Повелитель Тайн Том 1

Глава 25: Собор

Пока Азик говорил сам с собой, он инстинктивно взглянул на Квентина Коэна, словно ища подсказки или вдохновения.

Коэн, с его впалыми глазницами и тёмно-синими глазами, без колебаний покачал головой:

— Совершенно не помню.

— …Что ж, возможно, просто схожий корень слова, — Азик опустил левую руку и усмехнулся.

Клейн был немного разочарован таким исходом, но всё же не удержался и добавил:

— Наставник, мистер Азик, вы знаете, как я интересуюсь исследованием и восстановлением истории Четвёртой Эпохи. Если вы что-нибудь вспомните или получите какие-либо дополнительные материалы, не могли бы вы написать мне?

— Без проблем, — седовласый старший адъюнкт-профессор Коэн был весьма доволен Клейном после сегодняшних событий.

Азик тоже кивнул:

— Твой адрес остался прежним?

— Пока да, но я скоро переезжаю. Как только перееду, я напишу вам, — с уважением ответил Клейн.

Старший адъюнкт-профессор Коэн качнул своей чёрной тростью:

— Тебе действительно пора сменить обстановку на лучшую.

В этот момент Клейн взглянул на газету в руках Азика и, подбирая слова, сказал:

— Наставник, мистер Азик, что в газетах пишут о Уэлче и Найе? Я знаю лишь немногое от полицейских, которые вели расследование.

Азик уже собирался ответить, но старший адъюнкт-профессор Коэн, у которого морщин было ещё не так много, вдруг потянул за золотую цепочку на своём чёрном фраке и достал карманные часы.

Щёлк!

Он открыл их, взглянул и указал тростью вперёд:

— Конференция вот-вот начнётся, Азик, нам нельзя опаздывать. Отдай газету Моретти.

— Хорошо, — Азик протянул прочитанную газету Клейну. — Нам пора наверх. Не забудь написать, наши с Коэном адреса не изменились, всё тот же кабинет исторического факультета Университета Хой, ха-ха.

Он с улыбкой развернулся и вместе с Коэном покинул комнату.

Клейн снял шляпу в знак уважения, проводил их взглядом, а затем попрощался с хозяином кабинета, Хавином Стоуном, и медленно вышел из серого трёхэтажного здания.

Под лучами солнца он поднял трость и развернул газету. Заголовок гласил:

Тингенский утренний вестник.

В Тингене действительно много всяких газет и журналов… Утренний вестник, вечерний вестник, Честный человек, Баклунд Дейли, Тассок Таймс, Семейный журнал, Литературное обозрение… — Клейн навскидку вспомнил семь-восемь названий. Конечно, некоторые из них были не местными, а доставлялись благодаря паровым поездам.

С развитием промышленного производства бумаги и печати цена на газету упала до одного пенни, и круг читателей становился всё шире.

Клейн, не вчитываясь в остальное, быстро нашёл в разделе «Новости» статью об убийстве при ограблении:

«…По сообщению полиции, в доме мистера Уэлча была обнаружена ужасающая сцена. Пропали всё золото, драгоценности и наличные, а также все ценные и легко переносимые предметы. Не осталось даже медных пенни. Есть все основания полагать, что это дело рук жестокой и злобной банды, которая без колебаний убивает невинных свидетелей, увидевших их лица, таких как мистер Уэлч и мисс Ная».

«Это попрание законов королевства! Это вызов общественной безопасности! Никто не желает столкнуться с подобным! Однако есть и хорошая новость: полиция уже установила личности преступников и задержала главного подозреваемого. Мы сообщим о дальнейших подробностях в ближайшее время».

«Репортёр, Джон Браунинг».

Значит, всё скрыли и представили в ином свете… — Клейн, идя по тенистой аллее, едва заметно кивнул.

Он небрежно перелистывал газету, прогуливаясь и читая другие новости и рассказы с продолжением.

Внезапно волосы у него на затылке встали дыбом, словно в них вонзились тонкие иглы.

Кто-то смотрит на меня? Изучает? Наблюдает?

