Повелитель Тайн Том 1

Глава 162: Яростное солнце

Слабый свет пробивался сквозь узкие витражные окна под потолком, делая сумрак в церкви Морса чуть менее густым.

Клейн сидел в первом ряду левого прохода, положив цилиндр на колени и прислонив трость к ноге. Его взгляд был устремлён на алтарь.

Там не было статуй — лишь огромная Священная Эмблема Тьмы: на иссиня-чёрном фоне, усыпанном сияющими точками, покоилась ровно половина Багровой луны.

В стене за эмблемой были проделаны многочисленные отверстия. Солнечные лучи, проникая сквозь них, собирались в чистые, миниатюрные световые пятна, которые, сливаясь с почти ночной темнотой вокруг, превращали стену в подобие величественного звёздного неба.

Ни Богиня Вечной Ночи, ни Вечное Палящее Солнце, ни Повелитель Бурь — ни одно из ортодоксальных божеств не оставило своего конкретного образа. Поклоняться и молиться можно лишь их символам… Похоже, это ещё одно проявление принципа «нельзя смотреть прямо на божество»… — Клейн позволил мыслям течь свободно, не торопясь использовать возможность в одиночестве изготовить Талисман Солнечной Вспышки.

Он считал, что в таких делах необходимы осторожность, терпение и выдержка. В первые десять-пятнадцать минут Леонард и Корнели могли в любой момент вернуться, чтобы напомнить о каких-нибудь мерах предосторожности.

В абсолютной тишине время летело незаметно. Клейн внезапно очнулся, достал свои серебряные часы с узором из виноградной лозы и, щёлкнув крышкой, взглянул на циферблат.

Прошло двадцать минут… — беззвучно прошептал он, отложил в сторону полушёлковый цилиндр и инкрустированную серебром чёрную трость, после чего встал и направился в относительно укромный угол возле алтаря.

Сначала он встал боком к алтарю, но, увидев огромную Священную Эмблему Тьмы и это священное зрелище, напоминавшее проекцию ночного неба, он почувствовал необъяснимую неловкость и смущение. Поэтому он развернулся и встал к алтарю спиной.

Затем Клейн снял с внутреннего кармана фрака Запечатанный Артефакт 3-0782 и, наклонившись, положил эту старинную эмблему из тёмного золота на пол.

Взглянув на абстрактный символ солнца, Клейн достал небольшой огарок свечи с примесью сандала и поставил его прямо под Запечатанным Артефактом.

Это был бинарный ритуал, которому он «научился» у Вечного Палящего Солнца: предмет, тесно связанный с божеством, напрямую символизировал его, а свеча — самого себя.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, Клейн начал выкладывать остальные предметы для ритуала: резец, две тонкие золотые пластинки, эфирное масло Солнца — вытяжку из смеси подсолнухов с чёрной, золотой и белой каймой, порошок золотого бергамота и порошок розмарина.

Закончив с приготовлениями, Клейн привычным движением направил свою духовную силу с помощью ритуального серебряного кинжала, обошёл импровизированный «алтарь» по кругу и создал невидимую, герметичную стену.

Он присел на корточки, отложил кинжал и, протянув правую руку, силой трения своей духовности зажёг свечу, символизирующую его самого.

В колеблющемся желтоватом свете Клейн взял эфирное масло Солнца и капнул одну каплю на пламя.

Вспых! — по комнате разошёлся призрачный туман с лёгким запахом солнечного света.

Сжёгши порошки золотого бергамота и розмарина, Клейн взял в руки резец и золотую пластину, встал, отступил на шаг и произнёс на древнем гермесском языке:

— Кровь Вечного Палящего Солнца. Вы — неугасимый свет, воплощение порядка, бог контрактов, хранитель торговли.

«Неугасимый свет», «воплощение порядка», «бог контрактов», «хранитель торговли» — всё это были части титула Вечного Палящего Солнца. Без префикса «кровь Вечного Палящего Солнца» ритуал потребовал бы ответа от самого божества, и тогда, как подозревал Клейн, Вечное Палящее Солнце узнало бы в нём того самого наглеца, что осмелился посмотреть ему в лицо. В этом случае Леонард и Корнели, вернувшись, обнаружили бы лишь горстку чёрного пепла.

Кроме того, ритуал следовало проводить на древнем гермесском языке — языке жрецов, берущем начало от самой природы. Только он, хоть и не обеспечивал защиты, но обладал достаточной силой, чтобы заклинание, миновав Вечное Палящее Солнце, обратилось напрямую к Мутировавшей Священной Эмблеме Солнца.

