

При мысли о предстоящем собрании, о бескрайнем сером тумане, представшем перед его глазами в коридоре гостиницы, и о таинственном Шуте, восседавшем в центре этого тумана, Элджер снова слегка задрожал.

Он поднял стакан, выпил залпом и огненной струей, обжегшей горло, попытался унять свои чувства.

Вскоре он успокоился, снова став таким же хладнокровным и невозмутимым.