Мысли одна за другой возникали в голове, и Клейн смутно осознал происходящее.

На Земле ему тоже случалось ощущать на себе чей-то невидимый взгляд и в итоге находить его источник, но никогда прежде реакция не была такой чёткой, а вывод — таким ясным!

То же самое происходило и в обрывках воспоминаний прежнего владельца тела!

Это из-за перемещения в другой мир или из-за того странного ритуала перемены удачи моё шестое чувство обострилось?

Клейн подавил желание искать наблюдателя и, подражая героям из просмотренных фильмов и сериалов, медленно остановился, свернул газету и посмотрел на реку Хой.

Затем, делая вид, что осматривает пейзаж, он понемногу поворачивал голову, а потом естественно развернулся, охватывая взглядом всё вокруг.

Кроме деревьев, газонов и проходивших вдалеке студентов, здесь никого не было.

Но Клейн был уверен, что кто-то по-прежнему наблюдает за ним!

Это…

Сердце Клейна забилось быстрее, кровь запульсировала в такт его ударам.

Он развернул газету, прикрывая лицо, чтобы никто не заметил его изменившегося выражения.

Одновременно он крепче сжал трость, готовый в любой момент выхватить револьвер.

Шаг, два, три. Клейн медленно шёл вперёд, как и прежде.

Ощущение, что за ним следят, не пропадало, но никакой опасности не возникало.

Пройдя по тенистой аллее с несколько скованным телом, он дошёл до остановки общественного омнибуса и, к счастью, увидел подъезжающий экипаж.

— Железная… Зотлэнд… Нет, Шампейн-стрит, — Клейн несколько раз сменил решение.

Сначала он хотел поехать прямо домой, но боялся привести за собой этого наблюдателя с неясными намерениями. Затем подумал отправиться на Зотлэнд-стрит и попросить помощи у Ночных Ястребов, то есть у своих коллег, но опасался, что это может быть провокация, чтобы заставить его выдать себя. Поэтому он выбрал случайное место.

— Шесть пенни, — привычно ответил кондуктор.

Сегодня Клейн не взял с собой золотые фунты, оставив их в тайнике. С собой у него было всего две купюры по шиллингу. Поскольку на дорогу сюда он потратил столько же, у него оставался ровно один шиллинг и шесть пенни. Он выгреб все монеты и отдал кондуктору.

Сев в омнибус и найдя место, Клейн, как только двери закрылись, почувствовал, что тревожное ощущение наблюдения наконец исчезло!

Он медленно выдохнул, чувствуя лёгкую дрожь в руках и ногах.

Что делать? Что делать дальше?

Клейн смотрел в окно, отчаянно пытаясь придумать план.

Пока цели наблюдателя не ясны, следует исходить из худшего!

Мысли роились в голове, но Клейн одну за другой их отбрасывал. Никогда не сталкивавшийся с подобным, он потратил несколько минут, чтобы найти верное направление.

Нужно сообщить Ночным Ястребам, только они могут по-настоящему решить эту проблему! Но нельзя идти туда напрямую, это будет слишком очевидно. Возможно, именно этого и добивается преследователь…

Следуя этой логике, Клейн набросал несколько планов, и его мысли постепенно прояснились.

Фух!

Он выдохнул, обретая самообладание, и стал внимательно смотреть на проносящиеся за окном пейзажи.

До самого прибытия на Шампейн-стрит ничего не произошло. Но как только Клейн вышел из омнибуса, тревожное чувство, что за ним следят, тут же вернулось!

Он сделал вид, что ничего не заметил, взял газету, трость и неторопливо пошёл в сторону Зотлэнд-стрит.

Однако на саму улицу он не свернул, а обошёл её с тыльной стороны, выйдя на Рэд-Мун-стрит, где находилась красивая белая площадь и высокий собор со шпилем!

Собор Святой Селены!

Штаб-квартира Церкви Вечной Ночи в Тингене!

Как верующий, прийти сюда в выходной день на мессу или для молитвы было совершенно нормально.