Поскольку он, по сути, крал божественную силу, Клейн не мог заранее провести гадание на успех предприятия — он считал, что это снова заставит его встретиться с божеством лицом к лицу. Поэтому, с замиранием сердца, он осторожно произносил дальнейшие слова заклинания:

— Я молю Вас, молю даровать мне силу, даровать мне силу для создания Талисмана Солнечной Вспышки. О, кровь Вечного Палящего Солнца, передай свою мощь моему талисману… О, золотой бергамот, трава, что принадлежит владениям солнца, передай свою мощь моему талисману…

Когда заклинание близилось к концу, Клейн вдруг почувствовал, как перед глазами что-то вспыхнуло.

Старинная эмблема из тёмного золота засияла ослепительным светом, словно само солнце сошло на землю.

Клейна охватил невыносимый жар. Его волосы мгновенно раскалились и, казалось, вот-вот вспыхнут.

Ему казалось, будто он босиком стоит на раскалённом полуденным солнцем песке, а его лицо и тело со всех сторон хлещут порывы обжигающего ветра.

В этот момент он понял, что должен что-то сделать, направить и высвободить эту испепеляющую силу, иначе он сам превратится в живую свечу.

Почти не раздумывая, с мыслями, кипящими, как каша, Клейн поднял руки. Повинуясь инстинктам, памяти и указаниям ритуала, он, с помощью своей духовной силы и бушующего ветра, начал резцом выводить на обеих сторонах золотой пластины символы, соответствующие числа, магические знаки и древние письмена.

Снаружи церкви Леонард стоял в тени, прячась от полуденного солнца.

Внезапно он заметил, что солнце стало светить гораздо ярче, как в самые жаркие дни начала июля.

Он прищурился и посмотрел на небо. На синем «занавесе» не было ни облачка, ни пылинки — оно было чистым до восхищения.

— Странная погода, — стоявший поодаль Корнели тоже заметил перемену.

Леонард хотел было усмехнуться в ответ, но вдруг слегка наклонил голову.

Он нахмурился, его взгляд испытующе устремился на церковь.

— Хорошо, что Розанны здесь нет, а то бы она жаловалась, что солнце портит ей кожу, — Леонард отвёл взгляд и с улыбкой произнёс.

Ослепительное солнце светило всего несколько минут, а затем постепенно померкло, и всё вернулось на круги своя.

Внутри церкви резец Клейна наносил последний штрих.

Как только магический знак, символизирующий «свет», был завершён, духовная сила на обеих сторонах золотой пластины внезапно слилась в единое целое и ушла вглубь металла.

Нет, это уже больше похоже на божественную силу… — Клейн наконец избавился от ощущения жара и горения и трезво оценил два Талисмана Солнечной Вспышки в своей руке.

Их золотистая поверхность потускнела, покрывшись сложным старинным узором. Тёплое, мягкое ощущение медленно просачивалось сквозь кожу Клейна.

Неплохо. Наконец-то у меня появился серьёзный козырь, — беззвучно вздохнул он.

Словом для активации Талисмана Солнечной Вспышки он выбрал слово «свет» на древнем гермесском языке.

Да будет свет… — пошутил он про себя и убрал талисманы в другой карман, подальше от талисманов Усыпления, Упокоения и Сновидений. Соседство с ними могло сократить срок их действия.

Так, мощь Талисмана Солнечной Вспышки сохранится как минимум год, а то и дольше, — Клейн собрался с мыслями и посмотрел на лежащую на полу Мутировавшую Священную Эмблему Солнца.

Убедившись, что она не изменилась внешне и всё так же источает тепло и чистоту, он окончательно расслабился, быстро завершил ритуал и развеял стену духовной силы.

Только теперь у него появилось время осмотреть себя. Он обнаружил, что рубашка под фраком насквозь промокла, лицо было покрыто потом, а кончики волос слегка завились.

Хорошо, хоть так… — с облегчением вздохнул Клейн, собрал свои вещи, вернулся на место и, уставший, заснул прямо сидя, пока его не разбудили чьи-то шаги.

Он резко открыл глаза и инстинктивно коснулся кармана с Талисманами Солнечной Вспышки, проверяя, на месте ли они.

— Ты неважно выглядишь, — сказал вошедший в церковь Леонард.