Собор был построен в готическом стиле, напоминающем земной, и был преимущественно чёрного цвета. На фасаде возвышалась высокая, потемневшая от времени колокольня, расположенная на огромном центральном контрфорсе между красно-синими витражными окнами и устремлённая в небо.

Клейн вошёл в собор и по проходу направился к главному молитвенному залу. Узкие высокие окна с синими и красными узорами пропускали лучи света, окрашивая их в синевато-чёрные и кроваво-красные тона, отчего вокруг царил полумрак.

Ощущение наблюдения снова исчезло. Клейн с обычным выражением лица, не выказывая радости, шаг за шагом подошёл к открытому входу в главный молитвенный зал.

Здесь не было высоких окон, и царила глубокая тьма. Но за арочным алтарём, в стене напротив входа, было проделано около двадцати круглых отверстий размером с кулак, через которые проникали яркие, чистые лучи солнечного света, концентрируясь в яркие пятна.

Это было похоже на то, как путник во тьме ночи внезапно поднимает голову и видит звёздное небо, видит россыпь сияющих звёзд — таких возвышенных, таких чистых, таких священных.

Даже Клейн, всегда считавший, что богов можно изучать и понимать, невольно опустил голову.

Под низкий, мягкий голос епископа, читавшего проповедь, он тихо прошёл по центральному проходу, разделявшему скамьи, и сел на свободное место у прохода.

Прислонив трость к спинке передней скамьи, Клейн снял цилиндр и положил его вместе с газетой на колени. Затем он сцепил руки и прижал их ко лбу.

Весь процесс он проделал медленно и размеренно, словно действительно пришёл помолиться.

Клейн закрыл глаза и в темноте стал слушать голос епископа:

— Они наги, без одежды, без крова в стужу.

— Они промокли под дождём, и, не имея убежища, обнимают скалу.

— Они — матери, у которых отняли детей, они — сироты, потерявшие надежду, они — бедняки, сбившиеся с праведного пути.

— Ночь не оставила их, она даровала им свою милость.

…

Эхо разносило слова, проникая в самое сердце. Перед глазами Клейна стояла тьма, а душа словно очищалась.

Он спокойно впитывал эти ощущения, пока епископ не закончил проповедь и мессу.

Епископ открыл дверь исповедальни, и к ней выстроилась очередь из мужчин и женщин.

Клейн открыл глаза, надел шляпу, взял трость и газету и, встав, присоединился к очереди.

Минут через двадцать подошла его очередь.

Войдя и закрыв за собой дверь, Клейн снова оказался в полумраке.

— Дитя моё, что ты хочешь сказать? — раздался голос епископа из-за деревянной решётки.

Клейн достал из кармана значок Седьмого отряда Отдела специальных операций и просунул его епископу через щель.

— За мной следят. Я хочу видеть Данна Смита, — его голос, словно пропитавшись полумраком, стал тише.

Епископ взял значок, помолчал несколько секунд и сказал:

— От двери исповедальни направо, до конца. Там будет потайная дверь. Войди, тебя проводят.

Говоря это, он потянул за верёвку в комнате, и где-то зазвонил колокольчик, который услышал один из священников.

Клейн забрал значок, снял шляпу, прижал её к груди и, слегка поклонившись, развернулся и вышел.

Убедившись, что ощущение наблюдения не вернулось, он снова надел свой чёрный полуцилиндр и с невозмутимым видом, держа в руках трость, свернул направо и дошёл до арочного алтаря.

В боковой стене он нашёл потайную дверь, бесшумно открыл её и скользнул внутрь.

Дверь тихо закрылась. В свете газовой лампы перед Клейном появился мужчина средних лет в чёрной рясе.

— В чём дело? — коротко спросил он.

Клейн показал значок и повторил то, что сказал епископу.

Мужчина больше ничего не спрашивал, развернулся и молча пошёл вперёд.

Клейн кивнул, поправил шляпу и с чёрной тростью в руке тихо последовал за ним.

Розанна говорила, что налево от перекрёстка, ведущего к Вратам Чанис, находится Собор Святой Селены.