Клейн потёр виски и, поднявшись, улыбнулся:

— Это потому, что я уже на пределе.

Он достал серебряные часы, открыл их и добавил:

— Как раз вовремя. Твоя очередь дежурить у Запечатанного Артефакта 3-0782.

Не успел он договорить, как снял Мутировавшую Священную Эмблему Солнца и спокойно протянул её Леонарду.

Проводив его взглядом, Леонард отбросил свою легкомысленную манеру и начал сосредоточенно и серьёзно разглядывать Запечатанный Артефакт 3-0782. На его лице постепенно отразилось недоумение, переходящее в явное замешательство.

Закончив дежурство, трое Ночных Ястребов отправились в обратный путь.

Перед отъездом они попросили отца Сайэра внимательно следить за обстановкой в городке и, в случае повторения инцидентов, немедленно отправить телеграмму в Собор Святой Селены.

В семь двадцать вечера они наконец прибыли на улицу Зоотланд и сдали Запечатанный Артефакт 3-0782.

Убедившись, что капитан не заметил ничего необычного, Клейн в приподнятом настроении покинул Охранную компанию Чёрный Шип и успел вернуться домой до восьми.

Он достал ключ, открыл дверь и внезапно увидел незнакомую фигуру.

Это была девушка лет двадцати, в поношенном серо-белом платье, усердно протиравшая мебель в столовой. У неё были тёмные волосы, карие глаза, маленький нос и довольно обычные черты лица.

Кто это? — Клейн сначала опешил, но тут же понял, что это, вероятно, пришла на пробный день служанка для черновой работы.

В этот момент Бенсон опустил газету, посмотрел на брата и с улыбкой сказал:

— Компании, которые не отпускают своих сотрудников вовремя, всегда вызывают отвращение.

— Но зарплата, которую они платят, помогает залечить эту рану, — с улыбкой ответил Клейн.

Как только придут триста фунтов от мисс Справедливость, расскажу Бенсону и Мелиссе, что мне подняли зарплату до шести фунтов в неделю, чтобы они не так сильно беспокоились о семейном бюджете… — думал Клейн, прислоняя трость и снимая цилиндр. Он прошёл в гостиную и тихо спросил:

— Вы уже выбрали?

Вчера он провёл гадание по данным трёх служанок и получил результат, что подходят все. Поэтому он предоставил право выбора брату и сестре.

— Да. Её зовут Белла, жалованье — пять сулов в неделю. Она очень хочет и способна научиться готовить, надеется в будущем стать кухаркой, что удвоит её заработок. Её отец — рабочий на Тингенском сталелитейном заводе, а мать — прачка, — с лёгкой улыбкой ответил Бенсон. — Конечно, есть и другая причина, почему мы с Мелиссой сделали такой выбор: две другие служанки были последовательницами Повелителя Бурь, и только она — верующая Богини. Лично я ничего не имею против последователей Повелителя Бурь, но Мелиссе это не очень нравится.

Мелисса не то чтобы не любила их, скорее, как говорится, жалела об их несчастье, но злилась на их бездействие. Прямо по Лу Синю! — Клейн вспомнил, как сестра всегда вела себя, и улыбнулся.

Бенсон больше ничего не добавил, отложил газету и встал:

— Раз уж ты вернулся, давай ужинать.

На следующий день Клейн в прекрасном настроении вошёл в Охранную компанию Чёрный Шип.

— Доброе утро, — Розанна огляделась по сторонам и сказала: — Старый Нил заболел. Как насчёт того, чтобы навестить его в обед?

— Старый Нил заболел? — удивлённо переспросил Клейн.

Неужели ритуал от диареи вызвал у него серьёзный запор? Хм, судя по его поведению после того, как он смутно узнал о Методе Актёра, внезапная болезнь вполне возможна… Возраст берёт своё, как только дух слабеет, тело тут же даёт сбой…

Розанна энергично кивнула:

— Да, он прислал человека, чтобы отпроситься у капитана.

Клейн кивнул:

— Тогда навестим его в обед. Эх, если подумать, Старого Нила очень жаль. Жена рано умерла, дети неизвестно в каком городе пропадают. Заболеешь — и лежишь дома один, беспомощный.

Он вспомнил свой первый визит в дом Старого Нила.

Услышав сетования Клейна, Розанна широко раскрыла глаза и ошеломлённо спросила:

— А когда это Старый Нил был женат?